Херберт Фрэнк. Фактор вознесения (Пандора - 3)

   Флэттери стал самым кошмарным демоном в этом населенном демонами мире, но в отличие от всех остальных тварей он был человеком. И, что еще хуже, он был оригиналом человека - его гены никогда не подвергались ни вмешательству келпа, ни искусственным мутациям, изуродовавшим половину населения планеты. Теперь Беатрис понимала, почему он сумел так высоко подняться. Пандорцы сами ему помогли. И она была в числе самых активных помощниц. Сейчас, пойманная в ловушку, она тихо радовалась тому, что люди Бруда никак не могут добиться чистого сигнала передачи. Ей это может ой как пригодиться.
   "Если я скажу все, что написано в шпаргалке, то помогу ему снова".
   Пора было себе признаться, в чем именно она помогала Флэттери. Нет, она не помогала ему справляться с социальными и геологическими потрясениями. Она не помогала ему переселять жителей органических островов, разбившихся о поднявшиеся из воды скалы, или спасать морян, чьи подводные города ломались, как скорлупки, при сминании земной коры.
   "Я помогала ему готовить побег. Он строил свое жестяное яйцо вовсе не для того, чтобы разведывать новые
   планеты. Он строил себе личный корабль".
   Беатрис выругалась сквозь зубы и треснула кулаком по консоли. Так, спокойно. Консоль может еще пригодиться. В тусклом стекле экрана она увидела отражение незнакомого женского лица. Волосы были черными и всклокоченными. Под налитыми кровью глазами лежали темные круги. Землистый цвет лица, запавшие щеки и в центре этого кошмара - красный нос. Она машинально протянула руку, чтобы вызвать на помощь Нефертити, но рука замерла на полпути. Никогда уже Нефертити не будет расчесывать ей волосы и шептать на ухо за секунду до эфира: "Ты сногсшибательна, Би! Срази их наповал!"
   И кулак снова в ярости обрушился на консоль. Леон приподнял голову, глянул в сторону Беатрис и тут же снова уткнулся в схемы. С выходом в эфир что-то не ладилось. Он и его люди еще не успели привыкнуть к невесомости, и каждая накладка, вызванная непривычной обстановкой, злила их все больше и больше.
   Беатрис понимала, что если прочтет текст так, как ей написали, то поможет не только Флэттери, но и Бруду. Но вот эта ноша была ей уже не под силу. Сейчас Бруд занят транспортировкой ОМП на станцию. Какое счастье, что хоть этого она не видит! Если Леон не успеет отладить технику до возвращения капитана, тот просто взбесится. Беатрис даже представить себе не смела, каков капитан Бруд в гневе.
   Дварф Макинтош был нормальным человеком, точнее, голубоглазым клоном из гибербака, а Беатрис была островитянкой почти без отклонений от нормы. В течение нескольких поколений одни мутации сгладились, другие закрепились, но в результате стало рождаться все больше островитян, близких к человеческому стандарту. Похожих на Флэттери и Макинтоша. Один их внешний вид уже давал пришельцам право управлять аборигенами.
   "Но ведь Флэттери нельзя назвать нормальным в пол-ном смысле слова. В его мозгу что-то не так устроено. Нормальные люди не уничтожают представителей своего вида".
   Беатрис знала историю генетического геноцида, проведенного Хесусом Льюисом. И ее собственная семья пострадала от его последствий. Теперь она наконец-то поверила в слова Бена, обвинявшего Флэттери в порабощении всей планеты. Он превратил и островитян, и морян в рабов, и чем страшнее был спровоцированный им же самим голод, тем крепче была его хватка на горле Пандоры.
   Последние двадцать пять лет были временем беспрерывной череды катастроф планетарного масштаба: корни келпа сминали земную кору, и она вздымалась, формируя первые островки суши. В результате этих мощных горообразующих процессов большинство морянских городов было разрушено, а большинство плавучих островов разбилось о скалы. Ее остров тоже так погиб. Беженцы были вынуждены поселиться на диких, необжитых землях и заново, после трехсот лет морских путешествий, учиться выживать на суше. Но Флэттери не помог им, он только добавил новых проблем.
   "Эта планета восстала против нас. Она хочет нас уничтожить, - сказал Беатрис Мак, когда они познакомились. - Но мы не дадим ей этого сделать".
   Но Мак никогда не выступал против Флэттери открыто. Он предпочел остаться в комфортабельных условиях орбитальной станции, где мог вкусно есть, сладко спать и грезить о полетах к дальним звездам. Но кроме этого, он стал главой Контроля над течениями и самым главным специалистом планеты по изучению ее самого загадочного аборигена - келпа. Ему было нелегко расставить приоритеты в своей работе.
   "Келп - изумительнейшее создание, - признавался он Беатрис. - Но Контроль над течениями нам просто необходим. Если нам не удастся наладить поставки пропитания, люди перемрут от голода. Контроль над келпом сильно облегчает нам жизнь, а в таких делах результат превыше всего".
   А потом он изобрел "сеткомастер" - навигационную сетку, которая позволила следить за навигацией с орбиты и переместить штаб Контроля из морянского города в космос. Несмотря на то что во время последнего землетрясения подводный комплекс сильно пострадал, в нем осталось несколько действующих лабораторий, продолжающих изучать течения. Благодаря сетке регулировкой всех течений на полушарии мог управлять один человек.
   Два года тому назад, когда "сеткомастер" в торжественной обстановке был подключен, Беатрис стояла рядом с Маком в качестве почетной гостьи. И хотя официально ее пригласили как известную журналистку, она предпочитала думать, что Мак, приглашая ее, больше думал о себе, чем о работе. Стоило ей появиться, как в его голубых глазах вспыхнули искорки, и с тех пор они частенько вместе гуляли по коридорам станции, любуясь сквозь прозрачные потолки звездами. А затем случайные прикосновения, нежные пожатия рук плавно перетекли в любовный роман.
   "Надеюсь, что у нас еще будут такие прогулки", - подумала она и всхлипнула, проглотив слезы.
   Над входным люком загорелась красная лампочка, и Беатрис вздрогнула от неожиданности. Это был студийный аналог дверного звонка, дублировавшийся на всех рабочих консолях. Во время записи люк всегда был заблокирован.
   "Кто-то хочет войти".
   Но кто бы это ни был, он не из отряда Бруда. Беатрис поняла это по тому, как побледнело и вытянулось лицо Леона.
   "Это Мак! - взмолилась она. - Пусть это будет Мак!"
   - Ни с места! - ткнул пальцем ей в грудь Леон, отбросив прежнюю предупредительность. - Я сам этим займусь. Ваш текст появится на экране в считанные минуты. Текст стандартный. Я заменяю режиссера, и вы должны подчиняться моим указаниям. И выполнять их полностью.
   Затем он подплыл к люку, пристегнулся поясом к скобе, нажал кнопку интеркома и объявил:
   - Идет запись! Вход запрещен для всех, кроме персонала студии.
   Беатрис задержала дыхание. Значит, они собираются работать при закрытых дверях. До сих пор на студии присутствие аудитории только поощрялось. Никто и никогда не запрещал работникам станции в свободное время зайти и посмотреть на съемку.
   - Я Спад Солеус из Контроля над течениями, - раздался высокий голос, напоминавший о недавнем счастливом времени, и это вызвало у нее непроизвольную улыбку. - У нас ЧП. Доктор Макинтош должен немедленно обсудить ситуацию с Беатрис Татуш.
   От этих слов сердце Беатрис затрепетало в груди, а на щеки вернулся румянец. Зато ладони мгновенно вспотели.
   - Она в прямом эфире. Передайте доктору Макинтошу, чтобы подождал.
   - Он не может ждать. У нас полетела связь, и сетка может разладиться в любую минуту.
   - Но у нас приказ. - Судя по тону, Леон уже начал терять терпение. Разве что после программы...
   - Но доктор Макинтош командир орбитальной станции! - заявил Спад. - И он действует по приказу Флэттери. Сетку нужно восстановить немедленно! Нам нужно воспользоваться вашей аппаратурой, и Беатрис Татуш нам нужна для консультации. Должен вам напомнить, что все энергоснабжение станции контролируется нашими службами и мы можем обесточить вас в любую секунду.
   - Подождите минутку, - уже более вежливым тоном сказал Леон. - Я попробую что-нибудь сделать.
   Он выключил интерком и прижался лбом к переборке.
   - Вот дерьмо! - Он с размаху стукнулся лбом о стенку, и только ремень удержал его от полета через всю студию. - Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!
   "Молодец, Спад!" - подумала Беатрис. Он ведь наврал Леону про энергоснабжение. Да, некоторые кабели действительно шли через помещения Контроля, но далеко не все. Эту студию Беатрис оборудовала с помощью Мака, и никто не знал всех тонкостей ее устройства так, как они вдвоем. А Леон здесь вообще был чужаком. Кроме того, у него и так голова шла кругом от всех навалившихся проблем. Но без приказа капитана Бруда он и шагу не смеет ступить. А вызвать Бруда так, чтобы не переполошить всю станцию, он тоже не может.
   Сердце Беатрис колотилось, как сумасшедшее, а руки тряслись так, что их пришлось засунуть в карманы. Но, даже несмотря на опасность, дилемма, которую должен был немедля решить Леон, ее рассмешила.
   "Вот-вот, пусть покорчится", - злорадно подумала Беатрис.
   Леон вновь нагнулся к интеркому:
   - Сюда не войдет ни один человек, пока мы...
   - Мы можем перехватить вашу линию и переключить на себя и без вашего согласия! - перебил его Спад. - На орбите команды отдает доктор Макинтош, а он приказывает...
   Леон ударом ладони отключил связь, отстегнулся и поплыл к своему столу, но, не рассчитав силы толчка, налетел на двух техников. Выпутавшись из проводов, они повисли у него на плечах и помогли опуститься в кресло.
   Беатрис проскользнула к люку, включила интерком и воткнула в него штекер своего личного переговорника, запустив его плавать под потолок. Все это заняло четы-ре секунды. Ее манипуляций никто не заметил. Вернувшись к своей консоли, она включила личный коммуникатор и набрала номер Мака. Тут же на всех консолях студии загорелся огонек связи, и в следующую секунду над Беатрис навис разъяренный Леон.
   - Я же приказал ничего не касаться! - взревел он. Теперь он больше не притворялся мягким интеллигентным редактором - перед ней во всей красе явился офицер охранки, распекающий своих подчиненных во всю мощь глотки. Да я бы тебя с дерьмом смешал, если бы нам не нужна была твоя мордашка! Но мы сделаем все по плану, сестра! Только попытайся еще раз и полетишь отсюда со станции без челнока, поняла?!
   Беатрис спрятала довольную улыбку. Да, студия звукоизолирована, и этот тип мог орать на нее сколько угодно безнаказанно. Вот только интерком был включен, а подсоединенный к нему переговорник болтался всего в каком-то метре от орущего Леона. Чтобы изобразить испуг, ей даже не понадобилось прибегать к актерскому мастерству - слишком часто за последние сутки это было ее естественным состоянием.
   - Я буду слушаться! - закричала она изо всех сил. - Только не убивайте меня, как вы убили всех остальных! Я буду слушаться!
   Леон кивнул и направился к своим сотрудникам, но не успел он до них доплыть, как на станции завыла сирена общей тревоги.
   Несмотря на бьющий по ушам тоскливый вой, Беатрис была счастлива. Она очень хорошо помнила по прежним учениям, что последует за этим сигналом. Четыре гудка подряд означали: "Пожар. Срочная эвакуация сектора Контроля над течениями". Студия головидения также относилась к этому сектору.
   И пока Леон и его помощники метались по студии, вопрошая, что, черт возьми, происходит, Беатрис, откинувшись на спинку кресла, шептала: "Спад, я тебя обожаю!"
   Власть, как и любая другая живая
   тварь, ради самосохранения пойдет на
   что угодно.
   Уорд Киль, "Апокрифические
   записки"
   Первым, что увидел Рико, шагнув в кают-компанию, были широко раскрытые остекленевшие глаза Кристы Гэлли, безвольно раскинувшейся на койке. Ее зрачки лучились зеленым фосфоресцирующим светом. Рико видел это впервые, но, сам не зная как, понял, что сейчас она пребывает в ином мире. В первую секунду ему больше всего захотелось удрать и задраить за собой люк, но он взял себя в руки и остался.
   Бен распростерся на полу, сжимая одной рукой ее лодыжку. Его собственные ноги все время дергались, как у ребенка, видящего кошмарный сон. Да и сам Рико воспринимал всю открывшуюся ему сцену как какой-то ночной кошмар.
   - Бен! - позвал он, не решаясь отойти от люка. Но тот не ответил.
   Тогда Рико бросился на колени, склонился над своим лучшим другом и вдруг заметил, что и у Бена глаза широко открыты. Но оба, судя по движению груди, дышали. Голова Кристы была повернута в его сторону, и Рико явственно слышал ее дыхание. Рико вспомнил предостережения операторов и не стал прикасаться к лежащим.
   Он выругался сквозь зубы и полез в нагрудный карман за ампулой небольшой розовой трубочкой длиной с фалангу его мизинца. С одной стороны из нее торчали два прикрытых изоляционными чехольчиками проводка. Рико содрал изоляцию, отбросил в коридор и развернул гранатку "усиками" от себя.
   - Черт тебя побери, Бен! Операторы же предупреждали, что, стоит ей намокнуть, она сразу же начнет вырабатывать яд в три раза быстрее!
   Отдача от выстрела ощутимо встряхнула его, но ему уже было все равно вряд ли его тело понадобится ему надолго. Он вновь склонился над Беном.
   - Ты только дыши, - шептал он. - Ты, главное, не переставай дышать!
   Рико обернулся, взглянул на Кристу и сам удивился той ярости, что охватила его при виде этой хрупкой девушки. Умом он понимал, что не столько ее ненавидит, сколько боится, но организм не улавливал разницы и продолжал фонтанировать адреналином.
   "Если она его убила, то я..."
   Здравый смысл не позволил Рико закончить эту мысль.
   Из груди Кристы вырвался стон. Звук показался Рико каким-то потусторонним, и он почувствовал, как по спине поползли мурашки.
   - Криста? Ты меня слышишь?
   Она еле заметно пошевелилась, словно преодолевая сопротивление собственного тела. Затем закрыла лицо руками, словно заслоняясь от удара, и беззвучно прошептала одно слово. Но по движению ее губ Рико понял, что она сказала: "Флэттери..."
   Казалось, что фраза не окончена, и он стал ждать продолжения. Тело Кристы вытянулось, оцепенело, и до Рико явственно донесся шепот:
   - Он... Наркотики...
   - Флэттери пичкал тебя наркотиками?
   Криста опустила веки, что, видимо, означало "да".
   - Так это он сделал тебя ядовитой? Он, а не келп? И вновь она подняла и опустила веки.
   "Летучая рыба" сделала резкий поворот, и Рико швырнуло на пол. Он судорожно вцепился в ближайший ремень и постарался подобраться поближе к переборке. Какое-то время суденышко вертелось, как юла, но затем выровнялось.
   Металлическая обшивка амфибии скрипела и стонала, похоже, ей приходил конец.
   "Келп играет с нами! Он знает, что Криста здесь!" - пронеслось в голове у Рико.
   Криста болталась на своей койке, пристегнутая страховочными поясами и мокрая до нитки. Рико одним прыжком оказался рядом с ней и до тех пор, пока амфибия не перестала метаться, удерживал ее за ремни, следя, чтобы девушка не ударилась о стенку. Затем наступила пауза. Значит, можно перевести дух и оглядеться.
   Рико обернулся к Бену и попытался, не прикасаясь к нему, понять, насколько серьезен его транс. Бен дышал легко, и на его щеках играл обычный румянец. Более того - он непроизвольно повернулся на бок и протянул руку к Кристе. После их бредового разговора Рико истолковал это как добрый знак. И все же залез в нагрудный карман Бена и достал вторую ампулу - для Кристы. Ее глаза то и дело закатывались, а пальцы правой руки растопырились: то ли она дает отпечатки пальцев, то ли отталкивает что-то от себя...
   Рико не решился стрелять в девушку. А через несколько секунд она и сама успокоилась.
   - А что, если... - спросил Рико сам себя. Операторы предупреждали его, что антидот может быть опасен, если его ввести лишь одному из двоих, которые могут соприкоснуться. Например, человеку ввести, а келпу - нет. Так, может, ей этот антидот вообще вреден?
   "А может, химия ее тела изменилась именно потому, что Флэттери пичкал ее своей отравой? А вдруг этот антидот в больших дозах может... убить ее?"
   Но Рико колебался не только поэтому, его страшило то, что она сотворила с его лучшим другом. Сам Бен не мог сказать, что с ним сделалось. И тут Рико понял, что будет ждать развития событий, чтобы понять, стоит ли стрелять вообще. И ждать долго не пришлось: глаза Кристы вновь засветились зеленым, а пальцы растопырились в отталкивающем жесте. И Рико приготовился всадить в нее заряд.
   "А ведь Флэттери это понравилось бы, - вдруг отпечаталось в его мозгу. - Он был бы просто счастлив объявить всему миру, что ее святость Криста Гэлли убита Тенями".
   И вдруг Рико как-то сразу, в одну секунду, осознал, увидел все пружины этой хитрой махинации. Сверкнувший в его мозгу свет тут же был продублирован разноцветным мерцанием, вспыхнувшим за плазовым окном кают-компании.
   - Да, я понял. - Рико говорил это для Кристы, хотя и не был уверен, что она слышит. - В этом есть смысл. Он сделал тебя настолько ядовитой, что никто не смел и близко подойти. А затем публично заявил, что во всем виноват келп. Я правильно понял?
   Она лишь слабо кивнула и устало опустила веки. Теперь ее тело обмякло, расслабилось, и Рико готов был поклясться, что причиной этому был не антидот.
   Коридор залили разноцветные потоки света, и амфибия забилась, словно в конвульсиях: оказывается, она уже всплыла, и Эльвира прочищала дюзы, чтобы поскорее подняться в воздух. Каждый рывок машины исторгал из груди Кристы стон, а по щекам девушки струились обильные слезы. И Рико вдруг захотелось ее успокоить. Только сейчас он понял, что Флэттери использовал Кристу так же, как и всех, кто его окружал. И что ее жизнь в Теплице была отнюдь не райской.
   "Она была там такой же рабыней, как все мы. Диковинкой из кунсткамеры. А он сделал из нее чудовище".
   - С тобой когда-нибудь случалось что-нибудь подобное?.. Ну, до того, как Флэттери стал тебя накачивать своими снадобьями.
   Она молчала, лишь зрачки двинулись слева направо и обратно.
   - Я думаю, он надеялся, что твой яд убьет нас. После чего он заберет тебя и раскричится на весь мир, какой он герой и какая ты ядовитая гадина! И если бы я выстрелил в тебя этим антидотом... - Рико осторожно убрал ампулу в нагрудный карман, - ты умерла бы и он раструбил бы на всю планету, что мы тебя безжалостно убили. И тогда весь народ Пандоры поднялся бы против нас...
   Криста вновь опустила веки. Внезапно Бен издал слабый стон.
   - Рико, как у вас? Порядок? - спросила по интеркому Эльвира.
   Бен попытался что-то сказать, но, поняв, что пока ему это не удастся, просто слабо кивнул. Криста тоже кивнула, но сумела выговорить чуть слышное "да".
   - Я их накачал разными лекарствами, - усмехнулся Рико. - Им пока не очень хорошо, но скоро станет лучше. Здесь мне делать больше нечего, так что скоро я присоединюсь к тебе. Ты собираешься полетать или поплавать?
   - Как получится. Ты бы приглядел за штурвалом.
   - Иду! - радостно отозвался Рико. Он уже убедился в том, что Бену с Кристой ничего не угрожает и их со спокойной душой можно оставить в кают-компании.
   И все же на прощание он сообщил:
   - Интерком оставляю включенным. В случае чего немедленно сообщите мне, о'кей? А когда Эльвира меня отпустит, я вернусь.
   Криста снова растопырила пальцы и выговорила:
   - Келп... он счастлив...
   - Келп счастлив? - Рико воздел руки и произнес с нескрываемым сарказмом: - Ну тогда и я счастлив!.. А ты-то откуда знаешь?
   Она пошевелила пальцами и с трудом изрекла:
   - Сво-о-бода. - И повторила, тщательно артикулируя это слово: Сво-бо-да!
   Рико глянул в плазовое окно и остолбенел при виде внезапно пришедшего в движение повсюду, насколько хватало взгляда, келпа, прежде столь бездейственного и столь прекрасного теперь в свете двух солнц Пандоры. Алки - меньшее из двух - с год назад начало пульсировать, и до сих пор его пульсация пронизывала планету. А от горизонта к ним приближалась темная туча. Ближайший келп поспешно собрал слоевища и нырнул в глубину.
   - Ну совсем как малек в ванне, - рассмеялся Рико. Еще ни разу в жизни он не видел такого... разумного келпа.
   - Надеюсь, что ты права, - пробормотал он себе под нос. - Да, я уверен в том, что ты права. Келп поможет нам гораздо больше, чем Флэттери со всеми его посулами.
   Рико уже совсем собрался уходить, но вдруг вернулся и потряс за плечо сначала Кристу, а потом Бена.
   - Мы пробьемся, дружище, - шепнул он Бену. Впрочем, он сказал это не столько для друга, сколько для себя.
   Вернувшись в рубку, Рико включил интерком и вызвал кают-компанию. Умом он понимал, что его друзья в безопасности, но ему самолично хотелось в этом убедиться.
   - Мне неприятно об этом говорить, но, похоже, что именно Контроль спас наши задницы, - признался Рико. - Келп уволок нас на глубину и попытался содрать с нас обшивку своими сучьями. Но вмешался Контроль, келп задергался и отпустил добычу. А затем они сумели как-то дать келпу по башке, и он прочухивается до сих пор. Но что бы они ни сделали, мне это понравилось. Рико проверил показатели датчиков и заговорил снова: - Похоже, келп сбил своей собственной пульсацией нашу сетку. Но теперь все постепенно налаживается. Я отключил охлаждающую систему, чтобы сэкономить топливо, так что вы оба можете греться где-нибудь поближе к моторам. И поскольку мы все здесь от рождения дышим воздухом, я надеюсь, что вытащу вас из этой переделки.
   Сообразив, что не все здесь дышали воздухом с рождения, он прервал связь и задумался. Но его тягостные размышления прервала активная деятельность Эльвиры, готовящей амфибию к полету.
   "Бену об этом пока знать необязательно, - решил Рико. - Да и мне тоже, если честно".
   - Поболтай со мной, дружище. О чем угодно.
   - Рико... По... рядок...
   И хотя голос, произнесший эти слова, был слабым и тихим, Рико широко улыбнулся. Амфибия мужественно пробивалась вперед, и Эльвира неустанно вызывала морфлот. Но связь отсутствовала. Лишь статические разряды били по ушам.
   - На нас идет шторм, - сообщил Рико Бену. - И вскоре нам не поздоровится!
   Вообще-то Рико не хотелось волновать друга сообщением о том, что шторм может их уничтожить. Да, при том, что морфлот упорно молчит и все море кишмя кишит келпом, думать о шторме... Лучше подумать о чем-нибудь другом.
   Любой, кто угрожает рассудку или
   его символической системе, угрожает
   целостности самого человечества.
   Уорд Киль, "Апокрифические
   записки"
   Наконец Бен очнулся, и первым, что он ощутил, были волосы Кристы. На его губах еще сохранился соленый вкус ее волос. Шум работающих механизмов свидетельствовал о том, что опасаться больше нечего. Какая вода, когда кругом воздух!
   Он помнил начало разговора с Кристой. Они болтали ни о чем, шутили, и вдруг... вдруг его тело осталось, а он сам унесся неведомо куда. И после этого путешествия до сих пор не мог поднять головы. Он даже попытался звать на помощь, но ни гортань, ни легкие не повиновались. Криста лежала рядом, и ее расширившиеся от страха зрачки из зеленых стали голубыми.
   "О нет! - взмолился он. - О нет, они были правы!" Во время взлета он цеплялся за ноги Кристы, та только слабо повизгивала, но не брыкалась. Похоже, она была просто не в состоянии двинуть ногой. Бен был тяжелее и потому проще перенес перепад давления. Он собрался расстегнуть ремни Кристы, но его руки внезапно стали неподъемно тяжелыми, и он повалился рядом с девушкой. Он мог дышать и видеть, но любое движение вызывало судороги. Бен заставил себя сползти с койки, чтобы не видеть Кристу. Он положил руку на щиколотку девушки и всем телом ощутил ее судорогу. Бен вспомнил: в кармане лежит ампула с антидотом, но у него не было сил ею воспользоваться.
   "Рико скажет, что я идиот", - подумал он.
   Теперь, когда связь с морфлотом была утрачена, им оставалось только одно - подняться в воздух. Вот только как на это отреагируют местные хищные птички? Рико и так уже досталось. Ему только... этой каши не хватало.
   "Эльвира найдет выход, у нее в рукаве куча сюрпризов".
   Зов пронизал Бена насквозь: он ощутил его каждой клеткой кожи, мышц и крови. Но после всего, что с ним случилось, он чувствовал себя медузой на песке и был абсолютно беспомощен. Он мог лишь дышать широко открытым ртом и валяться на полу. Но с ним бывало и похуже. Теперь он мог беспрепятственно путешествовать по сознанию Кристы. Но Рико и пластальные переборки судна мешали ему. Они, словно черный занавес, окутывали мысли Кристы.
   И все же он прорвался. Образы из ее воспоминаний хлынули в его мозг.
   - Бен! - донесся до него издалека слабый зов Рико. Оператор еще что-то говорил, но Бен услышал только страшный взрыв, с которым антидот вошел в его тело. Зов пронизывал все тело и тем не менее Бен ощущал, как Рико теребит его, пытаясь привести в себя.
   Время трепетало, словно тонкая нить, туго натянутая между ним и Рико. Стальные плитки коридора, всегда отливавшие серебром, неожиданно вспыхнули золотом. И Бен забыл обо всем.
   Но теперь он понимал гораздо больше, чем прежде. В мозгу Кристы Гэлли нашли приют тысячи тысяч воспоминаний. И теперь из ее сознания в сознание Бена просачивались капли памяти, насыщающие жажду его пересохшего рта. Но разум не поддавался опьянению эмоций - лепесток за лепестком он обдирал заветный цветок, пока не обнаружил внутри готового к драке Рико Лапуша.
   И все же, хотя Бен все видел и слышал, он ощущал странное отторжение от собственного тела. Что, впрочем, было скорее любопытно, чем страшно. Он вспомнил передачу, которую они готовили вместе с Беатрис, о людях, вернувшихся из объятий смерти. И все интервьюируемые рассказывали одно и то же. Они вспоминали о теплых объятиях смерти, о полном спокойствии... Но никто не упоминал о зове. Они рассказывали, как видели свои тела из разных точек комнаты. Вспоминали, как суетились медики, которые пытались заставить забиться уже остановившееся сердце. Описывали все, что происходит с душой, оставившей тело, с такой точностью, что теперь Бен мог стать крутым экспертом по этой части: он испытал все это на себе.