Страница:
— Нет, это просто бред. В конце концов здесь же не Ватерлоо! — возмутился Брендон и, неожиданно остановившись, напряженно прислушался:
— Что это? Похоже, кто-то колотит в стену! Синара напрягла слух:
— По-моему, тебе показалось.
— Вот! Опять! Кто-то стучит! Может, слуга забивает гвоздь, и эхо отдается по всему замку!
— Стены слишком толсты, чтобы пропускать звуки. Сейчас Синара тоже услыхала приглушенный грохот, словно кто-то пытался выломать дверь.
— Может, проверим? — спросил Брендон.
— Ты должен помнить о необходимости скрываться. Уверена, что это не имеет к нам никакого отношения. Пойдем!
Она снова начала подниматься, а грохот тем временем затих в отдалении.
— Надеюсь, мы сумеем открыть дверь в мамину спальню. У меня не хватило времени найти скрытую пружину, но я успела сунуть журнал между плитой и стенкой, чтобы замок не защелкнулся.
Они добрались почти до самого верха, и пламя свечи сильно заколебалось на сквозняке. Синара испугалась, что свеча погаснет, прежде чем они сумеют понять, как открывается дверь, и попыталась толкнуть плиту, но обнаружила, что кто-то успел плотно ее задвинуть.
— Какой-нибудь не в меру любопытный слуга, вероятно, вытащил журнал, когда убирал комнату, — раздраженно бросил Брендон. — Сейчас попробую получше осветить стену.
Они изучили каждую щель и трещину, нажимали на каждый выступ в стене, но ничего не обнаружили. Они оказались в мышеловке, и теперь ничего не оставалось, кроме как спуститься вниз. Брендон изо всех сил налег плечом на раму, но дверь не поддалась.
— Проклятье! — тихо выругался он. — Не могу открыть!
— Что нам делать? — простонала Синара. Брат и сестра мрачно смотрели друг на друга.
— Ты не можешь показаться наверху, Бренд! Кроме того, прилив наверняка достиг высшей точки. Добраться до берега все равно невозможно.
— Значит, нужно ждать темноты, — простонал Брендон.
— Эта лестница так узка, что я, кажется, сейчас задохнусь. Давай посидим на помосте.
— Может, захватить с собой пару бутылок вина? — просиял Брендон. — Подумать только, стеллажи забиты от пола до потолка!
Синара вздохнула, но воздержалась от замечаний. Они снова спустились к деревянному помосту, и Брендон погасил свечу:
— Придется экономить, — пояснил он.
Оба уселись рядом, глядя в затхлую темноту, которая, словно живое существо, все теснее смыкалась вокруг них. Синара, вздрогнув, подтянула колени к подбородку. Брендон зловеще хихикнул:
— Хочешь послушать историю с привидениями, сестричка?
Но Синара мгновенно ткнула брата локтем под ребро:
— Посмей только! В жизни не прощу!
— Опять этот шум, — задумчиво сообщил он. — На этот раз ближе.
— Может, кто-то забрался в винный погреб?
Нигде не видно света. Кто это станет работать в погребе без свечи?
Они молча слушали, как шум все усиливался, и неожиданно резко оборвался.
— Что бы это могло быть? — удивилась Синара.
— Похоже, кто-то в самом деле пытается взломать дверь.
Брендон замолчал, стараясь определить, откуда доносился стук, и когда непонятные звуки раздались снова, пробормотал:
— По-моему, это где-то внизу, не с нашего этажа и не сверху.
— Внизу? Но ты сам говорил, там ничего нет, кроме подземелий. Сомневаюсь, что кто-нибудь туда вообще спускается. Слуги наверняка еще больше, чем мы, боятся привидений.
Брендон зашелся от хохота, но Синара тревожно поглядела в сторону винного подвала:
— Тише! Что, если Брембл как раз в эту минуту решил пойти за вином?
Брендон успокоился было, но ненадолго:
— Бьюсь об заклад, старый черт частенько спускается сюда, чтобы пропустить глоток-другой бренди. На его месте я делал бы то же.
Синара толкнула брата в бок:
— Ты, наверное, никогда не поумнеешь! Был и останешься повесой!
— Не так уж плохо, — пожал плечами Брендон, — учитывая варианты: стать занудой или мужем-подкаблучником.
Замолчав, он снова прислушался:
— Опять. Клянусь Богом, кто-то в самом деле стучится, причем в самом глубоком подвале. Нужно узнать, в чем дело, сестричка.
— Возможно, разгадка самая простая, но если сейчас не проверить, потом всю жизнь будем терзаться, — нерешительно согласилась Синара. — Может, это ставня оторвалась и колотится о стену? На улице сильный ветер.
— Пойдем, я знаю дорогу.
Брендон зажег свечу и зашагал в направлении, противоположном винному погребу. Синара смутно припоминала, что на другом конце прохода находится дверь, высокая, с арочным проемом. Петли пронзительно, надсадно скрипнули.
Брат и сестра встрепенулись, боясь, что кто-нибудь прибежит на шум, но все было тихо, даже грохот прекратился. Воздух в заплесневелом коридоре был сырым и затхлым.
— Ты уверен, что стоит туда идти, Брендон? — шепнула Синара, вцепившись в руку брата. — Я ничего не слышу.
— Я тоже. Может, это все игра воображения и звук слышится совсем не отсюда?
Они нерешительно остановились у порога, но вокруг царило молчание.
— Мне это совсем не нравится. Давай вернемся, — решила Синара, вздрогнув от неприятного предчувствий. — В конце концов, распить бутылку вина — не такая уж плохая идея! Здесь ужасно холодно.
Ветер завыл в невидимой щели, и Синара невольно отступила:
— Это страшное место… и такое печальное, не находишь?
— Да, — процедил Брендон сквозь зубы. — Давай вернемся.
Он уже взялся за ручку двери, когда стук возобновился, такой громкий и отчаянный, что брат и сестра замерли:
— Ну что ж, мы, видимо, просто обязаны проверить, что творится внизу, — сказала Синара. — Там кто-то есть, но кто и зачем? Может, один из слуг решил там прибрать и заблудился.
— Прибрать? Да этот пол веками не видел метлы и воды.
Он нагнулся ниже:
— Гляди, чьи-то следы.
Оба с интересом изучали неясные отпечатки.
— Похоже их было трое. И все мужчины, — заключила Синара, переглядываясь с братом.
— Что если один из них — Мерлин? — выдохнул Брендон.
Надежда вновь загорелась в душе Синары, и неожиданно ее охватило нетерпеливое желание поскорее узнать, что заперт в душном подземелье:
— Пойдем быстрее!
Брендон схватил сестру за руку, и они почти побежали по темному коридору. Через несколько минут оказалось, что стук раздается позади них.
— Чертовски странно, — проворчал Брендон, поднося свечу поближе к стене:
— Откуда же этот грохот?
