Нэк был снова окружен со всех сторон. Воины опасались приближаться к бьющимся Мечам вплотную – Нэк легко мог достать вождя отчаянным броском, но щетинившийся оружием круг лишал его при этом возможности спастись бегством. В Нэка целились из луков, но он и Йод передвигались столь быстро и толчея вокруг них была так велика, что лучники не решались стрелять.
– Давайте ружье! – закричал Йод.
Нэк похолодел. Он знал, что такое ружье. После победы над Горой дружина Тила вернулась обратно с ружьями и гранатами, возможности которых вскоре были продемонстрированы всем желающим. Воины Тила использовали ружья против подземных жителей, потому что без огнестрельного оружия подобная компания была бы просто невозможна. Ружья представляли собой металлические трубки, из которых можно было стрелять маленькими кусочками железа, выталкиваемыми наружу силой расширяющихся газов с огромной силой и скоростью. Конечный эффект был подобен выстрелу из лука, но только из ружья можно поражать противника вернее и быстрее и от стрелка при этом требуется гораздо меньшее умение. Калека с ружьем мог запросто убить умелого фехтовальщика.
Решив, что ружья противоречат законам существования кочевников, Тил приказал собрать все огнестрельное оружие и лично спрятал его. Но империя была огромна, дотошно проследить судьбу каждого ружья невозможно, и часть их оказалась утеряна…
Если у дружины Йода есть ружье, Нэке и хирургу из Геликона не спастись. Ружейная пуля легко пробьет металл кабины грузовика.
В отчаянии рванувшись вперед, Нэк проник сквозь оборону Йода и ранил его в ногу. Но как только Нэк сумел восстановить равновесие, рядом с ним раздался оглушительный хлопок. Что-то впилось в его ногу, и было ясно, что это не стрела.
В него выстрелили из ружья.
В первое мгновение Нэк почувствовал только облегчение: они выстрелили не в Нэку, а в него!
В следующую секунду он понял, что это означает его конец. Вторым выстрелом его убьют, и он больше никогда не увидит Нэку – придется ей обратно ехать одной. Если только этот хирург не возьмет ее под свою защиту. Что было маловероятно, потому что этот человек, позволивший продержать себя столько времени в клетке, не мог защитить даже себя самого.
– Сдавайся! – прохрипел Йод. – Сдавайся – или я прикажу тебя пристрелить!
Выбора не было. Йод не стал бы грозить впустую. Нэка могли убить и в том случае, если он сдастся, но уж тем более наверняка, если нет. Больше ничем помочь Нэке он не мог, если ей суждено убежать, она убежит, сражаться дальше было бесполезно.
Нэк отбросил в сторону меч и стал ждать, что будет дальше.
– А ты умен, – сказал Йод, наблюдая за тем, как его люди крутят Нэку руки. – Ты спас свою жизнь.
Йод осторожно прикоснулся к своей ране:
– Ты доказал свое имя и свой статус. Человек менее умелый, чем ты, вряд ли смог бы ранить меня в честном бою.
Это было ложью. Йод бился неплохо, но в империи Нэку был известен не один десяток воинов, которые могли бы одолеть вождя с легкостью. Но сейчас Нэк предпочел об этом молчать, чтобы не раздражать понапрасну человека, в чьей милости он находился. Чем дольше Йод будет видеть себя честным победителем, тем дольше и честнее он будет себя вести.
– Но моя дружина понесла от тебя урон, которого можно было бы избежать, если бы ты сдался сразу, – продолжил Йод. – Я обещаю сохранить тебе жизнь, но наказания тебе не избежать. Связать его.
Дружинники поспешили повиноваться. Нэка связали: руки за спиной, колени и щиколотки. Пропустив за связанными руками Нэка и под веревками, стягивающими ноги, шест, дружинники оставили его лежать на земле, а сами с готовностью подбежали к Йоду, желая подчеркнуть свою преданность.
Рана Нэка болела все сильнее. Входное отверстие в бедре было очень маленьким, задета большая мышца. Выпущенный из ружья кусочек металла, очевидно, застрял где-то внутри. Крови вытекло совсем немного, гораздо меньше, чем в случае резаной раны. Но рану, причиненную, например, мечом, легче было очистить и проще лечить.
Невдалеке послышались победные крики – вернулись бандиты, посланные в погоню за беглецами.
– Мы поймали ее! – крикнули Йоду.
Это оказалось правдой, и горю Нэка не было предела. Двое дружинников вели Нэку, ее платье было сильно изорвано, часть тела обнажена. Но насколько Нэк мог видеть, ранена она не была.
– У нее был кинжал. Она заколола Бафа, – добавил второй дружинник. – Настоящая дикарка. Но мы взяли ее, как было приказано, видишь, она даже не ранена.
– Ненормальный сбежал, – сказал первый дружинник. – Ну и черт с ним.
Рана Йода, не слишком серьезная, была перевязана. Страдал он, наверное, не меньше Нэка, но крепился и не показывал это. Вождю необходимо было восстановить свое лицо перед дружиной.
– Говоришь, она освободила ненормального и заколола одного из моих людей? – задумчиво проговорил Йод. – Ее дружок тем временем, притворившись ненормальным, устроил здесь черт знает что и убил Тифа.
Йод со значением посмотрел на Нэка, как будто выбирая подходящее наказание.
– Что ж, нам следует преподать им урок.
Йод, осторожно наступая на раненную ногу, подошел к Нэке, которую крепко держали за руки два дружинника. Постояв немного перед ней и насладившись зрелищем ее беспомощности, вождь принялся срывать с нее клочья одежды, разбрасывая их в стороны на потеху толпящимся по сторонам дружинникам.
– Люди, смотрите, она же просто красавица!
Нэк силился разорвать свои путы, но его связали на совесть. Стоящие рядом с ним бандиты, заметив, что он пытается освободиться, начали безжалостно смеяться над ним: они была радытому, что он страдал. Точно так же они радовались бы страданиям Йода, обернись дела для него худо.
– Хан! – выкрикнул Йод.
К вождю подошел молодой Кинжал, которому было явно не по себе. Парень только что получил свое имя, догадался Нэк, ему едва исполнилось четырнадцать.
– Ты еще ни разу не пробовал женщину, не так ли? – спросил Кинжала Йод.
– Нет… нет, – запинаясь ответил Хан, стараясь не смотреть на обнаженную Нэку.
– Твое время настало. Давай, вперед.
Хан попятился:
– Я не понимаю.
– Эта куколка из ненормальных с мягкой кожей и наливной грудью – ты попробуешь ее первым. Прямо сейчас.
Хан быстро взглянул на Нэку и снова виновато отвел глаза:
– Но у нее… у нее на руке его браслет!
