Делайл Анна. В твоей власти

   – Может, ты и прав, – согласился Алекс. – Я последую за тобой. А ты, Дейви, оставайся здесь.
   Братья готовы были пуститься в путь, но Джейми, видя расстроенное лицо юного кузена, на миг задержал коня около него и сказал:
   – Не тревожься, Дейви. Мы ее найдем. Скоро.
   Джейми произнес это с уверенностью, которую на самом деле не ощущал, но ему не хотелось, чтобы юноша так огорчался.
   Джейми пустил коня вскачь, с болью осознавая, что если бы с Клементиной было все в порядке, она бы давно вернулась к замку пешком. Что, если она лежит где-то без чувств… несколько часов на холоде… под дождем…
   Он быстро постарался отбросить эти мысли, поняв, что ему невыносимо вообразить себе, будто жена покалечена… или хуже того.
   Ветер усиливался, а дождь постепенно превращался в ливень. Он злобно хлестал по лицу с каждым порывом ветра. К тому времени как Джейми с Алексом достигли западного берега озера, видимость стала совсем плохой, и только его отличное знание местности позволяло братьям продолжать поиски дальше. Спешившись, Алекс и Джейми стали прочесывать лесные заросли до самой кромки воды. Это оказалось очень трудно. Дождь лил не переставая, палая листва скользила, так что они еле удерживались на ногах.
   Джейми все время звал Клементину, снова и снова выкрикивая ее имя, но тщетно. Он боялся, что шум дождя и свист ветра уносят и заглушают его слова, едва те слетают с его губ. Шли минуты, начало смеркаться, и страх, который Джейми старательно не допускал в душу, начал настойчиво овладевать им, Он понимал, что даже если Клементина покалечилась не сильно, холод сделает свое злое дело. Его милая женушка-англичанка не привыкла к суровости горной погоды, и перенесет ее невзгоды хуже, чем местные жители.
   Алекс прекрасно сознавал, что гнев, сверкавший в глазах Джейми, был лишь щитом, скрывавшим его тревогу. Ему было ясно как день, что его кузен успел сильно привязаться к жене, и Алекс молил Бога, чтобы они нашли ее живой. Наверное, Бог услышал его молитвы, потому что именно Алексу повезло обнаружить Клементину. Они приближались к берегу озера, когда он заметил в отдалении среди зарослей можжевельника проблеск синей материи, какую-то синюю кучку одежды на земле.
   Алекс сложил ладони рупором и прокричал:
   – Джейми! Сюда!
   Они бегом помчались к Клементине, и Джейми упал рядом с ней на колени, в то время как Алекс отвел колючие ветки, нависшие над хрупкой фигуркой.
   – Клементина! Боже мой, Клементина! – восклицал Джейми, хватая жену за запястье в поисках пульса. Кожа ее казалась ледяной, и Джейми испытал глубочайшее отчаяние, потому что не сразу ощутил под пальцами слабое биение жизни. Он затаил дыхание… – Слава Богу, она жива, – с облегчением выдохнул Джейми и обернулся к Алексу: – Я слышу ее пульс, но нам нужно поскорее доставить ее домой. Быстро. Сообщи остальным, что мы нашли ее, и возвращайся сюда. Мне может понадобиться помощь.
   Алекс кивнул и поскакал прочь. Сбросив с себя плащ, Джейми расстелил его на земле рядом с Клементиной и с величайшей осторожностью, чтобы как-нибудь не повредить ей, переложил жену на эту подстилку. Затем он отвел с ее лба спутавшиеся локоны и с болью в сердце заметил, что Клементина бледна до прозрачности. Он бережно ощупал виски. Волосы на одном из них взмокли и потемнели от крови. Однако дальнейший осмотр позволил ему вздохнуть с некоторым облегчением – рана выглядела не слишком серьезной. Скорее походила на глубокую царапину. Других видимых увечий Джейми не обнаружил, но Клементина была такой похолодевшей – смертельно холодной. Он поплотнее укутал ее плащом и, подняв, как дитя, прижал к груди, чтобы согреть своим телом, Клементина была легкой и маленькой, как ребенок, хрупкой и беззащитной. У Джейми все сжалось внутри при мысли, как долго пришлось ей пролежать на мерзлой мокрой земле.
