Грацкий Вячеслав. Разлом

   — А это еще кто? — сзади послышались тяжелые шаги. — Неужто вторая пожаловала?
   Инелия резко обернулась и полоснула яростным взглядом по инуру.
   — Это ты, тварь, оставил там мою сестру? — прошипела она, хватаясь за меч.
   Инур и глазом не моргнул, только улыбка его сделалась шире.
   — Так вы сестры? Ну что ж, это даже к лучшему. А то я уже начал расстраиваться, она была такая милая. Впрочем, ты мне тоже подойдешь...
   Инелия выхватила клинок. Ей казалось, что бой не займет много времени. Инур не выглядел опасным противником, он казался слишком громоздким и неповоротливым.
   Но неко жестоко просчиталась. Инур без особого труда вырвал меч, а ее швырнул на землю. И тотчас же в Инелию вцепились несколько разбойников.
   — Держите крепче, чтоб не сиганула в огонь, — распорядился Конрак, с любопытством разглядывая карнелийский клинок.
   — Клянусь, я убью тебя! — закричала Инелия, тщетно пытаясь вырваться.
   — Все так говорят, — усмехнулся Конрак. — Но почему-то быстро забывают свои клятвы и обещания. Потерпи немножко. Полюбуюсь этим костерком, а потом займусь тобой. Не скучай. Обещаю, тебя ждет чудесная ночь.
   Он повернулся к огню лицом.
   — Обожаю смотреть на огонь, — пробормотал он. — Особенно, когда там кто-то есть.
   — Отпусти ее, — раздавшийся позади него голос был холоден как лед.
 

6

   Ингельд прошел через толпу как нож сквозь масло. Несколько раз Измененные пробовали его остановить, но карнелиец гасил атаки в зародыше. Разбойники, ошарашенные наглостью человека, не успевали ни крикнуть, ни выхватить оружия. Короткие точные удары и тычки следовали один за другим, и один за другим валились на землю Измененные, кривя лица от боли и изумления.
   Оружия Ингельд не вынимал и не оглядывался. Измененные, мимо которых он шел, не были для него противниками. Единственный из них, кто мог вынудить Ингельда взяться за меч, стоял перед самым трактиром. И его внешняя неуклюжесть и неповоротливость не могли обмануть карнелийца. Но, конечно, вначале предстояло сделать кое-что другое.
   Конрак окинул подходившего человека испепеляющим взглядом.
   — Карнелиец? — губы инура растянулись в ухмылке.
   Вслед за Ингельдом из толпы вылетело несколько особо рьяных Измененных, но Конрак махнул им рукой.
   — Назад! Эта пташка не по вашим зубам!
   Конрак коснулся рукояти меча, его сощуренные глаза следили за каждым шагом Ингельда.
   — А ты, выходит, и есть тот человек, с которым трахались эти шлюшки? Ингельд, кажется? Та дура, что заперлась в трактире, так долго и страстно тебя звала... Эй, ты куда?
   Ингельд обогнул Конрака и двинулся к трактиру.
   — Если хочешь жить, отпусти Инелию, — бросил карнелиец, не оборачиваясь. — Я скоро...
   — Что? Да что ты о себе возомнил, человечишка? Я сотру...
   Инур шагнул было вслед за ним, но, наткнувшись на стену раскаленного воздуха, замер, и глаза его поползли на лоб. Ингельд спокойно подошел к полыхающему крыльцу, одним прыжком перемахнул ступени и скрылся в огненных недрах трактира.
   В толпе разбойников ахнули.
   — Самоубийца, — констатировал Конрак. — Самоуверенный и наглый, но — самоубийца. Слышишь, ты?
   Он повернулся к Инелии и ему очень не понравился ее взгляд и, особенно, ее улыбка.
   — Он спасет Ирию, а потом вернется и убьет тебя! — выкрикнула Инелия и с удвоенной силой забилась в руках разбойников.
   — Неужели? Твоя сестра давно задохнулась, а он хоть и карнелиец, но такой же человек, как и все, из такой же плоти и крови. И он не может выжить в таком огне!
   Он зло хлестнул ее по лицу ладонью. Инелия обмякла, но сознания не потеряла, и даже заставила себя гордо вскинуть голову.
   — Ты просто глупец, инур! — выдохнула она. — Неужели ты не чуешь, что смерть уже дышит тебе в затылок?
 

