– Миледи, – с трудом проговорила смеющаяся Джоан, – они не хотели обидеть вас.
– Это же наше личное дело! – Джиллианна была в отчаянии.
– Мужчины не думают об этом. – Вдруг Джоан прижала руки к груди и воскликнула: – О Господи, наш хозяин смеялся! Я уже много лет не слышала этого.
– А мне кажется, я вообще не слышала, как смеется мой брат, – заметила Фиона.
– Это и мне приятно, – призналась Джиллианна, – но все дело в том, над чем смеются эти грубияны. Мне так обидно! Я не знала, что могу так громко кричать. Что теперь делать?
– О нет, миледи, – запротестовала Джоан. – Старина Найджел рассказывал нам, какой у вас замечательный голос. Он говорил, что вы поете как ангел. Такой голос – настоящее счастье. Надеюсь, я когда-нибудь услышу его.
– Одно дело – пение. Я знаю, что могу петь громко и еще громче могу ругаться. Но теперь, оказывается, отвечая на то удовольствие, которое доставляет мне муж, я созываю людей за стол!
– Вот именно! Могу поклясться, за этим смехом кроется обычная зависть, – заверила ее Джоан. – Какой мужчина может похвастаться тем, что доставляет женщине такое удовольствие, что от ее криков рушатся стены? Мне кажется, Коннор очень гордится этим, потому и смеется так открыто. Так мужчины выражают гордость своим умением.
– Коннор тоже кричит, – встряла в разговор Фиона. – Честное слово. Но у него не такой чистый голос, как у тебя.
Это несколько успокоило Джиллианну, и она вздохнула:
– Не знаю, как я теперь буду смотреть всем в глаза.
– Миледи, с тех пор, как вы стали мыть мужа в ванне, мы все прекрасно поняли, что происходит у вас в спальне, – объяснила Джоан. – Только дурак не догадается, чем занимаются после ванны двое молодых людей.
– Да, конечно, но мужчины могли пощадить мои чувства. Теперь я не издам ни звука.
– Тогда Коннор воспримет это как вызов.
Джиллианна испуганно моргнула.
– Да, – задумчиво произнесла она, – очень может быть.
И она засмеялась вместе со всеми.
– Надеюсь, мы не слишком сильно обидели ее? – спросил Дэрмот, когда все перестали смеяться.
– Почему она должна обидеться? – спросил Коннор, поглядывая в сторону кухни.
– Женщины не любят, когда обсуждают их интимную жизнь, – объяснил Джеймс. – Джилли наверняка не понравилось, что все знают о том, чем вы занимаетесь.
– Но мы женаты. Она должна понимать, что любой догадается, чем женатые люди занимаются за закрытыми дверями спальни.
– Конечно, она это понимает и знает, что такие вещи трудно проделать бесшумно. Когда наши отец и мать уединяются в их спальне, мы частенько слышим, как кровать стучит о стену. – Джеймс закатил глаза. – А когда наши кузины Эйвори и Элспет приезжают со своими мужьями, тут такое начинается. – Он покачал головой. – Очень часто из кухни исчезают разные продукты, а потом женщины шепчутся о том, как трудно отстирать мед с простыней. Но мы никогда не обсуждаем такие вещи со всеми.
Коннор недоуменно смотрел на Джеймса. Он не мог представить ту жизнь, о которой говорил этот человек. Конечно, он слышал от братьев и других мужчин о некоторых любовных играх, но с подобными фривольностями сталкивался впервые. Он плохо помнил, какова была жизнь в поместье до войны. Судя по всему, с завистью подумал он, Мюрреи действительно были счастливы.
– Мед? А зачем им мед? – спросил он, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.
Джеймс рассмеялся, оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет женщин, и начал рассказывать о том, какое удовольствие может принести необычное использование разных продуктов. Коннор впервые в жизни слышал о подобных вещах, но скорее дал бы вырвать себе все ногти, чем признался бы в своем неведении. С некоторым удовлетворением он отметил удивление и нескрываемое любопытство на лицах других мужчин. Только некоторые из них кивали головами, делая вид, что не услышали ничего нового.
Когда пришло время ложиться спать, Коннор обнаружил, что его жена так и не вернулась. Он заглянул на кухню, но ее там не было. Поднимаясь в спальню, он думал о том, что она могла очень обидеться на его смех. Сам он невероятно гордился тем, что мог заставить свою жену стонать от наслаждения, но, судя по всему, женщины по-другому относятся к подобным вещам. Он вдруг осознал, что его люди очень удивились, услышав его смех, но вовсе не сочли это слабостью своего хозяина. Похоже, они даже обрадовались, удивился он. Он не потерял их уважения!
Теперь, узнав, как приятно смеяться всем вместе, он понял, что не сможет устоять перед этим в следующий раз. Коннор обрадовался, увидев, что Джиллианна уже лежит в кровати. По крайней мере она не стала прятаться от него. Он разделся, лег и обнял жену. Ее глаза были закрыты, но ей плохо удавалось притвориться спящей.
– У тебя плохое настроение? – спросил он, поглаживая ее по спине. На Джиллианне была ночная рубашка, что мешало ему ощутить ее нежную кожу.
– Почему у меня должно быть плохое настроение? – удивилась она. – Меня всего-навсего оскорбили, и я мечтала провалиться от стыда сквозь землю.
Коннор прижался губами к ее шее, чтобы не засмеяться. Джиллианна очень часто умудрялась вызывать у него улыбку.
– Тебя никто не собирался оскорблять.
– Может быть, просто все это так неприятно. – Она пожала плечами: – Ведь это то, что происходит только между тобой и мной.
– Джилли, мы женаты. Когда мы уединяемся, все знают, что мы делаем. Они сами занимаются тем же.
– Да, ты прав, но не следовало говорить об этом так открыто. Конечно, мужчины обсуждают свои любовные похождения, и женщины говорят друг с другом, но это нельзя обсуждать за общим столом.
Коннор не знал, что ответить. Он воспринял недавний смех как нечто вполне нормальное и не видел в нем ничего плохого.
– Поэтому я приняла решение, – продолжила Джиллианна.
– Какое? – неуверенно спросил Коннор.
– С этого момента я буду вести себя очень скромно. Больше они не услышат моих стонов. Я отказываюсь созывать этих глупцов к ужину.
На самом деле Джиллианна не была настолько уверена в себе. Она понимала, что не в силах отказаться от того удовольствия, которое доставлял ей Коннор. Он перевернул ее на спину. Сначала он решил, что жена надела ночную рубашку, чтобы защититься от холода, но теперь он понял, что это была часть ее плана стать более скромной. Так она дойдет до того, что превратится в добропорядочную зануду в постели, о которых рассказывал его дядя! Этого нельзя было допустить. Никакие приступы скромности не должны лишить его той страсти, какую он испытывал со своей женой!
