— Мне нравятся азартные люди. Принимаю ставку. У нас есть свидетели.
Собралась довольно большая толпа, и двое противников начали кружить в кольце зрителей. Флинт прекрасно понимал, что ему предстоит. Он еще не пришел в себя после изнурительной, долгой дуэли в мальпаисе. Более того, хорошо зная противника, он отдавал себе отчет, что только поражение в кулачном бою будет означать окончательное поражение Болдуина. Только это заставит его уехать в Нью-Йорк. У Аламитоса хватало своих неприятностей, чтобы распутывать хитроумные мошенничества, да и само присутствие в городе Болдуина достаточно красноречиво свидетельствовало, что он еще на что-то надеялся.
Флинт, двигаясь по кругу, сделал вид, что собирается бить левой в туловище, а когда Болдуин опустил руку, чтобы отразить ложный выпад, провел сильный удар в лицо.
— Мне это надоело, — сказал Болдуин и резко пошел на Флинта.
Флинт хотел отступить, но его подвела нога, и он пропустил сильнейший удар в голову. Болдуин напирал на Флинта всей своей массой и бил огромными кулачищами по лицу и туловищу. Флинт, уперевшись головой в плечо противника, захватил правую руку под мышку и развернул его, нанося удары в живот.
Освободившись, Флинт ударил еще раз справа и слева, затем, стоя лицом к лицу, не отступая ни на дюйм, они начали избивать друг друга.
Болдуин на удивление хорошо держал удары в живот, к тому же знал, что делал. Он бросил Флинта на коновязь, жердь разлетелась под весом Джима, и оба противника упали на землю. Болдуин размахнулся правой и хотел пригвоздить Флинта к земле, но тот откатился, поймал Болдуина за рукав и дернул на себя. Болдуин потерял опору, и Флинту удалось вскочить первым.
Болдуин, полуподнявшись, прыгнул на Флинта и головой сбил его с ног в пыль, затем подскочил и хотел ударить носком ботинка в голову, но Джим всем весом навалился на опорную ногу, и Болдуин упал.
Они дрались жестоко и свирепо, нанося удары руками, головой, локтями. Флинт тяжело, прерывисто дышал. В первый раз он понял, как много сил отняла у него болезнь.
Флинт начал боксировать осторожнее. Он сделал ложный выпад левой и провел сильный удар правой под сердце. Пропустив два удара, он нанес Болдуину короткий правый и два длинных левых в живот.
Болдуин попятился и сорвал с груди остатки рубашки. Он заметил, что Флинт бережет ногу и что его состояние не из лучших. Поднырнув под левую руку Флинта, он рывком сбил его с ног и нарочно коленом упал на больную ногу. От пронзительной боли Джим застонал, из раны опять полилась кровь. Болдуин два раза с размаху ударил Флинта по голове, затем, оперевшись левой ему в грудь, занес правую для завершающего удара.
Флинт молниеносно ударил по левой руке, Болдуин потерял равновесие. Джим перекатился и встал. Он был жестоко избит, тяжело дышал, один глаз его чудовищно распух.
Болдуин ударил слева, потом справа. Флинт поймал его за руку, быстро развернул и броском через плечо уложил на землю.
Нога Флинта онемела, он чувствовал разрывающую боль в боку, но у него появилось второе дыхание, и он повеселел.
Болдуин поднялся.
— По-моему, тебе конец, — сказал он, надвигаясь на Флинта, и Флинт знал, что выглядит именно так. Он должен победить сейчас или никогда.
Болдуину тоже досталось, но он с неожиданной быстротой размахнулся, Джим нырнул под руку и нанес удар под сердце. Это был великолепный удар — рот Болдуина приоткрылся, и гигант пропустил хорошо подготовленный левый крюк.
Колени Болдуина подогнулись, и он повалился лицом в пыль.
— Ну теперь, — сказал Флинт, — кажется, все.
Он повернулся, подошел к поилке для скота и стал смывать кровь с лица и тела.
Вдруг раздался визг, Джим отскочил от поилки и увидел, что на него мчится Болдуин с трехфутовым обломком коновязи. Флинт уклонился от предательского удара и швырнул Болдуина к стене дома с такой силой, что внутри с полок посыпались консервы. Затем Флинт ударил его еще раз и другой, потом поднял и, как мешок с овсом, бросил через поилку, опять поднял и прижал к стене.
— Я не хочу тебя больше бить, — сказал Флинт, — но ты должен мне пять тысяч долларов.
Портер Болдуин не мигая смотрел на Флинта. Он мог бы продолжить, но уже проиграл и понимал это. Тем более Бакдан мертв, и надежд на победу не было никаких.
— Тебе придется принять чек, — сказал он, едва шевеля распухшими губами. — У меня нет так много наличных.
— Дерешься ты честно, я возьму твой чек.
Они зашли в магазин, и, пока Болдуин пытался негнущимися, разбитыми пальцами выписать чек, Флинт бросил на прилавок доллар и натянул свежую рубашку.
— Вот, — Болдуин подтолкнул чек к Флинту. — Ты его выиграл. Не думал я, что встречусь с человеком, который сможет выстоять против меня.
Когда они вошли в ресторан, там сидела Лотти Кеттлмен.
— Значит, ты его побил? Я же знала, что так оно и будет.
Джим вынул из кармана маленький золотой медальон, украшенный драгоценными камнями.
— Это твой, Лотти. Я нашел его в кармане Бакдана. Я напишу Берроузу, он оформит развод.
— Так ты остаешься?
К нему подошла и стала рядом Нэнси Керриган.
— Ну да, конечно я остаюсь. — Он повернулся к Нэнси. — Флинт — тяжелое имя для Запада, но мне хочется, чтобы ты тоже носила его.
— Дело не в имени, а в человеке. Это человек делает себе имя, — сказала Нэнси. — Я рада, что ты оставишь себе фамилию Флинт.
И ему вспомнился леденящий, сырой рассвет и одинокий, сжавшийся от холода мальчишка, который сидел на неоструганном деревянном тротуаре, и человек в куртке из овчины.
— Кажется, это мой долг перед ним, — сказал он.
Собралась довольно большая толпа, и двое противников начали кружить в кольце зрителей. Флинт прекрасно понимал, что ему предстоит. Он еще не пришел в себя после изнурительной, долгой дуэли в мальпаисе. Более того, хорошо зная противника, он отдавал себе отчет, что только поражение в кулачном бою будет означать окончательное поражение Болдуина. Только это заставит его уехать в Нью-Йорк. У Аламитоса хватало своих неприятностей, чтобы распутывать хитроумные мошенничества, да и само присутствие в городе Болдуина достаточно красноречиво свидетельствовало, что он еще на что-то надеялся.
Флинт, двигаясь по кругу, сделал вид, что собирается бить левой в туловище, а когда Болдуин опустил руку, чтобы отразить ложный выпад, провел сильный удар в лицо.
— Мне это надоело, — сказал Болдуин и резко пошел на Флинта.
Флинт хотел отступить, но его подвела нога, и он пропустил сильнейший удар в голову. Болдуин напирал на Флинта всей своей массой и бил огромными кулачищами по лицу и туловищу. Флинт, уперевшись головой в плечо противника, захватил правую руку под мышку и развернул его, нанося удары в живот.
Освободившись, Флинт ударил еще раз справа и слева, затем, стоя лицом к лицу, не отступая ни на дюйм, они начали избивать друг друга.
Болдуин на удивление хорошо держал удары в живот, к тому же знал, что делал. Он бросил Флинта на коновязь, жердь разлетелась под весом Джима, и оба противника упали на землю. Болдуин размахнулся правой и хотел пригвоздить Флинта к земле, но тот откатился, поймал Болдуина за рукав и дернул на себя. Болдуин потерял опору, и Флинту удалось вскочить первым.
Болдуин, полуподнявшись, прыгнул на Флинта и головой сбил его с ног в пыль, затем подскочил и хотел ударить носком ботинка в голову, но Джим всем весом навалился на опорную ногу, и Болдуин упал.
Они дрались жестоко и свирепо, нанося удары руками, головой, локтями. Флинт тяжело, прерывисто дышал. В первый раз он понял, как много сил отняла у него болезнь.
Флинт начал боксировать осторожнее. Он сделал ложный выпад левой и провел сильный удар правой под сердце. Пропустив два удара, он нанес Болдуину короткий правый и два длинных левых в живот.
Болдуин попятился и сорвал с груди остатки рубашки. Он заметил, что Флинт бережет ногу и что его состояние не из лучших. Поднырнув под левую руку Флинта, он рывком сбил его с ног и нарочно коленом упал на больную ногу. От пронзительной боли Джим застонал, из раны опять полилась кровь. Болдуин два раза с размаху ударил Флинта по голове, затем, оперевшись левой ему в грудь, занес правую для завершающего удара.
Флинт молниеносно ударил по левой руке, Болдуин потерял равновесие. Джим перекатился и встал. Он был жестоко избит, тяжело дышал, один глаз его чудовищно распух.
Болдуин ударил слева, потом справа. Флинт поймал его за руку, быстро развернул и броском через плечо уложил на землю.
Нога Флинта онемела, он чувствовал разрывающую боль в боку, но у него появилось второе дыхание, и он повеселел.
Болдуин поднялся.
— По-моему, тебе конец, — сказал он, надвигаясь на Флинта, и Флинт знал, что выглядит именно так. Он должен победить сейчас или никогда.
Болдуину тоже досталось, но он с неожиданной быстротой размахнулся, Джим нырнул под руку и нанес удар под сердце. Это был великолепный удар — рот Болдуина приоткрылся, и гигант пропустил хорошо подготовленный левый крюк.
Колени Болдуина подогнулись, и он повалился лицом в пыль.
— Ну теперь, — сказал Флинт, — кажется, все.
Он повернулся, подошел к поилке для скота и стал смывать кровь с лица и тела.
Вдруг раздался визг, Джим отскочил от поилки и увидел, что на него мчится Болдуин с трехфутовым обломком коновязи. Флинт уклонился от предательского удара и швырнул Болдуина к стене дома с такой силой, что внутри с полок посыпались консервы. Затем Флинт ударил его еще раз и другой, потом поднял и, как мешок с овсом, бросил через поилку, опять поднял и прижал к стене.
— Я не хочу тебя больше бить, — сказал Флинт, — но ты должен мне пять тысяч долларов.
Портер Болдуин не мигая смотрел на Флинта. Он мог бы продолжить, но уже проиграл и понимал это. Тем более Бакдан мертв, и надежд на победу не было никаких.
— Тебе придется принять чек, — сказал он, едва шевеля распухшими губами. — У меня нет так много наличных.
— Дерешься ты честно, я возьму твой чек.
Они зашли в магазин, и, пока Болдуин пытался негнущимися, разбитыми пальцами выписать чек, Флинт бросил на прилавок доллар и натянул свежую рубашку.
— Вот, — Болдуин подтолкнул чек к Флинту. — Ты его выиграл. Не думал я, что встречусь с человеком, который сможет выстоять против меня.
Когда они вошли в ресторан, там сидела Лотти Кеттлмен.
— Значит, ты его побил? Я же знала, что так оно и будет.
Джим вынул из кармана маленький золотой медальон, украшенный драгоценными камнями.
— Это твой, Лотти. Я нашел его в кармане Бакдана. Я напишу Берроузу, он оформит развод.
— Так ты остаешься?
К нему подошла и стала рядом Нэнси Керриган.
— Ну да, конечно я остаюсь. — Он повернулся к Нэнси. — Флинт — тяжелое имя для Запада, но мне хочется, чтобы ты тоже носила его.
— Дело не в имени, а в человеке. Это человек делает себе имя, — сказала Нэнси. — Я рада, что ты оставишь себе фамилию Флинт.
И ему вспомнился леденящий, сырой рассвет и одинокий, сжавшийся от холода мальчишка, который сидел на неоструганном деревянном тротуаре, и человек в куртке из овчины.
— Кажется, это мой долг перед ним, — сказал он.