Страница:
После того как Кейн удостоверился, что интересы Фебы будет защищать проверенный человек, он позвонил своему брокеру.
– Срочно продайте все акции «Криг корпорэйшн», принадлежащие мне, – велел он.
– Но, мистер Блэкмон, я бы не советовал сейчас делать это. Они принесут вам неплохую прибыль, сэр.
– Я уже получил прибыль. Продайте их и купите акции конкурентов, например «Дрим-имеджес».
Брокер попытался убедить его изменить решение, но он был непреклонен. Кейн не собирался иметь никаких дел с компанией, генеральный директор которой преследует женщин.
И не просто каких-то незнакомых женщин, а самую главную на свете.
Фебу Делонгпри.
Закончив с этим, он набрал номер частного детектива.
Он ведь получил согласие Фебы, верно? Значит, может действовать по своему усмотрению.
Феба постучала в дверь. Не получив ответа, она тихонько зашла в кабинет.
Кейн раздраженно разговаривал с кем-то по телефону.
– Если он сделал это сейчас, значит, можно предположить, что и раньше было что-то подобное. – Он немного помолчал. – Постарайтесь найти других женщин, ладно? Все, до связи. – Кейн повесил трубку и, взглянув на нее, сразу смягчился.
– Спасибо тебе, – проговорила Феба.
Кейн вздернул бровь.
– За что? Я еще ничего не сделал.
– Почему же, ты заставил Крига нервничать. Все эти люди будут действовать от твоего имени?
– Нет, теперь, когда я тоже в этом замешан, нам надо быть предельно осторожными, чтобы тебя лишний раз не поливали грязью. Будем действовать анонимно. Никто, кроме моих юристов, которым я бесконечно доверяю, не знает, кто открыл кампанию против Рэндала Крига.
Феба была не согласна, так как одно имя Блэкмона значило очень много, но не стала с ним спорить. Он знает, что делает. Его сила, уверенность в себе давали ей надежду.
Чего стоит один только телефонный разговор, который ей частично удалось подслушать! Кейн говорил столь властным тоном, что становилось ясно: он не потерпит никаких возражений и во что бы то ни стало добьется своего.
Но почему такой человек, как Кейн, прячется от всего мира в своем замке? Почему обрек себя на одиночество? Разве его может что-то пугать? Феба знала, что когда-нибудь Кейн сам все ей расскажет. Несмотря на его дурацкую манеру замыкаться в себе, он становился все ближе ей.
Однако время откровений, очевидно, еще не пришло.
– Ну, и что ты собираешься делать теперь, когда на улице потоп? – спросил Кейн, глядя на нее горячими карими глазами.
За окном бушевала стихия, но за толстыми стенами старинного особняка было тепло и уютно.
Феба пожала плечами. После того как она приняла расслабляющую ванну с ароматической пеной и залезла в мягкие домашние брюки и свободную кофточку, на нее напала странная вялость. Не хотелось ничего делать, ни о чем думать.
– Скажем, предприму героическую попытку почитать, – сказала Феба, направляясь к выходу. – Не буду тебе мешать.
– Постой, не уходи.
Она послушно остановилась, чувствуя, как бешено забилось сердце. Обычно он либо сам приказывал ей уйти, либо не протестовал, когда девушка удалялась по собственной воле.
Кейн открыл створку старинного бара, достал бутылку бренди и наполнил бокал.
– Если для меня, то не надо, – запротестовала Феба.
– Это всего лишь немного бренди, присядь ненадолго.
Феба устроилась на диване, приняла от него бокал и стала медленно потягивать обжигающую жидкость. Оказывается, это вкусно и действует расслабляюще, подумала она про себя.
А Кейн тем временем размышлял о том, что Феба находилась здесь уже три дня, но так толком и не спала до сих пор. Зачем тогда эта крепость, охрана, если Феба не чувствует себя в безопасности?
– Твой страх не дает тебе покоя, Феба, – сказал он. – Постарайся хоть немного поспать. Ты выглядишь усталой.
– Да, я знаю, но мне кажется, что я просто разучилась спать больше двух-трех часов в сутки.
– А ты попробуй. – Обеими ладонями взяв изящную руку, в которой Феба держала бокал с бренди, он поднес ее к губам девушки, предлагая ей сделать еще один глоток. – Самое главное, успокойся. Здесь тебе ничего не грозит. Я не позволю ему даже близко подойти к тебе, а во сне он ничего не может сделать.
– Но он делает! – бессильно прошептала она и опустила глаза, пытаясь спрятать боль.
Его сердце разрывалось на куски от ее мучений.
– Ты сама даешь ему власть над собой, позволяя приходить в твоих снах, – сказал он нежно, убирая со лба сбившийся рыжий локон.
– Я понимаю это, – тихо ответила Феба, уже самостоятельно делая несколько глотков из бокала. Постепенно приятное тепло разливалось по всему телу, принося с собой приятное расслабление. – Пожалуй, я пойду, Кейн. Тебе, наверное, надо работать.
Веки ее налились тяжестью. Господи, неужели удастся хоть на пару часиков заснуть? Хорошо бы...
Феба только начала вставать с дивана, как Кейн мягко усадил ее обратно. Поправив подушки и забрав пустой бокал, он помог ей вытянуть ноги.
– Ты и так сегодня набегалась, чтобы еще подниматься наверх. Спи.
– Но это же твой кабинет, Кейн, ты здесь работаешь...
– Все нормально, закрывай скорее глаза, – укутывая ее в плед, сказал он.
– Слушаюсь и повинуюсь, сэр.
Кейн улыбнулся.
– Ах ты, бесенок!
– Великан-отшельник, – пробормотала она, засыпая.
Кейн долго стоял возле дивана, глядя на мирно спящую Фебу. Ему так хотелось обнять ее, поцеловать, но вместо этого он отошел, сел за стол и стал оттуда, издалека, смотреть на нее.
Феба, свернувшаяся комочком на огромном диване, выглядела такой маленькой и беззащитной, похожей на крохотного рыжего котенка.
Несмотря на всю энергию и оптимизм, ее до сих пор мучили кошмары. Кейн мог запросто узнать от частного детектива, что на самом деле сделал с ней Криг. Но он надеялся, что она доверится ему сама.
Рассказывать ей о Лили он не собирался, это разные вещи: Феба чиста... в отличие от него.
Сделав над собой усилие, Кейн оторвался от. созерцания спящей Фебы, потер пальцами виски и погрузился в работу.
Спустя час, закончив трудиться с документами, Кейн удостоверился, что Феба действительно крепко спит. Полюбовавшись на нее еще немного, он вышел из кабинета, решив не мешать.
В холле на него налетел Бенсон с вытаращенными глазами:
– Сэр, мисс Феба пропала! Я никак не могу отыскать ее! Честное слово, я старался изо всех сил...
Кейн усмехнулся. Пора прервать излияния старого дворецкого.
– Она спит, – кивнул он в сторону кабинета.
Челюсть Бенсона непроизвольно отвисла от удивления. Аномальное поведение хозяина не укладывалось в голове! Вот уже много лет он никого не подпускал к себе близко. Тем более настолько, чтобы укладывать спать в святая святых – в кабинете!
Кейн сделал вид, будто не заметил смятения дворецкого.
– Проследи, чтоб никто не мешал ей.
Бенсон кивнул, успев уже оправиться от шока и натянуть свое обычное бесстрастное выражение лица.
Но в глубине его глаз таилась довольная улыбка.
На часах было почти одиннадцать, когда Кейн вернулся в свой кабинет.
Не отказав себе в удовольствии еще чуть-чуть постоять у дивана, он осторожно взял Фебу на руки и понес ее наверх. Девушка мирно спала и поэтому даже не шелохнулась.
Кейн тихо зашел в спальню Фебы, положил ее на кровать и накрыл одеялом.
Внимательно осмотрев комнату, он плотно закрыл дверь, ведущую на балкон, и все окна. Была у него мысль пустить сюда одного из его доберманов для большего спокойствия, но, подумав немного, он решил, что это уже будет перебор.
Феба снова свернулась в комочек среди подушек.
Как много испытаний выпало на долю этого хрупкого создания, подумал Кейн. Он наклонился и нежно прикоснулся к ее губам.
– Кейн, – прошептала она сквозь сон.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Срочно продайте все акции «Криг корпорэйшн», принадлежащие мне, – велел он.
– Но, мистер Блэкмон, я бы не советовал сейчас делать это. Они принесут вам неплохую прибыль, сэр.
– Я уже получил прибыль. Продайте их и купите акции конкурентов, например «Дрим-имеджес».
Брокер попытался убедить его изменить решение, но он был непреклонен. Кейн не собирался иметь никаких дел с компанией, генеральный директор которой преследует женщин.
И не просто каких-то незнакомых женщин, а самую главную на свете.
Фебу Делонгпри.
Закончив с этим, он набрал номер частного детектива.
Он ведь получил согласие Фебы, верно? Значит, может действовать по своему усмотрению.
Феба постучала в дверь. Не получив ответа, она тихонько зашла в кабинет.
Кейн раздраженно разговаривал с кем-то по телефону.
– Если он сделал это сейчас, значит, можно предположить, что и раньше было что-то подобное. – Он немного помолчал. – Постарайтесь найти других женщин, ладно? Все, до связи. – Кейн повесил трубку и, взглянув на нее, сразу смягчился.
– Спасибо тебе, – проговорила Феба.
Кейн вздернул бровь.
– За что? Я еще ничего не сделал.
– Почему же, ты заставил Крига нервничать. Все эти люди будут действовать от твоего имени?
– Нет, теперь, когда я тоже в этом замешан, нам надо быть предельно осторожными, чтобы тебя лишний раз не поливали грязью. Будем действовать анонимно. Никто, кроме моих юристов, которым я бесконечно доверяю, не знает, кто открыл кампанию против Рэндала Крига.
Феба была не согласна, так как одно имя Блэкмона значило очень много, но не стала с ним спорить. Он знает, что делает. Его сила, уверенность в себе давали ей надежду.
Чего стоит один только телефонный разговор, который ей частично удалось подслушать! Кейн говорил столь властным тоном, что становилось ясно: он не потерпит никаких возражений и во что бы то ни стало добьется своего.
Но почему такой человек, как Кейн, прячется от всего мира в своем замке? Почему обрек себя на одиночество? Разве его может что-то пугать? Феба знала, что когда-нибудь Кейн сам все ей расскажет. Несмотря на его дурацкую манеру замыкаться в себе, он становился все ближе ей.
Однако время откровений, очевидно, еще не пришло.
– Ну, и что ты собираешься делать теперь, когда на улице потоп? – спросил Кейн, глядя на нее горячими карими глазами.
За окном бушевала стихия, но за толстыми стенами старинного особняка было тепло и уютно.
Феба пожала плечами. После того как она приняла расслабляющую ванну с ароматической пеной и залезла в мягкие домашние брюки и свободную кофточку, на нее напала странная вялость. Не хотелось ничего делать, ни о чем думать.
– Скажем, предприму героическую попытку почитать, – сказала Феба, направляясь к выходу. – Не буду тебе мешать.
– Постой, не уходи.
Она послушно остановилась, чувствуя, как бешено забилось сердце. Обычно он либо сам приказывал ей уйти, либо не протестовал, когда девушка удалялась по собственной воле.
Кейн открыл створку старинного бара, достал бутылку бренди и наполнил бокал.
– Если для меня, то не надо, – запротестовала Феба.
– Это всего лишь немного бренди, присядь ненадолго.
Феба устроилась на диване, приняла от него бокал и стала медленно потягивать обжигающую жидкость. Оказывается, это вкусно и действует расслабляюще, подумала она про себя.
А Кейн тем временем размышлял о том, что Феба находилась здесь уже три дня, но так толком и не спала до сих пор. Зачем тогда эта крепость, охрана, если Феба не чувствует себя в безопасности?
– Твой страх не дает тебе покоя, Феба, – сказал он. – Постарайся хоть немного поспать. Ты выглядишь усталой.
– Да, я знаю, но мне кажется, что я просто разучилась спать больше двух-трех часов в сутки.
– А ты попробуй. – Обеими ладонями взяв изящную руку, в которой Феба держала бокал с бренди, он поднес ее к губам девушки, предлагая ей сделать еще один глоток. – Самое главное, успокойся. Здесь тебе ничего не грозит. Я не позволю ему даже близко подойти к тебе, а во сне он ничего не может сделать.
– Но он делает! – бессильно прошептала она и опустила глаза, пытаясь спрятать боль.
Его сердце разрывалось на куски от ее мучений.
– Ты сама даешь ему власть над собой, позволяя приходить в твоих снах, – сказал он нежно, убирая со лба сбившийся рыжий локон.
– Я понимаю это, – тихо ответила Феба, уже самостоятельно делая несколько глотков из бокала. Постепенно приятное тепло разливалось по всему телу, принося с собой приятное расслабление. – Пожалуй, я пойду, Кейн. Тебе, наверное, надо работать.
Веки ее налились тяжестью. Господи, неужели удастся хоть на пару часиков заснуть? Хорошо бы...
Феба только начала вставать с дивана, как Кейн мягко усадил ее обратно. Поправив подушки и забрав пустой бокал, он помог ей вытянуть ноги.
– Ты и так сегодня набегалась, чтобы еще подниматься наверх. Спи.
– Но это же твой кабинет, Кейн, ты здесь работаешь...
– Все нормально, закрывай скорее глаза, – укутывая ее в плед, сказал он.
