Неожиданно все иллюзорные враги исчезают. Заслон вокруг третьего мага рассыпается, и в меня веером летят какие-то фиолетовые сгустки. Летят быстро, даже в боевом режиме я не успеваю уклониться. Часть проходит мимо, но четыре попадают. Один - в арбалет в левой руке, превращая его в набор смятых железок. Два - в корпус, пробивая насквозь. Успеваю порадоваться, что отцепил Эдрика. Еще один как бритвой срезает правую руку почти по локоть. Боли почему-то не чувствуется, только холод.
Плюхаюсь на колени. Только для того, чтобы отцепить от оружия отрезанную кисть и, вопреки указаниям Атари, выпустить длинную очередь в удивленного мага и окружающих его Темных. Но колдун, по-видимому, перестраховался: болты, выбившие мечников вокруг фигуры в мантии, перед ней словно застревают в воздухе. Ловлю спиной пару стрел с галереи. Появляется боль - и черт с ней. Выпускаю оставшиеся заряды по стрелкам, кое-как уклоняясь от очередного веера сгустков, и отбрасываю опустевший арбалет. Правая рука ужасно чешется, постепенно восстанавливаясь, но слишком медленно… Вытаскиваю меч левой - жутко неудобно, пришлось перехватывать за лезвие - и, сбивая прицел оставшимся стрелкам, скачу к волшебнику. На эльфа надежды нет - он погряз в разборках со вторым магом.
Немногочисленное оставшееся прикрытие Темного успевает выстроиться перед охраняемым. На что они надеются? Разве что выиграть время для мага. И верно, я вязну. Они безнадежно проигрывают в скорости, но, не жалея своих жизней, просто заваливают массой. Получаю несколько отчаянных ударов мечом с неизменной талгерановой полосой, ощущения - будто втыкают раскаленный прут. Им-то "эльфийская сталь" на оружии зачем, они же Темные?
Опять полыхает фиолетовым. Сгустки пронизывают насквозь всю нашу кучу-малу, я снова получаю несколько сквозных дыр. Обжигает лицо, я слепну на один глаз. По плавно нарастающей боли, пронизывающей все тело, понимаю, что резерв энергии исчерпан, несмотря даже на пополнение от резни заслона мага. Выбираюсь из кучи трупов - последние остававшиеся на ногах мечники оседают, сбитые возникшими из ниоткуда болтами - и, поднимая меч для удара, хромаю к магу. Он сводит руки вместе, из ладоней на меня брызжет фиолетовым…
Облегченно ревет освободившийся урх-гуул, а я падаю в пронизанную кровавыми прожилками черноту…
– Путей к комнате управления решетками много, но все они проходят через один зал, - объяснял Кайел - Скорее всего, нас ждут там. И там точно будет маг.
– Ну и что? Как обычно: ты - защита, я - нападение. Если два мага, то каждому будет чем заняться. Главное - ввязаться в бой, а там посмотрим…
– …На наши обгорелые тушки.
– Тьфу на тебя!
Разговор не мешал наемникам внимательно смотреть по сторонам, проверяя каждый поворот на присутствие засады. Но никого не было, коридоры словно вымерли. Похоже, Темные собрали все свои силы в одном месте.
Узорчатые двери эмиссары преодолели с ходу. Проверка пространства впереди засекла несколько десятков обычных воинов и пару магов, ничего серьезного. Выбив створки, Кайел отработанно прикрыл себя с напарником "щитом" от стрел арбалетчиков. Керрил тут же пустил "воздушную волну", разметавшую выстроившихся в ожидании Темных, а потом, без паузы, "факельное шествие" - множество выстроившихся широкой полосой искр, прожигающих все на своем пути. В живых остался только волшебник, заставивший смертоносные снаряды просто обогнуть себя, устремляясь дальше. Им тут же занялся Кайел.
Второго мага Керрилу видно не было, он ощущался за поворотом стены крестообразного зала. И - сюрприз - неподалеку обнаружилось еще два человека, активно применявших магию. Керрил отбросил так и не пригодившийся арбалет, теперь ему нужнее были свободные руки. Затянув себя "воздушным арканом" на галерею, эмиссар ударом в горло снес некстати подвернувшегося стрелка и осторожно выглянул за поворот.
В этой части зала тоже шел бой. Атари, воин с двумя клинками за спиной, оказавшийся еще и волшебником, методично ломал защиту вяло огрызавшегося мага из Темных. Вик, в бешенном темпе прыгая дурным козлом чуть ли не по половине зала, с обеих рук поливал арбалетчиков на галерее, временами отгоняя от Атари приближающихся мечников. Головная повязка, придерживавшая непослушные волосы, сбилась набок, открывая вставленный прямо в лоб кристалл владетеля, на лице застыл сумасшедший оскал человека, делающего что-то выше своих сил. И действительно, выстрелы были нечеловечески точны. Казалось, каждый болт у него попадал в цель. Он еще и ухитрялся отличать настоящих воинов от иллюзий, во множестве созданных невидимым пока третьим волшебником. Эльфы и демоны, ну и спутники у Кайела…
Керрил высунулся из-за угла чуть сильнее и, заморозив влагу воздуха в десятки дротиков, метнул их вдоль галереи. Стена ледяных зарядов очистила пространство, собрав изломанные останки воинов Темного Хранителя у дальней стены. Теперь можно было без особых помех поискать неуловимого третьего мага. Он оказался почти под Керрилом, окруженный не только отрядом мечников, но и мощной многослойной защитой. Эмиссар уже планировал атаку, когда ситуация резко изменилась.
Повинуясь сигналу волшебника, заслон впереди него разошелся в стороны. Одновременно иллюзорные воины исчезли, а в обстреливающего Темных Вика полетели, расходясь узким веером, фиолетовые сгустки. "Универсальный пробойник", заклинание, которым можно резать "эльфийскую сталь", как бумагу. В Вика попали четыре заряда. Один из арбалетов превратился в бесполезный кусок металла, на песок упала отрубленная почти по локоть правая рука. Воин мгновение постоял, с удивлением глядя на сквозные дыры в груди, а затем рухнул на колени. Крови не было, "пробойник" замораживает раны. Керрил сжал зубы, потеря хорошего бойца всегда невосполнима, и приготовился атаковать мага. Но то, что он увидел дальше, заставило его в изумлении застыть на месте.
Казалось бы безнадежно мертвый, Вик протянул уцелевшую руку, разжал сомкнувшуюся на ложе арбалета отрубленную кисть, и издевательски ухмыляясь, выпустил в окруженного охраной волшебника остатки стрел. Зрачки серых глаз расширились, затопив радужку чернотой, кристалл владетеля во лбу воина начал разгораться красным, и только тогда Керрил понял, что это значит. Демон! Здесь! У него под боком!
