Ланье Стерлинг. Путешествие Иеро

пустым или, скорее, забитым "статическими зарядами", чтобы им можно было
пользоваться. Издавна считалось, что им может пользоваться лишь совокупный
разум пчелиного роя или осинового гнезда, что этот канал слишком
"низкочастотный" или "грубый", что он слишком близок к неслышным звукам
некоторых общественных насекомых.
И снова здесь необходима аналогия. Попытайтесь представить себе
специалиста-электронщика, у которого в распоряжении находится только
микроволновый усилитель и который вынужден пользоваться полицейской
волной, забитой переговорами, причем пользоваться только с помощью
микроволновых устройств. Вдобавок к тому, что он должен адаптировать свое
неподходящее оборудование, он должен еще и прорваться сквозь переговоры
полицейских, использующих эту частоту на полную мощность!
Именно это сейчас и ухитрился сделать Иеро. Лежа на соломенном тюфяке
с закрытыми глазами, так что внешнему наблюдателю он казался бы спящим,
священник начал ощупывать мозги своих охранников, причем на том уровне,
каким, как казалось, никто не мог пользоваться. Вначале было трудно, но
новая длина волны обладала фантастическими возможностями. Сказать хотя бы
то, что, как он обнаружил, он легко мог удержать свои защитные поля. Эти
две "полосы частот" были совершенно различными и не имели никакого
отношения друг к другу.
Во-первых, он поискал тот источник, из которого исходило
непрекращающееся, хотя и безуспешное, давление на его мозг. Попутно он
заметил, что теперь пользуется разумом на трех отдельных, совершенно
различных уровнях в одно и то же время.
Тот враг, что следил за ним и продолжал нападать на его мозг, удивил
его. Это был всего лишь один человек, но ему помогали. Он сидел за
загадочной машиной, гудение и жужжание которой ритмично пульсировало,
повышаясь и понижаясь. Над приборной доской, усыпанной лампочками и
кнопками, висела прозрачная стеклянная трубка, заполненная какой-то
жидкостью. Жидкость, маслянистая и мерцающая, казалось, переливалась в
унисон со звуками, которые издавала машина. Человек, очевидно, еще один
адепт, сидел за пультом, отбросив капюшон, закрыв глаза и положив руки на
два выступа панели, которые, видимо, для того и предназначались. Иеро
увидел, что по внешнему облику это был еще один дубликат С'нерга или
С'дуны.
"Увидел!" Как только это слово набатом пролетело в его голове, он
перекрыл канал и мысленно вернулся внутрь своего черепа, в безопасную зону
за оборонительными рубежами. "Увидел!" Он каким-то образом видел комнату и
человека, не пользуясь посредничеством животного или птицы. На этом уровне
он проник незамеченным в чужой разум и пользовался чужими органами чувств.
А мог ли он воспользоваться не только зрением?
Осторожно, наощупь он вновь двинулся вдоль той линии к разуму адепта
Нечисти, который, в свою очередь, следил за ним. К своему удивлению Иеро
обнаружил, что прокрался в чужой разум, не встретив сопротивления, и
прощупывает органы чувств чужака. Слабый и неприятный аромат каких-то
благовоний заполнял комнату управления, в которой находился адепт. Аромат
исходил от маленькой дымящейся жаровни. Иеро предположил, что эти
благовония обладают тем же действием, что и люминоген, то есть увеличивают
мысленную силу. Но главным было то, что он, Иеро, обонял этот запах,
пользовался чувствами своего ничего не подозревающего охранника! И он
ощущал холодный металл пульта управления, на котором лежали руки адепта.
На следующий шаг он долго не мог решиться. Но иного выхода не было. Эта
странная машина, без сомнения, была со-настроена с мозгом его противника,
находилась одновременно и в мысленном, и в физическом контакте с ним.
Священник очень хотел побольше узнать о ней, ощущая в этом прямо жизненную
необходимость. В Аббатствах лишь начинали заниматься усилением разума
механическими помощниками и враги, очевидно, далеко опередили их в этом.
Медленно, так же медленно, как близорукий вдевает нить в иглу, Иеро
стал прощупывать через свой новый канал связи адепта с машиной.
Эксперимент оказался неудачным. Через машину он почувствовал, как разум
адепта наносит беспощадные удары по его собственному, Иеро, мысленному
барьеру! На него накатила облегающая волна и он поспешно прервал контакт.
