Краммонд Сью. Знакомый незнакомец

   – Вообще-то, я иногда подумываю об этом, – созналась Ребекка. – Но где я найду работу, к которой прилагается и жилье?
   – Но если бы ты переехала в Лондон или, по крайней мере, поближе к нему, мы могли бы видеться чаще, – сказал Джеффри.
   – Естественно, – ответила Ребекка. – Но я достаточно осторожна в таких вещах, как перемена работы. К тому же я привыкла к Стэнфидду.
   – Пойми, я говорю об этом вовсе не потому, что хочу почаще затаскивать тебя в постель.
   Мне просто необходимо само твое присутствие где-то рядом. – И Джеффри нежно провел по ее руке. – Раньше я ни с кем не испытывал ничего подобного.
   Ребекка расслабленно склонила голову к нему на плечо.
   – Я тоже. Но и ты меня пойми: если я брошу работу в Стэнфилде и перееду, допустим, к тебе, что я буду делать, если наши отношения вдруг не сложатся и нам придется расстаться? Тогда я разом потеряю все.
   – Послушай, я не меняю моих решений! – сказал Джеффри неожиданно резко. – Ты чертовски хорошо знаешь, что я по-прежнему хочу, чтобы ты была моей женой! – Но, почувствовав, что Ребекка напряглась и пытается отстраниться, опомнился и добавил мягче:
   – Но если ты не согласна, я готов принять существующее положение вещей.
   – Признайся, это же гораздо лучше, чем жить так, как мы жили последние несколько недель, – тихо сказала Ребекка, глядя ему в глаза. – У меня мурашки по коже бегут, когда я вспоминаю, как холодно ты со мной разговаривал в тот раз, что я позвонила тебе по поводу письма, отправленного Гаю Фостеру.
   – Еще бы, – хмыкнул Джеффри. – Я-то подумал, что ты хочешь сказать о чем-то другом… о перемене в своих чувствах ко мне, например. По крайней мере, о чем-то личном. Когда же услышал, что ты намерена заплатить мне за адвокатскую услугу, то, разумеется, пришел в бешенство. Я едва сдержался, чтобы не наговорить тебе черт знает чего.
   – А я расплакалась после этого разговора, – призналась Ребекка.
   – Правда? – мягко спросил Джеффри и, осторожно обхватив ладонями ее лицо, приподнял его к себе. – В таком случае я очень виноват перед тобой. Но я готов утешать тебя долго-долго.
   И он сдержал обещание. Только один раз на следующее утро он ненадолго оставил ее – отправился за газетами, пока Ребекка готовила завтрак. Потом они вместе читали их, смотрели телевизор, готовили ланч, в перерывах занимаясь любовью. Незадолго до того, как пришло время собираться на вокзал, Ребекка протянула Джеффри небольшой сверток.
   – Поскольку мы не увидимся на Рождество, хочу отдать тебе подарок заранее. Правда, я еще недостаточно хорошо знаю твои вкусы, поэтому извини, если не угодила. Разумеется, – поспешно добавила она, – это не требует каких-то ответных шагов, и тебе совсем необязательно…
   – Обязательно, – улыбаясь прервал ее Джеффри. – Более того, мой рождественский подарок тоже готов. Спасибо, – добавил он, беря сверток и целуя Ребекку.
   – Ты даже не посмотрел, что это, – с упреком сказала она.
   – Это не так уж важно. Главное, что это твой подарок, – ответил Джеффри.
   – Как это – неважно? – возмутилась Ребекка. – Я так долго мучилась, не зная, что тебе подарить, а тебе даже не интересно?
   – Еще как интересно, – заверил Джеффри, обнимая ее и одновременно пытаясь развернуть яркую хрустящую упаковку.
   В ней оказалась фотография в изящной серебряной рамке. Со снимка весело улыбалась Ребекка.
   В ее волосах играло солнце, обнаженные плечи покрывал загар, полупрозрачное платье почти не скрывало соблазнительно выступающей груди.
