Молодая жена Высоцкого Иза Жукова, напрасно прождав приглашения в Театр имени А. Пушкина, вынуждена была уехать из Москвы в один из драмтеатров Ростова-на-Дону. Следом за ней готовился отправиться и Высоцкий, которому работа в пушкинском театре откровенно опостылела. Однако судьбе было угодно распорядиться по-своему. Внезапно одна за другой Высоцкому стали подворачиваться эпизодические роли сразу в нескольких фильмах. В мае он снялся в телеспектакле «Орлиная степь», в июле – в картине «Увольнение на берег». Но это все были эпизоды, поэтому большого внимания не заслуживали. А вот роль в фильме «713-й просит посадку» (американский морской пехотинец) – другое дело. Но главное – на тех съемках круто изменилась личная жизнь Высоцкого.
В картину его привел (вернее привела) один человек – второй режиссер фильма Анна Давыдовна Тубеншляк (19 июня 1918 года, Близнецы-Лошадь), которая по гороскопу идеально подходила Высоцкому – между ними была «стихийная» (Водолей и Близнецы из одной стихии Воздуха) и «командная» гармония. Вот как она сама вспоминает об этом:
«Володю Высоцкого я нашла раньше: договор на съемки мы с ним подписали еще в июле… Как-то я была в московском театре Пушкина и обратила внимание на молодого человека с гитарой – у него было очень любопытное, неординарное лицо. Если честно говорить, я даже не помню, в каком спектакле я его видела – у него там была проходная роль (как почти во всех спектаклях пушкинского театра, где он принимал участие. – Ф. Р.). Вот так я и познакомилась с актером этого театра Володей Высоцким, записала его координаты и сказала, что обязательно вызову его на пробу. Всенепременно. Мы с ним распрощались.
Тут же меня встретил Борис Петрович Чирков, с которым я очень много лет была в самых дружеских отношениях – мы даже одно время вместе работали в ленинградском ТЮЗе. Он в это время работал в театре Пушкина и спросил меня: «Кого выудила?»
– Высоцкого.
– Он парень очень одаренный, но ты с ним натерпишься.
– Ну что ж – не он первый, не он последний, – сказала я.
Володя работал в театре Пушкина только второй сезон, но, очевидно, показал себя в каких-то делах не лучшим образом, я так полагаю. Я не стала выяснять, в каких именно, потому что, честно говоря, меня это не волновало: меня интересовал прежде всего сам актер…
А с Людмилой Абрамовой дело вышло так. На главную женскую роль была утверждена актриса Нинель Мышкова, но она уехала в Киев, пробовалась там в какую-то двухсерийную картину – ей это показалось значительно интереснее нашей работы, и перед началом съемок, когда все актеры были уже утверждены, мы остались без главной актрисы. Надо было в срочном порядке искать нужную даму, и меня отправили в Москву…
Первым учреждением, в которое я кинулась, был ВГИК. Поначалу я стала смотреть старшекурсников, потому что, согласитесь, дама на такую роль должна быть неизвестной, интересной, «зазывной» – я бы даже сказала. Мне предложили курс… честно говоря, я уже не помню, у кого училась Люся. Я увидела барышню высокого роста с очень любопытным лицом, посмотрела на нее и решила: «Это то, что нам надо!» Мы поговорили, сели в какой-то городской транспорт, поехали к ней домой, предупредили бабушку и маму и, испросив разрешения во ВГИКе, мы в тот же день уехали в Ленинград…»
Отметим, что астрологические знаки Тубеншляк гармонично совпали и со знаками Людмилы Абрамовой (16 августа 1939 года, Лев-Кот): Близнецы и Лев хорошо ладят друг с другом, а у Лошади и Кота – великолепные светские отношения. Все это, конечно же, тоже не случайно. Как и то, что режиссер фильма Григорий Никулин оказался из одной «команды» с Тигром-Высоцким – родился в год Собаки (5 декабря 1922 года, Стрелец-Собака).
Знакомство Высоцкого и Абрамовой произошло при весьма необычных обстоятельствах. Собственно, любая другая девушка при них наверняка зареклась бы знакомиться с Высоцким и обходила бы его потом стороной. Но Абрамову, которая в институте была провозглашена первой красавицей и удостоилась титула «Мисс ВГИК», эти обстоятельства почему-то нисколько не смутили, а даже наоборот – подстегнули сойтись ближе с невзрачным на вид Высоцким, да еще угодившим в пьяный скандал. Может быть, потому, что Львам-Котам свойственна тяга к авантюрам? Или во всем был виноват магнетизм Тигра (второй такой только у Змеи)? Впрочем, послушаем саму Л. Абрамову:
«Оформить-то меня в Ленинграде оформили, но пока поставят на зарплату, пока то, пока се… А я уже самые последние деньги истратила в ресторане гостиницы «Европейская», в выставочном зале.
Поздно вечером 11 сентября я поехала в гостиницу, ребята меня провожали. У каждого оставалось по три копейки, чтобы успеть до развода мостов переехать на трамвае на ту сторону Невы. А я, уже буквально без единой копейки, подошла к гостинице – и встретила Володю.
Я его совершенно не знала в лицо, не знала, что он актер. Ничего не знала. Увидела перед собой выпившего человека. И пока я думала, как обойти его стороной, он попросил у меня денег. У Володи была ссадина на голове, и, несмотря на холодный дождливый ленинградский вечер, он был в расстегнутой рубашке с оторванными пуговицами. Я как-то сразу поняла, что этому человеку надо помочь. Попросила денег у администратора – та отказала. Потом обошла несколько знакомых, которые жили в гостинице, – безрезультатно.
И тогда я дала Володе свой золотой перстень с аметистом – действительно старинный, фамильный, доставшийся мне от бабушки.
