Страница:
Долгая и какая-то странно прекрасная поездка через весь описываемый город: сначала по одной из центральных улиц вдоль реки, мимо вокзала, потом по бесконечно длинной дороге мимо заросшей лесом темной пустоты, по той же, что и вчера на хоккей, только в другую сторону, по мосту через реку, мимо вчерашнего гипермаркета, название которого обозначает геометрическую фигуру. Я тут, у автостанции остановлю, а вокзал – там, по мосту надо перейти. Спасибо, вам спасибо, удачи.
Автостанция – совсем маленькая, рядом несколько автобусов. Магазинчики, ларьки, но не очень оживленно, народу мало. По мосту через железнодорожные пути к вокзалу. Вокзал небольшой, очень красивый, с башенкой. За вокзалом – какая-то тишайшая улица, безлюдная остановка автобусов и маршруток, тишайшие низенькие дома. Внутри вокзала – небольшой темноватый, но уютный зал ожидания, расписание. Примерно через час должна прийти электричка, идущая от описываемого города, а еще через час – к описываемому городу, к его главному вокзалу. Посидеть на вокзале и, как в детстве, встретить электричку, просто так, посмотреть, как вдали из темноты появляются светящиеся фары электрички, как электричка подходит к платформе и останавливается у платформы, как пассажиры выходят, а другие пассажиры садятся, и как электричка уходит и постепенно исчезает в темноте.
А потом дождаться электрички в сторону главного вокзала и доехать на ней до главного вокзала.
В зале ожидания сначала людей было мало, а потом людей стало довольно много, видно, им всем нужна электричка. Люди читают, пьют пиво, дремлют, просто сидят. Из комнаты милиции периодически выходит милиционер с листом бумаги, идет к подоконнику, кладет на подоконник лист бумаги, что-то пишет и возвращается обратно в комнату милиции. Это повторяется раза три или четыре.
Люди начинают выходить из зала ожидания на платформу, вот-вот должна прибыть электричка, уже объявили, что электропоезд такой-то прибывает во столько-то к первой платформе, на платформе уже много людей, группа подростков дебильновато дурачится, они обсуждают каких-то девушек, один из них звонит по мобильному телефону и спрашивает: как ты относишься к сексу без обязательств, и остальные подростки гогочут, а электрички все нет, пять, десять минут, люди стоят, электрички нет, двадцать минут, и ничего не объявляют, подростки куда-то исчезли, и все остальные люди тоже постепенно разошлись кто куда, и не было ни возмущений, ни паники, все сначала молча ждали, а потом молча разошлись.
До нужной электрички полчаса, на улице не очень холодно, можно и даже нужно посидеть на платформе, на скамеечке, тихо, малолюдно, по одному из путей маневровый тепловоз тихо и медленно тянет вереницу цистерн, если бы это была не зима, а весна, или лето, или так называемая золотая осень, можно было бы просидеть так весь день в блаженно-тревожном оцепенении, как же здесь хорошо, хотя непонятно, что может быть такого уж хорошего на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, на дальнем краю описываемого города, в темноте и относительном холоде, но вот хорошо, хорошо, хорошо.
И если бы встал пораньше и бодро бродил весь световой день по главной улице (проспекту), или улице из четырех букв, или улице, названной в честь одного из месяцев, или по другим улицам, то, скорее всего, не было бы этой прекрасно-долгой поездки на станцию <Фамилия крупного деятеля большевизма>град и этого прекрасно-оцепенелого сидения на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град в ожидании электрички в сторону главного вокзала.
Фотографирование при помощи коммуникатора опор пешеходного моста, в просветах между которыми видны круглые колеса проезжающих мимо цистерн, очень удачный снимок, какая-то завораживающая геометрия в тревожном мертвенном свете станционных прожекторов, одна из лучших фотографий, которые когда-либо удавалось сделать.
Электричка приехала минута в минуту, в электричке тепло и светло, всего четыре небольших перегона – и уже главный вокзал. Сидение в течение некоторого времени на платформе главного вокзала, блаженно-тревожное состояние, достигнутое на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, еще не выветрилось, и хочется еще посидеть и посмотреть на железнодорожные пути и разнообразный подвижной состав.
Объявили, что скоро прибудет поезд, который едет из столицы одной страны в столицу другой. Досидеть до поезда, и пора ехать в гостиницу и уезжать из описываемого города.
Поезд, который едет из столицы одной страны в столицу другой страны, медленно вползает на станцию, и на этом первый приезд в описываемый город можно в основном считать оконченным. На такси в гостиницу, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, за вещами, потом обратно на вокзал, поезд, купе, нижняя полка, домой.
Фотография, сделанная коммуникатором на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, бесследно исчезла из коммуникатора. Что-то там с картой памяти случилось, часть данных куда-то невосстановимо подевалась. Ну да ладно.
Второй приезд. Февраль
Третий приезд. Март
Автостанция – совсем маленькая, рядом несколько автобусов. Магазинчики, ларьки, но не очень оживленно, народу мало. По мосту через железнодорожные пути к вокзалу. Вокзал небольшой, очень красивый, с башенкой. За вокзалом – какая-то тишайшая улица, безлюдная остановка автобусов и маршруток, тишайшие низенькие дома. Внутри вокзала – небольшой темноватый, но уютный зал ожидания, расписание. Примерно через час должна прийти электричка, идущая от описываемого города, а еще через час – к описываемому городу, к его главному вокзалу. Посидеть на вокзале и, как в детстве, встретить электричку, просто так, посмотреть, как вдали из темноты появляются светящиеся фары электрички, как электричка подходит к платформе и останавливается у платформы, как пассажиры выходят, а другие пассажиры садятся, и как электричка уходит и постепенно исчезает в темноте.