Шум резко прекратился, и они напряженно ожидали, когда все начнется сначала.
— Эй! — окликнул Брендон. — Отзовитесь, кто гам есть!
Молчание.
Мерлин стоял на цыпочках, прижавшись лицом к двери люка, чтобы вода не попала в нос и рот. Если прилив поднимется еще на два дюйма, он утонет. Спасения не было. Сколько отчаявшихся узников стояли до него вот так, с прижатыми к грязным доскам лицами, молились, звали на помощь, просили о милосердии. Макс по крайней мере погиб в бою. Даже смерть Феликса от пули убийцы — и то более достойная кончина, чем это… Последний граф Рейвн утонет, словно загнанная в ловушку крыса.
Ледяная вода лишала чувствительности тело, постепенно поглощая, затягивая Мерлина. Несколько раз он терял равновесие на скользких камнях и был вынужден плыть под водой, пробираясь на прежнее место, отчаянно борясь за жизнь. Однажды он потерял направление и нашел люк только в последний момент, перед тем как легкие, казалось, вот-вот разорвутся. Не так много осталось этих мгновений, когда еще можно глотнуть хоть немного воздуха через трещины в досках. Скоро жадные волны завладеют им целиком…
Собрав последние силы, Мерлин снова заколотил в дверь.
— Мерлин! — дрожащим голосом закричала Синара. Ей так хотелось услышать голос мужа, что она едва не плакала. Что, если он заперт где-то и отчаянно зовет на помощь?
Снова стук, на этот раз более слабый и неровный.
— Может, ниже есть еще один этаж? — спросила Синара. Брендон кивнул:
— Да, яма смертников, прямо у самой воды. Должно быть, вода залила ее до краев. Раньше ее использовали для казни отъявленных преступников, — пояснил он, нерешительно направляясь к двери в конце коридора. — Попросту топили их, как слепых котят, а кости устилали пол или уносились отливом в море.
Дверь открывалась на площадку винтовой лестницы, и Синара поняла, что они очутились у основания одной из башен. Шум слышался отчетливее, но с большими интервалами.
— Несомненно, там заперт кто-то! — воскликнул Брендон, когда они ступили на каменный пол. Зловоние сменилось терпким запахом морской воды. Пламя свечи угрожающе заколебалось, но Брендон вовремя загородил его ладонью.
Грохот отрывистыми стаккато пронесся под землей и замер.
— Это из ямы? — охнула Синара, прижимая руку к колотившемуся сердцу.
— Да… если бы только я смог отыскать проклятый люк… что-то вроде крышки в полу.
Брендон, согнувшись, рассматривал каждую каменную плитку. В этот момент Синара споткнулась о большое металлическое кольцо, врезанное в дубовую доску:
— Вот он! Скорее, Бренд, скорее!
Она потянула за кольцо, но дверь не поддавалась.
— Мерлин! Мерлин, ты здесь?
Синаре показалось, что она слышит приглушенный крик, но возможно, это был вой ветра. Вода медленно просачивалась сквозь щели по краям люка. Брендон отодвинул сестру в сторону.
— Держи! — велел он, сунув ей свечу. — Прилив дошел до высшей точки! Нельзя терять ни минуты!
Оторвав ржавые болты, он оттянул крышку люка. Вода хлынула на пол, и Синара вскрикнула, заметив, что чья-то рука ухватилась за край люка. Потом показалась бессильно болтавшаяся голова с прилипшими ко лбу черными прядями. Глаза человека были закрыты.
— Мерлин! — завопила Синара и едва не уронила свечу.
Брендон, опершись об откинутую крышку одной рукой, другой вцепился в воротник рубашки Мерлина и поднял голову друга над водой:
— Ну же, старина, помоги мне. Я один не справлюсь.
Слезы хлынули по щекам Синары при виде бесчувственного тела мужа:
— Он… он мертв?
Не дожидаясь ответа, она бросилась на колени, хотя ледяная вода промочила насквозь ее юбки, и подняла повыше голову мужа. Брендон, застонав от напряжения, продел руки под мышки Мерлина и вытащил его из отверстия люка. Когда он, уложив друга на полу, нажал ему на грудь, тот начал кашлять и отплевываться.
— Благодарю… благодарю тебя, Боже, — всхлипывая, пролепетала Синара и, откинув мокрые волосы с заледеневшего лица, погладила его по щеке. Глаза Мерлина широко открылись, и он снова сильно закашлялся, извиваясь в судорогах. Прошло довольно много времени, прежде чем он отдышался и пока Брендон медленно приходил в себя после непривычного напряжения.
— Синара… — прохрипел Мерлин, протягивая негнущуюся руку. — Думал, что больше никогда не увижу тебя…
Вставив свечу в трещину на полу, Синара вновь встала на колени и крепко обняла мужа. Они отчаянно льнули друг к другу. Брендон в последний момент успел спасти свечу от падения и фыркнул с явным презрением:
— Какая трогательная сцена!
Синара, круто развернувшись, ударила брата по руке:
— Лучше помолчи! Можешь отвернуться и не смотреть!
Совершенно потеряв голову от счастья, она припала к мужу со страстным поцелуем, и он отвечал ей. Он получил самые великолепные дары на земле — жизнь и любовь. Вода с одежды Мерлина насквозь промочила амазонку Синары, но она почти ничего не замечала, желая лишь одного — оказаться обнаженной рядом с Мерлином, раствориться в нем. Но он совсем замерз и неудержимо трясся в ознобе.
Брендон, покачав головой, захлопнул крышку люка:
— В подобном месте нет ничего романтического, уж это точно.
Мерлин смеялся, зарываясь лицом в душистые волосы Синары:
— Не будь таким старым брюзгой, Бренд, — пробормотал он и, ласкающе проведя ладонью по спине Синары, с трудом поднялся, держась за жену:
— Спасибо, старина. Ты спас мне жизнь. Брендон внимательно присмотрелся к окровавленным суставам пальцев друга:
— Ну, знаешь ли, ты так шумел, что и мертвые бы проснулись, и поскольку нам нечем было заняться, мы и решили проверить, кто так ужасно грохочет, — жизнерадостно пояснил он.
Мерлин хлопнул Брендона по плечу:
— Я буду вечно благодарить Бога за то, что ты оказался таким любопытным.
— Вовсе не я, а сестрица.
Синара запротестовала, но ей, в сущности, было все равно, кто первым бросился спасать Мерлина. Счастье и покой наполняли каждый уголок ее души. Только сейчас она поняла, как страшно переволновалась.
— Пойдемте наверх. Столько всего случилось с тех пор, как мы расстались, и ты должен рассказать, как очутился здесь.
— Я помню только, как кто-то напал на меня, — пояснил Мерлин, пока они поднимались по лестнице. — По-моему, Маггинс, но он был не один. Самое странное, что я могу поклясться, будто знаю второго, но никак не могу вспомнить, кто он. Понимаю только одно — здесь что-то неладно, и этот человек — причина всех бед в Блек Рейвне.
Глава 22
— Что это? Похоже, кто-то колотит в стену! Синара напрягла слух:
— По-моему, тебе показалось.
— Вот! Опять! Кто-то стучит! Может, слуга забивает гвоздь, и эхо отдается по всему замку!
— Стены слишком толсты, чтобы пропускать звуки. Сейчас Синара тоже услыхала приглушенный грохот, словно кто-то пытался выломать дверь.
— Может, проверим? — спросил Брендон.
— Ты должен помнить о необходимости скрываться. Уверена, что это не имеет к нам никакого отношения. Пойдем!
Она снова начала подниматься, а грохот тем временем затих в отдалении.
— Надеюсь, мы сумеем открыть дверь в мамину спальню. У меня не хватило времени найти скрытую пружину, но я успела сунуть журнал между плитой и стенкой, чтобы замок не защелкнулся.
Они добрались почти до самого верха, и пламя свечи сильно заколебалось на сквозняке. Синара испугалась, что свеча погаснет, прежде чем они сумеют понять, как открывается дверь, и попыталась толкнуть плиту, но обнаружила, что кто-то успел плотно ее задвинуть.
— Какой-нибудь не в меру любопытный слуга, вероятно, вытащил журнал, когда убирал комнату, — раздраженно бросил Брендон. — Сейчас попробую получше осветить стену.
Они изучили каждую щель и трещину, нажимали на каждый выступ в стене, но ничего не обнаружили. Они оказались в мышеловке, и теперь ничего не оставалось, кроме как спуститься вниз. Брендон изо всех сил налег плечом на раму, но дверь не поддалась.
— Проклятье! — тихо выругался он. — Не могу открыть!
— Что нам делать? — простонала Синара. Брат и сестра мрачно смотрели друг на друга.
— Ты не можешь показаться наверху, Бренд! Кроме того, прилив наверняка достиг высшей точки. Добраться до берега все равно невозможно.
— Значит, нужно ждать темноты, — простонал Брендон.
— Эта лестница так узка, что я, кажется, сейчас задохнусь. Давай посидим на помосте.
— Может, захватить с собой пару бутылок вина? — просиял Брендон. — Подумать только, стеллажи забиты от пола до потолка!
Синара вздохнула, но воздержалась от замечаний. Они снова спустились к деревянному помосту, и Брендон погасил свечу:
— Придется экономить, — пояснил он.
Оба уселись рядом, глядя в затхлую темноту, которая, словно живое существо, все теснее смыкалась вокруг них. Синара, вздрогнув, подтянула колени к подбородку. Брендон зловеще хихикнул:
— Хочешь послушать историю с привидениями, сестричка?
Но Синара мгновенно ткнула брата локтем под ребро:
— Посмей только! В жизни не прощу!
— Опять этот шум, — задумчиво сообщил он. — На этот раз ближе.
— Может, кто-то забрался в винный погреб?
Нигде не видно света. Кто это станет работать в погребе без свечи?
Они молча слушали, как шум все усиливался, и неожиданно резко оборвался.
— Что бы это могло быть? — удивилась Синара.
— Похоже, кто-то в самом деле пытается взломать дверь.
Брендон замолчал, стараясь определить, откуда доносился стук, и когда непонятные звуки раздались снова, пробормотал:
— По-моему, это где-то внизу, не с нашего этажа и не сверху.
— Внизу? Но ты сам говорил, там ничего нет, кроме подземелий. Сомневаюсь, что кто-нибудь туда вообще спускается. Слуги наверняка еще больше, чем мы, боятся привидений.
Брендон зашелся от хохота, но Синара тревожно поглядела в сторону винного подвала:
— Тише! Что, если Брембл как раз в эту минуту решил пойти за вином?
Брендон успокоился было, но ненадолго:
— Бьюсь об заклад, старый черт частенько спускается сюда, чтобы пропустить глоток-другой бренди. На его месте я делал бы то же.
Синара толкнула брата в бок:
— Ты, наверное, никогда не поумнеешь! Был и останешься повесой!
— Не так уж плохо, — пожал плечами Брендон, — учитывая варианты: стать занудой или мужем-подкаблучником.
Замолчав, он снова прислушался:
— Опять. Клянусь Богом, кто-то в самом деле стучится, причем в самом глубоком подвале. Нужно узнать, в чем дело, сестричка.
— Возможно, разгадка самая простая, но если сейчас не проверить, потом всю жизнь будем терзаться, — нерешительно согласилась Синара. — Может, это ставня оторвалась и колотится о стену? На улице сильный ветер.
— Пойдем, я знаю дорогу.
Брендон зажег свечу и зашагал в направлении, противоположном винному погребу. Синара смутно припоминала, что на другом конце прохода находится дверь, высокая, с арочным проемом. Петли пронзительно, надсадно скрипнули.
Брат и сестра встрепенулись, боясь, что кто-нибудь прибежит на шум, но все было тихо, даже грохот прекратился. Воздух в заплесневелом коридоре был сырым и затхлым.
— Ты уверен, что стоит туда идти, Брендон? — шепнула Синара, вцепившись в руку брата. — Я ничего не слышу.
— Я тоже. Может, это все игра воображения и звук слышится совсем не отсюда?
Они нерешительно остановились у порога, но вокруг царило молчание.
— Мне это совсем не нравится. Давай вернемся, — решила Синара, вздрогнув от неприятного предчувствий. — В конце концов, распить бутылку вина — не такая уж плохая идея! Здесь ужасно холодно.
Ветер завыл в невидимой щели, и Синара невольно отступила:
— Это страшное место… и такое печальное, не находишь?
— Да, — процедил Брендон сквозь зубы. — Давай вернемся.
Он уже взялся за ручку двери, когда стук возобновился, такой громкий и отчаянный, что брат и сестра замерли:
— Ну что ж, мы, видимо, просто обязаны проверить, что творится внизу, — сказала Синара. — Там кто-то есть, но кто и зачем? Может, один из слуг решил там прибрать и заблудился.
— Прибрать? Да этот пол веками не видел метлы и воды.
Он нагнулся ниже:
— Гляди, чьи-то следы.
Оба с интересом изучали неясные отпечатки.
— Похоже их было трое. И все мужчины, — заключила Синара, переглядываясь с братом.
— Что если один из них — Мерлин? — выдохнул Брендон.
Надежда вновь загорелась в душе Синары, и неожиданно ее охватило нетерпеливое желание поскорее узнать, что заперт в душном подземелье:
— Пойдем быстрее!
Брендон схватил сестру за руку, и они почти побежали по темному коридору. Через несколько минут оказалось, что стук раздается позади них.
— Чертовски странно, — проворчал Брендон, поднося свечу поближе к стене:
— Откуда же этот грохот?
Шум резко прекратился, и они напряженно ожидали, когда все начнется сначала.
— Эй! — окликнул Брендон. — Отзовитесь, кто гам есть!
Молчание.
Мерлин стоял на цыпочках, прижавшись лицом к двери люка, чтобы вода не попала в нос и рот. Если прилив поднимется еще на два дюйма, он утонет. Спасения не было. Сколько отчаявшихся узников стояли до него вот так, с прижатыми к грязным доскам лицами, молились, звали на помощь, просили о милосердии. Макс по крайней мере погиб в бою. Даже смерть Феликса от пули убийцы — и то более достойная кончина, чем это… Последний граф Рейвн утонет, словно загнанная в ловушку крыса.
Ледяная вода лишала чувствительности тело, постепенно поглощая, затягивая Мерлина. Несколько раз он терял равновесие на скользких камнях и был вынужден плыть под водой, пробираясь на прежнее место, отчаянно борясь за жизнь. Однажды он потерял направление и нашел люк только в последний момент, перед тем как легкие, казалось, вот-вот разорвутся. Не так много осталось этих мгновений, когда еще можно глотнуть хоть немного воздуха через трещины в досках. Скоро жадные волны завладеют им целиком…
Собрав последние силы, Мерлин снова заколотил в дверь.
— Мерлин! — дрожащим голосом закричала Синара. Ей так хотелось услышать голос мужа, что она едва не плакала. Что, если он заперт где-то и отчаянно зовет на помощь?
Снова стук, на этот раз более слабый и неровный.
— Может, ниже есть еще один этаж? — спросила Синара. Брендон кивнул:
— Да, яма смертников, прямо у самой воды. Должно быть, вода залила ее до краев. Раньше ее использовали для казни отъявленных преступников, — пояснил он, нерешительно направляясь к двери в конце коридора. — Попросту топили их, как слепых котят, а кости устилали пол или уносились отливом в море.
Дверь открывалась на площадку винтовой лестницы, и Синара поняла, что они очутились у основания одной из башен. Шум слышался отчетливее, но с большими интервалами.
— Несомненно, там заперт кто-то! — воскликнул Брендон, когда они ступили на каменный пол. Зловоние сменилось терпким запахом морской воды. Пламя свечи угрожающе заколебалось, но Брендон вовремя загородил его ладонью.
Грохот отрывистыми стаккато пронесся под землей и замер.
— Это из ямы? — охнула Синара, прижимая руку к колотившемуся сердцу.
— Да… если бы только я смог отыскать проклятый люк… что-то вроде крышки в полу.
Брендон, согнувшись, рассматривал каждую каменную плитку. В этот момент Синара споткнулась о большое металлическое кольцо, врезанное в дубовую доску:
— Вот он! Скорее, Бренд, скорее!
Она потянула за кольцо, но дверь не поддавалась.
— Мерлин! Мерлин, ты здесь?
Синаре показалось, что она слышит приглушенный крик, но возможно, это был вой ветра. Вода медленно просачивалась сквозь щели по краям люка. Брендон отодвинул сестру в сторону.
— Держи! — велел он, сунув ей свечу. — Прилив дошел до высшей точки! Нельзя терять ни минуты!
Оторвав ржавые болты, он оттянул крышку люка. Вода хлынула на пол, и Синара вскрикнула, заметив, что чья-то рука ухватилась за край люка. Потом показалась бессильно болтавшаяся голова с прилипшими ко лбу черными прядями. Глаза человека были закрыты.
— Мерлин! — завопила Синара и едва не уронила свечу.
Брендон, опершись об откинутую крышку одной рукой, другой вцепился в воротник рубашки Мерлина и поднял голову друга над водой:
— Ну же, старина, помоги мне. Я один не справлюсь.
Слезы хлынули по щекам Синары при виде бесчувственного тела мужа:
— Он… он мертв?
Не дожидаясь ответа, она бросилась на колени, хотя ледяная вода промочила насквозь ее юбки, и подняла повыше голову мужа. Брендон, застонав от напряжения, продел руки под мышки Мерлина и вытащил его из отверстия люка. Когда он, уложив друга на полу, нажал ему на грудь, тот начал кашлять и отплевываться.
— Благодарю… благодарю тебя, Боже, — всхлипывая, пролепетала Синара и, откинув мокрые волосы с заледеневшего лица, погладила его по щеке. Глаза Мерлина широко открылись, и он снова сильно закашлялся, извиваясь в судорогах. Прошло довольно много времени, прежде чем он отдышался и пока Брендон медленно приходил в себя после непривычного напряжения.
— Синара… — прохрипел Мерлин, протягивая негнущуюся руку. — Думал, что больше никогда не увижу тебя…
Вставив свечу в трещину на полу, Синара вновь встала на колени и крепко обняла мужа. Они отчаянно льнули друг к другу. Брендон в последний момент успел спасти свечу от падения и фыркнул с явным презрением:
— Какая трогательная сцена!
Синара, круто развернувшись, ударила брата по руке:
— Лучше помолчи! Можешь отвернуться и не смотреть!
Совершенно потеряв голову от счастья, она припала к мужу со страстным поцелуем, и он отвечал ей. Он получил самые великолепные дары на земле — жизнь и любовь. Вода с одежды Мерлина насквозь промочила амазонку Синары, но она почти ничего не замечала, желая лишь одного — оказаться обнаженной рядом с Мерлином, раствориться в нем. Но он совсем замерз и неудержимо трясся в ознобе.
Брендон, покачав головой, захлопнул крышку люка:
— В подобном месте нет ничего романтического, уж это точно.
Мерлин смеялся, зарываясь лицом в душистые волосы Синары:
— Не будь таким старым брюзгой, Бренд, — пробормотал он и, ласкающе проведя ладонью по спине Синары, с трудом поднялся, держась за жену:
— Спасибо, старина. Ты спас мне жизнь. Брендон внимательно присмотрелся к окровавленным суставам пальцев друга:
— Ну, знаешь ли, ты так шумел, что и мертвые бы проснулись, и поскольку нам нечем было заняться, мы и решили проверить, кто так ужасно грохочет, — жизнерадостно пояснил он.
Мерлин хлопнул Брендона по плечу:
— Я буду вечно благодарить Бога за то, что ты оказался таким любопытным.
— Вовсе не я, а сестрица.
Синара запротестовала, но ей, в сущности, было все равно, кто первым бросился спасать Мерлина. Счастье и покой наполняли каждый уголок ее души. Только сейчас она поняла, как страшно переволновалась.
— Пойдемте наверх. Столько всего случилось с тех пор, как мы расстались, и ты должен рассказать, как очутился здесь.