Тем временем демон, отбросив разряженный арбалет, выхватил левой рукой меч и рванулся к остолбеневшему магу. Правая рука его уже начала отрастать, уже на несколько пальцев выглядывая из-под обрывков отрезанного "пробойником" рукава.
Маг остолбенел, но его охрана - нет. Жертвуя своими жизнями, они держали демона на расстоянии, пока волшебник не пришел в себя, и не ударил "пробойником". А потом - снова… И снова… Атари, покончивший наконец со своим противником, метнулся к последнему магу. Сложная прическа, защищавшая голову, растрепалась, мелькнуло заостренное ухо, и Керрил, наконец, вспомнил давно забытые лекции об ушедших Иных.
– Эльфы и демоны… - повторял оторопевший эмиссар. - Эльфы и демоны…
Из груди стоявшего уже в двух шагах от волшебника изуродованного заклинаниями демона вырвался дикий радостный рев. Словно и не было всех ран, он прыгнул на мага, пробив все его защиты и, забыв про меч, впился зубами ему в горло…
Краем глаза заметив, что эльф схватился за голову и рухнул на колени, эмиссар стал нацеливать "пробойник". Какой бы это ни был демон, вряд ли он выживет без головы и искрошенный на мелкие кусочки. Эльфийское отродье тем временем отбросило труп мага и, с безмятежной улыбкой на восстановившемся лице, оглянулось по сторонам. Керрил опоздал всего на миг, какой-то идиот-арбалетчик с противоположной галереи выпустил вниз болт. Демон легко увернулся, и громадными прыжками поскакал в ту сторону. Тщательно нацеленный заряд ударил в окровавленный пол.
К стоящему на коленях эльфу побежали оставшиеся в живых мечники Темного. Не добежали. На середину зала выскочил Кайел с окровавленным мечом в левой руке и арбалетом в правой, а из-за перекрывавшей выход поредевшей под случайными попаданиями "пробойника" талгерановой решетки полетели болты. Приглядевшись, Керрил заметил на полу за решеткой бледное лицо с желтыми кошачьими глазами. Эдрик. Тоже нечеловек. Кайел, с кем ты связался?…
Одним прыжком демон закинул себя на галерею. Тотчас же оттуда раздались вопли ужаса, рев и еле слышные на фоне продолжавшегося внизу боя хлюпающие звуки. Керрил выпускал заряд за зарядом, превращая ограду в решето, но никак не мог попасть.
Внезапно, обжигая лицо, вспыхнули звезды, перед глазами помутилось, и Керрил рухнул в пахнущую кровью и смертью черноту…
Глава 12
Плюхаюсь на колени. Только для того, чтобы отцепить от оружия отрезанную кисть и, вопреки указаниям Атари, выпустить длинную очередь в удивленного мага и окружающих его Темных. Но колдун, по-видимому, перестраховался: болты, выбившие мечников вокруг фигуры в мантии, перед ней словно застревают в воздухе. Ловлю спиной пару стрел с галереи. Появляется боль - и черт с ней. Выпускаю оставшиеся заряды по стрелкам, кое-как уклоняясь от очередного веера сгустков, и отбрасываю опустевший арбалет. Правая рука ужасно чешется, постепенно восстанавливаясь, но слишком медленно… Вытаскиваю меч левой - жутко неудобно, пришлось перехватывать за лезвие - и, сбивая прицел оставшимся стрелкам, скачу к волшебнику. На эльфа надежды нет - он погряз в разборках со вторым магом.
Немногочисленное оставшееся прикрытие Темного успевает выстроиться перед охраняемым. На что они надеются? Разве что выиграть время для мага. И верно, я вязну. Они безнадежно проигрывают в скорости, но, не жалея своих жизней, просто заваливают массой. Получаю несколько отчаянных ударов мечом с неизменной талгерановой полосой, ощущения - будто втыкают раскаленный прут. Им-то "эльфийская сталь" на оружии зачем, они же Темные?
Опять полыхает фиолетовым. Сгустки пронизывают насквозь всю нашу кучу-малу, я снова получаю несколько сквозных дыр. Обжигает лицо, я слепну на один глаз. По плавно нарастающей боли, пронизывающей все тело, понимаю, что резерв энергии исчерпан, несмотря даже на пополнение от резни заслона мага. Выбираюсь из кучи трупов - последние остававшиеся на ногах мечники оседают, сбитые возникшими из ниоткуда болтами - и, поднимая меч для удара, хромаю к магу. Он сводит руки вместе, из ладоней на меня брызжет фиолетовым…
Облегченно ревет освободившийся урх-гуул, а я падаю в пронизанную кровавыми прожилками черноту…
– Путей к комнате управления решетками много, но все они проходят через один зал, - объяснял Кайел - Скорее всего, нас ждут там. И там точно будет маг.
– Ну и что? Как обычно: ты - защита, я - нападение. Если два мага, то каждому будет чем заняться. Главное - ввязаться в бой, а там посмотрим…
– …На наши обгорелые тушки.
– Тьфу на тебя!
Разговор не мешал наемникам внимательно смотреть по сторонам, проверяя каждый поворот на присутствие засады. Но никого не было, коридоры словно вымерли. Похоже, Темные собрали все свои силы в одном месте.
Узорчатые двери эмиссары преодолели с ходу. Проверка пространства впереди засекла несколько десятков обычных воинов и пару магов, ничего серьезного. Выбив створки, Кайел отработанно прикрыл себя с напарником "щитом" от стрел арбалетчиков. Керрил тут же пустил "воздушную волну", разметавшую выстроившихся в ожидании Темных, а потом, без паузы, "факельное шествие" - множество выстроившихся широкой полосой искр, прожигающих все на своем пути. В живых остался только волшебник, заставивший смертоносные снаряды просто обогнуть себя, устремляясь дальше. Им тут же занялся Кайел.
Второго мага Керрилу видно не было, он ощущался за поворотом стены крестообразного зала. И - сюрприз - неподалеку обнаружилось еще два человека, активно применявших магию. Керрил отбросил так и не пригодившийся арбалет, теперь ему нужнее были свободные руки. Затянув себя "воздушным арканом" на галерею, эмиссар ударом в горло снес некстати подвернувшегося стрелка и осторожно выглянул за поворот.
