Страница:
Итак, во времена Соломона никому не известное ещё недавно государство становится одной из сильнейших торговых и военных держав. Удобное географическое положение, мощный экспорт, надежное политическое устройство, богатство народа, красивейшая архитектура. Казалось бы, родилось ещё одно мощное светское государство.
Однако это была лишь видимость. Стоило закончиться имперскому 144-летию (со смертью Соломона - 928), как государство начало разваливаться и уже в 922 году, через шесть лет после имперского цикла, единству Израильского царства был положен конец. "В политическом отношении раскол был губительным. Началась цепь братоубийственных войн. Палестина снова стала добычей соседей" (А. Мень). (Аналогичный 1061 год в русской истории Карамзин отмечает словами: "С сего времени начинаются бедствия России".)
Первый (легендарный) имперский рывок закончен, Израиль не стал могучей светской державой, ему была уготована иная судьба, может быть, очень печальная, но и великая. Стать духовной империей, империей, которая породит всю вторую эпоху - эпоху прогресса, эпоху становления разума человечества.
2 ИУДЕЯ (748-604)
Рассматривая русскую историю, мы использовали схему, по которой первые два рывка (Ярослав, Иван III) были входом в православие, а третий (Екатерина II) и четвертый - выходом из православия и подготовкой к крещению всего мира новым учением. По этой же схеме можно рассматривать историю Израиля. Первые два рывка - углубление и укрепление национальной религии, третий и четвертый рывок - открытие в национальной религии всемирности и подготовка почвы для рождения христианства, которым был крещен мир.
Можно использовать и другую схему, проводя аналогию с четырьмя фазами 144-летия, когда второй и третий рывки являются "темным временем". Неудивительно, что второй рывок, а особенно третий в истории еврейского государства гораздо менее ярки и с трудом видны сквозь толщу веков.
Между концом первого рывка (928) и началом второго (748) прошло 180 лет, не принесших почти ничего нового в жизнь двух еврейских государств. Мир же тем временем не стоял на месте. "Две великие державы, Ассирия и Египет, много лет готовились к решительной схватке... необходимо было выбрать свою позицию между молотом и наковальней" (А. Мень).
Возможно, что именно такое положение, при котором существовала угроза самому существованию народа и государства, послужило толчком к началу второго имперского рывка. Однако не будем забывать, что история ветхозаветной империи - это в первую очередь история империи Духа, и причиной начала рывка мог стать и духовный застой.
"Дух самодовольства и пошлости, свойственный всякой узконационалистической вере, воцарился в Израиле. Все были убеждены, что благоволение Божие неизменно и что День Ягве не за горами" (А. Мень). Во всем царил застой, характерный для государства, идущего по ритму Востока. "Глашатаи Ягве, пророки, нередко превращались теперь в царских слуг: через них монархи вопрошали Божество перед войнами. Многие из этих прорицателей быстро деградировали и становились угодливыми приспешниками двора. Они постоянно ждали подачек и строили свои предсказания так, чтобы получить одобрение властелина" (А. Мень).
Вера, давшая такие замечательные плоды во времена Давида и Соломона, теперь превратилась в "добродушную бытовую религию, в которой народ видел свое, исконное, родное и которая помогала ему снимать с себя бремя тревог и забот. В её стоячей воде, казалось, уже не могло родиться ничто великое, и жертвенный дым как бы означал, что светоч погас навсегда" (А. Мень).
И все-таки, по словам А. Меня, "произошло чудо, дух прорвался через наслоения лубочного крестьянского благочестия". И чудом этим, безусловно, было начало второго имперского рывка.
ПЕРВАЯ ФАЗА (748-712)
События вокруг 748 года больше связаны не с политическими изменениями, а с появлением пророков. Неожиданной и великой силы в эти годы написана книга пророка Амоса. Как всегда в первом (сновидческом) 36-летии, события как бы не имеют ни причин, ни следствий: "Мы не знаем, были ли учителя у Амоса, не знаем ни его единомышленников, ни близких, ни прямых последователей. Вообще облик этого великого реформатора едва различим в истории. Он необъяснимая загадочная личность, явившаяся, подобно грозный комете, на небосклоне и исчезнувшая столь же быстро и внезапно, как появилась" (А. Мень).
Впервые в истории человечества, по мнению А. Меня, была произнесена нравственная проповедь: "Вавилонские поэты прославляли богатырей, египетские - богов, фараонов и женщин, Гомер воспевал доблесть своих героев и их оружие; Амос отворачивался от всего этого, ибо им владеет одно: мысль о Божественной справедливости. Правда - его единственная царица и героиня, только о ней его вдохновенное слово. Будду, выступившего через полтора века после Амоса, потрясло царящее в мире физическое зло: болезни, старение, смерть. Иудейского же пастуха, взвесившего мир на весах Правды, ужаснуло зло нравственное, ужаснула низость и греховность человека".
За Амосом следует пророк Осия, он "говорит слово, которого ещё не слышало человеческое ухо, он открывает миру Бога любви и милосердия". За Осией следовал пророк Исайя, который "на протяжении почти полувека оставался духовным отцом Иерусалима, советником царей, неподкупной совестью нации" (А. Мень).
Образ Исайи - это образ вождя, возможного лишь в имперских циклах: "В биографических фрагментах и в его собственных проповедях ясно вырисовывается личность пророка: волевая, сильная, богато одаренная. Он, несомненно, обладал призванием вождя. Мы редко видим его колеблющимся; его целеустремленность не знает себе равных. Перед лицом величайших опасностей, в обстановке всеобщего смятения он со спокойной уверенностью следует своим путем. При этом он чужд фанатического упорства и не боится изменить точку зрения, когда видит, что она основана на ошибке" (А. Мень).
По мнению Ж. Ренара, "Исайя представлял собой почти единственный пример великого творца религиозной системы, который был в то же время великим писателем".
Если мы обратимся к аналогичному примеру в русской истории, то увидим очень похожую фигуру Сергия Радонежского - духовного лидера страны именно в первой фазе второго имперского цикла. Согласно преданию, Богородица явилась старцу и предрекла победу русского воинства на Куликовом поле. Были и на Руси пророки!
Пророки первой фазы планировали все идеологические чудеса четвертой фазы, однако до этих чудес ещё должно пройти 72 года темного времени.
Но прежде чем Иудея вступила во вторую фазу имперского рывка, сокрушительный удар был нанесен Северному царству (Израиль).
