Страница:
– Чего вы так всполошились? – спросил он. – Пищевое отравление. Принимаем меры. Езжайте домой.
– Мы все ели одно и то же – куриные котлеты, пюре и чай, а заболела одна Нина, – сказала я.
– По-разному бывает, – протянул врач, вынул из кармана бейджик и прикрепил его к карману.
Я решила предпринять еще одну попытку встряхнуть эскулапа и заставить действовать, посмотрела на бейджик и сказала:
– Уважаемый Леонид Никитович, цыпленка привезли из деревни. А от пюре какое зло?
Терапевт издал тяжкий вздох.
– Попалась вашей родственнице несвежая часть курчонка. Или молоко стухло, масло несвежее. Ступайте домой, вы тут не нужны.
– Она умрет? – вдруг спросил неслышно подошедший Вадим.
– Мы все когда-нибудь скончаемся, – элегически ответствовал собеседник, – рано или поздно сыграем в ящик. Ну как я могу вам что-то конкретное сказать? Пообещаю сейчас, что она завтра встанет, а ночью – бумс, нет человека. Предупрежу: готовьтесь к худшему, а она через день в палате лезгинку спляшет. Будем лечить, наблюдать.
– Сделайте анализ крови на вирус, – попросила я. – Мы заплатим!
Леонид Никитович усмехнулся.
– На какой?
– Простите? – не поняла я.
– Какой вирус следует искать? – снисходительно спросил доктор. – Их огромное количество! Гепатит? Краснуха? Полиомиелит? Бешенство? Эпштейна – Барр? Ласса? Эбола? Марбург? Энцефалита Сент-Луис? Или вирусы ньюкаслской болезни, неаполитанской лихорадки, контагиозного моллюска?
– Ищите все! – решительно сказала я. – Мы найдем деньги на обследование.
Леонид Никитович рассмеялся.
– Идите домой, не мешайте работать. Хуже нервных родственников больных – только занедужившие коллеги.
Но я стояла на своем:
– В газетах много писали про какой-то особый вирус, который убил гостей олигарха Стебункова. И сегодня утром по телику о нем же говорили. Он вызывает понос, а затем смерть. Вроде лекарств от него не существует.
– СМИ надо закрыть! – взвился Леонид Никитович. – Останкинскую башню взорвать! Вечно глупости транслируют. И какая вам разница, есть у больной тот вирус или нет? Все равно он, по вашим же словам, не лечится.
– Доктор, – завопили из другого конца, – «парашютиста» привезли! Десятый этаж. Жив.
– Могуч русский народ, – протянул Леонид Никитович. – Небось пьяный сиганул, поэтому и остался жив. Утром вы сможете более подробно узнать о состоянии Сперанской у ее лечащего врача.
Глава 7
Глава 8
– Мы все ели одно и то же – куриные котлеты, пюре и чай, а заболела одна Нина, – сказала я.
– По-разному бывает, – протянул врач, вынул из кармана бейджик и прикрепил его к карману.
Я решила предпринять еще одну попытку встряхнуть эскулапа и заставить действовать, посмотрела на бейджик и сказала:
– Уважаемый Леонид Никитович, цыпленка привезли из деревни. А от пюре какое зло?
Терапевт издал тяжкий вздох.
– Попалась вашей родственнице несвежая часть курчонка. Или молоко стухло, масло несвежее. Ступайте домой, вы тут не нужны.
– Она умрет? – вдруг спросил неслышно подошедший Вадим.
– Мы все когда-нибудь скончаемся, – элегически ответствовал собеседник, – рано или поздно сыграем в ящик. Ну как я могу вам что-то конкретное сказать? Пообещаю сейчас, что она завтра встанет, а ночью – бумс, нет человека. Предупрежу: готовьтесь к худшему, а она через день в палате лезгинку спляшет. Будем лечить, наблюдать.
– Сделайте анализ крови на вирус, – попросила я. – Мы заплатим!
Леонид Никитович усмехнулся.
– На какой?
– Простите? – не поняла я.
– Какой вирус следует искать? – снисходительно спросил доктор. – Их огромное количество! Гепатит? Краснуха? Полиомиелит? Бешенство? Эпштейна – Барр? Ласса? Эбола? Марбург? Энцефалита Сент-Луис? Или вирусы ньюкаслской болезни, неаполитанской лихорадки, контагиозного моллюска?
– Ищите все! – решительно сказала я. – Мы найдем деньги на обследование.
Леонид Никитович рассмеялся.
– Идите домой, не мешайте работать. Хуже нервных родственников больных – только занедужившие коллеги.
Но я стояла на своем:
– В газетах много писали про какой-то особый вирус, который убил гостей олигарха Стебункова. И сегодня утром по телику о нем же говорили. Он вызывает понос, а затем смерть. Вроде лекарств от него не существует.
– СМИ надо закрыть! – взвился Леонид Никитович. – Останкинскую башню взорвать! Вечно глупости транслируют. И какая вам разница, есть у больной тот вирус или нет? Все равно он, по вашим же словам, не лечится.
– Доктор, – завопили из другого конца, – «парашютиста» привезли! Десятый этаж. Жив.
– Могуч русский народ, – протянул Леонид Никитович. – Небось пьяный сиганул, поэтому и остался жив. Утром вы сможете более подробно узнать о состоянии Сперанской у ее лечащего врача.
Глава 7
– Завтра приезжай к двум, – приказал Вадим, когда мы снова сели в машину. – И не выключай мобильник.
– Он разбился, – вздохнула я, – вдребезги.
– И как теперь с тобой связываться? – забеспокоился хозяин.
– По городскому номеру, – предложила я.
Фэншуист замолчал, и некоторое время мы ехали в тишине. Потом Вадим вдруг крикнул:
– Стой!
От неожиданности я наступила на тормоз и почти боднула лбом руль.
– Не лихачь! – поморщился Вадик. – Пошли, нам сюда.
Дальнейшие события изумили меня до крайности. Работодатель привел меня в небольшой магазин, поставил у витрины и спросил:
– Какой телефон хочешь?
– Самый дешевый! – выпалила я. – Спасибо, верну тебе его стоимость сразу, как только получу зарплату.
– За семьсот пятьдесят пойдет? – деловито осведомился продавец. – Без наворотов, но пашет исправно, народ не жалуется.
– Лучше вон тот, за две тысячи, – принял за меня решение Вадим, – он приличнее смотрится.
Я начала спорить.
– Вон в витрине трубка за пятьсот. Мне такую лучше.
– Она бэушная, – предупредил продавец.
– Ну и что? Сойдет! – воскликнула я.
– Берем за две штуки, – безапелляционно заявил Вадик.
– Моя зарплата невелика, – засопротивлялась я, – не могу позволить себе сорить деньгами.
– Это подарок, – коротко проронил хозяин.
Я чуть не рухнула на пол от изумления.
– Ты мне покупаешь сотовый?
– Почему нет? – спросил фэншуист.
– Нина рассердится, – испугалась я. – Сам знаешь, как она относится к деньгам.
Вадим потрогал свой амулет.
– Подарок. Айра уверен, что…
Хозяин осекся и посмотрел на торговца.
– Оформляйте приобретение.
– Спасибо, – прошептала я, не понимая, по какой причине Вадим внезапно перестал бояться гнева властной хамоватой женушки.
Больше всего на свете Нина любит деньги, расстаться с лишней копейкой для нее – мука мученическая, просто нож в печень. У Вадима в кошельке водится не много купюр, семейной кассой распоряжается жена, а она прижимиста до изумления и всегда готова громко, не стесняясь посторонних людей, отчитать муженька, мол, он самозабвенный мот. Фэншуист не спорит со вздорной бабой. Когда над головой Сперанского гремит гром, он втягивает голову в плечи и старается молча пережить бурю. Со стороны его поведение может показаться смешным, про таких, как Вадик, сложены анекдоты. Ну, вроде такого.
Сидит мужик под столом, спрятался под скатертью, а неподалеку стоит его дражайшая половина, колотит скалкой по столешнице и орет:
– Выходи немедленно!
– Не выйду, – бормочет муж, – ни за что. Не буду тебе подчиняться, покажу, кто в доме хозяин.
Я за недолгий срок общения с работодателями успела понять: Вадим предпочитает не связываться с Ниной, не хочет создавать лишнего повода для ее гнева. И вдруг он купил мне сотовый?! Изумление было столь глубоким, что я, очутившись снова за рулем, молчала до самого дома Сперанских.
– Чай ждет! – захлопотала Надя, когда мы с Вадимом вошли в квартиру.
Я пошла мыть руки и обнаружила, что Надюша тщательно отдраила санузел, а заодно, похоже, еще и пропылесосила коридор. Нину нельзя назвать самой аккуратной хозяйкой, а вот ее сестра оказалась чистюлей.
– Здесь мята, чабрец, – застрекотала Надюша, подавая на стол фарфоровые чайнички, – в синем я заварила вишню с курагой, в красном сбор «десять трав».
Вадик открыл шкафчик, достал с полки здоровенную кружку, потом взял с подоконника небольшой фреш-пресс с остатками заварки, плеснул из него немного в емкость, сделал глоток и скривился:
– Какая горечь! А Нина пила и нахваливала…
Надя, стоявшая спиной к нему, обернулась, приблизилась, выхватила у него кувшин и кружку, вылила их содержимое в раковину и сердито сказала:
– Никогда не употребляй заварку, которая простояла больше часа. Китайцы говорят: «Утренний улун[6] – лекарство. Днем он – укус змеи». Когда я приготовила Нине напиток, он имел аромат чернослива, а сейчас потерял свои вкусовые качества.
– Ну не сердись, – вдруг улыбнулся Вадик. – Я больше не буду.
– Тебе постелить? – спросила Надя. – Устал, поди!
Фэншуист, который именно в ту секунду потянулся к корзиночке с хлебом, замер и пробормотал:
– Спасибо, сам справлюсь.
Надя подошла к нему сзади и положила руки на его плечи.
– Мы с тобой близкие родственники и могли бы, между прочим, быть еще ближе. Нина заболела, мой долг помочь тебе. Мужчине одному не справиться с хозяйством – потребуется белье стирать, еду готовить, в клинику передачи носить…
– Ну… да, – пробормотал Вадим, ощупывая свой амулет.
– А клиенты? – вкрадчиво вещала свояченица. – Вы же вдвоем ходите по заказам.
– Одному работать не фэншуйно, – признал Сперанский, – но мне поможет Даша. Я ей зарплату прибавлю. Еще плюс пять тысяч к окладу.
Я подавилась на редкость ароматным напитком. Ну и ну! Вадик сейчас ведет себя, как школьник, родители которого уехали отдыхать, оставив его одного в квартире, – подросток, забыв обо всех запретах, пляшет, курит и выпивает с приятелями. А Вадик, оставшись без надзора жены, начал тратить деньги.
– В доме тоже она хозяйничать будет? – надулась Надя. – Дарья, ты хорошо готовишь?
– Плохо, – честно призналась я, – не люблю кулинарничать.
– Не замужем? – деловито осведомилась Надежда.
Мне не понравился алчный блеск в глазах сестры Сперанской, поэтому без задержки я соврала:
– Официально не расписана, но живу не первый год в гражданском браке.
Надя заметно повеселела.
– Мужики заботу любят. Купи книг с рецептами, а то, не ровен час, усвистит твой красавец к той, что от кастрюль не отходит.
– Пойду, лягу, – еле слышно сказал Вадим, – голова заболела.
Как только он покинул кухню, я решила расставить все точки над i и быстро сказала:
– Надежда, в мои планы не входит отбивать Вадима у Нины. У меня есть любимый человек, нам хорошо вместе. А вот с деньгами не очень везет, поэтому я заинтересована в работе. Возраст уже не юный, устроиться в офис для меня практически невозможно. Мне повезло со Сперанскими, поэтому, пожалуйста, не наговори Нине глупостей. Ну, подумай: я старше Вадима, не особенно хороша собой… Зачем ему такая любовница? Мы отлично ладим по служебным вопросам, и только.
Надя села к столу и подперла щеку кулаком.
– Ничего я такого не думала. Просто…
Из прихожей долетел громкий длинный звонок. Похоже, с той стороны двери находился совсем не стеснительный человек, он нажал пальцем на кнопку и не собирался отрывать его до тех пор, пока хозяева не откроют ему.
– Кого это принесло? – искренне поразилась Наденька и поспешила в коридор.
Вскоре я услышала шум и недовольный возглас свояченицы Вадима:
– За каким чертом вы приперлись? Отваливайте назад!
– Не шуми, – ответил красиво окрашенный бас, – ты тут не хозяйка. Зови Нинку!
– Нехорошо встречаешь, – пропищал тоненький голосок, – нам остановиться в столице негде.
– Здесь не гостиница, – зашипела Надя.
– А не тебе решать! – гаркнул бас. – Кликни сестру, она к родичам хорошо относится.
– Лучше вам уехать, – настаивала Надежда. – Ой, ты чего! Больно!
Я решила прийти ей на помощь. Быстро вышла из кухни, на ходу спросив:
– Надя, все в порядке?
– Да, – ответила она, – люди адресом ошиблись.
– Нинуша, – закричал бас, – не слушай, Надька врет! Это мы, Сеня и Галя. Привет тебе из родных краев. Гостинчики привезли – яблочное повидло. Вкусное.
Я вошла в прихожую и увидела крупного мужчину и девочку лет тринадцати, одетую в нелепое серо-синее платье, жакетку из меха невинно убиенных мышей и беретку, надвинутую до бровей.
– Да ты не Нинка! – гаркнул бас, и я с удивлением поняла, что он принадлежит вовсе не великану в мятом пиджаке, а его спутнице-подростку.
– Здравствуйте, меня зовут Даша, – представилась я.
– Сеня, – пропищал в ответ мужчина. – А мамулю кличут Галей.
Я посмотрела на закрытую входную дверь. И где старушка? Вижу лишь отца с дочерью.
Подросток быстрым движением стянул с головы беретку. Под ней, как выяснилось, скрывались коротко стриженные, выкрашенные в цвет взбесившегося апельсина волосы и лоб в морщинах. Девочка оказалась бабушкой!
– Если ты родным людям не рада, – пробасила она, глядя на Надю, – то разреши хоть Петяшу оставить. Мы с Семеном не избалованы, под кустом переночуем, а Петяша простудливый, подцепит воспаление легких, и нет его. Как мы без Петяши жить будем? Чем заработаем на еду?
– Я не в своем доме, – решительно сказала Надя, – не могу тут распоряжаться, потому что не хозяйка. Вадим спит, Нина заболела, без вас хлопот выше макушки.
Я не люблю находиться в центре скандала, роль постороннего наблюдателя ссоры никогда меня не прельщала, поэтому я быстро обула туфли и, пробормотав: «До завтра, Надя, приеду к двум», – вышла на лестницу.
– Кто она? – спросила бабка.
– Нинкина домработница, – не замедлила с ответом Надежда, – домой поехала. И вы проваливайте.
Я спустилась во двор и увидела, что позади моей машины стоит странный ящик на одной высокой ноге, сбоку из него торчит изогнутая ручка. Пару секунд я рассматривала конструкцию, не понимая, для чего она предназначена. Складной прилавок? Уж очень высокий. Для обеденного стола ножка тоже слишком длинная. Вероятно, это часть от какой-то старой, ненужной мебели, ее не доперли до помойки, пристроили около моего драндулета. Ну, и как отъехать? Надо сначала перенести хлам…
Я обошла странную вещь кругом, обнаружила, что с другого бока с нее свисает потертый кожаный ремень, попыталась приподнять конструкцию, но она оказалась слишком тяжелой для моих слабых рук, и я приуныла. Время позднее, сколько мне придется ждать, когда во дворе появится сильный мужчина, готовый оказать бесплатно услугу незнакомой женщине?
Дверь подъезда грохнула, с крыльца сошли Галя и Сеня. Я бросилась к ним.
– Пожалуйста, помогите!
– Денег нет, – пробасила Галина, – с утра голодные, желудок слипся, ноги отморозили.
– Скоро лето, – удивилась я, – минусовой температуры давно нет. И мне не нужны деньги. Давайте вместе отодвинем эту бандуру, а то я уехать не могу.
Сеня подошел к сооружению, легко приподнял его и отошел в сторону.
– Машину имеешь… – прогудела Галина. – Эхма, а мы даже чаю не попили!
Было не очень понятно, как моя еле живая от дряхлости таратайка связана с не выпитым парочкой чаем, но я почему-то смутилась и принялась оправдываться:
– Машина досталась мне не новая, она дешевая, страшненькая.
– Ну так тебе за нее замуж не выходить, – вздохнула Галя. – Зато в тепле катаешься, сама себе хозяйка, мы же пехом чешем. А ноги-то болят, гудят, отваливаются, в животе пусто, в голове туман… Нам бы кипяточку глотнуть, даже сахарку не надо, но в Москве цены кусачие, за стакан воды тыщи ломят. Пойдем, Сеня, ляжем на лавочке, авось не сгонят.
– Петяша заболеет! – пропищал сынок.
– Ох, и правда простудится, и каюк ему, – плаксиво запричитала Галя. – А его похоронить где? Но мы понимаем, бедным всегда плохо, надо нести свой крест, не жалуясь. Затяни, Сеня, поясок потуже, и голод утихнет. Вы куда едете?
– Домой, – пробормотала я. И, продолжая испытывать неловкость, добавила: – Квартира у меня крохотная, однушка.
– Зато своя, – затянула Галя, – все не на улице под небом спишь. Тепло, не дует… Небось кровать есть?
– Раскладной диван, – уточнила я.
– Диван… – мечтательно повторила Галина. – Слышь, сына, у нее есть софа!
– Здорово, – ответил Сеня. – С подушками?
Я кивнула.
– И ковер на полу лежит, – с восторгом пропела старушка. – Бывают же на свете богатые, счастливые люди.
– Я живу на небольшую зарплату, – пояснила я, – со счастьем у меня порядок, а вот богатства нет. Имейся у меня накопления, не пошла бы работать помощницей к Вадиму и Нине.
– Это с какой стороны посмотреть, – возразила Галина. – Если сравнивать тебя с президентом, то у тебя пустые карманы, а ежели с нами, так… ну… Как его, Сеня?
– Синдбад-мореход, – выпалил он.
– Нет, – скривилась матушка, – другой мужик.
– Старик Хоттабыч? – предположил Семен.
– Память подводит, – пригорюнилась Галина, – от голода и холода ее отшибло. У тебя в доме подъезд есть?
– Конечно, – удивилась я нелепости вопроса.
– Отвези нас туда, – взмолилась она. И зашмыгала носом: – Пересидим ночку на подоконнике в тепле. В Москве народ стал недоверчивым, двери на замки запирает, не попасть в уютное место. Тебя сам Господь нам на радость послал. Помоги, Христа ради, не оставь в беде! Сумка тяжелая, да еще эта бандура.
– Во! – потряс ящиком Сеня. – Нелегкая штука!
– Наш подъезд не запирается, туда может войти любой, – пояснила я. – А зачем вам ящик?
– Работа, – загадочно ответил Семен, – бизнес.
Галина молитвенно сложила вместе крохотные ладошки и всхлипнула.
– Дашенька! Может, кто когда и твоей мамочке поможет!
– Никогда не видела своих родителей, – сказала я, – воспитывалась в детдоме.
Старушка потупила взгляд.
– Вот Нинке с Надькой повезло, им я досталась. Помогала, одевала, кормила, поила, а теперь на улице дрожу.
Я помимо воли предложила:
– Садитесь в машину.
Всю дорогу до дома Галя безостановочно нахваливала мою доброту, красоту и замечательный характер. Оставив парочку в подъезде, я зашла в квартиру, сунула усталые ноги в уютные тапочки, прошла на кухню, полюбовалась на недорогой, но милый абажур, нависающий над столом, покрытым бело-красной скатертью, потом открыла холодильник, посмотрела на коробочку плавленого сыра, початую пачку масла, бутылку кефира и кастрюлю с овсянкой. Захлопнула дверцу и вышла на площадку к лифту.
Галя и Сеня не остались на первом этаже – поднялись туда, где живу я, и сейчас, словно попугайчики-неразлучники, сидели, прижавшись друг к другу, на подоконнике.
– Поужинала и хочешь мусор вынести? – грустно спросила старушка. – Приятных тебе снов. Спасибо, что нас на улице в холод и стужу не оставила, впустила в подъезд. Добрая у тебя, Дашенька, душа!
Я тяжело вздохнула.
– Идите в квартиру, как-нибудь устроимся.
– Он разбился, – вздохнула я, – вдребезги.
– И как теперь с тобой связываться? – забеспокоился хозяин.
– По городскому номеру, – предложила я.
Фэншуист замолчал, и некоторое время мы ехали в тишине. Потом Вадим вдруг крикнул:
– Стой!
От неожиданности я наступила на тормоз и почти боднула лбом руль.
– Не лихачь! – поморщился Вадик. – Пошли, нам сюда.
Дальнейшие события изумили меня до крайности. Работодатель привел меня в небольшой магазин, поставил у витрины и спросил:
– Какой телефон хочешь?
– Самый дешевый! – выпалила я. – Спасибо, верну тебе его стоимость сразу, как только получу зарплату.
– За семьсот пятьдесят пойдет? – деловито осведомился продавец. – Без наворотов, но пашет исправно, народ не жалуется.
– Лучше вон тот, за две тысячи, – принял за меня решение Вадим, – он приличнее смотрится.
Я начала спорить.
– Вон в витрине трубка за пятьсот. Мне такую лучше.
– Она бэушная, – предупредил продавец.
– Ну и что? Сойдет! – воскликнула я.
– Берем за две штуки, – безапелляционно заявил Вадик.
– Моя зарплата невелика, – засопротивлялась я, – не могу позволить себе сорить деньгами.
– Это подарок, – коротко проронил хозяин.
Я чуть не рухнула на пол от изумления.
– Ты мне покупаешь сотовый?
– Почему нет? – спросил фэншуист.
– Нина рассердится, – испугалась я. – Сам знаешь, как она относится к деньгам.
Вадим потрогал свой амулет.
– Подарок. Айра уверен, что…
Хозяин осекся и посмотрел на торговца.
– Оформляйте приобретение.
– Спасибо, – прошептала я, не понимая, по какой причине Вадим внезапно перестал бояться гнева властной хамоватой женушки.
Больше всего на свете Нина любит деньги, расстаться с лишней копейкой для нее – мука мученическая, просто нож в печень. У Вадима в кошельке водится не много купюр, семейной кассой распоряжается жена, а она прижимиста до изумления и всегда готова громко, не стесняясь посторонних людей, отчитать муженька, мол, он самозабвенный мот. Фэншуист не спорит со вздорной бабой. Когда над головой Сперанского гремит гром, он втягивает голову в плечи и старается молча пережить бурю. Со стороны его поведение может показаться смешным, про таких, как Вадик, сложены анекдоты. Ну, вроде такого.
Сидит мужик под столом, спрятался под скатертью, а неподалеку стоит его дражайшая половина, колотит скалкой по столешнице и орет:
– Выходи немедленно!
– Не выйду, – бормочет муж, – ни за что. Не буду тебе подчиняться, покажу, кто в доме хозяин.
Я за недолгий срок общения с работодателями успела понять: Вадим предпочитает не связываться с Ниной, не хочет создавать лишнего повода для ее гнева. И вдруг он купил мне сотовый?! Изумление было столь глубоким, что я, очутившись снова за рулем, молчала до самого дома Сперанских.
– Чай ждет! – захлопотала Надя, когда мы с Вадимом вошли в квартиру.
Я пошла мыть руки и обнаружила, что Надюша тщательно отдраила санузел, а заодно, похоже, еще и пропылесосила коридор. Нину нельзя назвать самой аккуратной хозяйкой, а вот ее сестра оказалась чистюлей.
– Здесь мята, чабрец, – застрекотала Надюша, подавая на стол фарфоровые чайнички, – в синем я заварила вишню с курагой, в красном сбор «десять трав».
Вадик открыл шкафчик, достал с полки здоровенную кружку, потом взял с подоконника небольшой фреш-пресс с остатками заварки, плеснул из него немного в емкость, сделал глоток и скривился:
– Какая горечь! А Нина пила и нахваливала…
Надя, стоявшая спиной к нему, обернулась, приблизилась, выхватила у него кувшин и кружку, вылила их содержимое в раковину и сердито сказала:
– Никогда не употребляй заварку, которая простояла больше часа. Китайцы говорят: «Утренний улун[6] – лекарство. Днем он – укус змеи». Когда я приготовила Нине напиток, он имел аромат чернослива, а сейчас потерял свои вкусовые качества.
– Ну не сердись, – вдруг улыбнулся Вадик. – Я больше не буду.
– Тебе постелить? – спросила Надя. – Устал, поди!
Фэншуист, который именно в ту секунду потянулся к корзиночке с хлебом, замер и пробормотал:
– Спасибо, сам справлюсь.
Надя подошла к нему сзади и положила руки на его плечи.
– Мы с тобой близкие родственники и могли бы, между прочим, быть еще ближе. Нина заболела, мой долг помочь тебе. Мужчине одному не справиться с хозяйством – потребуется белье стирать, еду готовить, в клинику передачи носить…
– Ну… да, – пробормотал Вадим, ощупывая свой амулет.
– А клиенты? – вкрадчиво вещала свояченица. – Вы же вдвоем ходите по заказам.
– Одному работать не фэншуйно, – признал Сперанский, – но мне поможет Даша. Я ей зарплату прибавлю. Еще плюс пять тысяч к окладу.
Я подавилась на редкость ароматным напитком. Ну и ну! Вадик сейчас ведет себя, как школьник, родители которого уехали отдыхать, оставив его одного в квартире, – подросток, забыв обо всех запретах, пляшет, курит и выпивает с приятелями. А Вадик, оставшись без надзора жены, начал тратить деньги.
– В доме тоже она хозяйничать будет? – надулась Надя. – Дарья, ты хорошо готовишь?
– Плохо, – честно призналась я, – не люблю кулинарничать.
– Не замужем? – деловито осведомилась Надежда.
Мне не понравился алчный блеск в глазах сестры Сперанской, поэтому без задержки я соврала:
– Официально не расписана, но живу не первый год в гражданском браке.
Надя заметно повеселела.
– Мужики заботу любят. Купи книг с рецептами, а то, не ровен час, усвистит твой красавец к той, что от кастрюль не отходит.
– Пойду, лягу, – еле слышно сказал Вадим, – голова заболела.
Как только он покинул кухню, я решила расставить все точки над i и быстро сказала:
– Надежда, в мои планы не входит отбивать Вадима у Нины. У меня есть любимый человек, нам хорошо вместе. А вот с деньгами не очень везет, поэтому я заинтересована в работе. Возраст уже не юный, устроиться в офис для меня практически невозможно. Мне повезло со Сперанскими, поэтому, пожалуйста, не наговори Нине глупостей. Ну, подумай: я старше Вадима, не особенно хороша собой… Зачем ему такая любовница? Мы отлично ладим по служебным вопросам, и только.
Надя села к столу и подперла щеку кулаком.
– Ничего я такого не думала. Просто…
Из прихожей долетел громкий длинный звонок. Похоже, с той стороны двери находился совсем не стеснительный человек, он нажал пальцем на кнопку и не собирался отрывать его до тех пор, пока хозяева не откроют ему.
– Кого это принесло? – искренне поразилась Наденька и поспешила в коридор.
Вскоре я услышала шум и недовольный возглас свояченицы Вадима:
– За каким чертом вы приперлись? Отваливайте назад!
– Не шуми, – ответил красиво окрашенный бас, – ты тут не хозяйка. Зови Нинку!
– Нехорошо встречаешь, – пропищал тоненький голосок, – нам остановиться в столице негде.
– Здесь не гостиница, – зашипела Надя.
– А не тебе решать! – гаркнул бас. – Кликни сестру, она к родичам хорошо относится.
– Лучше вам уехать, – настаивала Надежда. – Ой, ты чего! Больно!
Я решила прийти ей на помощь. Быстро вышла из кухни, на ходу спросив:
– Надя, все в порядке?
– Да, – ответила она, – люди адресом ошиблись.
– Нинуша, – закричал бас, – не слушай, Надька врет! Это мы, Сеня и Галя. Привет тебе из родных краев. Гостинчики привезли – яблочное повидло. Вкусное.
Я вошла в прихожую и увидела крупного мужчину и девочку лет тринадцати, одетую в нелепое серо-синее платье, жакетку из меха невинно убиенных мышей и беретку, надвинутую до бровей.
– Да ты не Нинка! – гаркнул бас, и я с удивлением поняла, что он принадлежит вовсе не великану в мятом пиджаке, а его спутнице-подростку.
– Здравствуйте, меня зовут Даша, – представилась я.
– Сеня, – пропищал в ответ мужчина. – А мамулю кличут Галей.
Я посмотрела на закрытую входную дверь. И где старушка? Вижу лишь отца с дочерью.
Подросток быстрым движением стянул с головы беретку. Под ней, как выяснилось, скрывались коротко стриженные, выкрашенные в цвет взбесившегося апельсина волосы и лоб в морщинах. Девочка оказалась бабушкой!
– Если ты родным людям не рада, – пробасила она, глядя на Надю, – то разреши хоть Петяшу оставить. Мы с Семеном не избалованы, под кустом переночуем, а Петяша простудливый, подцепит воспаление легких, и нет его. Как мы без Петяши жить будем? Чем заработаем на еду?
– Я не в своем доме, – решительно сказала Надя, – не могу тут распоряжаться, потому что не хозяйка. Вадим спит, Нина заболела, без вас хлопот выше макушки.
Я не люблю находиться в центре скандала, роль постороннего наблюдателя ссоры никогда меня не прельщала, поэтому я быстро обула туфли и, пробормотав: «До завтра, Надя, приеду к двум», – вышла на лестницу.
– Кто она? – спросила бабка.
– Нинкина домработница, – не замедлила с ответом Надежда, – домой поехала. И вы проваливайте.
Я спустилась во двор и увидела, что позади моей машины стоит странный ящик на одной высокой ноге, сбоку из него торчит изогнутая ручка. Пару секунд я рассматривала конструкцию, не понимая, для чего она предназначена. Складной прилавок? Уж очень высокий. Для обеденного стола ножка тоже слишком длинная. Вероятно, это часть от какой-то старой, ненужной мебели, ее не доперли до помойки, пристроили около моего драндулета. Ну, и как отъехать? Надо сначала перенести хлам…
Я обошла странную вещь кругом, обнаружила, что с другого бока с нее свисает потертый кожаный ремень, попыталась приподнять конструкцию, но она оказалась слишком тяжелой для моих слабых рук, и я приуныла. Время позднее, сколько мне придется ждать, когда во дворе появится сильный мужчина, готовый оказать бесплатно услугу незнакомой женщине?
Дверь подъезда грохнула, с крыльца сошли Галя и Сеня. Я бросилась к ним.
– Пожалуйста, помогите!
– Денег нет, – пробасила Галина, – с утра голодные, желудок слипся, ноги отморозили.
– Скоро лето, – удивилась я, – минусовой температуры давно нет. И мне не нужны деньги. Давайте вместе отодвинем эту бандуру, а то я уехать не могу.
Сеня подошел к сооружению, легко приподнял его и отошел в сторону.
– Машину имеешь… – прогудела Галина. – Эхма, а мы даже чаю не попили!
Было не очень понятно, как моя еле живая от дряхлости таратайка связана с не выпитым парочкой чаем, но я почему-то смутилась и принялась оправдываться:
– Машина досталась мне не новая, она дешевая, страшненькая.
– Ну так тебе за нее замуж не выходить, – вздохнула Галя. – Зато в тепле катаешься, сама себе хозяйка, мы же пехом чешем. А ноги-то болят, гудят, отваливаются, в животе пусто, в голове туман… Нам бы кипяточку глотнуть, даже сахарку не надо, но в Москве цены кусачие, за стакан воды тыщи ломят. Пойдем, Сеня, ляжем на лавочке, авось не сгонят.
– Петяша заболеет! – пропищал сынок.
– Ох, и правда простудится, и каюк ему, – плаксиво запричитала Галя. – А его похоронить где? Но мы понимаем, бедным всегда плохо, надо нести свой крест, не жалуясь. Затяни, Сеня, поясок потуже, и голод утихнет. Вы куда едете?
– Домой, – пробормотала я. И, продолжая испытывать неловкость, добавила: – Квартира у меня крохотная, однушка.
– Зато своя, – затянула Галя, – все не на улице под небом спишь. Тепло, не дует… Небось кровать есть?
– Раскладной диван, – уточнила я.
– Диван… – мечтательно повторила Галина. – Слышь, сына, у нее есть софа!
– Здорово, – ответил Сеня. – С подушками?
Я кивнула.
– И ковер на полу лежит, – с восторгом пропела старушка. – Бывают же на свете богатые, счастливые люди.
– Я живу на небольшую зарплату, – пояснила я, – со счастьем у меня порядок, а вот богатства нет. Имейся у меня накопления, не пошла бы работать помощницей к Вадиму и Нине.
– Это с какой стороны посмотреть, – возразила Галина. – Если сравнивать тебя с президентом, то у тебя пустые карманы, а ежели с нами, так… ну… Как его, Сеня?
– Синдбад-мореход, – выпалил он.
– Нет, – скривилась матушка, – другой мужик.
– Старик Хоттабыч? – предположил Семен.
– Память подводит, – пригорюнилась Галина, – от голода и холода ее отшибло. У тебя в доме подъезд есть?
– Конечно, – удивилась я нелепости вопроса.
– Отвези нас туда, – взмолилась она. И зашмыгала носом: – Пересидим ночку на подоконнике в тепле. В Москве народ стал недоверчивым, двери на замки запирает, не попасть в уютное место. Тебя сам Господь нам на радость послал. Помоги, Христа ради, не оставь в беде! Сумка тяжелая, да еще эта бандура.
– Во! – потряс ящиком Сеня. – Нелегкая штука!
– Наш подъезд не запирается, туда может войти любой, – пояснила я. – А зачем вам ящик?
– Работа, – загадочно ответил Семен, – бизнес.
Галина молитвенно сложила вместе крохотные ладошки и всхлипнула.
– Дашенька! Может, кто когда и твоей мамочке поможет!
– Никогда не видела своих родителей, – сказала я, – воспитывалась в детдоме.
Старушка потупила взгляд.
– Вот Нинке с Надькой повезло, им я досталась. Помогала, одевала, кормила, поила, а теперь на улице дрожу.
Я помимо воли предложила:
– Садитесь в машину.
Всю дорогу до дома Галя безостановочно нахваливала мою доброту, красоту и замечательный характер. Оставив парочку в подъезде, я зашла в квартиру, сунула усталые ноги в уютные тапочки, прошла на кухню, полюбовалась на недорогой, но милый абажур, нависающий над столом, покрытым бело-красной скатертью, потом открыла холодильник, посмотрела на коробочку плавленого сыра, початую пачку масла, бутылку кефира и кастрюлю с овсянкой. Захлопнула дверцу и вышла на площадку к лифту.
Галя и Сеня не остались на первом этаже – поднялись туда, где живу я, и сейчас, словно попугайчики-неразлучники, сидели, прижавшись друг к другу, на подоконнике.
– Поужинала и хочешь мусор вынести? – грустно спросила старушка. – Приятных тебе снов. Спасибо, что нас на улице в холод и стужу не оставила, впустила в подъезд. Добрая у тебя, Дашенька, душа!
Я тяжело вздохнула.
– Идите в квартиру, как-нибудь устроимся.
Глава 8
Утром меня разбудило тихое прикосновение. Я открыла глаза и чуть не заорала от неожиданности – на моей груди сидела белая лягушка. Ее выпученные глаза смотрели на меня с явным интересом.
– Ты как сюда попала? – пробормотала я и тут же поняла, что произошло.
Желая спрятать от Вадима глупую квакушку, я бросила на нее свою сумку в форме мешка: она не застегивается, горловина стягивается при помощи шнура. Очевидно, он развязался, и лягушка залезла внутрь. А потом я сама принесла ее домой. И что теперь с ней делать?
Я взяла абсолютно не испугавшуюся лягушечку в руки, пошла на кухню, переступила порог – и на сей раз не смогла удержаться от вопля:
– Мама!
Если вы полагаете, что я забыла про парочку, ночующую в квартире, и решила, будто ко мне влезли воры, то ошибаетесь. Память у меня пока не отшибло. Сеня, лежавший на полу, зашевелился, сел и, не открывая глаз, спросил:
– Горим?
Галя, свернувшаяся клубочком на маленьком диванчике, пробасила:
– Кого бьют?
– Ой! – еле удерживая дрожь, взвизгнула я, указывая пальцем на ярко-зеленое лохматое существо, сидящее на обеденном столе.
Странному созданию явно не понравилась моя реакция – оно сгорбилось и как-то осуждающе наклонило голову. Я увидела, что на морде не пойми кого очки в ярко-красной оправе, и совсем лишилась дара речи.
– Петяши испугалась? – засмеялась Галина.
– Он кто? – с ужасом прошептала я.
– Петяша, – прозвучало в ответ.
– В смысле породы, – уточнила я.
– Марсианский предсказатель, – объявил Сеня, вставая с пола. – Зеленый собак. Прилетел на астероиде из другой галактики.
– Нам бы чайку, – вкрадчиво попросила Галя, – кипяточку без сахара.
Я подошла к столу, разглядела «пришельца» и поняла, что передо мной моська неизвестного происхождения, скорей всего плод мимолетной страсти болонки и терьера. Шавку покрасили, наверное, зеленкой, а очки – это просто аккуратно нарисованные круги вокруг глаз. Я протянула руку и потрогала «оправу». На пальцах остался след. Похоже, тут не обошлось без губной помады.
Посадив лягушку в большую стеклянную кастрюлю, я сердито сказала:
– Снимите зеленого со́бака со стола.
– Он кушать хочет, – заныла Галина. – Ему подойдет любая хавка, хоть скорлупа от орехов.
Я молча включила чайник, достала из шкафчика заварку, поставила на стол плавленый сыр, положила на доску батон.
– Поджарь тостики, а? – попросила навязчивая гостья. – Я не ем свежий хлеб, это для здоровья вредно. И лучше бы мне кофейку. Со сливочками.
– Мне к двум на работу, – твердо сказала я после того, как гости наелись.
– И нам на службу надо, – кивнула Галя. Поймала мой недоумевающий взгляд и пояснила: – Мы приехали денег насобирать. В Макаровке клиентов мало, вот и подались в Москву. Думали, Надька с Нинкой по старой дружбе помогут, а бывшая невестка, злобина, вытурила нас!
– Надя не жена Семена? – уточнила я.
– Не-а, – пропищал Сеня, – четыре месяца, как разбежались.
Галя оперлась грудью о стол.
– Ты вообще что о сестричках знаешь?
– Ничего! – честно ответила я. – Нанялась к Нине и Вадиму по объявлению. О том, что у хозяйки есть родная сестра, выяснила только вчера, когда та неожиданно явилась к Сперанским в дом.
– Ай-ай-ай, неосторожно так на службу устраиваться, – укорила меня Галина, – мало ли куда попадешь. Неразумно ты поступила. Ну да ничего, сейчас расскажу тебе правду про их стыдные биографии.
Я покосилась на часы, потом посмотрела за окно на улицу, где хлестал дождь, решила, что в такую погоду лучше посидеть до отъезда на работу дома, и сказала:
– Слушаю вас внимательно.
…Семья Сперанских считалась в Макаровке нищей, а Валентина, родившая от цыгана двух девочек, слыла полной дурой. Георгий, отец Нины и Нади, выглядел красавцем, но к внешности не прилагалось ни порядочности, ни трудолюбия. Зарабатывал он непонятно чем, скорей всего ездил в Москву воровать и там же прогуливал «гонорар». Валентина кормилась огородом, девочки бегали оборванками, но сожителю Вали было наплевать и на нее, и на детей. А потом он однажды уехал и более в Макаровку не возвращался. Нина с Надей кое-как закончили школу и стали искать работу. Но кому нужны деревенские девочки, не имеющие хорошего образования и не отмеченные печатью таланта? Валентина умерла, когда старшей дочке еще не исполнилось девятнадцати, сестрам досталась от матери большая изба. Нина и Надя никогда не дружили, поэтому перегородили дом стеной, прорубили второй вход и попытались жить автономно.
Но вот что интересно – не желая встречаться друг с другом, девицы постоянно сталкивались нос к носу – мистическим образом они пытались заниматься одним и тем же делом. Нина бегала по электричкам коробейницей и в одном поезде налетела на Надю, которая тоже предлагала народу шариковые ручки, мелки от тараканов и семена гигантской клубники. Спустя некоторое время Нина сменила ассортимент товаров, теперь предлагала пассажирам книги-газеты. Глядь, а по вагону с другого конца марширует Надежда, выкрикивая во все горло:
– Лучшие кроссворды! Брошюра «Как вылечить алкоголизм в домашних условиях»!
Встала Нина за прилавок с мороженым. Но кто это там, на платформе напротив, предлагает вафельные стаканчики? Все та же родимая сестрица.
И ведь не сговаривались, не советовались друг с другом, а сталкивались на узкой тропинке. Даже сотовые телефоны они решили купить у одного оператора. Надюша оформляла сим-карту, когда в лавчонку вплыла Нина со словами: «Мне нужен номер. У вас тариф «Триста звонков» есть?»
Но потом вдруг пути сестер разошлись в диаметрально противоположных направлениях. Надя не поняла знака, который подала ей судьба, а Нинка моментально ухватилась за упущенную той возможность. Что же произошло?
Как-то раз Надежда шла домой с электрички в самом дурном расположении духа. Мало того, что она не продала товара на нужную сумму и получила от хозяина лишь половину дневной оплаты, так еще в вагоне неожиданно оказался контролер, и ей пришлось галопом бежать от него по всему составу.
Злая, как осенняя муха, девушка шагала по тропинке к Макаровке и вдруг за спиной услышала голос:
– Подождите, пожалуйста.
Надя обернулась и увидела тощего, плохо одетого парня с корзинкой в руке.
– Чего надо? – гаркнула она.
– Меня зовут Вадим, – представился грибник.
– Круто, – протянула Надя. – А мне к чему твое имя?
– Я видел вас в поезде, – смутился молодой человек. – Не хотите в кино сходить?
У Надюши тогда горел роман с женатым красавцем Егором, она была уверена, что сумеет увести его от законной супруги и детей. Двухметровый Гоша, регулярно посещавший качалку, был настолько привлекательнее несуразного Вадима, что Надя даже не стала хамить неожиданному кавалеру, а просто сказала:
– У меня есть жених, поищи себе другую.
Но Вадик не отставал:
– Тот мужчина – не твоя судьба, я знаю. Не хочешь в кино, пошли в кафе. Встреча в день белого тигра, в час уходящего кентавра в лесу обещает нам долгую совместную жизнь!
Надя закатила глаза. Ну и денек! Только идиота до кучи не хватало.
– Отстань, – буркнула она.
– Пожалуйста, дай мне номер своего телефона! – взмолился парень. – Ты моя, а я твоя судьба, так амулет подсказывает, и приметы это подтверждают. Видишь крупную птицу на ели?
Надя поморщилась, а Вадим продолжил:
– Сойка – сваха, нас поженить хочет.
Тут до Надюши наконец дошло: парень не идиот, он настоящий псих, а с сумасшедшими спорить опасно. Мало ли что взбредет ему в больную голову? В особенности надо быть осторожной, находясь с придурковатым в лесу, где больше нет ни души.
– Дать телефон? – улыбнулась Надя и продиктовала номер.
Цифры она назвала правильно все, кроме последней, вместо «семь» сказала «восемь». Зачем? Ну не сообщать же умалишенному свой правильный номер! А что, если он проследит за ней, узнает, где она живет, поймает на улице и заорет: «Обманула!» Тогда девушка ему ответит: «Ну-ка, назови номерок… Да ты сам виноват, неверно его расслышал!»
Надюша пару раз уже пользовалась этой уловкой, отсекая нахалов, и никогда не имела неприятностей.
– Спасибо, – обрадовался Вадим. – Непременно позвоню тебе в ближайшее время.
– Конечно, – кивнула Надя и убежала, радуясь тому, что псих за ней не последовал.
Она сразу забыла о приставучем грибнике. А спустя три месяца сестра Нина объявила, что выходит замуж. Надюша чуть не скончалась от зависти, когда услышала от нее о женихе: москвич, имеет в столице квартиру; психолог, много получает, не пьет, не курит, сирота. Человек вежливый, никогда не распускает рук, дарит цветы и конфеты, прописывает Нину на своей жилплощади, оплачивает свадьбу. И вот кольцо!
– Ты как сюда попала? – пробормотала я и тут же поняла, что произошло.
Желая спрятать от Вадима глупую квакушку, я бросила на нее свою сумку в форме мешка: она не застегивается, горловина стягивается при помощи шнура. Очевидно, он развязался, и лягушка залезла внутрь. А потом я сама принесла ее домой. И что теперь с ней делать?
Я взяла абсолютно не испугавшуюся лягушечку в руки, пошла на кухню, переступила порог – и на сей раз не смогла удержаться от вопля:
– Мама!
Если вы полагаете, что я забыла про парочку, ночующую в квартире, и решила, будто ко мне влезли воры, то ошибаетесь. Память у меня пока не отшибло. Сеня, лежавший на полу, зашевелился, сел и, не открывая глаз, спросил:
– Горим?
Галя, свернувшаяся клубочком на маленьком диванчике, пробасила:
– Кого бьют?
– Ой! – еле удерживая дрожь, взвизгнула я, указывая пальцем на ярко-зеленое лохматое существо, сидящее на обеденном столе.
Странному созданию явно не понравилась моя реакция – оно сгорбилось и как-то осуждающе наклонило голову. Я увидела, что на морде не пойми кого очки в ярко-красной оправе, и совсем лишилась дара речи.
– Петяши испугалась? – засмеялась Галина.
– Он кто? – с ужасом прошептала я.
– Петяша, – прозвучало в ответ.
– В смысле породы, – уточнила я.
– Марсианский предсказатель, – объявил Сеня, вставая с пола. – Зеленый собак. Прилетел на астероиде из другой галактики.
– Нам бы чайку, – вкрадчиво попросила Галя, – кипяточку без сахара.
Я подошла к столу, разглядела «пришельца» и поняла, что передо мной моська неизвестного происхождения, скорей всего плод мимолетной страсти болонки и терьера. Шавку покрасили, наверное, зеленкой, а очки – это просто аккуратно нарисованные круги вокруг глаз. Я протянула руку и потрогала «оправу». На пальцах остался след. Похоже, тут не обошлось без губной помады.
Посадив лягушку в большую стеклянную кастрюлю, я сердито сказала:
– Снимите зеленого со́бака со стола.
– Он кушать хочет, – заныла Галина. – Ему подойдет любая хавка, хоть скорлупа от орехов.
Я молча включила чайник, достала из шкафчика заварку, поставила на стол плавленый сыр, положила на доску батон.
– Поджарь тостики, а? – попросила навязчивая гостья. – Я не ем свежий хлеб, это для здоровья вредно. И лучше бы мне кофейку. Со сливочками.
– Мне к двум на работу, – твердо сказала я после того, как гости наелись.
– И нам на службу надо, – кивнула Галя. Поймала мой недоумевающий взгляд и пояснила: – Мы приехали денег насобирать. В Макаровке клиентов мало, вот и подались в Москву. Думали, Надька с Нинкой по старой дружбе помогут, а бывшая невестка, злобина, вытурила нас!
– Надя не жена Семена? – уточнила я.
– Не-а, – пропищал Сеня, – четыре месяца, как разбежались.
Галя оперлась грудью о стол.
– Ты вообще что о сестричках знаешь?
– Ничего! – честно ответила я. – Нанялась к Нине и Вадиму по объявлению. О том, что у хозяйки есть родная сестра, выяснила только вчера, когда та неожиданно явилась к Сперанским в дом.
– Ай-ай-ай, неосторожно так на службу устраиваться, – укорила меня Галина, – мало ли куда попадешь. Неразумно ты поступила. Ну да ничего, сейчас расскажу тебе правду про их стыдные биографии.
Я покосилась на часы, потом посмотрела за окно на улицу, где хлестал дождь, решила, что в такую погоду лучше посидеть до отъезда на работу дома, и сказала:
– Слушаю вас внимательно.
…Семья Сперанских считалась в Макаровке нищей, а Валентина, родившая от цыгана двух девочек, слыла полной дурой. Георгий, отец Нины и Нади, выглядел красавцем, но к внешности не прилагалось ни порядочности, ни трудолюбия. Зарабатывал он непонятно чем, скорей всего ездил в Москву воровать и там же прогуливал «гонорар». Валентина кормилась огородом, девочки бегали оборванками, но сожителю Вали было наплевать и на нее, и на детей. А потом он однажды уехал и более в Макаровку не возвращался. Нина с Надей кое-как закончили школу и стали искать работу. Но кому нужны деревенские девочки, не имеющие хорошего образования и не отмеченные печатью таланта? Валентина умерла, когда старшей дочке еще не исполнилось девятнадцати, сестрам досталась от матери большая изба. Нина и Надя никогда не дружили, поэтому перегородили дом стеной, прорубили второй вход и попытались жить автономно.
Но вот что интересно – не желая встречаться друг с другом, девицы постоянно сталкивались нос к носу – мистическим образом они пытались заниматься одним и тем же делом. Нина бегала по электричкам коробейницей и в одном поезде налетела на Надю, которая тоже предлагала народу шариковые ручки, мелки от тараканов и семена гигантской клубники. Спустя некоторое время Нина сменила ассортимент товаров, теперь предлагала пассажирам книги-газеты. Глядь, а по вагону с другого конца марширует Надежда, выкрикивая во все горло:
– Лучшие кроссворды! Брошюра «Как вылечить алкоголизм в домашних условиях»!
Встала Нина за прилавок с мороженым. Но кто это там, на платформе напротив, предлагает вафельные стаканчики? Все та же родимая сестрица.
И ведь не сговаривались, не советовались друг с другом, а сталкивались на узкой тропинке. Даже сотовые телефоны они решили купить у одного оператора. Надюша оформляла сим-карту, когда в лавчонку вплыла Нина со словами: «Мне нужен номер. У вас тариф «Триста звонков» есть?»
Но потом вдруг пути сестер разошлись в диаметрально противоположных направлениях. Надя не поняла знака, который подала ей судьба, а Нинка моментально ухватилась за упущенную той возможность. Что же произошло?
Как-то раз Надежда шла домой с электрички в самом дурном расположении духа. Мало того, что она не продала товара на нужную сумму и получила от хозяина лишь половину дневной оплаты, так еще в вагоне неожиданно оказался контролер, и ей пришлось галопом бежать от него по всему составу.
Злая, как осенняя муха, девушка шагала по тропинке к Макаровке и вдруг за спиной услышала голос:
– Подождите, пожалуйста.
Надя обернулась и увидела тощего, плохо одетого парня с корзинкой в руке.
– Чего надо? – гаркнула она.
– Меня зовут Вадим, – представился грибник.
– Круто, – протянула Надя. – А мне к чему твое имя?
– Я видел вас в поезде, – смутился молодой человек. – Не хотите в кино сходить?
У Надюши тогда горел роман с женатым красавцем Егором, она была уверена, что сумеет увести его от законной супруги и детей. Двухметровый Гоша, регулярно посещавший качалку, был настолько привлекательнее несуразного Вадима, что Надя даже не стала хамить неожиданному кавалеру, а просто сказала:
– У меня есть жених, поищи себе другую.
Но Вадик не отставал:
– Тот мужчина – не твоя судьба, я знаю. Не хочешь в кино, пошли в кафе. Встреча в день белого тигра, в час уходящего кентавра в лесу обещает нам долгую совместную жизнь!
Надя закатила глаза. Ну и денек! Только идиота до кучи не хватало.
– Отстань, – буркнула она.
– Пожалуйста, дай мне номер своего телефона! – взмолился парень. – Ты моя, а я твоя судьба, так амулет подсказывает, и приметы это подтверждают. Видишь крупную птицу на ели?
Надя поморщилась, а Вадим продолжил:
– Сойка – сваха, нас поженить хочет.
Тут до Надюши наконец дошло: парень не идиот, он настоящий псих, а с сумасшедшими спорить опасно. Мало ли что взбредет ему в больную голову? В особенности надо быть осторожной, находясь с придурковатым в лесу, где больше нет ни души.
– Дать телефон? – улыбнулась Надя и продиктовала номер.
Цифры она назвала правильно все, кроме последней, вместо «семь» сказала «восемь». Зачем? Ну не сообщать же умалишенному свой правильный номер! А что, если он проследит за ней, узнает, где она живет, поймает на улице и заорет: «Обманула!» Тогда девушка ему ответит: «Ну-ка, назови номерок… Да ты сам виноват, неверно его расслышал!»
Надюша пару раз уже пользовалась этой уловкой, отсекая нахалов, и никогда не имела неприятностей.
– Спасибо, – обрадовался Вадим. – Непременно позвоню тебе в ближайшее время.
– Конечно, – кивнула Надя и убежала, радуясь тому, что псих за ней не последовал.
Она сразу забыла о приставучем грибнике. А спустя три месяца сестра Нина объявила, что выходит замуж. Надюша чуть не скончалась от зависти, когда услышала от нее о женихе: москвич, имеет в столице квартиру; психолог, много получает, не пьет, не курит, сирота. Человек вежливый, никогда не распускает рук, дарит цветы и конфеты, прописывает Нину на своей жилплощади, оплачивает свадьбу. И вот кольцо!