   Оказавшись в комнате Клементины, Джейми бережно положил жену на широкую постель и лишь потом стал освобождать ее от промокшей одежды. К приходу Анни он успел снять с нее платье и стал расшнуровывать сорочку. Анни поставила на стул рядом с постелью ведро горячей воды, положила поблизости несколько одеял и направилась к Клементине, намереваясь закончить работу Джейми. Анни видела, что он необычайно расстроен тем, что случилось с его женой. Такой отчаянной муки Анни не видела на лице лэрда со смерти его отца, покинувшего этот свет несколько лет назад. К тому же Джейми очень устал, проделав долгий путь верхом от Эдинбурга. Он был небрит, плед его насквозь промок, а голые ноги были запылены и забрызганы грязью.
   – Я сделаю это за тебя, – тихо произнесла Анни.
   Но Джейми заколебался, явно не желая уступить ей свое место при Клементине.
   – Джейми Камерон, будь благоразумным, – сердито продолжала Анни. – Ты не знаешь, насколько она покалечилась. Дай мне ее осмотреть.
   – Наверное, ты права, – неохотно согласился он, – только Анни… будь с ней поосторожнее.
   Анни не стала обижаться на оскорбительное предостережение, потому что видела, как Джейми расстроен, и ловко сняла с Клементины остальную одежду и закутала ее в одеяла. Затем служанка бережно смыла теплой водой кровь и грязь с лица девушки и обнажила рану у линии волос. Сама по себе рана не была особенно серьезной, но огромный синяк, распространившийся на всю щеку, придавал ей ужасный вид.
   – Я не вижу других ран, кроме этой, Джейми. Есть еще ссадина на плече, но думаю, ничего у нее не сломано. Хотя, не сомневаюсь, болеть все будет сильно.
   Плечо Клементины действительно представляло собой ужасное зрелище. Оно было сине-черным и отекшим. Синяк распространился от ключиц на предплечье.
   – Ей сейчас нужны тепло и покой. Я посижу с ней, пока она не очнется, а тогда позову тебя. Будь уверен.
   – Нет, – отчаянно потряс головой Джейми, – я ее не оставлю.
   – Да ты посмотри на себя, парень. Ты выглядишь немногим лучше своей жены. Тебе нужно переодеться в сухое и поесть горячего, а потом вымыться теплой водой и поспать.
   – Нет. Я никуда не уйду, – упрямо отозвался Джейми. – Огонь быстро высушит на мне одежду, а если хочешь, чтоб я поел, принеси ужин сюда.
   Анни неохотно кивнула. Когда этот мужчина что-то решал, переубедить его было невозможно. Она оставила его около жены, и Джейми притулился рядом с ее неподвижным телом, все еще бесчувственным и бледным.
   Он взял в руку ее маленькую ладошку и стал согревать своим теплом… Когда он прикоснулся к Клементине там, у озера, ее кожа была ледяной на ощупь, и он на мгновение счел жену мертвой. Отчаяние пронзило его с такой силой, что этого момента ему вовек не забыть. С некоторых пор жизнь Клементины стала для него важнее всего на свете. Он вдруг осознал, что чувствует огромную ответственность за нее, а не просто испытывает вожделение при взгляде на ее тело. Увы, он испытывал глубокое душевное притяжение к Клементине. И отрицать этого уже не мог… Внезапно Джейми ощутил необычайную нежность к жене. Его влюбленность не ослабило даже долгое пребывание в Эдинбурге. С неизъяснимой любовью он поднес к губам тонкие пальчики и начал их целовать…
 
   Стараясь прорваться сквозь туман, затопивший ее сознание, Клементина начала приходить в себя. Она еще не понимала, где находится, но чувствовала, что уютно и мирно лежит в теплой и мягкой постели и кто-то держит ее за руку, вливая в нее ощущение безопасности и покоя. Вот только голова все еще ужасно болит… Клементина попыталась открыть глаза, и наконец ей это удалось. Но даже слабое усилие отзывалось во всем теле такими страданиями, что Клементина не сумела сдержать стона и снова в изнеможении смежила веки. Вторая попытка оказалась более удачной, и Клементина смогла оглядеться, хотя сосредоточить взгляд на чем-либо было по-прежнему непросто. Казалось, комната и все в ней расплывалось и шло кругами.
