Подошел молодой боец, тот, что испугался вражеской мины.
- Что с вами?
Солдат растерянно смотрит на меня, виновато переминается с ноги на ногу:
- Як гаркнуло, и мэни стало страшновато.
- Запомните: у страха глаза велики. В нашей бригаде трусов не было.
Я попросил парторга помочь молодому воину преодолеть робость.
На подготовку к последующим боям времени было мало. Отделения, экипажи и расчеты продолжали пополняться воинами. Каждая свободная минута использовалась для учебы и ремонта боевой техники.
Танкисты с нетерпением ожидали нового наступления.
В передовом отряде корпуса
И вот Челябинская бригада, как и другие части 10-го гвардейского корпуса, в походных колоннах. На этот раз мы двигаемся на север. 5 июля 1944 года, завершив двухсоткилометровый марш, корпус сосредоточился в районе Игровица, что в пятнадцати километрах от Тернополя.
Стало известно: предстоят серьезные бои. В те дни наши войска усиленно готовились к Львовско-Сандомирской операции. 1-му Украинскому фронту противостояла группа немецко-фашистских войск Северная Украина, в которую входили тридцать четыре пехотные, пять танковых и одна моторизованная дивизии, две пехотные бригады. Группа занимала оборонительные рубежи от Полесья до Карпат. Враг создал за лето глубоко эшелонированную оборону. Три ее полосы состояли из густой сети траншей, соединенных ходами сообщения. Местность резко пересеченная, лесистая. На пути наступающих войск немало водных преград. Это реки Западный Буг, Золочевка, Билка и другие.
Планом, разработанным штабом 1-го Украинского фронта, предусматривалось нанесение двух сильных ударов: одного из района западнее Луцка, в общем направлении на Сокаль, Рава-Русская, и другого из района Тернополя на Львов.
Во втором ударе принимала участие и наша 4-я танковая армия. Она получила задачу наступать в полосе прорыва 38-й армии и, стремительно развивая прорыв в направлении Перемышляны, Городок, разгромить львовскую группировку противника.
13 июля началось наступление советских войск из района Луцка, а днем позже последовал удар на львовском направлении. Соединения и части 60-й и 38-й армий к исходу 14 июля сумели продвинуться на 3-5 километров. Противник ввел в сражение тактические резервы, и бои стали еще ожесточеннее. Прорвать оборону удалось лишь в районе Колтова. Благодаря активным действиям войск, особенно 322-й стрелковой дивизии, здесь образовался так называемый колтовский коридор глубиной 18 километров и шириной 4-5 километров. Этот коридор сыграл важную роль в развитии нашего наступления. 16 июля в него была введена 3-я гвардейская, а утром следующего дня - наша 4-я танковые армии.
17 июля бригада участвует в прорыве вражеской обороны, а затем идет в передовом отряде корпуса. Моросит дождь. Мой позывной - Самара. Меня непрерывно по рации вызывает комкор. Он торопит.
Прорываемся в узкую горловину возле села Тростянец. Гитлеровцы бьют из засад, упорно сопротивляются. К вечеру форсируем реку Стрыпа. Противник несколько раз переходит в контратаки, которые мы успешно отбиваем.
Наступление продолжалось днем и ночью. Мы ворвались в дымящийся Золочев. На улицах идут бои. Челябинцы настойчиво теснят немцев. К железнодорожному вокзалу первым прорвался танк гвардии старшего лейтенанта Потапова.
Вскоре бой перенесся за пределы города. Танки быстро идут по шоссе на Львов. На подступах к населенному пункту Словита бригада попала в очень трудное положение. Нас встретил из засад огонь тяжелых танков и закопанных орудий. Справа - открытое поле, а слева - горы, покрытые лесом. Неоднократные попытки уничтожить противника атакой в лоб успеха не имели. Мы потеряли двое суток драгоценного для нас времени, а главное - многих людей, павших на поле боя. Пришло решение: батальону автоматчиков обойти противника слева, ударить с тыла.
Вызываю комбата Приходько. Он возбужденно рассказывает о своих гвардейцах, которые славно дрались на улицах Золочева. Комбинезон комбата, туго обхваченный ремнем, прострелен в нескольких местах. Перехватив мой взгляд, гвардии капитан поспешно сказал:
- Малость задело. На то и война. Только я в госпиталь не пойду.
И тут я только заметил, что офицер немного прихрамывает: пуля прострелила правую ногу, но кости не задела.
- Все нормально, товарищ комбриг. Медики уже свое дело сделали.
- Я хотел доверить вам одно задание, а вот сейчас опасаюсь.
- Товарищ гвардии полковник, прошу вас.
- А нога?
- Пустяковая царапина, не о ней сейчас должна идти речь.
Я расстелил на капоте виллиса карту и поставил перед командиром батальона задачу.
Через несколько минут автоматчики скрылись в кустарнике. Пока было время, мы произвели дозаправку машин, пополнили боеприпасы.
Связываюсь по рации с Приходько. Он докладывает:
- Через пять минут начинаем бой. Оседлали дорогу Золочев - Львов. Взяли в плен офицера и солдата.
Отыскиваю на карте место. Это где-то за Словитой в 1-1,5 километрах. Не теряем времени: начинаем атаку и с фронта. Гитлеровцы разгадали наш замысел и, опасаясь окружения, поспешно снялись с огневых позиций, стали отходить. Бригада - за ними. От комбата Приходько поступают одна за другой тревожные вести. На одном из рубежей противник предпринял контратаку, начал теснить батальон. Самоотверженно дрались автоматчики. Они смело бросали под гусеницы танков связки гранат. Снова отличился пулеметчик коммунист гвардии рядовой Пяткин.
Мы спешим на помощь батальону Приходько. Танки второго батальона мчатся по улицам Словиты. Убегающих гитлеровцев настигают меткие очереди. Из-за угла дома показался фаустник. Услышав шум мотора нашего танка, он быстро упал в кювет, изготовился к бою. Гвардии лейтенант Железное опередил врага.
Часть немцев сумела прорваться через позиции батальона автоматчиков и ушла на запад.
Утром на командный пункт бригады приехал командарм Д. Д. Лелюшенко. Его сопровождал командир корпуса генерал Е. Е. Белов.
Командарм похвалил бригаду за успешные действия.
- Вам, Фомичев, - сказал он, - дается новое задание: первым прорваться к юго-западной окраине Львова. Это очень важно. Конкретную задачу получите от комкора.
Генерал Белов провел на карте стрелу. Нам предстояло прорваться через оборону противника и совершить смелый рейд по тылам врага.
Как лучше пробиваться ко Львову? Идти в лоб по шоссе - бессмысленно. Впереди небольшая деревушка. Есть ли там гитлеровцы?
- Я уже послал разведчиков, - доложил начальник штаба.