– Да. В этом-то и весь смысл. Пускай браслет остается.
– Но…
– Он будет смотреть. И его браслет останется у нее. Таково его наказание. И ее тоже.
Хан начал дрожать:
– Но это несправедливо. Я не могу сделать это.
Нэк яростно дернулся, но только содрал веревкой кожу с запястий.
– Я убью любого, кто к ней прикоснется! – выкрикнул он.
Покорная в руках дружинников, Нэка стояла с закрытыми глазами. Казалось, что происходящее ее не касается, что ее просто нет здесь. Тело девушки было совершенным и прекрасным, и не верилось, что орущая толпа вокруг сможет коснуться ее своей грубостью. Нэк заметил, как бандиты смотрят на Нэку, облизывая губы.
Йод захохотал:
– Тогда тебе придется убить нас всех, ненормальный влюбленный. Потому что очень скоро к ней прикоснется каждый из нас – и ты будешь на это смотреть.
– Нет! – закричал Хан. И кинулся на Йода.
Йод сбил юного Кинжала с ног одним небрежным взмахом руки.
– Слезливый слабак, ты упустил свой шанс. Теперь моя очередь.
Прихрамывая, Хан потащился прочь и сел на землю рядом с Нэком. Из его разбитой губы текла кровь. Когда Хан садился, один из его кинжалов выпал у него из-за пояса.
Йод расстегнул свои короткие штаны. Бандиты заржали. Нэка открыла глаза, начала молча вырываться и попыталась ударить вождя ногой.
– Держите ее за ноги, – рявкнул Йод.
Вторая пара дружинников торопливо бросились выполнять приказание и вцепились в колени Нэки.
С трудом повернувшись к Хану, Нэк подтолкнул его связанными ногами. Юноша повернулся и испуганно взглянул на него. Нэк кивком указал Хану в сторону лежащего на земле кинжала.
Хан повернулся и еще секунду смотрел на возню, которую затеяли вокруг Нэки четверо дружинников, которым никак не удавалось растянуть девушку плашмя на земле. Потом Кинжал опустил глаза, поднял свой клинок и бросил его в сторону Нэка. Кинжал упал совсем рядом, но воспользоваться им сразу Нэк не мог.
Нэка начала пронзительно вскрикивать. Нэк не смотрел в ее сторону. Он должен был заполучить кинжал. Выгнувшись над шестом дугой, он короткими рывками принялся скользить вдоль дерева плечами вперед, до тех пор, пока петля на ногах, а потом и на руках не соскочила с шеста. Нэк перекатился на бок, потом снова на спину, начал шарить под собой руками. Лезвие кинжала разрезало ему ладонь, но он завладел желанным клинком.
Никто ничего не заметил. Все дружинники были поглощены действом, которое устраивал для них Йод.
Вождь навалился на Нэку – девушка пронзительно закричала и судорожно забилась в руках мучителей. Ей удалось освободить одну руку, но Йод, яростно хрипя, прижал ее к земле намертво. Дружинники, держащие Нэку за ноги, начали скалить зубы, многозначительно подмигивая товарищам.
Нэк вертел кинжал в руках, но взять его надлежащим образом, так, чтобы лезвие оказалось направленным к веревкам под углом, никак не мог. Ладони Нэка стали скользкими от его собственной крови. Наконец, ему удалось зажать кинжал как надо, и через некоторое время его путы, постепенно и очень неохотно, начали ослабевать.
Нэку казалось, что он борется с веревкой целую вечность.
Запыхавшийся вождь встал. Лежащая у его ног Нэка тихо всхлипывала.
– Ого, да ведь она девственница! – воскликнул Йод. – Посмотрите-ка вот на это!
Дружинники придвинулись ближе, чтобы взглянуть туда, куда указывал вождь. Нэк, потерявший чувствительность ко всему на свете от разрывающей его грудь душевной муки, скрипя зубами сражался с веревкой.
– Тогда почему на ней его браслет? – спросил кто-то.
– Говорят, что за пределами круга он немногое может, как мужчина.
Веревки все еще не отпускали Нэка. Хан Кинжал встал и поспешно ушел – его от всего этого тошнило.
– Ну ладно – выстраивайтесь в очередь, и каждый свое получит, – командовал Йод. – Достанется всем. Она очень хороша.
Дружинники выровнялись в очередь. Нэка перестала плакать и замолчала. Четверка дружинников по-прежнему держала ее за руки и за ноги распластанной на земле.
Прежде чем Нэк освободился, еще трое бандитов успели надругаться над ней. Нэк одним ударом разрубил веревку на щиколотках и вскочил на ноги. С наслаждением он погрузил в спину четвертому лежащему на Нэке свой кинжал. Еще один – всего четыре.
– Эй! Осторожно – он развязался!
Но Нэка набросились всем скопом. Он яростно отбивался, но кинжал был не его оружием, а число врагов не оставляло никаких шансов. Буквально через несколько секунд Нэку снова заломили руки за спину.
Все сорок пять бандитов по очереди изнасиловали Нэку у него на глазах – он не мог ничего сделать и вынужден был смотреть.
Но это было еще не все.
– Ты убил еще одного и нескольких ранил, – злобно выкрикнул ему в лицо Йод.
– Убить его! – неслось с разных сторон.
– Нет. Я обещал ему жизнь. Но я хочу, чтобы эта сволочь мучилась, – ответил Йод. – Отрубим ему руки.
Вождь достал свой меч.
Нэка, о которой в это время все забыли, с трудом поднялась на ноги. Ее взгляд был устремлен в пустоту. Кинжал, при помощи которого Нэк освободился, валялся тут же неподалеку. Девушка медленно наклонилась и подняла оружие.
Затем, не издав ни единого звука, она бросилась на Йода. Взмахом кинжала она срезала с его лица лоскут кожи вместе с частью глазного яблока.
Взвыв от боли, Йод мгновенно повернулся и не думая, отработанным движением ударил в ответ мечом. Широкое лезвие разрезало шею Нэки до половины.
– Проклятие! – заорал Йод, не замечая от такого неожиданного исхода свою новую рану. – Я не хотел ее убивать! Нам же нужныженщины!
Нэка упала навзничь, из ее разрубленной шеи брызнула кровь. Нэк рванулся вперед и повалился на землю вместе с удерживающими его за руки бандитами.
Все было кончено. Зубы Нэки сверкнули в оскале предсмертной агонии, ее алая кровь обильно разлилась по голой сухой земле.
– Проклятие! – повторил Йод. – Это онво всем виноват! Держите его крепче!
