Страница:
Сколько же в этом доме всяких комнат и закоулков! Просто рай для детишек, вздумавших поиграть в прятки. Инга, уже сердясь, спустилась на первый этаж и проверила кухню и гостиную. Пусто. Везде пусто, свет нигде не горит. Она даже вышла во двор.
– Лиза! Лиза, ты где?
На ее оклик отозвался только охранник – Павел, который читал Лизе книгу.
– Доброй ночи! Что-то случилось? – поинтересовался он с вежливой улыбкой у Инги.
– Нет, нет… Ничего не случилось, – девушка натянуто улыбнулась. И прежде чем вернуться в дом, все же не удержалась и спросила:
– Скажите… А девочка случайно не выходила во двор? Вы не видели?
– Лиза? Нет. Это точно. Я слежу за входом в дом. Что-то случилось?
– Нет-нет… Лиза, должно быть, вышла в туалет… – Инга торопливо проговорила и поспешно ушла в дом. Она, чувствуя неловкость за то, что ночью шастает по чужому дому, повторила свой «рейд» по комнатам. Но Лиза словно в воду канула…
– Лизка, ребенок, ну где же ты? – Инга в отчаянии пробормотала и подумала, что, пожалуй, надо бы позвонить Алексею. Тот перед уходом оставил ей номер своего мобильного. Или все же не беспокоить его пока: у Алексея и так хватает сейчас волнений и забот… Инга зашла в последнюю рядом с Лизиной комнату и зажгла свет. Никого. Возможно, что девочка уже вернулась в свою комнату, пока она тут бегала в панике по дому. Инга собралась, уж было, выйти в коридор, но что-то в атмосфере этой комнаты заставило ее задержаться. Это была спальня и, похоже, женская: розовое покрывало на широкой постели, в тон покрывалу – занавески на окнах, трюмо с косметикой… Все здесь говорило о присутствии женщины. И создавалось ощущение, будто хозяйка комнаты лишь недавно в спешке покинула ее: какая-то из баночек с косметикой оказалась открытой, тюбик с помадой небрежно брошен на подзеркальную тумбочку. И еле уловимый запах духов. Чувствуя себя чуть ли не преступницей, влезшей в чужой дом, но, в то же время не в силах справиться с неожиданно охватившим ее любопытством, Инга подошла к трюмо. Повертела в пальцах какую-то из баночек, понюхала флакончик с духами – запах похож на тот, которыми она пользовалась сама, но все же это были другие духи… Комната Кристины, покойной жены Алексея. Инга поняла это сразу, едва вошла сюда. Только вот ничто в этой комнате не говорило о том, что хозяйка навсегда и уже сравнительно давно покинула ее… Атмосфера в этой комнате – «живая». Возможно, Алексей специально сохраняет в этой комнате все так, как было при жизни его жены.
Но что-то было здесь еще… Другое. Чужеродное. Кричащее об опасности. Что-то, что уловимо лишь на интуитивном уровне. Инга закусила нижнюю губу и нахмурилась, оглядываясь. Если бы она точно не знала, что потеряла свои способности и силу, приняла бы свои внутренние ощущения как некий «знак». Как раньше…
Задумавшись, Инга совсем забыл о том, что находится в чужом доме, «нелегально» – в чужой комнате, и что она, вообще-то, ищет Лизу… И поэтому легкий шорох за спиной напугал ее, как громкий выстрел. Она чуть не вскрикнула от неожиданности и резко обернулась. На пороге комнаты стояла Лиза и, хмуря бровки, в упор рассматривала Ингу, будто видела впервые. В первое мгновение Инга смутилась, как пойманный на месте преступления воришка, но после недолгой неловкой паузы обрадовано бросилась к девочке:
– Лиза, ребенок! Я тебя ищу по всему дому! Ты меня так напугала! Почему ты не спишь? Ты плохо себя чувствуешь?
Лиза растерялась от такого потока восклицаний и вопросов и, помедлив, покачала головой.
– Пойдем в твою комнату… Хочешь, я немного посижу с тобой, пока ты не уснешь? – Инга, взяв девочку за руку, вышла вместе с ней из комнаты. Она сидела рядом с Лизой до тех пор, пока та не уснула, и только после этого вернулась к себе и легла в кровать.
Ингу разбудил тихий, но довольно четко услышанный стук. Решив, что это Лиза постучала ей в комнату, девушка торопливо натянула майку и открыла дверь. Щурясь со сна, она выглянула в коридор, но никого не обнаружила. Возможно, ее разбудил всего лишь стук ветки о подоконник. Однако вовремя… Ей как раз снился какой-то кошмар. Инга сейчас уже не могла точно вспомнить, что ей снилось, впрочем, и не горела особым желанием вспоминать подробности. Она запомнила лишь последний эпизод сна – толпу людей с надвинутыми на лица капюшонами, плотным кольцом обступающую разведенный костер, подобный инквизиторскому. И молодую женщину с черными волнистыми волосами, мечущуюся в огне.
– Ведьма! Ведьма! Она – ведьма, не я! – женщина пыталась перекричать гул толпы и треск горевших поленьев. Ее красивое лицо искажала гримаса ужаса при виде подбирающегося к ней пламени.
– Помогите! – женщина в отчаянии прокричала, и на этом Инга проснулась. Что-то часто ей в этом городе стали сниться тревожные сны… Решив снова проверить, как отдыхает Лиза, не ушла ли снова из своей комнаты, она зажгла свет и потянулась к оставленным на стуле джинсам. Но ее вниманием завладел маленький круглый предмет, лежавший на прикроватном коврике. Тут же забыв о джинсах, девушка подняла предмет, который оказался маленьким женским зеркальцем и, присев на край кровати, в задумчивости повертела в пальцах находку. Инга могла бы поклясться в том, что когда ложилась спать, никакого зеркальца на коврике возле кровати не было. Она бы попросту наступила на него, когда стелила постель. Удивительно, что не наступила сейчас, вскочив с кровати открывать дверь… Зеркальце было дорогим – в серебряной оправе и, скорей всего, «старинным». Инга перевернула зеркальце. Стекло оказалось треснутым пополам. Нехорошо… Может, зеркальце откуда-то свалилось, пока она спала? И именно этот стук и разбудил ее? Инга подняла вверх лицо, пытаясь понять, откуда могло упасть на коврик зеркальце. Не с потолка же… Но получалось так, что с потолка.
«Занятная» ночь… Лизина пропажа, приснившийся кошмар, теперь вот – неизвестно как оказавшееся на коврике зеркало. Инга, задумчиво кусая губы, надела джинсы и сунула зеркальце в задний карман.
Она не без волнения заглянула к девочке, опасаясь, что та снова куда-то пропала. Но нет, Лиза мирно спала в своей кровати, обнимая игрушечного медвежонка. Инга немного постояла над девочкой, прислушиваясь к ее дыханию, а затем бесшумно вышла.
