— Вот сейчас, Бруно, — сказала она, — самое время вернуть тебя родителям!
   Бруно пробормотал:
   — Моя мама не очень-то любит мышей.
   — Ничего, — строго сказала бабушка, — ей придётся привыкнуть к твоему новому облику.
   Супругов Дженкинс было нетрудно найти: голос мамочки Бруно раздавался по всей столовой. Она кричала с надрывом в голосе:
   — Герберт, уведи меня скорее отсюда! Я не могу здесь находиться, тут полно этих проклятых мышей! Они карабкаются по моей юбке!
   Она судорожно хваталась за своего могучего супруга, висла у него на шее, вертелась, как безумная.
   Бабушка тем не менее направилась прямо к ней и протянула руку, на которой сидел её бедный сын.
   — А вот и ваш сынок, — сказала бабушка. — Будет лучше, если этот малыш посидит несколько дней на диете.
   Довольно бодрым голосом Бруно приветствовал своих родителей:
   — Привет, папа! Здорово, мама, это я!
   Визг миссис Дженкинс стал непереносимым. Бабушка, обняв меня покрепче пальцами, поспешила выйти из столовой. Она быстро пересекла вестибюль, и мы оказались на крыльце, где морской воздух немного освежил нас. В этот момент я вдруг осознал, что мы находимся на морском берегу; волны равномерно накатывали на песчаный пляж и убегали назад. Стоял дивный тёплый летний вечер.
   — Такси, пожалуйста, — обратилась бабушка к швейцару в зелёной униформе, который дежурил у входа в отель.
   — Одну минуту, мадам, — ответил он и, засунув два пальца в рот, пронзительно и коротко свистнул.
   Сердито, и в то же время с грустью, я взглянул на него: моя давняя мечта научиться так свистеть теперь стала для меня недостижимой.
   Подъехала машина. Водитель, пожилой джентльмен с пышными усами, открыл перед бабушкой дверцу:
   — Пожалуйста... Куда поедем, мадам?
   Но тут взгляд его упал на меня, то есть на маленького мышонка, сидящего в бабушкиной руке.
   — Чтоб мне провалиться, клянусь, что это мышь! — воскликнул он.
   На это бабушка с невозмутимым спокойствием ответила:
   — Это мой внук, и мы едем на вокзал.
   — Знаете, — отозвался водитель, — а я всегда любил мышей. Когда я был мальчишкой, я их держал у себя. Они ведь размножаются с дикой быстротой. В мире никто не сравнится с ними! А если это ваш внук, то за неделю он преподнесёт вам кучу правнуков. Уж будьте уверены, я-то знаю.
   — Поедем всё же, — холодно откликнулась на эту тираду бабушка.
   Примостившись у неё на колене, я не вытерпел и спросил:
   — Мы уезжаем, да?
   И когда бабушка молча кивнула мне в ответ, я радостно закричал:
   — Ура-а-а!
   Бабушка уточнила, что мы едем в Норвегию, и я снова трижды прокричал «Ура!».
   — А как же наши вещи? — забеспокоился я.
   — Не стоит об этом думать, — ответила бабушка.
   Мы промчались по улицам курорта, заполненным праздными людьми, бесцельно бродящими или сидящими там и сям. А мы уезжали в Норвегию!
   — Как ты себя чувствуешь, дружок? — спросила бабушка.
   — Прекрасно, просто изумительно! — заверил я её искренне.
   Она погладила мою шёрстку на спине:
   — Сегодня у нас был большой день! Мы с тобой совершили подвиг!
   — Да, — согласился я, — но это было ужасно.

Сердце мыши

   Как хорошо было вернуться в Норвегию и снова оказаться в старом уютном доме бабушки! Но теперь, когда я стал мышью, все предметы и сам дом выглядели совершенно иначе. Мне нужно было привыкать к этим новым для меня, огромным пространствам. Теперь мне предстояло жить на коврах, среди ножек столов и стульев. Я начал находить в стенах любопытные щели, о которых раньше не имел никакого представления.
   Закрытая дверь не поддавалась. А то, что было на столах, стало для меня недоступным.
   Но прошло всего несколько дней, и с помощью бабушки моя новая жизнь начала понемногу устраиваться. Бабушка делала всё, чтобы мне было легче двигаться по дому и чтобы я чувствовал себя здесь хорошо. Она пригласила плотника, и он сделал для меня много маленьких и узеньких лестниц и стремянок, которые она приставила ко всем столам и другим высоким предметам. По ним я мог подниматься всюду, куда захочу.