С Володей что-то произошло в ресторане, была какая-то бурная сцена, он разбил посуду. Его собирались не то сдавать в милицию, не то выселять из гостиницы, не то сообщать на студию. Володя отнес в ресторан перстень с условием, что утром он его выкупит. После этого он поднялся ко мне в номер, там мы и познакомились…»
Через несколько дней после этой встречи Высоцкий отбил телеграмму в Москву другу Анатолию Утевскому: «Срочно приезжай. Женюсь на самой красивой актрисе Советского Союза». Самое интересное, жениться Высоцкий собирался, не только не оформив развода с первой женой Изой, но даже не поставив ее в известность о своем новом увлечении. И эту новость он скрывал от жены почти полгода – до марта 62-го. Потом Иза узнала об этом сама – в Ростов-на-Дону позвонил кто-то из ее знакомых и буквально ошарашил новостью о том, что ее муж не только живет с другой женщиной (в квартире последней), но и то, что та беременна от него (и это при том, что ровно год назад, когда забеременела сама Иза, мама Высоцкого устроила ей скандал, из-за которого у нее случился выкидыш). Короче, официальной жене Высоцкого было от чего впасть в отчаяние. Она немедленно связалась с мужем: «Это правда?» – «Нет, – соврал Высоцкий. – Я вылетаю к тебе и все объясню». – «Как влетишь, так и вылетишь», – последовал лаконичный ответ, после чего Иза повесила трубку. А чтобы муж-изменник ее не нашел, она уволилась из ростовского театра и переехала в Пермь. И в течение двух лет она с Высоцким не общалась, он даже адреса ее нового не знал.
Вообще в те дни Высоцкому казалось, что его жизнь идет наперекосяк: он живет с новой женщиной, не расторгнув своего официального брака с первой женой, уходит из второго театра (Миниатюр), не проработав в нем и месяца. Он, кажется, ловит свою птицу удачи, не имея представления, что она из себя представляет и где обитает.
Заглянем в гороскоп наших героев:
«Женщина-Кот – Мужчина-Тигр. Тигр и Кот принадлежат к одной породе, но все же разные. Кот не принимает Тигра всерьез, а тот этого не любит. Кроме этого, в их отношения вмешиваются хозяйственные проблемы. Кошка заниматься хозяйством не любит, а Тигр хочет комфорта и покоя в доме. В итоге, несмотря на определенное взаимопонимание, Тигр и Кот не смогут ужиться под одной крышей.
Женщина-Лев – Мужчина-Водолей. Имеется много противоречий, но их почти всегда удается преодолеть. В этом брачном союзе разводы – редкость. Сильное физическое притяжение со временем сглаживает различие во взглядах и мнениях. В этом браке много фантазий и хитростей, лукавства и юмора, оригинальных интимных забав».
Как видим, супруги подходили друг другу 50/50. Какая из этих половинок победит, мы расскажем чуть позже, а пока продолжим описание событий начала 60-х.
В отличие от театральных подмостков, где имя Высоцкого никому не было известно, на музыкальном поприще он уже известен довольно широкому кругу слушателей. Его первые (в основном блатные) песни – «Шалава», «Татуировка», «У тебя глаза как нож», «Красное, зеленое…» и другие – пользуются устойчивой популярностью у определенной части населения. Правда, Высоцкого они знают под его сценическим псевдонимом – Сергей Кулешов. Но почему он избрал именно блатной жанр?
Во-первых, он в ту пору входил в моду. Во-вторых, драматургия блатных песен позволяла Высоцкому ставить в них проблемы социальные, в частности – высвечивать конфликт отдельного индивидуума не только со средой, но и со всем социумом (советским, естественно). Этот конфликт с определенного момента стал особенно бередить бунтарское нутро Высоцкого. Причем взгляд на этот конфликт у него формировался под влиянием либеральных, а не державных воззрений, которые прямо вытекали из той среды, в которой он продолжал вращаться – то есть среды по большей части интеллигентско-еврейской, которая все сильнее скатывалась на позиции антисоветизма (не случайно, что в зародившемся в начале 60-х диссидентском движении ведущую скрипку играли евреи). Эта среда включала в себя семьи Утевских, Яковлевых, Абдуловых, Ардовых и т. д. Сюда же входила и студенческая среда – преподавательский состав Школы-студии МХАТ почти весь состоял из либеральной интеллигенции, вроде будущего диссидента Андрея Донатовича Синявского, которого Высоцкий не просто любил, а боготворил.
Безусловно, что свою роль в этом обожании сыграл и Зодиак. Дело в том, что Синявский родился в год Быка (8 октября 1925 года, Весы-Бык) и являлся векторным «хозяином» Тигра-Высоцкого. А тут еще и Весы были из одной команды с Водолеем – оба принадлежали стихии Воздуха.
Итак, Высоцкий должен был прийти в блатную тему, и он в нее пришел. Это было предопределено с самого начала, чего сам он, кстати, не скрывал. Еще на заре своей песенной карьеры он сочинил песню под названием «Сорок девять дней», которую можно смело назвать гражданско-патриотической: в ней речь шла о подвиге четырех советских моряков, которые волею судьбы оказались на шлюпке в открытом море и продержались там 49 дней, пока к ним не пришла помощь. Однако эта песня оказалась единственной в своем роде и, по сути, была «проклята» Высоцким с самого начала. Вот как он сам охарактеризовал ее тогда же, выведя недрогнувшей рукой следующее резюме: «Пособие для начинающих и законченных халтурщиков». И далее: «Таким же образом могут быть написаны поэмы о покорителях Арктики, об экспедиции в Антарктиде, о жилищном строительстве и о борьбе против колониализма. Надо только взять фамилии и иногда читать газеты».
Таким образом, уже тогда Высоцкий выразил свое главное творческое кредо – никаких сделок с официозом. Отметим, что кредо это родилось на фоне поистине грандиозных свершений, которые тогда происходили в СССР и которые многих сверстников нашего героя вполне искренне завораживали. Но только не Высоцкого – он этого энтузиазма оказался практически начисто лишен, о чем наглядно свидетельствует история с песней «Сорок девять дней». Зато блатная тема захватила его, что называется, с головой.
Есть масса свидетельств того, что многим людям, кто слушал ранние песни Высоцкого, они нравились (будь иначе, наш герой вряд ли бы стал это дело продолжать). Причем в числе его почитателей были не только люди простые (что называется, «от сохи»), но и достаточно образованные. Среди последних, например, был уже упоминавшийся выше педагог Высоцкого в Школе-студии и будущий известный диссидент Андрей Синявский. По словам однокурсницы Высоцкого М. Добровольской:
«Синявский весьма ценил эти первые песни Володи. «Это был воскресный день» или «Татуировка»… Да, ведь Андрей Данатович вместе с женой Марией Розановой сами прекрасно пели блатные песни!
Синявский был большим знатоком и ценителем такого рода народного творчества, и именно это он ценил в Володе. Как мне кажется, именно Синявский заставил Высоцкого серьезно этим заниматься… Он считал, что Володино раннее творчество ближе к народному. И до сих пор – мы недавно с ним разговаривали – Андрей Донатович думает, что это у Володи самое главное, настоящее…»
Обратим внимание на последнее утверждение. Синявский считал настоящим в творчестве Высоцкого блатной репертуар, а, скажем, не военный. Это не случайно, учитывая то, что для многих либерал-интеллигентов военная тема была поистине ненавистной.