   – Клементина, – услышала она знакомый голос. – Клементина, – повторил голос. – Слава Богу!
   Постепенно из тумана проступило лицо Джейми.
   – Джейми, – прошептала Клементина, – Джейми, это ты? Ты ужасно выглядишь.
   – Да, это я, твой муж, и да, я ужасно выгляжу, – заулыбался он, проводя свободной рукой по щетине на подбородке. А затем улыбка сползла с его лица. – Ты нас жутко напугала. Как ты себя чувствуешь?
   – Т-терпимо, – солгала Клементина.
   – Где у тебя болит? – ласково спросил Джейми.
   – Больше всего голова.
   – Ты ударилась головой и плечом. Вот здесь. Но мы не знаем, есть ли у тебя еще какие-нибудь скрытые увечья или ушибы.
   – Кажется, нет. – Клементина закрыла глаза. Разговор ее утомил, он требовал слишком много усилий.
   – Хочешь попить?
   – Ммм…
   – Не шевелись. Я тебе помогу.
   В голосе Джейми звучала такая нежная забота, что Клементина открыла глаза и с любопытством уставилась на мужа. Он налил в чашку воды из кувшина и возвратился к постели. Подложив руку под плечи Клементины, Джейми осторожно приподнял ее, чтобы было легче напиться. Клементина глотнула воды, но комната поплыла у нее перед глазами, и, закрыв глаза, Клементина позволила Джейми вновь опустить ее на подушки. Туман заволакивал голову, и бороться с ним не было сил.
   Джейми поднял руку спящей жены и прижал к губам. Слава Богу, что она очнулась хоть на минуту. Ему не раз приходилось слышать о людях, которые после удара головой долго находились без сознания. Живые и неживые одновременно. С такими травмами никогда нельзя знать, что происходит внутри. Но Клементина пришла в себя и смогла сказать несколько слов вполне четко и здраво. Теперь дыхание ее стало ровнее и легче. Джейми почувствовал, что она просто уснула, а не провалилась в бесчувствие.
   Он встал и подошел к креслам у камина. После нескольких бессонных ночей, проведенных в дороге, и нынешних волнений Джейми ощущал полное изнеможение. Несколько ранее Анни принесла сюда наверх ужин и вновь «предложила посидеть с Клементиной, но Джейми категорически не хотел оставлять жену.
   – Я посплю в этом кресле, – ответил Джейми. – Видит Бог, мне приходилось спать и в худших местах, поэтому нынешняя ночь меня не пугает.
   Скинув сапоги, Джейми устроился в кресле и вытянул ноги, чтобы они наконец отдохнули. Со своего места ему прекрасно была видна постель со спящей женой, поэтому он надеялся, что не пропустит момент, когда она проснется.
   Клементина!.. Господи, как ему повезло! Она была такой нежной и милой… такой красивой. Закрыв глаза, Джейми вспоминал вкус ее губ, ощущение мягкости ее кожи и отчаянно вновь захотел почувствовать ее в своих объятиях. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы она так же желала его. Не будучи тщеславным и самовлюбленным, Джейми тем не менее отлично знал, какое впечатление производит на противоположный пол. Казалось бы, ему ничего не стоит увлечь такую неопытную девушку. Но они неудачно начали знакомство. Простит ли Клементина его когда-нибудь за это? Последнее время ей вроде бы нравилось его общество, а может быть, его поцелуи… Здесь, в Лохабере, у нее не было ни друзей, ни родных, так что вполне возможно, что это было лишь следствием одиночества.