Церковный раскол привел к расколу политическому, Иерусалим вступил на имперский путь, Северное царство осталось в ритме Востока, в этом причина катастрофы 722 года, которой Иерусалиму за счет более дальновидной политики удалось избежать.
Очень похожая ситуация перед вторым волевым рывком на Руси. В то время как Северо-Восточная Русь начинает второй имперский цикл, Юго-Западная разделена между Польшей и Литвой (1352) и лишена независимости, а с нею и государственного ритма.
ВТОРАЯ ФАЗА (712-676)
"Отныне уделом Божиим осталась одна Иудея, пустынная и гористая. Ягве умалил свой народ. Для любого из языческих богов это было бы поражением..." (А. Мень). Но для имперского народа такая концентрация сил большая победа. В самые тяжелые времена даже огромные империи ужимаются до своей столицы, концентрируя в ней все свои силы; и когда пружина сжата до отказа, начинается возрождение. Переселенцы с севера привезли с собой свою веру и свои книги. А. Мень отмечает, что эти переселенцы не были просто беженцами. Шла целенаправленная централизация, неизбежная в имперском цикле.
"Постепенно вокруг Исайи и его учеников образовалась своего рода "партия реформ" (А. Мень). В неё входили люди, которые не желали пассивно наблюдать за событиями, но стремились внедрить в маленькой стране дух Моисеева Завета. Программа этой группы сводилась к двум основным пунктам: соблюдение чистоты веры и требование социальной справедливости. Поборники реформ сумели привлечь на свою сторону сына Ахаза (правил с 735 по 715 год), царевича Езекию.
В 715 году Езекия стал царем, до революции оставалось три года, однако реформы начались сразу.
"Езекия в первый же год своего правления объявил о всенародном и торжественном праздновании Пасхи в городе Давида... все уцелевшие от руки царей ассирийских призывались в Иерусалим на пасхальные торжества. Храм был очищен от изваяний и фетишей, поставленных там при Ахазе и других иудейских царях. Всевозможные реликвии, даже те, которые в глазах народа относились к культу Ягве, извлекались на свет Божий и без колебаний уничтожались" (А. Мень).
Как всегда во второй фазе безудержное насилие сочеталось с безудержным восторгом.
"После долгого перерыва открылись ворота храма и дым всесожжений поднялся над жертвенником. Обряд был обставлен со всей возможной торжественностью: гремели трубы, хор левитов пел гимны. Пораженный неожиданным зрелищем, народ кричал от восторга; многие падали на колени... Не вернулись ли времена Давида и Соломона? Праздник кончился тем, что народ во славу царя разобрал городские алтари Ягве в знак приверженности к Дому Господню" (А. Мень).
"На эти меры многие смотрели как на насилие, так как свобода веры искони была в правах израильтян" (Г. Грец).
"Впоследствии ассирийцы, пытаясь подорвать авторитет Езекии, напоминали иудеям об этом разрушении народных святынь" (А. Мень).
Но главная задача второй фазы имперского цикла не столько в сломе образа жизни, сколько в полной смене национальной элиты.
"Иудейский престол при Ахазе (первая фаза. - Авт.) был окружен преступниками, плутами, интриганами, клеветниками, пустыми гордецами и вообще всякого рода алчущими и жаждущими. От всех этих креатур Ахаза Езекия решил очистить свой двор, сгруппировав вокруг себя "верных земли" и в особенности осудивших себя на бедность и смирение "кротких" и "терпеливых" (Г. Грец).
А теперь вспомним аналогичные времена на Руси. Дмитрий Донской разбил татаро-монголов (первая фаза), но эта победа лишь предвестие настоящей победы, которая осуществится в четвертой фазе. А во второй при Василии I иго продолжалось, дань выплачивалась.
Точно так же и при Езекии владычество Ассирии продолжилось, дань выплачивалась. Нам, впрочем, интересно не это, а то, как Иерусалиму удалось избежать полного разгрома.
711 год. "Что произошло - неизвестно" (А. Мень). Как можно было поднять восстание, но избежать кары - неизвестно. Мень пишет, что "по-видимому, в последний момент Езекия отказался от участия в войне". Загадка...
701 год. Страна разорена, полное поражение, чудом удалось откупиться, сохранив Иерусалим.
688 год. "Синахериб вторично вторгся в Иудею. На этот раз Езекии рассчитывать было не на что, он знал, что Синахериб не успокоится, пока не истребит мятежную иудейскую столицу... Тайна и доныне окутывает дальнейшие события похода Синахериба. Мы знаем лишь одно: "какие-то загадочные обстоятельства спутали и разрушили все планы завоевателя" (А. Мень).
Такова сила имперской столицы, сила её кажется сверхъестественной.
В другой стране через 26 веков, также в год Змеи, также на 24-м году второй фазы завоеватель будет стоять у стен имперской столицы, но так и не войдет в нее. И это тоже будет чудо, хотя потом у этого чуда появятся фамилии (Жуков, Панфилов), единственное его имя - Империя. Даже с сожженной столицей Империя непобедима, пока не пройдет все четыре своих имперских цикла, после чего Империя умирает, а народ её становится бессмертным.
Концовка второй фазы была отмечена, как это чаще всего и бывает, реакцией. Езекию сменяет его сын Менаше. По словам Иеремии, который в детстве ещё застал эти репрессии, "меч пожирал пророков, как лев". А автор Книги Царств говорит, что и Менаше пролил столько невинной крови, что "наполнил ею Иерусалим от края до края" (Иер. 2, 30; 4 Цар. 21, 16).
"Святой град превращается в Содом. Вместе с реформами были отвергнуты и социальные требования пророков. Беззакония и произвол воцарились в стране. Процветали ростовщичество, незаконный захват земель, обращение должников в рабство" (А. Мень).
ТРЕТЬЯ ФАЗА (676-640)
Переход из второй в третью фазу не так уж крут и может пройти при одном правителе, однако отменить сам переход нельзя, и следы его история сохранила: "Книга "Паралипоменон" содержит рассказ, указывающий как будто бы на то, что перемены стали ощущаться уже к концу царствования Менаше. В ней говорится о том, что царь был отведен под конвоем в Вавилон, но потом возвращен, после чего раскаялся" (А. Мень).
Однако "темное время" продолжалось, с близкого взгляда разница между Василием I и Василием II, между Сталиным и Брежневым велика, но издалека эта разница почти не видна.
