Даррелл Джеральд. Птица-пересмешник

   Джу села в кресло, поджав свои длинные ноги, сняла шляпу и стала обмахиваться ею, как веером.
   – У Лужи,— только и сказала она.

Глава седьмая

ЗЕНКАЛИЙЦЫ ПОТРЯСЕНЫ

 
   За окнами сгущалась тьма. Зазвенели и застрекотали сверчки, им вторили тонкими голосами гекконы: «Тик-ток! Тик-ток!» Теплый воздух был напоен ароматами цветов, а во мраке кустов, словно летучие опалы, сияли светлячки.
   Но для Питера ничего этого не существовало.
   – Как это следует понимать — у Лужи? — выдавил он наконец.— Что ты имеешь в виду?
   – Что слышал,— сказала Джу, устремив на него совиный взгляд.— Лужа похитил ее прошлым вечером, когда она возвращалась домой.
   – Ну а… где же она?! — спросил Питер, глядя на носки своих туфель.— Дома у Лужи? Неужели этот мелкий, омерзительный негодяй…
   – Ну, ну, не спеши с выводами,— утешающе сказала Джу.— Она не у Лужи дома, его самого там тоже нет. Так что успокойся, не гляди так злобно, а лучше поднеси мне стаканчик.
   – Прости, Джу,— сказал Питер и начал разливать напитки по стаканам, стараясь, чтобы никто не заметил, как у него трясутся руки.— Но, право же, где она и как ты обо всем этом узнала?
   – Начнем с того,— сказала Джу, отхлебнув из стакана,— что она цела, можешь не волноваться. А узнала я об этом вот как: там был Леонардо-да-Винчи Браун.
   – Но я думал, что это твой садовник…— начал Питер.
   – Точно так,— сказала Джу.— И по совместительству один из моих лучших информаторов.
   – Как… информаторов? — спросил потрясенный Питер.
   – А вот так,— ответила Джу.— С того самого момента, как в воздухе стала носиться мысль о строительстве этого идиотского аэродрома, я почувствовала, что обязана держать руку на пульсе событий. Для начала я попросила самых смышленых из моих прихожан докладывать обо всем, что в этой связи делается. От Леонардо я узнала, что твой дядюшка и лорд Хаммер имели с Лужей закулисные беседы. Он слышал, как сэр Осберт и лорд Хаммер убеждали Лужу немедленно предпринять какие-то шаги, чтобы не допустить срыва сделки. Сэр Осберт так и сказал, без обиняков: «Как хочешь, а долину нужно избавить от этих чертовых деревьев и дурацких птиц. И чем скорее ты это сделаешь, тем лучше». Бедняга был здорово напуган, потому и пытался тебя подкупить. Или я не права?
   – Но откуда тебе об этом известно?
   – Подросток по имени Тюльпан, что служит у тебя,— тоже мой человек,— сказала Джу.
   – Ну и ну! Да ты похлеще всяких коммунистов! — воскликнул Питер.
   – Куда им до меня! — с гордостью подтвердила Джу.— Я всегда неукоснительно придерживалась принципа Священного Писания «Око за око, зуб за зуб!», а ситуация сложилась такая, что есть где развернуться. Да и вообще, сдается мне, что христиане стали слишком сентиментальными. Нет, размазни не в моем вкусе! Короче говоря, я дала Леонардо задание втереться в доверие к Луже. И что бы ты думал — он так вошел в роль, что стал членом его
   шайки сорвиголов и хулиганов, которые были главными зачинщиками беспорядков и на чьей совести — поджог Английского клуба. Им же было поручено и похищение Одри, что они вчера вечером и сделали. Надо сказать, члены шайки были отнюдь не в восторге от этого боевого задания, поскольку они давно знакомы с Одри и испытывают симпатию к ней. Но Лужа так взял их в оборот, что они не посмели ослушаться. В общем, они привезли ее в одну из небольших лесных хижин, где селятся охотники на оленей, после чего сам Лужа пытался разговорить ее. Но перед этим Леонардо сумел привлечь внимание Одри и знаками показал ей, что сообщит мне обо всем.
