Наконец, сражение было выиграно, и установилось генетическое превосходство гомо сапиенс. За эту победу мы были прокляты.
— Прокляты?
— В переносном смысле. Реальность была еще более мрачной. Экипажи кораблей, проходящих через границу вселенной, решили очень важный вопрос: сохранить человеческую расу перед лицом сокращающейся вселенной. Они делали это, сея разум в новой вселенной. И, как я говорил, деятельность эта длилась довольно долго. Но вот, среди Ра произошла смена настроений. Внезапно оказалось, что речь идет уже не о поддержании жизни человека, а о существовании самих Ра!
— Чисто человеческая реакция!
— Которая привела к непредвиденным последствиям. По мере того, как сокращалась старая вселенная, целые Галактики начали сливаться в единое целое. Границы десятков тысяч населенных миров стирались. Время исчерпывалось. Что же делали экипажи кораблей, проложивших путь в новую вселенную? Массовое пересечение границы вселенных было еще невозможно и, оказалось, что в действительности эти экипажи жертвовали всю новую вселенную не Ра, а новой человеческой расе. Ситуация породила явление, которое назвали Большим Гневом. Экипажи кораблей, исследующих новую вселенную, внезапно подверглись уничтожению. И только некоторым удалось спастись.
Мы были одними из них. Чтобы выжить, нам пришлось бежать в эту новую вселенную.
— Когда же это произошло?
— Около трех тысяч лет перед началом эры, когда начала фиксироваться ваша история. Когда возник Большой Гнев, мы работали впятером, основывая шумерские города-государства.
— Но это было около семи тысяч лет назад! — вскричал Вилдхейт. — Значит, вы бессмертны?
— Да. Имей в виду то, что пересечение границы требует пересечения барьера скорости света, а не как при ваших прыжках в подпространстве, когда вы обходите этот барьер. Поэтому все корабли, проходящие через границу, летают со скоростью света. Итак, нас преследовали и гнали. И мы, люди без дома, были готовы на единственный поступок, который наши преследователи не могли даже представить.
— Что же это?
— Изменения времени. Наше субъективное ощущение времени при 99 процентах скорости света претерпевает существенное изменение. Прошло семьдесят веков, а мы постарели всего на тридцать земных лет. Наши преследователи, имея в своем времени семьи, детей, не рискнули отрываться от них во времени.
— Но ведь все они давно уже мертвы! И не могут дотянуться до вас!
— Большой Гнев был так силен, что даже потомки тех Ра возненавидели нас. Мы каждое столетие наведываемся домой, рассчитывая на то, что о нас уже забыли. И каждый раз нас встречала ненависть и мы вынуждены были опять скрываться в будущем. И это одна из причин, по которой мы вынуждены были объединиться, субинспектор. После семи тысяч лет гонений бессмертие измучило нас.
— Сарайя принадлежал экипажу, который выжил?
— Сарайя, Дабрия, Селемия, Этхан и Асбель. Мы разные, но у всех одна цель. Большой Гнев изгнал их, но все это время они неустанно продолжали выполнять свой долг — заботясь о молодой цивилизации. Мне кажется, что эти дела придали смысл их изувеченным жизням. Они по очереди оседали в столетиях, чтобы остаток жизни провести в нормальном темпе жизни. Разве что Дабрия и Сарайя остались.
— Почему ты считаешь, что Сарайя не знает, что происходит?
— Мы продолжаем полеты в старую вселенную, а он этого не делает. Произошли большие перемены, а он этого не знает, не осознает.
— Какие перемены?
— Ра усовершенствовали технику Хаоса. Она теперь может угадывать наши действия на столетие вперед. Из-за изменения времени можно ожидать нападения их космического флота. Но в конечном итоге зло не в этом.
— А в чем же?
— Сарайя не знает самого главного. Ра, наконец-то, решили проблему массового перехода через континуум. Путешествие в ваш мир стало для них реальностью. И что же они находят здесь? Вооруженную до зубов галактическую Федерацию, занимающую большинство пригодных для жизни планет в пределах одной Галактики и готовую двинуться в другие. Словом, сильного противника, который является хозяином вселенной, испокон веку предназначенной для Ра.
— Значит Большой Гнев вспыхивал с новой силой. И поэтому Ра применили Оружие Хаоса против Федерации?
— Да. Это политика ослабления вашей цивилизации. С точки зрения доставки вооруженных сил, Ра еще не готовы к проведению в космосе звездной длительной войны с Федерацией. Они начнут активные действия только тогда, когда ваша система начнет трещать по швам.
— Одна вещь заставляет усомниться в ваших словах, — заявил Вилдхейт. — В нашей вселенной, человек, как раса, живет только в одной Галактике, составляющей ничтожную песчинку в целостности вселенной. Разве в ней не нашлось бы еще места для Ра?
— Субинспектор, технические проблемы межзвездных полетов уже решены. Федеральные космические корабли начинают, пока еще робко, проникать в межгалактическое пространство, не так ли? Представь себе, в каком фантастическом темпе может развиваться человечество при неограниченном жизненном пространстве и возможностях! Занимая только вчера всего один мир, сегодня уже в его власти более сотни, а через сто лет их потребуется уже тысяча. Через же два столетия человечество будет жить на миллионах планет. Ты хочешь утверждать, что через пятьсот лет места хватит в этой вселенной и для нас и для вас?
— Ты прав, Касдей. Однако, как Сарайя может думать, что их удастся удержать?
— Допустим, ты отработаешь тактику сражения, имея доступ к данным, списанным с будущей истории. Ты создашь план сражения и будешь уверен в его результате. Ты подправляешь историю в свою пользу!
— Будущее можно прочитать из узоров Хаоса?
— В принципе да. Можно предсказать изменения энтропии и локализовать ее. Это, конечно, не скажет тебе, кто выйдет победителем из битвы, но определенно ответит, какие большие взрывы энергии произойдут в твоем мире и где распространиться огонь от этих взрывов. История имеет свои капризы, субинспектор. Время, личность, совпадение случайностей — все влияет на ее результат. Эти факторы мы назвали катализаторами событий. Если тебе удастся локализовать и разработать свою комбинацию катализаторов, ты сможешь управлять историей.
— И этим занимается Сарайя?
— Да. И Ра знают об этом. Они возлагают большие надежды на Оружие Хаоса, которое должно обеспечить им, в конечном счете, численное превосходство. Сарайя, не имея возможности организовать оборону такой молодой культуры, какой является ваша цивилизация, занялся исследованием катализаторов.