В коридоре она увидела Чернова, который только что поднялся по лестнице на этаж. Заметив ее, Алексей остановился и подождал, когда Инга подойдет к нему.
– Доброй ночи, – она, понизив голос, поздоровалась.
– Доброй, – он так же тихо ответил и спросил о Лизе.
– Спит. Я только что поверяла.
– Хорошо, – Алексей вздохнул и потер кулаком глаз.
– Очень устали? – Инга сочувственно спросила, и без вопроса понимая, что Алексей измотан. И предложила сделать ему чай.
– Нет, спасибо, – он с усталой улыбкой покачал головой. – Здесь не чай нужен, а что покрепче. Коньяк, например. Не составите мне компанию? У меня в кабинете есть хороший коньяк. И виски. «Дамских» напитков, к сожалению, не держу.
– Я составлю Вам компанию, но пить не буду, – Инга тихо ответила. И прошла за Алексеем в его кабинет.
Это было небольшое помещение рядом с библиотекой. Кабинет был заперт, и Инга, когда искала Лизу в доме, сюда не заходила. Переступив порог, она с любопытством огляделась, но ничего интересного в обстановке не обнаружила. Обычный рабочий кабинет, мебели в котором было только большой компьютерный стол и шкаф с какими-то папками.
– Это – «запретная территория», – Алексей, заметив, что девушка с любопытством оглядывается, с усмешкой заметил и подошел к шкафу. – Здесь я работаю. Лизке в мой кабинет строго запрещено входить. Да и Кристина тоже не входила сюда, считая, что это – «частная территория». Инга, может, все же будете коньяк?
Он достал с нижней полки бутылку коньяка и развернулся с нею к девушке. Но Инга покачала головой и огляделась в поисках, куда можно было бы присесть. В кабинете было только компьютерное кресло, но «покушаться» сразу на «трон» хозяина она не решилась.
– Да садитесь, чего уже там… – Алексей понял ее и, рассмеявшись, кивнул на кресло. – Я на край стола присяду, если не возражаете. А то и просто на пол.
– Лучше – на край стола, а то не представляю, как мы будем разговаривать, если Вы будете выглядывать из-под стола, а я возвышаться над Вами на Вашем «троне», – она с усмешкой отозвалась и села в кресло. Алексей налил себе в стакан коньяку и присел напротив нее на край стола.
– Как у Вас там дела, Алексей? Большие проблемы?
Мужчина неопределенно покачал головой и, отпив коньяка, ответил:
– Несчастный случай. Халатность, нарушение правил. Рабочие на судне решили отметить чей-то день рождения. И один из них потом по пьяне шагнул в открытый люк трюма. Разбился, в общем… Разборки еще будут. Все впереди, – Алексей невесело усмехнулся и, достав из ящика стола пачку сигарет, предложил Инге.
– Спасибо, – она поблагодарила и прикурила от его зажигалки. – Вообще-то я надумала бросать курить. Только не определилась с днем «Х». Все оттягиваю момент.
Она улыбнулась, а Алексей пожал плечами:
– Дело-то хорошее – не курить. Да только вот бросать не хочется – мне, например.
И поинтересовался состоянием Лизы. Инга ответила, что напоила девочку молоком с медом и уложила спать.
– Все без эксцессов прошло? – Алексей недоверчиво усмехнулся, имея в виду Лизину строптивость, когда дело касается молока и укладывания спать.
– Да, в общем-то…
– Что-то случилось? – Алексей уловил недоговоренность в Ингином ответе.
– Да нет, ничего такого… Просто я ненадолго потеряла Лизу ночью, – Инга попыталась улыбкой сгладить свое признание, внутренне ожидая от Алексея выплеска негодования по поводу ее невнимательности.
– Потеряли?.. Каким образом? – Алексей нахмурился, и девушка, вздохнув, честно рассказала, как «потеряла» девочку.
– Я даже, признаюсь, заглянула во все комнаты, какие могла… Простите мне такое своеволие, но, сами понимаете, что я в тот момент могла чувствовать, – она закончила и замолчала, ожидая, что сейчас Алексей выскажет ей все, что думает и по поводу ее невнимательности, и по поводу своевольного «обыска» дома. Однако Алексей махом допил остатки коньяка, и, вертя в руках пустой стакан, задумчиво произнес:
– Значит, Лизка и с Вами проделала тот же «трюк», что и со мной. А я-то думал, что она так поступает, чтобы досадить мне.
– Не поняла? – Инга нахмурилась и требовательно уставилась на мужчину.
– Извините, Инга, мне надо было Вам раньше сказать, но я не думал, что Лиза так «сфокусничает» и с Вами. У Елизаветы есть какая-то странная игра… Мне не понятная. Она периодически прячется в доме, да так, что я не могу ее найти. Можете представить мое состояние, когда я, как взмыленный, бегаю по комнатам и всем подсобным помещениям в поисках моей «принцессы», а той нигде нет! И такое случается периодически. Фокус весь в том, что я до сих пор так и не понял, где же Лизавета прячется… Знаю свой дом, как пять пальцев, а дочка оказалась хитрее меня.
– И давно Лиза играет в такие «прятки»? – Инга серьезно спросила. Алексей пожал плечами и неуверенно ответил:
– Ну, в общем… Может, несколько месяцев…
– Уже так долго?! Это немного странно, мягко говоря… Алексей, в вашем доме, наверное, есть видеонаблюдение.
– Есть, – мужчина усмехнулся и плеснул себе в стакан еще немного коньяка. – Только Лиза умудряется как-то и от камер спрятаться. Думаете, я у охранников не интересовался? Разводят руками… Говорят, видели, как девочка шла по коридору – и все.
– Ничего не понимаю… – Инга тихо пробормотала, а Алексей, усмехнувшись, легонько похлопал ее по плечу:
– Могу представить себе, что Вы испытали, обнаружив, что Лиза пропала. Я-то ведь к этим ее «фокусам» уже почти привык. Знаю, что она через какое-то время появится как ни в чем не бывало. Вы сказали, что видели, как Лиза входит в библиотеку, после чего потеряли ее? Со мной недавно практически то же самое произошло. Может, нам стоит «прогуляться» до библиотеки? Благо – соседняя комната… – он с иронией заметил и добавил:
– Если, конечно, Вы не собирались сейчас идти спать.
– Да у меня уже весь сон прошел!
– Я тоже вряд ли этой ночью усну. Значит, идем разгадывать Елизаветины тайны?
Алексей вошел в библиотеку первым и зажег свет, за ним следом, с любопытством озираясь по сторонам, вошла Инга.
– Настоящая сокровищница… Шкатулка с драгоценностями, Алексей, а не библиотека.
– Любите книги? – он понимающе улыбнулся. – Кристина тоже любила. Эта библиотека и была ее «приданным». Эту библиотеку еще ее прабабка начала собирать… Наверное, это наследственное в роду Кристины – любовь к книгам. Теперь вот Лизе страсть к чтению передалась. Как Вы думаете, может, Лизка прячется в каком-нибудь книжном шкафу?
– Сомневаюсь, – Инга с улыбкой ответила на его иронию.
– Значит, Вы видели, как Лиза вошла сюда…
– Да. В этом конце коридора – только две комнаты, как я заметила. Библиотека и Ваш кабинет. Кабинет был заперт, значит, осталась библиотека. И свет здесь горел. Конечно, можно предположить, что Лиза мне померещилась…
– Тогда она не только Вам померещилась. Не забывайте, что я тоже недавно видел, как моя дочь входит в библиотеку и… словно в воду канет, – Алексей недовольно проворчал и, хмурясь, зачем-то постучал кулаком по стенке одного из стеллажей, словно надеясь, будто там сейчас откроется потайная дверь.
– Алексей, где здесь камеры видеонаблюдения? – девушка, рассматривая потолок и стены в поисках «глазков», неторопливо обошла все небольшое помещение библиотеки.
– Вон они… – мужчина кивнул головой куда-то в угол. – Можете помахать охранникам ручкой и передать привет.
– М-м-м, серьезно у Вас как все… Камеры даже в библиотеки. Надеюсь, в ванной и туалете нет?
– Там – нет, – он с усмешкой ответил и твердым шагом подошел к столу. Зачем-то заглянул под него, отодвинув тяжелый старинный стул, а затем, присев, попробовал руками пол на прочность.
– Ищете люк? – Инга с иронией прокомментировала. – Сомневаюсь, что Лиза бы пряталась в «люке» – здесь второй этаж, она обязательно провалилась бы на первый.
– Шутки шутим?.. – Алексей выпрямился и снова огляделся. – Не понимаю, где Лизка может здесь прятаться.
– А Вы у нее самой спрашивали? Она могла бы написать Вам ответ.
– Она и написала! – Алексей ухмыльнулся и поскреб бритый затылок. – «Сказала», что ходит к маме. Вот что хочешь, то и думай…
– Может, Лиза имела в виду, что ходит в эту библиотеку, потому что она была маминой? – Инга высказала свое предположение и прошлась по помещению, с интересом рассматривая корешки книг.
– Кто его знает, что она имела в виду… Меня все же волнует, куда она пропадает. Где она прячется здесь. И зачем?
– Вопросы без ответов, Алексей… – Инга, задумчиво поглаживая подбородок, еще раз внимательным взглядом обвела шкафы с книгами. – Наверное, только у Лизы можно узнать ответ, если она, конечно, захочет его дать. Может, она и в самом деле прячется здесь где-то между шкафами? Ведь ребенок же – сможет пролезть в такую щель, о которой взрослый даже не помыслит.
– Ага, и сидит она себе в этой «щели» и в тайне от папочки листает какой-нибудь порнографический журнал, – Алексей произнес эту фразу с таким смешным выражением лица, что Инга прыснула со смеху.
– Ну, Алексей, не надо о своей дочери думать так!
– А что еще остается думать? – он повернулся к ней и, наморщив лоб, развел руками. И был у него в этот момент такой растерянный и беззащитный вид, что Инга неожиданно для себя испытала прилив нежности к нему. Большой растерянный ребенок, столкнувшийся с неразрешимой задачей. Уравнение с двумя неизвестными…
– Черт… Пойдемте отсюда. Лизкину «тайну» вряд ли мы сможем разгадать самостоятельно, без нее, – он повернулся, чтобы выйти из библиотеки. Инга, выходя за ним следом, заметила:
– Обстановка вашей библиотеки очень не похожа на обстановку всего дома. Не современная, под старину…
– Если Вы имеете в виду мебель, то она и есть старинная. Я же говорил, что эта библиотека – Кристинино «приданное». Не только книги, но и мебель.
– И лампа, и зеркало, и картины?
– Да, и это тоже… Если Вы еще не хотите спать, мы можем снова посидеть в моем кабинете.
– Нет, спать я совершенно не хочу, – Инга вошла следом за Алексеем в его кабинет. И прежде чем сесть в кресло, достала из заднего кармана джинсов зеркальце:
– Кстати, о зеркале… Вы не знаете, чье это?
Алексей взял у девушки протянутое зеркальце и, повертев его в руках, быстро сквозь зубы спросил:
– Откуда это у Вас?
Инга ответила, каким образом нашла зеркало.
– Это зеркало Кристины. Только не понимаю, каким образом оно оказалось в гостевой комнате.
– Я бы его заметила, когда ложилась спать – оно лежало на видном месте.
– Бред какой-то… – Алексей, задумавшись, обхватил пальцами свой подбородок. Затем щедро налил себе коньяку и со стаканом в руках сделал круг по кабинету.
– Как Вы думаете, с ума могут сходить коллективно? – он остановился напротив Инги, молча за ним наблюдавшей. – Вы тоже потеряли Лизку в доме, и Вам тоже, как и мне, «подсунули» одну из вещей Кристины… Два варианта – либо сумасшествие заразно, либо… Либо это не сумасшествие, а чей-то дурацкий розыгрыш!
– Простите?.. – Инга непонимающе переспросила и с подозрением покосилась на уже почти пустой стакан в руках Алексея.
– Нет, ничего. Ничего… Не берите в голову.
– И все же?..
– А если «все же», Инга, то либо Алексей Чернов сходит с ума, либо кто-то очень умело делает все для того, чтобы он так думал… Хотя я в последнем уже сомневаюсь, раз и с Вами подобный «фокус» провернули.
– Алексей, я ничего не поняла из того, что Вы мне сейчас сказали. Если Вы хотите что-то сказать, то расскажите обстоятельно и полно. Если не хотите, то… не дразните меня подобными загадочными высказываниями. Женское любопытство, знаете, штука ужасная, сна напрочь лишает.
Он засмеялся, а затем, глядя девушке в глаза, серьезно произнес:
– А знаете, Вы мне нравитесь. Да, правда, нравитесь! С Вами не соскучишься.
– И как это понимать?
– Да как хотите, так и понимайте! – он беззаботно махнул рукой. – А по поводу моих подозрений, что я потихоньку «съезжаю с разума»… Есть какие-то непонятные вещи вроде Лизкиных периодических пропаж, неожиданных находок в виде Кристининых вещей… Да и просто каких-то странных ощущений… Иногда мне кажется, будто Кристина находится рядом. Чудится ее голос, запах духов, шаги… Бред, одним словом. Что Вы, как психолог, скажите на этот счет? Впрочем, не надо. Ничего не говорите.
– Я не считаю, что это – бред, – Инга нахмурилась и неожиданно попросила:
– Налейте мне тоже коньяку.
– С радостью, – он усмехнулся и, подойдя к шкафу, достал еще стакан. – Одна из Кристининых подруг – Таисия – тоже почему-то сказала, что мои «галлюцинации» – не бред. Не знаю, почему… Вы знаете Таисию? Вы ведь, кажется, подружились с Марией, а они – закадычные подружки.
Инга молча кивнула и, морщась, отпила немного из своего стакана.
– Мне нужно было с кем-то поговорить, чтобы понять, схожу ли я на самом деле с ума. Просто услышать от знакомого человека «вердикт» – Алексей усмехнулся. И Инга подумала, что за той нарочитой небрежностью, с которой он сейчас говорил, он старался скрыть свою боязнь быть высмеянным, непонятым. Так часто юноши, впервые влюбленные, рассказывают приятелям о своей «пассии» – небрежно, посмеиваясь, однако, настороженно следя за ответной реакцией приятелей.
– Тайка выслушала мои россказни с таким вот же серьезным выражением, как Вы меня сейчас, – он улыбнулся, обрадованный тем, что Инга не подняла его на смех. И снисходительно добавил:
– Любите Вы, женщины, видимо, всякие рассказы о непонятном и загадочном. Тайка мне сразу какую-то тетку-ворожейку посоветовала, да баллон воды какой-то пообещала, чтобы я ею дом оросил.
– На Вашем месте я не стала бы так смеяться. Может, в этом и правда что-то есть… – Инга, слушавшая Алексея с повышенным вниманием, осторожно заметила. На что мужчина тут же почти обрадовано отозвался:
– Ну вот, я же говорю, что Вы, женщины, очень падки на истории с «мистическим» привкусом! Впрочем, недавно читал в нашей газете, что в одном областном городе бизнесмен «заказал» своего партнера по бизнесу местному «колдуну». И, как написали, «успешно»…
– В Москве такое сплошь и рядом встречается, – Инга проворчала и снова осторожно глотнула коньяку. – Зря Вы так смеетесь над подобными вещами.
– Да я уже и не смеюсь! – он взял со стола зеркальце и повертел его со всех сторон. – Треснуло… Жаль. Кристи очень это зеркальце любила, оно ей от матери досталось, а той – от бабки. Я очень ее любил, Кристину…
– Извините за такой нетактичный вопрос, Алексей, отчего она умерла?
– Да кто его знает… – мужчина пожал плечами и осторожно положил зеркальце на стол. – Врачи толком не смогли сказать, что это за болезнь была. Рак не рак… Кристина не болезненной была, практически здоровой. И все же от какой-то болезни так скоропалительно «сгорела». Может, мы поздно обратились к врачам. Я виню себя за то, что не настоял на том, чтобы Кристи сразу обратилась в клинику, как начала чувствовать себя неважно. Ее болезнь слишком быстро набирала обороты, как, знаете, лавина, которая нарастает и все сметает на своем пути. Она очень красивая у меня была…
Алексей закурил и после долгой паузы предложил:
– Хотите, я покажу Вам ее фотографию?
И после того, как Инга кивнула, достал из ящика стола небольшую фотографию в рамке и протянул ее девушке.
– Это Кристи. Красивая, правда?
Девушка на фотографии и правда была очень красивой. Но не это поразило Ингу, а то, что девушка на фотографии, и приснившаяся этой ночью молодая женщина, мечущаяся на костре, оказалась одним лицом.
– Что с Вами? Вам не хорошо? – Алексей, заметив, что Инга, внезапно побледнев, прикрыла глаза, встревожено спросил.
– Нет, нет, ничего… Все в порядке, – она осторожно вернула фотографию Алексею и одним махом допила остатки коньяка в своем стакане.
Этого не может быть… Она ведь потеряла свою силу и больше не может чувствовать «знаки» как раньше. Но ощущения, которые Инга сейчас испытала, взглянув на фотографию Кристины, очень похожи были на те «уколы», которые она испытывала еще так недавно, сталкиваясь с чем-то тревожным. Сигналы, звоночки, знаки… Которые, к сожалению, всегда предупреждали о грозящей опасности, о чем-то дурном и неминуемом. И которые сейчас проявились так неожиданно и сильно, что Инга даже испытала короткий, но оглушающий приступ дурноты. И как в калейдоскопе, замелькали картинки, которые до этого казались никчемной разрозненной информацией: сны с бабушкой, карточный расклад… Но как так может быть, что она, лишенная Силы, почувствовала сейчас «укол»?
– И все же Вам, похоже, не очень хорошо, – Алексей с беспокойством вглядывался в ее бледное лицо.
– Да, не очень… Я, пожалуй, пойду прилягу, – Инга не стала спорить и поднялась.
– Не заразились ли Вы от Лизы?..
– Это исключено, Алексей, – она с улыбкой попыталась успокоить его, так забавно, так трогательно, так мило встревожившегося. Пожалуй, она испытывает к Чернову – этому большому «медведю» с грубыми манерам и неуклюжими проявлениями заботы неожиданную и малопонятную симпатию.
Уходя, она обернулась, и сказала:
– Я завтра с утра вернусь к себе, а потом, если Вы не будете против, навещу Лизу.
– Я буду только рад, если Вы придете к моей дочери. Да и она тоже. Спасибо Вам.
Инга лишь пожала плечами и улыбнулась.
XII
– Лиза! Лиза, ты где?
На ее оклик отозвался только охранник – Павел, который читал Лизе книгу.
– Доброй ночи! Что-то случилось? – поинтересовался он с вежливой улыбкой у Инги.
– Нет, нет… Ничего не случилось, – девушка натянуто улыбнулась. И прежде чем вернуться в дом, все же не удержалась и спросила:
– Скажите… А девочка случайно не выходила во двор? Вы не видели?
– Лиза? Нет. Это точно. Я слежу за входом в дом. Что-то случилось?
– Нет-нет… Лиза, должно быть, вышла в туалет… – Инга торопливо проговорила и поспешно ушла в дом. Она, чувствуя неловкость за то, что ночью шастает по чужому дому, повторила свой «рейд» по комнатам. Но Лиза словно в воду канула…
– Лизка, ребенок, ну где же ты? – Инга в отчаянии пробормотала и подумала, что, пожалуй, надо бы позвонить Алексею. Тот перед уходом оставил ей номер своего мобильного. Или все же не беспокоить его пока: у Алексея и так хватает сейчас волнений и забот… Инга зашла в последнюю рядом с Лизиной комнату и зажгла свет. Никого. Возможно, что девочка уже вернулась в свою комнату, пока она тут бегала в панике по дому. Инга собралась, уж было, выйти в коридор, но что-то в атмосфере этой комнаты заставило ее задержаться. Это была спальня и, похоже, женская: розовое покрывало на широкой постели, в тон покрывалу – занавески на окнах, трюмо с косметикой… Все здесь говорило о присутствии женщины. И создавалось ощущение, будто хозяйка комнаты лишь недавно в спешке покинула ее: какая-то из баночек с косметикой оказалась открытой, тюбик с помадой небрежно брошен на подзеркальную тумбочку. И еле уловимый запах духов. Чувствуя себя чуть ли не преступницей, влезшей в чужой дом, но, в то же время не в силах справиться с неожиданно охватившим ее любопытством, Инга подошла к трюмо. Повертела в пальцах какую-то из баночек, понюхала флакончик с духами – запах похож на тот, которыми она пользовалась сама, но все же это были другие духи… Комната Кристины, покойной жены Алексея. Инга поняла это сразу, едва вошла сюда. Только вот ничто в этой комнате не говорило о том, что хозяйка навсегда и уже сравнительно давно покинула ее… Атмосфера в этой комнате – «живая». Возможно, Алексей специально сохраняет в этой комнате все так, как было при жизни его жены.
Но что-то было здесь еще… Другое. Чужеродное. Кричащее об опасности. Что-то, что уловимо лишь на интуитивном уровне. Инга закусила нижнюю губу и нахмурилась, оглядываясь. Если бы она точно не знала, что потеряла свои способности и силу, приняла бы свои внутренние ощущения как некий «знак». Как раньше…
Задумавшись, Инга совсем забыл о том, что находится в чужом доме, «нелегально» – в чужой комнате, и что она, вообще-то, ищет Лизу… И поэтому легкий шорох за спиной напугал ее, как громкий выстрел. Она чуть не вскрикнула от неожиданности и резко обернулась. На пороге комнаты стояла Лиза и, хмуря бровки, в упор рассматривала Ингу, будто видела впервые. В первое мгновение Инга смутилась, как пойманный на месте преступления воришка, но после недолгой неловкой паузы обрадовано бросилась к девочке:
– Лиза, ребенок! Я тебя ищу по всему дому! Ты меня так напугала! Почему ты не спишь? Ты плохо себя чувствуешь?
Лиза растерялась от такого потока восклицаний и вопросов и, помедлив, покачала головой.
– Пойдем в твою комнату… Хочешь, я немного посижу с тобой, пока ты не уснешь? – Инга, взяв девочку за руку, вышла вместе с ней из комнаты. Она сидела рядом с Лизой до тех пор, пока та не уснула, и только после этого вернулась к себе и легла в кровать.
Ингу разбудил тихий, но довольно четко услышанный стук. Решив, что это Лиза постучала ей в комнату, девушка торопливо натянула майку и открыла дверь. Щурясь со сна, она выглянула в коридор, но никого не обнаружила. Возможно, ее разбудил всего лишь стук ветки о подоконник. Однако вовремя… Ей как раз снился какой-то кошмар. Инга сейчас уже не могла точно вспомнить, что ей снилось, впрочем, и не горела особым желанием вспоминать подробности. Она запомнила лишь последний эпизод сна – толпу людей с надвинутыми на лица капюшонами, плотным кольцом обступающую разведенный костер, подобный инквизиторскому. И молодую женщину с черными волнистыми волосами, мечущуюся в огне.
– Ведьма! Ведьма! Она – ведьма, не я! – женщина пыталась перекричать гул толпы и треск горевших поленьев. Ее красивое лицо искажала гримаса ужаса при виде подбирающегося к ней пламени.
– Помогите! – женщина в отчаянии прокричала, и на этом Инга проснулась. Что-то часто ей в этом городе стали сниться тревожные сны… Решив снова проверить, как отдыхает Лиза, не ушла ли снова из своей комнаты, она зажгла свет и потянулась к оставленным на стуле джинсам. Но ее вниманием завладел маленький круглый предмет, лежавший на прикроватном коврике. Тут же забыв о джинсах, девушка подняла предмет, который оказался маленьким женским зеркальцем и, присев на край кровати, в задумчивости повертела в пальцах находку. Инга могла бы поклясться в том, что когда ложилась спать, никакого зеркальца на коврике возле кровати не было. Она бы попросту наступила на него, когда стелила постель. Удивительно, что не наступила сейчас, вскочив с кровати открывать дверь… Зеркальце было дорогим – в серебряной оправе и, скорей всего, «старинным». Инга перевернула зеркальце. Стекло оказалось треснутым пополам. Нехорошо… Может, зеркальце откуда-то свалилось, пока она спала? И именно этот стук и разбудил ее? Инга подняла вверх лицо, пытаясь понять, откуда могло упасть на коврик зеркальце. Не с потолка же… Но получалось так, что с потолка.
«Занятная» ночь… Лизина пропажа, приснившийся кошмар, теперь вот – неизвестно как оказавшееся на коврике зеркало. Инга, задумчиво кусая губы, надела джинсы и сунула зеркальце в задний карман.
Она не без волнения заглянула к девочке, опасаясь, что та снова куда-то пропала. Но нет, Лиза мирно спала в своей кровати, обнимая игрушечного медвежонка. Инга немного постояла над девочкой, прислушиваясь к ее дыханию, а затем бесшумно вышла.
В коридоре она увидела Чернова, который только что поднялся по лестнице на этаж. Заметив ее, Алексей остановился и подождал, когда Инга подойдет к нему.
– Доброй ночи, – она, понизив голос, поздоровалась.
– Доброй, – он так же тихо ответил и спросил о Лизе.
– Спит. Я только что поверяла.
– Хорошо, – Алексей вздохнул и потер кулаком глаз.
– Очень устали? – Инга сочувственно спросила, и без вопроса понимая, что Алексей измотан. И предложила сделать ему чай.
– Нет, спасибо, – он с усталой улыбкой покачал головой. – Здесь не чай нужен, а что покрепче. Коньяк, например. Не составите мне компанию? У меня в кабинете есть хороший коньяк. И виски. «Дамских» напитков, к сожалению, не держу.
– Я составлю Вам компанию, но пить не буду, – Инга тихо ответила. И прошла за Алексеем в его кабинет.
Это было небольшое помещение рядом с библиотекой. Кабинет был заперт, и Инга, когда искала Лизу в доме, сюда не заходила. Переступив порог, она с любопытством огляделась, но ничего интересного в обстановке не обнаружила. Обычный рабочий кабинет, мебели в котором было только большой компьютерный стол и шкаф с какими-то папками.
– Это – «запретная территория», – Алексей, заметив, что девушка с любопытством оглядывается, с усмешкой заметил и подошел к шкафу. – Здесь я работаю. Лизке в мой кабинет строго запрещено входить. Да и Кристина тоже не входила сюда, считая, что это – «частная территория». Инга, может, все же будете коньяк?
Он достал с нижней полки бутылку коньяка и развернулся с нею к девушке. Но Инга покачала головой и огляделась в поисках, куда можно было бы присесть. В кабинете было только компьютерное кресло, но «покушаться» сразу на «трон» хозяина она не решилась.
– Да садитесь, чего уже там… – Алексей понял ее и, рассмеявшись, кивнул на кресло. – Я на край стола присяду, если не возражаете. А то и просто на пол.
– Лучше – на край стола, а то не представляю, как мы будем разговаривать, если Вы будете выглядывать из-под стола, а я возвышаться над Вами на Вашем «троне», – она с усмешкой отозвалась и села в кресло. Алексей налил себе в стакан коньяку и присел напротив нее на край стола.
– Как у Вас там дела, Алексей? Большие проблемы?
Мужчина неопределенно покачал головой и, отпив коньяка, ответил:
– Несчастный случай. Халатность, нарушение правил. Рабочие на судне решили отметить чей-то день рождения. И один из них потом по пьяне шагнул в открытый люк трюма. Разбился, в общем… Разборки еще будут. Все впереди, – Алексей невесело усмехнулся и, достав из ящика стола пачку сигарет, предложил Инге.
– Спасибо, – она поблагодарила и прикурила от его зажигалки. – Вообще-то я надумала бросать курить. Только не определилась с днем «Х». Все оттягиваю момент.
Она улыбнулась, а Алексей пожал плечами:
– Дело-то хорошее – не курить. Да только вот бросать не хочется – мне, например.
И поинтересовался состоянием Лизы. Инга ответила, что напоила девочку молоком с медом и уложила спать.
– Все без эксцессов прошло? – Алексей недоверчиво усмехнулся, имея в виду Лизину строптивость, когда дело касается молока и укладывания спать.
– Да, в общем-то…
– Что-то случилось? – Алексей уловил недоговоренность в Ингином ответе.
– Да нет, ничего такого… Просто я ненадолго потеряла Лизу ночью, – Инга попыталась улыбкой сгладить свое признание, внутренне ожидая от Алексея выплеска негодования по поводу ее невнимательности.
– Потеряли?.. Каким образом? – Алексей нахмурился, и девушка, вздохнув, честно рассказала, как «потеряла» девочку.
– Я даже, признаюсь, заглянула во все комнаты, какие могла… Простите мне такое своеволие, но, сами понимаете, что я в тот момент могла чувствовать, – она закончила и замолчала, ожидая, что сейчас Алексей выскажет ей все, что думает и по поводу ее невнимательности, и по поводу своевольного «обыска» дома. Однако Алексей махом допил остатки коньяка, и, вертя в руках пустой стакан, задумчиво произнес:
– Значит, Лизка и с Вами проделала тот же «трюк», что и со мной. А я-то думал, что она так поступает, чтобы досадить мне.
– Не поняла? – Инга нахмурилась и требовательно уставилась на мужчину.
– Извините, Инга, мне надо было Вам раньше сказать, но я не думал, что Лиза так «сфокусничает» и с Вами. У Елизаветы есть какая-то странная игра… Мне не понятная. Она периодически прячется в доме, да так, что я не могу ее найти. Можете представить мое состояние, когда я, как взмыленный, бегаю по комнатам и всем подсобным помещениям в поисках моей «принцессы», а той нигде нет! И такое случается периодически. Фокус весь в том, что я до сих пор так и не понял, где же Лизавета прячется… Знаю свой дом, как пять пальцев, а дочка оказалась хитрее меня.
– И давно Лиза играет в такие «прятки»? – Инга серьезно спросила. Алексей пожал плечами и неуверенно ответил:
– Ну, в общем… Может, несколько месяцев…
– Уже так долго?! Это немного странно, мягко говоря… Алексей, в вашем доме, наверное, есть видеонаблюдение.
– Есть, – мужчина усмехнулся и плеснул себе в стакан еще немного коньяка. – Только Лиза умудряется как-то и от камер спрятаться. Думаете, я у охранников не интересовался? Разводят руками… Говорят, видели, как девочка шла по коридору – и все.
– Ничего не понимаю… – Инга тихо пробормотала, а Алексей, усмехнувшись, легонько похлопал ее по плечу:
– Могу представить себе, что Вы испытали, обнаружив, что Лиза пропала. Я-то ведь к этим ее «фокусам» уже почти привык. Знаю, что она через какое-то время появится как ни в чем не бывало. Вы сказали, что видели, как Лиза входит в библиотеку, после чего потеряли ее? Со мной недавно практически то же самое произошло. Может, нам стоит «прогуляться» до библиотеки? Благо – соседняя комната… – он с иронией заметил и добавил:
– Если, конечно, Вы не собирались сейчас идти спать.
– Да у меня уже весь сон прошел!
– Я тоже вряд ли этой ночью усну. Значит, идем разгадывать Елизаветины тайны?
Алексей вошел в библиотеку первым и зажег свет, за ним следом, с любопытством озираясь по сторонам, вошла Инга.
– Настоящая сокровищница… Шкатулка с драгоценностями, Алексей, а не библиотека.
– Любите книги? – он понимающе улыбнулся. – Кристина тоже любила. Эта библиотека и была ее «приданным». Эту библиотеку еще ее прабабка начала собирать… Наверное, это наследственное в роду Кристины – любовь к книгам. Теперь вот Лизе страсть к чтению передалась. Как Вы думаете, может, Лизка прячется в каком-нибудь книжном шкафу?
– Сомневаюсь, – Инга с улыбкой ответила на его иронию.
– Значит, Вы видели, как Лиза вошла сюда…
– Да. В этом конце коридора – только две комнаты, как я заметила. Библиотека и Ваш кабинет. Кабинет был заперт, значит, осталась библиотека. И свет здесь горел. Конечно, можно предположить, что Лиза мне померещилась…
– Тогда она не только Вам померещилась. Не забывайте, что я тоже недавно видел, как моя дочь входит в библиотеку и… словно в воду канет, – Алексей недовольно проворчал и, хмурясь, зачем-то постучал кулаком по стенке одного из стеллажей, словно надеясь, будто там сейчас откроется потайная дверь.
– Алексей, где здесь камеры видеонаблюдения? – девушка, рассматривая потолок и стены в поисках «глазков», неторопливо обошла все небольшое помещение библиотеки.
– Вон они… – мужчина кивнул головой куда-то в угол. – Можете помахать охранникам ручкой и передать привет.
– М-м-м, серьезно у Вас как все… Камеры даже в библиотеки. Надеюсь, в ванной и туалете нет?
– Там – нет, – он с усмешкой ответил и твердым шагом подошел к столу. Зачем-то заглянул под него, отодвинув тяжелый старинный стул, а затем, присев, попробовал руками пол на прочность.
– Ищете люк? – Инга с иронией прокомментировала. – Сомневаюсь, что Лиза бы пряталась в «люке» – здесь второй этаж, она обязательно провалилась бы на первый.
– Шутки шутим?.. – Алексей выпрямился и снова огляделся. – Не понимаю, где Лизка может здесь прятаться.
– А Вы у нее самой спрашивали? Она могла бы написать Вам ответ.
– Она и написала! – Алексей ухмыльнулся и поскреб бритый затылок. – «Сказала», что ходит к маме. Вот что хочешь, то и думай…
– Может, Лиза имела в виду, что ходит в эту библиотеку, потому что она была маминой? – Инга высказала свое предположение и прошлась по помещению, с интересом рассматривая корешки книг.
– Кто его знает, что она имела в виду… Меня все же волнует, куда она пропадает. Где она прячется здесь. И зачем?
– Вопросы без ответов, Алексей… – Инга, задумчиво поглаживая подбородок, еще раз внимательным взглядом обвела шкафы с книгами. – Наверное, только у Лизы можно узнать ответ, если она, конечно, захочет его дать. Может, она и в самом деле прячется здесь где-то между шкафами? Ведь ребенок же – сможет пролезть в такую щель, о которой взрослый даже не помыслит.
– Ага, и сидит она себе в этой «щели» и в тайне от папочки листает какой-нибудь порнографический журнал, – Алексей произнес эту фразу с таким смешным выражением лица, что Инга прыснула со смеху.
– Ну, Алексей, не надо о своей дочери думать так!
– А что еще остается думать? – он повернулся к ней и, наморщив лоб, развел руками. И был у него в этот момент такой растерянный и беззащитный вид, что Инга неожиданно для себя испытала прилив нежности к нему. Большой растерянный ребенок, столкнувшийся с неразрешимой задачей. Уравнение с двумя неизвестными…
– Черт… Пойдемте отсюда. Лизкину «тайну» вряд ли мы сможем разгадать самостоятельно, без нее, – он повернулся, чтобы выйти из библиотеки. Инга, выходя за ним следом, заметила:
– Обстановка вашей библиотеки очень не похожа на обстановку всего дома. Не современная, под старину…
– Если Вы имеете в виду мебель, то она и есть старинная. Я же говорил, что эта библиотека – Кристинино «приданное». Не только книги, но и мебель.
– И лампа, и зеркало, и картины?
– Да, и это тоже… Если Вы еще не хотите спать, мы можем снова посидеть в моем кабинете.
– Нет, спать я совершенно не хочу, – Инга вошла следом за Алексеем в его кабинет. И прежде чем сесть в кресло, достала из заднего кармана джинсов зеркальце:
– Кстати, о зеркале… Вы не знаете, чье это?
Алексей взял у девушки протянутое зеркальце и, повертев его в руках, быстро сквозь зубы спросил:
– Откуда это у Вас?
Инга ответила, каким образом нашла зеркало.
– Это зеркало Кристины. Только не понимаю, каким образом оно оказалось в гостевой комнате.
– Я бы его заметила, когда ложилась спать – оно лежало на видном месте.
– Бред какой-то… – Алексей, задумавшись, обхватил пальцами свой подбородок. Затем щедро налил себе коньяку и со стаканом в руках сделал круг по кабинету.
– Как Вы думаете, с ума могут сходить коллективно? – он остановился напротив Инги, молча за ним наблюдавшей. – Вы тоже потеряли Лизку в доме, и Вам тоже, как и мне, «подсунули» одну из вещей Кристины… Два варианта – либо сумасшествие заразно, либо… Либо это не сумасшествие, а чей-то дурацкий розыгрыш!
– Простите?.. – Инга непонимающе переспросила и с подозрением покосилась на уже почти пустой стакан в руках Алексея.
– Нет, ничего. Ничего… Не берите в голову.
– И все же?..
– А если «все же», Инга, то либо Алексей Чернов сходит с ума, либо кто-то очень умело делает все для того, чтобы он так думал… Хотя я в последнем уже сомневаюсь, раз и с Вами подобный «фокус» провернули.
– Алексей, я ничего не поняла из того, что Вы мне сейчас сказали. Если Вы хотите что-то сказать, то расскажите обстоятельно и полно. Если не хотите, то… не дразните меня подобными загадочными высказываниями. Женское любопытство, знаете, штука ужасная, сна напрочь лишает.
Он засмеялся, а затем, глядя девушке в глаза, серьезно произнес:
– А знаете, Вы мне нравитесь. Да, правда, нравитесь! С Вами не соскучишься.
– И как это понимать?
– Да как хотите, так и понимайте! – он беззаботно махнул рукой. – А по поводу моих подозрений, что я потихоньку «съезжаю с разума»… Есть какие-то непонятные вещи вроде Лизкиных периодических пропаж, неожиданных находок в виде Кристининых вещей… Да и просто каких-то странных ощущений… Иногда мне кажется, будто Кристина находится рядом. Чудится ее голос, запах духов, шаги… Бред, одним словом. Что Вы, как психолог, скажите на этот счет? Впрочем, не надо. Ничего не говорите.
– Я не считаю, что это – бред, – Инга нахмурилась и неожиданно попросила:
– Налейте мне тоже коньяку.
– С радостью, – он усмехнулся и, подойдя к шкафу, достал еще стакан. – Одна из Кристининых подруг – Таисия – тоже почему-то сказала, что мои «галлюцинации» – не бред. Не знаю, почему… Вы знаете Таисию? Вы ведь, кажется, подружились с Марией, а они – закадычные подружки.
Инга молча кивнула и, морщась, отпила немного из своего стакана.
– Мне нужно было с кем-то поговорить, чтобы понять, схожу ли я на самом деле с ума. Просто услышать от знакомого человека «вердикт» – Алексей усмехнулся. И Инга подумала, что за той нарочитой небрежностью, с которой он сейчас говорил, он старался скрыть свою боязнь быть высмеянным, непонятым. Так часто юноши, впервые влюбленные, рассказывают приятелям о своей «пассии» – небрежно, посмеиваясь, однако, настороженно следя за ответной реакцией приятелей.
– Тайка выслушала мои россказни с таким вот же серьезным выражением, как Вы меня сейчас, – он улыбнулся, обрадованный тем, что Инга не подняла его на смех. И снисходительно добавил:
– Любите Вы, женщины, видимо, всякие рассказы о непонятном и загадочном. Тайка мне сразу какую-то тетку-ворожейку посоветовала, да баллон воды какой-то пообещала, чтобы я ею дом оросил.
– На Вашем месте я не стала бы так смеяться. Может, в этом и правда что-то есть… – Инга, слушавшая Алексея с повышенным вниманием, осторожно заметила. На что мужчина тут же почти обрадовано отозвался:
– Ну вот, я же говорю, что Вы, женщины, очень падки на истории с «мистическим» привкусом! Впрочем, недавно читал в нашей газете, что в одном областном городе бизнесмен «заказал» своего партнера по бизнесу местному «колдуну». И, как написали, «успешно»…
– В Москве такое сплошь и рядом встречается, – Инга проворчала и снова осторожно глотнула коньяку. – Зря Вы так смеетесь над подобными вещами.
– Да я уже и не смеюсь! – он взял со стола зеркальце и повертел его со всех сторон. – Треснуло… Жаль. Кристи очень это зеркальце любила, оно ей от матери досталось, а той – от бабки. Я очень ее любил, Кристину…
– Извините за такой нетактичный вопрос, Алексей, отчего она умерла?
– Да кто его знает… – мужчина пожал плечами и осторожно положил зеркальце на стол. – Врачи толком не смогли сказать, что это за болезнь была. Рак не рак… Кристина не болезненной была, практически здоровой. И все же от какой-то болезни так скоропалительно «сгорела». Может, мы поздно обратились к врачам. Я виню себя за то, что не настоял на том, чтобы Кристи сразу обратилась в клинику, как начала чувствовать себя неважно. Ее болезнь слишком быстро набирала обороты, как, знаете, лавина, которая нарастает и все сметает на своем пути. Она очень красивая у меня была…
Алексей закурил и после долгой паузы предложил:
– Хотите, я покажу Вам ее фотографию?
И после того, как Инга кивнула, достал из ящика стола небольшую фотографию в рамке и протянул ее девушке.
– Это Кристи. Красивая, правда?
Девушка на фотографии и правда была очень красивой. Но не это поразило Ингу, а то, что девушка на фотографии, и приснившаяся этой ночью молодая женщина, мечущаяся на костре, оказалась одним лицом.
– Что с Вами? Вам не хорошо? – Алексей, заметив, что Инга, внезапно побледнев, прикрыла глаза, встревожено спросил.
– Нет, нет, ничего… Все в порядке, – она осторожно вернула фотографию Алексею и одним махом допила остатки коньяка в своем стакане.
Этого не может быть… Она ведь потеряла свою силу и больше не может чувствовать «знаки» как раньше. Но ощущения, которые Инга сейчас испытала, взглянув на фотографию Кристины, очень похожи были на те «уколы», которые она испытывала еще так недавно, сталкиваясь с чем-то тревожным. Сигналы, звоночки, знаки… Которые, к сожалению, всегда предупреждали о грозящей опасности, о чем-то дурном и неминуемом. И которые сейчас проявились так неожиданно и сильно, что Инга даже испытала короткий, но оглушающий приступ дурноты. И как в калейдоскопе, замелькали картинки, которые до этого казались никчемной разрозненной информацией: сны с бабушкой, карточный расклад… Но как так может быть, что она, лишенная Силы, почувствовала сейчас «укол»?
– И все же Вам, похоже, не очень хорошо, – Алексей с беспокойством вглядывался в ее бледное лицо.
– Да, не очень… Я, пожалуй, пойду прилягу, – Инга не стала спорить и поднялась.
– Не заразились ли Вы от Лизы?..
– Это исключено, Алексей, – она с улыбкой попыталась успокоить его, так забавно, так трогательно, так мило встревожившегося. Пожалуй, она испытывает к Чернову – этому большому «медведю» с грубыми манерам и неуклюжими проявлениями заботы неожиданную и малопонятную симпатию.
Уходя, она обернулась, и сказала:
– Я завтра с утра вернусь к себе, а потом, если Вы не будете против, навещу Лизу.
– Я буду только рад, если Вы придете к моей дочери. Да и она тоже. Спасибо Вам.
Инга лишь пожала плечами и улыбнулась.
XII
– Голубчик, кажется, я упоминал уже о том, что ко мне в дом ходить не стоит! – мужчина, открыв на стук дверь и увидев посетителя, недовольно проговорил. Но, однако же, пропустил гостя в дом. – У соседей могут возникнуть любопытные вопросы. Конечно, я могу выдать Вас за своего племянника, но, знаете ли, некоторые могут Вас и узнать…
– Я не мог дозвониться, – гость, оправдываясь, пробормотал и прошел следом за хозяином в освещенную утренним светом комнату. Там, за столом, он с некоторым удивлением увидел молодую женщину и усмехнулся:
– Вы тоже здесь.
Женщина сухо поздоровалась с пришедшим мужчиной и недовольно поджала тонкие губы. Видимо, гость ее тоже не обрадовал.
– Да, она тоже здесь. Превратили мой дом в штаб-квартиру, покоя от вас даже ранним утром нет! Не говоря уж о том, что о безопасности вы совершенно не думаете, – хозяин недовольно проворчал и со скрипом отодвинул для себя стул. Гостю присесть он не предложил, а женщине кивнул и безжалостно заметил:
– Вы свободны, милочка. Я понял, что Вы хотели мне сказать. Только, боюсь, сейчас ничем не смогу помочь. Ситуацию я не изменю лишь из-за Ваших капризов. И никакой самодеятельности, милая! Ждать в сторонке, ждать! Вы меня поняли? Если я узнаю о Ваших малейших своевольных «шалостях», а об этом я узнаю, не беспокойтесь, сгною. Без всяких сантиментов. А будешь умницей, тебе это зачтется.
Мужчина медово улыбнулся вспыхнувшей недовольством девушке и, подождав, пока та выйдет из комнаты, обратился к гостю:
– Ну, и какие новости заставили тебя, милый мой, мчаться ко мне в дом ни свет, ни заря?
Гость опасливо покосился на дверь, за которую вышла девушка, и хозяин, поняв его, громко произнес:
– Я не мог дозвониться, – гость, оправдываясь, пробормотал и прошел следом за хозяином в освещенную утренним светом комнату. Там, за столом, он с некоторым удивлением увидел молодую женщину и усмехнулся:
– Вы тоже здесь.
Женщина сухо поздоровалась с пришедшим мужчиной и недовольно поджала тонкие губы. Видимо, гость ее тоже не обрадовал.
– Да, она тоже здесь. Превратили мой дом в штаб-квартиру, покоя от вас даже ранним утром нет! Не говоря уж о том, что о безопасности вы совершенно не думаете, – хозяин недовольно проворчал и со скрипом отодвинул для себя стул. Гостю присесть он не предложил, а женщине кивнул и безжалостно заметил:
– Вы свободны, милочка. Я понял, что Вы хотели мне сказать. Только, боюсь, сейчас ничем не смогу помочь. Ситуацию я не изменю лишь из-за Ваших капризов. И никакой самодеятельности, милая! Ждать в сторонке, ждать! Вы меня поняли? Если я узнаю о Ваших малейших своевольных «шалостях», а об этом я узнаю, не беспокойтесь, сгною. Без всяких сантиментов. А будешь умницей, тебе это зачтется.
Мужчина медово улыбнулся вспыхнувшей недовольством девушке и, подождав, пока та выйдет из комнаты, обратился к гостю:
– Ну, и какие новости заставили тебя, милый мой, мчаться ко мне в дом ни свет, ни заря?
Гость опасливо покосился на дверь, за которую вышла девушка, и хозяин, поняв его, громко произнес: