Дуэн Джеймс. Капер

   – Так точно, сэр!
   – И это для вас приемлемо? – более мягким тоном спросил он.
   Редер немного подумал, прежде чем ответить.
   – Так точно, сэр.
   Скарагоглу поморщился. «Мои погоны на него давят, – подумал он, слишком хорошо сознавая, насколько пугающим может быть его присутствие – особенно вкупе с его темной и сомнительной репутацией. – Интересно, сознает ли коммандер, что кое-какие из трюков Паука уже с ним работают?»
   – Вы свободны, – сказал он. Редер браво отдал честь, и Скарагоглу с экономной точностью ему ответил.
   Питер развернулся «кругом» и вышел из кабинета, впервые за последние несколько дней охваченный смутной надеждой. «Кажется, я ухватился за соломинку», – радостно подумал он.
   Тогда коммандеру даже в голову не приходило, какая предельная ирония заключалась в мысли об этом задании как о спасении от безопасной, комфортной канцелярской работы на Земле.

* * *

   Едва только дверь за Редером закрылась, как Скарагоглу и Сьярхир обменялись долгим безмолвным взором.
   – Он мне нравится, – сказал наконец Скарагоглу.
   – Не потому ли это, что вам кажется, будто вы способны предугадывать его действия? – спросил Сьярхир.
   – Нет, черт побери. Все как раз наоборот. Он мне нравится потому, что я понятия не имею о том, что он предпримет. Хотя, раз уж на то пошло, насчет его желания летать я был совершенно прав, – с легким самодовольством сказал генерал.
   Сьярхир со вздохом сожаления кивнул и аккуратно приложил свою кредитную карточку к настольному ридеру, скорбно наблюдая, как устройство отсчитывает солидную часть его зарплаты за прошлый месяц.
   – Почему я снова и снова предлагаю вам побиться в таких вещах об заклад?
   – Вы тщетно пытаетесь сохранить нетронутой свою ложную самооценку, – с усмешкой отозвался Скарагоглу, скользя большим пальцем по настольному экрану и забирая выигранные деньги.
   – Этот парень должен сработать как никто, – с энтузиазмом продолжил он. – Я уже предвкушаю, какая физиономия будет у адмирала Греттирсона, когда я ему сообщу славные новости, – добавил генерал.
   – Пожалуй, – сказал Сьярхир, – такое зрелище стоит даже проигранного пари!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   На следующее утро адмирал Эйнар Греттирсон вошел в залу заседаний следственной комиссии с таким видом, будто он всю ночь употреблял исключительно уксусную эссенцию.
   «Или просто сам себя изводил, – с кривой усмешкой подумал Редер. – Что сводится к одному и тому же».
   Адмирал сидел молча, руки его были сложены перед собой, точно он молился так неистово, как никогда в жизни не сражался.
   Немая сцена тянулась до тех пор, пока кто-то из членов комиссии не принялся беспокойно ерзать. Голова Греттирсона медленно поднялась. Бледные борозды пролегли от тонкого носа до опущенных уголков рта; ледяные глаза вспыхнули холодным огнем Тонкие губы адмирала на мгновение изогнулись, а затем лицо его опять застыло как камень.
   – Касательно поведения капитана и команды «Неустрашимого», – с холодной горечью произнес он, – комиссия обнаруживает, что их действия находились в полном соответствии с высочайшими традициями воинской службы. Комиссия постановляет, что об этом должны быть сделаны соответствующие отметки в личных делах каждого из них.
   – Касательно поведения коммандера Питера Эрнста Редера… – Тут Греттирсон умолк, как будто ему было мучительно тяжело выдавливать из себя слова. Затем он перевел дыхание и продолжил. – Ввиду служебной необходимости настоящая комиссия откладывает свое заседание на неопределенный срок… и в будущем вновь соберется для обсуждения данного вопроса.
   Тут адмирал грохнул молотком по латунной тарелке, вскочил из кресла и вылетел из залы суда раньше, чем кто-то успел должным образом отреагировать.
   Неловкость, смешанная с равной долей удовлетворения, охватила собравшихся. Все они сумбурно поднялись по отбытии адмирала и в неуверенности остались стоять.
   «Он этого добился, видит Бог! – с удивлением и облегчением подумал Питер. – Ему это удалось!»
   Наконец вице-адмирал Пола Андерсон подалась вперед и сказала:
   – Хочу адресовать мои личные поздравления капитану и команде «Неустрашимого». Отличная работа, дамы и господа!
   – Правильно, присоединяемся, – высказались остальные члены комиссии, улыбаясь и постукивая своими академическими кольцами по столу в знак одобрения.
   – В заседании настоящей следственной комиссии объявляется перерыв, – объявила вице-адмирал и еще раз стукнула молотком. Затем она с улыбкой повела своих коллег к выходу из залы.
   У самой двери Скарагоглу обернулся и с коварной улыбкой на смуглом лице погрозил пальцем Редеру.
   – Через двадцать минут у меня в кабинете, – изрек он и последовал за остальными.
   Каверс тут же крутанул головой, бросая огненный взор на коммандера.
   «У него все получилось, – радостно думал Редер, стараясь делать невинное лицо. Затем сердце его вдруг упало. – И теперь я у него в долгу», – подумал он, размышляя о том, каково ему будет теперь, когда он вручил свою карьеру одному из самых безжалостных людей во вселенной. Пожалуй, это было все равно что продать душу дьяволу. Не зря же генерала Скарагоглу называли Пауком…
   Каверс подошел к Редеру.
   – Жду вас в моем кабинете в восемнадцать ноль-ноль, коммандер. Так у вас будет масса времени закончить ваши дела с Пау… гм, с генералом.
   – Есть, сэр, – откликнулся Редер и отдал честь. Капитан внимательно на него посмотрел и покачал головой. Жест был немного отцовский. «Из-за него я себя чувствую маленьким мальчиком на ковре», – подумал Питер. Затем Каверс откозырял в ответ и вышел из залы, оставляя Редера в тревоге за оба назначенных ему свидания.

* * *

   Летать на «спиде» было совсем другое дело, чем на «психе». Пилот почти лежал на спине, пальцы его были размещены в лунках, оборудованных чувствительными датчиками, которые откликались на малейшее движение. Именно легкие движения пальцев умелого пилота заставляли машину выполнять всю головокружительную акробатику, а механизм визуального слежения, встроенный в лицевую пластину и сориентированный на положение глазных яблок, с убийственной точностью стрелял из мощных орудий.
   Лицевой щиток также обеспечивал пилоту сто восемьдесят градусов разворота звездного поля, равно как и лобовой дисплей, который накладывался на общий обзор. Несколько раз моргнув, пилот мог довести объект до максимального увеличения. На тех скоростях, которые развивала боевая машина, с теми расстояниями, которые она покрывала, такая система оказывалась весьма полезна.
   Сара Джеймс моргнула, снова доводя астероид, который она заприметила, до обычного размера. Кувыркаясь, астероид поблескивал – потому она в первую очередь его для себя и выделила. Ее заданием было рутинное сопровождение торгового конвоя, и Сара всеми силами старалась развеять тоску.
   Хотя не так давно сопровождение конвоев не было таким уж рутинным занятием. Особенно в непосредственной близости от прыжковой точки. И все же ситуация заметно улучшилась, когда торговые суда начали оснащать настоящими орудиями и тренированными расчетами для их обслуживания. С тех пор ряды пиратов заметно поредели.
   Впрочем, как и с естественным отбором, результаты порой оказывались не совсем такими, какие были желательны. Теперь человечеству противостояли самые что ни на есть смертоубийственные пираты – твари, способные дышать в вакууме и питаться инсектицидами.
   Сара оглядела конвой грузовых судов. Рядом с самыми маленькими из ее подопечных ее «спид» смотрелся как воробей рядом с крокодилами. Впрочем воробей этот был предельно смертоносен Несмотря на то что корабли конвоя были теперь в достаточной мере вооружены, маневренности «спида» им остро недоставало.
   Грузовые суда там были самые разные. Некоторые – новенькие, сверкающие, только что с верфи, некоторые – старые, но ухоженные, а некоторые, раз уж на то пошло, – едва ли пригодные для космических полетов.
   Сара нагнула голову и немного пососала трубку подачи воды. Приборы с легким свистом автоматически проверяли все небесные тела, какие только попадались по дороге. Пока что сплошь астероиды. Капитан-лейтенант нахмурилась. Слишком уж много астероидов.
   – А что, компьютер, в этом коридоре всегда столько мусора? – спросила она.
   – Проверяется, – откликнулся бортовой компьютер. – По-разному, капитан-лейтенант, – секунду спустя доложил он. – Однако у меня нет никаких предыдущих донесений о присутствии в данном поле астероидов такого крупного размера.
   «Интересно», – подумала Сара.
   Поля астероидов так просто не возникали. Верно, тела как мелкие, так и крупные постоянно дрейфовали по космосу, но было крайне маловероятно, что ниоткуда вдруг появится конгломерат таких крупных камней и что никто его не заметит. Компьютер показывал, что в среднем они составляли не менее пятидесяти метров в длину и, в зависимости от угла, не менее тридцати в ширину.
   «Прежде всего, – хмурясь, подумала Сара, – они представляют собой навигационную опасность, а значит, при инструктаже мне должны были рассказать о них в первую очередь. Кроме того, здесь явно недостает мелких кусков. Пожалуй, моя жизнь становится более увлекательной», – подумала она, чувствуя, как ее подозрения крепнут.
   Не могли же они тут ни с того, ни с сего попасться на глаза.
   – Эскорт конвою, – сказала Сара, а затем произнесла кодовую фразу, после которой купцы должны были привести себя в боевую готовность: – Вас сносит. Скорректируйте ваш курс по отношению к ведущему на десять градусов.
   – Конвой эскорту, – отозвался удивительно юный голос. – Это «Королева Мария-Хуана». О чем вы говорите? Мои приборы показывают, что мы идем абсолютно точно.
   Сара изумленно раскрыла глаза. «Что еще за чертовщина?» подумала она.
   – Если вы, «Королева Мария-Хуана», сверитесь с документами инструктажа, оттуда вам станет ясно, что здесь командую я И если я приказываю вам скоординировать курс на десять градусов, значит, вы должны скоординировать курс на десять градусов, – громко и выразительно произнесла она, надеясь, что кто-то поблизости от этого ребенка все-таки прочел инструкцию.
   – Прос-ти-те, гос-по-жа! Если я изменю курс на десять градусов, мы станем большим серебристом пятном на одном из вон тех камней.
   «Кто-нибудь, дайте мне силы», – взмолилась Сара к тем, кто мог ее слышать.
   После длинной паузы она рявкнула:
   – Дайте мне поговорить с вашим капитаном.
   Юнец оставил связь включенной, и она услышала, как он кричит:
   – Па! Па-па!
   «Боже милостивый», – подумала Сара. Она знала о том, что купцы натаскивают своих детей, позволяя им помогать на судне. Но, безусловно, даже на самом паршивом корабле должны были понимать, насколько недопустимо, минуя опаснейший участок переправы, оставлять на капитанском мостике, судя по голосу, пацана лет двенадцати!
   Капитан Папа пришел с недовольным ворчанием.
   – В чем дело? – спросил он.
   – Сэр, – произнесла Сара, буквально отчеканивая каждое слово. – Если бы вы в полном соответствии с документами инструктажа скоординировали ваш курс на десять градусов, я бы очень высоко это оценила.
   – Да о чем вы толкуете? У нас абсолютно верный курс!
   «А-а, черт бы тебя побрал!» – не выдержала Сара.
   – Вы вообще-то документы инструктажа читали? – поинтересовалась она.
   – Не-а.
   – Так пойдите и прочтите! А я пока подожду! – «И если пираты где-то поблизости, – подумала Сара, – и если они ловят все эти бары-растабары про документы инструктажа, десять градусов и тому подобное, если они врубаются в эти толчки локтем, пинки под партой, то они сейчас с каждой минутой все сильней и опасней. И, черт побери, если я переживу следующие двадцать минут, то дайте мне только добраться до этого парня! Я ему так мозги прочищу, что мало не покажется!»
   – Ах, простите, – со слоновьим тактом выговорил капитан «Королевы Марии-Хуаны». – Скоординировать курс на десять градусов. Есть, мэм! – И он прервал связь, даже не сказав Саре своей фамилии.
   – Фиксируется нейтринный поток, – спокойно сообщил компьютер. Перемигивающиеся огоньки указывали на четыре самых крупных астероида. – Сигнал соответствует запускаемым корабельным силовым установкам.
   «Пошутили и будет», – саркастически подумала Сара, машинально приводя оружие к бою.
   – Определить, что идет первым, что вторым и так далее, – приказала она компьютеру. Перемигивающиеся огоньки сделались красными, желтыми, голубыми и зелеными соответственно. Дальше подошел тот момент, который Сара больше всего ненавидела. – Неизвестные корабли, прошу вас немедленно себя назвать, или я открываю огонь.
   С одной стороны, глупо было предупреждать врага. А с другой – это было неизбежно. Люди вечно делали всякие глупости – например, прятались в кустах, когда отряд возвращался с охоты, трясли их и рычали. Схожим образом это могла быть группа бродячих купцов, надеющаяся присоединиться к конвою, а вовсе не пираты. Так или иначе, тот, кто сперва нажимал на спусковой крючок, а потом думал, мудрым в Космическом Отряде не слыл. Сара заставила себя досчитать до десяти, после чего решила, что уже достаточно.
   Как только корабль, помеченный красным, вырвался из своего укрытия, Сара в него выстрелила. Пучок частиц из термоядерной пушки встретился с куском камня, обращая его в мелкую, но очень высокоскоростную шрапнель, которая врезалась в пирата прежде, чем он успел набрать достаточно «дельта-вэ» для бегства. Передняя часть фюзеляжа налетчика, выходя из управления, закрутилась и врезалась в массивный борт одного из грузовых судов, исчезая в тумане застывшего воздуха и летучих веществ с обоих кораблей.
   Сара вздрогнула, надеясь, что жертв будет не слишком много. Впрочем, всю катастрофу она наблюдала лишь периферическим зрением. К тому времени она уже успела выстрелить в мигающий желтым астероид и, судя по всему, уничтожила скрывающийся за ним корабль. Но голубой и зеленый уже вышли из укрытия и теперь неслись прямо на нее.
   «Приличные машины, – подумала Сара, – размером почти с корвет». Пиратские суда обычно строились как попало, и силовые установки у них часто оказывались слишком мощными для их массы. Им требовалось не только заниматься делом мародерства и разбоя, но и иметь возможность вовремя сбежать.
   Голубой налетал агрессивно, тогда как зеленый отстал. Пальцы Сары слегка дернулись в напичканных датчиками перчатках, и небольшой огонек запульсировал в углу ее зрения – датчики ракеты брали зеленого на прицел.
   – Пошла, – бесстрастно сообщил бортовой компьютер, и «спид» на мгновение дрогнул, когда ракета отлетела. Сара пустила машину в перекат и включила энергетическое лучевое заграждение для мистера Голубого…
   «Осторожно, – напомнила она себе, – не теряй голову». Выйдя из круговерти, она обнаружила, что ее противники тоже прекрасно справились со всеми фортелями.
   – А, ч-черт, – выдохнула Сара, увидев пропадающий нимб плазмы в том месте, где орудие ближнего боя перехватило ее ракету.
   Теперь эти двое приближались уже с несколько большим к ней уважением. Но сражаться по-прежнему жаждали.
   – Дальнейший курс, – сказала Сара бортовому компьютеру и нанесла кривую, которая должна была расположить пиратов между ее «спидом» и купцами с их недавно потяжелевшим вооружением. Но даже в тот момент какая-то часть ее разума думала о фоне неисчислимых звезд, чистым и ярким разноцветием горящих в вакууме.
   «Отвлечем-ка мы мистера Голубого», – подумала Сара и перевела плавную петлю «спида» в нырок, почти такой же резкий, как у крылатого корабля в атмосфере. Сделав ложный выпад в сторону голубого, она дала залп по зеленому. «Спид» слегка задрал нос, когда из него вырвался невидный для человеческого глаза, но четко отмеченный в обзоре ее шлема системами боевой машины пучок частиц…
   Ого. Вот это уже было видно даже невооруженному глазу – корона света распространялась вокруг зеленой отметки, которую нарисовал в ее обзоре блок датчиков. Всякий, кто хоть раз видел бой в космосе, безошибочно узнал бы происходящее – бак реактора потерял герметичность, антиматерия пришла в контакт с обычной материей… и остальная часть пиратского корабля стала теперь расширяющимся шаром ионизированного газа.
   Голубой промелькнул мимо по угловому курсу, а потом круто пошел вверх. Сара сбросила скорость и пошла в кильватере корабля; погоня была плотная, но «спид» развивал куда большую скорость в нормальном пространстве, чем корабль, обремененный способностью к межзвездным перелетам, даже такой компактный и мощный, как пиратский корвет.
   Либо ты одолевал пиратов, либо они тебя, но этой швали ни в коем случае нельзя было позволить так просто сбежать.
   «Огневое решение», – подумала Сара. Для лучевой атаки здесь было слишком много полей и частиц большой энергии, а вот ракета…
   – Неопознанный объект на хвосте, – с неприличным спокойствием объявил ей компьютер.
   Сара охнула, и с резким приливом адреналина ее руки задергались в перчатках, стремительно переводя «спид» на случайный курс. Но тут она почувствовала жесткий удар, и машину затрясло как старый носок в пасти у добермана. Индикаторы вспыхнули, пошли от зеленой до красной черты и дальше, пока системы отказывали, а сквозь всю щитовую обшивку проносилась губительная вторичная радиация…
   Панель управления опустела, а энергия с замедляющимся воем отключилась, оставляя Саре лишь мигающий сигнал «ВЫ УНИЧТОЖЕНЫ».
   Сара сидела в темноте и дулась.
   «Откуда, черт побери, взялся этот объект? – недоумевала она. – Почему компьютер мне не сказал, что рядом были свежие нейтринные сигналы?»
   – Имитация закончена, – официальным голоском объявил компьютер. – И пилот, и «спид» полностью уничтожены. Вероятный результат упражнения – потеря одного торгового корабля.
   Сара вздрогнула и стала прикидывать, в чем же заключались ее ошибки. «Во-первых, – припомнила она, – я не удостоверилась, что все команды на капитанских мостиках купцов ознакомлены с планом».
   Наконец Сара устало оттолкнула вверх шлем и отстегнула ремни. Дверь в имитационную открылась, и туда, пустив внутрь волну прохладного, стерильного станционного воздуха, заглянул оператор. Поднявшись с сиденья пилота, Сара вышла наружу, готовясь снисходительно принять неизменную порцию беззлобного операторского юмора.
   – Вы здесь и впрямь превосходно справились, капитан-лейтенант, – с улыбкой, но вполне уважительно похвалил ее специалист. – На этой имитации более высокие баллы были только у коммандера Редера.
   Сара удивленно приподняла брови.
   – Редер тоже проходил эту имитацию?
   – Так точно, сэр. Он здесь почти каждый день. Новый протез, который ему изготовила лейтенант Роббинс, работает безотказно. Он теперь любого на борту запросто сможет обставить. Если, конечно, его допустят до полетов, – закончил оператор и развел руками.
   Сара лишь хмыкнула в ответ и пошла прочь – писать рапорт по имитации. Рассказ оператора немного поднял ей настроение, поскольку она поняла, что Питер не сдается. Вообще говоря, пилота «спида» мало чем можно было всерьез расстроить. Одним из немногих способов это сделать было оторвать у него крылья. Твердый настрой Редера вернуться в «спид» Сару порадовал.
   «Хотя почему бы это? – подумала она затем, качая головой. – Ведь это не мое дело». Тут она остановилась, задумчиво склонила голову набок и вернулась к оператору.
   – Значит, у меня второй рейтинг по этой имитации на борту? – спросила она.
   – Так точно, сэр. – Специалист ухмыльнулся. – Неофициально, разумеется, ибо только во власти капитана объявить вам об этом.
   Сара ухмыльнулась ему в ответ и подняла вверх оба больших пальца. «Я принята! – радостно думала она, уходя прочь. – Теперь все, что мне нужно, это от воздерживаться передозировки тестостерона».

* * *

   Питер беспечно гулял, время от времени отдавая кому-то честь. Теперь, когда он знал, что надолго здесь не останется, коридоры станции уже не казались ему такими уж узкими и тесными. Даже рециркулированный и «облаговоненный» воздух пах намного приятнее…
   «С другой стороны, – подумал Питер, – я иду не куда-нибудь, а на встречу с Его Арахнидством десантным генералом Скарагоглу». Впрочем, даже этого было недостаточно, чтобы испортить ему настроение… но затем он завернул за угол и обнаружил, что прямо ему навстречу идет адмирал Греттирсон. Стоило Греттирсону заметить Редера, как зубы адмирала так резко оскалились, будто его за задницу хватанули ядовитыми жвалами.
   Питер сбавил ход, но продолжал идти. Когда они сблизились, он браво отдал честь и отступил у сторону.
   Адмирал тоже сбавил ход, а затем и вовсе остановился, стоя вплотную к Редеру. Отданием чести он ему не ответил. Редер упорно держал глаза долу, опасаясь нервного смеха, который бы сразу же его выдал. Примерно в таких ситуациях он обычно из него вырывался.
   Как объяснить человеку, столь серьезно к себе относящемуся, что ты смеешься вовсе не над ним? «Я смеюсь не над вами сэр, а над ситуацией». «Так я и есть эта ситуация, Редер». «Но я смеюсь не над вами, сэр». «Тогда почему вы смеетесь, Редер?» «Я смеюсь, потому что… потому что… Просто, сэр, потому что потому». Ох, и сколько же раз ему приходилось вести подобные разговоры. «Но ведь ты не хочешь, – подумал Редер, – чтобы этот человек решил, будто ты над ним потешаешься».
   Греттирсон подавался к нему все ближе, пока Редер не ощутил на своем лице его горячее дыхание.
   – Мел-кий соп-ляк! – негромко произнес адмирал.
   Редер резко вскинул голову и встретился со всей мощью гневного взора голубых, холодных как лед глаз Греттирсона.
   – Ты ведь думаешь, что ты меня одолел, верно? – спросил адмирал, подаваясь еще ближе. – Ты, надо полагать, прямо сейчас надо мной потешаешься?
   «Никак нет, сэр! Я над вами не потешаюсь!» – Но Питер чувствовал, как смех щекочет ему ребра. Он помотал головой, стараясь придать себе искренний вид. «Ох, Редер, Редер, – умолял он себя. – Только не улыбайся, не улыбайся». Пот выступил у него на лбу, пока он с трудом справлялся с собой.
   – Вот, что я скажу тебе, щенок. – Зубы адмирала были стиснуты, а желваки так и плясали от напряжения. – Ты можешь думать, что от чего-то здесь отделался, но тебя ждет огромный сюрприз. Я свой долг знаю. Ничто не может мне помешать в исполнении моего долга. А моим долгом является ставить жадных до славы проходимцев вроде тебя туда, где они не смогут убивать хороших, настоящих людей.
   Тут Греттирсон сделал паузу, тяжело дыша через нос, его тонкие губы были плотно сжаты, а от щек отлила вся краска. Питер чувствовал, как напряжены все мышцы старика. Впечатление складывалось такое, что сделай коммандер хоть шаг, адмирал тут же на него набросится. После того, что показалось Редеру вечностью, Греттирсон, похоже, снова взял себя в руки.
   – Если ты переживешь ту забаву, которую Паук для тебя запланировал… – Тут адмирал улыбнулся и кивнул. – Тогда я намерен отправить тебе приглашение, от которого ты отказаться не сможешь.
   «Приглашение? – задумался Редер, лихорадочно пытаясь прикинуть, что конкретно имеет в виду адмирал. – Он просто хочет отдать меня под трибунал или у него есть задание еще более убийственное, чем то, которое может найтись у Скарагоглу? Приятно слышать». Любой вариант гарантированно обеспечивал ему жестокую бессонницу.
   Указательным пальцем Греттирсон крепко ткнул коммандера в грудь.
   – Ты, щенок, только что нажил себе врага, которого просто не можешь себе позволить.
   «У меня в бюджете, сэр, – подумал Редер, – вообще никакие враги не значатся. Особенно адмиралы».
   Греттирсон снова подался к нему.
   – Так что следите за своим тылом, коммандер. – Он поколебался, а затем резко откозырял.
   Редер опустил руку и стал наблюдать, как адмирал удаляется. Его слегка потряхивало.
   «А этот старикан дошел почти до ручки», – подумал он. Но даже при всем при том, отметила какая-то другая часть Редера, адмирал не смог заставить себя не отдать коммандеру честь. Хотя это дорого ему обошлось. И тут Редер ощутил к старику наверняка не слишком желанную для адмирала жалость. «Потерять корабль, почти всю команду, да еще и родного сына, – подумал он, – это, должно быть, худшее, что может случиться с человеком». Но это вовсе не означало, что коммандер имел намерение получать от кого бы то ни было по шее в отместку за безжалостное поведение безразличной вселенной.
   «Следует ли мне упомянуть об этой… гм, встрече Скарагоглу? – задумался Питер. – Пожалуй, нет. Вряд ли десантный генерал оценит что-то, хоть отдаленно смахивающее на нытье. С другой стороны, он наверняка желает быть информированным. Тогда мне неплохо бы еще разок выпить со Сьярхиром».
   Редер задумчиво продолжил свой путь, чувствуя себя уже куда менее беспечным.

* * *

   К вящему удивлению Питера, когда секретарь Скарагоглу провел его во внутренний кабинет, перед столом десантного генерала, потягивая спиртное, сидел капитан Каверс, выглядя при этом так, словно он уже немало там посидел. Легкий аромат превосходного табака и солодового виски примешивался к неизбежному станционному запаху рециркулированного воздуха, металла и синтетики.
   Редер отдал честь, и старшие по рангу офицеры ему ответили. Теперь он чувствовал на себе их до неловкости острые взоры, подобные прицельным лазерам самонаводящейся ракеты. У него было ощущение, что они ожидают от него какого-то очень умного поступка.