— Четверо на воротах.
— Вижу.
— Еще около отделения возле ангаров.
— Вижу возле ангаров. Плюс двое на вышках. С пулеметами… Пулеметчики могли держать под обстрелом практически всю территорию. Пулеметчики были самыми опасными.
— Много их нагнали.
— По десятку на брата.
— Как будем добираться?
— Как придется.
— Тогда ночью… Ночь отставникам-заговорщикам была на руку. Ночь — время бандитов и разведчиков.
— Ты хоть на боевые ходил?
— Случалось. Правда, давно.
— Не забыл?
— Забыл. Но теперь придется вспомнить. До охранного периметра Федоров и Зубанов шли в полный рост. Ступали осторожно, отбрасывая носками ботинок случайные, которые могли хрустнуть, сучки. Возле первого забора встали па колени. Колючка была редкая и ржавая, и пролезть сквозь нее труда не составляло. Один, лежа на спине, раздвигал руками ряды проволоки, другой пролезал в образовавшуюся дыру. И в свою очередь раздвигал проволоку.
— Хреново объект охраняют, — одними губами сказал Федоров. — Идем — как по бульвару гуляем. Ни собак, ни сигнализации.
— Не говори гоп!
На втором периметре, как только лазутчики приблизились к забору, резко вспыхнул, резанул темноту прожектор. В небо взлетели несколько сигнальных ракет.
— А ты говорил, сигнализации нет.
— Ну кто же знал… — Нет, до ангаров нам не добраться. Надо искать другие пути.
— Все другие пути тоже приведут к прожектору и пулеметчикам.
— А если не лезть в ангары?
— Что значит не лезть в ангары?
— Так и не лезть. За каким мы привязались именно к ангарам?
— Там находится нужный нам груз.
— Кто сказал, что там? Вернее, что только там? Есть место, откуда его привозят, есть самолет, машины… — Ну конечно же, машины! Именно машины! Они в пути практически не охраняются. И если засесть где-нибудь на подъездах к аэродрому, где колонна замедляет ход…
Глава 52
Глава 53
Глава 54
ПОСЛЕСЛОВИЕ
— Вижу.
— Еще около отделения возле ангаров.
— Вижу возле ангаров. Плюс двое на вышках. С пулеметами… Пулеметчики могли держать под обстрелом практически всю территорию. Пулеметчики были самыми опасными.
— Много их нагнали.
— По десятку на брата.
— Как будем добираться?
— Как придется.
— Тогда ночью… Ночь отставникам-заговорщикам была на руку. Ночь — время бандитов и разведчиков.
— Ты хоть на боевые ходил?
— Случалось. Правда, давно.
— Не забыл?
— Забыл. Но теперь придется вспомнить. До охранного периметра Федоров и Зубанов шли в полный рост. Ступали осторожно, отбрасывая носками ботинок случайные, которые могли хрустнуть, сучки. Возле первого забора встали па колени. Колючка была редкая и ржавая, и пролезть сквозь нее труда не составляло. Один, лежа на спине, раздвигал руками ряды проволоки, другой пролезал в образовавшуюся дыру. И в свою очередь раздвигал проволоку.
— Хреново объект охраняют, — одними губами сказал Федоров. — Идем — как по бульвару гуляем. Ни собак, ни сигнализации.
— Не говори гоп!
На втором периметре, как только лазутчики приблизились к забору, резко вспыхнул, резанул темноту прожектор. В небо взлетели несколько сигнальных ракет.
* * *
Зубанов с Федоровым упали на землю, замерли и лежали полчаса, боясь дышать. Потом тихо отползли назад к колючке.— А ты говорил, сигнализации нет.
— Ну кто же знал… — Нет, до ангаров нам не добраться. Надо искать другие пути.
— Все другие пути тоже приведут к прожектору и пулеметчикам.
— А если не лезть в ангары?
— Что значит не лезть в ангары?
— Так и не лезть. За каким мы привязались именно к ангарам?
— Там находится нужный нам груз.
— Кто сказал, что там? Вернее, что только там? Есть место, откуда его привозят, есть самолет, машины… — Ну конечно же, машины! Именно машины! Они в пути практически не охраняются. И если засесть где-нибудь на подъездах к аэродрому, где колонна замедляет ход…
Глава 52
Колонна армейских «Уралов» завершала восьмисоткилометровый переход из войсковой части 06745 на аэродром Валуево. До пункта назначения оставалось двадцать минут хода, когда головная машина пропорола два колеса сразу.
— Вот… — сказал водитель, — … всегда так… Буквально несколько километров… осталось… обидно! Очень!..
Сидевший рядом с водителем прапорщик проснулся и тоже высказался в том смысле, что обидно.
— Ты что… твою… Ездить разучился?.. Посреди леса… По твоей милости… И мамы твоей… Рожу тебе… — Это не я, товарищ прапорщик. Я не виноват, товарищ прапорщик.
— А кто… папа твой? Который неизвестно каким местом… Такого… А ну давай шнуром… Ты… Тебе… Им… — Я сейчас. Я мигом, товарищ прапорщик.
Из других машин потянулись другие прапорщики, — Во… блин… доехали почти… Раззява… Его… Ее… Их… Водитель быстро нашел место прокола. Из покрышки торчал большой ржавый гвоздь. И из другой — гвоздь.
— Гвоздь, блин… придурок… посреди леса нашел… Умудрился… — поразились прапорщики. — Один гвоздь на сто километров, маму его… — А ну, давай меняй в бога в душу тебя… ее… их… Случайно попавшие на дорогу гвозди попали на дорогу не случайно. И встали так, чтобы не быть подмятыми под колесо, а упереться острием в шину, а шляпкой в землю, тоже не случайно.
— Зацепились, — тихо сказал Зубанов, порываясь встать.
— Погоди. Пусть их побольше к машине подойдет. Толпа зевак в камуфляже подтягивалась к месту происшествия.
— Чего стоим?.. Вашу… — Гвоздь… Там… Его… в колесо. Его… Ее… Как специально.
— Ну… блин, как он сюда… его… попал?
— А он… знает.
— Во невезуха, блин… Несколько километров, блин… А тут гвоздь… Его… Блин… Прапорщики обступили дырявые колеса. Сержанты обступили прапорщиков. Рядовые, воспользовавшись мгновеньем, задремали, уронив головы на баранки.
— Пора, — тихо сказал Федоров.
