Страница:
– Я не сомневаюсь в твоем уме, – сказала Алиса. – Но девять голов все же, лучше, чем одна.
– Девятиглавый дракон! – вскричал Тай-Пен. Лицо его пылало – за едой он все время пил вино.
– Сейчас я налажу связь с помощью одного из электронных компьютеров, – сказал Лога. – Но не думаю, чтобы большой компьютер удалось победить его же логикой. Компьютеры способны вычислять куда быстрее человека, если дать им нужные данные. Но воображения у них нет, и творческой жилки тоже. Ну что ж, может быть, в памяти нашего есть что-то, чего я не учел. И комбинировать он может очень быстро – у меня бы на это ушли целые годы. Да и прогнозировать он, как-никак, способен.
Зайдя к себе в квартиру. Лога повел всех в контрольный центр, занял место на платформе. Очень скоро он подозвал остальных к себе.
– Я не удержался и запросил главный компьютер, сколько ватанов на данный момент содержится в шахте. – И сколько же? – спросил Нур. Лога сверился с экраном.
– Восемнадцать биллионов двадцать восемь штук. Нет – вот еще три прибавилось.
– Больше половины населения долины, – сказал Фрайгейт.
– Да. Вот еще два прибавилось. – Лога выключил экран. – Люди умирают ежечасно, и их ватаны поступают сюда. Когда компьютер умрет…
Лога умолк. Нужно было обладать огромным мужеством, терпением, решимостью и быстротой ума, чтобы совершить то, что совершил он.
Однако груз его вины был слишком тяжел даже для него.
– А не выбросить ли тебе полотенце на ринг? – предложил Терпин. – То есть не убить ли компьютер прямо сейчас? Так ты никого больше не потеряешь и сможешь продолжать свой проект
– Нет! – отрезал Лога, проявив горячность впервые с начала их знакомства. – Нет! Это было бы чудовищно! Я должен спасти их всех! Всех!
– А в итоге потеряешь миллионы. А то и всех, кто живет на этой планете.
– Нет! Я не могу!
– Ну, я больше ничего не придумаю. Все это больно умственно для меня, – сказал Терпин и пошел в ближний зал поиграть на рояле.
– Я ему неприятен, – сказал Лога. – Знал бы он, до чего я сам себе противен.
– Ну, нечего самоедством заниматься! – сказал Тай-Пен, помахивая бутылкой. – Том, пожалуй, прав. Пойду-ка я к нему и тоже развлекусь малость. У меня голова болит от раздумий! – От них ли? – мягко спросила Алиса. Тай-Пен только ухмыльнулся, поцеловал ее в щеку и ушел. Нур напомнил этику, что надо бы обезвредить бомбы, спрятанные в другом контрольном центре.
– Я просто запру туда дверь, – сказал Лога. – А теперь займемся программой «логика против логики». Даже если это будет только потерей времени.
Оставшиеся перешли в языковую лабораторию. Этик показал им, как пользоваться оборудованием, обучающим языку Мира Садов, или гхууркскому. В их распоряжении была также эсперанто-гхууркская грамматика и словари.
Алиса сжала руку Бёртона.
– Ужасно, правда? – сказала она, глядя ему в глаза своими большими темными глазами. – Все эти души, которые погибнут, утратив свой шанс на бессмертие! Страшно даже думать об этом!
– Ну так и не думай. Они не перестанут быть бессмертными, даже если улетят. Просто не будут знать об этом.
– Да, – пожала плечами она. – Но ведь и мы могли бы быть среди них. Как по-твоему, ты готов к «продвижению»? Мне хотелось бы верить, что я готова, но для этого, наверное, надо быть чуть ли не святым!
Ну в святости меня еще никто не обвинял, разве что моя жена – усмехнулся Бёртон. – А кому и знать, как не ей.
Но Алису ему обмануть не удалось. Она знала, что он в таком же отчаянии, как и она сама.
Прошло два дня. Лога в присутствии всех прогнал результаты на компьютере и выключил экран.
– Бесполезно.
Снова стали совещаться и строить планы, отвергая один за другим из-за погрешностей в логике или непреодолимых препятствий.
На четвертый день их пребывания в башне Фрайгейт весело воскликнул:
– Ну и дураки же мы! Ведь ответ-то у нас под носом! Почему ты не пошлешь роботов заменить модуль?
– Я думал об этом, – вздохнул Лога. – Это было в числе первых мыслей, которые приходили мне в голову. Но, хотя роботы и сделаны из чарузза (так назывался серый металл), лучи компьютера все равно разрежут их.
Разочарованный Фрайгейт почувствовал себя несколько глупо.
– Да… но, если послать их побольше, они могли бы подавить лучеметы?
– Их функции не предусматривают стрельбы по лучеметам.
– А ты не можешь переделать их и запрограммировать заново?
– Это займет у меня десять дней. Если бы я занялся этим сразу, как только явился сюда, то даже одного не успел бы переделать. Я только что проверил, сколько осталось жить компьютеру, – скорбно добавил он. – Пять дней!
Все, хотя и ожидали такого сообщения, испытали шок,
– Ну что ж, хоть голова болеть не будет, – сказал Том Терпин. – Души улетят, и дело с концом. Зато ты сможешь посвятить больше времени оставшимся.
Лога, повернув несколько тумблеров, нажал клавишу. На экране зажглись тхууркские цифры. Все подошли поближе, чтобы посмотреть.
– Восемнадцать биллионов сто два, – прочла Афра.
– Мне следовало бы прикончить этот компьютер, – сказал Лога. – Я и так слишком долго ждал. Кто знает – вдруг сегодня он взял душу моей матери.
– Погодите! – сказал Фрайгейт. – У меня идея! Ты говорил, что включил свои личные воскресители, когда пришел сюда. А нас, например, в них можно воскресить?
– Отчего же, можно. Уловители воскресителя работают на несколько иной частоте, чем компьютер. Наши с Трингу ватаны были настроены на нее. То же самое я могу сделать для вас. Только зачем?
Фрайгейт начал объяснять, но Лога, Бёртон и Нур уже поняли, что он имел в виду.
Они предпримут штурм компьютерного зала, оставив несколько человек в резерве. И хотя атакующие будут гибнуть раз за разом, в конце концов они подавят лучеметы компьютера.
– Как ты додумался до этого, Пит? – спросил Терпин.
– Я как-никак фантаст. Жаль только, что сразу не додумался.
– Мне бы тоже следовало подумать об этом, – сказал Лога. – Но уж очень велик эмоциональный стресс.
– Ты можешь наделать побольше таких? – спросил Бёртон, имея в виду ручной лучемет.
– Сколько угодно.
