Страница:
– Куда уж серьезнее. Бешенство какое-то? Но каким образом распространяется? По воздуху?
– А я почем знаю? Медик, что ли? Говорила мне мама – учись на доктора, так нет, в дизайнеры подался. Если таких бешеных появится больше, то в Литве, да и во всем мире бардак начнется. Особенно если вовремя вакцину не привезут.
– Погромы магазинов и прочее? – Айвар начал что-то записывать в ежедневник.
– Да и без погромов проблемы будут. Если эта зараза будет распространяться и дальше, у нас просто медиков не хватит. Еще неизвестно, чем это лечится. Что ты там пишешь, завещание? Если да, то мне отпиши свою казацкую шашку, которую ты в Калининграде достал.
– Хрен тебе, а не шашку и завещание! План действий набрасываю.
В этом весь Айвар. Какой бы бардак ни назревал – обязательно план составит и будет упрямо претворять его в жизнь. Хорошее качество, мне бы так.
– Ладно, идем с коллективом пообщаемся. Кстати, надо бы им зарплату за март выдать, раз такие дела творятся.
– Да? – Айвар удивленно посмотрел на меня. – У тебя что, есть лишние деньги, чтобы заранее платить? В конце месяца, как всегда, перебросим деньги на карточки, куда торопиться. Нам самим деньги не помешают, придется кассу выпотрошить.
– Не будь скрягой. Если это эпидемия, то на работе пару недель лучше не появляться, а до зарплаты осталась неделя, – выжать из него деньги было почти подвигом. – Им продуктов надо купить и по домам сидеть, пока дело не прояснится, а для «просто посидеть» тоже деньги нужны.
– Ладно, половину выдадим, но не больше, – с деньгами Айвар расставаться никогда не любил, особенно заранее.
В комнате переговоров собрался весь коллектив. Все серьезные, притихшие, перья опустили, – молодые еще, уличных беспорядков наверняка не видели. Это мы с Айваром самые старые в коллективе, ему вот-вот сорок стукнет, мне тридцать семь, помним и пятилетку пышных похорон, и последовавший за этим бардак по всей стране.
– В общем так, господа хорошие, – заговорил Айвар, пока я читал, что он успел написать у себя в блокноте. – Начинается какая-то ерунда, причем совершенно непонятная. Вы сами видели ролики, помните вчерашнее происшествие у нас в коридоре. Таких случаев в мире становится все больше, можно предположить, что это какое-то заболевание, похожее на бешенство, я в этом не разбираюсь. У кого-нибудь медики знакомые есть?
– У меня сестра врач, – по-ученически подняла руку Эдита, наш художник и по совместительству жена Валдаса.
– Позвони ей и попытайся узнать, что происходит. Если это болезнь, то какие лекарства помогают и есть ли у них вакцина. Если есть, сколько стоит и где можно приобрести.
– Да, конечно, я все узнаю.
– Так, идем дальше. Эльвира, – Айвар повернулся к бухгалтеру, – сколько у нас наличных в кассе?
– Видите ли…
– Не до сантиментов со служебной информацией, – сколько?
– Сорок тысяч литов, как раз хотела попросить Роберта отвезти их в банк.
– К черту банки, Эльвира. Так, сейчас выплатите коллективу… треть зарплаты за март. – Я посмотрел на Айвара, он ухмыльнулся и сделал каменное лицо. Вот жмот!
– Авансом? Но до конца месяца еще целая неделя.
– Я что, неясно выразился? – Айвар добавил в голос металла, и бухгалтерша осеклась.
– Конечно, все будет сделано…
– Далее, господа хорошие. Мой вам совет: никуда без особой нужды не ходить. Сейчас получите деньги – и марш по домам, неделю свободны. Кстати, не думайте, что если вы сидите дома, то на работу можно наплевать и забыть, работайте с проектами дома, потом укажете в отчете, что сделали, проверю. Роберт, хочешь что-нибудь добавить?
– Да, – сказал я, продолжая рисовать в блокноте шарж «Айвар – Скупой рыцарь». – По дороге закупите продукты в магазинах, причем желательно не скоропортящиеся – макароны, консервы, крупы. В большие супермаркеты не соваться – чем больше вокруг людей, тем больше вероятность столкнуться с этими, черт бы их побрал, бешеными. Купите все в маленьких магазинчиках, ассортимент везде одинаковый. Пока будет работать Интернет, а я думаю, с ним будут проблемы, поддерживайте между собой связь по скайпу и телефону. У кого есть дачи – можете ехать туда, но обязательно сообщите коллегам, как вас найти в случае необходимости. На этом вроде все. Эдита, звони сестре.
То, что мы узнали от ее сестры, прибило окончательно. По описанию, это какой-то неизвестный вирус, при котором жизненные функции человека замедляются – пульс почти не прощупывается, температура тела падает, но, несмотря на это, повышается агрессивность, больной даже укусить может. Она так сумбурно рассказывала, что возникло ощущение, что и сама ничего не понимает. Медик, блин. Как, находясь при смерти, человек может кусаться, – мы, если честно, не поняли. За прошедшую ночь в Литве зарегистрировано больше тридцати нападений бешеных на людей. Хотя каких бешеных-то – инфицированных. На данном этапе медики из Каунасской медицинской академии пытаются выяснить источник заболевания и способы его лечения, но, судя по информации из других стран, никаких зацепок нет. Медики всю ночь ездили на вызовы; под утро, после того, как один больной перекусал весь экипаж скорой помощи, стали выезжать только в сопровождении патрулей. Были случаи, когда полицейским пришлось применить оружие. Утром по телевизору и радиостанциям было обращение комиссара полиции к жителям Литвы с просьбой сохранять спокойствие, а мы за разговорами его, конечно, прохлопали…
– Что будем делать, коллега? – уже около машин спросил он.
– Если честно, пока не знаю. – Я пожал плечами. – В голове не укладывается, что люди могут начать кусаться, причем когда сами едва на ладан дышат. Как это ты себе представляешь? Охренеть можно! Что, конец света объявили? Так почему его рекламы не было? А если была, то почему мы на ней не заработали?
– Очень смешно, Робби… Это у тебя мандраж так проявляется? А если серьезно?
– Если серьезно, то не знаю. Полиции, однозначно, на все вызовы не хватит, лекарств, как понимаю, от этого нет. Армия? Ну, поначалу да, а потом? Могут начаться неприятные инциденты в виде погромов и массовых беспорядков. Вспомни, что начинается, когда мир где-нибудь трясет или заливает. Как только какой-нибудь бардак, у народа словно башню сносит. Придет большой полярный зверек.
