Тем временем помолодевшая медсестра быстро дошла до конца коридора и скрылась из виду, оставив ошеломленного Джоунза наедине с путающимися мыслями.
Прошла еще пара минут, прежде чем сержант догадался открыть дверь в палату. Новое потрясение было ничуть не слабее прежнего.
Зайдя в комнату, Джоунз обнаружил полураздетую сестру Родэм с кляпом во рту и связанными руками. Рядом с ней на кровати лежал Сид Уайт со спущенными брюками и торчащей из задницы клизмой. Руки Уайта были прикованы наручниками к спинке кровати, а рот затыкало большое полотенце. Багрово-красное лицо полицейского безошибочно свидетельствовало о том, что Уайт переживает далеко не лучшие минуты жизни.
Джоунз в два прыжка подскочил к поверженному коллеге и первым делом выдернул у него изо рта полотенце.
– Где этот ублюдок?! – истерично завопил он, оглядываясь по сторонам.
– Сперва достань эту чертову штуку! – отозвался Уайт, имея ввиду клистир.
Сержант выполнил просьбу с брезгливой миной на лице.
– Куда вы его дели?! – заорал он опять.
– Пит, похоже, ему удалось нас надуть… – Уайт заерзал на кровати, пытаясь скрыть от перепуганной медсестры свою постыдную наготу.
Джоунз тут же сунул ему под нос клизму:
– Ты еще сомневаешься?!!
Он понял, что Уайт вряд ли сможет ему помочь, и, швырнув на кровать ключи от наручников, бросился к двери.
Когда Наварро, свернув за угол, осознал, что полицейский в коридоре уже не может его видеть, то оттолкнул тележку в сторону и стремглав побежал к лестнице.
Автостоянка располагалась в сотне метров от главного входа в клинику, и это расстояние Наварро преодолел со скоростью смерча.
По пути он заметил двух полицейских, беззаботно жевавших пиццу на скамейке. Бегущая медсестра не привлекла их внимания, и вскоре Наварро уже петлял по стоянке между автомобилями.
Пожилого мужчину рядом с открытым багажником желтого «Крайслера» он увидел издали и, решив, что это лучший из имеющихся вариантов, бросился в его сторону. Оказавшись у цели, Наварро сразу ухватился за рукоятку водительской дверцы:
– Эй, ключ на месте?!
Вопрос медсестры заставил владельца машины вылезти из-за багажника.
– Да… А что случилось?
– Ничего особенного! – Наварро нырнул в машину. – Закройте багажник! – скомандовал он, высунувшись из окна.
Мужчина послушно захлопнул багажник, и уже через пару секунд его «Крайслер», взревев мотором, рванул прочь со стоянки. Вид быстро удаляющейся собственности произвел на владельца желтого «Крайслера» сильное впечатление, и он поднял шум, лишь когда машина скрылась за поворотом.
Мчась по коридору клиники и ежесекундно рискуя сбить кого-нибудь с ног, сержант Джоунз молил Господа о том, чтобы патрульная машина и напарники оказались на месте. Он не сомневался, что преступник или преступница – сейчас это не имело особого значения – попытается скрыться на автомобиле.
Сержант заметил стремительно удаляющийся желтый «Крайслер», когда выскочил на крыльцо. Джоунз метнул взгляд в ту сторону, где еще недавно стоял их патрульный автомобиль, но наткнулся на пустое место. Оглядевшись, он увидел напарников, которые шли к нему, что-то дожевывая на ходу. Джоунз тут же бросился им навстречу.
– Где машина?! – рявкнул он, подскакивая к первому.
– Кларенс поехал за мороженым, – растерянно промямлил тот.
– У нас проблемы? – поинтересовался другой.
Джоунз смерил его уничтожающим взглядом и затем, моментально забыв о напарниках, ринулся к автостоянке.
С величайшим трудом Сиду Уайту все же удалось отстегнуть наручники от кровати. Как только его руки вновь обрели свободу, полицейский быстро натянул брюки и затем осторожно встал.
Неуверенной походкой он приблизился к лежащей медсестре и развязал ей руки. Кляп изо рта она вытащила сама.
Сестра Родэм, все еще полумертвая от стыда и страха, тут же схватила с кровати простыню и, с удивительной для ее возраста прытью, замоталась в нее, как в кокон. После пережитых волнений женщине хотелось поскорее покинуть помещение, где ей, казалось, отовсюду грозит опасность.
У Сида Уайта тоже было достаточно причин, чтобы поторапливаться. Побег Наварро явился следствием его неверных действий и, зная об этом, полицейский не мог сидеть, сложа руки.
Правда, одно обстоятельство существенно сковывало активность Уайта: речь шла о нескольких литрах воды, щедро залитой Наварро в его кишечник. Чрезмерное количество жидкости плескалось теперь внутри организма копа, вынуждая несчастного двигаться так, словно при каждом шаге он рисковал наступить на мину.
Когда Уайт крадущейся походкой вышел из палаты, молоденькие медсестры все еще обсуждали свои проблемы. Не обратив должного внимания на недавний рывок сержанта Джоунза вдоль коридора, они почти одновременно заметили копа, в спешке забывшего застегнуть змейку на брюках.
Уайт быстро понял свою оплошность и постарался ее устранить. Однако, когда он взялся за змейку, девушки обнаружили на руке полицейского болтающиеся наручники: нестандартность ситуации интриговала.
В этот момент дверь палаты вновь приоткрылась и в коридор вышла сестра Родэм в странной тоге из простыни. Заметив Уайта, она с независимым видом последовала за ним.
Девушки наблюдали за происходящим с раскрытыми ртами. Первой пришла в себя темноглазая мексиканка.
– Я думала, Кларисс уже не играет в эти игры, – заметила она с усмешкой.
– Отчего же, – отозвалась подружка. – С наручниками я бы тоже попробовала…
Они еще немного поболтали о том, какие фокусы можно проделывать с мужчинами в постели, и только после этого разбежались по своим кабинетам.
Глава 13
Глава 14
Прошла еще пара минут, прежде чем сержант догадался открыть дверь в палату. Новое потрясение было ничуть не слабее прежнего.
Зайдя в комнату, Джоунз обнаружил полураздетую сестру Родэм с кляпом во рту и связанными руками. Рядом с ней на кровати лежал Сид Уайт со спущенными брюками и торчащей из задницы клизмой. Руки Уайта были прикованы наручниками к спинке кровати, а рот затыкало большое полотенце. Багрово-красное лицо полицейского безошибочно свидетельствовало о том, что Уайт переживает далеко не лучшие минуты жизни.
