Девон несколько секунд пристально смотрела на него, потом отвернулась и поглядела в окно.
— Значит, вы хотите, чтобы я дала показания в вашу пользу. Вы ведь не могли поджечь гараж в Милтон-Пойнте.
— Выходит, так.
Девон вновь поглядела на него:
— Я не смогу этого сделать.
И прежде чем он успел отреагировать, она встала и направилась к выходу.
— Послушайте, что за… — Лаки сунул руку в карман и бросил на столик десять долларов. — Спасибо! — крикнул он официантке и кинулся вслед за Девон Хейнс.
Он нагнал ее на перекрестке, когда она уже переходила улицу.
— Что значит «я не могу»? — Схватив женщину за руку, Лаки остановил ее прямо посреди проезжей части.
Вокруг сигналили машины. Продуктовый грузовик свернул, чтобы избежать наезда.
Мужчина отвел женщину к бордюру.
— Сейчас меня действительно не устраивает отрицательный ответ, Девон.
— Что поделаешь. Я не смогу поручиться за то, что вы всю ночь провели там.
— Но, черт возьми, почему? — Он привлек ее к себе и, понизив голос до шепота, заговорил: — Я ведь всю ночь лежал рядом с вами. И заснул первым. Вас уже не было, когда я проснулся утром. Если же вы забыли, что было перед этим, я с удовольствием напомню.
Она нервно облизала губы:
— Спасибо, не надо.
— Но вы хотя бы не отрицаете, что все это было?
— Да, было, но лучше об этом не вспоминать. Мне нечем здесь гордиться. И я не собираюсь делиться со всем миром своим проступком. — Девон вырвала руку. — Я сожалею о ваших неприятностях. Искренне сожалею. Но к этому пожару я не имею никакого отношения.
— Да ведь сейчас моя свобода зависит только от вас!
— Сомневаюсь. Подобные вам крепко стоят на ногах. Я уверена, вы найдете выход еще до того, как вам официально предъявят обвинение. Короче говоря, я ничем не могу вам помочь.
Она перешла дорогу и через вращающиеся бронзовые двери вошла в здание редакции. Лаки двинулся за ней, но замешкался в дверях, и двое охранников в штатском тотчас набросились на него:
— Эй, бездельник, что ты пристаешь к миссис Хейнс?
По всей видимости, их попросили вмешаться.
— Это не поможет, Девон! — крикнул он вслед уходящей женщине.
Не оборачиваясь, она нажала кнопку лифта.
— Если вы придете опять, я вызову полицию, — откликнулась она на прощание.
Лаки проревел в ответ что-то непристойное, в то же время пытаясь вырваться из рук охранников:
— Да отстаньте вы! Я ухожу!
Закончилось все тем, что его самым грубым образом вытолкали за дверь.
Стоя на тротуаре, он пробормотал:
— Что это значит? Как это она «не может»?
С помощью устройства дистанционного управления Девон закрыла автоматическую дверь гаража. Через сумрачные пустые комнаты она прошла в гостиную и посмотрела на улицу сквозь жалюзи, чтобы убедиться, что Лаки Тайлер не увязался за ней. Она считала, что парень непременно попытается это сделать.
Девон отдавала себе отчет в том, что появление Тайлера поразило ее больше, чем хотелось бы. Привыкнув скрывать свои чувства, на этот раз она испугалась, что ей это не удалось. Некоторые сотрудники заметили ее возбуждение и стали донимать расспросами:
— Кто этот тип?
— Никто.
— Никто?
— Так, один знакомый.
— Кто-нибудь из твоего темного прошлого, Девон?
«Может быть, и темного, — подумала она, — только этому прошлому не больше недели».
Убедившись, что ее не выследили, она углубилась в заднюю половину дома. Разделась и, потягиваясь, открыла дверь во внутренний дворик. Плавание взбодрит и отвлечет ее. Надев купальник и взяв в ванной полотенце, Девон подошла к бассейну. Кусты вдоль изгороди дворика позволяли ей купаться полуголой. Невдалеке находился цветник с газовым подогревом. Большую часть времени она проводила в помещении, поэтому вечерами особенно любила бывать здесь, ухаживая за растениями или читая на террасе.
Сделав несколько кругов, Девон почувствовала приятную усталость во всем теле и решила отдохнуть на террасе. Приглаживая руками мокрые волосы, она стала подниматься по ступенькам из бассейна. Глядя себе под ноги, Девон вышла на террасу и едва не вскрикнула: на стуле рядом с шезлонгом сидел Лаки, а у него на коленях лежало ее полотенце.
— Полотенце? — предложил он, не отрываясь глядя на ее голую грудь.
— Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали?
Девон выхватила у него полотенце и прикрыла свою наготу.
— Перелез через изгородь. До чего, черт возьми, высокая! Я чуть не упал и, кажется, потянул ногу.
Нахальство Лаки возмутило ее.
— Вы все-таки выследили меня! — возмутилась она.
— А что же еще оставалось делать после того, как вы напустили на меня охрану? Никто в вашей редакции не дал мне адреса, в телефонном справочнике я вас не нашел. — Он почему-то посмотрел вниз. — Бассейн с подогревом?
— А что?
— Вы вся в мурашках, и губы у вас синие.
Девон плотнее укуталась в полотенце.
— Сегодня свежо.
— Так пойдемте в дом. Я не прочь чего-нибудь выпить.
— Я пойду в дом, а вы уходите, договорились?
Лаки отыскал дверь и отворил ее.
— После вас, — вежливо сказал он, отступая. — Где тут у вас кухня?
— Я просила вас уйти, мистер Тайлер.
— Так вы не хотите выпить? — Опустившись в кресло, он закинул ногу на ногу. — Ладно, оставим напитки и начнем дискуссию здесь же.
— Дом у меня небольшой, — сказала Девон насмешливо. — Думаю, кухню вы и сами найдете.
Улыбаясь, Лаки поднялся с кресла. Стоя всего в нескольких дюймах от нее, он обнял женщину за плечи и стал пальцем смахивать капли воды с ее груди.
— Ты и мокрая мне нравишься.
Девон поспешно вырвалась и захлопнула дверь. Ни к чему ему знать, что от его прикосновений у нее дрожат колени. Наскоро растеревшись полотенцем, она надела велюровый костюм: удобно, быстро и тепло. Кроме того, он прикрывал ее тело от шеи до лодыжек. Не желая тратить время на сушку волос, Девон обмотала мокрые волосы полотенцем. Свет в гостиной был включен. Лаки рассматривал компакт-диски. Услышав, что она вошла, парень повернул голову. Взгляды их встретились. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, как завороженные.
Девон помнила подробности, которые может знать только любовница, но ведь, в сущности, она его совсем не знала. Вдруг, к своему изумлению, женщина поняла, что ее страшно интересует любая деталь повседневной жизни Лаки Тайлера.