7

   Огонь обступил его со всех сторон, но Ингельд и не думал прикрываться. После его длительной болезни, которая вовсе не была болезнью, в его душе и теле очень многое изменилось. Так что теперь мало что могло всерьез угрожать его жизни.
   С огнем у него были особо трепетные отношения. Ингельд бежал сквозь бушующее пламя, но ощущал лишь приятное тепло. Отчасти это напоминало купание в горячем источнике...
   Дверь в комнату почти сгорела, и ему хватило легкого удара, чтобы обрушить ее остатки. Ингельд метнулся внутрь и сразу увидел Ирию. Она сидела у окна совершенно голая, с разбитым лицом и обширными кровоподтеками по всему телу. Глаза ее были закрыты, и в первый миг Ингельду показалось, что она мертва. Но, подойдя ближе, он разглядел едва шевелящиеся губы. Ингельд поднял ее на руки, и тут Ирия открыла глаза.
   — Ингельд... Я знала... Ты придешь... — он скорее угадал по губам, нежели услышал. — Я знала...
   По комнате прокатился сильный огненный всплеск, Ингельд поспешно прижал Ири к себе и прыгнул на подоконник. О том, чтобы вернуться той же дорогой не могло быть и речи. Если от пламени он еще мог как-то ее укрыть, оставался дым и прогоревшие балки. Чудо и то, что она продержалась до его прихода.
   — Я знала... Я знала... Я знала, — беззвучно шептала Ирия, изо всех оставшихся сил прижимаясь к нему.
   Ингельд выбил ставни ногой и шагнул вниз. В пятки больно ударила земля, и карнелиец присел, смягчая падение для Ири. Загудели ноги, в глазах полыхнули звезды, но Ингельд только поморщился. Прикрыв глаза, он торопливо двинулся прочь от пожарища.
   С каждым шагом в голове светлело, а пронзившая тело боль быстро отступала. Отойдя на безопасное для Ири расстояние, Ингельд опустил ее на землю.
   — Ингельд, я знала... Я знала... — продолжали шептать ее губы.
   — Все хорошо, Ири, теперь все хорошо, — шепнул он.
   Ингельд окинул взглядом толпу. Разбойники, с отвалившимися челюстями и вытаращенными глазами, медленно пятились от него. И только могучий инур упрямо возвышался на прежнем месте.
   Яростно вскрикнув, из рук бандитов вырвалась Инелия и упала на колени возле сестры.
   — Позаботься о ней, — бросил Ингельд. — Я скоро.
   Его взгляд уперся в Конрака и тот мгновенно ощетинился, в руках сверкнул меч.
   — Ты! Человечишка! Думаешь напугать меня своими дешевыми фокусами?
   Он оглянулся на своих и зарычал.
   — Куда? Куда это вы собрались? Это всего лишь человек! Даже если он ухитрился пройти сквозь огонь и выпрыгнуть со второго этажа, он всего лишь человек! Слышите меня? А на ярмарке показывают фокусы и получше!
   — Хватит орать, инур, — Ингельд двинулся вперед. — Умри как мужчина.
   — Взять его, олухи! Вперед! — завопил Конрак. — Все вперед! Убейте его! Он всего лишь человек! И он один! Чего вы боитесь? Вперед!
   Разбойники и впрямь опомнились. Подбадривая себя воинственными криками, они бросились в атаку. Ингельд улыбнулся краем губ и выхватил меч.
   Он двинулся прямо к Конраку. Он не уклонялся и не парировал ударов окруживших его разбойников, он вообще не глядел по сторонам. Но время от времени в его руках молнией взрывался клинок и бандиты падали, падали, падали.
   Конрак ошалело попятился. Выпады Ингельда были столь стремительны, что инур едва их видел. Измененные накатывали на карнелийца со всех сторон, обрушивая удар за ударом, нередко их оружие почти касалось его тела, но всякий раз человек оказывался быстрее.
   Только когда число разбойников уменьшилось вдвое, они поняли, что обречены. Их захлестнула паника, и они бежали, бросая оружие, и очень немногие вспомнили об оседланных лошадях, стоявших здесь же, на площади.
   В считанные мгновения пространство между Конраком и Ингельдом оказалось полностью очищено. Стряхнув с лезвия кровь, карнелиец шагнул вперед.
   — Иди, иди ко мне, человек! — зарычал Конрак. — Я сам обломаю тебе рога!
   Ингельд был уже в нескольких шагах от противника, когда сзади послышался встревоженный голос Инелии.
   — Ингельд! — вскричала она. — Ири умирает!
   Ингельд окаменел.
   — Ну что же ты стоишь? Иди ко мне! — ревел Конрак. — Ты ведь хотел моей крови, так иди сюда!
   — Ингельд! — срывающимся голосом закричала Инелия. — Хватит убивать! Этим ты не поможешь Ири! Ей не нужна твоя месть, ей ничего больше не нужно! Слышишь меня? Она хочет увидеть тебя! Ингельд!
   Ингельд обернулся вполоборота.
   — Она не умрет, Инелия, обещаю! — громко сказал он. — Я скоро.
   — Она уже умирает! Ингельд! Неужели смерть этого придурка важнее для тебя?
   — Она не умрет, — повторил он. — Обещаю.
   Он не успел договорить. Конрак сорвался с места и нанес удар.
   — Сдохни!
   Его крик перешел в хрип и бульканье. Захлебываясь кровью, Конрак рухнул на колени. Ингельд выдернул из его тела клинок и двинулся к неко.
   — Почему? — выплевывая кровь, прорычал вслед инур, зажимая рану в груди. — Почему не в сердце?
   — Оно мне сейчас понадобится, — не оборачиваясь, уронил Ингельд.
 