   Привычный спать в неудобном положении, на голой земле или на полу, где единственной подстилкой и защитой был плед, Джейми уснул через несколько минут. Он проснулся незадолго до того, как на рассвете в комнату, крадучись, вошла Анни – она обнаружила лэрда там же, где и оставила накануне, – сидящим у постели жены. Взъерошенным, но уже не таким усталым. Выражение отчаяния и изнеможения сошло с его лица.
   – Доброе утро, Джейми, – тихо поздоровалась Анни. – Как поживает наша больная?
   – Мирно спит. Погляди сама.
   И Анни увидела, что Клементина действительно спит крепким сном, грудь ее вздымается ровно, и лицо порозовело.
   – Ночью она несколько раз просыпалась. Я давал ей воды.
   Боясь разбудить Клементину, они оба разговаривали шепотом, понимая, что сон – лучшее лекарство.
   – Позвольте-ка мне посидеть с ней, – сказала Анни. – Вам нужно вымыться и переодеться. – Но, видя, что Джейми ни в какую не хочет уходить, Анни заметила с некоторой обидой: – Ты что, Джейми Камерон, не доверяешь мне свою жену?! Я позабочусь о ней ради тебя.
   – Ладно, Анни. Конечно, я тебе доверяю. Я скоро вернусь.
   Служанка кивнула и заняла его место возле Клементины.
 
   Когда Клементина открыла глаза, она увидела Анни, которая суетилась в комнате, наводя порядок. Прошло несколько минут, пока домоправительница заметила, что ее подопечная проснулась. Анни поспешила к постели.
   – Как хорошо, что ты очнулась, девонька, – заговорила служанка. – Как ты себя чувствуешь? – Она положила прохладную руку Клементине на лоб.
   – Спасибо, гораздо лучше. Только небольшая слабость.
   – Этого и следовало ожидать. Теперь тебе надо подкрепиться, но сначала я должна сказать твоему мужу, что ты проснулась. Он всю ночь просидел рядом с тобой и согласился отойти, чтобы умыться и сменить одежду, только после того, как я поклялась позвать его в ту же минуту, как ты проснешься. – С этими словами Анни выскользнула за дверь, тихонько притворив ее за собой.
   Клементина закрыла глаза. А она-то решила, что присутствие мужа ночью ей почудилось.
   Спустя мгновение дверь распахнулась, и в спальню ворвался Джейми. Прежний Джейми – чисто выбритый, хорошо одетый и уверенный в себе. Клементина не могла сообразить, нравится ли ей этот надменный лэрд также, как взволнованный измученный горец, который сидел у ее постели прошлой ночью. Ночью ей показалось, что она увидела настоящего Джейми, скрывающегося под маской невозмутимости. Ночью ей хотелось его утешить… Но сон одолел ее прежде, чем она смогла это сделать.
   – Доброе утро, Клем. – В мгновение ока Джейми оказался рядом и уселся на край постели, а затем взял Клементину за руку.
   Клементина слегка улыбнулась: ей понравилось его прикосновение. Она уже привыкла радоваться каждому физическому контакту с ним.
   – Ты сегодня выглядишь гораздо лучше. Болит меньше?
   – Да, спасибо. Я… я ведь упала с лошади? Правда?
   – Угу. И несколько часов пролежала под дождем, прежде чем мы тебя нашли.
   – К-когда ты вернулся из Эдинбурга?
   – Как раз чтобы принять участие в отчаянных поисках. Тебя обнаружил Алекс, – добавил Джейми и улыбнулся, когда Клементина удивленно округлила глаза:
   – А-Алекс?
   – Ага, он нашел тебя в кустах за озером.
   – Тогда мне нужно будет поблагодарить его при встрече, – пробормотала Клементина, дивясь тому, что человек, который не одобрял ее и сурово предостерегал против прогулок без сопровождения, оказался ее спасителем. Она почувствовала себя виноватой. – Эт-то он принес меня обратно?