– Что это такое? – спросил он, развязывая кружевные завязки на ночной рубашке.
– Это то, что жена должна надевать перед сном, – ответила Джиллианна.
– Это для того, чтобы мне было труднее до тебя добраться?
Она охнула, когда он рывком спустил рубашку с ее плеч, обнажив грудь. Ее руки оказались прижатыми к бокам, и она едва могла пошевелить ими. Джиллианна не испугалась: она была уверена – Коннор никогда не причинит ей боли. Она была слегка заинтригована и очень возбуждена. Как быстро она превратилась в страстную любовницу!
Он поцеловал ее, и дрожь пробежала по ее телу. Затем его губы начали спускаться все ниже и ниже. Она застонала, ей страшно хотелось прикоснуться к нему.
– Коннор, я не могу пошевелиться, – выдохнула она, удивляясь, что вообще может говорить, когда он целует ее соски.
– Благородные леди не шевелятся, – нравоучительно произнес он, проводя кончиками пальцев по ее соскам. – Благородные леди лежат тихо и позволяют своим мужьям наслаждаться их телом.
– Не думаю, что это правильно.
Она хотела сказать что-то еще, но тут он обхватил губами ее сосок. С неожиданной силой она освободила руки и вцепилась в волосы Коннора.
– Скорее, Коннор! – взмолилась она. – Прямо сейчас!
– Нет, подожди.
Но она уже не могла ждать. Волны оргазма сотрясли ее тело, и когда она снова позвала его, он не раздумывая вошел в нее.
Трудно было сказать, сколько прошло времени, прежде чем Джиллианна смогла двигаться и говорить.
– Я снова кричала? – спросила она, заранее зная ответ.
– Да, два раза. У меня до сих пор в ушах звенит.
– Самодовольный мерзавец!
– Надо сходить и посмотреть, может быть, кто-то из этих глупцов вылез из кровати в ожидании завтрака?
Джиллианна захихикала:
– Сходи посмотри.
– Я не могу пошевелиться. – Коннор зевнул и поцеловал жену в шею. – Ты лишила меня сил.
– Я тоже не в силах сдвинуться с места.
– Хорошо, значит, я выполнил супружеский долг и теперь могу поспать.
Хотя Джиллианна улыбнулась, ей было очень досадно, что после такой страсти, такого бурного занятия любовью она услышала только шутку, а не слова любви. Однако она подавила в себе желание заставить мужа произнести эти слова. Такие признания делают без принуждения. Единственное, что беспокоило ее, так это то, что Коннор может никогда не произнести этих слов. Она прижалась губами к его волосам и подумала: сколько времени она сможет ждать его признания?
Глава 14
– Это же наше личное дело! – Джиллианна была в отчаянии.
– Мужчины не думают об этом. – Вдруг Джоан прижала руки к груди и воскликнула: – О Господи, наш хозяин смеялся! Я уже много лет не слышала этого.
– А мне кажется, я вообще не слышала, как смеется мой брат, – заметила Фиона.
– Это и мне приятно, – призналась Джиллианна, – но все дело в том, над чем смеются эти грубияны. Мне так обидно! Я не знала, что могу так громко кричать. Что теперь делать?
– О нет, миледи, – запротестовала Джоан. – Старина Найджел рассказывал нам, какой у вас замечательный голос. Он говорил, что вы поете как ангел. Такой голос – настоящее счастье. Надеюсь, я когда-нибудь услышу его.
– Одно дело – пение. Я знаю, что могу петь громко и еще громче могу ругаться. Но теперь, оказывается, отвечая на то удовольствие, которое доставляет мне муж, я созываю людей за стол!
– Вот именно! Могу поклясться, за этим смехом кроется обычная зависть, – заверила ее Джоан. – Какой мужчина может похвастаться тем, что доставляет женщине такое удовольствие, что от ее криков рушатся стены? Мне кажется, Коннор очень гордится этим, потому и смеется так открыто. Так мужчины выражают гордость своим умением.
– Коннор тоже кричит, – встряла в разговор Фиона. – Честное слово. Но у него не такой чистый голос, как у тебя.
Это несколько успокоило Джиллианну, и она вздохнула:
– Не знаю, как я теперь буду смотреть всем в глаза.
– Миледи, с тех пор, как вы стали мыть мужа в ванне, мы все прекрасно поняли, что происходит у вас в спальне, – объяснила Джоан. – Только дурак не догадается, чем занимаются после ванны двое молодых людей.
– Да, конечно, но мужчины могли пощадить мои чувства. Теперь я не издам ни звука.
– Тогда Коннор воспримет это как вызов.
Джиллианна испуганно моргнула.
– Да, – задумчиво произнесла она, – очень может быть.
И она засмеялась вместе со всеми.
– Надеюсь, мы не слишком сильно обидели ее? – спросил Дэрмот, когда все перестали смеяться.
– Почему она должна обидеться? – спросил Коннор, поглядывая в сторону кухни.
– Женщины не любят, когда обсуждают их интимную жизнь, – объяснил Джеймс. – Джилли наверняка не понравилось, что все знают о том, чем вы занимаетесь.
– Но мы женаты. Она должна понимать, что любой догадается, чем женатые люди занимаются за закрытыми дверями спальни.
– Конечно, она это понимает и знает, что такие вещи трудно проделать бесшумно. Когда наши отец и мать уединяются в их спальне, мы частенько слышим, как кровать стучит о стену. – Джеймс закатил глаза. – А когда наши кузины Эйвори и Элспет приезжают со своими мужьями, тут такое начинается. – Он покачал головой. – Очень часто из кухни исчезают разные продукты, а потом женщины шепчутся о том, как трудно отстирать мед с простыней. Но мы никогда не обсуждаем такие вещи со всеми.
Коннор недоуменно смотрел на Джеймса. Он не мог представить ту жизнь, о которой говорил этот человек. Конечно, он слышал от братьев и других мужчин о некоторых любовных играх, но с подобными фривольностями сталкивался впервые. Он плохо помнил, какова была жизнь в поместье до войны. Судя по всему, с завистью подумал он, Мюрреи действительно были счастливы.
– Мед? А зачем им мед? – спросил он, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.
Джеймс рассмеялся, оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет женщин, и начал рассказывать о том, какое удовольствие может принести необычное использование разных продуктов. Коннор впервые в жизни слышал о подобных вещах, но скорее дал бы вырвать себе все ногти, чем признался бы в своем неведении. С некоторым удовлетворением он отметил удивление и нескрываемое любопытство на лицах других мужчин. Только некоторые из них кивали головами, делая вид, что не услышали ничего нового.
Когда пришло время ложиться спать, Коннор обнаружил, что его жена так и не вернулась. Он заглянул на кухню, но ее там не было. Поднимаясь в спальню, он думал о том, что она могла очень обидеться на его смех. Сам он невероятно гордился тем, что мог заставить свою жену стонать от наслаждения, но, судя по всему, женщины по-другому относятся к подобным вещам. Он вдруг осознал, что его люди очень удивились, услышав его смех, но вовсе не сочли это слабостью своего хозяина. Похоже, они даже обрадовались, удивился он. Он не потерял их уважения!
Теперь, узнав, как приятно смеяться всем вместе, он понял, что не сможет устоять перед этим в следующий раз. Коннор обрадовался, увидев, что Джиллианна уже лежит в кровати. По крайней мере она не стала прятаться от него. Он разделся, лег и обнял жену. Ее глаза были закрыты, но ей плохо удавалось притвориться спящей.
– У тебя плохое настроение? – спросил он, поглаживая ее по спине. На Джиллианне была ночная рубашка, что мешало ему ощутить ее нежную кожу.
– Почему у меня должно быть плохое настроение? – удивилась она. – Меня всего-навсего оскорбили, и я мечтала провалиться от стыда сквозь землю.
Коннор прижался губами к ее шее, чтобы не засмеяться. Джиллианна очень часто умудрялась вызывать у него улыбку.
– Тебя никто не собирался оскорблять.
– Может быть, просто все это так неприятно. – Она пожала плечами: – Ведь это то, что происходит только между тобой и мной.
– Джилли, мы женаты. Когда мы уединяемся, все знают, что мы делаем. Они сами занимаются тем же.
– Да, ты прав, но не следовало говорить об этом так открыто. Конечно, мужчины обсуждают свои любовные похождения, и женщины говорят друг с другом, но это нельзя обсуждать за общим столом.
Коннор не знал, что ответить. Он воспринял недавний смех как нечто вполне нормальное и не видел в нем ничего плохого.
– Поэтому я приняла решение, – продолжила Джиллианна.
– Какое? – неуверенно спросил Коннор.
– С этого момента я буду вести себя очень скромно. Больше они не услышат моих стонов. Я отказываюсь созывать этих глупцов к ужину.
На самом деле Джиллианна не была настолько уверена в себе. Она понимала, что не в силах отказаться от того удовольствия, которое доставлял ей Коннор. Он перевернул ее на спину. Сначала он решил, что жена надела ночную рубашку, чтобы защититься от холода, но теперь он понял, что это была часть ее плана стать более скромной. Так она дойдет до того, что превратится в добропорядочную зануду в постели, о которых рассказывал его дядя! Этого нельзя было допустить. Никакие приступы скромности не должны лишить его той страсти, какую он испытывал со своей женой!
– Что это такое? – спросил он, развязывая кружевные завязки на ночной рубашке.
– Это то, что жена должна надевать перед сном, – ответила Джиллианна.
– Это для того, чтобы мне было труднее до тебя добраться?
Она охнула, когда он рывком спустил рубашку с ее плеч, обнажив грудь. Ее руки оказались прижатыми к бокам, и она едва могла пошевелить ими. Джиллианна не испугалась: она была уверена – Коннор никогда не причинит ей боли. Она была слегка заинтригована и очень возбуждена. Как быстро она превратилась в страстную любовницу!
Он поцеловал ее, и дрожь пробежала по ее телу. Затем его губы начали спускаться все ниже и ниже. Она застонала, ей страшно хотелось прикоснуться к нему.
– Коннор, я не могу пошевелиться, – выдохнула она, удивляясь, что вообще может говорить, когда он целует ее соски.
– Благородные леди не шевелятся, – нравоучительно произнес он, проводя кончиками пальцев по ее соскам. – Благородные леди лежат тихо и позволяют своим мужьям наслаждаться их телом.
– Не думаю, что это правильно.
Она хотела сказать что-то еще, но тут он обхватил губами ее сосок. С неожиданной силой она освободила руки и вцепилась в волосы Коннора.
– Скорее, Коннор! – взмолилась она. – Прямо сейчас!
– Нет, подожди.
Но она уже не могла ждать. Волны оргазма сотрясли ее тело, и когда она снова позвала его, он не раздумывая вошел в нее.
Трудно было сказать, сколько прошло времени, прежде чем Джиллианна смогла двигаться и говорить.
– Я снова кричала? – спросила она, заранее зная ответ.
– Да, два раза. У меня до сих пор в ушах звенит.
– Самодовольный мерзавец!
– Надо сходить и посмотреть, может быть, кто-то из этих глупцов вылез из кровати в ожидании завтрака?
Джиллианна захихикала:
– Сходи посмотри.
– Я не могу пошевелиться. – Коннор зевнул и поцеловал жену в шею. – Ты лишила меня сил.
– Я тоже не в силах сдвинуться с места.
– Хорошо, значит, я выполнил супружеский долг и теперь могу поспать.
Хотя Джиллианна улыбнулась, ей было очень досадно, что после такой страсти, такого бурного занятия любовью она услышала только шутку, а не слова любви. Однако она подавила в себе желание заставить мужа произнести эти слова. Такие признания делают без принуждения. Единственное, что беспокоило ее, так это то, что Коннор может никогда не произнести этих слов. Она прижалась губами к его волосам и подумала: сколько времени она сможет ждать его признания?
Глава 14
– Что ты делаешь?
Она вздохнула, услышав за спиной знакомый голос. И как Коннор всегда умудряется застать ее врасплох? Конечно, небольшой сад лекарственных растений, которым она занималась, выглядел аккуратным и ухоженным, но о ней самой этого нельзя было сказать. Джиллианна заметила, как он улыбается, глядя на ее перепачканное платье. Судя по всему, тот смех два дня назад наконец-то разбудил в нем чувство юмора.
– Я занимаюсь лекарственными растениями, – ответила она.
– У нас они растут? – Коннор с удивлением обнаружил, что его жена успела проделать огромную работу.
– Да, только раньше здесь было всего две грядки с остатками растений. А на кухне я нашла несколько мешочков с семенами. – Она указала на засохшие прутья возле стены. – Мне кажется, раньше здесь тоже был огород.
– Не помню, – покачал головой Коннор. – Я был мальчишкой, когда началась война, а мальчишек не интересуют огороды.
Она кивнула.
– А большинство пожилых женщин погибли, унеся знания с собой. – Вдруг Джиллианна заметила, что он как-то странно смотрит на нее. – Что-то случилось?
– Твой отец здесь.
– Здесь? В замке? – Она вскочила на ноги, забыв о грязном платье.
– Нет, он за воротами. С ним десять вооруженных воинов.
– О Господи!?
– Он хочет поговорить с тобой.
– А с тобой?
– Нет, пока нет. Я взял с него клятву, что он не попытается тебя увезти.