   Она сама изобрела чудесное приспособление, позволяющее мне открывать двери в доме. Это были несложные системы с гирьками на длинных шнурах, с маленькими блоками и пружинами. Так что теперь открыть дверь для меня не представляло никакого труда. Стоило нажать передними лапками на дощечку, исполнявшую роль рычага, как весь механизм приходил в движение и дверь легко открывалась.
   Бабушка догадалась, как помочь мне зажигать свет. Эта конструкция оказалась посложнее, я так и не смог разобраться в ней до конца. Но действовала она безотказно. Стоило мне наступить на кнопочку, расположенную на полу в каждой комнате, как свет зажигался. Наступив вторично на эту кнопку, я гасил свет.
   Бабушка позаботилась и о моей зубной щётке: ручкой ей служила спичка, а щетинками были тоненькие щетинки из бабушкиной щётки для волос. Поэтому я с удовольствием чистил зубы несколько раз в день. Мы с ней решили, что посещение мною дантиста было бы слишком большим испытанием и для нас, и для него. Ради здоровья своих зубов я даже отказался от сладостей и шоколада!
   Каждый вечер я принимал ванну. Для этого бабушка пожертвовала своей серебряной сахарницей на красивых изогнутых ножках, в которой я с удовольствием плескался перед сном.
   Бабушка установила в доме строгий порядок, так что никто — ни горничная, ни повар — не входили в дом без предупреждения. Почти всё время мы были вдвоём и чувствовали себя превосходно в компании друг друга.
   Однажды, когда бабушка расположилась у камина, а я свернулся у неё на колене, мы вспомнили о Бруно. Нам было жаль его. Я предположил даже, что его милые родители могли просто отдать Бруно швейцару, чтобы тот утопил его в ведре с водой. И бабушка с грустью согласилась со мной. Она, как обычно, курила свою чёрную сигару, а я нежился в тепле на её колене. Но вдруг одна мысль поразила меня: а сколько же лет живут мыши? Я спросил об этом бабушку, она погладила меня и сказала:
   — Я давно ожидала, что ты спросишь меня об этом. Я читала, что мыши живут недолго. Вообще-то я постаралась прочесть всё, что только можно было, о мышах...
   — Так сколько же? — не отставал я. — Недолго — это что значит?
   — Обычная мышь, — ответила бабушка, — живёт около трёх лет. Но ты ведь мышь необычная. Ведь ты — личность в обличье мыши. Ты должен прожить больше, я думаю, лет девять, по крайней мере.
   — Отлично! — закричал я. — Это прекрасно!
   — Но почему ты задумался об этом, — спросила меня бабушка. — И что ты находишь в этом прекрасного?
   — Прекрасно, — ответил я, — потому что я не хочу жить дольше, чем ты! Не хочу, чтобы рядом со мной был какой-то другой человек.
   Мы помолчали, глядя на огонь камина. Бабушка кончиком пальца пощекотала моё ушко.
   — А мне ведь уже восемьдесят пять, — лукаво сказала она.
   — А разве ты не хочешь пожить ещё лет девять? — спросил я.
   — Ну нет, почему же, — засмеялась она, — я вполне могу пожить ещё лет девять, если повезёт.
   — Нет! Нет! — взмолился я. — Ты должна! И когда мы будем совсем старенькие, бабушка и старая мышь, мы вместе и умрём!
   — Отличная идея, — согласилась бабушка.
   После такого разговора я устал, и мне захотелось вздремнуть.
   — А ты хочешь услышать кое-что интересное о себе? — вдруг спросила меня бабушка.
   — Конечно, — сонно ответил я, не открывая глаз.
   — Представь себе, сердце мышки, а это значит и твоё сердечко, бьётся со скоростью пятьсот ударов в минуту. Я бы никогда этому не поверила... Разве это не удивительно?!
   Глаза мои при этих словах широко открылись.
   — Но это же просто невозможно, — удивился я.
   — Да, это действительно так. Я полагаю, что это просто чудо, — сказала бабушка.
   Я посчитал в уме, что моё сердце бьётся со скоростью девять ударов в секунду. Бабушка продолжала:
   — Это удивительно! Твоё сердце так спешит, что отдельные его удары услышать просто невозможно.
   Я положил голову на передние лапки и задумался. Кружевная накидка бабушки щекотала мой нос.
   — А ты слышишь, как стучит моё сердце? — спросил я.
   — Конечно, милый, — ответила бабушка. — Когда ты лежишь ночью рядом, на соседней подушке, я слышу это очень хорошо. Но ты не сказал мне пока, хочешь ли ты всю оставшуюся жизнь прожить в облике мыши?
   Я ответил, что совсем не думаю об этом. Разве это важно, кто ты и как ты выглядишь, если тебя любят?!

Нас ждут Великие дела

   За ужином, когда бабушка ела омлет с хлебом, а я — кусочек моего любимого тёмного норвежского сыра, который делают из козьего молока, мы снова сидели перед камином, придвинув стол поближе к огню.
   Бабушка уютно расположилась в своём кресле, а я восседал прямо на столе, но у меня была маленькая тарелочка. И мы опять разговорились о ведьмах. Теперь, когда с Великой старшей ведьмой было покончено, разве не должны были погибнгуть другие ведьмы из других стран? Мне казалось, что именно так уже и произошло. Но бабушка не соглашалась со мной.
   Я возражал: если Великой старшей ведьмы больше нет, то откуда они берут деньги на свои злопакости? И кто им отдаёт приказы? И кто без Великой ведьмы проводит ежегодные собрания всех ведьм в разных странах? И кто, наконец, придумывает всякие гадости, вроде этой «Формулы-86»?
   — Но ты ведь сам знаешь, — убеждала меня бабушка, — когда у пчёл погибает их царица, в рое всегда найдётся пчела, способная занять её место. Думаю, что у ведьм существует такой же порядок. У них есть специальная, ведьминская, штаб-квартира, и там наверняка найдётся другая, из самых старых и опытных ведьм, ожидающая момента, когда придёт её срок занять место Предводительницы всех ведьм.
   — Как же так?! — возмутился я. — Это значит, что вся наша работа была напрасной?! Значит, не вышло никакого толку из того, что я подслушал? И зачем тогда я превратился в мышь?!
   — Ты забыл, дорогой, что мы спасли английских детей, а это не безделица, — мягко напомнила мне бабушка.
   — Конечно, я это помню, — сказал я. — Но я-то был уверен, что после всего, что случилось в отеле «Великолепный», все ведьмы в мире должны постепенно исчезнуть, когда до них дойдёт, что Великой старшей ведьмы больше нет. А по твоим словам получается, что всё будет продолжаться, как и прежде?!
   — Ну уж нет, — не согласилась бабушка. — Ведь в Англии нет больше ведьм! Разве это не победа?! А что касается других стран, то я должна тебе кое-что рассказать. Я ведь не сидела сложа руки все эти дни. Я много думала над тем, что нам делать дальше.
   Я уставился на бабушку, открыв рот. Лукавая улыбка появилась на её лице, глаза её смеялись, и уголки губ поднялись вверх.
   — У меня для тебя есть интересные новости, — продолжала она.
   Мы отставили свои тарелки, бабушка вытерла губы кружевным платочком и начала свой рассказ.
   — Когда мы вернулись в Норвегию, я решила позвонить в Англию, шефу полиции Борнмута, где мы с тобой отдыхали. Я представилась шефом полиции всей Норвегии и поинтересовалась недавними странными событиями, происшедшими в одном из отелей Борнмута.
   — Не придумывай, пожалуйста, — попросил я. — Не поверю, чтобы по телефону тебя приняли за шефа всей норвежской полиции!
   — А ты разве не знаешь? Я всегда умела подражать чужим голосам. Поэтому шеф полиции Борнмута не только поверил мне, но и был польщён тем, что ему звонит из Норвегии самый главный полицейский страны! Я попросила его сообщить мне имя и адрес леди, проживавшей в отеле «Великолепный» в номере четыреста пятьдесят четыре и теперь исчезнувшей. И он, конечно, сообщил мне и имя, и адрес, ведь полицейские службы разных стран всегда помогают друг другу.
   — Ай да бабушка у меня! — воскликнул я в восторге. — Но откуда же он узнал её адрес?
   Бабушка рассказала, что полицейские проверили всех посетителей отеля по записям в регистрационной книге, а кроме того, обыскали номер четыреста пятьдесят четыре и там обнаружили паспорт пропавшей леди. Так делается всегда в случае чьего-то исчезновения.
   — Но разве ведьма сообщила при регистрации своё настоящее имя? — спросил я.