Джоунз в два прыжка подскочил к поверженному коллеге и первым делом выдернул у него изо рта полотенце.
– Где этот ублюдок?! – истерично завопил он, оглядываясь по сторонам.
– Сперва достань эту чертову штуку! – отозвался Уайт, имея ввиду клистир.
Сержант выполнил просьбу с брезгливой миной на лице.
– Куда вы его дели?! – заорал он опять.
– Пит, похоже, ему удалось нас надуть… – Уайт заерзал на кровати, пытаясь скрыть от перепуганной медсестры свою постыдную наготу.
Джоунз тут же сунул ему под нос клизму:
– Ты еще сомневаешься?!!
Он понял, что Уайт вряд ли сможет ему помочь, и, швырнув на кровать ключи от наручников, бросился к двери.
Когда Наварро, свернув за угол, осознал, что полицейский в коридоре уже не может его видеть, то оттолкнул тележку в сторону и стремглав побежал к лестнице.
Автостоянка располагалась в сотне метров от главного входа в клинику, и это расстояние Наварро преодолел со скоростью смерча.
По пути он заметил двух полицейских, беззаботно жевавших пиццу на скамейке. Бегущая медсестра не привлекла их внимания, и вскоре Наварро уже петлял по стоянке между автомобилями.
Пожилого мужчину рядом с открытым багажником желтого «Крайслера» он увидел издали и, решив, что это лучший из имеющихся вариантов, бросился в его сторону. Оказавшись у цели, Наварро сразу ухватился за рукоятку водительской дверцы:
– Эй, ключ на месте?!
Вопрос медсестры заставил владельца машины вылезти из-за багажника.
– Да… А что случилось?
– Ничего особенного! – Наварро нырнул в машину. – Закройте багажник! – скомандовал он, высунувшись из окна.
Мужчина послушно захлопнул багажник, и уже через пару секунд его «Крайслер», взревев мотором, рванул прочь со стоянки. Вид быстро удаляющейся собственности произвел на владельца желтого «Крайслера» сильное впечатление, и он поднял шум, лишь когда машина скрылась за поворотом.
Мчась по коридору клиники и ежесекундно рискуя сбить кого-нибудь с ног, сержант Джоунз молил Господа о том, чтобы патрульная машина и напарники оказались на месте. Он не сомневался, что преступник или преступница – сейчас это не имело особого значения – попытается скрыться на автомобиле.
Сержант заметил стремительно удаляющийся желтый «Крайслер», когда выскочил на крыльцо. Джоунз метнул взгляд в ту сторону, где еще недавно стоял их патрульный автомобиль, но наткнулся на пустое место. Оглядевшись, он увидел напарников, которые шли к нему, что-то дожевывая на ходу. Джоунз тут же бросился им навстречу.
– Где машина?! – рявкнул он, подскакивая к первому.
– Кларенс поехал за мороженым, – растерянно промямлил тот.
– У нас проблемы? – поинтересовался другой.
Джоунз смерил его уничтожающим взглядом и затем, моментально забыв о напарниках, ринулся к автостоянке.
С величайшим трудом Сиду Уайту все же удалось отстегнуть наручники от кровати. Как только его руки вновь обрели свободу, полицейский быстро натянул брюки и затем осторожно встал.
Неуверенной походкой он приблизился к лежащей медсестре и развязал ей руки. Кляп изо рта она вытащила сама.
Сестра Родэм, все еще полумертвая от стыда и страха, тут же схватила с кровати простыню и, с удивительной для ее возраста прытью, замоталась в нее, как в кокон. После пережитых волнений женщине хотелось поскорее покинуть помещение, где ей, казалось, отовсюду грозит опасность.
У Сида Уайта тоже было достаточно причин, чтобы поторапливаться. Побег Наварро явился следствием его неверных действий и, зная об этом, полицейский не мог сидеть, сложа руки.
Правда, одно обстоятельство существенно сковывало активность Уайта: речь шла о нескольких литрах воды, щедро залитой Наварро в его кишечник. Чрезмерное количество жидкости плескалось теперь внутри организма копа, вынуждая несчастного двигаться так, словно при каждом шаге он рисковал наступить на мину.
Когда Уайт крадущейся походкой вышел из палаты, молоденькие медсестры все еще обсуждали свои проблемы. Не обратив должного внимания на недавний рывок сержанта Джоунза вдоль коридора, они почти одновременно заметили копа, в спешке забывшего застегнуть змейку на брюках.
Уайт быстро понял свою оплошность и постарался ее устранить. Однако, когда он взялся за змейку, девушки обнаружили на руке полицейского болтающиеся наручники: нестандартность ситуации интриговала.
В этот момент дверь палаты вновь приоткрылась и в коридор вышла сестра Родэм в странной тоге из простыни. Заметив Уайта, она с независимым видом последовала за ним.
Девушки наблюдали за происходящим с раскрытыми ртами. Первой пришла в себя темноглазая мексиканка.
– Я думала, Кларисс уже не играет в эти игры, – заметила она с усмешкой.
– Отчего же, – отозвалась подружка. – С наручниками я бы тоже попробовала…
Они еще немного поболтали о том, какие фокусы можно проделывать с мужчинами в постели, и только после этого разбежались по своим кабинетам.
Глава 13
До десяти утра оставалось чуть больше четверти часа и, поскольку завтрак был практически готов, Ханна Николс решила вернуться в спальню, чтобы полистать последний номер «Лейдиз хоум».
Устроившись в кресле, она раскрыла журнал и начала просматривать статью о выращивании азалий в домашних условиях.
Миссис Николс еще не успела вникнуть в суть предлагаемой методики, когда в раскрытое окно ворвался торжествующий баритон супруга. Пение мистера Николса время от времени сопровождалось громкими всплесками воды и, отвлекшись от чтения, она живо представила себе, как муж плывет на спине вдоль бортика бассейна.
«После вчерашнего триумфа его позиции несомненно усилятся, – подумала Ханна Николс. – И кто знает, возможно, уже на следующих губернаторских выборах Дэвид рискнет выставить свою кандидатуру».
Словно в подтверждение ее честолюбивых мыслей, супруг затянул «Мой путь» Фрэнка Синатры. Звучная запоминающаяся мелодия в сочетании с проникновенными словами о жизни сильного духом мужчины сейчас как нельзя лучше соответствовали душевному состоянию миссис Николс, и, отложив журнал, она мечтательно закрыла глаза.
Мэр за окном начал очередной куплет, когда погруженной в грезы женщине вдруг почудилось, что голос мужа стал заметно выше.
Она не успела поразмышлять над этим фактом, так как рядом на столике зазвонил телефон, и ей пришлось снять трубку. После первых фраз говорящего миссис Николс поняла, что дело не терпит отлагательства и, быстро встав из кресла, подошла к окну.
