* * *
 
   Магьер услышала крик Винн. Она замедлила бег, остановилась и оглянулась. Малец тоже развернулся на бегу.
   Трое солдат уже нагоняли их. С другой стороны бежали к ним еще трое. Магьер так и не смогла разглядеть Винн, и ярость охватила ее при мучительной мысли о том, что именно она завела юную Хранительницу в эту западню.
   Малец метнулся было назад, навстречу бегущим солдатам.
   — Нет! — крикнула Магьер.
   Пес притормозил и сердито зарычал.
   — Мы ей не поможем, если попадемся сами, — проговорила Магьер.
   Малец дважды гавкнул, выражая несогласие, но все же вернулся к ней и, не замедляя бега, ринулся на подбегавших солдат. Магьер бросилась за ним.
   Внимание солдат было целиком сосредоточено на ней, и первый из них оказался застигнут врасплох, когда пес, пробегая мимо, цапнул его за ногу. Солдат пошатнулся, и Магьер на бегу рубанула его саблей по боку. Она даже не оглянулась, чтобы посмотреть, упал ли он. Двое других солдат замедлили бег.
   Малец свернул направо и, оскалив зубы, бросился сбоку на одного из солдат. Тот завертелся, пытаясь отбиться от пса, а Магьер атаковала его сотоварища.
   С каждым стремительным вдохом в ней все сильнее разгорался голод. Стужи она больше не чувствовала. Противник занес для удара короткий меч, и Магьер, не прерывая бега, сделала выпад снизу. В этот миг ей почудилось, что движения солдата необъяснимо замедлились, но сама она при этом двигалась так же быстро.
   Короткий меч врага не проделал и половины пути, когда столкнулся с саблей Магьер. Солдат не выдержал удара, и Магьер без труда сломила его защиту. Изогнутое острие сабли пронзило и кожаный доспех, и плечо противника. Он разом обмяк, и Магьер, не дожидаясь, пока он рухнет на мостовую, развернулась к третьему солдату.
   Малец сомкнул зубы на его лодыжке и, упершись всеми четырьмя лапами, с силой дернул голову назад. Солдат поскользнулся на камнях мостовой и упал навзничь. Его сапог затрещал, лопаясь по швам, в зубах Мальца.
   Круглый шлем солдата звонко лязгнул о камни. Магьер, пробегая мимо, ударила упавшего ногой в голову. Солдат затих, безвольно, как тряпичная кукла, разбросав руки. Магьер помчалась дальше, уходя от нагонявших с другой стороны солдат, а за ней стремглав несся Малец.
   Обогнав Магьер, он свернул в первый же переулок. Женщина последовала за ним. Почти сразу пес повернул в другой проулок. Он несся по извилистой тропке между грудами ящиков и бочек, а Магьер на бегу толкала и расшвыривала их, чтобы замедлить погоню. Впереди, в нескольких шагах она заметила неказистое строение из выбеленных непогодой досок и — приоткрытую дверь.
   — Сюда! — крикнула она Мальцу.
   Пес круто развернулся и помчался назад. Он первым проскочил в проход, Магьер нырнула следом и захлопнула за собой дверь. И поспешно провернула в петлях деревянный засов, заперев дверь.
   — Помогите! — донесся чей-то вопль. — Убивают!
   Магьер привалилась спиной к запертой двери.
   У небольшого каменного очага замерла, округлив глаза и разинув в испуге рот, дородная женщина с мокрым черпаком. В чугунном котле, который висел над погасшим очагом, кипело и булькало какое-то бурое варево, и лоснящийся от грязи фартук женщины был густо забрызган бурыми пятнами. На квадратном столе возле очага высились стопки оловянных и деревянных тарелок, в углу громоздились ящики с картошкой, с потолочных крюков свисали ощипанные куры. Магьер оказалась в кухне, которая заодно служила и кладовой.
   — Да нет же, — пробормотала она, опуская саблю. — Успокойтесь, сударыня, тише...
   В глазах мирных обывателей вид у нее, верно, был и впрямь устрашающий — ворвалась с саблей наголо и с огромным разъяренным псом... Магьер выразительно приложила палец к губам. Толстуха уставилась на нее круглыми от ужаса глазами.
   Дверь за спиной Магьер выгнулась, затрещала, точно на нее хорошенько налегли снаружи. Женщина вновь завизжала.
   Магьер оттолкнула ее, проскочила мимо и вышибла ногой дальнюю дощатую дверь. И едва не наткнулась на костлявую, изможденную девицу, которая несла поднос с наполненными доверху кружками. Магьер очутилась в общем зале небольшой таверны. Горожане, сидевшие за столиками, изумленно таращились на нее, а из кухни опять донесся пронзительный вопль:
   — Убивают!
   Костлявая девица оступилась, и поднос, выскользнув из ее рук, с грохотом и плеском рухнул на пол. Коренастый мужчина в бесформенной кожаной шапке испуганно вскочил.
   Малец прыгнул вперед и глухо зарычал. Его зубы и морда были измазаны кровью.
   — Волк! — завизжал коренастый.
   Посетители бросились врассыпную, роняя кружки, опрокидывая столы и стулья. В одно мгновение путь к выходу оказался свободен. Малец помчался к входной двери, и Магьер сообразила, что этого он и добивался. Она ударила ладонью в грудь коренастого и, отшвырнув его прочь, побежала за Мальцом.
   Выскочив на улицу, Магьер задержалась, быстро огляделась по сторонам. Справа, из-за угла вывернул еще один солдат. Он бежал прямо к Магьер, размахивая коротким мечом. На вид ему было лет двадцать, не больше.
   Он бежал слишком быстро, и Магьер ловко отпрыгнула в сторону, а когда солдат проскочил мимо нее, ударила его рукоятью сабли по затылку. Солдат рухнул ничком на мостовую и затих. Голод все сильней бушевал в Магьер, челюсти сводило от ноющей боли.
   Малец коротко гавкнул, и Магьер увидела, что он уже стоит на другой стороне улицы, перед рядом широких дверей. Она подбежала к псу, рывком распахнула одну из дверей, и беглецы ввалились внутрь. Других солдат на улице видно не было, но наверняка кто-нибудь наблюдал за ними из окон. Кто-нибудь да подскажет преследователям, куда побежали женщина с саблей и «волк». Магьер торопливо огляделась по сторонам.
   В одну сторону протянулись в ряд стойла, а возле самой двери была лестница на чердак. В дальнем конце конюшни громоздились тюки сена. Задней двери Магьер не разглядела — только широкое окно, прикрытое ставнями и запертое изнутри на засов.
   До слуха ее донеслось едва слышное поскуливание Мальца. Магьер оглянулась, но не увидела пса. Он опять заскулил, и тогда она двинулась на звук, в дальний конец конюшни. Обогнув груду сена, Магьер наконец обнаружила за ней Мальца — пес ожесточенно скреб лапами грязный пол.
   — Чем это ты занят? — прошипела она, с трудом выговаривая слова. — Нам надо бежать!
   В полу, прямо под лапами Мальца обнаружилась ровная щель. Пес продолжал усердно скрести грязь и вскоре вытащил на свет тонкую веревочную петлю. Магьер ухватилась за нее, дернула — и над полом, рассыпая комки грязи и клочья сена, поднялась квадратная крышка люка. Женщина колебалась недолго.
   Она метнулась к окну, откинула засов и распахнула ставни. Когда она повернулась к люку, Малец уже затащил на крышку тюк сена. Магьер сдвинула крышку так, чтобы та наполовину прикрыла отверстие лаза. Малец первым протиснулся в отверстие и исчез внизу. Магьер последовала за ним и спрыгнула в темноту. Крышка, скрытая сеном, плотно закрылась за ней.
   Преследователи в спешке не заметят люк в полу, прикрытый сеном, зато хорошо разглядят распахнутое окно.
   Рискованный шаг, но все же лучше, чем удирать от Дармутовых солдат по улицам совершенно незнакомого города.
   Погреб — или чем еще служило это помещение — был совершенно пуст, если не считать двух больших бочек возле лестницы, которую Магьер не заметила, спрыгивая вниз. Она пробралась к дальней стене погреба, присела на корточки рядом с Мальцом и затаилась.
   Зубы ее все еще ныли от боли, и злость оттого, что солдаты схватили Винн, была так велика, что дампирская половина Магьер никак не желала угомониться. Женщина постаралась дышать ровно и бесшумно и усмирить гнев.
   Наверху, в конюшне, зазвучали шаги и громкие голоса. Магьер закрыла глаза, силясь сосредоточиться на этих звуках. Запахи мускуса, кожи, пота и пива щекотали ее ноздри, заглушая запах сена и конского навоза — привычные ароматы конюшни.
   — Тихо! — гаркнул кто-то, и пара ног, обутых в тяжелые сапоги, затопала по полу над головами беглецов.
   Это был голос Омасты. Судя по звукам шагов, которые с разных сторон доносились до Магьер, с ним было три или четыре человека. Потом послышались совсем другие шаги — вкрадчивые, мягкие.
   — Неужели твои люди неспособны исполнить даже самый простой приказ?
   Фарис.
   Малец почти беззвучно заворчал.
   — А вот это не твое дело! — огрызнулся Омаста.
   — Совершенно верно, — ответил Фарис, — это твоедело. И все, чего удалось достичь твоим неуклюжим воякам, — изловить ученую девчонку, которая, быть может, для полукровки не стоит и ломаного гроша. Тебе, а не мне придется объяснять лорду Дармуту, как все это вышло.
   Еще кто-то протопал по полу — торопливо, почти бегом.
   — Сударь, в проулке ее нет.
   — Ну так поищите еще разок! — буркнул Омаста. — Ясно же, что она выбралась из конюшни через то окно. Рассыпьтесь цепью и обшарьте все соседние улицы — она не могла далеко уйти. Я отправлюсь к нашему лорду, а вы продолжайте поиски, пока не получите нового приказа.
   Сбивчивый топот нескольких пар ног удалился, затихая, к выходу из конюшни. Магьер не шелохнулась, затаившись во тьме бок о бок с Мальцом.
   Фарису известно про Лисила. Откуда — неясно, но очевидно одно: он рассказал об этом лорду Дармуту. Магьер задрожала всем телом, готовая сию минуту мчаться к Лисилу, и уперлась ладонями в земляной пол, чтобы встать.
   Малец наступил лапой на ее руку и тихонько, предостерегающе рыкнул.
   Магьер смирилась. Им остается лишь дождаться темноты... и надеяться на то, что они не опоздают.
 
* * *
 
   Хеди провела все утро в комнате Кори.
   За завтраком она попросила Джулию принести иголки и нитки ярких цветов. Хеди намеревалась обучить девочку вышиванию. Малышка с таким восторгом встретила этот новый замысел, что вначале никак не могла усидеть на месте. Наконец она угомонилась, они сели трудиться над вышиванием и болтать — и несколько часов до обеда пролетело незаметно.
   После полудня явилась с подносом Джулия. При виде Хеди, сидящей на кровати рядом с Кори, служанка была потрясена до глубины души.
   — Леди... — только и пробормотала она.
   Хеди явно не полагалось здесь находиться, но Джулия не смела приказывать аристократке, к тому же пользующейся благосклонностью Дармута.
   — Не уходи! — взмолилась Кори. — Пожалуйста!
   Джулия открыла и тут же закрыла рот, и вдруг на ее лице отразился неподдельный страх.
   Хеди вовсе не хотелось навредить своим поступком простодушной служанке. Она встала с кровати, прихватив свой мешочек для шитья.
   — Мне сейчас надо уладить кое-какие дела, — сказала она Кори, — но мы обязательно увидимся завтра. Можно будет снова поиграть в карты.
   Кори тотчас приуныла и, надувшись, метнула в Джулию уничтожающий взгляд. Хеди поцеловала девочку в макушку и, проскользнув мимо Джулии, вышла из комнаты.
   Съев свой обед, она осталась в трапезной и занялась вышиванием подушечки. Работая иглой, Хеди напряженно размышляла о том, как ей передать предостережение Брету, но ни единой возможности так и не нашла. Можно было бы, конечно, подкупить Джулию, чтоб она отнесла трактирщику записку, но если служанка согласится, а потом струсит или попадет в руки Дармутовых шпионов, — последствия будут ужасны, и в особенности для самой Джулии.
   От лестничной площадки в трапезную вдруг донесся топот кованых сапог, эхом заметавшийся между каменных стен. Хеди отложила шитье и подошла к арочному проему входа — посмотреть, что происходит.
   По коридору шел Омаста, и вид у него был обозленный и одновременно встревоженный. Омаста всегда нервничал — впрочем, как и все, кто был приближен к бессердечному властителю провинции, — но сейчас его беспокойство было сильнее обычного.
   За ним следовали два солдата, которые волокли за связанные руки девушку в овчинной куртке. Один солдат прихрамывал, и под мышкой у него был зажат холщовый мешок. Солдаты не бросили, а скорее уронили девушку на каменный пол, и хромой солдат вывернул рядом содержимое мешка. Омаста с явным нетерпением наблюдал, как его люди роются в вещах пленницы.
   Там были небольшие свитки пергамента, стянутые шнурком, две переплетенные, в кожу тетради, несколько кусочков угля и перья. Крохотная бутылочка с чернилами, упав на пол, разбилась.
   Девушка — почти что девочка — была совсем миниатюрная, с необычной для жителей севера оливково-смуглой кожей. Глаза ее были закрыты. Левая половина лица — и в том числе левый глаз — опухла и покраснела. В левом уголке безвольно приоткрытых губ запеклась кровь.
   Пергамент, тетради, перья — может быть, она писец? Да нет, даже заурядный представитель этой профессии давно нашел бы, где обосноваться и заработать на жизнь своими умениями. И что такое понадобилось Омасте от девушки-писца, чтобы ее избили, связали и обыскивали?
   Можно еще предположить, что она из ученых, но подобное явление в Войнордах не меньшая редкость, чем доброе дело. В своих недолгих путешествиях с Эмелем Хеди только дважды встречала ученых, и оба раза эти люди находились на службе у знатных родов. Даже студент находился бы под неусыпным надзором своего наставника, так почему же эта девушка одета, как для долгого зимнего путешествия... и так молода?
   — А где бледнолицая охотница? — прогремел бас Дармута.
   Правитель провинции вышел из зала совета, который располагался напротив трапезной. В его руке была высокая оловянная кружка. Хеди поспешно отступила на шаг.
   Кирасу Дармута недавно начистили и смазали маслом, а сам он, судя по всему, только что побрился. Омаста вытянулся по стойке «смирно», но Хеди не заметила в его глазах и тени страха. Скорее уж его взгляд выражал глубокое сожаление. Никогда прежде Хеди не замечала подобного чувства у человека, на которого вот-вот должен был обрушиться гнев Дармута. Омаста совершенно искренне жалел о том, что разочаровал своего лорда. Хеди трудно было представить, что могло взлелеять в лейтенанте такое трепетное чувство долга по отношению к безжалостному тирану.
   — Она бежала, мой лорд, — сказал Омаста. — Мои люди слишком рано показались из укрытия. Но поиски продолжаются, и нам, быть может, еще удастся обнаружить ее. Я прикажу солдатам не прекращать розыск и ночью.
   Дармут одарил его долгим взглядом из-под полуприкрытых век, но, удивительно, в этом взгляде не было звериной ярости, которую он обычно обрушивал на провинившихся. Шагнув вперед, он остановился над миниатюрной девушкой и, толкнув ее носком сапога в плечо, перевернул на спину.
   — Где Магьер может спрятаться от моих людей? — спросил он.
   Девушка не ответила — так и лежала навзничь, не двигаясь. Дармут выплеснул ей в лицо содержимое кружки.
   Она захлебнулась хлынувшим в рот пенным пивом. Голова ее перекатилась набок, правый глаз ожил, смаргивая влагу. Левый так и остался недвижим.
   — Магьер, — внятно повторил Дармут. — Где Магьер?
   — Не знаю... — невнятно пролепетала девушка. Она попыталась качнуть головой, но это движение вышло почти незаметным.
   Лицо Дармута потемнело, и он занес над лицом девушки тяжелый сапог.
   — Мой лорд! — вскрикнула Хеди, выступив из укрытия. — Она ведь ученая, а не простолюдинка!
   Это был единственный довод, который ей удалось измыслить, чтобы предотвратить чудовищную сцену.
   Увидев ее, Дармут отвел ногу. Он судорожно сглотнул и сделал глубокий медленный вдох, быть может не желая выглядеть чудовищем в ее присутствии. В другое время Хеди нашла бы это омерзительно смешным. Сейчас же она мысленно утешила себя: пока Брет еще жив, и в один прекрасный день этот тиран захлебнется в собственной крови.
   Дармут глянул сверху вниз на девушку, затем перевел взгляд на Хеди.
   — Разумеется, — ответил он и обратился к Омасте: — Размести пленницу в комнате на первом этаже — не в подземелье — и поставь у дверей стражу. Я поговорю с ней позже, когда...
   Он прервал себя, не сводя глаз с Хеди. Остальные приказы не предназначались для ее ушей. Дармут двинулся назад, в зал совета, знаком велев Омасте следовать за ним. Омаста коротко кивнул солдатам и присоединился к своему повелителю.
   Хеди не сомневалась, что Дармут прикажет Омасте отправить солдат в трактир Брета.
   Девушка, распростертая на полу, медленно повернула голову, чтобы здоровым глазом взглянуть на Хеди. Один из солдат затолкал ее вещи в мешок, а затем оба солдата ухватили ее за плечи, рывком подняли и поволокли к лестнице.
   Хеди, не приближаясь, следовала за ними.
   Стражники протащили пленницу вверх по лестнице, затем по коридору второго этажа. Хеди следила за ними, пока точно не узнала, в какой именно комнате они разместили девушку. Один солдат остался на страже у двери. Хеди бесшумно взбежала по лестнице и нырнула в свою спальню. И принялась расхаживать по комнате, потому что никак не могла усидеть на месте.
   В небольшом очаге жарко горел огонь. Хеди окинула взглядом стол вишневого дерева, гардероб и пышную перину на кровати. Дармут приложил все усилия, чтобы ей в этой комнате было уютно... но от таких мыслей Хеди лишь тошнее стало смотреть на всю эту роскошь. Тот же самый человек способен был, не раздумывая, наступить сапогом на лицо пленной девушки, чтоб добиться от нее сведений, которых она, быть может, и не знала.
   Хеди не могла понять, отчего она пошла на такой риск ради незнакомого, совершенно чужого человека. Это был глупый, необдуманный поступок, который не принес ей ровным счетом никакой пользы.
   — Мр-р-р!
   Звук был такой тихий, что Хеди даже вначале решила, что ей послышалось, но тут же услыхала, как за дверью тихонько поскреблись. Кошка? Откуда в замке взялась кошка? Хеди приоткрыла дверь, и маленькая темная тень стрелой метнулась в комнату. Женщина обернулась.
   На кровать прыгнула небольшая черно-бурая кошечка, черноглазая и куцехвостая. Кошечка воззрилась на Хеди и негромко заурчала.
   Вопреки всему, что Хеди совсем недавно довелось увидеть и услышать, она едва сдержала улыбку.
   — Глупышка, да ведь там, внизу, волкодавы. Как ты сюда попала?
   Может, кто-то из слуг или стражи принес кошечку в замок, чтобы поохотилась на крыс на нижних ярусах? Нет, для такого дела эта кошечка была чересчур мала. Она даже и не взрослая кошка — почти котенок. Отблески огня играли на ее темной мордочке, золотили шерстинки на ушах.
   Хеди подошла к изножью кровати, протянула руку к кошке:
   — Ладно, поди сюда. Скажу Джулии, чтоб принесла тебе молока. Если тебе повезет, сыщутся даже сливки.
   По загривку кошки пробежала рябь.
   Хеди отдернула руку.
   По спине кошки прошла волна, животное вытянуло шею и припало к кровати. Испустив хриплый мяв, кошка вонзила когти в покрывало и выкатила глаза.
   Хеди, пятясь, смотрела, как кошка извивается на кровати.
   Мордочка ее уплощилась и словно провалилась в череп, который начал стремительно увеличиваться. Плечи расширились, поднялись бесформенными буграми, шея утолщалась. Черно-бурая шерсть редела, и под ней проступала бледная кожа. Глаза запали в глазницы, радужка сократилась, и все тело кошки начало расти...
   Хеди стремительно развернулась и, едва не закричав от ужаса, бросилась к двери.
   — Привет! — прозвенел тоненький голосок.
   Хеди задохнулась и бессильно привалилась спиной к двери.
   На ее кровати сидела голенькая смуглая девочка с черными глазами и длинными волнистыми волосами.
   — Это я, — сообщила Кори, хихикнув, и радостно помахала Хеди.
   Женщина, тяжело дыша, осела на пол.
   Кори подползла к краю кровати и, как была — босиком, — спрыгнула на пол. Рванулась было к Хеди... но тут же остановилась и вновь хихикнула, прикрывая рот ладошкой,
   — Ой, опять забыла! — воскликнула она и, со вздохом вернувшись к кровати, со всей силы дернула к себе пуховое одеяло. — Одежда-то вместе со мной не превращается!
   — Н-но... к-как... — попыталась выговорить Хеди. Кори усердно старалась завернуться в одеяло. Оно было чересчур велико да еще обмоталось вокруг кроватного столбика. На минуту прекратив сражение с одеялом, Кори поглядела на Хеди.
   — А меня папа научил, — пояснила она совершенно обыденным тоном.
   — Твой... твой папа научил тебя превращаться? — прошептала Хеди.
   — Угу. Мама тоже так может... ну, наверное, может, хотя я никогда не видела, чтоб она это делала. Папа, если захочет, может превращаться и в очень большую кошку. — Кори нахмурилась, оглянулась через плечо на свои голые ягодицы. — Вот только хвост у меня никогда не получается. Какой-то дурацкий огрызок!
   В детстве Хеди не раз слышала рассказы про оборотней. В большинстве своем они были слишком невероятны — обычная суеверная чушь, сказки для легковерных.
   — И что, все ваше... все ваши соплеменники могут такое проделывать? — спросила она.
   Кори наконец-то выиграла битву за одеяло и завернулась в него. Впрочем, край одеяла все равно волочился по полу, когда она, шлепая босыми ногами, подошла к Хеди.
   — Папа говорит, что некоторые могут, но не все. Это передается по наследству. Мама рассказывала, что тетя Балали — я с ней никогда не встречалась — умеет видеть вещи, которые не здесь, а где-то еще. Совсем не понимаю, как это. Тебе плохо?
   — Плохо? — Хеди постаралась замедлить дыхание, но сердце ее все так же бешено колотилось в груди. — Нет, мне... хорошо.
   Она коснулась ленточки, повязанной на шее. Фарис может превращаться в крупную кошку, быть может, что-то вроде рыси. Неудивительно, что Дармут так жаждет сохранить свою власть над семьей мондьялитко! Сердце Хеди сжалось от страха за Кори.
   — Тебе нельзя здесь оставаться, — сказала она вслух. — Что, если Джулия обнаружит, что тебя нет в твоей комнате?
   Кори пожала плечами и выразительно закатила глаза.
   — Она появится только в обед, да и то оставит поднос и уйдет. Ко мне никто не приходит в гости, кроме тебя. Тебе нравится быть со мной. Мама и папа любят меня... но тебе нравится быть со мной.
   Хеди сделала глубокий вздох и осторожно выдохнула.
   — Ох, Кори...
   Ее мать превыше всего на свете любила навещать своих дочерей, играть с ними в карты и заплетать им косы. Она приходила к девочкам даже поздно вечером. Лишь когда матери не стало, Хеди поняла, как чудесно было в ее обществе. А ведь родителям Кори даже не разрешают подольше побыть с девочкой!
   Хеди было совсем не по душе использовать девочку, но, если только Дармута не прикончат, Кори так и будет расти пленницей в этом замке, пока тиран не решит, что она может ему пригодиться, как и ее родители... или же что от нее лучше избавиться. Кори, судя по всему, не знала о смерти своего брата — или сестры — на которую с такой злобой в голосе намекала Вентина. Если Брета не предостеречь об опасности, его арестуют, и тогда все, над чем они так долго трудились, будет обречено — так же как будущее этой девочки. Сам Дармут, похоже, еще не знает, что Кори унаследовала талант своих родителей, иначе бы девочку охраняли еще строже.
   Она схватила Кори за плечи:
   — Лорд Дармут арестовал девушку и держит ее взаперти в комнате этажом ниже. Он называет нас своими гостями, но это ложь. Я пленница в этом замке — да и ты тоже. Ты это понимаешь?
   Кори настороженно отстранилась.
   — Папа не разрешает разговаривать об этом.
   Хеди ощутила укол совести, но слишком многое было поставлено на карту, чтобы останавливаться.
   — Твой отец боится лорда Дармута, и это неудивительно. Ты хорошая дочка и слушаешься папу, но мне надо передать записку в город, одному моему другу, иначе все мы... иначе всем нам будет очень плохо, в том числе и твоим родителям. Сможешь ты в кошачьем облике выбраться из замка и oтнести записку туда, куда я тебе скажу? Дождись темноты и проберись на мост, ты маленькая, тебя никто не заметит...
   — Я совсем не знаю города, я там никогда не была, — перебила ее Кори, и теперь на ее маленьком личике отразился испуг. — Я же заблужусь! Зато ты хорошо знаешь город и можешь отправиться туда сама.
   Хеди отпустила ее и бессильно привалилась спиной к двери.
   — Лорд Дармут ни за что не выпустит меня из замка. Ты должна...
   — А я тебе покажу! — воскликнула Кори, схватив ее за руку. Увы, одеяло при этом соскользнуло на пол, и девочка снова оказалась нагишом.
   Хеди подняла одеяло и укутала Кори, а та подалась вперед и жарко зашептала:
   — Не говори со мной, как все, будто я маленькая и глупая! Я много чего знаю! Папа мне рассказал.
   Хеди села прямо.
   — Что ты знаешь?
   — Однажды, когда лорда Дармута не было в замке, папа кое-что устроил Девиду и Джулии. Он добавил им в еду одну штуку, и они заснули. Джулия так смешно храпит — точно собака рычит! Папа сказал, что когда они проснутся, то ничего не скажут лорду Дармуту, — побоятся наказания за то, что заснули. Потом он велел мне превратиться в кошку, спрятал меня в большой мешок и долго-долго нес по замку, мимо таких странных комнат с решетками вместо дверей, а потом показал мне место в стене... — Кори прервалась, чтобы перевести дыхание. — Мы прошли через стену и нашли штуку, которую папа назвал «портал», и папа открыл этот портал. Он сказал, чтобы я все хорошенько запомнила — «на всякий случай». Он сказал, что если я пройду через этот портал, то узнаю, как можно добраться до леса — того, что на другом берегу озера.
   Хеди изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Если только Кори говорит правду...
   Это даже больше, чем просто способ передать весточку Брету. Неужели это и есть то самое, что они безуспешно искали годами, — возможность тайно пробраться в замок? Да, но как же ей попасть на нижние ярусы? У всех мест, откуда можно попасть вниз, стоят часовые.