Исьемини Виктор. Все сказки мира

   Ннаонна решила не отставать от приятелей в том, что касалось мужества и воинственности. Она храбро попросила у Кендага его бадейку и решительно приникла к ней ртом. Затем медленно возвратила пиво лорду и сдавленным голосом пробормотав: «Я щ-щас», исчезла во тьме, вскоре оттуда раздались совершенно душераздирающие звуки. Филька захихикал. Ннаонна вскоре, потупившись, вернулась к костру и сделав несколько глотков из фляги с водой, уселась и мрачно уставилась в огонь.
   – Не понравилось? – участливо спросил Ингви, – это тебе не кровушку хлебать.
   Филька опять захихикал и его неожиданно поддержали ольшанские мужики, которые, оказывается, внимательно наблюдали за тем, как разворачиваются события.
   – Ингви, миленький, переведи им, – взмолилась Ннаонна (свою реплику Ингви произнес на общем и местные, естественно, не врубились).
   – Ладно, – согласился демон, – эй, мужики, вы не смейтесь, потому что она у нас – вурдалак, оборотень. Пиво ваше ей не понравилось, так она говорит, мол, привкус какой-то остался во рту – может, кровью, говорит, запью – так пройдет.
   Ннаонна подтвердила его слова улыбочкой. За соседним костром все эти сведения были приняты с недоверием, но мужички все же заерзали, переползая так, чтобы не оказаться спиной к соседям. Ингви обернулся к вампирессе и сказал:
   – Ннаонна, а тебе не кажется, что это становится однообразным? Может, тебе стоит освоить какой-нибудь трюк? Например, пускать изо рта струю огня, а? Можем это устроить…