   — А почему нет? — в свою очередь спросила меня бабушка. — Ведь никто в мире ничего знать не знал о ней, ни кто она, ни откуда. Все принимали её за молодую привлекательную леди, к тому же очень богатую. Только ты один, мой дорогой мальчик, видел её настоящее лицо без маски. А все остальные, кто её знал, думали, что эта леди — богатая баронесса, которая вкладывает огромные суммы в разные благотворительные фонды. Ты можешь мне поверить, мои сведения — самые точные!
   Бабушкин рассказ взволновал меня. Я догадался, что адрес, который узнали полицейские в Борнмуте, это и есть адрес штаб-квартиры всех ведьм мира и что теперь там живут новая старшая ведьма и свита её помощниц и консультантов. Ведь у важных руководителей всегда великое множество помощников!
   Бабушка сказала, что баронесса проживала в замке. В этом замке должны храниться имена и адреса ведьм всего мира. Отсюда Великая старшая ведьма и руководила всем ведьминским сообществом, отдавала распоряжения, устраивала ежегодные встречи ведьм разных стран.
   — А где же всё-таки этот замок находится? Говори скорее! Неужели здесь, в Норвегии?
   — Ты сразу угадал! — засмеялась бабушка. — Он действительно здесь, в горах, рядом с небольшой деревушкой.
   Это была потрясающая новость! Я даже запрыгал на столе в каком-то диком танце. Да, бабушка собрала потрясающе ценные сведения! Я с уважением смотрел на неё, пока она вставала со своего кресла и, постукивая по ковру палочкой, прохаживалась в задумчивости по комнате.
   Наконец, она сказала:
   — Теперь нам с тобой предстоит большая работа, просто — огромное дело. Слава богу, что мышкой ты сможешь проникнуть туда, куда человеку ни за что не попасть. Я помогу тебе в этом. Я доставлю тебя к этому замку, и ты легко проникнешь внутрь. Я очень надеюсь, что ты сможешь там разобраться что к чему, увидеть и услышать всё, что нам необходимо.
   — Да! Конечно! — чуть не закричал я в предвкушении того, что меня ожидает. — Ведь никто меня не заметит! Обежать огромный замок — это игрушки по сравнению с тем, что мне пришлось испытать в кухне отеля.
   Но бабушка очень серьёзно отнеслась к тому, что меня может ожидать в замке, она разволновалась и потому говорила очень громко:
   — Но тебе придётся пробыть там несколько дней. Ты ведь можешь сделать это?
   Неожиданно быстро повернувшись ко мне, она нечаянно задела палкой высокую красивую китайскую вазу, которая, упав на пол, разлетелась на кусочки. Я только ахнул.
   — Забудь о ней, — нахмурилась бабушка. — Подумаешь, какая-то старинная китайская ваза. Правда, она династии Мин [5], ну да уж, ладно... ничего не поделаешь... И, как будто ничего не случилось, она продолжила начатый разговор: — Тебе, возможно, придётся пробыть в замке неделю, а может быть, и больше. И они не должны узнать об этом. Я же на это время арендую неподалёку домик в деревне, чтобы ты мог возвращаться ко мне по вечерам, поужинать со мной и всё обсудить. Ведь наше с тобой главное дело — уничтожить всех ведьм, всех до единой! Чтобы навсегда покончить с их мерзкой бандой!
   — Но как ты себе представляешь всё это? — удивился я. — Как я один смогу уничтожить их всех?!
   — А «Формула-86»? «Создатель мышей»? — победоносно взглянула на меня бабушка. — Это зелье замедленного действия?! Разве ты не помнишь его рецепт?
   Я ответил, что отлично помню. После того как я стал свидетелем тайны его приготовления, мне теперь его вовек не забыть.
   — Ну вот и отлично, — сказала бабушка. — Ты будешь капать им по капле этого чудодейственного напитка, всем, кого ты там увидишь.
   Однако у меня появились сомнения:
   — А как же мы его приготовим? Кто полезет на дерево? Кто пойдёт на охоту?
   — Не волнуйся. Я, я сама всё сделаю! — воскликнула бабушка, снова неосторожно размахивая палочкой. — Я всё смогу, есть ещё порох в пороховницах!
   А что потом, когда мы изведём всех обитателей замка, что будет после?
   Я представил себе стаю мышей, в которых превратится вся эта банда, вместе со своей новой Великой старшей ведьмой. Но что нам с ними делать?! И я стал рассуждать вслух.
   — Бабушка, — сказал я, — когда мы превратим всех обитателей замка в мышей, они по-прежнему останутся ведьмами, маленькими, противными мышами-ведьмами, которые сохранят способность говорить и думать! Это будут маленькие мыши-ведьмы, очень умные и опасные. Они после этого смогут проникать всюду, как обычные мыши. И мне никогда не справиться с этим отродьем!
   — Конечно, ты прав! — воскликнула бабушка. — Как же это я не подумала об этом?! Как это мне не пришло в голову? Ты абсолютно прав, их надо уничтожать по-настоящему, бить и топтать, как это было в нашем отеле.
   А я продолжал размышлять вслух:
   — Думаю, что простые мышеловки тут не пригодятся: ведь у Великой ведьмы не вышло поймать нас с Бруно в мышеловки.
   — Не упоминай о ней, — сказала бабушка. — Её больше нет, её растоптал сам директор отеля. Нам с тобой сейчас надо подумать о новой Великой ведьме, о её свите. Мы ведь знаем, как много может Великая ведьма натворить в маске милой леди, ну а став мышью, она сможет напакостить гораздо больше!
   — Я знаю, я придумал, — закричал я, прыгая на месте. — Это кошки! Ты притащишь дюжину кошек в замок, и через полчаса там не останется ни одной мыши! Кошкам ведь всё равно — говорящие мыши или нет.
   — Прекрасная идея, ты просто волшебник! — заключила бабушка.
   В радостном волнении она опять размахивала своей палочкой в опасной близости от оставшихся китайских ваз. Мне показалось, что от гордости за меня она была готова разбить их все.
   — Но ты обязательно должен будешь исчезнуть из замка, прежде чем там появятся кошки, — предупредила она.
   — А что мы сделаем потом, после того как кошки съедят всех мышей?
   — После этого мы поселимся с тобой в замке, найдём там все имена, все адреса, раскроем всех ведьм мира! — торжествовала бабушка. — И вот тогда-то начнётся самое главное в нашей с тобой жизни! Мы упакуем свой багаж и поедем в долгое путешествие по всему миру! В каждой стране мы пойдём по этим адресам и разыщем всех ведьм до единой! Ты прошмыгнёшь в каждый дом, в каждую квартиру, где живут эти ведьмы, чтобы капнуть одну каплю «Фор-мулы-86» на хлеб, на пудинг, на любую еду. Вот это будет настоящая победа! Наш триумф! И это сделаем только мы двое — ты и я! Вот наша работа на всю оставшуюся жизнь.
   Она подняла меня на ладони и нежно поцеловала в нос.
   — У нас с тобой есть великое дело на несколько лет!
   — И до чего же интересное дело! — подтвердил я в восторге.
   — Мне не терпится начать поскорее! — воскликнула моя бабушка.

Послесловие

   А знаешь, кто написал эту книгу?
   Её автор — Роальд Даль, родившийся в 1916 году в Великобритании.
   Он-то, наверное, знал побольше нас с тобой о настоящих ведьмах — ведь он поднимался высоко в небо на своём самолёте и, может быть, там их встречал (в годы Второй мировой войны Роальд Даль служил лётчиком-истребителем Британских военно-воздушных сил).
   Он много ездил, работал даже в Восточной Африке и немало повидал интересного, о чём и решил рассказать девочкам и мальчикам в своих книгах.
   А поскольку мама и папа Роальда Даля были родом из Норвегии, он провёл в этой стране много счастливых дней, приезжая туда на каникулах. Вот почему бабушку, милую и умную героиню этой книжки, писатель наделил чертами своей мамы.
   А всё, что он помнил и полюбил в Норвегии, — и сказочные предания, и детали жизни, — он оставил на страницах этой книги для своих юных читателей.
   Тебе покажется интересным, как выглядела спальня детей Роальда Даля: это была просторная комната, с потолка которой свисали на длинных шкурах разноцветные стеклянные шары. Писатель уверял своих ребятишек, что ведьмы, случайно залетевшие ночью к ним в спальню, мгновенно в страхе улетали в ночь — так их пугало собственное отражение в блестящих стеклянных шарах...
   К сожалению, Роальд Даль умер в 1990 году, в возрасте 74 лет. Но остались книги, написанные им для детей. Одну из них ты держишь сейчас в руках. У этого остроумного, смелого и доброго человека был девиз в жизни, вот он:
 
С двух сторон зажжена свеча моя,
Но она не сгорит в ночи,
И всех вас, враги, и всех вас, друзья,
Освещают её лучи.