В этой части зала тоже шел бой. Атари, воин с двумя клинками за спиной, оказавшийся еще и волшебником, методично ломал защиту вяло огрызавшегося мага из Темных. Вик, в бешенном темпе прыгая дурным козлом чуть ли не по половине зала, с обеих рук поливал арбалетчиков на галерее, временами отгоняя от Атари приближающихся мечников. Головная повязка, придерживавшая непослушные волосы, сбилась набок, открывая вставленный прямо в лоб кристалл владетеля, на лице застыл сумасшедший оскал человека, делающего что-то выше своих сил. И действительно, выстрелы были нечеловечески точны. Казалось, каждый болт у него попадал в цель. Он еще и ухитрялся отличать настоящих воинов от иллюзий, во множестве созданных невидимым пока третьим волшебником. Эльфы и демоны, ну и спутники у Кайела…
Керрил высунулся из-за угла чуть сильнее и, заморозив влагу воздуха в десятки дротиков, метнул их вдоль галереи. Стена ледяных зарядов очистила пространство, собрав изломанные останки воинов Темного Хранителя у дальней стены. Теперь можно было без особых помех поискать неуловимого третьего мага. Он оказался почти под Керрилом, окруженный не только отрядом мечников, но и мощной многослойной защитой. Эмиссар уже планировал атаку, когда ситуация резко изменилась.
Повинуясь сигналу волшебника, заслон впереди него разошелся в стороны. Одновременно иллюзорные воины исчезли, а в обстреливающего Темных Вика полетели, расходясь узким веером, фиолетовые сгустки. "Универсальный пробойник", заклинание, которым можно резать "эльфийскую сталь", как бумагу. В Вика попали четыре заряда. Один из арбалетов превратился в бесполезный кусок металла, на песок упала отрубленная почти по локоть правая рука. Воин мгновение постоял, с удивлением глядя на сквозные дыры в груди, а затем рухнул на колени. Крови не было, "пробойник" замораживает раны. Керрил сжал зубы, потеря хорошего бойца всегда невосполнима, и приготовился атаковать мага. Но то, что он увидел дальше, заставило его в изумлении застыть на месте.
Казалось бы безнадежно мертвый, Вик протянул уцелевшую руку, разжал сомкнувшуюся на ложе арбалета отрубленную кисть, и издевательски ухмыляясь, выпустил в окруженного охраной волшебника остатки стрел. Зрачки серых глаз расширились, затопив радужку чернотой, кристалл владетеля во лбу воина начал разгораться красным, и только тогда Керрил понял, что это значит. Демон! Здесь! У него под боком!
Тем временем демон, отбросив разряженный арбалет, выхватил левой рукой меч и рванулся к остолбеневшему магу. Правая рука его уже начала отрастать, уже на несколько пальцев выглядывая из-под обрывков отрезанного "пробойником" рукава.
Маг остолбенел, но его охрана - нет. Жертвуя своими жизнями, они держали демона на расстоянии, пока волшебник не пришел в себя, и не ударил "пробойником". А потом - снова… И снова… Атари, покончивший наконец со своим противником, метнулся к последнему магу. Сложная прическа, защищавшая голову, растрепалась, мелькнуло заостренное ухо, и Керрил, наконец, вспомнил давно забытые лекции об ушедших Иных.
– Эльфы и демоны… - повторял оторопевший эмиссар. - Эльфы и демоны…
Из груди стоявшего уже в двух шагах от волшебника изуродованного заклинаниями демона вырвался дикий радостный рев. Словно и не было всех ран, он прыгнул на мага, пробив все его защиты и, забыв про меч, впился зубами ему в горло…
Краем глаза заметив, что эльф схватился за голову и рухнул на колени, эмиссар стал нацеливать "пробойник". Какой бы это ни был демон, вряд ли он выживет без головы и искрошенный на мелкие кусочки. Эльфийское отродье тем временем отбросило труп мага и, с безмятежной улыбкой на восстановившемся лице, оглянулось по сторонам. Керрил опоздал всего на миг, какой-то идиот-арбалетчик с противоположной галереи выпустил вниз болт. Демон легко увернулся, и громадными прыжками поскакал в ту сторону. Тщательно нацеленный заряд ударил в окровавленный пол.
К стоящему на коленях эльфу побежали оставшиеся в живых мечники Темного. Не добежали. На середину зала выскочил Кайел с окровавленным мечом в левой руке и арбалетом в правой, а из-за перекрывавшей выход поредевшей под случайными попаданиями "пробойника" талгерановой решетки полетели болты. Приглядевшись, Керрил заметил на полу за решеткой бледное лицо с желтыми кошачьими глазами. Эдрик. Тоже нечеловек. Кайел, с кем ты связался?…
Одним прыжком демон закинул себя на галерею. Тотчас же оттуда раздались вопли ужаса, рев и еле слышные на фоне продолжавшегося внизу боя хлюпающие звуки. Керрил выпускал заряд за зарядом, превращая ограду в решето, но никак не мог попасть.
Внезапно, обжигая лицо, вспыхнули звезды, перед глазами помутилось, и Керрил рухнул в пахнущую кровью и смертью черноту…
Глава 12
…Потолок огромной залы со стенами, расписанными растительным орнаментом, теряется в темноте. Обычно он предстает во всем великолепии своих живых фресок, но сейчас необходимо несколько иное настроение. И потому даже стены еле видны. Только два луча яркого света выделяются на фоне полумрака, они не слепят, но явно отделяют помещенных в них от остального зала. Один освещает меня, второй - трон шагах в десяти передо мной. На троне восседает эльф. Про человека с таким лицом я бы сказал, что он почти разменял свой пятый десяток лет, что же до этих созданий - кто знает… Но откуда-то мне известно, что он старше меня во много раз. Янтарные глаза с вертикальными зрачками смотрят на меня, в них усталость и - почему-то - боль.
За границами световых столбов, на том же расстоянии, что и трон, виднеются фигуры, обступившие меня полукольцом. Случайные отблески то высветят какую-нибудь деталь траурных - откуда я это знаю? - одежд, то, скользнув по чьему-нибудь закаменелому лицу, сверкнут в глазах с кошачьими зрачками, янтарных, серых, зеленых, синих, а также невозможно розовых, оранжевых и фиолетовых.
- Атариэн кер Л'ленарин лин Эгалиер, ты находишься здесь, чтобы заслушать свой приговор, - глубокий голос мягок и спокоен, но вот доверять этой мягкости не стоит. Под бархатной оберткой спрятано стальное лезвие. Всегда.
Раздражение. Злость, тщательно контролируемая, так, чтобы ни следа - ни в движениях, ни на лице, ни в глазах. Приговор… И так все ясно: траурные одежды - это или смерть, или изгнание с лишением Имени. Что пальцем по ножу, что ножом по пальцу.