– Слушаюсь и повинуюсь, сэр.
Кейн улыбнулся.
– Ах ты, бесенок!
– Великан-отшельник, – пробормотала она, засыпая.
Кейн долго стоял возле дивана, глядя на мирно спящую Фебу. Ему так хотелось обнять ее, поцеловать, но вместо этого он отошел, сел за стол и стал оттуда, издалека, смотреть на нее.
Феба, свернувшаяся комочком на огромном диване, выглядела такой маленькой и беззащитной, похожей на крохотного рыжего котенка.
Несмотря на всю энергию и оптимизм, ее до сих пор мучили кошмары. Кейн мог запросто узнать от частного детектива, что на самом деле сделал с ней Криг. Но он надеялся, что она доверится ему сама.
Рассказывать ей о Лили он не собирался, это разные вещи: Феба чиста... в отличие от него.
Сделав над собой усилие, Кейн оторвался от. созерцания спящей Фебы, потер пальцами виски и погрузился в работу.
Спустя час, закончив трудиться с документами, Кейн удостоверился, что Феба действительно крепко спит. Полюбовавшись на нее еще немного, он вышел из кабинета, решив не мешать.
В холле на него налетел Бенсон с вытаращенными глазами:
– Сэр, мисс Феба пропала! Я никак не могу отыскать ее! Честное слово, я старался изо всех сил...
Кейн усмехнулся. Пора прервать излияния старого дворецкого.
– Она спит, – кивнул он в сторону кабинета.
Челюсть Бенсона непроизвольно отвисла от удивления. Аномальное поведение хозяина не укладывалось в голове! Вот уже много лет он никого не подпускал к себе близко. Тем более настолько, чтобы укладывать спать в святая святых – в кабинете!
Кейн сделал вид, будто не заметил смятения дворецкого.
– Проследи, чтоб никто не мешал ей.
Бенсон кивнул, успев уже оправиться от шока и натянуть свое обычное бесстрастное выражение лица.
Но в глубине его глаз таилась довольная улыбка.
На часах было почти одиннадцать, когда Кейн вернулся в свой кабинет.
Не отказав себе в удовольствии еще чуть-чуть постоять у дивана, он осторожно взял Фебу на руки и понес ее наверх. Девушка мирно спала и поэтому даже не шелохнулась.
Кейн тихо зашел в спальню Фебы, положил ее на кровать и накрыл одеялом.
Внимательно осмотрев комнату, он плотно закрыл дверь, ведущую на балкон, и все окна. Была у него мысль пустить сюда одного из его доберманов для большего спокойствия, но, подумав немного, он решил, что это уже будет перебор.
Феба снова свернулась в комочек среди подушек.
Как много испытаний выпало на долю этого хрупкого создания, подумал Кейн. Он наклонился и нежно прикоснулся к ее губам.
– Кейн, – прошептала она сквозь сон.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Господи, да что же со мной происходит?
Впрочем, вопрос, который постоянно крутился в его голове, был чисто риторическим.
Присутствие в «Девяти дубах» очаровательной Фебы Делонгпри перевернуло всю его жизнь. Ему бы сидеть в своем логове, как она выражается, и спокойно заниматься привычными делами. Так нет же, он постоянно ловит себя на мысли, что прислушивается к тому, что происходит за закрытой дверью.
Уже четвертый раз за день Кейн вышел из своего кабинета, заслышав где-то поблизости веселый смех Фебы, втайне надеясь, что она уже выбежала погулять и он не найдет ее.
Кого он обманывает? Себя?
Обойдя весь дом, Кейн обнаружил Фебу почти случайно на застекленной террасе.
Феба оживленно болтала с Уиллисом, пока тот накрывал стол для завтрака. Она сидела на плетеном диване в своих спортивных твидовых штанах и свободной рубашке, болтая одной ногой. Рядом с ней лежала какая-то книжка.
Кейн, прислонившись к косяку, не отрываясь смотрел на ее сияющее лицо.
Уиллис был явно очарован ею, тут и двух мнений быть не может. С одной стороны, Кейн чувствовал непривычную ему ревность, а с другой, его не покидало восхищение способностью Фебы опутывать своими колдовскими чарами всех вокруг. И с прислугой она была на равной ноге. Никакой спеси, никакой заносчивости.
– Послушай-ка, Уиллис, вот ответь мне на один вопрос, только не тушуйся. Ты считаешь, я слишком тощая?
– Что вы, мисс Феба!
– Почему же ты ставишь на стол такое количество еды? Я ведь лопну! Очень скоро мне придется менять весь гардероб! – смеясь, сказала Феба.
Уиллис был само очарование рядом с ней. Вот и с ним, как со всеми остальными, ей легко удалось найти общий язык. Да, она поистине обладает даром общения с людьми! – в который раз подумал Кейн.
Феба заметила хозяина «Девяти дубов», стоявшего в дверях, и мгновенно расцвела.
– Разве тебя мама не учила, что подслушивать нехорошо? – с лукавой улыбкой поинтересовалась она.
– Да, мадам, она заботилась о моем воспитании, – машинально ответил Уиллис, поправляя салфетки, и лишь через секунду понял, что вопрос относился не к нему.
Уиллис резко повернулся, вытянулся в струну, нервно переводя взгляде Фебы на хозяина.
Кейн нахмурился, удостоверившись снова, что люди его боятся. За многие годы они привыкли видеть в нем сурового надсмотрщика, которому нет никакого дела до их проблем. А ведь они не заслуживают подобного обращения.
– Уиллис, дорогой, расслабься. Почему бы тебе не отдохнуть немного? – добродушно сказал Кейн.
Глаза парня медленно полезли на лоб от невиданной любезности хозяина.
– Сэр? – срывающимся голосом прогнусавил он.
– Я отпускаю тебя на денек. Уверен, мы как-нибудь протянем без твоих услуг.
Феба одарила Кейна ослепительной улыбкой.
– Сэр, не хочу показаться неблагодарным, но Бенсон устанавливает график работы, ему это может не понравиться, – пролепетал обескураженный Уиллис.
Кейн вошел на террасу и нажал на стене кнопку внутреннего переговорного устройства.
– Да, мистер Блэкмон, вы что-то хотели? – последовал незамедлительный ответ.
– Бенсон, пожалуйста, дай Уиллису выходной, а хотя... отпусти-ка весь персонал на день, с оплатой конечно.
– Прошу прощения, сэр?
– Что там у нас невозможно отложить на день?
– Обед, ужин...
– С этим мы справимся, – сказал Кейн, подмигнув Фебе. – Что-нибудь еще?
Помедлив с ответом, Бенсон протянул:
– Нет, сэр, но...
– Слава богу, я уж думал, что придется насильно выгонять людей отдыхать.
Уиллис хихикнул.
– Вполне могло быть и такое, – послышалось из переговорного устройства. – Хорошо, сэр, желаю приятно провести время.
Если бы это был не Бенсон, Кейн готов был бы поклясться, что услышал задорные нотки в голосе.
Уиллис кивнул и быстро попятился к выходу, на ходу стягивая форму.
Кейн проследил за ним взглядом и, когда Уиллис исчез за дверью, посмотрел в смеющиеся глаза Фебы.
– Браво, – нежно сказала она, перестав наконец раскачивать ногой, за что Кейн был бесконечно ей благодарен. – Впечатляет. Садись, я поделюсь с тобой своим завтраком.
Она и глазом не успела моргнуть, как он уже восседал рядом на плетеном диванчике.
– Рад, что угодил тебе.
– Как же твоя работа? – улыбнулась Феба. – Неужели все сделал?
– Да.
Это было вранье чистой воды: у него всегда имелась куча разных дел, но сегодня, правда, ничего срочного.
– И вообще, я гений, разве ты не знала? – заявил он.
Игривое настроение Кейна было откровением для Фебы, хотя она понемногу стала уже привыкать к изменениям в его замкнутом характере.
– Я знала это еще много лет назад.
– Неужели?
Феба радостно засмеялась. Как приятно было видеть его живые глаза, улыбку, слушать ироничные замечания!
Она разломила свой сэндвич пополам и протянула ему одну половину. Кейн кивнул в знак благодарности и тут же запустил руку в тарелку с ее чипсами.
– Ну, расскажи, с чего это ты вдруг добровольно покинул свое убежище? – спросила Феба, довольная тем, с каким наслаждением он набросился на еду.
– Думаю, ты знаешь ответ.
– Нет. Если ты хочешь сказать, что сделал это ради меня, то я не верю.
Карие глаза встретились с зелеными.
– Почему?
Феба смешно сморщила носик.
– Потому что я прекрасно помню, чего мне стоило вытащить тебя на пикник.
Кейн пожал плечами, не зная, что ответить. Он не мог ей открыться полностью, ведь тогда бы она ушла.
Он нуждался в Фебе и не мог позволить себе хотя бы немножко приоткрыть для нее дверь в свое прошлое – достаточно того, что она уже знала о гибели его жены.
Да, он привык к определенным устоям, но, если эта чудесная девушка вдруг исчезнет, ему просто не жить.
– Смотрю, ты частенько здесь бываешь, – помолчав, сказал Кейн и снова принялся за сэндвич.
Феба подняла глаза. Сквозь стеклянный потолок было видно небо, мелкие капли дождя тихонько постукивали по стеклу. Вентилятор создавал необыкновенное ощущение прохлады. Воздух был полон свежим ароматом цветов.
– Это все равно что быть на улице, только в безопасности.
Темная бровь вопросительно поднялась.
– Назойливые мухи, ужасная жара? – спросил Кейн, дожевывая сэндвич.
– Назойливые репортеры, сидящие на заборе со своими ужасными камерами.
Как, опять?! Кейн нахмурился и только хотел пойти проверить, что там происходит снаружи, как. Феба схватила его за руку.
– Не стоит, ты ничего не добьешься. Они найдут другой способ следить за мной.
Что значит – ничего не добьешься? У Кейна было свое мнение на этот счет, но он все же послушался и снова опустился на диван.
– Возьми мою часть сэндвича, я больше не хочу, – предложила Феба, одарив его белозубой улыбкой.
Кейн отрицательно покачал головой.
– Ну, давай же, я знаю, ты хочешь его, – сказала она, подвигаясь к нему ближе.
– Я хочу кое-что другое, – чувственно проговорил он.
– Неужели?
– Ага, крошки от твоих чипсов вон в той тарелке, – ответил он, сгребая их в ладонь и запихивая в рот.
Феба ухмыльнулась и быстро расправилась со своим сэндвичем.
Кейн театрально воздел глаза к потолку.
– Как, ты уже съела?
– Эй, у тебя был шанс.
Он медленно обвел взглядом ее очаровательное лицо.
– Между прочим, ты вся в майонезе.
Феба медленно облизала губы, глядя ему в глаза, потом взяла салфетку, чтобы вытереть оставшееся. Кейн рванулся к ней, как охотник к долгожданной добыче.
– Позволь мне позаботиться об этом, – пробормотал он, жадно целуя ее.
Феба, которая так долго ждала этого момента, страстно ответила на поцелуй, прижимаясь к нему всем телом. Их языки бешено закружились в древнем танце страсти. Ее горячая, нежная, ароматная кожа умоляла о ласке. Кейн целовал ее шею, глаза. Она словно таяла от каждого его прикосновения, одурманенно впиваясь ногтями в его широкую спину.
Осторожно подведя руку под ягодицы Фебы, Кейн нежно развел её бедра и придавил тяжестью своего тела. Впившись пальцами в его мускулистые плечи, Феба сладко застонала, почувствовав, как что-то твердое упирается ей в низ живота.
Только этот мужчина, как опытный музыкант, заставлял ее тело по-настоящему петь, погружаясь в вечную музыку вселенной. Она хотела его, хотела безумно.
Внезапно Кейн оторвался от нее.
– Феба, ты просто потрясающая! – шептал он, тяжело дыша. – Зачем ты так прекрасна? Я не могу себя сдерживать рядом с тобой.
– Знаешь, я думала, что ты уже никогда не изменишь своему уединению, – проговорила Феба, тут же пожалев о сказанном.
Он напрягся всем телом, слегка отстранившись от нее, в глазах появилась знакомая тоска, отчуждение.
Испугавшись, что он опять замкнется в себе, Феба снова притянула Кейна к своей груди и принялась целовать его уставшие веки, а затем прильнула к нему, пытаясь отогнать терзавшего его демона.
Кейн отдался страсти, забыв обо все на свете. Он ласкал полную грудь Фебы, нежно покусывая соски, сжимал ее стройные бедра.
Дотронувшись до замка на брюках, Кейн вдруг замер и нерешительно посмотрел ей в глаза.
– Можно? – спросил он дрожащим от желания голосом.
Феба видела страх в его глазах, страх, что она не позволит, исчезнет, растворится.
Ее горячее «да» захлестнуло Кейна новой волной страсти. Он быстро справился с заедающей молнией и избавился наконец от разделявшего их ненавистного твидового препятствия.
Феба готова была закричать от разрывающего ее желания, когда он прикоснулся к внутренней стороне бедра, поднимаясь выше, к самому центру ее пылающего тела.
– Еще, – на грани забытья бормотала она.
– Позволь мне посмотреть, я мечтал об этом долгие годы, – прохрипел он срывающимся от страсти голосом.