— Я помню только, как кто-то напал на меня, — пояснил Мерлин, пока они поднимались по лестнице. — По-моему, Маггинс, но он был не один. Самое странное, что я могу поклясться, будто знаю второго, но никак не могу вспомнить, кто он. Понимаю только одно — здесь что-то неладно, и этот человек — причина всех бед в Блек Рейвне.
Глава 22
— Ты можешь пойти вместе с нами, — предложила Синара брату, когда они добрались до деревянного помоста, и наспех рассказала мужу про потайной ход. Тот изумленно свистнул:
— Я знал о его существовании, но понятия не имел, что он кончается в спальне Эстеллы.
Он нагнулся, изучая каменные ступеньки, полускрытые выступом скалы.
— Этим путем мы не сможем пройти, — объяснила Синара. — Дверь заперта.
— Я поднимусь через винный погреб, — решил Мерлин. — Если поблизости никого не будет, мы спрячем Брендона в одну из комнат в башне. Придется ему оставаться там до ночи.
Он ушел, а брат с сестрой снова уселись на помосте и принялись ждать.
— Какое счастье, что мы решились спуститься! Что, если бы мы не обратили внимания на стук?! Мерлина никогда бы не нашли! — вздрогнув, пробормотала Си-нара.
— Да… и ты мучилась бы до конца дней своих. Я в восторге, что ты так любишь мужа, хотя он силой потащил тебя к алтарю, — лукаво заметил брат.
Синара впервые за весь день обрадовалась, что в подвале темно — по крайней мере Брендон не видит, как вспыхнули ее щеки.
— Все обернулось к лучшему. Я знаю, что буду счастлива в Блек Рейвне. Если бы только удалось обнаружить, кто желает нам зла.
— А я себе места не нахожу от нетерпения. Уверен, что вот-вот должно случиться что-то очень важное, — вставил Брендон.
— Вот уж в самом деле, Бренд, ты и твое нетерпение! В жизни не мог пять минут посидеть спокойно, но это еще не означает, что ты можешь предсказывать будущее!
— Помяни мои слова, сестричка, что-то обязательно случится! У меня шея чешется, как всегда перед дракой.
— Ну что ж, — пожала плечами Синара, — я вздохнула бы свободно, если бы сумела разгадать, кто стоит за всеми этими преступлениями, что творятся в Блек Рейвне.
— Ты сумела бы? Предоставь мужчинам встретиться с опасностью лицом к лицу. Мы здесь для того, чтобы защищать тебя.
Синара громко фыркнула — звук, совершенно неподобающий леди:
— Да я подвергаюсь большей опасности, находясь рядом с тобой, чем в одиночестве! Ты привлекаешь неприятности и несчастья, как нектар — пчел!
— Препираетесь, как всегда, — вмешался вернувшийся в этот момент Мерлин. — Когда-нибудь вы друг друга прикончите! Хватит ссориться, лучше поднимемся наверх, пока никого нет. Я посвятил Брембла в наш секрет, и он с радостью согласился помочь. Обещал, что проследит, чтобы слуги не слонялись без дела по коридорам и лестницам, пока мы не окажемся в безопасности.
— Он, наверное, едва не умер от потрясения, когда увидел, как ты появился из погреба, да еще весь промокший. Ну и вид у тебя! — хмыкнул Брендон.
— Признаюсь, он немного растерялся, — кивнул Мерлин, направляясь к двери.
Замок казался вымершим, хотя была только середина дня. Они заметили Брембла, заговорщически махавшего руками из-за двери, ведущей в кухню, но больше не встретили никого и благополучно добрались до комнаты в башне, бывшей когда-то кабинетом Макса.
— Можешь спать на диване, Бренд, — сказал Мерлин. — Никто сюда не заходит, только на всякий случай запри дверь.
Держась за руки, Мерлин и Синара спустились к себе.
— Мама беспокоится, куда я пропала, — шепнула Синара, заглянув в комнату. Тильди вскочила с кресла и поднесла палец к губам. Гардины были спущены, очевидно, Эстелла спала.
— О, миледи Сай, я думала, с вами случилось что-то ужасное, — тихо сказала горничная, приседая перед Мерлином и испытующе глядя на него.
— Пришлось перенести немало опасностей, но сейчас все в порядке, — весело заверила Синара.
— Миссис Хоторн была так расстроена вашим исчезновением. Пришлось дать ей сонного зелья.
— Прекрасно, значит не стоит ее беспокоить. Пожалуйста, принеси чистое платье и нижние юбки в спальню хозяина.
Тильди пошла выполнять поручение, а Синара пошла за Мерлином в его комнату. Муж выглядел бледным и уставшим, и хотя ушибы, полученные во время пожара, почти прошли, новый синяк заливал почти весь левый висок. Синара осторожно обвела пальцем лоб Мерлина, заметив небольшую шишку.
— Ужасно голова болит, — пожаловался он, садясь на постель и растирая шею, — но это все же лучше, чем утонуть.
— Вопрос в том, кто добивается твоей гибели, — заметила Синара, вытирая полотенцем волосы мужа.
— Если бы я только знал это, давно уже схватил бы негодяя.
Синара расстегнула пуговицы сорочки и брюк. Темные глаза Мерлина загорелись желанием:
— Несмотря на мою несчастную голову, — хмыкнул он, — я, кажется…
— И не думай, — перебила Синара, а по телу уже разлилось тепло. Она принялась энергично растирать спину мужа: — Тебе нужно поскорее переодеться в сухую одежду и согреться. Того и гляди простудишься.
Мерлин, не сопротивляясь, дал себя раздеть и уложить. Забинтованные руки Синары вновь разболелись. Сердце ее сжалось при виде того, каким кротким выглядел ее красавец-муж. Встреча со смертью усмирила его. Куда девались властные интонации, гордый вид! Тот первый поцелуй, в день ее четырнадцатилетия… как она боялась и ненавидела тогда его мрачную притягательность… Теперь же в его душе царили лишь любовь и благородство, которых хватило бы на нескольких человек.
Жена вынула из комода чистые рубашки и галстуки. В гардеробе висели визитки, фраки и брюки. Она выбрала костюм строгого покроя серого цвета, подобающий графу. Пусть муж выглядит настоящим лордом, когда предстанет перед слугами и сыщиками с Боу-стрит. Несмотря на изуродованное лицо, этот человек невольно вызывал уважение.
Мерлин попытался встать и натянуть одежду, но руки так тряслись от озноба, что сорочка упала на пол:
— По-моему, я замерз еще больше, чем в воде, пробормотал он, стуча зубами, и прижал к себе Синару. Она натянула одеяло на себя и на мужа, и когда его ноги немного согрелись, поднялась и, не обращая внимания на громкие протесты Мерлина, натянула на него брюки.
— Почему ты так быстро вскочила, Синара? Я бы мог весь день провести с тобой в постели.