А потом дождаться электрички в сторону главного вокзала и доехать на ней до главного вокзала.
В зале ожидания сначала людей было мало, а потом людей стало довольно много, видно, им всем нужна электричка. Люди читают, пьют пиво, дремлют, просто сидят. Из комнаты милиции периодически выходит милиционер с листом бумаги, идет к подоконнику, кладет на подоконник лист бумаги, что-то пишет и возвращается обратно в комнату милиции. Это повторяется раза три или четыре.
Люди начинают выходить из зала ожидания на платформу, вот-вот должна прибыть электричка, уже объявили, что электропоезд такой-то прибывает во столько-то к первой платформе, на платформе уже много людей, группа подростков дебильновато дурачится, они обсуждают каких-то девушек, один из них звонит по мобильному телефону и спрашивает: как ты относишься к сексу без обязательств, и остальные подростки гогочут, а электрички все нет, пять, десять минут, люди стоят, электрички нет, двадцать минут, и ничего не объявляют, подростки куда-то исчезли, и все остальные люди тоже постепенно разошлись кто куда, и не было ни возмущений, ни паники, все сначала молча ждали, а потом молча разошлись.
До нужной электрички полчаса, на улице не очень холодно, можно и даже нужно посидеть на платформе, на скамеечке, тихо, малолюдно, по одному из путей маневровый тепловоз тихо и медленно тянет вереницу цистерн, если бы это была не зима, а весна, или лето, или так называемая золотая осень, можно было бы просидеть так весь день в блаженно-тревожном оцепенении, как же здесь хорошо, хотя непонятно, что может быть такого уж хорошего на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, на дальнем краю описываемого города, в темноте и относительном холоде, но вот хорошо, хорошо, хорошо.
И если бы встал пораньше и бодро бродил весь световой день по главной улице (проспекту), или улице из четырех букв, или улице, названной в честь одного из месяцев, или по другим улицам, то, скорее всего, не было бы этой прекрасно-долгой поездки на станцию <Фамилия крупного деятеля большевизма>град и этого прекрасно-оцепенелого сидения на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град в ожидании электрички в сторону главного вокзала.
Фотографирование при помощи коммуникатора опор пешеходного моста, в просветах между которыми видны круглые колеса проезжающих мимо цистерн, очень удачный снимок, какая-то завораживающая геометрия в тревожном мертвенном свете станционных прожекторов, одна из лучших фотографий, которые когда-либо удавалось сделать.
Электричка приехала минута в минуту, в электричке тепло и светло, всего четыре небольших перегона – и уже главный вокзал. Сидение в течение некоторого времени на платформе главного вокзала, блаженно-тревожное состояние, достигнутое на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, еще не выветрилось, и хочется еще посидеть и посмотреть на железнодорожные пути и разнообразный подвижной состав.
Объявили, что скоро прибудет поезд, который едет из столицы одной страны в столицу другой. Досидеть до поезда, и пора ехать в гостиницу и уезжать из описываемого города.
Поезд, который едет из столицы одной страны в столицу другой страны, медленно вползает на станцию, и на этом первый приезд в описываемый город можно в основном считать оконченным. На такси в гостиницу, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, за вещами, потом обратно на вокзал, поезд, купе, нижняя полка, домой.
Фотография, сделанная коммуникатором на станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, бесследно исчезла из коммуникатора. Что-то там с картой памяти случилось, часть данных куда-то невосстановимо подевалась. Ну да ладно.
Второй приезд. Февраль
Во второй раз получилось приехать только на один день. Так сложились так называемые обстоятельства.
Один день – это мало.
Если вдуматься в эту фразу, она, эта фраза, покажется довольно странной. Один день мало – для чего? Для обследования описываемого города. А два дня для обследования описываемого города – много? Тоже мало. С другой стороны, два дня – это больше, чем один день.
А один день – меньше, чем два дня.
Это точно.
Лучше не увлекаться подобными рассуждениями.
В гостинице, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, не было мест, и произошло вселение в гостиницу, одноименную с описываемым городом. Это высокая и довольно уродливая гостиница, но ее большое преимущество в том, что она стоит на возвышенности, и из ее окон открывается вид на пойму реки и заливные луга, за которыми располагаются железная дорога и главный вокзал описываемого города. То есть тот самый вид, который выдающийся русский писатель, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, описал словами “За лугами проходили поезда и сыпали искрами”.
И как раз дали номер, окно которого выходит именно на эту сторону. Правда, вокзала не видно, и железной дороги тоже, и искрящих поездов не видно, потому что далеко, и видно только заснеженную равнину, и поезда, как уже говорилось выше, не искрят в связи с полной ликвидацией паровозов, на смену которым пришли электровозы и тепловозы, которые если и искрят, то очень редко, в связи с какими-то чрезвычайными обстоятельствами.
Но все равно вид отрадный, и еще прямо под окном – небольшая церковь с красивой шатровой колокольней.
Сначала было темно, потому что поезд очень рано прибывает, а потом рассвело, и пейзаж стал каким-то совсем открыточным.
В отличие от первого приезда, в этот раз удалось выйти из гостиницы, одноименной с описываемым городом, и приступить к обследованию описываемого города довольно рано, около полудня.
Сначала недолгое брожение по главной улице (проспекту) описываемого города, любование на овраг (не тот, что был осмотрен в первый приезд, а другой – главная улица (проспект) пересекает два оврага), на дне оврага существует жизнь, там стоят многочисленные избушки, петляют дорожки, дети под воздействием силы земного тяготения съезжают со склонов оврага на санках. Потом – на улицу, названную в честь одного из месяцев, к пустому месту, на котором раньше располагался дом 47, в котором жил выдающийся русский писатель. Металлического забора вокруг пустого места теперь нет, и прямо с улицы виден кусок кирпичной стены, единственное, что осталось от дома 47, надо же, произошли изменения, что бы это значило, неужели все-таки опять собрались что-то строить. Очень странно.