Тем временем наступил «именной» для Высоцкого год Тигра – 1962-й. В этот год удача сама идет в руки к «имениннику», если, конечно, он сам ее не спугнет. У Высоцкого именно последнее чаще всего и происходило, поскольку на его судьбу уже начал активно воздействовать его «черный человек» – тот, что пил горькую.
В марте Высоцкий сделал попытку вновь устроиться на работу и пришел в театр «Современник». В те годы там существовал так называемый испытательный срок, когда актера-кандидата на зачисление в труппу вводили в один из спектаклей и смотрели, чего он стоит. Испытали и Высоцкого. Но его игра на руководство театра не произвела никакого впечатления, да и шлейф пьющего человека отпугнул – в «Современнике» и своих выпивох хватало (в их число входил и сам главреж театра Олег Ефремов). Пришлось Высоцкому вновь идти на поклон к Борису Равенских в пушкинский театр. Тот пошел навстречу «родственнику»-Тигру. Дал ему какую-то роль и даже взял с театром на гастроли по Уралу. Но эта поездка не принесла Высоцкому радости, и после очередного скандала его из театра уволили. Его вновь ждала безработица и нищенское прозябание на случайные заработки. Помогали Высоцкому в те годы опять же люди, близкие ему по двум пунктам: национальному и зодиакальному.
Так, осенью Высоцкому удружил его приятель по Большому Каретному Левон Кочарян, с болью наблюдающий уже который год за житейской и творческой неустроенностью своего друга, – пристроил его в фильм Александра Столпера «Живые и мертвые». Мэтр экрана был не только евреем, но и векторным «слугой» Тигра – Козой (14 октября 1907 года, Весы-Коза), поэтому внял просьбе Кочаряна и доверил Высоцкому эпизодическую роль молодого солдатика. В конце сентября 62-го Высоцкий обитал под Истрой, где проходили натурные съемки, и вроде бы неплохо там себя чувствовал. Отснявшись в трех эпизодах, он вернулся в Москву к жене, а в конце ноября (29-го) у них родился первенец – сын Аркадий. Безусловно, это было главное событие в том «именном» для Высоцкого году: у него родился не просто сын, а его астрологический «родственник» – Тигр, да еще Стрелец (круглая астрологическая гармония как с отцом, так и с матерью).
В январе 1963 года Высоцкий получает еще одно приглашение сняться в кино: в комедии «Штрафной удар» ему предстоит сыграть гимнаста. Режиссером фильма был Вениамин Дорман. Он опять же был евреем, а также неплохо гармонировал с Высоцким по Зодиаку – был Водолеем-Котом (12 февраля 1927 года). Правда, принадлежность к разным породам «кошачьих» все-таки сыграла свою роль – Высоцкий неприятно удивил режиссера-Кота своей бунтарской, тигриной сущностью. Вместе с двумя другими артистами, снимавшимися в фильме – Владимиром Трещаловым и Игорем Пушкаревым, – Высоцкий выписывал такие «художества», от которых администрации картины становилось худо. Например, однажды ударил директора фильма термосом по голове, когда тот не захотел платить им положенный гонорар. Кстати, троица по гороскопу подобралась «векторная»: Трещалов был «хозяином» – Быком (25 сентября 1937 года, Весы-Бык), а Высоцкий с Пушкаревым (13 марта 1938 года, Рыбы-Тигр) его «слугами» – Тиграми.
Тогда же, в начале 63-го, Высоцкий устроился работать в театральную студию, что располагалась в клубе МВД имени Ф. Дзержинского, на мизерную ставку 50 рублей в месяц. И хотя деньги эти и по тем временам были маленькие, рассчитывать на помощь родителей Высоцкий не хотел. Его гордый характер не позволял ему делать это. И кто знает, какие мысли посещали Высоцкого в те невеселые для него дни. Может быть, и закрадывались в его сердце сомнения относительно давнего спора с отцом и дедом по поводу выбора своей профессии. Ведь, поступив вопреки воле родителей в театральную студию и получив актерскую профессию, Высоцкий к 63-му году ничего, кроме житейской неустроенности и душевного разлада с самим собой, так и не приобрел. И жена его, вспоминая те годы, горько констатирует: «Работы нет, денег ни гроша. Я потихоньку от родителей книжки таскала в букинистические магазины… Володя страдал от этого беспросвета еще больше, чем я. Скрипел зубами. Молчал. Писал песни. Мы ждали второго ребенка…»
Когда в конце 63-го Абрамова сообщила мужу, что у них будет еще один ребенок, Высоцкого это известие не обрадовало. «Денег нет, жить негде, а ты решила рожать!» – пытался он увещевать свою жену. Разговор этот происходил на квартире Кочарянов, и вмешательство Левона предопределило его концовку. «Кончай паниковать! – сказал Кочарян другу. – Ребенок должен родиться, и весь разговор!»
Родившегося 8 августа 1964 года мальчика назвали Никитой (Лев-Дракон; круглая астрологическая гармония с отцом, а с матерью векторная связь по годовым знакам, где Дракон является «хозяином» Кота).
Между тем за несколько месяцев до этого события, в мае, Высоцкий по настоянию родных впервые ложится в больницу, чтобы вылечиться от алкоголизма. К сожалению, это лечение не привело к долговременному положительному результату и лишь на несколько месяцев ввело его в нормальное состояние. Но за эти месяцы многое успело произойти.
В августе Высоцкий съездил в Айзкрауле (Латвия) на съемки фильма «На завтрашней улице», а затем, вернувшись в Москву, отправился в Театр драмы и комедии на Таганке, где только что сменилось руководство – вместо державника А. Плотникова, руководившего театром с 1946 года, пришел ставленник либералов Юрий Любимов (30 сентября 1917 года, Весы-Змея). Последнему активно помогала занять пост главрежа его жена – Людмила Целиковская (8 сентября 1919 года, Дева-Коза), которая была векторным «хозяином» Змеи (она имела определенные связи «на верху»).
В качестве протеже Высоцкого выступили его коллеги Станислав Любшин и Таисия Додина, которые привели его на показ к Любимову. Вспоминая тот день, режиссер позднее рассказывал: «Показался он так себе… можно было и не брать за это. Тем более за ним, к сожалению, тянулся «шлейф» – печальный шлейф выпивающего человека. Но я тогда пренебрег этим и не жалею об этом».