8

   — Она не умрет, — повторил Ингельд, склонившись над потерявшей сознание Ирией.
   — Не умрет? — всхлипнула Инелия. — Откуда тебе знать? Ты умеешь только убивать!
   — Возьми себя в руки, Инель. Мне понадобится твоя помощь.
   — Помощь, какая помощь, о чем ты?
   — Скоро узнаешь.
   Ингельд вернулся к умирающему Конраку. На полпути остановился и бросил на Инелию странный взгляд.
   — Инель, тебе лучше этого не видеть.
   Конрак встретил его ненавидящим взглядом.
   — Пришел добить? — прохрипел он.
   — Я же сказал, мне нужно твое сердце.
   — О чем ты? Ты что, колдун?
   Ингельд присел возле Конрака и уперся ему в грудь левой рукой.
   — Ты что это задумал? — прошептал Конрак.
   — У тебя очень сильное сердце, инур.
   — Нет! — выдохнул Конрак.
   Ингельд вскинул правую руку. Инелия зажмурилась и не увидела как его рука, за миг до того как погрузиться в инура, проросла крепкими когтями.
   Заслышав шаги подходившего Ингельда, Инелия открыла глаза и увидела еще бившееся в его руке сердце инура.
   — Что ты делаешь? — прошептала она. — Что происходит, Ингельд?
   — В этом сердце очень много жизни.
   — Но как ты передашь жизненную силу Ири? Разве ты колдун?
   Ингельд улыбнулся. Инелия вдруг вспомнила, что забыла, когда тот улыбался в последний раз. Кажется, это было еще до его болезни.
   — Я нечто большее, нежели просто колдун.
   — Что это значит, Ингельд?
   — Тебе нет нужды беспокоиться, моя милая Инелия. Мы потеряли здесь слишком много времени, так что займись, пожалуйста, лошадьми, у нас появился отличный выбор. Обещаю, я вылечу Ири. Через полчаса она будет совершенно здорова.
 