Джиллианна поморщилась, представив себе, как воспринял отец это требование.
– Так я могу пойти поговорить с ним?
– Да, если поклянешься, что не сбежишь с ним.
– Клянусь.
Она старалась говорите спокойно. Коннору было не обязательно знать о ее запасном плане. Во-первых, она была его женой и все еще надеялась, что их брак станет по-настоящему счастливым. Еще рано было опускать руки. Во-вторых, если она уедет, это создаст массу проблем. По законам Шотландии и церкви она была женой Коннора и не могла нарушать эти законы безнаказанно.
– Передай отцу, что я буду через пятнадцать минут, – попросила она. – Мне нужно умыться и переодеться.
Коннор медленно направился к воротам, чтобы снова встретиться с рассерженным отцом своей жены. Он не забыл, как Джеймс предупредил его о том, что Джиллианна в любой момент может разорвать этот брак. Если это знает Джеймс, то наверняка знает и сэр Эрик Мюррей.
Джиллианна выбежала из ворот Дейлкладача и бросилась в объятия отца. Ей не требовалось утешение, просто было приятно вновь прижаться к отцовской груди. Наконец он разжал объятия и посмотрел на нее. Им предстоял не слишком приятный разговор, и Джиллианна не торопилась его начинать.
– Тебя не обижали. – Он произнес это как утверждение, а не как вопрос.
– Нет, папа, – ответила она. – Сэр Коннор никогда меня не обидит.
– Расскажи мне, что произошло.
– Разве ты не был в Дублине? Мама тебе не рассказывала? Я посылала к ней Джеймса.
– Она мне рассказала, но я хочу услышать это от тебя.
Джиллианна послушно начала свой рассказ. Она со всеми подробностями описала, как отбила три нападения, и обрадовалась, увидев улыбку на лице отца. Даже тот факт, что он был сердит на Коннора, не помешал ему от души повеселиться. Затем она в двух словах описала свадьбу, первые брачные отношения и прибытие в Дейлкладач. Пристальный взгляд отца свидетельствовал о том, что она не смогла его обмануть.
– Вы переспали?
– Да, отец, – призналась она, заливаясь краской.
– Это он стоит около ворот?
Джиллианна обернулась и заметила Коннора в окружении нескольких человек.
– Да, это тот, кто выше всех.
– А кто прячется за его спиной?
– Его братья: Дэрмот, Дру, Тони и Ангус, их сестра Фиона и его ближайший помощник Мосластый. На самом деле его зовут Айан.
– Девочка тоже там?
– Да, та, что ниже всех. Ей еще не исполнилось тринадцать.
Сэр Эрик задумчиво посмотрел на группу возле ворот.
– Почему она одета как мальчик?
– Ее вырастили братья.
– Понятно. – Он некоторое время переводил взгляд с дочери на Коннора и обратно. – Ты клянешься, что он не обижает тебя? Он такой здоровый!
– Отец, клянусь тебе! – горячо воскликнула она. Ей показалось, что ее тон выдает страсть, которую она испытывала к мужу. – Коннор никогда меня не обижал.
– Я говорил с королем. – Сэр Эрик улыбнулся, заметив тревогу дочери. – Он был очень мил, чуть ли не извинялся. Все в моих руках. Конечно, король не откажется от того, что сам разрешил, но если я решу расторгнуть твой брак, он поймет и поддержит меня. Ты хочешь, чтобы я это сделал?
– Нет, – не раздумывая выпалила Джиллианна. – Пока не надо, – произнесла она, помолчав немного. – Это законный брак, и я хочу попытаться сделать его счастливым.
– Ты любишь этого грубияна?
– Иногда да, – улыбнулась она, – а иногда я в этом не уверена.
– Неужели так трудно решить? Ты чувствуешь в нем какую-то фальшь?
– Нет. Если честно, я вообще мало что могу почувствовать в его душе. Каждый раз я словно наталкиваюсь на стену. Однако в нем нет ни капли фальши. – Она вздохнула и посмотрела на Коннора: – Он трудный человек и полностью контролирует свои эмоции.
– Что ты о нем знаешь?
Джиллианна рассказала отцу о жизни Коннора. Она почувствовала, что отец стал мягче относиться к ее мужу, узнав о том, что тому пришлось пережить. Похоже, сэр Эрик даже начал воспринимать его как часть своей семьи, и не только потому, что она вышла за него замуж. Однако он прекрасно понимал, что человек, который хорошо относится к другим людям, не обязательно станет хорошим мужем.
– Кажется, я все понял, – вздохнул сэр Эрик, поглядывая на высокого лэрда, который с каждой минутой становился все мрачнее. – Та жизнь, которую он был вынужден вести, лишила его всякой сентиментальности.
– Да, это так, – нахмурилась его дочь. – Но у него есть честь, мужество, сила и огромное чувство ответственности. – Она снова начала краснеть. – У нас замечательные отношения в постели. Его дядя вдолбил ему в голову очень странные идеи о том, как должны вести себя благородные леди, но у Коннора хватило ума, чтобы самому принять решение. Например, он отказался от любовниц.
– О, думаю, у него не было другого выхода, – рассмеялся сэр Эрик. – Дорогая, ты пока не сказала о нем ни одного плохого слова.
– Ну… я хотела бы, чтобы он испытывал ко мне нечто большее, чем просто страсть.
– Ты хочешь, чтобы он любил тебя?
– Да, хочу. Иногда мне кажется, я вызываю в нем какие-то новые чувства, не только одно желание. О, отец, два дня назад он засмеялся, и все были этим поражены. Одна женщина едва не заплакала, так она была растрогана. К счастью, его люди быстро справились с удивлением, и Коннор не почувствовал, что сделал что-то необычное.
– Один маленький шажок вперед.
Джиллианна кивнула.
– Я хочу остаться его женой. Или я получу то, что хочу, или пойму, что он не может дать это мне. Тогда я уйду.
Сэр Эрик обнял ее за плечи и поцеловал в лоб.
– Ты хочешь создать счастливый брак, не боясь оказаться в ловушке, если ничего не получится?
– Именно так, отец. Я знаю, что мое сердце будет разбито, если мне придется оставить Коннора. Но если я не смогу найти себе места в его сердце, то будет очень мучительно оставаться с ним.
– Джилли, я рад, что ты достаточно мудра и понимаешь это. Когда мы с твоей матерью поженились, то не сразу признались друг другу в том, что было в наших сердцах. Сейчас я с ужасом думаю, что мог прожить годы, довольствуясь лишь малой частью ее привязанности и любви. Знай, что у тебя есть выход.
– Я знаю – развод. – Сэр Эрик кивнул, и Джиллианна продолжила: – Да, я вышла за него замуж после трех нападений и угрозы четвертого, более опасного. Только после этого я выбрала Коннора из троих претендентов. Ты понял меня?