   Джеффри так долго рассматривал фотографию, что Ребекка уже готова была прийти в отчаяние. Ну зачем она сделала такой дурацкий и, по правде говоря, достаточно двусмысленный подарок? По крайней мере, могла бы подыскать другую фотографию или подарить только рамку, предоставив выбор фотографии самому Джеффри.
   – Кажется, это я фотографировал, – наконец нарушил он молчание. По его тону Ребекка не могла понять, доволен он подарком или, напротив, тот ему неприятен.
   – Да, на пляже, – ответила она. – Я здесь себе нравлюсь и хочу, чтобы ты вспоминал меня такой, когда меня не будет рядом. – Не дождавшись ответа, Ребекка робко спросила:
   – Тебе нравится?
   Джеффри слегка натянуто улыбнулся.
   – Да, спасибо. По крайней мере, – с иронией добавил он, – если эта роскошная женщина будет недостижима для меня в реальности, я стану целовать фотографию на ночь, как юные фанатки целуют фотографии своих кумиров. А теперь я принесу мой подарок. Подожди минутку.
   Вскоре он вернулся со свертком, который положил Ребекке на колени.
   – Конечно, я гораздо охотнее подарил бы тебе кольцо по случаю помолвки, но, поскольку ты бы его все равно не взяла, я выбрал вот это.
   Развернув сверток, Ребекка обнаружила продолговатый кожаный футляр. В нем оказалось колье, сделанное в виде изящной золотой паутинки, в которую были вкраплены янтарные капельки. Она долго в восхищении разглядывала его, потом, подняв глаза, в которых блестели слезы, прошептала:
   – Спасибо.
   – Примерь его, – предложил Джеффри и помог ей справиться с застежкой.
   Затем он подвел ее к зеркалу, и Ребекка убедилась, что колье ей очень идет. Оно идеально сочеталось с цветом волос и глаз.
   – Надень его в нашу следующую встречу, – попросил он. – Мы обязательно отправимся куда-нибудь потанцевать. Вот увидишь, все мужчины будут от тебя в восторге.
   – Хорошо, – кивнула Ребекка, смахивая слезы со щек.
   Ей тут же захотелось надеть колье, когда она отправится к родным на Рождество. Но у домашних немедленно возникнут вопросы, и, даже если они не зададут их…
   Ей не удалось додумать эту мысль до конца, потому что Джеффри решительно заявил:
   – Пожалуй, я отвезу тебя не на вокзал, а до-1 мой. И уеду завтра утром.
   – Но… – попыталась протестовать Ребекка.
   – Никаких „но“, – отрезал Джеффри. – Глупо терять половину вечера и целую ночь!
   На это Ребекке нечего было возразить. Однако ее беспокоило другое.
   – Боюсь, как бы ты не слишком устал…
   – Занимаясь с тобой любовью всю ночь? – перебил ее Джеффри, и его глаза весело блеснули.
   – Нет, проделав такой большой путь туда и обратно, – ответила Ребекка. – Ведь завтра с утра ты должен быть в суде, не так ли?
   – И я там буду, – заверил ее Джеффри. – Более того, после столь замечательного уик-энда займусь делами с удвоенной энергией.
   – Я так люблю тебя, – прошептала Ребекка, гладя его по плечу.
   – Я тоже тебя люблю, – ответил Джеффри. – Однако, – шутливо добавил он, – если хочешь спокойно собрать вещи, лучше держись от меня подальше, иначе твой отъезд отложится на неопределенное время.
   Ребекка улыбнулась, чувствуя себя совершенно счастливой.
   По дороге они несколько раз попадали в пробки, но ей было все равно. Главное, что она рядом с Джеффри, достаточно протянуть руку, чтобы коснуться его. Когда долгий путь подошел к концу, Ребекка даже испытала некоторое разочарование. Должно быть, это отразилось на ее лице, потому что Джеффри удивленно спросил:
   – Ты, кажется, не рада, что я привез тебя домой?
   – Почему же, рада. – Ребекка попыталась улыбнуться. – К тому же ты сэкономил мне кучу денег на такси.
   Они вместе приготовили ужин, откупорили бутылку вина, и к Ребекке вернулось хорошее настроение. Ведь у них впереди была еще целая ночь.
   – Мы можем отправиться в постель пораньше, – предложил Джеффри, словно читая ее мысли.
   – Отлично, – отозвалась Ребекка. – Так и сделаем.
   – Надеюсь, нам все же удастся выспаться, несмотря ни на что, – полушутя сказал Джеффри. – Завтра я должен быть в форме… хотя бы относительно.
   – А что за дело тебе предстоит? – полюбопытствовала Ребекка.
   – Я буду защищать газету, которая нелестно отозвалась об одном известном политическом деятеле.
   – И ты выиграешь? – с сомнением спросила она.
   – Ну разумеется, – ответил Джеффри с преувеличенно самодовольным видом, затем рассмеялся и добавил:
   – Как говорил Талейран, на свете только одна вещь страшнее клеветы – это правда. Так вот, все изложенные в газете факты абсолютно правдивы. И если присяжные поверят хотя бы одному из них – а я надеюсь, что они поверят всем, – то должны будут вынести оправдательный приговор.
   – И ты убедишь их в этом?
   – Даже не сомневайся, – заверил ее Джеффри.
   Ребекка кивнула и сказала с легкой насмешкой в голосе:
   – О да, вы порой чертовски убедительны, мистер Каннингем.
   – Увы, не всегда, – ответил Джеффри тем же тоном. – Когда речь идет о вас, мисс Хьюстон, то даже мои самые убедительные аргументы не достигают цели. Как ни стараюсь вас уговорить, вы по-прежнему не хотите выходить за меня замуж.
   Ребекка пристально посмотрела на него.
   – А ты не думал о том, что после свадьбы наши отношения могут измениться? – спросила она. – Пройдет время, и наши чувства неминуемо ослабнут. Во всяком случае, такой… – Ребекка замялась, – остроты ощущений, как сейчас, уж точно не будет. Ты ко мне привыкнешь и перестанешь любить так сильно.
   Джеффри притянул ее к себе и усадил на колени.
   – Конечно, я об этом думал, – тихо сказал он. – И не только об этом. Я хочу именно привыкнуть к тебе, хочу видеть тебя каждый день, спать с тобой каждую ночь, быть рядом, если ты заболеешь. Поверь, я буду гораздо счастливее, чем сейчас, когда мы сможем проводить вместе в лучшем случае два дня в неделю.
   – Звучит прекрасно… – прошептала Ребекка, прижимаясь щекой к его щеке.
   – Но ты все равно не примешь моего предложения, – со вздохом закончил за нее Джеффри.
   – Поверь, я вышла бы за тебя замуж, если бы только могла, – горячо возразила Ребекка. Хоть завтра! Я бы отдала что угодно, лишь бы обстоятельства сложились иначе… Но прошлого не изменишь. И хватит об этом. – Она нежно провела рукой по волосам Джеффри и соскользнула с его колен. – Между прочим, кто-то предлагал отправиться в постель пораньше.
   – Так чего же мы ждем? – воскликнул он, поднимаясь, затем, шутливо поклонившись, добавил:
   – Хотя мой профиль – судебные дела, ради вас я сделаю исключение. Готов оказать любые услуги, в том числе интимные. Последние с особенным удовольствием.
   В последнюю неделю перед Рождеством у Ребекки почти не было времени даже подумать о Джеффри, не говоря уже о том, чтобы позвонить ему. Возвращаясь с работы поздно вечером, она почти сразу же засыпала. Однажды звонок возлюбленного застал ее уже на пороге сна. У нее хватило сил лишь промурлыкать что-то нежное и, не дожидаясь ответа, положить трубку. В другой раз Джеффри позвонил уже в конце недели, когда она укладывала вещи, собираясь ехать к родным. Они договорились, что Новый год обязательно встретят вместе.
   – У меня дома, – добавил Джеффри. – И только вдвоем. Мне предстоит провести еще целую неделю без тебя, поэтому совершенно не хочется никаких шумных сборищ, где мы будем не ближе друг к другу, чем сейчас.