   – Благодарите Бога, что он послал.вам Леонардо,— с жаром произнес Питер.— Ну что, Леонардо, отведешь нас туда?
   – Да, конечно,— сказала Джу.— А если понадобится помощь, мы с капитаном Паппасом тут как тут.
   Капитан Паппас хорошенько прокашлялся.
   – Да, сэр, можете на меня рассчитывать,— сказал он.— Мисс Одри — прекрасная девушка, очаровательная леди. Этот черномазый сукин сын Лужа слишком много на себя берет. Ну, мистер Фокстрот, надеюсь, ты задашь ему перцу, а? Я помогу!
   – Спасибо,— с облегчением сказал Питер.— Как только доберусь до него — сразу пущу его на корм акулам!
   – Не стоит. Думаю, он нам еще послужит живым,— раздался голос.
   Все обернулись и увидели Ганнибала, стоявшего в дверном проеме.
   – Ганнибал! — вскричал Питер.— Ты как раз кстати!
   Знаешь, этот мерзавец Лужа…
   – Знаю, знаю,— сказал Ганнибал, снимая свою гигантскую «сола топи» и усаживаясь рядом.— Вы так орали, что за километр слышно. А если бы на моем месте оказался Лужа?!
   – Мы как раз собирались на помощь Одри,— сказал Питер.— Пойдешь с нами?
   – Конечно,— сказал Ганнибал,— но не сейчас. То есть в каком смысле — не сейчас?!
   – А вот в каком,— сказал Ганнибал.— Сейчас, в семь часов вечера, всякий добропорядочный зенкалиец колдует над котелком. Раньше чем в половине девятого они не кончат ужинать, но зато сразу после этого заваливаются спать. Это одна из тех любопытных привычек, которые зенкалийцы унаследовали от французов. Значит, если мы
   сейчас отправимся к охотничьей избушке, врасплох мы их не застанем. Стало быть, лучше всего отправляться туда в час пополуночи.
   – Все это, конечно, прекрасно,— сказал Питер.— А вдруг, пока мы тут сидим сложа руки, Лужа попытается вытянуть из Одри сведения о местоположении долины?
   – Ты имеешь в виду допрос с пристрастием? — спросил Ганнибал.-— Это исключено. Такого не потерпит ни один из его шайки. Или я не прав, Леонардо?
   – Да, сэ', мистер Ганнибал. Лужа наказал всем не трогайте мисси Одри, а то он всем хвосты накрутит,— серьезно сказал Леонардо.
   – Ну ладно,— неохотно согласился Питер, хотя знал, что ожидание истреплет ему нервы.— Положим, вы правы.
   – Значит, так,— сказал Ганнибал,— сейчас я заберу к себе в гости двоих. Полагаю, остальным неохота тащиться ко мне в гости на обед и неохота, чтобы те, кого я увезу, тут околачивались. Я заеду за вами в полночь. Сколько времени понадобится, чтобы добраться туда, Леонардо?
   – Это недалеко, сэ',— сказал Леонардо.— Неподалеку от дома мисси Джу.
   – Заодно заедешь и за мной,— сказала Джу.— От меня до места полчаса пути.
   Ганнибал взглянул на Питера.
   – А сколько времени потребуется, чтобы доехать до Долины пересмешников? — спросил он.
   – Это зависит от того, как туда добираться. Если лезть через скалы, как мы, то. не доберешься и за полдня. Но в долину можно попасть и через расщелину, сквозь которую стекает водопад. Самое большее — полчаса от дороги. А почему ты спрашиваешь?
   – Да так, просто поинтересовался. Ты когда-нибудь спрашивал дорогу у ирландца?
   – Нет,— ответил Питер, удивленный столь странным вопросом.
   – Ничего. Это я так,— сказал Ганнибал и увел с собой сэра Ланселота и досточтимого Альфреда. Потом ушли Джу с Леонардо и Паппасом.
   Когда часы пробили полночь, явился Ганнибал с двумя своими гостями. У обоих были пурпурные лица, а ноги выписывали кренделя. Отправив гуляк спать, Питер и Ганнибал покатили к дому Джу. Ночная прохлада была пронизана тысячами самых диковинных запахов, а воцарившаяся на небе канареечного цвета луна ярко освещала лес. Время от времени в свете фар вспыхивали, словно алмазы, глаза мангуста. Темные чащи были украшены мириадами мерцающих светлячков.