Через две минуты он вооружил всю группу. И сделал распечатки, показывающие, как добраться в клапанную из контрольного центра и от воскресителей. Все внимательно изучили маршрут.
– В том районе на всех стенах видеокамеры, и в клапанной тоже.
Вот ее фотография.
Фотографию тоже досконально исследовали, заучив наизусть, где что находится. Потом Лога снял несколько дубликатов с запасного модуля и разъяснил, как вынуть старый модуль и вставить новый.
К сожалению, этик не смог получить информацию об огневых точках компьютера.
– Она заперта в банке памяти.
– А ты попроси компьютер выдать ее тебе, – сказал Нур. Лога удивленно засмеялся – ему это не пришло в голову. Секундой позже он получил ответ, но не тот, какой ему хотелось бы. Компьютер отказался сообщить, где расположены его
лучеметы.
– Ну что ж, попытка не пытка.
Все сели на кресла, поехали за этаком к шахте лифта и спустились по ней гораздо быстрее, чем отваживались раньше. Проехав около мили вниз, этик остановился на одном из этажей. Через несколько минут Бёртон, обладавший превосходным чувством ориентации, сообразил, что они направляются к секретному входу в башню. Вскоре они оказались там.
Этик взглянул на дверь, все еще заклиненную Граалем Бёртона, и побагровел.
– Почему вы не сказали, что оставили дверь открытой?
– Я хотел, но не придал этому значения, – сказал Бёртон.
– Через нее могли войти агенты!
– Не могли они нас догнать за такое короткое время. Они ведь плывут на парусниках.
– Я не могу допустить ни малейшего риска, – Лога развернулся лицом к спутникам. – Уберите ту лодку из двери, пока меня не будет.
– А ты куда?
– К пульту – пошлю автоматический летательный аппарат окончательно расплавить карниз и закупорить вход в пещеру.
– Идите с ним, – сказал Бёртон Тай-Пену и де Марбо. Лога рассердился, но промолчал и полетел в кресле по коридору.
Бёртон повел остальных в затянутую туманом комнату, где они, после многих трудов, спихнули лодку в море. Потом все вернулись в коридор, протискиваясь в щель, оставленную Граалем.
– Надо было попросить Логу открыть ее как следует, – сказал Фрайгейт.
– Ему, наверное, не хочется, чтобы мы знали, как он это делает, – заметил Бёртон.
– По-твоему, он все еще нам не доверяет?
– Живя так, как он жил, он научился не доверять никому. Но Бёртон заблуждался. Лога, вернувшись через пятнадцать минут вместе с китайцем и французом, слез с кресла и стукнул кулаком по стене в нескольких дюймах от двери. При этом он четко произнес:
– Ах-К'ак! – И дверь открылась до конца. Бёртон заметил место удара.
– Откуда ты мог знать, пользуясь этим ходом, что не наткнешься на кого-нибудь?
– Эта дверь представляет собой большой видеоэкран. У меня есть другие, которые выглядят, как часть стены. Отсюда я могу видеть коридор в пределах нескольких поворотов.
В передней комнате Лога остановился у стены и снова произнес кодовое слово. Часть гладкой на вид стены отошла в сторону. Открылась хорошо освещенная комната с разным лабораторным оборудованием на столах, большим шкафом и двумя скелетами. Последние лежали головами к двери, словно как раз собрались выйти. Около костлявых пальцев одного валялся металлический ящичек с дисками, шкалами, кнопками, маленьким видеоэкраном с одной стороны и соединительными стержнями – с другой.
– Жаль, что я не передал сигнал несколькими секундами раньше, – сказал Лога. – Они не успели бы вынуть контрольный блок.
– Ты все равно не мог знать, вынули они его или нет, – заметил Бёртон. – И не мог идти на риск самоубийства. Кстати, почему дверь сюда закрыта? Ведь эти двое должны были открыть ее, когда входили.
– И как они могли войти, не зная кода? – добавил Нур.
– Через семьдесят пять секунд дверь закрывается автоматически, если не дать ей нужной команды. Дело в том, что эту комнату нашли, следуя вдоль энергетической линии. Долгая и трудоемкая это была работа – ведь компьютер для этой цели они использовать не могли.
А применяли, наверное, магнитометры. С их помощью они обнаружили источник энергии, а с ним и программное кодовое устройство. Ну а код разгадать было недолго.
– А место нажатия на стену? Как…
– Они и его вычислили, хотя это заняло больше времени. – Лога указал на шкаф. – Это воскреситель. – Он вошел, а Фрайгейт за ним.
– А ты не мог использовать свой собственный источник энергии? – спросил американец.
Лога подобрал с пола контрольный блок, подошел к шкафу и вставил штыри ящичка в отверстия на его боку.
– Нет, не мог – хотя в случае пользования собственным атомным конвертором меня не выследили бы по проводке. Но преображение энергии в материю и улавливание ватанов требует огромных мощностей. Один только физико-экстрафизический обмен берет столько энергии, сколько потребовалось бы для снабжения половины земных городов в конце двадцатого столетия.
– Как же ты устроил, чтобы такой расход не регистрировался счетчиками? – спросил Фрайгейт.
– Да уж устроил. Но вернемся к первому вопросу: если бы инженеры удалили кодовое устройство, я не смог бы выйти из потайной комнаты в коридор. Дверь, выходящая на море, открывается с помощью другого кодера-декодера. К счастью, инженеры погибли раньше. Генератор сигналов я потерял вместе с аэромашиной – но в лодках, стоящих в пещере, тоже есть такие генераторы. Они включаются автоматически, когда датчики докладывают им о подходе к башне.
– Дверные механизмы не должны расходовать много энергии. Почему ты не установил для них отдельные источники?
– Да, следовало бы. Но проще и экономичнее было подключиться к главному энергоблоку. – Лога улыбнулся краем губ. – Интересно, что вынесли инженеры из моего кода? Ах – это майанский артикль мужского рода, К'ак – огонь. А «Лога» – Огонь по-гхууркски. Так они, возможно, меня и раскрыли. Вложили майанское слово в компьютер и через секунду получили ответ. Я, что называется, перемудрил. – Он положил палец на кнопку. – Подойдите сюда. Я покажу эту простую операцию дважды, чтобы все было ясно. Обозначения читать вы умеете. Когда я нажму на эту кнопку, вот этот маленький диск должен загореться. Значит, установка включена. А большой диск около индикатора служит частотомером. – Лога нажал на кнопку. Загорелся оранжевый огонек. – А теперь…
Огонек погас.
– Кхатуух! Это еще что…
Лога приложил руку к шкафу, открыл его дверцу и заглянул внутрь. Оттуда хлынул жар.