"В 642 году трон Менаше наследовал его сын Аммон, он оставался верен политике своего отца. Томительная ночь в Иудее продолжалась, и конца её, казалось, не было видно" (А. Мень).
На самом же деле до спасительной революции оставалось всего два года. Все "темное время" верхушка Иудеи вела проассирийскую политику, но как только кончилось "темное время", сразу же спадает маска.
В российской истории второго имперского рывка именно усобица в третьей фазе воспитала в населении яростное желание единодержавия и спокойствия, которое гарантирует такая власть. В четвертой фазе Иван III Великий и стал таким правителем.
И ещё раз хочется сказать, что никакие чудеса четвертой фазы были бы невозможны без мистического предвиденья первой фазы, без насилия второй фазы и беспросветной серости третьей фазы. В истории ничего хорошего на пустом месте не родится.
ЧЕТВЕРТАЯ ФАЗА (640-604)
В русской истории даты жизни и правления Василия I и Василия II очень точно очертили прохождение темного времени (второй и третьей фаз). Второй ветхозаветный рывок вырисован датами жизни хуже, однако и здесь есть точные и несомненные рубежи, надежно документирующие имперский рывок. Во втором цикле такая дата безусловно 640 год.
"Иудейская аристократия в течение полувека привыкла ориентироваться на Ниневию (столица Ассирии. - Авт.), но постепенно многие стали замечать симптомы болезни, разъедавшей империю. Видимо, с этими переменами был связан заговор 640 года, жертвой которого пал иудейский царь Аммон. Вдохновителями переворота были, вероятно, царедворцы, замышлявшие восстание против Ассура. Но когда, умертвив царя, они решили посадить на трон кого-то из своих, в городе вспыхнуло возмущение. "Народ земли", простые иудеи встали на защиту дома Давидова, в котором видели символ нации и залог её будущего. После расправы с заговорщиками старейшины Иудеи провозгласили царем сына Аммона - Иосию, который в то время был ещё восьмилетним мальчиком" (А. Мень).
В XIX веке в России гвардейцы на входе в четвертую фазу, умертвив мужа, поставили править жену; здесь же иудеи, умертвив отца, поставили сына. Вот так странно начинаются блестящие, фантастические четвертые фазы.
Итак, в год Змеи (640) принято политическое решение. Через восемь лет (632), в год Быка, должно быть принято идеологическое решение, которое окончательно сбросит иго "темного времени".
"Ослабление Ниневии и проповеди Софонии произвели глубокое впечатление на молодого царя Иосию. Когда ему исполнилось 16 лет (632), он впервые всенародно объявил, что отвергает иноземные культы и будет отныне следовать вере своего праотца Давида" (А. Мень).
"Вчера ещё жестоко гонимая вера и нравственный протест лучших людей неожиданно вновь обрели свой голос" (А. Мень).
"Однако резко повернуть курс после полувекового засилья проассирийской партии было нелегко. Борьба при дворе длилась четыре года. В 628 году (год Змеи. - Авт.) сторонники реформ и религии Ягве, вероятно, почти полностью победили. Это видно из того, что Иосия приказал выбросить из храма все изваяния ассирийских богов и разрушить их алтари" (А. Мень).
"Борьба за духовное возрождение шла рука об руку с борьбой за независимость и объединение страны. Когда в 626 году (14-й год четвертой фазы. - Авт.) пришло известие, что правитель Вавилона Набопаласар порвал с Ниневией и в союзе с мидийцами начал войну против нее, Иосия решил, что время приспело: он повел свое войско на север и изгнал оттуда ассирийские гарнизоны. Поход сопровождался низвержением языческих эмблем. Впервые после разделения царств Палестина обрела единство, как при Давиде и Соломоне" (А.Мень).
Для сравнения с русской имперской историей вспомним, что дань платить Орде Иван III отказался на 15-м году четвертой фазы, а "стояние на Угре" было на 19-м году четвертой фазы (1480). Те же годы, та же фаза, тот же рывок, одна лишь разница - минуло более двух тысячелетий. Кстати, разгромил Золотую Орду вовсе не Иван III, а Тамерлан. В величайших своих победах империи всегда загребают жар чужими руками. Ну и, конечно, самое главное идеологическое чудо четвертой фазы - законническое творчество. При Иване III, как известно, был создан "Судебник" (грандиозный итог законотворческого 36-летия). В эти же годы, по-видимому, создавались "Домострой", "Четьи-Минеи". У евреев в аналогичный период появляется Тора.
"Многознаменательная книга, которая должна была воссоединить блуждавший во тьме народ с его Богом и национальным вероучением, умственно поднять его и нравственно очистить, по справедливости носит название Торы ("Поучение"), ибо она имеет целью преподать народу наставление о том, как он в разных случаях жизни должен поступать, мыслить, чувствовать. Преобладающий характер её, во всяком случае, законодательный. Но она отнюдь не представляет сухого перечисления или свода законов, а, скорее, является сборником назидательных поучений" (Г. Грец).
Символично, что Тора была найдена при перестройке храма. Объединились три главных направления четвертой фазы: строительство, изгнание чужой веры и создание письменного закона.
Отныне Тора стала всем для Иудеи: "и гражданским, и религиозным кодексом, а следовательно, дух справедливости, которым Тора была проникнута, становится отныне идеалом Иудейского царства. Впервые в истории государство приняло столь человечные законы, защищавшие интересы беднейших слоев населения" (А. Мень).
"Тора впоследствии была названа "Книгой книг", потому что она в неприкрашенных и все же возвышенных речах регулирует религиозно-нравственную жизнь народа, освещает её со всех сторон и возвеличивает веру в единого Бога и в точности указывает народу, что он должен считать правдой и что ложью" (Г. Грец).
Все в четвертой фазе расцветает одновременно - политика, идеология, экономика, что, однако, не мешает при желании искать причины и следствия.
"Неудивительно, что влияние Второзакония привело Израиль к быстрому расцвету. Города снова стали многолюдными, возродились ремесла, торговля, земледелие. О благоденствии страны при Иосии свидетельствуют даже раскопки" (А. Мень.)
Кроме того, в той же четвертой фазе создан так называемый Закон святости, обнимающий главы 17-26 книги Левит, регламентирующий обрядовую сторону веры.
За пять лет до окончания имперского цикла Иосия погибает. "Вся страна как бы оцепенела в горе и недоумении: тот, кого почитали лучшим из царей Иудеи, кому была предсказана мирная кончина, нашел преждевременную смерть на поле боя!" (А. Мень.)