   – Как ты справился с сэром Ланселотом и досточтимым Альфредом? — полюбопытствовал Питер.
   Ганнибал только хмыкнул.
   – Неплохо. С первого взгляда ясно, что они настроены творить добро, так что, на мой взгляд, им вполне можно простить даже те слабости, которые кажутся предосудительными. Тем не менее во время обеда я победил Ланселота в счете Очень Важных Персон. Суди сам, какие у меня козыри: три члена королевских семейств из небольших стран, восемь герцогов, четырнадцать сэров и целая
   куча премьер-министров. Он остался под таким впечатлением, что просил называть его просто Ланс.
   Питер рассмеялся.
   – Ну, это чудачество безобидное,— сказал он.— Не то что непомерное самомнение этого сноба, Дэниэла Брюстера.
   – Хватит трепаться,— прервал его Ганнибал.— Кстати, ты взял ружье?
   – Нет,— с сожалением сознался Питер.
   . — Ну, может, это и к лучшему,— сказал Ганнибал.— Я захватил свой маленький «смит-вессон». Правда, попасть из него в цель довольно затруднительно, зато бабахает не хуже пушки, а нам это как раз и нужно.
   Наконец они добрались до дома Джу. Там их поджидали хозяйка, Паппас и папаша Дэмиэн, одетые в костюмы цвета хаки. На Джу была также огромная ковбойская шляпа, в руке она держала внушительное ружье, на плече у нее висел кожаный патронташ, а на бедре — пугающих размеров охотничий нож.
   – А, вот и вы! Ну что ж, мы в полной боевой готовности! — воскликнула она.— Симон, налей-ка нам выпить! А я пока достану шашки.
   – Шашки?! — изумился Ганнибал.— Ты что… хочешь изрубить их на котлеты?!
   – Ганнибал, хоть ты и очень умный человек, но временами порешь такую чушь, что стыдно слушать,— строго сказала Джу.— Я имею в виду не клинки, а всего-навсего дымовые шашки. Я тут отыскала книгу — называется «Сто утех, забав и шуток для прилежных детей», и там нашелся великолепный рецепт дымовых шашек. Такие и ребенок сделает! Капитан Паппас тут же привез мне все необходимые компоненты из Джакарты, и я набила ими длинные трубки и колбы.
   – Паппас! Понимаю, тебе хотелось ублажить ее, но впредь думай хоть немного! — сурово сказал Ганнибал.
   – Ты прав. Это самая воинственная и кровожадная христианка, которую я когда-либо видел,— сказал Дэмиэн, радуясь, что теперь может бесконтрольно хлестать бренди стакан за стаканом.— Клянусь, будь она ирландской католичкой, она поставила бы на колени британское правительство и отбила у него Северную Ирландию.
   Порывшись в шкафу, Джу достала четыре шарообразные колбы и распихала их по карманам.
   – Ну что,— сказала она, залпом допивая стакан,— все готовы? Прекрасно! Тогда в путь, привезем назад это бедное дитя, чтобы наша крошка могла принять ванну и сытно поужинать.
   Они проехали около двух миль, а затем, следуя указаниям Леонардо, поставили машину под гигантским баньяном на обочине. Засветив фонари и послав Леонардо вперед, они двинулись по узкой петляющей тропке, огибающей деревья и прямые побеги гуавы. Паппас с помощью мачете срубил четыре деревца, вытесал из них шестифутовые колья и раздал Дэмиэну, Ганнибалу и Питеру.
   – Они незаменимы для драки,— объяснил он.— Ткнешь противнику в ноги — он не убежит. Ткнешь в голову — тем более.
   – А мне? — раздраженно спросила Джу.
   Паппас неохотно вытесал кол и для нее. Она с великой радостью водрузила его на плечо, едва не снеся при этом голову Питеру. Процессия продолжила путь, но примерно через четверть часа Леонардо остановился и сел на корточки.
