Страница:
— Мне не нравится эта твоя прическа, — бросил Дармут. — Больше так не делай.
Хеди с покорным видом опустила глаза, и Дармут вышел, не сказав больше ни слова. Рука Хеди под столом с силой скомкала складки платья.
Может, ей обрить голову наголо и посмотреть, как ему понравится такаяприческа? Хеди ненавидела Дармута, как никого в мире, — кроме разве что того человека, который убил ее спящего отца. Теперь все взгляды в трапезной были устремлены на нее, и есть ей совсем расхотелось.
Она встала из-за стола и вышла на площадку главной лестницы, ломая голову, чем бы себя занять. Прямо напротив нее располагался зал совета, где два дня назад Хеди ужинала в обществе повелителя этой несчастной страны. Туда ее совершенно не тянуло.
Влево и вправо от лестничной площадки тянулись длинные коридоры. Насколько могла разглядеть Хеди, в них не было ни боковых ответвлений, ни лестниц, ведущих вниз. Она обогнула главную лестницу и свернула в левый коридор, который вел на север. Коридор долго шел прямо, потом резко повернул направо. Хеди дошла до поворота и осторожно выглянула за угол. Вдалеке, в самом конце коридора была дверь, которую охраняли два солдата, Хеди торопливо отступила и вернулась к главной лестнице.
В правом коридоре, который вел на юг, было то же самое: точно такая же дверь и двое часовых. Скорее всего, одна из этих дверей — а может, и обе — вела в подземелье. Хеди не терпелось обследовать замок, чтобы разузнать новые подробности для чертежей Брета.
Дармут запретил ей спускаться вниз, но ведь есть еще и верхние этажи. Если ее остановят, она всегда может притвориться, что хотела вернуться в свою комнату и заблудилась.
Хеди двинулась вверх по главной лестнице. По пути ей встретились двое слуг, но ни одного солдата. Дойдя до лестничной площадки второго этажа, она уловила краем глаза какое-то движение. Из комнаты, располагавшейся в самом конце коридора, вышла Джулия с подносом, на котором стояли пустые тарелки.
Неужели в замке есть еще один «гость»?
Хеди сосчитала, через сколько дверей от лестничной площадки находится та дверь, из которой вышла Джулия, и, обогнув по кругу площадку, поднялась на один лестничный пролет выше. Там она притаилась, выжидая, затем осторожно выглянула из-за каменных перил — и увидела, что Джулия спускается на главный ярус.
Убедившись, что служанка уже не вернется, Хеди торопливо сбежала вниз. Подойдя ближе к нужной двери, она услышала, как кто-то поет нежным, тоненьким голоском. Девочка? Хеди не могла представить, откуда в замке мог взяться ребенок. У Дармута, насколько она знала, не было никакой родни, а уж тем более маленькой дочери или племянницы.
Она легонько постучала в дверь:
— Можно?
Пение прервалось, и секунду спустя дверь отворилась. Перед Хеди стояла невысокая худенькая девчушка.
На вид ей было никак не больше десяти лет. На ней было простенькое светлое платье, густые черные кудри подвязаны белой лентой, отчего смуглое личико казалось еще смуглее. Темно-карие глаза серьезно взирали на Хеди. Во всем облике девочки было что-то смутно знакомое.
Хеди улыбнулась.
— Здравствуй, — сказала она. — Я тут в гостях, но мне совершенно нечем заняться. Ты не возражаешь, если я побуду с тобой?
Девочка глянула на нее изумленно, но все же улыбнулась в ответ:
— В моей комнате? Ты хочешь зайти ко мне?
— Конечно... если только ты не предпочтешь вместе прогуляться по замку.
Девочка помотала головой, и ее круглое личико даже поморщилось от досады.
— Мне нельзя выходить из комнаты без Джулии и Девида.
— Кто такой Девид?
Малышка закатила глаза и выразительно вздохнула.
— Он ходит с мечом. И охраняет меня от... в общем, охраняет.
Хеди могла лишь гадать, зачем ребенку, да еще и в замке понадобился телохранитель. Она вообще никогда прежде не видела здесь детей. Между тем девчушка обеими руками налегла на дверь и широко ее распахнула.
— Хочешь посмотреть на моих кукол?
— Да, очень хочу.
И Хеди вошла в небольшую прелестную комнату, которая выглядела совершенно неуместной в угрюмой твердыне тирана.
Аскетическую унылость каменных стен смягчали небольшие гобелены с изображением фантастических существ — от дракона с телом змеи до странных тонкогубых людей с огромными крыльями, которыми они прикрывали поросшие перьями тела. На одном гобелене была изображена небольшая темно-коричневая кошка, которая восседала на спине серебристо-серого оленя. Правда, Хеди никогда не видела оленей с такой длинной шерстью, и рога у него были длинные, изогнутые, без отростков. Большую часть комнаты занимала кровать под балдахином, но оставалось место и для шкафа с куклами и игрушечными зверями. В изножье кровати стоял большой сундук, с мягкими подушками на крышке.
— Меня зовут Хеди, и я гостья лорда Дармута. А ты тоже гостишь в замке?
— Вовсе я не гощу. Я же Кори! — ответила девочка с таким видом, словно это все объясняло. — Я живу здесь с папой и мамой.
Хеди заглянула в темные глаза Кори и внезапно поняла, кто ее родители — Фарис и Вентина, скрытные слуги Дармута. Кори не только внешне была типичная мондьялитко — она очень походила и на отца, и на мать.
— Пойдем, я покажу тебе Селину! — воскликнула Кори, схватив ее за руку. — Это моя любимая кукла. У нее золотистые волосы, а мне всегда хотелось, чтоб у меня были золотистые волосы.
Хеди послушно пошла вслед за девочкой к кровати. Там, спиной к подушке сидела хорошенькая кукла с фарфоровым лицом. Кори живо напомнила Хеди ее младших сестер — они тоже любили показывать новым гостям своих кукол и игрушки, утверждая, что это редкие сокровища, привезенные отцом из дальних стран. Хеди никогда и не пыталась их переубедить, не желая разрушить их детские представления о том, что мир огромен и невыразимо прекрасен.
Боль потери нахлынула внезапно и с такой силой, словно все это случилось лишь вчера. Хеди коротко, судорожно вздохнула и усилием воли вынудила себя улыбнуться.
— А ты часто видишься с отцом и матерью? — спросила она.
— Часто? — переспросила Кори, нахмурясь. Должно быть, время для нее все еще оставалось сложным понятием. — Девид и Джулия водят меня повидаться с ними. Иногда папа берет меня погулять во внутреннем дворе, но с нами обязательно ходит Джулия.
Стало быть, Дармут никогда не позволяет выпускать девочку из виду, она всегда под присмотром... даже когда встречается с родителями. Похоже на то, что им даже не позволено приходить в ее комнату.
Заложница... Хеди это ничуть не удивило. Всякий в этой стране — заложник, раб, скованный цепями страха. Но... кто же такие на самом деле Фарис и Вентина? Что за важные услуги оказывают они Дармуту, если этот ублюдок держит взаперти их дочь, чтобы быть уверенным в их преданности?
А малышке Кори так одиноко здесь, что она рада любому гостю, даже совершенно незнакомому человеку.
— У тебя есть какие-нибудь игры? — спросила Хеди. — Мы могли бы поиграть.
— Игры? — Смуглое личико Кори просияло. — Ты можешь со мной поиграть? У меня есть карты. Папа обещал, что научит меня играть в карты, но так и не собрался. А ты умеешь?
— Конечно! — заверила Хеди.
Девочка пришла в такой восторг, что на душе у Хеди стало еще тяжелее, однако она постаралась скрыть от Кори свои чувства. Она села на краю кровати, разгладила перину и принялась раскладывать карты квадратом, рубашками вверх.
— Первая игра называется «Найти короля», — прошептала она с улыбкой.
Кори захихикала в ответ. Так они и провели весь день, и Хеди приложила все усилия, чтобы не дать Кори догадаться, что они обе — пленницы.
Магьер, борясь с волнением, стояла вместе с Винн и Мальцом перед аркой кордегардии, за которой протянулся длинный мост, ведущий к замку. Надо бы подготовиться к тому, что ей предстоит... но этот треклятый замок так и маячит перед глазами!
Вид у него был пугающий, хотя Магьер доводилось видеть крепости и повнушительней. Четыре квадратные башни, возвышавшиеся по углам замка, лишь усиливали ощущение, что вся эта твердыня в одну незапамятную ночь попросту поднялась из озерных вод и тяжелой тушей нависла над городом. Магьер вдруг показалось, что весь ее замысел поводить Дармута за нос только ради того, чтоб проникнуть в замок, — нелепая, детская выдумка. Нельзя было брать с собой Винн и Мальца, нельзя было допустить, чтоб они даже близко подошли к этому месту. Магьер пыталась собраться с духом перед аудиенцией у местного тирана, но перед ее мысленным взором до сил пор маячил Лисил, скорчившийся со стилетом в углу пустой темной спальни, — невидящие глаза, залитое потом лицо. И особенно ясным, беспощадно четким становилось это видение, когда она смотрела на замок.
Прошлой ночью, проснувшись, она обнаружила, что одна в кровати и что Лисила в комнате нет. Прежде чем Магьер успела натянуть рубашку и броситься на поиски, он буквально ввалился в спальню. Он споткнулся о собственные сапоги, валявшиеся на полу, и Магьер подхватила его, поддержала и довела до кровати. От него разило вином. Магьер втащила его на кровать, укрыла и обняла. Молча. Да и что она могла сказать?
Магьер поглядела на башни замка. Родина Лисила, край его, как он сам говорил, «первой жизни», терзала и мучила его столькими кошмарами, о которых она ничего не знала и знать не могла.
— Как ты думаешь, скоро за нами придут? — спросила Винн, дрожа всем телом. С каждым словом с ее полудетских губ срывалось белое облачко пара.
— Присядь вместе с Мальцом у стены, — посоветовала Магьер, — накрой его полой куртки, так вам будет теплее.
Винн последовала ее совету, и Малец поплотнее прижался к юной Хранительнице. Перед этой встречей Винн аккуратно заплела косы, но все равно в короткой рваной тунике, поверх которой была наброшена овчинная куртка, девушка выглядела неказисто. Удручающее впечатление производил и ее дорожный мешок, изрядно потрепанный и заляпанный грязью.
Магьер не стала прихорашиваться перед походом в замок. Поверх чистой льняной рубашки она натянула шерстяной свитер, на свитер — кожаный доспех. Из-под края плаща с капюшоном виднелся кончик потертых ножен сабли. Дармуту, в отличие от напыщенных аристократов Белы, наплевать будет, как она выглядит. Он искал охотницу, и от Магьер ему нужно будет только одно: чтоб она любыми средствами выполнила его заказ. Чем меньше будет у нее внешнего лоска, тем, пожалуй, и лучше.
От размышлений Магьер отвлек резкий скрип, и она увидела, что массивные ворота замка медленно растворяются.
— Идут? — живо спросила Винн и вскочила, чтобы убедиться в этом.
Посередине длинного каменного моста шли трое. Тот, кто шагал первым, явно был офицер: кожаный нагрудник, у пояса в ножнах короткий меч. У него были светлые волосы и густая белокурая борода. Солдаты, сопровождавшие его, несли копья длиной больше человеческого роста.
— Ты — охотница? — спросил офицер, не называя себя. — Охотница по имени Магьер?
— Да, — ответила Магьер и прибавила, увидев, что он перевел взгляд на Мальца и Винн: — А это мои напарники... то есть помощники.
— Мне было сказано привести только тебя, — сказал он.
— Она не охотится без нас, — вмешалась Винн, прежде чем Магьер успела сказать хоть слово. — Вампиры бывают разные, и охоту всякий раз надо тщательно продумать заранее. Мы должны знать все подробности с самого начала.
Рослый офицер, казалось, опешил от такого напора. Магьер скрестила руки на груди и молча ждала, всем своим видом подтверждая слова Винн. Странно было видеть, как юная Хранительница изображает такую непреклонность... не говоря уж о том, что ей вообще здесь, по большому счету, не место.
Офицер тем не менее не спешил с ними соглашаться.
— Они помогают мне охотиться, — сказала Магьер, — и без них мне не обойтись. Быть может, лорда Дармута не осведомили об этом до того, как он решил прибегнуть к моим услугам.
Офицер окинул ее взглядом с головы до ног, пристально взглянул ей в лицо.
— Я — лейтенант Омаста. Пойдете за мной во внутренний двор и там подождете, пока я изложу все это моему лорду. Он и решит, кому остаться, а кому уйти.
Магьер кивнула. Именно так она всегда добивалась своего — не сразу, так частями.
Двое стражников с копьями расступились. Омаста двинулся назад, к замку, за ним последовала Магьер. Винн и Малец шли за ней, а стражники замыкали шествие.
Шагая по мосту, Магьер не видела, как по обе стороны от них, прямо под каменными выступами, плещется озерная вода. Все, что было доступно ее взгляду, — широкая спина Омасты, который провел их по подвесному мосту в распахнутые ворота замка. Пройдя длинным туннелем, — казалось, что сумрачный замок поглотил их и уже не выпустит из своего гигантского брюха, — они наконец-то очутились во внутреннем дворе.
Еще в трактире, до того как они отправились в замок, Малец с помощью Винн дал Магьер указания, как следует себя вести в твердыне Дармута. Ей надлежало ни в коем случае не вынимать саблю из ножен и, если того потребуют, без промедления отдать оружие. «Выполнять приказы, — диктовал Малец, тыкая лапой в эльфийские знаки, — и никаких угроз». Эти указания вызвали у Магьер зубовный скрежет, но она твердо была намерена следовать советам Мальца.
Омаста вполголоса поговорил о чем-то с двумя вооруженными стражниками, которые охраняли внутренний двор, и лишь затем коротко бросил Магьер:
— Ждите меня здесь.
Он пересек двор и вошел в массивные двери, которые располагались в дальней стене замка.
Магьер выждала, пока Омаста скроется из виду, и окинула взглядом высокие стены замка — огромный каменный квадрат с башнями по углам, с четырех сторон ограждавший внутренний двор. Наверное, ничего дурного не случится, если она под бдительным присмотром стражников просто побродит по двору, оглядится по сторонам.
Не успела она сделать и трех шагов, как стражники переместились на новые позиции — и с четырех сторон окружили Магьер, Винн и Мальца. Ближе подходить они не стали, так что вряд ли смогли бы дотянуться до Магьер копьем, но и так было ясно — подобраться к стенам замка никому из чужаков не позволят.
Да, они сумели проникнуть за стены Дармутовой твердыни, но с каждой минутой это достижение теряло свою ценность.
Винн опять задрожала от холода, и Магьер всем сердцем понадеялась, что Лисил еще спит в теплой постели. Он напился, нарушив свое обещание, впервые с тех пор, как они отплыли в Белу, но, быть может, ему наконец удалось поспать без сновидений. Винн присела на корточки рядом с Мальцом, и пес прижался к ней косматым боком.
Омаста скоро вернулся и махнул рукой Магьер, указывая на открытые двери замка. Она заключила, что приглашение касается их всех, и позвала Винн. При их приближении лейтенант отступил в сторону.
Едва Магьер переступила порог, в лицо ей ударила волна жара. Быть может, на самом деле тут было и не так жарко — просто теплее, чем снаружи. По обе стороны от входа располагались арочные проемы, ведущие в огромные залы. Зал справа, судя по всему, предназначался для торжественных трапез. Краем уха Магьер уловила потрескивание огня в очаге, которое доносилось из глубины зала. Омаста ввел своих подопечных в зал, находившийся слева.
На стенах этого зала жарко пылали жаровни, а между ними были развешаны щиты и разнообразное оружие. Дальнюю стену зала украшали два гобелена. На одном был изображен живописный герб — три горных пика с зелеными склонами, и над ними в небе сверкавшая, словно солнце, золотая корона. Другой гобелен изображал всадника на вороном коне.
Два волкодава, принюхиваясь, вышли из-за стола. При виде Мальца они зарычали. Пес не стал рычать в ответ, но выразительно уселся перед Винн.
Магьер перевела взгляд на людей, находившихся в зале.
Один из них был тот самый человек, который минувшей ночью приходил к Брету. Фарис расположился в кресле, стоявшем справа, дальше всего от входа, и разглядывал Магьер не менее пристально, чем она разглядывала его. За его креслом стояла гибкая черноволосая женщина, настолько похожая внешне на Фариса, что вполне могла быть его сестрой или близкой родственницей.
Магьер могла лишь гадать, каким образом в слугах у Дармута оказались мондьялитко. Насколько она знала этих горных бродяг, они вряд ли пошли бы на службу по доброй воле.
Третий из находившихся в зале вышел, скрестив руки на груди, вслед за волкодавами из-за стола. От него резко пахло застарелым потом. Ростом он был ниже Омасты, но выглядел внушительно. Каждое его движение помимо воли приковывало взгляд.
До сих пор Дармут был для Магьер только тенью, безликим призраком из прошлого Лисила. Сохраняя бесстрастный вид, она рассматривала человека, который искалечил разум и дух Лисила... и, быть может, убил его родителей в отместку за то, что их сын вырвался на свободу.
Магьер осторожно пробудила свою дампирскую натуру, раскрыла восприятие и попыталась прочувствовать Дармута. Вонь застарелого пота резко усилилась. Магьер ощутила, каким ледяным холодом веет от каждого его шага. Кожаный нагрудник под скрещенными руками Дармута был обильно промаслен, стальные детали отполированы до блеска. Волосы у него были коротко подстрижены, лицо со всем тщанием выбрито — совсем не так когда-то описывал его Лисил. Широкое, тяжеловесное лицо покрывали морщины, — признак неотвратимо надвигающейся старости — но руки Дармута по-прежнему были мускулистые, сильные.
— Ты и есть охотница? — спросил он низким, гулким голосом.
Магьер осознала, что этот человек способен приговорить к смерти ее, Мальца и Винн — и миг спустя забыть об их существовании. Ей никогда не удастся вызвать его на разговор о чем-либо еще, кроме насущного дела.
— Да, — ответила она вслух.
— И ты веришь в этих тварей? В вампиров?
— Так же, как и ты... иначе бы не послал за мной.
Дармут остановился шагах в двух от нее.
— Я слыхал о шарлатанских действах, которые устраивают для легковерных крестьян. Как можно убить того, кто и так уже мертв? Волшебным порошком? Заклинанием невидимости?
— Отрубить ему голову, — напрямую ответила Магьер. — И сжечь тело.
Дармут помолчал, и Магьер подумалось, что ее ответ, быть может, оказался для него чересчур простым. Или же, наоборот, ее прямота приглушила в нем голос сомнения. Дармут поглядел на Мальца и Винн.
— А эти двое для чего?
— Он идет по следу. Она отыскивает людей и места, которые ему надо обследовать. Нам пригодилась бы в поисках одежда жертвы или хотя бы лоскут от одежды... а также все, что известно об этом вампире.
Дармут, явно раздраженный ее тоном, грубо отпихнул с дороги одного из волкодавов.
— Это нелюдь, который пьет кровь аристократок! Найдите его, да поскорее!
Магьер даже не дрогнула.
— Так он мужского пола?
Лицо Дармута помрачнело. Магьер поняла, что ему нет дела до таких подробностей. Быть может, сам он до сих пор уверен, что это не вампир, а просто сумасшедший. Он просто хочет нанять Магьер и окончательно выбросить это дело из головы.
Из арочного проема в зал шагнул Омаста.
— Нападение произошло в проулке за трактиром «Бронзовый колоколец». Быть может, твой пес сумеет отыскать там какой-нибудь след?
Несколько охранников барона Милеа сумели разглядеть того, кто напал на леди Прога. Они смогут рассказать тебе больше.
Магьер поняла: Омасту встревожило настроение его повелителя, и он хочет, чтобы аудиенция побыстрее завершилась. Когда Омаста пришел к кордегардии, он уже знал, как зовут Магьер, стало быть, он не просто стражник, а, скорее всего, доверенное лицо Дармута. На вид ему около двадцати пяти, так что вряд ли он служил Дармуту в то же время, что и родители Лисила. Однако же ему может быть известно кое-что другое, например, с какой стати те, кто решил бежать из города, направились прямиком в замок.
И есть еще леди Прога, та, чье имя упомянул Фарис, имя, которое выбило Лисила из равновесия и погрузило в кошмары прошлого.
— Нам надо поговорить с леди Прога, — сказала Магьер, обращаясь напрямую к Дармуту. — Она была бы наилучшим свидетелем.
— Нет! — рявкнул Дармут. — С другими просьбами обращайся к Омасте. Он все устроит. Начни охоту сегодня же, если хочешь получить деньги. Я удвою тебе оплату, если ты этой же ночью покончишь с делом и принесешь мне голову этой твари.
Отвращение, которое вызывал у Магьер этот человек, усилилось.
— Как ты узнал, что я в городе?
— Это мой город, — отрезал он. — Можешь идти.
Фарис поднялся и обогнул стол. Его гибкая спутница двинулась за ним. Они подошли сзади к Дармуту и встали по обе стороны от него.
Теперь уже было ясно, что пытаться обследовать замок бессмысленно, но Магьер все же видела, что Винн внимательно разглядывает стены, увешанные щитами, оружием и гобеленами, а также людей, находившихся в зале. Малец тоже посматривал по сторонам, но при этом ни на шаг не отходил от юной Хранительницы, держась между нею и спутниками Дармута.
Прежде чем Магьер успела сказать хоть слово, Омаста взял ее за руку и решительно потянул к выходу. Она тотчас выдернула руку, но все же подчинилась, подгоняя перед собой Винн и Мальца. Пес вышел из зала первым и остановился, озираясь, на лестничной площадке.
Магьер едва сдерживала раздражение. И что же он, интересно, надеется здесь разглядеть? Когда они дошли до дверей замка, позади послышались шаги. Магьер остановилась и обернулась.
Дармут вышел из зала, направляясь к боковому коридору, а за ним по пятам, словно тени, следовали мондьялитко.
— Ты бы мог спросить мою цену, прежде чем обещать удвоить ее! — крикнула она.
Дармут скрылся в коридоре, даже не оглянувшись.
ГЛАВА 10
Хеди с покорным видом опустила глаза, и Дармут вышел, не сказав больше ни слова. Рука Хеди под столом с силой скомкала складки платья.
Может, ей обрить голову наголо и посмотреть, как ему понравится такаяприческа? Хеди ненавидела Дармута, как никого в мире, — кроме разве что того человека, который убил ее спящего отца. Теперь все взгляды в трапезной были устремлены на нее, и есть ей совсем расхотелось.
Она встала из-за стола и вышла на площадку главной лестницы, ломая голову, чем бы себя занять. Прямо напротив нее располагался зал совета, где два дня назад Хеди ужинала в обществе повелителя этой несчастной страны. Туда ее совершенно не тянуло.
Влево и вправо от лестничной площадки тянулись длинные коридоры. Насколько могла разглядеть Хеди, в них не было ни боковых ответвлений, ни лестниц, ведущих вниз. Она обогнула главную лестницу и свернула в левый коридор, который вел на север. Коридор долго шел прямо, потом резко повернул направо. Хеди дошла до поворота и осторожно выглянула за угол. Вдалеке, в самом конце коридора была дверь, которую охраняли два солдата, Хеди торопливо отступила и вернулась к главной лестнице.
В правом коридоре, который вел на юг, было то же самое: точно такая же дверь и двое часовых. Скорее всего, одна из этих дверей — а может, и обе — вела в подземелье. Хеди не терпелось обследовать замок, чтобы разузнать новые подробности для чертежей Брета.
Дармут запретил ей спускаться вниз, но ведь есть еще и верхние этажи. Если ее остановят, она всегда может притвориться, что хотела вернуться в свою комнату и заблудилась.
Хеди двинулась вверх по главной лестнице. По пути ей встретились двое слуг, но ни одного солдата. Дойдя до лестничной площадки второго этажа, она уловила краем глаза какое-то движение. Из комнаты, располагавшейся в самом конце коридора, вышла Джулия с подносом, на котором стояли пустые тарелки.
Неужели в замке есть еще один «гость»?
Хеди сосчитала, через сколько дверей от лестничной площадки находится та дверь, из которой вышла Джулия, и, обогнув по кругу площадку, поднялась на один лестничный пролет выше. Там она притаилась, выжидая, затем осторожно выглянула из-за каменных перил — и увидела, что Джулия спускается на главный ярус.
Убедившись, что служанка уже не вернется, Хеди торопливо сбежала вниз. Подойдя ближе к нужной двери, она услышала, как кто-то поет нежным, тоненьким голоском. Девочка? Хеди не могла представить, откуда в замке мог взяться ребенок. У Дармута, насколько она знала, не было никакой родни, а уж тем более маленькой дочери или племянницы.
Она легонько постучала в дверь:
— Можно?
Пение прервалось, и секунду спустя дверь отворилась. Перед Хеди стояла невысокая худенькая девчушка.
На вид ей было никак не больше десяти лет. На ней было простенькое светлое платье, густые черные кудри подвязаны белой лентой, отчего смуглое личико казалось еще смуглее. Темно-карие глаза серьезно взирали на Хеди. Во всем облике девочки было что-то смутно знакомое.
Хеди улыбнулась.
— Здравствуй, — сказала она. — Я тут в гостях, но мне совершенно нечем заняться. Ты не возражаешь, если я побуду с тобой?
Девочка глянула на нее изумленно, но все же улыбнулась в ответ:
— В моей комнате? Ты хочешь зайти ко мне?
— Конечно... если только ты не предпочтешь вместе прогуляться по замку.
Девочка помотала головой, и ее круглое личико даже поморщилось от досады.
— Мне нельзя выходить из комнаты без Джулии и Девида.
— Кто такой Девид?
Малышка закатила глаза и выразительно вздохнула.
— Он ходит с мечом. И охраняет меня от... в общем, охраняет.
Хеди могла лишь гадать, зачем ребенку, да еще и в замке понадобился телохранитель. Она вообще никогда прежде не видела здесь детей. Между тем девчушка обеими руками налегла на дверь и широко ее распахнула.
— Хочешь посмотреть на моих кукол?
— Да, очень хочу.
И Хеди вошла в небольшую прелестную комнату, которая выглядела совершенно неуместной в угрюмой твердыне тирана.
Аскетическую унылость каменных стен смягчали небольшие гобелены с изображением фантастических существ — от дракона с телом змеи до странных тонкогубых людей с огромными крыльями, которыми они прикрывали поросшие перьями тела. На одном гобелене была изображена небольшая темно-коричневая кошка, которая восседала на спине серебристо-серого оленя. Правда, Хеди никогда не видела оленей с такой длинной шерстью, и рога у него были длинные, изогнутые, без отростков. Большую часть комнаты занимала кровать под балдахином, но оставалось место и для шкафа с куклами и игрушечными зверями. В изножье кровати стоял большой сундук, с мягкими подушками на крышке.
— Меня зовут Хеди, и я гостья лорда Дармута. А ты тоже гостишь в замке?
— Вовсе я не гощу. Я же Кори! — ответила девочка с таким видом, словно это все объясняло. — Я живу здесь с папой и мамой.
Хеди заглянула в темные глаза Кори и внезапно поняла, кто ее родители — Фарис и Вентина, скрытные слуги Дармута. Кори не только внешне была типичная мондьялитко — она очень походила и на отца, и на мать.
— Пойдем, я покажу тебе Селину! — воскликнула Кори, схватив ее за руку. — Это моя любимая кукла. У нее золотистые волосы, а мне всегда хотелось, чтоб у меня были золотистые волосы.
Хеди послушно пошла вслед за девочкой к кровати. Там, спиной к подушке сидела хорошенькая кукла с фарфоровым лицом. Кори живо напомнила Хеди ее младших сестер — они тоже любили показывать новым гостям своих кукол и игрушки, утверждая, что это редкие сокровища, привезенные отцом из дальних стран. Хеди никогда и не пыталась их переубедить, не желая разрушить их детские представления о том, что мир огромен и невыразимо прекрасен.
Боль потери нахлынула внезапно и с такой силой, словно все это случилось лишь вчера. Хеди коротко, судорожно вздохнула и усилием воли вынудила себя улыбнуться.
— А ты часто видишься с отцом и матерью? — спросила она.
— Часто? — переспросила Кори, нахмурясь. Должно быть, время для нее все еще оставалось сложным понятием. — Девид и Джулия водят меня повидаться с ними. Иногда папа берет меня погулять во внутреннем дворе, но с нами обязательно ходит Джулия.
Стало быть, Дармут никогда не позволяет выпускать девочку из виду, она всегда под присмотром... даже когда встречается с родителями. Похоже на то, что им даже не позволено приходить в ее комнату.
Заложница... Хеди это ничуть не удивило. Всякий в этой стране — заложник, раб, скованный цепями страха. Но... кто же такие на самом деле Фарис и Вентина? Что за важные услуги оказывают они Дармуту, если этот ублюдок держит взаперти их дочь, чтобы быть уверенным в их преданности?
А малышке Кори так одиноко здесь, что она рада любому гостю, даже совершенно незнакомому человеку.
— У тебя есть какие-нибудь игры? — спросила Хеди. — Мы могли бы поиграть.
— Игры? — Смуглое личико Кори просияло. — Ты можешь со мной поиграть? У меня есть карты. Папа обещал, что научит меня играть в карты, но так и не собрался. А ты умеешь?
— Конечно! — заверила Хеди.
Девочка пришла в такой восторг, что на душе у Хеди стало еще тяжелее, однако она постаралась скрыть от Кори свои чувства. Она села на краю кровати, разгладила перину и принялась раскладывать карты квадратом, рубашками вверх.
— Первая игра называется «Найти короля», — прошептала она с улыбкой.
Кори захихикала в ответ. Так они и провели весь день, и Хеди приложила все усилия, чтобы не дать Кори догадаться, что они обе — пленницы.
* * *
Магьер, борясь с волнением, стояла вместе с Винн и Мальцом перед аркой кордегардии, за которой протянулся длинный мост, ведущий к замку. Надо бы подготовиться к тому, что ей предстоит... но этот треклятый замок так и маячит перед глазами!
Вид у него был пугающий, хотя Магьер доводилось видеть крепости и повнушительней. Четыре квадратные башни, возвышавшиеся по углам замка, лишь усиливали ощущение, что вся эта твердыня в одну незапамятную ночь попросту поднялась из озерных вод и тяжелой тушей нависла над городом. Магьер вдруг показалось, что весь ее замысел поводить Дармута за нос только ради того, чтоб проникнуть в замок, — нелепая, детская выдумка. Нельзя было брать с собой Винн и Мальца, нельзя было допустить, чтоб они даже близко подошли к этому месту. Магьер пыталась собраться с духом перед аудиенцией у местного тирана, но перед ее мысленным взором до сил пор маячил Лисил, скорчившийся со стилетом в углу пустой темной спальни, — невидящие глаза, залитое потом лицо. И особенно ясным, беспощадно четким становилось это видение, когда она смотрела на замок.
Прошлой ночью, проснувшись, она обнаружила, что одна в кровати и что Лисила в комнате нет. Прежде чем Магьер успела натянуть рубашку и броситься на поиски, он буквально ввалился в спальню. Он споткнулся о собственные сапоги, валявшиеся на полу, и Магьер подхватила его, поддержала и довела до кровати. От него разило вином. Магьер втащила его на кровать, укрыла и обняла. Молча. Да и что она могла сказать?
Магьер поглядела на башни замка. Родина Лисила, край его, как он сам говорил, «первой жизни», терзала и мучила его столькими кошмарами, о которых она ничего не знала и знать не могла.
— Как ты думаешь, скоро за нами придут? — спросила Винн, дрожа всем телом. С каждым словом с ее полудетских губ срывалось белое облачко пара.
— Присядь вместе с Мальцом у стены, — посоветовала Магьер, — накрой его полой куртки, так вам будет теплее.
Винн последовала ее совету, и Малец поплотнее прижался к юной Хранительнице. Перед этой встречей Винн аккуратно заплела косы, но все равно в короткой рваной тунике, поверх которой была наброшена овчинная куртка, девушка выглядела неказисто. Удручающее впечатление производил и ее дорожный мешок, изрядно потрепанный и заляпанный грязью.
Магьер не стала прихорашиваться перед походом в замок. Поверх чистой льняной рубашки она натянула шерстяной свитер, на свитер — кожаный доспех. Из-под края плаща с капюшоном виднелся кончик потертых ножен сабли. Дармуту, в отличие от напыщенных аристократов Белы, наплевать будет, как она выглядит. Он искал охотницу, и от Магьер ему нужно будет только одно: чтоб она любыми средствами выполнила его заказ. Чем меньше будет у нее внешнего лоска, тем, пожалуй, и лучше.
От размышлений Магьер отвлек резкий скрип, и она увидела, что массивные ворота замка медленно растворяются.
— Идут? — живо спросила Винн и вскочила, чтобы убедиться в этом.
Посередине длинного каменного моста шли трое. Тот, кто шагал первым, явно был офицер: кожаный нагрудник, у пояса в ножнах короткий меч. У него были светлые волосы и густая белокурая борода. Солдаты, сопровождавшие его, несли копья длиной больше человеческого роста.
— Ты — охотница? — спросил офицер, не называя себя. — Охотница по имени Магьер?
— Да, — ответила Магьер и прибавила, увидев, что он перевел взгляд на Мальца и Винн: — А это мои напарники... то есть помощники.
— Мне было сказано привести только тебя, — сказал он.
— Она не охотится без нас, — вмешалась Винн, прежде чем Магьер успела сказать хоть слово. — Вампиры бывают разные, и охоту всякий раз надо тщательно продумать заранее. Мы должны знать все подробности с самого начала.
Рослый офицер, казалось, опешил от такого напора. Магьер скрестила руки на груди и молча ждала, всем своим видом подтверждая слова Винн. Странно было видеть, как юная Хранительница изображает такую непреклонность... не говоря уж о том, что ей вообще здесь, по большому счету, не место.
Офицер тем не менее не спешил с ними соглашаться.
— Они помогают мне охотиться, — сказала Магьер, — и без них мне не обойтись. Быть может, лорда Дармута не осведомили об этом до того, как он решил прибегнуть к моим услугам.
Офицер окинул ее взглядом с головы до ног, пристально взглянул ей в лицо.
— Я — лейтенант Омаста. Пойдете за мной во внутренний двор и там подождете, пока я изложу все это моему лорду. Он и решит, кому остаться, а кому уйти.
Магьер кивнула. Именно так она всегда добивалась своего — не сразу, так частями.
Двое стражников с копьями расступились. Омаста двинулся назад, к замку, за ним последовала Магьер. Винн и Малец шли за ней, а стражники замыкали шествие.
Шагая по мосту, Магьер не видела, как по обе стороны от них, прямо под каменными выступами, плещется озерная вода. Все, что было доступно ее взгляду, — широкая спина Омасты, который провел их по подвесному мосту в распахнутые ворота замка. Пройдя длинным туннелем, — казалось, что сумрачный замок поглотил их и уже не выпустит из своего гигантского брюха, — они наконец-то очутились во внутреннем дворе.
Еще в трактире, до того как они отправились в замок, Малец с помощью Винн дал Магьер указания, как следует себя вести в твердыне Дармута. Ей надлежало ни в коем случае не вынимать саблю из ножен и, если того потребуют, без промедления отдать оружие. «Выполнять приказы, — диктовал Малец, тыкая лапой в эльфийские знаки, — и никаких угроз». Эти указания вызвали у Магьер зубовный скрежет, но она твердо была намерена следовать советам Мальца.
Омаста вполголоса поговорил о чем-то с двумя вооруженными стражниками, которые охраняли внутренний двор, и лишь затем коротко бросил Магьер:
— Ждите меня здесь.
Он пересек двор и вошел в массивные двери, которые располагались в дальней стене замка.
Магьер выждала, пока Омаста скроется из виду, и окинула взглядом высокие стены замка — огромный каменный квадрат с башнями по углам, с четырех сторон ограждавший внутренний двор. Наверное, ничего дурного не случится, если она под бдительным присмотром стражников просто побродит по двору, оглядится по сторонам.
Не успела она сделать и трех шагов, как стражники переместились на новые позиции — и с четырех сторон окружили Магьер, Винн и Мальца. Ближе подходить они не стали, так что вряд ли смогли бы дотянуться до Магьер копьем, но и так было ясно — подобраться к стенам замка никому из чужаков не позволят.
Да, они сумели проникнуть за стены Дармутовой твердыни, но с каждой минутой это достижение теряло свою ценность.
Винн опять задрожала от холода, и Магьер всем сердцем понадеялась, что Лисил еще спит в теплой постели. Он напился, нарушив свое обещание, впервые с тех пор, как они отплыли в Белу, но, быть может, ему наконец удалось поспать без сновидений. Винн присела на корточки рядом с Мальцом, и пес прижался к ней косматым боком.
Омаста скоро вернулся и махнул рукой Магьер, указывая на открытые двери замка. Она заключила, что приглашение касается их всех, и позвала Винн. При их приближении лейтенант отступил в сторону.
Едва Магьер переступила порог, в лицо ей ударила волна жара. Быть может, на самом деле тут было и не так жарко — просто теплее, чем снаружи. По обе стороны от входа располагались арочные проемы, ведущие в огромные залы. Зал справа, судя по всему, предназначался для торжественных трапез. Краем уха Магьер уловила потрескивание огня в очаге, которое доносилось из глубины зала. Омаста ввел своих подопечных в зал, находившийся слева.
На стенах этого зала жарко пылали жаровни, а между ними были развешаны щиты и разнообразное оружие. Дальнюю стену зала украшали два гобелена. На одном был изображен живописный герб — три горных пика с зелеными склонами, и над ними в небе сверкавшая, словно солнце, золотая корона. Другой гобелен изображал всадника на вороном коне.
Два волкодава, принюхиваясь, вышли из-за стола. При виде Мальца они зарычали. Пес не стал рычать в ответ, но выразительно уселся перед Винн.
Магьер перевела взгляд на людей, находившихся в зале.
Один из них был тот самый человек, который минувшей ночью приходил к Брету. Фарис расположился в кресле, стоявшем справа, дальше всего от входа, и разглядывал Магьер не менее пристально, чем она разглядывала его. За его креслом стояла гибкая черноволосая женщина, настолько похожая внешне на Фариса, что вполне могла быть его сестрой или близкой родственницей.
Магьер могла лишь гадать, каким образом в слугах у Дармута оказались мондьялитко. Насколько она знала этих горных бродяг, они вряд ли пошли бы на службу по доброй воле.
Третий из находившихся в зале вышел, скрестив руки на груди, вслед за волкодавами из-за стола. От него резко пахло застарелым потом. Ростом он был ниже Омасты, но выглядел внушительно. Каждое его движение помимо воли приковывало взгляд.
До сих пор Дармут был для Магьер только тенью, безликим призраком из прошлого Лисила. Сохраняя бесстрастный вид, она рассматривала человека, который искалечил разум и дух Лисила... и, быть может, убил его родителей в отместку за то, что их сын вырвался на свободу.
Магьер осторожно пробудила свою дампирскую натуру, раскрыла восприятие и попыталась прочувствовать Дармута. Вонь застарелого пота резко усилилась. Магьер ощутила, каким ледяным холодом веет от каждого его шага. Кожаный нагрудник под скрещенными руками Дармута был обильно промаслен, стальные детали отполированы до блеска. Волосы у него были коротко подстрижены, лицо со всем тщанием выбрито — совсем не так когда-то описывал его Лисил. Широкое, тяжеловесное лицо покрывали морщины, — признак неотвратимо надвигающейся старости — но руки Дармута по-прежнему были мускулистые, сильные.
— Ты и есть охотница? — спросил он низким, гулким голосом.
Магьер осознала, что этот человек способен приговорить к смерти ее, Мальца и Винн — и миг спустя забыть об их существовании. Ей никогда не удастся вызвать его на разговор о чем-либо еще, кроме насущного дела.
— Да, — ответила она вслух.
— И ты веришь в этих тварей? В вампиров?
— Так же, как и ты... иначе бы не послал за мной.
Дармут остановился шагах в двух от нее.
— Я слыхал о шарлатанских действах, которые устраивают для легковерных крестьян. Как можно убить того, кто и так уже мертв? Волшебным порошком? Заклинанием невидимости?
— Отрубить ему голову, — напрямую ответила Магьер. — И сжечь тело.
Дармут помолчал, и Магьер подумалось, что ее ответ, быть может, оказался для него чересчур простым. Или же, наоборот, ее прямота приглушила в нем голос сомнения. Дармут поглядел на Мальца и Винн.
— А эти двое для чего?
— Он идет по следу. Она отыскивает людей и места, которые ему надо обследовать. Нам пригодилась бы в поисках одежда жертвы или хотя бы лоскут от одежды... а также все, что известно об этом вампире.
Дармут, явно раздраженный ее тоном, грубо отпихнул с дороги одного из волкодавов.
— Это нелюдь, который пьет кровь аристократок! Найдите его, да поскорее!
Магьер даже не дрогнула.
— Так он мужского пола?
Лицо Дармута помрачнело. Магьер поняла, что ему нет дела до таких подробностей. Быть может, сам он до сих пор уверен, что это не вампир, а просто сумасшедший. Он просто хочет нанять Магьер и окончательно выбросить это дело из головы.
Из арочного проема в зал шагнул Омаста.
— Нападение произошло в проулке за трактиром «Бронзовый колоколец». Быть может, твой пес сумеет отыскать там какой-нибудь след?
Несколько охранников барона Милеа сумели разглядеть того, кто напал на леди Прога. Они смогут рассказать тебе больше.
Магьер поняла: Омасту встревожило настроение его повелителя, и он хочет, чтобы аудиенция побыстрее завершилась. Когда Омаста пришел к кордегардии, он уже знал, как зовут Магьер, стало быть, он не просто стражник, а, скорее всего, доверенное лицо Дармута. На вид ему около двадцати пяти, так что вряд ли он служил Дармуту в то же время, что и родители Лисила. Однако же ему может быть известно кое-что другое, например, с какой стати те, кто решил бежать из города, направились прямиком в замок.
И есть еще леди Прога, та, чье имя упомянул Фарис, имя, которое выбило Лисила из равновесия и погрузило в кошмары прошлого.
— Нам надо поговорить с леди Прога, — сказала Магьер, обращаясь напрямую к Дармуту. — Она была бы наилучшим свидетелем.
— Нет! — рявкнул Дармут. — С другими просьбами обращайся к Омасте. Он все устроит. Начни охоту сегодня же, если хочешь получить деньги. Я удвою тебе оплату, если ты этой же ночью покончишь с делом и принесешь мне голову этой твари.
Отвращение, которое вызывал у Магьер этот человек, усилилось.
— Как ты узнал, что я в городе?
— Это мой город, — отрезал он. — Можешь идти.
Фарис поднялся и обогнул стол. Его гибкая спутница двинулась за ним. Они подошли сзади к Дармуту и встали по обе стороны от него.
Теперь уже было ясно, что пытаться обследовать замок бессмысленно, но Магьер все же видела, что Винн внимательно разглядывает стены, увешанные щитами, оружием и гобеленами, а также людей, находившихся в зале. Малец тоже посматривал по сторонам, но при этом ни на шаг не отходил от юной Хранительницы, держась между нею и спутниками Дармута.
Прежде чем Магьер успела сказать хоть слово, Омаста взял ее за руку и решительно потянул к выходу. Она тотчас выдернула руку, но все же подчинилась, подгоняя перед собой Винн и Мальца. Пес вышел из зала первым и остановился, озираясь, на лестничной площадке.
Магьер едва сдерживала раздражение. И что же он, интересно, надеется здесь разглядеть? Когда они дошли до дверей замка, позади послышались шаги. Магьер остановилась и обернулась.
Дармут вышел из зала, направляясь к боковому коридору, а за ним по пятам, словно тени, следовали мондьялитко.
— Ты бы мог спросить мою цену, прежде чем обещать удвоить ее! — крикнула она.
Дармут скрылся в коридоре, даже не оглянувшись.
ГЛАВА 10
Лисил, едва волоча ноги, поднимался по лестнице трактира с колчаном, полным арбалетных болтов, двумя бутылками масла и старым, протертым до дыр полотенцем, которое он отыскал в кухне. Открыв дверь комнаты, он увидел, что его спутницы сидят на полу вокруг «говорильной кожи».
По лицу Магьер невозможно было понять, что она сейчас чувствует. Это могло быть что угодно — разочарование, гнев, тревога и еще ворох чувств, о которых Лисил ничего не знал, да и не хотел знать. Она не сказала ни слова о том, каким образом Лисил очутился в кровати, а сам он этого просто не помнил. Ему некогда было стыдиться того, что он устроил прошлой ночью. По крайней мере он выспался. Хотя бы одну ночь его не мучили ни барон Прога, ни юная Хеди.
— Чеснока нет, — сообщил он, положив колчан на кровать. — И на рынке его сейчас тоже не сыщешь — не сезон. У меня, правда, есть мысль, чем его можно заменить.
— Садись, — сказала Магьер. Сама она сидела, привалившись спиной к кровати, но при этом слове подвинулась.
Она оделась так, как одевалась всегда, когда играла роль «охотницы», черные волосы были стянуты ремешком в конский хвост. Две лампы и несколько свечей озаряли ее теплым светом, зажигая в волосах багряные искорки. Лисилу всегда нравились ее волосы.
Но как же она сейчас сдержанна и бесстрастна... Натыкаясь на проблему, Магьер обычно справлялась с ней двумя способами — либо очертя голову бросалась в бой, кипя от ярости, либо же встречала все происходящее ледяным пренебрежением. Лисил не знал, как истолковать эту необычную для нее безмолвную настороженность.
Он рухнул на пол рядом с Магьер, и тут же к горлу покатила тошнота, как будто желудок сам по себе решил вывернуться наружу. Организм полуэльфа явно отвык от того, чтобы его усыпляли изобильной выпивкой.
После возвращения Магьер в присутствии Брета им как-то удавалось поддерживать ничего не значащий разговор, и вот теперь они наконец-то остались одни. Лисил испытывал смешанные чувства. С одной стороны, он всем сердцем жаждал хоть каких-нибудь сведений об участи отца и матери, с другой — все еще злился на Магьер, Винн и Мальца за то, что они не вняли его требованию держаться подальше от Дармута. Еще хуже было то, что сам он при этом оставался в тени. Другие делали то, что должен был делать он, и вместо него подставляли себя под удар.
— Мы не так уж много и увидели, — сказала Винн, — внутренний двор, лестничную площадку и зал совета. Напротив зала совета — большая трапезная, между ними — центральная лестница, которая ведет наверх. От основания лестницы расходятся в разные стороны два коридора.
— Ты был прав, — заметила Магьер, испытующе глядя на Лисила. — От самого Дармута мы ничего не узнаем, но вот этот лейтенант — Омаста — может нам пригодиться.
— Нет! — Лисил выкрикнул это так резко, что у него заболела голова. — Никому в окружении Дармута нельзя доверять. Он их всех держит на крючке, а иначе бы никогда к себе не подпустил. Этот Омаста на все пойдет, чтобы уберечь свою шкуру, а ты ничего и не узнаешь, пока он тебя не предаст.
В черных глазах Магьер полыхнул знакомый неукротимый огонь... но, прежде чем она успела возразить, Малец коротко гавкнул и принялся тыкать лапой в «говорильную кожу».
— Что такое? — спросил полуэльф.
Винн проследила взглядом за передвижениями собачьей лапы.
— Он говорит «три», — бормотала она, — и... «мысли» или «догадки». Какие еще догадки?
— Предположения, — ответил за Мальца Лисил. — О том, почему мои отец и мать бежали в замок.
Малец все так же тыкал лапой в эльфийские символы, и Винн, следившая за ним, напряженно наморщила лоб.
— Это трудно перевести, — созналась она. — Наиболее близкие по значению белашкийские слова — «орудие принуждения». Быть может, твои родители хотели добыть в замке нечто такое, что заставило бы Дармута сохранить им жизнь?
По лицу Магьер невозможно было понять, что она сейчас чувствует. Это могло быть что угодно — разочарование, гнев, тревога и еще ворох чувств, о которых Лисил ничего не знал, да и не хотел знать. Она не сказала ни слова о том, каким образом Лисил очутился в кровати, а сам он этого просто не помнил. Ему некогда было стыдиться того, что он устроил прошлой ночью. По крайней мере он выспался. Хотя бы одну ночь его не мучили ни барон Прога, ни юная Хеди.
— Чеснока нет, — сообщил он, положив колчан на кровать. — И на рынке его сейчас тоже не сыщешь — не сезон. У меня, правда, есть мысль, чем его можно заменить.
— Садись, — сказала Магьер. Сама она сидела, привалившись спиной к кровати, но при этом слове подвинулась.
Она оделась так, как одевалась всегда, когда играла роль «охотницы», черные волосы были стянуты ремешком в конский хвост. Две лампы и несколько свечей озаряли ее теплым светом, зажигая в волосах багряные искорки. Лисилу всегда нравились ее волосы.
Но как же она сейчас сдержанна и бесстрастна... Натыкаясь на проблему, Магьер обычно справлялась с ней двумя способами — либо очертя голову бросалась в бой, кипя от ярости, либо же встречала все происходящее ледяным пренебрежением. Лисил не знал, как истолковать эту необычную для нее безмолвную настороженность.
Он рухнул на пол рядом с Магьер, и тут же к горлу покатила тошнота, как будто желудок сам по себе решил вывернуться наружу. Организм полуэльфа явно отвык от того, чтобы его усыпляли изобильной выпивкой.
После возвращения Магьер в присутствии Брета им как-то удавалось поддерживать ничего не значащий разговор, и вот теперь они наконец-то остались одни. Лисил испытывал смешанные чувства. С одной стороны, он всем сердцем жаждал хоть каких-нибудь сведений об участи отца и матери, с другой — все еще злился на Магьер, Винн и Мальца за то, что они не вняли его требованию держаться подальше от Дармута. Еще хуже было то, что сам он при этом оставался в тени. Другие делали то, что должен был делать он, и вместо него подставляли себя под удар.
— Мы не так уж много и увидели, — сказала Винн, — внутренний двор, лестничную площадку и зал совета. Напротив зала совета — большая трапезная, между ними — центральная лестница, которая ведет наверх. От основания лестницы расходятся в разные стороны два коридора.
— Ты был прав, — заметила Магьер, испытующе глядя на Лисила. — От самого Дармута мы ничего не узнаем, но вот этот лейтенант — Омаста — может нам пригодиться.
— Нет! — Лисил выкрикнул это так резко, что у него заболела голова. — Никому в окружении Дармута нельзя доверять. Он их всех держит на крючке, а иначе бы никогда к себе не подпустил. Этот Омаста на все пойдет, чтобы уберечь свою шкуру, а ты ничего и не узнаешь, пока он тебя не предаст.
В черных глазах Магьер полыхнул знакомый неукротимый огонь... но, прежде чем она успела возразить, Малец коротко гавкнул и принялся тыкать лапой в «говорильную кожу».
— Что такое? — спросил полуэльф.
Винн проследила взглядом за передвижениями собачьей лапы.
— Он говорит «три», — бормотала она, — и... «мысли» или «догадки». Какие еще догадки?
— Предположения, — ответил за Мальца Лисил. — О том, почему мои отец и мать бежали в замок.
Малец все так же тыкал лапой в эльфийские символы, и Винн, следившая за ним, напряженно наморщила лоб.
— Это трудно перевести, — созналась она. — Наиболее близкие по значению белашкийские слова — «орудие принуждения». Быть может, твои родители хотели добыть в замке нечто такое, что заставило бы Дармута сохранить им жизнь?