   – Нет. Я был рядом, когда он тебя нашел. Тебя принес домой я.
   – Ты м-меня принес? – Губы ее изогнулись в улыбке. – Спасибо. – Улыбка исчезла, сменившись озабоченностью. – Мне очень ж-жаль, что я доставила всем с-столько хлопот, – нервно заикаясь, произнесла Клементина. – Всем п-пришлось столько в-времени потратить из-за м-меня. Меня в-ведь предупреждали, чтобы я не ездила одна, а я была т-такой глупой и упрямой, Джейми. М-мне так неловко. – Клементина закрыла глаза, ожидая выговора, но ответом было молчание. Она снова открыла глаза и с удивлением увидела на лице мужа улыбку. – Т-ты на меня не сердишься?
   – Конечно, сержусь, – продолжал улыбаться Джейми. – Но только зверь и грубиян будет ругать больную и несчастную, совсем беззащитную девушку. Полагаю, что ты раз и навсегда усвоила этот урок. – Говоря это, Джейми гладил большим пальцем запястье Клементины, а потом поднес ее руку к губам и нежно поцеловал в ладонь, добавив: – Я ощутил такое облегчение, когда мы тебя нашли. Ты можешь припомнить в точности, что произошло?
   – Думаю, да. Я объезжала озеро, как делаю каждое утро, и решила подъехать поближе к кромке воды. Я ехала л-легким галопом – н-не слишком быстро… к-клянусь, – когда что-то случилось с м-моим седлом. Не знаю, как это объяснить, но оно в-вдруг ослабло. Это движение испугало кобылу, и она рванулась вперед. Я должна была бы ее сдержать, но не сумела. Помню, что упала… и больше ничего.
   Клементина закончила свой рассказ совсем тихо: речь требовала большого напряжения сил. Голова снова начала болеть, уставшая Клементина вновь закрыла глаза.
   Осознав, что переутомил жену, Джейми ужасно огорчился.
   – Прости, я тебя измучил. Отдохни. Анни скоро появится здесь с едой, бульоном, кашкой или чем-то там еще… Она обожает ухаживать за больными и быстро поставит тебя на ноги.
   Однако прошло несколько дней, прежде чем Джейми и Анни вдвоем смогли влить в Клементину больше двух-трех глотков бульона. У нее разболелось горло, а головная боль перешла к концу первого же дня в жестокую лихорадку. Состояние Клементины из неприятного перешло в тяжелое с бредом и горячкой. Когда Джейми и Анни пытались заставить девушку проглотить хоть немножко пищи, ее начинало отчаянно тошнить. Жар одолевал ее, и Клементина металась на постели. Бред ее был бессвязным и неясным, но временами Джейми удавалось различить одно-два слова. Казалось, Клементина воображала себя по-прежнему в Йоркшире, потому что обращалась к своим кузинам, но иногда смотрела на Джейми, вроде бы узнавая его. Джейми чувствовал, что в такие моменты просветления Клементина понимает, что он рядом, и старался успокоить ее нежными словами и напоить хотя бы двумя-тремя глотками воды.
   На второй день, когда Джейми бережно обтирал влажной губкой пылающее лицо жены, она внезапно села на постели, отбросила его руку и воскликнула:
   – Мамочка, это ты?!
   Джейми ласково прижал плечи Клементины к подушке, но она попыталась слабыми руками оттолкнуть его, жалобно восклицая:
   – Она не выпускает меня наружу, но здесь так жарко сегодня, мамочка. Пожалуйста, скажи ей, чтобы она пустила меня на воздух…
   Звучавшее в голосе жены отчаяние надрывало Джейми сердце, и он постарался ее успокоить.
   – Все в порядке, Клем, – ласково бормотал он, – тебе скоро полегчает. Обещаю. Верь мне.
   После этого Клементина на какое-то время успокоилась и крепко заснула до утра.
   Однако на третий день, посмотрев на бледную былинку, в которую превратилась жена, Джейми начал терять надежду на ее выздоровление. Клементина дышала с трудом – казалось, каждый вдох требовал от нее невероятных усилий, пульс был частым и прерывистым. Жизненная сила ее таяла на глазах. Однако к ночи Клементина стала менее беспокойной, и на четвертый день болезни лихорадка оставила ее и девушка пошла на поправку.
   Первое, что увидела Клементина очнувшись, было изможденное лицо Джейми. Она попыталась улыбнуться, чтобы успокоить мужа, попробовала заговорить, чтобы разгладить напряженные морщины у него на лбу, но это оказалось ей не по силам, и она снова закрыла глаза. Легче было заснуть. Впрочем, сквозь дрему Клементина услышала голос Джейми, повторявший:
   – Клементина, не уходи. Ты меня слышишь? Проснись!
   Голос его звучал требовательно, и Клементина принудила себя открыть глаза. Неужели Джейми сердится на нее?
   – Так-то лучше. Ты была очень больна, Клем. Несколько дней. Но теперь тебе лучше, и ты должна постараться не засыпать. Тебе нужна вода. Вода и пища. Ты больше не должна спать. Пока. Понимаешь меня?
   Клементина широко открыла глаза, ставшие просто огромными на ее осунувшемся лице, и слабо кивнула.
   Подведя руку жене под плечи, Джейми приподнял ее и поднес к пересохшим губам чашку с водой. Клементина медленно отпила, а затем Джейми вновь опустил ее на подушки.
   – Спасибо, – прошелестела Клементина охрипшим голоском.
   – Хорошая девочка. А теперь полежи тихонько, а я позову Анни. Тебе нужно подкрепиться чем-то, кроме воды.
   К ночи состояние Клементины улучшилось еще больше; Анни несколько раз приносила ей небольшие тарелочки, то со своей особой похлебкой, то каким-то куриным бульоном по собственному рецепту с целебными травами, которые она выращивала специально для лечебных целей. Через несколько дней неустанного ухода Клементина уже сидела в постели, опираясь на гору подушек. Она продолжала изумляться неустанной заботе, которую оказывал ей муж. Он почти не покидал ее комнаты и постоянно развлекал смешными и увлекательными рассказами. Джейми чутко замечал моменты ее слабости, следил за тем, чтобы Клементину не беспокоили, когда ей требовалось отдохнуть, даже принял ее сторону в споре с Анни, когда Клементина умолила, чтобы ей позволили принять ванну. Служанку это желание не очень обрадовало, но Клементина так умильно просила, что Джейми поддержал ее, и Анни пришлось подчиниться.
   Несколько позже Клементина пожалела о своей настойчивости, потому что, когда по ее требованию Джейми покинул спальню, чтобы не смущать ее, и она с помощью Анни улеглась в большую лохань с горячей водой, оказалось, что вылезти оттуда сама она не может. Огорченная своей слабостью и понимая, что вряд ли Анни сумеет перенести ее на руках в постель, Клементина была вынуждена разрешить Джейми вернуться.
   До слез смущенная собственной наготой, она сжалась в комочек под водой, потому что за всю жизнь никто, кроме Анни и Молли, не видел ее полностью обнаженной.
   Джейми не нужно было уговаривать прийти на помощь. Он повел себя очень достойно, сурово подавив желание посмеяться над затруднением жены. Клементина изо всех сил старалась скрыться от него под мыльной водой, но то тут, то там из-под пены были видны изящные изгибы ее юного тела.
   – М-мне очень жаль, Д-Джейми, что я доставляю столько хлопот, – опустив глаза и беспрерывно заикаясь, произнесла Клементина, когда он приблизился к лохани, – но я к-как бы здесь з-застряла.
   – Вижу, вижу. Не тревожься, я быстро вытащу тебя оттуда, – жизнерадостно откликнулся Джейми, закатывая рукава.
   Взгляд Клементины взлетел к его лицу.