   – Теперь мы почти у цели, сэ,— прошептал он и направил свет фонаря на тропинку. Затем он расстелил на дорожной пыли карту, расправив ее веточкой.
   – Эта хижина, сэ',— сказал он,— на берегу реки. В ней две комнаты. В одной сидит мисси Одри, а в другой — четыре человека стражников смотреть, чтобы она не убежаль.
   – Там есть еще охрана? — спросил Ганнибал.
   – Да, сэ', еще два стражники. Один вот здесь, а другой вот тут.
   – Превосходно,— сказал Ганнибал.— Мы с Симоном обезвредим одного, а Питер и Паппас займутся другим.
   Встретимся у хижины.
   – О'кей,— сказал Питер и вместе с Паппасом скрылся за кустарником.
   – А про меня забыл? Я-то что делать буду? — раздраженно спросила Джу.
   – Пошли со мной,— сказал Ганнибал.— Да смотри не прострели мне голову своей пушкой!
   Питер и Паппас пробирались вслед за Леонардо между деревьями, Из-за того что они не могли зажечь фонари, им пришлось двигаться медленно, к тому же они боялись хрустнуть веткой, чтобы раньше времени не потревожить врага. Вдруг Питер увидел впереди крохотный костерок, мерцавший среди стволов. Питер сперва удивился, а потом сообразил, что его развел охранник и, сам того не зная, выдал свое точное местоположение. Тут и Леонардо остановился и шепнул Питеру на ухо:
   – У огня сидит стражник, сэ'. Хочешь, я пойти его стукнуть?
   – Не надо,— выдохнул Питер.— Оставь эту птицу мне.
   Не спуская глаз с объекта поражения, Питер двинулся
   вперед, дюйм за дюймом приближаясь к мерцающему костерку, перед которым, как ему казалось, лежало огромное дерево. Вдруг это дерево встало и пошло. Оно оказалось крупным зенкалийцем, завернутым в одеяло и с внушительным копьем в руке. К счастью, объект находился спиной к Питеру. Пока он потягивался и позевывал, собираясь развернуться на сто восемьдесят градусов, Питер решил действовать. Он сделал три шага вперед, метнул свой кол, и прежде чем противник успел посмотреть, что это свистит в воздухе, снаряд стукнул его по затылку. Верзила-зенкалиец, успев-таки фыркнуть от удивления, выронил копье, упал ничком и замер. Тут Питер и сам почувствовал удар — по руке.
   – Молодец, мистер Фокстрот, ловко ты этого недоноска,— прохрипел Паппас— На том свете будет помнить…
   – Не надо, что ты! — встревоженно вскричал Питер.— Только не это…
   Он с волнением опустился на колени и, повернув противника на бок, приложил ладонь к его широкой грудной клетке. К счастью, верзила еще дышал, и под массивной сеткой ребер сердце билось, как часы. Похоже было, что он еще долго не придет в сознание, но Питер не стал испытывать судьбу. Он немедля порвал одеяло зенкалийца на полосы, связал ему руки сзади, а ноги накрепко привязал к молодым деревцам. Слева от себя он услышал донесшийся из лесу крик, прерванный треском, будто сломали небольшую ветку,— очевидно, это Ганнибал столь же ловко расправился со вторым стражником… Теперь оставались еще четверо в охотничьей хижине.
   Питер прошел мимо еще не потухшего костерка; лес закончился, и он вышел на лужайку, по которой извивалась крохотная речушка. На противоположном берегу и приютилась хижина охотников на оленей. Она была довольно большая, и, осторожно обойдя ее кругом, Питер отметил, что у нее две двери и два закрытых тяжелыми ставнями окна. Одна из дверей была заперта на мощный засов — значит, там и находилась Одри, а вторая просто захлопнута. С другой стороны лужайки появились Ганнибал, Симон и нелепая в своем одеянии Джу. Выйдя им навстречу, так, чтобы они увидели его в лунном свете, Питер помахал рукой. Ганнибал помахал в ответ, и вскоре все пятеро были вместе.
   – Ну что, все в порядке? — прошептал Ганнибал.— Ты справился со своим охранником?
   – Конечно. Он накрепко привязан к деревьям.
   – Здорово. Мой обернулся ровно за секунду до того, как я на него набросился, и хотел поднять дикий крик, но не успел. Ты слышал?
   – Да, чуть-чуть. Каковы теперь наши планы?
   – Судя по всему, у хижины две комнаты с отдельными входами, поэтому дымовые шашки Джу будут в самый раз. Если мы сможем открыть дверь и швырнуть их туда, фактор внезапности сработает на нас,— сказал Ганнибал.
   – Ты одного не учел,— вмешалась Джу.— Только я одна знаю, как их бросать.
   – Ну, ясно, ясно, не мне тебя учить, кровожадная карга,— сказал Ганнибал.— Симон, давай открывай дверь, а Джу метнет туда свое оружие. Потом сразу запираем дверь на засов. Через пять минут они уже не смогут сопротивляться и мы возьмем их тепленькими.
   – Я не забавлялась так с тех пор, как участвовала в соревнованиях по классической борьбе и дзюдо,— призналась Джу Питеру.
   Они двинулись по лужайке в направлении хижины. Папаша Дэмиэн занял позицию у двери.
   – Готова? — шепнул он.
   Джу вынула шашки из кармана, поигрывая ими в своих могучих ладонях.
   – Так точно, сэр, готова! — кивнула она.
   Дэмиэн со страшной силой рванул на себя дверь. Джу тут же метнула шашки в темную глубину. Оттуда послышались треск, звон разбитого стекла и дикий крик ужаса. Дэмиэн тoже захлопнул дверь, и в следующий момент могучее бревно, заменявшее замок, заняло свое место. Из хижины донеслись какофония приглушенных звуков, кашель и отчаянный стук кулаками в дверь.
   Как только стало ясно, что оружие возымело действие, Питер бросился к другой двери и отомкнул засов. За дверью стояла хохочущая Одри — целая и невредимая. Питер обнял ее и расцеловал.
   – Ну как, всласть насиделась? — спросил он.— А то, если тебе нравится быть похищенной, я не стану силком тащить тебя домой.
   – Ты мой герой,— сказала Одри и засмеялась еще громче при виде остальных своих спасителей.
   – Вот неблагодарная тварь! Ты всегда была такой,— сказал папаша, целуя дражайшую дщерь.— Мы тут жизнью рискуем, чтобы спасти тебя, а она ржет как ни в чем не бывало!
   – Но вы все так смешно выглядите! — стала оправдываться Одри.— А что вы сделали с моими беднягами-похитителями?
   – Удушили,— с наслаждением сказала Джу.
   – Как — удушили?!
   – Джу сделала дымовые шашки,— сказал Питер,— ну, мы их и забросали. Вот откуда весь этот шум.
   – А теперь мы их вытащим и повесим на ближайшем баньяне,— сказал папаша Дэмиэн, потирая руки.
   – Не надо, ради Бога,— раздраженно сказала Одри.
   – Это еще почему? — поинтересовался Питер.
   – Они были так милы со мной, бедняжки,— объяснила Одри,— у меня и в мыслях не было причинять им зло. А если вы, ваше преподобие, отравили их насмерть, я ни за что не прощу вам. Пойдемте сейчас же выпустим их.
   – Если мы их выпустим, это будет конец всему нашему делу,— сказал Ганнибал.
   – Так вам вообще не надо было их трогать,— сказала Одри.— Вам нужно было только приехать, и они с радостью передали бы меня с рук на руки.
   – С рук на руки? — недоверчиво произнес Ганнибал.
   – Именно так.
   – Почему?! — спросил Ганнибал.
   – Они знали, что вы приедете,— нетерпеливо сказала Одри.— Ганнибал, ты порою такой несносный!
   – Но кто им сказал? Откуда они это узнали?
   – Я им сказала.
   – Ты им сказала?! — изумился Ганнибал.— Я молчу!.. Мы тут пробираемся по лесным чащобам, словно партизанский отряд, разбавленный начинающими бойскаутами, а они, видите ли, поставлены обо всем в известность?!
   – Ну да,— сказала Одри.— Им не хотелось меня похищать. Это все поганец Лужа. Он их заставил. Ну, отпирай, пока они там не задохнулись.
   Как только Питер снял засов, из комнаты выползли четверо насмерть перепуганных зенкалийцев. Они хрипели, кашляли, судорожно хватали ртами воздух, по лицам у них лились потоки слез. Белый удушливый дым, клубившийся в хижине, имел жуткий запах тухлых яиц и прорванной канализационной трубы.
   – Чем же ты начинила свои шашки, Джу? — спросил Ганнибал.
   – Видишь ли, когда я приготовила первую опытную партию, мне показалось, что там чего-то не хватает,— созналась Джу.— Вот я и подмешала кое-чего для запаха.
   – Вот это да! — произнес потрясенный Ганнибал.— Какая же ты, к дьяволу, служительница церкви?! Ты самая настоящая ведьма, прямо с шабаша, только летаешь в шляпе, а не на помеле!
   – А я-то думала, ты оценишь! Это первые дымовые шашки в моей жизни,— укоризненно сказала Джу.
   Между тем Питер и Одри оказывали незадачливым похитителям первую помощь. Благодаря холодной воде из ручейка и порядочной фляге бренди, неохотно пожертвованной Дэмиэном, они вскоре пришли в чувство, но дыхание у них по-прежнему было хриплым и они здорово кашляли. Питер выяснил, что двое стражников, оставшихся в лесу, тоже очнулись, и хотя у каждого на затылке было по шишке величиной с куриное яйцо, похоже, этим дело и ограничилось.
   – Ну,— сказал Ганнибал,— коли вы удовлетворены тем, что никому из противников не угрожает командиров ка на тот свет, может, объясните, что все это значит?!
   – Охотно,— сказала Одри,— но сначала давайте побыстрее доберемся до телефона — у нас мало времени, мы должны дозвониться до дворца.
   Когда они возвратились в миссию Джу, Одри за стаканом бодрящего вина рассказала, как все произошло.
   – Сама во всем виновата,— хмуро призналась она.— Я ехала домой, смотрю, дорога перегорожена огромным деревом, а рядом несколько зенкалийцев с мачете: стоят себе вроде раздумывают, как бы убрать препятствие. Я готова была подождать, пока они справятся с этим, но тут с другой стороны подкатил Гарутара — ну, помните, кузен Лужи, который всегда клялся, что ненавидит его,— и наорал на столпившихся вокруг дерева людей. Потом, перебравшись через ствол, подошел к моей машине и сказал: мол, они послали за пилой, но операция по распилке займет минимум несколько часов, а поскольку сам он решил вернуться в город, то может подбросить и меня.
   – И ты согласилась? — изумился Ганнибал.
   – Да, как видишь… Прежде чем успела раскаяться в собственной дурости, мы уже свернули в лес. Тогда я решила: черт с ними, все равно сопротивляться бесполезно, а там, Бог даст, пока я буду среди них, может, узнаю что-нибудь полезное.
   Питер вздохнул и поднял глаза к небу.
   – Так вот,— продолжала Одри,— когда мы вошли в хижину, там уже находился Лужа — в костюме сафари, да еще в тирольской шляпе — ни дать ни взять Джунга Дин! Он был довольно вежлив, но отпускал сальности, и тон его был угрожающим. Как только я сказала все, что думаю, по поводу проведенной операции, он улыбнулся и выбил у меня почву из-под ног, раскрыв все свои карты.
   Она сделала паузу и отхлебнула глоток.
   – Он заявил, что если я не сообщу, где находится заветная долина, сорвется строительство аэродрома и электростанции и он останется без денег. И тогда, хоть он и не мстителен, он устроит веселую жизнь всем, кого я люблю и ценю. Он сказал, что непосредственно мне угрожать не будет, так как меня все равно ничем не проймешь, но медленная пытка, когда мне из года в год придется беспокоиться о жизни и здоровье родных и близких, заставит меня капитулировать.
   – Ну что за сволочь! — пробормотал Ганнибал.
   Питер ничего не сказал —ь он наблюдал за Одри, по лицу которой было видно, что она подходит к чему-то важному и неожиданному.