– Значит…
– Значит, ничего хорошего. Хочешь рисковать имуществом, квартирой, нашей фирмой, сбережениями? Тебе понравится, если толпа идиотов, ради простого удовольствия покуролесить, сожжет твою машину? Нам этого никто не компенсирует, так что придется заботиться о безопасности самим.
– Смотри! – Айвар схватил меня за плечо и посмотрел куда-то за спину.
Я повернулся и увидел… Да, именно беше… тьфу ты, инфицированного. Мужчина лет сорока пяти медленно брел по автостоянке в нашу сторону. Пока он двигался, причем делал это как-то неуверенно, немного пошатываясь, мы успели его рассмотреть. Нормальный, похожий на пьяного человек. Да это же один из наших соседей по офису, этажом ниже работает, в транспортной конторе. Только выражение лица у него такое, на восковую маску похоже, и свежая рана на горле. Укусил кто-то?
– Будем сматываться? – как-то чересчур спокойно спросил Айвар.
– По идее – надо бы, мне под укусы неохота подставляться. Звони в полицию.
– Не успеют они приехать, а задержать до их приезда надо, он еще кого-нибудь покусать может.
– Может, просто пристрелить? – Я достал пистолет и дослал патрон в ствол.
– С ума сошел? На адвокате разоришься!
– Ладно, давай звони в полицию, по-любому им сообщить придется.
– Робби, ну его к черту, бешеного этого. Позвоню, пусть сами с ним разбираются, – набирая телефон полиции, сказал Айвар.
Пройдя навстречу больному, я остановился, не доходя метров пятнадцать. Знаете, делайте со мной что хотите, но с такими дырками на горле не ходят – давно должен был умереть! А он, если не обращать внимания на рану, был похож на обычного сильно пьяного мужика с нарушенной координацией движения. За спиной Айвар общался с полицией; было слышно, как он торопливо объясняет ситуацию дежурному, называет адрес и, несколько раз переспрашивая, повторяет:
– В голову? Вы уверены? – и уже обращаясь ко мне: – Робби, бей ему в голову, иначе не положишь!
– Что?
– В голову, говорю, стреляй!
Легко сказать – «в голову»… Когда он начал двигаться на меня, я привычным движением поднял пистолет и… черт! Не могу выстрелить, пусть и в смертельно больного, бешеного человека. Ну идет он на меня, хрипит что-то. Это в фильмах все красиво: обычный стрелок-спортсмен берет пистолет и идет крошить врагов направо и налево, поражая длинноногих красавиц точностью выстрелов. Если бы на меня напал, тогда да, инстинкт самосохранения сработал бы или обычный страх, в конце концов, а так, лицом к лицу…
Инфицированный проковылял еще метра три и теперь протягивал ко мне руки, хрипя и оскаливаясь.
– Стреляй! – крикнул из-за спины Айвар.
– Блин! – Я выбрал свободный ход у спускового крючка и… опустил пистолет. Черт, как же это трудно – выстрелить в человека, к тому же еще и знакомого! Делаю шаг назад.
– Стреляй, мать твою!
Нет, не могу. Поворачиваюсь к Айвару, который уставился на меня большими глазами:
– Не могу, сматываемся отсюда!
Ввалились в мою машину и, аккуратно объехав бешеного, выехали с площадки. Осуждаете меня, что не выстрелил? Ваше право, но поверьте: это очень нелегко – стрелять в человека.
– Что полиция сказала? – спросил я, когда мы отъехали. – Эй, коллега, ты что, в ступор вошел? Что менты сказали, спрашиваю?
– Менты? – переспросил Айвар, потом как-то странно посмотрел на меня и произнес:
– Они сказали, что это зомби.
– …Кто?!
– Слушай, Робби, это что – Апокалипсис начался?
– А полиция не могла ошибиться или глупо пошутить? – сказал я и понял, что сморозил глупость. Если дежурный дал совет пристрелить нападавшего, то на глупую шутку это никак не тянуло, все разговоры с ним записываются.
– Звони Сашке. – Айвар вытащил из пачки еще одну сигарету. – А лучше поехали прямо к нему, на работу.
Александр – это наш общий знакомый, начальник учебного центра полиции, в котором мы тренируемся, когда погода плохая или просто лень ехать в Середжяй, на стрельбище. Дозвониться не получилось. Сначала постоянно занято, потом вообще «абонент временно недоступен». Ну, блин, куда он делся-то? Вытащили ноутбук и просмотрели несколько форумов и новостных порталов. Комментарии на местной ленте новостей уничтожались администратором с той же скоростью, с какой появлялись новые, что оптимизма не добавляло. Власти стараются предотвратить панику, что в общем-то понятно, но если народ массово строчит хэлпы, значит, нам в дурдом еще рано, там просто мест на всех не хватит. Черт, как не вовремя, работы выше крыши, семья черт-те где… Посидев в Сети полчаса, мы успели выяснить, что люди заражаются, умирают и… воскресают. Да, блин, что такого непонятного сказал? Восстают из мертвых и идут кусать других, еще живых людей! Укушенные, как правило, умирают через полчаса-час. Потом они тоже восстают из мертвых… Попытки стрелять в оживших мертвецов ни к чему не приводили, зомби просто не реагировали на смертельные для человека ранения, кроме выстрела в голову.
Домой мы, конечно, не поехали. Бесцельно ездили по городу, пытаясь понять происходящее вокруг нас. Айвар безостановочно болтал о каких-то мелочах, наверное, стараясь отвлечься от неправильных мыслей. Позже будет уверять, что это я болтал без остановки, а он только поддакивал. Может, и так – не особо помню. Народу на улицах заметно поубавилось, а вот на парковке у супермаркета свободных мест не заметили. Возле центрального входа стояли несколько патрульных машин и бригада скорой помощи. Хоть это хорошо. Притормозив, увидели еще и длинную очередь людей у входа; наверное, небольшими группами пускают. Логично – если кто-то внутри взбесится, то охране магазина будет легче справиться. На перекрестках стояли усиленные наряды полиции в бронежилетах, у некоторых я заметил хеклер-коховские MP-5 и более привычные глазу АКС-74у, в просторечье «ксюха».
– Слушай, а ведь это настоящий полярный зверек, – глухо выдавил из себя Айвар.
– Нет, Айвар, это не настоящий. Это полный…
– Привет! Соскучился?
– Конечно, соскучился, а ты что, сомневалась?
– Нет, но можешь повторить это еще раз…
– Соскучился…
– Умничка, я тебя тоже люблю. Как дела на работе, лентяйничаешь?
– Мы пашем как стахановцы. Слушай, мой отец далеко?
– Нет, рядом. Они с моим отцом на охоту собираются.