Потом по улице, названной именем одного выдающегося русского писателя, но не такого выдающегося, как тот, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, вниз, к реке.
Здесь, на берегу реки около моста, раньше стоял огромный кафедральный собор, построенный во второй половине XIX века, чем-то напоминающий храм Христа Спасителя, только поменьше, но все равно очень большой. Через некоторое время после так называемой революции собор закрыли, демонтировали купол и устроили внутри киноконцертный зал. В таком виде собор пережил войну и немецкую оккупацию, после чего в конце 60-х годов был взорван, а вместо него был построен киноконцертный зал.
Маленький жалкий железный мост через реку, в разных источниках он называется “понтонный” или “наплавной”, трудно сказать, что означают эти слова, просто железный мост, совсем низенький, он не висит над рекой, а как бы плавает в ней, наверное, поэтому он и “наплавной”, в этом месте река совсем маленькая, она в основном подо льдом, только по обеим сторонам моста имеют место неопрятные проталины, в берег уткнулся носом небольшой белый катер, других судов не наблюдается, река не судоходная.
На другом берегу реки обнаружилось странное место. Просто такое место, пустое. Покрытое снегом. Слева, если смотреть от моста, тянется какое-то непонятное здание, вернее, просто глухая стена. Посреди заснеженной поверхности земли стоит ярко-синий пластмассовый туалет.
Раньше на месте этого пустого места находилась железнодорожная станция <Название описываемого города>-Город. Это была конечная станция на коротенькой ветке, которая вела к главному вокзалу описываемого города. По этой ветке людям было удобно добираться из центра описываемого города до главного вокзала и до Такого-то района. В одном из текстов выдающегося русского писателя, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, есть такие слова: “Человек сошел с поезда”. Местные литературоведы и краеведы установили, что это схождение человека с поезда произошло на станции <Название описываемого города>-I, а прибыл этот поезд со станции <Название описываемого города>-Город.
Коротенькую ветку от станции <Название описываемого города>-Город до главного вокзала весной и осенью заливало речной водой, так что пользоваться ею можно было только несколько месяцев в году, поезда ходили редко, к тому же в описываемом городе постепенно наладилось нормальное автобусное и троллейбусное сообщение, и можно было добираться из центра описываемого города до главного вокзала и Такого-то района на автобусах и троллейбусах, надобность в коротенькой ветке отпала, и ее разобрали, а станцию сровняли с землей. И теперь здесь просто пустое место.
Пустое, да не совсем пустое.
Позади мост, впереди лес, в лес уходит широкая протоптанная в снегу тропа, параллельно тропе – лыжня. Видно, что лыжней давно никто не пользовался, ее слегка занесло снегом. А несколько вдалеке, параллельно, – еще одна лыжня. Вот появились две женщины с лыжами и палками в руках, они подошли к началу той, второй лыжни, положили лыжи на снег, воткнули в снег лыжные палки, прикрепили свою обувь к лыжам при помощи лыжных креплений, взяли в руки палки и устремились в лес.
И тишина. Вернее, она и в присутствии женщин была, эта тишина, женщины производили свои манипуляции с лыжами и палками очень тихо, практически беззвучно.
По широкой протоптанной в снегу тропе из леса вышли пожилой мужчина и пожилая женщина. Они беззвучными тенями миновали пустое место, где раньше располагалась станция <Название описываемого города>-Город, и исчезли где-то за мостом.
Тут опять можно было бы написать “и тишина”, но тишина была не “и”, а просто тишина, все время, пожилые мужчина и женщина своим едва заметным присутствием не нарушили тишины, тишина была до их появления, во время их медленного прохождения по пустому месту и продолжилась после их исчезновения за мостом.
А описываемый город-то совсем рядом, прямо вот тут, рукой подать. За мостом видна улица, названная в честь одного из деятелей большевизма, она довольно оживленная, там ездят машины, автобусы и троллейбусы, там много магазинов, а здесь, посреди пустого места, почему-то стоит практически полная тишина.
Практически полная – потому что если постоять и прислушаться, то можно услышать еле заметный, но устойчивый, однотонный гул. Это не “звуки большого (маленького) города”, это похоже на звук зависшего на огромной высоте в одной точке, не приближающегося и не улетающего самолета.
Пустое место, тишина и гул.
Голубое небо пересекает широкая белая облачная полоса.
Можно было бы, конечно, прогуляться вглубь заснеженного леса по утоптанной тропе, по трассе бывшей коротенькой железнодорожной ветки, наверное, там красиво. Но тогда, наверное, не будет слышен этот гул, будет слышен скрип шагов и так далее, а хотелось послушать гул, лучше слушать этот гул, чем прогуливаться среди заснеженных деревьев, и поэтому некоторое время было посвящено стоянию в неподвижности посреди пустого места и слушанию гула неизвестного происхождения. Собственно, больше ничего интересного во второй приезд не было. Была поездка на 2 автобусе в Такой-то район, до первой остановки после вокзала. Какое-то дикое, корявое, невозможно унылое место. Была еще поездка на станцию <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, хотелось там посидеть, как в прошлый приезд, но ничего не получилось – станция <Фамилия крупного деятеля большевизма>град при свете дня оказалась какой-то туповато-обычной, к тому же практически сразу подошла электричка до главного вокзала описываемого города, и надо было на ней ехать, и вот уже главный вокзал описываемого города, а вот уже гостиница, одноименная с описываемым городом, тупое лежание перед телевизором в ожидании ночи, поезд, домой.
