Донцова Дарья. Бабочка в гипсе

   – Эй, мышки, немедленно уходите! – скомандовала я, не отрывая глаз от страницы. – Вчера вам повезло, схомячили шоколадку, беззаботно оставленную мною на тумбочке, но сегодня ничего вкусного и в помине нет! Брысь!
   В ответ раздалось бодрое чиханье. Я лениво переместила взор и увидела кошку серо-черно-коричневого цвета, со здоровенной мордой. Изо рта ее торчали два длинных клыка, у нее были круглые уши, чуть раскосые черные глаза, вытянутый, на конце обрубленный нос и крохотные передние лапки. Чудо-юдо сидело столбиком, лапки оно сложило на груди.
   – Мама, – прошептала я, – ты кто?
   Неизвестный зверек приподнял верхнюю губу и свистнул. Мопсы вскочили, Рейчел завыла, Рамик залаял во всю мощь.
   – Что случилось? – спросил Макс, входя в мою комнату.
   Я ткнула пальцем в сторону стола:
   – Сидит.
   – Кто? – деловито осведомился приятель.
   – Там, – прошептала я, – гибрид кошки и хомяка!
   Максим отобрал у меня книгу:
   – Не верь писателям, они вруны, таких существ в природе не бывает! Вот уж не ожидал от Поляковой ничего подобного. Обычно у нее добротные детективы, а не ерунда.
   Дверь в коридор распахнулась, вошла Нина Силаева.
   – Кто кричал? – спросила она.
   – Лампа увидела некое чудо-юдо, – без тени улыбки заявил Макс.
   Силаева попятилась:
   – Кого?
   Я схватила халат:
   – На столе сидел то ли скунс, то ли хомяк, не знаю, как его назвать. В общем, жуть.
   – Если ты слопала на ночь комки, которые испекла баба Нила, то неудивительно, что тебе ужасы мерещятся, – заметила Нина. – Желудок расперло, оттого и кошмары.
   В спальню медленно вплыла Прасковья Никитична.
   – Видела сейчас зайца без ушей в пальто с меховым воротником, – сообщила она, – мимо прошел!
   – Здорово! – кивнул Макс. – Прямо Алиса в Стране чудес. Кролик тебя случайно чай пить не позвал? Не сказал, что опаздывает?
   – Нет, – не смутилась Прасковья Никитична, – он молчал.
   – Мама, иди-ка ты спать! – распорядилась Нина.
   – Не хочу, – уперлась Прасковья Никитична, – нечего из меня дуру делать! Заяц был!
   – Бабушка тоже «блинами» объелась? – предположил Макс.
   – Нет, она грибов покушала, – помотала головой Нинуша. – Я опят на зиму в масле закатала, они хорошо с картошечкой идут.
   – Ах, грибочки… – протянул Максим. – Понятненько!
   – Эй, чего не спите? – присоединился к нашей компании Николай. – Ночь на дворе.
   – Лампа увидела помесь белки со свиньей, – ввел его в курс дела Макс. – А Прасковья Никитична повстречала зайца в пальто. В остальном все нормально.
   – Заяц был под пальто голый, – рассердилась бабка.
   – Совсем? – разинул рот хозяин дома.
   – Неприлично, правда? – хохотнул Максим. – В присутствии незнакомых людей шляется без штанов! Фу!
   – Вижу, вы хотите из меня идиотку сделать, – нахмурилась Прасковья. – Думаете, если я иногда забываю, как меня зовут, то всегда кретинка? Зайцы не носят кальсоны.
   – Звучит, как песня, – закряхтел Томас, незаметно присоединившийся к дружной компании, – зайцы не носят кальсоны. Недавно слышать по радио! Бодрая мелодия для военного вальса!
   – Смотрите, – торжественно заявила Прасковья Никитична, – вон он! Его свинка приголубила.
   Все одновременно повернулись в ту сторону, куда указывал артритный палец старухи. Возле окна лежала Муля. Около нее уютно устроилось лохматое чудовище. Оно явно сообразило: мопсиха обладает гипертрофированным материнским инстинктом и не сделает ему ничего плохого. Наши собаки приучены к четвероногим визитерам: большинство знакомых, отбывая в отпуск или командировку, привозят своих питомцев в Мопсино. Рейчел толерантна как к собакам, так и к кошкам, Рамику без разницы, кто еще поселился в доме, Ада окажет гостю почет и уважение, если только незнакомец не обнаглеет и не полезет к ней в миску, Феня начнет вздыхать, словно говоря: «Ну вот, опять приживалы», а затем тщательно спрячет от варягов пластмассовые косточки и плюшевые игрушки. Капа тут же предложит поиграть с ней в догонялки, а вот Муля особое дело. Она будет трепетно ухаживать за постояльцем, тщательно вылижет его, обогреет, приласкает.
   – Заяц! – обрадовалась Прасковья Никитична.
   – Степан, стервец! – зашумел Николай. – Вот ты куда удрал!
   – Ты его знаешь? – поинтересовалась Нина.
   – А то нет! – хмыкнул Рублев. – Сам на рынке купил.
   – Оригинальный организм, – одобрил Максим. – Как его зовут?
   – Степан, – ответил Колян и стал причмокивать, подзывая зверушку.
   Но Степе очень нравилось греться о толстый бочок Мули, он даже не пошевелился.
   – Хочется узнать, каких Степаша кровей, – спросил Макс, – он тигр, кот или суслик?
   – Быдра, – сообщил Колян, – мой лучший бизнес.
   – Быдра? – переспросила я. – Такого зверя не существует.
   – Вон же, сидит, – возразил Рублев. В логике ему не откажешь.
   – Я выдру знаю, – вступила в разговор Нина.
   – Мать ему и есть выдра, – кивнул хозяин, – а отец бобер. Плюсуем, получаем быдру. Уникальная помесь: мех, крепкие зубы, а питается деревяшками. Со всех сторон выгода! Разведу их и буду продавать, пойдут влет, лучше шаурмов.
   – Шаурмов! – повторил Томас. – О! Надобно утрамбовать к памяти верное произношение множественного числа!
   – Расхватают за час, – потирал руки Колян, – всем понадобятся. Если хотите для радости, ну, типа, скотина в доме, то очень экономно. Желаете шубу – шикарный мех.
   – Отвратительно! – возмутилась я.
   – Это ты жалостливая, в куртке носишься, а другим бабам шубку подавай! – возразил Колян.
   – Еще быдру можно использовать для столярных работ, – с самым серьезным видом подхватил Макс, – вместо циркулярной пилы, например, или рубанка.
   – Об этом я не подумал, – признался Колян.
   – И кто тебе посоветовал заняться разведением быдр? – неожиданно грамотно спросил Томас.
   Рублев упер одну руку в бок, вторую вытянул вперед, словно главнокомандующий, напутствующий войска перед решающей битвой, и выдал вдохновенную речь. Если отбросить в сторону цветистые выражения и заверения: «Заработаю пару миллиардов и уйду на покой», то выяснилось следующее.
   Потерпев фиаско с домашним спиртозаводом, Колян решил поискать новый род деятельности и обнаружил в Интернете парня, который сообщал о быдрах. Рублеву идея разведения мутантов показалась великолепной, он смотался в городок Королев и приобрел два экземпляра: Петра и Степана.
   На этой фазе рассказа Нина засмеялась, а я спросила:
   – Ты надумал создать семейную пару быдр и получить многочисленное потомство?
   – Ну да, – подтвердил хозяин. – Продавец объяснил, они производят по десять-пятнадцать быдрят за раз. Через год я куплю дом на Таити!
   – Ничего не получится, – отрезал Макс.
   – Зря не верите, – надулся Колян. – Вот позову вас к себе в имение на лето, тогда и увидим, кто прав.
   – Петр и Степан потомства не дадут, – сказала я.
   – Почему? – удивился Николай.
   – Ну ты даешь! – восхитился Макс.
   Томас похлопал Рублева по плечу:
   – Геи не способны делать детей, у них болезнь сексуального организма.
   – Петя и Степа здоровы, – бросился на защиту подопечных Колян, – продавец мне ветпаспорта дал.
   – Скатайся завтра к быдрозаводчику и купи Таню, – посоветовала я. – Если в стае появится дама, дело пойдет.
   – На третьего зверя денег нет, – загундел Колян, – и там всего двое было, остальных разобрали. Ничего, они управятся. Степан, пошли наверх.
   Не обращая на нас внимания, Рублев подошел к уснувшему зверьку, взял его на руки и ушел. Случившееся с женой, кажется, занимало его меньше, чем грядущее быдропроизводство.
   – Странно не знать о жизни сексуально безграмотного организма, – выдал Томас. – Рожает женская особь, мужские не рожают.
   – Охохоюшки, – выдохнула Нина. – Мужик нынче странный пошел!
   – Где я? – вдруг спросила Прасковья Никитична. – Отдайте паспорт, почему свидание отменили?
   – Мама, все в порядке, – сказала Нина и повела вновь впавшую в безумие старушку в коридор.
   – Надеюсь, до утра в нашем сумасшедшем доме будет тихо, – буркнул Макс. – Впрочем, до рассвета уже недолго. Лампуся, сделай одолжение, не ори больше, подумаешь, увидела быдру, не стоило нервничать.

Глава 8

   Проснулась я от резкого запаха табака. Открыв глаза, увидела огромную лохматую фигуру у моей кровати и заорала:
   – Быдра!
   Животное отпрянуло, наткнулось на кресло и со всего размаха в него село.
   – Ну вот опять, – заворчал Максим, высовываясь из второй комнаты. – Мы же вчера договорились. Привет, Павлуха!
   Быдра кашлянула:
   – Макс? Так вы с Лампой, типа, того, ну, вместе?
   Тут только я поняла, что в комнате находится не помесь бобра с выдрой, ухитрившаяся за ночь вымахать до космических размеров, а следователь Гладков, одетый в косматый полушубок.
   – Как ты в дом вошел? – разозлилась я.
   – Он открыт, – пожал плечами Павел.
   – Что это ты нацепил? – не утихала я.
   – Куртку из волка, – пояснил Гладков. – На улице мороз вдарил. А ты всегда спросонья ругаешься?
   – «Быдра» – это не ругательство, а порода животных! – возмутилась я.
   – Что случилось? – спросил Макс.
   Павел расстегнул клочкастый тулуп:
   – Лампа, одевайся, поедешь с нами.
   – Куда? – насторожилась я.
   – В управление. Этот гад хочет только с тобой беседовать, – зачастил Гладков. – Если к полудню не выйдешь с ним на связь, сучий потрох убьет новую жертву.
   Меня смело с кровати. Я схватила джинсы, побежала к шкафу за свежей футболкой… Но на полдороге заставила себя остановиться.
   – Зачем ехать-то? Давай аппарат, разговаривать можно и отсюда.
   – Нет, – уперся Павел. – Надо исключительно из кабинета, в присутствии спецов и аппаратуры, способной определить место нахождения мертвеца.
   – Мне нетрудно, – согласилась я, – но что будет, если снайпер поймет, что его хотят вычислить? Можешь процитировать его требование?
   Павел нахмурился:
   – Говорить буду только с бабой. Мобилу ей дайте. Времени у вас до двенадцати. Подсунете психолога – в пять минут сниму первого прохожего. Никаких ментовских штучек.
   – Значит, ваш супер-пупер душевед с киллером не договорился, – злорадно сказала я. – Ты уже совершил одну глупость, когда позвал толстяка, а теперь собираешься сделать новую: вести переговоры из кабинета. Преступник конкретно высказался: никаких ментовских штучек. Давай старый мобильник Валентины, попытаюсь наладить с психом контакт.
   – Мы едем в управление, – с упорством ишака повторил Гладков. – Ты плохо представляешь, что у нас творится. Начальство стоит на ушах. В городе снайпер, это не шутка. Если в первый раз, когда орудовал Медведев, удалось скрыть серию от прессы, то теперь я не уверен, что журналюг удастся оставить за бортом.
   – Никак не пойму: ты опасаешься за жизнь людей или решил потрафить своим боссам, которые боятся огласки? – спросила я.
   Гладков резко встал:
   – В городе снайпер! Он в любой момент может выстрелить на поражение.
   – Значит, нужно предупредить население, – топнула я ногой. – Оповестить народ об опасности, попросить без необходимости не выходить из квартир.
   Паша вынул из пачки сигарету:
   – Посеять в городе панику? Поверь, это намного страшнее, чем убийца с винтовкой.
   – Здесь не курят, – мстительно сказала я. – По-твоему, с десяток застреленных москвичей лучше, чем эвакуация населения?
   Гладков воздел руки к потолку:
   – Господи, дай мне терпения. Эвакуация! А о деньгах ты подумала? В какую сумму она выльется?
   Я скрестила руки на груди:
   – Отлично, давай разберемся, зачем городской казне миллионы? Чтобы обеспечить жизнь Москвы. А если в городе истребят население, то…
   – Короче, ты отказываешься нам помогать, – перебил Паша.
   – Нет, но считаю, что ты совершаешь ошибку, – мрачно ответила я.
   – Поехали, – распорядился Гладков.
   И как мне следовало поступить?
   Через пятнадцать минут я взяла сумочку и пошла к двери.
   – Бронежилет! – скомандовал Макс. – Где он?
   – У батареи, на стуле висит, – ответила я, – сушится.
   Павел легко взял безрукавку, быстро сдернул с меня свитер, надел на футболку средство защиты и закрыл защелки. Я вскрикнула.
   – Кожу прищемил? – удивился Гладков.
   – Горячо, – прошептала я, – железки нагрелись. Теперь я знаю, что ощущает цыпленок на раскаленной сковородке, когда его придавливают сверху грузом.
   – Нет сил терпеть? – насупился Павел.
   – Нормально, – чуть громче произнесла я. – Пойду к своей машине. Насколько я понимаю, Максима ты не приглашаешь?
   Гладков развел руками:
   – Выполняю приказ шефа.
   – Мне надо в офис, – засуетился Макс. – Будете зазывать хлебом-солью, все равно откажусь, работы по ноздри.
   – Можешь выгулять и накормить собак? – спросила я.
   Приятель помахал рукой:
   – Езжай спокойно, все будет сделано.
 
   – Это она? – весьма невежливо спросил огромный, похожий на медведя, мужчина лет пятидесяти, когда Павел ввел меня в здоровенный кабинет, заставленный дубовой мебелью.
   – Так точно, – отрапортовал Гладков. – Евлампия Андреевна Романова.
   – Добрый день, – сухо кивнул его шеф.
   Второй мужчина, в дорогом костюме и рубашке с галстуком, оторвался от кормления рыбок в аквариуме и приветливо представился:
   – Арсений Леонидович Филатов, помощник Льва Георгиевича, впрочем, можно без отчества. Сеня.
   В отличие от шефа, секретарь был длинноногим и тощим и смахивал на цаплю. Сходство с птицей усиливали длинный нос и нелепо изогнутые руки. Я решила продемонстрировать готовность к сотрудничеству:
   – Тогда я Лампа.
   – Вперед! – скомандовал Лев Георгиевич.
   Мы прошли по короткому коридору мимо двух плотно закрытых дверей и в конце концов очутились в помещении, битком набитом компьютерами, телефонами, телевизорами и всевозможными коробочками с антеннами. Посередине на офисном стуле вертелся тощий парень, напоминавший геккона.
   Мне стало смешно: не управление, а зоопарк. Лев – медведь, Сеня – цапля или, скорее, журавль, а теперь еще и ящерица.
   Лев Георгиевич сухо кивнул компьютерщику и уставился мне в переносицу.
   – Внимание! Ваша задача – продержать объект на линии как можно дольше. Скажите ему, что находитесь дома одна и готовы ему помогать.
   – А вдруг снайпер проследил за Павлом и видел, как мы входили в управление? – резонно спросила я.
   Компьютерщик втянул голову в плечи, Гладков попятился к двери. Мне стало понятно: шеф не терпит возражений, сейчас начнет метать громы и молнии.
   Лев Георгиевич скрипнул зубами, но удержался от праведного гнева.
   – Работаем по плану, без отсебятины. Берете трубку и отвечаете: «Слушаю. Нахожусь в квартире».
   Я невольно обратила внимание на то, что запястье шефа украшают дорогие часы на светло-сером, каком-то не мужском ремешке, и кивнула:
   – Хорошо, где текст?
   Босс моргнул, медленно, словно уставшая черепаха.
   – Что вы имеете в виду? – вмешался Сеня.
   – Раз запрещена импровизация, значит, подготовлен сценарий беседы, – мирно объяснила я. – Готова его зачитать.
   – Кого ты привел? – заревел Лев Георгиевич, пытаясь взглядом просверлить в Паше дырку. – Убирайся немедленно вон!
   – Евлампию Андреевну, – проблеял Гладков, пятясь к двери.
   Мне стало стыдно. Ну кто виноват, что мне не понравился местный главнокомандующий. Похоже, он красит волосы, а потом тщательно скрепляет их при помощи лака или воска. Вот вы как относитесь к таким мужчинам? Впрочем, если так за собой ухаживает человек из шоу-бизнеса, модельер, дизайнер, любой представитель фэшн-индустрии, я не удивлюсь. Но обнаружить подобного типа в среде борцов с преступностью немного странно. А еще от Льва Георгиевича интенсивно пахнет одеколоном с шипровыми нотами. У меня от такой парфюмерии разом начинается спазм всех сосудов.
   Похоже, Лев Георгиевич сообразил, что я не пала жертвой его красоты, и разозлился. Вот только на орехи достанется не Лампе, которая не подчиняется боссу, а Гладкову и бессловесному компьютерщику.
   – Извините, – улыбнулась я, – насчет сценария я пошутила.
   И тут мобильный Валентины, лежавший на столе, заорал дурным голосом.
   – Берете на счет три, – шепнул компьютерщик.
   – Тишина, – скомандовал шеф, – работаем.
   Я поднесла «раскладушку» к уху:
   – Алло.
   Два компьютера зажгли экраны, на одном возникла карта, на другом – множество кругов со стрелками.
   – Медведева не освободили, – произнес голос, – но ты можешь это сделать. Я знаю, что можешь!
   – Вы же понимаете, что милиция не имеет отношения к Главному управлению исполнения наказаний, – ответила я, – следователь и оперативники только собирают доказательства, приговор выносит суд, а содержат осужденного на зоне. Разные ведомства не могут быстро договориться. Дайте им побольше времени.
   – Ладно. Филипп должен быть на свободе к семнадцати часам. Иначе вы получите новый труп, – прошипели из трубки, – ровно в семнадцать.
   Я покосилась на парня, перед которым на мониторе с калейдоскопической скоростью менялись карты районов Москвы и бегал зеленый луч.
   – Предлагаю вам компромисс, – нежно пропела я. – Вы даете мне двадцать четыре часа, а я добиваюсь освобождения Филиппа. Кстати, почему вы так озабочены его судьбой? Он ваш друг? Родственник?
   – Ты не дома! Ладно! Получишь, что заслужила, – каркнул в ответ голос. – Не хочешь звонить своим приятелям? А ведь можешь!
   – Стойте, – заорала я, – вы правы! Я в спецлаборатории! Не хотела сюда идти, но меня заставили. Вас пытаются засечь! Но я могу помочь! И вам, и Медведеву! Я верю, что он не виноват. Эй, ничего не делайте!
   – Семь ворон на семи холмах, в погребе бабушки Гусыни письмо от Тима-плотника, – раздалось из телефона. – Воспользуйся ключом Мартина, он откроет дверь. В семнадцать часов Филипп должен быть свободен, или новый труп. Точка.
   Трубка запищала, я оторвала ее от вспотевшей руки и сунула в карман.
   – Засекли?
   – Да, – кивнул айтишник, – вот адрес.
   Сеня выхватил листок и исчез, Лев Георгиевич удалился походкой императора. Я села на табуретку.
   – Ваш шеф всегда такой?
   – Долдон, – вздохнул специалист по компам. – Непрофессионал, командует тут, потому что правильно женат. Ни с кем не здоровается. Я скоро уволюсь, надоело! Здесь хорошо только таким, как Арсений, лижет Левушке задницу и счастлив. Тебя правда Евлампией зовут?
   – Лучше Лампа, – улыбнулась я.
   – Герман, – представился парень.
   – Литературное имя, – заметила я. – Сразу «Пиковая дама» на ум приходит. Откуда звонил снайпер?
   Герман ткнул пальцем в экран:
   – Город Истра, переговорный пункт. Туда быстро не добраться!
   – Логичнее отправить местную группу захвата, – вздохнула я. – Не из Москвы же омоновцам ехать.
   – Ты небось полагаешь, что стрелок мирно в зале сидит и задержания ждет! – фыркнул Герман. – Знаешь, кем шеф до назначения сюда служил? В институте лекции читал, по философии или истории, точно не знаю.
   – Врешь! – выпалила я.
   – Честно, – подтвердил Герман. – «Не имей сто рублей, не имей сто друзей, а женись, как Райкин-бей». У шефа фамилия Райкин, а «бей» ему прибавили за восточную любовь к кальяну и остроносым ботинкам.
   – Не верится как-то, что на такой пост назначили непрофессионала, – с сомнением протянула я.
   – Одна тетенька, дочь генсека, вышла замуж за дяденьку, – ответил Герман. – Был он всего-то мелкий офицер, а пока от загса до дома счастливым молодоженом ехал, превратился в капитана – майора – полковника. Прецеденты стремительных карьер уже были. Думаю, больше сюда снайпер не позвонит, до пяти вечера его требование не выполнят, будет новая жертва. Разгадывай скорей загадку.
   Мне стало душно. От бронежилета исходил жар. Может, пластины, греясь всю ночь у батареи, до сих пор не остыли?
   – О чем ты?
   Герман подпер голову рукой:
   – Стрелок же сказал: ключ у Мартина. В погребе бабушки Гусыни лежит письмо от Тима-плотника. Еще сюда примешаны семь ворон на семи холмах.
   – Семь холмов – это Москва, – предположила я. – Город на семи холмах – столица России. А кто такие семь ворон?
   – Может, это название улицы? – высказал свое мнение Герман.
   – Не припомню такую, – поежилась я. – Семь ворон! Я коренная москвичка и не слышала ничего похожего.
   Герман бойко застучал по клавиатуре.
   – Вот, – спустя некоторое время заявил он, – есть трактир «У бабушки Гусыни». Слышала?
   – Нет. А адрес какой? – встрепенулась я.
   – Седьмая Вороновская улица, дом сто десять, – торжественно заявил Герман.
   – Семь ворон! – подпрыгнула я. – Можешь показать по карте?
   Компьютерщик вцепился в одну из пяти мышек, лежавших на его столе, я уставилась в экран.
   – Спасибо, надо же, совсем просто, – выдохнула я. – Дай мне свой номер телефона. У меня есть приятель, владелец фирмы, которая занимается интересными делами. Могу тебя с ним свести, Максу нужны толковые сотрудники. К сожалению, я сама временно лишилась мобильного. Сейчас поеду, куплю новый и пришлю тебе смс, а заодно скину телефон Макса:
   Герман черкнул несколько цифр на листочке, я протянула ему визитку.
   – Тебе придется доложить о загадке снайпера начальству. Кажется, твой босс не обратил на нее внимания.
   Герман крутанулся на стуле:
   – Левчик инициативу не приветствует. Даже если я и намылюсь в его кабинет, помощник тормознет. Субординация! Не имею права с суконным рылом в калашный ряд! Не спрашивают – молчу.
   – Надо хоть Гладкова предупредить, – вздохнула я.
   – Это без меня, – скривился Герман, – Пашка хороший мужик, но дурак и ничего не решает.
   Я вышла в коридор. Первым делом надо купить новую трубку, сейчас по пути зарулю в магазин. Однако милейший Лев Георгиевич правда ноль в профессии: не среагировал на загадку и не заметил, что я взяла мобильный Валентины.

Глава 9

   Из двери кабинета высунулся Арсений.
   – Евлампия, извините, – улыбнулся он, – я вас провожу.
   – Мне нужен Павел, как к нему пройти? – спросила я, когда мы шли по коридору.
   Сеня опустил глаза:
   – Лев Георгиевич очень нервничает, у него взрывной характер. Сначала злится, орет, всех увольняет, потом успокаивается и начисто забывает о конфликте.
   – Супер, – не удержалась я, – великолепное качество для руководителя.
   Арсений взял меня под руку:
   – Наше управление создано недавно, у него особый статус, это не нравится ряду людей. И сам Лев Георгиевич кое-кому не по вкусу, а меня многие считают лизоблюдом, не понимают, что я сотрудников защищаю. Вот вам сегодняшний пример: шеф понял, что дело снайпера почти провалено, и… уволил Гладкова.
   – Как! – ахнула я. – За что?
   – Паша попал под горячую руку, я же говорил, – напомнил Сеня. – И как должен поступить я, которому велено немедленно подготовить приказ об его увольнении, да еще с формулировкой про профессиональное несоответствие?
   – Вот сукан! – вырвалось у меня любимое ругательство Кирюшки.
   – Евлампия! – укоризненно покачал головой Сеня. – Странно слышать из ваших уст подобное! Я не буду пока ничего делать. Если через десять минут притащу шефу приказ, он его сгоряча подмахнет и Павел очутится на улице. Понимаю, что Гладков ваш приятель и, наверное, вам не понравится правда о нем: Паша хороший служака, дотошный, аккуратный, честный, исполнительный. Последний эпитет – ключевой: «исполнительный», понимаете? Гладков приучен действовать по инструкции. Если ему отдан приказ, он выполнит его быстро и качественно, но творческой жилки у него нет. Павел не сделает карьеры, ему никогда не прыгнуть высоко, не хватит ни фантазии, ни, уж извините, бюрократической хитрости. И он не из тех людей, за кого горой встанут коллеги. В сентябре Лев Георгиевич хотел уволить эксперта Кузина, так в управлении бунт поднялся. У Кузина глаз – рентген, он видит пылинку на месте происшествия, а потом сидит ночами в лаборатории, пытаясь понять, откуда она залетела.
   – Не понимаю, к чему этот разговор, – нетерпеливо перебила я излишне болтливого Арсения.
   – Кузина уважают за профессионализм, другого кандидата на вылет, Романа Быстрова, любят за веселый нрав и щедрость, а Гладков середнячок, о нем переживать не станут, – улыбнулся помощник босса. – Да и друзей особых у Павла на службе нет. Что будет, если его выкинут? Никакой лучезарной перспективы для него не вижу, станет охранником в магазине продуктов. Понимая, что впереди у Гладкова отнюдь не радужное будущее, я сегодня приказ не составлю. Через день Лев Георгиевич остынет и забудет о поспешно принятом решении. Но чтобы вот так манкировать прямыми распоряжениями шефа, нужно состоять с Райкиным в хороших отношениях. Я не подхалим, я просто спасаю сотрудников управления. Моя угодливость по отношению к начальству имеет не личные причины, я ангел-хранитель коллег, а они меня терпеть не могут.
   – К сожалению, люди по природе своей неблагодарны, – сказала я фразу, которую наверняка ожидал услышать Арсений. – Непременно расскажу Павлу, сколько добра вы для него сделали.
   Сеня усмехнулся:
   – Не надо, я не собирался использовать вас в этом качестве. Вы мне понравились. Захотел позвать вас в ресторан, смутился, словно школьник, и решил немного о себе рассказать. Распустил хвост, подумал: если вы узнаете, кто позаботился о вашем приятеле, не откажетесь выпить с добрым малым чашечку кофе.
   Согласитесь, взрослой женщине глупо теряться, когда мужчина зовет ее на свидание. Мне не тринадцать лет, за спиной неудачный брак, пара не особенно бурных романов, плавно перетекших в крепкую дружбу с кавалерами, а сейчас у меня конфетно-букетная стадия отношений с Максом. Тем не менее я смутилась, как пятиклассница, потупила взор и пробормотала:
   – Только не сегодня. Есть человек, который не любит, когда я без предупреждения занимаюсь личными делами.
   Не надо думать, что я решила ответить сладкоголосому Сене взаимностью. Помощник Пашиного шефа открыто дал мне понять: он способен нагадить Гладкову, но пока не станет открывать боевые действия. Если я категорически откажу местному интригану, на стол Льва Георгиевича ляжет приказ об увольнении моего приятеля. Недаром умные бюрократы любят повторять: все дела в конторе решает секретарша, она носит своему боссу бумаги на подпись. Дружи с тем, кто сторожит вход в кабинет начальства, и никогда не ссорься с прислугой. Шофер, охранник, домработница, фитнес-тренер – эти люди могут поспособствовать решению твоих проблем. Лучше действовать через них, чем самому идти с официальной просьбой к шефу.
   – Сегодня и у меня дел по маковку, – кивнул Сеня. – Как насчет пятницы?
   – Отлично! – излишне поспешно ответила я. – Часиков в семь.
   – Это лучшее время, – одобрил Арсений. – Можно я сам выберу место? Только скажи, мясо или рыба?
   – Курица! – засмеялась я. – И непременно десерт.
   Сеня потер руки:
   – Знаю шикарное заведение. Дай на секунду твой мобильный.
   Я протянула ему трубку Валентины, он начал нажимать на кнопки, приговаривая:
   – Это мои номера, количеством три штуки. Слушай, твой сотовый-то умер!
   – Вот жалость! – расстроилась я.
   – Не стоит сразу паниковать, есть хороший способ реанимации трупа, – успокоил меня Сеня и ловко вскрыл закапризничавший аппарат. – Так, вынимаем батарейку. Есть пилка для ногтей?
   Я порылась в сумке и с разочарованием констатировала:
   – Нет.
   – А и не надо! – объявил Арсений. – Я справился без хирургического вмешательства. Гудит, пищит, звонит, пашет, как пришпоренный. Пришли мне потом смс, и я получу твой номер.
   – Ловко у тебя получилось! – восхитилась я.
   – Я закончил МВТУ имени Баумана, – пояснил Арсений, отдавая мне трубку. – Хорошего технаря из меня не получилось, но кое-что помню. Если сломаешь примус, зови, починю без проблем.
   – Непременно, – кивнула я, – но я никак не соберусь купить суперсовременный агрегат, готовлю на костре.