– Передай-ка ему трубочку… Привет, пап, как отдыхается? На охоту идете?
– Да, сват все-таки уговорил. – Папа засмеялся. – Говорит, хватит только по посуде стрелять.
– Это он так тарелочки называет? – Я заставил себя рассмеяться. – А кого охотить-то будете? Март же.
– Вроде на глухаря идем, я не очень в курсе.
– А, ну тогда ладно. Слушай, дело такое… там женщины рядом есть?
– Есть, а что? – Отец посерьезнел. – Случилось что-нибудь?
– Отойди маленько в сторонку, а? В общем, интересные дела в мире творятся, причем второй день подряд и не только у нас. Появилась какая-то новая болезнь, сам еще не понял. В России несколько случаев нападения на людей какими-то бешеными. У нас – то же самое. Еще в Ирландии и Америке. В общем, предупрежден – значит, вооружен. Без особой нужды не ездите, особенно в город. Сидите в лесничестве и пару дней не высовывайтесь, пока дела прояснятся. У тестя, в случае чего, есть чем отбиться?
– Отбиться есть чем, он такой же больной на всю голову, как и ты, – оружия дома много. Ладно, что-нибудь выяснишь – сообщи или эсэмэску кинь, тут связь плохая. И сам никуда особо не лезь, знаю я тебя, – начал бурчать отец. – Женщинам пока ничего говорить не буду, со сватом обсудим. Охоту, пожалуй, отложим.
– Вот и правильно, придумайте что-нибудь.
– Пока, Робби.
– Пока, папа. Маме привет.
Так, с женой и родителями немного разобрался. Отец с тестем мужики правильные, если на зомби наткнутся, в гамлетовские страдания играть не будут – уложат на месте и на справку от врача не посмотрят. Про то, что это зомби, говорить не стал. Сами посудите: они же решат, что я переработался или сошел с ума на почве кризиса.
Первым делом мы заехали в небольшой продуктовый магазинчик на окраине города. Магазинчик, слава богу, работал, но рядом с продавщицей стоял здоровый мужик с бейсбольной битой наперевес – муж, наверное. Нас сразу предупредили, что цены повысились на двадцать пять процентов. Правильно, «ничего личного, это только бизнес». Долго не размышляя, накидали в тележки пачки спагетти, крупы, соль, сахар, чай и кофе. Заодно опустошили и полки с разными супами быстрого приготовления. В общем – то, что наши предки набирали перед всеми смутами и войнами: соль, спички и керосин. Кстати, о керосине: а ведь с электричеством тоже могут быть проблемы. И с водой. А еще с газом, канализацией и прочими прелестями цивилизации. Поделился своими предположениями с Айваром, тот тоже загрузился мыслями, как старый компьютер, разве что дисками шуметь не стал. Взяли несколько десятилитровых канистр с питьевой водой и упаковку небольших мешков для мусора. Зачем? А если канализация накроется, куда, пардон, «ходить» будете? А так мешок на унитаз, потом завязал узлом и… в общем, вы поняли. Вспомнил про кота, взял десять упаковок сухого корма. Ничего, хватит ему толстеть, обойдется без куриной грудки. Проблемы электрификации решили оставить на завтра и двинули дальше. Немного в стороне от дороги, в районе старого VI форта, а точнее – в парке рядом с полицейским тиром, находился оружейный магазин. Праздных зевак в этом магазине, как правило, не бывает. Во-первых, от дороги далековато, а во-вторых, мало кто о нем знает. Выбор оружия там средненький, народ все больше за патронами приезжает или пострелять в тир – кому это разрешено, естественно. Толкнул дверь и увидел, что в небольшом торговом зале толпится человек десять – пятнадцать. Я здесь такого количества народу сроду не помню! За прилавком стоял вечно взъерошенный Римас, тридцатидвухлетний продавец и, наверное, один из лучших снайперов Литвы.
Посмотрели мы, какими количествами парни патроны закупают, и прониклись окончательно: народ серьезно готовился к неприятностям. Что мне всегда нравилось в этих простых, битых жизнью мужиках, – никто из них никогда не надеялся на чудо и на правительство. Они привыкли проблемы решать самостоятельно, и сейчас, невесело усмехаясь, спокойно готовятся к этой новой беде. Причем прекрасно понимают, что кто-то из них погибнет, кто-то потеряет родных – но никакой истерики, все спокойно, как будто заранее про это знали и ждали. Наберут патронов и, плюнув на все обещания властей, будут защищаться. Кто как сможет и как сумеет. А пока что они еще делятся новостями, словно собираясь на обычную охоту:
– Это все или Америка придумала, или Россия. А скорее всего и те, и другие. Договорились между собой мир поделить, и устроили. Что, мало химического оружия у них накоплено?
– Какие американцы с русскими, что ты лепишь? У одних Чечня, у других Ирак, хватает им места для этих игр.
– Китайцы это, вот кому места не хватает, размножаются, как кролики, вот и решили себе землю подчистить. А что по ящику говорят?
– А то ты не знаешь, что они говорят! Не волноваться, не паниковать, все под контролем и лекарство уже почти есть.
– Как это «почти есть»?
– Ну как почти? Так. Название для него уже придумали, осталось само лекарство придумать…
– Привет, Роберт. – Римас наконец-то добрался до меня. – Новости смотрел?
– Нет, как-то не до этого было. Что говорят?
– В Вильнюсе беспорядки на улицах, ясности никакой, лепят какую-то ерунду про вирус бешенства. Выступал премьер-министр с просьбой не поддаваться панике, и комиссар полиции обещал не допустить беспорядков в городах. По их уверениям, в Литве всего пятьдесят человек инфицированных, но мне кажется – это липа, их гораздо больше. Советуют не выходить на улицы. Вся полиция стоит на ушах, медики тоже, а Сейм какой-то комитет создает, бюрократы хреновы! Уже привлекли пожарных и обещают солдат на патрулирование улиц отправить.
– Вирус бешенства, говоришь… А что-нибудь про прививки от этого бешенства сказали? Медики выступали по телевидению?
– Нет, медиков не было. Что брать будешь? Сразу говорю – цены умножай на два. Извини, это приказ директора.
– Блин, кому война, кому мать родна! – Я пробежал взглядом по патронам, выставленным на витрине. – Люгеровская девятка есть?
– Есть, S&B, с пулей FMJ. Если по спортивной лицензии, то можешь взять с экспансивными JHP, но для самообороны их носить нельзя, ты это знаешь.
– Упаси бог от такой самообороны, – пробурчал стоявший рядом Айвар.
– Ладно, даже учитывая новые цены, надо тебя разорить на патроны.
«К черту эту бережливость!» – подумал я. Патроны – вещь в любые времена нужная, а в такие – особенно.
– Коробку какую-нибудь мне найди, патроны нести.
– Коробку? – удивился Римас. – Сколько же ты брать собрался?
– Вот сейчас вместе и решим. Так, значит, 9x19 с экспансивными пулями – тысячу. Это раз. 7,62x39 у тебя есть?
– Тысячи нет, где-то сотен пять наберу, не больше.
– Давай сколько есть. А что с 7,62?
– Тебе для твоей сайги? Есть, барнаульские FMJ и SP, – кивнул Римас.
– Две тысячи FMJ. Это два.
– Двух тысяч 7,62 тоже нет, раскупили, где-то тысяча, не больше.
– Тогда беру тысячу 7,62x39. Да, и еще триста 0.308 Win. Желательно Federal Premium.
– Эти пока есть, но они у нас дорогие.
– Черт с ней, с дороговизной, давай грузи и считай!
В общем, загрузились по уши, заметно облегчив кошелек. Жена если бы узнала – прибила бы на месте, и к гадалке не ходи! Хохлушки они такие, им лучше под горячую руку не попадаться. Покупатели постепенно расходились, и Римас предложил нам по чашке кофе – как постоянным клиентам. Мы сильно отнекиваться не стали и уселись прямо на ступеньках магазина на перекур, не забывая поглядывать по сторонам. Не хватало нам еще зомби прохлопать! Хотя откуда здесь дохлятина эта – вокруг парк, старый форт и тир. Выложили Римасу неутешительные факты, прочитанные в Интернете, упомянув случай у офиса и совет полиции «бить в голову». Под конец рассказа он сильно помрачнел:
– Я надеялся, что все же обойдется. Слушайте, парни, если такие дела творятся, это что, конец света начался?
– Если не Апокалипсис, то его генеральная репетиция. – Айвар затянулся и продолжил: – И мы все в первом ряду зрителей. Что-то мне подсказывает, что наши денежки в банке, того… накроются медным тазом. Блин, надо было в золото инвестировать, как и планировали. А ты, Робби, болван! Заладил свое: выплати им зарплату, выплати! Сейчас будем локти кусать – из-за твоей доброты денег осталось с гулькин хрен!
– Не плачь, – отмахнулся я, – может, еще и справятся с этой эпидемией. В мире много людей, которым есть что терять, причем в гораздо больших размерах, чем нам. Ту же власть возьми, не бросят ведь они такую кормушку, – выбрасывая сигарету, сказал я и поднялся. – Закрывай магазин, Римас, и езжай домой, нечего приключений на свою задницу искать. У тебя оружие при себе?
– Что? – Римас очнулся от своих невеселых мыслей. – Да, конечно, с собой. Кольт 1911. Правда, патронов к нему только один магазин, у нас 0.45 в продаже нет. Но ничего, дома есть немного. Надо будет из магазина еще патронов для AR-15 прихватить, в счет зарплаты. – Он грустно усмехнулся. – Правда, до нее еще дожить надо.
– Ладно, парни, пора по домам. – Айвар щелчком отправил сигарету в урну и закончил: – Завтра еще дел полно.
Дома не сиделось, поэтому решил доехать до бензоколонки, заправиться «под пробку». Никто не знает, сколько завтра будет стоить бензин и будет ли он вообще. Осторожно озираясь, добрался до машины и, облегченно вздохнув, выехал со двора. Людей на улицах почти не видно, только, поблескивая «люстрами», проносились патрульные машины. На заправке тоже пусто, что выглядело немного странно – я ожидал увидеть очередь. Неужели бензина нет? Залив полный бак, я подошел к дверям конторы и почти открыл, когда заметил то, что заставило меня отдернуть руку от двери, словно она была горячая. С внутренней стороны стеклянной двери, почти на уровне пола увидел кровавый отпечаток руки. Ни хрена себе! Достав пистолет, я оглянулся. Вокруг было тихо. Ярко освещенная бензоколонка с совершенно пустой конторой… Держа пистолет двумя руками, сделал несколько шагов по направлению к машине и осмотрелся. Рядом с воротами автомойки, в тени, двигалась неясная тень. Развернулся навстречу, и тут на свет вышел зомби, судя по всему, один из сотрудников заправки – на нем была порванная синяя куртка с логотипом компании. Одна рука была сильно повреждена, словно ее кто-то долго грыз. Зомби ковылял ко мне, уставившись невидящими глазами, и что-то тихо урчал.
Сделав несколько шагов назад, я спиной наткнулся на машину. Съездил, понимаешь, бензинчику залить. Что тогда чувствовал… Не знаю, просто не помню. В голове проносились обрывки мыслей, звуки как будто приглушили, слышал только удары сердца, словно их вбивали в голову. Когда до зомби оставалось шагов десять, я поднял пистолет и прицелился. И вдруг на меня нахлынула необъяснимая злость – на кризис, на глупую ситуацию, в которой оказался по собственной вине, и на весь долбаный мир, породивший это чудовище.
Глок мягко дернулся в руке, и зомби сломанной куклой упал на землю. Немного опустив пистолет, подошел к нему. По привычке сделав «дабл-тап», я раскроил ему голову, попав в лоб первым выстрелом. Вторая пуля ушла немного ниже, пробив щеку. К горлу подкатил ком, и я еле успел отвернуться…
Подъехавшие через десять минут полицейские, а в их составе был и медик, осмотрели зомби и все помещения, проверили у меня документы на ношение оружия, и уехали, загрузив труп в багажник патрульной машины. Медик, правда, предлагал какие-то успокоительные таблетки, но я отказался. Вот это да! Я уже думал, что сейчас меня пригласят на беседу в комиссариат – «почему решили применить оружие…», а то и заберут ствол «до выяснения», а тут все просто. Правда, посоветовали без нужды не гулять. И от этой простоты по спине холодок прошел…
– А я почем знаю? Медик, что ли? Говорила мне мама – учись на доктора, так нет, в дизайнеры подался. Если таких бешеных появится больше, то в Литве, да и во всем мире бардак начнется. Особенно если вовремя вакцину не привезут.
– Погромы магазинов и прочее? – Айвар начал что-то записывать в ежедневник.
– Да и без погромов проблемы будут. Если эта зараза будет распространяться и дальше, у нас просто медиков не хватит. Еще неизвестно, чем это лечится. Что ты там пишешь, завещание? Если да, то мне отпиши свою казацкую шашку, которую ты в Калининграде достал.
– Хрен тебе, а не шашку и завещание! План действий набрасываю.
В этом весь Айвар. Какой бы бардак ни назревал – обязательно план составит и будет упрямо претворять его в жизнь. Хорошее качество, мне бы так.
– Ладно, идем с коллективом пообщаемся. Кстати, надо бы им зарплату за март выдать, раз такие дела творятся.
– Да? – Айвар удивленно посмотрел на меня. – У тебя что, есть лишние деньги, чтобы заранее платить? В конце месяца, как всегда, перебросим деньги на карточки, куда торопиться. Нам самим деньги не помешают, придется кассу выпотрошить.
– Не будь скрягой. Если это эпидемия, то на работе пару недель лучше не появляться, а до зарплаты осталась неделя, – выжать из него деньги было почти подвигом. – Им продуктов надо купить и по домам сидеть, пока дело не прояснится, а для «просто посидеть» тоже деньги нужны.
– Ладно, половину выдадим, но не больше, – с деньгами Айвар расставаться никогда не любил, особенно заранее.
В комнате переговоров собрался весь коллектив. Все серьезные, притихшие, перья опустили, – молодые еще, уличных беспорядков наверняка не видели. Это мы с Айваром самые старые в коллективе, ему вот-вот сорок стукнет, мне тридцать семь, помним и пятилетку пышных похорон, и последовавший за этим бардак по всей стране.
– В общем так, господа хорошие, – заговорил Айвар, пока я читал, что он успел написать у себя в блокноте. – Начинается какая-то ерунда, причем совершенно непонятная. Вы сами видели ролики, помните вчерашнее происшествие у нас в коридоре. Таких случаев в мире становится все больше, можно предположить, что это какое-то заболевание, похожее на бешенство, я в этом не разбираюсь. У кого-нибудь медики знакомые есть?
– У меня сестра врач, – по-ученически подняла руку Эдита, наш художник и по совместительству жена Валдаса.
– Позвони ей и попытайся узнать, что происходит. Если это болезнь, то какие лекарства помогают и есть ли у них вакцина. Если есть, сколько стоит и где можно приобрести.
– Да, конечно, я все узнаю.
– Так, идем дальше. Эльвира, – Айвар повернулся к бухгалтеру, – сколько у нас наличных в кассе?
– Видите ли…
– Не до сантиментов со служебной информацией, – сколько?
– Сорок тысяч литов, как раз хотела попросить Роберта отвезти их в банк.
– К черту банки, Эльвира. Так, сейчас выплатите коллективу… треть зарплаты за март. – Я посмотрел на Айвара, он ухмыльнулся и сделал каменное лицо. Вот жмот!
– Авансом? Но до конца месяца еще целая неделя.
– Я что, неясно выразился? – Айвар добавил в голос металла, и бухгалтерша осеклась.
– Конечно, все будет сделано…
– Далее, господа хорошие. Мой вам совет: никуда без особой нужды не ходить. Сейчас получите деньги – и марш по домам, неделю свободны. Кстати, не думайте, что если вы сидите дома, то на работу можно наплевать и забыть, работайте с проектами дома, потом укажете в отчете, что сделали, проверю. Роберт, хочешь что-нибудь добавить?
– Да, – сказал я, продолжая рисовать в блокноте шарж «Айвар – Скупой рыцарь». – По дороге закупите продукты в магазинах, причем желательно не скоропортящиеся – макароны, консервы, крупы. В большие супермаркеты не соваться – чем больше вокруг людей, тем больше вероятность столкнуться с этими, черт бы их побрал, бешеными. Купите все в маленьких магазинчиках, ассортимент везде одинаковый. Пока будет работать Интернет, а я думаю, с ним будут проблемы, поддерживайте между собой связь по скайпу и телефону. У кого есть дачи – можете ехать туда, но обязательно сообщите коллегам, как вас найти в случае необходимости. На этом вроде все. Эдита, звони сестре.
То, что мы узнали от ее сестры, прибило окончательно. По описанию, это какой-то неизвестный вирус, при котором жизненные функции человека замедляются – пульс почти не прощупывается, температура тела падает, но, несмотря на это, повышается агрессивность, больной даже укусить может. Она так сумбурно рассказывала, что возникло ощущение, что и сама ничего не понимает. Медик, блин. Как, находясь при смерти, человек может кусаться, – мы, если честно, не поняли. За прошедшую ночь в Литве зарегистрировано больше тридцати нападений бешеных на людей. Хотя каких бешеных-то – инфицированных. На данном этапе медики из Каунасской медицинской академии пытаются выяснить источник заболевания и способы его лечения, но, судя по информации из других стран, никаких зацепок нет. Медики всю ночь ездили на вызовы; под утро, после того, как один больной перекусал весь экипаж скорой помощи, стали выезжать только в сопровождении патрулей. Были случаи, когда полицейским пришлось применить оружие. Утром по телевизору и радиостанциям было обращение комиссара полиции к жителям Литвы с просьбой сохранять спокойствие, а мы за разговорами его, конечно, прохлопали…
Роберт
22 марта, полдень
Последними из офиса уходили мы с Айваром. В коридорах людей было значительно меньше, чем обычно, а ресторан на первом этаже вообще закрыт.– Что будем делать, коллега? – уже около машин спросил он.
– Если честно, пока не знаю. – Я пожал плечами. – В голове не укладывается, что люди могут начать кусаться, причем когда сами едва на ладан дышат. Как это ты себе представляешь? Охренеть можно! Что, конец света объявили? Так почему его рекламы не было? А если была, то почему мы на ней не заработали?
– Очень смешно, Робби… Это у тебя мандраж так проявляется? А если серьезно?
– Если серьезно, то не знаю. Полиции, однозначно, на все вызовы не хватит, лекарств, как понимаю, от этого нет. Армия? Ну, поначалу да, а потом? Могут начаться неприятные инциденты в виде погромов и массовых беспорядков. Вспомни, что начинается, когда мир где-нибудь трясет или заливает. Как только какой-нибудь бардак, у народа словно башню сносит. Придет большой полярный зверек.
– Значит…
– Значит, ничего хорошего. Хочешь рисковать имуществом, квартирой, нашей фирмой, сбережениями? Тебе понравится, если толпа идиотов, ради простого удовольствия покуролесить, сожжет твою машину? Нам этого никто не компенсирует, так что придется заботиться о безопасности самим.
– Смотри! – Айвар схватил меня за плечо и посмотрел куда-то за спину.
Я повернулся и увидел… Да, именно беше… тьфу ты, инфицированного. Мужчина лет сорока пяти медленно брел по автостоянке в нашу сторону. Пока он двигался, причем делал это как-то неуверенно, немного пошатываясь, мы успели его рассмотреть. Нормальный, похожий на пьяного человек. Да это же один из наших соседей по офису, этажом ниже работает, в транспортной конторе. Только выражение лица у него такое, на восковую маску похоже, и свежая рана на горле. Укусил кто-то?
– Будем сматываться? – как-то чересчур спокойно спросил Айвар.
– По идее – надо бы, мне под укусы неохота подставляться. Звони в полицию.
– Не успеют они приехать, а задержать до их приезда надо, он еще кого-нибудь покусать может.
– Может, просто пристрелить? – Я достал пистолет и дослал патрон в ствол.
– С ума сошел? На адвокате разоришься!
– Ладно, давай звони в полицию, по-любому им сообщить придется.
– Робби, ну его к черту, бешеного этого. Позвоню, пусть сами с ним разбираются, – набирая телефон полиции, сказал Айвар.
Пройдя навстречу больному, я остановился, не доходя метров пятнадцать. Знаете, делайте со мной что хотите, но с такими дырками на горле не ходят – давно должен был умереть! А он, если не обращать внимания на рану, был похож на обычного сильно пьяного мужика с нарушенной координацией движения. За спиной Айвар общался с полицией; было слышно, как он торопливо объясняет ситуацию дежурному, называет адрес и, несколько раз переспрашивая, повторяет:
– В голову? Вы уверены? – и уже обращаясь ко мне: – Робби, бей ему в голову, иначе не положишь!
– Что?
– В голову, говорю, стреляй!
Легко сказать – «в голову»… Когда он начал двигаться на меня, я привычным движением поднял пистолет и… черт! Не могу выстрелить, пусть и в смертельно больного, бешеного человека. Ну идет он на меня, хрипит что-то. Это в фильмах все красиво: обычный стрелок-спортсмен берет пистолет и идет крошить врагов направо и налево, поражая длинноногих красавиц точностью выстрелов. Если бы на меня напал, тогда да, инстинкт самосохранения сработал бы или обычный страх, в конце концов, а так, лицом к лицу…
Инфицированный проковылял еще метра три и теперь протягивал ко мне руки, хрипя и оскаливаясь.
– Стреляй! – крикнул из-за спины Айвар.
– Блин! – Я выбрал свободный ход у спускового крючка и… опустил пистолет. Черт, как же это трудно – выстрелить в человека, к тому же еще и знакомого! Делаю шаг назад.
– Стреляй, мать твою!
Нет, не могу. Поворачиваюсь к Айвару, который уставился на меня большими глазами:
– Не могу, сматываемся отсюда!
Ввалились в мою машину и, аккуратно объехав бешеного, выехали с площадки. Осуждаете меня, что не выстрелил? Ваше право, но поверьте: это очень нелегко – стрелять в человека.
– Что полиция сказала? – спросил я, когда мы отъехали. – Эй, коллега, ты что, в ступор вошел? Что менты сказали, спрашиваю?
– Менты? – переспросил Айвар, потом как-то странно посмотрел на меня и произнес:
– Они сказали, что это зомби.
– …Кто?!
Роберт
22 марта, два часа дня
Мы сидели в машине и тихо переваривали полученную информацию. Полчаса назад я чуть в столб не въехал, услышав ответ. Теперь мы просто молчали и курили. Мимо нас проносились машины, причем на гораздо большей скорости, чем положено в городе. Все что, разбогатели – штрафы платить, или это уже неважно?– Слушай, Робби, это что – Апокалипсис начался?
– А полиция не могла ошибиться или глупо пошутить? – сказал я и понял, что сморозил глупость. Если дежурный дал совет пристрелить нападавшего, то на глупую шутку это никак не тянуло, все разговоры с ним записываются.
– Звони Сашке. – Айвар вытащил из пачки еще одну сигарету. – А лучше поехали прямо к нему, на работу.
Александр – это наш общий знакомый, начальник учебного центра полиции, в котором мы тренируемся, когда погода плохая или просто лень ехать в Середжяй, на стрельбище. Дозвониться не получилось. Сначала постоянно занято, потом вообще «абонент временно недоступен». Ну, блин, куда он делся-то? Вытащили ноутбук и просмотрели несколько форумов и новостных порталов. Комментарии на местной ленте новостей уничтожались администратором с той же скоростью, с какой появлялись новые, что оптимизма не добавляло. Власти стараются предотвратить панику, что в общем-то понятно, но если народ массово строчит хэлпы, значит, нам в дурдом еще рано, там просто мест на всех не хватит. Черт, как не вовремя, работы выше крыши, семья черт-те где… Посидев в Сети полчаса, мы успели выяснить, что люди заражаются, умирают и… воскресают. Да, блин, что такого непонятного сказал? Восстают из мертвых и идут кусать других, еще живых людей! Укушенные, как правило, умирают через полчаса-час. Потом они тоже восстают из мертвых… Попытки стрелять в оживших мертвецов ни к чему не приводили, зомби просто не реагировали на смертельные для человека ранения, кроме выстрела в голову.
Домой мы, конечно, не поехали. Бесцельно ездили по городу, пытаясь понять происходящее вокруг нас. Айвар безостановочно болтал о каких-то мелочах, наверное, стараясь отвлечься от неправильных мыслей. Позже будет уверять, что это я болтал без остановки, а он только поддакивал. Может, и так – не особо помню. Народу на улицах заметно поубавилось, а вот на парковке у супермаркета свободных мест не заметили. Возле центрального входа стояли несколько патрульных машин и бригада скорой помощи. Хоть это хорошо. Притормозив, увидели еще и длинную очередь людей у входа; наверное, небольшими группами пускают. Логично – если кто-то внутри взбесится, то охране магазина будет легче справиться. На перекрестках стояли усиленные наряды полиции в бронежилетах, у некоторых я заметил хеклер-коховские MP-5 и более привычные глазу АКС-74у, в просторечье «ксюха».
– Слушай, а ведь это настоящий полярный зверек, – глухо выдавил из себя Айвар.
– Нет, Айвар, это не настоящий. Это полный…
Роберт
22 марта, пять часов вечера
Пока ехали, я набрал номер телефона жены, которая вместе с моими родителями отдыхала на Украине у своего отца, и после короткого ожидания услышал веселый голос:– Привет! Соскучился?
– Конечно, соскучился, а ты что, сомневалась?
– Нет, но можешь повторить это еще раз…
– Соскучился…
– Умничка, я тебя тоже люблю. Как дела на работе, лентяйничаешь?
– Мы пашем как стахановцы. Слушай, мой отец далеко?
– Нет, рядом. Они с моим отцом на охоту собираются.
– Передай-ка ему трубочку… Привет, пап, как отдыхается? На охоту идете?