Пока же сведения ограничивались тем, что он придерживался рыцарских правил, почти исчезнувших в современной Америке, что у него нахальные голубые глаза и что его прикосновение может ее воспламенить.
Наконец он заговорил:
— Я смог найти только пиво.
Сам он пил прямо из бутылки, но ей подал стакан. Девон поблагодарила, но не взяла.
— Не хотите?
— Чего я хочу, мистер Тайлер, так это узнать, кто дал вам право так нагло вторгаться в мое жилище.
Она с удовольствием услышала, что голос ее звучит холодно и властно.
— Разве я сделал это?
— Интересно! Сначала вы мешали мне на работе, а теперь посягнули на мой дом.
— Так почему же вы не вызвали полицию?
Его многозначительная улыбка раздражала Девон Лаки знает, почему она не обратилась в полицию, сукин он сын! Позабыв о напускной холодности, она повысила голос:
— Зачем вы меня выслеживали?
— Мы не закончили разговор…
— Я закончила все разговоры с вами еще тогда, когда…
— …встали с моей постели?
Девон замолчала.
Воспользовавшись этим, Лаки спросил:
— Так почему же вы тогда остались со мной? Вам очень нужен был мужик? Вас бы устроил любой?
— Нет, нет, нет!
— А когда я сделал свое жеребячье дело, вы решили улизнуть.
— Это не так!
Девон энергично затрясла головой.
Лаки поставил бутылку на книжную полку, быстро приблизился к женщине и обнял за плечи, слегка приподняв ей голову:
— А что еще я должен был подумать? Почему вы сбежали?
— Мне стало противно.
Такого ответа он не ожидал. Ни одна женщина не говорила ему такого.
— Противно? Со мной?
— Я сама стала себе противна, — пояснила Девон. — Мне не хотелось повторения.
— Но зачем вы удрали сегодня днем?
— Потому что говорить нам было больше не о чем.
— Неправда.
— Правда.
— Вы что, хотели предложить мне провести вместе еще одну ночь?
— Нет! — ответила она в ужасе.
— Тогда у нас еще есть о чем поговорить.
— Думаю, это-то вас и беспокоит! — воскликнула Девон. — Вы привыкли думать, что любая и каждая женщина рада переспать с вами… Имейте в виду: я — исключение. Вы ведь охотитесь за мной только потому, что я от вас ускользнула. Уязвлено ваше самолюбие.
— Может быть, — нехотя признал Лаки. — Частично.
— Тешьте свое самолюбие с кем угодно, только не со мной. Я не хочу вас видеть! Я ясно выразилась?
— Ясно, но неубедительно. Вы не убедили ни меня, ни себя, Девон…
Он привлек женщину к себе с такой силой, что полотенце свалилось с ее головы и волосы рассыпались по плечам. Горячие губы Лаки жадно потянулись к ее губам, и Девон уступила, упиваясь его силой и страстным вожделением. Вместо того чтобы отстраниться, как диктовал ей разум, она наслаждалась сладостью его поцелуев.
Ей нравились его прикосновения, ей самой хотелось ласкать его. Нежность Девон жаждала его мужественности, она хотела насытиться его силой, но боялась упасть в собственных глазах.
— Уйдите… — едва слышно прошептала она. — Не беспокойте меня больше.
Она солгала бы ему и себе, если бы сказала, что не хочет его. Почти со стоном она взмолилась:
— Пожалуйста, уходите…
— Девон, забудьте, где и как мы встретились. Помните только о том, что было между нами…
Она закрыла уши руками:
— Не могу.
— Почему, — он отвел ее руки от ушей, — почему вы не позволяете себе думать об этом?
— Я не обязана отчитываться…
— Черт побери! — Голос Лаки стал низким и злым. — То, как вы меня сейчас поцеловали, разбивает скалы ваших ложных теорий. Очнитесь! Вы хотите меня не меньше, чем я вас!
Убийственные аргументы Лаки вместе с его сексуальным обаянием ослабляли ее сопротивление. Вытянув вперед руки, она закричала:
— Я больше не могу вас видеть! Никогда! Пожалуйста, уходите!..
Лаки изменил тактику. Уперев руки в бока, он наклонился вперед и высокомерно повернул голову.
— Ладно, давайте считать, что поцелуи не заставляют замирать наши сердца, что кровь у нас не кипит. Давайте забудем все это и сосредоточимся только на моей проблеме. Поймите, мне необходимо алиби.
— Нет, никто никогда не узнает, что мы провели ночь вместе, — решительно заявила она. — Никто, понятно? Я ни в коем случае не сделаю это достоянием гласности.
К Девон начала возвращаться обычная рассудительность.
— Но вы же не можете просто отмахнуться от меня и от всей этой истории с поджогом…
— Поверьте, мне очень жаль, что все так получилось!
— Поймите, Девон, эти федеральные ребята не шутят!
— У них есть какие-то доказательства?
— Шаткие и случайные по сути, — сказал он, — но арестовать меня все равно могут… Как бы там ни было, мне вовсе не улыбается сидеть в тюрьме за то, чего я не совершал. То, что я стану обвиняемым в этом уголовном деле, нанесет непоправимый ущерб моей семье и нашему бизнесу. — Он опять нежно обнял ее за плечи. — Девон, поймите, вы должны мне помочь.
— Нет. Вы не сможете меня заставить.
— Я и не собираюсь. Почему бы вам не сделать это самой?
— Не могу.
— Но почему?
— Нет.
— Почему?
— Я замужем…
10
— Значит, вы хотите, чтобы я дала показания в вашу пользу. Вы ведь не могли поджечь гараж в Милтон-Пойнте.
— Выходит, так.
Девон вновь поглядела на него:
— Я не смогу этого сделать.
И прежде чем он успел отреагировать, она встала и направилась к выходу.
— Послушайте, что за… — Лаки сунул руку в карман и бросил на столик десять долларов. — Спасибо! — крикнул он официантке и кинулся вслед за Девон Хейнс.
Он нагнал ее на перекрестке, когда она уже переходила улицу.
— Что значит «я не могу»? — Схватив женщину за руку, Лаки остановил ее прямо посреди проезжей части.
Вокруг сигналили машины. Продуктовый грузовик свернул, чтобы избежать наезда.
Мужчина отвел женщину к бордюру.
— Сейчас меня действительно не устраивает отрицательный ответ, Девон.
— Что поделаешь. Я не смогу поручиться за то, что вы всю ночь провели там.
— Но, черт возьми, почему? — Он привлек ее к себе и, понизив голос до шепота, заговорил: — Я ведь всю ночь лежал рядом с вами. И заснул первым. Вас уже не было, когда я проснулся утром. Если же вы забыли, что было перед этим, я с удовольствием напомню.