* * *

   С утра Ингви, как ему и было предложено Карамоком, осмотрел окрестности – ничего особенного, разве что за грядой холмов обнаружилась дельта довольно широкой реки – достаточно полноводной, чтобы драккары смогли подняться как минимум на пару километров вверх – вглубь страны. Обращенный к морю склон холмов порос мелким худосочным леском, который мог предоставить убежище армии Риодны, если Карамок предпочтет не объявляться на берегу раньше времени. Почему-то все же викинги выбрали это место для высадки… А, ну да – лесистые холмы не только прикрывают сушу от моря, но и наоборот. Если, конечно, не знать заранее…
   Ингви вернулся в лагерь и просидел, размышляя, у погасшего костра, пока его не разыскал дружинник с красноруким щитом – Страж Побережья напоминал чужеземцу о своем приглашении…
   Пришедшие на совет таны расселись за специально приготовленным для этого длинным столом – около сорока человек, включая Вурибоя и еще нескольких дружинников впечатляющего сложения. С полдюжины друидов почему-то стояли поблизости, готовые принять участие в обсуждении, но не усаженные за стол. Карамок, сверкая самоцветами на кольчуге, встал – он выглядел особенно хрупким рядом со здоровяками из береговой стражи:
   – Ну так, мужи добрые… Что-то вам ведомо, что-то – нет. Значит, расскажу я вам все. Начало было такое – мужички здешние случайно увидали лазутчиков разбойничьих. И сразу – к нам, к стражам побережья. Потому как в здешних краях очень мы большим уважением пользуемся. Это я к тому говорю, что таны, которые с юга, они еще с разбойниками мало видались и не знают, на кой хрен они щитовые подати королеве платят, – Карамок замолчал и строго уставился поверх голов, – вот… А здесь, на севере, всем ведомо – кто мы и какая от нас польза. Вот поэтому как разбойников увидели – к нам. Ну, а уж мы не сплоховали и лазутчиков этих – хап! И все я у них выведал, потому как ничто от меня не укроется, я правды всегда доищусь… Вот… Трое их было – лазутчиков, потому как в этот раз на нас три конунга идут. А они друг дружке не доверяют – каждый своего лазутчика шлет. Перво-наперво идет на нас сам Хольн Плешивый, конунг знатный и среди своих он первым мужем числится. И сколько кораблей он соберет – один лишь Отец-Лес да Морской царь ведают…
   Друиды недовольно зашевелились, забурчали и зашуршали плащами, Карамок обернулся в их сторону, ухмыльнулся и продолжил:
   – …А ежели никакого такого Морского царя на свете нет – то и ему, стало быть, не ведомо, сколько силы Плешивый в этот раз приведет. Два… три драккара… Может и больше… Ну и еще два других злодея – Моррик Черный Щит и Горг Поги. У Моррика один драккар, а про другого я и вовсе впервой слышу – стало быть вождь он невеликий и тоже с одним судном пожалует. Так что будет разбойников три сотни самое меньшее. Ну и нас сотен десять-одиннадцать. Считая по три мужика косоруких на одного разбойника – так мы сильнее, а ежели по четыре на одного – так мы слабее. А я считаю – и по пять мало… Хотя, конечно, мои стражи покрепче бойцы, чем ваши крестьяне, так-то таны добрые… А теперь мои замыслы вам скажу. Вот подойдут враги к берегу, да войдут в реку Валуху, да пристанут у берегу… А там они должны сигнал увидать, который им лазутчики подадут. И мы им этот сигнал подадим – мол, все спокойно, гости дорогие. И начнут они с кораблей на берег сходить – тут-то мы и вдарим по ним. Они будут так – половина на судах, половина – на суше, а мы тут со всей силой и наскочим. А как стать к бою – мы тут поразмыслили… Эй, борода… Как тебя, давай…
   К столу подошел друид и положил перед Стражем Побережья кусок бересты, на котором были грубо намалеваны символы, образующие довольно запутанную схему. Тем не менее, таны, привставая и заглядывая друг другу через плечо, принялись вполголоса спокойно обсуждать и тыкать пальцами в рисунок. Ингви тоже встал, постарался глянуть повнимательнее – и ничего не понял. Очевидно, каждый значок был символом какого-то тана. На взгляд демона, расположение танов с их отрядами в два-три ряда было совершенно хаотичным. Тем временем Карамок решил, что с диспозицией все ознакомились и спросил:
   – Все ли согласны? Кто сказать желает?
   Все примолкли.
   – А ты, чужеземец непонятный, чего-нибудь скажешь? – обратился к Ингви полководец.
   Ингви подумал, почесал в затылке и объявил:
   – Да чего тут говорить… побьют вас. Так что извини, Павлон, я этим же вечером отсюда ухожу. Мне среди завтрашних мертвецов делать нечего.

* * *

   Вентис устало брел по тракту, машинально переставляя ноги… Он изнемог – сначала побег из тюрьмы, потом выбирался из Ванетинии… Потом эта дорога. Ему повезло – он наткнулся на мужичка, который вез в город овощи. Вентис оглушил беднягу, завладел его одеждой, свертком с едой, ножичком, да еще и набил торбу картошкой… Сначала он собирался бросить обобранного бесчувственного мужичонку прямо у дороги, но затем, повинуясь какому-то порыву, юный колдун оттащил его в сторону, зарыл в стог сена, а запряженную лошадь привязал рядом к торчащей из земли коряге. Теперь, по крайней мере, крестьянину не грозила опасность замерзнуть, пока он будет валяться в отключке. А если повезет – то, возможно, он не лишится своей телеги с товаром…
   Все это было два часа назад и теперь Вентис подсчитывал, что его давно уже хватились и скоро можно ожидать, что преследователи настигнут беглеца. Если они будут догонять его верхом, если с ними будет опытный маг… Конечно, можно было попытаться свернуть с дороги и затаиться, но если преследующий его Изумруд уже взял след – то это не имело смысла… Вообще-то у Вентиса не было никакого плана – он собирался только покинуть тюрьму, а что делать потом… Итак, теперь он на воле… Если удаться добраться до Гевы – там его не настигнет имперское правосудие, там можно завербоваться к какому-нибудь капитану наемников… Еще вертелась экзотическая мыслишка сбежать к гномам, по слухам они привечают беглецов-людей и колдун, прогневивший самого императора, может встретить неплохой прием – но может статься и так, что эти слухи окажутся сказкой, да и добраться до Гор Гномов ой, как нелегко…
   Когда дорога в очередной раз взобралась на пологий холм, Вентис оглянулся – не спешит ли по его следам погоня. Нет, только какой-то путник, такой же как и он одинокий пешеход… Беглецу в голову пришла новая мысль – можно подстеречь этого одиночку и обработать его так же, как и того крестьянина – вдруг у него в поясе зашита толика денег. Наличные позарез нужны в пути… Да! Мысль хорошая – но только нужно прийти в себя, собраться с силами. Вентис торопливо зашагал с холма, озираясь и высматривая место для засады… Та-ак, вот и подходящие заросли у дороги. Лезть в колючие кусты юноше не хотелось и он просто устроился у обочины, предполагая напасть на путника, едва тот минует его. Тут же вскочить и ударить в спину, а тело – в кусты. Вентис раздвинул обветренные губы в подобии ухмылки – простое решение, как правило, самое верное – так учил Гельда… Вентис сел, опустил голову и забормотал формулы, концентрируясь для магического удара…
   Послышались шаги, на драные башмаки юноши упала тень прохожего. Как ни странно, никакого волнения Вентис не чувствовал – вот сейчас человек отойдет на пару шагов, вот сейчас… Но тень путника никак не уползала в сторону – тот остановился напротив сидящего Вентиса и, похоже, чего-то ждал… Беглец поднял голову – на него глядел мужчина средних лет с обветренным лицом, одетый по-дорожному. Худощавый, черная с проседью бородка, внимательный взгляд… В руке – здоровенный посох… Вентис только сейчас с запозданием сообразил, что от стоящего над ним мужчины исходит колдовская аура – Гангмар возьми, он же маг… Мужчина улыбнулся:
   – И не думай даже!
   – А…
   – Слушай, я маг и мне нужен ученик. Ты подойдешь.
   – Но я…
   В этот донесся отдаленный стук копыт – на гребне холма, который Вентис недавно миновал, возникли силуэты всадников – погоня!
   – Думай быстрее, – все также улыбаясь, заявил странник, – о своем ученике я позабочусь. Не согласишься – будешь иметь с ними дело сам. Так как?
   Всадники чуть притормозили, осматривая с высоты дорогу впереди и пришпорили коней, устремляясь к собеседникам. Вентис глянул на стоящего перед ним мужчину, на быстро приближающихся преследователей и просипел:
   – Согласен! Я согласен!

ГЛАВА 24

   На несколько секунд установилась мертвая тишина, затем раздался рев Вурибоя:
   – Ах ты, приблуда! Я тебе сейчас покажу, кто здесь мертвец! А ну!.. – и великан принялся пробиваться к Ингви, расталкивая попавшихся на пути танов.
   Поскольку он сидел в верхнем конце стола, а Ингви в нижнем, то демон успел спокойно встать и отойти в сторону, а когда разъяренный воин добрался наконец до обидчика, Ингви подчеркнуто не спеша вынул меч. Вурибой остановился, тяжело дыша и почти касаясь грудью черного острия. Все участники совета рассыпались в сторону, опасаясь оказаться между противниками.
   – Ну что? – осведомился Ингви, – как будем обсуждать, кто здесь приблуда? Может, ты возьмешь оружие и мы решим спор как воины, а не как малые дети?
   – Эй, сынок, – проскрипел Карамок, – полегче, полегче… А ты, иноземец, значит, воин, а не друид?
   – Воин, а как же – да такой, какого ты еще и не видывал.
   Ингви сознательно оскорблял полководца, поскольку резонно предположил, что по-хорошему его не отпустят. Участвовать в завтрашней кровавой свалке было слишком опасно, демон считал, что риск пострадать по ошибке неоправданно велик. Так что нужно было покинуть лагерь сегодня. Если он возьмет верх над лучшим из лучших (это, конечно, Вурибой Красный Плащ) – после этого скорее всего можно будет просто уйти. Но следовало действовать осторожно и не перегнуть палку – добиться поединка, а не кары за дерзость. Пока Ингви считал, что все идет успешно…
   – Хм-хм, – Страж Побережья, кажется, никак не мог ни на что решиться, – это чего же это я за свою жизнь-то не видел…
   – А ты разреши сыночку со мной сразиться – и увидишь, – быстро ответил демон (ему показалось, что Карамок пытается «накручивать» себя, нужно было срочно поставить его перед выбором), – а то он сам не решается. И если побеждаю я – мы уходим. Как? Или боишься?
   – А если Вурибой тебя побьет – что мне с этого, а?
   – Не побьет. Так что? А побьет – так всем еще раз докажет, какой он герой. Или ты тоже боишься?..
   – Ладно, – с неохотой проворчал полководец, – Вурибой, покажи чужеземцу, как у нас невежд учат. Сейчас он вооружится, слышь ты…
   – Вот и ладно, – ответил Ингви, убирая меч, тогда как здоровяк повернулся и неуклюже закосолапил к видневшимся рядом шалашам, где, очевидно, лежало его оружие, – а я как раз схожу к своим, пусть в дорогу собираются. Пришлешь за мной кого-нибудь, так?
   Карамок хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой…
   Когда Ингви объявил своим спутникам, чем закончился совет и велел собираться в путь, их такое развитие событий, мягко говоря, смутило.
   – Ингви, ты это нарочно, да? – поинтересовался Кендаг. Демон кивнул. – А для чего?
   – Ну, потому что не хочу оказаться здесь с этими вместе завтра.
   – А что будет завтра?
   – А завтра три или четыре сотни разбойников пинками разгонят тысячу собранных здесь раздолбаев. И когда это стадо кинется спасаться бегством – я не хочу оказаться у них на пути. Затопчут. Поэтому я бью Вурибоя – и мы… отступаем. По всем правилам стратегии. Вооружитесь. Соберитесь. Филька, приготовь лук.
   Тут из-за шалашей, куч хвороста и костров показалась целая процессия. Карамок Хромой, вместо того, чтобы прислать за дерзким чужеземцем, решил сам выйти к нему. Следом за ним шествовал сын, держа на плече чудовищную секиру, а за ними валила огромная толпа – обычный конвой полководца, слуги с охапками хвороста, друиды, таны, дружинники, простые ополченцы – всем, кто услыхал о предстоящем поединке, хотелось посмотреть, как знаменитый Вурибой Красный Плащ накажет дерзкого незнакомца, который осмелился перечить самому Стражу Побережья…
   Поскольку посреди лагеря не нашлось достаточно места для такой толпы зрителей – слуги по приказу Хромого принялись разводить костры вне стойбища по кругу диаметром около пятидесяти метров. Едва костры разгорелись – зрители образовали вокруг них плотное кольцо, внутри которого остались лишь противники и «группы поддержки» – Ингви сопровождали друзья, а Вурибоя – отец и несколько друидов… Друиды тут же принялись гнусаво петь хвалу своему божеству и выпрашивать победу «мужу храброму», сам Вурибой вскинул руки, сжимая правой свое жуткое оружие. Красный плащ медленно и плавно соскользнул с плеч гиганта, открыв необыкновенно массивный торс. Под слоем сала заметно выделялись громадные мышцы, воин взвыл какой-то боевой клич, который тут же подхватили сотни глоток. Вурибой сделал несколько пробных взмахов секирой. «Очень быстро» – подумал Ингви. Противник вовсе не был обрюзгшим толстяком, каким он казался, будучи одетым – он был быстр, довольно ловок и необычайно силен…
   – Если ты собирался удивить его быстротой движений – то забудь об этом, – шепнул Кендаг демону, – он очень подвижен.
   – Да, лорд, – отозвался Ингви, – ты прав. Я удивлю его по-другому. И все остальных тоже. Я собираюсь закончить бой одним ударом. В смысле – первым ударом.

* * *

 
А что я и сам великий маг и факир об этом он, чудак, не ведает.
И весь его клан, и вся родня ему превратить меня
И в крошево, и в месиво
Но если уж выйдет кто – кого, то не он меня, а я его
Скорей всего.
И если уж вправду – быть, не быть, то мне ли его не победить
Капканом ли, обманом ли
Сожгу на костре, затру во льду – да что я, способа не найду?
Да мало ли…
 

М.Щербаков

   Вурибой, помахав еще топором, замер, выжидательно поглядывая на своего противника. Ингви выступил ему навстречу, вздернул руки вверх, пародируя поведение богатыря и пошевелил плечами, давая плащу соскользнуть на землю. В ответ на его ужимки в кругу зрителей раздалось несколько хилых смешков – симпатии воинов были, конечно, на стороне признанного чемпиона. Затем Ингви вынул меч, и помахал им вправо-влево, снова копируя движения Вурибоя в утрированно-расхлябанной манере. Потом он несколько раз подпрыгнул на месте, корча рожи и надувая щеки, но зрители уже не реагировали – лимит симпатий, которые могли быть отданы чужестранцу, был исчерпан. Тогда Ингви пожал плечами и вышел в середину круга навстречу противнику. Их секунданты, подобрав плащи, покинули очерченный кострами круг. Теперь два соперника стояли друг против друга одни – можно было начинать. Ингви строил свой расчет на том, что первыми ударами серьезные воины «прощупывают» друг друга, определяя силу, технику боя, манеру двигаться своего врага. Поэтому он просто стоял, выставив перед собой меч, рукоятку которого взял обеими руками и ждал пробных ударов секиры Вурибоя. Тот сделал шаг, другой, занося одновременно топор над правым плечом и резко ударил. Ингви проворно отпрянул назад, лезвие со зловещим шорохом прорезало воздух. Вурибой тут же прытко повторил удар – от левого плеча, почти без паузы, перехватывая топорище во время движения.
   За счет чего более слабый побеждает в поединке? За счет быстроты движений, ловкого использования всевозможных финтов и хитрых приемов, за счет того, что не пытается парировать заведомо более сильный удар, а уворачивается, заставляя противника терять инициативу, бороться с инерцией собственного замаха. Такой опытный боец, как Вурибой, все это, конечно, знал – поэтому, когда Ингви отступил, губы великана раздвинула скупая ухмылка. Он понял, он раскусил тактику противника – и знал теперь, как выстроить рисунок боя.
   Однако от второго выпада Ингви не стал уворачиваться, отступая назад. Вместо этого он выбросил навстречу лезвию секиры свой клинок – не парировал удар, хотя удар этот был нанесен здоровяком вполсилы (во-первых, замах Вурибоя ослабило то, что он перехватывал древко оружия левой рукой, во-вторых, он немного отвлекся, анализируя маневр Ингви), а лишь слегка отклонил лезвие секиры вверх и, поднырнув под руки Вурибоя, вдруг оказался рядом с ним. При этом концом клинка Ингви подцепил оружие толстяка и отбросил его, усиливая инерцию мощного замаха богатыря. В какой-то миг оба противника оказались стоящими бок-о-бок, тогда как их оружие, сцепленное между собой, было отнесено в сторону… Ингви без замаха коротко ткнул рукоятью Черной Молнии великана в корпус – совсем не сильно, как казалось со стороны. Смысл маневра был в том, что рукоять меча была окутана демоном еще в Альде убойным заклинанием, направленным против того, кто попытается воспользоваться королевским оружием. Предполагалось, что покуситель, даже дотронувшись до оружия кончиками пальцев, тут же свалится замертво, пораженный магическим ударом.
   Сейчас украшенная кусочком янтаря рукоять меча угодила Вурибою куда-то между мощной грудью и грозно торчащим тугим шарообразным животом. Когда гигант рухнул навзничь, Ингви показалось, что сотряслась земля под ногами. Стараясь не выдать своего волнения, он сделал шаг вперед, глянул на поверженного противника и отсалютовал мечом Карамоку. Тот как слепой выставил перед собой руки и медленно двинулся между кострами в круг – к лежащему сыну. С другой стороны к Ингви бегом бросились друзья. Кендаг схватил Ингви за плечо:
   – Ты хоть не убил его?
   – Вообще-то заклинание было смертельное… Но убивать его было бы нежелательно… Да он же здоровяк, каких поискать – что ему…
   Вурибой застонал, чуть приподнялся, перевернулся – и рухнул вниз лицом. Карамок подошел и присел рядом с сыном, затем осторожно взял его голову в ладони. Тот снова издал тихий стон. Толпа вокруг костров стояла неподвижно и храня молчание.
   – Н-ну… так… мы пойдем? – полуутвердительно произнес Ингви, обращаясь к Карамоку, тот молчал, – значит пойдем…
   Друзья повернулись и двинулись из круга, держась тесной группкой и не убирая ладоней с рукояток мечей. Кендаг спросил:
   – Ингви ты мне говорил об одном ударе. Первом. А Вурибой успел ударить дважды.
   – Я имел в виду свой первый удар.
   – А-а-а…
   Чужеземцы уже дошли до границы круга уже гасших костров, когда Карамок поднял голову и бросил им в спину:
   – Постойте, чужеземцы. Я хочу спросить тебя, воин. Погоди, я провожу… А вы останьтесь… С Вурибоем, – это относилось к свите.

* * *

   Хмурый Карамок догнал группу чужеземцев и захромал вслед за ними – воины на их пути посторонились, давая дорогу. В толпе мелькнуло растерянное лицо Павлона. Страж Побережья молча пошел следом за победителем, не отставая и храня на лице угрюмое выражение. У границы лагеря он придержал Ингви за руку и проворчал:
   – Сам не знаю, почему я решил так, что вы уйдете…
   – Потому что мы ушли бы в любом случае. Если мы уходим мирно – выигрывают все.
   – Да… Ты знал, что побьешь Вурибоя… И я подозревал что-то такое. Но ты слишком легко его одолел.
   – Не так легко, как казалось. На самом деле это была трудная победа. Вот с Трормом Оди, о котором ты должен был слышать, получилось легче.
   – Я слышал, что этот разбойник получил свое где-то на ваших островах. А как это с ним-то – легко?
   – Ну честно говоря, я убил его, ударив сзади. Была большая заваруха. Все рубили всех без разбора…
   – Ясно. Но я хотел спросить о другом. – Карамок цепко взял Ингви за плечо и посмотрел в глаза. – У тебя странные глаза… Скажи мне, чужеземец, ты и вправду считаешь, что завтра нас побьют? Или… почему тогда уходишь?
   – Вас побьют. Потому что как воины северяне сильнее, а ты, Страж Побережья, не придумал ничего, чтобы уравнять шансы. Ладно, мы пойдем.
   – Погоди, – попросил Карамок, – я не пойму, чего же еще-то я не придумал. Я нападу, когда они будут сходить с кораблей. Половина – внизу, половина – на борту. Я буду иметь дело с половиной.
   – Нет, со всеми. Те, что на борту – всегда могут спуститься. Три шага. – Ингви не мог понять, почему он должен с таким трудом объяснять прописные истины. Неужели Карамок действительно настолько наивен… Пожалуй, да. Великий полководец не понимал простых вещей.
   – Погоди еще… А-а… что бы сделал ты?
   – Ну мало ли чего можно придумать… Обязательно дать им сойти на берег и отойти от кораблей хоть сколько-то – чтобы они и впрямь разделились… Можно сжечь их драккары колдовским огнем, хоть сколько-то разбойников погибнет… Можно пытаться устроить им ловушку, засаду… Подстеречь в лесу…
   – Колдовской огонь – хе… У них свои колдуны, вроде наших друидов, так что не выйдет. А в остальном – нет, не понимаю, – пожал плечами полководец, – дать им спокойно ступить на нашу землю… Отойти от кораблей… Но если они отойдут подальше, значит, они будут идти по нашей земле, а это позор. Фея Сильвенча мне не простит. Нет, нельзя.
   «И этот туда же, – подумал Ингви, – позор, бесчестье. С ними кашу не сваришь…»
   – Ладно, – промолвил наконец Карамок, прерывая затянувшуюся паузу, – ступай. Я молю Отца-Леса, чтобы вышло, что ты ошибся. Хотя ты еще не ошибся ни разу… И побил моего мальчика…
   – Вот и подумай об этом, – буркнул Ингви, – пока еще не поздно.
   – Нет, чужеземец, уже все-таки поздно…

ГЛАВА 25

   Когда лагерь остался позади и бледное лицо Карамока, уныло глядевшего вслед уходящим, растаяло во мраке, Филька заступил Ингви дорогу и выбросил вперед руку.
   – Ингви, постой. Кажется, нам надо поговорить. Почему мы ушли из лагеря? Послушай, мы всегда делаем, как ты скажешь, но ведь иногда ты мог бы нам кое-что объяснить?
   – Филька, друзья, поймите меня – я бы, конечно, объяснил вам все. Если бы мог.
   – А почему не можешь?
   – Да не могу, – голос Ингви звучал растерянно, – поймите же, я сам не понимаю… Но точно знаю одно – в лагере нам оставаться нельзя. Слишком уж все гладко… Вспомните, когда у нас бывало, чтобы так гладко все шло? Да никогда. Поэтому если ситуация слишком удачно складывается – я точно знаю, что пора сматываться.
   – Ладно, – смилостивился Филька, – а куда мы теперь?
   – М-да, вопрос… Куда-нибудь, откуда был бы виден лагерь, но не между ним и морем… Пойдем к тем холмам…
   – А я согласен с Ингви, – вдруг высказался Кендаг, когда друзья уже поднимались на заросший лесом холм, – побьют их завтра. Глядите – весь лагерь как на ладони. Если бы разбойники не были дураками – подошли бы сегодня в темноте. А костры лагерные – вот они.
   Из лагеря, ярко освещенного кострами, донеслись какие-то крики. Филька, присмотревшись объявил:
   – В лагерь въезжает повозка, запряженная козлами.
   – Ну это ты с твоим эльфийским зрением только можешь разглядеть, – проворчал Кендаг.
   – Нет, я тоже вижу, – возразила Ннаонна, – козлы какие здоровущие…
   – Да ладно, козлы… В повозке-то кто приехал, не видите?
   – Кажется, друиды, – в голосе вампирессы не было уверенности.
   – Точно, друиды, – Филька от усердия даже высунул кончик языка, всматриваясь, он старался, поскольку был рад оказаться первым хоть в чем-то, – старые, с белыми бородами… Три старикашки.
   – Ну вот вам и ответ, – заключил Ингви, – это из Каменной Пристани небось, по наши души. Так что вовремя мы оттуда убрались, разве нет?
   Отвечать на этот вопрос никто не пожелал…
   – Ладно… – продолжил Инви после паузы, – Филька, а что там – по ту сторону холма, ты не видишь?
   – Вижу! – гордо сообщил эльф. – Я все вижу. Я зоркий. Там ручей протекает, наверное впадает в реку где-то у соседнего холма, у ручья вижу лодку, в кустах спрятанную… Еще вижу…
   – Лодку? – перебил его Ингви. – Это то, что нужно! Пошли стырим лодку и поплывем к реке. Там я приметил островки – на каком-нибудь из них затаимся. Там нас искать, небось, не станут.
   Сказано – сделано. В зарослях у ручья действительно была привязана лодчонка. Оставалось только дивиться остроте зрения эльфа, рассмотревшего ее даже ночью. Принадлежало суденышко наверняка кому-то из местных жителей, которые теперь разбежались и попрятались, напуганные известием о предстоящем нашествии пиратов…