– Да, сват все-таки уговорил. – Папа засмеялся. – Говорит, хватит только по посуде стрелять.
– Это он так тарелочки называет? – Я заставил себя рассмеяться. – А кого охотить-то будете? Март же.
– Вроде на глухаря идем, я не очень в курсе.
– А, ну тогда ладно. Слушай, дело такое… там женщины рядом есть?
– Есть, а что? – Отец посерьезнел. – Случилось что-нибудь?
– Отойди маленько в сторонку, а? В общем, интересные дела в мире творятся, причем второй день подряд и не только у нас. Появилась какая-то новая болезнь, сам еще не понял. В России несколько случаев нападения на людей какими-то бешеными. У нас – то же самое. Еще в Ирландии и Америке. В общем, предупрежден – значит, вооружен. Без особой нужды не ездите, особенно в город. Сидите в лесничестве и пару дней не высовывайтесь, пока дела прояснятся. У тестя, в случае чего, есть чем отбиться?
– Отбиться есть чем, он такой же больной на всю голову, как и ты, – оружия дома много. Ладно, что-нибудь выяснишь – сообщи или эсэмэску кинь, тут связь плохая. И сам никуда особо не лезь, знаю я тебя, – начал бурчать отец. – Женщинам пока ничего говорить не буду, со сватом обсудим. Охоту, пожалуй, отложим.
– Вот и правильно, придумайте что-нибудь.
– Пока, Робби.
– Пока, папа. Маме привет.
Так, с женой и родителями немного разобрался. Отец с тестем мужики правильные, если на зомби наткнутся, в гамлетовские страдания играть не будут – уложат на месте и на справку от врача не посмотрят. Про то, что это зомби, говорить не стал. Сами посудите: они же решат, что я переработался или сошел с ума на почве кризиса.
Первым делом мы заехали в небольшой продуктовый магазинчик на окраине города. Магазинчик, слава богу, работал, но рядом с продавщицей стоял здоровый мужик с бейсбольной битой наперевес – муж, наверное. Нас сразу предупредили, что цены повысились на двадцать пять процентов. Правильно, «ничего личного, это только бизнес». Долго не размышляя, накидали в тележки пачки спагетти, крупы, соль, сахар, чай и кофе. Заодно опустошили и полки с разными супами быстрого приготовления. В общем – то, что наши предки набирали перед всеми смутами и войнами: соль, спички и керосин. Кстати, о керосине: а ведь с электричеством тоже могут быть проблемы. И с водой. А еще с газом, канализацией и прочими прелестями цивилизации. Поделился своими предположениями с Айваром, тот тоже загрузился мыслями, как старый компьютер, разве что дисками шуметь не стал. Взяли несколько десятилитровых канистр с питьевой водой и упаковку небольших мешков для мусора. Зачем? А если канализация накроется, куда, пардон, «ходить» будете? А так мешок на унитаз, потом завязал узлом и… в общем, вы поняли. Вспомнил про кота, взял десять упаковок сухого корма. Ничего, хватит ему толстеть, обойдется без куриной грудки. Проблемы электрификации решили оставить на завтра и двинули дальше. Немного в стороне от дороги, в районе старого VI форта, а точнее – в парке рядом с полицейским тиром, находился оружейный магазин. Праздных зевак в этом магазине, как правило, не бывает. Во-первых, от дороги далековато, а во-вторых, мало кто о нем знает. Выбор оружия там средненький, народ все больше за патронами приезжает или пострелять в тир – кому это разрешено, естественно. Толкнул дверь и увидел, что в небольшом торговом зале толпится человек десять – пятнадцать. Я здесь такого количества народу сроду не помню! За прилавком стоял вечно взъерошенный Римас, тридцатидвухлетний продавец и, наверное, один из лучших снайперов Литвы.
Посмотрели мы, какими количествами парни патроны закупают, и прониклись окончательно: народ серьезно готовился к неприятностям. Что мне всегда нравилось в этих простых, битых жизнью мужиках, – никто из них никогда не надеялся на чудо и на правительство. Они привыкли проблемы решать самостоятельно, и сейчас, невесело усмехаясь, спокойно готовятся к этой новой беде. Причем прекрасно понимают, что кто-то из них погибнет, кто-то потеряет родных – но никакой истерики, все спокойно, как будто заранее про это знали и ждали. Наберут патронов и, плюнув на все обещания властей, будут защищаться. Кто как сможет и как сумеет. А пока что они еще делятся новостями, словно собираясь на обычную охоту:
– Это все или Америка придумала, или Россия. А скорее всего и те, и другие. Договорились между собой мир поделить, и устроили. Что, мало химического оружия у них накоплено?
– Какие американцы с русскими, что ты лепишь? У одних Чечня, у других Ирак, хватает им места для этих игр.
– Китайцы это, вот кому места не хватает, размножаются, как кролики, вот и решили себе землю подчистить. А что по ящику говорят?
– А то ты не знаешь, что они говорят! Не волноваться, не паниковать, все под контролем и лекарство уже почти есть.
– Как это «почти есть»?
– Ну как почти? Так. Название для него уже придумали, осталось само лекарство придумать…
– Привет, Роберт. – Римас наконец-то добрался до меня. – Новости смотрел?
– Нет, как-то не до этого было. Что говорят?
– В Вильнюсе беспорядки на улицах, ясности никакой, лепят какую-то ерунду про вирус бешенства. Выступал премьер-министр с просьбой не поддаваться панике, и комиссар полиции обещал не допустить беспорядков в городах. По их уверениям, в Литве всего пятьдесят человек инфицированных, но мне кажется – это липа, их гораздо больше. Советуют не выходить на улицы. Вся полиция стоит на ушах, медики тоже, а Сейм какой-то комитет создает, бюрократы хреновы! Уже привлекли пожарных и обещают солдат на патрулирование улиц отправить.
– Вирус бешенства, говоришь… А что-нибудь про прививки от этого бешенства сказали? Медики выступали по телевидению?
– Нет, медиков не было. Что брать будешь? Сразу говорю – цены умножай на два. Извини, это приказ директора.
– Блин, кому война, кому мать родна! – Я пробежал взглядом по патронам, выставленным на витрине. – Люгеровская девятка есть?
– Есть, S&B, с пулей FMJ. Если по спортивной лицензии, то можешь взять с экспансивными JHP, но для самообороны их носить нельзя, ты это знаешь.
– Упаси бог от такой самообороны, – пробурчал стоявший рядом Айвар.
– Ладно, даже учитывая новые цены, надо тебя разорить на патроны.
«К черту эту бережливость!» – подумал я. Патроны – вещь в любые времена нужная, а в такие – особенно.
– Коробку какую-нибудь мне найди, патроны нести.
– Коробку? – удивился Римас. – Сколько же ты брать собрался?
– Вот сейчас вместе и решим. Так, значит, 9x19 с экспансивными пулями – тысячу. Это раз. 7,62x39 у тебя есть?
– Тысячи нет, где-то сотен пять наберу, не больше.
– Давай сколько есть. А что с 7,62?
– Тебе для твоей сайги? Есть, барнаульские FMJ и SP, – кивнул Римас.
– Две тысячи FMJ. Это два.
– Двух тысяч 7,62 тоже нет, раскупили, где-то тысяча, не больше.
– Тогда беру тысячу 7,62x39. Да, и еще триста 0.308 Win. Желательно Federal Premium.
– Эти пока есть, но они у нас дорогие.
– Черт с ней, с дороговизной, давай грузи и считай!
В общем, загрузились по уши, заметно облегчив кошелек. Жена если бы узнала – прибила бы на месте, и к гадалке не ходи! Хохлушки они такие, им лучше под горячую руку не попадаться. Покупатели постепенно расходились, и Римас предложил нам по чашке кофе – как постоянным клиентам. Мы сильно отнекиваться не стали и уселись прямо на ступеньках магазина на перекур, не забывая поглядывать по сторонам. Не хватало нам еще зомби прохлопать! Хотя откуда здесь дохлятина эта – вокруг парк, старый форт и тир. Выложили Римасу неутешительные факты, прочитанные в Интернете, упомянув случай у офиса и совет полиции «бить в голову». Под конец рассказа он сильно помрачнел:
– Я надеялся, что все же обойдется. Слушайте, парни, если такие дела творятся, это что, конец света начался?
– Если не Апокалипсис, то его генеральная репетиция. – Айвар затянулся и продолжил: – И мы все в первом ряду зрителей. Что-то мне подсказывает, что наши денежки в банке, того… накроются медным тазом. Блин, надо было в золото инвестировать, как и планировали. А ты, Робби, болван! Заладил свое: выплати им зарплату, выплати! Сейчас будем локти кусать – из-за твоей доброты денег осталось с гулькин хрен!
– Не плачь, – отмахнулся я, – может, еще и справятся с этой эпидемией. В мире много людей, которым есть что терять, причем в гораздо больших размерах, чем нам. Ту же власть возьми, не бросят ведь они такую кормушку, – выбрасывая сигарету, сказал я и поднялся. – Закрывай магазин, Римас, и езжай домой, нечего приключений на свою задницу искать. У тебя оружие при себе?
– Что? – Римас очнулся от своих невеселых мыслей. – Да, конечно, с собой. Кольт 1911. Правда, патронов к нему только один магазин, у нас 0.45 в продаже нет. Но ничего, дома есть немного. Надо будет из магазина еще патронов для AR-15 прихватить, в счет зарплаты. – Он грустно усмехнулся. – Правда, до нее еще дожить надо.
– Ладно, парни, пора по домам. – Айвар щелчком отправил сигарету в урну и закончил: – Завтра еще дел полно.
Роберт
22 марта, вечер
В комнате было так накурено, что впору топор вешать. Кот Левка, рассудив, что здоровье дороже, убрался спать в спальню, а я, вооружившись большой чашкой кофе, пытался разложить по полочкам сегодняшние новости. Ситуация казалась настолько фантастической, что, находясь в здравом уме, поверить было трудно. Мертвые оживают, блин! Ладно бы еще просто ожили, тогда можно на экологию списать – мол, даже они в такой загаженной земле не выдерживают, но ведь еще и кусаться умеют, заразы такие! Я изредка могу пролистать бушковские фантазии на тему «Сибирская жуть», но одно дело читать, а другое – в этих фантазиях участвовать. Еще одна вещь меня здорово тревожила, что уж говорить – возможные материальные потери. Не такой богатей, чтобы из-за этой эпидемии остаться у разбитого корыта, начинать все заново будет трудно.Дома не сиделось, поэтому решил доехать до бензоколонки, заправиться «под пробку». Никто не знает, сколько завтра будет стоить бензин и будет ли он вообще. Осторожно озираясь, добрался до машины и, облегченно вздохнув, выехал со двора. Людей на улицах почти не видно, только, поблескивая «люстрами», проносились патрульные машины. На заправке тоже пусто, что выглядело немного странно – я ожидал увидеть очередь. Неужели бензина нет? Залив полный бак, я подошел к дверям конторы и почти открыл, когда заметил то, что заставило меня отдернуть руку от двери, словно она была горячая. С внутренней стороны стеклянной двери, почти на уровне пола увидел кровавый отпечаток руки. Ни хрена себе! Достав пистолет, я оглянулся. Вокруг было тихо. Ярко освещенная бензоколонка с совершенно пустой конторой… Держа пистолет двумя руками, сделал несколько шагов по направлению к машине и осмотрелся. Рядом с воротами автомойки, в тени, двигалась неясная тень. Развернулся навстречу, и тут на свет вышел зомби, судя по всему, один из сотрудников заправки – на нем была порванная синяя куртка с логотипом компании. Одна рука была сильно повреждена, словно ее кто-то долго грыз. Зомби ковылял ко мне, уставившись невидящими глазами, и что-то тихо урчал.
Сделав несколько шагов назад, я спиной наткнулся на машину. Съездил, понимаешь, бензинчику залить. Что тогда чувствовал… Не знаю, просто не помню. В голове проносились обрывки мыслей, звуки как будто приглушили, слышал только удары сердца, словно их вбивали в голову. Когда до зомби оставалось шагов десять, я поднял пистолет и прицелился. И вдруг на меня нахлынула необъяснимая злость – на кризис, на глупую ситуацию, в которой оказался по собственной вине, и на весь долбаный мир, породивший это чудовище.
Глок мягко дернулся в руке, и зомби сломанной куклой упал на землю. Немного опустив пистолет, подошел к нему. По привычке сделав «дабл-тап», я раскроил ему голову, попав в лоб первым выстрелом. Вторая пуля ушла немного ниже, пробив щеку. К горлу подкатил ком, и я еле успел отвернуться…
Подъехавшие через десять минут полицейские, а в их составе был и медик, осмотрели зомби и все помещения, проверили у меня документы на ношение оружия, и уехали, загрузив труп в багажник патрульной машины. Медик, правда, предлагал какие-то успокоительные таблетки, но я отказался. Вот это да! Я уже думал, что сейчас меня пригласят на беседу в комиссариат – «почему решили применить оружие…», а то и заберут ствол «до выяснения», а тут все просто. Правда, посоветовали без нужды не гулять. И от этой простоты по спине холодок прошел…