Страница:
– Меня беспокоит Роупер и другие парни на ранчо, которые крутятся вокруг нее. Она молода и впечатлительна, ее можно кое в чем убедить, уговорить, ну ты понимаешь…
– Послушай, – Джеймс покачал головой и взглянул Алекс в глаза, – ради всего святого, окажи ей доверие. Ты же знаешь, что Куинни – умная девочка. Дай ей немного свободы. Положись на ее мнение, позволь самой выбирать друзей.
Алекс обхватила себя за плечи, словно желая унять душевную боль. Джеймс, может, и прав, утверждая, что Куинни умная, но она еще не вполне взрослая и не умеет владеть ситуацией. Наверное, Куинни научится этому лет в двадцать или в двадцать один, но сейчас ей нет и шестнадцати.
– Я высоко ценю твое доверие к ней, но порой история повторяется, – тихо сказала она. – Я не переживу, если что-нибудь случится из-за того, что я не вмешалась.
– Твои родители пытались остановить тебя, – напомнил ей Джеймс, – но это только добавило тебе решимости. Ты хочешь того же для Куинни?
У Алекс перехватило дыхание. Джеймс прав. Родители неоднократно убеждали ее, что она сделала дурной выбор. Но вместо того чтобы прислушаться к ним и действовать более обдуманно, она упрямо стремилась завоевать Кайла.
О Господи! Неужели Джеймс не ошибается? У Алекс упало сердце. Неужели она так же поступает с Куинни? Своими придирками подталкивает дочь уступить искушению, вызывает у нее желание сделать что-нибудь наперекор матери.
Алекс подняла глаза на Джеймса, стоявшего перед ней. От него пахло хорошим мылом и свежестью, завитки волос падали на воротник рубашки. Рост и сила Джеймса давали Алекс ощущение защищенности, но вместе с тем странной уязвимости.
– Я боюсь, – призналась она дрожащим шепотом. – А вдруг я не такая хорошая мать, чтобы уберечь ее от всех ковбоев на свете?
Джеймс коснулся подбородка Алекс. Ее охватила еще большая слабость, и она подалась к нему, смущенная своим порывом.
– Ты все сделала замечательно, не сомневайся. Но тебе следует остыть, если ты хочешь сохранить уважение Куинни.
Алекс залилась краской – то ли от слов Джеймса, то ли от его близости.
– Я постараюсь. – Мягко отстранившись, она одернула свитер. – Да, у страха глаза велики. Хотя странно быть матерью и не пытаться удержать своего ребенка от ошибок, но я попробую.
Улыбнувшись, Алекс сделала шаг в сторону от Джеймса, но он схватил ее за руку:
– Можешь послать меня ко всем чертям, если хочешь, но я всегда удивлялся: почему Кайл?
Алекс замерла, во все глаза глядя на Джеймса. Он задал ей этот же вопрос пятнадцать лет назад. Она не ответила ему тогда и сомневалась, что готова сказать правду теперь.
– Кайл отличался от всех, и мне это нравилось. К тому же мне хотелось доказать всем, что я взрослая и способна сама принимать решения. Я считала, что разглядела в нем что-то хорошее, чего никто не видит.
Джеймс глубоко вздохнул и положил ладонь ей на плечо.
– Значит, в нем действительно было что-то хорошее.
Алекс сквозь свитер чувствовала тепло его руки. Джеймс очень добр и щадит ее чувства, хотя они оба знают, какую непоправимую ошибку она совершила. Джеймс мягко провел ладонью по руке Алекс, и ей показалось, что он борется с искушением прижать ее к себе. Джеймс был одним из самых отзывчивых людей, которых она встречала. Почему же все эти годы она принимала его заботу за вмешательство в ее личные дела?
Стремясь сохранить самообладание, Алекс противилась чувству, вызванному его прикосновением.
– Куинни сказала, что ужин почти готов. Ты мне зубы заговариваешь и удерживаешь здесь, чтобы лишить меня заслуженной порции?
Не снимая ладони с Алекс, Джеймс повел ее вниз по лестнице, чтобы она отведала жаркое, заказанное на ужин.
Часом позже, покончив с кофе, они направились к дальнему загону, куда раньше ушли Куинни и Роупер, чтобы навестить Клэнси. Куинни сидела на изгороди, улыбающийся Роупер стоял рядом, Клэнси, пританцовывая, похрустывала морковкой. «Я был прав, – подумал Джеймс при виде этой картины, – когда настоял на том, чтобы заменили Буллита. Клэнси и девочка с первой встречи потянулись друг к другу, а такое бывает только от Бога».
Джеймс не отрывал глаз от молодых людей, чья дружба крепла день ото дня. Роупер и Куинни смеялись и болтали, они оба были в отличном настроении и радовались друг другу.
Алекс замедлила шаг и взяла Джеймса за руку.
– Разве Роуперу больше нечем заняться на ранчо? – осведомилась она. – Он здесь на посылках или что-то в этом роде?
Джеймс понимал, что Алекс старается быть деликатной, но все же обиделся за своего лучшего помощника.
– Прекрати, Лекси, – отмахнулся он. – Что за придирки! Вспомни себя в ее возрасте…
Алекс еще больше нахмурилась.
«Черт! Неудачный пример, – корил себя Джеймс, понимая, что мелькнуло в уме у Алекс. – Ковбои, ошибки юности и молодость, загубленная из-за упрямства».
– Но…
– Оставь, – твердо повторил Джеймс, проведя рукой по волосам и тяжело вздохнув. – Прости, но они хорошие ребята, и тебе следует доверять им. – Повернувшись к Роуперу, он свистнул.
– Да, Мак? – Молодой человек подбежал к нему. Куинни чуть отстала.
Джеймс улыбнулся. Славная пара. Оба высокие, стройные. Он понимал, почему Алекс так разволновалась. Видя их вместе, она вспоминала себя и Кайла…
– Будь добр, сгоняй за моим седлом. Наверное, его уже закончили.
– Разумеется.
– И возьми с собой Куинни, – подмигнул Джеймс. – Покажи ей нового жеребенка и, пожалуйста, воздержись от пива.
Джеймс услышал, как возмущенно фыркнула Алекс, но сжал ее локоть, не позволив ничего сказать. Куинни на мгновение смешалась, поймав взгляд матери, потом последовала за Роупером.
Молодые люди ушли, и Джеймс взглянул на Алекс.
– Поверь мне, – попросил он, – поверь хоть раз, я знаю, что все будет хорошо.
Она приоткрыла губы, но не произнесла ни слова. Повернувшись, она наблюдала, как Куинни и Роупер сели в грузовик и уехали.
Алекс была очень взволнована. И не столько тем, что Куинни подстерегает опасность, сколько тем, что на сей раз Джеймс владеет ситуацией. Обычно она не раздумывая ставила на место людей, которые лезли не в свое дело, но в нынешних обстоятельствах это было невозможно.
Джеймс пошел в сторону озера, и Алекс поспешила за ним.
– Ты всегда был такой. Агрессивный, напористый, – говорила она на ходу.
– И что ты хочешь этим сказать?
Она задумалась. По сути, он не так напорист, как откровенен и искренен.
– Ты всегда указывал мне, что делать.
– Ты о Кайле?
Алекс стиснула зубы. Все ругали ее за Кайла.
– Я не помню подробностей, но до сих пор не забыла, что ты всегда вмешивался.
– В твоих же интересах.
– Откуда ты знал, что мне нужно?
– Я понимал, что ты сама этого не знала и полагалась на Кайла.
Алекс поджала губы. Он прав. Уже давно она поняла, что с Кайлом чувствовала себя значительной, блестящей и неотразимой… Надеялась подняться над толпой.
– Меня всегда раздражало, что ты видишь все насквозь, – усмехнулась она, глядя на темные верхушки сосен.
Они шли через поле, под ногами шелестела густая трава, покрытая вечерней росой. Туман становился все гуще. Темнело. Джеймс, прищурившись, всматривался в профиль Алекс.
– Так вот почему ты не слушала меня, когда я посоветовал тебе отстать от Куинни и Роупера?
Алекс выдержала его взгляд.
– Я не хочу, чтобы ее постигла та же участь, как и меня.
– По-твоему, Куинни такая же, как и ты?
– Конечно, нет! – Неужели Джеймс не видит разницы? – Она умная, хорошенькая и…
Алекс вертела в руках травинку. Или она сама не видит разницы? У Куинни есть все, чтобы никогда не поступать так, как она в ее возрасте. Куинни никогда не давала поводов сомневаться в ней.
Алекс посмотрела в глаза Джеймсу. Нет, он не пытается манипулировать ею, только хочет помочь. И Джеймс прав. Дело в доверии. Он просит ее прислушаться к его мнению и больше доверять Куинни, и ради их дружбы она готова пойти на это. Алекс тяжело вздохнула.
– Идем домой, становится прохладно, – предложил Джеймс и повернул к дому. – Тебе нужно выпить.
Оказалось, он имел в виду горячий кофе с ликером «Бейлис», и они пили напиток, сидя в гостиной у камина. Когда Алекс поставила пустую чашку на столик, Джеймс сел рядом с ней.
– Успокойся, – попросил он и коснулся ее плеч. – Мышцы натянуты как барабан.
Алекс тихо застонала, когда Джеймс начал растирать ей шею. Он знал, что ей нужно. Она послушно наклонила голову, а его пальцы продолжали колдовать над ее шеей.
– Божественно! – выдохнула Алекс.
– И мне приятно… – глухо отозвался он.
Отдавшись на волю рук Джеймса, Алекс постепенно расслаблялась, напряжение покидало ее. Голова Алекс покачивалась из стороны в сторону, дыхание становилось глубже, и вдруг она почувствовала прикосновение его губ. Алекс открыла глаза. Пальцы Джеймса скользнули к ее подбородку, приподняли лицо… Она проглотила комок в горле, чувствуя, как отчаянно колотится сердце. Джеймс придвинулся ближе и прошептал:
– Пойдем наверх… Сделаем это как полагается.
Она застыла в нерешительности. Он терпеливо ждал. Наконец Алекс едва заметно кивнула, и Джеймс подал ей руку. Но, сделав несколько шагов вверх по лестнице, она снова остановилась. Алекс почти переступила черту, но не знала, что лежит по другую сторону. Подняв на Джеймса встревоженные глаза, она увидела, как затуманен его взгляд, и поняла: какие бы сюрпризы ни готовил ей сегодняшний вечер, она хочет быть с Джеймсом.
Он стоял неподвижно, обнимая ее за талию, и Алекс знала, что даже если сейчас она убежит, Джеймс поймет ее. И когда она прильнула к нему, он улыбнулся и повел ее в спальню.
Вдоль стен стояла тяжелая дубовая мебель, узорчатый ковер покрывал пол, на кровати лежало толстое пуховое зеленое одеяло. Алекс прилегла на постель и оглядела эту явно мужскую обитель. Обняв мягкую подушку, Алекс уткнулась в нее и вдохнула знакомый запах Джеймса.
Опустившись на колени около кровати, он взялся за ее черный свитер. От его решительных движений напряжение быстро покинуло ее, тело стало слабым и податливым.
– Где ты научился делать массаж? – спросила Алекс.
– Я знал одну девушку, массажистку. – Приподняв свитер, Джеймс расстегнул ее лифчик. – Помнится, ее звали Бэбс. – Алекс улыбнулась. Джеймс старается приободрить ее, совершенно справедливо полагая, что она нервничает, находясь здесь. Он сдвинул лифчик. Алекс напряглась, но заставила себя представить, что это всего-навсего массаж.
– И как она выглядела?
– Высокая блондинка с прекрасными большими… руками. Великолепные руки.
Его ладони двигались вверх и вниз по ее спине. Каждая минута приносила Алекс успокоение и наслаждение. Время шло. Джеймс продолжал свою нежную атаку. Алекс шевельнулась, давая понять ему, что готова к большему.
– У тебя было много девушек? – поинтересовалась она. Нужно разговаривать, иначе от размеренных движений Джеймса она просто заснет.
– Не слишком. Так, время от времени. И всякий раз, встречаясь с какой-нибудь девушкой, я думал: вот она, единственная.
– А что было не так с Бэбс? – полюбопытствовала Алекс и застонала, когда его руки спустились к ее бедрам.
– Она была слишком… Даже не знаю, как сказать…
Джеймс приподнял ее свитер, но тот соскользнул вниз.
– Слишком сентиментальная? Резкая? Какая? – допытывалась Алекс, желая понять, какие женщины нравятся Джеймсу.
– Пожалуй, слишком… юная.
– Разве это плохо? – Алекс сокрушенно подумала, что ей уже никогда не будет двадцать.
Приподнявшись на локте, Алекс сняла свитер и снова уткнулась в подушки, ожидая, когда Джеймс продолжит.
– Так, значит, тебе не нравятся слишком молоденькие девушки?
Джеймс заколебался, потом снова занялся массажем.
– С ними не о чем говорить, а я этого не люблю. Тридцать – подходящий возраст. Может быть, двадцать девять.
– А как насчет тридцати трех? – Алекс замерла в ожидании ответа, проклиная свой болтливый язык. Меньше всего на свете ей хотелось просить и заискивать, но становилось все труднее сохранять хладнокровие. Мгновение спустя Джеймс ответил ей поцелуем.
– Тридцать три… это именно то, что надо. – Джеймс перевернул Алекс на спину и, сняв с нее лифчик, бросил на пол.
Не отрывая от нее глаз, он включил лампочку у кровати, и мягкий золотистый свет осветил Алекс. Черт возьми, она куда красивее, чем он воображал! Алекс смотрела на него с ожиданием, и его самообладание таяло как воск. Подавшись вперед, Джеймс ласкал ее грудь, сначала одну, потом другую. Затем склонился и взял упругий сосок губами.
– Скажи мне, что тебе еще нравится? – шептала Алекс, выгибаясь ему навстречу.
Ее руки играли его волосами, притягивая Джеймса все ближе. Наслаждение, жгучее и острое, пронизывало Алекс, и так же, как и Джеймс, она жаждала большего.
– Мне нравятся женщины, имеющие не только тело, но и голову. Отзывчивые, чуткие и…
– Решительные? – угадала Алекс и, присев, занялась его рубашкой. Она неторопливо раздевала Джеймса, дразня молчаливым обещанием, пуговка за пуговкой, рукав за рукавом… так что к тому времени, когда рубашка упала на пол, он был вне себя от желания. – Или, может быть, агрессивные?
Сердце Джеймса отчаянно застучало.
– Решительные, – подтвердил он и задохнулся, когда Алекс коснулась губами его соска.
Они быстро освободились от оставшейся одежды, и теперь ничто не мешало им насладиться друг другом. «Черт, какая она горячая! – думал Джеймс. – От одного ее вида можно потерять голову. Она нужна мне теперь, и я не хочу задумываться, что будет дальше». Перед ним лежала темноволосая искусительница, завлекая его все дальше.
– Ты красавица, – пробормотал Джеймс. – Ни одну женщину я не хотел так, как тебя. – Он неуверенно коснулся ее губ и обрадовался, когда Алекс ответила ему поцелуем, обвив его шею руками. Ее губы издавали легкий и свежий аромат фиалки. – Ты все, о чем я мечтал.
– О, Джеймс! – простонала она. – Неужели это случилось?
– Это божественно, Лекси! – Джеймс еще крепче обнял ее. – Так хорошо, что можно умереть.
Он откинулся на спину и, мягко взяв Алекс за плечи, повернул ее так, что она оказалась над ним. Алекс водила ладонями по его груди, играя завитками темных волос.
– Ты гораздо красивее, чем я думала! – с восхищением прошептала она. – О Боже, неужели это действительно мы? Даже не верится.
– Почему?
Пожав плечами, Алекс пробежала пальцами по его руке.
– Ты говорил, что любишь блондинок.
– Я никогда не говорил этого, просто встречался с парочкой блондинок.
Джеймс припомнил, что на самом деле их было больше. Интересно, это потому, что ему действительно нравятся блондинки, или все эти годы он пытался забыть одну брюнетку?
Джеймс взглянул на Алекс и вдруг с ослепительной ясностью осознал, что она именно та женщина, которую он искал всю жизнь. И она здесь, с ним, сейчас. Ничто не мешает его фантазиям сбыться. Их только двое, и никто не в силах помешать им.
Алекс оперлась на локти и склонилась к нему.
– М-м… как ты дивно пахнешь, – сказала она, покусывая мочку его уха.
– Лекси, перестань, я так долго не выдержу.
Она улыбнулась ему.
– Тогда чего мы ждем?
Алекс страстно поцеловала его, и Джеймс, оторвавшись от ее губ, рывком выдвинул ящик прикроватной тумбочки.
– Интересно, у этих штучек есть срок годности? – пробормотал Джеймс, нащупывая крошечный блестящий пакетик.
– Когда ты их купил? – спросила она, осыпая его шею влажными поцелуями.
– Не помню.
– Наверное, годятся.
Минутой позже Джеймс опустил ее на спину. Она выгнулась ему навстречу, сдерживая стон нетерпения.
– О, Джеймс! – Алекс поцеловала его. – Все правильно.
«Да, правильно, – подумал он и встретил ее губы. – Мы могли быть вместе все эти годы, а вместо этого провели их в одиночестве и в поисках своей половины. Мы созданы друг для друга». Алекс воплощала в себе все, что Джеймс хотел видеть в женщине, и он жаждал доставить ей наслаждение, какого она никогда не испытывала.
Тела их сплелись в едином порыве, накал страсти нарастал. Алекс трепетала в его объятиях, стремясь достичь пика, тогда как Джеймс сдерживался, пока мог терпеть. Когда же его терпению настал предел, он взял Алекс и утолил жажду, копившуюся долгие годы.
Потом, обессиленные и пресыщенные, они долго лежали, не размыкая объятий, давая своим телам остыть, не думая ни о чем и слыша лишь собственное прерывистое дыхание.
– О Господи! – Алекс теснее прижалась к Джеймсу. – Это было… это было… невероятно!
Он провел ладонью по ее руке и прикрыл глаза.
– Значит, я оправдал твои ожидания.
– Полностью. – Она лениво потянулась. – Это превзошло мои самые смелые фантазии.
– И много у тебя фантазий? – Джеймс коснулся языком мочки ее уха.
– Хватает, – ответила Алекс, стесняясь назвать и половину из них.
– Что ж, Лекси, теперь это не фантазии. С сегодняшнего дня все осуществимо.
Его слова встревожили Алекс, по спине ее пробежал холодок. Он говорил о чем-то, подозрительно похожем на постоянство, и это насторожило ее.
– Что ты имеешь в виду? – осторожно поинтересовалась она, напряженно ожидая ответа.
– Это должно было случиться. Ты и я – вместе.
Ну вот, значит, ее тревожные предчувствия оправдались. Алекс попыталась высвободиться, но Джеймс крепко держал ее. Мозг Алекс лихорадочно работал. То, что началось банальным массажем, закончилось слиянием тел и душ. И теперь Джеймс делает следующий шаг, но она совершенно не готова впускать в свою душу никого, даже Джеймса Маклинтока! Да, Алекс, безусловно, испытывала к нему интерес, но не знала, насколько далеко этот интерес заходит. Алекс нравилось, что в ее жизни появился мужчина, но строить планы на будущее исходя из того, что произошло сейчас? У каждого из них своя жизнь, свои взгляды, свои дома, наконец.
– Мне нужно идти. – Она решительно отодвинулась на противоположную сторону кровати.
Джеймс поймал ее руку.
– Лекси, не уходи. Ребята еще не скоро вернутся.
– Дело не в них, а в… нас.
– Не понимаю.
Алекс услышала в его голосе озабоченность и отвернулась, боясь встретиться с ним взглядом.
– Нам не следует больше этого делать.
Она старалась высвободить руку и обрадовалась, когда Джеймс отпустил ее. Наклонившись, Алекс подобрала одежду и начала быстро одеваться.
– А по-моему, как раз наоборот… Лекси, нет ничего плохого в том, что двое взрослых…
– Нет, есть, – прервала она. – У меня голова кругом идет. Столько всего произошло, и так быстро. Я вообще ничего не понимаю.
Джеймс откинулся на подушки.
– Это единственная причина твоего ухода?
– Нет. О черт!.. – пробормотала Алекс, видя, что в спешке натянула свитер задом наперед. – Неужели до тебя не доходит, что все это ни к чему?