Нэка перевернули на грудь. На этот раз, согласно злобным наставлениям Йода, его руки были связаны не за спиной, как в первый раз, а спереди. Пока двое бандитов стягивали запястья Нэка веревками так, что у него трещали кости, четверка других прижимала его к земле.
Йод встал поудобней и взмахнул своим мечом так, как будто собирался рубить дрова.
Руки Нэка пронизала невыносимая боль, и он потерял сознание.
Но уже через несколько секунд он пришел в себя, хотя, возможно, ему это только показалось. Боль в руках стала еще пронзительней, в ноздри ему ударил тягучий сладкий запах. Обрубки его кистей прижигали факелами, при этом мясо на них шипело и корчилось.
Нэк снова провалился в пустоту.
Глава восьмая
– Давайте ружье! – закричал Йод.
Нэк похолодел. Он знал, что такое ружье. После победы над Горой дружина Тила вернулась обратно с ружьями и гранатами, возможности которых вскоре были продемонстрированы всем желающим. Воины Тила использовали ружья против подземных жителей, потому что без огнестрельного оружия подобная компания была бы просто невозможна. Ружья представляли собой металлические трубки, из которых можно было стрелять маленькими кусочками железа, выталкиваемыми наружу силой расширяющихся газов с огромной силой и скоростью. Конечный эффект был подобен выстрелу из лука, но только из ружья можно поражать противника вернее и быстрее и от стрелка при этом требуется гораздо меньшее умение. Калека с ружьем мог запросто убить умелого фехтовальщика.
Решив, что ружья противоречат законам существования кочевников, Тил приказал собрать все огнестрельное оружие и лично спрятал его. Но империя была огромна, дотошно проследить судьбу каждого ружья невозможно, и часть их оказалась утеряна…
Если у дружины Йода есть ружье, Нэке и хирургу из Геликона не спастись. Ружейная пуля легко пробьет металл кабины грузовика.
В отчаянии рванувшись вперед, Нэк проник сквозь оборону Йода и ранил его в ногу. Но как только Нэк сумел восстановить равновесие, рядом с ним раздался оглушительный хлопок. Что-то впилось в его ногу, и было ясно, что это не стрела.
В него выстрелили из ружья.
В первое мгновение Нэк почувствовал только облегчение: они выстрелили не в Нэку, а в него!
В следующую секунду он понял, что это означает его конец. Вторым выстрелом его убьют, и он больше никогда не увидит Нэку – придется ей обратно ехать одной. Если только этот хирург не возьмет ее под свою защиту. Что было маловероятно, потому что этот человек, позволивший продержать себя столько времени в клетке, не мог защитить даже себя самого.
– Сдавайся! – прохрипел Йод. – Сдавайся – или я прикажу тебя пристрелить!
Выбора не было. Йод не стал бы грозить впустую. Нэка могли убить и в том случае, если он сдастся, но уж тем более наверняка, если нет. Больше ничем помочь Нэке он не мог, если ей суждено убежать, она убежит, сражаться дальше было бесполезно.
Нэк отбросил в сторону меч и стал ждать, что будет дальше.
– А ты умен, – сказал Йод, наблюдая за тем, как его люди крутят Нэку руки. – Ты спас свою жизнь.
Йод осторожно прикоснулся к своей ране:
– Ты доказал свое имя и свой статус. Человек менее умелый, чем ты, вряд ли смог бы ранить меня в честном бою.
Это было ложью. Йод бился неплохо, но в империи Нэку был известен не один десяток воинов, которые могли бы одолеть вождя с легкостью. Но сейчас Нэк предпочел об этом молчать, чтобы не раздражать понапрасну человека, в чьей милости он находился. Чем дольше Йод будет видеть себя честным победителем, тем дольше и честнее он будет себя вести.
– Но моя дружина понесла от тебя урон, которого можно было бы избежать, если бы ты сдался сразу, – продолжил Йод. – Я обещаю сохранить тебе жизнь, но наказания тебе не избежать. Связать его.
Дружинники поспешили повиноваться. Нэка связали: руки за спиной, колени и щиколотки. Пропустив за связанными руками Нэка и под веревками, стягивающими ноги, шест, дружинники оставили его лежать на земле, а сами с готовностью подбежали к Йоду, желая подчеркнуть свою преданность.
Рана Нэка болела все сильнее. Входное отверстие в бедре было очень маленьким, задета большая мышца. Выпущенный из ружья кусочек металла, очевидно, застрял где-то внутри. Крови вытекло совсем немного, гораздо меньше, чем в случае резаной раны. Но рану, причиненную, например, мечом, легче было очистить и проще лечить.
Невдалеке послышались победные крики – вернулись бандиты, посланные в погоню за беглецами.
– Мы поймали ее! – крикнули Йоду.
Это оказалось правдой, и горю Нэка не было предела. Двое дружинников вели Нэку, ее платье было сильно изорвано, часть тела обнажена. Но насколько Нэк мог видеть, ранена она не была.
– У нее был кинжал. Она заколола Бафа, – добавил второй дружинник. – Настоящая дикарка. Но мы взяли ее, как было приказано, видишь, она даже не ранена.
– Ненормальный сбежал, – сказал первый дружинник. – Ну и черт с ним.
Рана Йода, не слишком серьезная, была перевязана. Страдал он, наверное, не меньше Нэка, но крепился и не показывал это. Вождю необходимо было восстановить свое лицо перед дружиной.
– Говоришь, она освободила ненормального и заколола одного из моих людей? – задумчиво проговорил Йод. – Ее дружок тем временем, притворившись ненормальным, устроил здесь черт знает что и убил Тифа.
Йод со значением посмотрел на Нэка, как будто выбирая подходящее наказание.
– Что ж, нам следует преподать им урок.
Йод, осторожно наступая на раненную ногу, подошел к Нэке, которую крепко держали за руки два дружинника. Постояв немного перед ней и насладившись зрелищем ее беспомощности, вождь принялся срывать с нее клочья одежды, разбрасывая их в стороны на потеху толпящимся по сторонам дружинникам.
– Люди, смотрите, она же просто красавица!
Нэк силился разорвать свои путы, но его связали на совесть. Стоящие рядом с ним бандиты, заметив, что он пытается освободиться, начали безжалостно смеяться над ним: они была радытому, что он страдал. Точно так же они радовались бы страданиям Йода, обернись дела для него худо.
– Хан! – выкрикнул Йод.
К вождю подошел молодой Кинжал, которому было явно не по себе. Парень только что получил свое имя, догадался Нэк, ему едва исполнилось четырнадцать.
– Ты еще ни разу не пробовал женщину, не так ли? – спросил Кинжала Йод.
– Нет… нет, – запинаясь ответил Хан, стараясь не смотреть на обнаженную Нэку.
– Твое время настало. Давай, вперед.
Хан попятился:
– Я не понимаю.
– Эта куколка из ненормальных с мягкой кожей и наливной грудью – ты попробуешь ее первым. Прямо сейчас.
Хан быстро взглянул на Нэку и снова виновато отвел глаза:
– Но у нее… у нее на руке его браслет!
– Да. В этом-то и весь смысл. Пускай браслет остается.
– Но…
– Он будет смотреть. И его браслет останется у нее. Таково его наказание. И ее тоже.
Хан начал дрожать:
– Но это несправедливо. Я не могу сделать это.
Нэк яростно дернулся, но только содрал веревкой кожу с запястий.
– Я убью любого, кто к ней прикоснется! – выкрикнул он.
Покорная в руках дружинников, Нэка стояла с закрытыми глазами. Казалось, что происходящее ее не касается, что ее просто нет здесь. Тело девушки было совершенным и прекрасным, и не верилось, что орущая толпа вокруг сможет коснуться ее своей грубостью. Нэк заметил, как бандиты смотрят на Нэку, облизывая губы.
Йод захохотал:
– Тогда тебе придется убить нас всех, ненормальный влюбленный. Потому что очень скоро к ней прикоснется каждый из нас – и ты будешь на это смотреть.
– Нет! – закричал Хан. И кинулся на Йода.
Йод сбил юного Кинжала с ног одним небрежным взмахом руки.
– Слезливый слабак, ты упустил свой шанс. Теперь моя очередь.
Прихрамывая, Хан потащился прочь и сел на землю рядом с Нэком. Из его разбитой губы текла кровь. Когда Хан садился, один из его кинжалов выпал у него из-за пояса.
Йод расстегнул свои короткие штаны. Бандиты заржали. Нэка открыла глаза, начала молча вырываться и попыталась ударить вождя ногой.
– Держите ее за ноги, – рявкнул Йод.
Вторая пара дружинников торопливо бросились выполнять приказание и вцепились в колени Нэки.
С трудом повернувшись к Хану, Нэк подтолкнул его связанными ногами. Юноша повернулся и испуганно взглянул на него. Нэк кивком указал Хану в сторону лежащего на земле кинжала.
Хан повернулся и еще секунду смотрел на возню, которую затеяли вокруг Нэки четверо дружинников, которым никак не удавалось растянуть девушку плашмя на земле. Потом Кинжал опустил глаза, поднял свой клинок и бросил его в сторону Нэка. Кинжал упал совсем рядом, но воспользоваться им сразу Нэк не мог.
Нэка начала пронзительно вскрикивать. Нэк не смотрел в ее сторону. Он должен был заполучить кинжал. Выгнувшись над шестом дугой, он короткими рывками принялся скользить вдоль дерева плечами вперед, до тех пор, пока петля на ногах, а потом и на руках не соскочила с шеста. Нэк перекатился на бок, потом снова на спину, начал шарить под собой руками. Лезвие кинжала разрезало ему ладонь, но он завладел желанным клинком.
Никто ничего не заметил. Все дружинники были поглощены действом, которое устраивал для них Йод.
Вождь навалился на Нэку – девушка пронзительно закричала и судорожно забилась в руках мучителей. Ей удалось освободить одну руку, но Йод, яростно хрипя, прижал ее к земле намертво. Дружинники, держащие Нэку за ноги, начали скалить зубы, многозначительно подмигивая товарищам.
Нэк вертел кинжал в руках, но взять его надлежащим образом, так, чтобы лезвие оказалось направленным к веревкам под углом, никак не мог. Ладони Нэка стали скользкими от его собственной крови. Наконец, ему удалось зажать кинжал как надо, и через некоторое время его путы, постепенно и очень неохотно, начали ослабевать.
Нэку казалось, что он борется с веревкой целую вечность.
Запыхавшийся вождь встал. Лежащая у его ног Нэка тихо всхлипывала.
– Ого, да ведь она девственница! – воскликнул Йод. – Посмотрите-ка вот на это!
Дружинники придвинулись ближе, чтобы взглянуть туда, куда указывал вождь. Нэк, потерявший чувствительность ко всему на свете от разрывающей его грудь душевной муки, скрипя зубами сражался с веревкой.
– Тогда почему на ней его браслет? – спросил кто-то.
– Говорят, что за пределами круга он немногое может, как мужчина.
Веревки все еще не отпускали Нэка. Хан Кинжал встал и поспешно ушел – его от всего этого тошнило.
– Ну ладно – выстраивайтесь в очередь, и каждый свое получит, – командовал Йод. – Достанется всем. Она очень хороша.
Дружинники выровнялись в очередь. Нэка перестала плакать и замолчала. Четверка дружинников по-прежнему держала ее за руки и за ноги распластанной на земле.
Прежде чем Нэк освободился, еще трое бандитов успели надругаться над ней. Нэк одним ударом разрубил веревку на щиколотках и вскочил на ноги. С наслаждением он погрузил в спину четвертому лежащему на Нэке свой кинжал. Еще один – всего четыре.
– Эй! Осторожно – он развязался!
Но Нэка набросились всем скопом. Он яростно отбивался, но кинжал был не его оружием, а число врагов не оставляло никаких шансов. Буквально через несколько секунд Нэку снова заломили руки за спину.
Все сорок пять бандитов по очереди изнасиловали Нэку у него на глазах – он не мог ничего сделать и вынужден был смотреть.
Но это было еще не все.
– Ты убил еще одного и нескольких ранил, – злобно выкрикнул ему в лицо Йод.
– Убить его! – неслось с разных сторон.
– Нет. Я обещал ему жизнь. Но я хочу, чтобы эта сволочь мучилась, – ответил Йод. – Отрубим ему руки.
Вождь достал свой меч.
Нэка, о которой в это время все забыли, с трудом поднялась на ноги. Ее взгляд был устремлен в пустоту. Кинжал, при помощи которого Нэк освободился, валялся тут же неподалеку. Девушка медленно наклонилась и подняла оружие.
Затем, не издав ни единого звука, она бросилась на Йода. Взмахом кинжала она срезала с его лица лоскут кожи вместе с частью глазного яблока.
Взвыв от боли, Йод мгновенно повернулся и не думая, отработанным движением ударил в ответ мечом. Широкое лезвие разрезало шею Нэки до половины.
– Проклятие! – заорал Йод, не замечая от такого неожиданного исхода свою новую рану. – Я не хотел ее убивать! Нам же нужныженщины!
Нэка упала навзничь, из ее разрубленной шеи брызнула кровь. Нэк рванулся вперед и повалился на землю вместе с удерживающими его за руки бандитами.
Все было кончено. Зубы Нэки сверкнули в оскале предсмертной агонии, ее алая кровь обильно разлилась по голой сухой земле.
