Страница:
Сверху кто-то стучал кружкой. Я подумал: «Это, наверное, стучит мне Якутенок». Между мной и вором в законе Якутенком, камера которого находилась надо мной, в последнее время установились достаточно хорошие отношения. Мы постоянно обменивались «малявами», где вели разные разговоры «за жизнь». Но в последние дни «малявы», которые приходили от Якутенка, были наполнены какой-то странной идеей, что жизнь не вечна, что мы все равно все будем в земле. Не знаю, почему он писал мне такое. Может быть, уже знал, что мне вынесен приговор, и как-то по-своему хотел меня успокоить.
Но неожиданно пришла «малява». Я ее внимательно прочел: «Сашок, браток, когда к тебе придет адвокат, закажи еще что-нибудь для меня, чтобы мне передали почитать. Книги кончились. А ты, кстати, что читаешь? Отпиши мне, братишка!» Внизу была приписка: «Напиши, если вечером есть что-то по ящику интересного». Я написал ему короткий ответ и тут же отослал его по веревочке.
Я посмотрел на часы. До начала дежурства Сергея оставалось еще немного времени. Я включил телевизор, стал смотреть. Шла какая-то передача, даже не помню какая – «Клуб путешественников», что ли. Мне захотелось на улицу. Мысль о том, что, возможно, скоро я буду на свободе, не давала покоя. Я задергался, начал ходить по камере. Улучив момент, когда я был около «кормушки», через которую было слышно, что по коридору никто не ходит, я быстро подошел к холодильнику и проверил, все ли на месте. Шнур и другие приспособления, заранее принесенные мне, лежали наготове.
Времени до начала дежурства Сергея оставалось не более часа. Примерно в девять часов должен быть первый сеанс радиосвязи, который проведут со мной люди из организации Петровича, заранее подъехавшие к тюрьме и наблюдающие за обстановкой. Но время шло необычайно медленно.
Вскоре стали стучать из соседней камеры. Там с группой грабителей и вымогателей сидел доходяга Мишка. С ним у меня тоже сложились достаточно теплые отношения, от которых, правда, в последнее время я стал уставать, потому что он все время лез со своими просьбами, начиная от мелочовки и кончая тем, что стал даже просить, чтобы я посоветовал ему адвоката. Впоследствии я уговорил своего адвоката взять защиту этого Мишки, который тут же стал доставать его различными просьбами.
Я взял кружку и поднес к стене, чтобы послушать его сообщение. Это был наш местный телефон, по которому мы переговаривались. Он в очередной раз спрашивал меня, нет ли у меня немножко кофейку – у них кончился кофе. Я повернул кружку другой стороной и ответил, что есть, готовь «контейнер», сейчас зашлю. После этого я взял коробок спичек, тонкую бумажку, скатал что-то типа сигаретки, отсыпал ему туда кофе и стал ждать, когда веревочка придет ко мне в камеру. Вскоре это произошло.
Когда я отправил «контейнер», мне в голову неожиданно пришла мысль: как же так получилось, что в спецкорпусе, где содержатся особо опасные преступники, ни с того ни с сего в камере с грабителями и убийцами, которым грозят большие сроки, мог оказаться Мишка – наркоман, угонщик машин, которому могут дать не более трех лет? Зачем он там оказался, и случайно ли это? И вообще, почему он лезет ко мне со своей дружбой?
Наверное, произошел какой-то психологический надлом накануне побега, и я уже стал подозревать даже собственную тень. Но опять с помощью своих специально разработанных аутотренинговых упражнений я стал отгонять эти мысли. Взял журнал и стал рассматривать его. За последнее время у меня скопилось много журналов по автомобилям, по путешествиям. С обложек на меня смотрели полуобнаженные красавицы в купальниках. Я вспомнил Наталью, и у меня возникло желание. Но я взял себя в руки – надо сидеть и ждать. До побега осталось совсем немножко.
Началось дежурство Сергея. Обычно он приходит ко мне через 30-40 минут после начала. Я стал смотреть на часы. Прошел уже час, а Сергея все не было. Полтора часа – Сергея нет. В голову стали лезть разные мысли: а вдруг его раскрыли, а вдруг он испугался и не пришел, а вдруг явился с повинной, а вдруг… Нет, не надо об этом думать. Надо чем-то отвлечься.
Опять включил телевизор. Передавали какой-то концерт. И тут я услышал знакомые шаги. Двери соседней камеры открылись – видимо, кого-то выводили на прогулку. Через тридцать минут должна подойти моя очередь. И точно, через полчаса открылся засов, и Сергей грозно закричал:
– Заключенный, на прогулку!
– Да, конечно, гражданин начальник, – ответил я ему.
Дверь открылась, я вышел. Внимательно посмотрел на Сергея.
Слава богу, он был совершенно трезв, но лицо его было взволнованным. Видимо, тоже боялся. Я посмотрел внимательно на его одежду, пытаясь понять и вычислить его намерения. Одет он был обычно – в традиционную форму службы внутренних войск, зеленые брюки, зеленая рубашка без галстука, погоны прапорщика и хорошие белые кроссовки. Так, кроссовки – это интересно. Значит, все остается в силе.
Сергей подал мне знак, что все идет по плану. Мы пошли по коридору. Притормозив возле первой железной двери, я кивнул ему на видеокамеру, просматривающую коридор. Когда мы прошли ее, Сергей подал мне знак, что все схвачено. Потом, уже после побега, мне рассказали, что заранее в этот день Сергей получил специальный прибор, который при подключении к электрической сети с помощью «крокодильчиков» вывел из строя сразу три монитора на третьем этаже девятого спецкорпуса и на лестнице.
Постепенно мы поднимались по лестнице, ведущей на крышу. По дороге встретился прапорщик, знакомый Сергея. Они постояли и поговорили о чем-то. Я в это время стоял лицом к стене. Потом Сергей повел меня дальше, время от времени перестукиваясь большим ключом-»вездеходом» (который мог открывать любые двери, кроме последней), предупреждая, что ведет заключенного.
Наконец мы подошли к последней двери. Я посмотрел на замок. Замок остался тот же, никто его не менял. Теперь меня интересовала каждая деталь. Мы вышли на крышу. Я внимательно осмотрелся кругом. Все было по-старому: металлическая сетка так же опоясывала тюремный дворик, сверху – колючая проволока. Но ее заранее уже подпилили.
На прогулке я был минут двадцать. Не хотелось расходовать свои силы. Вернулся в камеру. Нужно было немножко отдохнуть и поужинать. Я прилег на шконку. Лежал и думал. Снова полезли в голову разные мысли. Я старался отделаться от них и включил телевизор. Шел какой-то фильм, детектив. Я пытался мысленно подготовить себя к побегу.
Приближалось время сеанса радиосвязи. Я достал из холодильника миниатюрную рацию, включил настроенную волну. Связь, как всегда, была лаконичной. Я услышал знакомый голос человека из организации:
– У меня все нормально. Как настроение?
Потом тот же голос сказал, что все контролируется, на крыше поставили своего человека, он контролирует обстановку. После я узнал, что на крыше специально были посажены два снайпера: один следил за воротами тюрьмы, чтобы видеть, как я буду спускаться. Он должен был меня подстраховать. Если выскочит кто-нибудь из охранников, он уложит их на месте. На самом деле, я думаю, он должен был уложить меня, чтоб не достался ментам живым. Второй, как они говорили, подстраховывал другую сторону тюрьмы, где находились вторые ворота. На другой стороне улицы стоял «БМВ» с тонированными стеклами, поджидающий меня.
В камеру снова зашел Сергей. Бесшумно открыв дверь и ничего не говоря, показал на отворот военной рубашки. Я увидел ствол «макарова». Он кивнул головой, спрашивая, куда его положить. Я взял «макаров» и спрятал в холодильник. Сергей вышел, похлопав меня по плечу.
Когда он ушел, я стал прислушиваться к звукам в коридоре. Там все было тихо, никто не ходил. Я подошел к унитазу, развернул «макаров» и проверил патроны. Все они были на месте. Загнать патроны в ствол я пока еще не решался. Теперь надежда была и на него. Хотя, с другой стороны, я не хотел бы, чтобы он мне пригодился. Но если что-то случится, использую все патроны до последнего.
Десять часов вечера. До побега оставалось каких-то два часа. Вновь появился Сергей, как бы проверяя, все ли со мной в порядке. Наклонился ко мне, и я почувствовал, что от него пахнуло спиртным.
– Зачем? – спросил я.
Он ответил:
– Я специально принес бутылку водки, напоить своего напарника, чтобы его как-то изолировать.
– Только сам не набирайся, – сказал я ему на ухо.
– Все будет нормально! Отдыхай пока!
Я остался один. Лежал, смотрел на стрелки часов. Было 22.30. Примерно через час я должен буду достать все свое снаряжение – альпинистский шнур, ствол, перчатки – и быть готовым к побегу. Но тут неожиданно я услышал, как из соседней камеры, что находится напротив моей, раздался крик и сильный стук в дверь. Кто-то звал конвоира. У меня сердце чуть не остановилось – неужели что-то случилось?!
Вскоре появился Сергей. Он вошел в камеру, что-то говорил, послышались шаги. Потом Сергей вышел и побежал по коридору. Минут через десять появились несколько человек, и в камере началось какое-то движение. Я с волнением думал: что же там такое? Вдруг все сейчас сорвется?!
Наконец звуки стихли, дверь в камеру закрылась. Ко мне заглянул Сергей, показал жестом, что все о'кей. Я вопросительно посмотрел на него: что случилось?
– Там одному плохо стало.
Потом я узнал, что у кого-то из соседней камеры начался приступ то ли аппендицита, то ли язвы, и вызвали врачей. Я немножко успокоился, стал снова думать о побеге.
Время шло. Я открыл холодильник, вытащил ствол, загнал патроны. Обмотал себя альпинистским шнуром, в карманы положил карабины, приготовился… И вдруг – опять крики, опять стук из соседней камеры. О господи, опять началось! Наверное, не судьба, подумал я.
Опять беготня, опять пришли врачи. На сей раз врачи пробыли в камере около пятнадцати минут. Была уже полночь. Меня ждали. Наступило время побега. Что же делать? А Сергей – все еще в соседней камере.
Я услышал, как кого-то выносят из камеры. Вероятно, решили госпитализировать больного. А вдруг вместе с ним придется ехать Сергею?! Опять в голову полезли кошмарные мысли. У меня уже появилось желание – если кто-то войдет ко мне в камеру, прикончить его, а потом и себя. Нервы были на пределе.
Я посмотрел на часы. Было пятнадцать минут первого. Люди ждут и волнуются. Но уходить сейчас было нельзя.
Медленно, практически без звука, открылась дверь камеры. Но в камеру никто не входил. Что же это может быть?! Я выглянул – стоит Сергей, кивает, весь трясется. Наверное, и я выглядел не лучше. Мы молча вышли. Он хлопнул меня по плечу, как бы показывая – вперед! Закрыл камеру. Потом ударил себя по лбу и сказал:
– Постой, нужно вернуться.
– Зачем?
– Нужно!
Я вернулся в камеру, взял скомканную одежду, положил ее на шконку, укрыл одеялом – создал видимость, что я лежу и отдыхаю. Ведь наверняка через тридцать-сорок минут после ухода Сергея из тюрьмы его хватятся, поднимется тревога, будет полный шмон по всем камерам. А у нас будет хоть несколько выигранных минут.
Мы снова вышли в коридор. Там никого не было. Мы пошли спокойно, но быстро. Сергей открыл первую дверь своим «вездеходом». Она открылась легко. Мы вошли в следующий отсек. Я смотрел на «видеоглазок». Было невозможно определить, работает он или нет. Я кивнул Сергею и указал на «глазок». Тот показал, что все нормально, все отключено. Следующая дверь. Перед тем как ступить на лестницу, ведущую на крышу, Сергей вышел вперед и посмотрел, нет ли кого впереди. Я потянулся к пистолету. Но тут Сергей кивнул: все в порядке. Мы быстро поднялись на лестницу.
Осталась последняя дверь, где был спецключ. Ключ отбирался у всех конвоиров после окончания прогулки и находился у дежурного по корпусу в опечатанном шкафу. Но Сергей заранее сделал дубликат ключа. Теперь я с волнением ждал, подойдет ли дубликат к замку. Сергей быстрым движением повернул ключ. Дверь не поддалась. Он еще раз повернул ключ – все, дверь открыта!
Осталась площадка. Была полная темнота. На вышке никого не было. Мы быстро подошли к проволоке, специальными щипцами, принесенными Сергеем, перерезали металлическую сетку, а затем и проволоку.
Быстро прикрепив к крыше шнур, я взглянул на Сергея. Он кивнул – давай! Сам же пошел обратно. По нашему плану, Сергей должен был выйти через служебную дверь.
Я подошел к краю крыши. Подо мной была улица. Ехала какая-то машина, слева стояла большая группа людей, которые жгли костер. Впоследствии я узнал, что это были родственники заключенных, которые собрались к понедельнику на свидания и на передачу посылок. Там было человек тридцать или сорок. А вдруг кто-то из них вызовет милицию?! Но что делать – чему быть, того не миновать! Я увидел голубой «БМВ», стоящий в стороне неподалеку. Меня ждали. Я посмотрел на противоположную крышу. Там я никого не увидел.
Быстрым движением я сбросил альпинистский шнур. Он стал спускаться вниз. Я все время боялся, как бы он не зацепился за проволоку, которая была протянута возле некоторых камер. Я обратил внимание, что земли шнур не коснулся. Значит, придется прыгать.
Я подошел к краю крыши, зажмурил глаза, взялся за шнур руками в надетых заранее перчатках и стал постепенно спускаться. Спускался я альпинистским способом, тормозя движение ногами, чтобы не было резких скачков. Примерно на полпути я услышал крики со стороны людей, греющихся у костра. Меня заметили. Слава богу, никто не бежал. Ну все, подумал я, теперь меня точно могут выдать – и стал торопиться.
Отпустив ноги, я стал стремительно спускаться вниз. Тут я заметил, как с другой стороны тротуара медленно отъехал «БМВ». Все, до свободы осталось чуть-чуть. Но нужно было прыгать, а высота – примерно два с половиной метра. Канат кончился. Я прыгнул, упал на тротуар. И тут я услышал со стороны костра одобрительные крики и аплодисменты. Слава богу, никто из них не подбежал ко мне. Я быстро подскочил к «БМВ», открыл заднюю дверь и запрыгнул внутрь. Впереди сидел парень. Обернувшись ко мне, он улыбнулся и подмигнул:
– Ну, теперь держись!
И мы рванули по ночным улицам. По инструкции, в любой ситуации, даже если бы нас задержал милицейский патруль или ГАИ, мы стали бы без промедления стрелять. Времени у нас было очень немного. До того, как обнаружат пропажу Сергея, у нас оставалось около тридцати минут. За это время мы должны успеть добраться до укромного места и спрятаться.
Я обрел свободу, но меня ждало теперь новое испытание – надо было покинуть страну, оказаться за границей. Это тоже было очень сложно. Сначала я отсиживался около недели на одной квартире, которую сняли для меня. Затем, немного изменив внешность, перебрался в Киев. Оттуда на попутных машинах добрался до Грузии, а там через грузинские порты – в Турцию. А дальше – вы знаете, до Стамбула, оттуда на теплоходе в Афины. И вот я с вами.
– Здорово! – сказал Севка. – Молодец! Красавец! Теперь тебя ждут большие дела!
– Надеюсь, – ответил Сашка…
ГЛАВА 22
Но неожиданно пришла «малява». Я ее внимательно прочел: «Сашок, браток, когда к тебе придет адвокат, закажи еще что-нибудь для меня, чтобы мне передали почитать. Книги кончились. А ты, кстати, что читаешь? Отпиши мне, братишка!» Внизу была приписка: «Напиши, если вечером есть что-то по ящику интересного». Я написал ему короткий ответ и тут же отослал его по веревочке.
Я посмотрел на часы. До начала дежурства Сергея оставалось еще немного времени. Я включил телевизор, стал смотреть. Шла какая-то передача, даже не помню какая – «Клуб путешественников», что ли. Мне захотелось на улицу. Мысль о том, что, возможно, скоро я буду на свободе, не давала покоя. Я задергался, начал ходить по камере. Улучив момент, когда я был около «кормушки», через которую было слышно, что по коридору никто не ходит, я быстро подошел к холодильнику и проверил, все ли на месте. Шнур и другие приспособления, заранее принесенные мне, лежали наготове.
Времени до начала дежурства Сергея оставалось не более часа. Примерно в девять часов должен быть первый сеанс радиосвязи, который проведут со мной люди из организации Петровича, заранее подъехавшие к тюрьме и наблюдающие за обстановкой. Но время шло необычайно медленно.
Вскоре стали стучать из соседней камеры. Там с группой грабителей и вымогателей сидел доходяга Мишка. С ним у меня тоже сложились достаточно теплые отношения, от которых, правда, в последнее время я стал уставать, потому что он все время лез со своими просьбами, начиная от мелочовки и кончая тем, что стал даже просить, чтобы я посоветовал ему адвоката. Впоследствии я уговорил своего адвоката взять защиту этого Мишки, который тут же стал доставать его различными просьбами.
Я взял кружку и поднес к стене, чтобы послушать его сообщение. Это был наш местный телефон, по которому мы переговаривались. Он в очередной раз спрашивал меня, нет ли у меня немножко кофейку – у них кончился кофе. Я повернул кружку другой стороной и ответил, что есть, готовь «контейнер», сейчас зашлю. После этого я взял коробок спичек, тонкую бумажку, скатал что-то типа сигаретки, отсыпал ему туда кофе и стал ждать, когда веревочка придет ко мне в камеру. Вскоре это произошло.
Когда я отправил «контейнер», мне в голову неожиданно пришла мысль: как же так получилось, что в спецкорпусе, где содержатся особо опасные преступники, ни с того ни с сего в камере с грабителями и убийцами, которым грозят большие сроки, мог оказаться Мишка – наркоман, угонщик машин, которому могут дать не более трех лет? Зачем он там оказался, и случайно ли это? И вообще, почему он лезет ко мне со своей дружбой?
Наверное, произошел какой-то психологический надлом накануне побега, и я уже стал подозревать даже собственную тень. Но опять с помощью своих специально разработанных аутотренинговых упражнений я стал отгонять эти мысли. Взял журнал и стал рассматривать его. За последнее время у меня скопилось много журналов по автомобилям, по путешествиям. С обложек на меня смотрели полуобнаженные красавицы в купальниках. Я вспомнил Наталью, и у меня возникло желание. Но я взял себя в руки – надо сидеть и ждать. До побега осталось совсем немножко.
Началось дежурство Сергея. Обычно он приходит ко мне через 30-40 минут после начала. Я стал смотреть на часы. Прошел уже час, а Сергея все не было. Полтора часа – Сергея нет. В голову стали лезть разные мысли: а вдруг его раскрыли, а вдруг он испугался и не пришел, а вдруг явился с повинной, а вдруг… Нет, не надо об этом думать. Надо чем-то отвлечься.
Опять включил телевизор. Передавали какой-то концерт. И тут я услышал знакомые шаги. Двери соседней камеры открылись – видимо, кого-то выводили на прогулку. Через тридцать минут должна подойти моя очередь. И точно, через полчаса открылся засов, и Сергей грозно закричал:
– Заключенный, на прогулку!
– Да, конечно, гражданин начальник, – ответил я ему.
Дверь открылась, я вышел. Внимательно посмотрел на Сергея.
Слава богу, он был совершенно трезв, но лицо его было взволнованным. Видимо, тоже боялся. Я посмотрел внимательно на его одежду, пытаясь понять и вычислить его намерения. Одет он был обычно – в традиционную форму службы внутренних войск, зеленые брюки, зеленая рубашка без галстука, погоны прапорщика и хорошие белые кроссовки. Так, кроссовки – это интересно. Значит, все остается в силе.
Сергей подал мне знак, что все идет по плану. Мы пошли по коридору. Притормозив возле первой железной двери, я кивнул ему на видеокамеру, просматривающую коридор. Когда мы прошли ее, Сергей подал мне знак, что все схвачено. Потом, уже после побега, мне рассказали, что заранее в этот день Сергей получил специальный прибор, который при подключении к электрической сети с помощью «крокодильчиков» вывел из строя сразу три монитора на третьем этаже девятого спецкорпуса и на лестнице.
Постепенно мы поднимались по лестнице, ведущей на крышу. По дороге встретился прапорщик, знакомый Сергея. Они постояли и поговорили о чем-то. Я в это время стоял лицом к стене. Потом Сергей повел меня дальше, время от времени перестукиваясь большим ключом-»вездеходом» (который мог открывать любые двери, кроме последней), предупреждая, что ведет заключенного.
Наконец мы подошли к последней двери. Я посмотрел на замок. Замок остался тот же, никто его не менял. Теперь меня интересовала каждая деталь. Мы вышли на крышу. Я внимательно осмотрелся кругом. Все было по-старому: металлическая сетка так же опоясывала тюремный дворик, сверху – колючая проволока. Но ее заранее уже подпилили.
На прогулке я был минут двадцать. Не хотелось расходовать свои силы. Вернулся в камеру. Нужно было немножко отдохнуть и поужинать. Я прилег на шконку. Лежал и думал. Снова полезли в голову разные мысли. Я старался отделаться от них и включил телевизор. Шел какой-то фильм, детектив. Я пытался мысленно подготовить себя к побегу.
Приближалось время сеанса радиосвязи. Я достал из холодильника миниатюрную рацию, включил настроенную волну. Связь, как всегда, была лаконичной. Я услышал знакомый голос человека из организации:
– У меня все нормально. Как настроение?
Потом тот же голос сказал, что все контролируется, на крыше поставили своего человека, он контролирует обстановку. После я узнал, что на крыше специально были посажены два снайпера: один следил за воротами тюрьмы, чтобы видеть, как я буду спускаться. Он должен был меня подстраховать. Если выскочит кто-нибудь из охранников, он уложит их на месте. На самом деле, я думаю, он должен был уложить меня, чтоб не достался ментам живым. Второй, как они говорили, подстраховывал другую сторону тюрьмы, где находились вторые ворота. На другой стороне улицы стоял «БМВ» с тонированными стеклами, поджидающий меня.
В камеру снова зашел Сергей. Бесшумно открыв дверь и ничего не говоря, показал на отворот военной рубашки. Я увидел ствол «макарова». Он кивнул головой, спрашивая, куда его положить. Я взял «макаров» и спрятал в холодильник. Сергей вышел, похлопав меня по плечу.
Когда он ушел, я стал прислушиваться к звукам в коридоре. Там все было тихо, никто не ходил. Я подошел к унитазу, развернул «макаров» и проверил патроны. Все они были на месте. Загнать патроны в ствол я пока еще не решался. Теперь надежда была и на него. Хотя, с другой стороны, я не хотел бы, чтобы он мне пригодился. Но если что-то случится, использую все патроны до последнего.
Десять часов вечера. До побега оставалось каких-то два часа. Вновь появился Сергей, как бы проверяя, все ли со мной в порядке. Наклонился ко мне, и я почувствовал, что от него пахнуло спиртным.
– Зачем? – спросил я.
Он ответил:
– Я специально принес бутылку водки, напоить своего напарника, чтобы его как-то изолировать.
– Только сам не набирайся, – сказал я ему на ухо.
– Все будет нормально! Отдыхай пока!
Я остался один. Лежал, смотрел на стрелки часов. Было 22.30. Примерно через час я должен буду достать все свое снаряжение – альпинистский шнур, ствол, перчатки – и быть готовым к побегу. Но тут неожиданно я услышал, как из соседней камеры, что находится напротив моей, раздался крик и сильный стук в дверь. Кто-то звал конвоира. У меня сердце чуть не остановилось – неужели что-то случилось?!
Вскоре появился Сергей. Он вошел в камеру, что-то говорил, послышались шаги. Потом Сергей вышел и побежал по коридору. Минут через десять появились несколько человек, и в камере началось какое-то движение. Я с волнением думал: что же там такое? Вдруг все сейчас сорвется?!
Наконец звуки стихли, дверь в камеру закрылась. Ко мне заглянул Сергей, показал жестом, что все о'кей. Я вопросительно посмотрел на него: что случилось?
– Там одному плохо стало.
Потом я узнал, что у кого-то из соседней камеры начался приступ то ли аппендицита, то ли язвы, и вызвали врачей. Я немножко успокоился, стал снова думать о побеге.
Время шло. Я открыл холодильник, вытащил ствол, загнал патроны. Обмотал себя альпинистским шнуром, в карманы положил карабины, приготовился… И вдруг – опять крики, опять стук из соседней камеры. О господи, опять началось! Наверное, не судьба, подумал я.
Опять беготня, опять пришли врачи. На сей раз врачи пробыли в камере около пятнадцати минут. Была уже полночь. Меня ждали. Наступило время побега. Что же делать? А Сергей – все еще в соседней камере.
Я услышал, как кого-то выносят из камеры. Вероятно, решили госпитализировать больного. А вдруг вместе с ним придется ехать Сергею?! Опять в голову полезли кошмарные мысли. У меня уже появилось желание – если кто-то войдет ко мне в камеру, прикончить его, а потом и себя. Нервы были на пределе.
Я посмотрел на часы. Было пятнадцать минут первого. Люди ждут и волнуются. Но уходить сейчас было нельзя.
Медленно, практически без звука, открылась дверь камеры. Но в камеру никто не входил. Что же это может быть?! Я выглянул – стоит Сергей, кивает, весь трясется. Наверное, и я выглядел не лучше. Мы молча вышли. Он хлопнул меня по плечу, как бы показывая – вперед! Закрыл камеру. Потом ударил себя по лбу и сказал:
– Постой, нужно вернуться.
– Зачем?
– Нужно!
Я вернулся в камеру, взял скомканную одежду, положил ее на шконку, укрыл одеялом – создал видимость, что я лежу и отдыхаю. Ведь наверняка через тридцать-сорок минут после ухода Сергея из тюрьмы его хватятся, поднимется тревога, будет полный шмон по всем камерам. А у нас будет хоть несколько выигранных минут.
Мы снова вышли в коридор. Там никого не было. Мы пошли спокойно, но быстро. Сергей открыл первую дверь своим «вездеходом». Она открылась легко. Мы вошли в следующий отсек. Я смотрел на «видеоглазок». Было невозможно определить, работает он или нет. Я кивнул Сергею и указал на «глазок». Тот показал, что все нормально, все отключено. Следующая дверь. Перед тем как ступить на лестницу, ведущую на крышу, Сергей вышел вперед и посмотрел, нет ли кого впереди. Я потянулся к пистолету. Но тут Сергей кивнул: все в порядке. Мы быстро поднялись на лестницу.
Осталась последняя дверь, где был спецключ. Ключ отбирался у всех конвоиров после окончания прогулки и находился у дежурного по корпусу в опечатанном шкафу. Но Сергей заранее сделал дубликат ключа. Теперь я с волнением ждал, подойдет ли дубликат к замку. Сергей быстрым движением повернул ключ. Дверь не поддалась. Он еще раз повернул ключ – все, дверь открыта!
Осталась площадка. Была полная темнота. На вышке никого не было. Мы быстро подошли к проволоке, специальными щипцами, принесенными Сергеем, перерезали металлическую сетку, а затем и проволоку.
Быстро прикрепив к крыше шнур, я взглянул на Сергея. Он кивнул – давай! Сам же пошел обратно. По нашему плану, Сергей должен был выйти через служебную дверь.
Я подошел к краю крыши. Подо мной была улица. Ехала какая-то машина, слева стояла большая группа людей, которые жгли костер. Впоследствии я узнал, что это были родственники заключенных, которые собрались к понедельнику на свидания и на передачу посылок. Там было человек тридцать или сорок. А вдруг кто-то из них вызовет милицию?! Но что делать – чему быть, того не миновать! Я увидел голубой «БМВ», стоящий в стороне неподалеку. Меня ждали. Я посмотрел на противоположную крышу. Там я никого не увидел.
Быстрым движением я сбросил альпинистский шнур. Он стал спускаться вниз. Я все время боялся, как бы он не зацепился за проволоку, которая была протянута возле некоторых камер. Я обратил внимание, что земли шнур не коснулся. Значит, придется прыгать.
Я подошел к краю крыши, зажмурил глаза, взялся за шнур руками в надетых заранее перчатках и стал постепенно спускаться. Спускался я альпинистским способом, тормозя движение ногами, чтобы не было резких скачков. Примерно на полпути я услышал крики со стороны людей, греющихся у костра. Меня заметили. Слава богу, никто не бежал. Ну все, подумал я, теперь меня точно могут выдать – и стал торопиться.
Отпустив ноги, я стал стремительно спускаться вниз. Тут я заметил, как с другой стороны тротуара медленно отъехал «БМВ». Все, до свободы осталось чуть-чуть. Но нужно было прыгать, а высота – примерно два с половиной метра. Канат кончился. Я прыгнул, упал на тротуар. И тут я услышал со стороны костра одобрительные крики и аплодисменты. Слава богу, никто из них не подбежал ко мне. Я быстро подскочил к «БМВ», открыл заднюю дверь и запрыгнул внутрь. Впереди сидел парень. Обернувшись ко мне, он улыбнулся и подмигнул:
– Ну, теперь держись!
И мы рванули по ночным улицам. По инструкции, в любой ситуации, даже если бы нас задержал милицейский патруль или ГАИ, мы стали бы без промедления стрелять. Времени у нас было очень немного. До того, как обнаружат пропажу Сергея, у нас оставалось около тридцати минут. За это время мы должны успеть добраться до укромного места и спрятаться.
Я обрел свободу, но меня ждало теперь новое испытание – надо было покинуть страну, оказаться за границей. Это тоже было очень сложно. Сначала я отсиживался около недели на одной квартире, которую сняли для меня. Затем, немного изменив внешность, перебрался в Киев. Оттуда на попутных машинах добрался до Грузии, а там через грузинские порты – в Турцию. А дальше – вы знаете, до Стамбула, оттуда на теплоходе в Афины. И вот я с вами.
– Здорово! – сказал Севка. – Молодец! Красавец! Теперь тебя ждут большие дела!
– Надеюсь, – ответил Сашка…
ГЛАВА 22
ЛИМИТ ИСЧЕРПАН
После отдыха в Греции мы вновь вернулись в Москву. И сразу же заметили, что ребята очень устали. Мы видели, какие взгляды они бросают на нас, мол, вы загорелые, отдохнувшие, повеселевшие, а мы сидим тут в душной, пыльной Москве…
Тогда я сказал Севке:
– Послушай, давай дадим нашей братве отдых! Пускай соберут своих девчонок и едут отдыхать.
– А куда их отправить?
Вскоре мы через знакомую туристическую фирму взяли им тур в Мексику – пусть летят через океаны, чем дальше, тем лучше. Группа собралась большая – около пятидесяти человек, вместе с женами и подругами. Все были очень довольны. Все направились на неделю отдохнуть в одно из курортных местечек Мексики.
Но после возвращения случилась неприятность. Первым на мобильный нам позвонил Борис Петрович.
– Ну что, пацаны, всю вашу братву повязали! В полном составе!
– Что случилось?! – спросил Севка. – Объясните подробно!
– Давайте при встрече.
Через некоторое время мы узнали, что когда наши ребята прилетели в Шереметьево-2 из Мексики, то их самолет был окружен ОМОНом. Каким образом те узнали, что этим рейсом летят московские бандиты – непонятно, но практически всех – ребят, их подруг, жен, детей – задержали, доставили в близлежащие отделения милиции и стали усиленно допрашивать, фотографировать, снимать отпечатки пальцев – в общем, по полной программе. Правда, к вечеру почти всех выпустили.
– Что ты об этом думаешь? – обратился ко мне Севка.
– Слава богу, что все живы, всех выпустили.
– Да ничего хорошего нет! Все они засвечены! Теперь «погоны» – менты, а может, и ФСБ – всех наших знают! Теперь, если что случится, они легко определят, кто кого завалил, чьих рук это дело!
– Что же теперь делать?
– Думать, – ответил Севка. – Может, придется весь состав поменять.
– Каким образом?
– Мало ли способов, – задумчиво произнес Севка.
Тогда я еще не знал, что Севка задумал провести так называемое сокращение штатов. Оно случилось чуть позже. До этого было еще одно очень важное, кровавое событие.
Действительно, после такого задержания наших ребят правоохранительные органы стали время от времени по одному, по двое задерживать под разными предлогами – то подозрение на нахождение оружия в машине, то под каким-то другим предлогом. Каждый раз задержанных тщательно обыскивали, снимали информацию. В большинстве случаев задавался один и тот же вопрос – где прячется беглый Сашка. Но поскольку ребята полностью были не в курсе дела, никто даже не знал, что мы имеем к его побегу хоть какое-то отношение.
В июне 1995 года мы достаточно прочно стояли на московской земле. Уже многие знали о нас. Пусть многие и называли нас беспредельщиками, кровавой бригадой – что делать, каждый завоевывает место под солнцем так, как умеет.
Однако 22 ноября произошло чрезвычайное событие, при котором мы с Севкой чуть не погибли.
Начало этого дня не предвещало ничего необычного. К вечеру мы подъехали к ресторану «Садко-Аркада», расположенному на Краснопресненской набережной недалеко от Центра международной торговли. У нас была назначена встреча по поводу финансовых вопросов с бизнесменами и с одной дружественной группировкой.
Встречу мы решили провести в уютном кафе, расположенном недалеко от крупнейшего супермаркета торгового центра. Встреча закончилась успешно. Мы достигли договоренности по всем вопросам. Выйдя с авторитетом из дружественной бригады на улицу, мы медленно пошли к своим машинам.
Заканчивалась осень, но тем не менее стояла дождливая промозглая погода. Мы с Севкой были в шикарных кашемировых пальто, в дорогих костюмах. Разговаривая, мы вышли на площадку, где стояли все машины. К этому времени – примерно в шесть часов вечера – было очень много народу. Люди приезжали за покупками, вывозили из магазина тележки, набитые продуктами, загружали их в машины.
Мы подошли к своей тачке. К тому времени у нас был «шестисотый» «Мерседес», правда, один на двоих. Стоим разговариваем с авторитетом. Недалеко – наши ребята, наша охрана. Кто сидит в машинах, кто стоит на улице, поглядывая по сторонам.
Неожиданно мы услышали, как рядом затормозила машина. Мы разом обернулись и увидели, что это бежевая «девятка», заляпанная грязью. Я еще подумал: мужики с понтами катаются! Вдруг из «девятки» выскочили два парня и, передернув затворы двух «калашниковых», стали стрелять в нашу сторону. Мы втроем, не сговариваясь, одновременно рухнули на землю, прямо в грязь. Я упал в лужу. Севка – рядом.
– Лежи, головы не поднимай! – закричал он и рукой вдавил мою башку в мокрый асфальт.
Пули свистели над головами. Одна ударила в «Мерседес». Наш собеседник закрыл голову обеими руками и пополз по асфальту.
Наши ребята выхватили свои пистолеты, и началась перестрелка. Остальная бригада, которая находилась в магазине и в баре, тут же выскочила на улицу. Все стали стрелять по бежевой «девятке». Приехавшие быстро сели в машину и рванули с места.
Севка вскочил первым.
– Все врассыпную! – закричал он. Все бросились кто куда. Только Вадик остался на месте, наш раненый бригадир.
– Нам нельзя оставаться! – орал мне Севка. – Сейчас нас всех повяжут!
– Вадюха, – крикнул я, – как-нибудь выкарабкивайся сам. Через пару дней мы тебя найдем! Ты только молчи! Говори – ты коммерсант, приехал с Дальнего Востока, знать ничего не знаешь. Пока, братишка, не обижайся!
Я сел в какую-то машину. Увидел, как Севка влетел на сиденье чужой тачки, выхватил пистолет и махнул рукой, показывая оторопевшему водителю направление езды. Они рванули вперед. Ребята разбежались в разные стороны.
На следующий день мы с Севкой встретились тайно, чтобы никто не знал. Стали «разбирать полеты». Выяснять, что случилось.
– Какую информацию имеешь? – спросил я Севку.
– Все очень просто. Я пробил ситуацию. Знаешь, кто нас пострелял? Из центральной группировки ребята.
– Да ты что? – удивился я. – Ведь мы вроде все вопросы с ними решили.
– Это тебе так кажется. Это мы с ними решили, а они с нами – нет.
– А откуда ты это узнал?
– Через знакомую братву. В ночных клубах встречался, уточнил, навел справки. Это они!
Для меня это было полной неожиданностью.
– Ладно, будем вести конспиративный образ жизни, – сказал Севка. – Но нам надо спасать Вадика.
А Вадик был тяжело ранен и находился в больнице. К нему несколько раз уже приходили менты и следователь, допрашивали его. Но тот стоял на своем – мол, коммерсант, приехал в Москву, случайно попал в переделку. Конечно, они продержали его недели две, но никакой информации не выудили. Тем более Вадик не был засвечен – он не летал в Мексику.
Короче, выпустили его. Мы сразу купили ему путевку и послали отдохнуть.
Вскоре закончился 1995 год. Он был для нас и удачным, и неудачным. С одной стороны, мы обрели Сашку, который успешно бежал из следственного изолятора. С другой, произошли разборки, несколько наших людей погибло, была перестрелка у торгового центра, тяжело ранен Вадик. Но тем не менее год завершился.
Наступал новый, 1996 год…
Новый год начался с больших проблем. Сначала все было спокойно, ничего особенно не намечалось. Бригада жила обычной жизнью, характерной для московской братвы, – разборки, стрелки, вечером и ночью – отдых в ночных клубах и казино. Часть времени ребята проводили с проститутками, но на серьезные отношения у них не было времени. В любое время дня и ночи их могли вызвать на работу – либо кого-то «пасти», либо – «валить». Поэтому ребята не успевали за кем-то ухаживать. А тут – все гораздо проще. Приходишь, платишь деньги, снимаешь девчонку с улицы или из ночного клуба – вези, трахай ее спокойно. На следующий день – никаких обязанностей.
Постепенно мы стали замечать, что ребята из нашего города стали появляться и в других московских группировках. Это насторожило нас с Севкой.
– Очень странно, – говорил Севка, – почему они приезжают не к нам, своим землякам, а находят приют в других бригадах.
«Черт его знает, – думал я, – может, действительно, про нас с Севкой идет не очень хорошая слава?»
Вскоре ребята познакомились в ночном клубе с нашим земляком – Игорем Бабаковым. Игорь был из нашего города и как-то сразу сумел расположить к себе наших ребят. Все чаще они стали встречаться в его квартире. К тому времени Игорь Бабаков жил со своей подругой, тоже из нашего города. Последующие события случились, кстати, именно на этой почве.
Мы стали замечать странные вещи. Во-первых, наши ребята стали привозить из нашего города своих девчонок, с кем встречались раньше, когда еще жили там. Мы с Севкой вначале не обратили на это внимания – пускай живут. Все чаще ребята стали собираться у Игоря Бабакова. К тому времени Игорь был в одной из группировок, имеющей дружественные связи с центральной. В политику они особо не лезли, но я замечал, что люди стали вести себя как-то странно.
Потом произошла утечка информации. Оказывается, Игорь Бабаков занимался тем, что перевербовывал наших людей. Он говорил, что мы с Севкой – люди конченые, что мы – беспредельщики, что на нас очень много крови и нам давно уже выписан смертный приговор. Что в ближайшее время нас положат в землю, а нашей группировке скоро придет конец. Поэтому он предлагал всем нашим ребятам перейти в его группировку.
Когда мы с Севкой узнали об этом, мы были крайне возмущены. Особенно разъярился Севка.
– Это диверсия! – говорил он. – Я еще узнаю, кто такой этот Игорь Бабаков, кто заслал его к нам! Может, специально сделали, чтоб нас развалить! Чьих рук это дело? Нет, надо с ним кончать, с этим Игорем!
Вскоре Севка организовал покушение на Игоря Бабакова. Тот жил в районе проспекта Мира, в одном из переулков, примыкавших к нему. Адрес мы узнали без труда. Тогда Севка сказал, что нужно воспитывать дисциплину в своих рядах, и послал туда двоих киллеров для ликвидации Игоря Бабакова. Но получилось так, что киллеры ждали его целый вечер возле квартиры, но так и не дождались. Зато их проверил милицейский наряд, проезжавший мимо. Поинтересовались, зачем стоят. Те ответили, что дружка ждут. Но поскольку ничего подозрительного в их машине обнаружено не было, ребят не задержали.
На следующий день Севка послал другую бригаду. И тут случилось то, чего мы совершенно не ожидали. Оказывается, кто-то из наших его предупредил, и Игорь спешным образом решил сменить квартиру, начал собирать вещи. И вот тут подъехали наши киллеры. Как только Игорь увидел их, тут же выхватил из-за пояса пистолет и начал стрелять первым. Ребята выскочили из машины с оружием и открыли ответный огонь. Вскоре одна из пуль оказалась смертельной для Игоря – она попала ему в голову. Так он и остался лежать на капоте своей машины, набитой так и не перевезенными на другую квартиру вещами…
Тогда я сказал Севке:
– Послушай, давай дадим нашей братве отдых! Пускай соберут своих девчонок и едут отдыхать.
– А куда их отправить?
Вскоре мы через знакомую туристическую фирму взяли им тур в Мексику – пусть летят через океаны, чем дальше, тем лучше. Группа собралась большая – около пятидесяти человек, вместе с женами и подругами. Все были очень довольны. Все направились на неделю отдохнуть в одно из курортных местечек Мексики.
Но после возвращения случилась неприятность. Первым на мобильный нам позвонил Борис Петрович.
– Ну что, пацаны, всю вашу братву повязали! В полном составе!
– Что случилось?! – спросил Севка. – Объясните подробно!
– Давайте при встрече.
Через некоторое время мы узнали, что когда наши ребята прилетели в Шереметьево-2 из Мексики, то их самолет был окружен ОМОНом. Каким образом те узнали, что этим рейсом летят московские бандиты – непонятно, но практически всех – ребят, их подруг, жен, детей – задержали, доставили в близлежащие отделения милиции и стали усиленно допрашивать, фотографировать, снимать отпечатки пальцев – в общем, по полной программе. Правда, к вечеру почти всех выпустили.
– Что ты об этом думаешь? – обратился ко мне Севка.
– Слава богу, что все живы, всех выпустили.
– Да ничего хорошего нет! Все они засвечены! Теперь «погоны» – менты, а может, и ФСБ – всех наших знают! Теперь, если что случится, они легко определят, кто кого завалил, чьих рук это дело!
– Что же теперь делать?
– Думать, – ответил Севка. – Может, придется весь состав поменять.
– Каким образом?
– Мало ли способов, – задумчиво произнес Севка.
Тогда я еще не знал, что Севка задумал провести так называемое сокращение штатов. Оно случилось чуть позже. До этого было еще одно очень важное, кровавое событие.
Действительно, после такого задержания наших ребят правоохранительные органы стали время от времени по одному, по двое задерживать под разными предлогами – то подозрение на нахождение оружия в машине, то под каким-то другим предлогом. Каждый раз задержанных тщательно обыскивали, снимали информацию. В большинстве случаев задавался один и тот же вопрос – где прячется беглый Сашка. Но поскольку ребята полностью были не в курсе дела, никто даже не знал, что мы имеем к его побегу хоть какое-то отношение.
В июне 1995 года мы достаточно прочно стояли на московской земле. Уже многие знали о нас. Пусть многие и называли нас беспредельщиками, кровавой бригадой – что делать, каждый завоевывает место под солнцем так, как умеет.
Однако 22 ноября произошло чрезвычайное событие, при котором мы с Севкой чуть не погибли.
Начало этого дня не предвещало ничего необычного. К вечеру мы подъехали к ресторану «Садко-Аркада», расположенному на Краснопресненской набережной недалеко от Центра международной торговли. У нас была назначена встреча по поводу финансовых вопросов с бизнесменами и с одной дружественной группировкой.
Встречу мы решили провести в уютном кафе, расположенном недалеко от крупнейшего супермаркета торгового центра. Встреча закончилась успешно. Мы достигли договоренности по всем вопросам. Выйдя с авторитетом из дружественной бригады на улицу, мы медленно пошли к своим машинам.
Заканчивалась осень, но тем не менее стояла дождливая промозглая погода. Мы с Севкой были в шикарных кашемировых пальто, в дорогих костюмах. Разговаривая, мы вышли на площадку, где стояли все машины. К этому времени – примерно в шесть часов вечера – было очень много народу. Люди приезжали за покупками, вывозили из магазина тележки, набитые продуктами, загружали их в машины.
Мы подошли к своей тачке. К тому времени у нас был «шестисотый» «Мерседес», правда, один на двоих. Стоим разговариваем с авторитетом. Недалеко – наши ребята, наша охрана. Кто сидит в машинах, кто стоит на улице, поглядывая по сторонам.
Неожиданно мы услышали, как рядом затормозила машина. Мы разом обернулись и увидели, что это бежевая «девятка», заляпанная грязью. Я еще подумал: мужики с понтами катаются! Вдруг из «девятки» выскочили два парня и, передернув затворы двух «калашниковых», стали стрелять в нашу сторону. Мы втроем, не сговариваясь, одновременно рухнули на землю, прямо в грязь. Я упал в лужу. Севка – рядом.
– Лежи, головы не поднимай! – закричал он и рукой вдавил мою башку в мокрый асфальт.
Пули свистели над головами. Одна ударила в «Мерседес». Наш собеседник закрыл голову обеими руками и пополз по асфальту.
Наши ребята выхватили свои пистолеты, и началась перестрелка. Остальная бригада, которая находилась в магазине и в баре, тут же выскочила на улицу. Все стали стрелять по бежевой «девятке». Приехавшие быстро сели в машину и рванули с места.
Севка вскочил первым.
– Все врассыпную! – закричал он. Все бросились кто куда. Только Вадик остался на месте, наш раненый бригадир.
– Нам нельзя оставаться! – орал мне Севка. – Сейчас нас всех повяжут!
– Вадюха, – крикнул я, – как-нибудь выкарабкивайся сам. Через пару дней мы тебя найдем! Ты только молчи! Говори – ты коммерсант, приехал с Дальнего Востока, знать ничего не знаешь. Пока, братишка, не обижайся!
Я сел в какую-то машину. Увидел, как Севка влетел на сиденье чужой тачки, выхватил пистолет и махнул рукой, показывая оторопевшему водителю направление езды. Они рванули вперед. Ребята разбежались в разные стороны.
На следующий день мы с Севкой встретились тайно, чтобы никто не знал. Стали «разбирать полеты». Выяснять, что случилось.
– Какую информацию имеешь? – спросил я Севку.
– Все очень просто. Я пробил ситуацию. Знаешь, кто нас пострелял? Из центральной группировки ребята.
– Да ты что? – удивился я. – Ведь мы вроде все вопросы с ними решили.
– Это тебе так кажется. Это мы с ними решили, а они с нами – нет.
– А откуда ты это узнал?
– Через знакомую братву. В ночных клубах встречался, уточнил, навел справки. Это они!
Для меня это было полной неожиданностью.
– Ладно, будем вести конспиративный образ жизни, – сказал Севка. – Но нам надо спасать Вадика.
А Вадик был тяжело ранен и находился в больнице. К нему несколько раз уже приходили менты и следователь, допрашивали его. Но тот стоял на своем – мол, коммерсант, приехал в Москву, случайно попал в переделку. Конечно, они продержали его недели две, но никакой информации не выудили. Тем более Вадик не был засвечен – он не летал в Мексику.
Короче, выпустили его. Мы сразу купили ему путевку и послали отдохнуть.
Вскоре закончился 1995 год. Он был для нас и удачным, и неудачным. С одной стороны, мы обрели Сашку, который успешно бежал из следственного изолятора. С другой, произошли разборки, несколько наших людей погибло, была перестрелка у торгового центра, тяжело ранен Вадик. Но тем не менее год завершился.
Наступал новый, 1996 год…
Новый год начался с больших проблем. Сначала все было спокойно, ничего особенно не намечалось. Бригада жила обычной жизнью, характерной для московской братвы, – разборки, стрелки, вечером и ночью – отдых в ночных клубах и казино. Часть времени ребята проводили с проститутками, но на серьезные отношения у них не было времени. В любое время дня и ночи их могли вызвать на работу – либо кого-то «пасти», либо – «валить». Поэтому ребята не успевали за кем-то ухаживать. А тут – все гораздо проще. Приходишь, платишь деньги, снимаешь девчонку с улицы или из ночного клуба – вези, трахай ее спокойно. На следующий день – никаких обязанностей.
Постепенно мы стали замечать, что ребята из нашего города стали появляться и в других московских группировках. Это насторожило нас с Севкой.
– Очень странно, – говорил Севка, – почему они приезжают не к нам, своим землякам, а находят приют в других бригадах.
«Черт его знает, – думал я, – может, действительно, про нас с Севкой идет не очень хорошая слава?»
Вскоре ребята познакомились в ночном клубе с нашим земляком – Игорем Бабаковым. Игорь был из нашего города и как-то сразу сумел расположить к себе наших ребят. Все чаще они стали встречаться в его квартире. К тому времени Игорь Бабаков жил со своей подругой, тоже из нашего города. Последующие события случились, кстати, именно на этой почве.
Мы стали замечать странные вещи. Во-первых, наши ребята стали привозить из нашего города своих девчонок, с кем встречались раньше, когда еще жили там. Мы с Севкой вначале не обратили на это внимания – пускай живут. Все чаще ребята стали собираться у Игоря Бабакова. К тому времени Игорь был в одной из группировок, имеющей дружественные связи с центральной. В политику они особо не лезли, но я замечал, что люди стали вести себя как-то странно.
Потом произошла утечка информации. Оказывается, Игорь Бабаков занимался тем, что перевербовывал наших людей. Он говорил, что мы с Севкой – люди конченые, что мы – беспредельщики, что на нас очень много крови и нам давно уже выписан смертный приговор. Что в ближайшее время нас положат в землю, а нашей группировке скоро придет конец. Поэтому он предлагал всем нашим ребятам перейти в его группировку.
Когда мы с Севкой узнали об этом, мы были крайне возмущены. Особенно разъярился Севка.
– Это диверсия! – говорил он. – Я еще узнаю, кто такой этот Игорь Бабаков, кто заслал его к нам! Может, специально сделали, чтоб нас развалить! Чьих рук это дело? Нет, надо с ним кончать, с этим Игорем!
Вскоре Севка организовал покушение на Игоря Бабакова. Тот жил в районе проспекта Мира, в одном из переулков, примыкавших к нему. Адрес мы узнали без труда. Тогда Севка сказал, что нужно воспитывать дисциплину в своих рядах, и послал туда двоих киллеров для ликвидации Игоря Бабакова. Но получилось так, что киллеры ждали его целый вечер возле квартиры, но так и не дождались. Зато их проверил милицейский наряд, проезжавший мимо. Поинтересовались, зачем стоят. Те ответили, что дружка ждут. Но поскольку ничего подозрительного в их машине обнаружено не было, ребят не задержали.
На следующий день Севка послал другую бригаду. И тут случилось то, чего мы совершенно не ожидали. Оказывается, кто-то из наших его предупредил, и Игорь спешным образом решил сменить квартиру, начал собирать вещи. И вот тут подъехали наши киллеры. Как только Игорь увидел их, тут же выхватил из-за пояса пистолет и начал стрелять первым. Ребята выскочили из машины с оружием и открыли ответный огонь. Вскоре одна из пуль оказалась смертельной для Игоря – она попала ему в голову. Так он и остался лежать на капоте своей машины, набитой так и не перевезенными на другую квартиру вещами…