– Почему? Так ты сожалеешь?
Алекс повернулась к нему, удрученная и расстроенная. Неужели Джеймс не чувствует, что они нарушили ту тонкую и неуловимую грань в их отношениях, которая придавала этим отношениям удивительное очарование? Останутся ли они теперь друзьями?
– Я хочу сказать, что… что это… – она указала на смятую постель, – все меняет. Нам будет трудно вернуться к прежнему течению жизни.
– Тогда не будем возвращаться. Давай двигаться вперед.
Алекс посмотрела на него и утонула в его честных, открытых глазах.
Она наклонилась и отвела прядь волос со лба Джеймса.
– Я не готова. – Она провела рукой по его жесткой щеке. – Состоять с кем-то в определенных отношениях – значит делиться собой, утратить контроль над ситуацией. На это я не способна.
Алекс опустила голову, понимая, что уйти от Джеймса совсем не просто. А она ведь только на мгновение позволила себе воспарить, забыть все твердо заученные уроки, насладиться опьяняющей страстью любви.
Тяжкий вздох вырвался из ее груди. Она надела юбку. Для кого-то такие взаимоотношения хороши, но у нее есть дочь, которую надо вырастить, бизнес, требующий внимания, да и собственная жизнь. Ни на что другое нет времени, особенно на отношения с мужчиной, которому нужно все или ничего.
– Я не прошу большего, чем ты можешь дать, – сказал Джеймс, когда Алекс оделась. – Незачем торопиться. Посмотрим, как пойдут дела.
Она заметила, как одеяло скользнуло вниз, приоткрыв его тело, и желание разгорелось в ней с новой силой.
– Джеймс, пожалуйста, не надо…
– Послушай меня, Лекси, – твердо сказал он. – Первый раз в жизни послушай меня.
Она снова посмотрела ему в глаза.
– Я не могу, – так же твердо ответила Алекс. – Что бы ты ни сказал, не могу. – Она остановилась у двери, взялась за ручку, повернулась и заметила его смущенный взгляд. – Прости.
Джеймс молча смотрел на нее, Алекс печально вздохнула и закрыла за собой дверь.
Он просил ее поверить ему насчет Куинни. И она это сделала.
Он просил ее положиться на собственный инстинкт, принимая во внимание его добрые намерения. Но этого Алекс сделать не смогла. Второй раз в жизни она отказывала Джеймсу, давая понять, что он недостаточно хорош для нее.
Охваченная страхом и смущением, Алекс быстро спустилась вниз, чтобы подождать Куинни.
Какое будущее уготовано им с Джеймсом?
Глава 7
– Послушай, – Джеймс покачал головой и взглянул Алекс в глаза, – ради всего святого, окажи ей доверие. Ты же знаешь, что Куинни – умная девочка. Дай ей немного свободы. Положись на ее мнение, позволь самой выбирать друзей.
Алекс обхватила себя за плечи, словно желая унять душевную боль. Джеймс, может, и прав, утверждая, что Куинни умная, но она еще не вполне взрослая и не умеет владеть ситуацией. Наверное, Куинни научится этому лет в двадцать или в двадцать один, но сейчас ей нет и шестнадцати.
– Я высоко ценю твое доверие к ней, но порой история повторяется, – тихо сказала она. – Я не переживу, если что-нибудь случится из-за того, что я не вмешалась.
– Твои родители пытались остановить тебя, – напомнил ей Джеймс, – но это только добавило тебе решимости. Ты хочешь того же для Куинни?
У Алекс перехватило дыхание. Джеймс прав. Родители неоднократно убеждали ее, что она сделала дурной выбор. Но вместо того чтобы прислушаться к ним и действовать более обдуманно, она упрямо стремилась завоевать Кайла.
О Господи! Неужели Джеймс не ошибается? У Алекс упало сердце. Неужели она так же поступает с Куинни? Своими придирками подталкивает дочь уступить искушению, вызывает у нее желание сделать что-нибудь наперекор матери.
Алекс подняла глаза на Джеймса, стоявшего перед ней. От него пахло хорошим мылом и свежестью, завитки волос падали на воротник рубашки. Рост и сила Джеймса давали Алекс ощущение защищенности, но вместе с тем странной уязвимости.
– Я боюсь, – призналась она дрожащим шепотом. – А вдруг я не такая хорошая мать, чтобы уберечь ее от всех ковбоев на свете?
Джеймс коснулся подбородка Алекс. Ее охватила еще большая слабость, и она подалась к нему, смущенная своим порывом.
– Ты все сделала замечательно, не сомневайся. Но тебе следует остыть, если ты хочешь сохранить уважение Куинни.
Алекс залилась краской – то ли от слов Джеймса, то ли от его близости.
– Я постараюсь. – Мягко отстранившись, она одернула свитер. – Да, у страха глаза велики. Хотя странно быть матерью и не пытаться удержать своего ребенка от ошибок, но я попробую.
Улыбнувшись, Алекс сделала шаг в сторону от Джеймса, но он схватил ее за руку:
– Можешь послать меня ко всем чертям, если хочешь, но я всегда удивлялся: почему Кайл?
Алекс замерла, во все глаза глядя на Джеймса. Он задал ей этот же вопрос пятнадцать лет назад. Она не ответила ему тогда и сомневалась, что готова сказать правду теперь.
– Кайл отличался от всех, и мне это нравилось. К тому же мне хотелось доказать всем, что я взрослая и способна сама принимать решения. Я считала, что разглядела в нем что-то хорошее, чего никто не видит.
Джеймс глубоко вздохнул и положил ладонь ей на плечо.
– Значит, в нем действительно было что-то хорошее.
Алекс сквозь свитер чувствовала тепло его руки. Джеймс очень добр и щадит ее чувства, хотя они оба знают, какую непоправимую ошибку она совершила. Джеймс мягко провел ладонью по руке Алекс, и ей показалось, что он борется с искушением прижать ее к себе. Джеймс был одним из самых отзывчивых людей, которых она встречала. Почему же все эти годы она принимала его заботу за вмешательство в ее личные дела?
Стремясь сохранить самообладание, Алекс противилась чувству, вызванному его прикосновением.
– Куинни сказала, что ужин почти готов. Ты мне зубы заговариваешь и удерживаешь здесь, чтобы лишить меня заслуженной порции?
Не снимая ладони с Алекс, Джеймс повел ее вниз по лестнице, чтобы она отведала жаркое, заказанное на ужин.
Часом позже, покончив с кофе, они направились к дальнему загону, куда раньше ушли Куинни и Роупер, чтобы навестить Клэнси. Куинни сидела на изгороди, улыбающийся Роупер стоял рядом, Клэнси, пританцовывая, похрустывала морковкой. «Я был прав, – подумал Джеймс при виде этой картины, – когда настоял на том, чтобы заменили Буллита. Клэнси и девочка с первой встречи потянулись друг к другу, а такое бывает только от Бога».
Джеймс не отрывал глаз от молодых людей, чья дружба крепла день ото дня. Роупер и Куинни смеялись и болтали, они оба были в отличном настроении и радовались друг другу.
Алекс замедлила шаг и взяла Джеймса за руку.
– Разве Роуперу больше нечем заняться на ранчо? – осведомилась она. – Он здесь на посылках или что-то в этом роде?
Джеймс понимал, что Алекс старается быть деликатной, но все же обиделся за своего лучшего помощника.
– Прекрати, Лекси, – отмахнулся он. – Что за придирки! Вспомни себя в ее возрасте…
Алекс еще больше нахмурилась.
«Черт! Неудачный пример, – корил себя Джеймс, понимая, что мелькнуло в уме у Алекс. – Ковбои, ошибки юности и молодость, загубленная из-за упрямства».
– Но…
– Оставь, – твердо повторил Джеймс, проведя рукой по волосам и тяжело вздохнув. – Прости, но они хорошие ребята, и тебе следует доверять им. – Повернувшись к Роуперу, он свистнул.
– Да, Мак? – Молодой человек подбежал к нему. Куинни чуть отстала.
Джеймс улыбнулся. Славная пара. Оба высокие, стройные. Он понимал, почему Алекс так разволновалась. Видя их вместе, она вспоминала себя и Кайла…
– Будь добр, сгоняй за моим седлом. Наверное, его уже закончили.
– Разумеется.
– И возьми с собой Куинни, – подмигнул Джеймс. – Покажи ей нового жеребенка и, пожалуйста, воздержись от пива.
Джеймс услышал, как возмущенно фыркнула Алекс, но сжал ее локоть, не позволив ничего сказать. Куинни на мгновение смешалась, поймав взгляд матери, потом последовала за Роупером.
Молодые люди ушли, и Джеймс взглянул на Алекс.
– Поверь мне, – попросил он, – поверь хоть раз, я знаю, что все будет хорошо.
Она приоткрыла губы, но не произнесла ни слова. Повернувшись, она наблюдала, как Куинни и Роупер сели в грузовик и уехали.
Алекс была очень взволнована. И не столько тем, что Куинни подстерегает опасность, сколько тем, что на сей раз Джеймс владеет ситуацией. Обычно она не раздумывая ставила на место людей, которые лезли не в свое дело, но в нынешних обстоятельствах это было невозможно.
Джеймс пошел в сторону озера, и Алекс поспешила за ним.
– Ты всегда был такой. Агрессивный, напористый, – говорила она на ходу.
– И что ты хочешь этим сказать?
Она задумалась. По сути, он не так напорист, как откровенен и искренен.
– Ты всегда указывал мне, что делать.
– Ты о Кайле?
Алекс стиснула зубы. Все ругали ее за Кайла.
– Я не помню подробностей, но до сих пор не забыла, что ты всегда вмешивался.
– В твоих же интересах.
– Откуда ты знал, что мне нужно?
– Я понимал, что ты сама этого не знала и полагалась на Кайла.
Алекс поджала губы. Он прав. Уже давно она поняла, что с Кайлом чувствовала себя значительной, блестящей и неотразимой… Надеялась подняться над толпой.
– Меня всегда раздражало, что ты видишь все насквозь, – усмехнулась она, глядя на темные верхушки сосен.
Они шли через поле, под ногами шелестела густая трава, покрытая вечерней росой. Туман становился все гуще. Темнело. Джеймс, прищурившись, всматривался в профиль Алекс.
– Так вот почему ты не слушала меня, когда я посоветовал тебе отстать от Куинни и Роупера?
Алекс выдержала его взгляд.
– Я не хочу, чтобы ее постигла та же участь, как и меня.
– По-твоему, Куинни такая же, как и ты?
– Конечно, нет! – Неужели Джеймс не видит разницы? – Она умная, хорошенькая и…
Алекс вертела в руках травинку. Или она сама не видит разницы? У Куинни есть все, чтобы никогда не поступать так, как она в ее возрасте. Куинни никогда не давала поводов сомневаться в ней.
Алекс посмотрела в глаза Джеймсу. Нет, он не пытается манипулировать ею, только хочет помочь. И Джеймс прав. Дело в доверии. Он просит ее прислушаться к его мнению и больше доверять Куинни, и ради их дружбы она готова пойти на это. Алекс тяжело вздохнула.
– Идем домой, становится прохладно, – предложил Джеймс и повернул к дому. – Тебе нужно выпить.
Оказалось, он имел в виду горячий кофе с ликером «Бейлис», и они пили напиток, сидя в гостиной у камина. Когда Алекс поставила пустую чашку на столик, Джеймс сел рядом с ней.
– Успокойся, – попросил он и коснулся ее плеч. – Мышцы натянуты как барабан.
Алекс тихо застонала, когда Джеймс начал растирать ей шею. Он знал, что ей нужно. Она послушно наклонила голову, а его пальцы продолжали колдовать над ее шеей.
– Божественно! – выдохнула Алекс.
– И мне приятно… – глухо отозвался он.
Отдавшись на волю рук Джеймса, Алекс постепенно расслаблялась, напряжение покидало ее. Голова Алекс покачивалась из стороны в сторону, дыхание становилось глубже, и вдруг она почувствовала прикосновение его губ. Алекс открыла глаза. Пальцы Джеймса скользнули к ее подбородку, приподняли лицо… Она проглотила комок в горле, чувствуя, как отчаянно колотится сердце. Джеймс придвинулся ближе и прошептал:
– Пойдем наверх… Сделаем это как полагается.
Она застыла в нерешительности. Он терпеливо ждал. Наконец Алекс едва заметно кивнула, и Джеймс подал ей руку. Но, сделав несколько шагов вверх по лестнице, она снова остановилась. Алекс почти переступила черту, но не знала, что лежит по другую сторону. Подняв на Джеймса встревоженные глаза, она увидела, как затуманен его взгляд, и поняла: какие бы сюрпризы ни готовил ей сегодняшний вечер, она хочет быть с Джеймсом.
Он стоял неподвижно, обнимая ее за талию, и Алекс знала, что даже если сейчас она убежит, Джеймс поймет ее. И когда она прильнула к нему, он улыбнулся и повел ее в спальню.
Вдоль стен стояла тяжелая дубовая мебель, узорчатый ковер покрывал пол, на кровати лежало толстое пуховое зеленое одеяло. Алекс прилегла на постель и оглядела эту явно мужскую обитель. Обняв мягкую подушку, Алекс уткнулась в нее и вдохнула знакомый запах Джеймса.
Опустившись на колени около кровати, он взялся за ее черный свитер. От его решительных движений напряжение быстро покинуло ее, тело стало слабым и податливым.
– Где ты научился делать массаж? – спросила Алекс.
– Я знал одну девушку, массажистку. – Приподняв свитер, Джеймс расстегнул ее лифчик. – Помнится, ее звали Бэбс. – Алекс улыбнулась. Джеймс старается приободрить ее, совершенно справедливо полагая, что она нервничает, находясь здесь. Он сдвинул лифчик. Алекс напряглась, но заставила себя представить, что это всего-навсего массаж.
– И как она выглядела?
– Высокая блондинка с прекрасными большими… руками. Великолепные руки.
Его ладони двигались вверх и вниз по ее спине. Каждая минута приносила Алекс успокоение и наслаждение. Время шло. Джеймс продолжал свою нежную атаку. Алекс шевельнулась, давая понять ему, что готова к большему.
– У тебя было много девушек? – поинтересовалась она. Нужно разговаривать, иначе от размеренных движений Джеймса она просто заснет.
– Не слишком. Так, время от времени. И всякий раз, встречаясь с какой-нибудь девушкой, я думал: вот она, единственная.
– А что было не так с Бэбс? – полюбопытствовала Алекс и застонала, когда его руки спустились к ее бедрам.
– Она была слишком… Даже не знаю, как сказать…
Джеймс приподнял ее свитер, но тот соскользнул вниз.
– Слишком сентиментальная? Резкая? Какая? – допытывалась Алекс, желая понять, какие женщины нравятся Джеймсу.
– Пожалуй, слишком… юная.
– Разве это плохо? – Алекс сокрушенно подумала, что ей уже никогда не будет двадцать.
Приподнявшись на локте, Алекс сняла свитер и снова уткнулась в подушки, ожидая, когда Джеймс продолжит.
– Так, значит, тебе не нравятся слишком молоденькие девушки?
Джеймс заколебался, потом снова занялся массажем.
– С ними не о чем говорить, а я этого не люблю. Тридцать – подходящий возраст. Может быть, двадцать девять.
– А как насчет тридцати трех? – Алекс замерла в ожидании ответа, проклиная свой болтливый язык. Меньше всего на свете ей хотелось просить и заискивать, но становилось все труднее сохранять хладнокровие. Мгновение спустя Джеймс ответил ей поцелуем.
– Тридцать три… это именно то, что надо. – Джеймс перевернул Алекс на спину и, сняв с нее лифчик, бросил на пол.
Не отрывая от нее глаз, он включил лампочку у кровати, и мягкий золотистый свет осветил Алекс. Черт возьми, она куда красивее, чем он воображал! Алекс смотрела на него с ожиданием, и его самообладание таяло как воск. Подавшись вперед, Джеймс ласкал ее грудь, сначала одну, потом другую. Затем склонился и взял упругий сосок губами.
– Скажи мне, что тебе еще нравится? – шептала Алекс, выгибаясь ему навстречу.
Ее руки играли его волосами, притягивая Джеймса все ближе. Наслаждение, жгучее и острое, пронизывало Алекс, и так же, как и Джеймс, она жаждала большего.
– Мне нравятся женщины, имеющие не только тело, но и голову. Отзывчивые, чуткие и…
– Решительные? – угадала Алекс и, присев, занялась его рубашкой. Она неторопливо раздевала Джеймса, дразня молчаливым обещанием, пуговка за пуговкой, рукав за рукавом… так что к тому времени, когда рубашка упала на пол, он был вне себя от желания. – Или, может быть, агрессивные?
Сердце Джеймса отчаянно застучало.
– Решительные, – подтвердил он и задохнулся, когда Алекс коснулась губами его соска.
Они быстро освободились от оставшейся одежды, и теперь ничто не мешало им насладиться друг другом. «Черт, какая она горячая! – думал Джеймс. – От одного ее вида можно потерять голову. Она нужна мне теперь, и я не хочу задумываться, что будет дальше». Перед ним лежала темноволосая искусительница, завлекая его все дальше.
– Ты красавица, – пробормотал Джеймс. – Ни одну женщину я не хотел так, как тебя. – Он неуверенно коснулся ее губ и обрадовался, когда Алекс ответила ему поцелуем, обвив его шею руками. Ее губы издавали легкий и свежий аромат фиалки. – Ты все, о чем я мечтал.
– О, Джеймс! – простонала она. – Неужели это случилось?
– Это божественно, Лекси! – Джеймс еще крепче обнял ее. – Так хорошо, что можно умереть.
Он откинулся на спину и, мягко взяв Алекс за плечи, повернул ее так, что она оказалась над ним. Алекс водила ладонями по его груди, играя завитками темных волос.
– Ты гораздо красивее, чем я думала! – с восхищением прошептала она. – О Боже, неужели это действительно мы? Даже не верится.
– Почему?
Пожав плечами, Алекс пробежала пальцами по его руке.
– Ты говорил, что любишь блондинок.
– Я никогда не говорил этого, просто встречался с парочкой блондинок.
Джеймс припомнил, что на самом деле их было больше. Интересно, это потому, что ему действительно нравятся блондинки, или все эти годы он пытался забыть одну брюнетку?
Джеймс взглянул на Алекс и вдруг с ослепительной ясностью осознал, что она именно та женщина, которую он искал всю жизнь. И она здесь, с ним, сейчас. Ничто не мешает его фантазиям сбыться. Их только двое, и никто не в силах помешать им.
Алекс оперлась на локти и склонилась к нему.
– М-м… как ты дивно пахнешь, – сказала она, покусывая мочку его уха.
– Лекси, перестань, я так долго не выдержу.
Она улыбнулась ему.
– Тогда чего мы ждем?
Алекс страстно поцеловала его, и Джеймс, оторвавшись от ее губ, рывком выдвинул ящик прикроватной тумбочки.
– Интересно, у этих штучек есть срок годности? – пробормотал Джеймс, нащупывая крошечный блестящий пакетик.
– Когда ты их купил? – спросила она, осыпая его шею влажными поцелуями.
– Не помню.
– Наверное, годятся.
Минутой позже Джеймс опустил ее на спину. Она выгнулась ему навстречу, сдерживая стон нетерпения.
– О, Джеймс! – Алекс поцеловала его. – Все правильно.
«Да, правильно, – подумал он и встретил ее губы. – Мы могли быть вместе все эти годы, а вместо этого провели их в одиночестве и в поисках своей половины. Мы созданы друг для друга». Алекс воплощала в себе все, что Джеймс хотел видеть в женщине, и он жаждал доставить ей наслаждение, какого она никогда не испытывала.
Тела их сплелись в едином порыве, накал страсти нарастал. Алекс трепетала в его объятиях, стремясь достичь пика, тогда как Джеймс сдерживался, пока мог терпеть. Когда же его терпению настал предел, он взял Алекс и утолил жажду, копившуюся долгие годы.
Потом, обессиленные и пресыщенные, они долго лежали, не размыкая объятий, давая своим телам остыть, не думая ни о чем и слыша лишь собственное прерывистое дыхание.
– О Господи! – Алекс теснее прижалась к Джеймсу. – Это было… это было… невероятно!
Он провел ладонью по ее руке и прикрыл глаза.
– Значит, я оправдал твои ожидания.
– Полностью. – Она лениво потянулась. – Это превзошло мои самые смелые фантазии.
– И много у тебя фантазий? – Джеймс коснулся языком мочки ее уха.
– Хватает, – ответила Алекс, стесняясь назвать и половину из них.
– Что ж, Лекси, теперь это не фантазии. С сегодняшнего дня все осуществимо.
Его слова встревожили Алекс, по спине ее пробежал холодок. Он говорил о чем-то, подозрительно похожем на постоянство, и это насторожило ее.
– Что ты имеешь в виду? – осторожно поинтересовалась она, напряженно ожидая ответа.
– Это должно было случиться. Ты и я – вместе.
Ну вот, значит, ее тревожные предчувствия оправдались. Алекс попыталась высвободиться, но Джеймс крепко держал ее. Мозг Алекс лихорадочно работал. То, что началось банальным массажем, закончилось слиянием тел и душ. И теперь Джеймс делает следующий шаг, но она совершенно не готова впускать в свою душу никого, даже Джеймса Маклинтока! Да, Алекс, безусловно, испытывала к нему интерес, но не знала, насколько далеко этот интерес заходит. Алекс нравилось, что в ее жизни появился мужчина, но строить планы на будущее исходя из того, что произошло сейчас? У каждого из них своя жизнь, свои взгляды, свои дома, наконец.
– Мне нужно идти. – Она решительно отодвинулась на противоположную сторону кровати.
Джеймс поймал ее руку.
– Лекси, не уходи. Ребята еще не скоро вернутся.
– Дело не в них, а в… нас.
– Не понимаю.
Алекс услышала в его голосе озабоченность и отвернулась, боясь встретиться с ним взглядом.
– Нам не следует больше этого делать.
Она старалась высвободить руку и обрадовалась, когда Джеймс отпустил ее. Наклонившись, Алекс подобрала одежду и начала быстро одеваться.
– А по-моему, как раз наоборот… Лекси, нет ничего плохого в том, что двое взрослых…
– Нет, есть, – прервала она. – У меня голова кругом идет. Столько всего произошло, и так быстро. Я вообще ничего не понимаю.
Джеймс откинулся на подушки.
– Это единственная причина твоего ухода?
– Нет. О черт!.. – пробормотала Алекс, видя, что в спешке натянула свитер задом наперед. – Неужели до тебя не доходит, что все это ни к чему?
– Почему? Так ты сожалеешь?
Алекс повернулась к нему, удрученная и расстроенная. Неужели Джеймс не чувствует, что они нарушили ту тонкую и неуловимую грань в их отношениях, которая придавала этим отношениям удивительное очарование? Останутся ли они теперь друзьями?
– Я хочу сказать, что… что это… – она указала на смятую постель, – все меняет. Нам будет трудно вернуться к прежнему течению жизни.
– Тогда не будем возвращаться. Давай двигаться вперед.
Алекс посмотрела на него и утонула в его честных, открытых глазах.
Она наклонилась и отвела прядь волос со лба Джеймса.
– Я не готова. – Она провела рукой по его жесткой щеке. – Состоять с кем-то в определенных отношениях – значит делиться собой, утратить контроль над ситуацией. На это я не способна.
Алекс опустила голову, понимая, что уйти от Джеймса совсем не просто. А она ведь только на мгновение позволила себе воспарить, забыть все твердо заученные уроки, насладиться опьяняющей страстью любви.
Тяжкий вздох вырвался из ее груди. Она надела юбку. Для кого-то такие взаимоотношения хороши, но у нее есть дочь, которую надо вырастить, бизнес, требующий внимания, да и собственная жизнь. Ни на что другое нет времени, особенно на отношения с мужчиной, которому нужно все или ничего.
– Я не прошу большего, чем ты можешь дать, – сказал Джеймс, когда Алекс оделась. – Незачем торопиться. Посмотрим, как пойдут дела.
Она заметила, как одеяло скользнуло вниз, приоткрыв его тело, и желание разгорелось в ней с новой силой.
– Джеймс, пожалуйста, не надо…
– Послушай меня, Лекси, – твердо сказал он. – Первый раз в жизни послушай меня.
Она снова посмотрела ему в глаза.
– Я не могу, – так же твердо ответила Алекс. – Что бы ты ни сказал, не могу. – Она остановилась у двери, взялась за ручку, повернулась и заметила его смущенный взгляд. – Прости.
Джеймс молча смотрел на нее, Алекс печально вздохнула и закрыла за собой дверь.
Он просил ее поверить ему насчет Куинни. И она это сделала.
Он просил ее положиться на собственный инстинкт, принимая во внимание его добрые намерения. Но этого Алекс сделать не смогла. Второй раз в жизни она отказывала Джеймсу, давая понять, что он недостаточно хорош для нее.
Охваченная страхом и смущением, Алекс быстро спустилась вниз, чтобы подождать Куинни.
Какое будущее уготовано им с Джеймсом?
Глава 7
– Привет, Мак. Как дела? Отличный урок. Мы с Роупером и ребятами собираемся перекусить, а потом в кино. Идет?
– Конечно, малышка, – кивнул Джеймс, пристраивая седло на деревянную подставку. Он повесил попону проветриться и расправил плечи. – Прихвати гамбургер для меня.
– Хочешь пойти с нами? – улыбнулась Куинни. – Только тогда мы возьмем с собой бабушку Роупера. Она составит тебе компанию.
Джеймс расхохотался.
– Спасибо, но у меня еще куча дел. – Он задумчиво взглянул на Куинни. – Пора очистить стойла от навоза. Поможешь? Надеюсь, Роупер без тебя не соскучится.
Рассмеявшись, Куинни повесила уздечку на дверь конюшни.
– Ему даже лучше будет! – воскликнула она, распуская стянутые в хвост волосы.
Волосы рассыпались по плечам, и Джеймс снова отметил про себя, что Куинни – молодая девушка, а не ребенок, как все еще кажется Алекс.
– Когда мамы нет поблизости, тут полный штиль, правда? – усмехнулся Джеймс.
Куинни вздохнула и уселась на ларь с овсом.
– Точно. – Она покачала головой. – Ей нужно побольше работать. Тогда мы все заживем.
Достав из ящика щетку и скребницу, Джеймс занялся черным жеребцом, на котором после урока с Куинни объехал дальние уголки своих владений. Казалось, он никогда не насытится верховой ездой. Кроме того, это помогало ему освободиться от напряжения, возникшего в последнее время между ним и Алекс. Прошло десять дней с того вечера, когда они дали волю своим чувствам. Алекс явно избегала оставаться с ним наедине.
Чтобы скоротать время и все обдумать, Джеймс отправился в трехдневную поездку в Монтану, намереваясь приобрести новых лошадей. Однако мысли его сосредоточились не на лошадях, а на молодой темноволосой «кобылке» и на том, как бы поскорее вернуться домой.
Когда он вернулся, Алекс объявила, что собирается всю себя посвятить «Женской одежде от Джеми». Ее отсутствие позволяло Джеймсу и Куинни заниматься спокойно. И хотя его радовало общение с девочкой, ему недоставало постоянного вмешательства и бесконечных комментариев Алекс. Джеймса не устраивала ее позиция, но он не представлял себе жизни без этой женщины.
– Мама хочет как лучше, Куинни. – Он провел щеткой по спине жеребца, горячего и влажного после быстрой скачки. Джеймс решил дать ему обсохнуть. Усевшись на деревянную скамью рядом с Куинни, он положил руки на колени и сжал ладони. – Думаю, она все понимает и старается исправиться.
– Знаю, – бросила Куинни, вертя тупым носком коричневого ботинка. – Но она относится ко мне как к ребенку. Так, будто я не соображаю, что делаю. А мне через несколько месяцев стукнет шестнадцать. Ей, между прочим, было восемнадцать, когда она родила меня.
Джеймс глубоко вздохнул. Хотя они с Куинни частенько беседовали, темы в основном касались молодых людей и того, как лучше вести себя с ними. Да и что, собственно, мог поведать ей Джеймс, когда она сама обладала врожденной проницательностью? Куинни точно знала, чего хочет в жизни, и понимала, что дорожка, избранная некоторыми ее друзьями: выпивка, наркотики, случайные связи, – ведет в никуда.
– Сама подумай, маму, наверное, настораживает, что ты такая красотка, – мягко заметил Джеймс. – Парни от тебя без ума. Она боится, что ты влюбишься в кого-то неподходящего и потратишь жизнь на того, кто этого не стоит.
– Ясно. – Куинни постукивала носком ботинка по бетонному полу и, нахмурившись, смотрела на Джеймса. – Но почему мама мне не доверяет, а? Разве я дала ей повод усомниться во мне? – Куинни вздохнула. – К тому же она ненавидит Роупера, а ведь совсем не знает его.
В словах девочки слышалась обида, и Джеймс поспешил исправить положение.
– У мамы нет неприязни к нему. Думаю, он просто напоминает ей твоего отца. Такой же высокий, общительный и так же занят собой.
Куинни сверлила Джеймса глазами, как делала и ее мать в ожидании ответа.
– Ты знал моего отца?
– Немного, – ответил он, размышляя, какой информацией может поделиться. – Он был молодой… гм… яркий. Выделялся из толпы. На его фоне все мы выглядели недотепами.
– Конечно, малышка, – кивнул Джеймс, пристраивая седло на деревянную подставку. Он повесил попону проветриться и расправил плечи. – Прихвати гамбургер для меня.
– Хочешь пойти с нами? – улыбнулась Куинни. – Только тогда мы возьмем с собой бабушку Роупера. Она составит тебе компанию.
Джеймс расхохотался.
– Спасибо, но у меня еще куча дел. – Он задумчиво взглянул на Куинни. – Пора очистить стойла от навоза. Поможешь? Надеюсь, Роупер без тебя не соскучится.
Рассмеявшись, Куинни повесила уздечку на дверь конюшни.
– Ему даже лучше будет! – воскликнула она, распуская стянутые в хвост волосы.
Волосы рассыпались по плечам, и Джеймс снова отметил про себя, что Куинни – молодая девушка, а не ребенок, как все еще кажется Алекс.
– Когда мамы нет поблизости, тут полный штиль, правда? – усмехнулся Джеймс.
Куинни вздохнула и уселась на ларь с овсом.
– Точно. – Она покачала головой. – Ей нужно побольше работать. Тогда мы все заживем.
Достав из ящика щетку и скребницу, Джеймс занялся черным жеребцом, на котором после урока с Куинни объехал дальние уголки своих владений. Казалось, он никогда не насытится верховой ездой. Кроме того, это помогало ему освободиться от напряжения, возникшего в последнее время между ним и Алекс. Прошло десять дней с того вечера, когда они дали волю своим чувствам. Алекс явно избегала оставаться с ним наедине.
Чтобы скоротать время и все обдумать, Джеймс отправился в трехдневную поездку в Монтану, намереваясь приобрести новых лошадей. Однако мысли его сосредоточились не на лошадях, а на молодой темноволосой «кобылке» и на том, как бы поскорее вернуться домой.
Когда он вернулся, Алекс объявила, что собирается всю себя посвятить «Женской одежде от Джеми». Ее отсутствие позволяло Джеймсу и Куинни заниматься спокойно. И хотя его радовало общение с девочкой, ему недоставало постоянного вмешательства и бесконечных комментариев Алекс. Джеймса не устраивала ее позиция, но он не представлял себе жизни без этой женщины.
– Мама хочет как лучше, Куинни. – Он провел щеткой по спине жеребца, горячего и влажного после быстрой скачки. Джеймс решил дать ему обсохнуть. Усевшись на деревянную скамью рядом с Куинни, он положил руки на колени и сжал ладони. – Думаю, она все понимает и старается исправиться.
– Знаю, – бросила Куинни, вертя тупым носком коричневого ботинка. – Но она относится ко мне как к ребенку. Так, будто я не соображаю, что делаю. А мне через несколько месяцев стукнет шестнадцать. Ей, между прочим, было восемнадцать, когда она родила меня.
Джеймс глубоко вздохнул. Хотя они с Куинни частенько беседовали, темы в основном касались молодых людей и того, как лучше вести себя с ними. Да и что, собственно, мог поведать ей Джеймс, когда она сама обладала врожденной проницательностью? Куинни точно знала, чего хочет в жизни, и понимала, что дорожка, избранная некоторыми ее друзьями: выпивка, наркотики, случайные связи, – ведет в никуда.
– Сама подумай, маму, наверное, настораживает, что ты такая красотка, – мягко заметил Джеймс. – Парни от тебя без ума. Она боится, что ты влюбишься в кого-то неподходящего и потратишь жизнь на того, кто этого не стоит.
– Ясно. – Куинни постукивала носком ботинка по бетонному полу и, нахмурившись, смотрела на Джеймса. – Но почему мама мне не доверяет, а? Разве я дала ей повод усомниться во мне? – Куинни вздохнула. – К тому же она ненавидит Роупера, а ведь совсем не знает его.
В словах девочки слышалась обида, и Джеймс поспешил исправить положение.
– У мамы нет неприязни к нему. Думаю, он просто напоминает ей твоего отца. Такой же высокий, общительный и так же занят собой.
Куинни сверлила Джеймса глазами, как делала и ее мать в ожидании ответа.
– Ты знал моего отца?
– Немного, – ответил он, размышляя, какой информацией может поделиться. – Он был молодой… гм… яркий. Выделялся из толпы. На его фоне все мы выглядели недотепами.