– Проклятие! – повторил Йод. – Это онво всем виноват! Держите его крепче!
Нэка перевернули на грудь. На этот раз, согласно злобным наставлениям Йода, его руки были связаны не за спиной, как в первый раз, а спереди. Пока двое бандитов стягивали запястья Нэка веревками так, что у него трещали кости, четверка других прижимала его к земле.
Йод встал поудобней и взмахнул своим мечом так, как будто собирался рубить дрова.
Руки Нэка пронизала невыносимая боль, и он потерял сознание.
Но уже через несколько секунд он пришел в себя, хотя, возможно, ему это только показалось. Боль в руках стала еще пронзительней, в ноздри ему ударил тягучий сладкий запах. Обрубки его кистей прижигали факелами, при этом мясо на них шипело и корчилось.
Нэк снова провалился в пустоту.
Глава восьмая
Когда он очнулся, вокруг смеркалось. Концы его рук были скрыты грубо намотанными повязками и болели невыносимо. Рядом с ним лежала Нэка, холодная и без кровинки. Браслет Нэка по-прежнему был у нее на запястье.
В следующий раз Нэк пришел в себя уже в полной темноте. Его тело начала пробирать дрожь. Прошли часы, но ничего не изменилось.
К утру он начал бредить.
Опять наступила ночь, а когда снова стало светло, рядом с ним кто-то был. Кто-то осматривал его раны. Это был человек из клетки, подземный житель, хирург.
– Ты будешь жить. А ее я похороню. Вы оба спасли мне жизнь, теперь я ваш должник.
– Я сампохороню ее! – слабо крикнул Нэк.
Но для этого у него не было рук.
Наблюдая за тем, как Дик копает яму, Нэк осыпал все вокруг бессмысленными ругательствами. Потом все, что осталось от Нэки, скрылось под слоем земли – ее прекрасное любимое лицо, его браслет, его надежды. Он был влюблен в ненормальную.
Мисс Смит ушла навсегда. Нэка была мертва.
Прошло время. Дик Врач не врал, он действительно был врачом. Лихорадка, трепавшая Нэка, прекратилась, силы постепенно вернулись к нему, рана в бедре, вскрытая и вычищенная, заживала. Но рук у него больше не было, так же как не было больше любви.
Дик, хотя и не был кочевником, делал в их маленьком лагере все. Также он кормил Нэка и ухаживал за ним.
– Это мой долг, – говорил он. – Она отдала свою жизнь, ты потерял руки – и все это из-за меня.
– Они сделали бы это с нами в любом случае, – возразил Нэк, не заботясь о том, что, может быть, своими словами причиняет человеку боль. – Мы попали в засаду еще до того, как увидели тебя. Мы были их пленниками.
– Твоя девушка долго возилась с замком моей клетки, а потом ждала, когда в моих ногах восстановится циркуляция крови и я снова смогу ходить. Если бы она не потеряла это время, то наверняка бы спаслась.
– Ее не вернуть. Если ты считаешь, что должен мне что-то, прошу – убей меня. Тогда я не буду больше мучиться – ни от физической боли, ни от душевной.
– Мое дело сохранять жизнь, а не отнимать ее. В Геликоне я спасал людей. Перед тобой я в неоплатном долгу, но не проси у меня этого.
Подземный житель опасливо посмотрел по сторонам:
– Нам нужно уходить отсюда как можно скорее. Бандиты бросили вас на опушке и ушли – но они могут вернуться в любое время. Мне повезло: они не заметили, что я следил за ними.
Честный поединок больше не был уделом Нэка. Происходящим вокруг была занята только частичка его сознания, его реакции ограничивались самым необходимым. Остальная часть его сознания была погружена в безостановочное воспоминание о том, что с ним случилось, насколько происшедшее было страшно, а он – беспомощен отомстить хоть как-то.
Одна лишь только мысль придавала ему сил. В самом начале она была неразличимой, расплывчатой, смешанной с бурлящими в нем переживаниями, поддерживающей его, но неосознанной. Но постепенно, по прошествии нескольких дней, эта мысль выкристаллизовалась, оформилась и вышла на передний план его разума, и тогда он понял, что ему нужно сделать.
Отомстить.
– Ты хирург, – сказал он Дику. – И я знаю, что ты лучший в мире.
– Совсем нет. Меня учили вместе со многими другими. Насколько я знаю, в настоящее время самые выдающиеся хирурги находятся на Алеутах…
– Ты говоришь как все ненормальные. Сможешь ли ты сделать операцию на мне?
– Без моих инструментов, вне стен операционной, без лекарств, без обученных ассистентов…
– То же самое ты говорил Йоду?
– В общих чертах – да. Операции без стерилизации, обезболивающих…
– Они отлично простерилизовали мои руки. Горящими факелами!
– Я знаю. Йод бандит, но он держит свое слово. Он обещал сохранить тебе жизнь.
– Я тоже держу свое слово, – ответил Нэк. – Если раны можно стерилизовать, почему же ты…
– Попробуй простерилизовать огнем рану в животе!
Нэк кивнул:
– Поэтому Йод решил, что ты лжешь.
– В любом случае, я не собирался помогать им. Чем больше я спасу в этой дружине жизней, тем больше погибнет невинных людей от рук спасенных мной. Дружину Йода нужно уничтожить всю, до единого человека.
– Все в свое время, – сказал Нэк, но решил воздержаться от дальнейших разъяснений. – Ты получишь свои инструменты.
– Если я получу их, тогда операция станет возможной. Но какого рода операцию ты имеешь в виду? Если думаешь, что я смогу вернуть тебе руки, то ты ошибаешься.
– Тил говорил… он говорил, что Безымянный, Повелитель Империи, Безоружный – не знаю, под каким именем он известен тебе, – так вот, он говорил, что этого человека сделали сильным подземные хирурги. Ты участвовал в этом?
– Я ассистировал главному хирургу. Эта операция была очень рискованной, возможность неудачи и даже гибели пациента была крайне велика. После операции, насколько я знаю, он больше не мог зачать ребенка.
– Если это было возможно с Безоружным, сделай то же самое со мной.
– Чего же ты хочешь?
Нэк поднял обрубок правой руки:
– Я хочу получить меч.
– Без руки?
– Мой меч будет моей рукой.
Дик некоторое время задумчиво рассматривал культю Нэка.
– Да. Это возможно. Нужно будет вставить металлическую скрепу в кость, приспособить к ней лезвие – конструкция не будет гибкой, но ударить как следует ты сможешь.
Нэк кивнул.
– Но в быту это будет причинять тебе много неудобства. Во время еды или сна. Свою руку ты уже не сможешь использовать для каких-либо повседневных нужд, кроме, может быть, колки дров. Но как только ты освоишься и научишься управлять своей новой рукой, ты снова сможешь войти в круг. Большая часть навыков обращения с мечом находится у тебя в голове, я уверен в этом; потерю гибкости ты сможешь компенсировать своим богатым опытом. Ты не сможешь биться так же блестяще, как раньше, но по-прежнему будешь лучшим среди многих.
Нэк снова кивнул.
– В твою левую руку я вставлю тебе крюк или, если удастся, щипцы. И ты сможешь самостоятельно одеваться, готовить себе пищу.
– Начинай прямо сейчас.
– Я уже сказал тебе: мне нужно обезболивающее, инструменты, стерилизация…
– Ударь меня как следует – я потеряю сознание. Прокали нож в огне.
Дик невесело рассмеялся:
– Это невозможно! Неужели ты серьезно просишь меня об этом?
– Пока она лежит бездыханная в могиле, а ее убийцы живы, мне не будет покоя. Мука рвет мое сердце. Я должен получить свой меч обратно.
– Но в действительности ее убил только один Йод.
– Вина на всех. На каждом, кто прикоснулся к ней, – и все они должны умереть.
Дик покачал головой:
– Мне страшно за тебя. Когда я сидел в этой проклятой клетке, пропитанной запахом моих собственных испражнений, мне казалось, что я познал ненависть до конца. Но то, что хочешь сделать ты, меня пугает.
– Тебе не придется это видеть.
– Но ты просишь меня помочь тебе в этом.
– Если ты не хочешь сделать то, о чем я тебя прошу, скажи прямо. И просто убей меня во сне.
Дик пожал плечами:
– Нет, отчего же, я сделаю все, о чем ты просишь. Так, как я это вижу. Нам нужно будет отправиться к развалинам Геликона и собрать мои инструменты и медикаменты – все что нужно. Кое-что сохранилось. Я уже навещал Геликон однажды. Жуткое зрелище.
– Я знаю. Но это отнимет у нас время!
Дик внимательно посмотрел на Нэка.
– Я знаю, что такие, как ты, не чувствуют боль во время поединков, будь то в кругу или вне круга. Но сейчас, когда ты спокоен… давай-ка я лучше продемонстрирую это на наглядном примере. Дай мне свою руку.
Нэк протянул хирургу один из своих перебинтованных обрубков.
Дик взял культю в руки и начал сжимать, постепенно увеличивая давление.
Сначала боль нарастала медленно, но внезапно пронзила руку стрелой. Нэк выдержал все не моргнув глазом, понимая, что это испытание, но совсем не уверенный, что сможет вынести такое долго.
– Сейчас я нажимал просто рукой, – сказал Дик. – А что будет, если я начну резать ножом? Соскабливать новые шрамы, прижигать живую плоть, обнажать мышцы и сухожилия и вживлять в них проволоки? Забивать металлические спицы в лучевую кость – в длинную кость предплечья? А потом и в локтевую кость, чтобы ты мог вращать своим оружием, как когда-то ты вращал кистью и, может быть, сгибать его немного? Тебе еще повезло, что кисти отрубили ниже запястий и все основные кости остались целыми; это предоставляет мне больше возможностей для реконструкции. Но боль… – сказав это, Дик еще раз сжал обрубок руки Нэка.
– Ударь меня, и я потеряю сознание! – снова воскликнул Нэк.
– Я не смогу бить тебя каждый раз, когда ты начнешь приходить в себя, – помимо рук ты можешь лишиться мозгов. Кроме того, мне понадобится твоя помощь, потому что обычных ассистентов у меня не будет. Поэтому ты должен будешь оставаться в сознании. Это означает местную анестезию – и даже в этом случае ты будешь испытывать боль, не столь сильную, но все-таки. Вот такую, как сейчас.
Нэк, обливаясь потом и скрежеща зубами, уступил. Он даже представить себе не мог, что в обрубках его рук может крыться столько боли.
– Хорошо, идем к Геликону.
– И еще одно, – сказал Дик. – Мне не хотелось бы пользоваться твоей слабостью и устраивать сейчас торг, особенно по такому вопросу, но пойми, мне нужно заботиться и о себе тоже. Как только ты получишь свой меч, я тебе буду больше не нужен.
– Да, это так.
– Я не обладаю физической силой. К тому же я совсем недавно вышел из клетки, в которой просидел целый месяц. Мой грузовик у меня отняли. Я занимаюсь упражнениями и знаю, на каких мышцах необходимо концентрировать особое внимание, но в лесу я не выживу, как бы усердно ни тренировался. Если останусь один, я погибну. В лучшем случае я снова попаду в неволю, в худшем – меня просто убьют бандиты.
– Это так.
– Помоги мне добраться до поселения ненормальных. Потом ты займешься тем, что задумал.
– Но на это уйдут месяцы!
– Мы можем похитить один из грузовиков Йода. По ходу дела тебе представится возможность убить несколько бандитов. Я умею править машиной. Я могу научить этому тебя. Как только ты получишь новые железные руки, это станет возможным. Такие знания стоят потраченного на них времени.
– Да… – ответил Нэк, приходя к выводу, что в словах хирурга есть смысл. Получив свободу, Дик уже вернул Нэку свой долг, выходив его после ранения и добывая еду, которую он скорее всего воровал у дружины Йода с большим риском для жизни. Если бы не Дик, Нэк давно бы умер. После того как Дик сделает Нэку операцию, Нэк станет его должником. Поэтому просьба Дика была справедливой.
Кроме того, Дик был прав, когда заметил, что Нэк сможет исполнить часть своей мести во время похищения грузовика. Испуганные дружинники сразу же усилят караулы, без особых на то причин, потому что в это время Нэк и Дик будут находиться уже на полпути к поселению ненормальных.
Предложение жителя подземелья казалось стоящим.
У Дика имелся свой ход в Геликон. Они спустились по лестнице, искусно скрытой под грудой камня – могильником кочевников, – приведшей их в темный сырой туннель, который вел в подземное обиталище. Про себя Нэк решил, что таких входов в Геликон должно быть несколько – возможно, по одному на каждого подземного жителя, занимающего более-менее важный пост. Это означало также и то, что, кроме Дика, бойни и пожара могли избежать многие. Теперь не было ничего удивительного в том, что оборона Геликона пала так скоро – его защитники просто разбежались!
Инструменты и медикаменты были найдены. Под тонким слоем пепла основная часть Геликона оставалась нетронутой и совершенно целой. При желании и небольшой доле мужества подземные жители могли бы восстановить Гору почти в прежнем виде. Помочь им в этом могли кочевники.
Единственное, к чему Нэк теперь был пригоден, так это к переноске тяжестей. Дик нашел для Нэка рюкзак, и тот перенес все, что было нужно, в ближайшую хижину, в которой подземным жителем была оборудована операционная.
Прошло время.
Когда Нэк наконец вынырнул из дурманящей его сознание туманной пелены наркотиков и боли, то обнаружил, что его правая рука заканчивается настоящим длинным мечом. К его левой руке были присоединены щипцы из тусклого металла – он мог открывать и закрывать их путем напряжения и расслабления определенных групп мышц, в которые были вживлены проволочные поводки.
В следующий раз Нэк пришел в себя уже в полной темноте. Его тело начала пробирать дрожь. Прошли часы, но ничего не изменилось.
К утру он начал бредить.
Опять наступила ночь, а когда снова стало светло, рядом с ним кто-то был. Кто-то осматривал его раны. Это был человек из клетки, подземный житель, хирург.
– Ты будешь жить. А ее я похороню. Вы оба спасли мне жизнь, теперь я ваш должник.
– Я сампохороню ее! – слабо крикнул Нэк.
Но для этого у него не было рук.
Наблюдая за тем, как Дик копает яму, Нэк осыпал все вокруг бессмысленными ругательствами. Потом все, что осталось от Нэки, скрылось под слоем земли – ее прекрасное любимое лицо, его браслет, его надежды. Он был влюблен в ненормальную.
Мисс Смит ушла навсегда. Нэка была мертва.
Прошло время. Дик Врач не врал, он действительно был врачом. Лихорадка, трепавшая Нэка, прекратилась, силы постепенно вернулись к нему, рана в бедре, вскрытая и вычищенная, заживала. Но рук у него больше не было, так же как не было больше любви.
Дик, хотя и не был кочевником, делал в их маленьком лагере все. Также он кормил Нэка и ухаживал за ним.
– Это мой долг, – говорил он. – Она отдала свою жизнь, ты потерял руки – и все это из-за меня.
– Они сделали бы это с нами в любом случае, – возразил Нэк, не заботясь о том, что, может быть, своими словами причиняет человеку боль. – Мы попали в засаду еще до того, как увидели тебя. Мы были их пленниками.
– Твоя девушка долго возилась с замком моей клетки, а потом ждала, когда в моих ногах восстановится циркуляция крови и я снова смогу ходить. Если бы она не потеряла это время, то наверняка бы спаслась.
– Ее не вернуть. Если ты считаешь, что должен мне что-то, прошу – убей меня. Тогда я не буду больше мучиться – ни от физической боли, ни от душевной.
– Мое дело сохранять жизнь, а не отнимать ее. В Геликоне я спасал людей. Перед тобой я в неоплатном долгу, но не проси у меня этого.
Подземный житель опасливо посмотрел по сторонам:
– Нам нужно уходить отсюда как можно скорее. Бандиты бросили вас на опушке и ушли – но они могут вернуться в любое время. Мне повезло: они не заметили, что я следил за ними.
Честный поединок больше не был уделом Нэка. Происходящим вокруг была занята только частичка его сознания, его реакции ограничивались самым необходимым. Остальная часть его сознания была погружена в безостановочное воспоминание о том, что с ним случилось, насколько происшедшее было страшно, а он – беспомощен отомстить хоть как-то.
Одна лишь только мысль придавала ему сил. В самом начале она была неразличимой, расплывчатой, смешанной с бурлящими в нем переживаниями, поддерживающей его, но неосознанной. Но постепенно, по прошествии нескольких дней, эта мысль выкристаллизовалась, оформилась и вышла на передний план его разума, и тогда он понял, что ему нужно сделать.
Отомстить.
– Ты хирург, – сказал он Дику. – И я знаю, что ты лучший в мире.
– Совсем нет. Меня учили вместе со многими другими. Насколько я знаю, в настоящее время самые выдающиеся хирурги находятся на Алеутах…
– Ты говоришь как все ненормальные. Сможешь ли ты сделать операцию на мне?
– Без моих инструментов, вне стен операционной, без лекарств, без обученных ассистентов…
– То же самое ты говорил Йоду?
– В общих чертах – да. Операции без стерилизации, обезболивающих…
– Они отлично простерилизовали мои руки. Горящими факелами!
– Я знаю. Йод бандит, но он держит свое слово. Он обещал сохранить тебе жизнь.
– Я тоже держу свое слово, – ответил Нэк. – Если раны можно стерилизовать, почему же ты…
– Попробуй простерилизовать огнем рану в животе!
Нэк кивнул:
– Поэтому Йод решил, что ты лжешь.
– В любом случае, я не собирался помогать им. Чем больше я спасу в этой дружине жизней, тем больше погибнет невинных людей от рук спасенных мной. Дружину Йода нужно уничтожить всю, до единого человека.
– Все в свое время, – сказал Нэк, но решил воздержаться от дальнейших разъяснений. – Ты получишь свои инструменты.
– Если я получу их, тогда операция станет возможной. Но какого рода операцию ты имеешь в виду? Если думаешь, что я смогу вернуть тебе руки, то ты ошибаешься.
– Тил говорил… он говорил, что Безымянный, Повелитель Империи, Безоружный – не знаю, под каким именем он известен тебе, – так вот, он говорил, что этого человека сделали сильным подземные хирурги. Ты участвовал в этом?
– Я ассистировал главному хирургу. Эта операция была очень рискованной, возможность неудачи и даже гибели пациента была крайне велика. После операции, насколько я знаю, он больше не мог зачать ребенка.
– Если это было возможно с Безоружным, сделай то же самое со мной.
– Чего же ты хочешь?
Нэк поднял обрубок правой руки:
– Я хочу получить меч.
– Без руки?
– Мой меч будет моей рукой.
Дик некоторое время задумчиво рассматривал культю Нэка.
– Да. Это возможно. Нужно будет вставить металлическую скрепу в кость, приспособить к ней лезвие – конструкция не будет гибкой, но ударить как следует ты сможешь.
Нэк кивнул.
– Но в быту это будет причинять тебе много неудобства. Во время еды или сна. Свою руку ты уже не сможешь использовать для каких-либо повседневных нужд, кроме, может быть, колки дров. Но как только ты освоишься и научишься управлять своей новой рукой, ты снова сможешь войти в круг. Большая часть навыков обращения с мечом находится у тебя в голове, я уверен в этом; потерю гибкости ты сможешь компенсировать своим богатым опытом. Ты не сможешь биться так же блестяще, как раньше, но по-прежнему будешь лучшим среди многих.
Нэк снова кивнул.
– В твою левую руку я вставлю тебе крюк или, если удастся, щипцы. И ты сможешь самостоятельно одеваться, готовить себе пищу.
– Начинай прямо сейчас.
– Я уже сказал тебе: мне нужно обезболивающее, инструменты, стерилизация…
– Ударь меня как следует – я потеряю сознание. Прокали нож в огне.
Дик невесело рассмеялся:
– Это невозможно! Неужели ты серьезно просишь меня об этом?
– Пока она лежит бездыханная в могиле, а ее убийцы живы, мне не будет покоя. Мука рвет мое сердце. Я должен получить свой меч обратно.
– Но в действительности ее убил только один Йод.
– Вина на всех. На каждом, кто прикоснулся к ней, – и все они должны умереть.
Дик покачал головой:
– Мне страшно за тебя. Когда я сидел в этой проклятой клетке, пропитанной запахом моих собственных испражнений, мне казалось, что я познал ненависть до конца. Но то, что хочешь сделать ты, меня пугает.
– Тебе не придется это видеть.
– Но ты просишь меня помочь тебе в этом.
– Если ты не хочешь сделать то, о чем я тебя прошу, скажи прямо. И просто убей меня во сне.
Дик пожал плечами:
– Нет, отчего же, я сделаю все, о чем ты просишь. Так, как я это вижу. Нам нужно будет отправиться к развалинам Геликона и собрать мои инструменты и медикаменты – все что нужно. Кое-что сохранилось. Я уже навещал Геликон однажды. Жуткое зрелище.
– Я знаю. Но это отнимет у нас время!
Дик внимательно посмотрел на Нэка.
– Я знаю, что такие, как ты, не чувствуют боль во время поединков, будь то в кругу или вне круга. Но сейчас, когда ты спокоен… давай-ка я лучше продемонстрирую это на наглядном примере. Дай мне свою руку.
Нэк протянул хирургу один из своих перебинтованных обрубков.
Дик взял культю в руки и начал сжимать, постепенно увеличивая давление.
Сначала боль нарастала медленно, но внезапно пронзила руку стрелой. Нэк выдержал все не моргнув глазом, понимая, что это испытание, но совсем не уверенный, что сможет вынести такое долго.
– Сейчас я нажимал просто рукой, – сказал Дик. – А что будет, если я начну резать ножом? Соскабливать новые шрамы, прижигать живую плоть, обнажать мышцы и сухожилия и вживлять в них проволоки? Забивать металлические спицы в лучевую кость – в длинную кость предплечья? А потом и в локтевую кость, чтобы ты мог вращать своим оружием, как когда-то ты вращал кистью и, может быть, сгибать его немного? Тебе еще повезло, что кисти отрубили ниже запястий и все основные кости остались целыми; это предоставляет мне больше возможностей для реконструкции. Но боль… – сказав это, Дик еще раз сжал обрубок руки Нэка.
– Ударь меня, и я потеряю сознание! – снова воскликнул Нэк.
– Я не смогу бить тебя каждый раз, когда ты начнешь приходить в себя, – помимо рук ты можешь лишиться мозгов. Кроме того, мне понадобится твоя помощь, потому что обычных ассистентов у меня не будет. Поэтому ты должен будешь оставаться в сознании. Это означает местную анестезию – и даже в этом случае ты будешь испытывать боль, не столь сильную, но все-таки. Вот такую, как сейчас.
Нэк, обливаясь потом и скрежеща зубами, уступил. Он даже представить себе не мог, что в обрубках его рук может крыться столько боли.
– Хорошо, идем к Геликону.
– И еще одно, – сказал Дик. – Мне не хотелось бы пользоваться твоей слабостью и устраивать сейчас торг, особенно по такому вопросу, но пойми, мне нужно заботиться и о себе тоже. Как только ты получишь свой меч, я тебе буду больше не нужен.
– Да, это так.
– Я не обладаю физической силой. К тому же я совсем недавно вышел из клетки, в которой просидел целый месяц. Мой грузовик у меня отняли. Я занимаюсь упражнениями и знаю, на каких мышцах необходимо концентрировать особое внимание, но в лесу я не выживу, как бы усердно ни тренировался. Если останусь один, я погибну. В лучшем случае я снова попаду в неволю, в худшем – меня просто убьют бандиты.
– Это так.
– Помоги мне добраться до поселения ненормальных. Потом ты займешься тем, что задумал.
– Но на это уйдут месяцы!
– Мы можем похитить один из грузовиков Йода. По ходу дела тебе представится возможность убить несколько бандитов. Я умею править машиной. Я могу научить этому тебя. Как только ты получишь новые железные руки, это станет возможным. Такие знания стоят потраченного на них времени.
– Да… – ответил Нэк, приходя к выводу, что в словах хирурга есть смысл. Получив свободу, Дик уже вернул Нэку свой долг, выходив его после ранения и добывая еду, которую он скорее всего воровал у дружины Йода с большим риском для жизни. Если бы не Дик, Нэк давно бы умер. После того как Дик сделает Нэку операцию, Нэк станет его должником. Поэтому просьба Дика была справедливой.
Кроме того, Дик был прав, когда заметил, что Нэк сможет исполнить часть своей мести во время похищения грузовика. Испуганные дружинники сразу же усилят караулы, без особых на то причин, потому что в это время Нэк и Дик будут находиться уже на полпути к поселению ненормальных.
Предложение жителя подземелья казалось стоящим.
У Дика имелся свой ход в Геликон. Они спустились по лестнице, искусно скрытой под грудой камня – могильником кочевников, – приведшей их в темный сырой туннель, который вел в подземное обиталище. Про себя Нэк решил, что таких входов в Геликон должно быть несколько – возможно, по одному на каждого подземного жителя, занимающего более-менее важный пост. Это означало также и то, что, кроме Дика, бойни и пожара могли избежать многие. Теперь не было ничего удивительного в том, что оборона Геликона пала так скоро – его защитники просто разбежались!
Инструменты и медикаменты были найдены. Под тонким слоем пепла основная часть Геликона оставалась нетронутой и совершенно целой. При желании и небольшой доле мужества подземные жители могли бы восстановить Гору почти в прежнем виде. Помочь им в этом могли кочевники.
Единственное, к чему Нэк теперь был пригоден, так это к переноске тяжестей. Дик нашел для Нэка рюкзак, и тот перенес все, что было нужно, в ближайшую хижину, в которой подземным жителем была оборудована операционная.
Прошло время.
Когда Нэк наконец вынырнул из дурманящей его сознание туманной пелены наркотиков и боли, то обнаружил, что его правая рука заканчивается настоящим длинным мечом. К его левой руке были присоединены щипцы из тусклого металла – он мог открывать и закрывать их путем напряжения и расслабления определенных групп мышц, в которые были вживлены проволочные поводки.