Почему же Любимов взял к себе посредственного артиста Высоцкого, да еще с подмоченной репутацией? Сыграла ли здесь свою роль внутренняя интуиция большого режиссера (а у людей-Змей она очень хорошая) или было что-то иное? Судя по всему, было и то и другое. Начнем с того, что по гороскопу Высоцкий и Любимов подходили 50/50 – по месячным знакам (Водолей и Весы из одной стихии Воздуха). Во-вторых, сыграла свою роль слава Высоцкого как певца-блатаря. Думаю, пой он какие-то комсомольские песни, и не видать бы ему «Таганки» как своих ушей. А блатная лирика в либеральной интеллигентской среде ценилась, поскольку расценивалась как своеобразный протест против официального искусства. А «Таганка» Любимовым прежде всего и задумывалась именно как протест против официально узаконенного социалистического реализма.
Детище Любимова с первых же дней своего существования застолбило за собой звание своеобразного форпоста либеральной фронды в театральной среде, поскольку новый хозяин «Таганки» оказался самым одаренным и наиболее яростным аналогом советского «талмудиста» (речь идет о либералах-прогрессистах древнего государства Хазарский каганат, которые вели идеологическую борьбу с приверженцами ортодоксальной идеи – караимами, победили их, но эта победа оказалась пирровой: она подточила идеологические основы каганата, и тот вскоре рухнул под напором внешних сил).
Любимов и от системы Станиславского отказался, поскольку пресловутая «четвертая стена» мешала ему установить прямой контакт с публикой (в кругах либералов тогда даже ходила презрительная присказка: «мхатизация всей страны»). Кроме этого, он отказался от классической советской пьесы, которая строилась по канонам социалистического реализма, отдавая предпочтение либо западным авторам, либо авторам из плеяды «детей ХХ съезда», таких же, как и он, «талмудистов» (Вознесенский, Войнович, Евтушенко, Трифонов и т. д.). Вот почему один из первых спектаклей «Таганки» «Герой нашего времени» по М. Лермонтову был снят с репертуара спустя несколько месяцев после премьеры, зато «Антимиры» по А. Вознесенскому продержались более 20 лет. Почему? Видимо, потому, что истинный патриот России Михаил Лермонтов, убитый полуевреем Мартыновым, был режиссеру неудобен со всех сторон, а космополит Андрей Вознесенский оказался как нельзя кстати, поскольку был плотью от плоти той части либеральной советской интеллигенции, которую причисляют к западникам и к которой принадлежал сам Любимов.
В эту компанию суждено было попасть и Владимиру Высоцкому – человеку, имевшему чуть ли не меньший «зуб» на советскую власть, чем Любимов. По рассказам отдельных очевидцев создается такое впечатление, что Высоцкий в ту пору был чуть ли не подпольщиком. Вот как, к примеру, вспоминает о его «предтаганковском» периоде жена Павла Леонидова (родственник Высоцкого по отцовской линии, в начале 70-х он эмигрирует в США):
«У Володи было трудное время, когда КГБ ходил за ним буквально по пятам. И он часто скрывался в нашем доме. Однажды прибежал Паша: «Уничтожай пленки! За Высоцким охотятся!» И все записи, все песни пришлось уничтожить. Бобины были большие, они были раскручены, и мы мотали, мотали тогда с этих бобин… Ведь вся черновая работа над песнями шла в нашем доме. Приезжал Володя в 2–3 часа ночи в очень тяжелом душевном состоянии, потому что он метался. А он же был искренний, и все это выливалось в песнях. А песня – это была импровизация: садился за гитару и начинал играть. Они писали на стационарном «Днепре», потом прослушивали и что-то исправляли. А дети были маленькие, и я все время ругалась: «Володя, тише! Я тебя выгоню! Я не могу это терпеть: нас арестуют вместе с вами!..»
В течение года было такое тяжелое состояние. Самый тяжелый период его гонений. Это было до 1964 года, до работы в «Таганке». Дочке Оле было лет 5–6. В час ночи мы закрывались на кухне, и тут он все высказывал нам. Кроме тех песен, что знает народ, были еще песни и другие. И были черновики… и я ходила собирала, и все это сжигалось, выбрасывалось. Уничтожено столько писем, столько записей…
Жили как на пороховой бочке… Приезжал Володя, подвыпивши. Никогда не ел почему-то. Выпивал. Брал гитару, и пошлó… Они пели про все, и про Советскую власть. Они от этого умирали, наслаждались, я боялась, что кто-то услышит, дрожала…».
Люди-Тигры по своей натуре бунтари, сотрясатели устоев, но сотрясать в одиночку всегда трудно – лучше в коллективе. Вот Высоцкий такой коллектив себе и нашел. Он рвался в бой, и «Таганка» должна была помочь ему в его наполеоновских планах прославиться и изменить этот мир. Как написано в гороскопе: «В год Дракона (1964) Тигру можно снова в бой – удача не отвернется от него, а все свершения будут оценены по заслугам».
Символично, что именно в тот переломный для Высоцкого момент он обрубал «хвосты» прошлой жизни: тогда была поставлена окончательная точка в его первом браке – с Изой Жуковой. Как мы помним, два года назад, узнав о том, что муж изменил ей с другой женщиной и та ждет от него ребенка, она прервала с ним всяческие отношения и сбежала в Пермь. Однако в 64-м у Изы случился роман с молодым человеком, который привел к беременности. Молодые собрались пожениться, но для этого Изе требовалось оформить развод с Высоцким. Именно по этому случаю она и приехала в Москву. Кстати, Высоцкому этот развод понадобился еще раньше – когда у него один за другим родились двое сыновей. Иза шла ему навстречу, высылала в Москву документы, но Высоцкий… каждый раз их терял. Но в сентябре 64-го, когда Иза сама приехала в Москву, все прошло без каких-либо приключений. В мае следующего года у Изы и ее мужа родится сын Глеб.
Тем временем 9 сентября 1964 года Высоцкий был взят по договору на «Таганку» на два месяца во вспомогательный состав с окладом в 75 рублей в месяц. Первый выход на сцену состоялся у него десять дней спустя: Высоцкий подменил заболевшего актера в роли Второго Бога в спектакле «Добрый человек из Сезуана». По причине ремонта старого здания «Таганки» спектакли тогда проводились в Телетеатре на площади Журавлева.
24 октября в Театре на Таганке начинаются репетиции еще одного спектакля – «Десять дней, которые потрясли мир». У Высоцкого в нем сразу несколько ролей: матрос на часах у Смольного, анархист и белогвардейский офицер. В этом же спектакле он впервые выступит в качестве певца – в образе анархиста лихо сбацает известные нам по предыдущему повествованию еврейские куплеты «На еврейском (он пел – «на Перовском»), на базаре».
Еще одно важное свершение Высоцкого в том удачном для него году произошло на песенном поприще – он стал писать военные песни. Именно тогда в его репертуаре появились такие произведения, как: «Штрафные батальоны», «Братские могилы», «Высота», «Падали звезды».
В картину его привел (вернее привела) один человек – второй режиссер фильма Анна Давыдовна Тубеншляк (19 июня 1918 года, Близнецы-Лошадь), которая по гороскопу идеально подходила Высоцкому – между ними была «стихийная» (Водолей и Близнецы из одной стихии Воздуха) и «командная» гармония. Вот как она сама вспоминает об этом:
«Володю Высоцкого я нашла раньше: договор на съемки мы с ним подписали еще в июле… Как-то я была в московском театре Пушкина и обратила внимание на молодого человека с гитарой – у него было очень любопытное, неординарное лицо. Если честно говорить, я даже не помню, в каком спектакле я его видела – у него там была проходная роль (как почти во всех спектаклях пушкинского театра, где он принимал участие. – Ф. Р.). Вот так я и познакомилась с актером этого театра Володей Высоцким, записала его координаты и сказала, что обязательно вызову его на пробу. Всенепременно. Мы с ним распрощались.
Тут же меня встретил Борис Петрович Чирков, с которым я очень много лет была в самых дружеских отношениях – мы даже одно время вместе работали в ленинградском ТЮЗе. Он в это время работал в театре Пушкина и спросил меня: «Кого выудила?»
– Высоцкого.
– Он парень очень одаренный, но ты с ним натерпишься.
– Ну что ж – не он первый, не он последний, – сказала я.
Володя работал в театре Пушкина только второй сезон, но, очевидно, показал себя в каких-то делах не лучшим образом, я так полагаю. Я не стала выяснять, в каких именно, потому что, честно говоря, меня это не волновало: меня интересовал прежде всего сам актер…
А с Людмилой Абрамовой дело вышло так. На главную женскую роль была утверждена актриса Нинель Мышкова, но она уехала в Киев, пробовалась там в какую-то двухсерийную картину – ей это показалось значительно интереснее нашей работы, и перед началом съемок, когда все актеры были уже утверждены, мы остались без главной актрисы. Надо было в срочном порядке искать нужную даму, и меня отправили в Москву…
Первым учреждением, в которое я кинулась, был ВГИК. Поначалу я стала смотреть старшекурсников, потому что, согласитесь, дама на такую роль должна быть неизвестной, интересной, «зазывной» – я бы даже сказала. Мне предложили курс… честно говоря, я уже не помню, у кого училась Люся. Я увидела барышню высокого роста с очень любопытным лицом, посмотрела на нее и решила: «Это то, что нам надо!» Мы поговорили, сели в какой-то городской транспорт, поехали к ней домой, предупредили бабушку и маму и, испросив разрешения во ВГИКе, мы в тот же день уехали в Ленинград…»
Отметим, что астрологические знаки Тубеншляк гармонично совпали и со знаками Людмилы Абрамовой (16 августа 1939 года, Лев-Кот): Близнецы и Лев хорошо ладят друг с другом, а у Лошади и Кота – великолепные светские отношения. Все это, конечно же, тоже не случайно. Как и то, что режиссер фильма Григорий Никулин оказался из одной «команды» с Тигром-Высоцким – родился в год Собаки (5 декабря 1922 года, Стрелец-Собака).
Знакомство Высоцкого и Абрамовой произошло при весьма необычных обстоятельствах. Собственно, любая другая девушка при них наверняка зареклась бы знакомиться с Высоцким и обходила бы его потом стороной. Но Абрамову, которая в институте была провозглашена первой красавицей и удостоилась титула «Мисс ВГИК», эти обстоятельства почему-то нисколько не смутили, а даже наоборот – подстегнули сойтись ближе с невзрачным на вид Высоцким, да еще угодившим в пьяный скандал. Может быть, потому, что Львам-Котам свойственна тяга к авантюрам? Или во всем был виноват магнетизм Тигра (второй такой только у Змеи)? Впрочем, послушаем саму Л. Абрамову:
«Оформить-то меня в Ленинграде оформили, но пока поставят на зарплату, пока то, пока се… А я уже самые последние деньги истратила в ресторане гостиницы «Европейская», в выставочном зале.
Поздно вечером 11 сентября я поехала в гостиницу, ребята меня провожали. У каждого оставалось по три копейки, чтобы успеть до развода мостов переехать на трамвае на ту сторону Невы. А я, уже буквально без единой копейки, подошла к гостинице – и встретила Володю.
Я его совершенно не знала в лицо, не знала, что он актер. Ничего не знала. Увидела перед собой выпившего человека. И пока я думала, как обойти его стороной, он попросил у меня денег. У Володи была ссадина на голове, и, несмотря на холодный дождливый ленинградский вечер, он был в расстегнутой рубашке с оторванными пуговицами. Я как-то сразу поняла, что этому человеку надо помочь. Попросила денег у администратора – та отказала. Потом обошла несколько знакомых, которые жили в гостинице, – безрезультатно.
И тогда я дала Володе свой золотой перстень с аметистом – действительно старинный, фамильный, доставшийся мне от бабушки.
С Володей что-то произошло в ресторане, была какая-то бурная сцена, он разбил посуду. Его собирались не то сдавать в милицию, не то выселять из гостиницы, не то сообщать на студию. Володя отнес в ресторан перстень с условием, что утром он его выкупит. После этого он поднялся ко мне в номер, там мы и познакомились…»
Через несколько дней после этой встречи Высоцкий отбил телеграмму в Москву другу Анатолию Утевскому: «Срочно приезжай. Женюсь на самой красивой актрисе Советского Союза». Самое интересное, жениться Высоцкий собирался, не только не оформив развода с первой женой Изой, но даже не поставив ее в известность о своем новом увлечении. И эту новость он скрывал от жены почти полгода – до марта 62-го. Потом Иза узнала об этом сама – в Ростов-на-Дону позвонил кто-то из ее знакомых и буквально ошарашил новостью о том, что ее муж не только живет с другой женщиной (в квартире последней), но и то, что та беременна от него (и это при том, что ровно год назад, когда забеременела сама Иза, мама Высоцкого устроила ей скандал, из-за которого у нее случился выкидыш). Короче, официальной жене Высоцкого было от чего впасть в отчаяние. Она немедленно связалась с мужем: «Это правда?» – «Нет, – соврал Высоцкий. – Я вылетаю к тебе и все объясню». – «Как влетишь, так и вылетишь», – последовал лаконичный ответ, после чего Иза повесила трубку. А чтобы муж-изменник ее не нашел, она уволилась из ростовского театра и переехала в Пермь. И в течение двух лет она с Высоцким не общалась, он даже адреса ее нового не знал.
Вообще в те дни Высоцкому казалось, что его жизнь идет наперекосяк: он живет с новой женщиной, не расторгнув своего официального брака с первой женой, уходит из второго театра (Миниатюр), не проработав в нем и месяца. Он, кажется, ловит свою птицу удачи, не имея представления, что она из себя представляет и где обитает.
Заглянем в гороскоп наших героев:
«Женщина-Кот – Мужчина-Тигр. Тигр и Кот принадлежат к одной породе, но все же разные. Кот не принимает Тигра всерьез, а тот этого не любит. Кроме этого, в их отношения вмешиваются хозяйственные проблемы. Кошка заниматься хозяйством не любит, а Тигр хочет комфорта и покоя в доме. В итоге, несмотря на определенное взаимопонимание, Тигр и Кот не смогут ужиться под одной крышей.
Женщина-Лев – Мужчина-Водолей. Имеется много противоречий, но их почти всегда удается преодолеть. В этом брачном союзе разводы – редкость. Сильное физическое притяжение со временем сглаживает различие во взглядах и мнениях. В этом браке много фантазий и хитростей, лукавства и юмора, оригинальных интимных забав».
Как видим, супруги подходили друг другу 50/50. Какая из этих половинок победит, мы расскажем чуть позже, а пока продолжим описание событий начала 60-х.
В отличие от театральных подмостков, где имя Высоцкого никому не было известно, на музыкальном поприще он уже известен довольно широкому кругу слушателей. Его первые (в основном блатные) песни – «Шалава», «Татуировка», «У тебя глаза как нож», «Красное, зеленое…» и другие – пользуются устойчивой популярностью у определенной части населения. Правда, Высоцкого они знают под его сценическим псевдонимом – Сергей Кулешов. Но почему он избрал именно блатной жанр?
Во-первых, он в ту пору входил в моду. Во-вторых, драматургия блатных песен позволяла Высоцкому ставить в них проблемы социальные, в частности – высвечивать конфликт отдельного индивидуума не только со средой, но и со всем социумом (советским, естественно). Этот конфликт с определенного момента стал особенно бередить бунтарское нутро Высоцкого. Причем взгляд на этот конфликт у него формировался под влиянием либеральных, а не державных воззрений, которые прямо вытекали из той среды, в которой он продолжал вращаться – то есть среды по большей части интеллигентско-еврейской, которая все сильнее скатывалась на позиции антисоветизма (не случайно, что в зародившемся в начале 60-х диссидентском движении ведущую скрипку играли евреи). Эта среда включала в себя семьи Утевских, Яковлевых, Абдуловых, Ардовых и т. д. Сюда же входила и студенческая среда – преподавательский состав Школы-студии МХАТ почти весь состоял из либеральной интеллигенции, вроде будущего диссидента Андрея Донатовича Синявского, которого Высоцкий не просто любил, а боготворил.
Безусловно, что свою роль в этом обожании сыграл и Зодиак. Дело в том, что Синявский родился в год Быка (8 октября 1925 года, Весы-Бык) и являлся векторным «хозяином» Тигра-Высоцкого. А тут еще и Весы были из одной команды с Водолеем – оба принадлежали стихии Воздуха.
Итак, Высоцкий должен был прийти в блатную тему, и он в нее пришел. Это было предопределено с самого начала, чего сам он, кстати, не скрывал. Еще на заре своей песенной карьеры он сочинил песню под названием «Сорок девять дней», которую можно смело назвать гражданско-патриотической: в ней речь шла о подвиге четырех советских моряков, которые волею судьбы оказались на шлюпке в открытом море и продержались там 49 дней, пока к ним не пришла помощь. Однако эта песня оказалась единственной в своем роде и, по сути, была «проклята» Высоцким с самого начала. Вот как он сам охарактеризовал ее тогда же, выведя недрогнувшей рукой следующее резюме: «Пособие для начинающих и законченных халтурщиков». И далее: «Таким же образом могут быть написаны поэмы о покорителях Арктики, об экспедиции в Антарктиде, о жилищном строительстве и о борьбе против колониализма. Надо только взять фамилии и иногда читать газеты».
Таким образом, уже тогда Высоцкий выразил свое главное творческое кредо – никаких сделок с официозом. Отметим, что кредо это родилось на фоне поистине грандиозных свершений, которые тогда происходили в СССР и которые многих сверстников нашего героя вполне искренне завораживали. Но только не Высоцкого – он этого энтузиазма оказался практически начисто лишен, о чем наглядно свидетельствует история с песней «Сорок девять дней». Зато блатная тема захватила его, что называется, с головой.
Есть масса свидетельств того, что многим людям, кто слушал ранние песни Высоцкого, они нравились (будь иначе, наш герой вряд ли бы стал это дело продолжать). Причем в числе его почитателей были не только люди простые (что называется, «от сохи»), но и достаточно образованные. Среди последних, например, был уже упоминавшийся выше педагог Высоцкого в Школе-студии и будущий известный диссидент Андрей Синявский. По словам однокурсницы Высоцкого М. Добровольской:
«Синявский весьма ценил эти первые песни Володи. «Это был воскресный день» или «Татуировка»… Да, ведь Андрей Данатович вместе с женой Марией Розановой сами прекрасно пели блатные песни!
Синявский был большим знатоком и ценителем такого рода народного творчества, и именно это он ценил в Володе. Как мне кажется, именно Синявский заставил Высоцкого серьезно этим заниматься… Он считал, что Володино раннее творчество ближе к народному. И до сих пор – мы недавно с ним разговаривали – Андрей Донатович думает, что это у Володи самое главное, настоящее…»
Обратим внимание на последнее утверждение. Синявский считал настоящим в творчестве Высоцкого блатной репертуар, а, скажем, не военный. Это не случайно, учитывая то, что для многих либерал-интеллигентов военная тема была поистине ненавистной.
Тем временем наступил «именной» для Высоцкого год Тигра – 1962-й. В этот год удача сама идет в руки к «имениннику», если, конечно, он сам ее не спугнет. У Высоцкого именно последнее чаще всего и происходило, поскольку на его судьбу уже начал активно воздействовать его «черный человек» – тот, что пил горькую.
В марте Высоцкий сделал попытку вновь устроиться на работу и пришел в театр «Современник». В те годы там существовал так называемый испытательный срок, когда актера-кандидата на зачисление в труппу вводили в один из спектаклей и смотрели, чего он стоит. Испытали и Высоцкого. Но его игра на руководство театра не произвела никакого впечатления, да и шлейф пьющего человека отпугнул – в «Современнике» и своих выпивох хватало (в их число входил и сам главреж театра Олег Ефремов). Пришлось Высоцкому вновь идти на поклон к Борису Равенских в пушкинский театр. Тот пошел навстречу «родственнику»-Тигру. Дал ему какую-то роль и даже взял с театром на гастроли по Уралу. Но эта поездка не принесла Высоцкому радости, и после очередного скандала его из театра уволили. Его вновь ждала безработица и нищенское прозябание на случайные заработки. Помогали Высоцкому в те годы опять же люди, близкие ему по двум пунктам: национальному и зодиакальному.
Так, осенью Высоцкому удружил его приятель по Большому Каретному Левон Кочарян, с болью наблюдающий уже который год за житейской и творческой неустроенностью своего друга, – пристроил его в фильм Александра Столпера «Живые и мертвые». Мэтр экрана был не только евреем, но и векторным «слугой» Тигра – Козой (14 октября 1907 года, Весы-Коза), поэтому внял просьбе Кочаряна и доверил Высоцкому эпизодическую роль молодого солдатика. В конце сентября 62-го Высоцкий обитал под Истрой, где проходили натурные съемки, и вроде бы неплохо там себя чувствовал. Отснявшись в трех эпизодах, он вернулся в Москву к жене, а в конце ноября (29-го) у них родился первенец – сын Аркадий. Безусловно, это было главное событие в том «именном» для Высоцкого году: у него родился не просто сын, а его астрологический «родственник» – Тигр, да еще Стрелец (круглая астрологическая гармония как с отцом, так и с матерью).
В январе 1963 года Высоцкий получает еще одно приглашение сняться в кино: в комедии «Штрафной удар» ему предстоит сыграть гимнаста. Режиссером фильма был Вениамин Дорман. Он опять же был евреем, а также неплохо гармонировал с Высоцким по Зодиаку – был Водолеем-Котом (12 февраля 1927 года). Правда, принадлежность к разным породам «кошачьих» все-таки сыграла свою роль – Высоцкий неприятно удивил режиссера-Кота своей бунтарской, тигриной сущностью. Вместе с двумя другими артистами, снимавшимися в фильме – Владимиром Трещаловым и Игорем Пушкаревым, – Высоцкий выписывал такие «художества», от которых администрации картины становилось худо. Например, однажды ударил директора фильма термосом по голове, когда тот не захотел платить им положенный гонорар. Кстати, троица по гороскопу подобралась «векторная»: Трещалов был «хозяином» – Быком (25 сентября 1937 года, Весы-Бык), а Высоцкий с Пушкаревым (13 марта 1938 года, Рыбы-Тигр) его «слугами» – Тиграми.
Тогда же, в начале 63-го, Высоцкий устроился работать в театральную студию, что располагалась в клубе МВД имени Ф. Дзержинского, на мизерную ставку 50 рублей в месяц. И хотя деньги эти и по тем временам были маленькие, рассчитывать на помощь родителей Высоцкий не хотел. Его гордый характер не позволял ему делать это. И кто знает, какие мысли посещали Высоцкого в те невеселые для него дни. Может быть, и закрадывались в его сердце сомнения относительно давнего спора с отцом и дедом по поводу выбора своей профессии. Ведь, поступив вопреки воле родителей в театральную студию и получив актерскую профессию, Высоцкий к 63-му году ничего, кроме житейской неустроенности и душевного разлада с самим собой, так и не приобрел. И жена его, вспоминая те годы, горько констатирует: «Работы нет, денег ни гроша. Я потихоньку от родителей книжки таскала в букинистические магазины… Володя страдал от этого беспросвета еще больше, чем я. Скрипел зубами. Молчал. Писал песни. Мы ждали второго ребенка…»
Когда в конце 63-го Абрамова сообщила мужу, что у них будет еще один ребенок, Высоцкого это известие не обрадовало. «Денег нет, жить негде, а ты решила рожать!» – пытался он увещевать свою жену. Разговор этот происходил на квартире Кочарянов, и вмешательство Левона предопределило его концовку. «Кончай паниковать! – сказал Кочарян другу. – Ребенок должен родиться, и весь разговор!»
Родившегося 8 августа 1964 года мальчика назвали Никитой (Лев-Дракон; круглая астрологическая гармония с отцом, а с матерью векторная связь по годовым знакам, где Дракон является «хозяином» Кота).
Между тем за несколько месяцев до этого события, в мае, Высоцкий по настоянию родных впервые ложится в больницу, чтобы вылечиться от алкоголизма. К сожалению, это лечение не привело к долговременному положительному результату и лишь на несколько месяцев ввело его в нормальное состояние. Но за эти месяцы многое успело произойти.
В августе Высоцкий съездил в Айзкрауле (Латвия) на съемки фильма «На завтрашней улице», а затем, вернувшись в Москву, отправился в Театр драмы и комедии на Таганке, где только что сменилось руководство – вместо державника А. Плотникова, руководившего театром с 1946 года, пришел ставленник либералов Юрий Любимов (30 сентября 1917 года, Весы-Змея). Последнему активно помогала занять пост главрежа его жена – Людмила Целиковская (8 сентября 1919 года, Дева-Коза), которая была векторным «хозяином» Змеи (она имела определенные связи «на верху»).
В качестве протеже Высоцкого выступили его коллеги Станислав Любшин и Таисия Додина, которые привели его на показ к Любимову. Вспоминая тот день, режиссер позднее рассказывал: «Показался он так себе… можно было и не брать за это. Тем более за ним, к сожалению, тянулся «шлейф» – печальный шлейф выпивающего человека. Но я тогда пренебрег этим и не жалею об этом».
Почему же Любимов взял к себе посредственного артиста Высоцкого, да еще с подмоченной репутацией? Сыграла ли здесь свою роль внутренняя интуиция большого режиссера (а у людей-Змей она очень хорошая) или было что-то иное? Судя по всему, было и то и другое. Начнем с того, что по гороскопу Высоцкий и Любимов подходили 50/50 – по месячным знакам (Водолей и Весы из одной стихии Воздуха). Во-вторых, сыграла свою роль слава Высоцкого как певца-блатаря. Думаю, пой он какие-то комсомольские песни, и не видать бы ему «Таганки» как своих ушей. А блатная лирика в либеральной интеллигентской среде ценилась, поскольку расценивалась как своеобразный протест против официального искусства. А «Таганка» Любимовым прежде всего и задумывалась именно как протест против официально узаконенного социалистического реализма.
Детище Любимова с первых же дней своего существования застолбило за собой звание своеобразного форпоста либеральной фронды в театральной среде, поскольку новый хозяин «Таганки» оказался самым одаренным и наиболее яростным аналогом советского «талмудиста» (речь идет о либералах-прогрессистах древнего государства Хазарский каганат, которые вели идеологическую борьбу с приверженцами ортодоксальной идеи – караимами, победили их, но эта победа оказалась пирровой: она подточила идеологические основы каганата, и тот вскоре рухнул под напором внешних сил).
Любимов и от системы Станиславского отказался, поскольку пресловутая «четвертая стена» мешала ему установить прямой контакт с публикой (в кругах либералов тогда даже ходила презрительная присказка: «мхатизация всей страны»). Кроме этого, он отказался от классической советской пьесы, которая строилась по канонам социалистического реализма, отдавая предпочтение либо западным авторам, либо авторам из плеяды «детей ХХ съезда», таких же, как и он, «талмудистов» (Вознесенский, Войнович, Евтушенко, Трифонов и т. д.). Вот почему один из первых спектаклей «Таганки» «Герой нашего времени» по М. Лермонтову был снят с репертуара спустя несколько месяцев после премьеры, зато «Антимиры» по А. Вознесенскому продержались более 20 лет. Почему? Видимо, потому, что истинный патриот России Михаил Лермонтов, убитый полуевреем Мартыновым, был режиссеру неудобен со всех сторон, а космополит Андрей Вознесенский оказался как нельзя кстати, поскольку был плотью от плоти той части либеральной советской интеллигенции, которую причисляют к западникам и к которой принадлежал сам Любимов.
В эту компанию суждено было попасть и Владимиру Высоцкому – человеку, имевшему чуть ли не меньший «зуб» на советскую власть, чем Любимов. По рассказам отдельных очевидцев создается такое впечатление, что Высоцкий в ту пору был чуть ли не подпольщиком. Вот как, к примеру, вспоминает о его «предтаганковском» периоде жена Павла Леонидова (родственник Высоцкого по отцовской линии, в начале 70-х он эмигрирует в США):
«У Володи было трудное время, когда КГБ ходил за ним буквально по пятам. И он часто скрывался в нашем доме. Однажды прибежал Паша: «Уничтожай пленки! За Высоцким охотятся!» И все записи, все песни пришлось уничтожить. Бобины были большие, они были раскручены, и мы мотали, мотали тогда с этих бобин… Ведь вся черновая работа над песнями шла в нашем доме. Приезжал Володя в 2–3 часа ночи в очень тяжелом душевном состоянии, потому что он метался. А он же был искренний, и все это выливалось в песнях. А песня – это была импровизация: садился за гитару и начинал играть. Они писали на стационарном «Днепре», потом прослушивали и что-то исправляли. А дети были маленькие, и я все время ругалась: «Володя, тише! Я тебя выгоню! Я не могу это терпеть: нас арестуют вместе с вами!..»
В течение года было такое тяжелое состояние. Самый тяжелый период его гонений. Это было до 1964 года, до работы в «Таганке». Дочке Оле было лет 5–6. В час ночи мы закрывались на кухне, и тут он все высказывал нам. Кроме тех песен, что знает народ, были еще песни и другие. И были черновики… и я ходила собирала, и все это сжигалось, выбрасывалось. Уничтожено столько писем, столько записей…
Жили как на пороховой бочке… Приезжал Володя, подвыпивши. Никогда не ел почему-то. Выпивал. Брал гитару, и пошлó… Они пели про все, и про Советскую власть. Они от этого умирали, наслаждались, я боялась, что кто-то услышит, дрожала…».
Люди-Тигры по своей натуре бунтари, сотрясатели устоев, но сотрясать в одиночку всегда трудно – лучше в коллективе. Вот Высоцкий такой коллектив себе и нашел. Он рвался в бой, и «Таганка» должна была помочь ему в его наполеоновских планах прославиться и изменить этот мир. Как написано в гороскопе: «В год Дракона (1964) Тигру можно снова в бой – удача не отвернется от него, а все свершения будут оценены по заслугам».
Символично, что именно в тот переломный для Высоцкого момент он обрубал «хвосты» прошлой жизни: тогда была поставлена окончательная точка в его первом браке – с Изой Жуковой. Как мы помним, два года назад, узнав о том, что муж изменил ей с другой женщиной и та ждет от него ребенка, она прервала с ним всяческие отношения и сбежала в Пермь. Однако в 64-м у Изы случился роман с молодым человеком, который привел к беременности. Молодые собрались пожениться, но для этого Изе требовалось оформить развод с Высоцким. Именно по этому случаю она и приехала в Москву. Кстати, Высоцкому этот развод понадобился еще раньше – когда у него один за другим родились двое сыновей. Иза шла ему навстречу, высылала в Москву документы, но Высоцкий… каждый раз их терял. Но в сентябре 64-го, когда Иза сама приехала в Москву, все прошло без каких-либо приключений. В мае следующего года у Изы и ее мужа родится сын Глеб.
Тем временем 9 сентября 1964 года Высоцкий был взят по договору на «Таганку» на два месяца во вспомогательный состав с окладом в 75 рублей в месяц. Первый выход на сцену состоялся у него десять дней спустя: Высоцкий подменил заболевшего актера в роли Второго Бога в спектакле «Добрый человек из Сезуана». По причине ремонта старого здания «Таганки» спектакли тогда проводились в Телетеатре на площади Журавлева.
24 октября в Театре на Таганке начинаются репетиции еще одного спектакля – «Десять дней, которые потрясли мир». У Высоцкого в нем сразу несколько ролей: матрос на часах у Смольного, анархист и белогвардейский офицер. В этом же спектакле он впервые выступит в качестве певца – в образе анархиста лихо сбацает известные нам по предыдущему повествованию еврейские куплеты «На еврейском (он пел – «на Перовском»), на базаре».
Еще одно важное свершение Высоцкого в том удачном для него году произошло на песенном поприще – он стал писать военные песни. Именно тогда в его репертуаре появились такие произведения, как: «Штрафные батальоны», «Братские могилы», «Высота», «Падали звезды».