– Бегите! – крикнул Лога и сам во всю прыть захромал к выходу.
У двери Бёртон оглянулся на шкаф. Контрольный блок плавился, а сам шкаф изнутри раскалился докрасна.
Лога ругался по-гхууркски.
– Эти… эти! Они запрограммировали конвертор так, чтобы он плавился при включении энергии!
Остальные, кроме Лога и Бёртона, которые умирали столько раз, что больше не боялись смерти, испытали немалое облегчение. Бёртон видел это по их лицам. Они знали, что воскреснут, но все-таки страшились умирать.
– Есть ведь еще и другой воскреситель, – сказал Бёртон.
– С ним будет то же самое, – ответил пепельно-бледный Лога.
– А ты не можешь сделать так, чтобы он не плавился?
– Попытаюсь.
Но из этой попытки ничего не вышло.
Бёртон, глядя на расплавленный аппарат, решил, что настала пора сообщить Логе новость, которую он до сих пор откладывал, – воскресители были важнее.
– Лога, – сказал он, – когда мы гнались за тобой, я положил у двери пулю, чтобы не заблудиться. Теперь пули нет. – Возможно, ее забрал робот-уборщик, – после краткого молчания предположил Фрайгейт.
– Нет, – сказал Лога. – Будь роботы запрограммированы на это, они давно убрали бы все кости.
– Значит, в башню проник кто-то еще!
– Девятиглавый дракон! – вскричал Тай-Пен. Лицо его пылало – за едой он все время пил вино.
– Сейчас я налажу связь с помощью одного из электронных компьютеров, – сказал Лога. – Но не думаю, чтобы большой компьютер удалось победить его же логикой. Компьютеры способны вычислять куда быстрее человека, если дать им нужные данные. Но воображения у них нет, и творческой жилки тоже. Ну что ж, может быть, в памяти нашего есть что-то, чего я не учел. И комбинировать он может очень быстро – у меня бы на это ушли целые годы. Да и прогнозировать он, как-никак, способен.
Зайдя к себе в квартиру. Лога повел всех в контрольный центр, занял место на платформе. Очень скоро он подозвал остальных к себе.
– Я не удержался и запросил главный компьютер, сколько ватанов на данный момент содержится в шахте. – И сколько же? – спросил Нур. Лога сверился с экраном.
– Восемнадцать биллионов двадцать восемь штук. Нет – вот еще три прибавилось.
– Больше половины населения долины, – сказал Фрайгейт.
– Да. Вот еще два прибавилось. – Лога выключил экран. – Люди умирают ежечасно, и их ватаны поступают сюда. Когда компьютер умрет…
Лога умолк. Нужно было обладать огромным мужеством, терпением, решимостью и быстротой ума, чтобы совершить то, что совершил он.
Однако груз его вины был слишком тяжел даже для него.
– А не выбросить ли тебе полотенце на ринг? – предложил Терпин. – То есть не убить ли компьютер прямо сейчас? Так ты никого больше не потеряешь и сможешь продолжать свой проект
– Нет! – отрезал Лога, проявив горячность впервые с начала их знакомства. – Нет! Это было бы чудовищно! Я должен спасти их всех! Всех!
– А в итоге потеряешь миллионы. А то и всех, кто живет на этой планете.
– Нет! Я не могу!
– Ну, я больше ничего не придумаю. Все это больно умственно для меня, – сказал Терпин и пошел в ближний зал поиграть на рояле.
– Я ему неприятен, – сказал Лога. – Знал бы он, до чего я сам себе противен.
– Ну, нечего самоедством заниматься! – сказал Тай-Пен, помахивая бутылкой. – Том, пожалуй, прав. Пойду-ка я к нему и тоже развлекусь малость. У меня голова болит от раздумий! – От них ли? – мягко спросила Алиса. Тай-Пен только ухмыльнулся, поцеловал ее в щеку и ушел. Нур напомнил этику, что надо бы обезвредить бомбы, спрятанные в другом контрольном центре.
– Я просто запру туда дверь, – сказал Лога. – А теперь займемся программой «логика против логики». Даже если это будет только потерей времени.
Оставшиеся перешли в языковую лабораторию. Этик показал им, как пользоваться оборудованием, обучающим языку Мира Садов, или гхууркскому. В их распоряжении была также эсперанто-гхууркская грамматика и словари.
Алиса сжала руку Бёртона.
– Ужасно, правда? – сказала она, глядя ему в глаза своими большими темными глазами. – Все эти души, которые погибнут, утратив свой шанс на бессмертие! Страшно даже думать об этом!
– Ну так и не думай. Они не перестанут быть бессмертными, даже если улетят. Просто не будут знать об этом.
– Да, – пожала плечами она. – Но ведь и мы могли бы быть среди них. Как по-твоему, ты готов к «продвижению»? Мне хотелось бы верить, что я готова, но для этого, наверное, надо быть чуть ли не святым!
Ну в святости меня еще никто не обвинял, разве что моя жена – усмехнулся Бёртон. – А кому и знать, как не ей.
Но Алису ему обмануть не удалось. Она знала, что он в таком же отчаянии, как и она сама.
Прошло два дня. Лога в присутствии всех прогнал результаты на компьютере и выключил экран.
– Бесполезно.
Снова стали совещаться и строить планы, отвергая один за другим из-за погрешностей в логике или непреодолимых препятствий.
На четвертый день их пребывания в башне Фрайгейт весело воскликнул:
– Ну и дураки же мы! Ведь ответ-то у нас под носом! Почему ты не пошлешь роботов заменить модуль?
– Я думал об этом, – вздохнул Лога. – Это было в числе первых мыслей, которые приходили мне в голову. Но, хотя роботы и сделаны из чарузза (так назывался серый металл), лучи компьютера все равно разрежут их.
Разочарованный Фрайгейт почувствовал себя несколько глупо.
– Да… но, если послать их побольше, они могли бы подавить лучеметы?
– Их функции не предусматривают стрельбы по лучеметам.
– А ты не можешь переделать их и запрограммировать заново?
– Это займет у меня десять дней. Если бы я занялся этим сразу, как только явился сюда, то даже одного не успел бы переделать. Я только что проверил, сколько осталось жить компьютеру, – скорбно добавил он. – Пять дней!
Все, хотя и ожидали такого сообщения, испытали шок,
– Ну что ж, хоть голова болеть не будет, – сказал Том Терпин. – Души улетят, и дело с концом. Зато ты сможешь посвятить больше времени оставшимся.
Лога, повернув несколько тумблеров, нажал клавишу. На экране зажглись тхууркские цифры. Все подошли поближе, чтобы посмотреть.
– Восемнадцать биллионов сто два, – прочла Афра.
– Мне следовало бы прикончить этот компьютер, – сказал Лога. – Я и так слишком долго ждал. Кто знает – вдруг сегодня он взял душу моей матери.
– Погодите! – сказал Фрайгейт. – У меня идея! Ты говорил, что включил свои личные воскресители, когда пришел сюда. А нас, например, в них можно воскресить?
– Отчего же, можно. Уловители воскресителя работают на несколько иной частоте, чем компьютер. Наши с Трингу ватаны были настроены на нее. То же самое я могу сделать для вас. Только зачем?
Фрайгейт начал объяснять, но Лога, Бёртон и Нур уже поняли, что он имел в виду.
Они предпримут штурм компьютерного зала, оставив несколько человек в резерве. И хотя атакующие будут гибнуть раз за разом, в конце концов они подавят лучеметы компьютера.
– Как ты додумался до этого, Пит? – спросил Терпин.
– Я как-никак фантаст. Жаль только, что сразу не додумался.
– Мне бы тоже следовало подумать об этом, – сказал Лога. – Но уж очень велик эмоциональный стресс.
– Ты можешь наделать побольше таких? – спросил Бёртон, имея в виду ручной лучемет.
– Сколько угодно.
Через две минуты он вооружил всю группу. И сделал распечатки, показывающие, как добраться в клапанную из контрольного центра и от воскресителей. Все внимательно изучили маршрут.
– В том районе на всех стенах видеокамеры, и в клапанной тоже.
Вот ее фотография.
Фотографию тоже досконально исследовали, заучив наизусть, где что находится. Потом Лога снял несколько дубликатов с запасного модуля и разъяснил, как вынуть старый модуль и вставить новый.
К сожалению, этик не смог получить информацию об огневых точках компьютера.
– Она заперта в банке памяти.
– А ты попроси компьютер выдать ее тебе, – сказал Нур. Лога удивленно засмеялся – ему это не пришло в голову. Секундой позже он получил ответ, но не тот, какой ему хотелось бы. Компьютер отказался сообщить, где расположены его
лучеметы.
– Ну что ж, попытка не пытка.
Все сели на кресла, поехали за этаком к шахте лифта и спустились по ней гораздо быстрее, чем отваживались раньше. Проехав около мили вниз, этик остановился на одном из этажей. Через несколько минут Бёртон, обладавший превосходным чувством ориентации, сообразил, что они направляются к секретному входу в башню. Вскоре они оказались там.
Этик взглянул на дверь, все еще заклиненную Граалем Бёртона, и побагровел.
– Почему вы не сказали, что оставили дверь открытой?
– Я хотел, но не придал этому значения, – сказал Бёртон.
– Через нее могли войти агенты!
– Не могли они нас догнать за такое короткое время. Они ведь плывут на парусниках.
– Я не могу допустить ни малейшего риска, – Лога развернулся лицом к спутникам. – Уберите ту лодку из двери, пока меня не будет.
– А ты куда?
– К пульту – пошлю автоматический летательный аппарат окончательно расплавить карниз и закупорить вход в пещеру.
– Идите с ним, – сказал Бёртон Тай-Пену и де Марбо. Лога рассердился, но промолчал и полетел в кресле по коридору.
Бёртон повел остальных в затянутую туманом комнату, где они, после многих трудов, спихнули лодку в море. Потом все вернулись в коридор, протискиваясь в щель, оставленную Граалем.
– Надо было попросить Логу открыть ее как следует, – сказал Фрайгейт.
– Ему, наверное, не хочется, чтобы мы знали, как он это делает, – заметил Бёртон.
– По-твоему, он все еще нам не доверяет?
– Живя так, как он жил, он научился не доверять никому. Но Бёртон заблуждался. Лога, вернувшись через пятнадцать минут вместе с китайцем и французом, слез с кресла и стукнул кулаком по стене в нескольких дюймах от двери. При этом он четко произнес:
– Ах-К'ак! – И дверь открылась до конца. Бёртон заметил место удара.
– Откуда ты мог знать, пользуясь этим ходом, что не наткнешься на кого-нибудь?
– Эта дверь представляет собой большой видеоэкран. У меня есть другие, которые выглядят, как часть стены. Отсюда я могу видеть коридор в пределах нескольких поворотов.
В передней комнате Лога остановился у стены и снова произнес кодовое слово. Часть гладкой на вид стены отошла в сторону. Открылась хорошо освещенная комната с разным лабораторным оборудованием на столах, большим шкафом и двумя скелетами. Последние лежали головами к двери, словно как раз собрались выйти. Около костлявых пальцев одного валялся металлический ящичек с дисками, шкалами, кнопками, маленьким видеоэкраном с одной стороны и соединительными стержнями – с другой.
– Жаль, что я не передал сигнал несколькими секундами раньше, – сказал Лога. – Они не успели бы вынуть контрольный блок.
– Ты все равно не мог знать, вынули они его или нет, – заметил Бёртон. – И не мог идти на риск самоубийства. Кстати, почему дверь сюда закрыта? Ведь эти двое должны были открыть ее, когда входили.
– И как они могли войти, не зная кода? – добавил Нур.
– Через семьдесят пять секунд дверь закрывается автоматически, если не дать ей нужной команды. Дело в том, что эту комнату нашли, следуя вдоль энергетической линии. Долгая и трудоемкая это была работа – ведь компьютер для этой цели они использовать не могли.
А применяли, наверное, магнитометры. С их помощью они обнаружили источник энергии, а с ним и программное кодовое устройство. Ну а код разгадать было недолго.
– А место нажатия на стену? Как…
– Они и его вычислили, хотя это заняло больше времени. – Лога указал на шкаф. – Это воскреситель. – Он вошел, а Фрайгейт за ним.
– А ты не мог использовать свой собственный источник энергии? – спросил американец.
Лога подобрал с пола контрольный блок, подошел к шкафу и вставил штыри ящичка в отверстия на его боку.
– Нет, не мог – хотя в случае пользования собственным атомным конвертором меня не выследили бы по проводке. Но преображение энергии в материю и улавливание ватанов требует огромных мощностей. Один только физико-экстрафизический обмен берет столько энергии, сколько потребовалось бы для снабжения половины земных городов в конце двадцатого столетия.
– Как же ты устроил, чтобы такой расход не регистрировался счетчиками? – спросил Фрайгейт.
– Да уж устроил. Но вернемся к первому вопросу: если бы инженеры удалили кодовое устройство, я не смог бы выйти из потайной комнаты в коридор. Дверь, выходящая на море, открывается с помощью другого кодера-декодера. К счастью, инженеры погибли раньше. Генератор сигналов я потерял вместе с аэромашиной – но в лодках, стоящих в пещере, тоже есть такие генераторы. Они включаются автоматически, когда датчики докладывают им о подходе к башне.
– Дверные механизмы не должны расходовать много энергии. Почему ты не установил для них отдельные источники?
– Да, следовало бы. Но проще и экономичнее было подключиться к главному энергоблоку. – Лога улыбнулся краем губ. – Интересно, что вынесли инженеры из моего кода? Ах – это майанский артикль мужского рода, К'ак – огонь. А «Лога» – Огонь по-гхууркски. Так они, возможно, меня и раскрыли. Вложили майанское слово в компьютер и через секунду получили ответ. Я, что называется, перемудрил. – Он положил палец на кнопку. – Подойдите сюда. Я покажу эту простую операцию дважды, чтобы все было ясно. Обозначения читать вы умеете. Когда я нажму на эту кнопку, вот этот маленький диск должен загореться. Значит, установка включена. А большой диск около индикатора служит частотомером. – Лога нажал на кнопку. Загорелся оранжевый огонек. – А теперь…
Огонек погас.
– Кхатуух! Это еще что…
Лога приложил руку к шкафу, открыл его дверцу и заглянул внутрь. Оттуда хлынул жар.
– Бегите! – крикнул Лога и сам во всю прыть захромал к выходу.
У двери Бёртон оглянулся на шкаф. Контрольный блок плавился, а сам шкаф изнутри раскалился докрасна.
Лога ругался по-гхууркски.
– Эти… эти! Они запрограммировали конвертор так, чтобы он плавился при включении энергии!
Остальные, кроме Лога и Бёртона, которые умирали столько раз, что больше не боялись смерти, испытали немалое облегчение. Бёртон видел это по их лицам. Они знали, что воскреснут, но все-таки страшились умирать.
– Есть ведь еще и другой воскреситель, – сказал Бёртон.
– С ним будет то же самое, – ответил пепельно-бледный Лога.
– А ты не можешь сделать так, чтобы он не плавился?
– Попытаюсь.
Но из этой попытки ничего не вышло.
Бёртон, глядя на расплавленный аппарат, решил, что настала пора сообщить Логе новость, которую он до сих пор откладывал, – воскресители были важнее.
– Лога, – сказал он, – когда мы гнались за тобой, я положил у двери пулю, чтобы не заблудиться. Теперь пули нет. – Возможно, ее забрал робот-уборщик, – после краткого молчания предположил Фрайгейт.
– Нет, – сказал Лога. – Будь роботы запрограммированы на это, они давно убрали бы все кости.
– Значит, в башню проник кто-то еще!
Часть четырнадцатая. Игра втроем: Кэрролл – Алиса – Компьютер
Глава 54
Они вернулись в лабораторию. Лога сел перед компьютером и взялся за работу. В короткий срок он задействовал все камеры в башне. Еще через две секунды на экране появилось изображение. Бёртон присвистнул:
– Брат Фениксо! Герман Геринг!
Геринг сидел за столом и ел что-то из Грааля. По его предельной худобе и темным кругам под впалыми глазами было видно, что эта еда пришлась как нельзя более .кстати.
– Понять не могу, как он так скоро нагнал нас, – сказал Лога. – Компьютер докладывает, что больше никто не обнаружен, но остальные могут быть вне поля зрения камер. И если это агенты, кто-то может знать код. Монат мог передать его им в долине.
– Спросим Геринга, – предложил Бёртон.
– Ясное дело. Только выясню у компьютера, где он находится. Компьютер дал ответ, и все вылетели на креслах из комнаты. Оказавшись в коридоре, идущем от тайника Логи, они мягко посадили кресла и направились дальше пешком. Геринг был безоружен, но оставалось неясным, нет ли с ним других.
– Ахтунг! – рявкнул Бёртон и громко рассмеялся, когда Геринг вскочил, едва не подавившись, замахав руками и опрокинув стул. Серый, с вытаращенными глазами, он попытался что-то сказать, но покраснел и схватился за горло.
– О Господи, он поперхнулся! – сказала Алиса. Геринг уже посинел и рухнул на колени, когда Бёртон хватил его по спине, выбив из горла застрявший кусок.
– Ничего смешного нет, Ричард, – сказала Алиса. – Перестань смеяться. Ты мог убить его.
– Прошу прощения, Геринг, – сказал Бёртон, утирая слезы. – Мне, наверно, просто захотелось отплатить тебе за то, что ты сделал со мной.
Геринг жадно выпил стакан воды, поданный Афрой Бен.
– Что ж, не могу тебя упрекнуть.
– У тебя голодный вид, – сказал Нур. – Нельзя есть так быстро. После такой долгой голодовки еда может тебя убить.
– Я не настолько уж изголодался. И у меня, кажется, пропал аппетит. – Он оглядел всех. – А где остальные?
– Мертвы.
– Да помилует Бог их души.
– Не помилует, если мы ему не поможем – и быстро.
– Геринг! – резко сказал Лога. – Ты пришел один.
– Да, – ответил Герман, недоуменно разглядывая его.
– Давно ли ты здесь?
– Около часа.
– Кто-нибудь еще шел за тобой в горах?
– Нет – я, по крайней мере, никого не видел.
– Как ты сумел добраться сюда так быстро?
Геринг вместе с другими вироландцами нырял в трюм «Внаем не сдается», пока пароход не смыло с отмели в бездну. Ныряльщики извлекли оттуда запасные части батацитора, собрали аппарат и установили его на деревянном паруснике. Еще наверх вынесли два небольших электромотора, запасной винт маленького катера «Гасконца» и прочие запчасти. Работа шла споро, и четверо человек отплыли на преобразованном паруснике через две недели после отхода «Афиш не расклеивать».
В отличие от группы Бёртона, они не тратили дни на отдых.
– Где же твои спутники? – спросил Лога, уже догадываясь об их судьбе.
– Двое оставили нас и вернулись назад. Я поплыл дальше с моей женой, но она поскользнулась и сорвалась с горы. Геринг сделал знак благословения, обычный у шансеров.
– Ты бы сел, – мягко сказал Бёртон. – Мы многое должны тебе рассказать.
Выслушав рассказ Логи и Бёртона, Геринг пришел в ужас.
– Столько ватанов! И моя жена среди них!
– Да – и мы не знаем, что делать. Убить компьютер, чтобы он не улавливал лишних ватанов, или придумывать дальше, как отменить данную ему команду.
– Есть и третий выход, – сказал Герман.
– Какой?
– Позвольте мне попробовать сменить модуль.
– Ты с ума сошел!
– Нет. За мной есть долг.
Бёртону вспомнился его повторяющийся сон о Боге. «Ты должен мне за плоть. Плати».
– Если ты умрешь, твой ватан будет обречен.
– Кто знает, – спокойно ответил Герман. – Вдруг я уже созрел для «продвижения». Я не знаю, так ли это. Видит Бог, я далеко не святой. Но если я спасу все эти души… ватаны… мне это зачтется.
Никто не стал с ним спорить.
– Прекрасно, – сказал Лога. – Ты самый мужественный человек из всех, кого я встречал, Думаю, ты ясно представляешь себе, как малы твои шансы на успех. Но вот что мы сделаем.
Бёртон раскаивался, что подшутил над немцем. Герман рискует своей душой, рискует вечной гибелью в случае неудачи. Лога прав. Геринг самый смелый человек из всех, кого встречал Бёртон. Может, раньше он таким и не был, но сейчас он такой.
Лога решил вернуться на верхний этаж, в жилые помещения. По дороге они остановились, чтобы показать Герингу плененные ватаны.
Он несколько минут смотрел на их мерцающий, изменчивый круговорот и отвернулся.
– Самое прекрасное, самое потрясающее, самое жуткое зрелище на свете. – Он снова сделал свой круговой знак, и Бёртону показалось, что в нем заключено не только благословение, но и молитва о спасении, об укреплении духа.
В контрольном центре Лога сразу сел к пульту на платформе и через пять минут велел Герингу войти в один из шкафов, где его обмерили лучевые приборы. Лога ввел в компьютер новые данные и через час закончил работу.
Выждав несколько секунд, он нажал какую-то клавишу, слез с платформы и заковылял к большому энергоматериальному преобразователю. Остальные столпились позади. Лога открыл дверцу.
Внутри лежали доспехи. Лога взял их и кинул остальным. Геринга облачили в броню, после чего он стал больше похож на робота, чем на рыцаря в доспехах. Когда же ему на спину привесили ранец с дыхательным аппаратом, он стал точно астронавт.
Скафандр был сделан из сплошного серого металла, только в лицевой части круглого шлема имелся длинный узкий просвет. Эта толстая броня весила всего девять фунтов.
– Окошко не обладает сопротивляемостью металла, – сказал Лога. – А лучи режут и металл, будучи направлены в одно место дольше десяти секунд. Поэтому ты все время должен двигаться.
Геринг проверил на гибкость плечевые, кистевые, пальцевые, коленные и лодыжечные сочленения. Побегал и попрыгал, взад-вперед. Потом поупражнялся в обращении с лучеметом, изучив все возможности этого оружия.
С него сняли скафандр, и он снова поел.
Когда Герман пошел в одну из квартир прилечь, Лога слетал на кресле на один из этажей ниже уровня моря и через час вернулся, ведя за собой в воздухе двухместную исследовательскую субмарину.
– Мне это пришло в голову только часа два назад. Это позволит ему пробиться сквозь первый порог защиты. Ну а дальше придется пешком – проходы там недостаточно широкие для лодки.
В его отсутствие другие занимались делом, прикрепляя лучеметы к гробообразным роботам-чистильщикам и сверля отверстия
для проводов. Лога установил видеотехнику и спусковые устройства, запрограммировал и поставил навигационные блоки.
Бёртон, пришедший будить Германа, увидел, что тот стоит на коленях около кровати и молится.
– Ты бы лучше поспал, – сказал Бёртон.
– Я употребил это время с большей пользой.
Они вернулись в контрольный центр, где Герман слегка перекусил, а потом стал изучать маршрут и осваивать управление субмариной. Лога показал ему, как вынуть старый модуль и вставить новый. Это был кусочек серого металла, размером и формой похожий на игральную карту. В него были впечатаны сложнейшие схемы, но поверхность была гладкой. Один уголок был помечен птичкой – этим углом модуль и надлежало вставить в нужную прорезь – так, чтобы выпуклое кодовое число оказалось сверху.
– Что же может испортиться в подобном модуле? – спросил Фрайгейт.
– Ничего – если он правильно вставлен. Я подозреваю здесь человеческую ошибку. Если вставить модуль вверх ногами, он все равно будет работать – но при каждом приливе напряжения одна из схем будет постепенно портиться. Такую ошибку заметили бы давным-давно, будь техники живы.
Лога положил карточку в металлический куб, который прикрепил к скафандру Германа чуть выше колена.
– Ему нужно будет только нажать вот эту кнопку на кубе – магнитное поле отключится, и карточка выйдет. Куб достаточно толст, чтобы выдержать многочисленные попадания лучей.
На Германа надели все части скафандра, за исключением круглого шлема. Лога разлил золотистое вино в изящные кубки, которые принес из своей квартиры, высоко поднял свой кубок и сказал:
– За твой успех, Герман Геринг. Да будет с тобой Творец!
– Как и со всеми нами, – сказал Герман.
Все выпили, и шлем водрузили на голову Геринга. Тот взобрался по лесенке на верхушку субмарины и с некоторым трудом пролез в люк. Лога последовал за ним, чтобы еще раз повторить свои инструкции, а потом закрыл люк.
Лога, как руководитель операции, занял место на крутящейся платформе, а другие, сев перед разными пультами начали делать то, чему научил их этик.
Первый из бронированных гробов-роботов поднялся в воздух и двинулся к двери. Им управлял Бёртон. За ним шел робот Алисы, за ним другие. Роботы вереницей прошли в дверь и повернули направо.
Когда вышли все, субмарина поднялась над полом и последовала за ними.
Спуск ниже уровня моря занял у каравана пятнадцать минут. Бёртон остановил своего робота перед закрытой дверью с выпуклой надписью, включил лучеметы – и дверь с одной стороны разрезало сверху донизу. Переместив робота, Бёртон разрезал дверь с другой стороны, потом двинул робота в середину, и вырезанный кусок упал внутрь.
Бёртон увидел гигантское, заставленное техникой помещение и направил робота к закрытой двери в противоположной стене. Стена при этом в нескольких местах разошлась, и высунулись сферические дула лучеметов. Из них вылетели алые линии.
Бёртон, двигая рычаги у себя на панели, повернул робота вверх и вправо, задержал его там и нажал на клавишу спуска. По краям экрана сверкнули алые линии, и Бёртон с удовлетворением отметил, как что-то взорвалось. Казалось, что осколки стучат прямо по экрану.
Еще через несколько секунд экран погас. Компьютер уничтожил камеру на корпусе робота. Бёртон выругался и прекратил огонь. Теперь ему оставалось только наблюдать. Он переключил свой терминал на одну из камер Логи, помещенную на стене над дверью, и увидел, что все роботы уже вошли. Его робот висел в десяти футах над полом, наведя передний конец на лучеметы компьютера. Остальные расположились полукругом, чтобы не натыкаться друг на дружку.
Взорвался последний в комнате лучемет, и кадр начал перемещаться – роботы двинулись дальше, завоевывая комнату за комнатой. Робот Алисы расплавился, у де Марбо разбили камеру, робот Тай-Пена пронзили сразу три луча, и он упал, лишившись какого-то жизненно важного узла.
Роботы падали один за другим, и осталась одна субмарина. Ее сигарообразное тело проплыло еще через двое дверей, принимая на себя лучи компьютерных лучеметов.
Очередной дверной проем был достаточно широк, но в нем скрещивались лучи десяти орудий. Герман все-таки проскочил, заплатив за это кормой, которую срезало, и корпусом, который весь изрешетило.
У следующей двери он должен был оставить свою машину. Герман разогнал ее, сбавил ход в нескольких футах от двери и вылез, пока алые лучи сверлили ее корпус. Лучеметы сразу перевели огонь на него. Герман упал на пол – от половины орудий его прикрывала лодка, но у другой половины он был на виду. Он медленно встал и прошел в дверь. Лучеметы вели его, пока он бежал к следующей двери, ведущей в клапанную. Дверь внезапно закрылась, преградив ему путь. Герман, не обращая внимания на лучеметы, стал резать ее. Проделав небольшое отверстие, он отстегнул куб с модулем и бросил его внутрь, а потом пролез сам, держа свой лучемет в руке.
– Брат Фениксо! Герман Геринг!
Геринг сидел за столом и ел что-то из Грааля. По его предельной худобе и темным кругам под впалыми глазами было видно, что эта еда пришлась как нельзя более .кстати.
– Понять не могу, как он так скоро нагнал нас, – сказал Лога. – Компьютер докладывает, что больше никто не обнаружен, но остальные могут быть вне поля зрения камер. И если это агенты, кто-то может знать код. Монат мог передать его им в долине.
– Спросим Геринга, – предложил Бёртон.
– Ясное дело. Только выясню у компьютера, где он находится. Компьютер дал ответ, и все вылетели на креслах из комнаты. Оказавшись в коридоре, идущем от тайника Логи, они мягко посадили кресла и направились дальше пешком. Геринг был безоружен, но оставалось неясным, нет ли с ним других.
– Ахтунг! – рявкнул Бёртон и громко рассмеялся, когда Геринг вскочил, едва не подавившись, замахав руками и опрокинув стул. Серый, с вытаращенными глазами, он попытался что-то сказать, но покраснел и схватился за горло.
– О Господи, он поперхнулся! – сказала Алиса. Геринг уже посинел и рухнул на колени, когда Бёртон хватил его по спине, выбив из горла застрявший кусок.
– Ничего смешного нет, Ричард, – сказала Алиса. – Перестань смеяться. Ты мог убить его.
– Прошу прощения, Геринг, – сказал Бёртон, утирая слезы. – Мне, наверно, просто захотелось отплатить тебе за то, что ты сделал со мной.
Геринг жадно выпил стакан воды, поданный Афрой Бен.
– Что ж, не могу тебя упрекнуть.
– У тебя голодный вид, – сказал Нур. – Нельзя есть так быстро. После такой долгой голодовки еда может тебя убить.
– Я не настолько уж изголодался. И у меня, кажется, пропал аппетит. – Он оглядел всех. – А где остальные?
– Мертвы.
– Да помилует Бог их души.
– Не помилует, если мы ему не поможем – и быстро.
– Геринг! – резко сказал Лога. – Ты пришел один.
– Да, – ответил Герман, недоуменно разглядывая его.
– Давно ли ты здесь?
– Около часа.
– Кто-нибудь еще шел за тобой в горах?
– Нет – я, по крайней мере, никого не видел.
– Как ты сумел добраться сюда так быстро?
Геринг вместе с другими вироландцами нырял в трюм «Внаем не сдается», пока пароход не смыло с отмели в бездну. Ныряльщики извлекли оттуда запасные части батацитора, собрали аппарат и установили его на деревянном паруснике. Еще наверх вынесли два небольших электромотора, запасной винт маленького катера «Гасконца» и прочие запчасти. Работа шла споро, и четверо человек отплыли на преобразованном паруснике через две недели после отхода «Афиш не расклеивать».
В отличие от группы Бёртона, они не тратили дни на отдых.
– Где же твои спутники? – спросил Лога, уже догадываясь об их судьбе.
– Двое оставили нас и вернулись назад. Я поплыл дальше с моей женой, но она поскользнулась и сорвалась с горы. Геринг сделал знак благословения, обычный у шансеров.
– Ты бы сел, – мягко сказал Бёртон. – Мы многое должны тебе рассказать.
Выслушав рассказ Логи и Бёртона, Геринг пришел в ужас.
– Столько ватанов! И моя жена среди них!
– Да – и мы не знаем, что делать. Убить компьютер, чтобы он не улавливал лишних ватанов, или придумывать дальше, как отменить данную ему команду.
– Есть и третий выход, – сказал Герман.
– Какой?
– Позвольте мне попробовать сменить модуль.
– Ты с ума сошел!
– Нет. За мной есть долг.
Бёртону вспомнился его повторяющийся сон о Боге. «Ты должен мне за плоть. Плати».
– Если ты умрешь, твой ватан будет обречен.
– Кто знает, – спокойно ответил Герман. – Вдруг я уже созрел для «продвижения». Я не знаю, так ли это. Видит Бог, я далеко не святой. Но если я спасу все эти души… ватаны… мне это зачтется.
Никто не стал с ним спорить.
– Прекрасно, – сказал Лога. – Ты самый мужественный человек из всех, кого я встречал, Думаю, ты ясно представляешь себе, как малы твои шансы на успех. Но вот что мы сделаем.
Бёртон раскаивался, что подшутил над немцем. Герман рискует своей душой, рискует вечной гибелью в случае неудачи. Лога прав. Геринг самый смелый человек из всех, кого встречал Бёртон. Может, раньше он таким и не был, но сейчас он такой.
Лога решил вернуться на верхний этаж, в жилые помещения. По дороге они остановились, чтобы показать Герингу плененные ватаны.
Он несколько минут смотрел на их мерцающий, изменчивый круговорот и отвернулся.
– Самое прекрасное, самое потрясающее, самое жуткое зрелище на свете. – Он снова сделал свой круговой знак, и Бёртону показалось, что в нем заключено не только благословение, но и молитва о спасении, об укреплении духа.
В контрольном центре Лога сразу сел к пульту на платформе и через пять минут велел Герингу войти в один из шкафов, где его обмерили лучевые приборы. Лога ввел в компьютер новые данные и через час закончил работу.