– Да. – Эрик посмотрел на Коннора и улыбнулся: – Он теряет терпение.
Действительно, за прошедшие несколько минут Коннор и его сопровождающие подошли ближе.
– Я поклялась, что вернусь.
– Джеймс, мой мальчик, – позвал сэр Эрик, и Джеймс немедленно подошел к нему. – Ты хочешь остаться здесь?
– Да, если я тебе не нужен. – Джеймс посмотрел в сторону замка: – Коннор очень нервничает.
– Я и моя дочь поклялись, что она останется. Может быть, он не настолько бесчувственный, как она думает.
– Трудно сказать, но мне тоже показалось, что она сумела затронуть его сердце. Вопрос в том, позволит ли он себе проявить эти чувства. Если он решит, что любовь к ней – проявление слабости, то может задушить в себе эту любовь.
– Ты думаешь, она правильно делает, что пытается завоевать его сердце?
– Иногда за этим забавно наблюдать, – усмехнулся Джеймс. – Считаю, что она должна попытаться. Джилли любит его, я в этом уверен. Если их брак обречен, то по крайней мере она должна убедиться, что сделала все возможное, чтобы завоевать этого человека. Все зависит от того, насколько глубоко он похоронил в себе все эмоции и готов ли вытащить их на свет божий.
– У нее еще будет время. – Сэр Эрик скрестил руки на груди. – А теперь, как мне кажется, пора встретиться с зятем.
– Коннор, – Джиллианна подошла к мужу, – что ты тут топчешься?
– Хотел поближе посмотреть на твоего отца, – мрачно ответил он. – Кажется, он не такой уж огромный.
– Он превращается в настоящего великана, когда достает свой меч. – Она скрестила руки на груди. – Значит, хотел посмотреть на него? Глупо, но в какой-то момент мне показалось, ты боишься что мы с отцом нарушим данное тебе слово.
– Действительно очень глупо. Вы разговаривали очень долго.
– У нас было что сказать друг другу. Ведь когда он уехал выполнять поручение короля, я мирно спала в моей девичьей постели, и вдруг я стала хозяйкой Алд-Дабача, отразила три нападения на мой замок и меня притащили к алтарю…
– Тебя не тащили, – проворчал Коннор.
Но Джиллианна сделала вид, что не заметила его слов.
– …без всякой подготовки бросили в омут супружеских отношений и заперли в толстых стенах Дейлкладача. Естественно, отцу было любопытно узнать обо всем этом более подробно.
– Ты все сказала?
– Кажется, да.
– Тогда представь меня твоему отцу.
– Не думаю, что вам стоит слишком близко подходить друг к другу, – промолвила она, но Коннор уже схватил ее за руку и потащил за собой. – Вдруг ты ему не понравишься?
– Может быть, я ему не понравлюсь, но надеюсь, он не станет сразу вытаскивать свой меч.
Они подошли к сэру Эрику, и Коннор очень удивился, обнаружив, что тот невысокого роста и довольно худ. Теперь отец Джиллианны не казался страшным. Однако, несмотря на свою внешность, сэр Эрик мог стать очень опасным врагом – в этом Коннор не сомневался.
– Отец, это сэр Коннор Макенрой, владелец Дейлкладача и мой муж, – торжественно произнесла Джиллианна. – Коннор, это мой отец, сэр Эрик Мюррей, лэрд Дублина.
Мужчины вежливо поклонились друг другу, и Джиллианна с облегчением вздохнула.
Сэр Эрик посмотрел в сторону замка.
– Мне кажется, мои люди начинают нервничать, видя твоих сопровождающих.
– Всем назад! – не оборачиваясь, крикнул Коннор, не сомневаясь в том, что его приказ будет выполнен.
Сэр Эрик с трудом подавил улыбку, когда увидел, как торопливо люди бросились за ворота.
– Тебе следовало сначала прийти ко мне.
– Джиллианне почти двадцать один год, у нее есть свои земли. Не думал, что для замужества ей потребуется отцовское благословение.
– Ей нет, а тебе – да.
– Отец, – Джиллианна прижалась к отцу, испугавшись возникшего напряжения.
– Но ведь вы дадите мне сейчас свое благословение? – спросил Коннор, не выпуская руки Джиллианны.
– Не будем торопиться. – Сэр Эрик посмотрел на их соединенные руки. – Я приеду через некоторое время, и тогда поговорим.
– Ты вернешься в Дублин? – спросила Джиллианна.
– Да. Мама очень хочет услышать обо всем. Возможно, в следующий раз она приедет со мной.
– Если вы приедете как родственники, я приму вас в Дейлкладаче.
Джиллианна пнула Коннора в ногу, но он это проигнорировал.
– Откровенное признание.
Когда отец подошел ближе, чтобы поцеловать Джиллианну на прощание, той пришлось буквально вырываться от Коннора, словно она должна была поцеловаться с любовником, а не с родным отцом. Затем Коннор кивнул сэру Эрику и направился к замку, увлекая жену за собой.
Джиллианна обернулась, чтобы помахать отцу рукой, и увидела, что Джеймс все еще стоит на месте.
– Джеймс, ты уезжаешь с отцом? – на ходу крикнула она.
– Нет, я скоро приду, – крикнул в ответ Джеймс и засмеялся, увидев, как Джиллиаина тычет мужа локтем в бок. – Отец, с ней все будет в порядке, – сказал он сэру Эрику.
– Да, я это знаю, – кивнул тот. – Думаю, она намного ближе к своей цели, чем думает. Однако как ты уже говорил, этот дурачок может испугаться своих чувств и невольно оттолкнуть Джилли. Он знает о ее даре? – вдруг спросил он.
– Нет, потому что она не может применить его к нему. Я говорил ему о ее способностях, но это не произвело на него никакого впечатления.
– Сэр Нейл Макенрой его родственник?
Джеймс удивленно посмотрел на отца:
– Да, это его дядя. Джиллианна не любит этого человека.
– Приглядывай за ним. Я встречался с ним несколько раз, и у меня осталось очень неприятное впечатление. – Он похлопал Джеймса по плечу: – Ты побудешь здесь до моего следующего приезда?
– Да, отец, кстати, мне есть чему поучить здешних мужчин. Они хорошие ребята, но учились сражаться, только тренируясь друг с другом.
Эрик кивнул.
– Наверняка у них тоже есть чему поучиться.
– Конечно. У меня здесь полно дел, например, приглядывать за сэром Нейлом или подталкивать Коннора в нужном направлении, – рассмеялся Джеймс. – Счастливого пути, отец.
Когда сэр Эрик и его люди отъехали от замка, они вытащили свои мечи и отсалютовали Джиллианне, махавшей им со стены.
– Они салютуют ей, как будто она воин, – недовольно пробурчал Нейл и начал спускаться вниз.
Коннор нахмурился, услышав слова дяди. С каждым днем Нейл все больше злился на Джиллианну. Коннор подошел к жене.
– Осторожнее, – попросил он, – ты можешь упасть.
– Почему твоему дяде так не понравился этот салют? – спросил Мосластый, подходя к Коннору. – Джиллианна отразила три атаки, не пролив ни капли крови. Она заслуживает таких почестей.
– Моему дяде вообще не нравится, что я женился. Не знаю, почему он не любит Джиллианну. Возможно, потому, что не любит всех женщин. Я поговорю с ним. Моя жена не заслуживает такого отношения. – Он повернулся к жене: – Один порыв ветра, и ты свалишься вниз. Твой отец уже не видит тебя.
– Знаю. – Она спустилась на площадку на стене. – Что так разозлило твоего дядю?
– Ему не понравилось, что тебя приветствовали как великого воина, – после некоторых колебаний ответил Коннор.
Джиллианна закатила глаза.
– Первый раз встречаю такого злобного человека, – пробормотала она и начала спускаться вниз.
Она решила, что еще рано рассказывать Коннору о том, что она почувствовала в Нейле. Нужно сначала получить доказательства, что у этого человека есть мрачная тайна, что он вовсе не друг, как считает Коннор.
Это произойдет довольно скоро, подумала она со смешанным чувством жалости к Коннору, которому придется испытать боль, и удовлетворения, оттого что ее способности в очередной раз принесут пользу. Либо эль и вино, которые он пил, не смогут больше сглаживать боль, либо она сумеет каким-то образом всколыхнуть его душу, но скрываемые Нейлом тайны должны были вот-вот вырваться наружу. Джиллианна подозревала, что Нейл тоже относится к ней с подозрением и от этого так злится. Он может быть опасен как человек, который слишком долго хранил свои секреты, чтобы вдруг сделать их достоянием других людей.
Джиллианна решила поговорить с кем-нибудь, и как можно скорее. С этими мыслями она вернулась в свой сад, где к ней вскоре присоединился Джеймс.
– Отец просил, чтобы ты остался со мной? – поинтересовалась она.
– Нет, он меня не просил, но был рад, что я решилостаться.
– Коннор не будет меня обижать. Мне кажется, отец это понял.
– Да, и он доверяет тебе в таких вопросах. Он просто хотел, чтобы с тобой был кто-то из родственников, а не только эти две ленивые кошки, – усмехнулся Джеймс. Затем его лицо сделалось серьезным. – Он просил меня приглядывать за сэром Нейлом.
Она вздохнула, услышав за спиной знакомый голос. И как Коннор всегда умудряется застать ее врасплох? Конечно, небольшой сад лекарственных растений, которым она занималась, выглядел аккуратным и ухоженным, но о ней самой этого нельзя было сказать. Джиллианна заметила, как он улыбается, глядя на ее перепачканное платье. Судя по всему, тот смех два дня назад наконец-то разбудил в нем чувство юмора.
– Я занимаюсь лекарственными растениями, – ответила она.
– У нас они растут? – Коннор с удивлением обнаружил, что его жена успела проделать огромную работу.
– Да, только раньше здесь было всего две грядки с остатками растений. А на кухне я нашла несколько мешочков с семенами. – Она указала на засохшие прутья возле стены. – Мне кажется, раньше здесь тоже был огород.
– Не помню, – покачал головой Коннор. – Я был мальчишкой, когда началась война, а мальчишек не интересуют огороды.
Она кивнула.
– А большинство пожилых женщин погибли, унеся знания с собой. – Вдруг Джиллианна заметила, что он как-то странно смотрит на нее. – Что-то случилось?
– Твой отец здесь.
– Здесь? В замке? – Она вскочила на ноги, забыв о грязном платье.
– Нет, он за воротами. С ним десять вооруженных воинов.
– О Господи!?
– Он хочет поговорить с тобой.
– А с тобой?
– Нет, пока нет. Я взял с него клятву, что он не попытается тебя увезти.
Джиллианна поморщилась, представив себе, как воспринял отец это требование.
– Так я могу пойти поговорить с ним?
– Да, если поклянешься, что не сбежишь с ним.
– Клянусь.
Она старалась говорите спокойно. Коннору было не обязательно знать о ее запасном плане. Во-первых, она была его женой и все еще надеялась, что их брак станет по-настоящему счастливым. Еще рано было опускать руки. Во-вторых, если она уедет, это создаст массу проблем. По законам Шотландии и церкви она была женой Коннора и не могла нарушать эти законы безнаказанно.
– Передай отцу, что я буду через пятнадцать минут, – попросила она. – Мне нужно умыться и переодеться.
Коннор медленно направился к воротам, чтобы снова встретиться с рассерженным отцом своей жены. Он не забыл, как Джеймс предупредил его о том, что Джиллианна в любой момент может разорвать этот брак. Если это знает Джеймс, то наверняка знает и сэр Эрик Мюррей.
Джиллианна выбежала из ворот Дейлкладача и бросилась в объятия отца. Ей не требовалось утешение, просто было приятно вновь прижаться к отцовской груди. Наконец он разжал объятия и посмотрел на нее. Им предстоял не слишком приятный разговор, и Джиллианна не торопилась его начинать.
– Тебя не обижали. – Он произнес это как утверждение, а не как вопрос.
– Нет, папа, – ответила она. – Сэр Коннор никогда меня не обидит.
– Расскажи мне, что произошло.
– Разве ты не был в Дублине? Мама тебе не рассказывала? Я посылала к ней Джеймса.
– Она мне рассказала, но я хочу услышать это от тебя.
Джиллианна послушно начала свой рассказ. Она со всеми подробностями описала, как отбила три нападения, и обрадовалась, увидев улыбку на лице отца. Даже тот факт, что он был сердит на Коннора, не помешал ему от души повеселиться. Затем она в двух словах описала свадьбу, первые брачные отношения и прибытие в Дейлкладач. Пристальный взгляд отца свидетельствовал о том, что она не смогла его обмануть.
– Вы переспали?
– Да, отец, – призналась она, заливаясь краской.
– Это он стоит около ворот?
Джиллианна обернулась и заметила Коннора в окружении нескольких человек.
– Да, это тот, кто выше всех.
– А кто прячется за его спиной?
– Его братья: Дэрмот, Дру, Тони и Ангус, их сестра Фиона и его ближайший помощник Мосластый. На самом деле его зовут Айан.
– Девочка тоже там?
– Да, та, что ниже всех. Ей еще не исполнилось тринадцать.
Сэр Эрик задумчиво посмотрел на группу возле ворот.
– Почему она одета как мальчик?
– Ее вырастили братья.
– Понятно. – Он некоторое время переводил взгляд с дочери на Коннора и обратно. – Ты клянешься, что он не обижает тебя? Он такой здоровый!
– Отец, клянусь тебе! – горячо воскликнула она. Ей показалось, что ее тон выдает страсть, которую она испытывала к мужу. – Коннор никогда меня не обижал.
– Я говорил с королем. – Сэр Эрик улыбнулся, заметив тревогу дочери. – Он был очень мил, чуть ли не извинялся. Все в моих руках. Конечно, король не откажется от того, что сам разрешил, но если я решу расторгнуть твой брак, он поймет и поддержит меня. Ты хочешь, чтобы я это сделал?
– Нет, – не раздумывая выпалила Джиллианна. – Пока не надо, – произнесла она, помолчав немного. – Это законный брак, и я хочу попытаться сделать его счастливым.
– Ты любишь этого грубияна?
– Иногда да, – улыбнулась она, – а иногда я в этом не уверена.
– Неужели так трудно решить? Ты чувствуешь в нем какую-то фальшь?
– Нет. Если честно, я вообще мало что могу почувствовать в его душе. Каждый раз я словно наталкиваюсь на стену. Однако в нем нет ни капли фальши. – Она вздохнула и посмотрела на Коннора: – Он трудный человек и полностью контролирует свои эмоции.
– Что ты о нем знаешь?
Джиллианна рассказала отцу о жизни Коннора. Она почувствовала, что отец стал мягче относиться к ее мужу, узнав о том, что тому пришлось пережить. Похоже, сэр Эрик даже начал воспринимать его как часть своей семьи, и не только потому, что она вышла за него замуж. Однако он прекрасно понимал, что человек, который хорошо относится к другим людям, не обязательно станет хорошим мужем.
– Кажется, я все понял, – вздохнул сэр Эрик, поглядывая на высокого лэрда, который с каждой минутой становился все мрачнее. – Та жизнь, которую он был вынужден вести, лишила его всякой сентиментальности.
– Да, это так, – нахмурилась его дочь. – Но у него есть честь, мужество, сила и огромное чувство ответственности. – Она снова начала краснеть. – У нас замечательные отношения в постели. Его дядя вдолбил ему в голову очень странные идеи о том, как должны вести себя благородные леди, но у Коннора хватило ума, чтобы самому принять решение. Например, он отказался от любовниц.
– О, думаю, у него не было другого выхода, – рассмеялся сэр Эрик. – Дорогая, ты пока не сказала о нем ни одного плохого слова.
– Ну… я хотела бы, чтобы он испытывал ко мне нечто большее, чем просто страсть.
– Ты хочешь, чтобы он любил тебя?
– Да, хочу. Иногда мне кажется, я вызываю в нем какие-то новые чувства, не только одно желание. О, отец, два дня назад он засмеялся, и все были этим поражены. Одна женщина едва не заплакала, так она была растрогана. К счастью, его люди быстро справились с удивлением, и Коннор не почувствовал, что сделал что-то необычное.
– Один маленький шажок вперед.
Джиллианна кивнула.
– Я хочу остаться его женой. Или я получу то, что хочу, или пойму, что он не может дать это мне. Тогда я уйду.
Сэр Эрик обнял ее за плечи и поцеловал в лоб.
– Ты хочешь создать счастливый брак, не боясь оказаться в ловушке, если ничего не получится?
– Именно так, отец. Я знаю, что мое сердце будет разбито, если мне придется оставить Коннора. Но если я не смогу найти себе места в его сердце, то будет очень мучительно оставаться с ним.
– Джилли, я рад, что ты достаточно мудра и понимаешь это. Когда мы с твоей матерью поженились, то не сразу признались друг другу в том, что было в наших сердцах. Сейчас я с ужасом думаю, что мог прожить годы, довольствуясь лишь малой частью ее привязанности и любви. Знай, что у тебя есть выход.
– Я знаю – развод. – Сэр Эрик кивнул, и Джиллианна продолжила: – Да, я вышла за него замуж после трех нападений и угрозы четвертого, более опасного. Только после этого я выбрала Коннора из троих претендентов. Ты понял меня?
– Да. – Эрик посмотрел на Коннора и улыбнулся: – Он теряет терпение.
Действительно, за прошедшие несколько минут Коннор и его сопровождающие подошли ближе.
– Я поклялась, что вернусь.
– Джеймс, мой мальчик, – позвал сэр Эрик, и Джеймс немедленно подошел к нему. – Ты хочешь остаться здесь?
– Да, если я тебе не нужен. – Джеймс посмотрел в сторону замка: – Коннор очень нервничает.
– Я и моя дочь поклялись, что она останется. Может быть, он не настолько бесчувственный, как она думает.
– Трудно сказать, но мне тоже показалось, что она сумела затронуть его сердце. Вопрос в том, позволит ли он себе проявить эти чувства. Если он решит, что любовь к ней – проявление слабости, то может задушить в себе эту любовь.
– Ты думаешь, она правильно делает, что пытается завоевать его сердце?
– Иногда за этим забавно наблюдать, – усмехнулся Джеймс. – Считаю, что она должна попытаться. Джилли любит его, я в этом уверен. Если их брак обречен, то по крайней мере она должна убедиться, что сделала все возможное, чтобы завоевать этого человека. Все зависит от того, насколько глубоко он похоронил в себе все эмоции и готов ли вытащить их на свет божий.
– У нее еще будет время. – Сэр Эрик скрестил руки на груди. – А теперь, как мне кажется, пора встретиться с зятем.
– Коннор, – Джиллианна подошла к мужу, – что ты тут топчешься?
– Хотел поближе посмотреть на твоего отца, – мрачно ответил он. – Кажется, он не такой уж огромный.
– Он превращается в настоящего великана, когда достает свой меч. – Она скрестила руки на груди. – Значит, хотел посмотреть на него? Глупо, но в какой-то момент мне показалось, ты боишься что мы с отцом нарушим данное тебе слово.
– Действительно очень глупо. Вы разговаривали очень долго.
– У нас было что сказать друг другу. Ведь когда он уехал выполнять поручение короля, я мирно спала в моей девичьей постели, и вдруг я стала хозяйкой Алд-Дабача, отразила три нападения на мой замок и меня притащили к алтарю…
– Тебя не тащили, – проворчал Коннор.
Но Джиллианна сделала вид, что не заметила его слов.
– …без всякой подготовки бросили в омут супружеских отношений и заперли в толстых стенах Дейлкладача. Естественно, отцу было любопытно узнать обо всем этом более подробно.
– Ты все сказала?
– Кажется, да.
– Тогда представь меня твоему отцу.
– Не думаю, что вам стоит слишком близко подходить друг к другу, – промолвила она, но Коннор уже схватил ее за руку и потащил за собой. – Вдруг ты ему не понравишься?
– Может быть, я ему не понравлюсь, но надеюсь, он не станет сразу вытаскивать свой меч.
Они подошли к сэру Эрику, и Коннор очень удивился, обнаружив, что тот невысокого роста и довольно худ. Теперь отец Джиллианны не казался страшным. Однако, несмотря на свою внешность, сэр Эрик мог стать очень опасным врагом – в этом Коннор не сомневался.
– Отец, это сэр Коннор Макенрой, владелец Дейлкладача и мой муж, – торжественно произнесла Джиллианна. – Коннор, это мой отец, сэр Эрик Мюррей, лэрд Дублина.
Мужчины вежливо поклонились друг другу, и Джиллианна с облегчением вздохнула.
Сэр Эрик посмотрел в сторону замка.
– Мне кажется, мои люди начинают нервничать, видя твоих сопровождающих.
– Всем назад! – не оборачиваясь, крикнул Коннор, не сомневаясь в том, что его приказ будет выполнен.
Сэр Эрик с трудом подавил улыбку, когда увидел, как торопливо люди бросились за ворота.
– Тебе следовало сначала прийти ко мне.
– Джиллианне почти двадцать один год, у нее есть свои земли. Не думал, что для замужества ей потребуется отцовское благословение.
– Ей нет, а тебе – да.
– Отец, – Джиллианна прижалась к отцу, испугавшись возникшего напряжения.
– Но ведь вы дадите мне сейчас свое благословение? – спросил Коннор, не выпуская руки Джиллианны.
– Не будем торопиться. – Сэр Эрик посмотрел на их соединенные руки. – Я приеду через некоторое время, и тогда поговорим.
– Ты вернешься в Дублин? – спросила Джиллианна.
– Да. Мама очень хочет услышать обо всем. Возможно, в следующий раз она приедет со мной.
– Если вы приедете как родственники, я приму вас в Дейлкладаче.
Джиллианна пнула Коннора в ногу, но он это проигнорировал.
– Откровенное признание.
Когда отец подошел ближе, чтобы поцеловать Джиллианну на прощание, той пришлось буквально вырываться от Коннора, словно она должна была поцеловаться с любовником, а не с родным отцом. Затем Коннор кивнул сэру Эрику и направился к замку, увлекая жену за собой.
Джиллианна обернулась, чтобы помахать отцу рукой, и увидела, что Джеймс все еще стоит на месте.
– Джеймс, ты уезжаешь с отцом? – на ходу крикнула она.
– Нет, я скоро приду, – крикнул в ответ Джеймс и засмеялся, увидев, как Джиллиаина тычет мужа локтем в бок. – Отец, с ней все будет в порядке, – сказал он сэру Эрику.
– Да, я это знаю, – кивнул тот. – Думаю, она намного ближе к своей цели, чем думает. Однако как ты уже говорил, этот дурачок может испугаться своих чувств и невольно оттолкнуть Джилли. Он знает о ее даре? – вдруг спросил он.
– Нет, потому что она не может применить его к нему. Я говорил ему о ее способностях, но это не произвело на него никакого впечатления.
– Сэр Нейл Макенрой его родственник?
Джеймс удивленно посмотрел на отца:
– Да, это его дядя. Джиллианна не любит этого человека.
– Приглядывай за ним. Я встречался с ним несколько раз, и у меня осталось очень неприятное впечатление. – Он похлопал Джеймса по плечу: – Ты побудешь здесь до моего следующего приезда?
– Да, отец, кстати, мне есть чему поучить здешних мужчин. Они хорошие ребята, но учились сражаться, только тренируясь друг с другом.
Эрик кивнул.
– Наверняка у них тоже есть чему поучиться.
– Конечно. У меня здесь полно дел, например, приглядывать за сэром Нейлом или подталкивать Коннора в нужном направлении, – рассмеялся Джеймс. – Счастливого пути, отец.
Когда сэр Эрик и его люди отъехали от замка, они вытащили свои мечи и отсалютовали Джиллианне, махавшей им со стены.
– Они салютуют ей, как будто она воин, – недовольно пробурчал Нейл и начал спускаться вниз.
Коннор нахмурился, услышав слова дяди. С каждым днем Нейл все больше злился на Джиллианну. Коннор подошел к жене.
– Осторожнее, – попросил он, – ты можешь упасть.
– Почему твоему дяде так не понравился этот салют? – спросил Мосластый, подходя к Коннору. – Джиллианна отразила три атаки, не пролив ни капли крови. Она заслуживает таких почестей.
– Моему дяде вообще не нравится, что я женился. Не знаю, почему он не любит Джиллианну. Возможно, потому, что не любит всех женщин. Я поговорю с ним. Моя жена не заслуживает такого отношения. – Он повернулся к жене: – Один порыв ветра, и ты свалишься вниз. Твой отец уже не видит тебя.
– Знаю. – Она спустилась на площадку на стене. – Что так разозлило твоего дядю?
– Ему не понравилось, что тебя приветствовали как великого воина, – после некоторых колебаний ответил Коннор.
Джиллианна закатила глаза.
– Первый раз встречаю такого злобного человека, – пробормотала она и начала спускаться вниз.
Она решила, что еще рано рассказывать Коннору о том, что она почувствовала в Нейле. Нужно сначала получить доказательства, что у этого человека есть мрачная тайна, что он вовсе не друг, как считает Коннор.
Это произойдет довольно скоро, подумала она со смешанным чувством жалости к Коннору, которому придется испытать боль, и удовлетворения, оттого что ее способности в очередной раз принесут пользу. Либо эль и вино, которые он пил, не смогут больше сглаживать боль, либо она сумеет каким-то образом всколыхнуть его душу, но скрываемые Нейлом тайны должны были вот-вот вырваться наружу. Джиллианна подозревала, что Нейл тоже относится к ней с подозрением и от этого так злится. Он может быть опасен как человек, который слишком долго хранил свои секреты, чтобы вдруг сделать их достоянием других людей.
Джиллианна решила поговорить с кем-нибудь, и как можно скорее. С этими мыслями она вернулась в свой сад, где к ней вскоре присоединился Джеймс.
– Отец просил, чтобы ты остался со мной? – поинтересовалась она.
– Нет, он меня не просил, но был рад, что я решилостаться.
– Коннор не будет меня обижать. Мне кажется, отец это понял.
– Да, и он доверяет тебе в таких вопросах. Он просто хотел, чтобы с тобой был кто-то из родственников, а не только эти две ленивые кошки, – усмехнулся Джеймс. Затем его лицо сделалось серьезным. – Он просил меня приглядывать за сэром Нейлом.