Первым к дороге двинулся генерал. Напролом двинулся. Не скрываясь. На обочине он несколько секунд постоял спиной к колонне, удерживая руки внизу живота.
— Можно, — кивнул ему из кустов Зубанов.
Генерал характерным жестом застегнул ширинку и прошел к хвостовой машине. Его никто не заметил, хотя кто-то наверняка видел. Привычный для глаз военных камуфляж обезличивал человека, делал его невидимкой. Если тот человек не кричал: «Эй ты, военный, поди сюда, я сказал!"
Генерал «Эй ты военный…» не кричал. Генерал делал свое дело молча.
— Можно, — кивнул он полковнику.
Зубанов повторил маневр старшего по званию командира. Он тоже постоял с расстегнутой ширинкой в сторону леса и тоже, ковыряясь пальцами в пуговицах, прошел к машине.
Потом они покурили, привалясь плечами к борту машины, заодно распуская шнуровку тента.
Водитель впереди стоящей машины спал. Остальные обсуждали, как надо менять проколотые колеса.
Охрана колонны была никакая. За такую охрану в бытность их действующими офицерами генерал с полковником устроили бы личному составу разнос по всем статьям… — Ну что, пошли?
— Давай.
Полковник подставил генералу сцепленные руки. Генерал встал на них ногой и, цепляясь за борт, нырнул в кузов машины. Протянул руку полковнику… В кузове штабелями были сложены ящики.
— Вскрываем?
— Не сейчас. На ходу. Тогда можно будет шуметь. Колесо меняли долго. Наверное, из-за того, что было слишком много советчиков. Наконец машины тронулись.
— Давай!
Обрывая пломбы, Зубанов дернул вверх крышку ближайшего ящика.
Скрипнули вытягиваемые из дерева гвозди.
— Черт!
— Что?
— Гранатометы. Это все — гранатометы! В ящиках, завернутые в промасленную бумагу, лежали гранатометы «РПГ-22».
— Неужели они оружие налево гонят?
— Похоже на то.
— Но это же… Это же черт знает что!
— Причем очень денежное «черт знает что».
— Так вот, значит, зачем они вычищали гражданских конкурентов. Чтобы место для более денежного товара освободить. Для самого денежного товара. Для суперденежного, если учитывать масштабы торговли. Это сколько же может быть гранатометов, если считать во всей колонне?
— Несколько тысяч. Конечно, если в других машинах тоже гранатометы. А не что-то еще.
— Армейские масштабы.
— Скорее министерские.
— Ты думаешь… Ты думаешь, утечка вооружений организована на уровне министерства?
— Или, по крайней мере, с молчаливого согласия министерства. Скорее всего не бесплатного согласия.
— Что будем делать?
— Сматываться отсюда. Через несколько минут они подъедут к КПП.
— Следы заметать будем?
— Не успеем.
— Тогда, может?..
— Конечно.
Заговорщики подтянули к заднему борту один из ящиков. Выждали несколько минут. До участка дороги, который был наиболее удобен для того, чтобы покинуть машину. Здесь, на крутом, с уклоном повороте, водитель вряд ли будет смотреть в зеркала заднего вида. А когда посмотрит, высокие кусты на обочине перекроют ему обзор.
— Пора.
Толкнули вниз ящик. Увидели, как он плашмя лег на обочину. Спрыгнули сами. Подхватили ящик, бегом потащили его в лес, прислушиваясь к удаляющемуся гулу моторов.
Нет. Не заметили. Раз не остановились, значит, не заметили… Километра через полтора нашли заранее устроен-\ ный тайник. Переоделись в гражданскую одежду. Ящик распотрошили и сожгли. Гранатометы обернули одеждой и закопали.
— И что теперь будем делать?
— Выйдем рапортом на министра. В качестве доказательства приложим гранатомет… — А подавать рапорт будем по команде. То есть как раз тем, кто все это устроил. Ну а они, конечно, — министру.
— Нет, надо напрямую.
— Как? Записаться на прием? С гранатометом. Зубанов пожал плечами.
— Кроме того, гранатометы не доказательство. И даже несколько гранатометов. Во г если бы все несколько тысяч… — Предлагаешь захватить колонну?
— А почему бы нет? Колонну. В качестве неопровержимого доказательства злоупотреблений, творимых генералитетом.
— Ну тогда уж заодно и округ оккупировать. Вдвоем.
— Округ нам бесполезен. А вот партия оружия была бы в самый раз. Такое количество стволов они на случай, на несунов-прапорщиков не спишут.
А если, к примеру, брать не колонну, а груженый самолет, то можно выйти на заказчиков. На тех, плохо говорящих по-русски, курьеров. Самолет надо захватывать. Именно самолет!
— Хорошо бы. Только там больше роты охраны, грузчики и плюс еще обслуга аэродрома. Против нас двоих.
— Значит, надо искать союзников.
— Кого? Вооружить гранатометами местных бомжей?
— Нет, бомжи нам без надобности. Нам спецы нужны. Натасканные на подобного рода операции.
— Где их взять, спецов?
— У тебя.
— У меня? В кармане?
— Нет, в бывшем твоем ведомстве.
— В Безопасности?!
— А почему бы нет? Ведь твои бывшие моим бывшим конкуренты И не упустят возможности… — Как только я там объявлюсь… — Ты же не с пустыми руками объявишься. Ты с компроматом на армию объявишься. Так что они тебя с распростертыми объятиями встретят.
— А потом… — Лучше потом. Чем сейчас. Или ты думаешь, что тех гранатометов не хватятся? И не догадаются, кто проявил к ним интерес? Мы с тобой на этом свете по недоразумению зажились. И это недоразумение они постараются исправить. Теперь еще вернее, чем раньше. Потому что мы теми гранатометами их на наш след вывели. По которому они до нас, рано или поздно, доберутся. Рано — сегодня. Поздно — послезавтра.
Единственный выход — опереться на силу. На Безопасность. Я туда в отличие от тебя хода не имею. Ты — прямой.
— Из пасти волка — в пасть крокодила?
— Хоть самого дьявола! Лишь бы это в пользу было. Решай, полковник. Один в поле не воин. И двое — тоже.
Силу — сила ломит. А перед нами, такая сила, что нам с тобой с ней не совладать. Даже если пупки развяжутся…
— Вот… — сказал водитель, — … всегда так… Буквально несколько километров… осталось… обидно! Очень!..
Сидевший рядом с водителем прапорщик проснулся и тоже высказался в том смысле, что обидно.
— Ты что… твою… Ездить разучился?.. Посреди леса… По твоей милости… И мамы твоей… Рожу тебе… — Это не я, товарищ прапорщик. Я не виноват, товарищ прапорщик.
— А кто… папа твой? Который неизвестно каким местом… Такого… А ну давай шнуром… Ты… Тебе… Им… — Я сейчас. Я мигом, товарищ прапорщик.
Из других машин потянулись другие прапорщики, — Во… блин… доехали почти… Раззява… Его… Ее… Их… Водитель быстро нашел место прокола. Из покрышки торчал большой ржавый гвоздь. И из другой — гвоздь.
— Гвоздь, блин… придурок… посреди леса нашел… Умудрился… — поразились прапорщики. — Один гвоздь на сто километров, маму его… — А ну, давай меняй в бога в душу тебя… ее… их… Случайно попавшие на дорогу гвозди попали на дорогу не случайно. И встали так, чтобы не быть подмятыми под колесо, а упереться острием в шину, а шляпкой в землю, тоже не случайно.
— Зацепились, — тихо сказал Зубанов, порываясь встать.
— Погоди. Пусть их побольше к машине подойдет. Толпа зевак в камуфляже подтягивалась к месту происшествия.
— Чего стоим?.. Вашу… — Гвоздь… Там… Его… в колесо. Его… Ее… Как специально.
— Ну… блин, как он сюда… его… попал?
— А он… знает.
— Во невезуха, блин… Несколько километров, блин… А тут гвоздь… Его… Блин… Прапорщики обступили дырявые колеса. Сержанты обступили прапорщиков. Рядовые, воспользовавшись мгновеньем, задремали, уронив головы на баранки.
— Пора, — тихо сказал Федоров.
Первым к дороге двинулся генерал. Напролом двинулся. Не скрываясь. На обочине он несколько секунд постоял спиной к колонне, удерживая руки внизу живота.
— Можно, — кивнул ему из кустов Зубанов.
Генерал характерным жестом застегнул ширинку и прошел к хвостовой машине. Его никто не заметил, хотя кто-то наверняка видел. Привычный для глаз военных камуфляж обезличивал человека, делал его невидимкой. Если тот человек не кричал: «Эй ты, военный, поди сюда, я сказал!"
Генерал «Эй ты военный…» не кричал. Генерал делал свое дело молча.
— Можно, — кивнул он полковнику.
Зубанов повторил маневр старшего по званию командира. Он тоже постоял с расстегнутой ширинкой в сторону леса и тоже, ковыряясь пальцами в пуговицах, прошел к машине.
Потом они покурили, привалясь плечами к борту машины, заодно распуская шнуровку тента.
Водитель впереди стоящей машины спал. Остальные обсуждали, как надо менять проколотые колеса.
Охрана колонны была никакая. За такую охрану в бытность их действующими офицерами генерал с полковником устроили бы личному составу разнос по всем статьям… — Ну что, пошли?
— Давай.
Полковник подставил генералу сцепленные руки. Генерал встал на них ногой и, цепляясь за борт, нырнул в кузов машины. Протянул руку полковнику… В кузове штабелями были сложены ящики.
— Вскрываем?
— Не сейчас. На ходу. Тогда можно будет шуметь. Колесо меняли долго. Наверное, из-за того, что было слишком много советчиков. Наконец машины тронулись.
— Давай!
Обрывая пломбы, Зубанов дернул вверх крышку ближайшего ящика.
Скрипнули вытягиваемые из дерева гвозди.
— Черт!
— Что?
— Гранатометы. Это все — гранатометы! В ящиках, завернутые в промасленную бумагу, лежали гранатометы «РПГ-22».
— Неужели они оружие налево гонят?
— Похоже на то.
— Но это же… Это же черт знает что!
— Причем очень денежное «черт знает что».
— Так вот, значит, зачем они вычищали гражданских конкурентов. Чтобы место для более денежного товара освободить. Для самого денежного товара. Для суперденежного, если учитывать масштабы торговли. Это сколько же может быть гранатометов, если считать во всей колонне?
— Несколько тысяч. Конечно, если в других машинах тоже гранатометы. А не что-то еще.
— Армейские масштабы.
— Скорее министерские.
— Ты думаешь… Ты думаешь, утечка вооружений организована на уровне министерства?
— Или, по крайней мере, с молчаливого согласия министерства. Скорее всего не бесплатного согласия.
— Что будем делать?
— Сматываться отсюда. Через несколько минут они подъедут к КПП.
— Следы заметать будем?
— Не успеем.
— Тогда, может?..
— Конечно.
Заговорщики подтянули к заднему борту один из ящиков. Выждали несколько минут. До участка дороги, который был наиболее удобен для того, чтобы покинуть машину. Здесь, на крутом, с уклоном повороте, водитель вряд ли будет смотреть в зеркала заднего вида. А когда посмотрит, высокие кусты на обочине перекроют ему обзор.
— Пора.
Толкнули вниз ящик. Увидели, как он плашмя лег на обочину. Спрыгнули сами. Подхватили ящик, бегом потащили его в лес, прислушиваясь к удаляющемуся гулу моторов.
Нет. Не заметили. Раз не остановились, значит, не заметили… Километра через полтора нашли заранее устроен-\ ный тайник. Переоделись в гражданскую одежду. Ящик распотрошили и сожгли. Гранатометы обернули одеждой и закопали.
— И что теперь будем делать?
— Выйдем рапортом на министра. В качестве доказательства приложим гранатомет… — А подавать рапорт будем по команде. То есть как раз тем, кто все это устроил. Ну а они, конечно, — министру.
— Нет, надо напрямую.
— Как? Записаться на прием? С гранатометом. Зубанов пожал плечами.
— Кроме того, гранатометы не доказательство. И даже несколько гранатометов. Во г если бы все несколько тысяч… — Предлагаешь захватить колонну?
— А почему бы нет? Колонну. В качестве неопровержимого доказательства злоупотреблений, творимых генералитетом.
— Ну тогда уж заодно и округ оккупировать. Вдвоем.
— Округ нам бесполезен. А вот партия оружия была бы в самый раз. Такое количество стволов они на случай, на несунов-прапорщиков не спишут.
А если, к примеру, брать не колонну, а груженый самолет, то можно выйти на заказчиков. На тех, плохо говорящих по-русски, курьеров. Самолет надо захватывать. Именно самолет!
— Хорошо бы. Только там больше роты охраны, грузчики и плюс еще обслуга аэродрома. Против нас двоих.
— Значит, надо искать союзников.
— Кого? Вооружить гранатометами местных бомжей?
— Нет, бомжи нам без надобности. Нам спецы нужны. Натасканные на подобного рода операции.
— Где их взять, спецов?
— У тебя.
— У меня? В кармане?
— Нет, в бывшем твоем ведомстве.
— В Безопасности?!
— А почему бы нет? Ведь твои бывшие моим бывшим конкуренты И не упустят возможности… — Как только я там объявлюсь… — Ты же не с пустыми руками объявишься. Ты с компроматом на армию объявишься. Так что они тебя с распростертыми объятиями встретят.
— А потом… — Лучше потом. Чем сейчас. Или ты думаешь, что тех гранатометов не хватятся? И не догадаются, кто проявил к ним интерес? Мы с тобой на этом свете по недоразумению зажились. И это недоразумение они постараются исправить. Теперь еще вернее, чем раньше. Потому что мы теми гранатометами их на наш след вывели. По которому они до нас, рано или поздно, доберутся. Рано — сегодня. Поздно — послезавтра.
Единственный выход — опереться на силу. На Безопасность. Я туда в отличие от тебя хода не имею. Ты — прямой.
— Из пасти волка — в пасть крокодила?
— Хоть самого дьявола! Лишь бы это в пользу было. Решай, полковник. Один в поле не воин. И двое — тоже.
Силу — сила ломит. А перед нами, такая сила, что нам с тобой с ней не совладать. Даже если пупки развяжутся…
Глава 53
— Когда? — тронул рукой полковника командир группы захвата.
— Через пять минут, — показал раскрытую пятерню Зубанов.
Командир тоже поднял пятерню, дублируя приказ. Сзади него легким ветерком прокатился шелест невнятного движения.
— Через пять минут… — Через пять… За деревьями, пнями, кочками, накрывшись маск-накидками, замерли на исходных позициях два взвода спецподразделения «Леопард». Спецподразделения Федеральной службы безопасности.
Через пять минут они должны были встать и пойти в бой. По приказу Зубанова пойти… От ангара отошла первая машина. На несколько секунд она притормозила возле ворот КПП. Несколько фигур вскочили на колеса и подножки, заглянув в кузов.
Охрану объекта после исчезновения ящика гранатометов заметно усилили. Теперь грузовики осматривали как минимум два раза — на въезде и выезде.
Вторая машина… Третья… Пора.
— Пошли, — показал полковник.
— Вперед, — приказал командир подразделения. Сзади бесшумно, серыми ночными тенями, поднялись бойцы. Собрались тройками. Строго выдерживая интервалы, двинулись вслед командиру. На подходах к объекту разделились, разошлись тремя колоннами.
Пятая машина… Шедший впереди авангард расчистил дорогу, взрезав колючую проволоку, пометив туго натянутые нити сигнальных мин. Доложили:
— Путь свободен.
— Сова вызывает Кулика.
— Кулик на связи.
— Как там у вас?
— Мы на месте… — Сова вызывает Рябчика.
— Рябчик на исходных… Три колонны нападающих вышли на рубежи атаки.
Возле ангаров загружались последние машины… — Ну что, можно?
— Можно.
— Всем слушать меня! — тихо сказал в микрофон, черным ободком торчащий перед губами, командир. — Начинаем через тридцать секунд. По возможности без жертв. Подтвердить прием.
— Рябчик понял. Атака через тридцать секунд. Желательно без жертв.
— Кулик понял тебя… — Ну тогда пошли!
Бойцы встали на ноги и коротким броском добрались до последнего, капитального, бетонного забора. Подставляя друг другу руки и плечи, в минуту перевалились через забор. Прикрывая друг друга, побежали к ангарам.
— Сто… — попытался крикнуть скучавший возле крайнего ангара часовой.
Но крикнуть не успел. Упал, оглушенный электро-шокером.
— Ты чего там? Эй? — спросил из-за угла второй часовой. — Петро? Ты чего молчишь?
Высунулся из-за стены. И лег рядом с Петром.
— С первым ангаром все. Работаем второй. Во втором ангаре часовой почувствовал неладное. Он поднял автомат и передернул затвор.
— Арбалетчика! — приказал командир. На землю лег арбалетчик. Натянул тетиву. Вставил стрелу с набалдашником из жесткой резины. Прицелился.
— Стой! Кто идет!
Арбалетчик нажал на спуск.
Черная толстая стрела, коротко свистнув, ударила часового в лицо. Ударила сильно. Как боксер-тяжеловес.
Часовой качнулся и упал. Выстрелить он не успел.
— Вперед.
Подразделение обогнуло ангар и замерло в ожидании приказа.
Следующий ангар был рабочий. Из его распахнутых ворот торчал передок грузовика.
— Мы на месте, — сообщил Кулик.
— Готовы работать, — доложил Рябчик. Машина, до среза бортов загруженная ящиками, выехала из ворот. На ее место встала другая. Предпоследняя.
— Пора, — тихо, для себя, сказал командир. И уже громче в микрофон:
— Работаем.
С трех сторон к ангару бросились бойцы в черных в серых разводьях комбинезонах. В минуту они опрокинули, обезоружили охрану. Ворвались внутрь ангара. — Всем на землю! — закричали они.
И выпустили поверх голов автоматные очереди. Бесшумные очереди. Только заклацали отбрасываемые назад затворы и застучали о металл ангара разлетающиеся веером пули.
— Лежать!
Пулеметчики, засевшие на вышках, среагировать не успели. По внешним лестницам, словно кошки, бесшумно поднялись бойцы нападающей стороны. И вытащили электрошокеры. Хотя, по идее, должны были десантные ножи.
Повезло пулеметчикам.
Не повезло пулеметчикам… — В машину! — крикнул Зубанов.
— В машину! — приказал командир. Полтора десятка бойцов запрыгнули в кузов. Легли на ящики вдоль бортов.
— Из ворот — направо, — скомандовал Зубанов. — На аэродром.
— Не учуяли они? — спросил генерал Федоров.
— Хочется надеяться, что нет.
Военный «КамАЗ» выскочил на взлетно-посадочную полосу и, развернувшись, понесся в сторону стоящего невдалеке самолета.
— Всем приготовиться.
Машина подкатила к грузовому люку.
— Вы чего так долго? — недовольно спросил какой-то майор. Увидел сквозь ветровое стекло незнакомые лица и потянулся правой рукой к кобуре.
— Сюда!..
Бойцы разом выпрыгнули из кузова, разбежались по сторонам. Меньшая часть обезвредила стоящих возле самолета людей. Большая бросилась внутрь.
Через несколько минут все бывшие возле самолета и бывшие в самолете лежали «мордой в пол».
— Самолет наш, — сообщил командир Зубанову. — Что дальше?
— Готовиться к отлету.
— Пилотов сюда! — коротко сказал в микрофон командир.
Экипаж ожидал в ближнем к аэродрому лесу. Запасной экипаж. Который должен был доставить самолет на аэродром назначения.
— Вскройте ящики.
С ящиков сорвали крышки.
— Дьявол! Это же одноразовые огнеметы. «Шмели».
— Куда они их… Зубанов схватил за грудки бывшего возле самолета майора.
— Куда должен был лететь груз? Куда?.. Генерал Федоров тряс до стука зубов пилотов.
— Куда? Куда вы должны были лететь?.. Командир спецотряда потрошил захваченных в плен бойцов.
— Откуда груз?! Куда отправлялся груз?! Кто отвечал за отправку груза?.. Жесткие удары обрушивались на упорствующих молчунов.
— Говори! Говори, дурак! А то я тебе почки отобью! Пожалей почки! Они у тебя одни! Удар! Удар!..
— Я не знаю! Не знаю! Я только грузил… — А ты?!
— Я вез… — Откуда?
— Из-под… — Точнее!
Удар!
Удар!
— Окружные склады, — доложил командир собранную им информацию. — Оружие отгружено согласно приказу начальника склада полковника Илюхина. За переработку личному составу было выплачено вознаграждение в размере пяти окладов.
— Неужели все-таки округ? — удивился Зубанов.
— Нет. Этот рейс первый. А самолет — нет. Самолетов было много.
— Куда направлялся груз?
— Пилоты говорят, пока в Индию.
— Что значит пока? А дальше?
— Дальше они должны были передать самолет другому экипажу. И ожидать его возвращения в течение недели.
— Кто входит в новый экипаж?
— Неизвестно. Их увозили сразу после приземления. И привозили за три часа до отлета. Они ничего не знают.
— Что говорит майор?
— Майор ссылается на приказ вышестоящего командования.
— Какого?
— Не говорит.
— А если с пристрастием?
— Спрашивал. Костяшки пальцев отбил.
— Молчит?
— Молчит.
— Ладно, в самолет его! Всех в самолет! На месте разберемся.
Пленных втолкали в самолет. Пристегнули наручниками друг к другу и багажным ремням.
— Где пилоты? Где, черт возьми?..
— Пилоты на подходе.
К самолету подрулил «УАЗ» с новым экипажем. И, не останавливаясь, въехал внутрь транспортника. Пилотов провели в кабину.
— Сколько вам надо времени, чтобы войти в курс дела?
— Полчаса.
— Десять минут. Через десять минут вы должны быть готовы к взлету.
Пилоты повернулись к приборам… — Общий сбор! — приказал командир. — Прикрытию прибыть к самолету через восемь минут… — Ну что? — спросил Федоров. — Похоже, наша взяла… — Хочется надеяться.
— Не хочется, а нужно надеяться. И, я думаю, можно надеяться! Груз у нас. «Языки» у нас. Осталось только их развязать.
— В моей бывшей организации это делать умеют.
— Ну тогда я спокоен. За них… Полковник Зубанов и генерал Федоров переглянулись. И даже попытались улыбнуться. Хотя получились не улыбки, а мрачноватые гримасы.
— Хочется надеяться, что наши языки они развязывать не будут.
— Зачем развязывать то, что не завязано… От ангаров к самолету подъехала машина.
— Все? — спросил командир.
— Кроме прикрытия.
— Что там нового?
— Ничего. Никаких шевелений со стороны противника. Те, что в ангаре, ругаются. Те, что сбежали, — сбежали и никак себя не проявляют.
— Что говорит разведка?
— То же самое. Тишина в окружности двух километров.
— Не нравится мне эта тишина, — заметил полковник Зубанов.
— Чем не нравится? — спросил командир.
— Тем, что мы идем как на параде. Без единого выстрела.
— Что вы хотите? Это же не война. Игра понарошку. Все делают вид, что воюют. А на самом деле ваньку валяют. Потому что никто не убивает. Ни мы их. Ни они нас. Дайте приказ стрелять. И тут же услышите встречные выстрелы. Они не сопротивляются потому, что им ничего не угрожает.
— Потери есть? — спросил генерал Федоров.
— Потери? — переадресовал вопрос командир своим подчиненным.
— Никак нет. У нас потерь нет.
— А у них?
— Несколько легкораненых. Которые оказали сопротивление. Мы их перебинтовали и… — Хорошо. Выставите дозоры и загружайтесь в самолет.
Три пулеметчика залегли за колеса шасси, разбив стороны горизонта на сектора обстрела.
Шесть минут до старта… Пилоты запустили двигатели. Пропеллеры завертелись, вхолостую гоняя по бетону ветер. Пулеметчики опасливо шарахнулись от дрогнувших колес.
Четыре минуты… Тишина. Все та же тишина.
— Я, кажется, начинаю верить в легкие победы, — заметил Зубанов. — В малую кровь на чужой территории.
От ангаров на трофейном грузовике подъехали бойцы прикрытия. Подбежали к командиру. Доложили.
— Противник не обнаружен. Посты сняты… — В самолет. Все в самолет.
Последними встали с бетона пулеметчики.
На взлетной полосе остались только командир отряда и приданные ему полковник Зубанов и генерал Федоров.
Рев моторов усилился. Пропеллеры завертелись быстрее, гоня мощный поток воздуха, сдувающий с бетона людей.
Улетающие бросили последний взгляд на оставляемое ими поле несостоявшегося, но все-таки выигранного боя. Взлетно-посадочная полоса, аэродром и территория на два километра в окружности были пусты. Помешать им уже никто не мог.
Командир сделал шаг к люку.
— Вы летите? Или следующего подождете? — крикнул он.
— И все же не нравится мне эта тишина, — повторил Зубанов.