Феба подтолкнула его голову вниз. Кейн буквально задохнулся от ее красоты. Она выгнулась ему навстречу, не в силах выносить больше пустоту внутри. Кейн целовал ее нежно и одновременно настойчиво, лаская каждый уголок ее совершенного тела. Феба извивалась в его сильных умелых руках, все чаще и тяжелее дыша. Потом вдруг замерла на миг, и он почувствовал легкую дрожь, пробежавшую по ее коже.
Кейн знал, что никогда в жизни не сможет забыть этого момента.
Феба несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь понять, что произошло. Почему он не сделал того, чего ей хотелось больше всего на свете? Она отдалась ему полностью, а он не стал доводить все до конца. Почему?
Она посмотрела ему в глаза. Он нежно улыбнулся.
Феба приподнялась и жадно впилась в его губы, требовательно проникая языком в рот. Кейн чувствовал, как ее рука опускается вниз, к его разгоряченной плоти. Как он хотел, чтобы она дотронулась до него!
Но нельзя позволить ей сделать это. Нельзя!
– Феба, нет! – простонал он, отодвигаясь от нее.
– Но почему?
– Нам не стоит продолжать.
– Извини, не поняла?
Он увидел огоньки ярости, вспыхнувшие в ее глазах.
– Ну... просто не надо.
– Что, на этот раз ты удовлетворил свое любопытство? Получил то, что хотел? – дрожащим голосом гневно прошипела Феба, натягивая беспорядочно разбросанную по дивану одежду. – Впрочем, не нужно, не отвечай, все и без того понятно.
– Ты злишься на меня? – хриплым голосом спросил Кейн.
– Представь себе, да. Ты меня обидел.
– Тебе разве не понравилось?
Феба бросила на него пылающий взгляд.
– А было не видно? Думаю, ты не слепой. Но теперь я чувствую себя так, как будто со мной поиграли и бросили, как ненужную куклу, – быстро проговорила она, вставая и направляясь к выходу.
Вскочив, Кейн схватил девушку за руку и, рывком притянув к себе, снова опустился на диван.
– Феба, запомни, ты никогда не была и не будешь для меня игрушкой.
Что-то шевельнулось в ней, когда она вновь натолкнулась на тяжелую тоску во взгляде темно-карих глаз. Что же мучает его?
Тяжело вздохнув, Феба решила не рыться в его душе. Ведь ей же самой не нравится, когда чужие люди запускают свои грязные руки в ее личную жизнь.
– Возможно, ты и не имел этого в виду, – пробормотала она, – но...
– Здесь не может быть никаких «но».
– В таком случае как все это понимать? Всего лишь пара приятных. моментов?
Кейн сидел мрачнее тучи.
В воздухе повисла тягостная пауза, и с каждой секундой она становилась все более невыносимой.
Наконец, поняв, что если не скажет сейчас что-нибудь, то просто-напросто умрет, Феба произнесла:
– Вот что, Кейн. Я поняла, ты просто не можешь позволить себе иметь что-то большее ни со мной, ни с кем-либо еще. Я говорю не только о сексе. – Она замолчала, глядя на его осунувшееся вмиг лицо.
Скрежетнув зубами, Кейн глубоко вздохнул и приготовился пуститься в объяснения, но решительный вид Фебы остановил его.
А Феба тем временем продолжила:
– Прошу тебя, Кейн, не отдаляйся от меня снова. Разреши быть с тобой хотя бы час в день.
Кейн не произнес ни слова. Внутри него шла борьба между освобождением и возвращением в клетку, которую он сам для себя создал. Хотя бьющая через край энергия Фебы определенно не оставляла ему выбора.
– Ну, хорошо. Разве что только часок, – подмигнув Фебе, сказал Кейн.
Девушка решила подыграть ему. Незачем лишний раз повторять самой себе, что эта игра продлится только до суда, а потом она уедет из «Девяти дубов». Забудет ли она Кейна, неизвестно, но вот он-то уж точно сразу же вынет ее из головы и с радостью вернется в свой скучный мир бизнеса. Феба широко улыбнулась и чмокнула его в губы.
– Я не ждала чуда, поверь. Ничего сразу не бывает. Давай посмотрим, что будет дальше.
Именно этих слов Кейн и ждал от нее. Именно этих слов он и боялся.
Что-то изменилось между ними. Они не говорили об этом, но чувствовали.
Стена, которой Кейн отгородился от всего мира, зримо уменьшилась. Он готовил еду для Фебы, смеялся и поддразнивал ее, совсем как в далеком прошлом.
Броня, которую он сам создал, все больше давала трещину.
– Ты хотел бы занять место своего отца во главе вашей компании? – спросила его как-то Феба, когда они сидели на застекленной террасе, которая так нравилась Фебе.
Не задумываясь ни на секунду, Кейн ответил:
– На самом деле нет. Изначально предполагалось, что будет именно так, но мне всегда хотелось иметь право выбора.
– И что бы ты предпочел?
Кейн пожал плечами, всматриваясь в туманную даль. Они сидели на террасе, потягивая коктейль. Вечерний воздух был полон холодной сырости. Кейн вдруг подумал, что именно такая погода была вдень гибели Лили, и вздрогнул всем телом.
Слава богу, Феба не заметила этого.
– Я точно не знаю, – оторвавшись от созерцания пейзажа, ответил он.
– Тогда не жалуйся на свою судьбу и продолжай заниматься семейным бизнесом, у тебя это здорово получается, – улыбнулась Феба.
– С чего ты это взяла? – опешил Кейн.
– Немного интересуюсь бизнесом, даже купила твои акции, – пояснила она.
Он нахмурился. Этого еще не хватало! Какие еще таланты кроются в этой очаровательной рыжеволосой головке?
– Я вроде не видел тебя в списке акционеров, – с сомнением произнес он.
– Немудрено, я слишком мелкая сошка. – Феба сделала глоточек из своего бокала и с наслаждением вытянулась в кресле.
Кейн последовал ее примеру.
Несколько минут они молча слушали музыку ночи.
Внезапно очарование волшебного вечера испарилось. Фебе показалось, что Кейн сравнил ее с другой женщиной.
Выпрямившись в своем кресле, она натянуто спросила:
– Ты любил Лили?
Кейн секунду колебался, потом тихо ответил:
– Едва ли.
– Почему же ты женился на ней?
– Она была от меня беременна.
– А, понятно.
– У нее случился выкидыш через несколько недель после нашей свадьбы.
Не ожидая услышать такое, Феба помрачнела.
– Мне жаль. Это случилось в день ее смерти?
– Нет. Нам обязательно говорить о... моей покойной жене? – холодно осведомился Кейн.
Заметив морщинку, прорезавшую его чистый лоб, Феба поняла, что слишком далеко зашла в своих расспросах. Что ж, попробуем его развеселить, решила она.
– Я просто пытаюсь лучше тебя понять. Ты же мне в этом нисколько не помогаешь, а хотелось бы.
Он бросил на нее сердитый взгляд, но промолчал.
