Страница:
Неясным оставалось лишь одно: отчего она так долго медлила. Ведь понятно, что Нерви уже неделю или больше нет в живых. Однако, по словам хозяйки квартиры, мадемуазель Морель только сегодня утром уехала на такси. Куда она направилась, неизвестно, но женщина имела при себе небольшую сумку. Может быть, уехала куда-нибудь на неделю.
Несколько часов. Он разминулся с ней всего на несколько часов.
В квартиру Лили хозяйка его, конечно же, не впустила, ему пришлось пробраться туда тайком, осторожно открывать замок. Хорошо еще, что хозяйка любезно сообщила, какую квартиру снимает Лили. Это избавило его от лишних хлопот: не нужно искать способ заглянуть в домовую книгу, а кроме того, сэкономило время.]ет,вило его jn kbiyb[ [kjgjn Хотя оно, как оказывается, все равно упущено. Ее здесь нет, и она сюда больше не вернется.
На столе стояло блюдо с фруктами. Суэйн выбрал яблоко, обтер его о рубашку и надкусил. Он чертовски проголодался, а ведь если бы она хотела, то захватила бы яблоко с собой. Суэйн залез в холодильник посмотреть, что еще из еды там осталось, и, разочарованный, закрыл дверцу. Еды кот наплакал: фрукты, немного свежих овощей, а то, что когда-то было творогом или йогуртом, уже давно испортилось. Ну почему у одиноких женщин дома никогда не бывает настоящей еды? Суэйн сейчас готов был бы убить за пиццу пепперони. Или за жареный стейк с огромной печеной картофелиной, щедро сдобренной сливочным маслом и сметаной. Вот это еда!
Обдумывая свой следующий шаг, Суэйн съел еще одно яблоко.
Как следовало из личного дела, Лили комфортно чувствовала себя во Франции и великолепно владела французским языком. Можно предположить, что у нее талант к имитации акцентов. Некоторое время она жила в Италии и исколесила весь цивилизованный мир, переезжая из страны в страну, но когда оседала на одном месте, чтобы передохнуть, выбирала либо Францию, либо Англию, где ей нравилось больше всего. Сейчас она спешила, значит, ее уже и след простыл, во Франции ее нет. Следовательно, скорее всего ее нужно искать в Англии.
Конечно, если она настоящий профессионал в своем деле, Лили могла бы, следуя той же самой логике, отправиться куда-нибудь совсем в другие края, ну, скажем, в Японию. Суэйн поморщился. Он не любил забегать вперед, предпочитая действовать последовательно. Поиски стоит начать с самого вероятного. Даже слепой иногда находит желудь.
Существует три способа перебраться через Ла-Манш: паром, поезд и самолет. Суэйн решил, что Лили выбрала самолет — самое быстрое средство передвижения: ведь ей нужно как можно скорее оказаться подальше от клана Нерви. Разумеется, Лондон не единственное место в Англии, куда она могла бы отправиться, зато он ближе всего, а уж она сделает все, чтобы до минимума сократить своим преследователям время на организацию перехвата. Информация может передаваться мгновенно, но чтобы организовать людей, требуется время. Следовательно, наиболее вероятное ее местонахождение — Лондон. Значит, нужно охватить два аэропорта — Хитроу и Гатуик. Суэйн решил начать с Хитроу: это самый оживленный и людный аэропорт.
Устроившись в уютной маленькой гостиной и пожалев, что нет кресел с откидывающейся спинкой, Суэйн вытащил свой безопасный, надежный сотовый телефон. Набрав длинный ряд цифр, он нажал на кнопку «соединение» и дождался связи. В трубке отрывисто ответили с британским акцентом:
— Мюррей слушает.
— Это Суэйн. Мне нужна информация. Женщина под именем Дениз Морель, возможно…
— Какое совпадение!
Суэйн ощутил выброс адреналина и приятное возбуждение охотника, внезапно напавшего на след.
— Кто-то еще ею интересовался?
— Сам Родриго Нерви. Нам поступило задание проследить за ней после высадки из самолета. Я приставил к ней двух человек. Они вели ее до первого туалета, в который она зашла, но откуда так и не вышла. Таможню она не проходила, и данных о том, что она пересела другой самолет, у меня тоже нет. Чрезвычайно изобретательная женщина.
— Более, чем вы думаете, — ответил Суэйн — Вы сообщили все это Нерви?
— Да. У меня приказ-инструкция сотрудничать с ним до получения дополнительных распоряжений. Он не просил убивать ее, только следить.
Однако после ее столь бесследного исчезновения Нерви, наверное, изменил представление о возможностях этой женщины, и она предстала перед ним в совершенно ином свете. Он обнаружил, что той Дениз Морель, которую он знал, не существует, и сделал вывод, что убийца скорее всего она. Страсти по Лили накалились до предела.
Как же ей удалось ускользнуть у них из-под носа в Хитроу? Потайной ход? Прежде всего, ей нужно было выйти туалета незамеченной, а значит, она изменила внешность. Такая умная женщина, как Лили, должна уметь это делать! Видимо, подготовила все заранее. Скорее всего, она воспользовалась другими документами.
— Она изменила внешность, — сказал Суэйн.
— Мне тоже это приходило в голову, хотя говорить об этом мистеру Нерви я не стал. Он человек проницательный и в итоге сам до всего додумается, хотя систему безопасности в аэропорту представляет себе не в полной мере. Вот тогда он распорядится, чтобы я просмотрел все записи камер скрытого наблюдения.
— А вы уже сделали это? — Если не последует утвердительного ответа, это будет означать, что Мюррей уже не тот, что раньше.
— Сразу же, как только мои люди упустили ее. Я не вправе винить их, потому что сам просмотрел запись дважды и тоже ее не заметил.
— Вылетаю первым же рейсом.
Из-за потраченного на дорогу в аэропорт времени, поиска свободных мест и тому подобных хлопот вылететь Суэйну удалось только шесть часов спустя. Он скоротал время, немного вздремнув, и при этом сознавал, что каждая минута играла против него. Лили, знакомая с методами их работы и их возможностями, постарается запутать следы, чтобы потом затаиться в каком-нибудь надежном убежище, приготовленном ею заранее. Задержка Суэйна давала ей время снять деньги с какого-нибудь счета, который она наверняка имела. Он бы на ее месте обязательно открыл себе несколько номерных счетов. У него-то как раз имелись кое-какие ликвидные ценные бумаги в оффшорной зоне. Никогда ведь не знаешь, в какой момент нечто подобное может пригодиться. Ну а если все будет нормально, что ж, тогда эти накопления сделают уход в отставку немного приятнее. Суэйн считал, что на пенсии тоже нужно существовать комфортно.