Четвертая фаза ещё идет, но кризис уже налицо. "При Иоакиме (сын Иосии. - Авт.) от политической мудрости и идеологического величия Иудеи осталась лишь тень. Он удовлетворял свои амбиции грандиозным строительством, разыгрывая второго Соломона" (Г. Грец).
Ну а когда имперский цикл кончился, то все с таким трудом заработанное мгновенно исчезло. В битвах между Вавилоном и Египтом так понадобилась бы евреям имперская мудрость, но её уже нет.
604 год - признается власть Вавилона.
Январь 597 года - Навуходоносор уже под Иерусалимом.
3 марта 597 года - ворота открылись... вся верхушка уведена в Вавилон.
587 год - город разрушен, храм разгромлен и сожжен... вавилонский плен.
Если до сих пор мы довольно уверенно проводили аналогию между российской и иудейской Империями, то с третьего рывка аналогия становится все более условной. В чем причина? О главных уже говорилось: Иудея существовала в языческом мире, в котором доминировали государства Востока; Россия существовала во второй эпохе, мире Империй, и потому могла доминировать сама. Иудейская Империя была чисто духовной, все политические достижения имперских циклов (Давид, Соломон, Иосия) мгновенно исчезали по окончании волевых рывков. Сама иудейская вера отвергала светскую власть. Российская Империя сочетала в себе и духовные, и светские устремления, а потому и после Ивана III, и особенно после Екатерины II, достижения в государственном строительстве не были утеряны, а во многом даже приумножились.
Есть ещё несколько предполагаемых причин, порождающих отличия: иные интервалы между имперскими циклами, разные типы развития между имперскими циклами.
Очень важное отличие в степени затемненности имперских циклов. В русской истории рекордсмен по затемненности второй цикл, особенно его вторая и третья фазы (Василий I и Василий II). В ветхозаветной истории второй и третий циклы затемнены примерно в равной степени, как, собственно, и должно быть.
3 ИУДЕЯ (472-328)
Из всех имперских циклов даты этого наименее доказательны, и принять их можно лишь предположительно. Могут даже возникнуть сомнения, был ли на самом деле этот имперский цикл. Однако предполагать, что государство могло возродиться после пленения без имперского цикла, нереалистично. Остается лишь искать. Искать в море исторического безвластия 144 года жесткой власти, искать идеологическое чудо, сопровождающее имперские циклы.
ПЕРВАЯ ФАЗА (472-436)
Начинать поиски нужно со времен окончания вавилонского плена.
Уже в 538 году иудеям разрешено возвращаться на родину. Вавилон пал, а персы и к евреям, и к вере относились лояльно. Более того, покоритель Вавилона Кир предписал начать восстановление Сионского "Дома Божия", еврейским старейшинам вернули храмовую утварь, выдали средства для постройки храма.
Но уже в 530 году Кир погиб, финансирование прекратилось, "романтические настроения сменились унынием и разочарованием... вместо расцвета и благоденствия нищета, вместо храма недостроенный фундамент, вместо великого Богоявления духовный упадок. Было отчего опустить руки" (А. Мень).
В 515 году храм был освящен, однако движения не было. Персы перестали ставить "сынов Давидовых" правителями Иудеи. "О периоде межу 515 и 445 годами Библия молчит" (А. Мень), а потому сказать, в чем состоял импульс 472 года, трудно. Можно лишь предположить, что внешней причиной для этого импульса стала именно потеря даже тени независимости, Иудея подчинялась теперь правителю Самарии. "Подавленные нуждой, налогами и отсутствием перспективы, иудеи влачили нищенское существование. Само положение Иерусалима наглядно свидетельствовало о глубоком упадке Общины. По-прежнему почти пустой город стоял без стен, и только храм возвышался там как памятник несбывшимся надеждам. В те времена город, лишенный акрополя, был как бы домом без запоров и дверей. Любые враждебные банды беспрепятственно могли проникнуть туда и держать жителей в страхе и подчинении. Поэтому большинство иудеев предпочитало жить в селах, которые меньше привлекали внимание грабителей и где легче было прокормиться" (А. Мень).
Таково положение на момент начала третьего волевого рывка.
Очень туманно, расплывчато, но А. Мень все же обрисовывает явление мощного перелома: "Книга Ионы указывает на то, что пророков в Израиле сменяют новые учителя: мудрецы и книжники. Но это не было результатом медленных и незаметных процессов: напротив, начало нового этапа отметил резкий, крутой поворот. Что-то произошло в духовной жизни Ветхого Завета, выдвинув на первый план иные направления, иные формы учительства, иные устремления".
Как всегда, реализацию этих устремлений даст лишь четвертая фаза.
Еще одно туманное указание на слабые попытки возрождения: "Одно время нашлись было смельчаки, решившие восстановить стены крепости, но осуществить свой замысел им не удалось. Подстрекаемые самарянским наместником, который хотел удержать власть над Егудом, персидские чиновники донесли царю, будто иудеи снова готовят мятеж, и тот запретил строительство. Явившиеся из Самарии отряды разрушили то, что было уже сделано, и сожгли все городские ворота" (А. Мень).
Казалось бы, ещё немного - и Израилю суждено исчезнуть. Но уже включен имперский хронометр, время начинает сгущаться, как в вихревую воронку втягивая в себя энергию для будущих преобразований.
ВТОРАЯ ФАЗА (436-400)
Герои второй фазы известны: Эзра и Нехемия. Даты их жизнедеятельности известны, казалось бы, никаких проблем с обрисовкой второй фазы не будет. Однако сомнения остаются.
"У персидского царя Артаксеркса I (465-425) был приближенный иудей по имени Нехемия. Библия рисует этого человека горячим патриотом, исполненным глубокой веры. В Сузы, где он жил при дворе, дошли вести об отчаянном положении Иерусалима. В своих записях, вошедших в книгу Нехемии, он рассказывает: "Услышав эти слова, я сел, и заплакал, и печален был несколько дней, и постился, и молился перед Богом небесным". Царь заметил уныние на лице Нехемии и, узнав о причине его горя, спросил, чего бы тот желал. Нехемия ответил, что его мечта - поехать в город, "где могилы его отцов", и "обстроить" его. Артаксеркс и его жена были расположены к Нехемии и доверяли ему. Царедворец был вскоре же назначен наместником Иудеи... В декабре 445 года облеченный полномочиями Нехемия отбыл в Палестину" (А. Мень).