– Про меня-то ведь ты все знаешь, – добавила она.
Кейн нервно засмеялся, но опять ничего не сказал.
Пауза затягивалась.
– Только не надо меня убеждать, что у тебя нет своих секретов, – нарушил молчание Кейн.
Феба загадочно улыбнулась и откинулась на спинку кресла.
– Хорошо, что ты хочешь узнать? – спросила она.
– Почему тебя мучают кошмары?
В ожидании ответа Кейн заметил, что Феба сжала свой бокал сильнее и слегка выпрямилась в кресле.
– Я что, опять кричала во сне?
– Боюсь, что да.
Прошлой ночью Кейн приходил в спальню Фебы, услышав пронзительный крик. Несмотря на всю ее жизненную энергию и смелость, было ясно: что-то не давало ей покоя.
Тяжело вздохнув, Феба поставила бокал на столик и бессильно закрыла лицо руками. Вот теперь Кейн действительно испугался. Вскочив со своего кресла, он присел рядом с ней на корточки, нежно обхватив ее колени обеими ладонями.
– Послушай, детка, я очень не хочу вмешиваться в твою личную жизнь. Если не желаешь, не говори, я пойму, – мягко произнес он.
Наверное, это единственный человек, которому можно довериться, подумала Феба. Отняв руки от лица, она внимательно посмотрела в его глаза. Набрала побольше воздуха, как перед прыжком в глубину, и монотонным голосом начала рассказывать:
Впрочем, вопрос, который постоянно крутился в его голове, был чисто риторическим.
Присутствие в «Девяти дубах» очаровательной Фебы Делонгпри перевернуло всю его жизнь. Ему бы сидеть в своем логове, как она выражается, и спокойно заниматься привычными делами. Так нет же, он постоянно ловит себя на мысли, что прислушивается к тому, что происходит за закрытой дверью.
Уже четвертый раз за день Кейн вышел из своего кабинета, заслышав где-то поблизости веселый смех Фебы, втайне надеясь, что она уже выбежала погулять и он не найдет ее.
Кого он обманывает? Себя?
Обойдя весь дом, Кейн обнаружил Фебу почти случайно на застекленной террасе.
Феба оживленно болтала с Уиллисом, пока тот накрывал стол для завтрака. Она сидела на плетеном диване в своих спортивных твидовых штанах и свободной рубашке, болтая одной ногой. Рядом с ней лежала какая-то книжка.
Кейн, прислонившись к косяку, не отрываясь смотрел на ее сияющее лицо.
Уиллис был явно очарован ею, тут и двух мнений быть не может. С одной стороны, Кейн чувствовал непривычную ему ревность, а с другой, его не покидало восхищение способностью Фебы опутывать своими колдовскими чарами всех вокруг. И с прислугой она была на равной ноге. Никакой спеси, никакой заносчивости.
– Послушай-ка, Уиллис, вот ответь мне на один вопрос, только не тушуйся. Ты считаешь, я слишком тощая?
– Что вы, мисс Феба!
– Почему же ты ставишь на стол такое количество еды? Я ведь лопну! Очень скоро мне придется менять весь гардероб! – смеясь, сказала Феба.
Уиллис был само очарование рядом с ней. Вот и с ним, как со всеми остальными, ей легко удалось найти общий язык. Да, она поистине обладает даром общения с людьми! – в который раз подумал Кейн.
Феба заметила хозяина «Девяти дубов», стоявшего в дверях, и мгновенно расцвела.
– Разве тебя мама не учила, что подслушивать нехорошо? – с лукавой улыбкой поинтересовалась она.
– Да, мадам, она заботилась о моем воспитании, – машинально ответил Уиллис, поправляя салфетки, и лишь через секунду понял, что вопрос относился не к нему.
Уиллис резко повернулся, вытянулся в струну, нервно переводя взгляде Фебы на хозяина.
Кейн нахмурился, удостоверившись снова, что люди его боятся. За многие годы они привыкли видеть в нем сурового надсмотрщика, которому нет никакого дела до их проблем. А ведь они не заслуживают подобного обращения.
– Уиллис, дорогой, расслабься. Почему бы тебе не отдохнуть немного? – добродушно сказал Кейн.
Глаза парня медленно полезли на лоб от невиданной любезности хозяина.
– Сэр? – срывающимся голосом прогнусавил он.
– Я отпускаю тебя на денек. Уверен, мы как-нибудь протянем без твоих услуг.
Феба одарила Кейна ослепительной улыбкой.
– Сэр, не хочу показаться неблагодарным, но Бенсон устанавливает график работы, ему это может не понравиться, – пролепетал обескураженный Уиллис.
Кейн вошел на террасу и нажал на стене кнопку внутреннего переговорного устройства.
– Да, мистер Блэкмон, вы что-то хотели? – последовал незамедлительный ответ.
– Бенсон, пожалуйста, дай Уиллису выходной, а хотя... отпусти-ка весь персонал на день, с оплатой конечно.
– Прошу прощения, сэр?
– Что там у нас невозможно отложить на день?
– Обед, ужин...
– С этим мы справимся, – сказал Кейн, подмигнув Фебе. – Что-нибудь еще?
Помедлив с ответом, Бенсон протянул:
– Нет, сэр, но...
– Слава богу, я уж думал, что придется насильно выгонять людей отдыхать.
Уиллис хихикнул.
– Вполне могло быть и такое, – послышалось из переговорного устройства. – Хорошо, сэр, желаю приятно провести время.
Если бы это был не Бенсон, Кейн готов был бы поклясться, что услышал задорные нотки в голосе.
Уиллис кивнул и быстро попятился к выходу, на ходу стягивая форму.
Кейн проследил за ним взглядом и, когда Уиллис исчез за дверью, посмотрел в смеющиеся глаза Фебы.
– Браво, – нежно сказала она, перестав наконец раскачивать ногой, за что Кейн был бесконечно ей благодарен. – Впечатляет. Садись, я поделюсь с тобой своим завтраком.
Она и глазом не успела моргнуть, как он уже восседал рядом на плетеном диванчике.
– Рад, что угодил тебе.
– Как же твоя работа? – улыбнулась Феба. – Неужели все сделал?
– Да.
Это было вранье чистой воды: у него всегда имелась куча разных дел, но сегодня, правда, ничего срочного.
– И вообще, я гений, разве ты не знала? – заявил он.
Игривое настроение Кейна было откровением для Фебы, хотя она понемногу стала уже привыкать к изменениям в его замкнутом характере.
– Я знала это еще много лет назад.
– Неужели?
Феба радостно засмеялась. Как приятно было видеть его живые глаза, улыбку, слушать ироничные замечания!
Она разломила свой сэндвич пополам и протянула ему одну половину. Кейн кивнул в знак благодарности и тут же запустил руку в тарелку с ее чипсами.
– Ну, расскажи, с чего это ты вдруг добровольно покинул свое убежище? – спросила Феба, довольная тем, с каким наслаждением он набросился на еду.
– Думаю, ты знаешь ответ.
– Нет. Если ты хочешь сказать, что сделал это ради меня, то я не верю.
Карие глаза встретились с зелеными.
– Почему?
Феба смешно сморщила носик.
– Потому что я прекрасно помню, чего мне стоило вытащить тебя на пикник.
Кейн пожал плечами, не зная, что ответить. Он не мог ей открыться полностью, ведь тогда бы она ушла.
Он нуждался в Фебе и не мог позволить себе хотя бы немножко приоткрыть для нее дверь в свое прошлое – достаточно того, что она уже знала о гибели его жены.
Да, он привык к определенным устоям, но, если эта чудесная девушка вдруг исчезнет, ему просто не жить.
– Смотрю, ты частенько здесь бываешь, – помолчав, сказал Кейн и снова принялся за сэндвич.
Феба подняла глаза. Сквозь стеклянный потолок было видно небо, мелкие капли дождя тихонько постукивали по стеклу. Вентилятор создавал необыкновенное ощущение прохлады. Воздух был полон свежим ароматом цветов.
– Это все равно что быть на улице, только в безопасности.
Темная бровь вопросительно поднялась.
– Назойливые мухи, ужасная жара? – спросил Кейн, дожевывая сэндвич.
– Назойливые репортеры, сидящие на заборе со своими ужасными камерами.
Как, опять?! Кейн нахмурился и только хотел пойти проверить, что там происходит снаружи, как. Феба схватила его за руку.
– Не стоит, ты ничего не добьешься. Они найдут другой способ следить за мной.
Что значит – ничего не добьешься? У Кейна было свое мнение на этот счет, но он все же послушался и снова опустился на диван.
– Возьми мою часть сэндвича, я больше не хочу, – предложила Феба, одарив его белозубой улыбкой.
Кейн отрицательно покачал головой.
– Ну, давай же, я знаю, ты хочешь его, – сказала она, подвигаясь к нему ближе.
– Я хочу кое-что другое, – чувственно проговорил он.
– Неужели?
– Ага, крошки от твоих чипсов вон в той тарелке, – ответил он, сгребая их в ладонь и запихивая в рот.
Феба ухмыльнулась и быстро расправилась со своим сэндвичем.
Кейн театрально воздел глаза к потолку.
– Как, ты уже съела?
– Эй, у тебя был шанс.
Он медленно обвел взглядом ее очаровательное лицо.
– Между прочим, ты вся в майонезе.
Феба медленно облизала губы, глядя ему в глаза, потом взяла салфетку, чтобы вытереть оставшееся. Кейн рванулся к ней, как охотник к долгожданной добыче.
– Позволь мне позаботиться об этом, – пробормотал он, жадно целуя ее.
Феба, которая так долго ждала этого момента, страстно ответила на поцелуй, прижимаясь к нему всем телом. Их языки бешено закружились в древнем танце страсти. Ее горячая, нежная, ароматная кожа умоляла о ласке. Кейн целовал ее шею, глаза. Она словно таяла от каждого его прикосновения, одурманенно впиваясь ногтями в его широкую спину.
Осторожно подведя руку под ягодицы Фебы, Кейн нежно развел её бедра и придавил тяжестью своего тела. Впившись пальцами в его мускулистые плечи, Феба сладко застонала, почувствовав, как что-то твердое упирается ей в низ живота.
Только этот мужчина, как опытный музыкант, заставлял ее тело по-настоящему петь, погружаясь в вечную музыку вселенной. Она хотела его, хотела безумно.
Внезапно Кейн оторвался от нее.
– Феба, ты просто потрясающая! – шептал он, тяжело дыша. – Зачем ты так прекрасна? Я не могу себя сдерживать рядом с тобой.
– Знаешь, я думала, что ты уже никогда не изменишь своему уединению, – проговорила Феба, тут же пожалев о сказанном.
Он напрягся всем телом, слегка отстранившись от нее, в глазах появилась знакомая тоска, отчуждение.
Испугавшись, что он опять замкнется в себе, Феба снова притянула Кейна к своей груди и принялась целовать его уставшие веки, а затем прильнула к нему, пытаясь отогнать терзавшего его демона.
Кейн отдался страсти, забыв обо все на свете. Он ласкал полную грудь Фебы, нежно покусывая соски, сжимал ее стройные бедра.
Дотронувшись до замка на брюках, Кейн вдруг замер и нерешительно посмотрел ей в глаза.
– Можно? – спросил он дрожащим от желания голосом.
Феба видела страх в его глазах, страх, что она не позволит, исчезнет, растворится.
Ее горячее «да» захлестнуло Кейна новой волной страсти. Он быстро справился с заедающей молнией и избавился наконец от разделявшего их ненавистного твидового препятствия.
Феба готова была закричать от разрывающего ее желания, когда он прикоснулся к внутренней стороне бедра, поднимаясь выше, к самому центру ее пылающего тела.
– Еще, – на грани забытья бормотала она.
– Позволь мне посмотреть, я мечтал об этом долгие годы, – прохрипел он срывающимся от страсти голосом.
Феба подтолкнула его голову вниз. Кейн буквально задохнулся от ее красоты. Она выгнулась ему навстречу, не в силах выносить больше пустоту внутри. Кейн целовал ее нежно и одновременно настойчиво, лаская каждый уголок ее совершенного тела. Феба извивалась в его сильных умелых руках, все чаще и тяжелее дыша. Потом вдруг замерла на миг, и он почувствовал легкую дрожь, пробежавшую по ее коже.
Кейн знал, что никогда в жизни не сможет забыть этого момента.
Феба несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь понять, что произошло. Почему он не сделал того, чего ей хотелось больше всего на свете? Она отдалась ему полностью, а он не стал доводить все до конца. Почему?
Она посмотрела ему в глаза. Он нежно улыбнулся.
Феба приподнялась и жадно впилась в его губы, требовательно проникая языком в рот. Кейн чувствовал, как ее рука опускается вниз, к его разгоряченной плоти. Как он хотел, чтобы она дотронулась до него!
Но нельзя позволить ей сделать это. Нельзя!
– Феба, нет! – простонал он, отодвигаясь от нее.
– Но почему?
– Нам не стоит продолжать.
– Извини, не поняла?
Он увидел огоньки ярости, вспыхнувшие в ее глазах.
– Ну... просто не надо.
– Что, на этот раз ты удовлетворил свое любопытство? Получил то, что хотел? – дрожащим голосом гневно прошипела Феба, натягивая беспорядочно разбросанную по дивану одежду. – Впрочем, не нужно, не отвечай, все и без того понятно.
– Ты злишься на меня? – хриплым голосом спросил Кейн.
