Страница:
Во время войны за испанское наследство галеоны «Золотого флота» в течение трех лет не решались везти золото Нового Света в Испанию. Наконец в 1702 году испанская эскадра двинулась через Атлантику. Она состояла из 23 галеонов, нагруженных сокровищами, эскортировал ее французский конвой, также из 23 судов. Опасаясь англо-датского флота, который вел блокаду испанского побережья, галеоны с золотом и конвой, уже находясь у берегов Испании, укрылись в бухте Виго… где противник и напал на них. Двадцать четыре корабля пошли ко дну, двадцать пятый – самый крупный из испанских галеонов, захваченный англичанами и отправленный ими в качестве трофея в Англию, наскочил на риф и затонул сразу же после выхода из бухты Виго.
Поиски затонувших сокровищ начались еще под огнем испанских береговых батарей в том же 1702 году, когда английские моряки подняли из воды ценности на 5 миллионов фунтов стерлингов. С той поры и по сей день было сделано более семидесяти попыток добыть затонувшие сокровища. Но большая часть их и до сих пор покоится на дне бухты Виго, разжигая аппетиты любителей легкой наживы и подводных кладоискателей.
Еще в 30-х годах американский исследователь Л. Кэссон, систематизировав сведения о морских катастрофах в древности и в средние века, обозначил на карте Средиземного моря «горячие точки» места, где чаще всего гибли корабли. Аквалангисты ведут поиск в этих районах. Но порой открытия «корабельных кладбищ» делаются совершенно неожиданно. Так, например, было обнаружено кладбище кораблей в заливе Таранто, на юго-восточном побережье Италии.
В 1965 году Питер Трокмортон, журналист и аквалангист, услышал рассказы рыбаков о том, что на дне залива находится затонувший город. А местный лодочник указал местонахождение этого города, вернее, скопления колонн примерно в четверти мили от берега в маленькой бухточке к востоку от Торре Гаррато – «Разбитой Башни». Погрузившись на дно с аквалангом, на расстоянии 600 футов от берега Трокмортон увидел два саркофага из белого мрамора, в очень хорошем состоянии. Поблизости оказались обломки древнего корабля. Исследование его позволило восстановить события, разыгравшиеся примерно за 18 веков до наших дней…
Трагедия в заливе Таранто
Шедевры со дна моря
Кладбище у Ясси-Ада
На западе «Нашего моря»
Поиски затонувших сокровищ начались еще под огнем испанских береговых батарей в том же 1702 году, когда английские моряки подняли из воды ценности на 5 миллионов фунтов стерлингов. С той поры и по сей день было сделано более семидесяти попыток добыть затонувшие сокровища. Но большая часть их и до сих пор покоится на дне бухты Виго, разжигая аппетиты любителей легкой наживы и подводных кладоискателей.
Еще в 30-х годах американский исследователь Л. Кэссон, систематизировав сведения о морских катастрофах в древности и в средние века, обозначил на карте Средиземного моря «горячие точки» места, где чаще всего гибли корабли. Аквалангисты ведут поиск в этих районах. Но порой открытия «корабельных кладбищ» делаются совершенно неожиданно. Так, например, было обнаружено кладбище кораблей в заливе Таранто, на юго-восточном побережье Италии.
В 1965 году Питер Трокмортон, журналист и аквалангист, услышал рассказы рыбаков о том, что на дне залива находится затонувший город. А местный лодочник указал местонахождение этого города, вернее, скопления колонн примерно в четверти мили от берега в маленькой бухточке к востоку от Торре Гаррато – «Разбитой Башни». Погрузившись на дно с аквалангом, на расстоянии 600 футов от берега Трокмортон увидел два саркофага из белого мрамора, в очень хорошем состоянии. Поблизости оказались обломки древнего корабля. Исследование его позволило восстановить события, разыгравшиеся примерно за 18 веков до наших дней…
Трагедия в заливе Таранто
Корабль был стар. Он прослужил около века. Его не раз ремонтировали, а при последнем ремонте, когда чинили днище, владелец судна пожалел денег. Деревянную заплату надо было бы прибить гвоздями из бронзы, но ее прибили железными, быстро ржавеющими гвоздями. «Сойдет и железо, – очевидно, решил хозяин. – Все равно кораблю осталось недолго плавать».
Это была перама – судно, предназначенное для перевозки разных грузов. Обычно такие суда делали небольшими – 30 метров в длину и 8 метров в ширину. На таких перамах плавали повсюду в Средиземноморье, ловя попутный ветер и под квадратным парусом тихонько продвигаясь к цели, стараясь при этом не терять из виду берег…
Корабль принял груз в знаменитом порту Милет. Сюда из глубин Малой Азии свозили глыбы мрамора, вырубленные рабами в каменоломнях. Из самых разных мест суда приходили в Милет за этим грузом. Погрузил в трюм мрамор, большие белые параллелепипеды, и наш корабль. Владельцу судна этот груз показался недостаточно тяжелым, и на борт старой латаной перамы приняли еще ящики из мрамора с мраморными же крышками – «заготовки» для саркофагов. Теперь им предстояло попасть в Рим, где их отделывали искусные мастера, украшая рельефами и надписями. А затем в такой гробнице находил свое последнее пристанище знатный римский патриций или разбогатевший откупщик.
Корабль двинулся в путь, на запад, к Риму. По пути решено было зайти на острова Спорады, то есть «Рассеянные». Они действительно рассеяны по Эгейскому морю. Здесь был взят дополнительный груз: новая партия каменных глыб. Перегруженная перама взяла курс на юго-запад. Благополучно был пройден коварный пролив между полуостровом Пелопоннес и островом Антикифера, без происшествий пересекли Ионическое море, и оставалось только обогнуть «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова, пройти Мессинский пролив, а дальше, без помех и ловушек, спокойно плыть до Остии – «морских ворот» Рима.
Но тут задул сирокко. Бешеный ветер, несущий жар африканских песков, обрушился на старый корабль. Он загнал его в залив Таранто, разделяющий «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова. Напрасны были все маневры, которые предпринимал капитан, чтобы избежать катастрофы. Перегруженное судно не могло лавировать против ветра. Большой квадратный парус перамы вышел из повиновения. А сирокко все дул и дул, все ближе и ближе был скалистый берег, окружающий залив Таранто.
Бросили якорь. Но он не смог удержать тяжелый корабль. Тогда бросили второй якорь. Под яростным натиском стихий крепкие канаты порвались. Окаймленный ревущими бурунами, берег неумолимо приближался. Начали сгущаться сумерки, переходя в темную ночь… Последняя возможность спастись – это бросить все оставшиеся якоря и ждать наступления утра. На рассвете можно будет предпринять попытку высадиться на берег: пусть при этом погибнет судно и его груз, но люди останутся живы.
Капитан дал приказ отдать якоря. Но заплата не выдержала натиск бури – та заплата, что была прибита гвоздями из дешевого железа вместо дорогих, но нержавеющих бронзовых гвоздей. В 500 метрах от берега старый корабль пошел ко дну вместе со всем его экипажем…
Картину гибели корабля Трокмортон смог нарисовать после того, как тщательно изучил его обломки и груз, саркофаги и мраморные плиты. Время катастрофы помогли определить осколки разбитой посуды и монеты, отчеканенные в 180 году н. э. А дату постройки судна узнали, изучив деревянные части корабля. Доброе столетие плавала перама по Средиземному морю, развозя грузы, пока ее не погубил неистовый сирокко…
Кроме перамы с грузом саркофагов, на дне залива Таранто найдены обломки еще полутора десятков судов, правда, изучение их не дало таких интересных результатов, как первая находка. Зато другое корабельное кладбище принесло нам не только сведения о трагедии моря, но и замечательные произведения искусства, уникальные скульптуры из бронзы. Находится это кладбище в проливе между Пелопоннесом и островом Антикифера, который удалось благополучно миновать старой пераме с грузом саркофагов.
Это была перама – судно, предназначенное для перевозки разных грузов. Обычно такие суда делали небольшими – 30 метров в длину и 8 метров в ширину. На таких перамах плавали повсюду в Средиземноморье, ловя попутный ветер и под квадратным парусом тихонько продвигаясь к цели, стараясь при этом не терять из виду берег…
Корабль принял груз в знаменитом порту Милет. Сюда из глубин Малой Азии свозили глыбы мрамора, вырубленные рабами в каменоломнях. Из самых разных мест суда приходили в Милет за этим грузом. Погрузил в трюм мрамор, большие белые параллелепипеды, и наш корабль. Владельцу судна этот груз показался недостаточно тяжелым, и на борт старой латаной перамы приняли еще ящики из мрамора с мраморными же крышками – «заготовки» для саркофагов. Теперь им предстояло попасть в Рим, где их отделывали искусные мастера, украшая рельефами и надписями. А затем в такой гробнице находил свое последнее пристанище знатный римский патриций или разбогатевший откупщик.
Корабль двинулся в путь, на запад, к Риму. По пути решено было зайти на острова Спорады, то есть «Рассеянные». Они действительно рассеяны по Эгейскому морю. Здесь был взят дополнительный груз: новая партия каменных глыб. Перегруженная перама взяла курс на юго-запад. Благополучно был пройден коварный пролив между полуостровом Пелопоннес и островом Антикифера, без происшествий пересекли Ионическое море, и оставалось только обогнуть «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова, пройти Мессинский пролив, а дальше, без помех и ловушек, спокойно плыть до Остии – «морских ворот» Рима.
Но тут задул сирокко. Бешеный ветер, несущий жар африканских песков, обрушился на старый корабль. Он загнал его в залив Таранто, разделяющий «каблук» и «шпору» Апеннинского полуострова. Напрасны были все маневры, которые предпринимал капитан, чтобы избежать катастрофы. Перегруженное судно не могло лавировать против ветра. Большой квадратный парус перамы вышел из повиновения. А сирокко все дул и дул, все ближе и ближе был скалистый берег, окружающий залив Таранто.
Бросили якорь. Но он не смог удержать тяжелый корабль. Тогда бросили второй якорь. Под яростным натиском стихий крепкие канаты порвались. Окаймленный ревущими бурунами, берег неумолимо приближался. Начали сгущаться сумерки, переходя в темную ночь… Последняя возможность спастись – это бросить все оставшиеся якоря и ждать наступления утра. На рассвете можно будет предпринять попытку высадиться на берег: пусть при этом погибнет судно и его груз, но люди останутся живы.
Капитан дал приказ отдать якоря. Но заплата не выдержала натиск бури – та заплата, что была прибита гвоздями из дешевого железа вместо дорогих, но нержавеющих бронзовых гвоздей. В 500 метрах от берега старый корабль пошел ко дну вместе со всем его экипажем…
Картину гибели корабля Трокмортон смог нарисовать после того, как тщательно изучил его обломки и груз, саркофаги и мраморные плиты. Время катастрофы помогли определить осколки разбитой посуды и монеты, отчеканенные в 180 году н. э. А дату постройки судна узнали, изучив деревянные части корабля. Доброе столетие плавала перама по Средиземному морю, развозя грузы, пока ее не погубил неистовый сирокко…
Кроме перамы с грузом саркофагов, на дне залива Таранто найдены обломки еще полутора десятков судов, правда, изучение их не дало таких интересных результатов, как первая находка. Зато другое корабельное кладбище принесло нам не только сведения о трагедии моря, но и замечательные произведения искусства, уникальные скульптуры из бронзы. Находится это кладбище в проливе между Пелопоннесом и островом Антикифера, который удалось благополучно миновать старой пераме с грузом саркофагов.
Шедевры со дна моря
В начале прошлого столетия лорд Элджин, английский посол в Оттоманской империи, решил взять на себя благородную миссию: спасти фриз Парфенона, по праву считающегося одним из величайших произведений мирового искусства. В Греции, в ту пору находившейся под гнетом турков, назревало восстание. Дабы уберечь сокровища от последствий войны, Элджин дал приказ своим агентам в Афинах выломать наиболее сохранившиеся части фриза (не беда, что остальные при этом погибнут!) и… отправить их морем в Англию.
Приказание лорда было исполнено. Мраморные фризы варварски выломали из стен, разрушая при этом Парфенон, погрузили в ящики и отправили в афинский порт Пирей. Помимо фризов, снятых с Парфенона, по приказу Элджина в Пирей доставили еще несколько скульптур и рельефов, также похищенных из афинских храмов. Драгоценный груз упаковали в огромные ящики, и он отправился в Англию на борту брига «Ментор», вышедшего из Пирея 16 сентября 1802 года… и вскоре напоровшегося на коварные подводные скалы возле острова Антикифера. Большая часть корабля оказалась под водой. На дно ушли 17 ящиков с шедеврами античного искусства.
Попытки снять судно, крепко засевшее в расщелине, к успеху не привели. Лишь осенью того же 1802 года опытные греческие ныряльщики, ловцы губок, начали поднимать с глубины около 10 метров драгоценный груз. Операция затянулась до весны следующего года, пока наконец весь груз не был поднят и передан лорду Элджину. Последний же продал греческие шедевры Британскому музею, где они хранятся и по сей день.
1802 год некоторые называют годом начала подводной археологии. Другие исследователи называют 1900 год, когда в результате настоящих подводно-археологических работ удалось поднять из воды шедевры античного искусства… И опять-таки, возле острова Антикифера, этого кладбища кораблей. А началось все с того, что греческие водолазы, ловцы губок, ведшие промысел возле Антикиферы, обнаружили руку, сделанную из бронзы.
Стало ясно, что где-то на дне должна лежать и остальная статуя. Водолазы начали поиски и на глубине 50 метров нашли даже не одну, а несколько статуй из бронзы и мрамора, а также обломки посуды, амфоры и, наконец, останки корабля, которому принадлежал этот груз.
Водолазы сообщили о своей находке в Афинский музей. Греческое правительство отдало приказ военно-морскому флоту: организовать подъем драгоценного груза. Так началась первая в мире подводно-археологическая экспедиция, в которой приняли участие ученые из Афинского музея, греческие моряки и отважные водолазы. А итогом ее было открытие нескольких шедевров мирового искусства: скульптурной группы из пяти человеческих фигур, бронзовой скульптуры «философа» – бородатого мужчины с выразительными чертами лица и словно живыми глазами и других произведений античного искусства. Венцом же находок была бронзовая статуя юноши с поднятой рукой – гордость Афинского музея.
Кроме шедевров искусства, со дна были подняты различные предметы: кухонная посуда, брошь и какие-то обломки, облепленные илом. Лишь в 1958 году, подробно изучив эти бронзовые обломки, английский физик и математик Дерек де Солла Прайс смог доказать, что это – астрономический прибор.
«Когда он был новым, он выглядел как механизм старинных кабинетных часов: латунные колесики в деревянном ящике, снабженном тремя циферблатами. Передний циферблат имел закрепленную шкалу с передвижным контактным кольцом, показывающим месяцы. Обе шкалы были отградуированы. Стрелка, связанная с внутренним механизмом, указывала заглавные буквы, которые соответствовали остальным буквам, выгравированным на пластине, закрепленной на одной из дверок корпуса. Эти буквы показывали восход и заход крупных звезд и созвездий. Циферблаты на обратной стороне показывали различные фазы Луны и движение планет Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера, вероятно, еще и других», – так реконструирует доктор Прайс античную астролябию, пролежавшую на дне морском более двух тысяч лет.
Приказание лорда было исполнено. Мраморные фризы варварски выломали из стен, разрушая при этом Парфенон, погрузили в ящики и отправили в афинский порт Пирей. Помимо фризов, снятых с Парфенона, по приказу Элджина в Пирей доставили еще несколько скульптур и рельефов, также похищенных из афинских храмов. Драгоценный груз упаковали в огромные ящики, и он отправился в Англию на борту брига «Ментор», вышедшего из Пирея 16 сентября 1802 года… и вскоре напоровшегося на коварные подводные скалы возле острова Антикифера. Большая часть корабля оказалась под водой. На дно ушли 17 ящиков с шедеврами античного искусства.
Попытки снять судно, крепко засевшее в расщелине, к успеху не привели. Лишь осенью того же 1802 года опытные греческие ныряльщики, ловцы губок, начали поднимать с глубины около 10 метров драгоценный груз. Операция затянулась до весны следующего года, пока наконец весь груз не был поднят и передан лорду Элджину. Последний же продал греческие шедевры Британскому музею, где они хранятся и по сей день.
1802 год некоторые называют годом начала подводной археологии. Другие исследователи называют 1900 год, когда в результате настоящих подводно-археологических работ удалось поднять из воды шедевры античного искусства… И опять-таки, возле острова Антикифера, этого кладбища кораблей. А началось все с того, что греческие водолазы, ловцы губок, ведшие промысел возле Антикиферы, обнаружили руку, сделанную из бронзы.
Стало ясно, что где-то на дне должна лежать и остальная статуя. Водолазы начали поиски и на глубине 50 метров нашли даже не одну, а несколько статуй из бронзы и мрамора, а также обломки посуды, амфоры и, наконец, останки корабля, которому принадлежал этот груз.
Водолазы сообщили о своей находке в Афинский музей. Греческое правительство отдало приказ военно-морскому флоту: организовать подъем драгоценного груза. Так началась первая в мире подводно-археологическая экспедиция, в которой приняли участие ученые из Афинского музея, греческие моряки и отважные водолазы. А итогом ее было открытие нескольких шедевров мирового искусства: скульптурной группы из пяти человеческих фигур, бронзовой скульптуры «философа» – бородатого мужчины с выразительными чертами лица и словно живыми глазами и других произведений античного искусства. Венцом же находок была бронзовая статуя юноши с поднятой рукой – гордость Афинского музея.
Кроме шедевров искусства, со дна были подняты различные предметы: кухонная посуда, брошь и какие-то обломки, облепленные илом. Лишь в 1958 году, подробно изучив эти бронзовые обломки, английский физик и математик Дерек де Солла Прайс смог доказать, что это – астрономический прибор.
«Когда он был новым, он выглядел как механизм старинных кабинетных часов: латунные колесики в деревянном ящике, снабженном тремя циферблатами. Передний циферблат имел закрепленную шкалу с передвижным контактным кольцом, показывающим месяцы. Обе шкалы были отградуированы. Стрелка, связанная с внутренним механизмом, указывала заглавные буквы, которые соответствовали остальным буквам, выгравированным на пластине, закрепленной на одной из дверок корпуса. Эти буквы показывали восход и заход крупных звезд и созвездий. Циферблаты на обратной стороне показывали различные фазы Луны и движение планет Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера, вероятно, еще и других», – так реконструирует доктор Прайс античную астролябию, пролежавшую на дне морском более двух тысяч лет.
Кладбище у Ясси-Ада
Поднять со дна шедевры античного искусства надеются археологи-подводники, в течение многих лет работающие у острова Ясси-Ада на юго-западном побережье Турции. Ловец губок поднял сетью в районе этого острова-рифа бронзовую статую симпатичного африканского мальчика, одетого в тогу. Возможно, что где-то поблизости лежит засыпанное песком античное судно с грузом шедевров искусства. Но пока оно не найдено. Зато в водах возле Ясси-Ада обнаружено около четырех десятков других судов – от античных до современной подводной лодки, погибшей в последней мировой войне. В древности здесь проходила одна из самых оживленных трасс, связывавших Грецию и Рим со странами Ближнего Востока, и у коварных скал Ясси-Ада погибло не одно судно эпохи античности, как, впрочем, и болеепоздних эпох.
«Изображения византийских кораблей находят на печатях, они имеются на фресках и мозаиках. Среди них были несомненно корабли большой вместимости и грузоподъемности», – писала Н. В. Пигулевская в монографии «Византия на путях в Индию». Но вот, благодаря кладбищу кораблей у Ясси-Ада, ученые наконец-то получили возможность увидеть не изображение византийского корабля, а реальное судно. Торговый корабль, груженный амфорами, налетел на риф и пошел ко дну… В течение четырех сезонов вели раскопки этого византийского судна археологи-подводники под руководством Джорджа Ф. Басса, одного из крупнейших в мире специалистов. В ходе работ было совершено 3575 погружений, и в общей сложности исследователи провели под водой 1268 человеко-часов. Фотографировалась, измерялась и наносилась на специальный план каждая обнаруженная деталь судна.
«Член экспедиции доктор Фредерик ван Дурнинск затратил еще три года на изучение полученных материалов, – говорит Басе. – Он тщательно отмечал положение каждого найденного на дне моря предмета материальной культуры той эпохи, а также сгнивших деревянных обломков византийского корабля. Дурнинск обдумывал назначение каждого отверстия в этих обломках. Результаты работы превзошли все ожидания. Когда мы посмотрели рисунки, то поняли, что усилия не пропали даром. Перед нами открылась вся картина кораблекрушения».
Судно было не очень большим – 18–20 метров в длину и около 5 в ширину (византийские источники сообщают о судах вместимостью в 5 тысяч модиев, то есть 65 тонн) – и могло брать на борт 50 тонн груза. Во время своего последнего плавания, столь печально закончившегося, оно имело на борту примерно 900 амфор с вином. На корме корабля находился камбуз, покрытый черепицей и возвышающийся над палубой всего на два фута. Но камбуз этот был отлично оборудован: со дна подняли ступы и толокуши, более двух десятков кухонных горшков, два медных котла, красивую столовую посуду, чашки, кружки, кувшины, изящные сосуды из меди. Удалось определить места размещения якоря, кошки, хранения рыболовных снастей и инструментов, понять, как крепилась мачта и устанавливались рулевые весла.
Византийский корабль, затонувший в VII веке, лежал на глубине 40 метров. А почти рядом с ним, на глубине 42 метров, лежал другой корабль – римский, затонувший на несколько веков ранее. Он был гружен 1100 амфорами, и размеры его были немного больше, чем византийского корабля. Зато камбуз, также находившийся на корме, был гораздо более скромно оборудован: видимо, хозяин корабля не был человеком состоятельным… А вскоре, изучая этот камбуз, археологи-подводники неожиданно обнаружили, что он принадлежит другому судну! Впрочем, предоставим слово руководителю экспедиции Джорджу Ф. Бассу.
«Каждый день, ведя раскопки, мы надеялись, что вот-вот наткнемся на камбуз судна. Там могли оказаться предметы, которые позволили бы установить время последнего плавания римского судна. Наконец нам повезло – начали появляться предметы столовой посуды. Покрытые ярко-зеленой глазурью, они были совершенно не похожи на римские гончарные изделия, которые нам приходилось видеть раньше. Вводили в заблуждение и некоторые из шпангоутов корабля. Было не ясно, почему они расположены под углом к римскому судну. Только спустя некоторое время мы поняли, что они принадлежат другому судну более позднего времени, лежавшему под слоем песка как раз на римском корабле. Юксель Эгдемир, прикомандированный к нам представитель турецкого департамента памятников древностей, возглавил раскопки нового корабля. Он обнаружил, что неизвестное судно почти достигло места, где лежало византийское судно, – пишет Басе в очерке „Трагедия у Ясси-Ада“. – Таким образом, три корабля, разделенные во времени несколькими веками, наскочили на риф у острова Ясси-Ада и затонули в одном месте. Мы считаем, что последним было мусульманское судно, потерпевшее кораблекрушение 600–700 лет назад.»
Можно было бы долго рассказывать о находках затонувших кораблей, о методике их раскопок и реставрации, о поиске судов с помощью современных технических устройств. По подсчетам ученых, около 15 тысяч древних кораблей покоится на дне Средиземного моря, ожидая своих исследователей… Но корабли – это только часть находок на шельфе, причем археологи не теряют надежды в будущем вести подобные раскопки затонувших кораблей не только в зоне материковой отмели, но и в пучинах океанов и глубоководных впадинах морей (где они могут быть в гораздо лучшей сохранности, поскольку здесь они не подвержены воздействию прибоя и не затягиваются осадками, сносимыми с материка и т. п.).
Шельф Средиземного моря – это не только «великий некрополь» погибших кораблей. На шельфе Маре нострум, как могут называть Средиземное море уже не древние римляне, а современные археологи (ибо именно здесь находится наиболее благодатное «поле» для подводно-археологических раскопок и находок), лежат многочисленные «атлантиды» – населенные земли, города и порты, ныне ставшие морским дном.
«Изображения византийских кораблей находят на печатях, они имеются на фресках и мозаиках. Среди них были несомненно корабли большой вместимости и грузоподъемности», – писала Н. В. Пигулевская в монографии «Византия на путях в Индию». Но вот, благодаря кладбищу кораблей у Ясси-Ада, ученые наконец-то получили возможность увидеть не изображение византийского корабля, а реальное судно. Торговый корабль, груженный амфорами, налетел на риф и пошел ко дну… В течение четырех сезонов вели раскопки этого византийского судна археологи-подводники под руководством Джорджа Ф. Басса, одного из крупнейших в мире специалистов. В ходе работ было совершено 3575 погружений, и в общей сложности исследователи провели под водой 1268 человеко-часов. Фотографировалась, измерялась и наносилась на специальный план каждая обнаруженная деталь судна.
«Член экспедиции доктор Фредерик ван Дурнинск затратил еще три года на изучение полученных материалов, – говорит Басе. – Он тщательно отмечал положение каждого найденного на дне моря предмета материальной культуры той эпохи, а также сгнивших деревянных обломков византийского корабля. Дурнинск обдумывал назначение каждого отверстия в этих обломках. Результаты работы превзошли все ожидания. Когда мы посмотрели рисунки, то поняли, что усилия не пропали даром. Перед нами открылась вся картина кораблекрушения».
Судно было не очень большим – 18–20 метров в длину и около 5 в ширину (византийские источники сообщают о судах вместимостью в 5 тысяч модиев, то есть 65 тонн) – и могло брать на борт 50 тонн груза. Во время своего последнего плавания, столь печально закончившегося, оно имело на борту примерно 900 амфор с вином. На корме корабля находился камбуз, покрытый черепицей и возвышающийся над палубой всего на два фута. Но камбуз этот был отлично оборудован: со дна подняли ступы и толокуши, более двух десятков кухонных горшков, два медных котла, красивую столовую посуду, чашки, кружки, кувшины, изящные сосуды из меди. Удалось определить места размещения якоря, кошки, хранения рыболовных снастей и инструментов, понять, как крепилась мачта и устанавливались рулевые весла.
Византийский корабль, затонувший в VII веке, лежал на глубине 40 метров. А почти рядом с ним, на глубине 42 метров, лежал другой корабль – римский, затонувший на несколько веков ранее. Он был гружен 1100 амфорами, и размеры его были немного больше, чем византийского корабля. Зато камбуз, также находившийся на корме, был гораздо более скромно оборудован: видимо, хозяин корабля не был человеком состоятельным… А вскоре, изучая этот камбуз, археологи-подводники неожиданно обнаружили, что он принадлежит другому судну! Впрочем, предоставим слово руководителю экспедиции Джорджу Ф. Бассу.
«Каждый день, ведя раскопки, мы надеялись, что вот-вот наткнемся на камбуз судна. Там могли оказаться предметы, которые позволили бы установить время последнего плавания римского судна. Наконец нам повезло – начали появляться предметы столовой посуды. Покрытые ярко-зеленой глазурью, они были совершенно не похожи на римские гончарные изделия, которые нам приходилось видеть раньше. Вводили в заблуждение и некоторые из шпангоутов корабля. Было не ясно, почему они расположены под углом к римскому судну. Только спустя некоторое время мы поняли, что они принадлежат другому судну более позднего времени, лежавшему под слоем песка как раз на римском корабле. Юксель Эгдемир, прикомандированный к нам представитель турецкого департамента памятников древностей, возглавил раскопки нового корабля. Он обнаружил, что неизвестное судно почти достигло места, где лежало византийское судно, – пишет Басе в очерке „Трагедия у Ясси-Ада“. – Таким образом, три корабля, разделенные во времени несколькими веками, наскочили на риф у острова Ясси-Ада и затонули в одном месте. Мы считаем, что последним было мусульманское судно, потерпевшее кораблекрушение 600–700 лет назад.»
Можно было бы долго рассказывать о находках затонувших кораблей, о методике их раскопок и реставрации, о поиске судов с помощью современных технических устройств. По подсчетам ученых, около 15 тысяч древних кораблей покоится на дне Средиземного моря, ожидая своих исследователей… Но корабли – это только часть находок на шельфе, причем археологи не теряют надежды в будущем вести подобные раскопки затонувших кораблей не только в зоне материковой отмели, но и в пучинах океанов и глубоководных впадинах морей (где они могут быть в гораздо лучшей сохранности, поскольку здесь они не подвержены воздействию прибоя и не затягиваются осадками, сносимыми с материка и т. п.).
Шельф Средиземного моря – это не только «великий некрополь» погибших кораблей. На шельфе Маре нострум, как могут называть Средиземное море уже не древние римляне, а современные археологи (ибо именно здесь находится наиболее благодатное «поле» для подводно-археологических раскопок и находок), лежат многочисленные «атлантиды» – населенные земли, города и порты, ныне ставшие морским дном.
На западе «Нашего моря»
Летом 1973 года в советской и зарубежной печати появилось сенсационное сообщение: американская подводно-археологическая экспедиция на глубине 25 метров обнаружила остатки древних колонн и полуразрушенную дорогу. Находка сделана возле испанского порта Кадис, возраст руин – шесть тысяч лет…
Современный город-порт Кадис является наследником финикийского города Гадеса, основанного около X–XII веков до н. э. (таким образом, Кадис – один из древнейших городов мира: его возраст около трех тысяч лет). Сооружения, опустившиеся на глубину 25 метров, могли уйти под воду лишь в результате тектонических процессов, а не медленного повышения уровня Мирового океана, за последние шесть тысяч лет лишь немного изменившегося. А так как Кадис расположен «по ту сторону Столпов Геракла» – Гибралтарского пролива, то не найдена ли здесь легендарная Атлантида, которая, согласно Платону, как раз и находилась «по ту сторону Геракловых Столпов»?
Или, может быть, наконец-то найдены руины таинственного города Тартесс, который безуспешно разыскивали на суше археологи на протяжении всего XX столетия? «Говорят, что Тартессом называется река в области Иберии, вливающаяся в море двумя устьями. Посреди, между устьями реки, лежит город, одноименный с рекою», – сообщает античный географ и историк Павсаний. Другие античные авторы говорят, что Тартесс находился в Иберии (древнее название Испании) в устье реки Бетис, как назывался в ту пору Гвадалквивир. Поблизости от устья Гвадалквивира и находится современный Кадис, бывший финикийский Гадес (первоначально именуемый его создателями Гадир, то есть крепость). Но в устье Гвадалквивира найти Тартесс не удалось – не найден ли он под водой возле Кадиса?
Оставалось ждать результатов дальнейших раскопок американской экспедиции. Но события, происходившие вслед за сенсационным сообщением об открытии подводников, разворачиваются весьма неожиданным образом. Испанские власти запрещают вести дальнейшие исследования под водой и предлагают руководителю экспедиции Мэксин Эшер вместе с аквалангистами явиться в суд города Кадис для разбирательства дела о самоуправстве. Но Мэксин Эшер, бросив на произвол судьбы экспедицию, членами которой были юные студенты и студентки из Калифорнии, скрывается в неизвестном направлении.
Научная сенсация превращается в скандальную. Оказывается, за два дня до «открытия» одна из студенток видела сообщение о нем и «зарисовки руин», которые еще только предстояло открыть. Эшер пошла на сознательную фальсификацию, ибо была уверена в том, что Атлантида находится именно здесь, возле Кадиса. Почему? Да потому, что в этом месте она лучше всего ощущает «самые сильные вибрации». Поисками же Атлантиды Мэксин Эшер решила заняться после того, как во время землетрясения, произошедшего в ее родной Калифорнии, с книжной полки упал том, посвященный поискам Атлантиды! Не сомневаясь в успехе, Эшер уговорила студентов и студенток принять участие в ее поисках и, не получив разрешения на раскопки, поспешила объявить всему миру об открытии «Атлантиды у порта Кадис».
История эта и поучительна, и грустна, и смешна. Загадка Тартесса, который, быть может, станет когда-нибудь «подводной Троей», легендарным городом, реальность которого будет доказана раскопками под водой, не решена. Но в западном углу Средиземного моря уже сейчас сделаны открытия затонувших селений и городов, в первую очередь – на южном побережье Франции.
«Некоторые археологи считают илистое дно старого порта Марселя настоящей книгой по истории Греции. Может быть, там удастся найти скульптуры, которые вода уберегла от войн Юлия Цезаря, – пишет Гюнтер Ланицки в книге „Амфоры, затонувшие корабли, затопленные города“. – Если закрыть узкий вход, то воду из старого порта легко выкачать. Правда, это было бы сопряжено с опасностью лишить дохода лодочников, которые возят туристов к месту заточения мнимого графа Монте-Кристо в замке Иф.»
Опускание суши в районе Марселя, где еще 25 веков назад основали поселение греческие колонисты, происходило вплоть до недавних времен. Жителям городка Сан-Мари в начале XVIII века пришлось сооружать плотину, чтобы остановить наступление моря. Монах, живший в XVII столетии, оставил запись о том, что со времени его юности море поглотило два километра суши. В течение нескольких лет, с 1946 по 1952 год, велись здесь раскопки античных сооружений на суше. В 1952 году, но уже под водой, были обнаружены постройки эпохи средневековья.
В этом районе обнаружен ряд городов, «по пояс» ушедших под воду: на суше, как правило, находятся их центральные районы, а порты и прилегающие к ним части города скрыты водой. Таков, например, древний портовый город Антиб и не менее древняя Ольвия. Значительная часть античного города Тауроментум, находившегося на обрывистом берегу, обрушилась в воду. Раскопки в силу этого здесь очень затруднительны. Но другие античные поселения уходили под воду постепенно и теперь лежат на небольших глубинах, что позволяет вести их планомерные исследования. Например, у небольшого городка Фо-сюр-Мер возле Марселя найдены остатки римского порта и виллы, затопленные водой. «Группа специалистов-археологов под руководством доктора Блюхера подняла на поверхность несколько замечательных глиняных изделий и другие вещи, – пишет Патрик Прингл в книге „Приключения под водой“. – Археологи отнеслись к раскопкам так же внимательно и применили те же методы, которыми привыкли пользоваться в обычных наземных условиях. Это было возможно потому, что раскопки велись на мелководье (максимальная глубина – шестнадцать футов) и недалеко от берега.»
Интересные находки были сделаны в водах, омывающих берега французской провинции Лангедок, возле города Агд. Ныне это маленький прелестный городок с немногочисленным населением. Но когда-то он был известен всему античному миру: об Агде упоминают Страбон, Птоломей, Плиний. Основали его греки-фокейцы, сначала поселившиеся в Массилии (нынешний Марсель). Агд господствовал на всем Нарбоннском (Южно-Галльском) море, как называли в древности этот участок Средиземноморья. Это был опорный пост греков на берегах между устьем Роны и Пиренеями. Агд стоит на реке Эро, в четырех километрах от ее устья. В двух километрах от Агд есть остров Бреску, сложенный лавой. Остров этот упоминают Страбон и Руфий Фест Авиен, автор географической поэмы «Ора маритима». Благодаря острову в устье реки Эро образуется своеобразный залив, очень удобный для стоянок судов.
В 1950 году здесь начал исследовательские работы Андре Брускар, археолог-любитель. Занимаясь подводной охотой, он случайно натолкнулся на амфоры, увлекся подводной археологией и стал одним из ее пионеров на средиземноморском побережье Франции. Перечень находок, сделанных им, весьма впечатляющ. Это множество амфор начиная с VII и кончая IV веками до н. э., сделанных в Этрурии, Элладе, Массилии, Иберии, Риме; большое количество слитков олова, в том числе слиток весом более центнера, происходящий из британского Корнуолла, античного «Эльдорадо олова»; это многочисленные якоря различных эпох и народов.
До 1964 года Брускар вел поиски на самодельном исследовательском судне, сделанном из двух самолетных баков для горючего и снабженном маломощным мотором. В 1965 году Брускар своими же руками переоборудовал небольшой десантный катер, поставив на него дополнительный мотор. Вот на таких самодельных НИС – научно-исследовательских судах – и вел свои работы Брускар с группой энтузиастов. Несмотря на скудость экипировки, археологам-подводникам посчастливилось сделать интереснейшее открытие.
В июле 1964 года Брускар решил исследовать огромную подводную скалу, покрытую водорослями, в 500 метрах от берега, на глубине от 6,6 до 8 метров. Первой находкой был круглый предмет сине-зеленого цвета с какой-то дужкой. При очистке предмет оказался сосудом с ручкой. Затем последовало множество новых находок, разбросанных на площади свыше 600 квадратных метров. Особенно значительными были находки из бронзы: свыше тысячи предметов и слитков общим весом в семь центнеров. Изделия из бронзы были самые разнообразные: мечи, кинжалы, иглы, наконечники для копий и стрел и т. д. Но все они были изготовлены примерно в одно время, в VIII–VII веках до н. э. Видимо, Брускару удалось найти затонувший корабль, который был одновременно и мастерской, и «магазином» бронзовых дел мастера. Множество предметов было испорчено, деформировано – то ли это производственный брак, то ли заготовки для переплавки. Никогда еще – ни на суше, ни тем более под водой – не находили столь богатого набора «производственной продукции» эпохи бронзы.
Одновременно с Брускаром в районе Агд работал другой коллектив – «Группа подводно-археологических исследований Агд». Группа исследовала дно реки Эро и часть побережья моря, прилегающего к устью реки. Их научно-исследовательским судном был старый рыбацкий корабль длиной 10 метров и мотором мощностью 25 лошадиных сил. На морском дне, на глубине 35 метров, исследователи обнаружили шток от свинцового якоря весом почти в четверть тонны и три каменных якоря. А на дне реки Эро были сделаны еще более интересные находки. В нескольких сотнях метров от Агд была найдена прекрасная ионийская капитель с изящным украшением – первое свидетельство о памятниках архитектуры времен античности. Вероятно, эта капитель когда-то была в храме, то ли греческом, то ли римском, в те времена, когда Южная Галлия вошла в состав Римской империи. А вслед за тем рядом с мостом в Агдах, там, где река течет между кустов и деревьев, что придает ей вид широкой водной аллеи в запущенном парке, была найдена великолепная бронзовая статуя, получившая название «Эфеб из Агд», ныне выставленная в Лувре. Найдены были и другие памятники античного искусства. Но остается неизвестным, как они оказались под водой, – то ли потому, что уровень воды повысился, то ли потому, что новообращенные христиане свергали языческих богов в сине-зеленые воды Эро, то ли потому, что возле Агд затонул корабль, груженный произведениями античного искусства (такие находки кораблей, настоящих «музеев искусства», были сделаны ранее у берегов Туниса, в Махдии, и у берегов Греции, возле Антикитеры).
Современный город-порт Кадис является наследником финикийского города Гадеса, основанного около X–XII веков до н. э. (таким образом, Кадис – один из древнейших городов мира: его возраст около трех тысяч лет). Сооружения, опустившиеся на глубину 25 метров, могли уйти под воду лишь в результате тектонических процессов, а не медленного повышения уровня Мирового океана, за последние шесть тысяч лет лишь немного изменившегося. А так как Кадис расположен «по ту сторону Столпов Геракла» – Гибралтарского пролива, то не найдена ли здесь легендарная Атлантида, которая, согласно Платону, как раз и находилась «по ту сторону Геракловых Столпов»?
Или, может быть, наконец-то найдены руины таинственного города Тартесс, который безуспешно разыскивали на суше археологи на протяжении всего XX столетия? «Говорят, что Тартессом называется река в области Иберии, вливающаяся в море двумя устьями. Посреди, между устьями реки, лежит город, одноименный с рекою», – сообщает античный географ и историк Павсаний. Другие античные авторы говорят, что Тартесс находился в Иберии (древнее название Испании) в устье реки Бетис, как назывался в ту пору Гвадалквивир. Поблизости от устья Гвадалквивира и находится современный Кадис, бывший финикийский Гадес (первоначально именуемый его создателями Гадир, то есть крепость). Но в устье Гвадалквивира найти Тартесс не удалось – не найден ли он под водой возле Кадиса?
Оставалось ждать результатов дальнейших раскопок американской экспедиции. Но события, происходившие вслед за сенсационным сообщением об открытии подводников, разворачиваются весьма неожиданным образом. Испанские власти запрещают вести дальнейшие исследования под водой и предлагают руководителю экспедиции Мэксин Эшер вместе с аквалангистами явиться в суд города Кадис для разбирательства дела о самоуправстве. Но Мэксин Эшер, бросив на произвол судьбы экспедицию, членами которой были юные студенты и студентки из Калифорнии, скрывается в неизвестном направлении.
Научная сенсация превращается в скандальную. Оказывается, за два дня до «открытия» одна из студенток видела сообщение о нем и «зарисовки руин», которые еще только предстояло открыть. Эшер пошла на сознательную фальсификацию, ибо была уверена в том, что Атлантида находится именно здесь, возле Кадиса. Почему? Да потому, что в этом месте она лучше всего ощущает «самые сильные вибрации». Поисками же Атлантиды Мэксин Эшер решила заняться после того, как во время землетрясения, произошедшего в ее родной Калифорнии, с книжной полки упал том, посвященный поискам Атлантиды! Не сомневаясь в успехе, Эшер уговорила студентов и студенток принять участие в ее поисках и, не получив разрешения на раскопки, поспешила объявить всему миру об открытии «Атлантиды у порта Кадис».
История эта и поучительна, и грустна, и смешна. Загадка Тартесса, который, быть может, станет когда-нибудь «подводной Троей», легендарным городом, реальность которого будет доказана раскопками под водой, не решена. Но в западном углу Средиземного моря уже сейчас сделаны открытия затонувших селений и городов, в первую очередь – на южном побережье Франции.
«Некоторые археологи считают илистое дно старого порта Марселя настоящей книгой по истории Греции. Может быть, там удастся найти скульптуры, которые вода уберегла от войн Юлия Цезаря, – пишет Гюнтер Ланицки в книге „Амфоры, затонувшие корабли, затопленные города“. – Если закрыть узкий вход, то воду из старого порта легко выкачать. Правда, это было бы сопряжено с опасностью лишить дохода лодочников, которые возят туристов к месту заточения мнимого графа Монте-Кристо в замке Иф.»
Опускание суши в районе Марселя, где еще 25 веков назад основали поселение греческие колонисты, происходило вплоть до недавних времен. Жителям городка Сан-Мари в начале XVIII века пришлось сооружать плотину, чтобы остановить наступление моря. Монах, живший в XVII столетии, оставил запись о том, что со времени его юности море поглотило два километра суши. В течение нескольких лет, с 1946 по 1952 год, велись здесь раскопки античных сооружений на суше. В 1952 году, но уже под водой, были обнаружены постройки эпохи средневековья.
В этом районе обнаружен ряд городов, «по пояс» ушедших под воду: на суше, как правило, находятся их центральные районы, а порты и прилегающие к ним части города скрыты водой. Таков, например, древний портовый город Антиб и не менее древняя Ольвия. Значительная часть античного города Тауроментум, находившегося на обрывистом берегу, обрушилась в воду. Раскопки в силу этого здесь очень затруднительны. Но другие античные поселения уходили под воду постепенно и теперь лежат на небольших глубинах, что позволяет вести их планомерные исследования. Например, у небольшого городка Фо-сюр-Мер возле Марселя найдены остатки римского порта и виллы, затопленные водой. «Группа специалистов-археологов под руководством доктора Блюхера подняла на поверхность несколько замечательных глиняных изделий и другие вещи, – пишет Патрик Прингл в книге „Приключения под водой“. – Археологи отнеслись к раскопкам так же внимательно и применили те же методы, которыми привыкли пользоваться в обычных наземных условиях. Это было возможно потому, что раскопки велись на мелководье (максимальная глубина – шестнадцать футов) и недалеко от берега.»
Интересные находки были сделаны в водах, омывающих берега французской провинции Лангедок, возле города Агд. Ныне это маленький прелестный городок с немногочисленным населением. Но когда-то он был известен всему античному миру: об Агде упоминают Страбон, Птоломей, Плиний. Основали его греки-фокейцы, сначала поселившиеся в Массилии (нынешний Марсель). Агд господствовал на всем Нарбоннском (Южно-Галльском) море, как называли в древности этот участок Средиземноморья. Это был опорный пост греков на берегах между устьем Роны и Пиренеями. Агд стоит на реке Эро, в четырех километрах от ее устья. В двух километрах от Агд есть остров Бреску, сложенный лавой. Остров этот упоминают Страбон и Руфий Фест Авиен, автор географической поэмы «Ора маритима». Благодаря острову в устье реки Эро образуется своеобразный залив, очень удобный для стоянок судов.
В 1950 году здесь начал исследовательские работы Андре Брускар, археолог-любитель. Занимаясь подводной охотой, он случайно натолкнулся на амфоры, увлекся подводной археологией и стал одним из ее пионеров на средиземноморском побережье Франции. Перечень находок, сделанных им, весьма впечатляющ. Это множество амфор начиная с VII и кончая IV веками до н. э., сделанных в Этрурии, Элладе, Массилии, Иберии, Риме; большое количество слитков олова, в том числе слиток весом более центнера, происходящий из британского Корнуолла, античного «Эльдорадо олова»; это многочисленные якоря различных эпох и народов.
До 1964 года Брускар вел поиски на самодельном исследовательском судне, сделанном из двух самолетных баков для горючего и снабженном маломощным мотором. В 1965 году Брускар своими же руками переоборудовал небольшой десантный катер, поставив на него дополнительный мотор. Вот на таких самодельных НИС – научно-исследовательских судах – и вел свои работы Брускар с группой энтузиастов. Несмотря на скудость экипировки, археологам-подводникам посчастливилось сделать интереснейшее открытие.
В июле 1964 года Брускар решил исследовать огромную подводную скалу, покрытую водорослями, в 500 метрах от берега, на глубине от 6,6 до 8 метров. Первой находкой был круглый предмет сине-зеленого цвета с какой-то дужкой. При очистке предмет оказался сосудом с ручкой. Затем последовало множество новых находок, разбросанных на площади свыше 600 квадратных метров. Особенно значительными были находки из бронзы: свыше тысячи предметов и слитков общим весом в семь центнеров. Изделия из бронзы были самые разнообразные: мечи, кинжалы, иглы, наконечники для копий и стрел и т. д. Но все они были изготовлены примерно в одно время, в VIII–VII веках до н. э. Видимо, Брускару удалось найти затонувший корабль, который был одновременно и мастерской, и «магазином» бронзовых дел мастера. Множество предметов было испорчено, деформировано – то ли это производственный брак, то ли заготовки для переплавки. Никогда еще – ни на суше, ни тем более под водой – не находили столь богатого набора «производственной продукции» эпохи бронзы.
Одновременно с Брускаром в районе Агд работал другой коллектив – «Группа подводно-археологических исследований Агд». Группа исследовала дно реки Эро и часть побережья моря, прилегающего к устью реки. Их научно-исследовательским судном был старый рыбацкий корабль длиной 10 метров и мотором мощностью 25 лошадиных сил. На морском дне, на глубине 35 метров, исследователи обнаружили шток от свинцового якоря весом почти в четверть тонны и три каменных якоря. А на дне реки Эро были сделаны еще более интересные находки. В нескольких сотнях метров от Агд была найдена прекрасная ионийская капитель с изящным украшением – первое свидетельство о памятниках архитектуры времен античности. Вероятно, эта капитель когда-то была в храме, то ли греческом, то ли римском, в те времена, когда Южная Галлия вошла в состав Римской империи. А вслед за тем рядом с мостом в Агдах, там, где река течет между кустов и деревьев, что придает ей вид широкой водной аллеи в запущенном парке, была найдена великолепная бронзовая статуя, получившая название «Эфеб из Агд», ныне выставленная в Лувре. Найдены были и другие памятники античного искусства. Но остается неизвестным, как они оказались под водой, – то ли потому, что уровень воды повысился, то ли потому, что новообращенные христиане свергали языческих богов в сине-зеленые воды Эро, то ли потому, что возле Агд затонул корабль, груженный произведениями античного искусства (такие находки кораблей, настоящих «музеев искусства», были сделаны ранее у берегов Туниса, в Махдии, и у берегов Греции, возле Антикитеры).