Пустое место, тишина и гул.
Один день – это мало.
Если вдуматься в эту фразу, она, эта фраза, покажется довольно странной. Один день мало – для чего? Для обследования описываемого города. А два дня для обследования описываемого города – много? Тоже мало. С другой стороны, два дня – это больше, чем один день.
А один день – меньше, чем два дня.
Это точно.
Лучше не увлекаться подобными рассуждениями.
В гостинице, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, не было мест, и произошло вселение в гостиницу, одноименную с описываемым городом. Это высокая и довольно уродливая гостиница, но ее большое преимущество в том, что она стоит на возвышенности, и из ее окон открывается вид на пойму реки и заливные луга, за которыми располагаются железная дорога и главный вокзал описываемого города. То есть тот самый вид, который выдающийся русский писатель, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, описал словами “За лугами проходили поезда и сыпали искрами”.
И как раз дали номер, окно которого выходит именно на эту сторону. Правда, вокзала не видно, и железной дороги тоже, и искрящих поездов не видно, потому что далеко, и видно только заснеженную равнину, и поезда, как уже говорилось выше, не искрят в связи с полной ликвидацией паровозов, на смену которым пришли электровозы и тепловозы, которые если и искрят, то очень редко, в связи с какими-то чрезвычайными обстоятельствами.
Но все равно вид отрадный, и еще прямо под окном – небольшая церковь с красивой шатровой колокольней.
Сначала было темно, потому что поезд очень рано прибывает, а потом рассвело, и пейзаж стал каким-то совсем открыточным.
В отличие от первого приезда, в этот раз удалось выйти из гостиницы, одноименной с описываемым городом, и приступить к обследованию описываемого города довольно рано, около полудня.
Сначала недолгое брожение по главной улице (проспекту) описываемого города, любование на овраг (не тот, что был осмотрен в первый приезд, а другой – главная улица (проспект) пересекает два оврага), на дне оврага существует жизнь, там стоят многочисленные избушки, петляют дорожки, дети под воздействием силы земного тяготения съезжают со склонов оврага на санках. Потом – на улицу, названную в честь одного из месяцев, к пустому месту, на котором раньше располагался дом 47, в котором жил выдающийся русский писатель. Металлического забора вокруг пустого места теперь нет, и прямо с улицы виден кусок кирпичной стены, единственное, что осталось от дома 47, надо же, произошли изменения, что бы это значило, неужели все-таки опять собрались что-то строить. Очень странно.
Потом по улице, названной именем одного выдающегося русского писателя, но не такого выдающегося, как тот, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, вниз, к реке.
Здесь, на берегу реки около моста, раньше стоял огромный кафедральный собор, построенный во второй половине XIX века, чем-то напоминающий храм Христа Спасителя, только поменьше, но все равно очень большой. Через некоторое время после так называемой революции собор закрыли, демонтировали купол и устроили внутри киноконцертный зал. В таком виде собор пережил войну и немецкую оккупацию, после чего в конце 60-х годов был взорван, а вместо него был построен киноконцертный зал.
Маленький жалкий железный мост через реку, в разных источниках он называется “понтонный” или “наплавной”, трудно сказать, что означают эти слова, просто железный мост, совсем низенький, он не висит над рекой, а как бы плавает в ней, наверное, поэтому он и “наплавной”, в этом месте река совсем маленькая, она в основном подо льдом, только по обеим сторонам моста имеют место неопрятные проталины, в берег уткнулся носом небольшой белый катер, других судов не наблюдается, река не судоходная.
На другом берегу реки обнаружилось странное место. Просто такое место, пустое. Покрытое снегом. Слева, если смотреть от моста, тянется какое-то непонятное здание, вернее, просто глухая стена. Посреди заснеженной поверхности земли стоит ярко-синий пластмассовый туалет.
Раньше на месте этого пустого места находилась железнодорожная станция <Название описываемого города>-Город. Это была конечная станция на коротенькой ветке, которая вела к главному вокзалу описываемого города. По этой ветке людям было удобно добираться из центра описываемого города до главного вокзала и до Такого-то района. В одном из текстов выдающегося русского писателя, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, есть такие слова: “Человек сошел с поезда”. Местные литературоведы и краеведы установили, что это схождение человека с поезда произошло на станции <Название описываемого города>-I, а прибыл этот поезд со станции <Название описываемого города>-Город.
Коротенькую ветку от станции <Название описываемого города>-Город до главного вокзала весной и осенью заливало речной водой, так что пользоваться ею можно было только несколько месяцев в году, поезда ходили редко, к тому же в описываемом городе постепенно наладилось нормальное автобусное и троллейбусное сообщение, и можно было добираться из центра описываемого города до главного вокзала и Такого-то района на автобусах и троллейбусах, надобность в коротенькой ветке отпала, и ее разобрали, а станцию сровняли с землей. И теперь здесь просто пустое место.
Пустое, да не совсем пустое.
Позади мост, впереди лес, в лес уходит широкая протоптанная в снегу тропа, параллельно тропе – лыжня. Видно, что лыжней давно никто не пользовался, ее слегка занесло снегом. А несколько вдалеке, параллельно, – еще одна лыжня. Вот появились две женщины с лыжами и палками в руках, они подошли к началу той, второй лыжни, положили лыжи на снег, воткнули в снег лыжные палки, прикрепили свою обувь к лыжам при помощи лыжных креплений, взяли в руки палки и устремились в лес.
И тишина. Вернее, она и в присутствии женщин была, эта тишина, женщины производили свои манипуляции с лыжами и палками очень тихо, практически беззвучно.
По широкой протоптанной в снегу тропе из леса вышли пожилой мужчина и пожилая женщина. Они беззвучными тенями миновали пустое место, где раньше располагалась станция <Название описываемого города>-Город, и исчезли где-то за мостом.