   – Н-но ты н-намочишь свою од-дежду, – запротестовала она, взволнованная новой напастью, но не в силах найти иного решения. – М-может быть, если я б-буду держать перед собой полотенце, а т-ты поможешь мне встать…
   – Успокойся, Клементина, – прервал Джейми сбивчивую речь жены, – ну и что с того, если я немного помокну? И потом, не нужно так смущаться. Я твой муж, кто, по-твоему, раздевал тебя после падения?
   Клементина растерянно уставилась на Джейми. Краска медленно залила ее щеки, когда она сообразила, о чем он говорит.
   Пожалев ее, Джейми постарался побыстрее покончить с этим делом. Нагнувшись, он взял жену в охапку и, не обращая внимания на стекавшую на пол воду, перенес Клементину в кресло у камина, где Анни уже расстелила парочку больших полотенец.
   Клементина ахнула от удивления, как ловко и скоро все произошло. Она очутилась в кресле, не успев продумать дальнейшие возражения. Тем не менее смотреть в глаза Джейми ей было стыдно, и она крепко зажмурилась – это было самое унизительное переживание в ее жизни.
   Не испытывавший подобных чувств Джейми только радовался возможности насладиться зрелищем прелестного тела Клементины. И хотя от болезни она похудела и теперь выглядела очень жалко, но Джейми понимал, что пройдет несколько дней и при условии, что она будет хорошо питаться, фигура ее снова станет идеальной.
   Исполнив долг, Джейми подошел к окну, пережидая, пока Анни поможет Клементине надеть чистую ночную сорочку. По правде говоря, ему и самому нужны были эти несколько минут, чтобы отвлечься от волнения, вызванного ощущением нежного тела в своих объятиях. Кровь его забурлила, все чувства всколыхнулись. Джейми понимал, что ничто не сможет излечить его от желания видеть Клементину в своей постели, от жажды обладать ею. Он-то думал, что разлука и расстояние помогут ему остыть, но все дни пребывания в Эдинбурге он не переставал томиться и тосковать по дому. И хотя не раз ему предоставлялась возможность утолить похоть, Джейми не смог заставить себя прикоснуться к другой женщине. Он хотел Клементину, и только ее. Он будет обладать ею. Со временем. Теперь больше, чем когда-либо, он должен быть терпеливым, ведь она едва не умерла и еще какое-то время будет слаба.
   Нервно запустив пальцы в волосы, Джейми обернулся и с облегчением увидел, что Клементина уже одета в сорочку с высоким воротом. Девушка свернулась клубочком в большом кресле, и Анни расчесывала ее влажные волосы. Видно было, что она уже пришла в себя и успокоилась.
   Поймав взгляд Джейми, Клементина сжала губы. Все-таки он хитрец, подумала она, теперь понятно, почему он поддержал просьбу о ванне, – без сомнения, он рассчитывал, что придется помогать именно таким образом. И ведь не заставил себя долго ждать и сразу явился, как только Анни позвала его.
   – Я сам этим займусь, Анни, – сказал Джейми, протягивая руку к щетке для волос. – У тебя наверняка полно других дел.
   – Это точно, – согласилась Анни, отдавая Джейми щетку. – Но вы, миледи, не сходите с этого кресла, пока волосы не высохнут у огня, иначе снова заболеете.
   – Не сойдет, Анни. Я позабочусь об этом, – кивнул Джейми.
   – Тогда оставляю вас в его умелых руках и пришлю наверх Сару с обедом.
   Оставшись наедине с Клементиной, Джейми уселся на ручку ее кресла и бережно провел щеткой по длинным влажным волосам. Он был рад возможности прикоснуться к жене и не торопился, наслаждаясь ее шелковистыми упругими локонами.
   – Ты уверена, что тебе тепло? – поинтересовался он спустя некоторое время, дотрагиваясь до щеки Клементины.
   Она кивнула.
   – А тебе? Т-твоя одежда, наверное, совсем мокрая.
   – Не очень. Огонь уже высушил мою рубашку.
   Какое-то время они молчали, тихо наслаждаясь обществом друг друга, потом Клементина нарушила тишину: