Джоансен Айрис. Лик бесчестья

   – Денег никогда не бывает достаточно. Она покачала головой.
   – Дело не в этом. Вам нравится рисковать, вести опасную игру. Вы получаете от этого громадное удовлетворение. Чем смертельнее игра, чем выше риск, тем вам интереснее. Вам нравится браться за дела, которые никому больше не под силу. – Лайза выдержала выразительную паузу. – Ведь самое трудное – это совершить убийство и не понести наказания. Вот он, главный вызов, самая захватывающая игра! Проницательна, даже слишком!
   – Предположим.
   – Со мной вам нечего опасаться. Ваша философия кажется мне вполне разумной, к тому же она идеально совпадает с моими желаниями. Потому я вас и выбрала.
   – Вы, а не Тимвик?
   – Тимвик предложил несколько кандидатур и воображает, что мы отобрали вас совместно. Нет, это я выбрала вас, Фиск. Я знала, что мне нужны именно вы. – Она улыбнулась. – А я нужна вам.
   – Мне никто не нужен.
   – Не правда. В моих силах повысить сложность игры. Благодаря мне вы можете решать задачи беспримерной трудности. Разве вас не привлекает такая возможность?
   Он ничего не ответил. Она усмехнулась.
   – Привлекает, так я и знала. Вам, наверное, осточертело подчиняться Тимвику. Вы любите смелые ходы, решительность, чистую работу. Перейдя ко мне, вы все это получите.
   Он был готов ей поверить.
   – Вы собираетесь отстранить Тимвика?
   – Вы вернетесь в Атланту и займетесь Кесслером. Формально вы будете по-прежнему отчитываться перед Тимвиком, но подчиняться отныне будете только моим приказам и ответ держать непосредственно передо мной.
   – Мне было бы проще принять решение, если бы я знал, что происходит.
   Она внимательно посмотрела на него.
   – Ничего подобного! Вам на это наплевать. Вы считаете все эти сложности глупостями. Вы хотите применять силу. Сила – вот единственное, что вы цените.
   Фиск скривил губы.
   – Вы считаете, что так хорошо меня знаете?
   Она покачала головой.
   – Возможно, я знаю вас недостаточно хорошо, но пережить вас смогу.
   – Неужели? – Он схватил ее за горло. – Представьте, какая заманчивая задачка – прикончить первую леди страны и остаться невредимым? Мне бы очень хотелось лишний раз продемонстрировать всем этим ублюдкам их тупость.
   – Я думала об этом. – Она не сводила с него смелый взгляд. – Только после этого вам придется бежать, и игра окажется прервана. Это было бы большим разочарованием. Я могла бы продлить игру.
   Он сжимал ей горло, зная, что останутся синяки. Он намеренно причинял ей боль, проверяя ее решимость. Она не шелохнулась.
   – Я приготовила для вас список, – произнесла она хрипло. – Вернее, дополнение к списку, полученному вами раньше.
   Он не ослаблял хватку.
   – Я знала, что вы любите списки, и предупреждала об этом Тимвика. Поэтому он и снабдил вас… – Он наконец убрал руки, она сделала глубокий вдох. – Спасибо. – Лайза потерла шею. – Тимвик приказывал вам проверить Кесслера?
   – Да, но он не отнес это задание к числу главных. Его больше занимает Сандра Дункан.
   – Она тоже важный персонаж. Возможно, я вскоре приму решение относительно нее, но и Кесслера нельзя сбрасывать со счетов. Если вы немедленно за него не приметесь, он займется ДНК-анализом, причем, не исключено, вне университета. Найдите его, прежде чем он получит результаты.
   – ДНК?
   – Из черепа. Вы же знаете про череп?
   – Нет, мне хочется услышать о нем от вас, – сказал Фиск с улыбкой. – Почему этот череп настолько важен?
   – Вы уже знаете все, что вам необходимо. Скажу одно: мне нужен череп, и вы мне его раздобудете.
   – Вы так уверены?
   – Надеюсь. Я не Тимвик и не очень-то вам доверяю.
   – И правильно делаете. – Фиск склонил голову набок. – Интересно, кого вы укокошили? Любовника? Шантажиста?
   – Мне нужен череп.
   – Вы не профессионал, иначе не попали бы в переделку. Надо было с самого начала обратиться к специалисту.
   – Я сознаю свою ошибку, потому и прибегла в конце концов к услугам специалиста. – Лайза извлекла из кармана сложенный лист бумаги. – Берите. На обратной стороне записан мой цифровой номер. Постарайтесь не звонить мне раньше семи вечера, если не возникнет ничего экстренного.
   – Вы сильно рискуете, – предупредил он ее. – Вы оставляете на бумаге свои отпечатки… – Перчатки! Только сейчас он увидел на ее руках кожаные перчатки. – Полагаю, список составлен не от руки?
   – Компьютерная распечатка. Единственные отпечатки на бумаге – ваши собственные. Телефон зарегистрирован на другое имя, до файлов не докопаться и за несколько лет. – Она взялась за ручку дверцы. – Я тоже расторопна, Фиск. Вот почему нас ждет плодотворное сотрудничество.
   – Я еще не дал согласия.
   – Подумайте. – Она вылезла из машины. – Познакомьтесь со списком и пораскиньте мозгами.
   – Подождите!
   – Мне пора возвращаться. Вы же понимаете, насколько мне трудно ускользнуть незамеченной.
   – Тем не менее вам это удалось. Каким образом?
   – Поселившись на новом месте, я первым делом изучила возможности побега. Жизнь заключенной не по мне. Возможности нашлись. Недаром говорят: кто ищет, тот всегда найдет.
   – Не хотите удовлетворить мое любопытство? – Фиск задумался. – Ходят слухи, что Белый дом и министерство финансов соединены подземным тоннелем. Якобы президент Кеннеди пользовался им, чтобы встречаться с Мэрилин Монро. Угадал?
   – А вы на моем месте раскрыли бы государственную тайну такого значения? Ведь вы, чего доброго, вздумаете проникнуть в Белый дом, чтобы пощекотать себе
   Нервы. Фактор трудности только увеличивает в ваших глазах соблазн со мной расправиться, а мне нужно, чтобы вы не отвлекались от порученного вам дела. Ехидная сучка!
   – В Белом доме толчется не меньше тридцати пяти тайных агентов и больше сотни охранников в форме. Было бы полезно знать, как оставить их всех с носом.
   Она осталась бесстрастной.
   – У вас не совсем точные сведения относительно численности охраны. Она куда представительнее.
   – Тем соблазнительнее попытаться мимо нее прошмыгнуть. Я давно мечтаю о подобном подвиге.
   – Тимвик так расставил своих людей, что мне ничего не стоит их обойти. Но вам он не помощник.
   – Даже если я ему скажу, что вы вызвали меня на встречу?
   – Не скажете! Это не в ваших интересах. Он помолчал, переваривая услышанное.
   – Вам меня не одурачить. Вы испытываете страх, как и все остальные. Я держал вас за горло и чувствовал ваш трепет. Вам и сейчас страшно.
   – Да, страшно. Тут есть чего бояться. Я жду звонка. – И Лайза зашагала по улице прочь от его машины.
   Крепкая штучка! Умная и смелая… Тимвик не годится ей в подметки.
   Но ум может сыграть с ней злую шутку. Она почти полностью его разгадала и едва не привела р смущение. Фиску не нравилось, когда люди отваживались предсказывать его реакцию в тех или иных ситуациях. Недаром он всегда отказывался работать с женщинами…
   «Познакомьтесь со списком».
   Она понимает, что значит для человека с его темпераментом список. Но почему она считает, что список расположит его к ней?
   Он расправил лист, включил в салоне свет. Едва начав читать, он довольно ухмыльнулся.
   Не успела Лайза войти в свою спальню, как зазвонил телефон.
   – Хорошо, – сказал Фиск и сразу прервал связь.

* * *

   Быстро принимает решения и мало говорит, подумала о нем Лайза, убирая телефон в сумочку. Вот только к его порывистости она оказалась не подготовлена. Теперь придется скрывать от Кевина синяки, а завтра обматывать шею шарфом.
   – Лайза! – позвал из спальни Кевин. – Где ты была?
   – Гуляла в саду. Мне полезен свежий воздух. – Она повесила плащ в шкаф и взяла халат с высоким воротником. – Я приму горячий душ. Это быстро, Кевин.
   – Поторопись, нам надо поговорить.
   Болтовне она предпочитала секс. Сейчас ей еще меньше обычного хотелось слушать его лепет и вставлять словечки поощрения. Когда Фиск схватил ее за горло, она решила, что сейчас умрет. Держать Фиска в узде будет нелегко.
   Но она сохранила уверенность в своих силах. К тому же у нее не было другого выхода. Главное, не вспоминать свой испуг. Ведь все окончилось хорошо: теперь Фиск принадлежит ей с потрохами.
   Лайза встала под теплый душ и застыла, наслаждаясь тугими струями. Ей казалось, что, посидев в одной машине с грязным убийцей, она вымаралась в грязи с головы до ног.
   Впрочем, разве она сама не убийца?
   Нет, их нельзя сравнивать! Она отказывалась вставать на одну доску с мерзким животным.
   Не думать о нем! Закрыть глаза, расслабить все мышцы. Это мгновение принадлежит ей одной, и она вправе им сполна насладиться. У нее почти не оставалось времени на саму себя. Она была готова позавидовать Еве Дункан, ее свободе.
   Что ты сейчас делаешь, Ева? Так ли тебе трудно, как мне?
   Лайза уперлась лбом в стену душа и прошептала:
   – Где ты, Ева?
   Фиск непременно отыщет Дункан и убьет, чем обеспечит Лайзе безопасность. Но почему эта мысль не приносит успокоения?
   – Лайза? – снова позвал Кевин, притащившийся к самой двери. Черт, неужели она ни на минуту не может остаться одна?
   – Иду!
   Она вышла из-под душа и насухо вытерла слезы. Что за малодушие? Видимо, встреча с Фиском произвела на нее более сильное впечатление, чем она ожидала. Она надела халат, застегнула его до самого подбородка, провела по волосам щеткой.
   Улыбочка! Тепло и благодушие! Ни Кевин, ни все остальные не должны ничего подметить. Она распахнула дверь и чмокнула Кевина в щеку.
   – Что за важное сообщение ты для меня припас?

* * *

   – Не очень-то комфортабельный мотель! Как бы вас не покусали клопы, – предупредила Бонни. Ева перевернулась на другой бок.
   – Мы специально выбрали местечко поукромнее. Какое тебе дело до клопов? Не забывай, что ты – всего лишь эктоплазма.
   – Все, что имеет значение для тебя, небезразлично и мне, – с улыбкой ответила Бонни. – А ты всегда ненавидела клопов. – Она опустилась в кресло рядом с Евиной кроватью. – Помню, как ты орала на работника службы дезинфекции, когда он не до конца вывел в моей комнате тараканов…
   Это произошло летом. Вскоре Бонни пропала.
   Улыбка Бонни погасла.
   – Прости, мне не хотелось навевать тебе печальных воспоминаний.
   – Тебе не приходило в голову, что любое твое появление обязательно наводит меня на грустные мысли ?
   – Приходило. Но я надеюсь, что рано или поздно ты поймешь: я всегда остаюсь с тобой.
   – Нет!
   – Зачем ты причиняешь себе боль? Прими меня, мама. И хватит о грустном. Ты славно потрудилась с Беном. Вообще-то я заранее знала, что ты достигнешь успеха.
   – Значит, ты с самого начала понимала, над кем я бьюсь?
   – Нет. Я все время тебе твержу, что не знаю всего. Просто иногда меня посещают догадки.
   – Как в случае с клопами в задрипанном мотеле? Тут не нужен особый провидческий дар.
   – Конечно! – согласилась Бонни со смехом. Ева помимо воли улыбнулась.
   – Стоило мне сюда войти, как я подумала о клопах.
   – Ты подозреваешь меня в паразитизме на твоем подсознании? – спросила Бонни с упреком. – Как это не по-родственному – подозревать дочь в жульничестве!
   – Тогда скажи мне что-нибудь, чего я не знаю. Например, где ты находишься.
   Бонни подобрала под себя ногу.
   – Мне нравится мистер Логан. Сначала я в нем сомневалась, но теперь думаю, что он хороший человек.
   – Кто-то писал, что призраки – хорошие судьи.
   Бонни довольно улыбнулась.
   – Ты делаешь успехи! Впервые ты допустила, что я – не плод твоего воображения.
   – Плод воображения не способен на умные выводы.
   – Твои выводы тоже заслуживают критики. Напрасно ты так сурова с Джо.
   – Я его не осуждаю.
   – Осуждаешь. Это из-за меня. А ведь он тоже хороший человек и тоже о тебе заботится. Не надо его отталкивать.
   – Я очень устала, Бонни.
   – Хочешь, чтобы я ушла?
   Никогда! Никогда не уходи!
   – Останься, но прекрати свои проповеди.
   – Пожалуйста. Просто мне не хочется, чтобы ты осталась одна. – Бонни посерьезнела. – Тебе нельзя оставаться в одиночестве, мама. Я боюсь того, что может случиться.
   – Чего именно?
   Бонни покачала головой.
   – Не бойся, я сумею за себя постоять.
   – Ты воображаешь, что после того, что ты пережила из-за меня, тебе уже ничего не страшно. Может быть, ты права, а может, и нет.
   – Представь, я не хочу обороняться, – ответила Ева устало. – Может быть, мне хочется пустить все на самотек. Боже, как я от всего этого устала!
   – А я устала от того, как ты меня оплакиваешь.
   – Тогда уйди и забудь меня.
   – Это не выход, мама. Память, как и любовь, не ведает преград. Мне просто хочется, чтобы ты снова обрела счастье.
   – Я… довольна. Бонни вздохнула.
   – Спи. Поговорим, когда ты будешь готова к разговору. Ева послушно закрыла глаза.
   – Где ты, деточка? – прошептала она. – Я хочу вернуть тебя домой.
   – Я дома, мама. Если я с тобой, значит, я дома.
   – Нет, мне нужно, чтобы ты…
   – Молчи и спи. Сейчас это самое необходимое.
   – Не учи меня! Я сама знаю, что мне нужно: узнать, где ты, и вернуть тебя домой. Тогда, быть может, прекратятся эти безумные сны о тебе.
   – Они не безумны, как не безумна ты сама. Просто ты упрямица.
   – А ты нет?
   – А как же! Ведь я твоя дочь. Я иначе не могу. Спи! Я побуду здесь, с тобой.
   – Чтобы не оставлять меня одну?
   – Да, чтобы спасти тебя от одиночества.

17

Медицинский центр ВМФ, Бетесда. 7.45 утра

 
   – Я очень тороплюсь, Лайза. – Скотт Марен чуть не раздавил в кулаке миниатюрный телефон. – Пойми же, я должен соблюдать максимальную осторожность! Журналисты подползают со всех сторон. Я поработал с рентгеном зубов, но с образцами ДНК могут возникнуть серьезные трудности…
   – Ты ведь добьешься успеха? – взмолилась Лайза. – Ты просто обязан, Скотт!
   – Знаю, – сказал он устало. – Я же обещал, что не оставлю тебя в беде.
   – Думаешь, я забочусь только о себе? А ты? Я не могу себе простить, что втравила тебя во всю эту историю. О твоем участии никто не должен пронюхать.
   – Ты ни при чем. Я сам виноват.
   Его виновность длилась уже двадцать лет, с того момента, когда она пришла к нему в дом и они стали любовниками. Тогда она еще не вышла замуж за Бена, а их связь длилась всего год, но это не играло роли. Он любил Лайзу со времени знакомства с ней на первом курсе Стэнфордского университета. С тех пор она превратила его жизнь в кошмар, но его любовь не угасла. Она стала данностью, неотъемлемой частью его существования.
   – Все обойдется, – заверил он ее.
   – Знаю. Ты никогда меня не подводил.
   – И не подведу.
   – Сообщи мне, когда все завершится. Я несказанно тебе благодарна, Скотт. Не знаю, чем тебе отплатить.
   – Я не прошу платы.
   Впрочем, Лайза постаралась, чтобы после смерти Бена на Марена посыпались блага: слава, почести, деньги. Но этого было мало. После ее прощания с Белым домом он постарается, чтобы она вернулась к нему. Она не понимает, что теперь их узы стали еще крепче, чем прежде.
   – Не знаю, что бы я без тебя делала, Скотт.
   Лайза в постели. Лайза, смеющаяся над его шутками. Слезы на глазах Лайзы, сообщающей ему о своем намерении выйти за Бена.
   – Как только у меня появятся новости, я дам тебе знать.
   – До встречи, Скотт. Конец связи.

* * *

   – Доктор Марен?
   Он обернулся и увидел рыжеволосого молодого человека в халате санитара.
   – Меня вызывают?
   – Понятия не имею. – Незнакомец вошел в кабинет и запер дверь. – Меня зовут Джил Прайс. Мне надо с вами поговорить.
 

Бейнбридж, 8.40 утра

 
   Лаборатория Криса Теллера помещалась в домике на окраине Бейнбриджа. Снаружи это дощатое строение, увитое плющом, больше напоминало беседку, чем научное учреждение. Даже табличка, утверждающая, что здесь занимаются серьезными делами, была так мала, что Ева проскочила бы мимо, если бы ее проводником не был едущий впереди Гэри.
   – Вы будете утверждать, что здесь творят чудеса? – осведомился шепотом Логан.
   – Видимость часто обманчива. Гэри доверяет Тел-леру, значит, и у меня нет оснований в нем сомневаться. – Она остановилась рядом с «Вольво» Гэри. – Хочешь, чтобы мы вошли вместе с тобой?
   – Валяйте, если хотите все испортить! Думаете, в маленьких южных городках не смотрят телевизор и не читают газет? Оставайтесь здесь. Возможно, мне придется задержаться.
   Ева проводила Гэри признательным взглядом. Он не шагал, а парил над землей. Казалось, он снова обрел молодость. Она мысленно сравнила его с Айвенго, готовым сразиться с Черным Рыцарем.
   – Успокойтесь. – Логан разжал пальцы Евы, судорожно вцепившиеся в руль. – Ничего ужасного его там не ждет. В худшем случае – от ворот поворот.
   – Напрасно мы позволили ему ехать.
   – Сомневаюсь, чтобы мы сумели ему помешать. – Логан уселся поудобнее. – Что это за священнодействие? Вы сказали, что анализ займет не один день, и то в случае, если Кесслер убедит Теллера поднажать. Почему идентификация ДНК занимает так много времени?
   – Из-за радиоактивного зондирования.
   – Чего-чего?
   – Это ваш метод развлекать даму?
   – Предположим. Но мне действительно непонятна суть анализа. Если не считать крох, которые я усвоил во время процесса над О. Джеем Симпсоном… Между прочим, суду ДНК тоже оказалась не по зубам.
   – Ну, так слушайте. Цепочка ДНК, добытая из зубной эмали красавчика Бена, растворяется в ферментном растворе, действующем на определенные точки цепочки, что приводит к ее разрушению на отдельные фрагменты. Небольшое количество ДНК переносится в емкость с особым гелем, подвергаемым обработке электрическим током. Ток собирает фрагменты, располагая их по длине и весу.
   – Жду не дождусь радиоактивного зондирования.
   – Лаборант переносит фрагменты на нейлоновую мембрану и производит их радиоактивное облучение. При этом на ДНК помечаются особые точки. Затем все накрывается на несколько дней рентгеновской пленкой для проявления. В итоге получают изображение ДНК – темные полоски на рентгеновском снимке.
   – Это и есть отпечаток ДНК?
   – Да. Существует всего один шанс из миллионов, что у двух людей этот отпечаток – мы называем его «профиль» – окажется одинаковым.
   – Есть способ ускорить зондирование?
   – Не так давно я слыхала об одном новом методе, но лаборатории не спешат брать его на вооружение. Он называется «химическая люминесценция». Радиоактивное зондирование заменяется химическим: за счет взаимодействия с химическими реагентами излучаются протоны света.
   – Кто такие протоны?
   – Частички света. При их попадании рентгеновская пленка экспонируется, что дает все те же темные полоски ДНК, как и при радиоактивном методе. Крупные лаборатории постепенно переходят на химический метод, но в этой, маленькой, еще могут работать по старинке. Мы все узнаем от Гэри. Постучите на всякий случай по дереву.
   – Я-то думал…
   – Я предупреждала, что это потребует времени.
   – Да, но ждать несколько дней…
   – Смените пластинку! – грубо оборвала его Ева. – Я не хуже вас знаю, что времени у нас в обрез. Будем надеяться, что Гэри вернется с добрыми вестями.
   – Судя по тому, что вы вытворяете с несчастным рулем, надежды кот наплакал. Она отдернула руку от руля.
   – От вас никакой помощи.
   – Почему, я стараюсь… Я на все готов. Хотите, ворвусь в лабораторию и выставлю Кесслера за дверь? Я могу, только прикажите. Знаете, как я соскучился по реальному делу? Надоело стоять в стороне и наблюдать, как рискуют другие.
   Господи, еще один Айвенго! От Логана она ждала этого меньше всего. Впрочем, он должен был закалить характер после страшного года у изголовья умирающей жены. Такие, как он, не мирятся с поражением. Он изображал спокойствие, но нетерпение и готовность идти напролом сквозили в каждом его жесте, каждом слове. Боже, зачем ты создал мужчин такими непроходимыми идиотами?
   – Сидите и не рыпайтесь! Мне не хочется угодить в тюрьму или психушку из-за того, что вы со скуки дадите волю своим неандертальским инстинктам!
   Она видела, что он разочарован.
   – Вряд ли неандертальцы были знакомы со скукой, – сказал он, надеясь отвлечься философией. – С таким неразвитым мозгом, при такой короткой продолжительности жизни, в непрестанных заботах о выживании не особенно заскучаешь!
   – Настоящий автопортрет!
   – Правда? Какая же деталь мне особенно удалась?
   Конечно, неандертальцем Логан не был. У него хватало ума и харизмы, к тому же он, подобно самой Еве, руководствовался в жизни твердыми правилами. Она виновато отвела взгляд.
   – А вы не такой уж обманщик… Вы были искренним, говоря, что не преследуете политических интересов. Вы решили спасти мир: не больше и не меньше!
   – Ничего подобного! Я делаю это потому, что боюсь не сделать. На случай, если обрушится небо, я хочу сделать все от меня зависящее, чтобы это предотвратить. – Он взял Еву за подбородок, повернул ее голову, заглянул в глаза. – У меня развитое чувство ответственности. Совсем как у вас.
   Его прикосновение повергло ее в трепет. Его слова, сами его мысли взволновали ее до глубины души. Она отстранилась, отвернулась к окну.
   – Я, в отличие от вас, довольствуюсь в жизни малым. Зато у меня есть призвание.
   – Избрав такую карьеру, вы поступили наихудшим образом. Почему вас никто не остановил? Почему Квинн не продержал вас на острове подольше, не дождался, пока у вас притупятся воспоминания?
   Ева окинула его удивленным взглядом. Она не ожидала, что он так ошибается на ее счет.
   – Он знал, что это для меня единственный способ выжить.
   – Какое же это выживание? Вы помешались на работе, махнули рукой на личную жизнь! Никогда еще не встречал настолько одержимых женщин. Вам бы лучше…
   – Отстаньте, Логан.
   Он вздохнул.
   – Пожалуйста. Больше не стану лезть не в свое дело.
   – Вот и не лезьте.
   – Только мне почему-то кажется, что это меня касается.
   – Вы привыкли командовать людьми.
   – Вот-вот. – Он вынул из кармана телефон. – Организационный инстинкт! Стоит мне заметить, что что-то делается не так, у меня появляется желание навести порядок. – Он стал тыкать в кнопки пальцем с такой яростью, словно телефон превратился в его личного врага. – Вы – ходячее пособие по не правильной жизни.
   – Вас это не касается. Я своей жизнью довольна. Кому вы звоните?
   – Джилу.
   – Сейчас? Зачем?
   – Что-то давненько он молчит. – Логан нажал клавишу соединения. – А главное, мне надо отвлечься.
   Ева испытывала ту же потребность. Истекшие минуты потребовали слишком большого напряжения душевных сил.
   – В чем дело? – спросил Логан, обращаясь к Джилу. – Почему не звонишь? Да, настроение хуже некуда! – Он выслушал ответ. – Не дури! Вдруг это ловушка? На счету у Марена уже есть одно убийство.
   Ева затаила дыхание.
   – Не смей! Да, она здесь. Нет, я не позволю вам ворковать. Довольствуйся мной.
   Ева привлекла внимание Логана нетерпеливым жестом. Он выругался и сунул ей телефон.
   – Полный кретин!
   – Я слышал, как он меня нахваливает, – сказал Еве Джил. – Видимо, не в настроении. Потому я и попросил передать трубку вам. Я сейчас не в том состоянии, чтобы выносить крики.
   – Что с вами случилось?
   – Пока ничего, но я иду по тонкой ниточке. С Мареном надо держать ухо востро.
   – Вы предложили ему сделку?
   – Он все отрицает и делает вид, что не понимает, о чем речь.
   – Логичная реакция. Другой я не ожидала.
   – А я по-прежнему надеюсь, что наша тактика сработает. Я вижу, что бью в самую точку. Марен не вызвал больничную охрану, а это уже добрый признак. Я предложил ему хорошенько поразмыслить и встретиться со мной на берегу канала сегодня в семь.
   – Он не придет. Он посоветуется с Лайзой Чедберн и устроит вам западню.
   – Не исключено.
   – Нет, только так! – Телефон хрустнул у Евы в кулаке. – Вы с Логаном убедили меня, что она уговорила Марена совершить убийство. Неужели он поверит вашим утверждениям, что она собирается его предать?
   – Он умен, его нелегко провести. Мне с трудом верится, что она сумела превратить его в своего сообщника и убийцу Чедберна. Думаю, мне удастся ему внушить, что надо быстрее выходить из игры, иначе ему несдобровать.
   – Не встречайтесь с ним, Джил!
   – Придется встретиться. Если я справлюсь с Мареном, то следующей станет сама Лайза Чедберн. Я сообщу о результатах. – Джил прервал связь. Ева вернула телефон Логану.
   – Он не отступится.
   – Говорю же, кретин! – проскрежетал Логан.
   – Раньше вы отзывались о нем как об опытном профессионале.
   – Я никогда не говорил, что он принимает наилучшие решения. Эта встреча сегодня вечером – ошибка.
   Ева была того же мнения. Марен вряд ли продаст Лайзу Чедберн – она держит его в тисках. Сомневаться в прочности тисков не приходилось. Если только сама Лайза перестанет в них нуждаться…
   – Представляю ее ярость!
   – Чью? – не понял Логан.
   – Лайзы Чедберн. Марена она скорее всего считает своей собственностью. Она очень рассердится на нас за попытку их поссорить.
   – Трудно себе представить, чтобы она держалась за такую собственность. Все равно она решила им пожертвовать.
   – Почему вы считаете, что она всегда действует логично? У нее есть эмоции, как у любого из нас. Узнав, что мы вычислили Марена, она занервничает, может, даже запаникует. Это станет для нее неожиданностью. Она рассчитывает, что никто ни о чем не догадывается.