Вскоре группа воинов, возглавляемая только что прибывшим из госпиталя коммунистом Соколовым, возвратилась с двумя пленными.
Соколов возбужденно рассказывал:
- Мы подползли по ржи незаметно к крайнему домику. Глядим, один верзила сидит на завалинке и пьет молоко, а второй роет окоп. Рядом телефонный аппарат, от него уходит красная нитка. Разведчик Николай Лавриков перерезал провод. Бросаемся к немцам: Хенде хох!
Со слов пленных мы узнали, что в деревушке расположен батальон, усиленный танками и самоходными орудиями.
С начальником штаба Барановым и инженером Полубояриновым выехали на рекогносцировку местности. Немцы обнаружили наш бронетранспортер и обстреляли. Командир бронетранспортера гвардии сержант Иван Будницкий прильнул к пулемету. Приказываю водителю Ивану Рехину укрыть машину. В это время рядом разорвался снаряд, осколок впился в голову Будницкому. Полубояринов подхватил на руки безжизненное тело гвардейца. Мы поспешно возвратились назад.
Влево от деревни уходила в лес полевая тропа. По ней можно обойти узел сопротивления противника. Рискнем, что ли?
Подошел начальник политотдела Богомолов. Посоветовались с офицерами штаба. Пришли к одному мнению: идти по тылам в обход больших дорог. Я собрал командиров батальонов и рот, поставил перед ними задачу.
Танковый батальон Федорова обрушил шквал огня на опорный пункт, в котором засели гитлеровцы. Приданная 37-миллиметровая зенитная батарея старшего лейтенанта Иволгина поддержала батальон. Дым окутал опорный пункт. Человек двести немцев ушли в лес, в горы.
- Вперед!
Танки бригады, вытянувшись в колонну, свернули на лесную дорогу. Вплотную подступают деревья. Дорога то идет в гору, то стремительно сбегает в низины.
Справа от нас остается деревня Лагодов. Не встречая сопротивления, достигаем шоссе Перемышляны - Львов. Вдруг мне по радио сообщили:
- Со стороны Перемышлян движутся семь самоходок противника.
Подзываю к себе командира приданного взвода тяжелых танков гвардии лейтенанта Никогосова.
- Прикроете фланг бригады, пока танки перевалят через шоссе.
Самоходные орудия, не подозревая об опасности, продолжали двигаться по шоссе и угодили под огонь наших тяжелых танков.
Вброд форсируем реку Свирж. Продвигаемся по 10 - 12 километров в час. 20 июля утром бригада с ходу ворвалась в село Водники, вышла на шоссе Ходоров Львов. Завязалась ожесточенная схватка. Противник наседал со всех сторон. Он значительно превосходил нас и в живой силе, и в технике. Немцы занимали очень выгодные позиции, и каждый метр вперед стоил больших усилий. Наши танкисты проявили изумительную храбрость и отвагу.
Экипаж гвардии младшего лейтенанта Александра Семено, расстреливая фашистов из пушки и пулемета, одним из первых ворвался на позиции противника. И вдруг резкий удар о башню. Механик-водитель гвардии старший сержант Аким Басинский продолжал вести машину. Неожиданно умолк пулемет. Басинский оглянулся. Заряжающий Разгонюк перевязывал командиру голову.
- Поворачиваю назад! - крикнул механик-водитель.
- Только вперед! - ответил Семено и снова встал у прицела.
Заговорил пулемет. Экипаж достиг высоты, но вновь раздался оглушительный взрыв. Машина остановилась - мотор заглох. В живых остался один Аким Басинский, но и он на какое-то время потерял сознание. Тем временем экипажи других танков, не заметив подбитой во ржи машины, ушли вперед. Басинский очнулся, а языки пламени уже лизали броню танка, забрались в моторное отделение. Аким напряг силы, с трудом сбил пламя. Он вынес из машины погибших членов экипажа, захоронил их.
Ждать, когда ремонтники найдут его, Басинский не мог - совесть не позволяла. И гвардии старший сержант решил самостоятельно восстановить танк.
Четверо суток, превозмогая боль и усталость, он ползал по машине и устранял повреждения. Четверо суток без пищи, без медицинской помощи, в постоянной опасности. И лишь на пятые сутки завелся двигатель. Ослабевший, но не упавший духом, танкист нагнал своих.
Бригада рвалась ко Львову. Противник предпринял ряд ожесточенных контратак. Его авиация наносила удары по танкам. Подразделения приходилось рассредоточивать в лесу, а это задерживало наше продвижение.
Впереди идет второй батальон. В головной походной заставе взвод гвардии старшего лейтенанта Д. М. Потапова с группой разведчиков. В бригаде Дмитрий Мефодьевич не так давно, но пользуется заслуженным авторитетом и уважением.
Головной походной заставе нелегко. Она первой принимает на себя удары. Прямым попаданием снаряда порвало гусеницу танка гвардии младшего лейтенанта Евгения Алексеева. Два других танка в это время огнем прикрыли друзей.
Повреждение устранено. Танк продолжает продвигаться вперед.
- Перед нами артиллерийская батарея, - докладывает Потапов. - И несколько танков.
- Опрокинуть заслон! - последовала команда. Но сделать это не так-то легко. Вновь слышу взволнованный голос командира взвода:
- Натолкнулись на опорный пункт. Создалось тяжелое положение.
Оказывается, танк Кулешова с ходу раздавил орудие противника, расстрелял прислугу. С закопанными танками пришлось завязать упорный бой. Тогда ему на помощь поспешили другие танки батальона.
На обочине дороги вижу обгоревший танк. Возле него на плащ-палатке безжизненное тело механика-водителя гвардии сержанта Мурзина. Под густой кроной дерева сидит гвардии младший лейтенант Алексеев. Его уже успели перевязать, лицо полностью забинтовано. Услышав мой голос, Алексеев поднялся.
- Товарищ комбриг, не заметили тигра, он нас с близкого расстояния...
После короткого боя бригада овладела небольшим населенным пунктом Давыдов. В бинокль уже видна окраина Львова. Еще одно усилие - и мы в городе. Тороплю второй батальон, на танках которого десант.
- Воздух! - докладывают наблюдатели.
Больше десяти юнкерсов на небольшой высоте шли в нашу сторону. Приказываю рассредоточиться. Почти в ту же минуту посыпались бомбы. Мы недосчитались трех танков, более десяти бойцов и сержантов.
18.00 21 июля 1944 года. Мы на окраине Львова.
- Киев! Киев! Я - Самара. Достиг окраины Розы, продолжаю выполнять задачу, - доложил я командиру корпуса.
Роза - это Львов. Мы в старинном украинском городе. Учащенно забилось сердце. В суровый 1941 год я отходил с танковым полком по этим местам. А теперь вот возвратился.