— Не нравилась, — поправил генерал.
— Что?..
— В прошлом времени будет — не нравилась. Тебе не нравилась тишина. Раньше, в прошлом времени, не нравилась. В прошлом — потому что нас здесь уже нет!
Генерал подтолкнул полковника к самолету — Все, полковник. На этот раз мы победили. В настоящем времени победили.
Сегодня!
Сейчас!
Зубанов мотнул головой, словно пытаясь избавиться от неясных предчувствий.
А может, действительно выиграли? Этот последний и потому самый главный бой. Выиграли одним только тем, что выжили. Что не дали себя убить.
Может, действительно это победа?
— Мы сделали их, полковник! Мы их с тобой сделали!..
Рева турбин нескольких десятков низко летящих над лесом боевых вертолетов они не слышали. Не могли слышать, за близким гулом моторов самолета.
К аэродрому Валуево на предельной скорости приближался поднятый по тревоге вертолетный полк.
— Вижу аэродром… Вижу самолет, — доложил командир головного звена вертолетов. — Что нам надлежит делать?
— Зависнуть в ста метрах и приготовиться к атаке. Открывать огонь по моей команде.
— Понял вас. Открывать огонь по команде… Головной вертолет рыскнул вниз, к земле.
— Что это? — спросил полковник.
— Что? О чем ты?..
— Там… Там огни. Много огней… — Где?
— Смотри вперед… Туда.
Туда!..
Видишь?
— Вижу.
— Это же… Это… Это вертолеты… Вертолеты!..
Разом вспыхнули десятки прожекторов. Заметались. Сошлись в ослепительный, тысячесвечовый круг. Уперлись в самолет. В фигурки стоящих возле него людей.
— Это вертолеты!.. Как тогда! Вертолеты!.. — закричал, закрывая глаза, закрывая лицо руками, Зубанов.
— Откуда?.. Откуда они?!
Один из вертолетов снизился и сел. И от него, не спеша, четко отбивая подошвами шаги о бетон взлетно-посадочной полосы, пошел человек.
Один пошел.
К самолету. К двум закрывшим лица ладонями фигурам…
— Через пять минут, — показал раскрытую пятерню Зубанов.
Командир тоже поднял пятерню, дублируя приказ. Сзади него легким ветерком прокатился шелест невнятного движения.
— Через пять минут… — Через пять… За деревьями, пнями, кочками, накрывшись маск-накидками, замерли на исходных позициях два взвода спецподразделения «Леопард». Спецподразделения Федеральной службы безопасности.
Через пять минут они должны были встать и пойти в бой. По приказу Зубанова пойти… От ангара отошла первая машина. На несколько секунд она притормозила возле ворот КПП. Несколько фигур вскочили на колеса и подножки, заглянув в кузов.
Охрану объекта после исчезновения ящика гранатометов заметно усилили. Теперь грузовики осматривали как минимум два раза — на въезде и выезде.
Вторая машина… Третья… Пора.
— Пошли, — показал полковник.
— Вперед, — приказал командир подразделения. Сзади бесшумно, серыми ночными тенями, поднялись бойцы. Собрались тройками. Строго выдерживая интервалы, двинулись вслед командиру. На подходах к объекту разделились, разошлись тремя колоннами.
Пятая машина… Шедший впереди авангард расчистил дорогу, взрезав колючую проволоку, пометив туго натянутые нити сигнальных мин. Доложили:
— Путь свободен.
— Сова вызывает Кулика.
— Кулик на связи.
— Как там у вас?
— Мы на месте… — Сова вызывает Рябчика.
— Рябчик на исходных… Три колонны нападающих вышли на рубежи атаки.
Возле ангаров загружались последние машины… — Ну что, можно?
— Можно.
— Всем слушать меня! — тихо сказал в микрофон, черным ободком торчащий перед губами, командир. — Начинаем через тридцать секунд. По возможности без жертв. Подтвердить прием.
— Рябчик понял. Атака через тридцать секунд. Желательно без жертв.
— Кулик понял тебя… — Ну тогда пошли!
Бойцы встали на ноги и коротким броском добрались до последнего, капитального, бетонного забора. Подставляя друг другу руки и плечи, в минуту перевалились через забор. Прикрывая друг друга, побежали к ангарам.
— Сто… — попытался крикнуть скучавший возле крайнего ангара часовой.
Но крикнуть не успел. Упал, оглушенный электро-шокером.
— Ты чего там? Эй? — спросил из-за угла второй часовой. — Петро? Ты чего молчишь?
Высунулся из-за стены. И лег рядом с Петром.
— С первым ангаром все. Работаем второй. Во втором ангаре часовой почувствовал неладное. Он поднял автомат и передернул затвор.
— Арбалетчика! — приказал командир. На землю лег арбалетчик. Натянул тетиву. Вставил стрелу с набалдашником из жесткой резины. Прицелился.
— Стой! Кто идет!
Арбалетчик нажал на спуск.
Черная толстая стрела, коротко свистнув, ударила часового в лицо. Ударила сильно. Как боксер-тяжеловес.
Часовой качнулся и упал. Выстрелить он не успел.
— Вперед.
Подразделение обогнуло ангар и замерло в ожидании приказа.
Следующий ангар был рабочий. Из его распахнутых ворот торчал передок грузовика.
— Мы на месте, — сообщил Кулик.
— Готовы работать, — доложил Рябчик. Машина, до среза бортов загруженная ящиками, выехала из ворот. На ее место встала другая. Предпоследняя.
— Пора, — тихо, для себя, сказал командир. И уже громче в микрофон:
— Работаем.
С трех сторон к ангару бросились бойцы в черных в серых разводьях комбинезонах. В минуту они опрокинули, обезоружили охрану. Ворвались внутрь ангара. — Всем на землю! — закричали они.
И выпустили поверх голов автоматные очереди. Бесшумные очереди. Только заклацали отбрасываемые назад затворы и застучали о металл ангара разлетающиеся веером пули.
— Лежать!
Пулеметчики, засевшие на вышках, среагировать не успели. По внешним лестницам, словно кошки, бесшумно поднялись бойцы нападающей стороны. И вытащили электрошокеры. Хотя, по идее, должны были десантные ножи.
Повезло пулеметчикам.
Не повезло пулеметчикам… — В машину! — крикнул Зубанов.
— В машину! — приказал командир. Полтора десятка бойцов запрыгнули в кузов. Легли на ящики вдоль бортов.
— Из ворот — направо, — скомандовал Зубанов. — На аэродром.
— Не учуяли они? — спросил генерал Федоров.
— Хочется надеяться, что нет.
Военный «КамАЗ» выскочил на взлетно-посадочную полосу и, развернувшись, понесся в сторону стоящего невдалеке самолета.
— Всем приготовиться.
Машина подкатила к грузовому люку.
— Вы чего так долго? — недовольно спросил какой-то майор. Увидел сквозь ветровое стекло незнакомые лица и потянулся правой рукой к кобуре.
— Сюда!..
Бойцы разом выпрыгнули из кузова, разбежались по сторонам. Меньшая часть обезвредила стоящих возле самолета людей. Большая бросилась внутрь.
Через несколько минут все бывшие возле самолета и бывшие в самолете лежали «мордой в пол».
— Самолет наш, — сообщил командир Зубанову. — Что дальше?
— Готовиться к отлету.
— Пилотов сюда! — коротко сказал в микрофон командир.
Экипаж ожидал в ближнем к аэродрому лесу. Запасной экипаж. Который должен был доставить самолет на аэродром назначения.
— Вскройте ящики.
С ящиков сорвали крышки.
— Дьявол! Это же одноразовые огнеметы. «Шмели».
— Куда они их… Зубанов схватил за грудки бывшего возле самолета майора.
— Куда должен был лететь груз? Куда?.. Генерал Федоров тряс до стука зубов пилотов.
— Куда? Куда вы должны были лететь?.. Командир спецотряда потрошил захваченных в плен бойцов.
— Откуда груз?! Куда отправлялся груз?! Кто отвечал за отправку груза?.. Жесткие удары обрушивались на упорствующих молчунов.
— Говори! Говори, дурак! А то я тебе почки отобью! Пожалей почки! Они у тебя одни! Удар! Удар!..
— Я не знаю! Не знаю! Я только грузил… — А ты?!
— Я вез… — Откуда?
— Из-под… — Точнее!
Удар!
Удар!
— Окружные склады, — доложил командир собранную им информацию. — Оружие отгружено согласно приказу начальника склада полковника Илюхина. За переработку личному составу было выплачено вознаграждение в размере пяти окладов.
— Неужели все-таки округ? — удивился Зубанов.
— Нет. Этот рейс первый. А самолет — нет. Самолетов было много.
— Куда направлялся груз?
— Пилоты говорят, пока в Индию.
— Что значит пока? А дальше?
— Дальше они должны были передать самолет другому экипажу. И ожидать его возвращения в течение недели.
— Кто входит в новый экипаж?
— Неизвестно. Их увозили сразу после приземления. И привозили за три часа до отлета. Они ничего не знают.
— Что говорит майор?
— Майор ссылается на приказ вышестоящего командования.
— Какого?
— Не говорит.
— А если с пристрастием?
— Спрашивал. Костяшки пальцев отбил.
— Молчит?
— Молчит.
— Ладно, в самолет его! Всех в самолет! На месте разберемся.
Пленных втолкали в самолет. Пристегнули наручниками друг к другу и багажным ремням.
— Где пилоты? Где, черт возьми?..
— Пилоты на подходе.
К самолету подрулил «УАЗ» с новым экипажем. И, не останавливаясь, въехал внутрь транспортника. Пилотов провели в кабину.
— Сколько вам надо времени, чтобы войти в курс дела?
— Полчаса.
— Десять минут. Через десять минут вы должны быть готовы к взлету.
Пилоты повернулись к приборам… — Общий сбор! — приказал командир. — Прикрытию прибыть к самолету через восемь минут… — Ну что? — спросил Федоров. — Похоже, наша взяла… — Хочется надеяться.
— Не хочется, а нужно надеяться. И, я думаю, можно надеяться! Груз у нас. «Языки» у нас. Осталось только их развязать.
— В моей бывшей организации это делать умеют.
— Ну тогда я спокоен. За них… Полковник Зубанов и генерал Федоров переглянулись. И даже попытались улыбнуться. Хотя получились не улыбки, а мрачноватые гримасы.
— Хочется надеяться, что наши языки они развязывать не будут.
— Зачем развязывать то, что не завязано… От ангаров к самолету подъехала машина.
— Все? — спросил командир.
— Кроме прикрытия.
— Что там нового?
— Ничего. Никаких шевелений со стороны противника. Те, что в ангаре, ругаются. Те, что сбежали, — сбежали и никак себя не проявляют.
— Что говорит разведка?
— То же самое. Тишина в окружности двух километров.
— Не нравится мне эта тишина, — заметил полковник Зубанов.
— Чем не нравится? — спросил командир.
— Тем, что мы идем как на параде. Без единого выстрела.
— Что вы хотите? Это же не война. Игра понарошку. Все делают вид, что воюют. А на самом деле ваньку валяют. Потому что никто не убивает. Ни мы их. Ни они нас. Дайте приказ стрелять. И тут же услышите встречные выстрелы. Они не сопротивляются потому, что им ничего не угрожает.
— Потери есть? — спросил генерал Федоров.
— Потери? — переадресовал вопрос командир своим подчиненным.
— Никак нет. У нас потерь нет.
— А у них?
— Несколько легкораненых. Которые оказали сопротивление. Мы их перебинтовали и… — Хорошо. Выставите дозоры и загружайтесь в самолет.
Три пулеметчика залегли за колеса шасси, разбив стороны горизонта на сектора обстрела.
Шесть минут до старта… Пилоты запустили двигатели. Пропеллеры завертелись, вхолостую гоняя по бетону ветер. Пулеметчики опасливо шарахнулись от дрогнувших колес.
Четыре минуты… Тишина. Все та же тишина.
— Я, кажется, начинаю верить в легкие победы, — заметил Зубанов. — В малую кровь на чужой территории.
От ангаров на трофейном грузовике подъехали бойцы прикрытия. Подбежали к командиру. Доложили.
— Противник не обнаружен. Посты сняты… — В самолет. Все в самолет.
Последними встали с бетона пулеметчики.
На взлетной полосе остались только командир отряда и приданные ему полковник Зубанов и генерал Федоров.
Рев моторов усилился. Пропеллеры завертелись быстрее, гоня мощный поток воздуха, сдувающий с бетона людей.
Улетающие бросили последний взгляд на оставляемое ими поле несостоявшегося, но все-таки выигранного боя. Взлетно-посадочная полоса, аэродром и территория на два километра в окружности были пусты. Помешать им уже никто не мог.
Командир сделал шаг к люку.
— Вы летите? Или следующего подождете? — крикнул он.
— И все же не нравится мне эта тишина, — повторил Зубанов.
— Не нравилась, — поправил генерал.
— Что?..
— В прошлом времени будет — не нравилась. Тебе не нравилась тишина. Раньше, в прошлом времени, не нравилась. В прошлом — потому что нас здесь уже нет!
Генерал подтолкнул полковника к самолету — Все, полковник. На этот раз мы победили. В настоящем времени победили.
Сегодня!
Сейчас!
Зубанов мотнул головой, словно пытаясь избавиться от неясных предчувствий.
А может, действительно выиграли? Этот последний и потому самый главный бой. Выиграли одним только тем, что выжили. Что не дали себя убить.
Может, действительно это победа?
— Мы сделали их, полковник! Мы их с тобой сделали!..
Рева турбин нескольких десятков низко летящих над лесом боевых вертолетов они не слышали. Не могли слышать, за близким гулом моторов самолета.
К аэродрому Валуево на предельной скорости приближался поднятый по тревоге вертолетный полк.
— Вижу аэродром… Вижу самолет, — доложил командир головного звена вертолетов. — Что нам надлежит делать?
— Зависнуть в ста метрах и приготовиться к атаке. Открывать огонь по моей команде.
— Понял вас. Открывать огонь по команде… Головной вертолет рыскнул вниз, к земле.
— Что это? — спросил полковник.
— Что? О чем ты?..
— Там… Там огни. Много огней… — Где?
— Смотри вперед… Туда.
Туда!..
Видишь?
— Вижу.
— Это же… Это… Это вертолеты… Вертолеты!..
Разом вспыхнули десятки прожекторов. Заметались. Сошлись в ослепительный, тысячесвечовый круг. Уперлись в самолет. В фигурки стоящих возле него людей.
— Это вертолеты!.. Как тогда! Вертолеты!.. — закричал, закрывая глаза, закрывая лицо руками, Зубанов.
— Откуда?.. Откуда они?!
Один из вертолетов снизился и сел. И от него, не спеша, четко отбивая подошвами шаги о бетон взлетно-посадочной полосы, пошел человек.
Один пошел.
К самолету. К двум закрывшим лица ладонями фигурам…
Глава 54
Премьер-министру Гриф: Лично в руки.
Гриф: Без права передачи.
Гриф: Один экземпляр.
Гриф: Категория хранения 1C .
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
…Сообщаю, что первый этап операции «Двойной транзит» реализован в соответствии с ранее утвержденным графиком. Создано несколько воздушных, морских и автомобильных транспортных коридоров, обеспечиваемых отечественными и иностранными криминальными структурами. Что гарантирует государство от обвинений в нарушении международных договоров.
…За истекший период по данным каналам в страны, закрытые для экспорта, переправлено свыше 10 тысяч тонн груза известного вам характера. Что позволило получить прибыль в валюте на общую сумму… Позволило укрепить наши позиции в ряде указанных ранее стран. И способствовало рекламе изделия отечественного производства на международном рынке данного вида продукции.
…Рекламаций или иных нареканий от стран-получателей до настоящего момента не поступало… …В качестве дополнительного прикрытия операции нами организованы в различных регионах страны еще несколько преступных группировок, специализирующихся на расхищении военного имущества. Куда вошли командиры и высшие офицеры перечисленных в приложении частей (с их письменного на то согласия), вступившие с ними в сговор местные криминальные группировки и осуществляющая транзит через территорию своих стран международная мафия. Соответствующая информация отправлена в Интерпол и министерства внутрених дел государств, осуществляющих блокаду известных вам стран. В случае огласки осуществляемых нами мероприятий утечку известного вам груза можно будет списать на криминальный фактор, предоставив соответствующую документацию и организовав несколько показательных судебных процессов с привлечением международных наблюдателей.
…Имевшие место недоработки, выявившиеся в процессе реализации плана «Двойной транзит» и доложенные вам ранее, в настоящий момент устранены. Возможные последствия нивелированы. Транзит известных вам грузов через аэродром Валуево и порт Южный продолжен в прежних объемах по ранее оговоренным адресам… …Удачная реализация первого этапа операции «Двойной транзит» доказывает возможность транспортировки в страны, закрытые для экспорта, крупнотоннажного груза известного вам характера…
ПОСЛЕСЛОВИЕ
— А ты, дурак, думал!.. Нагородил с три короба!
— Да кто же мог знать, что они все это изначально придумали? Боровицкого на аэродром натравили, чтобы он почву удобрил, продавцов нашел, нужные бумаги оформил. Потом авторитетов на Боровицкого, чтобы от него, как от опасного свидетеля, избавиться. Потом на авторитетов — нас, чтобы для своего груза дорогу расчистить… Кто же мог предполагать, что разборка идет на таком уровне? На уровне первых лиц министерства! Я грешил на округ, на третьих замов… А тут… А тут, оказывается, аэродром скушать большие начальники изволили.
— А мы с тобой ему чуть весь аппетит не перебили.
— Н-да-а… История… Прямо роман какой-то. Авантюрный.
— Если роман, то очень хреновый роман. Халтурный. Не понять, каким местом деланный. Я бы писателя, который такое придумал… — Я бы тоже… Только, боюсь, не мы — его. Боюсь, они — нас…
— Да кто же мог знать, что они все это изначально придумали? Боровицкого на аэродром натравили, чтобы он почву удобрил, продавцов нашел, нужные бумаги оформил. Потом авторитетов на Боровицкого, чтобы от него, как от опасного свидетеля, избавиться. Потом на авторитетов — нас, чтобы для своего груза дорогу расчистить… Кто же мог предполагать, что разборка идет на таком уровне? На уровне первых лиц министерства! Я грешил на округ, на третьих замов… А тут… А тут, оказывается, аэродром скушать большие начальники изволили.
— А мы с тобой ему чуть весь аппетит не перебили.
— Н-да-а… История… Прямо роман какой-то. Авантюрный.
— Если роман, то очень хреновый роман. Халтурный. Не понять, каким местом деланный. Я бы писателя, который такое придумал… — Я бы тоже… Только, боюсь, не мы — его. Боюсь, они — нас…