Когда он наконец прибыл в Хитроу, Чарлз Мюррей, как и обещал, уже ждал его у выхода. Это был мужчина среднего роста, элегантный, с коротко стриженными волосами цвета стали и карими глазами. Выправка выдавала в нем бывшего военного. Он был толков и всегда сохранял спокойствие. Семь лет Мюррей состоял на неофициальной службе у Нерви, а на государственной гораздо дольше. За эти годы им с Суэйном приходилось время от времени пересекаться по работе, и этого было достаточно, чтобы держаться друг с другом без излишних церемоний. Вернее, это Суэйн держался с Мюрреем без излишних церемоний. Мюррей же был англичанином.
— Сюда, — позвал Мюррей Суэйна после короткого Рукопожатия.
— Как жена, как дети? — легкой походкой следуя в кильватере британца, задал Суэйн вопрос Мюррею в спину.
— Виктория, как всегда, прекрасно. Дети вступили в подростковый возраст.
— И этим все сказано.
— Совершенно верно. А у вас как?
— Крисси оканчивает колледж, Сэм — первокурсник. У них все отлично. Формально Сэм еще подросток, но самое худшее уже позади. — У детей Суэйна и в самом деле все складывалось как нельзя лучше, если не брать в расчет то обстоятельство, что их родители уже двенадцать лет как состояли в разводе, а отец почти все время находился за границей. Благополучие детей — во многом заслуга их матери, которая — дай ей Бог здоровья, никогда не ставила разрыв отношений в вину бывшему мужу. Усадив перед собой детей, они с Эми объяснили им, что расстаются по ряду причин, в том числе и потому, что, когда поженились, были слишком молоды и глупы. И то, кстати, было сущей правдой. Хотя основной причиной все-таки являлось то, что Эми устала жить с мужем, который большую часть времени находится вдали от семьи. Она хотела развязать себе руки, чтобы попытаться устроить свою жизнь с другим мужчиной. Однако замуж она и не вышла, хотя мужчины у нее были. Развод родителей не отразился на детях: они оставались в том же доме, ходили в ту же школу и виделись с отцом едва ли реже, чем раньше.
Будь они с Эми постарше и поумнее, когда женились, они могли бы задуматься о том, как работа Суэйна отразится на их семейной жизни, и вряд ли решились бы завести детей. Но мудрость, к сожалению, приходит с возрастом, и к тому времени, как они набрались ума, было слишком поздно. И все же Суэйн не жалел, что у него есть дети. Он любил их каждой клеточкой своего тела, хотя ему удавалось повидаться с ними всего несколько раз в год. Он давно смирился с тем, сколь незначительна его роль в жизни детей в отличие от матери.
— Ничего не поделаешь, приходится только надеяться, что это дьяволово семя в конце концов обретет человеческий облик, — изрек Мюррей, сворачивая в маленький коридорчик. — Вот мы и пришли. — Заслонив собой кнопочную панель, он набрал код и открыл простую стальную дверь, за которой скрывалось море мониторов. Уставившиеся в них люди внимательно наблюдали за людским потоком в громадном аэропорту.
Мужчины прошли в помещение поменьше, где помимо мониторов имелось оборудование для повторного просмотра записей многочисленных камер. Мюррей уселся в синее кресло на колесиках, предложив Суэйну последовать его примеру, и набрал на клавиатуре команду. Установленный перед ними монитор ожил. На нем появилось и застыло изображение Лили Мэнсфилд, спускающейся с прибывшего сегодня утром из Парижа самолета.
Фиксируя каждую деталь, Суэйн отметил, что на женщине не было ровным счетом никаких украшений, даже часов. Умная девочка. Иногда люди, изменив все, забывают о часах, и потом эта мелочь выдает их с головой. Одета Лили была в простой темный костюм и черные туфли на низких каблуках. От внимания Суэйна не укрылись ее бледность и худоба, наводившие на мысль о недавно перенесенной болезни или о чем-то в этом роде.
Лили не смотрела по сторонам, она шла от самолета вместе с толпой, а потом завернула в первый встретившийся на пути туалет. Из его дверей выходили множество женщин, но хотя Суэйн наблюдал достаточно долго, ни в одной из них он не признал Лили.
— Черт меня подери! — воскликнул Суэйн. — Прокрутите все еще раз. Только медленно.
Мюррей с готовностью перемотал пленку. Суэйн следил, как Лили спустилась с трапа самолета с черной, ничем не примечательной сумкой средних размеров. Такие сумки каждый день носят миллионы женщин. Суэйн сосредоточил внимание на сумке, отыскивая в ней какие-нибудь детали, по которым ее можно было бы опознать: пряжка, расположение ремешков, хоть что-нибудь. Лили исчезла за дверью туалета, и теперь он ждал, когда вновь появится эта сумка. Перед глазами Суэйна мелькало множество черных сумок разных форм и размеров, но лишь одна напоминала ту, которую несла в руке Лили. Ту сумку держала женщина ростом футов шесть, чья одежда, прическа и макияж просто кричали: «Посмотрите на меня!» Но при ней была еще и сумка побольше, которой у Лили не было. Ну-ка, ну-ка.
— Прокрутите снова, — попросил Суэйн. — С самого начала. Я хочу видеть всех, кто выходит из самолета.
Мюррей повиновался. Суэйн вглядывался в каждое лицо, обращая особое внимание на сумки. И вдруг он увидел ее.
— Вот! — воскликнул он, наклоняясь к монитору.
Мюррей остановил изображение.
— Что? Но она еще не появилась.
— Да, но взгляните вот на эту женщину. — Суэйн ткнул пальцем в экран. — Видите ее сумку? Ладно, давайте смотрим, что она будет делать.
Стильно одетая женщина, шедшая на несколько человек впереди Лили, прямиком направилась в туалет. В этом не было ничего удивительного. Многие женщины с рейса сделали то же самое. Суэйн досмотрел запись до того самого момента, когда эта женщина вышла, но… уже без сумки.
— Ага! — воскликнул Суэйн. — Она занесла внутрь. В сумке одежда для маскарада. Вернитесь-ка назад. Вот. Вот наша девочка. Теперь сумка у нее.
Мюррей с изумлением вытаращил глаза на причудливое создание на экране монитора.
— Подумать только! — изумился он. — А вы уверены?
— Вы видели, чтобы эта женщина заходила в туалет?
— Нет, но она меня и не интересовала. — Мюррей замолчал. — Хотя разве можно было ее не заметить?
— В таком наряде уж точно. — Одни серьги с перьями чего стоят! Все в этой женщине — от коротких торчащих волос рыжего цвета до сапог на шпильках — притягивало к себе внимание. Если Мюррей не видел, как она зашла в туалет, то только потому, что она туда не заходила. Немудрено, что сыщики Мюррея не узнали ее в этой одежде. Многие ли, стремясь скрыться, станут привлекать к себе взгляды?
— Обратите внимание на ее нос и рот. Это она. — Тонкий, с заметной горбинкой нос у Лили был достаточно длинным. Еще чуть-чуть, и его можно было бы назвать крючковатым, но это ее отнюдь не портило — напротив: над ее губами он выглядел странным образом женственно и привлекательно.
— Так и есть, — согласился Мюррей, качая головой. — Я ее пропустил.
— Это все хороший камуфляж. Умно придумано! Ну ладно, давайте посмотрим, куда направляется наша красавица.
Мюррей застучал по клавиатуре, отыскивая нужную запись, зафиксировавшую дальнейшее передвижение Лили по аэропорту. Немного походив, она снова завернула в туалет и опять не вышла оттуда.
Суэйн потер глаза.
— Все повторяется. Ищите женщин с такими же сумками.
Двигавшиеся толпы людей иногда закрывали обзор, и пленку пришлось смотреть несколько раз. В конце концов, они выбрали трех женщин, которых прослеживали до тех пор, пока не появлялся удачный ракурс. Таким образом, нужная им женщина все же была обнаружена. На сей раз у нее были длинные черные волосы, а одета она была в черные брюки и черную водолазку. Сняв сапоги на высоких шпильках, она стала ниже ростом, поменяла очки, а вместо серег с перьями вдела в уши золотые колечки. Но сумки остались те же.
Камеры запечатлели, как женщина прошла к другому выходу, где опять села в самолет. Немедленно выяснив номер рейса, Мюррей объявил:
— Париж.
— Ах что б тебе! — ошарашенно пробормотал Суэйн. — Она вернулась назад. Можете достать мне список пассажиров? — Вопрос был риторическим. Конечно же, Мюррей мог. Он держал этот список в руках уже через несколько минут. Суэйн пробежал глазами имена. Имени Дениз Морель или Лили Мэнсфилд среди них не было. Стало быть, у нее имеются и другие документы.
А теперь начинается самое интересное — нужно лететь обратно в Париж и проделать все то же самое с сотрудниками аэропорта де Голль. Колючие французы, возможно, окажутся менее любезными, чем Мюррей, но кое-какие козыри в запасе у Суэйна были.
— Сделайте одолжение, — обратился он к Мюррею. Не сообщайте пока эту информацию Родриго Нерви. — Суэйну не хотелось, чтобы эта компания путалась у него под ногами, и вдобавок ко всему ему претило оказывать помощь таким людям. Обстоятельства разного рода могли вынуждать правительство Соединенных Штатов закрывать глаза на грязную деятельность клана Нерви, но он им в этом не помощник.
— Не понимаю, о чем вы, — пожал плечами Мюррей. — Какую информацию?
Суэйн знал, что возвращение назад через Ла-Манш окажется таким же хлопотным, как и путь в Лондон, не имел возможности, как это сделала Лили, сойти с трапа самолета и тотчас пересесть на обратный рейс. Нет, все не так просто. Лили планировала все задолго до отлета. Он же, в погоне за ней, должен был достать билет на рейс, где имеются свободные места. Она рассчитала точно, учла все препятствия и задержки, с которыми столкнется ее преследователь.
И тем не менее известие о том, что свободного места придется какое-то время ждать, привело Суэйна в уныние.
Мюррей похлопал его по плечу.
— Я знаю кое-кого, кто сможет доставить вас туда гораздо быстрее.
— Слава тебе Господи! — вздохнул с облегчением Суэйн. — Ведите меня к нему.
— Вы не против лететь на месте позади пилота? Это летчик НАТО.
— Черт! — вырвалось у Суэйна. — Вы что, собираетесь посадить меня в истребитель?
— Я ведь обещал вам «гораздо быстрее», разве нет?
Глава 6
Несколько часов. Он разминулся с ней всего на несколько часов.
В квартиру Лили хозяйка его, конечно же, не впустила, ему пришлось пробраться туда тайком, осторожно открывать замок. Хорошо еще, что хозяйка любезно сообщила, какую квартиру снимает Лили. Это избавило его от лишних хлопот: не нужно искать способ заглянуть в домовую книгу, а кроме того, сэкономило время.]ет,вило его jn kbiyb[ [kjgjn Хотя оно, как оказывается, все равно упущено. Ее здесь нет, и она сюда больше не вернется.
На столе стояло блюдо с фруктами. Суэйн выбрал яблоко, обтер его о рубашку и надкусил. Он чертовски проголодался, а ведь если бы она хотела, то захватила бы яблоко с собой. Суэйн залез в холодильник посмотреть, что еще из еды там осталось, и, разочарованный, закрыл дверцу. Еды кот наплакал: фрукты, немного свежих овощей, а то, что когда-то было творогом или йогуртом, уже давно испортилось. Ну почему у одиноких женщин дома никогда не бывает настоящей еды? Суэйн сейчас готов был бы убить за пиццу пепперони. Или за жареный стейк с огромной печеной картофелиной, щедро сдобренной сливочным маслом и сметаной. Вот это еда!
Обдумывая свой следующий шаг, Суэйн съел еще одно яблоко.
Как следовало из личного дела, Лили комфортно чувствовала себя во Франции и великолепно владела французским языком. Можно предположить, что у нее талант к имитации акцентов. Некоторое время она жила в Италии и исколесила весь цивилизованный мир, переезжая из страны в страну, но когда оседала на одном месте, чтобы передохнуть, выбирала либо Францию, либо Англию, где ей нравилось больше всего. Сейчас она спешила, значит, ее уже и след простыл, во Франции ее нет. Следовательно, скорее всего ее нужно искать в Англии.
Конечно, если она настоящий профессионал в своем деле, Лили могла бы, следуя той же самой логике, отправиться куда-нибудь совсем в другие края, ну, скажем, в Японию. Суэйн поморщился. Он не любил забегать вперед, предпочитая действовать последовательно. Поиски стоит начать с самого вероятного. Даже слепой иногда находит желудь.
Существует три способа перебраться через Ла-Манш: паром, поезд и самолет. Суэйн решил, что Лили выбрала самолет — самое быстрое средство передвижения: ведь ей нужно как можно скорее оказаться подальше от клана Нерви. Разумеется, Лондон не единственное место в Англии, куда она могла бы отправиться, зато он ближе всего, а уж она сделает все, чтобы до минимума сократить своим преследователям время на организацию перехвата. Информация может передаваться мгновенно, но чтобы организовать людей, требуется время. Следовательно, наиболее вероятное ее местонахождение — Лондон. Значит, нужно охватить два аэропорта — Хитроу и Гатуик. Суэйн решил начать с Хитроу: это самый оживленный и людный аэропорт.
Устроившись в уютной маленькой гостиной и пожалев, что нет кресел с откидывающейся спинкой, Суэйн вытащил свой безопасный, надежный сотовый телефон. Набрав длинный ряд цифр, он нажал на кнопку «соединение» и дождался связи. В трубке отрывисто ответили с британским акцентом:
— Мюррей слушает.
— Это Суэйн. Мне нужна информация. Женщина под именем Дениз Морель, возможно…
— Какое совпадение!
Суэйн ощутил выброс адреналина и приятное возбуждение охотника, внезапно напавшего на след.
— Кто-то еще ею интересовался?
— Сам Родриго Нерви. Нам поступило задание проследить за ней после высадки из самолета. Я приставил к ней двух человек. Они вели ее до первого туалета, в который она зашла, но откуда так и не вышла. Таможню она не проходила, и данных о том, что она пересела другой самолет, у меня тоже нет. Чрезвычайно изобретательная женщина.
— Более, чем вы думаете, — ответил Суэйн — Вы сообщили все это Нерви?
— Да. У меня приказ-инструкция сотрудничать с ним до получения дополнительных распоряжений. Он не просил убивать ее, только следить.
Однако после ее столь бесследного исчезновения Нерви, наверное, изменил представление о возможностях этой женщины, и она предстала перед ним в совершенно ином свете. Он обнаружил, что той Дениз Морель, которую он знал, не существует, и сделал вывод, что убийца скорее всего она. Страсти по Лили накалились до предела.
Как же ей удалось ускользнуть у них из-под носа в Хитроу? Потайной ход? Прежде всего, ей нужно было выйти туалета незамеченной, а значит, она изменила внешность. Такая умная женщина, как Лили, должна уметь это делать! Видимо, подготовила все заранее. Скорее всего, она воспользовалась другими документами.
— Она изменила внешность, — сказал Суэйн.
— Мне тоже это приходило в голову, хотя говорить об этом мистеру Нерви я не стал. Он человек проницательный и в итоге сам до всего додумается, хотя систему безопасности в аэропорту представляет себе не в полной мере. Вот тогда он распорядится, чтобы я просмотрел все записи камер скрытого наблюдения.
— А вы уже сделали это? — Если не последует утвердительного ответа, это будет означать, что Мюррей уже не тот, что раньше.
— Сразу же, как только мои люди упустили ее. Я не вправе винить их, потому что сам просмотрел запись дважды и тоже ее не заметил.
— Вылетаю первым же рейсом.
Из-за потраченного на дорогу в аэропорт времени, поиска свободных мест и тому подобных хлопот вылететь Суэйну удалось только шесть часов спустя. Он скоротал время, немного вздремнув, и при этом сознавал, что каждая минута играла против него. Лили, знакомая с методами их работы и их возможностями, постарается запутать следы, чтобы потом затаиться в каком-нибудь надежном убежище, приготовленном ею заранее. Задержка Суэйна давала ей время снять деньги с какого-нибудь счета, который она наверняка имела. Он бы на ее месте обязательно открыл себе несколько номерных счетов. У него-то как раз имелись кое-какие ликвидные ценные бумаги в оффшорной зоне. Никогда ведь не знаешь, в какой момент нечто подобное может пригодиться. Ну а если все будет нормально, что ж, тогда эти накопления сделают уход в отставку немного приятнее. Суэйн считал, что на пенсии тоже нужно существовать комфортно.
Когда он наконец прибыл в Хитроу, Чарлз Мюррей, как и обещал, уже ждал его у выхода. Это был мужчина среднего роста, элегантный, с коротко стриженными волосами цвета стали и карими глазами. Выправка выдавала в нем бывшего военного. Он был толков и всегда сохранял спокойствие. Семь лет Мюррей состоял на неофициальной службе у Нерви, а на государственной гораздо дольше. За эти годы им с Суэйном приходилось время от времени пересекаться по работе, и этого было достаточно, чтобы держаться друг с другом без излишних церемоний. Вернее, это Суэйн держался с Мюрреем без излишних церемоний. Мюррей же был англичанином.
— Сюда, — позвал Мюррей Суэйна после короткого Рукопожатия.
— Как жена, как дети? — легкой походкой следуя в кильватере британца, задал Суэйн вопрос Мюррею в спину.
— Виктория, как всегда, прекрасно. Дети вступили в подростковый возраст.
— И этим все сказано.
— Совершенно верно. А у вас как?
— Крисси оканчивает колледж, Сэм — первокурсник. У них все отлично. Формально Сэм еще подросток, но самое худшее уже позади. — У детей Суэйна и в самом деле все складывалось как нельзя лучше, если не брать в расчет то обстоятельство, что их родители уже двенадцать лет как состояли в разводе, а отец почти все время находился за границей. Благополучие детей — во многом заслуга их матери, которая — дай ей Бог здоровья, никогда не ставила разрыв отношений в вину бывшему мужу. Усадив перед собой детей, они с Эми объяснили им, что расстаются по ряду причин, в том числе и потому, что, когда поженились, были слишком молоды и глупы. И то, кстати, было сущей правдой. Хотя основной причиной все-таки являлось то, что Эми устала жить с мужем, который большую часть времени находится вдали от семьи. Она хотела развязать себе руки, чтобы попытаться устроить свою жизнь с другим мужчиной. Однако замуж она и не вышла, хотя мужчины у нее были. Развод родителей не отразился на детях: они оставались в том же доме, ходили в ту же школу и виделись с отцом едва ли реже, чем раньше.
Будь они с Эми постарше и поумнее, когда женились, они могли бы задуматься о том, как работа Суэйна отразится на их семейной жизни, и вряд ли решились бы завести детей. Но мудрость, к сожалению, приходит с возрастом, и к тому времени, как они набрались ума, было слишком поздно. И все же Суэйн не жалел, что у него есть дети. Он любил их каждой клеточкой своего тела, хотя ему удавалось повидаться с ними всего несколько раз в год. Он давно смирился с тем, сколь незначительна его роль в жизни детей в отличие от матери.
— Ничего не поделаешь, приходится только надеяться, что это дьяволово семя в конце концов обретет человеческий облик, — изрек Мюррей, сворачивая в маленький коридорчик. — Вот мы и пришли. — Заслонив собой кнопочную панель, он набрал код и открыл простую стальную дверь, за которой скрывалось море мониторов. Уставившиеся в них люди внимательно наблюдали за людским потоком в громадном аэропорту.