Александр Марченко и его товарищи
- Скорее, скорее берите Розу! - подгонял меня по радио генерал Е. Е. Белов.
Дождь стих. Из-за туч выглянули лучи заходящего солнца. Танки бригады рассредоточились в небольшой роще. Гвардии капитан Гаськов расстелил карту. Отчетливо помечены на ней улицы, переулки, площади.
- Иметь бы сейчас человека, который хорошо знает Львов, - произнес офицер штаба.
- Из местных жителей бы, - продолжил Баранов.
- Смельчаков сесть на броню найдется немало, - возразил Богомолов, - нужен проверенный человек.
Смотрю на Гаськова. Офицер усиленно трет рукой лоб, словно пытается что-то вспомнить. Вдруг он оживился.
- Если память не изменяет, у нас есть такой человек, - радостно говорит он.
Гвардии капитан Гаськов исчезает из штабного автобуса, а спустя минуты три-четыре, сияющий, появляется в дверях.
- Гаськов редко ошибается, товарищ комбриг! - восклицает он. - Гвардии старшина Александр Марченко, стрелок-радист.
Я припоминаю этого невысокого, стройного, с грустными глазами танкиста. С ним познакомился, еще когда принимал бригаду.
- Вызвать Марченко!
Спустя полчаса тот доложил о своем прибытии.
- Львов хорошо знаешь?
- Вроде бы неплохо.
- А ну-ка, взгляни на карту.
Марченко неловко пожимает плечами.
- В карте не очень силен, - сконфуженно признался он. - Без нее могу обойтись.
И он рассказал, что Ходоровское шоссе, по которому мы шли к городу, упирается в улицу Зеленую. Это рабочая окраина.
- А к центру мог бы провести головной дозор? - спросил я у гвардейца.
- Хоть с закрытыми глазами.
Экипаж, в котором служил Марченко, решили назначить в головной дозор. Я вызвал командира танка коммуниста гвардии лейтенанта А. В. Додонова. Он в бригаде новичок. Недавно из военного училища. Сам из Ленинграда. Родители погибли в блокаду.
Командир выстроил гвардейский экипаж. Механик-водитель - старший сержант Федор Сурков. Стрелок-радист - старшина Александр Марченко. Заряжающий рядовой Николай Мельниченко.
- На вас, товарищи, на ваш экипаж Гвардия, - сказал я, - возлагаются трудные, но очень важные и почетные задачи: первыми пробиться к центру города и поднять над ратушей Красное знамя - символ освобождения Львова. Дорогу вам будет показывать коммунист Марченко.
Я крепко пожал танкистам руки и передал алое полотнище. Александр Марченко срубил молодой дубок и, гладко обстрогав его, прикрепил к древку знамя.
Уже начало темнеть, когда комбат гвардии майор Чирков ставил конкретную задачу. Рядом оказался наш фотограф Николай Григорьевич Чиж.
- Сфотографируй товарищей, - попросил я Чижа.
Щелчок. Пять человек оказались в кадре.
В 12 часов ночи танк Гвардия вырывается вперед. Ярко светит луна. Справа роща Погулянки. Танкисты движутся медленно. Связь работает безупречно.
- Гвардия, Гвардия, доложите, как дела? - спрашивал я в микрофон.
- Все идет хорошо, все идет отлично, - сообщал Додонов.
Потом на этой волне начала играть музыка, послышалась чужая речь. Но связь мы все же не теряли. Экипаж в сопровождении пятнадцати автоматчиков скрытыми путями к рассвету вышел к улице Зеленой.
- Впереди танки и пушки, - радирует Додонов.
- Атакуйте, поддержим.
Раскаты орудийных выстрелов взорвали утреннюю тишину. Танк Додонова с ходу раздавил орудие, меткими выстрелами подбил один за другим два танка.
Противник не ожидал появления наших танков, тем более на южной окраине города. Слышу по радио немецкую речь:
- Русские с тыла атакуют.
Оправившись от шока, гитлеровцы начали переходить в контратаки. Меня особенно беспокоил левый фланг. Но как обезопасить левофланговые подразделения? Решаю выдвинуть на перекресток улиц 76-миллиметровую батарею Пивцаева. Это быстро удалось. Теперь батарея прикрыла огнем танкистов и автоматчиков. Она уничтожила несколько опасных целей. Но противник подбросил свежие силы. Ударили его тяжелые минометы. Из-за угла двухэтажного дома открыла огонь пантера.
Фашисты упорно атакуют левый фланг. Батарея Пивцаева оказалась в тяжелом положении. Выдвигаю танковый взвод Потапова, который шел вплотную за разведдозором.
- Постарайтесь сдержать натиск гитлеровцев, - поставил я задачу перед Потаповым. - Обеспечьте левый фланг бригады, окажите помощь Пивцаеву.
Выслушав меня внимательно, офицер уверенно ответил:
- Сдержим.
Потапов бегом направился к своим машинам. Вскоре он скрылся в танке. Маневрируя по узким переулкам, танки продвигались вперед. Опасность подстерегала их на каждом шагу. Танк Потапова выскочил на перекресток. Из-за угла ударила пантера. Снаряд, коснувшись брони, срикошетировал. Механик-водитель гвардии сержант Федор Кожанов увел машину в укрытие. Танкисты решили выждать. Фашисты вначале молчали. Минут через пять - семь из-за угла выползла пантера. Башенный стрелок гвардии сержант Мартьянов в упор выстрелил по гитлеровской машине, и пантеру в ту же секунду охватило пламя.
Гвардии старший сержант Левшунов подбил самоходное орудие фердинанд, осколочными снарядами рассеял приближавшихся солдат противника.
Однако гитлеровцы скрытным путем обошли батарею Пивцаева и ворвались на огневую позицию. Завязалась рукопашная схватка. Батарейцы уничтожили более двадцати и пленили восемь солдат противника. В неравном бою геройски погибли гвардейцы старшина Алексюк и рядовой Паномарев, были тяжело ранены Ширшов, Скобликов и Канарский.
А тем временем головной дозор с боями рвался к центру города. Когда наступили вечерние сумерки, пришлось приостановить наступление: продвигаться вперед было небезопасно - на улицах притаились фашистские фаустники.
Командный пункт бригады расположился в старинном особняке, обнесенном высоким железным забором. Мы наспех перекусили и отправились с начальником штаба к экипажу Додонова. На ближайших перекрестках были расставлены тридцатьчетверки. Почти за каждым углом комбат Приходько расположил станковые пулеметы. Бригада прочно заняла оборону на ночь.
Члены экипажа Додонова выглядели бодрыми, радостными. А в нескольких метрах от танка были немцы.
- Будьте поосторожнее, - предупредили нас танкисты.
Пришлось укрыться за углом многоэтажного дома. Гвардии лейтенант доложил о ходе выполнения боевой задачи.
- Молодцы, - похвалил я гвардейцев, - быстро продвигались вперед. Но учтите, с рассветом будет не легче.
- Спасибо механику-водителю Суркову, - сказал До-донов. - Целы благодаря его смекалке.
Александр Марченко пояснил, что до центра уже рукой подать.
- Успехов вам, товарищи! - Мы крепко пожали танкистам руки и отправились на командный пункт.
Было решено произвести разведку в направлении наступления.
Я вызвал начальника разведки бригады гвардии старшего лейтенанта Иванова и поставил ему задачу. В разведку были посланы командир взвода гвардии лейтенант Анатолий Дмитрюк, гвардии старшина Соколов и несколько бойцов. Часа через два разведчики возвратились. На плащ-палатке лежал окровавленный лейтенант. Я посветил карманным фонариком. На безжизненном лице виднелись пулевые раны. Оказывается, на улице Ивана Франко разведчики наткнулись на засаду и попали под сильный перекрестный огонь.
Соколов показал на карте, где примерно расположены огневые точки.
- Вот здесь были обнаружены танки и орудия, - доложил разведчик.
На рассвете вспыхнул бой. Разведдозор быстро проскочил вперед, с ходу уничтожил орудие, а затем танк. Отбивая натиск с флангов, бригада рано утром пробилась к центру города.
Танк Гвардия первым подошел к зданию ратуши. Из окон тянулись трассы пуль: фашисты открыли огонь по смельчакам.
- Не отрываться от автоматчиков, - напутствовал Александра Марченко Додонов.
Марченко молча пожал танкистам руки и, взяв Красное знамя, побежал к зданию. По ступенькам поднялся к парадному входу. За ним бежали автоматчики. Благополучно достигли третьего этажа. Ворвались в коридор. Несколько гитлеровцев пытались преградить путь, но автоматчики быстро с ними расправились.
Александр приблизился к башне, вылез на крышу и укрепил Красное знамя.
Вниз воины спускались радостные и счастливые. Гвардии старшина Марченко первым выскочил на улицу и направился к танку. Но в это время из окна раздалась автоматная очередь. Две пули впились в гвардейца. Марченко упал на мостовую. К нему, забыв об опасности, подбежали Додонов и Сурков. Они осторожно подняли истекавшего кровью боевого друга, положили на танк и хотели отвезти в безопасное место. В это время вблизи танка разорвался снаряд. Осколок попал в голову Марченко. Ив виска хлынула кровь.
К машине уже спешили другие автоматчики. Подбежал к танку и санинструктор гвардии рядовой К. И. Рождественский. Он начал делать перевязку тяжело раненному в грудь и голову старшине. Откуда-то выстрелил снайпер. Рождественский тихо склонил голову на грудь товарища.
Мы с болью восприняли весть о гибели двух отважных сынов бригады. Когда я подъехал со штабом к ратуше, на которой развевалось Красное знамя, вокруг убитых собрались танкисты, мотострелки, артиллеристы и минометчики. Они застыли в тягостном молчании.
Мы похоронили коммуниста Александра Марченко в сквере на улице Кохановского (ныне улица Маяковского). На его могиле поставили дощечку с надписью: Здесь похоронен танкист-уралец Александр Марченко, первым поднявший Красное знамя над освобожденным Львовом. Поклонись могиле героя, прохожий! Мы отомстим за него!
Бригада продолжала освобождать Львов. Мы отбивали улицу за улицей. Связываюсь по рации с впереди идущим вторым батальоном.
- Ерофеев вас слушает, - докладывает начальник штаба батальона.
- Связь со взводом Потапова есть?
- Оба танка подбиты и сгорели. Потапов и Кулешов тяжело ранены. Их подобрали подошедшие автоматчики.
На душе тяжело. Несем большие потери. К обеду подошла наконец помощь Пермская бригада. Связываюсь с полковником С. А. Денисовым. Он сообщает свои координаты. Оказывается, мы рядом. Встречаемся. Коротко ввожу его в обстановку, организуем взаимодействие. Командир корпуса по радио поставил нам задачу: во что бы то ни стало захватить вокзал.
На улицы города высыпали толпы народа. Радостные, взволнованные люди приветствуют нас, произносят слова благодарности. Я тороплюсь в штаб. Подразделения бригады впереди ведут бой. Нас останавливают женщины и ребятишки. Перегорожено пол-улицы, на дощатом заборе выведены дегтем крупные буквы: Товарищи Червона Армия, астарожно, тут мины.
Петляем по каким-то переулкам. Вскоре догоняем бригаду.
- Нам приказано брать вокзал, - говорю начальнику штаба.
Баранов развернул карту. До вокзала не так далеко. Но, судя по всему, в том районе большое скопление гитлеровцев.
- Удастся ли прорваться?
Яков Михайлович отвечает не сразу:
- Туда я выслал группу разведчиков во главе с гвардии старшиной Шевченко. Вот-вот должны вернуться. Да вот они идут.
Шевченко дал точные сведения о противнике, доложил, как лучше продвигаться к вокзалу.
К вечеру начинаем штурмовать вокзал. Нам придан батальон автоматчиков гвардии майора Ахмадулла Ишмухаметова из 29-й Унечской бригады. Бойцы ворвались на вокзал. На путях - десятки груженых эшелонов. На платформах пушки, танки, машины. Все это теперь наши трофеи.
24 июля взят вокзал. Бригаде поставлена новая задача: разгромить артиллерийские батареи гитлеровцев на Высоком Замке и уничтожить их бронепоезд, курсировавший между железнодорожными станциями Львов - Подзамче и Львов - Лычаков.
Вперед снова уходит танк Гвардия. Он движется к Высокому Замку от улицы Русской. Удастся ли смельчакам подняться в гору?
Когда танк взбирался в гору, то неожиданно наткнулся на фашистское орудие. Гитлеровцы в упор выстрелили. Снаряд разорвался у башни. Взрывом сорвало люк командира, был убит гвардии лейтенант Додонов и ранен гвардии рядовой Мельниченко.
Механик-водитель Сурков увел машину в укрытие и с помощью гвардии сержанта Терентьева, заменившего Марченко, вытащил из танка тело Додонова и тяжело раненного в грудь Мельниченко.
Теперь в танке осталось двое, но он снова шел вперед. Терентьев заметил противотанковое орудие. Но было уже поздно. Гитлеровцы опередили. Снаряд ударил в борт танка. Осколками ранило Терентьева. Машина остановилась. Фашисты бросились к ней. Тогда у прицела встал Сурков. Выстрел, второй. Орудие врага разбито.
Пламенем охватило и танк Гвардия. Тяжело раненный Сурков с трудом выбрался из танка, а отойти от него не успел. В горящей машине стали рваться снаряды. Сильная взрывная волна отбросила Федора далеко в сторону...
- Что с вами?
Солдат растерянно смотрит на меня, виновато переминается с ноги на ногу:
- Як гаркнуло, и мэни стало страшновато.
- Запомните: у страха глаза велики. В нашей бригаде трусов не было.
Я попросил парторга помочь молодому воину преодолеть робость.
На подготовку к последующим боям времени было мало. Отделения, экипажи и расчеты продолжали пополняться воинами. Каждая свободная минута использовалась для учебы и ремонта боевой техники.
Танкисты с нетерпением ожидали нового наступления.
В передовом отряде корпуса
И вот Челябинская бригада, как и другие части 10-го гвардейского корпуса, в походных колоннах. На этот раз мы двигаемся на север. 5 июля 1944 года, завершив двухсоткилометровый марш, корпус сосредоточился в районе Игровица, что в пятнадцати километрах от Тернополя.
Стало известно: предстоят серьезные бои. В те дни наши войска усиленно готовились к Львовско-Сандомирской операции. 1-му Украинскому фронту противостояла группа немецко-фашистских войск Северная Украина, в которую входили тридцать четыре пехотные, пять танковых и одна моторизованная дивизии, две пехотные бригады. Группа занимала оборонительные рубежи от Полесья до Карпат. Враг создал за лето глубоко эшелонированную оборону. Три ее полосы состояли из густой сети траншей, соединенных ходами сообщения. Местность резко пересеченная, лесистая. На пути наступающих войск немало водных преград. Это реки Западный Буг, Золочевка, Билка и другие.
Планом, разработанным штабом 1-го Украинского фронта, предусматривалось нанесение двух сильных ударов: одного из района западнее Луцка, в общем направлении на Сокаль, Рава-Русская, и другого из района Тернополя на Львов.
Во втором ударе принимала участие и наша 4-я танковая армия. Она получила задачу наступать в полосе прорыва 38-й армии и, стремительно развивая прорыв в направлении Перемышляны, Городок, разгромить львовскую группировку противника.
13 июля началось наступление советских войск из района Луцка, а днем позже последовал удар на львовском направлении. Соединения и части 60-й и 38-й армий к исходу 14 июля сумели продвинуться на 3-5 километров. Противник ввел в сражение тактические резервы, и бои стали еще ожесточеннее. Прорвать оборону удалось лишь в районе Колтова. Благодаря активным действиям войск, особенно 322-й стрелковой дивизии, здесь образовался так называемый колтовский коридор глубиной 18 километров и шириной 4-5 километров. Этот коридор сыграл важную роль в развитии нашего наступления. 16 июля в него была введена 3-я гвардейская, а утром следующего дня - наша 4-я танковые армии.
17 июля бригада участвует в прорыве вражеской обороны, а затем идет в передовом отряде корпуса. Моросит дождь. Мой позывной - Самара. Меня непрерывно по рации вызывает комкор. Он торопит.
Прорываемся в узкую горловину возле села Тростянец. Гитлеровцы бьют из засад, упорно сопротивляются. К вечеру форсируем реку Стрыпа. Противник несколько раз переходит в контратаки, которые мы успешно отбиваем.
Наступление продолжалось днем и ночью. Мы ворвались в дымящийся Золочев. На улицах идут бои. Челябинцы настойчиво теснят немцев. К железнодорожному вокзалу первым прорвался танк гвардии старшего лейтенанта Потапова.
Вскоре бой перенесся за пределы города. Танки быстро идут по шоссе на Львов. На подступах к населенному пункту Словита бригада попала в очень трудное положение. Нас встретил из засад огонь тяжелых танков и закопанных орудий. Справа - открытое поле, а слева - горы, покрытые лесом. Неоднократные попытки уничтожить противника атакой в лоб успеха не имели. Мы потеряли двое суток драгоценного для нас времени, а главное - многих людей, павших на поле боя. Пришло решение: батальону автоматчиков обойти противника слева, ударить с тыла.
Вызываю комбата Приходько. Он возбужденно рассказывает о своих гвардейцах, которые славно дрались на улицах Золочева. Комбинезон комбата, туго обхваченный ремнем, прострелен в нескольких местах. Перехватив мой взгляд, гвардии капитан поспешно сказал:
- Малость задело. На то и война. Только я в госпиталь не пойду.
И тут я только заметил, что офицер немного прихрамывает: пуля прострелила правую ногу, но кости не задела.
- Все нормально, товарищ комбриг. Медики уже свое дело сделали.
- Я хотел доверить вам одно задание, а вот сейчас опасаюсь.
- Товарищ гвардии полковник, прошу вас.
- А нога?
- Пустяковая царапина, не о ней сейчас должна идти речь.
Я расстелил на капоте виллиса карту и поставил перед командиром батальона задачу.
Через несколько минут автоматчики скрылись в кустарнике. Пока было время, мы произвели дозаправку машин, пополнили боеприпасы.
Связываюсь по рации с Приходько. Он докладывает:
- Через пять минут начинаем бой. Оседлали дорогу Золочев - Львов. Взяли в плен офицера и солдата.
Отыскиваю на карте место. Это где-то за Словитой в 1-1,5 километрах. Не теряем времени: начинаем атаку и с фронта. Гитлеровцы разгадали наш замысел и, опасаясь окружения, поспешно снялись с огневых позиций, стали отходить. Бригада - за ними. От комбата Приходько поступают одна за другой тревожные вести. На одном из рубежей противник предпринял контратаку, начал теснить батальон. Самоотверженно дрались автоматчики. Они смело бросали под гусеницы танков связки гранат. Снова отличился пулеметчик коммунист гвардии рядовой Пяткин.
Мы спешим на помощь батальону Приходько. Танки второго батальона мчатся по улицам Словиты. Убегающих гитлеровцев настигают меткие очереди. Из-за угла дома показался фаустник. Услышав шум мотора нашего танка, он быстро упал в кювет, изготовился к бою. Гвардии лейтенант Железное опередил врага.
Часть немцев сумела прорваться через позиции батальона автоматчиков и ушла на запад.
Утром на командный пункт бригады приехал командарм Д. Д. Лелюшенко. Его сопровождал командир корпуса генерал Е. Е. Белов.
Командарм похвалил бригаду за успешные действия.
- Вам, Фомичев, - сказал он, - дается новое задание: первым прорваться к юго-западной окраине Львова. Это очень важно. Конкретную задачу получите от комкора.
Генерал Белов провел на карте стрелу. Нам предстояло прорваться через оборону противника и совершить смелый рейд по тылам врага.
Как лучше пробиваться ко Львову? Идти в лоб по шоссе - бессмысленно. Впереди небольшая деревушка. Есть ли там гитлеровцы?
- Я уже послал разведчиков, - доложил начальник штаба.
Вскоре группа воинов, возглавляемая только что прибывшим из госпиталя коммунистом Соколовым, возвратилась с двумя пленными.
Соколов возбужденно рассказывал:
- Мы подползли по ржи незаметно к крайнему домику. Глядим, один верзила сидит на завалинке и пьет молоко, а второй роет окоп. Рядом телефонный аппарат, от него уходит красная нитка. Разведчик Николай Лавриков перерезал провод. Бросаемся к немцам: Хенде хох!
Со слов пленных мы узнали, что в деревушке расположен батальон, усиленный танками и самоходными орудиями.
С начальником штаба Барановым и инженером Полубояриновым выехали на рекогносцировку местности. Немцы обнаружили наш бронетранспортер и обстреляли. Командир бронетранспортера гвардии сержант Иван Будницкий прильнул к пулемету. Приказываю водителю Ивану Рехину укрыть машину. В это время рядом разорвался снаряд, осколок впился в голову Будницкому. Полубояринов подхватил на руки безжизненное тело гвардейца. Мы поспешно возвратились назад.
Влево от деревни уходила в лес полевая тропа. По ней можно обойти узел сопротивления противника. Рискнем, что ли?
Подошел начальник политотдела Богомолов. Посоветовались с офицерами штаба. Пришли к одному мнению: идти по тылам в обход больших дорог. Я собрал командиров батальонов и рот, поставил перед ними задачу.
Танковый батальон Федорова обрушил шквал огня на опорный пункт, в котором засели гитлеровцы. Приданная 37-миллиметровая зенитная батарея старшего лейтенанта Иволгина поддержала батальон. Дым окутал опорный пункт. Человек двести немцев ушли в лес, в горы.
- Вперед!
Танки бригады, вытянувшись в колонну, свернули на лесную дорогу. Вплотную подступают деревья. Дорога то идет в гору, то стремительно сбегает в низины.
Справа от нас остается деревня Лагодов. Не встречая сопротивления, достигаем шоссе Перемышляны - Львов. Вдруг мне по радио сообщили:
- Со стороны Перемышлян движутся семь самоходок противника.
Подзываю к себе командира приданного взвода тяжелых танков гвардии лейтенанта Никогосова.
- Прикроете фланг бригады, пока танки перевалят через шоссе.
Самоходные орудия, не подозревая об опасности, продолжали двигаться по шоссе и угодили под огонь наших тяжелых танков.
Вброд форсируем реку Свирж. Продвигаемся по 10 - 12 километров в час. 20 июля утром бригада с ходу ворвалась в село Водники, вышла на шоссе Ходоров Львов. Завязалась ожесточенная схватка. Противник наседал со всех сторон. Он значительно превосходил нас и в живой силе, и в технике. Немцы занимали очень выгодные позиции, и каждый метр вперед стоил больших усилий. Наши танкисты проявили изумительную храбрость и отвагу.
Экипаж гвардии младшего лейтенанта Александра Семено, расстреливая фашистов из пушки и пулемета, одним из первых ворвался на позиции противника. И вдруг резкий удар о башню. Механик-водитель гвардии старший сержант Аким Басинский продолжал вести машину. Неожиданно умолк пулемет. Басинский оглянулся. Заряжающий Разгонюк перевязывал командиру голову.
- Поворачиваю назад! - крикнул механик-водитель.
- Только вперед! - ответил Семено и снова встал у прицела.
Заговорил пулемет. Экипаж достиг высоты, но вновь раздался оглушительный взрыв. Машина остановилась - мотор заглох. В живых остался один Аким Басинский, но и он на какое-то время потерял сознание. Тем временем экипажи других танков, не заметив подбитой во ржи машины, ушли вперед. Басинский очнулся, а языки пламени уже лизали броню танка, забрались в моторное отделение. Аким напряг силы, с трудом сбил пламя. Он вынес из машины погибших членов экипажа, захоронил их.
Ждать, когда ремонтники найдут его, Басинский не мог - совесть не позволяла. И гвардии старший сержант решил самостоятельно восстановить танк.
Четверо суток, превозмогая боль и усталость, он ползал по машине и устранял повреждения. Четверо суток без пищи, без медицинской помощи, в постоянной опасности. И лишь на пятые сутки завелся двигатель. Ослабевший, но не упавший духом, танкист нагнал своих.
Бригада рвалась ко Львову. Противник предпринял ряд ожесточенных контратак. Его авиация наносила удары по танкам. Подразделения приходилось рассредоточивать в лесу, а это задерживало наше продвижение.
Впереди идет второй батальон. В головной походной заставе взвод гвардии старшего лейтенанта Д. М. Потапова с группой разведчиков. В бригаде Дмитрий Мефодьевич не так давно, но пользуется заслуженным авторитетом и уважением.
Головной походной заставе нелегко. Она первой принимает на себя удары. Прямым попаданием снаряда порвало гусеницу танка гвардии младшего лейтенанта Евгения Алексеева. Два других танка в это время огнем прикрыли друзей.
Повреждение устранено. Танк продолжает продвигаться вперед.
- Перед нами артиллерийская батарея, - докладывает Потапов. - И несколько танков.
- Опрокинуть заслон! - последовала команда. Но сделать это не так-то легко. Вновь слышу взволнованный голос командира взвода:
- Натолкнулись на опорный пункт. Создалось тяжелое положение.
Оказывается, танк Кулешова с ходу раздавил орудие противника, расстрелял прислугу. С закопанными танками пришлось завязать упорный бой. Тогда ему на помощь поспешили другие танки батальона.
На обочине дороги вижу обгоревший танк. Возле него на плащ-палатке безжизненное тело механика-водителя гвардии сержанта Мурзина. Под густой кроной дерева сидит гвардии младший лейтенант Алексеев. Его уже успели перевязать, лицо полностью забинтовано. Услышав мой голос, Алексеев поднялся.
- Товарищ комбриг, не заметили тигра, он нас с близкого расстояния...
После короткого боя бригада овладела небольшим населенным пунктом Давыдов. В бинокль уже видна окраина Львова. Еще одно усилие - и мы в городе. Тороплю второй батальон, на танках которого десант.
- Воздух! - докладывают наблюдатели.
Больше десяти юнкерсов на небольшой высоте шли в нашу сторону. Приказываю рассредоточиться. Почти в ту же минуту посыпались бомбы. Мы недосчитались трех танков, более десяти бойцов и сержантов.
18.00 21 июля 1944 года. Мы на окраине Львова.
- Киев! Киев! Я - Самара. Достиг окраины Розы, продолжаю выполнять задачу, - доложил я командиру корпуса.
Роза - это Львов. Мы в старинном украинском городе. Учащенно забилось сердце. В суровый 1941 год я отходил с танковым полком по этим местам. А теперь вот возвратился.
Александр Марченко и его товарищи
- Скорее, скорее берите Розу! - подгонял меня по радио генерал Е. Е. Белов.
Дождь стих. Из-за туч выглянули лучи заходящего солнца. Танки бригады рассредоточились в небольшой роще. Гвардии капитан Гаськов расстелил карту. Отчетливо помечены на ней улицы, переулки, площади.
- Иметь бы сейчас человека, который хорошо знает Львов, - произнес офицер штаба.
- Из местных жителей бы, - продолжил Баранов.
- Смельчаков сесть на броню найдется немало, - возразил Богомолов, - нужен проверенный человек.
Смотрю на Гаськова. Офицер усиленно трет рукой лоб, словно пытается что-то вспомнить. Вдруг он оживился.
- Если память не изменяет, у нас есть такой человек, - радостно говорит он.
Гвардии капитан Гаськов исчезает из штабного автобуса, а спустя минуты три-четыре, сияющий, появляется в дверях.
- Гаськов редко ошибается, товарищ комбриг! - восклицает он. - Гвардии старшина Александр Марченко, стрелок-радист.
Я припоминаю этого невысокого, стройного, с грустными глазами танкиста. С ним познакомился, еще когда принимал бригаду.
- Вызвать Марченко!
Спустя полчаса тот доложил о своем прибытии.
- Львов хорошо знаешь?
- Вроде бы неплохо.
- А ну-ка, взгляни на карту.
Марченко неловко пожимает плечами.
- В карте не очень силен, - сконфуженно признался он. - Без нее могу обойтись.
И он рассказал, что Ходоровское шоссе, по которому мы шли к городу, упирается в улицу Зеленую. Это рабочая окраина.
- А к центру мог бы провести головной дозор? - спросил я у гвардейца.
- Хоть с закрытыми глазами.
Экипаж, в котором служил Марченко, решили назначить в головной дозор. Я вызвал командира танка коммуниста гвардии лейтенанта А. В. Додонова. Он в бригаде новичок. Недавно из военного училища. Сам из Ленинграда. Родители погибли в блокаду.
Командир выстроил гвардейский экипаж. Механик-водитель - старший сержант Федор Сурков. Стрелок-радист - старшина Александр Марченко. Заряжающий рядовой Николай Мельниченко.
- На вас, товарищи, на ваш экипаж Гвардия, - сказал я, - возлагаются трудные, но очень важные и почетные задачи: первыми пробиться к центру города и поднять над ратушей Красное знамя - символ освобождения Львова. Дорогу вам будет показывать коммунист Марченко.
Я крепко пожал танкистам руки и передал алое полотнище. Александр Марченко срубил молодой дубок и, гладко обстрогав его, прикрепил к древку знамя.
Уже начало темнеть, когда комбат гвардии майор Чирков ставил конкретную задачу. Рядом оказался наш фотограф Николай Григорьевич Чиж.
- Сфотографируй товарищей, - попросил я Чижа.
Щелчок. Пять человек оказались в кадре.
В 12 часов ночи танк Гвардия вырывается вперед. Ярко светит луна. Справа роща Погулянки. Танкисты движутся медленно. Связь работает безупречно.
- Гвардия, Гвардия, доложите, как дела? - спрашивал я в микрофон.
- Все идет хорошо, все идет отлично, - сообщал Додонов.
Потом на этой волне начала играть музыка, послышалась чужая речь. Но связь мы все же не теряли. Экипаж в сопровождении пятнадцати автоматчиков скрытыми путями к рассвету вышел к улице Зеленой.
- Впереди танки и пушки, - радирует Додонов.
- Атакуйте, поддержим.
Раскаты орудийных выстрелов взорвали утреннюю тишину. Танк Додонова с ходу раздавил орудие, меткими выстрелами подбил один за другим два танка.
Противник не ожидал появления наших танков, тем более на южной окраине города. Слышу по радио немецкую речь:
- Русские с тыла атакуют.
Оправившись от шока, гитлеровцы начали переходить в контратаки. Меня особенно беспокоил левый фланг. Но как обезопасить левофланговые подразделения? Решаю выдвинуть на перекресток улиц 76-миллиметровую батарею Пивцаева. Это быстро удалось. Теперь батарея прикрыла огнем танкистов и автоматчиков. Она уничтожила несколько опасных целей. Но противник подбросил свежие силы. Ударили его тяжелые минометы. Из-за угла двухэтажного дома открыла огонь пантера.
Фашисты упорно атакуют левый фланг. Батарея Пивцаева оказалась в тяжелом положении. Выдвигаю танковый взвод Потапова, который шел вплотную за разведдозором.
- Постарайтесь сдержать натиск гитлеровцев, - поставил я задачу перед Потаповым. - Обеспечьте левый фланг бригады, окажите помощь Пивцаеву.
Выслушав меня внимательно, офицер уверенно ответил:
- Сдержим.
Потапов бегом направился к своим машинам. Вскоре он скрылся в танке. Маневрируя по узким переулкам, танки продвигались вперед. Опасность подстерегала их на каждом шагу. Танк Потапова выскочил на перекресток. Из-за угла ударила пантера. Снаряд, коснувшись брони, срикошетировал. Механик-водитель гвардии сержант Федор Кожанов увел машину в укрытие. Танкисты решили выждать. Фашисты вначале молчали. Минут через пять - семь из-за угла выползла пантера. Башенный стрелок гвардии сержант Мартьянов в упор выстрелил по гитлеровской машине, и пантеру в ту же секунду охватило пламя.
Гвардии старший сержант Левшунов подбил самоходное орудие фердинанд, осколочными снарядами рассеял приближавшихся солдат противника.
Однако гитлеровцы скрытным путем обошли батарею Пивцаева и ворвались на огневую позицию. Завязалась рукопашная схватка. Батарейцы уничтожили более двадцати и пленили восемь солдат противника. В неравном бою геройски погибли гвардейцы старшина Алексюк и рядовой Паномарев, были тяжело ранены Ширшов, Скобликов и Канарский.
А тем временем головной дозор с боями рвался к центру города. Когда наступили вечерние сумерки, пришлось приостановить наступление: продвигаться вперед было небезопасно - на улицах притаились фашистские фаустники.
Командный пункт бригады расположился в старинном особняке, обнесенном высоким железным забором. Мы наспех перекусили и отправились с начальником штаба к экипажу Додонова. На ближайших перекрестках были расставлены тридцатьчетверки. Почти за каждым углом комбат Приходько расположил станковые пулеметы. Бригада прочно заняла оборону на ночь.
Члены экипажа Додонова выглядели бодрыми, радостными. А в нескольких метрах от танка были немцы.
- Будьте поосторожнее, - предупредили нас танкисты.
Пришлось укрыться за углом многоэтажного дома. Гвардии лейтенант доложил о ходе выполнения боевой задачи.
