Карр Филиппа. Черный лебедь

   — Да, я думаю, его сдают в краткосрочный наем.
   — Ну, поскольку мы соседи, пусть даже ненадолго, заходите на стаканчик сидра.
   Приглашение было сделано настолько непринужденно, что отказаться было просто неудобно. Я ответила, что с удовольствием зайду.
   Женщина провела меня через сад к дому. Мы пересекли двор, в углу которого копошились цыплята, и вошли в большую кухню. Там было тепло, потому что в очаге вовсю горел огонь. Я почувствовала какой-то аппетитный запах. Я миссис Хелман, — сказала она. — Жена фермера. А на качелях наша парочка — Джим и Дейзи.
   — Очень рада познакомиться с вами. Так любезно с вашей стороны пригласить меня в дом. Меня зовут миссис Фицджеральд.
   — Похоже, вы не из этих мест.
   — О нет.
   — С юга, видать.
   — Да.
   — А в Грейстоуне с мужем?
   — С мужем и его сестрой.
   — Значит, втроем. Прислуга есть?
   — Мы привезли с собой служанку.
   — Это хорошо. Вокруг тут никого не найдешь.
   Разве что брать в дом.
   — Да. Мы живем несколько на отшибе.
   Миссис Хелман подошла к бочке. Выдернув пробку, она наполнила сидром две оловянные кружки, поставила их на стол и улыбнулась мне.
   — Мы здесь любим соседей, знаете ли, — объяснила она. — Мы люди прямые. И честные. Мы не любим крутить вокруг да около и стараться, чтобы красиво звучало. Мы все говорим прямо, а если кому не нравится, — так это уже их дело.
   — Наверное, это лучше всего.
   — Значит, вы здесь ненадолго?
   — Мы присматриваем себе дом.
   — Собираетесь обосноваться здесь?
   — Если найдем что-то подходящее.
   — В Бредфорде, думаю. Хороший город.
   — Мне не терпится посмотреть его.
   — А что за дом вы подыскиваете?
   — Что-нибудь не слишком новое. Я люблю старые дома.
   — Такого здесь полно. Я приехала сюда, когда вышла замуж, и никуда не денусь, пока меня в гробу не вынесут. Семья Хелманов давно здесь фермерством занимается. Тяжелые тут земли. Слишком много торфа. Хелман частенько говорит, что надо бы продать эти и перебраться на земли пожирней. Но для овец здесь места — лучше не придумаешь.
   — Да, я знаю. Мой муж занимается шерстью.
   — А, ну тогда ясно, отчего вы переезжаете сюда и все прочее. Как сидр?
   — Он превосходен.
   — Видите эту старую бочку? Бабка моего мужа, а до этого ее бабка делали в ней сидр. Это дает особый вкус. Мы живем на всем своем.
   — Должно быть, вы очень заняты.
   Она засмеялась:
   — Целый день на ногах. Потому и приятно, когда зайдет кто из соседей и можно посидеть за кружкой сидра. Мой муж всю эту округу знает. А чего бы ему не знать, если он прожил здесь всю жизнь! Он знает всех, кто занимается шерстью. Фицджеральд, говорите? Я о таком не слышала, но мой Хелман должен знать его.
   — В последнее время мой муж редко бывал здесь.
   У него контора в Лондоне, но он считает, что должен вплотную заняться здешними делами. Вот почему мы подыскиваем себе какой-нибудь дом.
   — Ну, я довольна. Грейстоун стоял пустым около года. Не люблю, когда дома стоят пустые. Так приятно, когда заходят соседи. Если чего понадобится, забегайте в любое время.
   — Очень мило с вашей стороны. Увы, забегать не близко.
   — Да, здесь вольные места. Мы тут не живем на голове друг у друга. Вы, видать, из Лондона. Вид у вас такой.
   Она весело улыбнулась, одновременно любуясь мной и выражая легкое презрение к чужаку, непривычному к свежим ветрам открытых пространств.
   Я сказала:
   — Я долго жила в Лондоне, но и в провинции тоже.
   — В провинции Но не в Йоркшире?
   — Нет. Поблизости от Лондона. Место называется Мэйнорли.
   — Мэйнорли… Что-то знакомое.
   Я подумала, что мне не следовало упоминать это название. Она может припомнить. Перед моими глазами встали заголовки:
   «ДЕПУТАТ ОТ МЭЙНОРЛИ ЗАСТРЕЛЕН СЕГОДНЯ ВОЗЛЕ СВОЕГО ЛОНДОНСКОГО ДОМА.»
   С той минуты, когда я заметила детишек, и до последней секунды я не вспоминала о своей дилемме.
   — Да, кажется, я слышала об этом месте, — продолжала миссис Хелман.
   Я поспешно сказала:
   — В общем, мы переедем в Йоркшир, если подыщем что-нибудь подходящее.
   — Лучшего места не найдешь во всей Англии.
   — Здесь, конечно, красиво, — сказала я.
   Опасный момент миновал. Она забыла про Мэйнорли.
   — Между прочим, — сказала она, — если вам в любой момент понадобятся свежие яйца, кто-нибудь из детишек сбегает и принесет… а то и я сама. Хелман говорит, что яйца — мое дело. Что ж, мелочь на карманные расходы они дают, а возни почти никакой.
   — Я взяла бы немного с собой, — сказала я.
   — Как вам будет угодно.
   Миссис Хелман подошла к двери и крикнула:
   — Петти!
   Я услышала чей-то голос. Миссис Хелман вернулась к столу.
   — Петти — наша работница. Я велю ей собрать для вас яиц. Сколько вам? Дюжину?
   — Думаю, пока этого будет достаточно.
   Открылась дверь, и вошла Петти — пухленькая, как и ее хозяйка, с розовыми щеками и вьющимися светлыми волосами.
   — Петти, это миссис Фицджеральд, — представила меня миссис Хелман. — Они только что въехали в Грейстоун.
   — Очень приятно, — сказала Петти.
   — Она возьмет дюжину яиц. Подбери-ка ей коричневые, да покрупней Покажем ей, что такое настоящие деревенские яйца. Она приехала из Лондона.
   — Я подберу самые крупные, миссис Хелман, — сказала Петти.
   — Давай, постарайся, — поощрила ее хозяйка.
   Пока мы допивали сидр, она успела рассказать мне о трудностях ведения сельского хозяйства: про засуху, про ветры и про непредсказуемость погоды в целом.
   Она выразила надежду, что нам будет удобно в Грейстоуне, который не так уже далеко от Брейкена.
   — Это всего лишь деревушка, но есть там несколько лавок. Примерно в миле, может, чуть больше. Хелман ходит туда два раза в неделю забирать почту. Сюда ее доставлять никто не собирается. Тут только и есть, что мы да Грейстоун. Нельзя же ожидать, что к нам потащатся, верно? Вот ему и приходится ходить самому. Почтовое отделение в Брейкене небольшое, но работают они хорошо. Думаю, вам будет уютно в Грейстоуне. Вы, конечно, расположены повыше, чем мы, так что в сильный ветер вам не позавидуешь.
   Люди болтают, что там водятся привидения, но вы их не слушайте. Да и не думаю, чтобы дама из Лондона верила в такую чепуху. Мы-то это в голову не берем Но некоторые верят в любую чушь. А когда место подолгу бывает пустым… сами понимаете.
   — Я и не знала, что у дома такая репутация.
   — Ну, не хуже, чем у любого старинного дома, в особенности из тех, что подолгу простаивают.
   — Его всегда сдавали внаем?
   — С тех пор, как умер старый Харгривз. Это было лет восемь или девять назад. Он жил там со старой экономкой. Семье-то было наплевать на него. Их только денежки интересовали. А потом вдруг сын с женой приехали поухаживать за ним. Вскоре после этого он в могилу и отправился. Конечно, пошли слухи: помер старик своей смертью или ему маленько помогли?
   В общем, дом достался им. Мы все думали, что они продадут его, но нет, не продали, а начали сдавать.
   Люди селятся там только на время, а потом уезжают.
   Открылась дверь, и вошла Петти, которая принесла яйца.
   — Вот дюжина отборных, — сказала миссис Хелман.
   Я уплатила указанную ею цену, и она удовлетворенно положила деньги в ящик, стоявший на полке.
   Я поблагодарила ее за сидр и за гостеприимство.
   Меня порадовало, что у нас оказалась столь дружелюбно настроенная соседка Я сказала:
   — Вероятно, яйца понадобятся нам еще не раз. Хотя обычно домашние дела ведет сестра моего мужа. Может быть, вы пришлете еще дюжину через неделю?
   Она откровенно обрадовалась.
   — Либо я, либо детишки обязательно принесем.
   Ее глаза засветились живее. Я понимала, что ее радует перспектива удовлетворить любопытство и посмотреть, как устроились новые соседи. Когда я встала, чтобы уходить, она сказала, что очень довольна моим посещением.
   — Что мне по душе, так это хорошо жить с соседями, — заявила она. — В конце концов, других-то соседей у нас нет, верно? Нужно помогать друг другу, чем можно. А то больше положиться не на кого.
   Обязательно нужно поддерживать знакомство.
   Я согласилась с ней, попрощалась и, забрав яйца, отправилась в Грейстоун-хаус.
   Роланд уже вернулся.
   — Как ты себя чувствуешь? — спросил он озабоченно.
   — Спасибо, гораздо лучше. Я совершила длинную прогулку, причем довольно интересную. Познакомилась с нашей ближайшей соседкой и принесла свежих яиц, а также заказала прислать еще дюжину через неделю. Я правильно поступила?
   Филлида оценивающе осмотрела яйца.
   — Превосходно. Они просто великолепны. Значит, с этим у нас вопрос решен.
   — Нам не придется возить их из Брейкена в коляске, — сказала я.
   — О какой коляске идет речь? — спросил Роланд.
   Мы поделились с ним своим замыслом, и он согласился с нами.
   — Меня пригласили в дом и угостили сидром, — сообщила я.
   — О, Господи, — улыбнулся Роланд. — Ты быстро прогрессируешь.
   — Народ здесь очень дружелюбный. Возможно, они слегка грубоваты и не любят нашего деликатного южного обхождения. Как я понимаю, они предпочитают называть вещи своими именами. Тем не менее, под грубой оболочкой…
   — ..Бьется золотое сердце, — перебила меня Филлида. — Знаю, знаю. Да, с яйцами просто чудесно устраивается.
   — Это семья Хелманов, — сказала я. — У них двое детей — Джим и Дейзи.
   — Тебе многое удалось разведать.
   — Я узнала, что еще отец и дед мистера Хелмана трудились на этой земле. Они занимаются овцеводством, так что разбираются в шерсти. Миссис Хелман говорит, что ее муж хорошо знает всех, кто связан с шерстью в Бредфорде.
   — Правда? — тихо спросил Роланд.
   — И ты сказала ей, что мы тоже связаны с торговлей шерстью? — поинтересовалась Филлида.
   — Конечно. Не могла же я только слушать, не вставив ни единого словечка. Она сказала, что никогда не слышала фамилии Фицджеральдов.
   — Наверное, ей доставил удовольствие твой визит, — сказала Филлида. — Должно быть, ей там одиноко. В таких местах всегда рады гостям.
   — Да уж наверняка. Я рада, что вам понравились эти яйца.
   — Теперь выслушай новости Роланда, — сказала Филлида.
   — Я подобрал лошадей, — сказал он. — Их приведут во второй половине дня. Тебе, Люси, я выбрал красивую небольшую кобылу каштановой масти.
   — Как чудесно! Значит, во второй половине дня?
   — Я просил все сделать побыстрей. Мне хочется, чтобы вы с Филлидой порадовались новому приобретению.
   — Конечно, мы будем рады! — воскликнула Филлида. — Но продолжай, Роланд.
   — Есть возможность купить дом. Возле самого города. Это очень соблазнительно.
   — г А он старый?
   — Тебя вполне устроит. Восемнадцатый век. Говорят, он красивый и довольно просторный. Насколько я понял, у него много любопытных особенностей.
   — Когда мы сможем посмотреть его?
   — В нем еще живут владельцы. Они пока не выехали.
   — Значит, пройдет еще много времени, прежде чем мы сумеем перебраться туда?
   — Нет. Они готовы освободить дом сразу же по завершении сделки. Они куда-то выехали на несколько дней, но, как только вернутся, мы сможем посмотреть дом.
   — Вот замечательно! — воскликнула Филлида. — Признаюсь, мне не терпится отправиться туда.
   — Нам придется подождать их возвращения, а потом… Что ж, будем надеяться, агент ничего не преувеличивает.
   — Какое у нас сегодня удачное утро! — сказала я.
   — Очень удачное, — ответил Роланд. — А самое главное, что ты лучше чувствуешь себя.
   — Скоро подадут ленч, — сказала Филлида. — Не сделать ли нам омлет из яиц миссис Хелман?
   — Звучит заманчиво, — ответила я, — Мне нужно сходить наверх переодеть обувь.
   — Не задерживайся. Я уже несу яйца на кухню.
   Я поднялась в комнату, которую мы занимали с Роландом. Не нравится мне этот дом, подумала я.
   Нужно объясниться с Роландом. Будет нечестным по отношению к нему, если я промолчу. Он такой добрый и внимательный и непременно заметит, что я изменилась.
   Я сняла сапоги и надела туфли. В кувшине осталась вода, и я вымыла руки.
   Когда я спустилась вниз, Филлида с Роландом были уже в столовой. Они разговаривали очень тихо, но с некоторой горячностью, что было необычно для них.
   Я уловила обрывки сказанного Филлидой:
   — С этим нужно поскорей заканчивать. Давно пора было все сделать. Это ты виноват, постоянно твердишь, что нужно подождать Когда я вошла, она тут же умолкла, как будто я захватила ее врасплох. Потом она как ни в чем не бывало продолжила свою речь:
   — Я бранила Роланда Я говорила, что если бы он позаботился о лошадях пораньше, то они уже стояли бы у нас на конюшне — Она засмеялась. — Я очень рассердилась на него, и это несправедливо с моей стороны. А теперь давайте приниматься за омлет, он не любит долго ждать.
   Вошла Китти с подносом. Попробовав омлет, мы все согласились, что он великолепен.
   — Яйца совершенно свежие, — сказала Филлида. — Наверное, их снесли сегодня утром. Да, Люси, ты с пользой исследовала окрестности.
 
   Прошло несколько дней. Много раз я порывалась сказать Роланду, что люблю Джоэля и по этой причине наши отношения уже не могут оставаться прежними.
   Я напоминала себе о том, что считала себя влюбленной в Роланда, что сама с готовностью вступала в этот брак, надеялась на совместную счастливую жизнь. Но теперь, встретив Джоэля и поговорив с ним, я поняла, что именно потеряла и никогда не смогу вернуть.
   Роланд замечал мою неуравновешенность, но относил ее на счет того, что я видела или, как он говорил, «думала, что видела». Он полагал, что у меня расстроены нервы. Так оно и было — и из-за того, что я видела, и из-за того, что я потеряла Джоэля.
   Роланда нельзя было назвать страстным мужчиной.
   В постели он не проявлял особых эмоций. Поскольку я была довольно невежественна в эти вопросах, подобная мысль лишь недавно пришла мне в голову. Он был мягким, добрым, внимательным человеком. Казалось, что единственной его целью было доставить мне удовольствие. Временами мне казалось, что он больше, чем кто-либо другой, понимает, как я переживаю потерю своего отца. Трудно было представить себе более нежного и заботливого мужа. Когда мы, оставшись наедине, ложились в постель, он каким-либо образом давал мне понять, что ничего не требует от меня. Он намекал, что я расстроена, что у меня сейчас не лучшее время. Вскоре мне станет легче, но пока мне нужны покой и крепкий сон.
   Я была благодарна Роланду и в то же время терзалась, не зная, рассказывать ли ему обо всем. Мне приходило в голову, что я могу освободиться от него, расторгнув брак, как это сделала Белинда, а затем выйти замуж за Джоэля.
   Если Белинде это удалось без особого труда, то почему это не удастся мне?
   Я знала, что сказала бы на это Белинда. Она сказала бы, что нужно быть дурой, чтобы не сделать, по крайней мере, попытку. Но у нее была другая ситуация. Они давно расстались с Генри Фарреллом, а до этого постоянно находились в ссоре, в то время как от Роланда я видела лишь любовь, понимание и заботу обо мне.
   Как я могла обидеть его? Но тогда… что с Джоэлем?
   Если я уйду к Джоэлю, то никогда не смогу забыть Роланда; если останусь с Роландом, то буду постоянно помнить о Джоэле; в любом случае меня будет преследовать мучительное чувство раскаяния и сожаления.
   Каждый день я просыпалась с этим чувством неуверенности. Нужно ли? Возможно ли? Стоит ли пойти на такое?
   Поэтому я была благодарна Роланду за то, что он не трогал меня.
   Теперь, когда мы обзавелись лошадьми, мне стало полегче. Иногда мы выезжали все втроем, но чаще вдвоем с Роландом. Сколько раз во время этих прогулок я была на грани того, чтобы рассказать ему все, но ни разу не решилась. Я радовалась тому, что он должен был проводить часть времени в Бредфорде, занимаясь своими делами. Мы оставались вдвоем с Филлидой.
   Филлида очень хорошо относилась ко мне. Ее интересовали вопросы укрепления здоровья, и в этом предмете она считала себя авторитетом. Я сказала как-то, что ей, вероятно, недостает той самой лондонской лавки.
   — Почему же? — жизнерадостно сказала она. — Я нашла такую же лавку в Бредфорде. Они растут как грибы после дождя по всей стране. Это такое благо!
   Гарантирую, что я тебя вылечу, Люси, хотя это займет некоторое время.
   — Вылечишь?
   — Ну да, от нервозности.
   Я умолкла, и она положила мне на плечо руку.
   — Ты должна побольше упражняться. Я так рада, что Роланд достал лошадей. Ты выглядела такой свежей, когда вернулась с верховой прогулки. Я еще подумала: вот оно! В здоровом теле — здоровый дух.
   По-моему, это сказал какой-то мудрец, и он был прав!
   В то же время тебе иногда нужно принимать укрепляющие средства.
   — Вы с Роландом так заботитесь обо мне.
   — Разумеется. У нас есть основания для этого.
   — Случайная встреча на пароме… и все остальное.
   Странно устроена жизнь, правда?
   — Странно… и удивительно. Я считаю, что мы сами формируем свою жизнь.
   — О, так ты думаешь, что Судьбе надо немножко помогать?
   Филлида запрокинула голову и захохотала. У нее был очень заразительный смех.
   — А почему бы и нет? Кто тебе поможет, если ты сам себе не поможешь? Ты довольна тем, что сегодня мы отправляемся смотреть этот дом?
   — О да, это интересно.
   — Не вижу взрыва энтузиазма.
   — Знаешь, Филлида, я не уверена… Мне кажется, что мы так далеко…
   — Чепуха. Как только мы устроимся, ты сможешь ездить в Мэйнорли и в Лондон. Не забывай, что у Роланда там есть дела.
   — Да, конечно.
   — Так что выше голову! Думаю, ленч мы устроим пораньше. Потом поедем и осмотрим этот чудесный дом. Роланд скоро вернется. Послушай-ка… похоже, это он едет.
   Действительно, это был Роланд. Войдя, он тут же устремил на меня озабоченный взгляд.
   — Тебе, наверное, не терпится осмотреть дом, Люси? — спросил он едва ли не умоляющим тоном.
   — Да, конечно, — солгала я.
   После ленча мы двинулись в направлении города и проехали через деревушку Брейкен, состоявшую, по-моему, из одной длинной улицы с постоялым двором и церковью. Я заметила лавку, где продавали самые разнообразные товары. Тут же виднелась вывеска почтового отделения. Я припомнила, что миссис Хелман говорила мне о получении писем.
   Мне пока не от кого было получать письма.
   Я никому не давала своего адреса. Нужно написать Седеете и Ребекке, а может быть, и Белинде. Будет; приятно получить от них весточку и почувствовать себя менее одинокой.
   Следуя указаниям, мы отыскали нужный дом. Он находился в стороне от большой дороги в красивой местности. Мы проехали по дорожке, и, когда приблизились к самому дому, навстречу вышел конюх, чтобы принять лошадей.
   Из дому вышли мужчина и женщина, очевидно, поджидавшие нас.
   — Вы, конечно, мистер, миссис и мисс Фицджеральд, — сказал мужчина. — Заходите. Мы рады, что вы решили осмотреть наш дом.
   — Он очарователен, — сказала Филлида. — А какой чудесный сад! Мне нравится этот архитектурный стиль.
   — Мне всегда казалось, что с точки зрения архитектуры это было лучшее время для нашей страны, — заметил мужчина. — Кстати, меня зовут Джордж Гленнинг, а это моя жена.
   Мы обменялись рукопожатиями, а затем поднялись по каменным ступеням к входной двери с веерообразным окошком и с полированным бронзовым дверным молотком. В конце холла виднелась лестница, красивой дугой взмывавшая вверх.
   — Основные помещения — на втором этаже, — сказала миссис Гленнинг. — Здесь довольно красивая гостиная. Пожалуй, ее даже можно назвать бальным залом, правда, Джордж?
   Он ответил:
   — Что ж, иногда мы использовали ее в этом качестве. Но пусть наши гости решают сами. Наверное, мы начнем с первого этажа?
   Мы прошлись по помещениям. Я думала про себя, что не смогу жить здесь. Нужно бежать отсюда. Конечно, это очаровательный дом, конечно, Роланду хочется иметь свой очаг. Мне придется как-то объясняться..
   Мы вошли в гостиную. Она была действительно великолепна, но я не могла сосредоточиться на ней.
   Миссис Гленнинг выжидательно посматривала на меня. Филлида бурно выражала свой восторг, восхищаясь всем в этом доме.
   — Мисс Фицджеральд, — начала миссис Гленнинг, — что вы об этом думаете?
   Я попыталась собраться, проявить хоть какой-то интерес к дому. Филлида тут же произнесла успокаивающим голосом:
   — Моя невестка в последнее время неважно себя чувствует. — Она посмотрела на миссис Гленнинг так, будто пыталась ей что-то внушить. — На самом деле она в восторге от всего этого, правда, Люси? — Она обращалась ко мне как бы с упреком и одновременно снисходительно, словно разговаривала с ребенком.
   — Да, да, — быстро ответила я. — Дом просто очарователен.
   — Вам нравится это окно? — спросила миссис Гленнинг. — Весьма типичное для этого периода, правда, Джордж? Когда мы въезжали, Джордж внимательно изучил все детали. Он был пленен этим домом.
   — Как и большинство людей, видевших его, — заметил Роланд.
   Филлида покровительственно обняла меня:
   — Правда, здесь чудесно, Люси?
   И так далее… по всем помещениям дома. Конечно, это был прекрасный дом, и я подумала, что, если бы мы осматривали его с Джоэлем, я и в самом деле была бы в восторге.
   Мы добрались до детской — двух светлых просторных комнат на самом верху. На окнах здесь были решетки.
   — Их установили для безопасности детей, — пояснила миссис Гленнинг. — Но их легко можно снять.
   — О нет! Они могут оказаться очень полезными, — быстро вмешалась Филлида.
   — Вы хотите сказать, когда появятся дети? — лукаво спросила миссис Гленнинг.
   — Ну да, я думала об этом, — ответила Филлида слегка смущенно.
   Когда мы осмотрели весь дом, нас пригласили в гостиную на чай.
   — Как мило! — сказала Филлида — Я влюбилась в этот дом. Надеюсь, он станет нашим.
   Роланд обеспокоенно поглядывал на меня.
   — Мне… я думаю, что мы должны обсудить это вместе, — сказал он.
   Супруги Гленнинг бросали на меня любопытные взгляды.
   — Это естественно, — сказал мистер Гленнинг. — Такие решения нельзя принимать поспешно. Однако завтра еще кое-кто приедет осмотреть наш дом, так что помните: если вы решитесь на покупку, вам следует связаться с нами немедленно.
   — Этот дом не из тех, которые будут долго поджидать покупателя, — заметила Филлида. Она взглянула на меня чуть ли не с мольбой. — Ведь он действительно нравится тебе, Люси?
   — Мне кажется, что это очень красивый дом, — сказала я.
   — Ну и прекрасно.
   Она перевела выжидающий взгляд на Роланда.
   — Нам с Люси нужно кое-что обсудить, — сказал он.
   Филлида вздохнула и приняла разочарованный, но покорный вид. Она, конечно, предпочла бы, чтобы Роланд принял решение немедленно.
   — Если вы захотите взглянуть снова… — начала миссис Гленнинг.
   — Для меня в этом нет никакой необходимости, — сказала Филлида. — Для тебя, Роланд, тоже. Он нравится тебе, правда? Это же очевидно. Именно такой мы давно искали. Причем этот дом очень удачно расположен возле самого города, и поблизости есть станция, где можно сесть на лондонский поезд.
   — Он отвечает всем нашим требованиям, — сказал Роланд и внимательно посмотрел на меня, но я промолчала.
   Выпив чай, Мы приготовились выезжать. Я находилась в холле с Роландом, а Филлида решила зайти на кухню и еще раз осмотреть что-то.
   Роланд обсуждал с мистером Гленнингом дверь в стиле Роберта Адама, а я отошла, немножко в сторону.
   Внезапно я услышала, как Филлида сказала:
   — Думаю, это почти решено. Моему брату и мне дом нравится. Его жена… она не совсем здорова. Мы понимаем, что нужно соблюдать осторожность.
   Последовала пауза, потом шепот. Затем миссис Гленнинг сказала:
   — Ах, бедняжка, я искренне надеюсь, что она поправится.
   — Мы делаем вид, что она здорова, — сказала Филлида. — Я уверена, что ей необходима постоянная забота.
   Они вышли из кухни и, улыбаясь, присоединились к нам.
   Мне показалось, что миссис Гленнинг странно поглядывает на меня, словно жалеет. Мы распрощались, и Роланд пообещал им вскоре сообщить о нашем решении.
 
   Когда мы добрались до Грейстоун-хауса, он показался мне еще более угрюмым, чем всегда, — видимо, по контрасту с тем домом, который мы только что осматривали.
   — Какая разница! — воскликнула Филлида. — Надеюсь, что мы здесь долго не задержимся. Тот дом показался мне просто великолепным. Именно то, чего мы хотели. Что тебе в нем не понравилось, Люси?
   — Я… мне он тоже показался прекрасным, — сказала я, — Просто я вообще неуверенно себя здесь чувствую.
   — Все еще тоскуешь по Лондону и Мэйнорли? Это вполне понятно, правда, Роланд? Ты ведь всегда жила там, и естественно, что тут ты чувствуешь себя немного чужой. Но это пройдет. Когда ты поправишься, то поймешь, какие здесь чудесные места.
   — Филлида, я не больна, — твердо сказала я.
   — О нет, конечно же, нет. Ты просто слегка расстроена. Вскоре ты обретешь прежнее здоровье, и тебе здесь очень понравится. Мы с Роландом позаботимся о тебе.
   Я слабо улыбнулась ей. Конечно, это было неблагодарно с моей стороны, но я почувствовала раздражение.
   В этот вечер я решилась поговорить с Роландом.
   Мы были в комнате вдвоем. Филлида принесла нам традиционный напиток и пожелала спокойной ночи.
   Когда она вышла, меня неожиданно прорвало:
   — Роланд, я должна поговорить с тобой. Мне нужно объясниться.
   — Да? Расскажи мне, в чем дело. Я знаю, тебя что-то тревожит. И дело не только в этом…
   Он заколебался, так как знал, что я терпеть не могу, когда мне напоминают об этом привидении.