Мужчины прошли в помещение поменьше, где помимо мониторов имелось оборудование для повторного просмотра записей многочисленных камер. Мюррей уселся в синее кресло на колесиках, предложив Суэйну последовать его примеру, и набрал на клавиатуре команду. Установленный перед ними монитор ожил. На нем появилось и застыло изображение Лили Мэнсфилд, спускающейся с прибывшего сегодня утром из Парижа самолета.
Фиксируя каждую деталь, Суэйн отметил, что на женщине не было ровным счетом никаких украшений, даже часов. Умная девочка. Иногда люди, изменив все, забывают о часах, и потом эта мелочь выдает их с головой. Одета Лили была в простой темный костюм и черные туфли на низких каблуках. От внимания Суэйна не укрылись ее бледность и худоба, наводившие на мысль о недавно перенесенной болезни или о чем-то в этом роде.
Лили не смотрела по сторонам, она шла от самолета вместе с толпой, а потом завернула в первый встретившийся на пути туалет. Из его дверей выходили множество женщин, но хотя Суэйн наблюдал достаточно долго, ни в одной из них он не признал Лили.
— Черт меня подери! — воскликнул Суэйн. — Прокрутите все еще раз. Только медленно.
Мюррей с готовностью перемотал пленку. Суэйн следил, как Лили спустилась с трапа самолета с черной, ничем не примечательной сумкой средних размеров. Такие сумки каждый день носят миллионы женщин. Суэйн сосредоточил внимание на сумке, отыскивая в ней какие-нибудь детали, по которым ее можно было бы опознать: пряжка, расположение ремешков, хоть что-нибудь. Лили исчезла за дверью туалета, и теперь он ждал, когда вновь появится эта сумка. Перед глазами Суэйна мелькало множество черных сумок разных форм и размеров, но лишь одна напоминала ту, которую несла в руке Лили. Ту сумку держала женщина ростом футов шесть, чья одежда, прическа и макияж просто кричали: «Посмотрите на меня!» Но при ней была еще и сумка побольше, которой у Лили не было. Ну-ка, ну-ка.
— Прокрутите снова, — попросил Суэйн. — С самого начала. Я хочу видеть всех, кто выходит из самолета.
Мюррей повиновался. Суэйн вглядывался в каждое лицо, обращая особое внимание на сумки. И вдруг он увидел ее.
— Вот! — воскликнул он, наклоняясь к монитору.
Мюррей остановил изображение.
— Что? Но она еще не появилась.
— Да, но взгляните вот на эту женщину. — Суэйн ткнул пальцем в экран. — Видите ее сумку? Ладно, давайте смотрим, что она будет делать.
Стильно одетая женщина, шедшая на несколько человек впереди Лили, прямиком направилась в туалет. В этом не было ничего удивительного. Многие женщины с рейса сделали то же самое. Суэйн досмотрел запись до того самого момента, когда эта женщина вышла, но… уже без сумки.
— Ага! — воскликнул Суэйн. — Она занесла внутрь. В сумке одежда для маскарада. Вернитесь-ка назад. Вот. Вот наша девочка. Теперь сумка у нее.
Мюррей с изумлением вытаращил глаза на причудливое создание на экране монитора.
— Подумать только! — изумился он. — А вы уверены?
— Вы видели, чтобы эта женщина заходила в туалет?
— Нет, но она меня и не интересовала. — Мюррей замолчал. — Хотя разве можно было ее не заметить?
— В таком наряде уж точно. — Одни серьги с перьями чего стоят! Все в этой женщине — от коротких торчащих волос рыжего цвета до сапог на шпильках — притягивало к себе внимание. Если Мюррей не видел, как она зашла в туалет, то только потому, что она туда не заходила. Немудрено, что сыщики Мюррея не узнали ее в этой одежде. Многие ли, стремясь скрыться, станут привлекать к себе взгляды?
— Обратите внимание на ее нос и рот. Это она. — Тонкий, с заметной горбинкой нос у Лили был достаточно длинным. Еще чуть-чуть, и его можно было бы назвать крючковатым, но это ее отнюдь не портило — напротив: над ее губами он выглядел странным образом женственно и привлекательно.
— Так и есть, — согласился Мюррей, качая головой. — Я ее пропустил.
— Это все хороший камуфляж. Умно придумано! Ну ладно, давайте посмотрим, куда направляется наша красавица.
Мюррей застучал по клавиатуре, отыскивая нужную запись, зафиксировавшую дальнейшее передвижение Лили по аэропорту. Немного походив, она снова завернула в туалет и опять не вышла оттуда.
Суэйн потер глаза.
— Все повторяется. Ищите женщин с такими же сумками.
Двигавшиеся толпы людей иногда закрывали обзор, и пленку пришлось смотреть несколько раз. В конце концов, они выбрали трех женщин, которых прослеживали до тех пор, пока не появлялся удачный ракурс. Таким образом, нужная им женщина все же была обнаружена. На сей раз у нее были длинные черные волосы, а одета она была в черные брюки и черную водолазку. Сняв сапоги на высоких шпильках, она стала ниже ростом, поменяла очки, а вместо серег с перьями вдела в уши золотые колечки. Но сумки остались те же.
Камеры запечатлели, как женщина прошла к другому выходу, где опять села в самолет. Немедленно выяснив номер рейса, Мюррей объявил:
— Париж.
— Ах что б тебе! — ошарашенно пробормотал Суэйн. — Она вернулась назад. Можете достать мне список пассажиров? — Вопрос был риторическим. Конечно же, Мюррей мог. Он держал этот список в руках уже через несколько минут. Суэйн пробежал глазами имена. Имени Дениз Морель или Лили Мэнсфилд среди них не было. Стало быть, у нее имеются и другие документы.
А теперь начинается самое интересное — нужно лететь обратно в Париж и проделать все то же самое с сотрудниками аэропорта де Голль. Колючие французы, возможно, окажутся менее любезными, чем Мюррей, но кое-какие козыри в запасе у Суэйна были.
— Сделайте одолжение, — обратился он к Мюррею. Не сообщайте пока эту информацию Родриго Нерви. — Суэйну не хотелось, чтобы эта компания путалась у него под ногами, и вдобавок ко всему ему претило оказывать помощь таким людям. Обстоятельства разного рода могли вынуждать правительство Соединенных Штатов закрывать глаза на грязную деятельность клана Нерви, но он им в этом не помощник.
— Не понимаю, о чем вы, — пожал плечами Мюррей. — Какую информацию?
Суэйн знал, что возвращение назад через Ла-Манш окажется таким же хлопотным, как и путь в Лондон, не имел возможности, как это сделала Лили, сойти с трапа самолета и тотчас пересесть на обратный рейс. Нет, все не так просто. Лили планировала все задолго до отлета. Он же, в погоне за ней, должен был достать билет на рейс, где имеются свободные места. Она рассчитала точно, учла все препятствия и задержки, с которыми столкнется ее преследователь.
И тем не менее известие о том, что свободного места придется какое-то время ждать, привело Суэйна в уныние.
Мюррей похлопал его по плечу.
— Я знаю кое-кого, кто сможет доставить вас туда гораздо быстрее.
— Слава тебе Господи! — вздохнул с облегчением Суэйн. — Ведите меня к нему.
— Вы не против лететь на месте позади пилота? Это летчик НАТО.
— Черт! — вырвалось у Суэйна. — Вы что, собираетесь посадить меня в истребитель?
— Я ведь обещал вам «гораздо быстрее», разве нет?
Глава 6
Лили поселилась на Монмартре, в квартире, которую взяла в субаренду несколько месяцев назад, еще до своего появления в качестве Дениз Морель. Крошечная каморка хотя и имела ванную, напоминала скорее студию, чем полноценную квартиру. Здесь Лили держала свою собственную одежду и была защищена от посторонних глаз. Поскольку жилье было снято давно, до того, как на свет появилась Дениз, вряд ли сейчас ее имя выдаст какая-нибудь поисковая система. Кроме всего прочего, у нее были новые документы — на имя Клаудии Вебер, подданной Германии. Клаудиа была блондинкой, а потому Лили завернула в парикмахерскую, где перекрасила волосы в свой натуральный цвет. Она могла бы, купив все необходимое, проделать это самостоятельно, но вернуть волосам естественный цвет гораздо сложнее, чем просто перекраситься, и Лили боялась их испортить. Все равно сожженные после обесцвечивания кончики на дюйм придется состричь.
Посмотревшись в зеркало, Лили наконец-то узнала в отражении себя. Цветных контактных линз больше не было, и на нее смотрели ее собственные светло-голубые глаза. Прямые волосы до плеч снова стали пшеничными. Пройди она мимо Родриго Нерви, он скорее всего не узнал бы ее. Лили на это очень надеялась, потому что, по всей вероятности, именно это ей и предстояло.
Устало бросив сумки на безукоризненно заправленную раскладную кровать, Лили повалилась рядом. Она знала: следует убедиться, что квартира не прослушивается, но после дня бесконечных усилий над собой ее просто трясло от усталости. Поспав часок, она проснется другим человеком.
В общем, Лили осталась довольна тем, как ей удалось продержаться день. Да, она устала, но не задыхалась, как предсказывал доктор Джордано и как это могло произойти, если бы сердечный клапан был серьезно поврежден. Хотя с другой стороны, все обошлось без чрезмерных физических нагрузок — спасаться бегством ей не пришлось. Значит, вопрос о состоянии сердца остается открытым.
Лили закрыла глаза и в тишине прислушалась к тому л как оно бьется. Его ритм показался ей нормальным. Тук-тук, тук-тук. Доктор Джордано через стетоскоп расслышал шумы, у нее же не было стетоскопа, а в том, что она слышала, казалось, не было ничего необычного. Вероятно, изменения незначительны и ни в чем другом, кроме слабо различимых шумов, больше не выражаются. А стало быть, сейчас ей надо беспокоиться о других, на сегодняшний день более важных вещах.
Лили погрузилась в полудрему. Ее тело расслабилось, но мозг продолжал свою работу, прокручивая ситуацию, анализируя и перебирая имеющиеся факты и пытаясь прояснить неизвестные обстоятельства.
Лили не знала, что подтолкнуло Аверилла и Тину к решению вернуться к прежней работе, но, вне всякого сомнения, дело было нешуточное. Лили даже не знала, кто их нанял. ЦРУ? Вряд ли. Она почти не сомневалась, что управление здесь ни при чем. МИ-6[3]? Тоже весьма маловероятно. Эти формально не связанные друг с другом ведомства и их руководства, однако, сотрудничают друг с другом. Но и то и другое имеет в своем распоряжении достаточное количество действующих агентов, чтобы не привлекать отставников.
Лили вообще сомневалась, что их наняла какая-нибудь официальная контора. Здесь пахло частным заказом. Зачастую — да не зачастую, а всегда, черт побери! — Сальваторе Нерви шел по головам, запугивал, зверствовал, убивал. Найти его врагов не проблема. На то, чтобы воздать Нерви по заслугам, может уйти год, а то и больше. И все же — кому пришло в голову для нанесения ответного удара нанять двух профессионалов, пусть и отставных? Кто прознал о прошлой профессии Аверилла и Тины? Они жили себе тихо-спокойно и всячески старались обеспечить такую же жизнь Зии. Свое прошлое они никак не афишировали.
Но кто-то узнал о нем. Значит, скорее всего, этот кто-то был тесно связан с той же сферой деятельности или, по крайней мере, имел возможность получить такую информацию. Этот человек оказался предусмотрителен, и чтобы не привлекать к себе внимания, поостерегся обращаться к действующим агентам. Он выбрал Аверилла и Тину, потому что… а, собственно, почему? Почему их? И почему они приняли его предложение, несмотря на то что у них на руках была Зия?
Лили предполагала, что одним из возможных критериев отбора была относительная молодость ее друзей, позволявшая им сохранять хорошую физическую форму. К тому же они были профессионалами в своем деле, хладнокровными и опытными. Ну хорошо, это еще можно понять, но что заставило их согласиться? Деньги? Они и так не бедствовали. Богатыми их не назовешь, но и нужды они не знали. Конечно, какая-нибудь действительно астрономическая сумма, возможно, и могла бы их прельстить… А впрочем, вряд ли: у них со временем выработалось такое же пренебрежительное отношение к деньгам, которое было свойственно и Лили. С тех пор как она начала свою карьеру, деньги у нее не переводились. Она о них не беспокоилась, Аверилл с Тиной тоже не боялись остаться на мели. Лили точно знала: их сбережений им хватит на всю оставшуюся жизнь. А Авериллу, кроме того, приносила доход мастерская по ремонту компьютеров.
Как жаль, что ни одному из них не пришло в голову поднять трубку и позвонить ей, поделиться своими планами. Но мотивы у них были, как видно, серьезные. И чтобы продумать свои дальнейшие действия, Лили нужно было их знать. Ее месть не ограничится смертью Сальваторе. Это только прелюдия. Она не успокоится, пока не выяснит, какие причины вынудили ее друзей взяться задело, пока не выведет семейство Нерви на чистую воду, чтобы весь мир узнал об их преступлениях и чтобы облеченные властью люди, находившиеся в руках Сальваторе, отвернулись от этих мерзавцев. Она во что бы то ни стало разорит это осиное гнездо!
Если бы Тина посвятила ее вдело, казавшееся им настолько важным, что заставило прервать налаженный образ жизни и снова взяться за старое, Лили, возможно, помогла бы друзьям избежать провала или… погибла бы с ними вместе.
Однако ни Тина, ни Аверилл ни словом не обмолвились о своих планах, хотя меньше чем за неделю до гибели ужинали вместе с Лили. Ей предстояло на несколько дней уехать из города на задание, но она сообщила, когда примерно должна вернуться. Может быть, уже тогда они получили этот заказ? Или работа свалилась на них неожиданно и не терпела отлагательств? Вообще-то, Аверилл с Тиной так не работали. Лили тоже. А уж все, что касалось лаборатории Нерви, тем более требовало детальной проработки и тщательной подготовки.
Уже много раз во время долгих бессонных ночей после их гибели Лили перебирала все возможные варианты. Иногда перед ее мысленным взором вставало счастливое личико Зии, и тогда Лили горько и безутешно плакала, сама пугаясь своей реакции. Горе побуждало ее немедленно нанести ответный удар, отсечь змее голову. И она, три месяца кряду думая только об этом, исполнила задуманное. А теперь дошла очередь и до остального.
Прежде всего, нужно выяснить, кто нанял Аверилла и Тину. Если это частный заказ, то человек, располагающий такими большими средствами… Хотя, возможно, было нечто поважнее денег… Не получили ли они доказательства чего-то ужасного, в чем был замешан Сальваторе? А он мог быть замешан в чем угодно. Не было такой мерзости или низости, от которой он отказался бы, не польстившись на прибыль.
Но друзья в душе всегда оставались идеалистами, и Лили допускала, что они, уловив сигнал тревоги, могли перейти к Действию, хотя за свою карьеру повидали столько, что удивить их было трудно. Так что же все-таки произошло?
Зия. Возможно, что-то угрожало ей. Ради девочки они безоружными вступили бы в схватку с тиграми. Только это может объяснить поспешность и мотивы их действий.
Лили резко села на кровати, часто моргая. Ну конечно! Как же она раньше не сообразила? Если не деньги, то что могло вынудить их взяться за дело? Что было для них так важно? Их семья, их любовь, сама Лили… но прежде всего Зия.
У Лили не было никаких доказательств. Но они ей и не требовались. Она знала своих друзей, знала, как обожали они свою дочь и что было для них в жизни главным. Интуиция подсказывала ей, что она права.
Теперь Лили понимала, в каком направлении ей искать. И прежде всего стоило обратить внимание на лаборатории Нерви, которые занимались разнообразными исследованиями: медицинскими, биологическими, химическими. Если Аверилл с Тиной посчитали необходимым срочно вмешаться, значит, дело было связано с серьезной опасностью. Они потерпели провал, но Лили не припоминала, чтобы после их гибели что-то случилось! Никаких катастроф, ничего, кроме ставших уже привычными терактов, для которых причина, кажется, новее не нужна.
А может, и не было никакого провала? Может, Аверилл и Тина выполнили свою миссию, но были уничтожены по приказу Сальваторе в назидание всем, кто вздумает перейти дорогу Нерви.
Наиболее вероятным объектом их внимания Лилии представлялась одна из лабораторий Сальваторе, которые были разбросаны по всей Европе. Однако нельзя исключать и того, что все они не имели никакого отношения к делу. И все же следовало изучить старые газеты, посмотреть, не упоминалось ли там о каких-либо эксцессах во владениях Нерви в течение недели после того, как Лили в последний раз видела своих друзей живыми, и до момента их гибели. Сальваторе имел достаточно влияния, чтобы свести внимание средств массовой информации к собственной персоне до минимума, или даже вообще заткнуть им рот. Однако что-нибудь пусть даже какой-то намек, все же могло просочиться. Последние дни перед гибелью друзья были дома. Лили расспрашивала соседей, и те подтвердили, что Аверилл и Тина никуда не уезжали, Зия, как обычно, ходила в школу. Следовательно, все произошло где-то неподалеку.
Посмотревшись в зеркало, Лили наконец-то узнала в отражении себя. Цветных контактных линз больше не было, и на нее смотрели ее собственные светло-голубые глаза. Прямые волосы до плеч снова стали пшеничными. Пройди она мимо Родриго Нерви, он скорее всего не узнал бы ее. Лили на это очень надеялась, потому что, по всей вероятности, именно это ей и предстояло.
Устало бросив сумки на безукоризненно заправленную раскладную кровать, Лили повалилась рядом. Она знала: следует убедиться, что квартира не прослушивается, но после дня бесконечных усилий над собой ее просто трясло от усталости. Поспав часок, она проснется другим человеком.
В общем, Лили осталась довольна тем, как ей удалось продержаться день. Да, она устала, но не задыхалась, как предсказывал доктор Джордано и как это могло произойти, если бы сердечный клапан был серьезно поврежден. Хотя с другой стороны, все обошлось без чрезмерных физических нагрузок — спасаться бегством ей не пришлось. Значит, вопрос о состоянии сердца остается открытым.
Лили закрыла глаза и в тишине прислушалась к тому л как оно бьется. Его ритм показался ей нормальным. Тук-тук, тук-тук. Доктор Джордано через стетоскоп расслышал шумы, у нее же не было стетоскопа, а в том, что она слышала, казалось, не было ничего необычного. Вероятно, изменения незначительны и ни в чем другом, кроме слабо различимых шумов, больше не выражаются. А стало быть, сейчас ей надо беспокоиться о других, на сегодняшний день более важных вещах.
Лили погрузилась в полудрему. Ее тело расслабилось, но мозг продолжал свою работу, прокручивая ситуацию, анализируя и перебирая имеющиеся факты и пытаясь прояснить неизвестные обстоятельства.
Лили не знала, что подтолкнуло Аверилла и Тину к решению вернуться к прежней работе, но, вне всякого сомнения, дело было нешуточное. Лили даже не знала, кто их нанял. ЦРУ? Вряд ли. Она почти не сомневалась, что управление здесь ни при чем. МИ-6[3]? Тоже весьма маловероятно. Эти формально не связанные друг с другом ведомства и их руководства, однако, сотрудничают друг с другом. Но и то и другое имеет в своем распоряжении достаточное количество действующих агентов, чтобы не привлекать отставников.
Лили вообще сомневалась, что их наняла какая-нибудь официальная контора. Здесь пахло частным заказом. Зачастую — да не зачастую, а всегда, черт побери! — Сальваторе Нерви шел по головам, запугивал, зверствовал, убивал. Найти его врагов не проблема. На то, чтобы воздать Нерви по заслугам, может уйти год, а то и больше. И все же — кому пришло в голову для нанесения ответного удара нанять двух профессионалов, пусть и отставных? Кто прознал о прошлой профессии Аверилла и Тины? Они жили себе тихо-спокойно и всячески старались обеспечить такую же жизнь Зии. Свое прошлое они никак не афишировали.
Но кто-то узнал о нем. Значит, скорее всего, этот кто-то был тесно связан с той же сферой деятельности или, по крайней мере, имел возможность получить такую информацию. Этот человек оказался предусмотрителен, и чтобы не привлекать к себе внимания, поостерегся обращаться к действующим агентам. Он выбрал Аверилла и Тину, потому что… а, собственно, почему? Почему их? И почему они приняли его предложение, несмотря на то что у них на руках была Зия?
Лили предполагала, что одним из возможных критериев отбора была относительная молодость ее друзей, позволявшая им сохранять хорошую физическую форму. К тому же они были профессионалами в своем деле, хладнокровными и опытными. Ну хорошо, это еще можно понять, но что заставило их согласиться? Деньги? Они и так не бедствовали. Богатыми их не назовешь, но и нужды они не знали. Конечно, какая-нибудь действительно астрономическая сумма, возможно, и могла бы их прельстить… А впрочем, вряд ли: у них со временем выработалось такое же пренебрежительное отношение к деньгам, которое было свойственно и Лили. С тех пор как она начала свою карьеру, деньги у нее не переводились. Она о них не беспокоилась, Аверилл с Тиной тоже не боялись остаться на мели. Лили точно знала: их сбережений им хватит на всю оставшуюся жизнь. А Авериллу, кроме того, приносила доход мастерская по ремонту компьютеров.
Как жаль, что ни одному из них не пришло в голову поднять трубку и позвонить ей, поделиться своими планами. Но мотивы у них были, как видно, серьезные. И чтобы продумать свои дальнейшие действия, Лили нужно было их знать. Ее месть не ограничится смертью Сальваторе. Это только прелюдия. Она не успокоится, пока не выяснит, какие причины вынудили ее друзей взяться задело, пока не выведет семейство Нерви на чистую воду, чтобы весь мир узнал об их преступлениях и чтобы облеченные властью люди, находившиеся в руках Сальваторе, отвернулись от этих мерзавцев. Она во что бы то ни стало разорит это осиное гнездо!
Если бы Тина посвятила ее вдело, казавшееся им настолько важным, что заставило прервать налаженный образ жизни и снова взяться за старое, Лили, возможно, помогла бы друзьям избежать провала или… погибла бы с ними вместе.
Однако ни Тина, ни Аверилл ни словом не обмолвились о своих планах, хотя меньше чем за неделю до гибели ужинали вместе с Лили. Ей предстояло на несколько дней уехать из города на задание, но она сообщила, когда примерно должна вернуться. Может быть, уже тогда они получили этот заказ? Или работа свалилась на них неожиданно и не терпела отлагательств? Вообще-то, Аверилл с Тиной так не работали. Лили тоже. А уж все, что касалось лаборатории Нерви, тем более требовало детальной проработки и тщательной подготовки.
Уже много раз во время долгих бессонных ночей после их гибели Лили перебирала все возможные варианты. Иногда перед ее мысленным взором вставало счастливое личико Зии, и тогда Лили горько и безутешно плакала, сама пугаясь своей реакции. Горе побуждало ее немедленно нанести ответный удар, отсечь змее голову. И она, три месяца кряду думая только об этом, исполнила задуманное. А теперь дошла очередь и до остального.
Прежде всего, нужно выяснить, кто нанял Аверилла и Тину. Если это частный заказ, то человек, располагающий такими большими средствами… Хотя, возможно, было нечто поважнее денег… Не получили ли они доказательства чего-то ужасного, в чем был замешан Сальваторе? А он мог быть замешан в чем угодно. Не было такой мерзости или низости, от которой он отказался бы, не польстившись на прибыль.
Но друзья в душе всегда оставались идеалистами, и Лили допускала, что они, уловив сигнал тревоги, могли перейти к Действию, хотя за свою карьеру повидали столько, что удивить их было трудно. Так что же все-таки произошло?
Зия. Возможно, что-то угрожало ей. Ради девочки они безоружными вступили бы в схватку с тиграми. Только это может объяснить поспешность и мотивы их действий.
Лили резко села на кровати, часто моргая. Ну конечно! Как же она раньше не сообразила? Если не деньги, то что могло вынудить их взяться за дело? Что было для них так важно? Их семья, их любовь, сама Лили… но прежде всего Зия.
У Лили не было никаких доказательств. Но они ей и не требовались. Она знала своих друзей, знала, как обожали они свою дочь и что было для них в жизни главным. Интуиция подсказывала ей, что она права.
Теперь Лили понимала, в каком направлении ей искать. И прежде всего стоило обратить внимание на лаборатории Нерви, которые занимались разнообразными исследованиями: медицинскими, биологическими, химическими. Если Аверилл с Тиной посчитали необходимым срочно вмешаться, значит, дело было связано с серьезной опасностью. Они потерпели провал, но Лили не припоминала, чтобы после их гибели что-то случилось! Никаких катастроф, ничего, кроме ставших уже привычными терактов, для которых причина, кажется, новее не нужна.
А может, и не было никакого провала? Может, Аверилл и Тина выполнили свою миссию, но были уничтожены по приказу Сальваторе в назидание всем, кто вздумает перейти дорогу Нерви.
Наиболее вероятным объектом их внимания Лилии представлялась одна из лабораторий Сальваторе, которые были разбросаны по всей Европе. Однако нельзя исключать и того, что все они не имели никакого отношения к делу. И все же следовало изучить старые газеты, посмотреть, не упоминалось ли там о каких-либо эксцессах во владениях Нерви в течение недели после того, как Лили в последний раз видела своих друзей живыми, и до момента их гибели. Сальваторе имел достаточно влияния, чтобы свести внимание средств массовой информации к собственной персоне до минимума, или даже вообще заткнуть им рот. Однако что-нибудь пусть даже какой-то намек, все же могло просочиться. Последние дни перед гибелью друзья были дома. Лили расспрашивала соседей, и те подтвердили, что Аверилл и Тина никуда не уезжали, Зия, как обычно, ходила в школу. Следовательно, все произошло где-то неподалеку.