Эллиот Аронсон. И навсегда

- Это проход для привилегированных особ. Ни один демон не причинит тебе
вреда, пока ты в нем находишься. Постарайся его не покидать. - Он отпустил
ее локоть и подтолкнул вперед.
Орлин сделала шаг вперед, остановилась.
- Я не...
Но Наташа уже куда-то исчез.
- Не бойся, - заговорила Джоли. - Он сказал чистую правду: этим
коридором пользуются только особо важные гости. Мы здесь в полной
безопасности, хотя нам и придется пройти сквозь центральную часть
Преисподней - только так можно добраться до Сатаны. Мы имеем полное право
останавливаться и смотреть на то, что встретится нам по пути. Главное,
никуда не сворачивать.
Орлин двинулась вперед. По сторонам коридора располагались окна, через
которые виднелись самые разные помещения. В каждом что-то происходило, но
понять, что именно, бросив мимолетный взгляд, не представлялось возможным.
Орлин остановилась возле одного окна и увидела мужчину, зажимавшего
рукой рану на груди. По его пальцам текла кровь; не вызывало сомнений, что
он испытывает невыносимые страдания.
- Он живой? - в ужасе спросила Орлин. - Я думала, здесь только
проклятые души.
Человек за окном ее услышал.
- Я и есть проклятая душа, - задыхаясь, с трудом проговорил он. - Я
испытываю бесконечную боль.
- За что же ты терпишь такую муку? - спросила Орлин, помимо воли
охваченная любопытством.
- Я пытался догнать мотоцикл. - Казалось, несмотря на рану, несчастный
вполне может говорить.
- Что?
- Я вел грузовик, а мотоциклист начал меня дразнить, и я, естественно,
поддал газу. Я выиграл - но не смотрел, куда еду. И врезался в легковую
машину. Меня на огромной скорости вынесло на встречную полосу. Я налетел
на школьный автобус, погибло двадцать семь человек. И я сам. Пришел в
себя... у ворот Ада. Это случилось двадцать лет назад, мне осталось еще
около тысячи, чтобы отбыть наказание.
- Но твоя рана похожа на пулевую! - воскликнула Орлин. - Ты ведь погиб
во время столкновения на шоссе?
Несчастный с трудом улыбнулся:
- Это не моя рана. И не пассажиров, погибших во время аварии. Я страдаю
за собаку.
- Собаку?
- Видишь ли, среди пассажиров в основном были дети. Зло еще не
запятнало их души, хотя кое-какие некрасивые поступки они совершали. Они
остались бы в Чистилище или еще где-нибудь до тех пор, пока не заслужили
бы право отправиться в Рай. Но они умерли раньше времени. Возможно, при
жизни им удалось бы искупить свои грехи, а потом за ними пришла бы смерть
от естественных причин. Вот в чем моя вина.
- В том, что ты лишил их такой возможности? - догадалась Орлин.
- Именно. Я должен нести наказание за то, что они совершили, раз они
преждевременно ушли из жизни и не успели сами исправить зло. Мне
понадобится несколько веков, чтобы разобраться с грехами погибших тогда
людей, но я даже рад, ведь в определенной степени я расплачиваюсь с ними
за то, что у них отнял.
- Но каким образом собака...
- Один мальчишка играл с пистолетом и застрелил соседскую собаку. Чтобы
никто ничего не узнал, он притащил труп на пустырь и закопал его там. Ему
это сошло с рук, сосед решил, что собака убежала.
Орлин присмотрелась к нему повнимательнее.
- У тебя из раны течет кровь... Как долго продлится твоя мука? Собака
умерла не сразу?
- Рана была не очень серьезной, - ответил мужчина. - Собака от нее не
умерла.
- Не умерла! Но ведь мальчик ее похоронил!
- Да. Собака задохнулась под землей. Не могу сказать, что с нетерпением
жду наступления этой части искупления греха.
Орлин была возмущена, несмотря на очевидную справедливость наказания.
- По крайней мере, все скоро кончится.
- Да, через несколько часов, - тяжело дыша, ответил он. - Но повторится
снова и снова.
- Повторится?
- Я должен переживать весь ужас происшедшего еще и еще раз, пока
полностью не раскаюсь в содеянном. Мальчишке понадобилась бы целая сотня
раз!
- Но ты же не виноват в смерти той собаки! Разве ты можешь искренне
раскаяться в том, чего не совершил?
- Согласен, тут возникает некоторое противоречие, - проговорил мужчина.
- Наверное, именно по этой причине мне так и не удалось сдвинуться дальше
первого грешника.
- Первого? Первого из тех, кто пострадал во время катастрофы?
- Первого существенного греха первого из погибших, - пояснил страдалец.
- Сколько... сколько раз ты уже пережил смерть собаки?
- К нынешнему моменту? Не знаю. Я сбился со счета на десяти тысячах.
- Десять тысяч!
- Несколько лет назад, мне кажется. Впрочем, здесь, в голой камере,
следить за временем совсем непросто. Ты первая посетительница, с которой
мне довелось поговорить.
Орлин возмущал поступок мужчины. Она не могла симпатизировать тому, кто
отнял у детей жизнь, поскольку знала, как страдает мать, теряя ребенка. Но
то, что здесь происходило, поражало своей бессмысленностью. Этот человек
никогда не сможет искупить чужие грехи, не говоря уже о своих собственных.
Он совершенно зря страдает!
Тем временем мужчина начал синеть, дыхание с трудом вырывалось из его
груди. Он перешел на стадию, когда собака задыхалась.
- Могу я что-нибудь для тебя сделать? - спросила Орлин, чувствуя себя
беспомощной и немного глупой, но доброе сердце тем не менее заставило ее
задать этот вопрос.
Он приоткрыл один глаз:
- Не попросишь ли ты Сатану позволить мне перейти к следующей каре...
Тут его тело начало сотрясаться в судорогах, и Орлин быстро двинулась
дальше, не в силах видеть страдания.
- Господь Всемогущий! - вскричала Вита. - Вот уж точно настоящий Ад!
- Типичный случай, - пояснила Джоли. - Здесь таких миллионы. Можем
поговорить с другими, если хотите.
Однако Орлин шла вперед, упрямо отказываясь смотреть по сторонам. Она
уже поняла, что такое Ад.
Коридор оказался очень длинным, и она не могла не слышать жалобные
стоны и не видеть краем глаза муки тех, кто испытывал невыносимые,
неестественные страдания. Да, никаких сомнений - она действительно в Аду.
Наконец Орлин добралась до конца и заметила дверь, на которой
красовалась аккуратная надпись: "САТАНА". Она постучала.
- Входите, - раздался знакомый голос, и дверь мгновенно охватило пламя.
За дверью были уютные апартаменты с мягкими дивами и картинами на
стенах, изображавшими зеленые луга.
Орлин вошла. Навстречу ей поднялся мужчина - точнее, демон в одежде из
языков пламени, с нелепым лицом, рогами и хвостом.
- Ой, мамочки мои! - изумилась Вита.
Услышав ее, Орлин присмотрелась повнимательнее.
- Это же маска! - вскричала она. - И костюм!
Сатана пожал плечами. Хвост мгновенно отвалился, а пламенное одеяние
сменил традиционный костюм цвета яркого огня. Он поднял руку, чтобы снять
маску.
- Наташа! - удивленно воскликнула Орлин.
- Что означает "Ах, Сатана" [Ah Satan = Natasha], написанное наоборот,
- подтвердил он. - Можешь называть меня Пэрри, так меня звали, когда я был
смертным; или, если хочешь, "отец".
- Что за глупые шутки? - возмутилась Орлин, гнев сменил удивление.
- Выслушай его, - твердо сказала Джоли.
- Я Сатана. У меня множество разных обличий. Я ухаживал за Джоли,
заслужил ее любовь, когда был Пэрри, и потерял ее, когда она умерла, а
потом еще раз, когда меня соблазнила дьяволица Лила...
- Кто?
- Ты ее видела, теперь она любовница Марса. Она оставила меня ради
него. В тот момент я был огорчен, но правда заключается в том, что я
действительно мало уделял ей внимания, а теперь мне и вовсе не нужна
никакая дьяволица. В облике Наташи я ухаживал за Орб и завоевал ее, не
признавшись, кто я такой. Она все равно вышла за меня замуж, уже будучи
Геей, хотя по определенным причинам мы не объявили об этом во
всеуслышание. Так что моя прежняя любовница теперь спит с твоим отцом, а я
твой отчим - муж Геи. Вот почему я попросил Джоли присмотреть за тобой,
стать хранительницей и другом. Было бы негоже мне самому этим заниматься.
- Все правда, - заявила Джоли. - Я дружу с Геей, но к тебе меня послал
Сатана.
- Я... падчерица Сатаны... - проговорила ошеломленная Орлин.
И все же она знала это на подсознательном уровне; запутанные
родственные отношения начали проясняться лишь после ее смерти.
- И я люблю тебя так же, как Джоли, - продолжал он. - Как мы любили бы
ребенка, которого нам не подарила судьба. Я не ожидаю и не требую от тебя
ответного чувства; ни в каком другом смысле ты не принадлежишь моему
царству. Но я сделаю для тебя все, что сделал бы настоящий отец. - Он,
прищурившись, посмотрел на Орлин. - А почему ты не принимаешь свое
истинное обличье?
Стоило ему произнести эти слова, как Орлин вдруг стала похожа на себя
саму, такой, какой она была до смерти.
- Я... я пришла попросить об одолжении.
- Я так и понял. Проси.
- Мне нужно проклятие... чтобы спасти сына. Чтобы он боялся зла -
сейчас у него такого страха нет.
Сатана покачал головой:
- Мое благословение ты могла бы легко получить, потому что оно ничего
не стоит. Но проклятие... это не мелочь. Я не могу его дать тебе просто
так; надо заслужить.
- Я попытаюсь. - Орлин уже знала, что инкарнации не раздают одолжения
направо и налево!
- Видишь ли, дав тебе проклятие, я на самом деле сыграю на руку своему
древнему противнику. Богу. Ведь душа, которая в противном случае стала бы
принадлежать мне, отправится к Нему. Мне потребуется эквивалентная замена.
- Если... если я смогу спасти душу сына ценой своей души, я с
радостью...
- Нет. Твоя душа слишком хороша для моего царства! Кроме того, ни
Джоли, ни Орб мне этого не простят. Попроси чего-нибудь попроще, и я с
удовольствием выполню твою просьбу.
Орлин колебалась несколько минут, а потом сказала:
- Есть кое-что... я знаю, меня не касается, но."
- Позволь мне об этом судить! Говори!
- В одной из комнат, расположенных вдоль коридора, по которому я шла,
терпит муки мужчина. Он... да, он заслуживает кары, но его страдания
совершенно бессмысленны. Он оказался в замкнутом круге, пытаясь искупить
чужой грех - ведь совершенно невозможно раскаяться в том, чего ты не
совершал. Если бы он мог перейти к следующей каре...
- Ты имеешь в виду идиота, убившего двадцать семь человек и себя в
катастрофе на шоссе?
- Да, его. Он не просит пощады, только...
- Согласен. Его страдания действительно бессмысленны. То же самое можно
сказать о тысячах убийц, которые испытывают боль своих жертв. Но я не в
силах что-нибудь изменить.
- Но если вы Господин Ада...
- Я и в самом деле Господин Ада, но не имею никакого отношения к
основополагающим определениям. Суть Добра и Зла может быть обозначена лишь
Богом и Сатаной при личной встрече, однако вот уже несколько веков мы с
Ним не виделись и не общались друг с другом. Я считаю, что определения
давно пора усовершенствовать, даже если придется всего лишь убрать
недосмотры вроде того, о котором ты говоришь. Но я не могу принять
подобное решение в одиночку. Только в случае согласия Бога мы в силах
разработать новый кодекс поведения.
- А почему Бог не соглашается? - жалобным голосом спросила Орлин.
Сатана нахмурился:
- Боюсь, тебе придется задать свой вопрос Ему самому. Со мной он
разговаривать не желает.
- Обстоятельства складываются таким образом, что мне нужно встретиться
и с Ним тоже. Я обязательно спрошу!
- Желаю успеха! - проворчал Сатана.
- А проклятие... что я должна сделать, чтобы его получить?
Сатана в задумчивости принялся расхаживать по комнате.
- Знаешь, я тут подумал... почему бы нам не воспользоваться обходным
путем? Возможно, тебе вовсе и не понадобится мое проклятие, как, впрочем,
и помощь других инкарнаций. Думаю, я смогу убедить Нокс отдать тебе твоего
ребенка, уже здорового, причем немедленно.
- Ох-хо-хо! - подумала про себя Джоли. - Он ее искушает!
Вита ухватила мысль.
- В каком смысле? Он что, намерен изменить своему слову?
Они разговаривали друг с другом, но Орлин, чье внимание было полностью
поглощено беседой с Сатаной, их не слышала.
- Сатана совсем не прост. О, я не должна вмешиваться, но я за нее
боюсь!
- Ну, в таком случае я ее предупрежу!
- Нет, не вздумай! Орлин должна сама справиться, иначе все будет
бессмысленно.
Тем временем Орлин боялась верить тому, что услышала.
- Вы можете это сделать? Как?
- Предполагая, что ты обратишься ко мне с подобной просьбой, пока ты
шла по коридору, я посетил воплощение Ночи. Она позволила мне решить твою
проблему по-своему.
- Мой ребенок! - воскликнула Орлин, глаза которой сияли. - Неужели
такое возможно?
- Тебе не придется делать ничего сверхъестественно сложного. Простого
согласия с твоей стороны вполне достаточно.
- Согласия?
- Начинается, - подумала Джоли. - Он такой ловкач, я ненавижу, когда он
проворачивает свои делишки, обманывая доверчивых простаков. Мне не
следовало приводить сюда Орлин!
- В царстве смертных ты остановилась у сенатора Луны Кафтан, верно? У
тебя с ней хорошие отношения?
- Да. Я ее племянница... или что-то вроде того. Она очень добра.
- Она должна принять участие в определенном процедурном вопросе,
который может причинить мне некоторые неудобства. Если ты попросишь ее
отойти в сторонку...
- Я не вправе вмешиваться в политику! - запротестовала Орлин.
Сатана ласково улыбнулся:
- Послушай... ты меня неправильно поняла. Тебе и не следует ни во что
вмешиваться, только попроси Луну оказать тебе небольшую услугу, чтобы ты
помогла сыну - в соответствии с моей договоренностью с Нокс. Наверняка
Луна ничего не имеет против твоего ребенка?
- Не вижу тут ничего страшного, - прокомментировала его предложение
Вита. - Учитывая, что она может получить.
- Подожди, - мрачно предупредила Джоли. - Тебе еще не доводилось
встречаться с такими ловкими мерзавцами, как Сатана!
- Мне казалось, ты его любишь!
- Конечно, люблю. Но я его и прекрасно знаю.
Орлин, потрясенная предложением, была готова согласиться, и тем не
менее ее что-то останавливало, она не доверяла Сатане.
- Нет, но...
- Насколько сильно ты хочешь помочь сыну? Я не предлагаю тебе добиться
того, чтобы Луна умыла руки, ты только попроси ее, а она имеет полное
право отказать. Вот на каком условии я готов организовать для тебя
возвращение ребенка. Тебе нечего бояться, ты получишь его немедленно, и
все твои трудности и испытания подойдут к концу.
Орлин вдруг поняла, что плачет.
- О Сатана, ради любви ко мне, о которой ты говорил, скажи по крайней
мере правду! Я знаю, все совсем не просто, и не могу принять такое трудное
решение, не понимая сути проблемы.
Сатана нахмурился:
- Справедливая просьба. Я не хотел вдаваться в подробности, которые
тебя лишь расстроят. А правда заключается вот в чем: среди смертных
возникнет критическая ситуация, и проблема будет решена одним голосом -
голосом Луны. Если она не примет участия в голосовании, я одержу победу.
- А о чем идет речь?
- Самый важный вопрос нашего времени. Он, по правде говоря, решит, кто
из инкарнаций станет обладать всей полнотой власти. Тебе известно, что
именно к этому я и стремлюсь; на протяжении многих веков мне мешали
получить желаемое, но сейчас наконец все станет ясно.
- А какое отношение имеет Луна к могуществу инкарнаций?
- Вижу, ты еще не поняла. Хорошо, буду с тобой неумеренно откровенен.
Определенное количество людей пришли к выводу, что одна из инкарнаций
выполняет свои обязанности недостаточно добросовестно. И потому будет
проведено голосование, которое решит, следует ли объявить ее пост
свободным - чтобы произвести замену. Для смертных важность данного вопроса
заключена в том, что решающий голос принадлежит им. Если они единодушно
признают, что инкарнация, о которой идет речь, не справляется со своей
работой, тогда остальные инкарнации, договорившись между собой, выдвинут
на эту должность нового человека. Естественно, в моих интересах проследить
за тем, чтобы этого не произошло.
- Они хотят заменить вас? - удивленно спросила Орлин.
- Меня? - Сатана расхохотался. - Нет, конечно! Я, вне всякого сомнения,
являюсь самой активной и усердно работающей из всех нынешних инкарнаций.
Нет, речь идет о другом: о воплощении Добра.
Орлин уставилась на него, не в силах произнести ни слова.
- Я не ослышалась? - воскликнула Вита.
- Не ослышалась, - ответила Джоли. - Просто потрясающе! Я знала, но
почему-то забыла. А теперь все вспомнила. Они хотят заменить Бога!
- Понимаешь, Бог в последнее время стал страшно безответственным, -
продолжал Сатана. - Поскольку мы ожидаем, что вот-вот разразится серьезный
кризис - третья мировая война, если уж быть точным... Впрочем, существуют
еще проблемы перенаселения, истощения ресурсов в царстве смертных, голода
и болезней, и тому подобное... Мы боимся, что через несколько лет
человечество и весь мир вместе с ним будет уничтожено, если не принять
никаких мер. Многое может быть сделано только с единодушного согласия всех
инкарнаций. Так что у нас действительно возникла кризисная ситуация.
Орлин наконец сумела пролепетать:
- Как вы можете утверждать, что Бог не... не...
- Дорогая моя, я нахожусь на другой стороне. Я поддерживаю нынешнего
Бога и хочу, чтобы Он остался на своем посту.
- Но вы же его противоположность! Вы противостоите Ему во всем!
- Не совсем. Я с Ним соревнуюсь. Соперничаю за возможность получить как
можно больше власти. Я хочу отнять у Него господство.
- Но вы же только что сказали...
- Милая, ты не уловила нюансов. Я согласен с остальными инкарнациями,
что Бог не справляется со своими обязанностями. Я заметил это уже давно,
много веков назад. Но я против Его замены. И меня совсем не устраивает,
если Его должность будет объявлена вакантной. Я разослал своих слуг
повсюду, сейчас они действуют среди смертных, убеждая их противостоять
идее замены. И одна из ведущих стран скоро объявит свое решение. На самом
деле, если Луна не примет участия в голосовании, возникнет ситуация, когда
будет одобрено нынешнее положение вещей, а следовательно, резолюция не
пройдет и Бог останется на своем посту. Теперь ты видишь: то, о чем я тебя
прошу, не расходится с твоими взглядами и предпочтениями. Я, как и ты,
поддерживаю нынешний порядок.
- Но если все погибнет...
- Да, не следует забывать о катастрофе... Конечно же, необходимо
принять меры. Новый Бог обязательно их примет и, возможно, сумеет
предотвратить третью мировую войну. Но если нового Бога не будет,
бездеятельность настоящего Бога в конце концов заставит остальных
инкарнаций обратиться за помощью к самой эффективной из двух оставшихся
сил. А это, естественно, воплощение Зла.
- Вы... вы поддерживаете Бога... потому что надеетесь таким образом
обрести неограниченную власть?
- Наконец-то ты все поняла, дорогая. Таковы мои мотивы. Естественно, я
сделаю все, что в моих силах, чтобы предотвратить кризис; царство смертных
не погибнет. Но я стану самым могущественным среди инкарнаций.
- Не могу поверить... Неужели Бог так...
- А если ты поддержишь Его и попросишь Луну пропустить решающее
голосование, я свяжусь с Нокс, и она вернет тебе твоего ребенка. Мне
кажется, я сделал тебе весьма щедрое предложение.
Орлин стояла, не шевелясь, пытаясь осмыслить услышанное. Сатана
уговаривает ее поддержать Бога - и предлагает великодушное вознаграждение.
Прямо сейчас, если она согласится, ее страданиям придет конец.
- Думаю, - сказала она, - вам известно о происходящем больше, чем мне.
Если вы считаете, будто моя просьба, адресованная к Луне, может оказаться
эффективной, значит, возможно, так оно и есть. Если вы считаете, что таким
образом сумеете получить неограниченную власть, наверное, вы знаете, о чем
говорите. И потому я не должна соглашаться на ваше предложение. Я должна
доверять мнению Луны, она знает, как нужно поступить, хотя меня и мучают
сомнения.
- Даже несмотря на то, что это будет стоить тебе ребенка? - ласково
спросил Сатана.
Орлин закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.
- Разве я могу противопоставить своего ребенка благополучию всего мира?
Я очень хочу получить его назад... но не такой ценой. Я сделаю то, что
кажется мне правильным, хотя мне очень больно, и я не знаю, что же в
действительности правильно.
- Ты уверена? - у Сатаны сделался мрачный вид.
- Нет, я самый неуверенный призрак в мире! Но мне представляется, что
так должно быть!
- В таком случае будет так, как хочет Нокс, - проворчал Сатана.
- А как хочет она?
- Мы с ней заключили сделку. Она меня поддержит, отдаст ребенка, если я
сумею добиться своего. Я сделаю так, как требует она, если потерплю
поражение. Я потерпел поражение, мне не удалось тебя искусить и потому
придется выполнить условия нашего договора.
- А в чем они заключаются?
- Если должность Бога будет объявлена вакантной, остальные инкарнации
предложат своих кандидатов и проведут голосование. Нокс не может никого
предложить и не примет участия в голосовании, потому что не принадлежит к
силам Дня. Но теперь она будет действовать через меня. Я должен поддержать
ее кандидата.
- Кто...
Сатана покачал головой:
- Нокс великолепно умеет хранить свои тайны. Я должен сберечь этот
секрет до определенного времени, чтобы остальные не выступили против ее
кандидата. Никому другому не оказана честь узнать волю воплощения Ночи.
- Ее воля причинила мне столько страданий! - рассердилась Орлин.
- Да, складывается именно такое впечатление. Может быть, ты согласишься
принять мои условия вместо альтернативного варианта. - Он помолчал, но
Орлин не изменила решения. - Однако твои возможности еще не исчерпаны. Я
лишь предложил короткий путь, который помог бы тебе добиться желаемого - с
выгодой для меня. Ты все еще можешь получить свое проклятие и попытаться
спасти сына.
- О! - только и смогла произнести изумленная Орлин. - Я забыла, точнее,
подумала, что вы отказали в моей просьбе.
- Я честно выполняю условия всех сделок, - ответил Сатана. - Послужи
мне, и я дам тебе проклятие.
- В таком случае я готова вам послужить, - заявила Орлин. - Что я
должна сделать?
- У меня появился новый клиент, он не желает с нами сотрудничать -
души, в которых живет зло, часто так себя ведут. Я хочу, чтобы ты убедила
его стать сговорчивее.
- Но я ничего не знаю о проклятых душах! - возразила Орлин.
- Полагаю, с этой ты знакома. Его зовут Кейн.
- Господь милостивый! - вскричала Вита.
- Пожалуйста, впредь не употребляй здесь подобных выражений, Вита, -
сделал ей выговор Сатана. - Ты должна понимать, что они тут неуместны.
- Мы... мы его убили? - снова разволновавшись, спросила Орлин.
- Технически он убил себя сам. По-настоящему вы не виноваты, и лишь
небольшая часть зла проникла в души всех четверых. В конце концов, он
виноват в том, что случилось, а вы имели полное право защищать смертное
тело, в котором находились. Должен сказать, ваш метод показался мне просто
гениальным - редко человека удается убить, заболтав его сказкой.
- Думаю, мы попытаемся с ним поговорить, - сказала Орлин. - Он же не
причинит нам вреда, не так ли? Я имела в виду тело Виты.
- Вы останетесь в коридоре, где вам ничто не угрожает. Не покидайте
его, потому что смертный не имеет права входить в Преисподнюю. Убедите
Кейна стать более сговорчивым.
- А чего вы от него хотите?
- Нам нужны имена женщин, которых он убил. Полагаю, их немало.
- Вам они не известны?
- Орлин, в Ад каждый день прибывает много тысяч душ! Мы стараемся
обрабатывать их как можно тщательнее, но у нас нет возможности внимательно
рассматривать все детали. В любом случае чаще всего жертвы отправляются в
Рай, так что мы не в силах их расспросить. Информация должна поступать от
тех, кто в нашем распоряжении: от убийц.
- Ну и какая польза от такой информации? Девушки умерли, а убийца уже
пытается искупить свою вину.
- Но не в той мере, в какой заслужил. Каждая проклятая душа должна
страдать за свою жертву, таковы условия принятого в стародавние времена
соглашения. Я не в силах организовать полноценное наказание, пока не
получу имена всех женщин. Затем, в случае необходимости, я делаю запрос в
Чистилище, а дальше преступник начинает искупать свои грехи.
- Причем не может сдвинуться с места и заслужить прощения? - резко
спросила Орлин.
- Ну, не всегда. Иногда им все-таки удается пройти короткий путь, хотя
рано или поздно они попадают в замкнутый круг.
- Если бы меня спросили, я бы сказала, что порядок нужно непременно
изменить! - вскричала она. - Я совершенно согласна, они должны понести
наказание, но в таком виде... какая бюрократическая ерунда! Никто ничего
не выигрывает!
- Согласен. Когда придет мое время и я стану полновластным хозяином, я
обязательно внесу в систему определенные изменения.
Орлин вздохнула:
- Покажите мне этого типа. Я сделаю, что смогу.
- С удовольствием. Он находится в комнате рядом, в коридоре для особо
важных лиц. Я сразу узнаю, если тебе удастся добиться успеха, и сохраню
для тебя проклятие, чтобы ты воспользовалась им, когда придет время. Иди
прямо по коридору до следующей комнаты, а дальше, когда все будет сделано,
он приведет тебя прямо в Чистилище. Тебе не нужно больше со мной
встречаться.
Орлин посмотрела на него. Ей показалось, что он хотел еще что-то ей
сказать, но промолчал. Она повернулась и вышла.
И вскоре увидела Кейна в одной из комнат, расположенных вдоль прохода.
На нем по-прежнему была его одежда, он лежал на животе, из паха текла
кровь. Очевидно, он умер от потери крови, но сознание так и не потерял и
потому чувствовал боль.
- Ты помнишь, Джоли рассказала ему историю, - напомнила ей Вита. -
Может быть, она им и займется?
- Нет, сейчас в роли просительницы выступаю я, - ответила Орлин. - А
значит, должна сама справиться с заданием Сатаны. Только признаюсь,
понятия не имею, каким образом.
Кейн ее услышал. Поднял голову. Поморщился: