Страница:
Но, по счастью, ничего тревожного там не произошло. И, главное, в этом путешествии он выполнял обязанности оруженосца Моргана, что всегда было для него огромной радостью, ведь именно с этого он начинал свою службу у Моргана, познакомившись с ним в тот самый день, когда отец Келсона произвел Аларика в рыцари, — но с тех пор многое изменилось, и он редко мог послужить своему господину в прежнем качестве. Однако в Белдоре, а теперь и в Ремуте, Дерри вновь с удовольствием вернулся к своим былым обязанностям.
Помогая конюху придержать лошадь Моргана, чтобы тот мог сесть в седло, Дерри подумал невольно, что предпочел бы вести более насыщенную событиями жизнь, нежели та сельская идиллия, в которой он пребывал последние годы. Его обязанности в Короте были куда более ответственными, — но и более скучными. Ведь там он всего лишь занимался управлением герцогством во время частых и продолжительных отлучек своего господина. В первые месяцы после женитьбы Моргана на леди Риченде, Дерри и еще несколько доверенных лиц из свиты Моргана всячески поддерживали новую герцогиню, которая, будучи Дерини и вдовой предателя, а также матерью герцогского пасынка, который мог бы впоследствии претендовать на не принадлежащее ему наследство, оказалась в очень непростом положении и чувствовала себя чрезвычайно одинокой. Очень скоро Риченда стала воспринимать Дерри как младшего брата, и он стал «дядюшкой Шондри» для ее сына, а потом и для детей Моргана. Ни словом, ни действием ни сам Морган, ни близкие ему люди не винили Дерри в том, что он сотворил по принуждению Венцита Торентского семь лет назад, и никто из окружающих даже не подозревал, что ментальные установки, оставшиеся в его сознании, были возрождены, а затем вновь утратили силу со смертью Мораг Торентской…
Дерри также вскочил в седло и подъехал к королю и обоим герцогам, готовясь выехать из замка, когда к ним по ступеням стремглав бросился отец Нивард.
— В Торентали убийство! — воскликнул он, хватая Келсона за стремя.
— Неужели…
— Нет, не Лайем и не Матиас, — поспешил заверить Нивард, в то время как спутники короля подъехали ближе, чтобы услышать новости. — Мораг!
— Мораг?! — повторил ошеломленный Келсон.
— Подробностей не знаю, — прерывающимся голосом пояснил Нивард. — Слава Богу, я успел вас застать. Епископ Арилан с принцем Азимом ожидают в библиотеке.
Все они тут же спешились, оставили лошадей конюхам и вернулись в замок, а Келсон послал Дерри за Нигелем. В комнате рядом с библиотекой, у Портала, через который они явились сюда с Ариланом, Азим сухо изложил все, что было ему известно. Он едва начал рассказ, когда появился Нигель, в то время как Дерри с отцом Нивардом остался дожидаться в библиотеке, не желая вновь подвергать себя такому испытанию и проходить через магическую Вуаль.
— Нет никакого сомнения, что убийство совершил Теймураз, — но мотивы его неясны, — заключил, наконец, Азим. — Возможно, это месть, либо внезапное решение. Там повсюду остались следы борьбы.
Должно быть, он тряс ее, как собака пойманную крысу, ибо шея у нее переломилась, точно тростинка. Однако такая смерть — это лучший способ, чтобы облегчить поглощение чужих воспоминаний.
Келсон заставил себя несколько раз медленно вздохнуть, чтобы не думать о последних мгновениях жизни Мораг. Уничтожение чужого разума путем поглощения памяти было одним из самых ужасающих деяний, которому не имелось оправданий. Порой это происходило случайно, когда человек вступал в контакт с другим, применяя слишком большую силу и не имея над ней достаточного контроля.
Порой это делали по необходимости, как Лайем, когда старался отнять принадлежащую ему магию у Махаэля. Однако намеренное уничтожение разума считалось преступлением среди Дерини.
— А с практической точки зрения? — спросил у Азима Келсон, бросив взгляд на своих спутников. — Какие могут быть последствия, если Теймураз теперь владеет всем, что было известно Мораг? Я знаю, что даже помимо воли у любого человека можно извлечь информацию, если точно знать, что ищешь. Насколько я знаю, Венцит сам обучал сестру… И хотя известно, что женщин-Дерини обучают тому же, что и мужчин, по собственному опыту я могу сказать вам, что она была очень, очень сильна. Означает ли это, что теперь Теймураз имеет доступ ко всему, что дал ей Венцит?
— Не могу ответить точно, — промолвил Азим. — Теоретически, имея твердое намерение и соответствующую подготовку, возможно поглотить чужую память и знания, по мере того, как они поступают из сознания субъекта. В очень малом масштабе это может быть осуществлено без ущерба для отдающего и для того, кто воспринимает информацию; мы делаем это всякий раз, когда вступаем в мысленный контакт. Я даже слышал, что древние обладали способностью и умением воспринимать всю память и знания умирающего мага, дабы передать это наследие будущим поколениям.
Все они, как зачарованные, слушали принца.
— Но когда воспоминания отнимают, уничтожая сознание таким образом, будь то намеренно или, случайно, то у того, кто совершает это, нет ни времени, ни возможности для плавного перехода, — продолжил Азим. — По природе своей, это акт чрезвычайной жестокости. Поэтому большая часть того, что получил Теймураз, будет для него совершенно бесполезна. Повседневные мысли и бытовые воспоминания любого человека ни для кого больше не представляют интереса, даже если таким человеком была Мораг. Вот почему теперь он должен будет потратить немало времени, чтобы просеять и отделить шелуху, прежде чем сможет использовать украденные знания. Если же он этого не сделает, или хоть немного помедлит, это неминуемо приведет к безумию. Я не думаю, что он действует наобум, без всякого плана. Слишком уж он далеко зашел, и слишком многим рискнул. Теперь он может позволить себе подождать.
— Ты хочешь сказать, что у нас тоже есть время для передышки? — спросил Арилан.
Азим кивнул.
— Думаю, да, если нам повезет… Хотя, конечно, до конца я не уверен. Многое будет зависеть от того, какие силы его поддержат. Матиас знает некоторых. из возможных союзников Теймураза, — и на политической арене, и в области магии, — однако трудно утверждать что-то с уверенностью. Нам точно известно лишь одно: он имеет доступ к какому-то Порталу. Мой орден уже начал поиски во всех известных. нам местах, — некоторые из них, вероятно, знакомы и Теймуразу. Прошла уже неделя, как он отплыл из Сазиля, — так что причалить к берегу он мог где угодно, однако в Гвиннеде и дальше на Востоке очень немного Порталов, и он едва ли знает их местонахождение. Стало быть, вероятно, он двинулся на юго-запад, возможно, вдоль берега Бремагны, направляясь в какую-нибудь дружескую гавань, откуда рассчитывал добраться до Портала.
Келсон пал духом, вообразив себе бесконечные мили побережья, протянувшиеся к югу от моря, Отыскать Теймураза теперь представлялось ему куда более сложной задачей, чем поначалу.
— И что же теперь? — спросил он. — Велик ли риск для Лайема? И как он держится, ведь он только что потерял мать?
— Он Фурстан, и в детстве ему многое довелось пережить, — сочувственно отозвался Азим. — Но Матиас не покидает его, а также многие другие верные сторонники. И я тоже буду рядом. Не тревожьтесь о нем, ведь вы уже не его сюзерен.
— Но я всегда останусь его другом, Азим, — возразил Келсон. — Поэтому я не могу не тревожиться о нем, и о Матиасе, и об их народе.
Азим красноречивым восточным жестом склонил голову в знак согласия.
— Я никогда не сомневался в этом, государь, но вы должны позволить ему стоять без поддержки или пасть самому, на своей собственной земле… Ибо она и есть то, ради чего подлинный король, если понадобится, должен отдать жизнь. Если он не способен сделать это, то Торент никогда не станет его настоящим владением.
Келсон отвел глаза, сознавая правоту Азима.
— Тогда, пожалуйста, передайте ему мои соболезнования по поводу смерти матери, — церемонно произнес он. — И скажите, что если я могу оказать хоть какую-то помощь, ему стоит лишь попросить.
— Думаю, он это знает это, сир. — сказал Азим.
После того, как Азим с Ариланом исчезли в Портале, Келсон и его спутники также покинули комнату рядом с библиотекой через проход, закрытый магической Вуалью. Коротко пересказав Дерри и отцу Ниварду их разговор с Азимом и поделившись своей тревогой за Лайема, и за то, как повлияют все эти события на Торент, Келсон попросил Ниварда отслужить молебен за упокой души Мораг в течение трех ближайших дней.
Щадя чувства Дерри, который болезненно относился ко всему исходящему от Дерини, он не стал вдаваться в подробности смерти Мораг, которые, несомненно, были бы любопытны для Ниварда, но он попросил Дугала чуть позже сообщить священнику обо всем, — а также известить своего отца, поскольку Дункана также необходимо было ввести в курс дела.
Из-за этих неожиданных известий, а также из-за прибытия в Дессу тралийского корабля, Келсону пришлось изменить свои первоначальные планы и отказаться от поездки в собор. Добрых полдня он провел со своими советниками, а затем был вынужден вечером играть роль гостеприимного хозяина, ибо день двух свадеб стремительно приближался, и с каждым днем прибывали все новые и новые гости.
Не смог он выбраться из замка и на следующий день, поскольку с утра был вынужден присутствовать на заупокойной мессе по Мораг, а затем заниматься рутинными обязанностями по подготовке грядущих торжеств. Сэйр Трегернский тем временем доставил из Дессы груз, прибывший с тралийским кораблем, — как и было договорено, там находилось все, что нужно для свадьбы. С этим же судном вернулись в Ремут гвардейцы, сопровождавшие короля в Торент, а также Иво Хепберн, второй из оруженосцев Келсона. Поэтому вместо себя король отослал к архиепископу Брадену Моргана с Ричендой и Аракси, дабы они передали пожелание короля разместить Служителей святого Камбера не в епископском дворце рядом с собором, а в пристройке к базилике; после чего Моргану надлежало отдать все необходимые распоряжения в самой базилике и вернуться в замок.
Еще прошло не так много времени, чтобы он мог помочь Лайему с Матиасом чем-то конкретным, однако известие о жестоком убийстве Мораг лишь подчеркивало необходимость установления деринийской школы под покровительством Короны. События последнего месяца ясно показали, что деринийская магия способна подпитывать честолюбие безжалостных людей, и лишь знание и ответственное обучение использованию магии, — особенно в благих целях, — могли противостоять хаосу, воцарившемуся ныне в Торенте.
Глава тридцать третья
Служители святого Камбера, числом дюжина и еще один человек, въехали в крепостные ворота Ремута вечером, накануне освящения новой часовни. С ними прибыла и Росана с сыном, — впрочем, еще нескольких Служителей сопровождали дети. Эту ночь Росана с Альбином провели в покоях, отведенных им при базилике, хотя обычно она останавливалась в замке, не желая лишать Мерауд удовольствия увидеться с внуком, несмотря на то, что отношения Росаны и Нигеля по-прежнему омрачало чувство вины, которое оба они испытывали из-за деяний отца мальчика.
Келсон был рад узнать об их приезде, но не стал пытаться сразу увидеться с Росаной, поскольку уже продумал совсем иную, неожиданную для нее стратегию, — по крайней мере в том, что касалось ее сына.
Она будет рада услышать, что он и впрямь намерен жениться на Аракси; но ее намерения по отношению к Альбину оставались последним камнем преткновения между ними. И вместо того, чтобы спорить с Росаной наедине, Келсон решил сделать свое предложение частью куда более обширного плана, который будет изложен самим Служителям перед церемонией освящения часовни, назначенной на полдень. И он выскажет все таким образом, что Служители святого Камбера не смогут отказать королю.
Вот почему всех своих добровольных помощников и союзников Келсон отправил поутру в базилику, пожелав, чтобы на встрече присутствовали Морган, Аугал, Аракси и Риченда. Мерауд с Джеханой также присоединились к ним, а в последний момент и Ришель, которая обещала присмотреть за Альбином в монастырском саду, пока его мать будет занята делами ордена. Епископ Дункан Маклайн, ныне провоет капитула базилики, — и будущий ректор деринийской школы, хотя об этом еще не знал никто кроме приближенных короля, — лично вышел поприветствовать Служителей святого Камбера, когда они за час до церемонии собрались на мощеном монастырском дворе, и пригласил их дождаться назначенного времени в прохладном зале собраний капитула, примыкавшем к южному трансепту. Гости любезно приняли приглашение и двинулись в зал, даже не подозревая о том, кем был Дункан на самом деле, — хотя, разумеется, по перстню, нагрудному распятию и пурпурной рясе они опознали в нем епископа.
А Дункан тем временем, украдкой взглянув в восточный проход галереи, выводившей прямо в неф, подал знак рукой.
Тут же из-за колонн выступили Келсон и четверо его приближенных, — двое герцогов, герцогиня и принцесса королевской крови. На всех них были богатые, но не слишком пышные одеяния, поскольку событие предстояло весьма торжественное, а также короны как символ их титула. Келсон пропустил свою свиту вперед, прежде чем и сам вошел в зал капитула.
Служители невозмутимо прохаживались по помещению, о чем-то негромко переговариваясь, и сперва не заметили вновь прибывших, а Келсон тем временем невозмутимо прошел вместе со своими приближенными к апсидной нише, расширявшей восточную сторону небольшого зала, где был установлен простой каменный трон, на котором обычно восседал аббат. Дункан незаметно закрыл входную дверь. Четверо спутников заняли первые места на каменной лавке у северной стены, а сам Келсон занял место аббата. Тринадцать пар глаз с подозрением уставились на него, включая и Росану, осознав наконец это бесцеремонное вторжение.
Келсон позволил молчанию продлиться еще несколько ударов сердца, затем демонстративно сделал видимыми свои магические защиты, и они ореолом вспыхнули у него вокруг головы; четверо его спутников проделали то же самое, таким образом утверждая, кем они являются на самом деле. По рядам Служителей пробежал шепоток, хотя никто из них не выказал страха, и несколько человек также продемонстрировали свои щиты, поскольку в ордене имелись и Дерини, хотя, в основном, он состоял из обычных людей. Теперь уже они признали и Келсона, и Дугала, с которыми познакомились довольно давно, когда эти двое случайно отыскали их поселение, затерянное в далеких Каркашельских горах.
Но вот когда Дункан внезапно оставил свой пост у дверей и подошел к королю с точно таким же деринийским ореолом, и невозмутимо уселся по левую руку от него. Служители взволнованно затихли, и все Бкак один безмолвно расселись на каменных скамьях с южной и западной стороны небольшой залы капитула. Возможно, на них не произвел особого впечатления вид короля, которого им довелось повидать обнаженным во время ритуала, который они именовали круайдх дбюхаинн, или же periculum, смертельное испытание, в ходе коего проверялась истинность видения святого Камбера, — и испытание это Келсон Гвиннедский прошел успешно; однако, несомненное присутствие епископа-Дерини рядом с королем поразило их до глубины души. Росана, сидя среди служителей у южной стены, взирала на происходящее с озадаченным и слегка недоверчивым видом.
— Приветствую вас, — промолвил Келсон. Дункан пригасил сияние своих защит и встал рядом с королем. — Прошу простить меня, что появился перед вами столь неожиданным и вызывающим образом, но скоро я объясню вам причину этого. Полагаю, что у вас у всех уже была возможность осмотреться в новой часовне, посвященной вашему святому покровителю. Надеюсь, она понравилась вам так же, как и мне, ибо она воплощает в себе краеугольный камень наших усилий последних лет.
Полное молчание было ответом королю, — не враждебное, но явно настороженное.
— Мои советники Дерини во многом помогали в создании этой часовни, которую мы должны будем освятить сегодня, — продолжил Келсон, бросив взгляд на тех четверых, что сидели справа от него. — Я очень надеюсь, что это священное место поможет возрождению культа вашего святого покровителя в Гвиннеде. Более того, две дамы, которых вы видите здесь, намерены покровительствовать тем трудам, которым ваш орден посвятил себя на протяжении прошлых столетий: моя кузина, принцесса Аракси Халдейн и леди Риченда Морган, супруга моего верного друга и советника, герцога Корвинского.
Затем он указал на Моргана и Дугала, которые сидели рядом с женщинами.
— Многие из вас помнят Макардри из Транши, с которым мы недолго гостили у вас пару лет назад.
Ныне он герцог Кассанский и граф Кирнийский, а не только граф Траншийский. С епископом Маклайном вы уже знакомы, — он кивнул в сторону Дункана. — Теперь уже для всех очевидно, что мы все Дерини, или принадлежим к роду Халдейнов.., что, возможно, одно и то же. Вероятно, с вашей помощью мы узнаем об этом чуть больше.
Служители святого Камбера, восседавшие у противоположной стены и слева от короля, оценивающим взором окинули тех, кого представил им Келсон. Все они, мужчины и женщины, для грядущей церемонии облачились в простые серые одеяния, препоясанные красно-синим вервием с узлами на концах. Кое-кто из мужчин носил короткую стрижку, а у некоторых даже имелась тонзура, но большинство заплетали волосы в г'дулу, подобную косе, какую носили Келсон с Дугалом. Кроме того, у нескольких мужчин на перевязи висели мечи в ножнах.
Женщины больше напоминали монахинь. Хотя Служители были светским орденом, женщины постарше скрывали волосы под платками и накидками, такими же, как у сестер-послушниц. Молодые, включая Росану, предпочитали вуали из тонкого белого полотна, а волосы завязывали узлом на затылке и скрепляли переплетенной красно-синей лентой. Келсон узнал несколько знакомых лиц, включая, кажется, юную девушку по имени Ридиан, которая говорила от имени Квориала, правящего органа Служителей, состоявшего из восьми человек, которые все были Дерини. При первой встрече эта девочка-женщина показалась Келсону преисполненной пугающей мудрости и слишком прямолинейной для своего возраста.
Келсон ожидал, что первой заговорит именно она, если не сама Росана; но вместо этого с места медленно поднялась пожилая женщина, которую Келсон также узнал. Это была бан-аба Джилиан, которая приветствовала короля церемонным кивком.
— Мы благодарим друзей короля за их покровительство, государь, — промолвила она негромко, — и также благодарим ваше величество. Знайте же, что мы признательны за все ваши труды во имя нашего покровителя, святого Камбера. Если будет на то воля Божья, часовня сия станет первой из множества святилищ, посвященных ему, где люди нашей расы смогут прикоснуться к своему наследию, во благо всего нашего народа.
— Таково и мое горячее желание, бан-аба, — подтвердил Келсон, называя ее тем титулом, что был принят среди Служителей и соответствовал аббатиссе. — И в поддержку этого устремления, я хотел бы сделать Служителям святого Камбера одно предложение, как новое свидетельство моего одобрения ваших трудов. И прошу вас, не тревожьтесь, — добавил он, жестом приглашая ее садиться.., и намеренно избегая взглядом Росану. — Вы не обязаны давать мне ответ до окончания церемонии освящения часовни, ибо я хотел, чтобы вы имели возможность как следует поразмыслить над моим предложением, пока мы совместно возносим молитвы.
Бан-аба покосилась на Росану с вопросительным видом, но та лишь пожала плечами, ибо ничего не знала о замыслах короля.
— Я не стану играть словами, — продолжил Келсон невозмутимо. — За те семь лет, как я взошел на престол, я пытался исправить ошибки прошлого, — в особенности, касательно Лерини, — и теперь для меня стало очевидно, что лишь знание может уничтожить все предрассудки, порожденные двумя веками ненависти и преследований. Изменить закон — это хорошее начало… И я уже начал заниматься этим, что доказывает присутствие нескольких священников-Дерини в моем окружении, включая епископа Маклайна, — он указал на Дункана. — Но только если мы сможем дать надлежащее образование всему нашему народу и помочь им полностью освоиться со своим наследием, они сумеют занять свое законное место в этом королевстве.
Он немного помолчал.
— Именно поэтому я и хочу сделать вам предложение. Я готов при некоторых условиях подарить земли и значительные доходы здесь, в Ремуте, для основания и поддержки королевской школы или коллегии под прямым покровительством Короны, чьей целью будет дать надлежащее образование всем Дерини. Насколько мне известно, подобные коллегии существовали и прежде, и там Дерини обучались ответственно овладевать своими способностями. Я намерен воссоздать их вновь.
— Вы говорили о каких-то условиях, — перебил короля плечистый мужчина, сидевший рядом с Джилиан. Это был брат Майкл, суровый представитель Квориала, и также Дерини.
Келсон коротко кивнул.
— условий не так много, брат Майкл… На самом деле их всего три. Они не подлежат обсуждению, но, полагаю, вы найдете их вполне приемлемыми для себя. Прежде всего, я хочу, чтобы первая королевская коллегия располагалась здесь, в стенах Ремутского замка, на территории аббатства, примыкающего к этой самой базилике… Вы уже имели возможность осмотреться, и наверняка скоро обнаружите, что места тут вполне достаточно, и есть возможность для множества пристроек. И если школа будет существовать именно здесь, это позволит Короне оказывать вам непосредственную защиту на тот случай, если ваша работа будет встречена народом враждебно, — пока они не поймут, что им нечего опасаться со стороны Дерини. И, разумеется, я полагаю, что немалое число Служителей святого Камбера переедут в Ремут, дабы помочь нам в этом предприятии.
— Это приемлемое условие, — ровным тоном отозвалась Джилиан, прежде чем успел вмешаться кто-то еще, хотя Росана выглядела откровенно удивленной.
— Что еще?
— Новой коллегии потребуется ректор, который будет членом Церкви, несмотря даже на то, что вы являетесь светским орденом, ибо школа будет привязана к базилике.., где, по королевскому указу, по-прежнему будут служиться мессы. В прошлом это могло бы вызвать у людей тревогу, поскольку Церковь и Дерини враждовали друг с другом, но теперь ситуация изменилась, и старые законы были отменены. Вот почему я предложил этот пост прелату и? числа Дерини, и надеюсь, что вы примете его кандидатуру. Присутствующий здесь епископ Маклайн является помощником ремутского архиепископа, а также отвечает за эту базилику и готов возглавить новую коллегию, а также разработать с архиепископами и епископским синодом план, каким образом обучать клириков-Дерини в стенах коллегии. С помощью герцогини Риченды, принцессы Аракси и вашей леди Росаны, у которых есть связи на Востоке, он сможет подобрать подходящих наставников и преподавателей, чтобы обучение могло начаться незамедлительно.
Судя по всему, Росану это предложение застало совершенно врасплох, но мысль о подобной коллегии необычайно увлекла ее, — ибо это было логичным продолжением той мечты, которую они с Келсоном разделяли во имя будущего всего Гвиннеда, — но она прекрасно осознавала, что участие в этом предприятии заставит ее гораздо чаще, чем прежде, общаться с Келсоном и его придворными… И она по-прежнему не знала, чем вызвано присутствие Аракси в этом зале, и каковы их с Келсоном дальнейшие планы.
— Это щедрое предложение, сир, которое будет иметь далеко идущие последствия, — начала она, — и, разумеется, я готова всячески содействовать вашему замыслу. Но я бы предпочла остаться за…
— Для успеха нашего плана, — перебил ее Келсон, — твое присутствие понадобится нам здесь, Росана.
Это мое третье и последнее условие. — Он встретился с ней взглядом, пытаясь воззвать к остаткам тех чувств, которые они некогда разделяли. — Я хочу, чтобы ты.., я прошу тебя как Дерини.., ради всей этой страны, для которой ты уже сделала так много, принять пост помощника ректора, дабы служить посредником между орденом святого Камбера и королевским советом, — а для этого ты должна оставаться здесь, в Ремуте.
— Государь…
— Возможно, будет лучше отложить этот разговор до завершения обряда, — твердо промолвил Келсон, окидывая взглядом собравшихся. — Я хочу попросить, чтобы во время освящения часовни вашего святого покровителя вы все поразмыслили над моим предложением. Я лично несомненно сделаю это, после чего поговорю наедине с леди Росаной, — добавил он. — Ибо, я полагаю, что многое будет зависеть от ее решения. А пока я благодарю вас за то, что уделили мне время, и попрошу меня извинить, ибо мне пора пойти и подготовиться к той церемонии, ради которой мы все явились сюда.
С этими словами он поднялся и, поманив за собой Дугала и Моргана, решительным шагом вышел из зала капитула, а Дункан последовал за ними, в надежде, что столь резкое и несвойственное Келсону окончание разговора привлекло внимание Росаны.
Служители принялись возбужденно перешептываться между собой, как только король оставил их, — все, кроме Росаны, которая с ошеломленным видом подошла к Риченде и Аракси.
Помогая конюху придержать лошадь Моргана, чтобы тот мог сесть в седло, Дерри подумал невольно, что предпочел бы вести более насыщенную событиями жизнь, нежели та сельская идиллия, в которой он пребывал последние годы. Его обязанности в Короте были куда более ответственными, — но и более скучными. Ведь там он всего лишь занимался управлением герцогством во время частых и продолжительных отлучек своего господина. В первые месяцы после женитьбы Моргана на леди Риченде, Дерри и еще несколько доверенных лиц из свиты Моргана всячески поддерживали новую герцогиню, которая, будучи Дерини и вдовой предателя, а также матерью герцогского пасынка, который мог бы впоследствии претендовать на не принадлежащее ему наследство, оказалась в очень непростом положении и чувствовала себя чрезвычайно одинокой. Очень скоро Риченда стала воспринимать Дерри как младшего брата, и он стал «дядюшкой Шондри» для ее сына, а потом и для детей Моргана. Ни словом, ни действием ни сам Морган, ни близкие ему люди не винили Дерри в том, что он сотворил по принуждению Венцита Торентского семь лет назад, и никто из окружающих даже не подозревал, что ментальные установки, оставшиеся в его сознании, были возрождены, а затем вновь утратили силу со смертью Мораг Торентской…
Дерри также вскочил в седло и подъехал к королю и обоим герцогам, готовясь выехать из замка, когда к ним по ступеням стремглав бросился отец Нивард.
— В Торентали убийство! — воскликнул он, хватая Келсона за стремя.
— Неужели…
— Нет, не Лайем и не Матиас, — поспешил заверить Нивард, в то время как спутники короля подъехали ближе, чтобы услышать новости. — Мораг!
— Мораг?! — повторил ошеломленный Келсон.
— Подробностей не знаю, — прерывающимся голосом пояснил Нивард. — Слава Богу, я успел вас застать. Епископ Арилан с принцем Азимом ожидают в библиотеке.
Все они тут же спешились, оставили лошадей конюхам и вернулись в замок, а Келсон послал Дерри за Нигелем. В комнате рядом с библиотекой, у Портала, через который они явились сюда с Ариланом, Азим сухо изложил все, что было ему известно. Он едва начал рассказ, когда появился Нигель, в то время как Дерри с отцом Нивардом остался дожидаться в библиотеке, не желая вновь подвергать себя такому испытанию и проходить через магическую Вуаль.
— Нет никакого сомнения, что убийство совершил Теймураз, — но мотивы его неясны, — заключил, наконец, Азим. — Возможно, это месть, либо внезапное решение. Там повсюду остались следы борьбы.
Должно быть, он тряс ее, как собака пойманную крысу, ибо шея у нее переломилась, точно тростинка. Однако такая смерть — это лучший способ, чтобы облегчить поглощение чужих воспоминаний.
Келсон заставил себя несколько раз медленно вздохнуть, чтобы не думать о последних мгновениях жизни Мораг. Уничтожение чужого разума путем поглощения памяти было одним из самых ужасающих деяний, которому не имелось оправданий. Порой это происходило случайно, когда человек вступал в контакт с другим, применяя слишком большую силу и не имея над ней достаточного контроля.
Порой это делали по необходимости, как Лайем, когда старался отнять принадлежащую ему магию у Махаэля. Однако намеренное уничтожение разума считалось преступлением среди Дерини.
— А с практической точки зрения? — спросил у Азима Келсон, бросив взгляд на своих спутников. — Какие могут быть последствия, если Теймураз теперь владеет всем, что было известно Мораг? Я знаю, что даже помимо воли у любого человека можно извлечь информацию, если точно знать, что ищешь. Насколько я знаю, Венцит сам обучал сестру… И хотя известно, что женщин-Дерини обучают тому же, что и мужчин, по собственному опыту я могу сказать вам, что она была очень, очень сильна. Означает ли это, что теперь Теймураз имеет доступ ко всему, что дал ей Венцит?
— Не могу ответить точно, — промолвил Азим. — Теоретически, имея твердое намерение и соответствующую подготовку, возможно поглотить чужую память и знания, по мере того, как они поступают из сознания субъекта. В очень малом масштабе это может быть осуществлено без ущерба для отдающего и для того, кто воспринимает информацию; мы делаем это всякий раз, когда вступаем в мысленный контакт. Я даже слышал, что древние обладали способностью и умением воспринимать всю память и знания умирающего мага, дабы передать это наследие будущим поколениям.
Все они, как зачарованные, слушали принца.
— Но когда воспоминания отнимают, уничтожая сознание таким образом, будь то намеренно или, случайно, то у того, кто совершает это, нет ни времени, ни возможности для плавного перехода, — продолжил Азим. — По природе своей, это акт чрезвычайной жестокости. Поэтому большая часть того, что получил Теймураз, будет для него совершенно бесполезна. Повседневные мысли и бытовые воспоминания любого человека ни для кого больше не представляют интереса, даже если таким человеком была Мораг. Вот почему теперь он должен будет потратить немало времени, чтобы просеять и отделить шелуху, прежде чем сможет использовать украденные знания. Если же он этого не сделает, или хоть немного помедлит, это неминуемо приведет к безумию. Я не думаю, что он действует наобум, без всякого плана. Слишком уж он далеко зашел, и слишком многим рискнул. Теперь он может позволить себе подождать.
— Ты хочешь сказать, что у нас тоже есть время для передышки? — спросил Арилан.
Азим кивнул.
— Думаю, да, если нам повезет… Хотя, конечно, до конца я не уверен. Многое будет зависеть от того, какие силы его поддержат. Матиас знает некоторых. из возможных союзников Теймураза, — и на политической арене, и в области магии, — однако трудно утверждать что-то с уверенностью. Нам точно известно лишь одно: он имеет доступ к какому-то Порталу. Мой орден уже начал поиски во всех известных. нам местах, — некоторые из них, вероятно, знакомы и Теймуразу. Прошла уже неделя, как он отплыл из Сазиля, — так что причалить к берегу он мог где угодно, однако в Гвиннеде и дальше на Востоке очень немного Порталов, и он едва ли знает их местонахождение. Стало быть, вероятно, он двинулся на юго-запад, возможно, вдоль берега Бремагны, направляясь в какую-нибудь дружескую гавань, откуда рассчитывал добраться до Портала.
Келсон пал духом, вообразив себе бесконечные мили побережья, протянувшиеся к югу от моря, Отыскать Теймураза теперь представлялось ему куда более сложной задачей, чем поначалу.
— И что же теперь? — спросил он. — Велик ли риск для Лайема? И как он держится, ведь он только что потерял мать?
— Он Фурстан, и в детстве ему многое довелось пережить, — сочувственно отозвался Азим. — Но Матиас не покидает его, а также многие другие верные сторонники. И я тоже буду рядом. Не тревожьтесь о нем, ведь вы уже не его сюзерен.
— Но я всегда останусь его другом, Азим, — возразил Келсон. — Поэтому я не могу не тревожиться о нем, и о Матиасе, и об их народе.
Азим красноречивым восточным жестом склонил голову в знак согласия.
— Я никогда не сомневался в этом, государь, но вы должны позволить ему стоять без поддержки или пасть самому, на своей собственной земле… Ибо она и есть то, ради чего подлинный король, если понадобится, должен отдать жизнь. Если он не способен сделать это, то Торент никогда не станет его настоящим владением.
Келсон отвел глаза, сознавая правоту Азима.
— Тогда, пожалуйста, передайте ему мои соболезнования по поводу смерти матери, — церемонно произнес он. — И скажите, что если я могу оказать хоть какую-то помощь, ему стоит лишь попросить.
— Думаю, он это знает это, сир. — сказал Азим.
После того, как Азим с Ариланом исчезли в Портале, Келсон и его спутники также покинули комнату рядом с библиотекой через проход, закрытый магической Вуалью. Коротко пересказав Дерри и отцу Ниварду их разговор с Азимом и поделившись своей тревогой за Лайема, и за то, как повлияют все эти события на Торент, Келсон попросил Ниварда отслужить молебен за упокой души Мораг в течение трех ближайших дней.
Щадя чувства Дерри, который болезненно относился ко всему исходящему от Дерини, он не стал вдаваться в подробности смерти Мораг, которые, несомненно, были бы любопытны для Ниварда, но он попросил Дугала чуть позже сообщить священнику обо всем, — а также известить своего отца, поскольку Дункана также необходимо было ввести в курс дела.
Из-за этих неожиданных известий, а также из-за прибытия в Дессу тралийского корабля, Келсону пришлось изменить свои первоначальные планы и отказаться от поездки в собор. Добрых полдня он провел со своими советниками, а затем был вынужден вечером играть роль гостеприимного хозяина, ибо день двух свадеб стремительно приближался, и с каждым днем прибывали все новые и новые гости.
Не смог он выбраться из замка и на следующий день, поскольку с утра был вынужден присутствовать на заупокойной мессе по Мораг, а затем заниматься рутинными обязанностями по подготовке грядущих торжеств. Сэйр Трегернский тем временем доставил из Дессы груз, прибывший с тралийским кораблем, — как и было договорено, там находилось все, что нужно для свадьбы. С этим же судном вернулись в Ремут гвардейцы, сопровождавшие короля в Торент, а также Иво Хепберн, второй из оруженосцев Келсона. Поэтому вместо себя король отослал к архиепископу Брадену Моргана с Ричендой и Аракси, дабы они передали пожелание короля разместить Служителей святого Камбера не в епископском дворце рядом с собором, а в пристройке к базилике; после чего Моргану надлежало отдать все необходимые распоряжения в самой базилике и вернуться в замок.
Еще прошло не так много времени, чтобы он мог помочь Лайему с Матиасом чем-то конкретным, однако известие о жестоком убийстве Мораг лишь подчеркивало необходимость установления деринийской школы под покровительством Короны. События последнего месяца ясно показали, что деринийская магия способна подпитывать честолюбие безжалостных людей, и лишь знание и ответственное обучение использованию магии, — особенно в благих целях, — могли противостоять хаосу, воцарившемуся ныне в Торенте.
Глава тридцать третья
Пойте Господу, святые Его, славьте память святыни
Его Псалтирь 29:5
Служители святого Камбера, числом дюжина и еще один человек, въехали в крепостные ворота Ремута вечером, накануне освящения новой часовни. С ними прибыла и Росана с сыном, — впрочем, еще нескольких Служителей сопровождали дети. Эту ночь Росана с Альбином провели в покоях, отведенных им при базилике, хотя обычно она останавливалась в замке, не желая лишать Мерауд удовольствия увидеться с внуком, несмотря на то, что отношения Росаны и Нигеля по-прежнему омрачало чувство вины, которое оба они испытывали из-за деяний отца мальчика.
Келсон был рад узнать об их приезде, но не стал пытаться сразу увидеться с Росаной, поскольку уже продумал совсем иную, неожиданную для нее стратегию, — по крайней мере в том, что касалось ее сына.
Она будет рада услышать, что он и впрямь намерен жениться на Аракси; но ее намерения по отношению к Альбину оставались последним камнем преткновения между ними. И вместо того, чтобы спорить с Росаной наедине, Келсон решил сделать свое предложение частью куда более обширного плана, который будет изложен самим Служителям перед церемонией освящения часовни, назначенной на полдень. И он выскажет все таким образом, что Служители святого Камбера не смогут отказать королю.
Вот почему всех своих добровольных помощников и союзников Келсон отправил поутру в базилику, пожелав, чтобы на встрече присутствовали Морган, Аугал, Аракси и Риченда. Мерауд с Джеханой также присоединились к ним, а в последний момент и Ришель, которая обещала присмотреть за Альбином в монастырском саду, пока его мать будет занята делами ордена. Епископ Дункан Маклайн, ныне провоет капитула базилики, — и будущий ректор деринийской школы, хотя об этом еще не знал никто кроме приближенных короля, — лично вышел поприветствовать Служителей святого Камбера, когда они за час до церемонии собрались на мощеном монастырском дворе, и пригласил их дождаться назначенного времени в прохладном зале собраний капитула, примыкавшем к южному трансепту. Гости любезно приняли приглашение и двинулись в зал, даже не подозревая о том, кем был Дункан на самом деле, — хотя, разумеется, по перстню, нагрудному распятию и пурпурной рясе они опознали в нем епископа.
А Дункан тем временем, украдкой взглянув в восточный проход галереи, выводившей прямо в неф, подал знак рукой.
Тут же из-за колонн выступили Келсон и четверо его приближенных, — двое герцогов, герцогиня и принцесса королевской крови. На всех них были богатые, но не слишком пышные одеяния, поскольку событие предстояло весьма торжественное, а также короны как символ их титула. Келсон пропустил свою свиту вперед, прежде чем и сам вошел в зал капитула.
Служители невозмутимо прохаживались по помещению, о чем-то негромко переговариваясь, и сперва не заметили вновь прибывших, а Келсон тем временем невозмутимо прошел вместе со своими приближенными к апсидной нише, расширявшей восточную сторону небольшого зала, где был установлен простой каменный трон, на котором обычно восседал аббат. Дункан незаметно закрыл входную дверь. Четверо спутников заняли первые места на каменной лавке у северной стены, а сам Келсон занял место аббата. Тринадцать пар глаз с подозрением уставились на него, включая и Росану, осознав наконец это бесцеремонное вторжение.
Келсон позволил молчанию продлиться еще несколько ударов сердца, затем демонстративно сделал видимыми свои магические защиты, и они ореолом вспыхнули у него вокруг головы; четверо его спутников проделали то же самое, таким образом утверждая, кем они являются на самом деле. По рядам Служителей пробежал шепоток, хотя никто из них не выказал страха, и несколько человек также продемонстрировали свои щиты, поскольку в ордене имелись и Дерини, хотя, в основном, он состоял из обычных людей. Теперь уже они признали и Келсона, и Дугала, с которыми познакомились довольно давно, когда эти двое случайно отыскали их поселение, затерянное в далеких Каркашельских горах.
Но вот когда Дункан внезапно оставил свой пост у дверей и подошел к королю с точно таким же деринийским ореолом, и невозмутимо уселся по левую руку от него. Служители взволнованно затихли, и все Бкак один безмолвно расселись на каменных скамьях с южной и западной стороны небольшой залы капитула. Возможно, на них не произвел особого впечатления вид короля, которого им довелось повидать обнаженным во время ритуала, который они именовали круайдх дбюхаинн, или же periculum, смертельное испытание, в ходе коего проверялась истинность видения святого Камбера, — и испытание это Келсон Гвиннедский прошел успешно; однако, несомненное присутствие епископа-Дерини рядом с королем поразило их до глубины души. Росана, сидя среди служителей у южной стены, взирала на происходящее с озадаченным и слегка недоверчивым видом.
— Приветствую вас, — промолвил Келсон. Дункан пригасил сияние своих защит и встал рядом с королем. — Прошу простить меня, что появился перед вами столь неожиданным и вызывающим образом, но скоро я объясню вам причину этого. Полагаю, что у вас у всех уже была возможность осмотреться в новой часовне, посвященной вашему святому покровителю. Надеюсь, она понравилась вам так же, как и мне, ибо она воплощает в себе краеугольный камень наших усилий последних лет.
Полное молчание было ответом королю, — не враждебное, но явно настороженное.
— Мои советники Дерини во многом помогали в создании этой часовни, которую мы должны будем освятить сегодня, — продолжил Келсон, бросив взгляд на тех четверых, что сидели справа от него. — Я очень надеюсь, что это священное место поможет возрождению культа вашего святого покровителя в Гвиннеде. Более того, две дамы, которых вы видите здесь, намерены покровительствовать тем трудам, которым ваш орден посвятил себя на протяжении прошлых столетий: моя кузина, принцесса Аракси Халдейн и леди Риченда Морган, супруга моего верного друга и советника, герцога Корвинского.
Затем он указал на Моргана и Дугала, которые сидели рядом с женщинами.
— Многие из вас помнят Макардри из Транши, с которым мы недолго гостили у вас пару лет назад.
Ныне он герцог Кассанский и граф Кирнийский, а не только граф Траншийский. С епископом Маклайном вы уже знакомы, — он кивнул в сторону Дункана. — Теперь уже для всех очевидно, что мы все Дерини, или принадлежим к роду Халдейнов.., что, возможно, одно и то же. Вероятно, с вашей помощью мы узнаем об этом чуть больше.
Служители святого Камбера, восседавшие у противоположной стены и слева от короля, оценивающим взором окинули тех, кого представил им Келсон. Все они, мужчины и женщины, для грядущей церемонии облачились в простые серые одеяния, препоясанные красно-синим вервием с узлами на концах. Кое-кто из мужчин носил короткую стрижку, а у некоторых даже имелась тонзура, но большинство заплетали волосы в г'дулу, подобную косе, какую носили Келсон с Дугалом. Кроме того, у нескольких мужчин на перевязи висели мечи в ножнах.
Женщины больше напоминали монахинь. Хотя Служители были светским орденом, женщины постарше скрывали волосы под платками и накидками, такими же, как у сестер-послушниц. Молодые, включая Росану, предпочитали вуали из тонкого белого полотна, а волосы завязывали узлом на затылке и скрепляли переплетенной красно-синей лентой. Келсон узнал несколько знакомых лиц, включая, кажется, юную девушку по имени Ридиан, которая говорила от имени Квориала, правящего органа Служителей, состоявшего из восьми человек, которые все были Дерини. При первой встрече эта девочка-женщина показалась Келсону преисполненной пугающей мудрости и слишком прямолинейной для своего возраста.
Келсон ожидал, что первой заговорит именно она, если не сама Росана; но вместо этого с места медленно поднялась пожилая женщина, которую Келсон также узнал. Это была бан-аба Джилиан, которая приветствовала короля церемонным кивком.
— Мы благодарим друзей короля за их покровительство, государь, — промолвила она негромко, — и также благодарим ваше величество. Знайте же, что мы признательны за все ваши труды во имя нашего покровителя, святого Камбера. Если будет на то воля Божья, часовня сия станет первой из множества святилищ, посвященных ему, где люди нашей расы смогут прикоснуться к своему наследию, во благо всего нашего народа.
— Таково и мое горячее желание, бан-аба, — подтвердил Келсон, называя ее тем титулом, что был принят среди Служителей и соответствовал аббатиссе. — И в поддержку этого устремления, я хотел бы сделать Служителям святого Камбера одно предложение, как новое свидетельство моего одобрения ваших трудов. И прошу вас, не тревожьтесь, — добавил он, жестом приглашая ее садиться.., и намеренно избегая взглядом Росану. — Вы не обязаны давать мне ответ до окончания церемонии освящения часовни, ибо я хотел, чтобы вы имели возможность как следует поразмыслить над моим предложением, пока мы совместно возносим молитвы.
Бан-аба покосилась на Росану с вопросительным видом, но та лишь пожала плечами, ибо ничего не знала о замыслах короля.
— Я не стану играть словами, — продолжил Келсон невозмутимо. — За те семь лет, как я взошел на престол, я пытался исправить ошибки прошлого, — в особенности, касательно Лерини, — и теперь для меня стало очевидно, что лишь знание может уничтожить все предрассудки, порожденные двумя веками ненависти и преследований. Изменить закон — это хорошее начало… И я уже начал заниматься этим, что доказывает присутствие нескольких священников-Дерини в моем окружении, включая епископа Маклайна, — он указал на Дункана. — Но только если мы сможем дать надлежащее образование всему нашему народу и помочь им полностью освоиться со своим наследием, они сумеют занять свое законное место в этом королевстве.
Он немного помолчал.
— Именно поэтому я и хочу сделать вам предложение. Я готов при некоторых условиях подарить земли и значительные доходы здесь, в Ремуте, для основания и поддержки королевской школы или коллегии под прямым покровительством Короны, чьей целью будет дать надлежащее образование всем Дерини. Насколько мне известно, подобные коллегии существовали и прежде, и там Дерини обучались ответственно овладевать своими способностями. Я намерен воссоздать их вновь.
— Вы говорили о каких-то условиях, — перебил короля плечистый мужчина, сидевший рядом с Джилиан. Это был брат Майкл, суровый представитель Квориала, и также Дерини.
Келсон коротко кивнул.
— условий не так много, брат Майкл… На самом деле их всего три. Они не подлежат обсуждению, но, полагаю, вы найдете их вполне приемлемыми для себя. Прежде всего, я хочу, чтобы первая королевская коллегия располагалась здесь, в стенах Ремутского замка, на территории аббатства, примыкающего к этой самой базилике… Вы уже имели возможность осмотреться, и наверняка скоро обнаружите, что места тут вполне достаточно, и есть возможность для множества пристроек. И если школа будет существовать именно здесь, это позволит Короне оказывать вам непосредственную защиту на тот случай, если ваша работа будет встречена народом враждебно, — пока они не поймут, что им нечего опасаться со стороны Дерини. И, разумеется, я полагаю, что немалое число Служителей святого Камбера переедут в Ремут, дабы помочь нам в этом предприятии.
— Это приемлемое условие, — ровным тоном отозвалась Джилиан, прежде чем успел вмешаться кто-то еще, хотя Росана выглядела откровенно удивленной.
— Что еще?
— Новой коллегии потребуется ректор, который будет членом Церкви, несмотря даже на то, что вы являетесь светским орденом, ибо школа будет привязана к базилике.., где, по королевскому указу, по-прежнему будут служиться мессы. В прошлом это могло бы вызвать у людей тревогу, поскольку Церковь и Дерини враждовали друг с другом, но теперь ситуация изменилась, и старые законы были отменены. Вот почему я предложил этот пост прелату и? числа Дерини, и надеюсь, что вы примете его кандидатуру. Присутствующий здесь епископ Маклайн является помощником ремутского архиепископа, а также отвечает за эту базилику и готов возглавить новую коллегию, а также разработать с архиепископами и епископским синодом план, каким образом обучать клириков-Дерини в стенах коллегии. С помощью герцогини Риченды, принцессы Аракси и вашей леди Росаны, у которых есть связи на Востоке, он сможет подобрать подходящих наставников и преподавателей, чтобы обучение могло начаться незамедлительно.
Судя по всему, Росану это предложение застало совершенно врасплох, но мысль о подобной коллегии необычайно увлекла ее, — ибо это было логичным продолжением той мечты, которую они с Келсоном разделяли во имя будущего всего Гвиннеда, — но она прекрасно осознавала, что участие в этом предприятии заставит ее гораздо чаще, чем прежде, общаться с Келсоном и его придворными… И она по-прежнему не знала, чем вызвано присутствие Аракси в этом зале, и каковы их с Келсоном дальнейшие планы.
— Это щедрое предложение, сир, которое будет иметь далеко идущие последствия, — начала она, — и, разумеется, я готова всячески содействовать вашему замыслу. Но я бы предпочла остаться за…
— Для успеха нашего плана, — перебил ее Келсон, — твое присутствие понадобится нам здесь, Росана.
Это мое третье и последнее условие. — Он встретился с ней взглядом, пытаясь воззвать к остаткам тех чувств, которые они некогда разделяли. — Я хочу, чтобы ты.., я прошу тебя как Дерини.., ради всей этой страны, для которой ты уже сделала так много, принять пост помощника ректора, дабы служить посредником между орденом святого Камбера и королевским советом, — а для этого ты должна оставаться здесь, в Ремуте.
— Государь…
— Возможно, будет лучше отложить этот разговор до завершения обряда, — твердо промолвил Келсон, окидывая взглядом собравшихся. — Я хочу попросить, чтобы во время освящения часовни вашего святого покровителя вы все поразмыслили над моим предложением. Я лично несомненно сделаю это, после чего поговорю наедине с леди Росаной, — добавил он. — Ибо, я полагаю, что многое будет зависеть от ее решения. А пока я благодарю вас за то, что уделили мне время, и попрошу меня извинить, ибо мне пора пойти и подготовиться к той церемонии, ради которой мы все явились сюда.
С этими словами он поднялся и, поманив за собой Дугала и Моргана, решительным шагом вышел из зала капитула, а Дункан последовал за ними, в надежде, что столь резкое и несвойственное Келсону окончание разговора привлекло внимание Росаны.
Служители принялись возбужденно перешептываться между собой, как только король оставил их, — все, кроме Росаны, которая с ошеломленным видом подошла к Риченде и Аракси.