Она нервно облизала губы:
— Спасибо, не надо.
— Но вы хотя бы не отрицаете, что все это было?
— Да, было, но лучше об этом не вспоминать. Мне нечем здесь гордиться. И я не собираюсь делиться со всем миром своим проступком. — Девон вырвала руку. — Я сожалею о ваших неприятностях. Искренне сожалею. Но к этому пожару я не имею никакого отношения.
— Да ведь сейчас моя свобода зависит только от вас!
— Сомневаюсь. Подобные вам крепко стоят на ногах. Я уверена, вы найдете выход еще до того, как вам официально предъявят обвинение. Короче говоря, я ничем не могу вам помочь.
Она перешла дорогу и через вращающиеся бронзовые двери вошла в здание редакции. Лаки двинулся за ней, но замешкался в дверях, и двое охранников в штатском тотчас набросились на него:
— Эй, бездельник, что ты пристаешь к миссис Хейнс?
По всей видимости, их попросили вмешаться.
— Это не поможет, Девон! — крикнул он вслед уходящей женщине.
Не оборачиваясь, она нажала кнопку лифта.
— Если вы придете опять, я вызову полицию, — откликнулась она на прощание.
Лаки проревел в ответ что-то непристойное, в то же время пытаясь вырваться из рук охранников:
— Да отстаньте вы! Я ухожу!
Закончилось все тем, что его самым грубым образом вытолкали за дверь.
Стоя на тротуаре, он пробормотал:
— Что это значит? Как это она «не может»?
С помощью устройства дистанционного управления Девон закрыла автоматическую дверь гаража. Через сумрачные пустые комнаты она прошла в гостиную и посмотрела на улицу сквозь жалюзи, чтобы убедиться, что Лаки Тайлер не увязался за ней. Она считала, что парень непременно попытается это сделать.
Девон отдавала себе отчет в том, что появление Тайлера поразило ее больше, чем хотелось бы. Привыкнув скрывать свои чувства, на этот раз она испугалась, что ей это не удалось. Некоторые сотрудники заметили ее возбуждение и стали донимать расспросами:
— Кто этот тип?
— Никто.
— Никто?
— Так, один знакомый.
— Кто-нибудь из твоего темного прошлого, Девон?
«Может быть, и темного, — подумала она, — только этому прошлому не больше недели».
Убедившись, что ее не выследили, она углубилась в заднюю половину дома. Разделась и, потягиваясь, открыла дверь во внутренний дворик. Плавание взбодрит и отвлечет ее. Надев купальник и взяв в ванной полотенце, Девон подошла к бассейну. Кусты вдоль изгороди дворика позволяли ей купаться полуголой. Невдалеке находился цветник с газовым подогревом. Большую часть времени она проводила в помещении, поэтому вечерами особенно любила бывать здесь, ухаживая за растениями или читая на террасе.
Сделав несколько кругов, Девон почувствовала приятную усталость во всем теле и решила отдохнуть на террасе. Приглаживая руками мокрые волосы, она стала подниматься по ступенькам из бассейна. Глядя себе под ноги, Девон вышла на террасу и едва не вскрикнула: на стуле рядом с шезлонгом сидел Лаки, а у него на коленях лежало ее полотенце.
— Полотенце? — предложил он, не отрываясь глядя на ее голую грудь.
— Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали?
Девон выхватила у него полотенце и прикрыла свою наготу.
— Перелез через изгородь. До чего, черт возьми, высокая! Я чуть не упал и, кажется, потянул ногу.
Нахальство Лаки возмутило ее.
— Вы все-таки выследили меня! — возмутилась она.
— А что же еще оставалось делать после того, как вы напустили на меня охрану? Никто в вашей редакции не дал мне адреса, в телефонном справочнике я вас не нашел. — Он почему-то посмотрел вниз. — Бассейн с подогревом?
— А что?
— Вы вся в мурашках, и губы у вас синие.
Девон плотнее укуталась в полотенце.
— Сегодня свежо.
— Так пойдемте в дом. Я не прочь чего-нибудь выпить.
— Я пойду в дом, а вы уходите, договорились?
Лаки отыскал дверь и отворил ее.
— После вас, — вежливо сказал он, отступая. — Где тут у вас кухня?
— Я просила вас уйти, мистер Тайлер.
— Так вы не хотите выпить? — Опустившись в кресло, он закинул ногу на ногу. — Ладно, оставим напитки и начнем дискуссию здесь же.
— Дом у меня небольшой, — сказала Девон насмешливо. — Думаю, кухню вы и сами найдете.
Улыбаясь, Лаки поднялся с кресла. Стоя всего в нескольких дюймах от нее, он обнял женщину за плечи и стал пальцем смахивать капли воды с ее груди.
— Ты и мокрая мне нравишься.
Девон поспешно вырвалась и захлопнула дверь. Ни к чему ему знать, что от его прикосновений у нее дрожат колени. Наскоро растеревшись полотенцем, она надела велюровый костюм: удобно, быстро и тепло. Кроме того, он прикрывал ее тело от шеи до лодыжек. Не желая тратить время на сушку волос, Девон обмотала мокрые волосы полотенцем. Свет в гостиной был включен. Лаки рассматривал компакт-диски. Услышав, что она вошла, парень повернул голову. Взгляды их встретились. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, как завороженные.
Девон помнила подробности, которые может знать только любовница, но ведь, в сущности, она его совсем не знала. Вдруг, к своему изумлению, женщина поняла, что ее страшно интересует любая деталь повседневной жизни Лаки Тайлера.
Пока же сведения ограничивались тем, что он придерживался рыцарских правил, почти исчезнувших в современной Америке, что у него нахальные голубые глаза и что его прикосновение может ее воспламенить.
Наконец он заговорил:
— Я смог найти только пиво.
Сам он пил прямо из бутылки, но ей подал стакан. Девон поблагодарила, но не взяла.
— Не хотите?
— Чего я хочу, мистер Тайлер, так это узнать, кто дал вам право так нагло вторгаться в мое жилище.
Она с удовольствием услышала, что голос ее звучит холодно и властно.
— Разве я сделал это?
— Интересно! Сначала вы мешали мне на работе, а теперь посягнули на мой дом.
— Так почему же вы не вызвали полицию?
Его многозначительная улыбка раздражала Девон Лаки знает, почему она не обратилась в полицию, сукин он сын! Позабыв о напускной холодности, она повысила голос:
— Зачем вы меня выслеживали?
— Мы не закончили разговор…
— Я закончила все разговоры с вами еще тогда, когда…
— …встали с моей постели?
Девон замолчала.
Воспользовавшись этим, Лаки спросил:
— Так почему же вы тогда остались со мной? Вам очень нужен был мужик? Вас бы устроил любой?