— Знаю, знаю, но ты должен поговорить со слугами. Они очень тревожились за тебя.
— Вздор, — фыркнул Мерлин, — они меня терпеть не могут.
— А по-моему, они начинают привыкать к мысли, что ты теперь хозяин Блек Рейвна.
Синара надела на мужа сорочку и велела завязать галстук. Мерлин с отвращением оглядел накрахмаленный платок, но послушно накинул его на шею.
— Необходимо спуститься вниз, как будто ничего не случилось. Если враг скрывается поблизости, он узнает, что тебе удалось спастись, и, вероятно, выдает себя.
Мерлин, не возражая, поцеловал забинтованные руки.
— Я чувствую, что не достоин такой прекрасной жены, — пробормотал он, обнимая ее за талию и прижимаясь головой к груди с такой силой, что Синаре стало трудно дышать. Знакомое сладостное желание, всегда рождавшееся при его прикосновении, охватило ее. Женщина едва смогла найти в себе силы оттолкнуть мужа:
— Сейчас день, и Тильди вот-вот появится!
— Она, наверное, уже подглядывает в замочную скважину, — пробормотал Мерлин, прихватывая зубами упругий сосок, прямо через ткань платья. Но любовные игры прервал резкий стук.
— Она все слышала, — засмеялась Синара, направляясь к двери.
— Это только доказывает мою правоту.
К удивлению Синары, на пороге стояла Эстелла.
— Мама! Что ты здесь делаешь? Мы думали, ты спишь.
Эстелла, одетая в просторный пеньюар и отделанный кружевами чепец, вошла в комнату и, пристально глядя на Мерлина, вздохнув, опустилась в кресло.
— Я слыхала о смерти француза. Просто невозможно выносить весь этот ужас. Почему в Блек Рейвне творится такое? Кому и что мы сделали?
— Смерти? — переспросил Мерлин.
— О, я совсем забыла сказать тебе…
Синара коротко описала все, что произошло за время отсутствия мужа, и добавила, что сама нашла тело на берегу.
— Это невозможно! — взорвался Мерлин. — Кому понадобилось убивать несчастного безумца?
Эстелла взмахнула руками, желая привлечь внимание зятя:
— Я уже думала об этом прошлой ночью, когда не могла уснуть. Тут должна существовать какая-то связь с моей семьей.
Голос ее дрогнул:
— Если ожерелье La Hirondelle не затерялось, где же остальные фамильные драгоценности? Наша семья владела гарнитуром: диадема, колье, браслет. Еще я помню рубины и жемчуга.
— Значит, ты подозреваешь, что они не попали в руки нового правительства? — допытывалась Синара. Плечи Эстеллы утомленно опустились.
— Да… да… именно так. Если же драгоценности все время находились в Англии, кто завладел ими?
Мерлин быстро пересек комнату и склонился над креслом тещи:
— Подумайте хорошенько, Эстелла. Кто знал о них?
— У меня почти не было друзей-французов в Англии, почти все они жили в Лондоне, а мы редко появлялись там во время Сезона. Однако я состою в дальнем родстве с Легранжами. У них было имение по соседству с нашим, в Гаскони, но Легранжи практически все время жили в Париже, и я их почти не знала. Легранжи сумели избежать ужасов террора. Я тогда была совсем девочкой и не поддерживала с ними отношений. У меня где-то хранится их лондонский адрес.
— Возможно, они сумеют пролить свет на некоторые тайны, — кивнул Мерлин. — Напишите им немедленно. Я пошлю Бобби с письмом в Лондон и велю дождаться ответа. Через несколько дней мы все узнаем.
— Хорошо, — кивнула Эстелла. — Как фамилия Жана?
— Лебланк, — ответил Мерлин.
— Я спрошу, знают ли они его. Эстелла медленно поднялась:
— Пойду напишу письмо, а потом отдохну немного. Я так измучена.
Снова послышался стук, и Синара, открыв дверь, обнаружила за ней Брембла. Толстячок дворецкий неловко переминался с ноги на ногу:
— Простите, что побеспокоил вас, но слуги узнали о вашем возвращении — Тильди сказала, — и я не смог запретить им проболтаться сыщикам. — Губы старика конвульсивно дернулись: — Они просят разрешения поговорить с вами, милорд.
— О чем? — нахмурился Мерлин. — Я по-прежнему ничего не знаю о Брендоне Хоторне, — добавил он, лукаво подмигнув.
— Гм… да, конечно, но, по-моему, их интересует смерть этого бедняги француза. Мерлин помрачнел:
— Смерть француза? Я не имею к этому никакого отношения.
Он натянул куртку и, мгновенно превратившись в прежнего собранного Мерлина Сеймура, причесался и вышел в коридор.
— Поищите, нет ли поблизости Гидеона Свифта, — велел он Бремблу и многозначительно улыбнулся Синаре: — Я скоро вернусь, и мы продолжим то, что начали, — шепнул он, целуя жену в щеку.
Вошла Тильди с ворохом одежды, но Синара прошла мимо горничной:
— Не сейчас, Тильди. Мне нужно спуститься вниз. Подожди меня здесь.
Она должна услышать разговор Мерлина с сыщиками. Ведь муж ничего не знал о смерти француза, а ее они уже допрашивали. В конце концов, именно Синара обнаружила на берегу тело Жана.
Сержант Тодд и констебль Хоскинс встретили их в холле. Лица обоих были серьезно-торжественными, будто сыщики готовились сообщить печальную весть. Сняв шляпы, они почтительно поздоровались:
— Очень рад, что вы вернулись, милорд, — сухо выдавил Тодд. — Мы тревожились за вас и пытались отыскать.
Мерлин окинул его подозрительным взглядом:
— И вообразили, что я сбежал, прихватив столовое серебро из Блек Рейвна? — уничтожающе бросил он. Тодд неловко поежился:
— Нет… не совсем так, милорд. Однако… Он сделал знак, и из тени под лестницей выступила миссис Эверелл. Синара не успела заметить ее раньше.
Через руку экономки был перекинут серый плащ. Плащ Жана? Синара охнула: перед глазами все завертелось.
— Нам стало известно, что ночью в замке видели человека, закутанного в этот плащ. Каждый раз после его появления совершалось какое-то преступление, будь то поджог или убийство.
— Совершенно верно, — признал Мерлин, — но какое отношение это имеет ко мне? Сержант протянул ему плащ:
— Присмотритесь поближе, милорд. Не станете же вы отрицать, что он принадлежит вам?
В воздухе ощутимо повисло напряжение, усиливающееся по мере того, как Мерлин медленно перебирал в пальцах тонкий серый бархат:
— Действительно, похож на один из моих.
— Это ваш, — объявил сержант, не скрывая торжества, и вывернул воротник. С изнанки была пришита метка с затейливо вышитым именем Мерлина.
— Ну? И что это означает? — продолжал Мерлин, гневно.
— Это означает, что вы были на берегу, когда мы обнаружили тело француза, Жана Лебланка. Плащ зацепился за выступ скалы рядом с тем местом, где лежал труп.
— Я знал о его существовании, но понятия не имел, что он кончается в спальне Эстеллы.
Он нагнулся, изучая каменные ступеньки, полускрытые выступом скалы.
— Этим путем мы не сможем пройти, — объяснила Синара. — Дверь заперта.
— Я поднимусь через винный погреб, — решил Мерлин. — Если поблизости никого не будет, мы спрячем Брендона в одну из комнат в башне. Придется ему оставаться там до ночи.
Он ушел, а брат с сестрой снова уселись на помосте и принялись ждать.
— Какое счастье, что мы решились спуститься! Что, если бы мы не обратили внимания на стук?! Мерлина никогда бы не нашли! — вздрогнув, пробормотала Си-нара.
— Да… и ты мучилась бы до конца дней своих. Я в восторге, что ты так любишь мужа, хотя он силой потащил тебя к алтарю, — лукаво заметил брат.
Синара впервые за весь день обрадовалась, что в подвале темно — по крайней мере Брендон не видит, как вспыхнули ее щеки.
— Все обернулось к лучшему. Я знаю, что буду счастлива в Блек Рейвне. Если бы только удалось обнаружить, кто желает нам зла.
— А я себе места не нахожу от нетерпения. Уверен, что вот-вот должно случиться что-то очень важное, — вставил Брендон.
— Вот уж в самом деле, Бренд, ты и твое нетерпение! В жизни не мог пять минут посидеть спокойно, но это еще не означает, что ты можешь предсказывать будущее!
— Помяни мои слова, сестричка, что-то обязательно случится! У меня шея чешется, как всегда перед дракой.
— Ну что ж, — пожала плечами Синара, — я вздохнула бы свободно, если бы сумела разгадать, кто стоит за всеми этими преступлениями, что творятся в Блек Рейвне.
— Ты сумела бы? Предоставь мужчинам встретиться с опасностью лицом к лицу. Мы здесь для того, чтобы защищать тебя.
Синара громко фыркнула — звук, совершенно неподобающий леди:
— Да я подвергаюсь большей опасности, находясь рядом с тобой, чем в одиночестве! Ты привлекаешь неприятности и несчастья, как нектар — пчел!
— Препираетесь, как всегда, — вмешался вернувшийся в этот момент Мерлин. — Когда-нибудь вы друг друга прикончите! Хватит ссориться, лучше поднимемся наверх, пока никого нет. Я посвятил Брембла в наш секрет, и он с радостью согласился помочь. Обещал, что проследит, чтобы слуги не слонялись без дела по коридорам и лестницам, пока мы не окажемся в безопасности.
— Он, наверное, едва не умер от потрясения, когда увидел, как ты появился из погреба, да еще весь промокший. Ну и вид у тебя! — хмыкнул Брендон.
— Признаюсь, он немного растерялся, — кивнул Мерлин, направляясь к двери.
Замок казался вымершим, хотя была только середина дня. Они заметили Брембла, заговорщически махавшего руками из-за двери, ведущей в кухню, но больше не встретили никого и благополучно добрались до комнаты в башне, бывшей когда-то кабинетом Макса.
— Можешь спать на диване, Бренд, — сказал Мерлин. — Никто сюда не заходит, только на всякий случай запри дверь.
Держась за руки, Мерлин и Синара спустились к себе.
— Мама беспокоится, куда я пропала, — шепнула Синара, заглянув в комнату. Тильди вскочила с кресла и поднесла палец к губам. Гардины были спущены, очевидно, Эстелла спала.
— О, миледи Сай, я думала, с вами случилось что-то ужасное, — тихо сказала горничная, приседая перед Мерлином и испытующе глядя на него.
— Пришлось перенести немало опасностей, но сейчас все в порядке, — весело заверила Синара.
— Миссис Хоторн была так расстроена вашим исчезновением. Пришлось дать ей сонного зелья.
— Прекрасно, значит не стоит ее беспокоить. Пожалуйста, принеси чистое платье и нижние юбки в спальню хозяина.
Тильди пошла выполнять поручение, а Синара пошла за Мерлином в его комнату. Муж выглядел бледным и уставшим, и хотя ушибы, полученные во время пожара, почти прошли, новый синяк заливал почти весь левый висок. Синара осторожно обвела пальцем лоб Мерлина, заметив небольшую шишку.
— Ужасно голова болит, — пожаловался он, садясь на постель и растирая шею, — но это все же лучше, чем утонуть.
— Вопрос в том, кто добивается твоей гибели, — заметила Синара, вытирая полотенцем волосы мужа.
— Если бы я только знал это, давно уже схватил бы негодяя.
Синара расстегнула пуговицы сорочки и брюк. Темные глаза Мерлина загорелись желанием:
— Несмотря на мою несчастную голову, — хмыкнул он, — я, кажется…
— И не думай, — перебила Синара, а по телу уже разлилось тепло. Она принялась энергично растирать спину мужа: — Тебе нужно поскорее переодеться в сухую одежду и согреться. Того и гляди простудишься.
Мерлин, не сопротивляясь, дал себя раздеть и уложить. Забинтованные руки Синары вновь разболелись. Сердце ее сжалось при виде того, каким кротким выглядел ее красавец-муж. Встреча со смертью усмирила его. Куда девались властные интонации, гордый вид! Тот первый поцелуй, в день ее четырнадцатилетия… как она боялась и ненавидела тогда его мрачную притягательность… Теперь же в его душе царили лишь любовь и благородство, которых хватило бы на нескольких человек.
Жена вынула из комода чистые рубашки и галстуки. В гардеробе висели визитки, фраки и брюки. Она выбрала костюм строгого покроя серого цвета, подобающий графу. Пусть муж выглядит настоящим лордом, когда предстанет перед слугами и сыщиками с Боу-стрит. Несмотря на изуродованное лицо, этот человек невольно вызывал уважение.
Мерлин попытался встать и натянуть одежду, но руки так тряслись от озноба, что сорочка упала на пол:
— По-моему, я замерз еще больше, чем в воде, пробормотал он, стуча зубами, и прижал к себе Синару. Она натянула одеяло на себя и на мужа, и когда его ноги немного согрелись, поднялась и, не обращая внимания на громкие протесты Мерлина, натянула на него брюки.
— Почему ты так быстро вскочила, Синара? Я бы мог весь день провести с тобой в постели.
— Знаю, знаю, но ты должен поговорить со слугами. Они очень тревожились за тебя.
— Вздор, — фыркнул Мерлин, — они меня терпеть не могут.
— А по-моему, они начинают привыкать к мысли, что ты теперь хозяин Блек Рейвна.
