Монс
(решительно)
Намерен, ваше величество!
Екатерина
Так жалованьем дорожишь?
Монс
(сдернул очки)
О нет! Потерю жалованья стерплю, государыня. И обиды стерплю. Родную мутер мою обидите – все равно стерплю лишь за одно счастье быть при вас и видеть вас, майне либен фрау Марта…
(Страстно смотрит на Екатерину.)
Екатерина
(чуть вздрогнула, отступила)
Ну ты, чего несешь?.. Брось!..
Монс
Потому как влюблен, Екатерина Алексеевна… Ендшульдиген зи мих, битте… Много лет. Безмолвно, безответно, безнадежно! Встаю рано – имя ваше шепчу, ночью спать ложусь с именем вашим, точно с молитвой. И так уж много лет… Мне ведь и годков немало, но я о женитьбе не помышляю, поскольку даже в помыслах никого заместо вас представить не могу… А теперь ваше право, государыня, вызвать стражу и казнить, поелику и страшная казнь по воле вашей для меня счастье!..
(Упал на колени, рыдая, стал страстно целовать пряжки туфель царицы.)
Екатерина
(чуть взволновалась)
Ну ты!.. Глупый… Замолчи! Меня и себя погубишь, что ты?.. Что ты?.. Да не гоню я тебя… Не гоню!
(А сама уже стала волосы его гладить.)
В это время распахнулась дверь, и в покои вбежал запыхавшийся Балакирев. На нем уже расшитый камзол камер-лакея. Вбежав, замер, увидев Екатерину и стоящего перед ней на коленях Монса.
Балакирев
Государь просит срочно государыню проследовать…
Екатерина
(взвизгнула, оттолкнула Монса)
Кто здесь?.. Зачем?
Балакирев
Камер-курьер Иван Балакирев. По личному приказу его императорского величества.
Екатерина
Это он велел без спросу в комнаты царицы входить?
Балакирев
Так точно! Государь просит срочно проследовать на балкон… Они в вашу честь серенаду зачинают петь совместно с принцем Голштинским!
Екатерина
И пусть поют. Уж неделю воют. Что ж за спешка?
Балакирев
В связи с восходом луны!.. Они жалают, чтоб государыня одновременно с ночным светилом на небе появилась… Для полной красоты картины и всеобщей гармонии мирозданья!..
Екатерина
Тьфу! Видать, снова напились, черти…
(Подобрала юбку, быстро пошла к балкону. Через секунду оттуда послышались приветственные возгласы, затем – звон гитар и нестройное мужское пение.)
Монс встал с колен, отряхнулся, оглядел Балакирева.
Балакирев
(бормочет под нос)
…Он так и сказал, царь, лети, говорит, дурак, сломя голову, а я говорю, а как же без докладу, а он говорит, я те в шею сейчас доложу, я и побежал…
Монс
(строго перебил)
Подслушивал?
Балакирев
Никак нет!
Монс
Зря! Кабы подслушивал, знал бы, что говорили с царицей лишь о делах. А на коленях ползал, поскольку государыня заколку потеряла… Искал…
Балакирев
Так точно, ваше превосходительство… Я так и подумал. Дозвольте поднять?
(Поднимает заколку фрейлины.)
Монс
Молодец! Глаз отменный… И соображаешь быстро. Челобитная была от маменьки твоей, насчет выделения квартиры. За усердие получишь на Васильевском острове… В лучшем месте.
Балакирев
Благодарствую, ваше превосходительство! Век не забуду!
Монс
Забудешь – напомню.
Слышны аплодисменты, крики «Виват!». С балкона появляются Екатерина и Петр.
Екатерина
Ну что ты, ей-богу, Петруша, как мальчишка?.. Мыслимо ли дело – по веревкам на балкон влезать? А ну бы сорвался?
Петр
Никак сие невозможно, мутер. На лучших голландских фрегатах учили по канатам лазать… Да и народ сейчас смотрел!.. Можно ли допустить, чтоб русский царь перед своим народом с балкона падал?.. Вся бы Европа содрогнулась!
(Монсу и Балакиреву.)
Верно говорю, ребяты?
