- Ладно. Я заплачу по обычным расценкам. Плюс если найдет что-нибудь из списка, Плюс если опишет вора. - Деньги при тебе? Намек понят. Я выплатил ему аванс.
- Мы с Плоскомордым благодарим тебя, - сказал Морли. - Конечно, хочется сделать одолжение старому товарищу, но задаром это чертовски скучно. Особенно если старик просто помирает своим ходом.
- Что-то там происходит. Меня пытались замочить. - Я вкратце рассказал ему.
- Вот бы посмотреть на физиономию того парня. Он вдарил топором, а ты зазвенел, как колокол, - заржал Морли. - Однако тебе повезло. - Надо полагать. - В чем же, по-твоему, суть дела?
- Не знаю. Деньги? Больше там ничего нет. У старика примерно пять миллионов. Сын его умер. Жена умерла двадцать лет тому назад. Его дочь Дженнифер получает половину, а другая половина переходит к его приятелям морским пехотинцам. Три года назад было семнадцать наследников. С тех пор двое умерли, предположительно естественной смертью, одного забодал бешеный бык, а четверо пропали. Посчитать нетрудно: доля оставшихся в живых почти удвоилась. Морли уселся, положил ноги на стол и поковырял зубочисткой в жемчужнобелых зубах. Я не мешал ему думать. - Да, в этом муравейнике может подняться довольно паршивая возня. - Такова уж человеческая природа.
- Я не любитель держать пари, но тут можно смело ставить на жадность. Кому-то не хватает его доли. - Такова уж человеческая природа.
- Никто не пройдет мимо таких денег. Ни ты, ни я, ни даже святой. Думаю, ты копаешь в правильном направлении. - Беда в том, что мне никак не удается увязать все вместе. Если я найду вора - кстати, зачем воровать, когда тебя ожидает огромное наследство? - не станет ни на йоту ясней, кто убивает генерала. Для того, кто сокращает число наследников, это смысла не имеет. Ему, наоборот, надо, чтоб старик протянул подольше. - Что будет, если дочка сыграет в ящик раньше его?
- Проклятие! - Это же очень важно, а мне и в голову не приходило. Если все перейдет к служакам, ей надо держать ухо востро.
- Странно, по их поведению не заподозришь, что они знают о происходящем. Похоже, они настроились жить себе поживать тихо-мирно. Они и не думают следить друг за другом, а я, пробыв там всего день, сразу заметил, что дело нечисто. - Вы, сыщики, дальше своего носа не видите. - Ты о чем?
- Ведь они все старые товарищи. Кому-то одному взбрело на ум разбогатеть, перерезав остальных. Но кто же заподозрит своего старого кореша? Представь только, через что они прошли вместе. Он прав. У меня тоже такое в голове бы не уместилось. Нельзя вдруг перестать доверять старому товарищу, с которым провел бок о бок много лет. Невозможно вообразить, что он так изменился.
- В конце концов, может, так оно и есть: трое умерли естественной смертью, а четверым надоели заведенные в доме порядки, и они ушли, наплевав на деньги. - А земля плоская и стоит на трех китах. - Ты пессимист.
- Я реалист. Ты разуй глаза. На днях тридцатишестилетний мужик зарезал отца с матерью за то, что они не дали ему денег на бутылку. Такова жизнь, Гаррет. Люди - хуже самых жутких чудищ из ночных кошмаров. - Он усмехнулся. - Тебе еще повезло: никакой мистики - ни вампиров, ни оборотней, ни ведьм, ни колдунов, ни встающих из могил мертвецов. Всякая дрянь не путается под ногами. Я фыркнул. Такие штуки встречаются не на каждом шагу, но они тоже часть жизни, и рано или поздно приходится с ними столкнуться. Лично меня чертовщина интересовала мало. Впрочем, мне еще не довелось иметь с ней дело. - Кажется, я видел привидение. - Чего?
- Привидение. Я все время вижу женщину, которую никто не впускал в дом. Никто больше ее не видит. Если они не морочат меня, но скорее всего морочат. - Или тебе мерещится. Роскошная блондинка, верно? - Блондинка. Недурна. - Ты просто грезишь наяву.
- Ну со временем узнаем. Меня еще кое-что тревожит, но пока не могу выразить словами, что именно. - Пустяки, наверное. - Пустяки? Лучше мне вернуться туда.
- У тебя есть с собой что-нибудь эдакое? Неприятно думать, что ты в окружении убийц - и не вооружен ничем, кроме зубов и ногтей. - Есть пара штучек.
- Всегда у тебя что-нибудь припасено, - хмыкнул Морли. - Смотри, не поворачивайся ни к кому спиной. - Не буду. Я уже закрывал дверь, когда Морли окликнул меня: - А дочка, какая она из себя?
- Двадцать с небольшим. Красотка, но не из разговорчивых. Испорченная девчонка, надо полагать. Он задумчиво поглядел на меня, передернул плечами, встал из-за стола, опустился на пол и снова принялся за отжимания. Я хлопнул дверью: тяжело смотреть, как человек сам себя мучает.
ГЛАВА 12 Я повернул на юг, весьма довольный собой: я знал своего Морли, любопытство погубит его. Он умрет, а выяснит, где собака зарыта. Всех /.$-(,%b на ноги, все вверх дном перевернет, но разузнает, что происходит у Стэнтноров, если что-нибудь происходит. Когда я вышел за Южные ворота, самодовольство улетучилось. Начал моросить дождик. Я обругал себя за недоверие к лошадям. Черт возьми, не умеешь ездить верхом, нанял бы карету: ведь карету можно отнести к необходимым расходам, и пускай Стэнтнор платит. Расходы удивительно гибкая статья, особенно если клиент не имеет возможности контролировать тебя. До поместья я добрался уже насквозь мокрый. Странно. Большинство крупных загородных поместий имеют названия "Клены", "На ветру", иногда и вовсе бессмысленное, типа "Британский камень". Но у Стэнтноров - точно не имение, а лачуга овцевода. Поместье Стэнтноров - и все. Старинное семейное жилище, роскошное, как музей, но ни для кого оно не стало домом, никому не пришло в голову дать ему имя. Я не дошел до входа в особняк шагов пятьсот, Дженнифер Стэнтнор вылетела мне навстречу из парадного подъезда. Она даже шали не накинула. Питерс шел следом, но не похоже было, что он хочет ее задержать. Они поравнялись со мной одновременно. Казалось, Дженнифер уже довела Питерса до белого каления и теперь не прочь отделаться от него. Я постарался прикинуться удивленным. Это было нетрудно: я не переставал удивляться ни на минуту. Я приподнял бровь - один из моих самых эффектных трюков. Дженнифер остановилась, но молчала, пытаясь отдышаться. Питерс, он запыхался меньше, хоть и был в три раза старше, сообщил: - На охоте произошел несчастный случай. Я и глазом не моргнул. - Да? - Давай зайдем в дом, а то промокнем. Я взглянул на Дженнифер. Казалось, она намеривается заговорить. - Это не несчастный случай, - мрачно заявила она. Нет, вероятно, если есть жертвы. Но вслух я этого не сказал, только хмыкнул.
- Нас беспокоят браконьеры, - рассказывал по дороге Питерс. - На наших землях водятся олени - целое стадо.
- Они привлекают браконьеров, - вставила Дженнифер. - Раньше этих разбойников было меньше.
- Трое за весь прошлый год, - сказал Питерс. - Но сам понимаешь, крестьяне... Олени - удобная мишень: они здесь не очень пугливы. За последний месяц к нам вторгались шесть раз. Точнее, нам известно про шесть.
- Папе не оленей жалко, - сказала Дженнифер, - его больше огорчают нарушения границы. По границам у нас лежат такие штуки, вроде шпал...
- После последнего случая, - продолжал Питерс, пока мы поднимались по ступенькам крыльца, - генерал велел регулярно патрулировать территорию. Он хотел поймать кого-нибудь и примерно наказать. Сегодня дежурили Кид, Хокес, Тайлер и Снэйк. Хокесу, видимо, удалось поймать нарушителя, схватить его, как говорится, за руку. Он затрубил в рог.
- А когда прибежали остальные, - подхватила Дженнифер, - он лежал на земле, а из тела его торчала стрела. Освежеванный олень валялся среди деревьев шагах в ста от него. - Интересно. Интересно и печально. Но при чем тут я? Разбирайтесь сами. Дженнифер удивилась, а Питерс огрызнулся:
- Не болтай чепухи. Ты здесь единственный разведчик. Остальные морские пехотинцы и ни черта не смыслят в следах.
- Угу. - Может, и так. - Столько лет прошло. Да и хорошим разведчиком я никогда не был. - Я вспомнил свои недавние неудачи.
- Даже средний разведчик лучше, чем ничего. - Питерс взглянул на направлявшегося к нам Чейна. - Как он? - Ему самому не справиться. Нужен хирург. - Ты же знаешь. Никаких врачей в доме. - Перевозить Хокеса нельзя: это убьет его.
- Приведите врача! - вскричала Дженнифер. - Отец не узнает: он ведь не выползает из своей комнаты. - Деллвуд доложит ему. - Деллвуда я беру на себя. - Ступай, - велел Питерс Чейну. Чейн зашагал прочь. - Надеюсь, Хокес выживет, - сказал я. - Он борется. - Могу я поговорить с ним?
- Он отключился. Без сознания. И маловероятно, что он вообще придет в себя, если Чейн не привезет хирурга. - Покажите мне место, где это случилось, пока дождь не смыл следы. Пришлось ехать верхом. Мое всегдашнее везение. Лошадь казалась смирной и приветливой. Но еще когда ее выводили, на морде чудовища я заметил ухмылку. Она, видимо, много слышала обо мне и теперь понадеялась на приятную прогулку. Ехать пришлось порядочно. У Стэнтноров было много земель. Мы мало разговаривали. Я осматривал окрестности: вдруг пригодится. Я с младых ногтей развивал в себе эту привычку, поэтому и пошел добровольцем в разведку, когда исчез настоящий Секстон. - Похоже, Снэйк возвращается, - сказал Питерс. Мы спустились с холма и приближались к месту событий. Под дубом, недалеко от застрявшей в деревьях туши оленя, я увидел человека.
- Сержант, в армии я ни разу не встречал никого из ваших парней. Ктонибудь из них знал Секстона? - Не думаю. Я спешился, привязал повод к молодому дубку. Лошадь недовольно зыркнула на меня. - Размечталась, думала, я отпущу поводья и ты спокойненько удерешь? - Что ты сказал? - переспросил Питерс.
- Я к лошади обращаюсь. Люблю разговаривать с лошадьми: они понятливей людей.
- Снэйк, это Майк Секстон. Был разведчиком у меня на островах. Ты. наверное, слышал о его приезде. Снэйк что-то проворчал и оглядел меня с головы до ног. Я в долгу не остался. Снэйк перещеголял даже Чейна. Волос он не стриг с тех пор, как ушел из армии, борода торчала клочьями. Вряд ли он часто мылся и менял одежду. Штаны были заляпаны причудливыми разноцветными пятнами. - Слышал, - подтвердил он. - Что-нибудь нашел? Снэйк проворчал что-то. Это означало "нет". Я взглянул на тушу. - Некрупная особь, а? - Олененок, - ответил Снэйк, - только начал линять. Однако. Зачем браконьеру олененок, если ему нужно мясо, а звери здесь не пугливы? Он скорей убьет оленя покрупней. Я внимательно осмотрел тушу. Я не разглядывал дичь уже лет десять, но видно было, что работал дилетант, который никогда не делал этого сам, а лишь видел, как делают другие.
- О сегодняшнем патруле. Был у вас определенный план? Распределение обязанностей?
- Ты о маршруте? Был, - ответил Питерс. - Маршруты наметили таким образом, чтобы четыре человека могли проконтролировать всю территорию. Я не совсем это имел в виду, но спросить точнее не мог - из боязни выдать больше, чем хотел. - Где был Хокес, когда это произошло? - Там, выше. Я пошел за Питерсом. Место преступления сразу бросалось в глаза: Хокес, упав, цеплялся за траву. Он потерял порядочно крови, и глупые мухи вместо того, чтобы лететь кормиться на золотую жилу - оленью тушу в кустах, облепили место, где он упал. Да, Хокес упал шагах в ста от оленя. С такого расстояния не промазал бы даже слепой лучник. Я отыскал след Хокеса и прошел по нему до того места, где он оборвался.
- Здесь, полагаю, он затрубил в рог. Потом спустился вниз и остановился второй раз. - И тут браконьер уложил его. Во всяком случае, кто-то сделал это. - Когда это произошло? - Около девяти. - Ага. - Тот олененок умер гораздо раньше. Я вернулся вниз, Снэйк по-прежнему стоял, уставившись на тушу. - Тебя что-то смущает? - спросил я.
- Кому понадобился маленький олененок? - проворчал он. Его не волновало, что старый товарищ лежит поверженный со стрелой в груди. Он оплакивал олененка. Я снова осмотрел тушу, но смертельной раны не обнаружил. - В ней была стрела? - Нет. Снэйк явно не страдал излишней болтливостью. Дерево, на котором повис олененок, росло в нескольких шагах от края небольшого, футов триста, лесочка, за ним начинался ручей. Я пошел вниз по склону, поглядывая по сторонам в поисках следов разбойника. И нашел. Некто в страшной спешке продирался сквозь заросли. Оно и понятно: он только что подстрелил парня и боялся, что вот-вот появятся его товарищи. Питерс шел за мной. - Каждый маршрут был подробно разработан? - спросил я. Он удивленно нахмурился.
- Нет, мы просто разъехались в разные стороны, чтобы не топтаться всем сразу на одном пятачке. Значит, снайпер шел не за кем-то определенным, ему был нужен любой. Если допустить, что стрелу пустил не запаниковавший браконьер, а человек, специально устроивший эту ловушку. Я не сомневался - второй раз Хокес остановился потому, что увидел когото знакомого. Он застыл на месте, он колебался, с чего бы ему еще останавливаться? Тот человек и есть убийца. Понял ли это Питерс? Он ведь далеко не глуп. - Вы ладите с соседями? - Мы их игнорируем, они нас. Многие нас боятся. Я бы тоже боялся. Шагов через пятьдесят снайпер немного успокоился. Он свернул на старую звериную тропу. Здесь следы были видны плохо - слишком много листьев под ногами, но я различал путь, по которому он уходил: там листья были примяты. - У вас есть собаки? Если нет, где их достать? - Следопыты? Нет. Звериная тропа вывела нас к ручью. Здесь была развилка. Одна дорожка шла через ручей, другая - вдоль по берегу. Убийца выбрал последнюю. Через тридцать футов тропинка ушла в широкий, мелкий рукав ручья с песочным дном. И не вышла с другой стороны. - Я потерял след.
- Посмотри получше, черт побери. Я посмотрел. Питерс не заметил в мелкой воде лошадиных лепешек. Некто поехал дальше по дну ручья. Штука нехитрая: глубина нигде не превышала фута. Многие ли крестьяне, вынужденные промышлять незаконной охотой на оленей, имеют возможность держать лошадей? - К сожалению, ничего нет. - Что ж, придется доставать этих треклятых собак. Мы снова поднялись на холм. - Кто у вас ведает конюшнями?
- В основном Снэйк. Тайлер и Хокес помогают. Шут его разберет, этого Снэйка. Ему нравится ухаживать за животными. Но сесть на лошадь вы его не заставите и под страхом казни. Перебор, пожалуй, но понять можно. Я задал еще несколько вопросов, но получил в ответ лишь любопытные взгляды. Если они не лгали и не были ни виновниками, ни соучастниками, Хокеса прихлопнул кто-то другой. Самоубийством он тоже не кончал. Круг подозреваемых сузился, но недостаточно. Мне хотелось отделаться от Снэйка и Питерса и пройти по ручью до места, где стрелок вышел на берег.
- Дерьмо! - вдруг взорвался Питерс. - Эх ты! Головой надо соображать, а не задницей. - Что такое?
- Как мы поступали после набегов на венагетов на проклятом острове? Что я вколачивал в ваши глупые головы каждый треклятый день? До него дошло.
- Да. В воде не остается. Перед набегом мы всегда проверяли, есть ли путь к отступлению по реке или ручью. - Ублюдок пошел по ручью. Поэтому ты ничего не нашел. - Да. - Пошли же. - Я проверю сам. Вас я больше не задерживаю. Он гневно взглянул на меня, обернулся, проверяя, не слышит ли Снэйк. - В чем дело, Гаррет? Что-то ты темнишь, я не первый раз замечаю.
- Я не темню, я выполняю свою работу, как умею. Пока не доказано обратное, подозреваемые - все и никто. Не важно, хорошо я их знаю или нет. Он начинал злиться.
- Перестаньте. Вы хотите, чтобы я выяснил, кто убивает старика, верно? Кто из ваших парней? Никто и в то же время один из вас. Пока я не выведу негодяя на чистую воду, я буду вести себя с вами так же, как со всеми остальными. Даже если здесь не происходит ничего хуже воровства. Ясно?
- Хочешь играть в одиночку? Что ж, ты профессионал. Я потерплю. Какоето время потерплю. - Хорошо. Но выбора у вас нет. И нечего из себя выходить. Он прямо кипел от злости. Все они так. Все думают, что должны быть исключением из правил. Питерс стегнул лошадь и умчался прочь. Пускай сердится. Главное, убрался, остальное ерунда.
ГЛАВА 13 Вид у моей лошади был весьма недовольный. Я взял ее под уздцы и повел вдоль края леса. Если ничего не найду до границы поместья, пойду назад, к дальнему концу леса. Негодяй был хитер, но ограничен. Его мер предосторожности хватило бы, не появись у меня поводов для подозрения. Но они появились. Я нашел место, где всадник выехал из леса. Довольно близко от места падения Хокеса, но отсюда уже не видно. Расстояние между следами копыт показывало, что теперь он уже не так торопился. Значит, его не беспокоило, как объяснить свое присутствие на землях Стэнтнора. Поэтому я вновь занес Тайлера и Чейна в список подозреваемых. Их я еще не допросил. Надо будет опросить оставшихся в живых участников патруля, кто что говорил и делал до начала охоты. Может, удастся за что-нибудь зацепиться. В смелости убийце не откажешь. Он объехал холм, за которым устроил засаду, а потом направился к дому. Охотники за браконьерами в это время суетились вокруг Хокеса. Я потерял след. Покружил вокруг, пошарил там и сям, ничего. Дождик и холодный ветер победили мою профессиональную добросовестность. Я поехал к дому. Я прошел через музей, то бишь через главный холл, и собирался зайти к себе переодеться, как откуда ни возьмись выскочила Дженнифер. Девушка казалась более женственной, хрупкой и ранимой, чем обычно. Она была взволнована и испугана. Я остановился, хоть и не испытывал никакого желания видеть ее. - Сержант Хокес умер, - выпалила она. - Умер у меня на руках. По его телу прошла дрожь, он дернулся, издал какой-то странный звук - и все, его больше нет. - Когда? - Несколько минут назад. Я искала Деллвуда, но увидела вас. Мне нужен кто-нибудь, я не знаю, что делать. За утешениями она обратилась определенно не по адресу. Я был не расположен утешать никого, даже роскошную брюнетку с соблазнительными формами, способными воскресить мертвого епископа. Ночка и утро выдались хлопотливые. Я чувствовал себя так, точно мне на плечи навьючили груз килограммов в пятьдесят. Хуже - я пропустил ленч. Я уже убедился, что с кухаркой разговаривать бесполезно. Она понятия не имела, что делается на свете, все пропускала мимо ушей. - Поговорите лучше с Деллвудом. Вот и он - легок на помине. Обычная невозмутимость покинула его. - Мисс Дженнифер, вам не следует оставлять Хокеса. - Он во мне больше не нуждается. Деллвуд вытаращил глаза: - Он... он... - Да. Что будем делать?
- Деллвуд, - сказал я, - мне нужно видеть генерала. По возможности срочно. Я буду у себя. Я намеревался вздремнуть: следующая ночь тоже скорей всего будет долгой. Отдохну, пока есть возможность. Я оглянулся на Дженнифер и Деллвуда. Может, они были хорошими актерами, может, в самом деле были огорчены и измучены. Все же они немного переигрывали, очень уж им хотелось произвести на меня благоприятное впечатление. Мне без разницы. Пусть хоть вопят и пляшут от радости. На мой взгляд, в доме только один славный парень, и зовут его Гаррет.
ГЛАВА 14 Проснулся я к обеду, но отдохнувшим себя не чувствовал: пол моей туалетной оказался не слишком удобным ложем. Но он безопасней кровати стоит лишь взглянуть на раны моего оловянного друга. Я решил разбить лагерь в одном из свободных помещений. Придется им поохотиться, если захотят прикончить меня во сне. Не из-за меня ли погиб Хокес? Я заснул с этой мыслью. Не послужило ли мое присутствие толчком, заставившим злодея изменить график убийств? Я не мог ничего изменить, но не переставал изводить себя. Я прошел по коридору на балкон, посмотрел вниз. Дженнифер сидела у фонтана, прислонившись к крылу дракона. Чейн и Кид протопали мимо, не обратив на нее внимания. Они шли обедать. Напротив ниже этажом я заметил притаившуюся в тени колонны блондинку. Она мельком взглянула в мою сторону. Я махнул рукой. Из коридора напротив, тоже на четвертом этаже, показался Черный Пит, нахмурился и помахал в ответ. Я указал вниз, он перегнулся через перила. Слишком поздно. Она скрылась. Теория моя разлетелась прахом. Дело в том, что я начал было обдумывать - наполовину всерьез - одно предположение насчет этих постоянных явлений. Я решил, что блондинка - это Дженнифер в парике, быстро меняющая одежду. Сложение у них очень похожее, лица тоже. Мне, а старина Гаррет всегда был немножко романтик, блондинка казалась более привлекательной. Но до сих пор я не видел их вместе. Оставался лишь вопрос - на кой черт Дженнифер понадобилось такое странное развлечение. Но иногда теории наши соответствуют истине, иногда. нет. Мои, как правило, нет. К первому этажу я убедил себя, что просто поторопился с выводами. Блондинка в самом деле красивее. Есть в ней нечто неповторимое, воздушное, неземное. Дженнифер этого нипочем не изобразить. Конечно, я и Дженнифер не знаю как следует. Я работаю всего день и никого не изучил досконально, разве кухарку, да и ее недостаточно. Впрочем, маловероятно, что мне удастся изучить их. Не того сорта люди, чтоб близко подпустить чужака. Питерс встретил меня у лестницы. - Ты чего хотел? - Чего махал-то?
- А я не вам махал. Под вами на балконе стояла моя блондинка. Она скрылась, когда я указал на нее. Питерс взглянул на меня, точно сомневался, того ли человека пригласил. Что ж, закроем тему.
- У меня к вам вопрос. Исключительно гипотетический. Если бы вы когонибудь здесь убили и захотели избавиться от тела - какое место в имении самое подходящее? Он изумленно посмотрел на меня.
- Гаррет... Чудной ты какой-то. Или ты так изменился после ухода из армии? Для чего ты спрашиваешь?
- Мое дело спрашивать, ваше - отвечать. Вам не нужно понимать, какую цель преследуют мои вопросы. Черт возьми, они и для меня не всегда имеют смысл. Но такие уж у меня методы. - Но хоть намекнуть ты можешь? Если б я собирался зарыть... У него мелькнула догадка: он подумал, что я ищу место, где спрятаны генеральские безделушки.
- Зависит от обстоятельств - сколько у меня времени, как надежно хотел !k я упрятать тело. Черт возьми, будь у меня время, я зарыл бы его поглубже. Но если б времени не было - вообще не стал бы его закапывать, дотащил бы до болота, привязал пару камней - и привет. - Что за болото?
- По дороге, за кладбищем. От подъезда видны вершины деревьев, там небольшой холм, а за ним болото. Здоровое болото, был даже план осушить его, а то очень воняет. Но старый Мельхиор, владелец земли, слышать об этом не хочет. Сходи посмотри на него: оно тебе кое-что напомнит из времен войны. - Посмотрю. Пойдемте поедим, пока кухарка о нас не забыла. Мы с Питерсом отправились в столовую. Кухарка действительно подавала последнее блюдо и обиженно покосилась на меня, как на предателя. Ах да, я ведь не помог ей. Таковы люди, помоги один раз - и тебе сядут на шею. Как и прошлым вечером, трапеза проходила в молчании. Никаких разговоров, кроме глухих угроз по адресу браконьера. Обстоятельства гибели Хокеса никому не казались подозрительными. Невероятно. Их убивают - одного за другим, а они точно слепые. Может, дело в военной выучке? В начале кампании в моей роте было двести офицеров, сержантов, солдат. Через два года из тех, что воевали с самого начала, осталось восемнадцать человек. Убивают одного, другого, через некоторое время начинаешь принимать это как должное. Живешь себе, пока можешь, покорно ждешь своей очереди - и становишься абсолютным фаталистом. - Кто сегодня работает в конюшне? - спросил я. Они взглянули на меня, будто только что заметили. - Никто, - ответил Питерс. - Снэйк в патруле. Он хотел спросить, зачем мне это. И другие хотели. Но лишь посмотрели на меня. Я встретился глазами с Дженнифер. Она робко, зазывно улыбнулась. Оттаивает потихоньку.
- Я говорил с генералом, - сказал Деллвуд. - Он встретится с вами после обеда. - Хорошо. Спасибо. Я не сомневался, что ты не забудешь. Все опять повернулись ко мне: они недоумевали, чего ради мне понадобился старик. Интересно, какие теории они строят на мой счет? Питерс им, похоже, ни слова не сказал.
- Как вы развлекаетесь, ребята? - спросил я. - Здесь чертовски уныло. Совсем забыл о пиве. Ладно, отложим до завтра.
- У нас нет времени развлекаться, - проворчал Чейн. - Слишком много работы, а генерал больше никого не наймет. Кстати, теперь придется вкалывать и за Хокеса. Значит, все остальное придется послать к черту.
- Хозяйство разваливается, - подхватил Уэйн, - хоть мы и вертимся как грешники на сковородке. Деллвуд, постарайся довести это до его ума. - Постараюсь, - без особого оптимизма отозвался Деллвуд. И пошло и поехало. Я узнал даже больше, чем хотел, о том, что именно разваливается, что может подождать, а что необходимо сделать в срочном порядке.
- Я и говорю, мы зря тратим время на проклятых браконьеров, - заявил Тайлер. - Черт с ними, незачем их ловить. Генерал больше не выходит, не ему судить, стоит возиться с этими паршивцами или нет. Пусть хоть всех оленей сожрут и подавятся. Нам надо серьезными вещами заниматься. Разгорелся спор. Дженнифер не принимала в нем участия. Она больше интересовалась мной. Мой неотразимый шарм наконец подействовал. Впрочем, может, ее просто восхитило, как здорово я расшевелил старых пней.
ГЛАВА 15 Мы с Деллвудом помогли кухарке убрать со стола. Деллвуду явно не хотелось выпускать меня из виду. Кухарка была молчалива, но в присутствии свидетеля другого ждать не приходилось. Деллвуду не терпелось начать разговор. Он и начал, как только мы вышли из кухни.
- Надеюсь, вы продвигаетесь успешно. Хорошо бы сегодня сообщить генералу что-нибудь обнадеживающее, поднимающее настроение. - Почему именно сегодня?
- Он хорошо себя чувствует, оживлен и голова на редкость ясная. Поел !%' посторонней помощи. Похоже, ваше присутствие взбодрило его. И если б ваш доклад поддержал его настроение... - Не знаю, не знаю... Вряд ли мое сообщение порадует генерала. Постараюсь не огорчать его понапрасну. Мы поднялись наверх. Кто-то следил за нами. На сей раз точно Дженнифер. Странная она, а жаль, такая хорошенькая... Не пойму, что со мной: роскошная женщина, а я холоден как лед. Сроду со мной этого не случалось. Я ведь неисправимый бабник. Что-то с ней все же неладно, на первый взгляд соблазнительная, а внутри какая-то червоточинка. - Кто растил Дженнифер? - Кухарка в основном. И слуги. - Вот как? А куда они подевались? - Генерал их уволил, чтобы освободить комнаты для нас. Предполагалось часть земли отдать в аренду, но ничего не вышло. - Он оставил кухарку, почему именно ее?
- Мы с Плоскомордым благодарим тебя, - сказал Морли. - Конечно, хочется сделать одолжение старому товарищу, но задаром это чертовски скучно. Особенно если старик просто помирает своим ходом.
- Что-то там происходит. Меня пытались замочить. - Я вкратце рассказал ему.
- Вот бы посмотреть на физиономию того парня. Он вдарил топором, а ты зазвенел, как колокол, - заржал Морли. - Однако тебе повезло. - Надо полагать. - В чем же, по-твоему, суть дела?
- Не знаю. Деньги? Больше там ничего нет. У старика примерно пять миллионов. Сын его умер. Жена умерла двадцать лет тому назад. Его дочь Дженнифер получает половину, а другая половина переходит к его приятелям морским пехотинцам. Три года назад было семнадцать наследников. С тех пор двое умерли, предположительно естественной смертью, одного забодал бешеный бык, а четверо пропали. Посчитать нетрудно: доля оставшихся в живых почти удвоилась. Морли уселся, положил ноги на стол и поковырял зубочисткой в жемчужнобелых зубах. Я не мешал ему думать. - Да, в этом муравейнике может подняться довольно паршивая возня. - Такова уж человеческая природа.
- Я не любитель держать пари, но тут можно смело ставить на жадность. Кому-то не хватает его доли. - Такова уж человеческая природа.
- Никто не пройдет мимо таких денег. Ни ты, ни я, ни даже святой. Думаю, ты копаешь в правильном направлении. - Беда в том, что мне никак не удается увязать все вместе. Если я найду вора - кстати, зачем воровать, когда тебя ожидает огромное наследство? - не станет ни на йоту ясней, кто убивает генерала. Для того, кто сокращает число наследников, это смысла не имеет. Ему, наоборот, надо, чтоб старик протянул подольше. - Что будет, если дочка сыграет в ящик раньше его?
- Проклятие! - Это же очень важно, а мне и в голову не приходило. Если все перейдет к служакам, ей надо держать ухо востро.
- Странно, по их поведению не заподозришь, что они знают о происходящем. Похоже, они настроились жить себе поживать тихо-мирно. Они и не думают следить друг за другом, а я, пробыв там всего день, сразу заметил, что дело нечисто. - Вы, сыщики, дальше своего носа не видите. - Ты о чем?
- Ведь они все старые товарищи. Кому-то одному взбрело на ум разбогатеть, перерезав остальных. Но кто же заподозрит своего старого кореша? Представь только, через что они прошли вместе. Он прав. У меня тоже такое в голове бы не уместилось. Нельзя вдруг перестать доверять старому товарищу, с которым провел бок о бок много лет. Невозможно вообразить, что он так изменился.
- В конце концов, может, так оно и есть: трое умерли естественной смертью, а четверым надоели заведенные в доме порядки, и они ушли, наплевав на деньги. - А земля плоская и стоит на трех китах. - Ты пессимист.
- Я реалист. Ты разуй глаза. На днях тридцатишестилетний мужик зарезал отца с матерью за то, что они не дали ему денег на бутылку. Такова жизнь, Гаррет. Люди - хуже самых жутких чудищ из ночных кошмаров. - Он усмехнулся. - Тебе еще повезло: никакой мистики - ни вампиров, ни оборотней, ни ведьм, ни колдунов, ни встающих из могил мертвецов. Всякая дрянь не путается под ногами. Я фыркнул. Такие штуки встречаются не на каждом шагу, но они тоже часть жизни, и рано или поздно приходится с ними столкнуться. Лично меня чертовщина интересовала мало. Впрочем, мне еще не довелось иметь с ней дело. - Кажется, я видел привидение. - Чего?
- Привидение. Я все время вижу женщину, которую никто не впускал в дом. Никто больше ее не видит. Если они не морочат меня, но скорее всего морочат. - Или тебе мерещится. Роскошная блондинка, верно? - Блондинка. Недурна. - Ты просто грезишь наяву.
- Ну со временем узнаем. Меня еще кое-что тревожит, но пока не могу выразить словами, что именно. - Пустяки, наверное. - Пустяки? Лучше мне вернуться туда.
- У тебя есть с собой что-нибудь эдакое? Неприятно думать, что ты в окружении убийц - и не вооружен ничем, кроме зубов и ногтей. - Есть пара штучек.
- Всегда у тебя что-нибудь припасено, - хмыкнул Морли. - Смотри, не поворачивайся ни к кому спиной. - Не буду. Я уже закрывал дверь, когда Морли окликнул меня: - А дочка, какая она из себя?
- Двадцать с небольшим. Красотка, но не из разговорчивых. Испорченная девчонка, надо полагать. Он задумчиво поглядел на меня, передернул плечами, встал из-за стола, опустился на пол и снова принялся за отжимания. Я хлопнул дверью: тяжело смотреть, как человек сам себя мучает.
ГЛАВА 12 Я повернул на юг, весьма довольный собой: я знал своего Морли, любопытство погубит его. Он умрет, а выяснит, где собака зарыта. Всех /.$-(,%b на ноги, все вверх дном перевернет, но разузнает, что происходит у Стэнтноров, если что-нибудь происходит. Когда я вышел за Южные ворота, самодовольство улетучилось. Начал моросить дождик. Я обругал себя за недоверие к лошадям. Черт возьми, не умеешь ездить верхом, нанял бы карету: ведь карету можно отнести к необходимым расходам, и пускай Стэнтнор платит. Расходы удивительно гибкая статья, особенно если клиент не имеет возможности контролировать тебя. До поместья я добрался уже насквозь мокрый. Странно. Большинство крупных загородных поместий имеют названия "Клены", "На ветру", иногда и вовсе бессмысленное, типа "Британский камень". Но у Стэнтноров - точно не имение, а лачуга овцевода. Поместье Стэнтноров - и все. Старинное семейное жилище, роскошное, как музей, но ни для кого оно не стало домом, никому не пришло в голову дать ему имя. Я не дошел до входа в особняк шагов пятьсот, Дженнифер Стэнтнор вылетела мне навстречу из парадного подъезда. Она даже шали не накинула. Питерс шел следом, но не похоже было, что он хочет ее задержать. Они поравнялись со мной одновременно. Казалось, Дженнифер уже довела Питерса до белого каления и теперь не прочь отделаться от него. Я постарался прикинуться удивленным. Это было нетрудно: я не переставал удивляться ни на минуту. Я приподнял бровь - один из моих самых эффектных трюков. Дженнифер остановилась, но молчала, пытаясь отдышаться. Питерс, он запыхался меньше, хоть и был в три раза старше, сообщил: - На охоте произошел несчастный случай. Я и глазом не моргнул. - Да? - Давай зайдем в дом, а то промокнем. Я взглянул на Дженнифер. Казалось, она намеривается заговорить. - Это не несчастный случай, - мрачно заявила она. Нет, вероятно, если есть жертвы. Но вслух я этого не сказал, только хмыкнул.
- Нас беспокоят браконьеры, - рассказывал по дороге Питерс. - На наших землях водятся олени - целое стадо.
- Они привлекают браконьеров, - вставила Дженнифер. - Раньше этих разбойников было меньше.
- Трое за весь прошлый год, - сказал Питерс. - Но сам понимаешь, крестьяне... Олени - удобная мишень: они здесь не очень пугливы. За последний месяц к нам вторгались шесть раз. Точнее, нам известно про шесть.
- Папе не оленей жалко, - сказала Дженнифер, - его больше огорчают нарушения границы. По границам у нас лежат такие штуки, вроде шпал...
- После последнего случая, - продолжал Питерс, пока мы поднимались по ступенькам крыльца, - генерал велел регулярно патрулировать территорию. Он хотел поймать кого-нибудь и примерно наказать. Сегодня дежурили Кид, Хокес, Тайлер и Снэйк. Хокесу, видимо, удалось поймать нарушителя, схватить его, как говорится, за руку. Он затрубил в рог.
- А когда прибежали остальные, - подхватила Дженнифер, - он лежал на земле, а из тела его торчала стрела. Освежеванный олень валялся среди деревьев шагах в ста от него. - Интересно. Интересно и печально. Но при чем тут я? Разбирайтесь сами. Дженнифер удивилась, а Питерс огрызнулся:
- Не болтай чепухи. Ты здесь единственный разведчик. Остальные морские пехотинцы и ни черта не смыслят в следах.
- Угу. - Может, и так. - Столько лет прошло. Да и хорошим разведчиком я никогда не был. - Я вспомнил свои недавние неудачи.
- Даже средний разведчик лучше, чем ничего. - Питерс взглянул на направлявшегося к нам Чейна. - Как он? - Ему самому не справиться. Нужен хирург. - Ты же знаешь. Никаких врачей в доме. - Перевозить Хокеса нельзя: это убьет его.
- Приведите врача! - вскричала Дженнифер. - Отец не узнает: он ведь не выползает из своей комнаты. - Деллвуд доложит ему. - Деллвуда я беру на себя. - Ступай, - велел Питерс Чейну. Чейн зашагал прочь. - Надеюсь, Хокес выживет, - сказал я. - Он борется. - Могу я поговорить с ним?
- Он отключился. Без сознания. И маловероятно, что он вообще придет в себя, если Чейн не привезет хирурга. - Покажите мне место, где это случилось, пока дождь не смыл следы. Пришлось ехать верхом. Мое всегдашнее везение. Лошадь казалась смирной и приветливой. Но еще когда ее выводили, на морде чудовища я заметил ухмылку. Она, видимо, много слышала обо мне и теперь понадеялась на приятную прогулку. Ехать пришлось порядочно. У Стэнтноров было много земель. Мы мало разговаривали. Я осматривал окрестности: вдруг пригодится. Я с младых ногтей развивал в себе эту привычку, поэтому и пошел добровольцем в разведку, когда исчез настоящий Секстон. - Похоже, Снэйк возвращается, - сказал Питерс. Мы спустились с холма и приближались к месту событий. Под дубом, недалеко от застрявшей в деревьях туши оленя, я увидел человека.
- Сержант, в армии я ни разу не встречал никого из ваших парней. Ктонибудь из них знал Секстона? - Не думаю. Я спешился, привязал повод к молодому дубку. Лошадь недовольно зыркнула на меня. - Размечталась, думала, я отпущу поводья и ты спокойненько удерешь? - Что ты сказал? - переспросил Питерс.
- Я к лошади обращаюсь. Люблю разговаривать с лошадьми: они понятливей людей.
- Снэйк, это Майк Секстон. Был разведчиком у меня на островах. Ты. наверное, слышал о его приезде. Снэйк что-то проворчал и оглядел меня с головы до ног. Я в долгу не остался. Снэйк перещеголял даже Чейна. Волос он не стриг с тех пор, как ушел из армии, борода торчала клочьями. Вряд ли он часто мылся и менял одежду. Штаны были заляпаны причудливыми разноцветными пятнами. - Слышал, - подтвердил он. - Что-нибудь нашел? Снэйк проворчал что-то. Это означало "нет". Я взглянул на тушу. - Некрупная особь, а? - Олененок, - ответил Снэйк, - только начал линять. Однако. Зачем браконьеру олененок, если ему нужно мясо, а звери здесь не пугливы? Он скорей убьет оленя покрупней. Я внимательно осмотрел тушу. Я не разглядывал дичь уже лет десять, но видно было, что работал дилетант, который никогда не делал этого сам, а лишь видел, как делают другие.
- О сегодняшнем патруле. Был у вас определенный план? Распределение обязанностей?
- Ты о маршруте? Был, - ответил Питерс. - Маршруты наметили таким образом, чтобы четыре человека могли проконтролировать всю территорию. Я не совсем это имел в виду, но спросить точнее не мог - из боязни выдать больше, чем хотел. - Где был Хокес, когда это произошло? - Там, выше. Я пошел за Питерсом. Место преступления сразу бросалось в глаза: Хокес, упав, цеплялся за траву. Он потерял порядочно крови, и глупые мухи вместо того, чтобы лететь кормиться на золотую жилу - оленью тушу в кустах, облепили место, где он упал. Да, Хокес упал шагах в ста от оленя. С такого расстояния не промазал бы даже слепой лучник. Я отыскал след Хокеса и прошел по нему до того места, где он оборвался.
- Здесь, полагаю, он затрубил в рог. Потом спустился вниз и остановился второй раз. - И тут браконьер уложил его. Во всяком случае, кто-то сделал это. - Когда это произошло? - Около девяти. - Ага. - Тот олененок умер гораздо раньше. Я вернулся вниз, Снэйк по-прежнему стоял, уставившись на тушу. - Тебя что-то смущает? - спросил я.
- Кому понадобился маленький олененок? - проворчал он. Его не волновало, что старый товарищ лежит поверженный со стрелой в груди. Он оплакивал олененка. Я снова осмотрел тушу, но смертельной раны не обнаружил. - В ней была стрела? - Нет. Снэйк явно не страдал излишней болтливостью. Дерево, на котором повис олененок, росло в нескольких шагах от края небольшого, футов триста, лесочка, за ним начинался ручей. Я пошел вниз по склону, поглядывая по сторонам в поисках следов разбойника. И нашел. Некто в страшной спешке продирался сквозь заросли. Оно и понятно: он только что подстрелил парня и боялся, что вот-вот появятся его товарищи. Питерс шел за мной. - Каждый маршрут был подробно разработан? - спросил я. Он удивленно нахмурился.
- Нет, мы просто разъехались в разные стороны, чтобы не топтаться всем сразу на одном пятачке. Значит, снайпер шел не за кем-то определенным, ему был нужен любой. Если допустить, что стрелу пустил не запаниковавший браконьер, а человек, специально устроивший эту ловушку. Я не сомневался - второй раз Хокес остановился потому, что увидел когото знакомого. Он застыл на месте, он колебался, с чего бы ему еще останавливаться? Тот человек и есть убийца. Понял ли это Питерс? Он ведь далеко не глуп. - Вы ладите с соседями? - Мы их игнорируем, они нас. Многие нас боятся. Я бы тоже боялся. Шагов через пятьдесят снайпер немного успокоился. Он свернул на старую звериную тропу. Здесь следы были видны плохо - слишком много листьев под ногами, но я различал путь, по которому он уходил: там листья были примяты. - У вас есть собаки? Если нет, где их достать? - Следопыты? Нет. Звериная тропа вывела нас к ручью. Здесь была развилка. Одна дорожка шла через ручей, другая - вдоль по берегу. Убийца выбрал последнюю. Через тридцать футов тропинка ушла в широкий, мелкий рукав ручья с песочным дном. И не вышла с другой стороны. - Я потерял след.
- Посмотри получше, черт побери. Я посмотрел. Питерс не заметил в мелкой воде лошадиных лепешек. Некто поехал дальше по дну ручья. Штука нехитрая: глубина нигде не превышала фута. Многие ли крестьяне, вынужденные промышлять незаконной охотой на оленей, имеют возможность держать лошадей? - К сожалению, ничего нет. - Что ж, придется доставать этих треклятых собак. Мы снова поднялись на холм. - Кто у вас ведает конюшнями?
- В основном Снэйк. Тайлер и Хокес помогают. Шут его разберет, этого Снэйка. Ему нравится ухаживать за животными. Но сесть на лошадь вы его не заставите и под страхом казни. Перебор, пожалуй, но понять можно. Я задал еще несколько вопросов, но получил в ответ лишь любопытные взгляды. Если они не лгали и не были ни виновниками, ни соучастниками, Хокеса прихлопнул кто-то другой. Самоубийством он тоже не кончал. Круг подозреваемых сузился, но недостаточно. Мне хотелось отделаться от Снэйка и Питерса и пройти по ручью до места, где стрелок вышел на берег.
- Дерьмо! - вдруг взорвался Питерс. - Эх ты! Головой надо соображать, а не задницей. - Что такое?
- Как мы поступали после набегов на венагетов на проклятом острове? Что я вколачивал в ваши глупые головы каждый треклятый день? До него дошло.
- Да. В воде не остается. Перед набегом мы всегда проверяли, есть ли путь к отступлению по реке или ручью. - Ублюдок пошел по ручью. Поэтому ты ничего не нашел. - Да. - Пошли же. - Я проверю сам. Вас я больше не задерживаю. Он гневно взглянул на меня, обернулся, проверяя, не слышит ли Снэйк. - В чем дело, Гаррет? Что-то ты темнишь, я не первый раз замечаю.
- Я не темню, я выполняю свою работу, как умею. Пока не доказано обратное, подозреваемые - все и никто. Не важно, хорошо я их знаю или нет. Он начинал злиться.
- Перестаньте. Вы хотите, чтобы я выяснил, кто убивает старика, верно? Кто из ваших парней? Никто и в то же время один из вас. Пока я не выведу негодяя на чистую воду, я буду вести себя с вами так же, как со всеми остальными. Даже если здесь не происходит ничего хуже воровства. Ясно?
- Хочешь играть в одиночку? Что ж, ты профессионал. Я потерплю. Какоето время потерплю. - Хорошо. Но выбора у вас нет. И нечего из себя выходить. Он прямо кипел от злости. Все они так. Все думают, что должны быть исключением из правил. Питерс стегнул лошадь и умчался прочь. Пускай сердится. Главное, убрался, остальное ерунда.
ГЛАВА 13 Вид у моей лошади был весьма недовольный. Я взял ее под уздцы и повел вдоль края леса. Если ничего не найду до границы поместья, пойду назад, к дальнему концу леса. Негодяй был хитер, но ограничен. Его мер предосторожности хватило бы, не появись у меня поводов для подозрения. Но они появились. Я нашел место, где всадник выехал из леса. Довольно близко от места падения Хокеса, но отсюда уже не видно. Расстояние между следами копыт показывало, что теперь он уже не так торопился. Значит, его не беспокоило, как объяснить свое присутствие на землях Стэнтнора. Поэтому я вновь занес Тайлера и Чейна в список подозреваемых. Их я еще не допросил. Надо будет опросить оставшихся в живых участников патруля, кто что говорил и делал до начала охоты. Может, удастся за что-нибудь зацепиться. В смелости убийце не откажешь. Он объехал холм, за которым устроил засаду, а потом направился к дому. Охотники за браконьерами в это время суетились вокруг Хокеса. Я потерял след. Покружил вокруг, пошарил там и сям, ничего. Дождик и холодный ветер победили мою профессиональную добросовестность. Я поехал к дому. Я прошел через музей, то бишь через главный холл, и собирался зайти к себе переодеться, как откуда ни возьмись выскочила Дженнифер. Девушка казалась более женственной, хрупкой и ранимой, чем обычно. Она была взволнована и испугана. Я остановился, хоть и не испытывал никакого желания видеть ее. - Сержант Хокес умер, - выпалила она. - Умер у меня на руках. По его телу прошла дрожь, он дернулся, издал какой-то странный звук - и все, его больше нет. - Когда? - Несколько минут назад. Я искала Деллвуда, но увидела вас. Мне нужен кто-нибудь, я не знаю, что делать. За утешениями она обратилась определенно не по адресу. Я был не расположен утешать никого, даже роскошную брюнетку с соблазнительными формами, способными воскресить мертвого епископа. Ночка и утро выдались хлопотливые. Я чувствовал себя так, точно мне на плечи навьючили груз килограммов в пятьдесят. Хуже - я пропустил ленч. Я уже убедился, что с кухаркой разговаривать бесполезно. Она понятия не имела, что делается на свете, все пропускала мимо ушей. - Поговорите лучше с Деллвудом. Вот и он - легок на помине. Обычная невозмутимость покинула его. - Мисс Дженнифер, вам не следует оставлять Хокеса. - Он во мне больше не нуждается. Деллвуд вытаращил глаза: - Он... он... - Да. Что будем делать?
- Деллвуд, - сказал я, - мне нужно видеть генерала. По возможности срочно. Я буду у себя. Я намеревался вздремнуть: следующая ночь тоже скорей всего будет долгой. Отдохну, пока есть возможность. Я оглянулся на Дженнифер и Деллвуда. Может, они были хорошими актерами, может, в самом деле были огорчены и измучены. Все же они немного переигрывали, очень уж им хотелось произвести на меня благоприятное впечатление. Мне без разницы. Пусть хоть вопят и пляшут от радости. На мой взгляд, в доме только один славный парень, и зовут его Гаррет.
ГЛАВА 14 Проснулся я к обеду, но отдохнувшим себя не чувствовал: пол моей туалетной оказался не слишком удобным ложем. Но он безопасней кровати стоит лишь взглянуть на раны моего оловянного друга. Я решил разбить лагерь в одном из свободных помещений. Придется им поохотиться, если захотят прикончить меня во сне. Не из-за меня ли погиб Хокес? Я заснул с этой мыслью. Не послужило ли мое присутствие толчком, заставившим злодея изменить график убийств? Я не мог ничего изменить, но не переставал изводить себя. Я прошел по коридору на балкон, посмотрел вниз. Дженнифер сидела у фонтана, прислонившись к крылу дракона. Чейн и Кид протопали мимо, не обратив на нее внимания. Они шли обедать. Напротив ниже этажом я заметил притаившуюся в тени колонны блондинку. Она мельком взглянула в мою сторону. Я махнул рукой. Из коридора напротив, тоже на четвертом этаже, показался Черный Пит, нахмурился и помахал в ответ. Я указал вниз, он перегнулся через перила. Слишком поздно. Она скрылась. Теория моя разлетелась прахом. Дело в том, что я начал было обдумывать - наполовину всерьез - одно предположение насчет этих постоянных явлений. Я решил, что блондинка - это Дженнифер в парике, быстро меняющая одежду. Сложение у них очень похожее, лица тоже. Мне, а старина Гаррет всегда был немножко романтик, блондинка казалась более привлекательной. Но до сих пор я не видел их вместе. Оставался лишь вопрос - на кой черт Дженнифер понадобилось такое странное развлечение. Но иногда теории наши соответствуют истине, иногда. нет. Мои, как правило, нет. К первому этажу я убедил себя, что просто поторопился с выводами. Блондинка в самом деле красивее. Есть в ней нечто неповторимое, воздушное, неземное. Дженнифер этого нипочем не изобразить. Конечно, я и Дженнифер не знаю как следует. Я работаю всего день и никого не изучил досконально, разве кухарку, да и ее недостаточно. Впрочем, маловероятно, что мне удастся изучить их. Не того сорта люди, чтоб близко подпустить чужака. Питерс встретил меня у лестницы. - Ты чего хотел? - Чего махал-то?
- А я не вам махал. Под вами на балконе стояла моя блондинка. Она скрылась, когда я указал на нее. Питерс взглянул на меня, точно сомневался, того ли человека пригласил. Что ж, закроем тему.
- У меня к вам вопрос. Исключительно гипотетический. Если бы вы когонибудь здесь убили и захотели избавиться от тела - какое место в имении самое подходящее? Он изумленно посмотрел на меня.
- Гаррет... Чудной ты какой-то. Или ты так изменился после ухода из армии? Для чего ты спрашиваешь?
- Мое дело спрашивать, ваше - отвечать. Вам не нужно понимать, какую цель преследуют мои вопросы. Черт возьми, они и для меня не всегда имеют смысл. Но такие уж у меня методы. - Но хоть намекнуть ты можешь? Если б я собирался зарыть... У него мелькнула догадка: он подумал, что я ищу место, где спрятаны генеральские безделушки.
- Зависит от обстоятельств - сколько у меня времени, как надежно хотел !k я упрятать тело. Черт возьми, будь у меня время, я зарыл бы его поглубже. Но если б времени не было - вообще не стал бы его закапывать, дотащил бы до болота, привязал пару камней - и привет. - Что за болото?
- По дороге, за кладбищем. От подъезда видны вершины деревьев, там небольшой холм, а за ним болото. Здоровое болото, был даже план осушить его, а то очень воняет. Но старый Мельхиор, владелец земли, слышать об этом не хочет. Сходи посмотри на него: оно тебе кое-что напомнит из времен войны. - Посмотрю. Пойдемте поедим, пока кухарка о нас не забыла. Мы с Питерсом отправились в столовую. Кухарка действительно подавала последнее блюдо и обиженно покосилась на меня, как на предателя. Ах да, я ведь не помог ей. Таковы люди, помоги один раз - и тебе сядут на шею. Как и прошлым вечером, трапеза проходила в молчании. Никаких разговоров, кроме глухих угроз по адресу браконьера. Обстоятельства гибели Хокеса никому не казались подозрительными. Невероятно. Их убивают - одного за другим, а они точно слепые. Может, дело в военной выучке? В начале кампании в моей роте было двести офицеров, сержантов, солдат. Через два года из тех, что воевали с самого начала, осталось восемнадцать человек. Убивают одного, другого, через некоторое время начинаешь принимать это как должное. Живешь себе, пока можешь, покорно ждешь своей очереди - и становишься абсолютным фаталистом. - Кто сегодня работает в конюшне? - спросил я. Они взглянули на меня, будто только что заметили. - Никто, - ответил Питерс. - Снэйк в патруле. Он хотел спросить, зачем мне это. И другие хотели. Но лишь посмотрели на меня. Я встретился глазами с Дженнифер. Она робко, зазывно улыбнулась. Оттаивает потихоньку.
- Я говорил с генералом, - сказал Деллвуд. - Он встретится с вами после обеда. - Хорошо. Спасибо. Я не сомневался, что ты не забудешь. Все опять повернулись ко мне: они недоумевали, чего ради мне понадобился старик. Интересно, какие теории они строят на мой счет? Питерс им, похоже, ни слова не сказал.
- Как вы развлекаетесь, ребята? - спросил я. - Здесь чертовски уныло. Совсем забыл о пиве. Ладно, отложим до завтра.
- У нас нет времени развлекаться, - проворчал Чейн. - Слишком много работы, а генерал больше никого не наймет. Кстати, теперь придется вкалывать и за Хокеса. Значит, все остальное придется послать к черту.
- Хозяйство разваливается, - подхватил Уэйн, - хоть мы и вертимся как грешники на сковородке. Деллвуд, постарайся довести это до его ума. - Постараюсь, - без особого оптимизма отозвался Деллвуд. И пошло и поехало. Я узнал даже больше, чем хотел, о том, что именно разваливается, что может подождать, а что необходимо сделать в срочном порядке.
- Я и говорю, мы зря тратим время на проклятых браконьеров, - заявил Тайлер. - Черт с ними, незачем их ловить. Генерал больше не выходит, не ему судить, стоит возиться с этими паршивцами или нет. Пусть хоть всех оленей сожрут и подавятся. Нам надо серьезными вещами заниматься. Разгорелся спор. Дженнифер не принимала в нем участия. Она больше интересовалась мной. Мой неотразимый шарм наконец подействовал. Впрочем, может, ее просто восхитило, как здорово я расшевелил старых пней.
ГЛАВА 15 Мы с Деллвудом помогли кухарке убрать со стола. Деллвуду явно не хотелось выпускать меня из виду. Кухарка была молчалива, но в присутствии свидетеля другого ждать не приходилось. Деллвуду не терпелось начать разговор. Он и начал, как только мы вышли из кухни.
- Надеюсь, вы продвигаетесь успешно. Хорошо бы сегодня сообщить генералу что-нибудь обнадеживающее, поднимающее настроение. - Почему именно сегодня?
- Он хорошо себя чувствует, оживлен и голова на редкость ясная. Поел !%' посторонней помощи. Похоже, ваше присутствие взбодрило его. И если б ваш доклад поддержал его настроение... - Не знаю, не знаю... Вряд ли мое сообщение порадует генерала. Постараюсь не огорчать его понапрасну. Мы поднялись наверх. Кто-то следил за нами. На сей раз точно Дженнифер. Странная она, а жаль, такая хорошенькая... Не пойму, что со мной: роскошная женщина, а я холоден как лед. Сроду со мной этого не случалось. Я ведь неисправимый бабник. Что-то с ней все же неладно, на первый взгляд соблазнительная, а внутри какая-то червоточинка. - Кто растил Дженнифер? - Кухарка в основном. И слуги. - Вот как? А куда они подевались? - Генерал их уволил, чтобы освободить комнаты для нас. Предполагалось часть земли отдать в аренду, но ничего не вышло. - Он оставил кухарку, почему именно ее?