Тут опять можно было бы написать “и тишина”, но тишина была не “и”, а просто тишина, все время, пожилые мужчина и женщина своим едва заметным присутствием не нарушили тишины, тишина была до их появления, во время их медленного прохождения по пустому месту и продолжилась после их исчезновения за мостом.
А описываемый город-то совсем рядом, прямо вот тут, рукой подать. За мостом видна улица, названная в честь одного из деятелей большевизма, она довольно оживленная, там ездят машины, автобусы и троллейбусы, там много магазинов, а здесь, посреди пустого места, почему-то стоит практически полная тишина.
Практически полная – потому что если постоять и прислушаться, то можно услышать еле заметный, но устойчивый, однотонный гул. Это не “звуки большого (маленького) города”, это похоже на звук зависшего на огромной высоте в одной точке, не приближающегося и не улетающего самолета.
Пустое место, тишина и гул.
Голубое небо пересекает широкая белая облачная полоса.
Можно было бы, конечно, прогуляться вглубь заснеженного леса по утоптанной тропе, по трассе бывшей коротенькой железнодорожной ветки, наверное, там красиво. Но тогда, наверное, не будет слышен этот гул, будет слышен скрип шагов и так далее, а хотелось послушать гул, лучше слушать этот гул, чем прогуливаться среди заснеженных деревьев, и поэтому некоторое время было посвящено стоянию в неподвижности посреди пустого места и слушанию гула неизвестного происхождения. Собственно, больше ничего интересного во второй приезд не было. Была поездка на 2 автобусе в Такой-то район, до первой остановки после вокзала. Какое-то дикое, корявое, невозможно унылое место. Была еще поездка на станцию <Фамилия крупного деятеля большевизма>град, хотелось там посидеть, как в прошлый приезд, но ничего не получилось – станция <Фамилия крупного деятеля большевизма>град при свете дня оказалась какой-то туповато-обычной, к тому же практически сразу подошла электричка до главного вокзала описываемого города, и надо было на ней ехать, и вот уже главный вокзал описываемого города, а вот уже гостиница, одноименная с описываемым городом, тупое лежание перед телевизором в ожидании ночи, поезд, домой.
Пустое место, тишина и гул.
Третий приезд. Март
А в этот раз в гостинице, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, места были, женщина по телефону бодро ответила да, конечно, хорошо, да, одноместный номер, когда заезжаете, фамилию вашу назовите, пожалуйста, и телефон для связи на всякий случай, отлично, ждем вас, ждем вас, ждем вас. И приезд в описываемый город состоялся, и состоялось раннее утреннее заселение в гостиницу, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины.
В результате вяловатых размышлений было решено сделать так. Сначала посетить книжный магазин с целью приобретения картографической продукции и книги или книг краеведческой тематики. Потом съездить в Такой-то район и осмотреть железнодорожную станцию <Название описываемого города>-II. А дальше, как говорится, по обстоятельствам. Как говорится, как получится. Или, как некоторые еще говорят, по ситуации.
Но сначала – посещение пустого места на улице, названной в честь одного из месяцев, на котором раньше стоял дом 47, в котором жил выдающийся русский писатель. С прошлого приезда ничего не изменилось: металлический и какой-либо другой забор отсутствует, из середины участка торчит кусок стены бывшего дома 47.
Большой книжный магазин располагается в непосредственной близости от гостиницы, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, на улице, названной именем местного деятеля большевизма, который в молодом возрасте умер от тифа. В магазине приобретен атлас автомобильных дорог области, административным центром которой является описываемый город, и план-схема описываемого города. Обнаружена также книга о выдающемся русском писателе, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, вернее, о выдающемся русском писателе и об описываемом городе, о том, как выдающийся русский писатель описал описываемый город в своих текстах. Эта книга издана уже много лет назад и до сих пор продается, наверное, она никому не нужна в описываемом городе, да и в других городах тоже. В данном случае покупать ее не было смысла, потому что она и так имелась в наличии.
Вниз по улице, названной в честь местного деятеля большевизма, спуск очень крутой, лед, скольжение, почти падение, и еще почти падение, и еще. Улица, названная именем одного из деятелей большевизма. Троллейбус 2, следующий до конечной остановки <Такой-то комбинат>. Окна троллейбуса покрыты густым слоем грязи, которая в связи со слякотной погодой постоянно летит из-под колес проезжающих мимо машин и самого троллейбуса. Усаживание на свободное переднее сиденье с целью рассмотрения проплывающих мимо видов через стекло кабины водителя, приход кондукторши, оплата проезда (10 рублей), кондукторша встает около кабины водителя, полностью заслоняя обзор. Кондукторша разговаривает с водителем, рассмотрение проплывающих мимо видов становится невозможным. Потом она отходит с целью обилечивания других пассажиров, и становится видно, что мимо проплывают какие-то виды, а потом снова встает около кабины водителя и разговаривает с водителем, и снова ни хрена не видно, что же это такое.
Все-таки видно, что троллейбус переезжает реку по высокому длинному мосту и въезжает в Такой-то район, справа проплывают неясные очертания гигантского гипермаркета, название которого обозначает геометрическую фигуру, того самого, в котором в первый приезд покупались продукты и напитки. Еще несколько остановок, и вот уже остановка <Название описываемого города>-II, пора выходить.
Широкий проспект, названный в честь одного из городов. Грязно, мокро, слякотно. Всё тает, кругом валяется грязный почерневший снег, кое-где сменяющийся коричневой земляной жижей. Серые дома, практически в каждом – один или несколько небольших магазинов. Множество людей движется по загаженным природой и климатом тротуарам. Множество маршруток проносится по широкому проспекту, названному в честь одного из городов.
Вбок, на перпендикулярную проспекту улицу, названную в честь одной из стран и/или одноименного народа. Пасмурно, грязно и как-то немного мерзко. Слегка.
Небольшой новенький пассажирский павильон станции <Название описываемого города>-II, небольшой зал ожидания. Из расписания следует, что минут через 20 на станцию <Название описываемого города>-II прибудет пригородный поезд, следующий до станции <Название описываемого города>-I, то есть до главного вокзала описываемого города. Надо бы съездить по этому внутригородскому короткому маршруту, это должно быть интересно, или не интересно, а просто приятно, наверняка поездка будет приятной, пусть даже и не особо интересной.
Билет от станции >Название описываемого города>-II до станции <Название описываемого города>-I стоит 15 рублей.
До пассажирской платформы надо идти по длинному пешеходному мосту через многочисленные пути, сплошь заставленные товарными составами. <Название описываемого города>-II – грузовая станция, поезда дальнего следования на ней останавливаются редко, хотя эта станция находится на большой магистрали, связывающей столицу одного государства со столицами сразу нескольких других государств, здесь очень интенсивное движение, но все поезда дальнего следования останавливаются на станции <Название описываемого города>-I, то есть на главной станции, которая расположена на другой, гораздо менее важной магистрали, и для этого поездам приходится делать большой крюк. А на станции <Название описываемого города>-II пассажирское движение ограничивается только пригородными поездами, один из которых как раз и должен сейчас подойти и отправиться по направлению к станции <Название описываемого города>-I.
Пустая платформа (абсолютную пустоту нарушает только стоящий в отдалении паренек), скамеечка, сидение на скамеечке в ожидании поезда. Тихо, влажно, пути, вагоны, провода. Приятность неподвижного станционного сидения.
Приехал небольшой симпатичный бодренький дизель-поезд, путешествие началось и очень быстро закончилось, оно получилось не особенно интересным, но, как и предполагалось, очень приятным, даже непонятно почему, вокруг ничего нет, кроме снежного поля и ветвящихся во всех направлениях железнодорожных путей, здесь настоящее железнодорожное царство, вдали можно различить возвышенность, на которой располагается центральная часть описываемого города, именно оттуда открывался вид, который выдающийся русский писатель, живший в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, описал словами “За лугами проходили поезда и сыпали искрами”. Описываемый город находится вдали, эта дорога, хоть и проходит в черте описываемого города, идет сквозь пустые заснеженные места. Поезд несколько раз остановился у мельчайших, еле различимых в снегу платформ, немногочисленные люди несколько раз вышли и несколько раз вошли, и вот уже станция <Название описываемого города>-I, бессмысленное путешествие окончилось, жаль, что оно было таким коротким, хотелось ехать и ехать сквозь снега, смотреть на разбегающиеся в разные стороны железнодорожные пути, маленькие платформы и центральную часть описываемого города вдали, такие короткие путешествия, в которых толком ничего не видишь, почему-то бывают очень приятными, как, например, январская поездка на вечерней электричке от станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град до станции <Название описываемого города>-I, тогда за окнами вообще ничего не было видно, кроме темноты, а все равно как-то хорошо, трудно объяснить этот феномен.
Было решено вернуться в гостиницу, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, потому что в этот день начинался чемпионат страны по футболу и должны были играть “Динамо” и “Локомотив”, и было решено посмотреть эту игру по телевизору. “Динамо” моментально пропустило гол, потом пропустило еще и еще, счет стал 0:3, и всё стало безнадежно, как же они уже задолбали своим унылым безнадежным лузерством, продолжающимся уже многие десятилетия, а потом вдруг уже в добавленное время “Динамо” забило подряд два гола, и для спасения матча просто не хватило времени.
Было еще достаточно светло, и можно было бы выйти из гостиницы, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, и продолжить обследование описываемого города, но страсть уныния, порождающая грех праздности, победила, и было принято решение остаться в номере и продолжить обследование описываемого города путем изучения местной прессы, купленной утром в газетном киоске.
Газета “<Прилагательное, образованное названием описываемого города> рабочий”. Заметка “Несчастливый номер” в рубрике “Гримасы бытия”. Заметка “Вспыльчивый ухажер”. Телепрограмма. Заголовок “Волчара снова в деле” (анонс сериала “Мент в законе-2”). Заметка “Кто круче Игоря Крутого?”. Огромная статья “Приговоренные” о том, как люди насмерть отравились стеклоочистителем. Заметка “Чисто по-русски” о русских словах, вошедших в другие языки. Фигурируют слова vodka, sputnik, matrioshka, apparatchik, dacha, bortsch, perestroika, glasnost, intelligentsia, samovar, balalaika, troika. Заметка проиллюстрирована изображением группы матрешек.
Газета “<Прилагательное, образованное названием описываемого города> правда”. Маленькая, блеклая, черно-бело-красная. Заметка “Первый камень не первой свежести”. Заметка “В ущерб национальным интересам”. Огромный текст “Мы обвиняем Путина!”, представляющий собой запись выступления В.Илюхина на Общероссийском офицерском собрании. Статья “Сердце, отданное людям”. Статья “По долгу и совести”. Телепрограмма, а потом снова они обвиняют Путина, примерно четверть всей газеты посвящена обвинению Путина. Карикатура, на которой изображена группа людей, предающихся пьянству и разврату на фоне вывесок “Игровой зал” и “Вкусные наркотики”. Карикатура сопровождается текстом: “Денег нет? Это не ново! Нет работы? Наплевать! Но зато всегда готовы Мы за власть голосовать!”. Один из предающихся пьянству и разврату людей держит в руках плакат с надписью “Спасибо!”. Статья “Уход за кожей лица в домашних условиях”, содержащая, в частности, совет: “Ведите кусочки льда по массажным линиям лица”. Статья завершается словами: “Это лишь малая толика масок на основе натуральных компонентов, которые вы смело можете приготовить дома”.
Газета “<Прилагательное, образованное названием описываемого города> факты”. Заметка “Смелый поступок”. Заметка “Задолженность погашена”. Заметка “Начался Великий пост”. На последней странице напечатано стихотворение “Мужичок за пятьдесят…”, вернее, не стихотворение, а текст песни:
Следующее утро – солнечное, происходит интенсивное таяние снега и льда, и образовавшаяся в результате таяния вода обильно падает вниз с различных возвышенных предметов и поверхностей. Решено было для начала обследовать некоторую часть центральной части города.
В результате вяловатых размышлений было решено сделать так. Сначала посетить книжный магазин с целью приобретения картографической продукции и книги или книг краеведческой тематики. Потом съездить в Такой-то район и осмотреть железнодорожную станцию <Название описываемого города>-II. А дальше, как говорится, по обстоятельствам. Как говорится, как получится. Или, как некоторые еще говорят, по ситуации.
Но сначала – посещение пустого места на улице, названной в честь одного из месяцев, на котором раньше стоял дом 47, в котором жил выдающийся русский писатель. С прошлого приезда ничего не изменилось: металлический и какой-либо другой забор отсутствует, из середины участка торчит кусок стены бывшего дома 47.
Большой книжный магазин располагается в непосредственной близости от гостиницы, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, на улице, названной именем местного деятеля большевизма, который в молодом возрасте умер от тифа. В магазине приобретен атлас автомобильных дорог области, административным центром которой является описываемый город, и план-схема описываемого города. Обнаружена также книга о выдающемся русском писателе, который жил в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, вернее, о выдающемся русском писателе и об описываемом городе, о том, как выдающийся русский писатель описал описываемый город в своих текстах. Эта книга издана уже много лет назад и до сих пор продается, наверное, она никому не нужна в описываемом городе, да и в других городах тоже. В данном случае покупать ее не было смысла, потому что она и так имелась в наличии.
Вниз по улице, названной в честь местного деятеля большевизма, спуск очень крутой, лед, скольжение, почти падение, и еще почти падение, и еще. Улица, названная именем одного из деятелей большевизма. Троллейбус 2, следующий до конечной остановки <Такой-то комбинат>. Окна троллейбуса покрыты густым слоем грязи, которая в связи со слякотной погодой постоянно летит из-под колес проезжающих мимо машин и самого троллейбуса. Усаживание на свободное переднее сиденье с целью рассмотрения проплывающих мимо видов через стекло кабины водителя, приход кондукторши, оплата проезда (10 рублей), кондукторша встает около кабины водителя, полностью заслоняя обзор. Кондукторша разговаривает с водителем, рассмотрение проплывающих мимо видов становится невозможным. Потом она отходит с целью обилечивания других пассажиров, и становится видно, что мимо проплывают какие-то виды, а потом снова встает около кабины водителя и разговаривает с водителем, и снова ни хрена не видно, что же это такое.
Все-таки видно, что троллейбус переезжает реку по высокому длинному мосту и въезжает в Такой-то район, справа проплывают неясные очертания гигантского гипермаркета, название которого обозначает геометрическую фигуру, того самого, в котором в первый приезд покупались продукты и напитки. Еще несколько остановок, и вот уже остановка <Название описываемого города>-II, пора выходить.
Широкий проспект, названный в честь одного из городов. Грязно, мокро, слякотно. Всё тает, кругом валяется грязный почерневший снег, кое-где сменяющийся коричневой земляной жижей. Серые дома, практически в каждом – один или несколько небольших магазинов. Множество людей движется по загаженным природой и климатом тротуарам. Множество маршруток проносится по широкому проспекту, названному в честь одного из городов.
Вбок, на перпендикулярную проспекту улицу, названную в честь одной из стран и/или одноименного народа. Пасмурно, грязно и как-то немного мерзко. Слегка.
Небольшой новенький пассажирский павильон станции <Название описываемого города>-II, небольшой зал ожидания. Из расписания следует, что минут через 20 на станцию <Название описываемого города>-II прибудет пригородный поезд, следующий до станции <Название описываемого города>-I, то есть до главного вокзала описываемого города. Надо бы съездить по этому внутригородскому короткому маршруту, это должно быть интересно, или не интересно, а просто приятно, наверняка поездка будет приятной, пусть даже и не особо интересной.
Билет от станции >Название описываемого города>-II до станции <Название описываемого города>-I стоит 15 рублей.
До пассажирской платформы надо идти по длинному пешеходному мосту через многочисленные пути, сплошь заставленные товарными составами. <Название описываемого города>-II – грузовая станция, поезда дальнего следования на ней останавливаются редко, хотя эта станция находится на большой магистрали, связывающей столицу одного государства со столицами сразу нескольких других государств, здесь очень интенсивное движение, но все поезда дальнего следования останавливаются на станции <Название описываемого города>-I, то есть на главной станции, которая расположена на другой, гораздо менее важной магистрали, и для этого поездам приходится делать большой крюк. А на станции <Название описываемого города>-II пассажирское движение ограничивается только пригородными поездами, один из которых как раз и должен сейчас подойти и отправиться по направлению к станции <Название описываемого города>-I.
Пустая платформа (абсолютную пустоту нарушает только стоящий в отдалении паренек), скамеечка, сидение на скамеечке в ожидании поезда. Тихо, влажно, пути, вагоны, провода. Приятность неподвижного станционного сидения.
Приехал небольшой симпатичный бодренький дизель-поезд, путешествие началось и очень быстро закончилось, оно получилось не особенно интересным, но, как и предполагалось, очень приятным, даже непонятно почему, вокруг ничего нет, кроме снежного поля и ветвящихся во всех направлениях железнодорожных путей, здесь настоящее железнодорожное царство, вдали можно различить возвышенность, на которой располагается центральная часть описываемого города, именно оттуда открывался вид, который выдающийся русский писатель, живший в доме 47 по улице, названной в честь одного из месяцев, описал словами “За лугами проходили поезда и сыпали искрами”. Описываемый город находится вдали, эта дорога, хоть и проходит в черте описываемого города, идет сквозь пустые заснеженные места. Поезд несколько раз остановился у мельчайших, еле различимых в снегу платформ, немногочисленные люди несколько раз вышли и несколько раз вошли, и вот уже станция <Название описываемого города>-I, бессмысленное путешествие окончилось, жаль, что оно было таким коротким, хотелось ехать и ехать сквозь снега, смотреть на разбегающиеся в разные стороны железнодорожные пути, маленькие платформы и центральную часть описываемого города вдали, такие короткие путешествия, в которых толком ничего не видишь, почему-то бывают очень приятными, как, например, январская поездка на вечерней электричке от станции <Фамилия крупного деятеля большевизма>град до станции <Название описываемого города>-I, тогда за окнами вообще ничего не было видно, кроме темноты, а все равно как-то хорошо, трудно объяснить этот феномен.
Было решено вернуться в гостиницу, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, потому что в этот день начинался чемпионат страны по футболу и должны были играть “Динамо” и “Локомотив”, и было решено посмотреть эту игру по телевизору. “Динамо” моментально пропустило гол, потом пропустило еще и еще, счет стал 0:3, и всё стало безнадежно, как же они уже задолбали своим унылым безнадежным лузерством, продолжающимся уже многие десятилетия, а потом вдруг уже в добавленное время “Динамо” забило подряд два гола, и для спасения матча просто не хватило времени.
Было еще достаточно светло, и можно было бы выйти из гостиницы, название которой совпадает с названием одного из областных центров Украины, и продолжить обследование описываемого города, но страсть уныния, порождающая грех праздности, победила, и было принято решение остаться в номере и продолжить обследование описываемого города путем изучения местной прессы, купленной утром в газетном киоске.
Газета “<Прилагательное, образованное названием описываемого города> рабочий”. Заметка “Несчастливый номер” в рубрике “Гримасы бытия”. Заметка “Вспыльчивый ухажер”. Телепрограмма. Заголовок “Волчара снова в деле” (анонс сериала “Мент в законе-2”). Заметка “Кто круче Игоря Крутого?”. Огромная статья “Приговоренные” о том, как люди насмерть отравились стеклоочистителем. Заметка “Чисто по-русски” о русских словах, вошедших в другие языки. Фигурируют слова vodka, sputnik, matrioshka, apparatchik, dacha, bortsch, perestroika, glasnost, intelligentsia, samovar, balalaika, troika. Заметка проиллюстрирована изображением группы матрешек.
Газета “<Прилагательное, образованное названием описываемого города> правда”. Маленькая, блеклая, черно-бело-красная. Заметка “Первый камень не первой свежести”. Заметка “В ущерб национальным интересам”. Огромный текст “Мы обвиняем Путина!”, представляющий собой запись выступления В.Илюхина на Общероссийском офицерском собрании. Статья “Сердце, отданное людям”. Статья “По долгу и совести”. Телепрограмма, а потом снова они обвиняют Путина, примерно четверть всей газеты посвящена обвинению Путина. Карикатура, на которой изображена группа людей, предающихся пьянству и разврату на фоне вывесок “Игровой зал” и “Вкусные наркотики”. Карикатура сопровождается текстом: “Денег нет? Это не ново! Нет работы? Наплевать! Но зато всегда готовы Мы за власть голосовать!”. Один из предающихся пьянству и разврату людей держит в руках плакат с надписью “Спасибо!”. Статья “Уход за кожей лица в домашних условиях”, содержащая, в частности, совет: “Ведите кусочки льда по массажным линиям лица”. Статья завершается словами: “Это лишь малая толика масок на основе натуральных компонентов, которые вы смело можете приготовить дома”.
Газета “<Прилагательное, образованное названием описываемого города> факты”. Заметка “Смелый поступок”. Заметка “Задолженность погашена”. Заметка “Начался Великий пост”. На последней странице напечатано стихотворение “Мужичок за пятьдесят…”, вернее, не стихотворение, а текст песни:
И потом еще долгое тупое лежание в гостиничном номере перед телевизором, долгий тупой просмотр тупых телевизионных программ, и так до поздней ночи, страсть уныния – лютая штука.
Одинокий мужичок за пятьдесят, неухоженный.
На тебя глаза недобрые косят все прохожие.
Ты и вроде бы не бомж и не алкаш да не на паперти,
Но не можешь ты сидеть, пришла весна, дома взаперти.
И единственный твой друг, твой надежный друг – это старый пес.
Рядом молча семенит, помнит запах рук и сует в них нос.
А вокруг снует народ, он тебя не узнает, не касается.
Жизнь тихонечко идет, да легонечко грызет, да не кусается.
Припев:
И ты не думай о том, что весна твоя вдаль улетела.
Не сумел, не сберег, не скопил ты на старость гроша.
Стареет тело, стареет только тело,
И никогда, слышишь ты, никогда не стареет душа.
Следующее утро – солнечное, происходит интенсивное таяние снега и льда, и образовавшаяся в результате таяния вода обильно падает вниз с различных возвышенных предметов и поверхностей. Решено было для начала обследовать некоторую часть центральной части города.