   Ребекка согласилась, добавив, что свяжется с ним, когда вернется в Стэнфилд. Ей не хотелось звонить из дома матери или Майкла, поскольку счет за междугородный разговор мог вызвать ненужные расспросы и подозрения родных.
   На следующий вечер она оказалась за праздничным столом в неожиданно большой компании – помимо нее на Рождество приехали родители Патриции.
   – Они очень обрадовались будущему внуку и решили по такому случаю навестить дочь, – сообщила мать, встречая Ребекку. – Разумеется, я тоже рада за Патси. Хотя, если честно, не очень-то жажду видеть чету Барнс. Ты же знаешь, они всегда были против ее брака с Майклом. С другой стороны, их можно понять – Патси их единственная дочь, и уж конечно они хотели для нее более приличного жениха, чем недавно вышедший из тюрьмы растратчик казенных денег. Так или иначе, они пробудут здесь недолго – уедут сразу после Рождества. Думаю, ничего страшного не случится, если мы пообщаемся пару дней.
   Канун Рождества прошел в предпраздничных хлопотах, и ужин удался на славу. Даже присутствие родителей Патриции его не омрачило, поскольку те искренне хотели загладить былую неприязнь к Майклу. Он это заметил и держался с ними дружелюбно. Ближе к полуночи все окончательно развеселились, нацепили бумажные шляпы и принялись поочередно разламывать рождественское печенье, вынимая спрятанные внутри бумажки с предсказаниями и подшучивая друг над другом. В этот раз Рождество получилось действительно счастливым семейным праздником.
   На следующий день Ребекка договорилась встретиться с Кэтрин и Сэмом за ланчем в местном ресторанчике. Друзья предупредили, что готовят ей сюрприз. Заинтригованная, она едва дождалась назначенного времени, и, когда подруга со своим кавалером присоединились к ней, тут же потребовала:
   – Ну, говорите скорее, что у вас за секрет!
   – Мы обручились! – сияя, сообщила Кэтрин.
   – Здорово! – воскликнула Ребекка, обнимая подругу. – Поздравляю! Я так рада за тебя!.. За вас обоих, – поправилась она, оборачиваясь к своему бывшему поклоннику, и тот с явным облегчением улыбнулся ей в ответ.
   – Кэт немного волновалась, не зная, как сообщить тебе эту новость, – сказал он.
   –,Это еще почему? – удивилась Ребекка.
   – И вовсе не из-за ваших прошлых отношений с Сэмом, – поспешно ответила Кэтрин. – Просто… я желаю тебе тоже поскорее найти свое счастье.
   – Если ты имеешь в виду Джеффри, то должна тебе сказать, что ситуация изменилась к лучшему, – улыбнулась Ребекка. – Я не стала говорить об этом по телефону, потому что в двух словах не объяснить…
   – Ты все-таки решила выйти за него замуж? – спросила Кэтрин, сгорая от нетерпения.
   – Нет, – ответила Ребекка, – так далеко дело не зашло. Но он согласился принять мои условия, которые раньше его не устраивали.
   – И что это за условия? – ехидно осведомился Сэм.
   Кэтрин вскинула густые ресницы и снисходительно пояснила:
   – Вспышки неистовой страсти строго по расписанию. Точнее говоря, по уик-эндам. – И добавила, обернувшись к подруге:
   – Между прочим, могла бы ничего и не говорить. У тебя вид женщины, довольной жизнью во всех отношениях.
   Ребекка покраснела.
   – Только не проболтайся маме. Она ни о чем не догадывается. Направляясь в Лондон, я говорю ей, что еду к тебе.
   – Но теперь, когда мы с Кэт живем вместе, эта легенда может и не сработать, – заметил Сэм.
   – Почему? Ведь вы оба мои старые друзья, – ответила Ребекка, не удержавшись от лукавой усмешки. – Просто замечательно, что Кэт выбрала в мужья именно тебя!
   – По этому поводу стоит выпить, – шутливо заключил Сэм.
   – Так, значит, ты снова выступишь в роли подружки невесты? – спросила Оливия Хьюстон у дочери, когда та рассказала ей последние новости.
   – Не знаю, – ответила Ребекка. – В любом случае, официальное торжество еще не скоро. Кэт не хочет устраивать брачную церемонию сразу после Пам. Говорит, что это два разных события и не нужно, чтобы одно накладывалось на другое.
   – Боюсь, ее мать думает иначе, – заметила миссис Хьюстон.
   Ребекка улыбнулась.
   – Не хочешь ли сказать, что тоже желаешь мне побыстрее выйти, замуж?
   Оливия пожала плечами и философски заметила:
   – Я никогда не захочу ничего, что будет тебе самой не по душе.
   Все не так-то просто, с грустью подумала Ребекка и поспешила перевести разговор на другую тему.
   На следующее утро она проснулась раньше матери и принялась готовить завтрак. Когда Оливия спустилась вниз, дочь заявила не терпящим возражений тоном:
   – Обещай мне, что сегодня будешь только читать и смотреть телевизор. Никакой домашней работы! Тебе нужно отдохнуть!
   – Как мило с твоей стороны, – отозвалась миссис Хьюстон. – Таких вещей мне не нужно повторять дважды, будь уверена! А у тебя какие планы на сегодня?
   – Думаю пойти прогуляться, когда закончу с готовкой, – ответила Ребекка.
   Дом, в одной из квартир которого жила Оливия Хьюстон, располагался в очень живописной местности, окруженной дубовыми рощицами, по которой так приятно было пройтись в хорошую погоду. Но Ребекку не слишком интересовали красоты природы. Она шла вдоль ухоженных коттеджей, пока не оказалась возле здания почты, стоящей в центре Истли.
   Обнаружив телефон, Ребекка, как всегда, с замиранием сердца набрала лондонский номер Джеффри. Но, к ее глубокому разочарованию, никто не снял трубку. Она оставила коротенькое сообщение на автоответчике и, отойдя от телефонной будки, почувствовала себя глубоко несчастной. Где же он? Может, ненадолго заехал к друзьям или коллегам? Ребекка погуляла около часа и на обратном пути снова позвонила Джеффри, и снова безрезультатно.
   Подходя к дому, она увидела машину брата – на сей раз Майкл и Патриция сами решили навестить миссис Хьюстон. Ребекка попыталась ничем не выдать своего испортившегося настроения и, изобразив приветливую улыбку, вошла в квартиру. Болтовня с невесткой немного отвлекла ее от грустных мыслей, а совместное приготовление ужина и вовсе заставило переключиться на другие заботы.
   – Какие у тебя планы на Новый год? – спросил Майкл. – Заедешь к нам?
   – Я обещала быть в Лондоне, у Кэтрин, – ответила Ребекка, невольно отводя глаза.
   – А ты уверена, что не будешь там лишней? – напрямик спросил брат. – Кэт без пяти минут жена Сэма. Возможно, ей захочется встретить Новый год вдвоем со своим избранником.
   – В самом деле, – подхватила Патриция, – почему бы тебе не приехать к нам?
   – Ну, поскольку Сэм бывший возлюбленный Ребекки, я не удивлюсь, если эти трое уже настолько сроднились, что не могут обходиться друг без друга, – с иронией заметила миссис Хьюстон. – Чего только не бывает в жизни!
   – Ерунда, – отмахнулась Ребекка. – Сэм был всего-навсего моим бойфрендом, а не любовью всей моей жизни. Так что никакой трагедии не случилось.
   – Кстати, пора бы тебе уже найти любовь всей твоей жизни, – заметил Майкл и, с улыбкой посмотрев на жену, добавил:
   – Настоятельно рекомендую.
   Они сидели за столом, когда вдруг неожиданно раздался звонок в дверь.
   – Кто бы это мог быть? – удивленно спросила хозяйка дома, поднимаясь.
   – Надеюсь, не викарий, – отозвался Майкл. – Я уже настроился на вторую порцию индейки.
   Но если это он, придется уступить. А было бы чертовски жаль!
   – Что плохого в том, если это и правда викарий? – спросила Ребекка. – Мистер Харрисон – очень милый человек. Я, кстати, встретила Гаролда на свадьбе у Пам.
   – Сын викария еще один бывший поклонник моей сестры, – сообщил Майкл жене. – В Истли их полным-полно.
   – Скажешь тоже! – запротестовала Ребекка, но в этот момент в столовую вернулась миссис Хьюстон.
   – К тебе кто-то из твоих знакомых, дорогая, – сказала она, обращаясь к дочери. – Ждет в гостиной. Если хочешь, – добавила миссис Хьюстон, заговорщически подмигнув, – мы включим радио погромче.
   Крайне удивленная Ребекка прошла через холл, отделяющий столовую от гостиной, и распахнула дверь.
   Как и прежде на свадьбе Памелы, ей вначале показалось, что она видит призрак. Но перед ней стоял Джеффри Каннингем – только не спокойный и непринужденный, как обычно, а напряженно-собранный, словно боксер в ожидании поединка.

Глава 12

   – Что ты здесь делаешь? – спросила Ребекка, изо всех сил стараясь говорить спокойно.
   Ее душил гнев, но одновременно она испытывала желание броситься в его объятия. Когда Ребекка поняла это, то разозлилась сильнее.
   – Я приехал, чтобы наконец добиться того, о чем постоянно твержу тебе с момента возвращения из Италии, – сдержанно ответил Джеффри.
   – Несмотря на то что я меньше всего этого хочу?
   Джеффри шагнул к ней, сжав кулаки, но затем, словно опомнившись, резко разжал их, словно отшвыривая что-то от себя.
   – У меня была неделя на раздумья, – ровным тоном сказал он. – И я принял решение. Я никогда не был азартным человеком, но сейчас хочу использовать свой шанс в самой азартной игре в моей жизни. Ребекка, я люблю тебя сильнее, чем мне казалось и чем я сам мог от себя ожидать. Через три года мне будет сорок. Прежде, до встречи с тобой, я никогда особенно не хотел обзавестись женой и детьми. Но сейчас я этого хочу. Я хочу разделить с тобой мою жизнь, а не те несколько часов в неделю, которые ты согласна мне предоставить.
   К концу этой взволнованной тирады Джеффри повысил голос настолько, что Ребекка испугалась, как бы его не услышали сидящие в столовой родственники. Видимо, он подумал о том же и, помолчав, продолжил уже тише:
   – Поэтому, вместо того чтобы ждать тебя в Лондоне, как мы договорились, я приехал сюда, чтобы лично поговорить с членами твоей семьи и попросить у них…
   – Прощения? – напряженным голосом спросила Ребекка.
   Глаза Джеффри сузились.
   – Нет, – ответил он. – Твоей руки. Я собираюсь сказать им, что люблю тебя. Что самое большое мое желание – сделать тебя моей женой.
   Одним словом, то, что говорит любой человек, когда находит свою вторую половину.
   – Я не считаю себя твоей второй половиной, – резко ответила Ребекка. – И я в ужасе от того, что ты собираешься сделать. Ты ведь знаешь, что значит для меня моя семья…
   – Ты постоянно выставляешь вперед семью как щит, – перебил ее Джеффри. – Ты и сама не замечаешь, что это превратилось в твою постоянную отговорку.
   – Я вынуждена упоминать об этом всякий раз, когда ты повторяешь свое предложение. Но ты словно меня не слышишь.
   – Не правда! – Голос Джеффри обретал все большую уверенность, и Ребекка невольно подумала, что именно так он выглядит, выступая в суде. – Я лишь хотел, чтобы ты перестала скрывать нашу связь от родственников. Меня не так уж заботит официальный статус – муж, любовник, все, что угодно, – но я хочу, чтобы твоя семья знала обо мне. Я понимаю, что рискую: если твои мать и брат не захотят видеть меня членом вашей семьи, для меня все будет потеряно. – При этих словах Джеффри помрачнел. – Но я не откажусь от моего намерения.
   – Тогда нам не о чем больше говорить, – заявила Ребекка. – Потому что мне не нужны отношения, в которых один человек все решает, даже не поставив в известность другого. Ты не мог не понимать, как я буду чувствовать себя в подобной ситуации. Но кажется, тебе нет до этого никакого дела. Ты не счел нужным посоветоваться со мной, а ведь речь идет о членах моей семьи! Я могу простить все что угодно, но только не это!
   – Ребекка… – Джеффри протянул к ней руку, но, увидев, как она отшатнулась, отступил назад. Его взгляд стал жестким.
   – Кажется, я совершил самую большую ошибку в моей жизни, – после паузы сказал он.
   – Если ты имеешь в виду свою „азартную игру“, то да, – ответила Ребекка. – Из-за тебя, – продолжила она с нарастающим гневом, – мне придется сознаться в том, что все это время я встречалась с тобой, прекрасно зная, кто ты. Об этом ты конечно же не подумал. Тебя интересует только собственная цель, и ты готов идти к ней, сметая все препятствия. В том числе и меня, – ядовито добавила она.
   В глазах Джеффри вспыхнул гнев.
   – Ты чертовски хорошо знаешь, что я сделал это ради нашего с тобой будущего! Я хотел, чтобы мы перестали скрываться, словно преступники! Это не могло бы долго продолжаться. Рано или поздно наши отношения зашли бы в тупик.
   – После того, что ты сделал, совершенно не заботясь о моих чувствах, у нас с тобой не может быть никакого общего будущего, – отрезала Ребекка. – Я больше не желаю тебя видеть. Никогда!
   Дрожа от возмущения и чего-то еще, что она даже под угрозой смертной казни отказалась бы назвать физическим влечением, Ребекка собралась покинуть гостиную. Но тут дверь распахнулась и вошла Оливия Хьюстон в сопровождении Майкла и Патриции.
   Ребекка застыла, охваченная ужасом. Но Майкл, к ее огромному удивлению, направился к Джеффри и дружески протянул ему руку.
   – Добрый вечер, – сказал он. – Вы друг Ребекки, и значит, желанный гость в нашем доме.
   Более того, мама говорит, что вы, вероятно, знакомы ближе, чем моя скрытная сестрица пытается нас убедить.
   – Боюсь, что так, – ответил Джеффри, избегая встречаться с Ребеккой взглядом. – Как раз сегодня я решил, что мне пора представиться вам.
   Несколько мгновений Майкл изучающе смотрел на гостя, затем кивнул и, обернувшись к Патриции, слегка привлек ее к себе.
   – Моя жена Патриция, – сказал он. – Патси, это Джеффри Каннингем.
   – Иначе говоря, злой гений вашей семьи, – сказал он, усмехаясь одними уголками рта. – Во всяком случае, Ребекка именно так считает.
   – Я знаю, о чем вы говорите, – сказала Патриция, спокойно протягивая ему руку. – Но, если уж быть откровенной, у вас с самого начала не было ни малейшего шанса выиграть тот процесс.
   – Потому что я действительно был виноват, – добавил Майкл. – Ведь я взял-таки деньги фирмы.
   – Одолжил, – поправила мать.
   – С точки зрения закона, я их украл, ма, – мягко возразил Майкл. – Но мне очень повезло с адвокатом, который сделал все, чтобы добиться для меня самого снисходительного приговора. – Он вновь обратился к Джеффри:
   – Надеюсь, вы поужинаете с нами?
   – Нет, не поужинает, – встряла Ребекка, прежде чем Джеффри успел ответить.
   – Не говори глупостей! – нахмурилась миссис Хьюстон. – Он проделал долгий путь и обязательно должен остаться, по крайней мере на ужин. Вы возвращаетесь сегодня в Лондон, мистер Каннингем? – спросила она.
   – Просто Джеффри, – поправил он. – Нет, я остановился в отеле неподалеку отсюда.
   – Все равно поужинайте с нами, – повторила Оливия Хьюстон, не обращая внимания на испепеляющий взгляд, который бросила на нее дочь.