Монс и Балакирев
Так точно, господин бонбардир!
Петр
Молодцы! Четко отвечаете…
(Екатерине.)
Как тебе новый камергер? Хорош?
Екатерина
(иронично)
Да уж куда лучше…
Петр
(обнял Екатерину)
Не сердись, мутер. Привыкнешь. Он малый четкий, надежный.
(Подошел к Балакиреву.)
А это у меня новый потешный майстер…
С балкона вдруг раздается треск, истошный крик, звук падающего тела.
Чего еще там стряслось? Сбегай, Ванька!
Балакирев пулей метнулся к балкону.
Ванька Балакирев! Потешный мастер… Уж такой языкастый, такой… Его Меншиков сыскал…
Екатерина
Да уж слышала…
Балакирев
(возвращается запыхавшись)
Беда, государь! Беда! Принц Голштинский… полез на балкон да… наземь… ебс…
Петр
(прерывая)
Тихо ты!
Екатерина
(испуганно взвизгнула)
Ой! Ведь просила, Петруша! Не пои принца… Не пои!
Петр
Да как же не поить, коли он принц? И в зятья просится?
(Балакиреву.)
А ты дурак! Я тебя хвалю за остромыслие, а ты «Беда! Беда!!»
Балакирев
Так ведь упал же ж…
Петр
Упал – не пропал… Ты изволь изложить енто событие весело… Приятственно для общества. Тем более тут дама!
С балкона вновь слышен треск и крики принца Голштинского.
О! Кажись, снова на штурм пошел… Погляди-ка!
Балакирев стремглав убегает на балкон, затем возвращается с улыбающейся рожей.
Петр
Ну?
Балакирев
Осмелюсь доложить, ваше величество, – все в порядке! Принц не упал…
Крики с балкона.
Оне в полете.
Крик.
Портками за крюк зацепились и парят-с…
Екатерина
Господи! Снять же надо! Немедленно!
Балакирев
Слушаюсь!
(Бросается на балкон, через мгновение возвращается со штанами принца.)
Исполнено, государыня! Снял-с!..
Екатерина
Дурак! А принц где?
Балакирев
На балконе дремлют… после восхождения. Прикажете внести?
Екатерина
(засмеялась)
На кой ляд он сдался? Да еще без порток…
Петр
(обнял царицу)
Ну вот, мутер, и ты повеселела. Молодец, Ванька! Рожа невинная, точно ангел с похмелья, но чудить умеет! Расскажи, как тебя Меншиков в Преображенском полку отыскал!
Балакирев
Удобно ли, господин бонбардир, при дамах-с?
Петр
При каких таких «дамах-с»? Здесь из дам одна государыня, так и она в полку служила, солдатам портки стирала… Всего наслушалась! Рассказывай!
Екатерина
Про то, как князь голых на плацу построил?.. Слышала я уже…
Петр
Не… Там же не в том соль… Там главное – как они «ранжир» замеряли… Кому, говорит, циркулем, а у кого, говорит, вдоль дороги растянуть… да шагами мерить…
(Смеется.)
Екатерина
Не вдоль дороги, а вдоль забора… Знаю.
Петр
Нет… Вдоль дороги…
Екатерина
А я говорю – вдоль забора… Мне так пересказывали.
Петр
Ну, дуры пересказывали… Вдоль забора – не смешно совсем. Скажи, Иван, кто из нас прав?
Балакирев
Обои, ваши величества! Там и забор был… и дорога рядом… И так, и так мерил…
Петр
Вишь, какой хитрожопый Ваня! Молодец! Ладно… Ступай… В другой раз расскажешь…
(Монсу.)
И ты ступай, Виллим Иваныч! Ты тоже молодец! И не улыбнулся ни разу. Значит, службу свою правильно понимаешь…
Монс
Стараюсь ради Отечества, государь!
Монс и Балакирев уходят.
Петр
Ну как, мутер, хороший у меня шут?
Екатерина
Хороший, Петруша! У тебя вообще нрав веселый, всем известно. Вот придумал мне в камергеры брата бывшей полюбовницы назначить… То-то всем смешно при дворе станет.
Петр
Она уж померла давно, полюбовница…
Екатерина
Царство ей небесное… Да только чувствую, ты ее частенько вспоминаешь. А теперь и я буду вспоминать да зубами скрежетать…
Петр
Сказанула! Что ж я не скрежещу, когда на Алексашку Меншикова смотрю иль на генерала Шереметева?.. Иль на драгунский полк, что тебя пленил?!
Екатерина
(со слезой в голосе)
Эти грехи не на мне, государь. В них повинна молодая лютеранка Марта Скавронская… Да и она прощенья достойна, поскольку по принуждению под мужиков ложилась… А вот православную Екатерину Алексеевну тебе не в чем упрекнуть!!
Петр
Я и не упрекаю… Я ее люблю, дуру!.. Как увижу – ноги сами подгибаются… Как тогда, в танце… Когда первый раз пригласил…
Зазвучала музыка. Петр протянул руку Екатерине, они двинулись в медленном танце.
В самую лирическую минуту со стороны балкона неожиданно появился, в подштанниках, помятый и одуревший от пьянок, Принц.
Петр
Во! Продолжатель династии пожаловал.
Голштинский
(бормочет нечто по-немецки)
О!.. Их вилл… Во бефин-дет майне либе Анна?..
Петр
Нейн, майн фроунд! Аннушку я пока за тебя не выдам. Ты штаны-то рано снял. Свадьба откладывается… Покуда пить не научишься! В России править народом и не пить с ним невозможно!.. Так что ступай пока спать один… Шлафен битте!
(Хлопнул в ладоши.)
Появились ШУТЫ и ФРЕЙЛИНЫ.
Принца уложить спать! Проснется – опохмелить! Опохмелится – на веревку!.. Ну, чтоб научился по канату влазить! Скажите – к невесте его иначе как через балкон царь не пустит!..
Шуты подхватили упирающегося принца, увели.
Екатерина
Ох, не выдать мне дочку никогда! По себе, Петя, женихов меряешь? А где ж в Европе таких силачей сыскать?
Петр
Был силач, пока молод был. А теперь дедушка при молодой жене.
Екатерина
Ладно врать-то… Дедушка. Вон как на балкон сиганул.
Петр
А кто знает, чего мне это стоило?.. Лезу, кряхчу, боюсь обделаться… Не, Катя! Не тот стал Петя-петушок! Природа телу человеческому свои приказы дает: кому на печке греться, кому в танцах вертеться… Вот почему я тебе Монса в камергеры приставил. Коли дурь бабья в голову ударит – посмотри на него, брата полюбовницы, зубами от неприязни поскрипи – остынешь…
Екатерина
(усмехнулась)
Ну ты, Петруша, чистый езуит…
Петр
Да нет, Катерина, – царь православный! Вот в чем майн проблем. Был бы просто бонбардир – да иди гуляй, моя молодая жена, я с печи погляжу, порадуюсь. А когда держава за тобой, которую сам вот этими руками сделал, – тут думать надо… За всех. За всю империю!
Екатерина
Вот и думал бы, кому ее, империю, оставлять…
Петр
Думаю, Катя, думаю.
Екатерина
Есть у тебя две наследницы. Любой отпиши. По старшинству – Анне, а если по уму – Лиза на тебя боле похожа…
Петр
Верно. Но надумал: есть ведь и еще одна молодка в доме. Чем не будущая царица?
Екатерина
(испуганно)
Ты что, Петруша?! Я тебя пережить не хочу.
Петр
Про то тебя Господь не спросит.
Екатерина
Да какая я царица Руси? Я ведь и не русская!
Петр
А вот эту глупость не терплю. Что есть «русский»? Почему у иных народов нация в слове существительна, а у нас – прилагательна? Смотри: у них – «француз», «немец», «турок». А у нас – «русский»! Это почему? Потому что здесь человек к России приложен!.. Я так понимаю: кто Россию полюбил, кто ей верно служит, тот и русский! Лефорт! Ганнибал! Шафиров! Все они русские… А Алексашка Меншиков – тот был русским, когда на Полтаве воевал, а как стал воровать без совести и закона – так, значит, в басурманы перекинулся, и его, сукиного сына, первым на дыбу вздернуть, если не отчитается…
(Лицо Петра исказила гримаса гнева, по телу прошла судорога.)
Головы казнокрадам буду рубить! Сам! Вот этой рукой. Как стрельцам тогда на площади!!
Екатерина
(испуганно схватила Петра за руку)
Не гневайся, Петруша!.. Приступ начнется… Ну, затихай, злоба!
(Гладит голову царя.)
Затихай.
Петр
(успокаиваясь)
Видишь, как моя голова к твоей руке просится?! Тебе и быть наследницей. Я это и в завещании отпишу: «Я, Петр, император российский, оставляю всю власть любезной супруге Екатерине Алексеевне, моему советчику и соратнику, дававшей мне силу в трудах и походах и родившей…»
(Осекся.)
Сколько детей-то мне родила, уж не упомню.
Екатерина
(тихо)
Зато я помню всех, Петруша. Только ведь не уберегла… окромя двух девчонок…
Петр
Твоей вины тут нет. Детишки хилыми рождались. А почему? Потому что муж-подлец пил горькую… Да кулаками частенько мутузил… Такого варвара европейская леди нипочем бы не терпела, мышьячку бы подсыпала… А ты – нет. Жалеешь! Кто ж ты после этого есть, как не самая что ни на есть русская баба? Тебя ныне перед народом и короновать буду! Пошли, мутер!!
Подал ей руку и повел к выходу, навстречу нарастающему шуму приветствующей толпы. Вбежал Карлик.
Карлик
Государь! Принц Голштинский очухались и готовы опохмелиться…
Петр
Вовремя! Молодец!..
Уходит вместе с Екатериной.
Музыкальная интермедия
(ее исполняют шуты и фрейлины, распевая песенку о сложностях и хитросплетениях придворной службы)
Появляется Балакирев с пакетом. Шуты и фрейлины пытаются его остановить: «Иван! Ты куда? Иди к нам!»
Балакирев
(уворачивается, бормочет)
Никак не могу! Именной пакет… Срочный! Сказали, такой срочный, срочнее не бывает… Сей секунд доставь, Ванька… Я говорю – бегу! Они говорят – нет, дурак… сперва пойми, насколько дело срочное-пресрочное… И так – цельный час… Теперь, говорят, оно совсем срочное, беги…
Появляется Головкина. Шуты разбегаются. Балакирев тоже хочет ускользнуть, но Головкина ловит его за рукав.
Картина третья
Головкина
Кому пакет несешь?
Балакирев
(глянул на адрес)
Его сиятельству графу Шереметеву…
Головкина
(смеется)
Какой ты глупый, Ваня! Коли важный пакет да именной, курьер никому про то говорить не должен!
Балакирев
Ох! Не знал.
Головкина
Вот наябедничаю Монсу, он тебя накажет!..
Балакирев
Не погубите, сударыня!..
Головкина
Коли тебя спрашивают любопытные, кому, мол, пакет, отвечай: не могу знать!
Балакирев
Спасибо за науку!.. Так впредь и стану! По неопытности глупость наша… По молодости.
Головкина
Потому и прощаю, что молод…
(Ущипнула Балакирева.)
Ты женат, Ваня?
Балакирев
Не могу знать, сударыня!
Головкина
Как это? Вот дурак!.. Здесь можно не таиться.
Балакирев
Никак нельзя, сударыня… Тоже дело важное… именное…
Головкина
(подозрительно)
Ты чего… насмешничаешь?.. Ваньку валять вздумал?
Балакирев
Так я сам Ванька и есть. Чего ж не повалять?
Головкина
Наябедничаю Монсу!
Балакирев
Премного буду благодарен…
(Еще раз глянул на пакет.)
Я ведь ошибся… сослепу. Енто не графу Шереметеву пакет…
Головкина
А кому ж?
Балакирев
(гаркнул)
Не могу знать!!!
Головкина
(зло)
Ну, смотри, змееныш! Со мной лучше не ссориться. Лучше приходи в комнаты. Гостинчик подарю. Может, подружимся?
Балакирев
Вполне может быть, сударыня…
Фрейлина ушла. Балакирев двинулся дальше и столкнулся нос к носу с Шафировым. Тот шагал, опираясь на трость.
Балакирев
Господин барон, разрешите обратиться?
Шафиров
Чего тебе?
Балакирев
От камергера Монса Виллима Ивановича его сиятельству вице-канцлеру Шафирову срочный пакет! Велено передать в собственные руки и дождаться ответа.
Шафиров
Ну давай…
(Взял пакет, вскрыл. Читает.)
Подойди сюда.
Балакирев подошел.
Повернись!
Балакирев послушно повернулся, Шафиров сильно ударил его тростью по спине.
Балакирев
(вскрикнул от неожиданности)
Ой!.. За что, ваше сиятельство?!
Шафиров
(спокойно)
А я почем знаю? Ты у своего хозяина Вилли Монса спрашивай… Вот он тут в письме пишет: «А еще, любезный Петр Павлович, до тебя просьба: стукни палкой раза три по спине подателя сего письма…»
Балакирев
Господи, да за что ж? Провинностей никаких. Службу справляю честно…
Шафиров
А вот это Виллим Иванович и хотел проверить. Вдруг ты письма его почитываешь? Кабы читал, поостерегся бы под палку становиться… Спиной бы выдал себя… Увильнул… Но ты – нет! Я следил. Спина честная была, Иван!.. С чистой душой по ей ударил! Так о сем Виллиму и доложу!
Балакирев
Вот спасибо, ваше сиятельство. И Виллиму Иванычу спасибо за науку!
(Подошел к Шафирову, вновь повернулся спиной.)
Виллим Иванович три раза отписал стукнуть…
Шафиров
Да брось ты, Ваня. Я ж говорю: прошел ты проверку.
Балакирев
Проверка – проверкой, а служба – службой… Еще два разочка не откажите, ваше сиятельство! По горбу!
Шафиров
Молодец! Похвально!
(Два раза легонько стукнул по спине.)
А за такое усердие – гостинчик от меня…
(Достал флакончик.)
Масло ароматное… Из Египту. Волосики можно смазать… Дамам приятственно!
(Мажет Балакирева.)
Ты не женат?
Балакирев
Никак нет.
Шафиров
Подыщем тебе достойную невесту!..
(Побрызгал на Балакирева из флакончика.)
Фрейлин только берегись! Головкина пытала, куда бежишь?
Балакирев
Так точно!
Шафиров
Остерегайся! Она – человек Ягужинского. А ты теперь – мой.
Балакирев
Как это?
Шафиров
Я тебя пометил…
(Прыскает из флакона.)
Буду тебе благодетель и покровитель.
Балакирев
Благодарствую. Но мне светлейший князь Меншиков благодетель.
Шафиров
Знаю. Сразу почуял, как от тебя сивухой его разит. Но мы ентот запах перекроем!
(Снова брызгает.)
Ступай! Дальнейшие распоряжения получишь от Монса.
Балакирев
А на словах чего передать?
Шафиров
Ничего. Он сам чего надо унюхает…
Шафиров уходит. Балакирев провожает его глазами, затем начинает, сплевывая, стирать с волос пахучий парфюм. Появляется Лакоста.
Лакоста
Здорово, Ваня!
Балакирев
Здорово, Лакоста!
Лакоста
(втянул носом воздух)
От Шафирова идешь?
Балакирев
От Шафиро…
(Осекся, удивленно смотрит на Лакосту.)
Ты чего? Буквы стал выговаривать?
Лакоста
(невозмутимо)
Я всегда выговаривал. Я ведь только на службе картавлю, Ваня. Для смеха. А сегодня у меня выходной. Шабад. Суббота, по-вашему. Мне в этот день положено с Богом разговаривать. А с Богом без букв никак нельзя…
Балакирев
А ты, Лакоста, чей человек: Меншикова, Шафирова аль еще кого?
Лакоста
Я теперь уже всехний, Ваня! И с Долгорукими водку жрал, и с Лефортом шнапс тринкал… Такая наша шутейная должность! Через нас большие люди большие дела делают. Для тебя ж главное – когда с ними пьешь, чтоб тобой не закусывали… Понял?
Балакирев
Пока не очень…
Лакоста
Поймешь, когда с мое прослужишь. Я ведь сам-то последний год… и на покой!.. Только Бога буду веселить! Вот дочке на приданое соберу – и все!.. Дочка у меня кр-расавица… между прочим. Р-ревека – с двойным «р»!.. Жениться еще не думаешь?
Балакирев
Думаю. Как не думать?
Лакоста
Думай скорей, Ваня! Не то без тебя тебя и женят. Здесь золотое кольцо не на палец – на горло надеть могут…
(Заметил появившегося Ягужинского.)
Все! Поберегись! Кончаем хазгавох…
Балакирев
(он не видит Ягужинского)
Чего?
Лакоста
Кончаем хазгавох… Пхощай!
(Почтительно согнувшись, проходит мимо Ягужинского.)
Здхафствуйте, фаша сфетлофть!
Ягужинский
Здравствуй, коль не шутишь!
Лакоста
Какие могут быть шутки? Сегодня выходной.
(Уходит.)
Балакирев
Здравия желаю, ваша светлость!
(Пытается прошмыгнуть мимо Ягужинского, тот жестом останавливает.)
А ну погодь, Иван! Ты-то куда торопишься? У тебя ж, чай, нынче не суббота?
Балакирев
Как прикажете, ваше сиятельство. Прикажите – будет пятница!!
Ягужинский
(грустно)
Это для меня слишком тонкая шутка, Ваня. Могу не понять… Да подойди поближе, не боись! Я к тебе принюхиваться не стану. Насморк у меня случился… Да я и так знаю, что ты Шафировым да Меншиковым провонял. А меня на дух не переносишь!..
Балакирев
Ваше сиятельство, как можно!..
Ягужинский
Затихни, Ваня! Меня перебивать нехорошо. Обер-прокурор все-таки. Это я не к тому, чтоб пугать, а, наоборот, к тому, чтоб понимал, что не пугаю, но мог бы… В общем, надо очиститься тебе, Ваня, от дурных запахов. Отмыться!! В баню со мной пойдешь. Завтра! Будет Ване баня! Во как забавно получилось!
Балакирев
Благодарствую, ваша светлость, но…
Ягужинский
Компания у нас веселая собирается: Макаров – секретарь, Андрюша Ушков из тайной канцелярии, Шапский…
Балакирев
Да с превеликим бы удовольствием, но…
Ягужинский
Ты не боись. Шапский не кнутом же парит – веничком… Ванечку – веничком! Во как из меня каламбуры сегодня сыплются…
Балакирев
Да никак не могу я завтра, ваша светлость!
Ягужинский
(вдруг зло)
Это почему ж? Брезгуешь?
Балакирев
Никак нет! Уже приглашен… Ангажирован.
Ягужинский
Кем?! Говори, сучий сын!
Балакирев
Государем Петром Алексеевичем… И главное, тоже в баньку позвал… А разве вас там не будет?
Ягужинский
(улыбнулся)
Нет, Ванечка! У нас последнее время с государем баньки разные… Он сухой пар любит, а у нас по-черному! По-черному! Ну, даст бог, попаримся еще вместе… Узнаешь!
(Быстро уходит.)
Музыкальная интермедия,
во время которой шуты расставляют мебель в доме Балакиревых и возникает…
Картина четвертая
Новый дом Балакирева на Васильевском острове. Довольно богатая обстановка – на стенах заморские картинки, дорогие часы, барометр. Анисья Кирилловна Балакирева вводит в большую комнату свою давнюю приятельницу капитаншу Дарью Степановну Бурыкину и ее дочь Дуню.
Анисья Кирилловна
…Во, какие хоромы здесь, на Васильевском, строют… А это у нас еще одна большая комната…
Бурыкина
Красотища!..
Анисья Кирилловна
Она «с видом» комната… Ты к окну-то подойди, Дарья Степановна. Видишь?
Бурыкина
Чего?
Анисья Кирилловна
В окне чего видишь?
Бурыкина
(испуганно глянув в окно)
Птички летают.
Анисья Кирилловна
Экая ты странная. Какие птички? Амбар каменный видишь?
Бурыкина
Ну…
Анисья Кирилловна
Вот я и говорю: комната с видом… на амбар. А за ним еще флигель для прислуги… И сарай. Хозяйка может здесь в комнате чай пить и притом примечать, кто из дворни куда чего несет…
Бурыкина
Ловко придумано!
(Дочери.)
Дуня, погляди на амбар…
Дуня
(разглядывая картины)
Ах, маменька! Здесь и такая красота – глаз не оторвешь. Эти все картинки Ванечка купил?
Анисья Кирилловна
Чего купил, а чего и надарили… При его такой новой государевой службе многие особы хотят почтение засвидетельствовать…
(Показывая на картины.)
Это – князь Голицын… Это – барон Шафиров.
(Показывая на барометр.)
А это – сам принц герцог Голштинский презентовал… Дорогая вещь. Бармометор называется.
Бурыкина
И как же по ему время узнавать?
Анисья Кирилловна
Да не часы это… Бар-мо-ме-тор!.. По ему погоду определяют…
Бурыкина
Как?
Анисья Кирилловна
Просто… Вот грохнуло за окном, капли застучали, подходишь к бармометру, смотришь – точно: уже написано «эс регнет» – «дождь идет», стало быть, по-немецки… И влажность тоже отмечает. Гляди!..
(Стала активно дышать на барометр.)
Во, стрелка пошла! Хошь дыхнуть?
Бурыкина
Нет… Я лук с утра ела. Еще испорчу. Дуняша, хочешь подышать?
Дуня
Спасибо, маменька, мне не жарко…
(Она стоит перед картиной, где изображена обнаженная женщина.)
А вот это кто же, Анисья Кирилловна?
Анисья Кирилловна
Это знаменитая генеральша! Матрена Балк!
Бурыкина
(глянув на картину)
Господи… Она ж голая!
Анисья Кирилловна
Кто голая? Что ты несешь. Степановна?.. Это ж не генеральша. Это богиня греческая. Артемюда… или Деметра… Черт ее знает, у Ваньки где-то записано… А генеральша Балк, что картину нам дарила, всегда одетая. И токмо в горностаях.
(Таинственно.)
Она сестра самого Вилли Иваныча Монса, главного камергера… А камергер – начальник над моим Ваней, шутмайстером его царского величества… Понимаешь?
Бурыкина
Да где ж понять, Кирилловна?.. Мы так высоко не летаем. Но за вас радуемся…
Дуня
А какую же деятельность при дворе Ванюша производит?
Анисья Кирилловна
Говорю же – шутмайстер он!
Дуня
Ну делает-то чего… шутмайстер?
Анисья Кирилловна
Как – чего?..
(Многозначительно.)
Шутит!
Пауза.
Бурыкина
Зачем шутит? Когда?..
Анисья Кирилловна
Когда царь прикажет! Ну вот, к примеру, идет у царя важный совет… Указ там подписывают… или Сенат закон принимает… А никак не стронется дело… Затык в мыслях! Тут царь сразу кричит: «Позвать ко мне срочно шутмайстера Балакирева!..» Ванечка тотчас прибежит, шутку им сшутит, и все – просветление в умах!! Пошло-закипело. Указ за указом!!
Бурыкина
(восхищенно)
Вот это да! Служба, поди, трудная?
Анисья Кирилловна
А ты, мать, как думала?.. С утра до ночи в заботах! Шуток на всех-то ведь не напасешься! Уж на что Ваня с детства был озорник-выдумщик, вы же знаете, а тоже иной раз к слову и не вспомнишь… Он теперь и меня подключает. Вы, говорит, маменька, если какую народную шутку где услышите, мне сразу пересказывайте… Вы, к слову сказать, ничего не привезли?
Бурыкина
Откуда?
Анисья Кирилловна
Ну, откуда приехали… Какие у вас в Тверской губернии шутки?
Бурыкина
Да какие у нас там шутки, Анисья Кирилловна! Дожди с августа как зарядили, сено гниет… И ротмистр Буланов, что рядом живет, помнишь?