Вилдхейт отыскал на пульте регулятор поляризации и вернул фантастический вид звездному полю. Он стоял, всматриваясь в головокружительное зрелище сверкающих звезд. Девушка тоже не могла отвести от них своего взгляда. Она сохраняла полное спокойствие, в противоположность субинспектору, которого угнетала страшная перспектива сражения со всеми этими звездами. Спокойствие же Ветки основывалось на убеждении, что преимущество тысячи миллиардов звезд над одной не является той проблемой, о которой стоит беспокоиться. Именно в этот момент Вилдхейт задумался, почему Дабрия посчитал необходимым посвятить остаток своей жизни попыткам захватить власть над ясновидящими.
Внезапный спад напряжения звездного света привел к тому, что все трое одновременно глянули вверх. Недалеко от корабля возник строй огромных звездолетов. И тут же весь их корабль наполнился воем сирен. Касдей бросился к пульту управления. Он был на полпути, когда четыре огромных звездолета противника заслонили почти все звезды на экране.
— Что это? — крикнул Вилдхейт.
— Ра! На этот раз охотники. У нас нет ни лучей, ни снарядов, которые могли бы пробить их защиту.
Джегун и Асбель вбежали в рубку и уселись перед приборами.
— Думаю, что на этот раз, инспектор, они прилетели, чтобы застрелить меня, — крикнул Джегун, выдавив на своем лице кривую ухмылку.
Руки Касдея забегали по пульту управления. Мощный рев двигателей оглушил людей, но уже через мгновение он перешел в ультразвуковую фазу. Корабль содрогнулся, свет звезд погас. По коже людей пробежали мурашки. Несколько секунд спустя свет звезд появился вновь, но он исходил уже от других звезд. Однако огромные военные корабли были и здесь. Касдей снова послал свой корабль в прыжок, но когда они выскочили в нормальное пространство, то и там обнаружили охотников, изготовившихся к атаке. Они опять нырнули в континуум, и только тут Касдей позволил себе сказать пару слов по поводу случившегося.
— Сейчас ты видишь, инспектор, что я имел в виду, говоря о их успехах в делах освоения Хаоса. Они предсказывают наше появление с точностью до секунды, а позицию — до нескольких метров. В лучшем случае нам удастся прыгнуть еще раз. Но в конце концов нам все же придется попасть под огонь их орудий. Единственное, что нам сейчас осталось, это уйти в новую вселенную.
— Нет! — этот крик был первым словом, которое произнесла Ветка после долгого молчания, — разве вы не видите, что они только этого и ждут?
— Что такое? — Касдей непонимающе уставился на нее.
— Конечно, именно так! Это единственный путь для достижения ими победы: направить катализаторы Сарайя в далекое будущее, выполнить там уничтожение, а потом опять активизировать.
— Что может быть хуже уничтожения всех катализаторов одновременно? — руки Касдея неуверенно остановились над кнопками пульта управления. — У тебя есть более приемлемые предложения, девочка?
— У тебя на борту нет чего-нибудь такого, чем можно было бы уничтожить корабли врага там, в пространстве?
— Есть небольшое количество космических мин, которое вполне могут уничтожить эти корабли. Нужно только доставить их к ним. У мин нет двигателей, как у торпед. Но, конечно же, Ра не будут ждать, пока мы подлетим поближе и выпустим мины.
— Субинспектор Джим, — девушка обратилась к Вилдхейту. — Как мы можем воспользоваться этим оружием?
— Сколько времени необходимо для постановки этих мин в пространстве? — в свою очередь спросил Вилдхейт.
— У них имеются баллоны со сжатым газом, которые обеспечивают выпуск мин непосредственно с борта корабля. А нам нужна минута, чтобы выйти в точку, где должны появиться крейсеры Ра.
— Значит трудность заключается в том, чтобы появиться точно за одну минуту в точке согласно предсказаниям Хаоса. Это можно сделать, Ветка?
— Я могу провести на место, указанное узорами Хаоса, и дать координаты точки. Но чтобы Хаос остался в равновесии, необходимо остаться в таком положении не менее минуты.
— Но почему?
— Поскольку необходимо следовать предсказаниям Хаоса, мы должны там находиться. Если мы этого не сделаем, узор Хаоса изменит точку нашего выхода в пространство, и мы не попадем туда, куда нужно.
— Это превосходит возможности моего разума, — пожал плечами Вилдхейт. — Однако, нам ничего не остается делать, как поверить тебе на слово, Ветка. Как, Касдей?
— Очень большой риск, — покачал головой Касдей. — Если девушка ошибается, и мы будем торчать там целую минуту, это будет равносильно смертному приговору.
— Я не могу ошибаться, идиот! — голос Ветки был спокоен. Однако Вилдхейт заметил на ее лице появление необычайно гневного выражения. Он не мог решить, была ли это обида на недоверие к ее способности или Касдей дотронулся до какой-то другой болевой точки. Опасаясь, чтобы это не произошло во второй раз, он перехватил инициативу в разговоре.
— Джегун! Необходимо срочно активировать мины! — приказал он. — Сообщи нам, как только закончишь работу. Касдей, установи время, согласно указаниям Ветки. Ветка, как только Джегун будет готов, дай нам координаты!
— Зачем действовать так категорично?
Касдей все еще пребывал в нерешительности.
— Какой толк от катализатора, если он не влияет на реакцию? Мы сейчас не в состоянии ответить огнем на огонь, но можем повлиять Хаосом ни Хаос!
Когда Ветка отдала приказ, звезды вспыхнули на экранах внешнего обзора, но больших кораблей Ра еще не было, Джегун, согласно команде, выпустил серию мин. Было отчетливо видно, как они мчались вперед, оставляя за собой струи замерзшего газа. Потом все стало тихо. Контрольное время истекло, но ничего не произошло.
Разочарованный Касдей медленно наливался гневом.
— Разве я не говорил, что это ошибка? Теперь мы даже не знаем, когда они нападут на нас!
— А может быть, наши действия вынудили их совершить дополнительный прыжок в пространство? — спокойно спросила Ветка.
— Что??? — Касдей замахнулся, намереваясь ударить ее по лицу. Девушка неуловимым движением парировала удар и вывернула ему руку. Не ясно, чем бы все это кончилось, но тут на экранах возникли гигантские звездолеты противника.
Одновременно с этим начались взрывы. Все корабли взрывались такими яркими цветами огня, что компьютер вынужден был пригасить изображение на экранах.