— Нет, нет, нет!
— А когда я сделал свое жеребячье дело, вы решили улизнуть.
— Это не так!
Девон энергично затрясла головой.
Лаки поставил бутылку на книжную полку, быстро приблизился к женщине и обнял за плечи, слегка приподняв ей голову:
— А что еще я должен был подумать? Почему вы сбежали?
— Мне стало противно.
Такого ответа он не ожидал. Ни одна женщина не говорила ему такого.
— Противно? Со мной?
— Я сама стала себе противна, — пояснила Девон. — Мне не хотелось повторения.
— Но зачем вы удрали сегодня днем?
— Потому что говорить нам было больше не о чем.
— Неправда.
— Правда.
— Вы что, хотели предложить мне провести вместе еще одну ночь?
— Нет! — ответила она в ужасе.
— Тогда у нас еще есть о чем поговорить.
— Думаю, это-то вас и беспокоит! — воскликнула Девон. — Вы привыкли думать, что любая и каждая женщина рада переспать с вами… Имейте в виду: я — исключение. Вы ведь охотитесь за мной только потому, что я от вас ускользнула. Уязвлено ваше самолюбие.
— Может быть, — нехотя признал Лаки. — Частично.
— Тешьте свое самолюбие с кем угодно, только не со мной. Я не хочу вас видеть! Я ясно выразилась?
— Ясно, но неубедительно. Вы не убедили ни меня, ни себя, Девон…
Он привлек женщину к себе с такой силой, что полотенце свалилось с ее головы и волосы рассыпались по плечам. Горячие губы Лаки жадно потянулись к ее губам, и Девон уступила, упиваясь его силой и страстным вожделением. Вместо того чтобы отстраниться, как диктовал ей разум, она наслаждалась сладостью его поцелуев.
Ей нравились его прикосновения, ей самой хотелось ласкать его. Нежность Девон жаждала его мужественности, она хотела насытиться его силой, но боялась упасть в собственных глазах.
— Уйдите… — едва слышно прошептала она. — Не беспокойте меня больше.
Она солгала бы ему и себе, если бы сказала, что не хочет его. Почти со стоном она взмолилась:
— Пожалуйста, уходите…
— Девон, забудьте, где и как мы встретились. Помните только о том, что было между нами…
Она закрыла уши руками:
— Не могу.
— Почему, — он отвел ее руки от ушей, — почему вы не позволяете себе думать об этом?
— Я не обязана отчитываться…
— Черт побери! — Голос Лаки стал низким и злым. — То, как вы меня сейчас поцеловали, разбивает скалы ваших ложных теорий. Очнитесь! Вы хотите меня не меньше, чем я вас!
Убийственные аргументы Лаки вместе с его сексуальным обаянием ослабляли ее сопротивление. Вытянув вперед руки, она закричала:
— Я больше не могу вас видеть! Никогда! Пожалуйста, уходите!..
Лаки изменил тактику. Уперев руки в бока, он наклонился вперед и высокомерно повернул голову.
— Ладно, давайте считать, что поцелуи не заставляют замирать наши сердца, что кровь у нас не кипит. Давайте забудем все это и сосредоточимся только на моей проблеме. Поймите, мне необходимо алиби.
— Нет, никто никогда не узнает, что мы провели ночь вместе, — решительно заявила она. — Никто, понятно? Я ни в коем случае не сделаю это достоянием гласности.
К Девон начала возвращаться обычная рассудительность.
— Но вы же не можете просто отмахнуться от меня и от всей этой истории с поджогом…
— Поверьте, мне очень жаль, что все так получилось!
— Поймите, Девон, эти федеральные ребята не шутят!
— У них есть какие-то доказательства?
— Шаткие и случайные по сути, — сказал он, — но арестовать меня все равно могут… Как бы там ни было, мне вовсе не улыбается сидеть в тюрьме за то, чего я не совершал. То, что я стану обвиняемым в этом уголовном деле, нанесет непоправимый ущерб моей семье и нашему бизнесу. — Он опять нежно обнял ее за плечи. — Девон, поймите, вы должны мне помочь.
— Нет. Вы не сможете меня заставить.
— Я и не собираюсь. Почему бы вам не сделать это самой?
— Не могу.
— Но почему?
— Нет.
— Почему?
— Я замужем…
10
— Она замужем… — повторил Лаки мрачно.
Он сидел на кухоньке в квартире Тани и Чейза и потерянно смотрел в свою чашку с кофе.
Лаки приехал сюда еще до рассвета и выглядел так, словно сутки не спал. Волосы его были совершенно растрепаны: все сто миль от Далласа он мчался с невероятной скоростью.
Родные не находили себе места со вчерашнего утра. Последней его видела Сейдж. По ее словам, Лаки полуодетым выскочил из дома, никак не объяснив своей спешки.
Наконец Чейз осознал услышанное:
— Замужем?
— Замужем. Брак. Священные узы и все такое…
Таня, налив кофе мужу и себе, села на табурет.
— Откуда ты знаешь, Лаки?
— Она сама сказала…
— Ты таки ее нашел?
— Вчера.
— Где?
— В Далласе.
— Как ее зовут?
— Девон Хейнс.
— Что-то знакомое…
— Наверное, читали статью в газете.
— Точно! — Чейз стукнул кулаком по столу. — Девон Хейнс.
— Сегодня в утренней газете я случайно натолкнулся на ее фотографию.
Лаки рассказал им, как было дело, опустив интимные подробности и не слишком распространяясь о тех часах, которые он провел в кегельбане и на площадке для игры в бейсбол после встречи с Девон, но до того, как решил вернуться домой.
— Эта леди не хочет огласки, — сказал Лаки, — но теперь я хотя бы знаю почему…
Несмотря на то что кофе просто обжигал, он выпил его залпом, словно виски.
Таня молча поднялась и налила ему еще.
— А ее мужа ты видел? — поинтересовался Чейз.
— Нет.
— Его там не было?
— Нет.
— А где он был?
— Не знаю.
— Как его зовут?
— Не знаю.
— Если она замужем, почему она спала с тобой?
— И этого не знаю. Кто знает, что у женщин в голове? — Лаки вскочил и принялся расхаживать по кухне. — В такой переплет я еще не попадал. Просто не знаю, как себя вести, — пробормотал он, остановившись. — Поймите меня правильно, я не ангел, чего я только не творил с женщинами…
— Будь уверен, это мы знаем!
— Чего только мы не делали вместе…
Чейз беспокойно посмотрел на жену. Любовь к Тане Макдэниел заметно одомашнила бывшую звезду родео.
— Тебе все равно, а я предпочел бы не обсуждать эти приключения при Тане.
— Не в этом дело, — раздраженно махнул рукой Лаки. — Как бы я ни гулял, мне еще не случалось спать с замужними. Этого мне только не хватало! Выходит, эта девка не только морочила голову чужим именем, но и вовлекла меня в грязное дело, извини, что выражаюсь несколько старомодно…
Он плюхнулся на свое место и тупо уставился в одну точку.
— И что теперь? — спросил наконец Чейз после продолжительной паузы.
— Кажется, от десяти до двадцати лет за поджог…
— Не говори так! — вскричала Таня — Ты не сядешь в тюрьму за то, чего не совершал!
— Знаешь, — заметил Чейз, — нельзя это так оставлять. Девка тебя провела и должна, черт возьми, отвечать за свои поступки!
— Я говорил ей об этом.
— И что?
— И вот я здесь.
— Нужно было просто взывать к порядочности.
— И это не помогло. Впрочем, о чем еще говорить, если она изменяет мужу… Скверная история. Не посылать же к ней полицию…
Чейз поднялся и дружески похлопал младшего брата по спине.
— Ладно, не нервничай. Хорошо бы разыскать того, кто действительно совершил поджог. Интересно, что этот ублюдок теперь делает? — Он взглянул на часы. — Кажется, мне пора идти на свидание к следователям.
— Я тоже подойду попозже.
— Нет уж, сегодня ты отдохнешь.
— Кто сказал?
— Я говорю.
— Ты мне не босс.
— Сегодня — босс.
В такую игру братья играли с самого детства. На этот раз Лаки уступил довольно быстро.
Чейз ушел умываться, а Таня улыбнулась:
— Что будешь есть на завтрак?
— Спасибо, ничего. — Он встал и обнял ее. — Мне следовало взять пример со старшего брата: найти женщину вроде тебя, жениться на ней и жить себе спокойно. Но ты уже занята, а больше хороших девок вроде не осталось.
Таня, засмеявшись, оттолкнула его.
— Лаки, очень сомневаюсь, что ты будешь пользоваться успехом у женщин, называя их девками.
Он улыбнулся, но как-то горько. В его голубых глазах были усталость и пустота.
— Таня, почему замужняя женщина снимает номер в мотеле и занимается любовью с совершенно незнакомым мужчиной?
— Так бывает, Лаки… Ты что, не знал?
— Знал, но… — Он внимательно посмотрел на невестку. — Я понимаю, что ставлю тебя в неловкое положение, но я чувствую себя дураком, когда говорю об этом с другими мужчинами, даже с Чейзом. Ты не могла бы меня выслушать?
— Конечно…
Он колебался ровно секунду.
— Девон не из тех, кто спит с первым встречным. Я знал много женщин, которые делают это постоянно, но она другая.
— Как это?
— Все другое. Взгляд. Отношение. Поступки. — Он задумался. — Зачем ей такой риск? А вдруг я псих, венерический больной или бог знает кто еще. Она замужем, они с мужем живут хорошо. У нее хорошая карьера. Зачем ей всем рисковать? И если уж рискнула, то почему под конец сдрейфила?
— Не знаю, Лаки, — откликнулась Таня, искренне сожалея, что не может подыскать ответ. — Я не представляю себя на ее месте.
Лаки задумчиво прищурил глаза:
— И не какая-нибудь там ненормальная. И не то чтобы она соблазнила меня или наоборот… Все вышло почти случайно. Мы лежали бок о бок в полудреме, потом я стал прикасаться к ней, целовать, она мне ответила, и прежде чем мы опомнились… ну, понимаешь?
Пока Лаки говорил, Таня изучающе смотрела на него.
— Лаки, скажи честно, — попросила она, — что тебя больше расстраивает: то, что она не хочет тебе помочь, или то, что замужем?
Тот вскинул голову:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Всю эту неделю ты как помешанный искал ее.
— Она — мое алиби.
— Только поэтому?
— Да, черт возьми! Слушай, Таня, я не хочу, чтобы вы делали на ее счет всякие романтические предположения!
— Понимаю…
— Я серьезно. Это мое алиби. Все!
Лаки задержался в дверях, печально махнул рукой и вышел.
Через минуту из ванной появился Чейз, вытирая волосы полотенцем. Таня смотрела в окно на удаляющуюся машину Лаки.
— Что за крик? — спросил Чейз.
— Лаки доказывал мне, что эта женщина для него всего лишь алиби и ничего больше.
— Он решил, что ты оглохла?
Таня засмеялась:
— Нет, похоже, он сам оглох.
— Да?
— Не слушается своего сердца.
— Что-то я тебя не пойму…
— Тебе и не понять, — ответила она кокетливо. — Ты — мужчина.
— Знаешь, твоя загадочная улыбочка сводит меня с ума. — Чейз погладил ее по шее. — Я теряю голову.
— Знаю, — сказала она, прижимаясь к мужу. — Именно поэтому я ее так часто демонстрирую…
Чейз бросил полотенце и на руках отнес жену в спальню.
Спустя полчаса Таня, закрыв глаза, тихо лежала на спине, а Чейз рассеянно ласкал ее груди, на которых розовели следы их недавнего любовного экстаза.
— Мне жаль Лаки, — проговорила она сонно.
— Мне тоже. Он попал в нешуточную переделку!
— Я не о поджоге. Из этой-то истории он выпутается.
— Тогда что его жалеть?
Таня открыла глаза и, многозначительно поглядев на мужа, нежно коснулась его влажных волос.
— Думаю, встреча с Хейнс значит для него гораздо больше, чем ему хотелось бы. Но… К сожалению, он бессилен.
— Серьезные отношения? С женщиной? У моего брата?!
Чейз, засмеявшись, перевернулся на спину.
Таня оперлась на локоть:
— Думаешь, это так смешно?
— Лаки — ветреник, каких свет не видывал!
— Думаю, ты к нему несправедлив. Он очень раним и может быть очень верным.
— Да, конечно, но только нескольким женщинам одновременно. — Чейз улыбался. — Ты знаешь, как он получил свое прозвище?
— Нет, вроде бы.
— Тебя никогда не интересовало, почему Джеймс Лоренс стал Лаки, Счастливчиком? Нет, его все так называют… — Положив голову на руки, Чейз тихо засмеялся. — Я тогда учился в десятом классе, а он — в девятом. В нашем округе была девушка, вернее, женщина лет двадцати, которая жила в Килгоре. Попросту говоря — проститутка, профессиональная. Она всегда одевалась так, чтобы выставлять свои прелести напоказ. Все ребята на нее облизывались, но она никогда ни с кем из нас дела не имела.
Однажды вечером мы с друзьями решили тайком поехать на машине (тогда у нас еще не было прав) в Килгор, поглядеть на эту самую девку. Лаки напросился с нами. С час поколесив по городу, мы наконец нашли ее. Она демонстративно расхаживала по одной из лужаек. Мы смотрели на нее, раскрыв рты и высунув языки, но только у Лаки хватило храбрости заговорить с ней. Черт возьми, этот негодяй пять минут спустя забрался к ней в машину, а потом и вовсе укатил к ней домой. Ошеломленные, мы последовали за ними. Все это продолжалось около двух часов. Парень, который увел машину у родителей, уже паниковал: ему следовало вернуться в Милтон-Пойнт, пока не заметили исчезновения автомобиля. Он наконец принялся сигналить, и скоро появился Лаки: он надевал рубашку и самодовольно ухмылялся. Меня сводило с ума, что младшему брату легко удалось добиться того, к чему неудачно стремились многие, в том числе и я. Я ему так и сказал в сердцах: «Перестань ухмыляться, гаденыш! Тебе просто повезло». «Зови меня Лаки, Счастливчиком», — ответил он, не переставая улыбаться.
Таня едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
— Вы неисправимы. Как ты объяснил это прозвище родителям?
— Не помню… Важно, что с тех пор его так и стали называть: Лаки и Лаки.
Таня, вздохнув, положила голову на волосатую грудь Чейза.
— Вряд ли сейчас он особенно счастлив, — пробормотала она.
— Верно, — отозвался Чейз, обнимая жену. — Счастлив я!
У Девон было полно работы, ей предстояло исписать сотню страниц, но думала она только о вчерашней встрече с Лаки.
Девон крепко-накрепко запомнила выражение лица Тайлера, когда он узнал, что она замужем. В его глазах появился мрачный холодный блеск, воспоминания о котором заставляли ее вздрагивать.
Женщине не сиделось. Она вышла из рабочей комнаты, дошла до коридора и повернула обратно.
— Девон, что там у тебя со вчерашним блондином? — спросил кто-то из сослуживцев.
Проигнорировав этот вопрос, Девон закрыла дверь и вернулась к столу. Надо было отвлечься от назойливых мыслей. Закрыв лицо руками, она повторяла:
— Я замужем. Я замужем.
Это была полуправда. Свидетельство о браке было подписано и оглашено. По законам штата Техас она была замужем.
— Но я не замужем, — шептала женщина в тоске.
Она легко могла бы отделаться от этого. У нее были все основания добиваться развода…
Лаки Тайлер не знал всех этих обстоятельств. Да ему скорее всего и нет до них никакого дела. Он осуждает ее как неверную жену, втянувшую его в грех и отказавшуюся расплачиваться. Но у нее нет возможности помочь ему, кроме как подставив под удар себя и мужа.
От Девон не укрылось, что в глазах Лаки застыло презрение. Она могла все изменить несколькими фразами, но промолчала.
Тайлер правды не узнал.
Ну и хорошо, что горькая правда затмила эротическое возбуждение. Знай он правду, напряженная ситуация могла бы перерасти в грозовую. Но как ей хотелось, чтобы он узнал все до конца!
Воспоминания об их ночи отзывались в душе и горечью, и сладостью одновременно. Девон вспоминала очарование этих минут и печалилась об их скоротечности.
Вдруг дверь распахнулась.
— Вы просили принести эту статью после редактуры…
Девон подняла глаза и смахнула слезы, принимая бумаги.
— Спасибо, — сказала она служащему.
— Вы хорошо себя чувствуете?
— Все в порядке…
— Правда?
Она выдавила из себя беспомощную улыбку и заверила, что для беспокойства нет причин. Девон терпеть не могла жалеть себя. Она приняла яростную, но нежную любовь Лаки. После той ночи любовная тоска у нее не проходила. Но как же это нелепо — познать любовь в объятиях незнакомца!
— Лаки!
Парень со стоном накрыл голову подушкой, но не тут-то было.
— К черту, — промычал он.
— Может быть, ты все-таки встанешь и попросишь эту женщину больше не звонить?
Лаки повернулся на бок и увидел разъяренную сестру.
— Какую женщину? — спросил он, с надеждой потянувшись к трубке.
— Сьюзан Янг! Вот уже два дня подряд она не переставая звонит сюда каждый час. Будь добр, разберись с ней наконец!
Разразившись этой тирадой, Сейдж присела на краешек кровати, собираясь бесстыдно послушать разговор.
— Сьюзан, — заговорил Лаки голосом, от которого могло растаять сливочное масло, — как дела? Спасибо, что позвонила. Я как раз тебя вспоминал…
Он выразительно смотрел на сестру, но та не обращала никакого внимания на его грозные взгляды.
Несколько секунд Лаки молчал, а потом перебил бранившуюся девицу:
— Да, меня не было, и я не позвонил. Мне хотелось оградить тебя от неприятностей… Нет… Пока все это не кончится, нам вряд ли удастся увидеться, — продолжал он. — Я не хочу тебя вовлекать. Да, я помню, что ты предлагала, но… Сьюзан, я не могу пойти на это. Слишком уж велика жертва с твоей стороны.
— О господи, — простонала Сейдж, — что она там предлагает? Переспать с федералами?
Пропустив мимо ушей саркастическое замечание сестры, Лаки сказал:
— Через час… Да, обещаю.
Он задумчиво повесил трубку.
— Что там такое? — поинтересовалась Сейдж.
— Не твое дело. Слезь, пожалуйста, с моей кровати. Я хочу встать и одеться.
— Как целомудренно! Брось, я уже видела тебя в одном белье.
— К твоему сведению, мисс Всезнайка, я принял ванну и сейчас совершенно голый. Так что давай отсюда. Я сказал Сьюзан, что буду через час.
Он сидел на кухоньке в квартире Тани и Чейза и потерянно смотрел в свою чашку с кофе.
Лаки приехал сюда еще до рассвета и выглядел так, словно сутки не спал. Волосы его были совершенно растрепаны: все сто миль от Далласа он мчался с невероятной скоростью.
Родные не находили себе места со вчерашнего утра. Последней его видела Сейдж. По ее словам, Лаки полуодетым выскочил из дома, никак не объяснив своей спешки.
Наконец Чейз осознал услышанное:
— Замужем?
— Замужем. Брак. Священные узы и все такое…
Таня, налив кофе мужу и себе, села на табурет.
— Откуда ты знаешь, Лаки?
— Она сама сказала…
— Ты таки ее нашел?
— Вчера.
— Где?
— В Далласе.
— Как ее зовут?
— Девон Хейнс.
— Что-то знакомое…
— Наверное, читали статью в газете.
— Точно! — Чейз стукнул кулаком по столу. — Девон Хейнс.
— Сегодня в утренней газете я случайно натолкнулся на ее фотографию.
Лаки рассказал им, как было дело, опустив интимные подробности и не слишком распространяясь о тех часах, которые он провел в кегельбане и на площадке для игры в бейсбол после встречи с Девон, но до того, как решил вернуться домой.
— Эта леди не хочет огласки, — сказал Лаки, — но теперь я хотя бы знаю почему…
Несмотря на то что кофе просто обжигал, он выпил его залпом, словно виски.
Таня молча поднялась и налила ему еще.
— А ее мужа ты видел? — поинтересовался Чейз.
— Нет.
— Его там не было?
— Нет.
— А где он был?
— Не знаю.
— Как его зовут?
— Не знаю.
— Если она замужем, почему она спала с тобой?
— И этого не знаю. Кто знает, что у женщин в голове? — Лаки вскочил и принялся расхаживать по кухне. — В такой переплет я еще не попадал. Просто не знаю, как себя вести, — пробормотал он, остановившись. — Поймите меня правильно, я не ангел, чего я только не творил с женщинами…
— Будь уверен, это мы знаем!
— Чего только мы не делали вместе…
Чейз беспокойно посмотрел на жену. Любовь к Тане Макдэниел заметно одомашнила бывшую звезду родео.
— Тебе все равно, а я предпочел бы не обсуждать эти приключения при Тане.
— Не в этом дело, — раздраженно махнул рукой Лаки. — Как бы я ни гулял, мне еще не случалось спать с замужними. Этого мне только не хватало! Выходит, эта девка не только морочила голову чужим именем, но и вовлекла меня в грязное дело, извини, что выражаюсь несколько старомодно…
Он плюхнулся на свое место и тупо уставился в одну точку.
— И что теперь? — спросил наконец Чейз после продолжительной паузы.
— Кажется, от десяти до двадцати лет за поджог…
— Не говори так! — вскричала Таня — Ты не сядешь в тюрьму за то, чего не совершал!
— Знаешь, — заметил Чейз, — нельзя это так оставлять. Девка тебя провела и должна, черт возьми, отвечать за свои поступки!
— Я говорил ей об этом.
— И что?
— И вот я здесь.
— Нужно было просто взывать к порядочности.
— И это не помогло. Впрочем, о чем еще говорить, если она изменяет мужу… Скверная история. Не посылать же к ней полицию…
Чейз поднялся и дружески похлопал младшего брата по спине.
— Ладно, не нервничай. Хорошо бы разыскать того, кто действительно совершил поджог. Интересно, что этот ублюдок теперь делает? — Он взглянул на часы. — Кажется, мне пора идти на свидание к следователям.
— Я тоже подойду попозже.
— Нет уж, сегодня ты отдохнешь.
— Кто сказал?
— Я говорю.
— Ты мне не босс.
— Сегодня — босс.
В такую игру братья играли с самого детства. На этот раз Лаки уступил довольно быстро.
Чейз ушел умываться, а Таня улыбнулась:
— Что будешь есть на завтрак?
— Спасибо, ничего. — Он встал и обнял ее. — Мне следовало взять пример со старшего брата: найти женщину вроде тебя, жениться на ней и жить себе спокойно. Но ты уже занята, а больше хороших девок вроде не осталось.
Таня, засмеявшись, оттолкнула его.
— Лаки, очень сомневаюсь, что ты будешь пользоваться успехом у женщин, называя их девками.
Он улыбнулся, но как-то горько. В его голубых глазах были усталость и пустота.
— Таня, почему замужняя женщина снимает номер в мотеле и занимается любовью с совершенно незнакомым мужчиной?
— Так бывает, Лаки… Ты что, не знал?
— Знал, но… — Он внимательно посмотрел на невестку. — Я понимаю, что ставлю тебя в неловкое положение, но я чувствую себя дураком, когда говорю об этом с другими мужчинами, даже с Чейзом. Ты не могла бы меня выслушать?
— Конечно…
Он колебался ровно секунду.
— Девон не из тех, кто спит с первым встречным. Я знал много женщин, которые делают это постоянно, но она другая.
— Как это?
— Все другое. Взгляд. Отношение. Поступки. — Он задумался. — Зачем ей такой риск? А вдруг я псих, венерический больной или бог знает кто еще. Она замужем, они с мужем живут хорошо. У нее хорошая карьера. Зачем ей всем рисковать? И если уж рискнула, то почему под конец сдрейфила?
— Не знаю, Лаки, — откликнулась Таня, искренне сожалея, что не может подыскать ответ. — Я не представляю себя на ее месте.
Лаки задумчиво прищурил глаза:
— И не какая-нибудь там ненормальная. И не то чтобы она соблазнила меня или наоборот… Все вышло почти случайно. Мы лежали бок о бок в полудреме, потом я стал прикасаться к ней, целовать, она мне ответила, и прежде чем мы опомнились… ну, понимаешь?
Пока Лаки говорил, Таня изучающе смотрела на него.
— Лаки, скажи честно, — попросила она, — что тебя больше расстраивает: то, что она не хочет тебе помочь, или то, что замужем?
Тот вскинул голову:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Всю эту неделю ты как помешанный искал ее.
— Она — мое алиби.
— Только поэтому?
— Да, черт возьми! Слушай, Таня, я не хочу, чтобы вы делали на ее счет всякие романтические предположения!
— Понимаю…
— Я серьезно. Это мое алиби. Все!
Лаки задержался в дверях, печально махнул рукой и вышел.
Через минуту из ванной появился Чейз, вытирая волосы полотенцем. Таня смотрела в окно на удаляющуюся машину Лаки.
— Что за крик? — спросил Чейз.
— Лаки доказывал мне, что эта женщина для него всего лишь алиби и ничего больше.
— Он решил, что ты оглохла?
Таня засмеялась:
— Нет, похоже, он сам оглох.
— Да?
— Не слушается своего сердца.
— Что-то я тебя не пойму…
— Тебе и не понять, — ответила она кокетливо. — Ты — мужчина.
— Знаешь, твоя загадочная улыбочка сводит меня с ума. — Чейз погладил ее по шее. — Я теряю голову.
— Знаю, — сказала она, прижимаясь к мужу. — Именно поэтому я ее так часто демонстрирую…
Чейз бросил полотенце и на руках отнес жену в спальню.
Спустя полчаса Таня, закрыв глаза, тихо лежала на спине, а Чейз рассеянно ласкал ее груди, на которых розовели следы их недавнего любовного экстаза.
— Мне жаль Лаки, — проговорила она сонно.
— Мне тоже. Он попал в нешуточную переделку!
— Я не о поджоге. Из этой-то истории он выпутается.
— Тогда что его жалеть?
Таня открыла глаза и, многозначительно поглядев на мужа, нежно коснулась его влажных волос.
— Думаю, встреча с Хейнс значит для него гораздо больше, чем ему хотелось бы. Но… К сожалению, он бессилен.
— Серьезные отношения? С женщиной? У моего брата?!
Чейз, засмеявшись, перевернулся на спину.
Таня оперлась на локоть:
— Думаешь, это так смешно?
— Лаки — ветреник, каких свет не видывал!
— Думаю, ты к нему несправедлив. Он очень раним и может быть очень верным.
— Да, конечно, но только нескольким женщинам одновременно. — Чейз улыбался. — Ты знаешь, как он получил свое прозвище?
— Нет, вроде бы.
— Тебя никогда не интересовало, почему Джеймс Лоренс стал Лаки, Счастливчиком? Нет, его все так называют… — Положив голову на руки, Чейз тихо засмеялся. — Я тогда учился в десятом классе, а он — в девятом. В нашем округе была девушка, вернее, женщина лет двадцати, которая жила в Килгоре. Попросту говоря — проститутка, профессиональная. Она всегда одевалась так, чтобы выставлять свои прелести напоказ. Все ребята на нее облизывались, но она никогда ни с кем из нас дела не имела.
Однажды вечером мы с друзьями решили тайком поехать на машине (тогда у нас еще не было прав) в Килгор, поглядеть на эту самую девку. Лаки напросился с нами. С час поколесив по городу, мы наконец нашли ее. Она демонстративно расхаживала по одной из лужаек. Мы смотрели на нее, раскрыв рты и высунув языки, но только у Лаки хватило храбрости заговорить с ней. Черт возьми, этот негодяй пять минут спустя забрался к ней в машину, а потом и вовсе укатил к ней домой. Ошеломленные, мы последовали за ними. Все это продолжалось около двух часов. Парень, который увел машину у родителей, уже паниковал: ему следовало вернуться в Милтон-Пойнт, пока не заметили исчезновения автомобиля. Он наконец принялся сигналить, и скоро появился Лаки: он надевал рубашку и самодовольно ухмылялся. Меня сводило с ума, что младшему брату легко удалось добиться того, к чему неудачно стремились многие, в том числе и я. Я ему так и сказал в сердцах: «Перестань ухмыляться, гаденыш! Тебе просто повезло». «Зови меня Лаки, Счастливчиком», — ответил он, не переставая улыбаться.
Таня едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
— Вы неисправимы. Как ты объяснил это прозвище родителям?
— Не помню… Важно, что с тех пор его так и стали называть: Лаки и Лаки.
Таня, вздохнув, положила голову на волосатую грудь Чейза.
— Вряд ли сейчас он особенно счастлив, — пробормотала она.
— Верно, — отозвался Чейз, обнимая жену. — Счастлив я!
У Девон было полно работы, ей предстояло исписать сотню страниц, но думала она только о вчерашней встрече с Лаки.
Девон крепко-накрепко запомнила выражение лица Тайлера, когда он узнал, что она замужем. В его глазах появился мрачный холодный блеск, воспоминания о котором заставляли ее вздрагивать.
Женщине не сиделось. Она вышла из рабочей комнаты, дошла до коридора и повернула обратно.
— Девон, что там у тебя со вчерашним блондином? — спросил кто-то из сослуживцев.
Проигнорировав этот вопрос, Девон закрыла дверь и вернулась к столу. Надо было отвлечься от назойливых мыслей. Закрыв лицо руками, она повторяла:
— Я замужем. Я замужем.
Это была полуправда. Свидетельство о браке было подписано и оглашено. По законам штата Техас она была замужем.
— Но я не замужем, — шептала женщина в тоске.
Она легко могла бы отделаться от этого. У нее были все основания добиваться развода…
Лаки Тайлер не знал всех этих обстоятельств. Да ему скорее всего и нет до них никакого дела. Он осуждает ее как неверную жену, втянувшую его в грех и отказавшуюся расплачиваться. Но у нее нет возможности помочь ему, кроме как подставив под удар себя и мужа.
От Девон не укрылось, что в глазах Лаки застыло презрение. Она могла все изменить несколькими фразами, но промолчала.
Тайлер правды не узнал.
Ну и хорошо, что горькая правда затмила эротическое возбуждение. Знай он правду, напряженная ситуация могла бы перерасти в грозовую. Но как ей хотелось, чтобы он узнал все до конца!
Воспоминания об их ночи отзывались в душе и горечью, и сладостью одновременно. Девон вспоминала очарование этих минут и печалилась об их скоротечности.
Вдруг дверь распахнулась.
— Вы просили принести эту статью после редактуры…
Девон подняла глаза и смахнула слезы, принимая бумаги.
— Спасибо, — сказала она служащему.
— Вы хорошо себя чувствуете?
— Все в порядке…
— Правда?
Она выдавила из себя беспомощную улыбку и заверила, что для беспокойства нет причин. Девон терпеть не могла жалеть себя. Она приняла яростную, но нежную любовь Лаки. После той ночи любовная тоска у нее не проходила. Но как же это нелепо — познать любовь в объятиях незнакомца!
— Лаки!
Парень со стоном накрыл голову подушкой, но не тут-то было.
— К черту, — промычал он.
— Может быть, ты все-таки встанешь и попросишь эту женщину больше не звонить?
Лаки повернулся на бок и увидел разъяренную сестру.
— Какую женщину? — спросил он, с надеждой потянувшись к трубке.
— Сьюзан Янг! Вот уже два дня подряд она не переставая звонит сюда каждый час. Будь добр, разберись с ней наконец!
Разразившись этой тирадой, Сейдж присела на краешек кровати, собираясь бесстыдно послушать разговор.
— Сьюзан, — заговорил Лаки голосом, от которого могло растаять сливочное масло, — как дела? Спасибо, что позвонила. Я как раз тебя вспоминал…
Он выразительно смотрел на сестру, но та не обращала никакого внимания на его грозные взгляды.
Несколько секунд Лаки молчал, а потом перебил бранившуюся девицу:
— Да, меня не было, и я не позвонил. Мне хотелось оградить тебя от неприятностей… Нет… Пока все это не кончится, нам вряд ли удастся увидеться, — продолжал он. — Я не хочу тебя вовлекать. Да, я помню, что ты предлагала, но… Сьюзан, я не могу пойти на это. Слишком уж велика жертва с твоей стороны.
— О господи, — простонала Сейдж, — что она там предлагает? Переспать с федералами?
Пропустив мимо ушей саркастическое замечание сестры, Лаки сказал:
— Через час… Да, обещаю.
Он задумчиво повесил трубку.
— Что там такое? — поинтересовалась Сейдж.
— Не твое дело. Слезь, пожалуйста, с моей кровати. Я хочу встать и одеться.
— Как целомудренно! Брось, я уже видела тебя в одном белье.
— К твоему сведению, мисс Всезнайка, я принял ванну и сейчас совершенно голый. Так что давай отсюда. Я сказал Сьюзан, что буду через час.