- Молодцы, - похвалил я гвардейцев, - быстро продвигались вперед. Но учтите, с рассветом будет не легче.
- Спасибо механику-водителю Суркову, - сказал До-донов. - Целы благодаря его смекалке.
Александр Марченко пояснил, что до центра уже рукой подать.
- Успехов вам, товарищи! - Мы крепко пожали танкистам руки и отправились на командный пункт.
Было решено произвести разведку в направлении наступления.
Я вызвал начальника разведки бригады гвардии старшего лейтенанта Иванова и поставил ему задачу. В разведку были посланы командир взвода гвардии лейтенант Анатолий Дмитрюк, гвардии старшина Соколов и несколько бойцов. Часа через два разведчики возвратились. На плащ-палатке лежал окровавленный лейтенант. Я посветил карманным фонариком. На безжизненном лице виднелись пулевые раны. Оказывается, на улице Ивана Франко разведчики наткнулись на засаду и попали под сильный перекрестный огонь.
Соколов показал на карте, где примерно расположены огневые точки.
- Вот здесь были обнаружены танки и орудия, - доложил разведчик.
На рассвете вспыхнул бой. Разведдозор быстро проскочил вперед, с ходу уничтожил орудие, а затем танк. Отбивая натиск с флангов, бригада рано утром пробилась к центру города.
Танк Гвардия первым подошел к зданию ратуши. Из окон тянулись трассы пуль: фашисты открыли огонь по смельчакам.
- Не отрываться от автоматчиков, - напутствовал Александра Марченко Додонов.
Марченко молча пожал танкистам руки и, взяв Красное знамя, побежал к зданию. По ступенькам поднялся к парадному входу. За ним бежали автоматчики. Благополучно достигли третьего этажа. Ворвались в коридор. Несколько гитлеровцев пытались преградить путь, но автоматчики быстро с ними расправились.
Александр приблизился к башне, вылез на крышу и укрепил Красное знамя.
Вниз воины спускались радостные и счастливые. Гвардии старшина Марченко первым выскочил на улицу и направился к танку. Но в это время из окна раздалась автоматная очередь. Две пули впились в гвардейца. Марченко упал на мостовую. К нему, забыв об опасности, подбежали Додонов и Сурков. Они осторожно подняли истекавшего кровью боевого друга, положили на танк и хотели отвезти в безопасное место. В это время вблизи танка разорвался снаряд. Осколок попал в голову Марченко. Ив виска хлынула кровь.
К машине уже спешили другие автоматчики. Подбежал к танку и санинструктор гвардии рядовой К. И. Рождественский. Он начал делать перевязку тяжело раненному в грудь и голову старшине. Откуда-то выстрелил снайпер. Рождественский тихо склонил голову на грудь товарища.
Мы с болью восприняли весть о гибели двух отважных сынов бригады. Когда я подъехал со штабом к ратуше, на которой развевалось Красное знамя, вокруг убитых собрались танкисты, мотострелки, артиллеристы и минометчики. Они застыли в тягостном молчании.
Мы похоронили коммуниста Александра Марченко в сквере на улице Кохановского (ныне улица Маяковского). На его могиле поставили дощечку с надписью: Здесь похоронен танкист-уралец Александр Марченко, первым поднявший Красное знамя над освобожденным Львовом. Поклонись могиле героя, прохожий! Мы отомстим за него!
Бригада продолжала освобождать Львов. Мы отбивали улицу за улицей. Связываюсь по рации с впереди идущим вторым батальоном.
- Ерофеев вас слушает, - докладывает начальник штаба батальона.
- Связь со взводом Потапова есть?
- Оба танка подбиты и сгорели. Потапов и Кулешов тяжело ранены. Их подобрали подошедшие автоматчики.
На душе тяжело. Несем большие потери. К обеду подошла наконец помощь Пермская бригада. Связываюсь с полковником С. А. Денисовым. Он сообщает свои координаты. Оказывается, мы рядом. Встречаемся. Коротко ввожу его в обстановку, организуем взаимодействие. Командир корпуса по радио поставил нам задачу: во что бы то ни стало захватить вокзал.
На улицы города высыпали толпы народа. Радостные, взволнованные люди приветствуют нас, произносят слова благодарности. Я тороплюсь в штаб. Подразделения бригады впереди ведут бой. Нас останавливают женщины и ребятишки. Перегорожено пол-улицы, на дощатом заборе выведены дегтем крупные буквы: Товарищи Червона Армия, астарожно, тут мины.
Петляем по каким-то переулкам. Вскоре догоняем бригаду.
- Нам приказано брать вокзал, - говорю начальнику штаба.
Баранов развернул карту. До вокзала не так далеко. Но, судя по всему, в том районе большое скопление гитлеровцев.
- Удастся ли прорваться?
Яков Михайлович отвечает не сразу:
- Туда я выслал группу разведчиков во главе с гвардии старшиной Шевченко. Вот-вот должны вернуться. Да вот они идут.
Шевченко дал точные сведения о противнике, доложил, как лучше продвигаться к вокзалу.
К вечеру начинаем штурмовать вокзал. Нам придан батальон автоматчиков гвардии майора Ахмадулла Ишмухаметова из 29-й Унечской бригады. Бойцы ворвались на вокзал. На путях - десятки груженых эшелонов. На платформах пушки, танки, машины. Все это теперь наши трофеи.
24 июля взят вокзал. Бригаде поставлена новая задача: разгромить артиллерийские батареи гитлеровцев на Высоком Замке и уничтожить их бронепоезд, курсировавший между железнодорожными станциями Львов - Подзамче и Львов - Лычаков.
Вперед снова уходит танк Гвардия. Он движется к Высокому Замку от улицы Русской. Удастся ли смельчакам подняться в гору?
Когда танк взбирался в гору, то неожиданно наткнулся на фашистское орудие. Гитлеровцы в упор выстрелили. Снаряд разорвался у башни. Взрывом сорвало люк командира, был убит гвардии лейтенант Додонов и ранен гвардии рядовой Мельниченко.
Механик-водитель Сурков увел машину в укрытие и с помощью гвардии сержанта Терентьева, заменившего Марченко, вытащил из танка тело Додонова и тяжело раненного в грудь Мельниченко.
Теперь в танке осталось двое, но он снова шел вперед. Терентьев заметил противотанковое орудие. Но было уже поздно. Гитлеровцы опередили. Снаряд ударил в борт танка. Осколками ранило Терентьева. Машина остановилась. Фашисты бросились к ней. Тогда у прицела встал Сурков. Выстрел, второй. Орудие врага разбито.
Пламенем охватило и танк Гвардия. Тяжело раненный Сурков с трудом выбрался из танка, а отойти от него не успел. В горящей машине стали рваться снаряды. Сильная взрывная волна отбросила Федора далеко в сторону...