Такого рода замкнутая ментальная полярность, очевидно, таила в себе
опасности. Вовсе не стоит убивать себя для того, чтобы выяснить пределы
своих новых сил, а тому, что он только что пытался сделать, должны
предшествовать лабораторные исследования.
Когда жара, ощущение не физическое, но тем не менее опасное, прошла,
Иеро принялся мысленно исследовать окружающее, разыскивая поблизости
другой разум. Как он понял, сейчас он проделывал сознательно то, что
проделывало его подсознание, когда он впадал в транс с помощью хрусталя.
Он уже "знал" облик С'дуны, физический и ментальный, и сейчас
устремился на поиски этого высокопоставленного деятеля Братства Нечистых.
Мельком он коснулся нескольких человеческих разумов и одного
нечеловеческого. Последний, по-видимому, был мозгом Чи-Чауна или какого-то
другого лемута, но он пустился дальше, не тратя времени на
разбирательство. Ага! Он коснулся разума того человека, который был ему
нужен.
Адепт, очевидно, отдыхал, его разум находился под воздействием
какого-то странного наркотика. Иеро мог видеть часть большой комнаты,
завешенной темными драпировками и содержащей множество странных приборов,
расставленных на столе. С'дуна лежал на кровати, возле которой стояла
жаровня, источающая тоненькую струйку голубоватого дыма, вдыхаемого
адептом. Одного краткого взгляда в мысли врага оказалось достаточным для
священника. Расслабившееся воображение этого человека содержало в себе
много причудливого и чувственного, но еще более того ужасного и злобного.
Иеро покинул этот разум с уверенностью, что теперь всегда в случае
необходимости сможет его отыскать.
Что дальше? Видимо, он располагал временем, чтобы выработать какой-то
план, но вряд ли время это было большим. Тот факт, что С'дуна находился
под влиянием наркотика, внушал надежду. Такой разум, как у адепта,
вероятно, почувствовал бы любую попытку проникновения. Чего можно еще
добиться с помощью тех новых способностей, которые он приобрел.
Он изо всех сил сконцентрировался на расстоянии. То есть, он принялся
посылать свою мысль на новой полосе частот по все возрастающей и
расширяющейся дуге. Как только он нащупывал или даже едва касался разума,
который он опознавал, как разум Нечистого или находящегося на этом
островке, он тут же посылал свою мысль дальше, вне и за.
Вскоре он понял, что посылает свою мысль далеко за пределы Мануна,
как все дальше и дальше расходятся круги от брошенного в воду камня.
Теперь он сконцентрировался на Горме и девушке. Он хорошо знал их
мысленные облики и принялся разыскивать.
Иеро натыкался на мысленные облики многих существ, но все это были
животные, птицы, рыбы и другие водоплавающие. Однажды он наткнулся на
скопление человеческих разумов. Все они находились в одном районе. Должно
быть, это был корабль, и поэтому он понял, что все еще, в физическом
смысле, находится над водой. Он все шире и шире раскидывал свою ментальную
сеть.
Как раз тогда, когда он отчаялся и собирался прекратить поиски и
заняться более полезным делом, он их нашел.
Горм! Ему раскрылся разум медведя, по крайней мере, отчасти. К его
удивлению, которое он тут же отмел в сторону, показались две огромные
передние ноги. Клац тоже был с ними. Ну, сможет ли он вступить в связь?
"Горм, Горм", - позвал он, направив всю свою энергию по новой волне.
Он почувствовал, как медведь поежился, но прорваться в его мозг не смог.
Он попытался снова, на сей раз не столь энергично, но постаравшись сжать
мысль в тонкую "иглу". Не забывайте, что солдат-священник каждый раз
пытался сделать нечто совершенно новое. Он совершенно не представлял всех
возможностей той системы, которой начал пользоваться.
Главным образом благодаря случаю, ему удалось установить контакт.
"Иеро!"
Он почувствовал, как Горм буквально подпрыгнул, когда до него дошло
обращение, а потом потерял медведя. Иеро попытался нащупать Лючару, но
безуспешно. В отличие от медведя, она была новичком в мыслеобмене. Тут он
вспомнил огражденные зоны в разуме медведя и подумал, что в этом плане
медведь становится еще большей загадкой.
Однако, на размышления времени не было. Осторожно, не торопясь, он
прошелся вверх-вниз по своему странному каналу, пытаясь нащупать ту самую
точку, которая потрясла Горма. Тут снова на него нахлынули мысли медведя:
"Иеро, друг, где ты? Почему ты говоришь таким странным образом?"
Священник в конце концов ухитрился успокоить зверя и начал медленно
объяснять, что и как он делает. На этот раз Иеро не удивило то, как быстро
и правильно Горм его понял. Сейчас ему пришло в голову, что раньше он
думал, что мозг этого медведя лишь немного уступает в развитии
человеческому. Теперь стало очевидным, что оценка эта была заниженной.
Разум медведя нисколько не уступал разуму самого Иеро, только слегка
отличался от него, вот и все.
"Нечистые взяли меня в плен, - послал мысль священник. - Я - на
острове в море, где точно - не знаю. Скоро я попытаюсь бежать, потому что
уверен - они собираются пытать меня. Где вы и каковы ваши дела?"
Горм рассказал их историю, постепенно все увереннее обмениваясь
мыслями с Иеро. Та краткая стычка, после которой, как они считали, Иеро
остался лежать мертвым на песке, их не затронула. Молнии в них не попали и
они умчались на запад. Легко оставив позади несколько преследовавших их
ревунов, они отошли от моря до границ Великой Топи и вновь направились на
восток. Сейчас они остановились примерно в полудне пути на восток от того
места, где пленили Иеро. Очевидно, враги их не разыскивали. Нетрудно
предположить, что их сочли неразумными тварями и глупой рабыней, о которых
не стоит беспокоиться. Они как раз пытались разработать новый план, когда
их настигло его чудесное мыслепослание. Прошло полтора дня после битвы,
если ее можно так называть. Что им велит делать Иеро?
Священник на мгновение задумался. Глупо было бы требовать от девушки,
которая ничего не знает о лодках и море, медведя, который знает еще
меньше, и лорса, который слишком велик для любой лодки, попытаться доплыть
до него. Он должен убежать сам и сам же попытаться найти их. Задача в том,
как разъяснить: где его встречать. Но эта задача разрешима.
"Идите, - передал он, - на восток. Найдите бухточку, в которой
сможете укрыться вместе с небольшой лодкой. Ждите скрытно. Нечистые ничего
не знают о том мысленном канале, которым мы сейчас пользуемся."
Он велел им передать мысленный облик этой бухточки через Горма. И
оценить, как далеко она лежит от места битвы. С их помощью он, конечно,
сумеет ее найти. Он добавил молитву, пожелание спокойствия Лючаре и
прервал связь. В его мозгу постепенно сформировался план и он чувствовал,
что далеко откладывать попытку выполнить его нельзя. Кто знает, сколько
еще времени осталось у него в распоряжении?
Он вновь отыскал безымянного адепта, следящего с помощью загадочного
аппарата за Иеро и держащего его под давлением. Снова ему удалась эта
странная попытка проникновения в разум и чувства колдуна-Нечистого и он
увидел, как они сфокусированы на нем самом.
Священник начал вплетать свою мысль в естественный ментальный узор
адепта так, чтобы она выглядела как подсознательный приказ. Мысль была
проста.
"Пленник слишком спокоен. Выключи машину, сходи и проверь его.
Слишком спокоен, сходи и проверь."
Вновь и вновь вплеталась эта мысль, Иеро постепенно увеличивал ее
силу, но действовал осторожно и не пытался усилить давление слишком
быстро, чтобы адепт, сам искусный в ментальном обмене, не заподозрил бы,
что на него оказывают воздействие. И воздействие это все усиливалось и
усиливалось. Все это время Иеро видел перед собой пульт управления глазами
человека, которого пытался ввести в заблуждение.
Внезапно раздался щелчок. Священник почувствовал, как его враг
забеспокоился, когда в странной подвешенной трубке свет потускнел и
пропал. Лампочки панели тоже погасли. Давление на сознательную часть мозга
Иеро прекратилось. И в то же самое время, даже раньше, чем адепт успел
встать, Иеро нанес удар. Тот мысленный барьер, который он воздвиг, смело и
он хлестнул по мрачному разуму адепта раньше, чем тот успел подумать о
самообороне. Пользуясь теперь обеими каналами, открывшимися ему, Иеро
пленил мозг врага раньше, чем тот спохватился. Теперь Иеро приостановился,
сжимая в тисках адепта, и осмотрелся, нет ли кого поблизости. Никого не
было. Эфир тоже был спокоен, тревоги не поднялось, видимо, никто не
подозревал, что происходит.
Священник приказал своему пленнику, связанному не менее крепко, чем
ежели бы тот был скован цепями, войти в его камеру и освободить пленника.
Он смотрел глазами своего противника, когда тот покинул комнату, где
стояла машина, и направился к месту заключения Иеро. И не только глаза
адепта помогали священнику. Его ушами Иеро услышал шаги в соседнем
коридоре и заставил адепта переждать в темной нише, пока его не миновали.
Все это время он чувствовал, как разум врага яростно пытается
сбросить узы. Разум был силен и вел отчаянную борьбу, стремясь освободить
себя и свое тело от яростных объятий мозга Иеро. Но тщетно: священник
нанес удар столь неожиданно и быстро, что лобные доли мозга врага
оказались полностью в его власти - все чувства, все локомоторные
способности, все. Нечистый мог лишь яростно бесноваться в темных уголках
своего мозга, не в силах перехватить управление своим телом.
Они шли по лабиринтам темных коридоров, временами проходя мимо
запертых дверей, путь их освещали тусклые светильники, изредка
вмонтированные в потолок. Когда они проходили мимо одной двери, Иеро
уловил слабый стон. Но он не отважился остановиться и посмотреть, какое
вражеское злодейство скрывает эта дверь. Все, что он мог сделать - это
удрать в одиночку, и если он погибнет здесь, предприняв бесполезную
попытку спасти остальных пленников Мануна, толку от того не будет.
Наконец, они оказались перед нужной дверью. Он почувствовал, что
находится одновременно и внутри, и снаружи. Повинуясь мысленному приказу
Иеро, адепт был вынужден отодвинуть скрытый засов в каменной стене. Засов
звякнул, адепт открыл дверь и вошел. Как только он вошел, Иеро заставил
его встать на колени. Дверь сама по себе прикрылась за Нечистым. В то же
время Иеро пережал все нервные симптомы, доступные ему в теле адепта. С
приглушенным выдохом Нечистый полностью потерял сознание и упал, а Иеро
покинул его мозг.
Священник встал с тюфяка, склонился над телом и быстро раздел его. На
поясе под плащом он обнаружил отвратительного вида кинжал. Он взял оружие,
накинул поверх своей кожаной одежды плащ и надвинул на голову капюшон. Он
снова воздвиг свой обычный мысленный щит, просто из предосторожности,
чтобы кто-нибудь ради любопытства не попытался прощупать его мозг.
Внезапно наступившая тишина заставила его бросить взгляд вниз. Теперь уже
связывать повелителя Нечисти не стоило - он перестал дышать. Видимо, его
злобное сердце не выдержало чудовищного нервного шока, сообразил Иеро и
тут же выбросил мысли о нем из головы. Он всегда полагал, что чем быстрее
будут уничтожены подобные твари, тем лучше.
Еще до того, как он "привел" адепта в свою комнату, он попытался
максимально ограбить память своего врага. Теперь Иеро знал, где
расположена его камера, где находятся все выходы, да и вообще знал весь
подземный лабиринт до последнего чулана. Он захлопнул дверь камеры за
собой, запер ее и пошел по коридору, прикрыв капюшоном голову, так что
каждому встречному стало ясно, что вышагивает задумавшийся над какой-то
проблемой полноправный член Темного Братства.
Он отправился к поверхности не тем путем, которым его несли. С одной
стороны, это был самый близкий путь, но, с другой, не самый укромный. А,
кроме того, он хотел, прежде чем выберется отсюда, посетить еще одно
место. Он непрестанно наблюдал за ментальной волной той длины, которую,
как он обнаружил, предпочитали Нечистые. Он сможет засечь любого человека
раньше, чем тот увидит его, и сможет спрятаться или, в крайнем случае,
мысленно напасть на врага.
Он прошел несколько сот ярдов по пыльному коридору, внимательно
прислушиваясь и крепко сжимая в кулаке спрятанный в рукаве новый кинжал,
когда ему показалось, что уловил слабый звук. Он остановился и навострил
уши. Звук, если это был звук, а не стук крови у него в висках, напоминал
легкое шарканье и доносился откуда-то сзади. Но теперь он ничего не
слышал. В подземном мире Мануна было тихо, как в могиле. Далеко позади
него, в потолке коридора тускло-голубоватым светом светился флюоресцентный
светильник, а столь же далеко впереди - другой.
Он вновь пустился в путь. Вскоре Иеро еще больше замедлил шаг.
Впереди послышались шаги и он увидел сияние более яркого света. Он
приближался, как и хотел, к более часто используемой области
тюремно-крепостного комплекса. Звук шагов утих и он снова двинулся вперед.
То был всего лишь какой-то недоумок, мозг которого излучал только злобную
глупость.
Иеро увидел, что свет льется из сильного флюоресцентного светильника,
помещенного на пересечении его коридора с более широким. Так оно и должно
быть и ни одного разума Нечисти поблизости не было. Надвинув капюшон
пониже, он вышел в широкий коридор и свернул налево. Вскоре Иеро оказался
перед дверью, оказавшейся незапертой, и быстро вошел. Маленькая кладовая
оказалась пустой. Он предварительно мысленно прощупал эту комнату и был бы
весьма удивлен, если бы в ней кто-нибудь находился. На полке, в ножнах и
на портупее, лежало его любимое мачете, небрежно брошенное здесь руками
человека, пренебрежительно относящегося к большинству видов физического
оружия. Всего через мгновение он уже вышел в коридор и пошел в обратном
направлении, захлопнув за собой дверь кладовой. Конечно, большая удача,
что мертвец, оставшийся в его камере, знал, где лежит мачете, но ведь и
это нужно было предусмотреть, и гражданин республики Метц заранее
позаботился о том, чтобы извлечь нужную информацию. Он не стал тратить
времени и искать свой метатель. Его уже разобрали на части, чтобы изучить,
и к тому же у него не было уже снарядов.
Иеро никого не встретил и ничего не почувствовал на обратном пути по
редко используемому коридору, но, тем не менее, нервничал. У него росло
ощущение, что за ним следят. Оказавшись в коридоре, он даже побежал
трусцой. Казалось, никто на Мануне не подозревает о его бегстве, но
ощущение опасности не проходило.
Пол в коридоре стал неровным, с грубо обработанных стен сочилась
вода, а светильники попадались еще реже. Этот путь вел к почти
заброшенному выходу, когда-то в далеком прошлом предназначенному для
тайного бегства на тот случай, если остров подвергнется осаде. Когда Иеро
обшаривал мозг теперь уже мертвого адепта, он обнаружил, что именно этот
выход считается наиболее секретным и менее всего вероятно, что его
охраняют.
Пол в коридоре постепенно стал идти вверх, чему Иеро обрадовался, так
как уже подумывал, не ошибся ли он. Однако, пол стал еще более неровным,
на нем стали попадаться булыжники и даже выступы скал. А еще он начал
загибаться, так что и без того тусклый свет чуть не пропал совсем. Иеро
пришлось перейти на шаг.
Священник остановился. Действительно, кто-то вдалеке шаркает ногами
по камням или ему снова послышалось? Он вновь прочесал пространство в
поисках излучений разумов людей-Нечистых, и ничего не обнаружил. "Должно
быть, крыса или другой мелкий хищник", - решил он и пошел дальше. Ни один
человеческий разум в крепости не насторожился.
Наконец коридор выпрямился. Теперь он шел вверх под ощутимым углом,
слабый проблеск света далеко впереди оповещал о конце. Иеро,
воодушевленный, припустился бегом, равномерно дыша. Он уже начал
чувствовать напряжение всех своих ментальных сил, превосходившее даже
физические усилия, но коридор все тянулся.
Священник миновал последний тусклый светильник и вбежал в темноту за
ним, когда скрежет когтей по камню заставил его обернуться и схватиться
одновременно за мачете и кинжал.
Как раз под последним светильником он увидел огромное черное тело,
заполняющее коридор чуть ли не на всю ширину и несшееся на него с огромной
скоростью. В то же самое время, каким-то образом почувствовав, что его
заметили, чудовище издало страшный улюлюкающий рев и коридор заполнился
оглушительным шумом.
Чи-Чаун! Каким-то образом ревун-гигант почуял, что Иеро бежал, и
выследил беглеца.
А священник искал только следы разумов Нечистых и совершенно забыл,
что у них есть и союзники, которые думают в совершенно другой полосе
частот! Но времени на самобичевание не было.
Когда лемут проносился под последним светильником, Иеро увидел
блеснувший мясницкий нож в огромной лапе этой грязной твари. Тут священник
и сам бросился в атаку.
Он переложил мачете в левую руку, так что в ней оказались и мачете, и
кинжал, а сам наклонился и затем изо всех сил швырнул булыжник величиной с
кулак прямо в широко открытый в вопле усыпанный клыками рот. Булыжник
попал в цель, вопль тут же прервался, мерзкая скотина остановилась от
нестерпимой боли и замахала по воздуху левой лапой.
Следом за камнем несся и Иеро, мачете уже оказалось в его правой
руке, кинжал в левой и он к тому же не преминул воспользоваться тем, что
нападал на лемута сверху вниз.
Чи-Чаун попытался было вскинуть свой тесак, но священник кинжалом
отбил его в сторону и нанес ужасающий удар по страшной кровоточащей морде,
возвышающейся над ним. Короткое тяжелое лезвие, направляемое не только
физической силой, но крайним отчаянием - Иеро не сомневался в
окончательном итоге в случае промаха - вонзилось между полыхающими
красными глазами. Череп с отчетливым треском развалился надвое, будто
расколотое топором толстое полено.
Вот и все. Огромное тело ревуна медленно падало вперед, глаза его
полыхали даже в смерти и Иеро пришлось отскочить в сторону, чтобы не быть
придавленным. Рукоять мачете выскользнула из его ослабевшей руки - так
глубоко вонзилось оно в голову чудовищного врага.
Воцарилось молчание, нарушаемое только затрудненным дыханием
священника. Как только он снова смог рассуждать здраво, он попытался
высвободить свое оружие и одновременно мысленно прощупать крепость - не
поднялась ли общая тревога. Но ничего не обнаружил. Ни ментального шума,
ни настороженности - ничего. Те разумы, которые он смог выборочно
проверить, ничего не подозревали и занимались обычными делами. С'дуна все
еще лежал в наркотической дреме, терзаемый мрачными видениями.
Наконец, Иеро выдрал мачете из черепа мертвеца, наклонился и вытер
его более или менее дочиста о грязный мех лемута. Он постоял немного,
задумчиво глядя на огромное тело, мускулы которого, несмотря на смерть,
все еще сокращались.
- Мне жаль, Чи-Чаун, - пробормотал он. - Может быть, если бы тебя
взрастил порядочный человек, ты стал бы представителем новой человеческой
породы, а не злобным людоедом, порождением кошмара. - Тронутый трагедией
самого существования лемутов, он вознес краткую молитву, а потом
повернулся и пошел к выходу. Он уже чуял свежий ветерок в промозглом
воздухе туннеля сквозь вонь мертвого ревуна.
Свет оказался дальше, чем представлялось, и прошло больше времени,
чем он надеялся, когда священник выбрался из туннеля. Теперь его ноги
заболели по-настоящему.
У запасного выхода из подземного мира Нечисти не было никаких дверей.
Просто туннель в конце делал двойной зигзаг, чтобы ни снаружи, ни изнутри
выхода не было видно. Выходом служила узкая щель, сквозь которую едва
можно было протиснуться.
Гражданин Метца осторожно выглянул наружу. Хотя солнце уже и
садилось, ему пришлось прикрыть глаза, пока они не привыкли к нормальному
свету внешнего мира. Выход из подземного убежища был расположен высоко, у
левого края гавани, в которую приплыл корабль с пленным Иеро на борту.
Сейчас он смотрел на восток и свет заходящего солнца лил сзади и сверху.
Оказывается, под землей он прошел достаточно много.
На склоне скалы, покрытой каменистой осыпью, ничего не росло. Далее
лежала гавань. В ней стояло на якоре несколько кораблей, в том числе и
взявшее его в плен узкое черное судно. Легкий ветерок рябил воду в гавани,
а в открытом море дул свежий бриз и бежали барашки по волнам. И он увидел
кое-что еще.
В гавани была лишь одна пристань, к которой его и подвезли, а от нее
шла дорога к замку. Замок хмуро смотрел на Иеро поверх гавани, поверх
голых скал, окружающих его стены. Ворота были заперты. Никто не расхаживал
по стенам, ни одного звука не доносилось от величественного сооружения.
Но справа, неподалеку от того места, где сейчас скорчился Иеро, от
замка к крошечной бухточке с берегом, покрытым галькой, сбегала тропинка.
На берегу была раскинута пара сетей, а на гальку были вытащены две
маленькие деревянные лодки, для надежности привязанные веревками к большим