   Одри усмехнулась.
   – Я попыталась поставить его на место,— сказала она, пожав плечами,— но все напрасно. Я говорила ему, что даже если он узнает, где находится долина, и уничтожит ее, это не принесет ему дивидендов, так как все зенкалийцы ополчатся против него. В ответ он лишь рассмеялся и сказал, что ему начхать на Зенкали и его обитателей. Как только долина перестанет существовать, он тут же отправится в Джакарту, где его уже будут ждать денежки.
   – Об этом я как-то не подумал,— сказал Ганнибал.— Так вот почему он действовал отчаянно.
   – Точно,— сказала Одри.— Отчаянно, но в открытую.
   – Так что же ты сделала? — спросила Джу.
   – Я сказала ему, где находится долина,— выпалила Одри.
   На мгновение воцарилась тишина.
   – То есть… как это… сказала? — спросил Питер.
   – И это… моя родная дочь… Господи, прости ее, если сможешь,— проблеял папаша Дэмиэн.
   – Одри, милая, как же так?! — взвизгнула Джу.
   Одного только Ганнибала заявление Одри ничуть не встревожило. Наоборот, глаза у него заблестели.
   – Я чувствовал, что Одри найдет самый простой и остроумный выход,— сказал он.— Ну, прекрасная ирландка с душой Макиавелли, признавайся, что за этим кроется?
   – Сказать-то я ему сказала,— с улыбкой ответила прекрасная ирландка,— только вряд ли это принесет ему пользу. Я расписала во всех подробностях самую дальнюю дорогу и не забыла поведать об опасностях, подстерегающих на пути. Тем не менее он решил туда отправиться — я сама слышала, как он говорил Гарутаре, что пойдет туда с отрядом из тридцати человек, как только зайдет солнце.
   А поскольку я знала, что Леонардо поведет вас ко мне на выручку, то особенно не беспокоилась — времени у нас за глаза хватит.
   – Блеск! — сказал Ганнибал.— Не рой другому яму, сам в нее попадешь!
   – Именно так! Судьба послала сюда прекрасную ирландку, чтобы она перехитрила коварного арапчонка, и вот свершилось! — с гордостью сказал Дэмиэн, похлопывая дорогое чадо по спине.
   –– Так каков же твой план? — спросил Питер.
   – Кинги может отдать приказ своей гвардии войти в долину через расщелину с водопадом. Когда Лужа со своей шайкой доберется до обрывистой скалы, мы будем поджидать внизу. Начнут слезать — и…
   – …тепленькими попадут к нам в руки! — крикнула Джу, которая была в восторге от этой идеи.
   Ганнибал ухмыльнулся и встал.
   – Так, теперь буду дозваниваться до дворца,— сказал он.
   – А я наделаю еще шашек,— с энтузиазмом сказала Джу, когда Ганнибал вышел из комнаты.
   – Да ты что, с ума сошла? Ты же можешь покалечить птиц! — воскликнула Одри.
   Джу села. Вид у нее был печальный.
   – А может, тебе вообще не стоит ехать с нами, Джу? — спросил Питер.— Еще затеешь там свалку, как ты любишь, а это, прямо скажем, сослужит дурную службу церкви. Наконец вернулся Ганнибал.
   – Жаль, что это отняло столько времени,— извинился он,— но Наполеон и Иисус лыка не вяжут в такой поздний час.
   – Так что сказал Кинги? — спросила Одри.
   – Его лейб-гвардия в полном составе будет поджидать заговорщиков на перекрестке дорог, ведущих в Долину пересмешников,— ответил Ганнибал.— Гвардейцы будут на месте через час. Король был несказанно обрадован, что представилась возможность поставить подножку Луже. При этом он сердечно благодарил тебя за столь остроумную идею и извинялся за своих земляков, которые так дурно обошлись с тобой.
   – Спасибо Кинги, но дело-то еще не сделано,— возразила Одри.
   – Ну, так будет,— сказал Питер.
   – Ни минуты не сомневаюсь,— согласился Ганнибал.— Ну, ваше преподобие, приготовьте-ка нам кофе — несколько галлонов горячего кофе — и в путь!