– Ну вот, – сказана Брунхильда, – кажется, здесь наш придется принять последний бой. Ты готов дорого отдать свою жизнь, Жак?
– Боюсь, что нет…
– Что?
– Нет, я не готов отдать свою жизнь, даже дорого…
– Смешно. – Воительница поглядела на меня с сочувствием. – Проявляешь силу духа – шутишь в последние мгновения жизни?
Я ничего не ответил. Она обернулась к дикарям, угрожающе подняла вверх свою громадную палицу и грозно сдвинула брови.
– А ну, уродливые создания! – прорычала она. – Кто из вас хочет сочного женского тела?
– О-о-о, я оченя хотель бы, – неожиданно ответил один из дикарей и опустил лук.
Скромно потупясь, он вышел вперед и застыл перед Брунхильдой, с восхищением рассматривая ее своими маленькими черными глазками.
– Что? – От удивления Брунхильда открыла рот.
– Я хотель бы оченя, – повторил кувачос, – ну ты кама всем оченя нрависся.
Другие дикари согласно закивали, улыбнулись, опустили луки и подошли к нам немного ближе. Некоторые из них с опасением стали протягивать руки, чтобы потрогать гигантскую грудь, но воительница яростно зарычала, и кувачосы отпрыгнули.
– Похоже, в отличие от меня они верят в любовь с первого взгляда, – заметил я.
– Не, – решительно возразил тот, что первым выразил желание воссоединиться с Брунхильдой, – мы давно за тобой наблюдаема, оченя нам нрависся… А ты, – он ткнул в меня указательным пальцем, – не мозно у нас ее забирали. Она наоса…
Откровение дикаря просто поразило меня. Я обернулся к воительнице и удивленно застыл. В глазах Брунхильды стояли слезы.
– Боже мой, – приложив руку к груди, пробормотала она, – а я – то считала их противными недоумками, а какие чувствительные у них сердца…
– Ну и что теперь? – поинтересовался я. – Как мы будем выбираться из этой ситуации?
– Мозно поговорите с тобой? – произнес дикарь, упал на колено и в вытянутой руке его неизвестно откуда возник желтый цветок лилии.
Брунхильда кивнула и приблизилась к кувачосам. Они мгновенно обступили ее крупную фигуру, скрыв от меня, и принялись что-то быстро щебетать тонкими голосами, сбиваясь на прерывистый шепот. Должно быть, не хотели, чтобы я слышал, о чем они говорят. Воительница несколько раз переспрашивала что-то у них. Я разобрал только ее удивленные возгласы и резкий вопрос: «Меня?» Потом дикари радостно заверещали и запрыгали вокруг Брунхильды. Она покинула их окружение и вышла ко мне.
– Ну что там? – поинтересовался я. – Они отпустят нас без боя?
– Ты извини, Жак, – воительница подошла и коснулась моей руки, – но я остаюсь с ними. Оказывается, они на самом деле любят меня. Особенно Ксаверий. Наверное, я стану его женой… Представляешь, он говорит, что влюбился в меня с первого взгляда.
Она дотронулась до желтой лилии в своих волосах.
– Рад, что ты нашла свое счастье, Брунхильда, – я с облегчением вздохнул, – а обо мне можешь не беспокоиться. Ты указала мне, в каком направлении идти, так что теперь я легко доберусь до Катара.
Воительница приблизилась, ухватила меня за плечи, решительно притянула к себе и поцеловала.
– Эй, – услышал я недовольный возглас Ксаверия. Брунхильда оттолкнула меня и кинулась к нему. Ксаверий стоял с жалким и несчастным видом.
– Ну что ты, мой маленький? – Воительница легко подхватила его на руки и подняла в воздух. – Все ведь в полном порядке, правда? И я только тебя люблю… Только тебя.
Оставив влюбленных, я развернулся и быстро зашагал прочь.
– О Брунхильда, о моя сладкая… О Ксаверий, о моя прелесть! – раздавалось позади…
Да, феноменальная штука – любовь. Окружающим все эти нежности кажутся омерзительными и пошлыми, а тем двоим, что захвачены чувством, – высшим проявлением счастья. Они ослеплены и оглушены любовью, они лишены рассудка и ощущения времени…
Не хотел бы я оказаться на месте Ксаверия. Влюбиться в монументальную толстуху и каждый раз, когда она тебя страстно обнимает, чувствовать, что ребра трещат, а позвонки в очередной раз сместились с привычной оси. Ему повезет, если он переживет следующую весну.
Кошмар десятый
ПРОКЛЯТЫЕ ЗЕМЛИ КАДРАТА И НЕПРИЯТНЫЕ СТОРОНЫ СЛИШКОМ БУРНЫХ ПИРУШЕК
Нашу веру не убить: Пили, пьем и будем пить.
Фольклор
Не знаю, как такое могло произойти, но уже к вечеру того же счастливого дня, когда произошло воссоединение Брунхильды с дикарем Ксаверием, я попал в проклятые земли Кадрата, о которых в народе ходили самые дурные слухи. Кажется, где-то здесь раньше жил мой приятель Ракрут де Мирт, который потом перебрался в городок моей бурной юности. Не знаю, как чувствовал себя в этом лесу Ракрут, но мне деревья, наклонявшиеся следом и тянущие ко мне ветви, показались не слишком приятными спутниками. К тому же почва под ногами сделалась влажной, а потом и топкой, я вспомнил болотных дроф, их когтистые лапы и шершавые язычки… Что могло народиться в этих проклятых землях, оставалось только догадываться.
Я не переставая ругал алхимика, который, скорее всего с пьяных глаз, дал мне неверную карту, мерзкого убийцу Ж, тоже сильно постаравшегося, чтобы сбить меня с верного пути. Досталось и Брунхильде, которая не довела меня до Катара, а предпочла крутить любовь с племенем кувачосов – и вот теперь меня занесло в самое пекло ада. Выбраться из Кадрата случайному путнику, заблудившемуся в лесу – сильно сомневаюсь, чтобы кто-то, находясь в трезвом уме и добром здравии, направился сюда, – почти невозможно.
По свидетельствам ведьминских книг, прочитанных мной в детстве, здесь селились племена дикие и варварские (это вам не милейшие кувачосы), к тому же сюда забредали лихие людишки, которые через некоторое время пребывания в Кадрате замечали происходящие с ними серьезные метаморфозы. На окраинах проклятых земель частенько встречали двухголовых уродов, лица которых источали ужас от осознания собственного вида. От них так никто и не смог добиться вразумительного рассказа о том, что с ними произошло… Чаще всего они несли какую-то ахинею.
Опасаясь жутких изменений в своем теле, я тем не менее продолжал идти вперед просто потому, что больше мне, кажется, ничего не оставалось.
Едва различимая тропинка постепенно растворилась в густой растительности, и через некоторое время я уже с трудом продирался сквозь лианы, царапая плечи об их толстые, покрытые колючками листья… Растения издавали слабый звон, словно хихикали в кулачки, если бы только кулачки у них были. Быть может, они кричали от боли – не разобрать… По мере того как солнце склонялось к горизонту, моя спина все больше покрывалась липким потом, я шел все быстрее и быстрее, а страх становился острее с каждым шагом…
Кажется, в этом лесу мне предстояло остаться навсегда. Обладая живым воображением, я очень скоро стал представлять, как буду выглядеть с двумя головами или вовсе без головы.
Постепенно откуда-то стала наползать кромешная тьма, такая густая, что я не мог разглядеть, что творится в двух шагах впереди. Тогда я решил остановиться на ночлег – двигаться вперед просто не имело больше никакого смысла: того и гляди наступишь на что-нибудь ядовитое – и оно вцепится тебе в ногу. Я зажег заклятие факела, но и это не позволило мне увидеть что-либо впереди, поэтому я развел костер без дров, горевший благодаря одной лишь магии, и уселся возле него, прислушиваясь к лесным шорохам и с недоверием вглядываясь в тяжелый сумрак.
Спать в этом лесу не следовало. Проклятые земли Кадрата славились не только жуткими безобидными уродами и разбойниками, но и призраками, являвшимися за душами путешественников, а еще адскими плотоядными созданиями, которых больше интересовало человеческое тело, точнее сказать, филейные его части… Я вспомнил иллюстрации из книги, изображавшие трех лесных нимфелид, пожиравших человеческое тело. Склонившись над белым животом мертвеца, они делали надрезы острыми когтями на тусклой белой коже, а рты их были перепачканы кровью. Через некоторое время, когда мое воображение уже нарисовало совершенно невыносимые вещи, мне стало казаться, будто кто-то наблюдает за мной из темноты, потом послышался шорох, и к свету костра, должно быть привлеченная им, вышла женщина. Ее волосы были черны как смоль и падали на плечи прямыми длинными прядями. Нимфелида!!! Я в ужасе вскочил на ноги… Потом пригляделся и рассмотрел за ее спиной мерно покачивающиеся миниатюрные кожистые крылья. Значит, это было другое существо. У нимфелид крыльев не бывает. Впрочем, каких только существ не создает местная природа… Она могла быть не менее опасна, чем нимфелида. По крайней мере внешностью творец ее не обделил – белая гладкая кожа, упругая небольшая грудь с маленькими напряженными сосками бордового цвета, в чем, возможно, виноват был костер, бросавший на ее фигуру, выступившую из тьмы, багровые тени, крутые бедра, длинные ноги и немного вытянутое строгое лицо с глазами ярко-зеленого цвета. Как два изумруда, они посверкивали, глядя на меня пронзительно и ясно. Творение тьмы выглядело изумительно и возбуждающе.
– Доброй ночи, – сказал я, – вы совсем одна…..
Она зашипела, приоткрыв рот и обнаружив в нем острые и мелкие зубы, – красоты в ней сразу поубавилось, меня прошиб холодный пот. Похоже, питалась она, как и нимфелиды, человечиной!
– Эй, а вы не знаете, как я могу найти Ракрута де Мирта?
Она вдруг вздрогнула всем телом и вперила в меня зеленый глаз, черты ее звериного лица постепенно разгладились и стали больше походить на человеческие.
– Ракрут де Мирт? Зачем он тебе? – У нее оказался приятный бархатистый голос.
Кто бы мог подумать, что это существо может говорить?!
– Вообще-то мы с ним давние друзья. – Я улыбнулся, стараясь расположить ее к себе, обаяние иногда выручало меня, взять хотя бы обитель святой Бевьевы. – Он сказал, что будет меня ждать тут, ну вот я и прибыл…
– Хм, мне он ничего не говорил…
– Возможно, забыл, – предположил я, – у него, наверное, много дел… Ракрут обыкновенно очень занят.
– Забыл?… Занят?… Не думаю. – Странное существо внимательно рассматривало меня. – Сказать, что думаю я?
– Конечно сказать. – Мне сильно не понравилось, как начала складываться наша беседа.
– Похоже, ты тоже из нечисти, я это чувствую, – в ее глазах полыхнул огонь, – и ты пришел, чтобы убить его и завладеть замком… и мной…
– Замком, тобой… хм…
Заметив, что я нерешительно пожевываю губами и странно медлю с ответом, она сердито вскрикнула:
– Ты что, колеблешься?
– Да нет, просто ты так быстро разгадала мои планы, что я несколько ошарашен… Даже не знаю, что сказать, такая проницательность.
Ее крылья всколыхнули воздух, и она в мгновение ока оказалась прямо возле меня. Изящная ладошка скользнула по моей груди, она прильнула ко мне… Потом коснулась влажным, горячим языком моей шеи, а острые ногти впились в мою ягодицу, так что я едва не вскрикнул о боли.
– О, упругая у тебя задница, ты мне нравишься, я провожу тебя к нему… – она немного отстранилась, вглядываясь в мое лицо, – ну конечно провожу.
Похоже, Ракрут пригрел на груди змею. Впрочем, это его змея, пусть сам разбирается с ней. Она стала мягко поглаживать меня в таких местах, что я невольно покраснел…
– Позже. – Создание улыбнулось и едва ощутимо ущипнуло меня за мочку уха.
Затем она повела меня через топь, выбирая сухие места. Без нее я бы ни за что не прошел этот путь, скорее всего, остался бы где-то здесь навсегда… Порой, правда, приходилось прыгать с кочки на кочку или стремительно выпрыгивать из болотной жижи, которая норовила засосать, но странная дамочка неизменно страховала меня, подхватывая в самый опасный момент под локоть, поэтому добрались мы довольно быстро…
Замок появился неожиданно, словно выплыл из небытия темной громадой, и я буквально врезался в каменную кладку стены, совершенно сросшуюся с лесом. Она вся поросла зеленоватым мшистым наростом, которой вблизи пах мятой…
– Перелезай, – сказала моя провожатая и быстрыми движениями оказавшихся неожиданно большими крыльев подняла себя в воздух и перенесла на другую сторону.
Я подпрыгнул, уцепился за крошащийся под пальцами камень и довольно резво забрался на стену. За стеной было обширное кладбище, сухие стволы деревьев торчали здесь в совершеннейшем беспорядке, и узкая тропинка петляла между покосившимися каменными надгробиями и почти стертыми с лица земли ветром и дождем могильными плитами…
Существо не стало меня дожидаться, оно сразу же улетело к замку – наверное, дамочка собиралась предупредить Ракрута де Мирта о моем появлении. Чего доброго, сболтнет ему, что я прибыл, чтобы забрать его замок и отнять ее….. Вот и доверяй после этого женщинам… Даже крылатым и зубастым бестиям…
Так вот где обитал мой приятель, лесной демон Ракрут де Мирт. Жилище его было совсем не привлекательным, скорее наоборот. Впрочем, Ракруту, учитывая его склонность к дурным поступкам и готической архитектуре, замок, находившийся в проклятых землях, наверняка казался райским местечком. Или адским местечком… Как он сам пожелает именовать свое жилище.
Я спрыгнул на землю и бодро зашагал по тропинке к каменным ступеням. Хозяин встречал меня, он был строен, как и прежде, лицо оставалось ироничным и насмешливым. Только одет он был несколько иначе, чем в городе. На нем был расписанный золотым узором фиолетовый, сидевший точно по фигуре костюм и темный длинный плащ с кроваво-красным подбоем. Заколка плаща изображала дракона, а его глаз – ярко-желтый сапфир – светился живым огоньком, слово выполненный в бронзе дракон мог видеть. На ногах у Ракрута были кожаные сапоги, руки он держал распахнутыми, ладонями вперед. Он что, пытался почувствовать, с чем я пришел? Неужели красотка все же настучала, что я собираюсь отобрать замок де Мирта… и ее.
– Привет, Ракрут, – сказал я, – ты как-то приглашал в гости, вот я пришел.
– Приглашал? – де Мирт хмыкнул. – Что-то я не припомню…
– Ну-у… – Я замялся.
Наступила мрачная пауза… Где-то вдалеке послышался раскат грома, ветер нагнал грозовые тучи, они сгустились, помутнели, заморосил мелкий дождь, стало прохладно и сыро, а мы все молчали и молчали, глядя друг на друга… Последняя наша встреча была для меня крайне неприятной, и зябкое ощущение близкой смерти разливалось в холодном воздухе проклятых земель…
– Да ладно тебе, – захохотал внезапно де Мирт, – я просто пошутил… Ты что, воспринял всерьез, дружище? Конечно, я приглашал тебя.
Признаться, я облегченно вздохнул, потому что никогда не знал, что взбредет в его демоническую голову в следующее мгновение.
– Ну, раз решил меня проведать, – сказал Рак-рут, – мы просто обязаны устроить грандиозную пирушку, иначе силы тьмы нас не поймут.
Женщина, чьи крылья время от времени начинали трепетать, смотрела на меня бесстыжими зелеными глазами из-за спины лесного демона. Мне почудилось, что ее заинтересовали мои истинно мужские качества. Я проследил направление ее взгляда – ее зрачки блуждали где-то в области пояса, точнее сказать… несколько ниже. Де Мирт уловил мой интерес:
– Полагаю, вы уже познакомились. – Он усмехнулся. – Морена будет принимать участие в празднике по случаю твоего внезапного появления.
– Очень этому рад. – Я галантно поклонился демонической леди.
В конце концов, какой бы змеей она ни была для Ракрута де Мирта, я был обязан ей чудесным спасением.
– Кстати, – де Мирт взял меня за плечо, – здесь твои светские приемы ни к чему. Мы, находящиеся на стороне тьмы, не придаем значения условностям. Да ты и сам, наверное, это заметил.
Иллюстрацией его словам послужил резкий поступок Морены. Она стремительно приблизилась и ухватила меня за причинное место. Делала она это не в первый раз, я все еще ощущал сладкую дрожь при воспоминании о тех милых поглаживаниях на кад-ратских болотах, поэтому на этот раз я почти не вздрогнул. Тем более что рука была очень нежной.
– Ну как, все стало ясно? – спросил де Мирт.
– Яснее только солнце, – несколько сдавленно ответил я и положил ладонь на крутое бедро демонической леди.
А между тем все еще было пасмурно. Солнце за плотным пологом туч светило бледным диском и нисколько не согревало. В отличие от Морены. Пока мы поднимались по каменным ступеням, она вдруг обернулась, запутала пальцы у меня в волосах и крепко сжала прядь, так что я сморщился от боли, потом притянула мой рот к своим жарким губам и жадно припала ко мне, поводя влажным языком по внутренней поверхности губ. От такого поцелуя ноги мои стали ватными, я на несколько мгновений замешкался, крепко обхватил ее руками. Морена развела ноги и принялась тереться о мое колено, словно кошка… Она застонала от наслаждения.
– Скорее, ребята! – выкрикнул Ракрут. – Нам еще нужно организовать настоящую вечеринку, вечер уже на подходе… Может, пригласим еще пару приятелей? – обратился он ко мне.
Морена отскочила в сторону и свирепо зашипела на де Мирта, который самым бесцеремонным образом рванул ее к себе.
– Ну даже не знаю, я, пожалуй, не против… Можно позвать кого-нибудь.
– Вот и отлично, а то я давненько не видел демона Луксора с острова Бенциг, мы с ним очень близкие приятели, тебе тоже будет полезно с ним познакомиться…
Де Мирт обернулся к Морене и напутственно сказал ей:
– Займись-ка столом, любезная, и чтобы через полчаса все было готово, а мне еще нужно показать Жаку замок…
Внутри дом лесного демона выглядел ничуть не лучше, чем снаружи. С высокого потолка свисали целые пряди белесой паутины, каменную кладку, кажется, никогда не чистили – и на полу, и на стенах рос душистый черный мох, а на резной вязи металлических люстр и окон, когда-то черных, была отчетливо видна въевшаяся ржавчина, к тому же серый камень местами крошился от старости – он осыпался на каменный пол кучками пыли, подобно песку в часах Хеймдалла Одинокого.
Ракрут не придавал значения подобным мелочам… А может, ветхость замка обнаруживала присутствие времени, и то, что замок постепенно приходил в негодность, придавало жилищу, по мнению хозяина, особенное очарование – может быть, де Мирт упивался запахом извечного тлена.
– Ну как тебе мое обиталище? – спросил Ракрут, когда мы оказались в комнате, до самого потолка заставленной древними фолиантами.
Только в центре было немного места. Здесь стоял письменный стол, а рядом с ним два удобных кресла. В одно из них Ракрут с видимым удовольствием плюхнулся, подняв целое облако пыли. Я сел в другое. Откуда-то из-за спинки кресла мой приятель извлек бутылку вина и два стакана.
– Давно не виделись, Жак, – сказал он, – что ты поделывал все это время?
– По большей части пытался спасти собственную шкуру. – Я принял из его рук бокал, наполненный кроваво-красной жидкостью.
– Интересно, я весь внимание… Поделишься?
– Все эго такая долгая история. – Я нахмурился, припоминая подробности своего путешествия…
– И все же…
– Ну, если ты настаиваешь… – Я немного замялся, не зная, с чего начать. – Сначала я был на Востоке, обосновался при дворе, поучаствовал в одном военном конфликте… все это время по большей части я беспробудно пил и соблазнял женщин. И жизнь моя была вполне сносной до тех пор, пока я не заблудился в лесу. Меня занесло в болота к дрофам, откуда я еле ноги унес, потом был отшельник – людоед, собиравшийся мной позавтракать, затем женский монастырь, где сумасшедшие монашки хотели забрать мой символ мужественности, потом я спасал жрицу от Каменного Горгула, пара насекомых, созданных подвыпившим алхимиком, хотели меня скушать, воплощение моих дурных черт по имени Ж сильно подпортило мою репутацию, так что я еле ноги унес из той местности, огромная женщина по имени Брунхильда – воительница возжелала меня, но я ответил ей отказом, а она потом нашла свое счастье в объятиях дикаря-кувачоса, ну а потом я решил тебя навестить и направился прямиком в Кадрат, куда, как я хорошо помнил, ты меня когда-то приглашал в гости…
– Ничего себе. – Ракрут де Мирт расхохотался. – Я смотрю, ты времени не теряешь… Живешь полнокровной жизнью. Забраться в Кадрат! Только не обижайся, но я никогда бы не подумал, что ты на это способен…
– Ага, я и сам многого от себя не ожидал, – мрачно откликнулся я. – Если учесть, что любое из событий, происшедших со мной за последнее время, могло стать последним, то лучше бы я не уезжал из того городка, где мы с тобой так весело кутили.
– Благословенное было время, – де Мирт высоко поднял стакан, – и ты действительно зря уехал.
Я заметно помрачнел, что не укрылось от проницательного взгляда лесного демона.
– Ладно, не дуйся, – сказал он, – давай лучше выпьем за это время.
– За него.
– За него.
Мы чокнулись, а потом выпили до дна. Ракрут поднял бутылку, с сомнением потряс ее, разглядывая густое красное содержимое.
– Хм, – сказал он, – тут немного осталось, давай, может, придавим остатки?
– Я не против…
– Ну и отлично. – Он разлил вино, и мы залпом осушили наши стаканы.
– Узнаю старого доброго Жака. – Он вскочил и хлопнул меня по плечу. – А не принести ли мне из подвалов бочку доброго старого эля?
– Почему нет. – Похоже, хмель уже ударил мне в голову, потому что я вдруг почувствовал небывалый прилив хорошего настроения и бодрости.
К тому же воспоминания о тех светлых временах, когда мы перевернули с ног на голову весь городок, внезапно захлестнули меня слезливой сентиментальностью.
– Пока Морена накрывает на стол, – Ракрут поднял вверх указательный палец, – у нас есть время выпить эля и вызвать Луксора.
Из подвала он притащил целых два бочонка по три литра каждый, а заодно толстобокие глиняные кружки. Первый бочонок мигом опустел. Мы опрокидывали в горло приятно прохладный и горьковатый на вкус напиток с чемпионской скоростью.
– Эля в моих подвалах хватит на несколько лет, – заметил де Мирт, – скажу тебе по секрету, я запустил руку в королевские закрома. – Он расхохотался. – Давай-ка вызовем Луксора, это тот еще весельчак, скажу я тебе, он должен тебе понравиться, правда, у него весьма своеобразное чувство юмора, к тому же он выглядит не слишком презентабельно, но зато носит свою личину честно, с прямотой и принципиальностью – то есть показывает свой истинный облик всем и каждому и вовсе не собирается его от кого-то скрывать. Уже не одного человечка хватил кондратий. Ну, ты меня понимаешь, не так ли?
Похоже, Ракрута понесло. Я допил свою кружку, грохнул ее об пол и честно сказал:
– Нет.
Приготовления к вызову демона были краткими. Ракрут де Мирт откуда-то извлек светлый мелок и тряпку, которую тут же намочил элем. Один конец тряпки де Мирт зажал в правом кулаке, создал подобие циркуля, какими пользуются землемеры, и ловко начертил ровную окружность. Знаки, изображенные им внутри круга, показались мне смутно знакомыми, часть из них я хорошо усвоил благодаря науке ведьм. Это были символы Кебаллы, древнего рунического учения демонов верхних пределов, магия примитивная, но действенная – кое-чему ведьмы все же успели меня научить. Затем Ракрут трижды смачно плюнул внутрь круга и сделал едва заметное движение пальцами левой руки – колдовской пасс…
В первое мгновение мне показалось, что в воздухе забрезжило великое множество синеватых сверкающих обручей, они в точности повторяли рисунок на каменной кладке. Потом сияние приобрело единый, мутновато-фиолетовый окрас, поднялось до самого свода и уперлось в него, теперь прямо из окружности вырастал к потолку плотный цилиндр, способный сдержать любые поползновения темных сил.
– Давай-ка еще долбанем эля. – Ракрут выбил пробку из второго бочонка, запрокинул его и стал выливать эль прямо себе в глотку. Он весь облился, но не обращал на это никакого внимания, только глотал желтоватую жидкость и бешено хохотал.
Я со смехом вырвал бочонок у него из рук и запрокинул его… Некоторое время мы тянули его из стороны в сторону и веселились, пока густой бас не вывел нас из состояния излишней радости. Он яростно прогрохотал:
– Долго еще будет продолжаться эта вакханалия?
Голос раздавался со стороны цилиндра. Когда я взглянул туда, то едва не подпрыгнул от ужаса. В измалеванный де Миртом узор темно-коричневыми чешуйчатыми ногами упирался гигантский демон, на его плоской, кроваво-красной голове росли два ослепительно-белых рога, рот выглядел пугающе: демон растягивал тонкие губы в кошмарной улыбке, обнажившей в пасти 254 сверкающих зуба, которым мог бы позавидовать даже дракон.
В это самое мгновение, когда страх иглой пронзил мое сердце, я вдруг осознал, насколько пьян мой друг. Продолжая хохотать, он схватил тряпку и кинулся уничтожать защитный рисунок. В том месте, где он успел провести тряпкой, в цилиндре появилась хорошо заметная прореха, в которую демон немедленно просунул свою чешуйчатую лапу.
– А-а-а, – закричал я, потому что цилиндр начал крошиться, как скорлупа.
В следующее мгновение он с треском развалился, и заключенный в него демон выбрался из разорванного круга. Он расправил широкие плечи и издал яростный, полный негодования рев. А потом его когтистая лапа потянулась к Ракруту де Мирту. Тот, казалось, ничего не замечал, спокойно продолжал орудовать тряпкой. Демон опустил лапу на его плечо и легко поднял де Мирта на ноги.
Я попятился назад.
«Метнуть в него огненный шар? Но он навряд ли пробьет его бронированное тело… Или все же попробовать?»