9

   Ингельд исполнил свое обещание. Инелия не видела подробностей, но когда она вернулась, ведя в поводу лучших скакунов оставленных разбойниками, все раны Ири были исцелены. Но, конечно, отдых не могла заменить никакая магия, так что когда они покинули Ренатар, Ири крепко заснула на руках сестры.
   Они поднимались на очередной холм, когда Ингельд внезапно натянул поводья.
   — Что случилось? — встревожилась Инелия.
   Она остановила лошадь, бережно придерживая сестру. Неко пристально вгляделась в лицо карнелийца. Ингельд и раньше не очень охотно демонстрировал свои чувства, однако последние дни его лицо все чаще и чаще напоминало каменную маску.
   — По ту сторону холма... — медленно проговорил Ингельд. — Нам навстречу кое-кто идет.
   Ингельд послал коня вперед.
   — Ингельд! — закричала Инелия. — Что мне делать?
   Ингельд развернулся, окинул неко внимательным взглядом.
   — Держись за мной, но близко не подъезжай. И еще...
   Ингельд подъехал ближе и улыбнулся. И это была та самая, прежняя, знакомая до слез улыбка. Сердце неко затрепетало. Карнелиец склонился к ней и поцеловал. Инелия потянулась было к нему, но Ингельд уже отступил.
   — Что бы ни случилось, Инель, помни, я по-прежнему люблю вас.
   — Ингельд... — прошептала она.
   Лицо карнелийца стало каменным.
   — Если почувствуешь опасность, если я не справлюсь, беги немедля, поняла меня? — в голосе его послышалась сталь, привычная в последнее время. — Даже не думай браться за меч, слышишь? Если что — спасай себя и Ирию. Ты меня хорошо поняла?
   — Да, — кивнула Инелия. — Но может лучше свернуть с дороги?
   — Слишком поздно, — усмехнулся Ингельд. — Меня уже почуяли.
   Он повернул коня и направил его на вершину холма. Инелия двинулась вслед, ощущая, как внутри нее свивается кольцами страх. Она уже давно не видела, чтобы Ингельд чего-то боялся. И если уж он...
   С вершины холма донесся железный лязг и неко остановила лошадь, остановился и карнелиец. А через мгновение на дороге показался отряд рыцарей. Две дюжины крестоносцев, чьи начищенные доспехи так и сверкали под полуденным солнцем.
   Инелия покосилась на Ингельда. Два десятка рыцарей это, конечно, серьезная сила, но вряд ли они могли настолько встревожить Ингельда. Несколько дней назад он уложил дюжину крестоносцев и даже не вспотел, так чего же он так напрягся?
   Увидев перед собой всадника, рыцари остановились как вкопанные. А затем раздались в стороны, открывая дорогу крытой повозке, запряженной двумя волами. Проехав еще немного, фургон остановился, из него выбралась молодая женщина в доспехах и плаще крестоносца.
   Тут только, вглядевшись в эту женщину, Инелия поняла, что встревожило Ингельда. Она узнала ее, хотя никогда прежде не видела. Узнала, потому что на службе ордена Святой Инквизиции состояла только одна женщина.
   Имя Жанны Аркийской было хорошо известно Измененным. Настолько хорошо, что ею пугали детей в дальних селеньях. Пугали еще тогда, когда она не была Инквизитором, и не владела «божественной силой».
   Встречи с ней Инелия не пожелала бы и злейшему врагу. Особенно сейчас, когда Жанна Аркийская слыла одной из сильнейших магов мира.
 

10

   — Ты? — приподняла бровь Жанна. — Неужели доблестный Ингельд, собственной персоной?
   — Моя скромная персона заинтересовала Святой орден?
   — Если бы она и впрямь была столь скромна...
   Лязгая железом, рыцари медленно брали карнелийца в полукольцо. Ингельд скривил губы в усмешке.
   — Что ты задумала, Жанна? Орден подозревает меня в сделке с Дьяволом?
   — До Ордена доходили странные слухи, Ингельд. А еще мы не один раз находили наших товарищей, чьи доспехи были изрублены буквально в клочья.
   — Мало ли безумцев ходят по дорогам? Времена ныне неспокойные.
   — Но не у всех безумцев имеются клинки, способные с такой легкостью сокрушить рыцарские доспехи, и далеко не каждый осмелится поднять руку на Святой орден.
   — Мало ли карнелийцев бродит по миру?
   — Немало, — согласилась Жанна. — Но и не много. Несколько лет назад архиепископ Райнхард очень хотел увидеться с тобой.
   — Жаль, что я не знал об этом раньше, я бы счел за честь.
   — Но потом ты исчез на два года, многие даже стали думать, что ты умер.
   — Некоторое время я тоже полагал, что умер, но, как видишь, карнелийскую кровь не просто извести.
   — Карнелийскую ли?
   — Что ты хочешь этим сказать?
   — Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, Ингельд.
   Ингельд развел руками.
   — Честно говоря, не имею ни малейшего представления.
   — Вот как? Предпочитаешь маску дурака?
   — Предпочитаю честность.
   Некоторое время они мерили друг друга взглядами. Наконец Жанна широко улыбнулась.
   — Приглашение архиепископа Лирнского по-прежнему в силе.
   — Быть может архиепископу удовлетвориться встречей с тобой, милая Жанна?
   В глазах Жанны полыхнул яростный огонь, но тотчас же угас. Она изогнула в усмешке губы.
   — Твои потуги оскорбить меня смешны.
   — У меня и в мыслях не было тебя оскорблять, дорогая Жанна. После той далекой чарующей ночи...
   — Замолчи! — Жанна побледнела. — Если бы не приказ Райнхарда, я казнила бы тебя прямо здесь!
   — За что? — искренне удивился Ингельд. — Разве нам было плохо вдвоем?
   — Прекрати! Прошло уже столько лет! Ни ты, ни я не остались прежними. Да и можешь ли ты считаться человеком, если даже ложе свое делишь с животными.
   Она бросила презрительный взгляд в сторону неко и та едва не захлебнулась от ярости. Страх перед известной всему свету магичкой тут же превратился в дикую, прямо-таки животную ненависть. Только памятуя о приказе Ингельда держаться подальше, она заставила себя остаться на месте.
   — Измененные вовсе не животные, и ты это знаешь. Это знают все. Кроме ваших церковных ханжей.
   — Я не собираюсь обсуждать с тобой вопросы веры! Мне нужен только твой ответ. Принимаешь ли ты приглашение архиепископа? И согласен ли ты добровольно проследовать в Лирн?
   Ингельд покачал головой.
   — Если это приглашение, к чему все это?
   Он обвел рукой обступивших его рыцарей.
   — Ты согласен или нет?
   — У меня есть много важных дел, Жанна. И встреча с Райнхардом не входит в их число.
   — Вот как? У тебя настолько важные дела, что ты позволяешь себе нарушать законы Армании и Церкви?
   — Ты про этих милых коняшек? — Ингельд потрепал холку своего коня. — Поверишь ли, за время своих странствий по вашей Армании, я почти забыл как держаться в седле. Но стоило сесть и все сразу вспомнилось. Вот только седалище побаливает...
   — Да как ты смеешь!
   Жанна взмахнула рукой, строй рыцарей дружно лязгнул мечами.
   — Еще как смею.
   Голос Ингельда ощутимо потяжелел, как тяжелеет туча перед грозой, и в нем явственно обозначились первые раскаты грома. Бросив взгляд на карнелийца, Инелия вздрогнула. Ей показалось, что силуэт Ингельда подернулся тьмой, и что из этой тьмы выглянуло нечто зловещее. Даже лошадь под неко и та испуганно всхрапнула и подалась назад. Заворочалась во сне Ири и Инелия успокаивающе погладила ее.
   Громыхая железом, отшатнулись и рыцари. Только Жанна Аркийская осталась стоять на месте. Белая как мел, со стиснутыми кулаками, она ни на миг не отводила взгляда от карнелийца. На ее лице плясала усмешка.
   Напряжение, ледяным панцирем сковавшее Ингельда и Жанну, постепенно таяло.
   — Теперь я понимаю, архиепископ не ошибся, — уронила она. — Я знаю, кто ты, карнелиец!
   — Я рад за тебя. Надеюсь, теперь ты не станешь отнимать у меня драгоценное время?
   Угрожающий рокот в голосе Ингельда затих.
   — Я не стану напрасно проливать кровь рыцарей, — покачала головой Жанна. — Но я обещаю тебе, что очень скоро мы встретимся снова.
   — Жду с нетерпением.
   Жанна махнула своим рукой, и рыцари неспешно освободили дорогу. Ингельд оглянулся на неко и пришпорил коня. Проезжая мимо магистра, Инелия процедила:
   — Подстилка епископская!
   Жанна дернулась как от удара и Инелия отвернулась довольная собой.
   — Надеюсь, ты знаешь, чьей подстилкой стала ты? — донеслось до неко.
   Инелия сделала вид, что ничего не слышит.
 

11

   Когда рыцари скрылись за холмом, Инелия нагнала Ингельда и бросила на него пристальный взгляд.
   — Что еще? — буркнул карнелиец. — Ты ведь знаешь, нам надо спешить.
   — Ингельд, я хотела спросить. Эта Жанна...
   — Инелия, какого демона? — скрежетнул зубами Ингельд.
   — И все-таки, ты любишь ее?
   Ингельд рассмеялся.
   — Что ты, Инелия, я не видел ее десять лет. Да и расстались мы почти что врагами.
   — Это хорошо, — вздохнула неко. — Но, знаешь, хорошо и то, что Ири ее не видела.
   — У вас, мои милые, нет никаких причин для ревности.
   — Ревности? — неожиданно вскипела Инелия. — Слишком много чести для этой... этой подлой твари!
   — Тогда вперед? — улыбнулся карнелиец.
   — Постой... А раньше, Ингельд?..
   — Что раньше?
   — Раньше, ты любил ее?
   Ингельд хмуро покосился на убегающую вдаль дорогу.
   — Ты действительно хочешь это знать?
   — Да, я хочу знать, что могло быть общего у самой отъявленной ведьмы-инквизитора и карнелийца!
   — Это было десять лет назад, милая моя Инель. Тогда Жанна не была инквизитором. Она была смазливой девчушкой, попавшей в плен к злобным неко.
   — Что?! Хочешь сказать, что ради нее ты убивал моих соплеменников?
   — Да, Инель. Ты же хотела узнать правду. Или ты забыла, что я родом из Карнелии? И что мы издревле враждовали с Измененными?
   — Я не забыла, — Инель отвернулась. — Просто... просто мне было больно это слышать.
   — В тот день я очень далеко оторвался от своего отряда. Я проводил разведку, искал поселения неко, угрожавшие Карнелии. В одной из таких деревень я нашел Жанну. Ее привязали к столбу, и каждый неко мог вдоволь поиздеваться над ней. В то время я ничего не знал об Арке. Я не знал, что эта маленькая измученная девочка сумела увлечь за собой несколько тысяч озверевших от горя и ярости горожан и стереть с лица земли несколько деревень Измененных. А вот пленившие ее знали это очень хорошо. И не собирались убить ее слишком быстро. Рассказать тебе, что произошло дальше?
   — Не надо. Все и так понятно.
   — Хорошо, не буду. Хотя нет, кое-что скажу. Мы провели с ней несколько дней, которые мне понадобились, чтобы вывести ее на границу с Арманией. Там мы и расстались. И знаешь, я никогда не жалел об этом. У нас действительно оказалось слишком мало общего. А ее ненависть к вам, Измененным, заглушала в ней все прочие чувства. В общем, с ней было нелегко.
   — В моем сердце тоже живет ненависть, — тихо призналась Инелия. — Ненависть к людям.
   Ингельд подъехал ближе к неко и ласково коснулся ее подбородка.
   — Но ведь это не мешает нам быть вместе? — спросил он.
   — Нет, — шепотом ответила она, глядя ему в глаза.
   — Значит, твоя ненависть не так сильна, — улыбнулся карнелиец. — Иначе бы я давно проснулся с перерезанным горлом.
   — Сомневаюсь, что с перерезанным горлом ты смог бы вообще проснуться.
   Ингельд хохотнул и натянул поводья.
   — А теперь вперед, Инелия. У нас нет ни минуты лишнего времени.
 

12

   Ингельд уезжал, провожаемый тяжелыми взглядами крестоносцев. Среди воинов пронесся недовольный ропот. Едва Ингельд скрылся из виду, к Жанне шагнул один из рыцарей.
   — Что происходит? — нахмурился он. — Магистр, почему вы отпустили этих преступников? Попирая все законы, он и богопротивные неко разъезжают на лошадях прямо у нас перед глазами! Что же это такое?
   Жанна ошпарила его взглядом, и рыцарь запнулся.
   — Ты торопишься умереть?
   Она оглядела мрачные лица крестоносцев.
   — Вы тоже так думаете, друзья?
   — Оседлав лошадь, карнелиец плюнул нам в лицо! — выкрикнул кто-то.
   — Это неслыханная ересь! — крикнул другой.
   — Ингельд умрет, обещаю вам, — Жанна улыбнулась. — Но не здесь и не сейчас.
   — Но он был один! Эти грязные кошки не в счет!
   — Ошибаешься, — Жанна покачала головой. — Ингельд продал душу, теперь я знаю это совершенно точно, и Сатана наделил его огромной силой. Нечего и думать одолеть его нашим небольшим отрядом. Даже с силой Господа...
   — Но мы могли хотя бы попытаться...
   — Хватит! — повысила голос Жанна. — Забыли, что вы не простые рыцари, которым все равно за что обнажать мечи? Вы Святой орден! У вас есть великая цель и великое назначение! Или вы хотите умереть здесь и оставить его преосвященство в неведении? Архиепископ Лирнский единственный человек, способный остановить этого еретика...
   — Но как же Измененные? Мы в двух шагах от Ренатара, где расположился известный на всю Арманию рассадник этой заразы!
   Жанна покачала головой.
   — Мы не можем медлить ни мгновения. Ингельд куда опаснее всех Измененных, вместе взятых. И наша первейшая задача — известить Райнхарда. Разворачивайте повозку!
   Глядя на неторопливость, с которой разворачивались волы, Жанна вздохнула.
   — В такие минуты я жалею, что лошади находятся под покровительством Святой Церкви, — прошептала она.
   — Магистр! — в глазах услышавших ее слова рыцарей вспыхнуло изумление.
   — Остыньте, — поморщилась она. — Если ради того, чтобы предотвратить пришествие Сатаны, придется нарушить все законы — и божьи, и человеческие, будьте уверены — я это сделаю!

Глава десятая

1

   Едва Рутербург остался за спиной, как Кира засыпала Роланда и Селену вопросами.
   — Что молчите-то? Что случилось с девочкой? Я имею право знать. Ведь это я помогла вам.
   Из кармана Роланда выскользнул и забрался на плечо Тирри.
   — Да и я, признаться, с удовольствием послушал бы эту душераздирающую историю, — пропищал он.
   — Тирри! — сделал удивленное лицо карнелиец. — Ты так ловко спрятался, что я начал подумывать — не помер ли ты со страху?
   — Размечтался, — фыркнул зверек. — Я еще тебя переживу.
   — Известное дело, трусы умирают последними.
   — Роланд, Селена! — почти жалобно вскричала Кира. — Почему вы молчите?
   Она подергала их за рукава.
   — Да нечего рассказывать, — вздохнула Селена. — Думаю, Эльма отыскала в окрестностях города древнее святилище. Но на сей раз Хранитель Печати уцелел. Частично.
   — Как это — частично?
   — Я и сама не очень понимаю. Клыки Сатаны разрушили тело и душу Хранителя, но не полностью. Когда рядом оказалась девочка, частичка его измученной души вселилась в нее. Возможно, он надеялся, что ее чистая и невинная душа как-то поможет ему... Очень может быть, что слияние душ произошло с ее согласия. Правда, возможно, и другое, — девушка помрачнела. — Возможно, завладеть душой девочки стремились как раз Клыки, и Хранитель не смог этому помешать. Так или иначе, но душа Хранителя очутилась в Эльме.
   — Боже мой, — покачала головой Кира. — Столько всего на одну маленькую девочку...