Выждав несколько секунд, он нажал какую-то клавишу, слез с платформы и заковылял к большому энергоматериальному преобразователю. Остальные столпились позади. Лога открыл дверцу.
Внутри лежали доспехи. Лога взял их и кинул остальным. Геринга облачили в броню, после чего он стал больше похож на робота, чем на рыцаря в доспехах. Когда же ему на спину привесили ранец с дыхательным аппаратом, он стал точно астронавт.
Скафандр был сделан из сплошного серого металла, только в лицевой части круглого шлема имелся длинный узкий просвет. Эта толстая броня весила всего девять фунтов.
– Окошко не обладает сопротивляемостью металла, – сказал Лога. – А лучи режут и металл, будучи направлены в одно место дольше десяти секунд. Поэтому ты все время должен двигаться.
Геринг проверил на гибкость плечевые, кистевые, пальцевые, коленные и лодыжечные сочленения. Побегал и попрыгал, взад-вперед. Потом поупражнялся в обращении с лучеметом, изучив все возможности этого оружия.
С него сняли скафандр, и он снова поел.
Когда Герман пошел в одну из квартир прилечь, Лога слетал на кресле на один из этажей ниже уровня моря и через час вернулся, ведя за собой в воздухе двухместную исследовательскую субмарину.
– Мне это пришло в голову только часа два назад. Это позволит ему пробиться сквозь первый порог защиты. Ну а дальше придется пешком – проходы там недостаточно широкие для лодки.
В его отсутствие другие занимались делом, прикрепляя лучеметы к гробообразным роботам-чистильщикам и сверля отверстия
для проводов. Лога установил видеотехнику и спусковые устройства, запрограммировал и поставил навигационные блоки.
Бёртон, пришедший будить Германа, увидел, что тот стоит на коленях около кровати и молится.
– Ты бы лучше поспал, – сказал Бёртон.
– Я употребил это время с большей пользой.
Они вернулись в контрольный центр, где Герман слегка перекусил, а потом стал изучать маршрут и осваивать управление субмариной. Лога показал ему, как вынуть старый модуль и вставить новый. Это был кусочек серого металла, размером и формой похожий на игральную карту. В него были впечатаны сложнейшие схемы, но поверхность была гладкой. Один уголок был помечен птичкой – этим углом модуль и надлежало вставить в нужную прорезь – так, чтобы выпуклое кодовое число оказалось сверху.
– Что же может испортиться в подобном модуле? – спросил Фрайгейт.
– Ничего – если он правильно вставлен. Я подозреваю здесь человеческую ошибку. Если вставить модуль вверх ногами, он все равно будет работать – но при каждом приливе напряжения одна из схем будет постепенно портиться. Такую ошибку заметили бы давным-давно, будь техники живы.
Лога положил карточку в металлический куб, который прикрепил к скафандру Германа чуть выше колена.
– Ему нужно будет только нажать вот эту кнопку на кубе – магнитное поле отключится, и карточка выйдет. Куб достаточно толст, чтобы выдержать многочисленные попадания лучей.
На Германа надели все части скафандра, за исключением круглого шлема. Лога разлил золотистое вино в изящные кубки, которые принес из своей квартиры, высоко поднял свой кубок и сказал:
– За твой успех, Герман Геринг. Да будет с тобой Творец!
– Как и со всеми нами, – сказал Герман.
Все выпили, и шлем водрузили на голову Геринга. Тот взобрался по лесенке на верхушку субмарины и с некоторым трудом пролез в люк. Лога последовал за ним, чтобы еще раз повторить свои инструкции, а потом закрыл люк.
Лога, как руководитель операции, занял место на крутящейся платформе, а другие, сев перед разными пультами начали делать то, чему научил их этик.
Первый из бронированных гробов-роботов поднялся в воздух и двинулся к двери. Им управлял Бёртон. За ним шел робот Алисы, за ним другие. Роботы вереницей прошли в дверь и повернули направо.
Когда вышли все, субмарина поднялась над полом и последовала за ними.
Спуск ниже уровня моря занял у каравана пятнадцать минут. Бёртон остановил своего робота перед закрытой дверью с выпуклой надписью, включил лучеметы – и дверь с одной стороны разрезало сверху донизу. Переместив робота, Бёртон разрезал дверь с другой стороны, потом двинул робота в середину, и вырезанный кусок упал внутрь.
Бёртон увидел гигантское, заставленное техникой помещение и направил робота к закрытой двери в противоположной стене. Стена при этом в нескольких местах разошлась, и высунулись сферические дула лучеметов. Из них вылетели алые линии.
Бёртон, двигая рычаги у себя на панели, повернул робота вверх и вправо, задержал его там и нажал на клавишу спуска. По краям экрана сверкнули алые линии, и Бёртон с удовлетворением отметил, как что-то взорвалось. Казалось, что осколки стучат прямо по экрану.
Еще через несколько секунд экран погас. Компьютер уничтожил камеру на корпусе робота. Бёртон выругался и прекратил огонь. Теперь ему оставалось только наблюдать. Он переключил свой терминал на одну из камер Логи, помещенную на стене над дверью, и увидел, что все роботы уже вошли. Его робот висел в десяти футах над полом, наведя передний конец на лучеметы компьютера. Остальные расположились полукругом, чтобы не натыкаться друг на дружку.
Взорвался последний в комнате лучемет, и кадр начал перемещаться – роботы двинулись дальше, завоевывая комнату за комнатой. Робот Алисы расплавился, у де Марбо разбили камеру, робот Тай-Пена пронзили сразу три луча, и он упал, лишившись какого-то жизненно важного узла.
Роботы падали один за другим, и осталась одна субмарина. Ее сигарообразное тело проплыло еще через двое дверей, принимая на себя лучи компьютерных лучеметов.
Очередной дверной проем был достаточно широк, но в нем скрещивались лучи десяти орудий. Герман все-таки проскочил, заплатив за это кормой, которую срезало, и корпусом, который весь изрешетило.
У следующей двери он должен был оставить свою машину. Герман разогнал ее, сбавил ход в нескольких футах от двери и вылез, пока алые лучи сверлили ее корпус. Лучеметы сразу перевели огонь на него. Герман упал на пол – от половины орудий его прикрывала лодка, но у другой половины он был на виду. Он медленно встал и прошел в дверь. Лучеметы вели его, пока он бежал к следующей двери, ведущей в клапанную. Дверь внезапно закрылась, преградив ему путь. Герман, не обращая внимания на лучеметы, стал резать ее. Проделав небольшое отверстие, он отстегнул куб с модулем и бросил его внутрь, а потом пролез сам, держа свой лучемет в руке.