– Дэйв, с тобой хочет переговорить шериф! – крикнула она мужу, который в это время безуспешно пытался прокашляться посреди бассейна.
– Что ему нужно? У меня проблемы с горлом! – нервно откликнулся мэр высоким, сильно смахивающим на женский, голосом.
Миссис Николс кивнула и вернулась к телефону. Однако, если бы в эту минуту у нее вдруг появилось желание незаметно понаблюдать за супругом, она, безусловно, была бы удивлена его необычным поведением.
Выбравшись из бассейна, мэр набросил на себя халат и быстро зашагал к дому. Но, странное дело, по мере приближения к застекленной двери заднего крыльца его шаг становился все медленнее и неувереннее.
Не дойдя до цели каких-нибудь нескольких футов, Николс окончательно остановился и затем очень осторожно, словно опасаясь кого-то спугнуть, заглянул себе в плавки. В следующую же секунду его лицо приняло страдальческий вид.
– Святые угодники! – простонал мэр и опрометью бросился назад.
Подбежав к бассейну, Николс стал быстро расхаживать вдоль его края, пристально всматриваясь в прозрачную глубину. Он несколько раз обошел бассейн вокруг, прежде чем заметил подошедшую жену.
– Шумахер сказал, что у них сбежал Наварро! – миссис Николс все еще была под впечатлением от новости, которую ей только что сообщил шериф.
– Какой еще Наварро? – недовольно откликнулся мэр, поспешно завязывая пояс на халате.
– Которого они вчера арестовали!
– Ах вот как… – в непривычно высоком голосе Николса не было удивления. – Ладно, я перезвоню шерифу.
– Что у тебя с голосом? – участливо поинтересовалась жена.
– Ерунда какая-то! – отмахнулся мэр. – Наверно, сорвал на заседании.
Объяснение вполне удовлетворило супругу, и она тут же переключилась на другую тему:
– Ты что-то потерял?
На этот раз вопрос жены явно застал Николса врасплох.
– А что, заметно? – спросил он, бледнея.
– Еще бы! – охотно подтвердила супруга. – По-моему, они у меня в спальне.
– В спальне?!! – Николс стал белее мела. – Что ты имеешь ввиду?!
– Как – что? Твои солнечные очки.
На лице мэра мелькнуло подобие улыбки:
– Хорошо, дорогая, я сейчас туда поднимусь.
Когда он направился к дому, миссис Николс проводила его взглядом, полным любви и просыпающейся страсти.
Поднявшись в спальню, Николс первым делом сбросил с себя халат и, спустив плавки, еще раз внимательно осмотрел низ живота. Последние сомнения отпали так же быстро, как и то, что еще недавно служило предметом его мужской гордости.
– Боже… Что делать?! – он беспомощно оглянулся по сторонам.
В этот момент за дверью послышались шаги жены, и это моментально вывело Николса из состояния транса. В считанные секунды он успел натянуть плавки и затем быстро сунул в них скомканную комбинацию супруги, по счастью оказавшуюся под рукой. Когда миссис Николс вошла в спальню, мэр не спеша облачался в халат.
– Милый, ты их нашел? – Ханна Николс все еще пребывала в уверенности, что муж ищет очки.
– Нет, дорогая, – мэр затравленно огляделся и почти сразу же обнаружил свои солнцезащитные очки лежащими на тумбе для белья. – О-о… Они здесь!… – он подскочил к тумбе и, схватив очки, нацепил на нос.
– Совсем другое дело, – важно заметил Николс, подойдя к трюмо.
Вместо ответа Ханна приблизилась к мужу и, осторожно сняв с него очки, провела ладонью по щеке.
– Дэйв, я тебя так люблю…
Признание прозвучало с особой интонацией, и мэр с ужасом осознал, что одними очками ему уже не отделаться.
Едва эта мысль успела пронзить его мозг, как Ханна обвила руками шею Николса и прильнула к его губам, запечатлев на них пылкий поцелуй. Одновременно она развязала пояс мужниного халата и, быстро справившись с привычной задачей, перешла к нежному поглаживанию широкой груди мэра, сплошь заросшей темным жестким волосом.
В раскрытых глазах Николса появился неподдельный страх, когда он почувствовал, что жена не сильно, но достаточно решительно подталкивает его к большой кровати, на которой они еще вчера столь успешно занимались любовью.
Наконец она оставила его губы в покое.
– Я хочу тебя, – услышал мэр жаркий шепот жены и мысленно содрогнулся.
– Но я… я собирался заняться газоном… – пролепетал он, вяло сопротивляясь.
– Ну да! Сию же минуту, – глаза женщины стали лукавыми.
Ладонь миссис Николс мигом скользнула вниз, и в следующую же секунду ее пальцы ухватили кончик комбинации, предательски торчащей из плавок.
– Не пытайся меня обмануть…
Многозначительность, с которой были сказаны эти слова, окончательно парализовала волю мэра и, уступая давлению жены, он послушно попятился к кровати.
Неизвестно, чем бы закончилась эта безумная любовная сцена, но в тот момент, когда миссис Николс наконец удалось уложить мужа в постель, в спальне пронзительно зазвонил телефон.
Едва услышав звонок, мэр вскочил, как ошпаренный.
– Это шериф! Я знаю!!! – воскликнул он, стремительно кидаясь к трубке.
– Можно бы и понежнее! – отозвалась из постели обиженная миссис Николс, мысленно посылая к чертям все телефонные компании мира.
Но мэр не обратил на реплику жены никакого внимания, потому что услышал в трубке встревоженный голос секретарши. Та не сразу поняла, что разговаривает с боссом, и Николсу пришлось ее успокоить.
– Я в полном порядке! – гаркнул он, стараясь, чтобы его голос на другом конце провода хотя бы немного напоминал прежний.
Нэнси заговорила, захлебываясь словами. Она тарахтела несколько минут, прежде чем мэру стало ясно, что по телефону он все равно ничего не узнает. Кроме того, ему позарез требовалось хотя бы на время убраться из дому.
– О'кей, довольно! – заявил он, и Нэнси послушно умолкла. – Через десять минут я буду в мэрии.
Николс бросил трубку и, обернувшись к жене, пояснил:
– Я скоро вернусь!…
Посчитав, что сказал достаточно, он схватил халат и выбежал из спальни.
Когда спустя несколько минут его золотистый «Линкольн» вылетел из гаража и, свернув на шоссе, стал стремительно удаляться, миссис Николс едва не рыдала от досады.
– Уж лучше бы занялся газоном!… – горько посетовала она и обвела спальню тоскливым взглядом.
Перспектива сидеть в одиночестве показалась сейчас Ханне Николс абсолютно невыносимой и, прикинув что-то в уме, она решительно направилась к двери.
Десятью минутами позже серый «Мерседес» супруги мэра плавно выкатил из гаража.
– Я не хочу быть хоумэлоун! – заявила женщина, глянув в зеркало заднего вида.
Выехав на шоссе, «Мерседес» помчался в сторону Очард-стрит, на которой жили сын и невестка Николсов.
Сэнди мрачно глянул на сумку с формой и теннисной ракеткой.
– Черт, даже не знаю… – сказал он в телефонную трубку, и та в ответ разразилась шквалом упреков.
Том, его приятель и постоянный партнер на корте, вот уже несколько минут пытался уговорить Сэнди съездить в теннисный клуб.
– Когда Стэйси родит, ты не скоро возьмешься за ракетку, – заметил Том напоследок и затем затих, ожидая ответа.
Довод приятеля был неотразим, и это принесло Сэнди известное облегчение.
– Ладно, – его голос повеселел. – Я за тобой заеду.
Трубка еще не успела коснуться аппарата, когда в комнату вошла Стэйси.
– Хотел мне что-то сказать? – обратилась она к мужу, держащемуся за телефон.
– Нет!… – вздрогнул Сэнди. – Вернее, хотел! – он, наконец, отпустил трубку. – Мать сказала… мне нужно съездить к доктору.
Застигнутый врасплох, Николс-младший начал импровизировать.
– Какой еще доктор? – насторожилась Стэйси. – Ты здоров, как горный козел!
– Доктор Руфус консультирует молодых отцов…
Имя мифического доктора Сэнди придумал секундой раньше и оно, похоже, произвело на жену благоприятное впечатление.
– Доктор Руфус? – переспросила она. – Никогда не слышала этого имени… Где вы его нашли?
– В Санта-Барбаре, – пояснил Сэнди. – Он только недавно приехал из Европы. Говорят, очень крупный специалист.
По глазам жены Сэнди понял, что рыбка заглотнула наживку.
– А матерей он консультирует? – допытывалась Стэйси.
– Нет-нет, только отцов! – отрезал Сэнди. – Я точно знаю.
– Когда ты едешь?
– Прямо сейчас, – Сэнди глянул на часы. – Хорошее дело лучше не откладывать.
– Твоя лучшая мысль за неделю… – Стэйси выразительно посмотрела на мужа и вышла из комнаты.
– И я так думаю, – улыбнулся довольный Сэнди.
Когда через несколько минут он высунулся из окна, чтобы незаметно выставить сумку со спортивной амуницией, в комнату вернулась Стэйси.
– Что ты там увидел? – спросила она, заметив мужа в окне.
– Смотрю, не помешает ли мне погода.
Опустив сумку, он повернулся к жене. К счастью, Стэйси не заметила подвоха и подошла к нему, протягивая книгу в мягкой обложке:
– Лучше посмотри это…
Сэнди послушно взял книгу и прочитал заголовок: «Советы молодым родителям».
Побег из дому удался на славу, и уже через двадцать минут они с Томом находились на пути к цели. Их теннисный клуб располагался на противоположном конце города, так что у сидящего за рулем Сэнди было достаточно времени, чтобы рассказать приятелю, как ему удалось улизнуть от жены.
– Ты читал всю эту ерунду?! – изумился худющий длинноногий Том, листая «Советы родителям». Его небольшая, похожая на мордочку хорька, физиономия сейчас выражала крайнюю степень удивления.
– Доктор Руфус не должен был заметить, что я в этом деле абсолютный профан!
Сэнди расхохотался, довольный своей хитростью, а Том восторженно покачал лохматой, цвета спелой пшеницы, головой.
– Я не смог бы придумать такую историю.
– Не волнуйся, – успокоил его Сэнди. – После свадьбы станешь сообразительнее!
Приятели вновь захохотали, толкая друг друга руками. Том все еще продолжал смеяться, когда, мельком глянув на Сэнди, увидел на его лице болезненную гримасу.
– Ты чего? – спросил он, но Сэнди вместо ответа резко крутанул руль вправо и, съехав на обочину, остановил автомобиль.
– Ничего… – простонал он и схватился за живот. – Просто в кишечнике какой-то бардак: будто туда залезла живая мышь!
Том заметил, что лицо Сэнди стало быстро бледнеть.
– Может, заскочишь в сортир? – посоветовал он.
– Иди ты! – Сэнди схватил его руку и прижал к своему животу чуть ниже брючного ремня.
– Потрогай…
Том почти сразу же ощутил под ладонью какое-то шевеление.
– А ведь там точно кто-то есть! – боязливо подтвердил приятель.
– Ты уверен? – лицо Сэнди из бледного стало вдруг пунцово-красным.
– Ну да! Я чувствую, как оно ворочается!
Вид испуганной физиономии Тома лишь усилил страхи Николса-младшего.
– Черт, – заскрежетал зубами Сэнди. – Может, это аппендикс?
Том замотал головой.
– Нет… Аппендикс где-то здесь, – он показал на правую часть своего живота.
– Смотри, он растет! – вдруг завопил Сэнди и Том увидел, как живот приятеля, еще недавно небольшой и плоский, стал быстро увеличиваться в размерах. Причем настолько быстро, что Сэнди даже был вынужден поспешно расстегнуть ремень и брюки.
Тома забила дрожь, когда он заметил, что у приятеля растет не только живот.
– Что это?! – растерянно пролепетал он, указывая на стремительно увеличивающийся бюст Сэнди.
Но тот продолжал держаться за живот, ощущая всем телом его огромные размеры.
– Том, – наконец простонал он. – Кажется, у меня будет ребенок…
Голос Сэнди, как и его лицо, теперь изменились до неузнаваемости. Том вдруг с ужасом обнаружил, что вместо приятеля чья-то дьявольская воля в одночасье усадила рядом с ним в автомобиль незнакомую беременную женщину, которая напоминала Николса-младшего лишь прической и голубыми глазами, полными безотчетной тоски. Находиться здесь он больше не мог. Том поспешно схватил с заднего сидения свою сумку и открыл дверцу.
– П-позвоню ребятам… в клуб, – заикаясь, пояснил он и вылез из машины. – Они заждались! – Том хлопнул дверцей и что есть духу припустил вдоль дороги.
Сэнди высунулся из окна.
– Вали-вали, сосунок! – крикнул он истеричным женским голосом. – И попробуй сболтнуть лишнее!…
Погрозив Тому кулаком, Сэнди крепко выругался.
Он зажмурился, как только увидел свое отражение в зеркальце заднего вида.
– Мне крышка… – прорыдал Николс-младший, боязливо ощупывая дрожащими пальцами свою новую физиономию.
Отчаянные рыдания вдруг сменил приступ безудержного веселья. Сэнди заливисто расхохотался, потом включил зажигание и, нажав на педаль газа, вырулил на дорогу.
Вскоре его оливковый «Додж» пугал водителей встречных машин своими странными и непредсказуемыми маневрами рядом с осевой линией.
Когда автомобиль на дикой скорости подскочил к дому и резко затормозил, оставив на бетоне черные полосы, Сэнди лег на руль и вновь заплакал.
Миссис Николс увидела машину из окна и сразу же бросилась на улицу, желая первой сообщить сыну невероятную новость.
– Сэнди!!! – она крикнула с крыльца так оглушительно, что Сэнди перестал плакать и поднял мокрое от слез лицо.
Миссис Николс подбежала к «Доджу».
– У Стэйси пропал живот!… – женщина была ужасно взволнована и не сразу обратила внимание на жалкое состояние сына.
– Представля… – она запнулась на полуслове, обнаружив, что из «Доджа» выглядывает молодая женщина, похожая на ее Сэнди, как правая рука на левую.
– Что ты сказала? – переспросил Николс-младший, вытирая лицо ладонью.
– Пропал живот… у Стэйси… – неуверенно пробормотала мать и ее удивленные глаза стали еще больше.
– Правда?! – хохотнул Сэнди. – Мне тоже повезло…
Он открыл дверцу и с трудом вынес из машины свой огромный живот.
Беременность сына окончательно сразила растерявшуюся женщину. Ханна Николс как-то странно улыбнулась и с протяжным стоном грохнулась в обморок.
Устроившись в кресле, она раскрыла журнал и начала просматривать статью о выращивании азалий в домашних условиях.
Миссис Николс еще не успела вникнуть в суть предлагаемой методики, когда в раскрытое окно ворвался торжествующий баритон супруга. Пение мистера Николса время от времени сопровождалось громкими всплесками воды и, отвлекшись от чтения, она живо представила себе, как муж плывет на спине вдоль бортика бассейна.
«После вчерашнего триумфа его позиции несомненно усилятся, – подумала Ханна Николс. – И кто знает, возможно, уже на следующих губернаторских выборах Дэвид рискнет выставить свою кандидатуру».
Словно в подтверждение ее честолюбивых мыслей, супруг затянул «Мой путь» Фрэнка Синатры. Звучная запоминающаяся мелодия в сочетании с проникновенными словами о жизни сильного духом мужчины сейчас как нельзя лучше соответствовали душевному состоянию миссис Николс, и, отложив журнал, она мечтательно закрыла глаза.
Мэр за окном начал очередной куплет, когда погруженной в грезы женщине вдруг почудилось, что голос мужа стал заметно выше.
Она не успела поразмышлять над этим фактом, так как рядом на столике зазвонил телефон, и ей пришлось снять трубку. После первых фраз говорящего миссис Николс поняла, что дело не терпит отлагательства и, быстро встав из кресла, подошла к окну.
– Дэйв, с тобой хочет переговорить шериф! – крикнула она мужу, который в это время безуспешно пытался прокашляться посреди бассейна.
– Что ему нужно? У меня проблемы с горлом! – нервно откликнулся мэр высоким, сильно смахивающим на женский, голосом.
Миссис Николс кивнула и вернулась к телефону. Однако, если бы в эту минуту у нее вдруг появилось желание незаметно понаблюдать за супругом, она, безусловно, была бы удивлена его необычным поведением.
Выбравшись из бассейна, мэр набросил на себя халат и быстро зашагал к дому. Но, странное дело, по мере приближения к застекленной двери заднего крыльца его шаг становился все медленнее и неувереннее.
Не дойдя до цели каких-нибудь нескольких футов, Николс окончательно остановился и затем очень осторожно, словно опасаясь кого-то спугнуть, заглянул себе в плавки. В следующую же секунду его лицо приняло страдальческий вид.
– Святые угодники! – простонал мэр и опрометью бросился назад.
Подбежав к бассейну, Николс стал быстро расхаживать вдоль его края, пристально всматриваясь в прозрачную глубину. Он несколько раз обошел бассейн вокруг, прежде чем заметил подошедшую жену.
– Шумахер сказал, что у них сбежал Наварро! – миссис Николс все еще была под впечатлением от новости, которую ей только что сообщил шериф.
– Какой еще Наварро? – недовольно откликнулся мэр, поспешно завязывая пояс на халате.
– Которого они вчера арестовали!
– Ах вот как… – в непривычно высоком голосе Николса не было удивления. – Ладно, я перезвоню шерифу.
– Что у тебя с голосом? – участливо поинтересовалась жена.
– Ерунда какая-то! – отмахнулся мэр. – Наверно, сорвал на заседании.
Объяснение вполне удовлетворило супругу, и она тут же переключилась на другую тему:
– Ты что-то потерял?
На этот раз вопрос жены явно застал Николса врасплох.
– А что, заметно? – спросил он, бледнея.
– Еще бы! – охотно подтвердила супруга. – По-моему, они у меня в спальне.
– В спальне?!! – Николс стал белее мела. – Что ты имеешь ввиду?!
– Как – что? Твои солнечные очки.
На лице мэра мелькнуло подобие улыбки:
– Хорошо, дорогая, я сейчас туда поднимусь.
Когда он направился к дому, миссис Николс проводила его взглядом, полным любви и просыпающейся страсти.
Поднявшись в спальню, Николс первым делом сбросил с себя халат и, спустив плавки, еще раз внимательно осмотрел низ живота. Последние сомнения отпали так же быстро, как и то, что еще недавно служило предметом его мужской гордости.
– Боже… Что делать?! – он беспомощно оглянулся по сторонам.
В этот момент за дверью послышались шаги жены, и это моментально вывело Николса из состояния транса. В считанные секунды он успел натянуть плавки и затем быстро сунул в них скомканную комбинацию супруги, по счастью оказавшуюся под рукой. Когда миссис Николс вошла в спальню, мэр не спеша облачался в халат.
– Милый, ты их нашел? – Ханна Николс все еще пребывала в уверенности, что муж ищет очки.
– Нет, дорогая, – мэр затравленно огляделся и почти сразу же обнаружил свои солнцезащитные очки лежащими на тумбе для белья. – О-о… Они здесь!… – он подскочил к тумбе и, схватив очки, нацепил на нос.
– Совсем другое дело, – важно заметил Николс, подойдя к трюмо.
Вместо ответа Ханна приблизилась к мужу и, осторожно сняв с него очки, провела ладонью по щеке.
– Дэйв, я тебя так люблю…
Признание прозвучало с особой интонацией, и мэр с ужасом осознал, что одними очками ему уже не отделаться.
Едва эта мысль успела пронзить его мозг, как Ханна обвила руками шею Николса и прильнула к его губам, запечатлев на них пылкий поцелуй. Одновременно она развязала пояс мужниного халата и, быстро справившись с привычной задачей, перешла к нежному поглаживанию широкой груди мэра, сплошь заросшей темным жестким волосом.
В раскрытых глазах Николса появился неподдельный страх, когда он почувствовал, что жена не сильно, но достаточно решительно подталкивает его к большой кровати, на которой они еще вчера столь успешно занимались любовью.
Наконец она оставила его губы в покое.
– Я хочу тебя, – услышал мэр жаркий шепот жены и мысленно содрогнулся.
– Но я… я собирался заняться газоном… – пролепетал он, вяло сопротивляясь.
– Ну да! Сию же минуту, – глаза женщины стали лукавыми.
Ладонь миссис Николс мигом скользнула вниз, и в следующую же секунду ее пальцы ухватили кончик комбинации, предательски торчащей из плавок.
– Не пытайся меня обмануть…
Многозначительность, с которой были сказаны эти слова, окончательно парализовала волю мэра и, уступая давлению жены, он послушно попятился к кровати.
Неизвестно, чем бы закончилась эта безумная любовная сцена, но в тот момент, когда миссис Николс наконец удалось уложить мужа в постель, в спальне пронзительно зазвонил телефон.
Едва услышав звонок, мэр вскочил, как ошпаренный.
– Это шериф! Я знаю!!! – воскликнул он, стремительно кидаясь к трубке.
– Можно бы и понежнее! – отозвалась из постели обиженная миссис Николс, мысленно посылая к чертям все телефонные компании мира.
Но мэр не обратил на реплику жены никакого внимания, потому что услышал в трубке встревоженный голос секретарши. Та не сразу поняла, что разговаривает с боссом, и Николсу пришлось ее успокоить.
– Я в полном порядке! – гаркнул он, стараясь, чтобы его голос на другом конце провода хотя бы немного напоминал прежний.
Нэнси заговорила, захлебываясь словами. Она тарахтела несколько минут, прежде чем мэру стало ясно, что по телефону он все равно ничего не узнает. Кроме того, ему позарез требовалось хотя бы на время убраться из дому.
– О'кей, довольно! – заявил он, и Нэнси послушно умолкла. – Через десять минут я буду в мэрии.
Николс бросил трубку и, обернувшись к жене, пояснил:
– Я скоро вернусь!…
Посчитав, что сказал достаточно, он схватил халат и выбежал из спальни.
Когда спустя несколько минут его золотистый «Линкольн» вылетел из гаража и, свернув на шоссе, стал стремительно удаляться, миссис Николс едва не рыдала от досады.
– Уж лучше бы занялся газоном!… – горько посетовала она и обвела спальню тоскливым взглядом.
Перспектива сидеть в одиночестве показалась сейчас Ханне Николс абсолютно невыносимой и, прикинув что-то в уме, она решительно направилась к двери.
Десятью минутами позже серый «Мерседес» супруги мэра плавно выкатил из гаража.
– Я не хочу быть хоумэлоун! – заявила женщина, глянув в зеркало заднего вида.
Выехав на шоссе, «Мерседес» помчался в сторону Очард-стрит, на которой жили сын и невестка Николсов.
Сэнди мрачно глянул на сумку с формой и теннисной ракеткой.
– Черт, даже не знаю… – сказал он в телефонную трубку, и та в ответ разразилась шквалом упреков.
Том, его приятель и постоянный партнер на корте, вот уже несколько минут пытался уговорить Сэнди съездить в теннисный клуб.
– Когда Стэйси родит, ты не скоро возьмешься за ракетку, – заметил Том напоследок и затем затих, ожидая ответа.
Довод приятеля был неотразим, и это принесло Сэнди известное облегчение.
– Ладно, – его голос повеселел. – Я за тобой заеду.
Трубка еще не успела коснуться аппарата, когда в комнату вошла Стэйси.
– Хотел мне что-то сказать? – обратилась она к мужу, держащемуся за телефон.
– Нет!… – вздрогнул Сэнди. – Вернее, хотел! – он, наконец, отпустил трубку. – Мать сказала… мне нужно съездить к доктору.
Застигнутый врасплох, Николс-младший начал импровизировать.
– Какой еще доктор? – насторожилась Стэйси. – Ты здоров, как горный козел!
– Доктор Руфус консультирует молодых отцов…
Имя мифического доктора Сэнди придумал секундой раньше и оно, похоже, произвело на жену благоприятное впечатление.
– Доктор Руфус? – переспросила она. – Никогда не слышала этого имени… Где вы его нашли?
– В Санта-Барбаре, – пояснил Сэнди. – Он только недавно приехал из Европы. Говорят, очень крупный специалист.
По глазам жены Сэнди понял, что рыбка заглотнула наживку.
– А матерей он консультирует? – допытывалась Стэйси.
– Нет-нет, только отцов! – отрезал Сэнди. – Я точно знаю.
– Когда ты едешь?
– Прямо сейчас, – Сэнди глянул на часы. – Хорошее дело лучше не откладывать.
– Твоя лучшая мысль за неделю… – Стэйси выразительно посмотрела на мужа и вышла из комнаты.
– И я так думаю, – улыбнулся довольный Сэнди.
Когда через несколько минут он высунулся из окна, чтобы незаметно выставить сумку со спортивной амуницией, в комнату вернулась Стэйси.
– Что ты там увидел? – спросила она, заметив мужа в окне.
– Смотрю, не помешает ли мне погода.
Опустив сумку, он повернулся к жене. К счастью, Стэйси не заметила подвоха и подошла к нему, протягивая книгу в мягкой обложке:
– Лучше посмотри это…
Сэнди послушно взял книгу и прочитал заголовок: «Советы молодым родителям».
Побег из дому удался на славу, и уже через двадцать минут они с Томом находились на пути к цели. Их теннисный клуб располагался на противоположном конце города, так что у сидящего за рулем Сэнди было достаточно времени, чтобы рассказать приятелю, как ему удалось улизнуть от жены.
– Ты читал всю эту ерунду?! – изумился худющий длинноногий Том, листая «Советы родителям». Его небольшая, похожая на мордочку хорька, физиономия сейчас выражала крайнюю степень удивления.
– Доктор Руфус не должен был заметить, что я в этом деле абсолютный профан!
Сэнди расхохотался, довольный своей хитростью, а Том восторженно покачал лохматой, цвета спелой пшеницы, головой.
– Я не смог бы придумать такую историю.
– Не волнуйся, – успокоил его Сэнди. – После свадьбы станешь сообразительнее!
Приятели вновь захохотали, толкая друг друга руками. Том все еще продолжал смеяться, когда, мельком глянув на Сэнди, увидел на его лице болезненную гримасу.
– Ты чего? – спросил он, но Сэнди вместо ответа резко крутанул руль вправо и, съехав на обочину, остановил автомобиль.
– Ничего… – простонал он и схватился за живот. – Просто в кишечнике какой-то бардак: будто туда залезла живая мышь!
Том заметил, что лицо Сэнди стало быстро бледнеть.
– Может, заскочишь в сортир? – посоветовал он.
– Иди ты! – Сэнди схватил его руку и прижал к своему животу чуть ниже брючного ремня.
– Потрогай…
Том почти сразу же ощутил под ладонью какое-то шевеление.
– А ведь там точно кто-то есть! – боязливо подтвердил приятель.
– Ты уверен? – лицо Сэнди из бледного стало вдруг пунцово-красным.
– Ну да! Я чувствую, как оно ворочается!
Вид испуганной физиономии Тома лишь усилил страхи Николса-младшего.
– Черт, – заскрежетал зубами Сэнди. – Может, это аппендикс?
Том замотал головой.
– Нет… Аппендикс где-то здесь, – он показал на правую часть своего живота.
– Смотри, он растет! – вдруг завопил Сэнди и Том увидел, как живот приятеля, еще недавно небольшой и плоский, стал быстро увеличиваться в размерах. Причем настолько быстро, что Сэнди даже был вынужден поспешно расстегнуть ремень и брюки.
Тома забила дрожь, когда он заметил, что у приятеля растет не только живот.
– Что это?! – растерянно пролепетал он, указывая на стремительно увеличивающийся бюст Сэнди.
Но тот продолжал держаться за живот, ощущая всем телом его огромные размеры.
– Том, – наконец простонал он. – Кажется, у меня будет ребенок…
Голос Сэнди, как и его лицо, теперь изменились до неузнаваемости. Том вдруг с ужасом обнаружил, что вместо приятеля чья-то дьявольская воля в одночасье усадила рядом с ним в автомобиль незнакомую беременную женщину, которая напоминала Николса-младшего лишь прической и голубыми глазами, полными безотчетной тоски. Находиться здесь он больше не мог. Том поспешно схватил с заднего сидения свою сумку и открыл дверцу.
– П-позвоню ребятам… в клуб, – заикаясь, пояснил он и вылез из машины. – Они заждались! – Том хлопнул дверцей и что есть духу припустил вдоль дороги.
Сэнди высунулся из окна.
– Вали-вали, сосунок! – крикнул он истеричным женским голосом. – И попробуй сболтнуть лишнее!…
Погрозив Тому кулаком, Сэнди крепко выругался.
Он зажмурился, как только увидел свое отражение в зеркальце заднего вида.
– Мне крышка… – прорыдал Николс-младший, боязливо ощупывая дрожащими пальцами свою новую физиономию.
Отчаянные рыдания вдруг сменил приступ безудержного веселья. Сэнди заливисто расхохотался, потом включил зажигание и, нажав на педаль газа, вырулил на дорогу.
Вскоре его оливковый «Додж» пугал водителей встречных машин своими странными и непредсказуемыми маневрами рядом с осевой линией.
Когда автомобиль на дикой скорости подскочил к дому и резко затормозил, оставив на бетоне черные полосы, Сэнди лег на руль и вновь заплакал.
Миссис Николс увидела машину из окна и сразу же бросилась на улицу, желая первой сообщить сыну невероятную новость.
– Сэнди!!! – она крикнула с крыльца так оглушительно, что Сэнди перестал плакать и поднял мокрое от слез лицо.
Миссис Николс подбежала к «Доджу».
– У Стэйси пропал живот!… – женщина была ужасно взволнована и не сразу обратила внимание на жалкое состояние сына.
– Представля… – она запнулась на полуслове, обнаружив, что из «Доджа» выглядывает молодая женщина, похожая на ее Сэнди, как правая рука на левую.
– Что ты сказала? – переспросил Николс-младший, вытирая лицо ладонью.
– Пропал живот… у Стэйси… – неуверенно пробормотала мать и ее удивленные глаза стали еще больше.
– Правда?! – хохотнул Сэнди. – Мне тоже повезло…
Он открыл дверцу и с трудом вынес из машины свой огромный живот.
Беременность сына окончательно сразила растерявшуюся женщину. Ханна Николс как-то странно улыбнулась и с протяжным стоном грохнулась в обморок.
Глава 14
После неудачного визита к соседям старый садовник впал в отчаяние. Вместо того, чтобы сразу же сообщить Гловеру, что рискованный поход за бюстгальтером завершился крахом, Джонатан побрел в сад и, отыскав в его глубине укромное местечко, спрятался там подальше от людских глаз.
Он лег под деревом в невысокую прохладную траву и затих. От пережитых волнений голова шла кругом. В памяти мелькали события последних часов, и Джонатан вдруг почувствовал, что его нервная система может не выдержать и дать сбой.
К счастью, организм садовника знал, как справиться с проблемой, и вскоре старик забылся неглубоким беспокойным сном, сопровождаемым тихими невнятными бормотаниями.
Садовник спал недолго и проснулся от чьих-то криков. Прислушавшись, Джонатан определил, что на другом конце сада кричит женщина.
Ее голос показался знакомым, но старик не торопился встать, пока до него не дошло, что выкрикивают его имя. Вскочив, он опрометью бросился на голос зовущей.
Когда Джонатан добежал до края сада, то с удивлением обнаружил, что его звала Мэб. Служанка стояла в напряженной позе, стиснув в правой руке какую-то розовую вещицу. Другую ладонь она все еще держала у рта наподобие рупора. Заметив садовника, Мэб решительно направилась к нему.
– Где она?! – властно спросила служанка и протянула вмиг оробевшему негру розовый предмет, оказавшийся обычным лифчиком.
Джонатан проворно схватил злополучную часть женского туалета и тут же спрятал за спину. Только после этого он рискнул взглянуть в глаза Мэб. Они были полны боязливого любопытства.
– О чем это вы?… – попытался схитрить Джонатан, но служанка грозно нахмурила брови.
– Не валяйте дурака! Мне тоже кое-что известно.
Ее суровый тон не оставлял Джонатану никаких шансов.
– Она там… в доме, – чуть слышно прошептал садовник, с ужасом осознавая, что впервые в жизни выдает чужую тайну.
Встреча Гловера и баронессы произошла в доме Фонтенбло. При виде друг друга оба превра-щенца едва не лишились чувств, но пожилой банкир, который теперь больше походил на странно одетую и плохо причесанную леди, первым взял себя в руки.
– Что бы это все значило? – спросил он у ошеломленного субъекта, чья физиономия здорово напоминала породистое личико соседки-аристократки.
– Откуда я знаю?! – возмутилась Фонтенбло. – Для меня это настоящая катастрофа!… – не преминула пожаловаться она.
Только сейчас Гловер обратил внимание, что Фонтенбло одета в белоснежный кружевной пеньюар, абсолютно не вязавшийся с ее новым мужским обликом.
Банкир не стал тратить время на утешения.
– Кажется, это штучки мэра… – в голосе леди Гловер не было и намека на сомнение.
– С чего вы взяли? – насторожилась вдова.
– Он обещал, что мы проснемся другими людьми… Как видите, все сходится!
– Верите в эту ерунду? – поморщилась баронесса, пытаясь прикрыть пеньюаром свои излишне волосатые ноги.
Гловер кивнул:
– Конечно! А вы давно подходили к зеркалу?
Вместо ответа Фонтенбло матерно выругалась и закурила сигарету. Гловер заметил, что теперь она держит ее по-мужски, крепко зажав между пальцами.
– Как хотите, а я еду в мэрию. – Гловер решительно направился к двери.
– Я с вами! – остановила его Фонтенбло.
Она не сразу решилась задать мучивший ее вопрос.
– Послушайте, вы не могли бы на время одолжить мне костюм? – в непривычно низком голосе баронессы неожиданно появились еще более непривычные для нее просительные нотки. – И туфли тоже, – поспешно добавила она.
– О'кей, – кивнул Гловер и критически оглядел свой наряд. – Кажется, мне тоже придется заглянуть в ваш шкаф…
Джонсон тоже не забыл пророческих слов мэра и быстро смекнул созвониться сперва с Гло-вером, а затем и Маккейном. Во время недолгого телефонного разговора нежный голос генерала несколько раз дрогнул, выдав нешуточные переживания старого вояки.
Журналист поддержал предложение Гло-вера встретиться в мэрии и договорился с Маккейном, что по пути заберет его из дому – камуфлированный генеральский «Хаммер» в городе знал каждый встречный, и в сложившейся ситуации Маккейну было опасно разъезжать в нем по улицам.
Он лег под деревом в невысокую прохладную траву и затих. От пережитых волнений голова шла кругом. В памяти мелькали события последних часов, и Джонатан вдруг почувствовал, что его нервная система может не выдержать и дать сбой.
К счастью, организм садовника знал, как справиться с проблемой, и вскоре старик забылся неглубоким беспокойным сном, сопровождаемым тихими невнятными бормотаниями.
Садовник спал недолго и проснулся от чьих-то криков. Прислушавшись, Джонатан определил, что на другом конце сада кричит женщина.
Ее голос показался знакомым, но старик не торопился встать, пока до него не дошло, что выкрикивают его имя. Вскочив, он опрометью бросился на голос зовущей.
Когда Джонатан добежал до края сада, то с удивлением обнаружил, что его звала Мэб. Служанка стояла в напряженной позе, стиснув в правой руке какую-то розовую вещицу. Другую ладонь она все еще держала у рта наподобие рупора. Заметив садовника, Мэб решительно направилась к нему.
– Где она?! – властно спросила служанка и протянула вмиг оробевшему негру розовый предмет, оказавшийся обычным лифчиком.
Джонатан проворно схватил злополучную часть женского туалета и тут же спрятал за спину. Только после этого он рискнул взглянуть в глаза Мэб. Они были полны боязливого любопытства.
– О чем это вы?… – попытался схитрить Джонатан, но служанка грозно нахмурила брови.
– Не валяйте дурака! Мне тоже кое-что известно.
Ее суровый тон не оставлял Джонатану никаких шансов.
– Она там… в доме, – чуть слышно прошептал садовник, с ужасом осознавая, что впервые в жизни выдает чужую тайну.
Встреча Гловера и баронессы произошла в доме Фонтенбло. При виде друг друга оба превра-щенца едва не лишились чувств, но пожилой банкир, который теперь больше походил на странно одетую и плохо причесанную леди, первым взял себя в руки.
– Что бы это все значило? – спросил он у ошеломленного субъекта, чья физиономия здорово напоминала породистое личико соседки-аристократки.
– Откуда я знаю?! – возмутилась Фонтенбло. – Для меня это настоящая катастрофа!… – не преминула пожаловаться она.
Только сейчас Гловер обратил внимание, что Фонтенбло одета в белоснежный кружевной пеньюар, абсолютно не вязавшийся с ее новым мужским обликом.
Банкир не стал тратить время на утешения.
– Кажется, это штучки мэра… – в голосе леди Гловер не было и намека на сомнение.
– С чего вы взяли? – насторожилась вдова.
– Он обещал, что мы проснемся другими людьми… Как видите, все сходится!
– Верите в эту ерунду? – поморщилась баронесса, пытаясь прикрыть пеньюаром свои излишне волосатые ноги.
Гловер кивнул:
– Конечно! А вы давно подходили к зеркалу?
Вместо ответа Фонтенбло матерно выругалась и закурила сигарету. Гловер заметил, что теперь она держит ее по-мужски, крепко зажав между пальцами.
– Как хотите, а я еду в мэрию. – Гловер решительно направился к двери.
– Я с вами! – остановила его Фонтенбло.
Она не сразу решилась задать мучивший ее вопрос.
– Послушайте, вы не могли бы на время одолжить мне костюм? – в непривычно низком голосе баронессы неожиданно появились еще более непривычные для нее просительные нотки. – И туфли тоже, – поспешно добавила она.
– О'кей, – кивнул Гловер и критически оглядел свой наряд. – Кажется, мне тоже придется заглянуть в ваш шкаф…
Джонсон тоже не забыл пророческих слов мэра и быстро смекнул созвониться сперва с Гло-вером, а затем и Маккейном. Во время недолгого телефонного разговора нежный голос генерала несколько раз дрогнул, выдав нешуточные переживания старого вояки.
Журналист поддержал предложение Гло-вера встретиться в мэрии и договорился с Маккейном, что по пути заберет его из дому – камуфлированный генеральский «Хаммер» в городе знал каждый встречный, и в сложившейся ситуации Маккейну было опасно разъезжать в нем по улицам.