Однако это была лишь видимость. Стоило закончиться имперскому 144-летию (со смертью Соломона - 928), как государство начало разваливаться и уже в 922 году, через шесть лет после имперского цикла, единству Израильского царства был положен конец. "В политическом отношении раскол был губительным. Началась цепь братоубийственных войн. Палестина снова стала добычей соседей" (А. Мень). (Аналогичный 1061 год в русской истории Карамзин отмечает словами: "С сего времени начинаются бедствия России".)
Первый (легендарный) имперский рывок закончен, Израиль не стал могучей светской державой, ему была уготована иная судьба, может быть, очень печальная, но и великая. Стать духовной империей, империей, которая породит всю вторую эпоху - эпоху прогресса, эпоху становления разума человечества.
2 ИУДЕЯ (748-604)
Рассматривая русскую историю, мы использовали схему, по которой первые два рывка (Ярослав, Иван III) были входом в православие, а третий (Екатерина II) и четвертый - выходом из православия и подготовкой к крещению всего мира новым учением. По этой же схеме можно рассматривать историю Израиля. Первые два рывка - углубление и укрепление национальной религии, третий и четвертый рывок - открытие в национальной религии всемирности и подготовка почвы для рождения христианства, которым был крещен мир.
Можно использовать и другую схему, проводя аналогию с четырьмя фазами 144-летия, когда второй и третий рывки являются "темным временем". Неудивительно, что второй рывок, а особенно третий в истории еврейского государства гораздо менее ярки и с трудом видны сквозь толщу веков.
Между концом первого рывка (928) и началом второго (748) прошло 180 лет, не принесших почти ничего нового в жизнь двух еврейских государств. Мир же тем временем не стоял на месте. "Две великие державы, Ассирия и Египет, много лет готовились к решительной схватке... необходимо было выбрать свою позицию между молотом и наковальней" (А. Мень).
Возможно, что именно такое положение, при котором существовала угроза самому существованию народа и государства, послужило толчком к началу второго имперского рывка. Однако не будем забывать, что история ветхозаветной империи - это в первую очередь история империи Духа, и причиной начала рывка мог стать и духовный застой.
"Дух самодовольства и пошлости, свойственный всякой узконационалистической вере, воцарился в Израиле. Все были убеждены, что благоволение Божие неизменно и что День Ягве не за горами" (А. Мень). Во всем царил застой, характерный для государства, идущего по ритму Востока. "Глашатаи Ягве, пророки, нередко превращались теперь в царских слуг: через них монархи вопрошали Божество перед войнами. Многие из этих прорицателей быстро деградировали и становились угодливыми приспешниками двора. Они постоянно ждали подачек и строили свои предсказания так, чтобы получить одобрение властелина" (А. Мень).
Вера, давшая такие замечательные плоды во времена Давида и Соломона, теперь превратилась в "добродушную бытовую религию, в которой народ видел свое, исконное, родное и которая помогала ему снимать с себя бремя тревог и забот. В её стоячей воде, казалось, уже не могло родиться ничто великое, и жертвенный дым как бы означал, что светоч погас навсегда" (А. Мень).
И все-таки, по словам А. Меня, "произошло чудо, дух прорвался через наслоения лубочного крестьянского благочестия". И чудом этим, безусловно, было начало второго имперского рывка.
ПЕРВАЯ ФАЗА (748-712)
События вокруг 748 года больше связаны не с политическими изменениями, а с появлением пророков. Неожиданной и великой силы в эти годы написана книга пророка Амоса. Как всегда в первом (сновидческом) 36-летии, события как бы не имеют ни причин, ни следствий: "Мы не знаем, были ли учителя у Амоса, не знаем ни его единомышленников, ни близких, ни прямых последователей. Вообще облик этого великого реформатора едва различим в истории. Он необъяснимая загадочная личность, явившаяся, подобно грозный комете, на небосклоне и исчезнувшая столь же быстро и внезапно, как появилась" (А. Мень).
Впервые в истории человечества, по мнению А. Меня, была произнесена нравственная проповедь: "Вавилонские поэты прославляли богатырей, египетские - богов, фараонов и женщин, Гомер воспевал доблесть своих героев и их оружие; Амос отворачивался от всего этого, ибо им владеет одно: мысль о Божественной справедливости. Правда - его единственная царица и героиня, только о ней его вдохновенное слово. Будду, выступившего через полтора века после Амоса, потрясло царящее в мире физическое зло: болезни, старение, смерть. Иудейского же пастуха, взвесившего мир на весах Правды, ужаснуло зло нравственное, ужаснула низость и греховность человека".
За Амосом следует пророк Осия, он "говорит слово, которого ещё не слышало человеческое ухо, он открывает миру Бога любви и милосердия". За Осией следовал пророк Исайя, который "на протяжении почти полувека оставался духовным отцом Иерусалима, советником царей, неподкупной совестью нации" (А. Мень).
Образ Исайи - это образ вождя, возможного лишь в имперских циклах: "В биографических фрагментах и в его собственных проповедях ясно вырисовывается личность пророка: волевая, сильная, богато одаренная. Он, несомненно, обладал призванием вождя. Мы редко видим его колеблющимся; его целеустремленность не знает себе равных. Перед лицом величайших опасностей, в обстановке всеобщего смятения он со спокойной уверенностью следует своим путем. При этом он чужд фанатического упорства и не боится изменить точку зрения, когда видит, что она основана на ошибке" (А. Мень).
По мнению Ж. Ренара, "Исайя представлял собой почти единственный пример великого творца религиозной системы, который был в то же время великим писателем".
Если мы обратимся к аналогичному примеру в русской истории, то увидим очень похожую фигуру Сергия Радонежского - духовного лидера страны именно в первой фазе второго имперского цикла. Согласно преданию, Богородица явилась старцу и предрекла победу русского воинства на Куликовом поле. Были и на Руси пророки!
Пророки первой фазы планировали все идеологические чудеса четвертой фазы, однако до этих чудес ещё должно пройти 72 года темного времени.
Но прежде чем Иудея вступила во вторую фазу имперского рывка, сокрушительный удар был нанесен Северному царству (Израиль).
Церковный раскол привел к расколу политическому, Иерусалим вступил на имперский путь, Северное царство осталось в ритме Востока, в этом причина катастрофы 722 года, которой Иерусалиму за счет более дальновидной политики удалось избежать.
Очень похожая ситуация перед вторым волевым рывком на Руси. В то время как Северо-Восточная Русь начинает второй имперский цикл, Юго-Западная разделена между Польшей и Литвой (1352) и лишена независимости, а с нею и государственного ритма.
ВТОРАЯ ФАЗА (712-676)
"Отныне уделом Божиим осталась одна Иудея, пустынная и гористая. Ягве умалил свой народ. Для любого из языческих богов это было бы поражением..." (А. Мень). Но для имперского народа такая концентрация сил большая победа. В самые тяжелые времена даже огромные империи ужимаются до своей столицы, концентрируя в ней все свои силы; и когда пружина сжата до отказа, начинается возрождение. Переселенцы с севера привезли с собой свою веру и свои книги. А. Мень отмечает, что эти переселенцы не были просто беженцами. Шла целенаправленная централизация, неизбежная в имперском цикле.
"Постепенно вокруг Исайи и его учеников образовалась своего рода "партия реформ" (А. Мень). В неё входили люди, которые не желали пассивно наблюдать за событиями, но стремились внедрить в маленькой стране дух Моисеева Завета. Программа этой группы сводилась к двум основным пунктам: соблюдение чистоты веры и требование социальной справедливости. Поборники реформ сумели привлечь на свою сторону сына Ахаза (правил с 735 по 715 год), царевича Езекию.
В 715 году Езекия стал царем, до революции оставалось три года, однако реформы начались сразу.
"Езекия в первый же год своего правления объявил о всенародном и торжественном праздновании Пасхи в городе Давида... все уцелевшие от руки царей ассирийских призывались в Иерусалим на пасхальные торжества. Храм был очищен от изваяний и фетишей, поставленных там при Ахазе и других иудейских царях. Всевозможные реликвии, даже те, которые в глазах народа относились к культу Ягве, извлекались на свет Божий и без колебаний уничтожались" (А. Мень).
Как всегда во второй фазе безудержное насилие сочеталось с безудержным восторгом.
"После долгого перерыва открылись ворота храма и дым всесожжений поднялся над жертвенником. Обряд был обставлен со всей возможной торжественностью: гремели трубы, хор левитов пел гимны. Пораженный неожиданным зрелищем, народ кричал от восторга; многие падали на колени... Не вернулись ли времена Давида и Соломона? Праздник кончился тем, что народ во славу царя разобрал городские алтари Ягве в знак приверженности к Дому Господню" (А. Мень).
"На эти меры многие смотрели как на насилие, так как свобода веры искони была в правах израильтян" (Г. Грец).
"Впоследствии ассирийцы, пытаясь подорвать авторитет Езекии, напоминали иудеям об этом разрушении народных святынь" (А. Мень).
Но главная задача второй фазы имперского цикла не столько в сломе образа жизни, сколько в полной смене национальной элиты.
"Иудейский престол при Ахазе (первая фаза. - Авт.) был окружен преступниками, плутами, интриганами, клеветниками, пустыми гордецами и вообще всякого рода алчущими и жаждущими. От всех этих креатур Ахаза Езекия решил очистить свой двор, сгруппировав вокруг себя "верных земли" и в особенности осудивших себя на бедность и смирение "кротких" и "терпеливых" (Г. Грец).
А теперь вспомним аналогичные времена на Руси. Дмитрий Донской разбил татаро-монголов (первая фаза), но эта победа лишь предвестие настоящей победы, которая осуществится в четвертой фазе. А во второй при Василии I иго продолжалось, дань выплачивалась.
Точно так же и при Езекии владычество Ассирии продолжилось, дань выплачивалась. Нам, впрочем, интересно не это, а то, как Иерусалиму удалось избежать полного разгрома.
711 год. "Что произошло - неизвестно" (А. Мень). Как можно было поднять восстание, но избежать кары - неизвестно. Мень пишет, что "по-видимому, в последний момент Езекия отказался от участия в войне". Загадка...
701 год. Страна разорена, полное поражение, чудом удалось откупиться, сохранив Иерусалим.
688 год. "Синахериб вторично вторгся в Иудею. На этот раз Езекии рассчитывать было не на что, он знал, что Синахериб не успокоится, пока не истребит мятежную иудейскую столицу... Тайна и доныне окутывает дальнейшие события похода Синахериба. Мы знаем лишь одно: "какие-то загадочные обстоятельства спутали и разрушили все планы завоевателя" (А. Мень).
Такова сила имперской столицы, сила её кажется сверхъестественной.
В другой стране через 26 веков, также в год Змеи, также на 24-м году второй фазы завоеватель будет стоять у стен имперской столицы, но так и не войдет в нее. И это тоже будет чудо, хотя потом у этого чуда появятся фамилии (Жуков, Панфилов), единственное его имя - Империя. Даже с сожженной столицей Империя непобедима, пока не пройдет все четыре своих имперских цикла, после чего Империя умирает, а народ её становится бессмертным.
Концовка второй фазы была отмечена, как это чаще всего и бывает, реакцией. Езекию сменяет его сын Менаше. По словам Иеремии, который в детстве ещё застал эти репрессии, "меч пожирал пророков, как лев". А автор Книги Царств говорит, что и Менаше пролил столько невинной крови, что "наполнил ею Иерусалим от края до края" (Иер. 2, 30; 4 Цар. 21, 16).
"Святой град превращается в Содом. Вместе с реформами были отвергнуты и социальные требования пророков. Беззакония и произвол воцарились в стране. Процветали ростовщичество, незаконный захват земель, обращение должников в рабство" (А. Мень).
ТРЕТЬЯ ФАЗА (676-640)
Переход из второй в третью фазу не так уж крут и может пройти при одном правителе, однако отменить сам переход нельзя, и следы его история сохранила: "Книга "Паралипоменон" содержит рассказ, указывающий как будто бы на то, что перемены стали ощущаться уже к концу царствования Менаше. В ней говорится о том, что царь был отведен под конвоем в Вавилон, но потом возвращен, после чего раскаялся" (А. Мень).
Однако "темное время" продолжалось, с близкого взгляда разница между Василием I и Василием II, между Сталиным и Брежневым велика, но издалека эта разница почти не видна.
"В 642 году трон Менаше наследовал его сын Аммон, он оставался верен политике своего отца. Томительная ночь в Иудее продолжалась, и конца её, казалось, не было видно" (А. Мень).
На самом же деле до спасительной революции оставалось всего два года. Все "темное время" верхушка Иудеи вела проассирийскую политику, но как только кончилось "темное время", сразу же спадает маска.
В российской истории второго имперского рывка именно усобица в третьей фазе воспитала в населении яростное желание единодержавия и спокойствия, которое гарантирует такая власть. В четвертой фазе Иван III Великий и стал таким правителем.
И ещё раз хочется сказать, что никакие чудеса четвертой фазы были бы невозможны без мистического предвиденья первой фазы, без насилия второй фазы и беспросветной серости третьей фазы. В истории ничего хорошего на пустом месте не родится.
ЧЕТВЕРТАЯ ФАЗА (640-604)
В русской истории даты жизни и правления Василия I и Василия II очень точно очертили прохождение темного времени (второй и третьей фаз). Второй ветхозаветный рывок вырисован датами жизни хуже, однако и здесь есть точные и несомненные рубежи, надежно документирующие имперский рывок. Во втором цикле такая дата безусловно 640 год.
"Иудейская аристократия в течение полувека привыкла ориентироваться на Ниневию (столица Ассирии. - Авт.), но постепенно многие стали замечать симптомы болезни, разъедавшей империю. Видимо, с этими переменами был связан заговор 640 года, жертвой которого пал иудейский царь Аммон. Вдохновителями переворота были, вероятно, царедворцы, замышлявшие восстание против Ассура. Но когда, умертвив царя, они решили посадить на трон кого-то из своих, в городе вспыхнуло возмущение. "Народ земли", простые иудеи встали на защиту дома Давидова, в котором видели символ нации и залог её будущего. После расправы с заговорщиками старейшины Иудеи провозгласили царем сына Аммона - Иосию, который в то время был ещё восьмилетним мальчиком" (А. Мень).
В XIX веке в России гвардейцы на входе в четвертую фазу, умертвив мужа, поставили править жену; здесь же иудеи, умертвив отца, поставили сына. Вот так странно начинаются блестящие, фантастические четвертые фазы.
Итак, в год Змеи (640) принято политическое решение. Через восемь лет (632), в год Быка, должно быть принято идеологическое решение, которое окончательно сбросит иго "темного времени".
"Ослабление Ниневии и проповеди Софонии произвели глубокое впечатление на молодого царя Иосию. Когда ему исполнилось 16 лет (632), он впервые всенародно объявил, что отвергает иноземные культы и будет отныне следовать вере своего праотца Давида" (А. Мень).
"Вчера ещё жестоко гонимая вера и нравственный протест лучших людей неожиданно вновь обрели свой голос" (А. Мень).
"Однако резко повернуть курс после полувекового засилья проассирийской партии было нелегко. Борьба при дворе длилась четыре года. В 628 году (год Змеи. - Авт.) сторонники реформ и религии Ягве, вероятно, почти полностью победили. Это видно из того, что Иосия приказал выбросить из храма все изваяния ассирийских богов и разрушить их алтари" (А. Мень).
"Борьба за духовное возрождение шла рука об руку с борьбой за независимость и объединение страны. Когда в 626 году (14-й год четвертой фазы. - Авт.) пришло известие, что правитель Вавилона Набопаласар порвал с Ниневией и в союзе с мидийцами начал войну против нее, Иосия решил, что время приспело: он повел свое войско на север и изгнал оттуда ассирийские гарнизоны. Поход сопровождался низвержением языческих эмблем. Впервые после разделения царств Палестина обрела единство, как при Давиде и Соломоне" (А.Мень).
Для сравнения с русской имперской историей вспомним, что дань платить Орде Иван III отказался на 15-м году четвертой фазы, а "стояние на Угре" было на 19-м году четвертой фазы (1480). Те же годы, та же фаза, тот же рывок, одна лишь разница - минуло более двух тысячелетий. Кстати, разгромил Золотую Орду вовсе не Иван III, а Тамерлан. В величайших своих победах империи всегда загребают жар чужими руками. Ну и, конечно, самое главное идеологическое чудо четвертой фазы - законническое творчество. При Иване III, как известно, был создан "Судебник" (грандиозный итог законотворческого 36-летия). В эти же годы, по-видимому, создавались "Домострой", "Четьи-Минеи". У евреев в аналогичный период появляется Тора.
"Многознаменательная книга, которая должна была воссоединить блуждавший во тьме народ с его Богом и национальным вероучением, умственно поднять его и нравственно очистить, по справедливости носит название Торы ("Поучение"), ибо она имеет целью преподать народу наставление о том, как он в разных случаях жизни должен поступать, мыслить, чувствовать. Преобладающий характер её, во всяком случае, законодательный. Но она отнюдь не представляет сухого перечисления или свода законов, а, скорее, является сборником назидательных поучений" (Г. Грец).
Символично, что Тора была найдена при перестройке храма. Объединились три главных направления четвертой фазы: строительство, изгнание чужой веры и создание письменного закона.
Отныне Тора стала всем для Иудеи: "и гражданским, и религиозным кодексом, а следовательно, дух справедливости, которым Тора была проникнута, становится отныне идеалом Иудейского царства. Впервые в истории государство приняло столь человечные законы, защищавшие интересы беднейших слоев населения" (А. Мень).
"Тора впоследствии была названа "Книгой книг", потому что она в неприкрашенных и все же возвышенных речах регулирует религиозно-нравственную жизнь народа, освещает её со всех сторон и возвеличивает веру в единого Бога и в точности указывает народу, что он должен считать правдой и что ложью" (Г. Грец).
Все в четвертой фазе расцветает одновременно - политика, идеология, экономика, что, однако, не мешает при желании искать причины и следствия.
"Неудивительно, что влияние Второзакония привело Израиль к быстрому расцвету. Города снова стали многолюдными, возродились ремесла, торговля, земледелие. О благоденствии страны при Иосии свидетельствуют даже раскопки" (А. Мень.)
Кроме того, в той же четвертой фазе создан так называемый Закон святости, обнимающий главы 17-26 книги Левит, регламентирующий обрядовую сторону веры.
За пять лет до окончания имперского цикла Иосия погибает. "Вся страна как бы оцепенела в горе и недоумении: тот, кого почитали лучшим из царей Иудеи, кому была предсказана мирная кончина, нашел преждевременную смерть на поле боя!" (А. Мень.)
Четвертая фаза ещё идет, но кризис уже налицо. "При Иоакиме (сын Иосии. - Авт.) от политической мудрости и идеологического величия Иудеи осталась лишь тень. Он удовлетворял свои амбиции грандиозным строительством, разыгрывая второго Соломона" (Г. Грец).
Ну а когда имперский цикл кончился, то все с таким трудом заработанное мгновенно исчезло. В битвах между Вавилоном и Египтом так понадобилась бы евреям имперская мудрость, но её уже нет.
604 год - признается власть Вавилона.
Январь 597 года - Навуходоносор уже под Иерусалимом.
3 марта 597 года - ворота открылись... вся верхушка уведена в Вавилон.
587 год - город разрушен, храм разгромлен и сожжен... вавилонский плен.
Если до сих пор мы довольно уверенно проводили аналогию между российской и иудейской Империями, то с третьего рывка аналогия становится все более условной. В чем причина? О главных уже говорилось: Иудея существовала в языческом мире, в котором доминировали государства Востока; Россия существовала во второй эпохе, мире Империй, и потому могла доминировать сама. Иудейская Империя была чисто духовной, все политические достижения имперских циклов (Давид, Соломон, Иосия) мгновенно исчезали по окончании волевых рывков. Сама иудейская вера отвергала светскую власть. Российская Империя сочетала в себе и духовные, и светские устремления, а потому и после Ивана III, и особенно после Екатерины II, достижения в государственном строительстве не были утеряны, а во многом даже приумножились.
Есть ещё несколько предполагаемых причин, порождающих отличия: иные интервалы между имперскими циклами, разные типы развития между имперскими циклами.
Очень важное отличие в степени затемненности имперских циклов. В русской истории рекордсмен по затемненности второй цикл, особенно его вторая и третья фазы (Василий I и Василий II). В ветхозаветной истории второй и третий циклы затемнены примерно в равной степени, как, собственно, и должно быть.
3 ИУДЕЯ (472-328)
Из всех имперских циклов даты этого наименее доказательны, и принять их можно лишь предположительно. Могут даже возникнуть сомнения, был ли на самом деле этот имперский цикл. Однако предполагать, что государство могло возродиться после пленения без имперского цикла, нереалистично. Остается лишь искать. Искать в море исторического безвластия 144 года жесткой власти, искать идеологическое чудо, сопровождающее имперские циклы.
ПЕРВАЯ ФАЗА (472-436)
Начинать поиски нужно со времен окончания вавилонского плена.
Уже в 538 году иудеям разрешено возвращаться на родину. Вавилон пал, а персы и к евреям, и к вере относились лояльно. Более того, покоритель Вавилона Кир предписал начать восстановление Сионского "Дома Божия", еврейским старейшинам вернули храмовую утварь, выдали средства для постройки храма.
Но уже в 530 году Кир погиб, финансирование прекратилось, "романтические настроения сменились унынием и разочарованием... вместо расцвета и благоденствия нищета, вместо храма недостроенный фундамент, вместо великого Богоявления духовный упадок. Было отчего опустить руки" (А. Мень).
В 515 году храм был освящен, однако движения не было. Персы перестали ставить "сынов Давидовых" правителями Иудеи. "О периоде межу 515 и 445 годами Библия молчит" (А. Мень), а потому сказать, в чем состоял импульс 472 года, трудно. Можно лишь предположить, что внешней причиной для этого импульса стала именно потеря даже тени независимости, Иудея подчинялась теперь правителю Самарии. "Подавленные нуждой, налогами и отсутствием перспективы, иудеи влачили нищенское существование. Само положение Иерусалима наглядно свидетельствовало о глубоком упадке Общины. По-прежнему почти пустой город стоял без стен, и только храм возвышался там как памятник несбывшимся надеждам. В те времена город, лишенный акрополя, был как бы домом без запоров и дверей. Любые враждебные банды беспрепятственно могли проникнуть туда и держать жителей в страхе и подчинении. Поэтому большинство иудеев предпочитало жить в селах, которые меньше привлекали внимание грабителей и где легче было прокормиться" (А. Мень).
Таково положение на момент начала третьего волевого рывка.
Очень туманно, расплывчато, но А. Мень все же обрисовывает явление мощного перелома: "Книга Ионы указывает на то, что пророков в Израиле сменяют новые учителя: мудрецы и книжники. Но это не было результатом медленных и незаметных процессов: напротив, начало нового этапа отметил резкий, крутой поворот. Что-то произошло в духовной жизни Ветхого Завета, выдвинув на первый план иные направления, иные формы учительства, иные устремления".
Как всегда, реализацию этих устремлений даст лишь четвертая фаза.
Еще одно туманное указание на слабые попытки возрождения: "Одно время нашлись было смельчаки, решившие восстановить стены крепости, но осуществить свой замысел им не удалось. Подстрекаемые самарянским наместником, который хотел удержать власть над Егудом, персидские чиновники донесли царю, будто иудеи снова готовят мятеж, и тот запретил строительство. Явившиеся из Самарии отряды разрушили то, что было уже сделано, и сожгли все городские ворота" (А. Мень).
Казалось бы, ещё немного - и Израилю суждено исчезнуть. Но уже включен имперский хронометр, время начинает сгущаться, как в вихревую воронку втягивая в себя энергию для будущих преобразований.
ВТОРАЯ ФАЗА (436-400)
Герои второй фазы известны: Эзра и Нехемия. Даты их жизнедеятельности известны, казалось бы, никаких проблем с обрисовкой второй фазы не будет. Однако сомнения остаются.
"У персидского царя Артаксеркса I (465-425) был приближенный иудей по имени Нехемия. Библия рисует этого человека горячим патриотом, исполненным глубокой веры. В Сузы, где он жил при дворе, дошли вести об отчаянном положении Иерусалима. В своих записях, вошедших в книгу Нехемии, он рассказывает: "Услышав эти слова, я сел, и заплакал, и печален был несколько дней, и постился, и молился перед Богом небесным". Царь заметил уныние на лице Нехемии и, узнав о причине его горя, спросил, чего бы тот желал. Нехемия ответил, что его мечта - поехать в город, "где могилы его отцов", и "обстроить" его. Артаксеркс и его жена были расположены к Нехемии и доверяли ему. Царедворец был вскоре же назначен наместником Иудеи... В декабре 445 года облеченный полномочиями Нехемия отбыл в Палестину" (А. Мень).