Все же буря, неистовствующая внутри, утихает. Ха, раньше надо было думать. С чего вдруг для тебя будет сделано исключение, если он не пощадил даже родного и любимого брата? Когда он на этом троне - это не эльф, не кровный родственник, это Правитель. Это суд без гнева и пристрастия. По древним законам, что обеспечивают процветание эльфийских родов со времен Айрада. И которые не менялись, Хаос бы их побрал, с тех самых времен…
- За нарушение свободного роста Великих Деревьев, неподчинение старшим по роду и поклонение чужим богам ты приговариваешься к лишению Имени и изгнанию.
Наплевать. Главное, что мои ребята успели спрятаться, теперь не найдете их, хоть все Деревья перетрясите. И, может быт, когда-нибудь все изменится… Плевать, что лишат Имени, все равно в жизни приходится надеяться только на себя: старшие не выслушают, младшие подведут. Плевать, что отнимут эфемерный шанс стать Правителем, когда вырасту. Если для того, чтобы править, надо поступать так - лучше уйти. Мало ли эльфийских наемников без Имени шляется по звездным дорогам? И у меня будет перед ними преимущество: я всегда могу открыть Дверь. Ну, или почти всегда…
Но мягкий голос разбивает вдребезги встрепенувшуюся было надежду:
- За отказ сотрудничать со следствием как место изгнания назначается Айрад, а также блокировка способностей через ослепление.
Ну дедушка, ну удружил! Хотя, тебе же не впервой, ведь точно такой же приговор ты когда-то вынес родному брату.
Правитель встает с трона. Миг - и он исчезает, выйдя из круга света. Еще миг - и его фигура появляется напротив меня, в правой руке ритуальный кинжал, обнажавшийся в последний раз больше сотни стандартных лет назад.
Вспышка - и боль потрясает тело, по щекам течет что-то теплое и липкое, а все вокруг погружается в полумрак и окутывается дымкой, оставляя ясно различимым лишь круг в несколько шагов. Хорошо, что хотя бы Истинное зрение осталось.
И, уже падая в клейкий молочный туман наложенного заклятия, я слышу то ли шепот, то ли беззвучный выдох:
- Прости меня, внучка…
…Боль по всему телу. Саднят вывернутые назад и вверх руки, горят огнем пустые глазницы. Ноги словно зажаты в тисках. Ноющими толчками пульсирует что-то внизу живота. Какие-то неясные фигуры вокруг…
- Что, Носатый, не приходилось такую девку пробовать?
- Не, наши лучше. Эта, хоть и холеная была, но уж больно худющая. Кости все пересчитать можно.
- Ага. Только ни одна из наших тебе не давала, страхолюдина безносая. А тут само на головы свалилось.
- Эй, вы там чего, заснули над ней? Мне тоже хочется!
- Да ладно, уймись, всем хватит!
Этого не может быть… Нет… Нет! НЕТ!!!
Изображение приобретает вдруг пугающие яркость и четкость. Каждый звук вонзается в уши отравленным стилетом. Каждое прикосновение - как соль на открытую рану. И не закрыть глаза, не заткнуть уши, не перенести никуда истерзанное тело. Смесь ненависти и омерзения, мгновенно разгоревшаяся где-то внутри, выплескивается огненной волной… Этого не может быть, но огненный кокон действительно окутывает тело, обжигая похрюкивавшего от наслаждения насильника, превращая в пепел веревки, оставляя паленые отметины на ни в чем не повинном дереве. И двое крепких мужчин пятятся, ошеломленные превращением обмякшего полутрупа во… что? Губы раздвигаются в хищной улыбке:
- Ну, что, мальчики, поиграем?…
Несмотря на сделанное ими, я не могу найти в себе силы убить их медленно. У меня подготовка воина, а не палача. И потому безносый насильник, с воем катающийся по земле, успевает только всхлипнуть, когда в его горло врезается мой кулак. Это срывает с места двух оставшихся, но далеко они не пробегают. Лес, в котором они собирались спрятать все следы, теперь на моей стороне. Даже изгнание, даже отнятие Имени не меняет эльфийской крови. И один человек падает, запнувшись о словно нарочно подставленный корень, а второй с разгону влетает в неизвестно откуда взявшиеся на его пути кусты с густыми ветвями и длинными шипами.
Я переворачиваю первого убегавшего. Мертв. Когда падал, напоролся глазом на торчавший из земли прут - все, что осталось от погибшего молодого деревца. Второй все еще ворочается, словно муха в паутине, пытаясь отцепиться и вылезти из кустов, ставших ловушкой. Подхожу к нему и ловлю взгляд. Ничего разумного там уже не остается, только затравленный зверь. И я приказываю зверю: "Умри!"
Прихватив кое-какие снятые с трупов вещи, возвращаюсь на полянку. Возможно, мне стоило поблагодарить неведомых насильников: ко мне вернулись почти все способности. Как легко, оказывается, снять блокировку, и как тяжело. Такой простой рецепт: ненависть, боль и омерзение должны превышать те, которые испытывались тобой и ставившими блок… Впрочем, эти люди я уже некоторым образом получили свою награду: они умерли быстро.
Пытаюсь открыть Дверь. Бесполезно. Учителя были правы: для этого необходимо сочетание Истинного и обычного зрения. Что же, это означает, что мне необходимо вернуть глаза, только и всего. Если мне не изменяет память, при Исходе в этом мире было оставлено пять таэ'л'вилинов. Хотя бы один из них должен уцелеть. Расслабляюсь и отправляюсь в поиск. Есть! Три отчетливых сигнала, самый сильный где-то на востоке. Значит, мне туда.
Но остается еще одно препятствие. Для одинокой женщины этот мир не слишком приятен. Особенно, для такой, как я - слабой на вид, с хрупкой фигурой. И я, беззастенчиво пользуясь вернувшимися способностями и энергией леса, накладываю на себя фантом мужского тела. Немного посомневавшись, строю заклинание, изменяющее психику. Я должна не только выглядеть, но и думать, и двигаться, как мужчина. Активирую его, направляя потоки энергии леса на себя. И только тогда силы оставляют меня. В голове мутится, и я падаю прямо на труп первого насильника…
Мерзкий вкус во рту, что-то мягкое, теплое, влажное и вонючее под щекой. Тело лежит на чем-то ровном и жестком в не слишком естественной позе. В голове туман, и, вообще, чувствую себя черепахой, на которой отплясывали гопак пьяные слоны, держащие Землю. Где я? Что со мной?
Когда я наконец открыл глаза, увиденное заставило меня рефлекторно отлететь на пару шагов, вытирая лицо и отплевываясь. Потому что лежал я головой в распоротом животе какого-то трупа. Ничего не понимаю. Шутки Коридора?…
Туман постепенно выветривался из головы и память возвращалась. Волшебник с дефектом речи, убившие меня разбойники, Эдрик и Атари, покупка оружия и поиски пропавшего наемника… И как апофеоз - собственный радостный рев, когда урх-гуул все-таки дорвался до контроля над моим телом.
Я находился на одной из галерей, где совсем недавно, кровь еще не успела свернуться, располагались арбалетчики. Теперь здесь располагались их трупы. Моя работа. И мечом я не пользовался, он лежал на приличном расстоянии даже от первого тела. Ладно, надеюсь, урх-гуулу это понравилось.
Я подобрал клинок, вложил его в ножны и выглянул с галереи. Внизу было тихо, как на кладбище. В смысле, трупов тоже намного больше, чем живых. Вся наша гоп-компания собралась вокруг неподвижно лежащего Атари и совещалась. Кстати… Из головы вылетели последние остатки тумана, и я вспомнил любопытные видения, посетившие меня, пока телом управлял урх-гуул. Лишь два из них вспоминались отчетливо, на мой вкус, даже слишком, остальное было словно подернуто дымкой, что-то больше, что-то меньше, но все равно… Спрессованные в несколько минут реального времени, передо мной пролетело несколько десятков лет жизни одной очень занятной личности. Если это не было глюком, то складывалась до чрезвычайности интересная ситуация…
Тем временем, привлеченный новыми звуками, обернулся Кайел. Увидев, кто шумит, он молниеносно сложил ладони. Полыхнуло фиолетовым…
Я с чертыханиями отскочил назад, потерял равновесие и упал. Этого превращенная в решето галерея не выдержала, подо мной что-то с хрустом подломилось, и я рухнул на пол с высоты шести метров. Соображал я еще не очень, поэтому плюхнулся на спину с громким "М-мать!", и отчетливым стуком моей непутевой башки о камень. Барахтаясь на полу, я все ждал фиолетовой вспышки, но она так и не последовала. Зато в поле зрения показался подающий мне руку, чтобы помочь встать на ноги, Кайел.
– Урх-гуулы не матерятся, - пояснил он мне причину своего миролюбия.
Я подошел к остальным. Атари вроде был жив. Ран не видно, кожа нормального цвета, дыхание ровное… Кроме Атари, лежачее положение занимал еще Керрил. Головную повязку с него сняли, сделав из нее что-то вроде бинта, и перемотали рану на виске. Лицо у этого подчиненного Наставника оказалось какое-то среднее и совершенно незапоминающееся. Когда-то я читал, что таких людей предпочитали использовать в качестве агентов разведки моего мира. Думаю, вольный охотник на полную катушку пользовался особенностями своей внешности.
– А с ним что? - поинтересовался я.
– Он в тебя кидался этой фиолетовой дрянью, - Эдрик тоже был здесь. Решетку, загораживающую вход, никто так и не поднял, но через дыры в ней можно было протащить не то что малорослого паренька, средней величины лошадь. - Я тогда в него стрельнул. Не попал, как хотел, только оглушил. А Кайел еще заклинание добавил…
– Керрил хороший боец, - вставил Кайел, - но фанатик. Пока ему лучше побыть без сознания. Уверен, он догадался, что Атари тоже не человек. А нелюдей он ненавидит, ну, может быть, чуть меньше, чем Темных. Но даже больше, чем Темных, - наемник заговорщически подмигнул мне, - он не любит демонов и оживших мертвецов.
– Да, тогда ему действительно лучше полежать, - не смог не улыбнуться я. - А как Атари?
– Словно спит, - озабоченно поделился со мной Эдрик. - Только разбудить никак не можем.
Я попытался связатьсяс эльфом. Или эльфийкой - кто знает? Действительно, создавалось такое впечатление, что он (она?) просто спит. Но если так… Как там мне было сказано в Юканаре около борделя - "не старайся так, голова раскалывается"? Тогда я сейчас обеспечу тебе побудку, долго вспоминать будешь. Я попросил всех отойти, мало ли что, и сосредоточился…
- ПОДЪЕМ!!!
Атари словно подбросило пружиной. На пол приземлился уже готовый к бою воин, сжимающий в руках клинки и готовый нанести смертельный удар.
– Тихо… Тихо… Здесь все свои… - успокоил я эльфа.
Два острия мгновенно коснулись моей шеи.
– Никогда. Больше. Так. Не. Делай.
И одновременно, с благодарностью:
- Спасибо тебе. Думал, так и не очнусь. Боль и кошмары… Никому не пожелаю такого.
Нет, все-таки это женщина. Только у них получается с подобной легкостью совершать взаимоисключающие действия.
- Думал или думала?
- Ты все-таки видел…
- Ну и что? Для меня это ничего не меняет. А вот для Эдрика… Он же влюблен в тебя, ты знаешь? Попытался, видимо, выбить клин клином - и вот что получилось.
- Ох… Не надо пока ему говорить, а? Давай сначала с Темными закончим.
- Дело твое. Но смотри, парень скоро совсем вразнос пойдет.
Тем временем обратно подтягиваются остальные члены нашей команды. Пора решать, что делать дальше.
– Ну, и что дальше? - спрашивает нас Эдрик.
– Дальше? За той дверью, - показывает в дальний конец зала Атари, - через пару десятков саженей будет комната, откуда можно управлять решетками. Поднимаем их, ломаем все, что можно, чтобы никто нас опять не подловил, и уходим. Не думаю, что после этой бойни кто-то будет серьезно пытаться нас остановить.
На том и порешили. Эдрик опять залез в "сбрую", Кайел взгромоздил на себя одурманенного Керрила, и мы пошли. У меня оставался только один невысказанный вопрос…
– Кайел, если ты тоже можешь использовать эту фиолетовую дрянь, почему ты не разрезал решетки с самого начала?
– А я не умею использовать "пробойник", так эта штука называется, - ухмыляясь ответил мне наемник. - Я заклинания не знаю. А то, что ты видел - это только фиолетовый свет, я пытался понять, ты сейчас Вик или Мертвый Воин. Вот Керрил заклинание знает, но я об этом и не догадывался, пока он не начал по тебе швыряться.
– А голову мне тогда как отчекрыживать собираешься, если что?
– По старинке, мечом. Вот это у меня лучше получается, чем у него, - и выразительно встряхнул бессознательного Керрила.
До комнаты местных секьюрити мы добрались без проблем, нас действительно не пытались остановить. Но вот там мы благополучно уперлись носами в очередную талгерановую решетку.
– Ну прямо как дети малые, - вздохнула Атари. - Думают, что это им поможет.
Просунув руку сквозь решетку, она коснулась пальцем двери и что-то прошептала. Толстые деревянные створки осыпались трухой, оставив висеть на петлях металлические скрепы. Со звоном по каменному полу покатилась какая-то железная мелочь.
За дверью обнаружилось не слишком большое, шагов десять в длину, помещение. Удобные кресла, несколько больших линз, вмонтированных в наклонные столешницы, на стене - поэтажный план святилища с огоньками на нем. И трое Темных, по-видимому, операторы слежения, в страхе забившиеся в угол.
– Двое мне не нужны, - равнодушно бросила эльфийка.
Дважды щелкнул мой арбалет, и на ногах остался только один Темный. Глаза его, расширенные от ужаса, то и дело перебегали с нашей компании на лежащие у его ног тела.
– Смотри на меня! - такого рыка от Атари я еще не слышал. И Темный волей-неволей посмотрел на правильное лицо, обезображенное пустыми глазницами…
Дальше было просто. Приказ эльфийки - и Темный сам поднимает решетку. Еще один - и его тело тихо оседает на пол рядом с двумя другими.
Кайел с Атари носились по комнате, как угорелые. То посмотрят в какую-нибудь из линз в столешницах - местную разновидность мониторов, то начнут водить пальцами по схемам на стене, а за пальцами потянутся искрящие следы… От скуки я уселся перед одним из "экранов" и попытался отследить наши похождения. "Переключение каналов" тут было мысленным и довольно легким, лишь бы ладонь лежала на специальной пластине, но иногда то ли я думал не о том, то ли система глючила… Так я и набрел на статую Темного Хранителя, перед которой в нежно-голубом полупрозрачном пузыре лежала какая-то прямоугольная штуковина, шевелящая растущими с одной стороны мелкими корешками. Пробегавшая мимо Атари остановилась так, словно с разгона влетела в стену.
– Где… Где это? - севшим голосом спросила она, тыча пальцем в экран.
– Понятия не имею, я случайно туда попал, - недоумевая ответил я. - А что такое?
– Что? Это таэ'л'вилин, и, судя по цвету пузыря, поле еле держится!
Меня безжалостно выдернули из удобного кресла, в котором тут же угнездилась эльфийка. Положив ладонь на сенсор, она водила камерой по сторонам, тихо шепча что-то сквозь зубы. Заметив это, перестал носиться по комнате и Кайел. Сунулся было с вопросом к Атари, но от него отмахнулись. Тогда он пристал ко мне. Пришлось рассказать и про эльфийский прибор, и про последствия выковыривания его из футляра, заставившие Атари посереть.
За границами световых столбов, на том же расстоянии, что и трон, виднеются фигуры, обступившие меня полукольцом. Случайные отблески то высветят какую-нибудь деталь траурных - откуда я это знаю? - одежд, то, скользнув по чьему-нибудь закаменелому лицу, сверкнут в глазах с кошачьими зрачками, янтарных, серых, зеленых, синих, а также невозможно розовых, оранжевых и фиолетовых.
- Атариэн кер Л'ленарин лин Эгалиер, ты находишься здесь, чтобы заслушать свой приговор, - глубокий голос мягок и спокоен, но вот доверять этой мягкости не стоит. Под бархатной оберткой спрятано стальное лезвие. Всегда.
Раздражение. Злость, тщательно контролируемая, так, чтобы ни следа - ни в движениях, ни на лице, ни в глазах. Приговор… И так все ясно: траурные одежды - это или смерть, или изгнание с лишением Имени. Что пальцем по ножу, что ножом по пальцу.
Все же буря, неистовствующая внутри, утихает. Ха, раньше надо было думать. С чего вдруг для тебя будет сделано исключение, если он не пощадил даже родного и любимого брата? Когда он на этом троне - это не эльф, не кровный родственник, это Правитель. Это суд без гнева и пристрастия. По древним законам, что обеспечивают процветание эльфийских родов со времен Айрада. И которые не менялись, Хаос бы их побрал, с тех самых времен…
- За нарушение свободного роста Великих Деревьев, неподчинение старшим по роду и поклонение чужим богам ты приговариваешься к лишению Имени и изгнанию.
Наплевать. Главное, что мои ребята успели спрятаться, теперь не найдете их, хоть все Деревья перетрясите. И, может быт, когда-нибудь все изменится… Плевать, что лишат Имени, все равно в жизни приходится надеяться только на себя: старшие не выслушают, младшие подведут. Плевать, что отнимут эфемерный шанс стать Правителем, когда вырасту. Если для того, чтобы править, надо поступать так - лучше уйти. Мало ли эльфийских наемников без Имени шляется по звездным дорогам? И у меня будет перед ними преимущество: я всегда могу открыть Дверь. Ну, или почти всегда…
Но мягкий голос разбивает вдребезги встрепенувшуюся было надежду:
- За отказ сотрудничать со следствием как место изгнания назначается Айрад, а также блокировка способностей через ослепление.
Ну дедушка, ну удружил! Хотя, тебе же не впервой, ведь точно такой же приговор ты когда-то вынес родному брату.
Правитель встает с трона. Миг - и он исчезает, выйдя из круга света. Еще миг - и его фигура появляется напротив меня, в правой руке ритуальный кинжал, обнажавшийся в последний раз больше сотни стандартных лет назад.
Вспышка - и боль потрясает тело, по щекам течет что-то теплое и липкое, а все вокруг погружается в полумрак и окутывается дымкой, оставляя ясно различимым лишь круг в несколько шагов. Хорошо, что хотя бы Истинное зрение осталось.
И, уже падая в клейкий молочный туман наложенного заклятия, я слышу то ли шепот, то ли беззвучный выдох:
- Прости меня, внучка…
…Боль по всему телу. Саднят вывернутые назад и вверх руки, горят огнем пустые глазницы. Ноги словно зажаты в тисках. Ноющими толчками пульсирует что-то внизу живота. Какие-то неясные фигуры вокруг…
- Что, Носатый, не приходилось такую девку пробовать?
- Не, наши лучше. Эта, хоть и холеная была, но уж больно худющая. Кости все пересчитать можно.
- Ага. Только ни одна из наших тебе не давала, страхолюдина безносая. А тут само на головы свалилось.
- Эй, вы там чего, заснули над ней? Мне тоже хочется!
- Да ладно, уймись, всем хватит!
Этого не может быть… Нет… Нет! НЕТ!!!
Изображение приобретает вдруг пугающие яркость и четкость. Каждый звук вонзается в уши отравленным стилетом. Каждое прикосновение - как соль на открытую рану. И не закрыть глаза, не заткнуть уши, не перенести никуда истерзанное тело. Смесь ненависти и омерзения, мгновенно разгоревшаяся где-то внутри, выплескивается огненной волной… Этого не может быть, но огненный кокон действительно окутывает тело, обжигая похрюкивавшего от наслаждения насильника, превращая в пепел веревки, оставляя паленые отметины на ни в чем не повинном дереве. И двое крепких мужчин пятятся, ошеломленные превращением обмякшего полутрупа во… что? Губы раздвигаются в хищной улыбке:
- Ну, что, мальчики, поиграем?…
Несмотря на сделанное ими, я не могу найти в себе силы убить их медленно. У меня подготовка воина, а не палача. И потому безносый насильник, с воем катающийся по земле, успевает только всхлипнуть, когда в его горло врезается мой кулак. Это срывает с места двух оставшихся, но далеко они не пробегают. Лес, в котором они собирались спрятать все следы, теперь на моей стороне. Даже изгнание, даже отнятие Имени не меняет эльфийской крови. И один человек падает, запнувшись о словно нарочно подставленный корень, а второй с разгону влетает в неизвестно откуда взявшиеся на его пути кусты с густыми ветвями и длинными шипами.
Я переворачиваю первого убегавшего. Мертв. Когда падал, напоролся глазом на торчавший из земли прут - все, что осталось от погибшего молодого деревца. Второй все еще ворочается, словно муха в паутине, пытаясь отцепиться и вылезти из кустов, ставших ловушкой. Подхожу к нему и ловлю взгляд. Ничего разумного там уже не остается, только затравленный зверь. И я приказываю зверю: "Умри!"
Прихватив кое-какие снятые с трупов вещи, возвращаюсь на полянку. Возможно, мне стоило поблагодарить неведомых насильников: ко мне вернулись почти все способности. Как легко, оказывается, снять блокировку, и как тяжело. Такой простой рецепт: ненависть, боль и омерзение должны превышать те, которые испытывались тобой и ставившими блок… Впрочем, эти люди я уже некоторым образом получили свою награду: они умерли быстро.
Пытаюсь открыть Дверь. Бесполезно. Учителя были правы: для этого необходимо сочетание Истинного и обычного зрения. Что же, это означает, что мне необходимо вернуть глаза, только и всего. Если мне не изменяет память, при Исходе в этом мире было оставлено пять таэ'л'вилинов. Хотя бы один из них должен уцелеть. Расслабляюсь и отправляюсь в поиск. Есть! Три отчетливых сигнала, самый сильный где-то на востоке. Значит, мне туда.
Но остается еще одно препятствие. Для одинокой женщины этот мир не слишком приятен. Особенно, для такой, как я - слабой на вид, с хрупкой фигурой. И я, беззастенчиво пользуясь вернувшимися способностями и энергией леса, накладываю на себя фантом мужского тела. Немного посомневавшись, строю заклинание, изменяющее психику. Я должна не только выглядеть, но и думать, и двигаться, как мужчина. Активирую его, направляя потоки энергии леса на себя. И только тогда силы оставляют меня. В голове мутится, и я падаю прямо на труп первого насильника…
Мерзкий вкус во рту, что-то мягкое, теплое, влажное и вонючее под щекой. Тело лежит на чем-то ровном и жестком в не слишком естественной позе. В голове туман, и, вообще, чувствую себя черепахой, на которой отплясывали гопак пьяные слоны, держащие Землю. Где я? Что со мной?
Когда я наконец открыл глаза, увиденное заставило меня рефлекторно отлететь на пару шагов, вытирая лицо и отплевываясь. Потому что лежал я головой в распоротом животе какого-то трупа. Ничего не понимаю. Шутки Коридора?…
Туман постепенно выветривался из головы и память возвращалась. Волшебник с дефектом речи, убившие меня разбойники, Эдрик и Атари, покупка оружия и поиски пропавшего наемника… И как апофеоз - собственный радостный рев, когда урх-гуул все-таки дорвался до контроля над моим телом.
Я находился на одной из галерей, где совсем недавно, кровь еще не успела свернуться, располагались арбалетчики. Теперь здесь располагались их трупы. Моя работа. И мечом я не пользовался, он лежал на приличном расстоянии даже от первого тела. Ладно, надеюсь, урх-гуулу это понравилось.
Я подобрал клинок, вложил его в ножны и выглянул с галереи. Внизу было тихо, как на кладбище. В смысле, трупов тоже намного больше, чем живых. Вся наша гоп-компания собралась вокруг неподвижно лежащего Атари и совещалась. Кстати… Из головы вылетели последние остатки тумана, и я вспомнил любопытные видения, посетившие меня, пока телом управлял урх-гуул. Лишь два из них вспоминались отчетливо, на мой вкус, даже слишком, остальное было словно подернуто дымкой, что-то больше, что-то меньше, но все равно… Спрессованные в несколько минут реального времени, передо мной пролетело несколько десятков лет жизни одной очень занятной личности. Если это не было глюком, то складывалась до чрезвычайности интересная ситуация…
Тем временем, привлеченный новыми звуками, обернулся Кайел. Увидев, кто шумит, он молниеносно сложил ладони. Полыхнуло фиолетовым…
Я с чертыханиями отскочил назад, потерял равновесие и упал. Этого превращенная в решето галерея не выдержала, подо мной что-то с хрустом подломилось, и я рухнул на пол с высоты шести метров. Соображал я еще не очень, поэтому плюхнулся на спину с громким "М-мать!", и отчетливым стуком моей непутевой башки о камень. Барахтаясь на полу, я все ждал фиолетовой вспышки, но она так и не последовала. Зато в поле зрения показался подающий мне руку, чтобы помочь встать на ноги, Кайел.
– Урх-гуулы не матерятся, - пояснил он мне причину своего миролюбия.
Я подошел к остальным. Атари вроде был жив. Ран не видно, кожа нормального цвета, дыхание ровное… Кроме Атари, лежачее положение занимал еще Керрил. Головную повязку с него сняли, сделав из нее что-то вроде бинта, и перемотали рану на виске. Лицо у этого подчиненного Наставника оказалось какое-то среднее и совершенно незапоминающееся. Когда-то я читал, что таких людей предпочитали использовать в качестве агентов разведки моего мира. Думаю, вольный охотник на полную катушку пользовался особенностями своей внешности.
– А с ним что? - поинтересовался я.
– Он в тебя кидался этой фиолетовой дрянью, - Эдрик тоже был здесь. Решетку, загораживающую вход, никто так и не поднял, но через дыры в ней можно было протащить не то что малорослого паренька, средней величины лошадь. - Я тогда в него стрельнул. Не попал, как хотел, только оглушил. А Кайел еще заклинание добавил…
– Керрил хороший боец, - вставил Кайел, - но фанатик. Пока ему лучше побыть без сознания. Уверен, он догадался, что Атари тоже не человек. А нелюдей он ненавидит, ну, может быть, чуть меньше, чем Темных. Но даже больше, чем Темных, - наемник заговорщически подмигнул мне, - он не любит демонов и оживших мертвецов.
– Да, тогда ему действительно лучше полежать, - не смог не улыбнуться я. - А как Атари?
– Словно спит, - озабоченно поделился со мной Эдрик. - Только разбудить никак не можем.
Я попытался связатьсяс эльфом. Или эльфийкой - кто знает? Действительно, создавалось такое впечатление, что он (она?) просто спит. Но если так… Как там мне было сказано в Юканаре около борделя - "не старайся так, голова раскалывается"? Тогда я сейчас обеспечу тебе побудку, долго вспоминать будешь. Я попросил всех отойти, мало ли что, и сосредоточился…
- ПОДЪЕМ!!!
Атари словно подбросило пружиной. На пол приземлился уже готовый к бою воин, сжимающий в руках клинки и готовый нанести смертельный удар.
– Тихо… Тихо… Здесь все свои… - успокоил я эльфа.
Два острия мгновенно коснулись моей шеи.
– Никогда. Больше. Так. Не. Делай.
И одновременно, с благодарностью:
- Спасибо тебе. Думал, так и не очнусь. Боль и кошмары… Никому не пожелаю такого.
Нет, все-таки это женщина. Только у них получается с подобной легкостью совершать взаимоисключающие действия.
- Думал или думала?
- Ты все-таки видел…
- Ну и что? Для меня это ничего не меняет. А вот для Эдрика… Он же влюблен в тебя, ты знаешь? Попытался, видимо, выбить клин клином - и вот что получилось.
- Ох… Не надо пока ему говорить, а? Давай сначала с Темными закончим.
- Дело твое. Но смотри, парень скоро совсем вразнос пойдет.
Тем временем обратно подтягиваются остальные члены нашей команды. Пора решать, что делать дальше.
– Ну, и что дальше? - спрашивает нас Эдрик.
– Дальше? За той дверью, - показывает в дальний конец зала Атари, - через пару десятков саженей будет комната, откуда можно управлять решетками. Поднимаем их, ломаем все, что можно, чтобы никто нас опять не подловил, и уходим. Не думаю, что после этой бойни кто-то будет серьезно пытаться нас остановить.
На том и порешили. Эдрик опять залез в "сбрую", Кайел взгромоздил на себя одурманенного Керрила, и мы пошли. У меня оставался только один невысказанный вопрос…
– Кайел, если ты тоже можешь использовать эту фиолетовую дрянь, почему ты не разрезал решетки с самого начала?
– А я не умею использовать "пробойник", так эта штука называется, - ухмыляясь ответил мне наемник. - Я заклинания не знаю. А то, что ты видел - это только фиолетовый свет, я пытался понять, ты сейчас Вик или Мертвый Воин. Вот Керрил заклинание знает, но я об этом и не догадывался, пока он не начал по тебе швыряться.
– А голову мне тогда как отчекрыживать собираешься, если что?
– По старинке, мечом. Вот это у меня лучше получается, чем у него, - и выразительно встряхнул бессознательного Керрила.
До комнаты местных секьюрити мы добрались без проблем, нас действительно не пытались остановить. Но вот там мы благополучно уперлись носами в очередную талгерановую решетку.
– Ну прямо как дети малые, - вздохнула Атари. - Думают, что это им поможет.
Просунув руку сквозь решетку, она коснулась пальцем двери и что-то прошептала. Толстые деревянные створки осыпались трухой, оставив висеть на петлях металлические скрепы. Со звоном по каменному полу покатилась какая-то железная мелочь.
За дверью обнаружилось не слишком большое, шагов десять в длину, помещение. Удобные кресла, несколько больших линз, вмонтированных в наклонные столешницы, на стене - поэтажный план святилища с огоньками на нем. И трое Темных, по-видимому, операторы слежения, в страхе забившиеся в угол.
– Двое мне не нужны, - равнодушно бросила эльфийка.
Дважды щелкнул мой арбалет, и на ногах остался только один Темный. Глаза его, расширенные от ужаса, то и дело перебегали с нашей компании на лежащие у его ног тела.
– Смотри на меня! - такого рыка от Атари я еще не слышал. И Темный волей-неволей посмотрел на правильное лицо, обезображенное пустыми глазницами…
Дальше было просто. Приказ эльфийки - и Темный сам поднимает решетку. Еще один - и его тело тихо оседает на пол рядом с двумя другими.
Кайел с Атари носились по комнате, как угорелые. То посмотрят в какую-нибудь из линз в столешницах - местную разновидность мониторов, то начнут водить пальцами по схемам на стене, а за пальцами потянутся искрящие следы… От скуки я уселся перед одним из "экранов" и попытался отследить наши похождения. "Переключение каналов" тут было мысленным и довольно легким, лишь бы ладонь лежала на специальной пластине, но иногда то ли я думал не о том, то ли система глючила… Так я и набрел на статую Темного Хранителя, перед которой в нежно-голубом полупрозрачном пузыре лежала какая-то прямоугольная штуковина, шевелящая растущими с одной стороны мелкими корешками. Пробегавшая мимо Атари остановилась так, словно с разгона влетела в стену.
– Где… Где это? - севшим голосом спросила она, тыча пальцем в экран.
– Понятия не имею, я случайно туда попал, - недоумевая ответил я. - А что такое?
– Что? Это таэ'л'вилин, и, судя по цвету пузыря, поле еле держится!
Меня безжалостно выдернули из удобного кресла, в котором тут же угнездилась эльфийка. Положив ладонь на сенсор, она водила камерой по сторонам, тихо шепча что-то сквозь зубы. Заметив это, перестал носиться по комнате и Кайел. Сунулся было с вопросом к Атари, но от него отмахнулись. Тогда он пристал ко мне. Пришлось рассказать и про эльфийский прибор, и про последствия выковыривания его из футляра, заставившие Атари посереть.