Синара надела на мужа сорочку и велела завязать галстук. Мерлин с отвращением оглядел накрахмаленный платок, но послушно накинул его на шею.
— Необходимо спуститься вниз, как будто ничего не случилось. Если враг скрывается поблизости, он узнает, что тебе удалось спастись, и, вероятно, выдает себя.
Мерлин, не возражая, поцеловал забинтованные руки.
— Я чувствую, что не достоин такой прекрасной жены, — пробормотал он, обнимая ее за талию и прижимаясь головой к груди с такой силой, что Синаре стало трудно дышать. Знакомое сладостное желание, всегда рождавшееся при его прикосновении, охватило ее. Женщина едва смогла найти в себе силы оттолкнуть мужа:
— Сейчас день, и Тильди вот-вот появится!
— Она, наверное, уже подглядывает в замочную скважину, — пробормотал Мерлин, прихватывая зубами упругий сосок, прямо через ткань платья. Но любовные игры прервал резкий стук.
— Она все слышала, — засмеялась Синара, направляясь к двери.
— Это только доказывает мою правоту.
К удивлению Синары, на пороге стояла Эстелла.
— Мама! Что ты здесь делаешь? Мы думали, ты спишь.
Эстелла, одетая в просторный пеньюар и отделанный кружевами чепец, вошла в комнату и, пристально глядя на Мерлина, вздохнув, опустилась в кресло.
— Я слыхала о смерти француза. Просто невозможно выносить весь этот ужас. Почему в Блек Рейвне творится такое? Кому и что мы сделали?
— Смерти? — переспросил Мерлин.
— О, я совсем забыла сказать тебе…
Синара коротко описала все, что произошло за время отсутствия мужа, и добавила, что сама нашла тело на берегу.
— Это невозможно! — взорвался Мерлин. — Кому понадобилось убивать несчастного безумца?
Эстелла взмахнула руками, желая привлечь внимание зятя:
— Я уже думала об этом прошлой ночью, когда не могла уснуть. Тут должна существовать какая-то связь с моей семьей.
Голос ее дрогнул:
— Если ожерелье La Hirondelle не затерялось, где же остальные фамильные драгоценности? Наша семья владела гарнитуром: диадема, колье, браслет. Еще я помню рубины и жемчуга.
— Значит, ты подозреваешь, что они не попали в руки нового правительства? — допытывалась Синара. Плечи Эстеллы утомленно опустились.
— Да… да… именно так. Если же драгоценности все время находились в Англии, кто завладел ими?
Мерлин быстро пересек комнату и склонился над креслом тещи:
— Подумайте хорошенько, Эстелла. Кто знал о них?
— У меня почти не было друзей-французов в Англии, почти все они жили в Лондоне, а мы редко появлялись там во время Сезона. Однако я состою в дальнем родстве с Легранжами. У них было имение по соседству с нашим, в Гаскони, но Легранжи практически все время жили в Париже, и я их почти не знала. Легранжи сумели избежать ужасов террора. Я тогда была совсем девочкой и не поддерживала с ними отношений. У меня где-то хранится их лондонский адрес.
— Возможно, они сумеют пролить свет на некоторые тайны, — кивнул Мерлин. — Напишите им немедленно. Я пошлю Бобби с письмом в Лондон и велю дождаться ответа. Через несколько дней мы все узнаем.
— Хорошо, — кивнула Эстелла. — Как фамилия Жана?
— Лебланк, — ответил Мерлин.
— Я спрошу, знают ли они его. Эстелла медленно поднялась:
— Пойду напишу письмо, а потом отдохну немного. Я так измучена.
Снова послышался стук, и Синара, открыв дверь, обнаружила за ней Брембла. Толстячок дворецкий неловко переминался с ноги на ногу:
— Простите, что побеспокоил вас, но слуги узнали о вашем возвращении — Тильди сказала, — и я не смог запретить им проболтаться сыщикам. — Губы старика конвульсивно дернулись: — Они просят разрешения поговорить с вами, милорд.
— О чем? — нахмурился Мерлин. — Я по-прежнему ничего не знаю о Брендоне Хоторне, — добавил он, лукаво подмигнув.
— Гм… да, конечно, но, по-моему, их интересует смерть этого бедняги француза. Мерлин помрачнел:
— Смерть француза? Я не имею к этому никакого отношения.
Он натянул куртку и, мгновенно превратившись в прежнего собранного Мерлина Сеймура, причесался и вышел в коридор.
— Поищите, нет ли поблизости Гидеона Свифта, — велел он Бремблу и многозначительно улыбнулся Синаре: — Я скоро вернусь, и мы продолжим то, что начали, — шепнул он, целуя жену в щеку.
Вошла Тильди с ворохом одежды, но Синара прошла мимо горничной:
— Не сейчас, Тильди. Мне нужно спуститься вниз. Подожди меня здесь.
Она должна услышать разговор Мерлина с сыщиками. Ведь муж ничего не знал о смерти француза, а ее они уже допрашивали. В конце концов, именно Синара обнаружила на берегу тело Жана.
Сержант Тодд и констебль Хоскинс встретили их в холле. Лица обоих были серьезно-торжественными, будто сыщики готовились сообщить печальную весть. Сняв шляпы, они почтительно поздоровались:
— Очень рад, что вы вернулись, милорд, — сухо выдавил Тодд. — Мы тревожились за вас и пытались отыскать.
Мерлин окинул его подозрительным взглядом:
— И вообразили, что я сбежал, прихватив столовое серебро из Блек Рейвна? — уничтожающе бросил он. Тодд неловко поежился:
— Нет… не совсем так, милорд. Однако… Он сделал знак, и из тени под лестницей выступила миссис Эверелл. Синара не успела заметить ее раньше.
Через руку экономки был перекинут серый плащ. Плащ Жана? Синара охнула: перед глазами все завертелось.
— Нам стало известно, что ночью в замке видели человека, закутанного в этот плащ. Каждый раз после его появления совершалось какое-то преступление, будь то поджог или убийство.
— Совершенно верно, — признал Мерлин, — но какое отношение это имеет ко мне? Сержант протянул ему плащ:
— Присмотритесь поближе, милорд. Не станете же вы отрицать, что он принадлежит вам?
В воздухе ощутимо повисло напряжение, усиливающееся по мере того, как Мерлин медленно перебирал в пальцах тонкий серый бархат:
— Действительно, похож на один из моих.
— Это ваш, — объявил сержант, не скрывая торжества, и вывернул воротник. С изнанки была пришита метка с затейливо вышитым именем Мерлина.
— Ну? И что это означает? — продолжал Мерлин, гневно.
— Это означает, что вы были на берегу, когда мы обнаружили тело француза, Жана Лебланка. Плащ зацепился за выступ скалы рядом с тем местом, где лежал труп.