— Что же касается тебя… — здесь Олег постарался говорить как можно более мягко и нежно, стараясь интонацией и подбором слов максимально смягчить их горький смысл. — Ты очень красива. Я верю, ты еще встретишь своего настоящего избранника, и будешь с ним счастлива. Но этот избранник — не я. Я еще не готов к такому ответственному шагу, как женитьба, и не готов посвятить свою верность одной женщине, пусть даже такой прелестной как ты. Прости, но женитьба меня тоже не интересует.
Говоря об этом, Олег несколько лукавил душой. Возможно, прозвучи подобное предложение из уст другой девушки, чьи рыжие волосы и горящие звездным светом глаза снились ему теперь почти каждую ночь, ответ мог бы быть совсем иным. А может, и нет. В конце концов, предложение должен делать мужчина, не так ли? А особо страстного желания немедленно и навсегда отдать кому–либо свою верность Олег и впрямь не испытывал.
Впрочем, несмотря на всю мягкость его отказа, и старание как можно менее обидеть им девушку, это был отказ. Глаза Аталетты, ярко, лихорадочно блестевшие во время её речи потухли. Было видно, что повелительница Фенриана едва сдерживает слезы. Взяв со стола лежащими не нем, наподобие пресс–папье королевский скипетр, она машинально начала вертеть его в руках.
— Значит, на этом все и закончится? — тихо спросила она, словно ни к кому и не обращаясь.
— Ну почему же закончится, — поспешил разубедить её Олег. Ты молода, красива, правишь весьма немалой страной… Все только начинается! А если тебе так нужен придворный маг, то и это решаемо… Насколько я знаю, основной точкой проецирования силы Орхиса в проявленный мир служит его Великий алтарь, расположенный в Главном храме. Разрушь его, можно даже тайно, раз не хочешь пока менять государственную религию и ни жрецы, ни амулеты Орхиса не будут более представлять для магов никакой опасности. После этоготебе достаточно будет сообщить об этом, разумеется доказав, в Академию, и с наймом придворного мага проблем не возникнет. Думаю, милорд Альфрани будет только рад помочь Владычице, прекратившей резню обладающих силой.
— Что ж… Возможно. Ты и прав, — Аталетта вздохнула и вытерла глаза. Олег буквально залюбовался девушкой, решительно борющейся со своим огорчением, и готовой, несмотря на постигшую её неудачу в одном из планов найти иной путь.
— Вот–вот, — поддержал он, не давая ей вновь скатиться на грустные мысли. — Зачем зацикливаться на мне одном? В этом мире хватает хороших магов, а для мирной страны друид или целитель в роли придворного мага будет куда полезнее огненного боевика и некроманта.
— Ладно. Тогда у меня к тебе будет еще одна, последняя просьба. — Заметив, как скривился Олег, Аталетта поспешно добавила, — не волнуйся, ездить никуда не нужно, тебе не составит это труда!
— Да, и что надо сделать? — Олегу не хотелось еще больше огорчать и впрямь неплохую девушку, которая, всеми своими просьбами заботилась не о себе, а о своем государстве, и он вопреки принятому вчера решению собрался все же исполнить её просьбу, особенно если она и впрямь не будет особенно сложной.
— Ты сам сказал, что для найма мага надо разрушить Великий алтарь, и доказать это Альфрани. Скажи, лорд Элиас поверит твоему свидетельству?
— Разумеется, — согласился Олег, мысленно добавив, что архимаг легко поверит не только ему, но и вообще, любому очевидцу, видевшему подобное происшествие своими глазами. Он вообще всем верит… Еще бы. Как же ему не верить, с его то умением незаметно копаться в головах у людей. В мыслях лгать невозможно.
— Тогда я прошу тебя. Разрушь его сам. Я проведу тебя в святилище, и ты уничтожишь 'камень преткновения' между нами и всем остальным миром. Кому и сделать это, как не магу. А после, — сообщишь об этом лорду–протектору. Это ты можешь сделать?
— Легко. — Олег улыбнулся. — Это, пожалуй, и впрямь лучший выход. Буду рад помочь в добром деле. Когда идем?
— Ты торопишься? — Аталетта грустно взглянула на него, приопустив веки.
— Вообще–то да. — Олег пожал плечами. — Извини, но с твоим государством, у меня связаны не самые приятные воспоминания. Да и Цитаделью заняться хотелось бы поскорее.
— Тогда, можно и сейчас. — Аталетта встала со своего места и дернула за шнурок звонка, после чего приказала вошедшему слуге. — Сообщите лорду Квирину, что я с лэром Ариохом намерена посетить святилище главного храма. Тот понятливо кивнул, и выбежал из комнаты.
— Негоже заходить в главный хам без предупреждения, — обернулась к Олегу Аталетта. — Ну что, пойдем? — Она аккуратно вложила скипетр в специальную петлю на поясе.
— Пойдем, — Олег встал и поправил перевязь меча духа, каковой и намеревался в этот раз использовать в качестве камнедробилки. На её слова он не обратил никакого внимания. У каждой религии свои заморочки.
— И надо тебе таскаться с этой палкой постоянно? — кинул он на скипетр спускаясь постепенно.
— Такова моя обязанность государя, — не пожелала принять шутливый тон королева. Впрочем, он не такой и тяжелый как кажется.
— Тяжела шапка Мономаха, — улыбнулся Олег, но видя что у его спутницы нет никакого желания продолжать разговор, решил тоже помолчать. Настроение у него было самым лучезарным. Он уже представлял, как будет докладывать Альфрани о своих похождениях, и о финальном деле, — разрушении главного алтаря.
Мда… — думал он, поднимаясь по ступеням величавого храма. Мнение о том, что лорд протектор никогда не ошибается было явно ошибочным! Вот такой вот каламбур. Как он не хотел меня отпускать! А ведь все сложилось не просто отлично, а прямо–таки превосходно! Еще немного, и адепты Светоносного лишатся всех возможностей хоть как–то угрожать магом. Даже если они и адумают вновь восстановить алтарь так просто и быстро это у них не получится. Не так–то просто, даже для могущественного бога воплотить проекцию своей силы в материальный предмет проявленного мира.
А уж для Орхиса то, основой силы которого является какой–то загадочный монолит, а не личное могущество, это процедура куда сложнее и дольше, чем для всех остальных богов. При минимальном отслеживании со стороны магов, проведение необходимых для этого ритуалов и вовсе станет невозможным.
— Вот так–то, — репетировал свою речь Олег. — Подучите и распишитесь. — Вместо государства фанатиков — магоубийц, — нормальное государство Ойкумены, с разумной правительницей, прикладывающей все усилия для улучшения отношений с остальными странами и магической Академией. И никаких Святых земель, с их кровавыми алтарями!
— Мы пришли, — прервал его размышления голос Аталетты. Он вынырнул из своих мечтаний и огляделся по сторонам. Они находились в высоком, сумрачном зале, едва освещаемом дневным светом струящимся из узких, больше напоминающих бойницы окон, расположенных почти под самым потолком. В центре роскошно убранного помещения сразу приковывая к себе внимание своим отличием от всей окружающей обстановки лежал огромный параллелепипед из какого–то грязно–серого камня, словно парященгго в воздухе, сантиметрах в двадцати над полом.
Впрочем, приглядевшись. Олег заметил, что ничего необычного или волшебного в этом нет. Просто камень этот находился на подставке из белоснежного мрамора сливающейся по фону с цветом пола, размеры которой были несколько меньше, чем размеры нижней грани камня. Так же, подойдя поближе, он обратил внимание, что камень только кажется грязно–серым, при взгляде издалека. Вблизи было заметно, что весь камень, от верха и до низа был покрыт пятнами, разводами и полосами двух цветов, — невероятного, чистейшего лилейно–белого и антрацитово–черного.
— Это и есть главный алтарь Орхиса? — удивленно спросил Олег, обозревая раскинувшуюся перед ним громаду, откуда веяло такой невероятной концентрацией энергии, что просто дух захватывало. Камень буквально фонтанировал мощнейшими потоками божественной и, к немалому удивлению Олега, демонической энергии. — Я представлял его по описаниям совсем не таким.
— Нет. — откликнулся Джошуа Квирин, незаметно присоединившийся к ним, пока Олег был занят своими фантазиями. — Главный алтарь, это плита под ним, — вот, можете посмотреть, — он низко нагнулся, указывая на плиту подложку на которой находился камень. Олег последовал за ним.
— Как можете видеть по доступному фрагменту — это типичный алтарь. А вот это, — Квирин благоговейно прикоснулся к параллелепипеду, — это не алтарь. Это величайшая святыня нашей веры, монолит двух сердец, которую Светоносный, вняв нашим мольбам, переместил ненадолго в наш бренный мир из Эмпиреев Света, где он обитает. Это подарок нам, его смиренным служителям в преддверии величайшенго праздника!
— Какого праздника, — заподозривший недоброе Олег начал разгибаться, но сильнейший удар по голове, нанесенный королевским скипетром прервал это движение на половине. Молодой маг без сознания рухнул у подножия каменной глыбы.
Джошуа Квирин выпрямился, одобрительно посмотрел на сжимающую в руках сияющий нестерпимым белым светом скипетр Аталетту, и как ни в чем не бывало продолжил свою речь, обращаясь к неподвижному телу. — Праздника великой жертвы разумеется! Первой могучей жертвы после столь долгого перерыва. Жертвы первой, но далеко не последней!
***
***
***
***
Говоря об этом, Олег несколько лукавил душой. Возможно, прозвучи подобное предложение из уст другой девушки, чьи рыжие волосы и горящие звездным светом глаза снились ему теперь почти каждую ночь, ответ мог бы быть совсем иным. А может, и нет. В конце концов, предложение должен делать мужчина, не так ли? А особо страстного желания немедленно и навсегда отдать кому–либо свою верность Олег и впрямь не испытывал.
Впрочем, несмотря на всю мягкость его отказа, и старание как можно менее обидеть им девушку, это был отказ. Глаза Аталетты, ярко, лихорадочно блестевшие во время её речи потухли. Было видно, что повелительница Фенриана едва сдерживает слезы. Взяв со стола лежащими не нем, наподобие пресс–папье королевский скипетр, она машинально начала вертеть его в руках.
— Значит, на этом все и закончится? — тихо спросила она, словно ни к кому и не обращаясь.
— Ну почему же закончится, — поспешил разубедить её Олег. Ты молода, красива, правишь весьма немалой страной… Все только начинается! А если тебе так нужен придворный маг, то и это решаемо… Насколько я знаю, основной точкой проецирования силы Орхиса в проявленный мир служит его Великий алтарь, расположенный в Главном храме. Разрушь его, можно даже тайно, раз не хочешь пока менять государственную религию и ни жрецы, ни амулеты Орхиса не будут более представлять для магов никакой опасности. После этоготебе достаточно будет сообщить об этом, разумеется доказав, в Академию, и с наймом придворного мага проблем не возникнет. Думаю, милорд Альфрани будет только рад помочь Владычице, прекратившей резню обладающих силой.
— Что ж… Возможно. Ты и прав, — Аталетта вздохнула и вытерла глаза. Олег буквально залюбовался девушкой, решительно борющейся со своим огорчением, и готовой, несмотря на постигшую её неудачу в одном из планов найти иной путь.
— Вот–вот, — поддержал он, не давая ей вновь скатиться на грустные мысли. — Зачем зацикливаться на мне одном? В этом мире хватает хороших магов, а для мирной страны друид или целитель в роли придворного мага будет куда полезнее огненного боевика и некроманта.
— Ладно. Тогда у меня к тебе будет еще одна, последняя просьба. — Заметив, как скривился Олег, Аталетта поспешно добавила, — не волнуйся, ездить никуда не нужно, тебе не составит это труда!
— Да, и что надо сделать? — Олегу не хотелось еще больше огорчать и впрямь неплохую девушку, которая, всеми своими просьбами заботилась не о себе, а о своем государстве, и он вопреки принятому вчера решению собрался все же исполнить её просьбу, особенно если она и впрямь не будет особенно сложной.
— Ты сам сказал, что для найма мага надо разрушить Великий алтарь, и доказать это Альфрани. Скажи, лорд Элиас поверит твоему свидетельству?
— Разумеется, — согласился Олег, мысленно добавив, что архимаг легко поверит не только ему, но и вообще, любому очевидцу, видевшему подобное происшествие своими глазами. Он вообще всем верит… Еще бы. Как же ему не верить, с его то умением незаметно копаться в головах у людей. В мыслях лгать невозможно.