– Представь себе, да. Ты меня обидел.
– Тебе разве не понравилось?
Феба бросила на него пылающий взгляд.
– А было не видно? Думаю, ты не слепой. Но теперь я чувствую себя так, как будто со мной поиграли и бросили, как ненужную куклу, – быстро проговорила она, вставая и направляясь к выходу.
Вскочив, Кейн схватил девушку за руку и, рывком притянув к себе, снова опустился на диван.
– Феба, запомни, ты никогда не была и не будешь для меня игрушкой.
Что-то шевельнулось в ней, когда она вновь натолкнулась на тяжелую тоску во взгляде темно-карих глаз. Что же мучает его?
Тяжело вздохнув, Феба решила не рыться в его душе. Ведь ей же самой не нравится, когда чужие люди запускают свои грязные руки в ее личную жизнь.
– Возможно, ты и не имел этого в виду, – пробормотала она, – но...
– Здесь не может быть никаких «но».
– В таком случае как все это понимать? Всего лишь пара приятных. моментов?
Кейн сидел мрачнее тучи.
В воздухе повисла тягостная пауза, и с каждой секундой она становилась все более невыносимой.
Наконец, поняв, что если не скажет сейчас что-нибудь, то просто-напросто умрет, Феба произнесла:
– Вот что, Кейн. Я поняла, ты просто не можешь позволить себе иметь что-то большее ни со мной, ни с кем-либо еще. Я говорю не только о сексе. – Она замолчала, глядя на его осунувшееся вмиг лицо.
Скрежетнув зубами, Кейн глубоко вздохнул и приготовился пуститься в объяснения, но решительный вид Фебы остановил его.
А Феба тем временем продолжила:
– Прошу тебя, Кейн, не отдаляйся от меня снова. Разреши быть с тобой хотя бы час в день.
Кейн не произнес ни слова. Внутри него шла борьба между освобождением и возвращением в клетку, которую он сам для себя создал. Хотя бьющая через край энергия Фебы определенно не оставляла ему выбора.
– Ну, хорошо. Разве что только часок, – подмигнув Фебе, сказал Кейн.
Девушка решила подыграть ему. Незачем лишний раз повторять самой себе, что эта игра продлится только до суда, а потом она уедет из «Девяти дубов». Забудет ли она Кейна, неизвестно, но вот он-то уж точно сразу же вынет ее из головы и с радостью вернется в свой скучный мир бизнеса. Феба широко улыбнулась и чмокнула его в губы.
– Я не ждала чуда, поверь. Ничего сразу не бывает. Давай посмотрим, что будет дальше.
Именно этих слов Кейн и ждал от нее. Именно этих слов он и боялся.
Что-то изменилось между ними. Они не говорили об этом, но чувствовали.
Стена, которой Кейн отгородился от всего мира, зримо уменьшилась. Он готовил еду для Фебы, смеялся и поддразнивал ее, совсем как в далеком прошлом.
Броня, которую он сам создал, все больше давала трещину.
– Ты хотел бы занять место своего отца во главе вашей компании? – спросила его как-то Феба, когда они сидели на застекленной террасе, которая так нравилась Фебе.
Не задумываясь ни на секунду, Кейн ответил:
– На самом деле нет. Изначально предполагалось, что будет именно так, но мне всегда хотелось иметь право выбора.
– И что бы ты предпочел?
Кейн пожал плечами, всматриваясь в туманную даль. Они сидели на террасе, потягивая коктейль. Вечерний воздух был полон холодной сырости. Кейн вдруг подумал, что именно такая погода была вдень гибели Лили, и вздрогнул всем телом.
Слава богу, Феба не заметила этого.
– Я точно не знаю, – оторвавшись от созерцания пейзажа, ответил он.
– Тогда не жалуйся на свою судьбу и продолжай заниматься семейным бизнесом, у тебя это здорово получается, – улыбнулась Феба.
– С чего ты это взяла? – опешил Кейн.
– Немного интересуюсь бизнесом, даже купила твои акции, – пояснила она.
Он нахмурился. Этого еще не хватало! Какие еще таланты кроются в этой очаровательной рыжеволосой головке?
– Я вроде не видел тебя в списке акционеров, – с сомнением произнес он.
– Немудрено, я слишком мелкая сошка. – Феба сделала глоточек из своего бокала и с наслаждением вытянулась в кресле.
Кейн последовал ее примеру.
Несколько минут они молча слушали музыку ночи.
Внезапно очарование волшебного вечера испарилось. Фебе показалось, что Кейн сравнил ее с другой женщиной.
Выпрямившись в своем кресле, она натянуто спросила:
– Ты любил Лили?
Кейн секунду колебался, потом тихо ответил:
– Едва ли.
– Почему же ты женился на ней?
– Она была от меня беременна.
– А, понятно.
– У нее случился выкидыш через несколько недель после нашей свадьбы.
Не ожидая услышать такое, Феба помрачнела.
– Мне жаль. Это случилось в день ее смерти?
– Нет. Нам обязательно говорить о... моей покойной жене? – холодно осведомился Кейн.
Заметив морщинку, прорезавшую его чистый лоб, Феба поняла, что слишком далеко зашла в своих расспросах. Что ж, попробуем его развеселить, решила она.
– Я просто пытаюсь лучше тебя понять. Ты же мне в этом нисколько не помогаешь, а хотелось бы.
Он бросил на нее сердитый взгляд, но промолчал.
– Про меня-то ведь ты все знаешь, – добавила она.
Кейн нервно засмеялся, но опять ничего не сказал.
Пауза затягивалась.
– Только не надо меня убеждать, что у тебя нет своих секретов, – нарушил молчание Кейн.
Феба загадочно улыбнулась и откинулась на спинку кресла.
– Хорошо, что ты хочешь узнать? – спросила она.
– Почему тебя мучают кошмары?
В ожидании ответа Кейн заметил, что Феба сжала свой бокал сильнее и слегка выпрямилась в кресле.
– Я что, опять кричала во сне?
– Боюсь, что да.
Прошлой ночью Кейн приходил в спальню Фебы, услышав пронзительный крик. Несмотря на всю ее жизненную энергию и смелость, было ясно: что-то не давало ей покоя.
Тяжело вздохнув, Феба поставила бокал на столик и бессильно закрыла лицо руками. Вот теперь Кейн действительно испугался. Вскочив со своего кресла, он присел рядом с ней на корточки, нежно обхватив ее колени обеими ладонями.
– Послушай, детка, я очень не хочу вмешиваться в твою личную жизнь. Если не желаешь, не говори, я пойму, – мягко произнес он.
Наверное, это единственный человек, которому можно довериться, подумала Феба. Отняв руки от лица, она внимательно посмотрела в его глаза. Набрала побольше воздуха, как перед прыжком в глубину, и монотонным голосом начала рассказывать: