Конрад Линда. Мелодия страсти

   Чейз подписал счет-фактуру и вернул водителю. Он уже пятнадцать минут проверяет доставку, но тело его все еще гудит от неудовлетворенного желания, и он ничего не может с этим поделать. Кейт доводила его до такого состояния одним взглядом, одним своим присутствием.
   Водитель что-то сказал ему, но Чейз не мог сосредоточиться на чем-то ином, кроме жара, опаляющего его. Кейт снова вошла в жизнь, в его душу и мысли. А он-то клялся, что это никогда больше не повторится, что он не позволит ей еще раз одурачить его.
   И вот они порознь всего пятнадцать минут, а он только и может, что думать о ней, и ему уже трудно дышать от тревоги и желания. Где она?
   Чейз оглянулся и мгновенно нашел Кейт — словно солнце освещало только ее одну. Она стояла посреди лужайки, и волосы ее сверкали. Одну руку она положила на бедро, а другой указывала грузчику, куда ставить коробки. Окутанная золотистым сиянием, она была самым милым и неотразимым диктатором на свете.
   Но что-то в этом образе было не так. Кейт всегда представлялась ему тьмой, а не светом. А сейчас она стала сияющим лучом в его жизни, редким и оттого еще более ослепительным.
   Рука Чейза машинально потянулась к нагрудному карману, и пальцы коснулись драгоценной безделушки, ощущая, как ее тепло проникает в душу и успокаивает. Чейз застыл, засунув руку в карман, и смотрел, как Шелби подошла к Кейт, что-то ей сказала, вручила малышку и пошла обратно в дом. Кейт усадила Мэдди себе на бедро и, не теряя ни секунды, продолжила давать указания рабочим. Девочка смотрела на нее снизу вверх как завороженная, и Чейз прекрасно понимал ее чувства. Кейт казалась совсем другой сейчас: уверенной, сильной и такой сексуальной, что у него внутренности сводило от желания. Кейт просто потрясала его.
   Рассеянно поглаживая подарок цыганки, Чейз внезапно осознал, что и сам тоже изменился. Что-то внутри рушилось, рассыпалось, и он не мог понять, что это и что с этим поделать.
   Остаток дня прошел для него в каком-то тумане.
   Шелби все время возилась на кухне — ей заказали обед на сорок человек. А Чейз, Кейт и Мэдди обошли весь Оук-Холл, представляя, как он будет выглядеть после ремонта. Не обошлось без спора.
   — Я хочу, чтобы дом покрасили в зеленый цвет. Так было всегда, сколько я себя помню, — настаивала Кейт.
   Но Чейз хорошо приготовился к обороне. Он поднял всю документацию и выяснил, что первоначально дом был цвета слоновой кости. И ни о каких других вариантах Чейз слышать не хотел.
   Кейт сдалась — и не сказать, чтобы очень неохотно.
   Позднее они сидели на кухне и пробовали блюда, которые приготовила Шелби: креветки на гриле, ромовый пудинг и прочее. Правда, Шелби были нужны не столько дегустаторы, сколько компания, так что они болтали весь ужин, Чейз задавал вопросы о ее работе, и атмосфера была самая что ни на есть уютная и дружеская. Кейт такое редко доводилось видеть, а тем более испытывать самой.
   Потом разговор перешел на строителей и плотников, и Кейт сделала много мысленных пометок, готовясь к завтрашнему дню.
   Единственной деталью, которая не давала ей покоя весь вечер, был Чейз, который кормил Мэдди, а потом укачивал ее. Все это он делал легко и непринужденно, без малейшего ущерба для разговора.
   — Что ты такое делаешь? — наконец не удержалась Кейт от вопроса, когда Чейз поднес ложку к открытому ротику девочки. Но он лишь пожал плечами и продолжал кормить Мэдди, словно занимался этим каждый божий день. Шелби почти не обращала внимания на то, что он делает, но она просто плохо знала Чейза, полагая, что подобное поведение для него обычно.
   А Кейт была поражена до глубины души. Она не могла поверить собственным глазам — «плохой парень» из ее детства кормит годовалого младенца с ложечки. Неужели он настолько переменился? Сначала — ремонт дома, теперь — отцовская забота?
   Позже, после того как Шелби забрала Мэдди и отправилась к себе, Чейз предложил посидеть на веранде и полюбоваться закатом. После этих его слов Кейт начала всерьез волноваться, не притворяется ли он — настолько нехарактерно вел он себя весь день.
   Они сидели в качалке, а голова Кейт лихорадочно работала: он нарочно вводит ее в заблуждение? Пытается убедить, что изменился, и заставляет еще сильнее влюбиться в него?
   Или хочет отомстить таким поистине дьявольским методом? Довести дом до совершенства, а потом выкинуть ее на улицу, чтобы она в бессильном гневе и отчаянии любовалась на него издали?
   Кейт не могла поверить, что подобное предположение может оказаться правдой. Но даже если и так — потерять Чейза было гораздо страшнее, чем потерять просто дом.
   Потому что она безнадежно, непоправимо влюблена.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   — Сдаюсь, — признался Чейз после очередного изматывающего утра. — Переходим в конференц-зал вместе с компьютером и будем разбираться с графиками. Возьми с собой Роуз и все документы, которые нам могут понадобиться.
   Кейт стряхнула эротические грезы, каждый раз охватывающие ее в присутствии Чейза, и вышла из кабинета. Это были странные десять дней, полные и плохого, и хорошего, время, когда Кейт постоянно переходила от изумления к замешательству.
   То первое утро было словно из сказки про Золушку, но вот последовавшие за этим ночи для детской сказки не годились. Полные стонов, вздохов, соблазнов и ласк, эти ночи стали настоящим чудом. Но каждое утро, когда занимался серый рассвет, чары рассеивались. Туман предсказывал очередной дождливый день, проведенный в борьбе за фабрику.
   Этот день не был исключением. Давно уже стемнело, когда Чейз наконец отодвинулся от стола.
   — Ты выглядишь усталой. Наверно, пора собираться?
   Роуз ушла домой час назад, вечернее освещение бросало странные тени на груды папок и компьютер, где мерцали призрачно-зеленым светом цифры отчетов.
   — Все нормально. Просто я раздражена, что мы до сих пор не можем найти выход, — ответила Кейт, потирая глаза. Выглядела она, на взгляд Чейза, неважно — тонкие морщинки избороздили лоб, а под глазами залегли пурпурные тени.
   Он провел рукой по волосам и в сотый раз проклял себя за то, что они взялись за это безнадежное дело.
   — Ты знаешь, складывается такое впечатление, что твой отец намеренно развалил дело, — заметил он. — Я полагал, он просто плохой бизнесмен, но это…
   Кейт умиротворяющим жестом положила руку ему на плечо.
   — Насколько я помню, отец ненавидел всех и вся. Своих родителей. Мою мать. Этот город. Вполне вероятно, он ненавидел фабрику и все, что было с ней связано.
   — Но если он так ненавидел это место, то почему никуда не уехал? Когда умер его отец, он мог бы продать все и жить на проценты.
   — Полагаю… — Кейт немного поколебалась, потом сложила руки на груди и сказала:
   — По-моему, он таким образом хотел отомстить моему деду, своему отцу.
   — Но твой дедушка умер двенадцать лет назад. Кейт кивнула.
   — Дедушка очень любил эту фабрику, которой управляло уже не одно поколение Белтрейнов. Но он не позволял сыну принимать хоть какое-то участие в делах. Я не уверена, — сухо продолжала она, — но дедушка никогда особо не верил в деловые качества папы. К сожалению, когда дедушка умер от сердечного приступа, это произошло так внезапно, что отец волей-неволей вынужден был заняться фабрикой. — Кейт посмотрела в окно, за которым сгущались ночные тени, и плечи ее устало поникли. — Похоже, отец взялся за управление только для того, чтобы доказать, что справится. Но когда все пошло наперекосяк, он принципиально не стал приглашать компетентного специалиста. Ненависть к этому времени уже источила его, как рак, от которого он в конце концов и умер.
   Чейзу показалось, что Кейт поступает точно так же, взявшись за управление фабрикой только потому, что отец и близко не подпускал ее к бизнесу. Точно так же, как в свое время поступал дед. Неужели ее сердце полно ненависти, как и сердце ее отца?
   Определенно нет, ответил он на собственный вопрос. За все то время, что прошло после его возвращения в город, Чейз не видел никаких признаков ненависти. Но, возможно, именно ненависть когда-то заставила Кейт солгать шерифу. Ведь какая-то причина была!
   Нет, сейчас он отказывается думать о прошлом, проблем хватает и без этого!
   Чейз поднялся на ноги и принялся растирать затекшую шею.
   — Как, по-твоему, мы уже все перепробовали? В глазах Кейт зажегся слабый огонек.
   — Есть пара-тройка фермеров, которые вели дела с дедушкой. Возможно, они прольют свет на то, почему все обернулось так плохо. Или помогут советом.
   — Неплохая идея. — Чейз вспомнил кое-что и открыл одну из папок. — Вот, эти два фермера живут недалеко и держат долговые обязательства. Возможно, они полагали, что дело можно поправить, если одолжить твоему отцу денег.
   Кейт смотрела на него с выражением такой беспомощности, такой надежды в глазах, что Чейз не удержался и привлек ее в свои объятия. Кейт вздохнула, словно стыдясь того, что он видит ее такой слабой, а потом прильнула к Чейзу.
   Зная, как много для нее значит фабрика, Чейз работал не покладая рук, пытаясь понять, каким чудом можно поправить дело. К сожалению, теперь он был практически убежден, что все бесполезно. Но пока у Кейт в глазах теплится хоть немного надежды, он не собирается сдаваться.
   Чейз прижался щекой к макушке Кейт, вдохнул знакомый запах ее волос — и почувствовал знакомое желание. Впрочем, так было всегда, когда Кейт оказывалась в его объятиях.
   — Возможно, завтра погода улучшится, — заметил он, в то время как его мысли были целиком заняты предстоящей ночью. — Если немного прояснится, давай навестим этих двух фермеров, ладно?
   Кейт молча кивнула и поудобнее устроилась у него на груди.
   Чейзу очень хотелось сказать ей, что все будет в порядке, что они спасут бизнес, но он промолчал, поскольку не любил давать пустых обещаний.
   Так что он просто крепче обнял ее.
   Как выяснилось, Чейз правильно сделал. Ни один из фермеров не смог им помочь, и на пути домой Кейт молчала, не зная, что сказать.
   — Похоже, все безнадежно, да? — наконец произнесла она.
   — Прости, chere. Я не знаю, что еще можно сделать, — грустно покачал головой Чейз. — Даже если бы твой отец не довел фабрику до разорения, все равно она была бы сейчас убыточным предприятием. Ты очень расстроена?
   Конечно, его жалость не могла спасти положение, но Кейт все равно была тронута до глубины души. Сердце у нее екнуло, и ей до боли захотелось дотронуться до Чейза. Но вместо этого Кейт крепко сжала руки на коленях — вечера осталось ждать не так уж долго.
   — Нет, фабрика — это пустяки. — Она решила говорить начистоту. — Я волновалась не из-за нее. Мне просто хотелось, чтобы люди снова получили работу. Я хотела поставить на ноги город и его жителей, а не старую фабрику.
   Чейз украдкой взглянул на Кейт, и выражение его лица стало загадочным. Несколько мгновений он изучал ее, а потом снова сосредоточился на дороге, не произнеся ни слова.
   В любом случае Кейт была рада, что они перестали обсуждать дела. День был уж слишком хорош.
   Но через минуту Чейз лукаво приподнял одну бровь и спросил:
   — Chere, как насчет ланча, который Шелби дала нам с собой? Если ты проголодалась, я знаю одно местечко, где мы можем спокойно поесть в стороне от любопытных глаз.
   — Умираю с голоду, — призналась она, и Чейз прибавил газу.
   Чейз свернул на старый проселок, который вел в сторону реки. Он услышал, как Кейт внезапно вздохнула, и понял, что она наконец-то догадалась, куда они направляются. Он-то думал, что она сразу раскусит его намек.
   — Мы не поедем к старой иве, — сказала она, стискивая зубы и напрягаясь. — Там, наверно, все размокло после дождей. К тому же ты ведь не собираешься воскрешать плохие воспоминания?
   — А ты полагаешь, мы встретим там старых призраков, chere? Так, значит, пришла пора их изгнать. Избавиться от былых наваждений.
   Чейз почувствовал, как сам напрягается, но он мечтал об этом месте и этой женщине десять лет, и сегодня они закроют страницы, где были написаны грустные главы их жизни. Они начнут все заново.
   Ее отец умер. Фабрика скоро тоже станет воспоминанием. Все меняется. Но надо сперва разобраться с прошлым. Пройти весь круг.
   Кейт откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза от палящего солнца. Нет, нельзя сказать, что она не хочет Чейза. Она даже не против заняться с ним любовью на открытом воздухе, под их старой ивой. Вовсе не против.
   Ее беспокоила неминуемая встреча с давней виной. Если они займутся любовью на том самом месте, то правда непременно выйдет наружу. Кейт и так за последние две недели несколько раз чуть не проговорилась, но вовремя сдерживалась, зная, что тогда между ними все будет кончено. А теперь, раз фабрика не подлежит восстановлению и рабочие уже начали реконструкцию Оук-Холла, остается всего лишь несколько дней, которые она проведет рядом с Чейзом.
   Смахнув скатившуюся по щеке слезу, Кейт проглотила вставший в горле комок и решила не портить последние несколько часов. Чейз в любом случае этого не заслуживает.
   Сначала они пообедают, потом потеряют счет времени в объятиях друг друга, и после этого она ответит на все его вопросы.
   А она так хотела все исправить! Но мечтам не суждено сбыться.
   — Смотри, Кейт. Под нашей ивой сухо и чисто. Наверно, река сменила русло за последние десять лет.
   Чейз остановил машину, вышел и направился к багажнику за корзиной для пикника. Заталкивая ключи в карман, он на секунду помедлил, поглаживая гладкую поверхность магической вещицы, которая принесла ему удачу, и гадая, не была ли смена русла реки хорошим знаком. Возможно, и их с Кейт жизни скоро изменят свое течение.
   Конечно, ему нелегко находиться здесь, да и Кейт тоже, но ведь надо начать все заново, а разве можно найти лучшее место?
   Скрытая густой тенью старая цыганка покачала головой и усмехнулась.
   — Ты даже предположить не можешь, как серьезно изменится ваша жизнь сейчас, молодой Северин.
   Удача? Ну-ну, цыганская магия не полагается на удачу. Здесь требуется умение — и вера.
   Все было на месте, все готово. Пассионата положила хрустальный шар обратно в карман и потерла руки. Ждать осталось недолго.
   Конечно, она постаралась как следует приготовиться. Молодой Северин скоро будет вынужден принять свое истинное наследство, будут произнесены новые обещания и раскроются старые тайны.
   Кейт откинулась назад на локтях и наблюдала за тем, как Чейз чистит апельсин. Она объелась, разленилась и расслабилась. Сэндвичи были потрясающе вкусными, и Кейт воздала им должное, а теперь радовалась, что Шелби уложила в качестве десерта фрукты, а не что-то более питательное.
   Чейз снял кожицу, но, вопреки ожиданиям Кейт, не стал есть сам, а протянул дольку ей.
   — Ты первая, chere.
   Кейт знала этот взгляд. Голод в его глазах был не того рода, что удовлетворяется едой. Эти серые глаза ясно говорили, чего Чейз хочет дальше. И к апельсинам его желания не имели ни малейшего отношения.
   Кейт взяла дольку губами, одновременно прихватив кончики пальцев Чейза. Смешанный вкус ароматной сладкой мякоти и горячей мужской плоти заставил ее негромко застонать. Глаза Чейза сощурились, потемнели. Кейт собралась смахнуть капельку сока с подбородка, но он поймал ее ладонь и принялся медленно посасывать каждый палец. Когда он принялся чертить кончиком языка круги на внутренней стороне ее ладони, Кейт начала задыхаться.
   Чейз хотел эту женщину, и ничто не могло удержать его. Они изменились за десять лет, но он все время мечтал о том, чтобы снова заняться с ней любовью под этим самым деревом. Так зачем сопротивляться своему желанию?
   Он наклонился над Кейт и властным жестом накрыл ее груди ладонями. Ее тело начало дрожать, пока он целовал ее шею, одной рукой расстегивая блузку..
   — Ты такая… — Он не мог найти слов, чтобы описать свои чувства в этот миг. Любой образ, любое сравнение были тусклыми и неприменимыми к Кейт. Она таяла в его руках, становясь нежной и податливой, в то время как он становился твердым.
   Их желание внезапно вспыхнуло, как молния. Чейз пытался сохранить остатки разума, но тщетно. Они начали неистово сдирать одежду друг с друга. Последняя связная мысль касалась маленьких пакетиков у него в кармане. Чейз вооружился в мгновение ока и замер, любуясь видом обнаженной Кейт, лежащей под ним, глядящей на него и улыбающейся с непередаваемым выражением лица.
   Глаза у нее блестели от страсти, когда она провела рукой по его груди. Потом она изогнулась и впилась губами и пальцами в его соски, подстегивая, умоляя поторопиться. Он наклонился к ней, дразня, пробуя на вкус. Кейт задохнулась, запустила пальцы в его волосы, потом скользнула руками ниже, притягивая его бедра к себе.
   — Чейз, — прошептала она. — Это… так странно… совсем иначе.
   Он умудрился даже улыбнуться, чуть отстранившись от Кейт.
   — Иначе? Это хорошо или плохо?
   — Не знаю, — простонала она. — Я изнемогаю… схожу с ума… Если ты не войдешь в меня, я умру.
   — И я тоже, chere.
   Отдавшись желаниям тела, Чейз немедленно скользнул внутрь Кейт. Закрыв глаза, он наслаждался горячим атласом ее тела, принимающим его, обволакивающим, сжимающим в нежных объятиях.
   Кейт застонала. Все мысли окончательно испарились из его сознания. Они вместе!
   Он качнулся вперед, кровь закипела в жилах, и Кейт встретила его. Снова и снова.
   Скоро, слишком скоро он почувствовал, как она сжимает его сильнее и чаще, освобождая рой белых звезд, который должен накрыть их обоих.
   Кейт прокричала его имя. Его стон вплелся в ее. Они содрогнулись и упали друг другу в объятия, дожидаясь, когда стихнут волны страсти.
   Наконец пульс Чейза пришел в норму, он перекатился на бок — и выругался. Кейт мгновенно села рядом с ним, переводя дыхание.
   — Что случилось?
   Чейз тоже сел, провел рукой по лицу.
   — Скажи мне, что, хоть презерватив и порвался, это пустяки.
   — Я… — Кейт потянулась за блузкой. — Ты шутишь, да?
   — Если бы. Надо выяснить, насколько это серьезно. У тебя какой день?
   Кейт пыталась попасть в рукава блузки и одновременно успокоиться и подумать. Но цифры были против нее. Этого не может быть! Неужели прошлое ничему не научило ее?
   — У меня задержка четыре дня.
   — О боже!
   Кейт моргнула и решила, что пора начать паниковать. Одеваясь трясущимися руками, она повторила слова Чейза:
   — О боже!
   Чейз нервно мерил шагами коридор перед ванной.
   — Сколько прошло времени?
   — Оно не пойдет быстрее, если ты будешь задавать этот вопрос каждые десять секунд, — в ярости выпалила Кейт. Он ответил ей не менее гневным взглядом и продолжил свое занятие.
   Кейт обхватила себя руками и всеми силами старалась не смотреть на тест, лежащий перед ней. Затем вскочила и направилась в противоположный конец коридора.
   Прошлое повторяется, а у нее нет сил встретить судьбу. Она лгала сама себе и переоценила свои силы. У нее никогда не было ни малейшего шанса рассказать Чейзу правду о том, что случилось, когда он уехал из города.
   Вина, паника, истерика… все вместе они едва не довели Кейт до точки.
   — Ты мог бы по крайней мере сходить в аптеку и купить новую упаковку этих проклятых штучек, — огрызнулась она. — Не надо было надеяться только на меня.
   Чейз обернулся и направился к ней.
   — Ты хочешь сказать, что вряд ли стоило полагаться на презервативы двадцатилетней давности? Ну ничего себе открытие.
   — А, получается, что теперь во всем виновата одна я?
   — Проклятье, Кейт, — поморщился Чейз. — У тебя задержка, наверно, от стресса или чего-то в этом роде. То, что один презерватив в упаковке оказался бракованным, еще не значит, что они все негодные.
   — Да, сослагательное наклонение очень помогает в таких ситуациях. Становится гораздо лег…
   — Сколько прошло времени? — прервал Чейз. Кейт взглянула на настенные часы.
   — Три минуты. Теперь, наверно, пора. — Но у нее ноги словно приросли к полу.
   Чейз помедлил, посмотрел на Кейт, зашел в ванную и принес тест.
   — Давай посмотрим одновременно, ладно?
   У Кейт комок встал в горле.
   — Ладно. На счет три. Раз… два…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   — Мы женимся.
   Кейт стукнула Чейза по груди и сжала кулаки.
   — Не смеши меня.
   — А чего тут смешного? Когда люди заводят детей, они обычно женятся.
   С того момента, когда они увидели положительную реакцию теста, Кейт лихорадочно размышляла. И сердце у нее колотилось неистово.
   Она сложила руки на груди и поморщилась.
   — Но у нас-то совсем иной случай. Ты же хотел временных отношений. С чего бы тебе тогда жениться на мне?
   Чейз подошел ближе, помолчал, словно размышляя.
   — А я-то считал, ты поймешь, как я к тебе отношусь. После этих-то двух недель…
   Не так уж это просто, подумала про себя Кейт. Да, временами ей казалось, что она действительно небезразлична Чейзу. Но в следующий же момент все растворялось в тумане страсти и прочие чувства поглощало неистовое желание.
   Кейт знала, что Чейз желал ее, хотел ее так же, как и она его. Но что еще у них общего? Ничего, только взаимное недоверие.
   Вот именно поэтому она ничего и не рассказывала Чейзу о прошлом. Кейт нравилось сознавать, что он по-прежнему желает ее как женщину, и она не хотела своими руками лишить себя этой радости слишком скоро. Эгоистично? Пожалуй, но тут уж никуда не деться.
   — Ладно, — согласилась она. — У нас все замечательно в плане секса… даже больше. Но это неподходящая причина, чтобы жениться.
   Чейз оскалился.
   — Значит, между нами просто секс? — Он вдруг оказался рядом с Кейт и положил руки ей на плечи, чтобы она не вздумала отступить назад. — Так вот что ты думаешь…
   Он замолчал и вгляделся в ее лицо, словно искал в нем некую истину. Кейт пыталась обуздать свои чувства, чтобы они не отразились в ее глазах. Если бы Чейз догадался о ее отношении к нему, она бы этого не перенесла — слишком уж уязвимой она бы оказалась.
   Так что она повела плечом и освободилась от его хватки.
   — Слушай, Чейз, давай рассуждать логически. У тебя много дел, из-за которых тебе придется часто и долго разъезжать. Фабрика скоро прекратит свое существование, и у тебя вообще не останется ни одной причины задерживаться в Бейю-Сити. А с другой стороны, у меня нет никаких причин отсюда уезжать, — продолжала она. — Здесь мой дом. Здесь я воспитаю своего ребенка, и мои друзья мне помогут.
   — Такты собираешься рожать?
   — Что?! — Кейт была так потрясена подобным вопросом, что даже задохнулась на миг. — Конечно, собираюсь.
   Глаза Чейза стали почти черными от бурлящих в нем чувств.
   — И ты готова стать матерью-одиночкой в городе, где нет промышленности и прочих способов заработать на жизнь?
   — Ну уж как-нибудь найду способ прокормить себя и ребенка. Посмотри на Шелби — у нее все получилось.
   — Возможно… но только с твоей помощью. И Мэдди — не мой ребенок, но я помог им, так что говорить о тебе? У Шелби не было выбора, а мой малыш не будет расти без отца.
   Слишком близко, думала Кейт, когда он так близко, я не могу ни о чем связно думать.
   Она повернулась и направилась к главной лестнице.
   — Я пытаюсь рассуждать здраво, Чейз. Если ты хочешь принимать участие в воспитании своего ребенка… даже оказывать финансовую помощь… я не буду препятствовать тебе. — Она спустилась на одну ступеньку. — Но это все равно не повод прощаться со свободой и связывать жизнь с женщиной, которой ты не доверяешь и которую никогда не полюбишь.
   Чейз снова догнал ее.
   — Кейт, перестань. — Он развернул ее лицом к себе. — Ты опять бежишь, но почему?
   Кейт усилием воли подавила панику и приказала себе расслабиться. Видимо, действительно, хватит прятаться и убегать.
   — Ладно, Чейз. — Она взяла его за руку. — Пойдем на кухню, мне есть что тебе рассказать.
   У Чейза было смешанное чувство насчет того, что ему собиралась сказать Кейт. Десять мучительных лет он гадал, что же случилось той ночью, придумал тысячу причин ненавидеть Кейт и тысячу оправданий, чтобы простит!) ее, но сейчас сомневался, хочет ли услышать правду.
   Потому что тогда все снова переменится.
   Очень хочется курить. Нет, лучше глоток хорошего бурбона. Впрочем, тоже не годится.
   Вместо этого Чейз налил Кейт стакан воды, а себе кофе, тайком прикоснулся к цыганскому подарку и ощутил немедленное облегчение.
   — Присядь, сhere. Я хочу услышать всю историю — от начала до конца.
   Кейт заметно дрожала, и при виде ее беззащитности у Чейза екнуло сердце.
   — Ты замерзла? Может, принести тебе свитер?
   Кейт покачала головой и упала в одно из кухонных кресел.
   — Спасибо, не надо, — наконец выговорила она. — Не так-то просто найти нужные слова.
   Чейз подтащил свой стул вплотную к ней.
   — На самом деле, очень просто. Начни с ответа на вопрос — почему?
   Кейт взглянула на него, одновременно пристально и испуганно, пытаясь воскресить в памяти лицо подростка, которым Чейз был когда-то. Красивый, волнующий парень… беспутный в глазах всего города, но на самом деле — всего лишь одинокий и потерянный мальчишка. И она сама, одинокая девчонка, тайно влюбленная в него. Неудивительно, что они стали друзьями. И любовниками.
   Вот с чего надо бы начать.
   Но Кейт пришлось вспомнить другой момент. У нее не было иного выбора, как начать с конца.
   — Перед тем как я тайком выбралась к тебе той последней ночью, мы с отцом ужасно разругались. Он… в общем, он как-то узнал, что мы встречаемся. И знал… насколько мы… близки.