— Тогда я прошу тебя. Разрушь его сам. Я проведу тебя в святилище, и ты уничтожишь 'камень преткновения' между нами и всем остальным миром. Кому и сделать это, как не магу. А после, — сообщишь об этом лорду–протектору. Это ты можешь сделать?
— Легко. — Олег улыбнулся. — Это, пожалуй, и впрямь лучший выход. Буду рад помочь в добром деле. Когда идем?
— Ты торопишься? — Аталетта грустно взглянула на него, приопустив веки.
— Вообще–то да. — Олег пожал плечами. — Извини, но с твоим государством, у меня связаны не самые приятные воспоминания. Да и Цитаделью заняться хотелось бы поскорее.
— Тогда, можно и сейчас. — Аталетта встала со своего места и дернула за шнурок звонка, после чего приказала вошедшему слуге. — Сообщите лорду Квирину, что я с лэром Ариохом намерена посетить святилище главного храма. Тот понятливо кивнул, и выбежал из комнаты.
— Негоже заходить в главный хам без предупреждения, — обернулась к Олегу Аталетта. — Ну что, пойдем? — Она аккуратно вложила скипетр в специальную петлю на поясе.
— Пойдем, — Олег встал и поправил перевязь меча духа, каковой и намеревался в этот раз использовать в качестве камнедробилки. На её слова он не обратил никакого внимания. У каждой религии свои заморочки.
— И надо тебе таскаться с этой палкой постоянно? — кинул он на скипетр спускаясь постепенно.
— Такова моя обязанность государя, — не пожелала принять шутливый тон королева. Впрочем, он не такой и тяжелый как кажется.
— Тяжела шапка Мономаха, — улыбнулся Олег, но видя что у его спутницы нет никакого желания продолжать разговор, решил тоже помолчать. Настроение у него было самым лучезарным. Он уже представлял, как будет докладывать Альфрани о своих похождениях, и о финальном деле, — разрушении главного алтаря.
Мда… — думал он, поднимаясь по ступеням величавого храма. Мнение о том, что лорд протектор никогда не ошибается было явно ошибочным! Вот такой вот каламбур. Как он не хотел меня отпускать! А ведь все сложилось не просто отлично, а прямо–таки превосходно! Еще немного, и адепты Светоносного лишатся всех возможностей хоть как–то угрожать магом. Даже если они и адумают вновь восстановить алтарь так просто и быстро это у них не получится. Не так–то просто, даже для могущественного бога воплотить проекцию своей силы в материальный предмет проявленного мира.
А уж для Орхиса то, основой силы которого является какой–то загадочный монолит, а не личное могущество, это процедура куда сложнее и дольше, чем для всех остальных богов. При минимальном отслеживании со стороны магов, проведение необходимых для этого ритуалов и вовсе станет невозможным.
— Вот так–то, — репетировал свою речь Олег. — Подучите и распишитесь. — Вместо государства фанатиков — магоубийц, — нормальное государство Ойкумены, с разумной правительницей, прикладывающей все усилия для улучшения отношений с остальными странами и магической Академией. И никаких Святых земель, с их кровавыми алтарями!
— Мы пришли, — прервал его размышления голос Аталетты. Он вынырнул из своих мечтаний и огляделся по сторонам. Они находились в высоком, сумрачном зале, едва освещаемом дневным светом струящимся из узких, больше напоминающих бойницы окон, расположенных почти под самым потолком. В центре роскошно убранного помещения сразу приковывая к себе внимание своим отличием от всей окружающей обстановки лежал огромный параллелепипед из какого–то грязно–серого камня, словно парященгго в воздухе, сантиметрах в двадцати над полом.
Впрочем, приглядевшись. Олег заметил, что ничего необычного или волшебного в этом нет. Просто камень этот находился на подставке из белоснежного мрамора сливающейся по фону с цветом пола, размеры которой были несколько меньше, чем размеры нижней грани камня. Так же, подойдя поближе, он обратил внимание, что камень только кажется грязно–серым, при взгляде издалека. Вблизи было заметно, что весь камень, от верха и до низа был покрыт пятнами, разводами и полосами двух цветов, — невероятного, чистейшего лилейно–белого и антрацитово–черного.
— Это и есть главный алтарь Орхиса? — удивленно спросил Олег, обозревая раскинувшуюся перед ним громаду, откуда веяло такой невероятной концентрацией энергии, что просто дух захватывало. Камень буквально фонтанировал мощнейшими потоками божественной и, к немалому удивлению Олега, демонической энергии. — Я представлял его по описаниям совсем не таким.
— Нет. — откликнулся Джошуа Квирин, незаметно присоединившийся к ним, пока Олег был занят своими фантазиями. — Главный алтарь, это плита под ним, — вот, можете посмотреть, — он низко нагнулся, указывая на плиту подложку на которой находился камень. Олег последовал за ним.
— Как можете видеть по доступному фрагменту — это типичный алтарь. А вот это, — Квирин благоговейно прикоснулся к параллелепипеду, — это не алтарь. Это величайшая святыня нашей веры, монолит двух сердец, которую Светоносный, вняв нашим мольбам, переместил ненадолго в наш бренный мир из Эмпиреев Света, где он обитает. Это подарок нам, его смиренным служителям в преддверии величайшенго праздника!
— Какого праздника, — заподозривший недоброе Олег начал разгибаться, но сильнейший удар по голове, нанесенный королевским скипетром прервал это движение на половине. Молодой маг без сознания рухнул у подножия каменной глыбы.
Джошуа Квирин выпрямился, одобрительно посмотрел на сжимающую в руках сияющий нестерпимым белым светом скипетр Аталетту, и как ни в чем не бывало продолжил свою речь, обращаясь к неподвижному телу. — Праздника великой жертвы разумеется! Первой могучей жертвы после столь долгого перерыва. Жертвы первой, но далеко не последней!
***
Когда Олег очнулся, он лежал на поверхности монолита. На руках и ногах его были странные белые кандалы, буквально прилипшие к поверхности камня, а над ним, нервно сжимая в руках жертвенный нож из черного обсидиана стояла Аталетта.
Он рванулся, одновременно преобразуясь в демона, но кандалы держали крепко. Вся безумная сила демона не могла превозмочь сопротивление четырех тоненьких полосок из белого напоминающего кость материала надежно удерживающих его конечности.
— Он пришел в себя, — раздался откуда–то сверху, вне поля его зрения голос Квирина. — Приступайте, Ваше Величество.
Олег попытался ударить в сторону голоса 'огненной стрелой' но брошенная им энергия была без остатка поглощена монолитом. Он лихорадочно перебирал заклинание, пытался привлечь на выручку все свои возможности мага и демона, вызвать поддержку из Инферно, послать в атаку Скользящих со своей головы, но все было бесполезно. Скользящие немедленно погибли, едва отделившись от его головы и соприкоснувшись с поверхностью камня. Зов Инферно терялся в странном гудящем 'звуке' издаваемым монолитом, энергия заклинаний, едва Олег начинал концентрировать её вне своего тела так же немедленно впитывалась его оковами уходя к проклятой каменюке. Единственная магия которую он мог использовать были уже наложенные ранее им на себя заклятия, а они увы, ничем не могли ему помочь.
— Почему? — повернувшись к Аталетте спросил Олег. Ему было невыносимо стыдно, что он угодил в такую примитивную ловушку подставив спину этой коронованной предательнице.
— Прости. Такова государственная необходимость, — качнула головой Аталетта. — Я очень хотела этого избежать, но твой отказ не оставил мне выбора… - она медленно занесла над его грудью жертвенный нож. — Я должна спасти свою страну, и для этого вынуждена пожертвовать своими личными привязанностями и честью.
Пока она говорила, в голове у Олега мелькнула идея. Он спешно расконсервировал нить управления саранчой, и послал дремлющей где–то глубоко под слоем плодородной земли туче малкой нежити приказ пробудиться, одновременно снимая с неё все и всяческие ограничения, . Приказ к атаке он отдать не успел. Сверкая стеклянистым отливом каменных сколов, нож рванулся к его груди. В отличие от киношных злодеев, королева Фенриана вовсе не собиралась тратить время на долгие разговоры со своей жертвой.
— Стой!!! — Успел крикнуть Олег, а затем черное лезвие ножа вонзилось в его грудь, легко проломив несокрушимую чешую.
Боль была страшная. Олег ощутил, как его силы, энергия медленно утекают через вонзившийся в его тело нож, и лишь дикая ненависть к убийцам, — страшная, нечеловеческая ненависть умирающего демона позволила ему докончить приказ - 'Убивайте всех!!!' - отданный саранче, и кроваво плюнуть в лицо Аталетты. — Будь проклята ты и твоя страна. Вы за это заплатите! Сдохнете все! Моя смерть, — это смерть и для вас! Для всего Фенриана! И нет у вас магов, чтобы остановить её!
Затем силы оставили его, и проваливаясь в черную, гудящую воронку беспамятства, эпицентром которой был воткнутый в его грудь жертвенный нож, он успел подумать что забыл скомандовать саранче наступление. 'Ничего, сами доберутся, просто чуть помедленней, растянут ненадолго агонию' - мелькнуло в его голове напоследок.
Он рванулся, одновременно преобразуясь в демона, но кандалы держали крепко. Вся безумная сила демона не могла превозмочь сопротивление четырех тоненьких полосок из белого напоминающего кость материала надежно удерживающих его конечности.
— Он пришел в себя, — раздался откуда–то сверху, вне поля его зрения голос Квирина. — Приступайте, Ваше Величество.
Олег попытался ударить в сторону голоса 'огненной стрелой' но брошенная им энергия была без остатка поглощена монолитом. Он лихорадочно перебирал заклинание, пытался привлечь на выручку все свои возможности мага и демона, вызвать поддержку из Инферно, послать в атаку Скользящих со своей головы, но все было бесполезно. Скользящие немедленно погибли, едва отделившись от его головы и соприкоснувшись с поверхностью камня. Зов Инферно терялся в странном гудящем 'звуке' издаваемым монолитом, энергия заклинаний, едва Олег начинал концентрировать её вне своего тела так же немедленно впитывалась его оковами уходя к проклятой каменюке. Единственная магия которую он мог использовать были уже наложенные ранее им на себя заклятия, а они увы, ничем не могли ему помочь.
— Почему? — повернувшись к Аталетте спросил Олег. Ему было невыносимо стыдно, что он угодил в такую примитивную ловушку подставив спину этой коронованной предательнице.
— Прости. Такова государственная необходимость, — качнула головой Аталетта. — Я очень хотела этого избежать, но твой отказ не оставил мне выбора… - она медленно занесла над его грудью жертвенный нож. — Я должна спасти свою страну, и для этого вынуждена пожертвовать своими личными привязанностями и честью.
Пока она говорила, в голове у Олега мелькнула идея. Он спешно расконсервировал нить управления саранчой, и послал дремлющей где–то глубоко под слоем плодородной земли туче малкой нежити приказ пробудиться, одновременно снимая с неё все и всяческие ограничения, . Приказ к атаке он отдать не успел. Сверкая стеклянистым отливом каменных сколов, нож рванулся к его груди. В отличие от киношных злодеев, королева Фенриана вовсе не собиралась тратить время на долгие разговоры со своей жертвой.
— Стой!!! — Успел крикнуть Олег, а затем черное лезвие ножа вонзилось в его грудь, легко проломив несокрушимую чешую.
Боль была страшная. Олег ощутил, как его силы, энергия медленно утекают через вонзившийся в его тело нож, и лишь дикая ненависть к убийцам, — страшная, нечеловеческая ненависть умирающего демона позволила ему докончить приказ - 'Убивайте всех!!!' - отданный саранче, и кроваво плюнуть в лицо Аталетты. — Будь проклята ты и твоя страна. Вы за это заплатите! Сдохнете все! Моя смерть, — это смерть и для вас! Для всего Фенриана! И нет у вас магов, чтобы остановить её!
Затем силы оставили его, и проваливаясь в черную, гудящую воронку беспамятства, эпицентром которой был воткнутый в его грудь жертвенный нож, он успел подумать что забыл скомандовать саранче наступление. 'Ничего, сами доберутся, просто чуть помедленней, растянут ненадолго агонию' - мелькнуло в его голове напоследок.
***
Аталетта медленно отошла от замершего на камне тела и торжественно провозгласила: — Я выполнила твое повеление, о Пресветлый Орхис. Прими в жертву этого мага, и выполни мое желание! Я хочу, чтобы ты защитил Фенриан от грозящих ему бед, — враждебных действий магов, и проклятия демона!
Ответом ей было молчание. В тишине зала раздавалось лишь мерное капание, — то стекала с края алтаря густая, черная кровь демона. Ни яркой вспышки света, ни могучего голоса Светоносного провозглашающего 'Да будет так', — никаких свидетельств принятия жертвы, о которых она знала из рассказов отца и церковных книг не было.
Королева недоуменно повернулась к первожрецу и охнула. Лицо Джошуа Квирина было белее мела, а выражение глаз свидетельствовало о крайнем испуге и страдании, испытываемом этим человеком.
— Что происходит? — Аталетта уже поняла, что что–то идет не по плану, и теперь хотела понять суть произошедшего. — Почему Пресветлый не откликается? Я выполнила все, что он хотел!
— Не знаю, — после пары пощечин, нанесенных изящной ладонью королевы, первожрец очнулся от своего ступора. — Я больше не ощущаю присутствия Орхиса. Он есть, я чувствую его силу, но ни малейшего движения мыслей или желаний Светоносного я не ощущаю. Это невозможно! Так не бывает! Погибни он, — и я бы тоже немедленно умер, — первожрец разделяет судьбу своего божества. Но я жив, а ни малейшего шевеления мысли Светоносного я не чувствую! Он словно замер… окаменел, оставаясь живым… Ни чувств, ни мыслей… Ничего!!! Я не знаю, что случилось, — признал он напоследок, и вновь впал в непонятный ступор.
— Зато, кажется догадываюсь я… — медленно проговорила Аталетта, и со страхом посмотрела на распростертое на алтарном камне демоническое тело. Затем она подошла поближе и тихо произнесла, — надеюсь ты сможешь простить… Или хотя бы отомстить только мне, не трогая мою страну. У меня не было иного выхода. Пожалуйста, пойми меня! — после чего резко развернулась, и направилась к выходу.
Покинув святилище, она жестом подозвала оказавшегося поблизости младшего жреца и приказала: — Помогите лорду Квирину. Он кажется не в себе. Доставьте к нему лекаря. И позаботьтесь о теле жертвы. Похороните его с почестями… И поглубже! Так, чтобы он не выбрался, если вдруг сможет восстать. Ранее он был могущественным некромантом.
— Простите, — поклонился служка. — В таком случае может быть стоит сжечь тело? — Ненадолго задумавшись, Аталетта отрицательно покачала головой. — Не стоит. У него были совершенно особые отношения с огнем. Как бы от этого не стало еще хуже.
Ответом ей было молчание. В тишине зала раздавалось лишь мерное капание, — то стекала с края алтаря густая, черная кровь демона. Ни яркой вспышки света, ни могучего голоса Светоносного провозглашающего 'Да будет так', — никаких свидетельств принятия жертвы, о которых она знала из рассказов отца и церковных книг не было.
Королева недоуменно повернулась к первожрецу и охнула. Лицо Джошуа Квирина было белее мела, а выражение глаз свидетельствовало о крайнем испуге и страдании, испытываемом этим человеком.
— Что происходит? — Аталетта уже поняла, что что–то идет не по плану, и теперь хотела понять суть произошедшего. — Почему Пресветлый не откликается? Я выполнила все, что он хотел!
— Не знаю, — после пары пощечин, нанесенных изящной ладонью королевы, первожрец очнулся от своего ступора. — Я больше не ощущаю присутствия Орхиса. Он есть, я чувствую его силу, но ни малейшего движения мыслей или желаний Светоносного я не ощущаю. Это невозможно! Так не бывает! Погибни он, — и я бы тоже немедленно умер, — первожрец разделяет судьбу своего божества. Но я жив, а ни малейшего шевеления мысли Светоносного я не чувствую! Он словно замер… окаменел, оставаясь живым… Ни чувств, ни мыслей… Ничего!!! Я не знаю, что случилось, — признал он напоследок, и вновь впал в непонятный ступор.
— Зато, кажется догадываюсь я… — медленно проговорила Аталетта, и со страхом посмотрела на распростертое на алтарном камне демоническое тело. Затем она подошла поближе и тихо произнесла, — надеюсь ты сможешь простить… Или хотя бы отомстить только мне, не трогая мою страну. У меня не было иного выхода. Пожалуйста, пойми меня! — после чего резко развернулась, и направилась к выходу.
Покинув святилище, она жестом подозвала оказавшегося поблизости младшего жреца и приказала: — Помогите лорду Квирину. Он кажется не в себе. Доставьте к нему лекаря. И позаботьтесь о теле жертвы. Похороните его с почестями… И поглубже! Так, чтобы он не выбрался, если вдруг сможет восстать. Ранее он был могущественным некромантом.
— Простите, — поклонился служка. — В таком случае может быть стоит сжечь тело? — Ненадолго задумавшись, Аталетта отрицательно покачала головой. — Не стоит. У него были совершенно особые отношения с огнем. Как бы от этого не стало еще хуже.
***
— Милорд, — в кабинет лорда–протектора Валенсии тихо поскребся секретарь. — Со мной связался придворный маг империи Трир. С вами хочет срочно говорить император.
Пожав плечами, Элиас Альфрани оторвался от бумаг, и направился к шару дальносвязи.
— Приветствую вас, Ваше величество, — произнес он, как только ощутил касание знакомой мысли. — Чем обязан?
Со стороны его собеседника пришел всплеск эмоций, аналогичных досадливому пожатию плечами.
— Не время для церемоний, — император Трира немедленно перешел к делу. — Я отзываю свои войска. Они понадобятся мне совсем для другого. Да и вам вторгаться в Фенриан я бы не рекомендовал. Кроме того, мне бы хотелось нанять на полгода как минимум двести, — триста магистров огненной магии хотя бы первой степени. В крайнем случае, сойдут и выпускники пятых–четвертых курсов.
— Что случилось? Зачем вам столько магов огня? Почему отзываете войска? На вас напали?
— Нет. Просто я увидел будущее Фенриана. И не желаю, чтобы это будущее хоть каким то боком коснулось моих солдат или иных подданных. Поэтому я намерен предпринять все возможное, чтобы никто из моих подданных и одного шагу не сделал по этой проклятой земле! Маги же мне нужны для постановки санитарных кордонов.
— Что ты хочешь этим сказать? — не на шутку обеспокоился ректор. Как всегда, в минуту волнения он совершенно непроизвольно перескочил на 'ты', даже не заметив этого. Впрочем, его собеседнику было не до таких мелочей. - Что ты видел?
— Смерть, — просто ответил император. — Смерть, черным шелестящим туманом затянувшую весь Фенриан. Смерть в таких масштабах, что не снилась даже самым злобным из мертвителей. Смерть целой страны. Не знаю, что это будет, может какая–нибудь эпидемия, или грандиозное проклятие, но я не хочу, чтобы ЭТО коснулось Трира. Поэтому я и отзываю своих солдат. Мы хорошие воины, но ЭТОМУ совершенно безразлично кого убивать, — солдата–ветерана или беззащитного крестьянина.
Мне нужны маги, много магов огня, чтобы не пропустить эту смерть к своим границам, и целителей, — чтобы проверять беженцев. Я подозреваю что это будет какая–то эпидемия, — по крайней мере другого объяснения столь массовым смертям я не вижу — и надо позаботиться чтобы беженцы не занесли её дальше Фенриана, а для этого, — надо чтобы их проверяли целители. Впрочем, целители не так важны. Если не сможешь дать, — обойдусь. В конце концов, беженцев можно просто не пускать. Главное, — огневики.
Минуту Альфрани обдумывал эти слова. Затем медленно кивнул. — Спасибо за предупреждение. Я тоже отзываю войска. Я дам магов. Не триста. Двести. Весь выпуск четвертых–пятых курсов. Не обижайся, но прямых границ с Фенрианом у тебя почти нет, так что хватит. Магистры понадобятся чтобы прикрыть Иринию. Да и с моря надо блокировать…
— Я рад что ты понял мои опасения. — Согласно кивнул Светомир. Похоже он ничуть не расстроился тем что получит меньше магов чем запрашивал, и Альфрани понял, что хитрый ясновидец планировал именно такой исход переговоров.
— Жаль все же… Альфрани вздохнул. Его выверенные, просчитанные до последнего момента планы рушились один за другим. — Эта война должна была стать самой быстрой и победоносной за всю историю Ойкумены, и на всегда избавила бы нас от Орхиса!
— Какой смысл воевать со смертельно больным, который совсем скоро умрет самостоятельно? — пожал плечами император. — Особенно если есть опасность в процессе схватки заразиться? В таких случаях лучше держаться от него подальше! А Орхис… Не думаю что лишившись всех жрецов и поклонников, — надо позаботиться чтобы среди пропускных пунктов были жреци иных религий и пропускать беженцев только после ритуала отречения от Орхиса и посвящения себя иным богам, — Орхис сохранил свою силу.
— Ты прав. — Со вздохом Альфрани погасил шар дальноречи. Ему предстояло очень много дел. Не так–то это и просто, — остановить уже начавшую набирать разгон машину наступательной войны, и перенаправить её на организацию санитарных кордонов.
Пожав плечами, Элиас Альфрани оторвался от бумаг, и направился к шару дальносвязи.
— Приветствую вас, Ваше величество, — произнес он, как только ощутил касание знакомой мысли. — Чем обязан?
Со стороны его собеседника пришел всплеск эмоций, аналогичных досадливому пожатию плечами.
— Не время для церемоний, — император Трира немедленно перешел к делу. — Я отзываю свои войска. Они понадобятся мне совсем для другого. Да и вам вторгаться в Фенриан я бы не рекомендовал. Кроме того, мне бы хотелось нанять на полгода как минимум двести, — триста магистров огненной магии хотя бы первой степени. В крайнем случае, сойдут и выпускники пятых–четвертых курсов.
— Что случилось? Зачем вам столько магов огня? Почему отзываете войска? На вас напали?
— Нет. Просто я увидел будущее Фенриана. И не желаю, чтобы это будущее хоть каким то боком коснулось моих солдат или иных подданных. Поэтому я намерен предпринять все возможное, чтобы никто из моих подданных и одного шагу не сделал по этой проклятой земле! Маги же мне нужны для постановки санитарных кордонов.
— Что ты хочешь этим сказать? — не на шутку обеспокоился ректор. Как всегда, в минуту волнения он совершенно непроизвольно перескочил на 'ты', даже не заметив этого. Впрочем, его собеседнику было не до таких мелочей. - Что ты видел?
— Смерть, — просто ответил император. — Смерть, черным шелестящим туманом затянувшую весь Фенриан. Смерть в таких масштабах, что не снилась даже самым злобным из мертвителей. Смерть целой страны. Не знаю, что это будет, может какая–нибудь эпидемия, или грандиозное проклятие, но я не хочу, чтобы ЭТО коснулось Трира. Поэтому я и отзываю своих солдат. Мы хорошие воины, но ЭТОМУ совершенно безразлично кого убивать, — солдата–ветерана или беззащитного крестьянина.
Мне нужны маги, много магов огня, чтобы не пропустить эту смерть к своим границам, и целителей, — чтобы проверять беженцев. Я подозреваю что это будет какая–то эпидемия, — по крайней мере другого объяснения столь массовым смертям я не вижу — и надо позаботиться чтобы беженцы не занесли её дальше Фенриана, а для этого, — надо чтобы их проверяли целители. Впрочем, целители не так важны. Если не сможешь дать, — обойдусь. В конце концов, беженцев можно просто не пускать. Главное, — огневики.
Минуту Альфрани обдумывал эти слова. Затем медленно кивнул. — Спасибо за предупреждение. Я тоже отзываю войска. Я дам магов. Не триста. Двести. Весь выпуск четвертых–пятых курсов. Не обижайся, но прямых границ с Фенрианом у тебя почти нет, так что хватит. Магистры понадобятся чтобы прикрыть Иринию. Да и с моря надо блокировать…
— Я рад что ты понял мои опасения. — Согласно кивнул Светомир. Похоже он ничуть не расстроился тем что получит меньше магов чем запрашивал, и Альфрани понял, что хитрый ясновидец планировал именно такой исход переговоров.
— Жаль все же… Альфрани вздохнул. Его выверенные, просчитанные до последнего момента планы рушились один за другим. — Эта война должна была стать самой быстрой и победоносной за всю историю Ойкумены, и на всегда избавила бы нас от Орхиса!
— Какой смысл воевать со смертельно больным, который совсем скоро умрет самостоятельно? — пожал плечами император. — Особенно если есть опасность в процессе схватки заразиться? В таких случаях лучше держаться от него подальше! А Орхис… Не думаю что лишившись всех жрецов и поклонников, — надо позаботиться чтобы среди пропускных пунктов были жреци иных религий и пропускать беженцев только после ритуала отречения от Орхиса и посвящения себя иным богам, — Орхис сохранил свою силу.
— Ты прав. — Со вздохом Альфрани погасил шар дальноречи. Ему предстояло очень много дел. Не так–то это и просто, — остановить уже начавшую набирать разгон машину наступательной войны, и перенаправить её на организацию санитарных кордонов.
***
— Госпожа! — унтер–игелар ордена Чистых Рэндальт Отт, один из ближайших помощников Джошуа Квирина занявшийся делами разведки после того, как пять дней назад, во время жертвоприношения его начальник впал в странное оцепенение, из которого его пока никак не удавалось вывести, без стука вошел в кабинет Аталетты. — У меня хорошие новости!
— Что такое?
— Войска тройственного союза спешно отходят от наших границ!
Усталое лицо Аталетты озарила радостная улыбка. — Это проверенные сведения?
— Да, Ваше величество! По всей видимости, Пресветлый все же исполнил ваше желание! Правда, на границе наблюдается какое–то странное шевеление, но никакого вторжение не будет точно. Войска уходят!
— Что за шевеление? — немедленно насторожилась Аталетта. За последнее время она уже отвыкла от хороших новостей, и относилась ко всему с большим подозрением.
— На границы прибыло множество магов, и стремительными темпами идет строительство множества застав и просто укрепленных пунктов. Такое впечатление, словно они опасаются вторжения с нашей стороны!
— От нас? — изумленно переспросила Аталетта. — Что бы это значило… Впрочем, это и впрямь хорошие новости…
В дверь осторожно постучали. После разрешающего 'Войдите' на пороге возник Альберт Крозельц,, сын бывшего главного жреца, Петрония Крозельца. После своего воцарения, Аталетта не забывшая помощи старого друга сделала его своим личным секретарем.
— Ваше величество. Прибыл гонец из графства Арре, что на границе с Герталле. У него важное донесение. Прикажете впустить?
— Аталетта посмотрела на разведчика. — У вас все, Рэндальт?
— Да, Ваше величество, — поклонился тот.
— Тогда вы можете быть свободны. Постарайтесь выяснить, чего именно опасается Тройственный союз. Хотя нет. Задержитесь ненадолго. У меня будет к вам еще пара вопросов, — внезапно передумала она. Вежливо кивнув, разведчик отошел в указанный ей угол и присел на широкое гостевое кресло.
— Введите гонца, — приказала королева Альберту.
Вошедший на приглашение секретаря гонец выглядел изможденным донельзя. Усталое, осунувшееся лицо, глубоко запавшие глаза, пропыленная одежда и пошатывающаяся походка. В общем, именно так, как и должен выглядеть человек, преодолевший четырехдневное расстояние за два дня.
Ваше величество, — начал он сразу же после разрещающего кивка. Герталле мертво.
— Что? — Аталетте показалось, что она ослышалась.
— Герталле мертво, — усталым, потухшим голосом произнес гонец. — Спастись удалось только одному крестьянскому семейству. Они рассказали, что саранча, которую по вашему приказу уничтожил заезжавший к ним маг внезапно вернулась. Только теперь она нападала не на посевы, а на людей. Стоило же хоть одному из мириадов насекомых укусить человека, как тот вскоре умирал в жутких мучениях, а затем поднимался, мертвый, и начинал нападать на еще живых.
Эти крестьяне спаслись чудом. Ваш маг останавливался у них в доме, и подарил младшей дочери волшебную куклу. Когда начала подлетать туча саранчи, кукла каким–то образом подчинила их себе, заставив бежать, бросив все имущество, и била по нападающим на них мертвякам заклинаниями. Когда же у них сломалась повозка, и саранча оказалась совсем близко, кукле каким–то образом удалось с ней договориться, и она пощадила всех кровных родичей девочки. Все остальные были беспощадно убиты. Сейчас от Герталле на графство медленно идут толпы мертвяков, так что мы склонны верить их рассказам.
— Где эти крестьяне? — Сжав зубы спросила Аталетта. Я хочу их видеть и лично расспросить.
— Извините миледи, — гонец поклонился. — Крестьяне были очень напуганы, и рассказав все капитану стражи спешно направились в сторону иринийской границы. Предвидя ваше желание, граф, как только получил от капитана донесение, решил их задержать, и послал за ними свою личную гвардию, однако их собака внезапно обернулась ужасающим чудовищем, и разорвала нескольких латников. Остальные не рискнули их преследовать.
— Значит саранча и куча мертвяков… — протянула Аталетта. — Как быстро она движется?
— Туча насекомых расширяется с небольшой скоростью, однако мертвяки идут сплошным потоком, стараясь нападать именно на людей. Пока мы держимся, однако любой, кого мертвякам удается укусить, вскоре присоединяется к ним. Нам срочно нужна помощь! Мы с трудом справляемся с мертвяками, однако когда до нас доберутся насекомые, нам будет нечего им противопоставить! Ваше величество, — тут гонец упал на колени, обратив к принцессе молящее лицо, — пришлите нам мага! Без его помощи мы обречены! Лучше всего, того который был в Герталле. Раз уж созданная им детская игрушка смогла защитить от нежити целое семейство и вывести их в безопасное место, то для него не составит труда справиться с этой напастью!
— Я сделаю все что смогу. — Неопределенно качнула головой принцесса. Вы выполнили свой долг, — теперь можете идти и отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы вам предоставили комнату.
Когда пошатывающийся от усталости гонец вышел из её кабинета, она глубоко вздохнула, и её красивое лицо исказила маска отчаяния.
— Вот и разгадка причин, по которым Валенсиец остановил вторжение, — развернулась она к Рэндальфу. — Похоже, предсмертное проклятье демона напугало даже его.
— Кажется, это и есть та смерть всему Фенриану, которой ты грозил Ариох, — произнесла она себе под нос. — Не слишком ли высокая плата за мою глупость? Неужто в своей жажде мести за мое предательство ты решил уничтожить такое множество невинных? Впрочем не всех… О безопасности кое–кого ты позаботился. Может быть, это и есть наш шанс на спасение?
Она обернулась к Рэндальфу. — Возьмите столько войск, сколько считаете нужным. Перехватите этих крестьян, о которых рассказал гонец. Перехватите любой ценой, но так, чтобы ни волоска с их головы не упало, и доставьте сюда. Займитесь этим лично. Ступайте.
Осознавший всю сложность обстановки, разведчик поклонился и вышел быстрым шагом.
— Альберт, зайди, — дождавшись когда Рэндальф удалится, не повышая голоса приказала Аталетта.
— Что такое?
— Войска тройственного союза спешно отходят от наших границ!
Усталое лицо Аталетты озарила радостная улыбка. — Это проверенные сведения?
— Да, Ваше величество! По всей видимости, Пресветлый все же исполнил ваше желание! Правда, на границе наблюдается какое–то странное шевеление, но никакого вторжение не будет точно. Войска уходят!
— Что за шевеление? — немедленно насторожилась Аталетта. За последнее время она уже отвыкла от хороших новостей, и относилась ко всему с большим подозрением.
— На границы прибыло множество магов, и стремительными темпами идет строительство множества застав и просто укрепленных пунктов. Такое впечатление, словно они опасаются вторжения с нашей стороны!
— От нас? — изумленно переспросила Аталетта. — Что бы это значило… Впрочем, это и впрямь хорошие новости…
В дверь осторожно постучали. После разрешающего 'Войдите' на пороге возник Альберт Крозельц,, сын бывшего главного жреца, Петрония Крозельца. После своего воцарения, Аталетта не забывшая помощи старого друга сделала его своим личным секретарем.
— Ваше величество. Прибыл гонец из графства Арре, что на границе с Герталле. У него важное донесение. Прикажете впустить?
— Аталетта посмотрела на разведчика. — У вас все, Рэндальт?
— Да, Ваше величество, — поклонился тот.
— Тогда вы можете быть свободны. Постарайтесь выяснить, чего именно опасается Тройственный союз. Хотя нет. Задержитесь ненадолго. У меня будет к вам еще пара вопросов, — внезапно передумала она. Вежливо кивнув, разведчик отошел в указанный ей угол и присел на широкое гостевое кресло.
— Введите гонца, — приказала королева Альберту.
Вошедший на приглашение секретаря гонец выглядел изможденным донельзя. Усталое, осунувшееся лицо, глубоко запавшие глаза, пропыленная одежда и пошатывающаяся походка. В общем, именно так, как и должен выглядеть человек, преодолевший четырехдневное расстояние за два дня.
Ваше величество, — начал он сразу же после разрещающего кивка. Герталле мертво.
— Что? — Аталетте показалось, что она ослышалась.
— Герталле мертво, — усталым, потухшим голосом произнес гонец. — Спастись удалось только одному крестьянскому семейству. Они рассказали, что саранча, которую по вашему приказу уничтожил заезжавший к ним маг внезапно вернулась. Только теперь она нападала не на посевы, а на людей. Стоило же хоть одному из мириадов насекомых укусить человека, как тот вскоре умирал в жутких мучениях, а затем поднимался, мертвый, и начинал нападать на еще живых.
Эти крестьяне спаслись чудом. Ваш маг останавливался у них в доме, и подарил младшей дочери волшебную куклу. Когда начала подлетать туча саранчи, кукла каким–то образом подчинила их себе, заставив бежать, бросив все имущество, и била по нападающим на них мертвякам заклинаниями. Когда же у них сломалась повозка, и саранча оказалась совсем близко, кукле каким–то образом удалось с ней договориться, и она пощадила всех кровных родичей девочки. Все остальные были беспощадно убиты. Сейчас от Герталле на графство медленно идут толпы мертвяков, так что мы склонны верить их рассказам.
— Где эти крестьяне? — Сжав зубы спросила Аталетта. Я хочу их видеть и лично расспросить.
— Извините миледи, — гонец поклонился. — Крестьяне были очень напуганы, и рассказав все капитану стражи спешно направились в сторону иринийской границы. Предвидя ваше желание, граф, как только получил от капитана донесение, решил их задержать, и послал за ними свою личную гвардию, однако их собака внезапно обернулась ужасающим чудовищем, и разорвала нескольких латников. Остальные не рискнули их преследовать.
— Значит саранча и куча мертвяков… — протянула Аталетта. — Как быстро она движется?
— Туча насекомых расширяется с небольшой скоростью, однако мертвяки идут сплошным потоком, стараясь нападать именно на людей. Пока мы держимся, однако любой, кого мертвякам удается укусить, вскоре присоединяется к ним. Нам срочно нужна помощь! Мы с трудом справляемся с мертвяками, однако когда до нас доберутся насекомые, нам будет нечего им противопоставить! Ваше величество, — тут гонец упал на колени, обратив к принцессе молящее лицо, — пришлите нам мага! Без его помощи мы обречены! Лучше всего, того который был в Герталле. Раз уж созданная им детская игрушка смогла защитить от нежити целое семейство и вывести их в безопасное место, то для него не составит труда справиться с этой напастью!
— Я сделаю все что смогу. — Неопределенно качнула головой принцесса. Вы выполнили свой долг, — теперь можете идти и отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы вам предоставили комнату.
Когда пошатывающийся от усталости гонец вышел из её кабинета, она глубоко вздохнула, и её красивое лицо исказила маска отчаяния.
— Вот и разгадка причин, по которым Валенсиец остановил вторжение, — развернулась она к Рэндальфу. — Похоже, предсмертное проклятье демона напугало даже его.
— Кажется, это и есть та смерть всему Фенриану, которой ты грозил Ариох, — произнесла она себе под нос. — Не слишком ли высокая плата за мою глупость? Неужто в своей жажде мести за мое предательство ты решил уничтожить такое множество невинных? Впрочем не всех… О безопасности кое–кого ты позаботился. Может быть, это и есть наш шанс на спасение?
Она обернулась к Рэндальфу. — Возьмите столько войск, сколько считаете нужным. Перехватите этих крестьян, о которых рассказал гонец. Перехватите любой ценой, но так, чтобы ни волоска с их головы не упало, и доставьте сюда. Займитесь этим лично. Ступайте.
Осознавший всю сложность обстановки, разведчик поклонился и вышел быстрым шагом.
— Альберт, зайди, — дождавшись когда Рэндальф удалится, не повышая голоса приказала Аталетта.