Прошло почти две минуты, пока снова можно было смотреть на звезды. От вражеской эскадры осталась чудовищная груда металла, беспорядочно вращающаяся по невообразимым орбитам.
— Уходим отсюда!
Асбель занял место за пультом управления. Касдей, бледный и хмурый, молча нянчил больную руку и яростно пожирал глазами невероятно спокойную Ветку.
— Ты, паршивая сучка! — наконец смог он выдавить из себя. — Зачем ты это сделала?
— А ты думал, что я буду стоять и ждать, пока ты ударишь меня? Так вот, заруби себе на носу, что я знаю наперед все твои действия, еще до того, как ты только думаешь их предпринять! Если еще раз ты или кто-нибудь из твоих дружков будут намереваться сделать что-то подобное, я просто убью его!
— Что? Что ты себе воображаешь? Ты!.. — Касдей не верил своим ушам. Он был ошарашен заявлением этой девчонки. — Ты еще не знаешь, какая судьба ждет тебя, паршивая?..
— Он поднял здоровую руку и только тут заметил, что ствол лучемета, который сжимал в своей руке, направлен ему прямо в живот.
— Хватит! — крикнул субинспектор. — Разве нам мало тех врагов! — он махнул рукой в сторону экранов. — Я не осуждаю тебя, Ветка. Однако учти, что нам нужны союзники в борьбе с Ра. Понятно? А теперь, Джегун, помоги мне. Нужно зафиксировать руку Касдея.
— Ты командуешь на моем корабле? — закричал Касдей.
— Не потому что мне хочется этого. Если между нами начнутся разногласия, мы погибнем, разве тебе это не ясно?
— На каком основании ты считаешь, что можешь командовать здесь? — не унимался Касдей.
— Послушай, что я скажу. Ветка и я в течение нескольких часов уничтожили столько звездолетов Ра, сколько ты не смог сделать за все семьдесят веков своей с нами борьбы! Разве это не довод?
— Да, но…
— Если оставить тебе полную свободу действий, то ты еще семь тысяч лет будешь убегать от них, но учти, в конечном счете тебя все же догонит смерть. А я не могу и не хочу позволить такую потерю времени. Ты сам предложил объединить наши усилия. Я согласился, но при этом я ставлю сейчас условие: пока работа не будет выполнена, все приказы буду отдавать я. Потом вы сможете пойти своим путем аж до самого ада, в таком темпе, в каком тебе захочется. Но сейчас это решаю я!
Касдей криво улыбнулся. Он чувствовал боль в плече и не был настроен спорить.
— Хорошо. Будь по-твоему. Только пускай эта дура не путается у меня под ногами. В противном случае, я покажу ей некоторые приемчики, предугадать которые она не сможет.
Вилдхейт краем глаза заметил что Ветка напряглась, готовая прыгнуть как тигрица. Но внезапно она застыла на месте, как памятник, предугадав намерения субинспектора пустить в ход ампулу с газом.
Она повернулась и посмотрела на него глазами, полными гнева и ярости.
— Да, это относится к тебе, Ветка, — Вилдхейт был бескомпромиссен. — Может быть, мы все и не идеально подходим друг другу, но в данном случае у нас единственная цель — уничтожить это проклятое оружие Хаоса. И я верю в то, что не позволю кому-нибудь стоять у меня на пути. Можно ли установить связь с Землей? — обратился он к Асбелю.
— Никакой возможности. Через границу континуума ничто не может пробиться! Связь можно восстановить, как только мы вернемся в космос. А что случилось?
— Сарайя создал эту нашу общность катализаторов и, я думаю, он знает, как нас можно использовать. Сложность заключается в том, что он забыл нам это сказать. Даже при самом буйном воображении трудно уловить смысл в вызове, обращенном целой вселенной, располагая всего одним единственным оружием, хотя и столь эффективным… «А настолько ли мы эффективны???» — подумал про себя Вилдхейт, но вслух продолжал: — Поэтому необходимо как можно скорее узнать, что задумал Сарайя.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
11
— Прокляты?
— В переносном смысле. Реальность была еще более мрачной. Экипажи кораблей, проходящих через границу вселенной, решили очень важный вопрос: сохранить человеческую расу перед лицом сокращающейся вселенной. Они делали это, сея разум в новой вселенной. И, как я говорил, деятельность эта длилась довольно долго. Но вот, среди Ра произошла смена настроений. Внезапно оказалось, что речь идет уже не о поддержании жизни человека, а о существовании самих Ра!
— Чисто человеческая реакция!
— Которая привела к непредвиденным последствиям. По мере того, как сокращалась старая вселенная, целые Галактики начали сливаться в единое целое. Границы десятков тысяч населенных миров стирались. Время исчерпывалось. Что же делали экипажи кораблей, проложивших путь в новую вселенную? Массовое пересечение границы вселенных было еще невозможно и, оказалось, что в действительности эти экипажи жертвовали всю новую вселенную не Ра, а новой человеческой расе. Ситуация породила явление, которое назвали Большим Гневом. Экипажи кораблей, исследующих новую вселенную, внезапно подверглись уничтожению. И только некоторым удалось спастись.
Мы были одними из них. Чтобы выжить, нам пришлось бежать в эту новую вселенную.
— Когда же это произошло?
— Около трех тысяч лет перед началом эры, когда начала фиксироваться ваша история. Когда возник Большой Гнев, мы работали впятером, основывая шумерские города-государства.
— Но это было около семи тысяч лет назад! — вскричал Вилдхейт. — Значит, вы бессмертны?
— Да. Имей в виду то, что пересечение границы требует пересечения барьера скорости света, а не как при ваших прыжках в подпространстве, когда вы обходите этот барьер. Поэтому все корабли, проходящие через границу, летают со скоростью света. Итак, нас преследовали и гнали. И мы, люди без дома, были готовы на единственный поступок, который наши преследователи не могли даже представить.
— Что же это?
— Изменения времени. Наше субъективное ощущение времени при 99 процентах скорости света претерпевает существенное изменение. Прошло семьдесят веков, а мы постарели всего на тридцать земных лет. Наши преследователи, имея в своем времени семьи, детей, не рискнули отрываться от них во времени.
— Но ведь все они давно уже мертвы! И не могут дотянуться до вас!
— Большой Гнев был так силен, что даже потомки тех Ра возненавидели нас. Мы каждое столетие наведываемся домой, рассчитывая на то, что о нас уже забыли. И каждый раз нас встречала ненависть и мы вынуждены были опять скрываться в будущем. И это одна из причин, по которой мы вынуждены были объединиться, субинспектор. После семи тысяч лет гонений бессмертие измучило нас.
— Сарайя принадлежал экипажу, который выжил?
— Сарайя, Дабрия, Селемия, Этхан и Асбель. Мы разные, но у всех одна цель. Большой Гнев изгнал их, но все это время они неустанно продолжали выполнять свой долг — заботясь о молодой цивилизации. Мне кажется, что эти дела придали смысл их изувеченным жизням. Они по очереди оседали в столетиях, чтобы остаток жизни провести в нормальном темпе жизни. Разве что Дабрия и Сарайя остались.
— Почему ты считаешь, что Сарайя не знает, что происходит?
— Мы продолжаем полеты в старую вселенную, а он этого не делает. Произошли большие перемены, а он этого не знает, не осознает.
— Какие перемены?
— Ра усовершенствовали технику Хаоса. Она теперь может угадывать наши действия на столетие вперед. Из-за изменения времени можно ожидать нападения их космического флота. Но в конечном итоге зло не в этом.
— А в чем же?
— Сарайя не знает самого главного. Ра, наконец-то, решили проблему массового перехода через континуум. Путешествие в ваш мир стало для них реальностью. И что же они находят здесь? Вооруженную до зубов галактическую Федерацию, занимающую большинство пригодных для жизни планет в пределах одной Галактики и готовую двинуться в другие. Словом, сильного противника, который является хозяином вселенной, испокон веку предназначенной для Ра.
— Значит Большой Гнев вспыхивал с новой силой. И поэтому Ра применили Оружие Хаоса против Федерации?
— Да. Это политика ослабления вашей цивилизации. С точки зрения доставки вооруженных сил, Ра еще не готовы к проведению в космосе звездной длительной войны с Федерацией. Они начнут активные действия только тогда, когда ваша система начнет трещать по швам.
— Одна вещь заставляет усомниться в ваших словах, — заявил Вилдхейт. — В нашей вселенной, человек, как раса, живет только в одной Галактике, составляющей ничтожную песчинку в целостности вселенной. Разве в ней не нашлось бы еще места для Ра?
— Субинспектор, технические проблемы межзвездных полетов уже решены. Федеральные космические корабли начинают, пока еще робко, проникать в межгалактическое пространство, не так ли? Представь себе, в каком фантастическом темпе может развиваться человечество при неограниченном жизненном пространстве и возможностях! Занимая только вчера всего один мир, сегодня уже в его власти более сотни, а через сто лет их потребуется уже тысяча. Через же два столетия человечество будет жить на миллионах планет. Ты хочешь утверждать, что через пятьсот лет места хватит в этой вселенной и для нас и для вас?
— Ты прав, Касдей. Однако, как Сарайя может думать, что их удастся удержать?
— Допустим, ты отработаешь тактику сражения, имея доступ к данным, списанным с будущей истории. Ты создашь план сражения и будешь уверен в его результате. Ты подправляешь историю в свою пользу!
— Будущее можно прочитать из узоров Хаоса?
— В принципе да. Можно предсказать изменения энтропии и локализовать ее. Это, конечно, не скажет тебе, кто выйдет победителем из битвы, но определенно ответит, какие большие взрывы энергии произойдут в твоем мире и где распространиться огонь от этих взрывов. История имеет свои капризы, субинспектор. Время, личность, совпадение случайностей — все влияет на ее результат. Эти факторы мы назвали катализаторами событий. Если тебе удастся локализовать и разработать свою комбинацию катализаторов, ты сможешь управлять историей.
— И этим занимается Сарайя?
— Да. И Ра знают об этом. Они возлагают большие надежды на Оружие Хаоса, которое должно обеспечить им, в конечном счете, численное превосходство. Сарайя, не имея возможности организовать оборону такой молодой культуры, какой является ваша цивилизация, занялся исследованием катализаторов.
Вилдхейт отыскал на пульте регулятор поляризации и вернул фантастический вид звездному полю. Он стоял, всматриваясь в головокружительное зрелище сверкающих звезд. Девушка тоже не могла отвести от них своего взгляда. Она сохраняла полное спокойствие, в противоположность субинспектору, которого угнетала страшная перспектива сражения со всеми этими звездами. Спокойствие же Ветки основывалось на убеждении, что преимущество тысячи миллиардов звезд над одной не является той проблемой, о которой стоит беспокоиться. Именно в этот момент Вилдхейт задумался, почему Дабрия посчитал необходимым посвятить остаток своей жизни попыткам захватить власть над ясновидящими.
Внезапный спад напряжения звездного света привел к тому, что все трое одновременно глянули вверх. Недалеко от корабля возник строй огромных звездолетов. И тут же весь их корабль наполнился воем сирен. Касдей бросился к пульту управления. Он был на полпути, когда четыре огромных звездолета противника заслонили почти все звезды на экране.
— Что это? — крикнул Вилдхейт.
— Ра! На этот раз охотники. У нас нет ни лучей, ни снарядов, которые могли бы пробить их защиту.
Джегун и Асбель вбежали в рубку и уселись перед приборами.
— Думаю, что на этот раз, инспектор, они прилетели, чтобы застрелить меня, — крикнул Джегун, выдавив на своем лице кривую ухмылку.
Руки Касдея забегали по пульту управления. Мощный рев двигателей оглушил людей, но уже через мгновение он перешел в ультразвуковую фазу. Корабль содрогнулся, свет звезд погас. По коже людей пробежали мурашки. Несколько секунд спустя свет звезд появился вновь, но он исходил уже от других звезд. Однако огромные военные корабли были и здесь. Касдей снова послал свой корабль в прыжок, но когда они выскочили в нормальное пространство, то и там обнаружили охотников, изготовившихся к атаке. Они опять нырнули в континуум, и только тут Касдей позволил себе сказать пару слов по поводу случившегося.
— Сейчас ты видишь, инспектор, что я имел в виду, говоря о их успехах в делах освоения Хаоса. Они предсказывают наше появление с точностью до секунды, а позицию — до нескольких метров. В лучшем случае нам удастся прыгнуть еще раз. Но в конце концов нам все же придется попасть под огонь их орудий. Единственное, что нам сейчас осталось, это уйти в новую вселенную.
— Нет! — этот крик был первым словом, которое произнесла Ветка после долгого молчания, — разве вы не видите, что они только этого и ждут?
— Что такое? — Касдей непонимающе уставился на нее.
— Конечно, именно так! Это единственный путь для достижения ими победы: направить катализаторы Сарайя в далекое будущее, выполнить там уничтожение, а потом опять активизировать.
— Что может быть хуже уничтожения всех катализаторов одновременно? — руки Касдея неуверенно остановились над кнопками пульта управления. — У тебя есть более приемлемые предложения, девочка?
— У тебя на борту нет чего-нибудь такого, чем можно было бы уничтожить корабли врага там, в пространстве?
— Есть небольшое количество космических мин, которое вполне могут уничтожить эти корабли. Нужно только доставить их к ним. У мин нет двигателей, как у торпед. Но, конечно же, Ра не будут ждать, пока мы подлетим поближе и выпустим мины.
— Субинспектор Джим, — девушка обратилась к Вилдхейту. — Как мы можем воспользоваться этим оружием?
— Сколько времени необходимо для постановки этих мин в пространстве? — в свою очередь спросил Вилдхейт.
— У них имеются баллоны со сжатым газом, которые обеспечивают выпуск мин непосредственно с борта корабля. А нам нужна минута, чтобы выйти в точку, где должны появиться крейсеры Ра.
— Значит трудность заключается в том, чтобы появиться точно за одну минуту в точке согласно предсказаниям Хаоса. Это можно сделать, Ветка?
— Я могу провести на место, указанное узорами Хаоса, и дать координаты точки. Но чтобы Хаос остался в равновесии, необходимо остаться в таком положении не менее минуты.
— Но почему?
— Поскольку необходимо следовать предсказаниям Хаоса, мы должны там находиться. Если мы этого не сделаем, узор Хаоса изменит точку нашего выхода в пространство, и мы не попадем туда, куда нужно.
— Это превосходит возможности моего разума, — пожал плечами Вилдхейт. — Однако, нам ничего не остается делать, как поверить тебе на слово, Ветка. Как, Касдей?
— Очень большой риск, — покачал головой Касдей. — Если девушка ошибается, и мы будем торчать там целую минуту, это будет равносильно смертному приговору.
— Я не могу ошибаться, идиот! — голос Ветки был спокоен. Однако Вилдхейт заметил на ее лице появление необычайно гневного выражения. Он не мог решить, была ли это обида на недоверие к ее способности или Касдей дотронулся до какой-то другой болевой точки. Опасаясь, чтобы это не произошло во второй раз, он перехватил инициативу в разговоре.
— Джегун! Необходимо срочно активировать мины! — приказал он. — Сообщи нам, как только закончишь работу. Касдей, установи время, согласно указаниям Ветки. Ветка, как только Джегун будет готов, дай нам координаты!
— Зачем действовать так категорично?
Касдей все еще пребывал в нерешительности.
— Какой толк от катализатора, если он не влияет на реакцию? Мы сейчас не в состоянии ответить огнем на огонь, но можем повлиять Хаосом ни Хаос!
Когда Ветка отдала приказ, звезды вспыхнули на экранах внешнего обзора, но больших кораблей Ра еще не было, Джегун, согласно команде, выпустил серию мин. Было отчетливо видно, как они мчались вперед, оставляя за собой струи замерзшего газа. Потом все стало тихо. Контрольное время истекло, но ничего не произошло.
Разочарованный Касдей медленно наливался гневом.
— Разве я не говорил, что это ошибка? Теперь мы даже не знаем, когда они нападут на нас!
— А может быть, наши действия вынудили их совершить дополнительный прыжок в пространство? — спокойно спросила Ветка.
— Что??? — Касдей замахнулся, намереваясь ударить ее по лицу. Девушка неуловимым движением парировала удар и вывернула ему руку. Не ясно, чем бы все это кончилось, но тут на экранах возникли гигантские звездолеты противника.
Одновременно с этим начались взрывы. Все корабли взрывались такими яркими цветами огня, что компьютер вынужден был пригасить изображение на экранах.
Прошло почти две минуты, пока снова можно было смотреть на звезды. От вражеской эскадры осталась чудовищная груда металла, беспорядочно вращающаяся по невообразимым орбитам.
— Уходим отсюда!
Асбель занял место за пультом управления. Касдей, бледный и хмурый, молча нянчил больную руку и яростно пожирал глазами невероятно спокойную Ветку.
— Ты, паршивая сучка! — наконец смог он выдавить из себя. — Зачем ты это сделала?
— А ты думал, что я буду стоять и ждать, пока ты ударишь меня? Так вот, заруби себе на носу, что я знаю наперед все твои действия, еще до того, как ты только думаешь их предпринять! Если еще раз ты или кто-нибудь из твоих дружков будут намереваться сделать что-то подобное, я просто убью его!
— Что? Что ты себе воображаешь? Ты!.. — Касдей не верил своим ушам. Он был ошарашен заявлением этой девчонки. — Ты еще не знаешь, какая судьба ждет тебя, паршивая?..
— Он поднял здоровую руку и только тут заметил, что ствол лучемета, который сжимал в своей руке, направлен ему прямо в живот.
— Хватит! — крикнул субинспектор. — Разве нам мало тех врагов! — он махнул рукой в сторону экранов. — Я не осуждаю тебя, Ветка. Однако учти, что нам нужны союзники в борьбе с Ра. Понятно? А теперь, Джегун, помоги мне. Нужно зафиксировать руку Касдея.
— Ты командуешь на моем корабле? — закричал Касдей.
— Не потому что мне хочется этого. Если между нами начнутся разногласия, мы погибнем, разве тебе это не ясно?
— На каком основании ты считаешь, что можешь командовать здесь? — не унимался Касдей.
— Послушай, что я скажу. Ветка и я в течение нескольких часов уничтожили столько звездолетов Ра, сколько ты не смог сделать за все семьдесят веков своей с нами борьбы! Разве это не довод?
— Да, но…
— Если оставить тебе полную свободу действий, то ты еще семь тысяч лет будешь убегать от них, но учти, в конечном счете тебя все же догонит смерть. А я не могу и не хочу позволить такую потерю времени. Ты сам предложил объединить наши усилия. Я согласился, но при этом я ставлю сейчас условие: пока работа не будет выполнена, все приказы буду отдавать я. Потом вы сможете пойти своим путем аж до самого ада, в таком темпе, в каком тебе захочется. Но сейчас это решаю я!
Касдей криво улыбнулся. Он чувствовал боль в плече и не был настроен спорить.
— Хорошо. Будь по-твоему. Только пускай эта дура не путается у меня под ногами. В противном случае, я покажу ей некоторые приемчики, предугадать которые она не сможет.
Вилдхейт краем глаза заметил что Ветка напряглась, готовая прыгнуть как тигрица. Но внезапно она застыла на месте, как памятник, предугадав намерения субинспектора пустить в ход ампулу с газом.
Она повернулась и посмотрела на него глазами, полными гнева и ярости.
— Да, это относится к тебе, Ветка, — Вилдхейт был бескомпромиссен. — Может быть, мы все и не идеально подходим друг другу, но в данном случае у нас единственная цель — уничтожить это проклятое оружие Хаоса. И я верю в то, что не позволю кому-нибудь стоять у меня на пути. Можно ли установить связь с Землей? — обратился он к Асбелю.
— Никакой возможности. Через границу континуума ничто не может пробиться! Связь можно восстановить, как только мы вернемся в космос. А что случилось?
— Сарайя создал эту нашу общность катализаторов и, я думаю, он знает, как нас можно использовать. Сложность заключается в том, что он забыл нам это сказать. Даже при самом буйном воображении трудно уловить смысл в вызове, обращенном целой вселенной, располагая всего одним единственным оружием, хотя и столь эффективным… «А настолько ли мы эффективны???» — подумал про себя Вилдхейт, но вслух продолжал: — Поэтому необходимо как можно скорее узнать, что задумал Сарайя.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
11
— У меня телепатическая связь с Таллатхом. Субинспектор Ховер хочет поговорить с тобой, но перед этим я хотел бы сказать пару слов Таллатху.
Вилдхейт, разбуженный, встал с койки и зажег свет в каюте. Глянул на часы чисто рефлекторно, хотя уже готовил свой мозг к связи.
— В чем дело, Коул?
— То, к чему то готовишься, пугает даже нас, Богов!
— Я ни к чему не готовлюсь. Но прошу, говори дальше.
— Такой катаклизм уже был. Многие из нас не выдержали такого испытания. Когда дело касается изменения вселенной, даже измерения меняются, искажаются формы. Многие из нас погибли во время необычайных бурь, которые даже мы не могли понять.
— Оставь космологию, которая не поддается моему пониманию. Что тебе нужно от меня?
— Вопрос касается того, что ты ждешь от меня. В этом измерении ты являешься моим верным и любимым кормильцем. В награду за это я стараюсь время от времени спасать тебя от ошибок, допущенных из-за твоей же глупости. Однако то, во что ты сейчас влезаешь, превышает все мои возможности. Я не смогу помочь тебе там, где ты сможешь оказаться!
— Другими словами, когда дорога станет уж слишком ухабистой, я должен буду рассчитывать только на себя?
— Это верная интерпретация моей мысли. Люди в своей короткой одномерной жизни гордятся возможностью умереть. Я не могу так поступать, я бессмертен, и у меня сложное строение личности. Во избежание потерь я покину тебя, но ты получишь кое-что взамен. Ты можешь вызывать меня в ситуациях, не являющихся смертельными.
— Благодарю. Когда же ты уйдешь?
— Я останусь с тобой до последнего момента. Когда ты поймешь, что меня уже нет, то знай, что надвигается гибель. Сейчас, когда я поговорил с тобой, я начинаю связь с субинспектором Ховером.
— Джим, слава Богу, ты живой! — голос Ховера исходил из уст Вилдхейта. — Дьявольски тяжело уговорить Таллатха выйти на связь. Как он упирался, говоря, что это очень опасно!
— Он не обманывал тебя, Гесс. Как твои ноги?
— Они о'кей. Вчера пробежали целую милю!
— Поздравляю. Уже назначили дату операции?
— О, мой Бог.
— В чем дело, Гесс?
— Джим, как ты думаешь, сколько времени прошло с момента нашего последнего разговора?
— Когда мы установили с тобой контакт, я был на спасательной шлюпке, после старта с корабля рхакья. Думаю, что-то около тридцати часов объективного времени.
— Джим, дружище, выслушай меня внимательно! Тот разговор происходил почти двадцать восемь месяцев тому назад!
— В таком случае ноги уже при тебе?
— Конечно! Что же с тобой случилось?
— Понимаешь, я попал к типам, которые довольно бесцеремонно обращаются со скоростью света. Думаю, что некоторые маневры, совершенные ими, и вызвали такое временное искажение.
— Не понимаю! Где ты сейчас находишься?
— Ты не поверишь в это, Гесс.
— А ты попробуй расскажи.
— Мы находимся в совершенно новой вселенной. Мы — это я и девчонка, которая предсказывает Хаос, а также симбиот, готовый сложить свои полномочия, и пять типов, которые определили возникновение нашей цивилизации.
— Да, ты прав, я не могу поверить в такую белиберду. Хотя…
— Хотя что?
— Хотя Сарайя стоит возле меня и на все, о чем ты говоришь, кивает головой.
— Он-то понимает. Ведь именно он втравил меня в это. Спроси-ка у него, что еще предусмотрено в этом представлении?
Кто-то громко постучал в дверь каюты.
— Подожди, Гесс. Кто-то стучится.
За дверью стоял Гадрели. По его лицу стекал пот.
— Инспектор! Ра выстраиваются для массированной атаки. В пространстве появилось больше тысячи их кораблей. Касдей хочет видеть тебя.
— Сейчас иду, — ответил Вилдхейт.
— Так скажи Сарайе, что Ра начинают нападение.
— Что за нападение? Какие Ра?
— Потом! Скажи, и только. Он поймет!
— Хорошо. Он стал ругаться на чем свет стоит. Подожди, он говорит, что не надеялся на такие действия с их стороны. Перепрыгнув границу между вселенными, они могут вызвать катастрофу. Ты понимаешь это, Джим?
— Очень хорошо.
— Он говорит, что нужно немедленно уничтожить Оружие Хаоса. И спрашивает, ты сможешь это сделать?
— Не знаю, но попытаюсь.
— Сарайя говорит, что это не то слово — «попытаюсь». Надо действовать, и решительно!
— Если это в человеческих силах, то я сделаю!
— Отлично. Таллатх начинает нервничать, я прерываю связь. Береги себя, Джим.
Все собрались в рубке. Светились экраны мониторов, хотя и без них можно было заметить через иллюминаторы огромное количество ярких огоньков двигающихся на фоне неподвижных звезд. Предварительная оценка Гадрели оказалась заниженной, поскольку тысяча превратилась сейчас в десятки тысяч, а уже через секунду — в сотни тысяч. Огоньки роились в пространстве словно осы, двигаясь в направлении своей земли обетованной.
Экраны демонстрировали увеличенный и более зловещий вид эскадры. Между ничем не выделяющимися кораблями, которые Вилдхейт опознал как транспортники, летели также многочисленные грозно выглядевшие корабли с вооружением. Это были военные крейсеры. Во главе каждой армады летели огромные боевые звездолеты, от одного такого только чудом увернулся Касдей. Количество вражеских кораблей уже сравнялось с силами Космических Войск Федерации, но конца пока не было видно.
— Это что, в движение пришла вся вселенная? — прошептал Вилдхейт. В его голосе звучала грустная нота.
— Не те масштабы, инспектор, — отозвался Касдей с хмурым выражением на лице. — Это всего-навсего силы пяти звездных систем. В Галактике существует сто тысяч обитаемых звездных систем, во вселенной, по крайней мере, сто миллиардов галактик! Перед нами лишь ничтожная крупица Ра.
— И они боятся Федерации!
— Их корабли не имеют баз в вашей вселенной. И даже если они создадут свои колонии у вас, то задача будет: как обеспечить их население предметами первой необходимости, а не тем, как взять у них что-то. Не забывай, что только некоторые из этих кораблей оснащены настолько хорошо, что могут пролететь между вселенными и вернуться назад. Логически рассуждая, они оказались в невыгодном положении. Корабли Федерации могут атаковать их и, вернувшись на свои базы, пополнить запасы. Ра же должны возить с собой все. Для того, чтобы основать технически развитую колонию, необходимо потратить лет двадцать и не рассчитывать на чью-либо помощь. Поэтому часть флота заведомо списывается на потери. Ее задача захватить плацдарм и, конечно же, удержать его.
Вилдхейт повернулся к мониторам, пытаясь связать вид вооруженных мощных кораблей с рассказом Касдея, считавшего их обреченными на гибель. Он признал, что разница во взглядах могла происходить из-за чуждости их происхождения, однако, здравый смысл сводил с ума при виде беспрерывного золотого потока кораблей, который тек, казалось, из бесконечности.
— Где находится Оружие Хаоса? — спросил он.
— Оно временно помещено где-то на границе вселенных, что ты намереваешься предпринять?
— Я хочу ликвидировать его!
— Ты так же ошибаешься, как и твоя баба.
— Почему? Разве это невозможно?
— Не торопись с решением, пока не увидишь его. Мне кажется, что и ты не представляешь себе его размеры. Это оружие высасывает звезду как ты яйцо! Чтобы послать луч энергии, Ра создали кольцо из черных дыр — каждая массой в два раза больше массы солнца. Когда Оружие начинает действовать, то происходит изменение числа «пи» на протяжении пяти световых лет.
— И все же, нужно попытаться. Если эта армада попадет в нашу вселенную, то и Оружие Хаоса будет функционировать, тогда Ра обязательно победят.
— Почему?
— Ты можешь себе представить более убийственную комбинацию, чем уничтожение такого флота вместе с Оружием? Когда мы доберемся до границ вселенных, можно будет вызвать небольшие катастрофы в определенных местах и тогда…
— Твои слова свидетельствуют о хороших знаниях. Ты удивляешь меня, поскольку до сих пор твои знания о Хаосе были, мягко говоря, поверхностными.
— У меня запоздалая реакция, — улыбнулся Вилдхейт, не желая вдаваться в подробности. — Атака уже началась?
— Спроси у своей прорицательницы. Она ведь очень хорошо знает будущее.
— Откуда такая уверенность?
— Инспектор, я видел, как она остановилась, едва ты подумал о том, чтобы достать оружие. Ты даже мускулом не успел вздрогнуть, а она уже знала твои намерения.
— Ветка!
— Узоры меняются очень стремительно. И я не могу описать это словами. Знаю только, что грядет катастрофа. Но еще есть время для нападения на Оружие Хаоса, так как нет изменения энтропии. Думаю, что есть смысл попробовать.
Вилдхейт, разбуженный, встал с койки и зажег свет в каюте. Глянул на часы чисто рефлекторно, хотя уже готовил свой мозг к связи.
— В чем дело, Коул?
— То, к чему то готовишься, пугает даже нас, Богов!
— Я ни к чему не готовлюсь. Но прошу, говори дальше.
— Такой катаклизм уже был. Многие из нас не выдержали такого испытания. Когда дело касается изменения вселенной, даже измерения меняются, искажаются формы. Многие из нас погибли во время необычайных бурь, которые даже мы не могли понять.
— Оставь космологию, которая не поддается моему пониманию. Что тебе нужно от меня?
— Вопрос касается того, что ты ждешь от меня. В этом измерении ты являешься моим верным и любимым кормильцем. В награду за это я стараюсь время от времени спасать тебя от ошибок, допущенных из-за твоей же глупости. Однако то, во что ты сейчас влезаешь, превышает все мои возможности. Я не смогу помочь тебе там, где ты сможешь оказаться!
— Другими словами, когда дорога станет уж слишком ухабистой, я должен буду рассчитывать только на себя?
— Это верная интерпретация моей мысли. Люди в своей короткой одномерной жизни гордятся возможностью умереть. Я не могу так поступать, я бессмертен, и у меня сложное строение личности. Во избежание потерь я покину тебя, но ты получишь кое-что взамен. Ты можешь вызывать меня в ситуациях, не являющихся смертельными.
— Благодарю. Когда же ты уйдешь?
— Я останусь с тобой до последнего момента. Когда ты поймешь, что меня уже нет, то знай, что надвигается гибель. Сейчас, когда я поговорил с тобой, я начинаю связь с субинспектором Ховером.
— Джим, слава Богу, ты живой! — голос Ховера исходил из уст Вилдхейта. — Дьявольски тяжело уговорить Таллатха выйти на связь. Как он упирался, говоря, что это очень опасно!
— Он не обманывал тебя, Гесс. Как твои ноги?
— Они о'кей. Вчера пробежали целую милю!
— Поздравляю. Уже назначили дату операции?
— О, мой Бог.
— В чем дело, Гесс?
— Джим, как ты думаешь, сколько времени прошло с момента нашего последнего разговора?
— Когда мы установили с тобой контакт, я был на спасательной шлюпке, после старта с корабля рхакья. Думаю, что-то около тридцати часов объективного времени.
— Джим, дружище, выслушай меня внимательно! Тот разговор происходил почти двадцать восемь месяцев тому назад!
— В таком случае ноги уже при тебе?
— Конечно! Что же с тобой случилось?
— Понимаешь, я попал к типам, которые довольно бесцеремонно обращаются со скоростью света. Думаю, что некоторые маневры, совершенные ими, и вызвали такое временное искажение.
— Не понимаю! Где ты сейчас находишься?
— Ты не поверишь в это, Гесс.
— А ты попробуй расскажи.
— Мы находимся в совершенно новой вселенной. Мы — это я и девчонка, которая предсказывает Хаос, а также симбиот, готовый сложить свои полномочия, и пять типов, которые определили возникновение нашей цивилизации.
— Да, ты прав, я не могу поверить в такую белиберду. Хотя…
— Хотя что?
— Хотя Сарайя стоит возле меня и на все, о чем ты говоришь, кивает головой.
— Он-то понимает. Ведь именно он втравил меня в это. Спроси-ка у него, что еще предусмотрено в этом представлении?
Кто-то громко постучал в дверь каюты.
— Подожди, Гесс. Кто-то стучится.
За дверью стоял Гадрели. По его лицу стекал пот.
— Инспектор! Ра выстраиваются для массированной атаки. В пространстве появилось больше тысячи их кораблей. Касдей хочет видеть тебя.
— Сейчас иду, — ответил Вилдхейт.
— Так скажи Сарайе, что Ра начинают нападение.
— Что за нападение? Какие Ра?
— Потом! Скажи, и только. Он поймет!
— Хорошо. Он стал ругаться на чем свет стоит. Подожди, он говорит, что не надеялся на такие действия с их стороны. Перепрыгнув границу между вселенными, они могут вызвать катастрофу. Ты понимаешь это, Джим?
— Очень хорошо.
— Он говорит, что нужно немедленно уничтожить Оружие Хаоса. И спрашивает, ты сможешь это сделать?
— Не знаю, но попытаюсь.
— Сарайя говорит, что это не то слово — «попытаюсь». Надо действовать, и решительно!
— Если это в человеческих силах, то я сделаю!
— Отлично. Таллатх начинает нервничать, я прерываю связь. Береги себя, Джим.
Все собрались в рубке. Светились экраны мониторов, хотя и без них можно было заметить через иллюминаторы огромное количество ярких огоньков двигающихся на фоне неподвижных звезд. Предварительная оценка Гадрели оказалась заниженной, поскольку тысяча превратилась сейчас в десятки тысяч, а уже через секунду — в сотни тысяч. Огоньки роились в пространстве словно осы, двигаясь в направлении своей земли обетованной.
Экраны демонстрировали увеличенный и более зловещий вид эскадры. Между ничем не выделяющимися кораблями, которые Вилдхейт опознал как транспортники, летели также многочисленные грозно выглядевшие корабли с вооружением. Это были военные крейсеры. Во главе каждой армады летели огромные боевые звездолеты, от одного такого только чудом увернулся Касдей. Количество вражеских кораблей уже сравнялось с силами Космических Войск Федерации, но конца пока не было видно.
— Это что, в движение пришла вся вселенная? — прошептал Вилдхейт. В его голосе звучала грустная нота.
— Не те масштабы, инспектор, — отозвался Касдей с хмурым выражением на лице. — Это всего-навсего силы пяти звездных систем. В Галактике существует сто тысяч обитаемых звездных систем, во вселенной, по крайней мере, сто миллиардов галактик! Перед нами лишь ничтожная крупица Ра.
— И они боятся Федерации!
— Их корабли не имеют баз в вашей вселенной. И даже если они создадут свои колонии у вас, то задача будет: как обеспечить их население предметами первой необходимости, а не тем, как взять у них что-то. Не забывай, что только некоторые из этих кораблей оснащены настолько хорошо, что могут пролететь между вселенными и вернуться назад. Логически рассуждая, они оказались в невыгодном положении. Корабли Федерации могут атаковать их и, вернувшись на свои базы, пополнить запасы. Ра же должны возить с собой все. Для того, чтобы основать технически развитую колонию, необходимо потратить лет двадцать и не рассчитывать на чью-либо помощь. Поэтому часть флота заведомо списывается на потери. Ее задача захватить плацдарм и, конечно же, удержать его.
Вилдхейт повернулся к мониторам, пытаясь связать вид вооруженных мощных кораблей с рассказом Касдея, считавшего их обреченными на гибель. Он признал, что разница во взглядах могла происходить из-за чуждости их происхождения, однако, здравый смысл сводил с ума при виде беспрерывного золотого потока кораблей, который тек, казалось, из бесконечности.
— Где находится Оружие Хаоса? — спросил он.
— Оно временно помещено где-то на границе вселенных, что ты намереваешься предпринять?
— Я хочу ликвидировать его!
— Ты так же ошибаешься, как и твоя баба.
— Почему? Разве это невозможно?
— Не торопись с решением, пока не увидишь его. Мне кажется, что и ты не представляешь себе его размеры. Это оружие высасывает звезду как ты яйцо! Чтобы послать луч энергии, Ра создали кольцо из черных дыр — каждая массой в два раза больше массы солнца. Когда Оружие начинает действовать, то происходит изменение числа «пи» на протяжении пяти световых лет.
— И все же, нужно попытаться. Если эта армада попадет в нашу вселенную, то и Оружие Хаоса будет функционировать, тогда Ра обязательно победят.
— Почему?
— Ты можешь себе представить более убийственную комбинацию, чем уничтожение такого флота вместе с Оружием? Когда мы доберемся до границ вселенных, можно будет вызвать небольшие катастрофы в определенных местах и тогда…
— Твои слова свидетельствуют о хороших знаниях. Ты удивляешь меня, поскольку до сих пор твои знания о Хаосе были, мягко говоря, поверхностными.
— У меня запоздалая реакция, — улыбнулся Вилдхейт, не желая вдаваться в подробности. — Атака уже началась?
— Спроси у своей прорицательницы. Она ведь очень хорошо знает будущее.
— Откуда такая уверенность?
— Инспектор, я видел, как она остановилась, едва ты подумал о том, чтобы достать оружие. Ты даже мускулом не успел вздрогнуть, а она уже знала твои намерения.
— Ветка!
— Узоры меняются очень стремительно. И я не могу описать это словами. Знаю только, что грядет катастрофа. Но еще есть время для нападения на Оружие Хаоса, так как нет изменения энтропии. Думаю, что есть смысл попробовать.