Страница:
Масянька был занят делом и временно не нуждался в моем присутствии, Серега с Коляном – тем более. Я наконец-то сменила пижаму на нормальный наряд – джинсы и майку, сунула ноги в шлепки и тихонько выскользнула из квартиры.
На лестнице я никого не встретила, во дворе тоже было пусто. Половина восьмого – весьма ранний час для субботнего утра, нормальные люди в это время, как правило, еще спят. Я свернула за угол дома и остановилась перед заборчиком из старомодных кроватных спинок.
Эта бельевая площадка – далеко не самое посещаемое место в нашем дворе. Ею пользуются в основном одинокие бабули, у которых нет современных стиральных машин с отжимом и сушкой, да еще наша няня вывешивает на веревки детское бельишко, если приходится организовать экстренную ручную стирку.
Площадка примыкает к торцу нашей двухэтажки, с двух сторон ее ограждают вольно разросшиеся кусты, а с третьей – тот самый кроватный заборчик. Он был сооружен, чтобы на корню пресечь желание автовладельцев парковать свои машины на удобном забетонированном пятачке. Высота ограды не превышает семидесяти сантиметров, так что я легко могла ее перешагнуть, и сделала это без раздумий.
Ни одна из наших бабулек еще не успела спроворить постирушку, так что крупноразмерного белья на веревках пока не было, только Масины майка и трусики, забытые с вечера, флажками трепетали на ветру.
В отсутствие простынь и пододеяльников ничто не закрывало вид на интересующее меня окно второго этажа. Однако ожидаемого жуткого зрелища я не увидела. Окно набалдашкинской кухни, правда, было открыто, но голова покойника из него не торчала.
Я разочарованно вздохнула и уже хотела уйти, как вдруг из другого окна высунулась, извините за выражение, задница!
– Вот это номер! – ахнула я.
Поскольку я заранее настроилась увидеть в окне фрагмент Набалдашкина, мне пришло в голову, что это именно его филей выдвинулся на свежий воздух. Я только не поняла, как случилось, что мертвое тело переместилось из кухни в дальнюю комнату и там совершило оригинальный акробатический этюд? И зачем, собственно, покойник заткнул окно собственным задом?! Неужто для борьбы со сквозняком, мешающим работе опергруппы?! Мысль была совершенно бредовая.
Тут я заметила, что круглая крепкая попа, явление которой поразило мое воображение, не является ни голой, ни мертвой: она энергично двигалась, и вскоре за окно свесились две крепкие ноги, заканчивающиеся подкованными каблуками. Обувь я узнала и поняла, что в окно задом наперед лезет та самая белобрысая девица, которая никак не могла определиться, где живет ее милый и кто он вообще такой.
Я отступила на пару шагов и спряталась в кустах, продолжая наблюдать за физкультурницей, повисшей на подоконнике. Губы мои сами собой расползлись в насмешливой улыбке. Она была адресована операм и лично капитану Лазарчуку.
Происходящее было понятно мне без объяснений. Я своими ушами слышала, как друзья-товарищи Лазарчука впустили девицу, блуждавшую по этажам в поисках утраченного милого, в восьмую квартиру. Разумеется, ее не отпустили просто так, задержали для предметного разговора. А чтобы не мешала, заперли в дальней комнате!
Я сдавленно хихикнула. У нас с покойным Набалдашкиным квартиры одинаковой планировки, но за одним небольшим исключением. В дальней комнате, которая у нас является детской, мы, когда делали капитальный ремонт, замуровали одно из двух имевшихся окон. Оно там было совершенно ни к чему! Наш сосед сверху тоже так считал, только поленился возиться с кирпичами и штукатуркой, поступил проще: завесил «лишнее» окно плотным ковром. Лазарчук, который часто бывает у нас в гостях, точно знает, каково расположение дверей и окон в нашем жилище. Потому ему и в голову не пришло, что квартира над нами имеет какие-то отличия! В результате ушлая девица сбежала из-под стражи.
Первой на дорожку под окном с трехметровой высоты шмякнулась кожаная дамская сумка в модном посконно-сермяжном стиле. Застежек на торбе не было, она затягивалась каким-то грубым вервием, и от удара о землю из горловины сумы сама собой, как лягушка-поскакушка, выпрыгнула круглая блестящая коробочка.
Затем состоялся собственно побег. Повисев немного на руках, девица отважно спрыгнула вниз, и так удачно, что при этом не сломала ни ноги, ни каблуки. Задерживаться под окном она не стала, едва выпрямившись и восстановив равновесие, сразу же сцапала сумку, выскочившую из нее коробочку и с дробным топотом побежала прочь. На ходу она раскрыла эту штуковину, которую я приняла за пудреницу, и приложила ее к уху. Ага, так это никакая не пудреница, а мобильный телефончик сугубо дамского дизайна!
Я сдержанно позавидовала модной барышне, но не стала ее задерживать – не мое это дело! То есть, не буду врать, мне нередко случается лезть куда не просили и заниматься чужими делами, но активно помогать вредному Лазарчуку я не стану. Пусть сам догоняет свою беглянку! Кроме того, я уважаю в людях характер и предприимчивость, поэтому не буду препятствовать барышне, столь ловко перехитрившей профессиональных сыщиков.
Белобрысая девица шустро ускакала в одну сторону, а я направилась в другую, но, разворачиваясь, краем глаза заметила на площадке какую-то маленькую блестящую штучку.
Я подошла поближе, наклонилась и подняла маленький кружок из желтого металла размером чуть меньше десятикопеечной монеты. На одной стороне диска был оттиснут рисунок – аккуратная спираль, похожая на стилизованное изображение панциря улитки. На обороте диска имелся короткий, явно обломанный стерженек. Все-таки беглянка не ушла без потерь – сама того не заметив, рассталась с сережкой.
На глаз я не могла определить, из какого металла сделана безделушка. Сережка вполне могла оказаться золотой, так что выбрасывать ее было глупо. Догонять спасающуюся бегством девицу, крича ей в спину: «Девушка, постойте!» – не имело смысла. Ясно ведь, что она не остановится, наоборот, припустит так, что только подметки засверкают.
Я спрятала металлическую штучку в карман и пошла домой.
Моего недолгого отсутствия никто не заметил. Масяня, сосредоточенно пыхтя, расставлял по периметру кухни разноцветные произведения китайской игрушечной промышленности. Колян с Серегой все еще общались в детской, интерьер которой существенно пострадал в пользу кухни.
Я цапнула с полки первую попавшуюся книжку, бухнулась в кресло и притворилась, будто увлечена чтением. Очень вовремя: в дальней комнате тревожно запел мобильник, и через пару секунд мимо меня вихрем пронесся Лазарчук со злой-презлой физиономией. Я догадалась, что товарищи сообщили капитану об исчезновении девицы. Теперь-то уж точно эта ловкая особа станет в деле о гибели гражданина Набалдашкина подозреваемой номер один.
Такой расклад меня вполне устраивал. Во-первых, я не слишком симпатизировала нахалке, которая осмелилась страстно обнимать моего мужа и при этом называть его милым. Во-вторых, мне хотелось, чтобы Лазачук и его команда отстали от нас, и мы наконец могли бы поехать на заслуженный отдых.
– А вот и я! – стукнув дверью, крикнула с порога Ирка.
– Тетя Ира! – обрадовался Масяня.
Он без промедления прискакал из кухни и первым делом требовательно спросил гостью:
– Что ты мне принесла?
В руках у подружки ничего не было, но она не растерялась и торжественно возвестила:
– Я принесла тебе радостную весть! Мы едем на море!
– На море, на море! Ура! – восторженно завопил ребенок. – Мамочка, где плавки?
– В сумке, – ответила я, приветствуя Ирку улыбкой.
– Мамочка, где сумка? – продолжал волноваться малыш.
– В комнате, под столом. Там и плавки, и формочки для песка, и все остальное, необходимое для качественного семейного отдыха.
– И папа ваш тоже в сумке? – удивилась Ирка.
У подруги явно не было сомнений в том, что для качественного семейного отдыха Колян нужен нам не меньше, чем плавки и формочки для песка. В принципе, я была с ней согласна.
– Папа наш не в сумке, он в шоке, – понизив голос, ответила я.
– Ах да, он же нашел этого… – Ирка воздела палец, указывая то ли на перекрытие, отделяющее нашу квартиру от соседской, то ли непосредственно на небеса, куда могла отлететь (а могла и не отлететь) душа Набалдашкина. – Ну, ничего! Мы быстро залечим его моральную травму! Ко-оля! Карета подана! Вперед, море ждет!
Пыхтя и сопя, как игрушечный паровозик, из комнаты выдвинулся Масяня, по собственной инициативе впрягшийся в большую сумку. Следом на полном автопилоте неторопливо шествовал Колян, глубоко погруженный в какие-то безрадостные думы. Я забрала у своего маленького помощника багаж, передала сумку Ирке, выпустила за дверь Масяню и подтолкнула к выходу медитирующего мужа.
Иркин супруг Моржик, ожидавший выхода пассажиров у своего роскошного «Пежо», помог нам погрузиться в машину, и уже через несколько минут мы катили к морю.
Ехали весело, с песнями и почти что плясками:
Компания поблагодарила юного певца бурными аплодисментами и пакетом чипсов. Хрустя картошкой, ребенок прослушал детскую сказку про ежика с многофункциональной палкой: то она у него выручалкой была, то поднималкой, то вытягалкой…
– Замечательно изобретательный ежик, мне бы такого, – завистливо сказала Ирка, покосившись на книжную обложку. Ее украшало изображение колючего зверька, воздевшего палку, как прыгун с шестом. – Я бы его к нам в фирму на работу взяла – менеджером в торговый зал!
У Ирки и Моржика свое небольшое, но процветающее дело – торговая компания, предлагающая семенной и посадочный материал, «Наше Семя» называется.
– У меня новые девчонки такие дуры, аж противно! – пожаловалась Ирка. – Уже октябрь на дворе, а они никак не могут продать елки! Говорят, как Новый год прошел, так на хвойные никакого спроса нет!
– А ежик тут при чем? – спросила я.
– Так он небось придумал бы, под каким соусом продать елки по окончании зимнего сезона! Можно, например, рекомендовать их для проведения работ по ландшафтному дизайну! Или как изумительное природное средство для обеззараживания воздуха! Или как сырье для хвойных ванн!
– Или как источник материала для траурных венков! – предложил Колян.
– Тоже ничего, – согласилась Ирка.
Упоминание похоронных принадлежностей напомнило ей об утреннем переполохе в нашем доме. Подружка потеснилась, помогая поудобнее устроиться засыпающему Масяне, и, понизив голос, спросила:
– Кстати, а что там с вашим соседом, Обалдуйкиным?
– Набалдашкиным, – поправила я.
– А с Набалдашкиным всё! – ответил Колян, выразительно рубанув себя ладонью по горлу.
– Ему голову отрезали? – ужаснулась моя болтливая подружка.
– Строго говоря, ему дали по шее.
– От этого не умирают! – возразила Ирка.
– Смотря как и чем дать, – не согласилась я. – Набалдашкина ударила по шее тяжелая оконная рама. Она неожиданно сорвалась вниз, когда он лежал животом на подоконнике и смотрел в окно.
– Кажется, она не сама по себе сорвалась, – уточнил Колян. – Серега сказал, похоже, что ее толкнули.
– А что еще сказал Серега? – заинтересовалась я.
Противный Лазарчук! Со мной он информацией никогда не делится, а Коляну, значит, поверяет тайны следствия! Что за дискриминация!
– Еще Серега сказал, что в пыли на чердаке обнаружены следы туфель на высоком каблуке.
– Точно, чердачное окно расположено как раз над кухней восьмой квартиры! – сообразила я. – Какой-нибудь подходящей палкой вполне можно было толкнуть раму вниз!
– Ух ты! – выдохнула Ирка. – Туфли на каблуке? Мужики в наших краях крайне редко носят обувь на шпильке. Выходит, этого вашего Забалденного баба замочила?!
– Набалдашкина, – терпеливо поправила я.
Ирка, однако, уже неслась дальше: от бабы, предположительно замочившей Набалдашкина, к реально состоявшемуся затоплению.
– А чем же покойник вас затопил? Неужто собственной кровью?! – заранее страшась ответа, ахнула она.
– Свят, свят, свят! – я перекрестилась. – Никакой не кровью, слава богу, обыкновенной водой из переполнившейся ванны!
– Он что, идиот был, сосед ваш? – немного подумав, спросила подруга. – Или алкоголик в стадии белой горячки? Перепутал, куда ему нырять – в ванну или в окно?
– Купаться! – не совсем в тему сонным голосом молвил Масяня. – Мама, где плавки?
– Здесь плавки, здесь, спи, милый! – сказала я.
– Послушайте, друзья, давайте настроимся на безмятежный отдых и забудем о трагической гибели гражданина Прибалдешкина! – предложил дотоле молчавший Моржик.
– Набалдашкина! – хором ответили ему я, Ирка и Колян.
Однако возражать против разумного предложения Моржика никто не стал, и мы всецело переключились на актуальную морскую тему.
Мы же не знали, что с трагической гибели гражданина Набалдашкина-Оболдуйкина-Забалденного-Прибалдешкина эта детективная история только началась!
2
На лестнице я никого не встретила, во дворе тоже было пусто. Половина восьмого – весьма ранний час для субботнего утра, нормальные люди в это время, как правило, еще спят. Я свернула за угол дома и остановилась перед заборчиком из старомодных кроватных спинок.
Эта бельевая площадка – далеко не самое посещаемое место в нашем дворе. Ею пользуются в основном одинокие бабули, у которых нет современных стиральных машин с отжимом и сушкой, да еще наша няня вывешивает на веревки детское бельишко, если приходится организовать экстренную ручную стирку.
Площадка примыкает к торцу нашей двухэтажки, с двух сторон ее ограждают вольно разросшиеся кусты, а с третьей – тот самый кроватный заборчик. Он был сооружен, чтобы на корню пресечь желание автовладельцев парковать свои машины на удобном забетонированном пятачке. Высота ограды не превышает семидесяти сантиметров, так что я легко могла ее перешагнуть, и сделала это без раздумий.
Ни одна из наших бабулек еще не успела спроворить постирушку, так что крупноразмерного белья на веревках пока не было, только Масины майка и трусики, забытые с вечера, флажками трепетали на ветру.
В отсутствие простынь и пододеяльников ничто не закрывало вид на интересующее меня окно второго этажа. Однако ожидаемого жуткого зрелища я не увидела. Окно набалдашкинской кухни, правда, было открыто, но голова покойника из него не торчала.
Я разочарованно вздохнула и уже хотела уйти, как вдруг из другого окна высунулась, извините за выражение, задница!
– Вот это номер! – ахнула я.
Поскольку я заранее настроилась увидеть в окне фрагмент Набалдашкина, мне пришло в голову, что это именно его филей выдвинулся на свежий воздух. Я только не поняла, как случилось, что мертвое тело переместилось из кухни в дальнюю комнату и там совершило оригинальный акробатический этюд? И зачем, собственно, покойник заткнул окно собственным задом?! Неужто для борьбы со сквозняком, мешающим работе опергруппы?! Мысль была совершенно бредовая.
Тут я заметила, что круглая крепкая попа, явление которой поразило мое воображение, не является ни голой, ни мертвой: она энергично двигалась, и вскоре за окно свесились две крепкие ноги, заканчивающиеся подкованными каблуками. Обувь я узнала и поняла, что в окно задом наперед лезет та самая белобрысая девица, которая никак не могла определиться, где живет ее милый и кто он вообще такой.
Я отступила на пару шагов и спряталась в кустах, продолжая наблюдать за физкультурницей, повисшей на подоконнике. Губы мои сами собой расползлись в насмешливой улыбке. Она была адресована операм и лично капитану Лазарчуку.
Происходящее было понятно мне без объяснений. Я своими ушами слышала, как друзья-товарищи Лазарчука впустили девицу, блуждавшую по этажам в поисках утраченного милого, в восьмую квартиру. Разумеется, ее не отпустили просто так, задержали для предметного разговора. А чтобы не мешала, заперли в дальней комнате!
Я сдавленно хихикнула. У нас с покойным Набалдашкиным квартиры одинаковой планировки, но за одним небольшим исключением. В дальней комнате, которая у нас является детской, мы, когда делали капитальный ремонт, замуровали одно из двух имевшихся окон. Оно там было совершенно ни к чему! Наш сосед сверху тоже так считал, только поленился возиться с кирпичами и штукатуркой, поступил проще: завесил «лишнее» окно плотным ковром. Лазарчук, который часто бывает у нас в гостях, точно знает, каково расположение дверей и окон в нашем жилище. Потому ему и в голову не пришло, что квартира над нами имеет какие-то отличия! В результате ушлая девица сбежала из-под стражи.
Первой на дорожку под окном с трехметровой высоты шмякнулась кожаная дамская сумка в модном посконно-сермяжном стиле. Застежек на торбе не было, она затягивалась каким-то грубым вервием, и от удара о землю из горловины сумы сама собой, как лягушка-поскакушка, выпрыгнула круглая блестящая коробочка.
Затем состоялся собственно побег. Повисев немного на руках, девица отважно спрыгнула вниз, и так удачно, что при этом не сломала ни ноги, ни каблуки. Задерживаться под окном она не стала, едва выпрямившись и восстановив равновесие, сразу же сцапала сумку, выскочившую из нее коробочку и с дробным топотом побежала прочь. На ходу она раскрыла эту штуковину, которую я приняла за пудреницу, и приложила ее к уху. Ага, так это никакая не пудреница, а мобильный телефончик сугубо дамского дизайна!
Я сдержанно позавидовала модной барышне, но не стала ее задерживать – не мое это дело! То есть, не буду врать, мне нередко случается лезть куда не просили и заниматься чужими делами, но активно помогать вредному Лазарчуку я не стану. Пусть сам догоняет свою беглянку! Кроме того, я уважаю в людях характер и предприимчивость, поэтому не буду препятствовать барышне, столь ловко перехитрившей профессиональных сыщиков.
Белобрысая девица шустро ускакала в одну сторону, а я направилась в другую, но, разворачиваясь, краем глаза заметила на площадке какую-то маленькую блестящую штучку.
Я подошла поближе, наклонилась и подняла маленький кружок из желтого металла размером чуть меньше десятикопеечной монеты. На одной стороне диска был оттиснут рисунок – аккуратная спираль, похожая на стилизованное изображение панциря улитки. На обороте диска имелся короткий, явно обломанный стерженек. Все-таки беглянка не ушла без потерь – сама того не заметив, рассталась с сережкой.
На глаз я не могла определить, из какого металла сделана безделушка. Сережка вполне могла оказаться золотой, так что выбрасывать ее было глупо. Догонять спасающуюся бегством девицу, крича ей в спину: «Девушка, постойте!» – не имело смысла. Ясно ведь, что она не остановится, наоборот, припустит так, что только подметки засверкают.
Я спрятала металлическую штучку в карман и пошла домой.
Моего недолгого отсутствия никто не заметил. Масяня, сосредоточенно пыхтя, расставлял по периметру кухни разноцветные произведения китайской игрушечной промышленности. Колян с Серегой все еще общались в детской, интерьер которой существенно пострадал в пользу кухни.
Я цапнула с полки первую попавшуюся книжку, бухнулась в кресло и притворилась, будто увлечена чтением. Очень вовремя: в дальней комнате тревожно запел мобильник, и через пару секунд мимо меня вихрем пронесся Лазарчук со злой-презлой физиономией. Я догадалась, что товарищи сообщили капитану об исчезновении девицы. Теперь-то уж точно эта ловкая особа станет в деле о гибели гражданина Набалдашкина подозреваемой номер один.
Такой расклад меня вполне устраивал. Во-первых, я не слишком симпатизировала нахалке, которая осмелилась страстно обнимать моего мужа и при этом называть его милым. Во-вторых, мне хотелось, чтобы Лазачук и его команда отстали от нас, и мы наконец могли бы поехать на заслуженный отдых.
– А вот и я! – стукнув дверью, крикнула с порога Ирка.
– Тетя Ира! – обрадовался Масяня.
Он без промедления прискакал из кухни и первым делом требовательно спросил гостью:
– Что ты мне принесла?
В руках у подружки ничего не было, но она не растерялась и торжественно возвестила:
– Я принесла тебе радостную весть! Мы едем на море!
– На море, на море! Ура! – восторженно завопил ребенок. – Мамочка, где плавки?
– В сумке, – ответила я, приветствуя Ирку улыбкой.
– Мамочка, где сумка? – продолжал волноваться малыш.
– В комнате, под столом. Там и плавки, и формочки для песка, и все остальное, необходимое для качественного семейного отдыха.
– И папа ваш тоже в сумке? – удивилась Ирка.
У подруги явно не было сомнений в том, что для качественного семейного отдыха Колян нужен нам не меньше, чем плавки и формочки для песка. В принципе, я была с ней согласна.
– Папа наш не в сумке, он в шоке, – понизив голос, ответила я.
– Ах да, он же нашел этого… – Ирка воздела палец, указывая то ли на перекрытие, отделяющее нашу квартиру от соседской, то ли непосредственно на небеса, куда могла отлететь (а могла и не отлететь) душа Набалдашкина. – Ну, ничего! Мы быстро залечим его моральную травму! Ко-оля! Карета подана! Вперед, море ждет!
Пыхтя и сопя, как игрушечный паровозик, из комнаты выдвинулся Масяня, по собственной инициативе впрягшийся в большую сумку. Следом на полном автопилоте неторопливо шествовал Колян, глубоко погруженный в какие-то безрадостные думы. Я забрала у своего маленького помощника багаж, передала сумку Ирке, выпустила за дверь Масяню и подтолкнула к выходу медитирующего мужа.
Иркин супруг Моржик, ожидавший выхода пассажиров у своего роскошного «Пежо», помог нам погрузиться в машину, и уже через несколько минут мы катили к морю.
Ехали весело, с песнями и почти что плясками:
горланил Масяня, от полноты чувств высоко подпрыгивая на заднем сиденье «Пежо» между мамочкой и тетей Ирой.
Тра-та-та, тра-та-та,
Мы везем с собой кота!
Чижика, собаку,
Петьку-забияку,
Обезьянку, попугая
И мальчишку Николая!
Вот компания какая! —
Компания поблагодарила юного певца бурными аплодисментами и пакетом чипсов. Хрустя картошкой, ребенок прослушал детскую сказку про ежика с многофункциональной палкой: то она у него выручалкой была, то поднималкой, то вытягалкой…
– Замечательно изобретательный ежик, мне бы такого, – завистливо сказала Ирка, покосившись на книжную обложку. Ее украшало изображение колючего зверька, воздевшего палку, как прыгун с шестом. – Я бы его к нам в фирму на работу взяла – менеджером в торговый зал!
У Ирки и Моржика свое небольшое, но процветающее дело – торговая компания, предлагающая семенной и посадочный материал, «Наше Семя» называется.
– У меня новые девчонки такие дуры, аж противно! – пожаловалась Ирка. – Уже октябрь на дворе, а они никак не могут продать елки! Говорят, как Новый год прошел, так на хвойные никакого спроса нет!
– А ежик тут при чем? – спросила я.
– Так он небось придумал бы, под каким соусом продать елки по окончании зимнего сезона! Можно, например, рекомендовать их для проведения работ по ландшафтному дизайну! Или как изумительное природное средство для обеззараживания воздуха! Или как сырье для хвойных ванн!
– Или как источник материала для траурных венков! – предложил Колян.
– Тоже ничего, – согласилась Ирка.
Упоминание похоронных принадлежностей напомнило ей об утреннем переполохе в нашем доме. Подружка потеснилась, помогая поудобнее устроиться засыпающему Масяне, и, понизив голос, спросила:
– Кстати, а что там с вашим соседом, Обалдуйкиным?
– Набалдашкиным, – поправила я.
– А с Набалдашкиным всё! – ответил Колян, выразительно рубанув себя ладонью по горлу.
– Ему голову отрезали? – ужаснулась моя болтливая подружка.
– Строго говоря, ему дали по шее.
– От этого не умирают! – возразила Ирка.
– Смотря как и чем дать, – не согласилась я. – Набалдашкина ударила по шее тяжелая оконная рама. Она неожиданно сорвалась вниз, когда он лежал животом на подоконнике и смотрел в окно.
– Кажется, она не сама по себе сорвалась, – уточнил Колян. – Серега сказал, похоже, что ее толкнули.
– А что еще сказал Серега? – заинтересовалась я.
Противный Лазарчук! Со мной он информацией никогда не делится, а Коляну, значит, поверяет тайны следствия! Что за дискриминация!
– Еще Серега сказал, что в пыли на чердаке обнаружены следы туфель на высоком каблуке.
– Точно, чердачное окно расположено как раз над кухней восьмой квартиры! – сообразила я. – Какой-нибудь подходящей палкой вполне можно было толкнуть раму вниз!
– Ух ты! – выдохнула Ирка. – Туфли на каблуке? Мужики в наших краях крайне редко носят обувь на шпильке. Выходит, этого вашего Забалденного баба замочила?!
– Набалдашкина, – терпеливо поправила я.
Ирка, однако, уже неслась дальше: от бабы, предположительно замочившей Набалдашкина, к реально состоявшемуся затоплению.
– А чем же покойник вас затопил? Неужто собственной кровью?! – заранее страшась ответа, ахнула она.
– Свят, свят, свят! – я перекрестилась. – Никакой не кровью, слава богу, обыкновенной водой из переполнившейся ванны!
– Он что, идиот был, сосед ваш? – немного подумав, спросила подруга. – Или алкоголик в стадии белой горячки? Перепутал, куда ему нырять – в ванну или в окно?
– Купаться! – не совсем в тему сонным голосом молвил Масяня. – Мама, где плавки?
– Здесь плавки, здесь, спи, милый! – сказала я.
– Послушайте, друзья, давайте настроимся на безмятежный отдых и забудем о трагической гибели гражданина Прибалдешкина! – предложил дотоле молчавший Моржик.
– Набалдашкина! – хором ответили ему я, Ирка и Колян.
Однако возражать против разумного предложения Моржика никто не стал, и мы всецело переключились на актуальную морскую тему.
Мы же не знали, что с трагической гибели гражданина Набалдашкина-Оболдуйкина-Забалденного-Прибалдешкина эта детективная история только началась!
2
– Может, спустимся в холл и поучаствуем в развлекательной программе? – предложила Ирка.
Она заглянула в красочный буклетик, который нам вручили сразу по прибытии в гостиницу, и мечтательно сказала:
– По плану сегодня в холле нашего корпуса с тринадцати до пятнадцати часов будет проводиться анимационное шоу с призами и подарками. Я очень люблю призы и подарки!
– Книга – лучший подарок! – объявил Моржик, развалившийся в просторном кресле, как тюлень на лежбище.
Сходство с симпатичным ластоногим благоверному моей любимой подруги придавали жесткие усы, которые он отпустил аккурат к отпуску, и резиновые ласты на ногах. Осваиваясь в гостиничном номере, Масянька первым делом выбросил с балкона восьмого этажа резиновые шлепки дяди Моржика. До земли обувка не долетела, черные шлепки угодили в крону дерева и теперь изящно покачивались на ветвях магнолии, красиво контрастируя с последним скукоженным восково-белым цветком. Купить новые шлепы Моржик еще не успел, поэтому принимал душ в ластах.
Не меняя удобной позы, он опустил руку, на ощупь нашел за креслом дорожную сумку и вытянул из ее бокового кармана толстый том с изображением летающей тарелки, круто пикирующей на Боровицкую башню Кремля. По картинке нельзя было понять, атакуют ли инопланетяне резиденцию Президента России или же просто терпят бедствие. Головоногих сиреневых монстров в одну полупорционную тарелочку набилось больше, чем осьминогов в трюм судна японских контрабандистов.
– Я лично хочу сейчас немного почитать книжку, – сообщил о своих планах Иркин супруг. – А после тихого часа предлагаю сходить для разнообразия на дикий пляж.
– На диком пляже сегодня не покупаешься, море начинает волноваться, а там камни! – предупредила я. – В воду лезть опасно. Разве что свежим воздухом подышать?
– Так, может, не надо идти на дикий пляж? – неуверенно протянула Ирка. – Ну его, а?
Моя подружка – большая любительница комфорта, для нее идеальный пляж – это вымощенная плиточкой терраса у бассейна, желательно с шезлонгами высокой грузоподъемности. Ирка весит ровно сто кило и потому не уважает шаткие пластмассовые конструкции и дегенеративную плетеную мебель. Валуны на диком пляже, конечно, более надежны, но, лежа в камнях, моя подружка в закрытом купальнике «стройнящего» черного цвета здорово смахивает на выбросившегося на берег дельфина.
– Просто дикий пляж далеко, а Масянька за полдня здорово устал! – поймав мой насмешливый взгляд, Ирка поспешила перевести стрелки. – Он так много ходил пешком, плавал, копался в песке! Как вам не стыдно, родители? Загоняли же ребенка, как жеребенка!
– Не понял, – хлопнул ресницами придремавший Колян. – О каких жеребятах ты говоришь?
– Да, ребенок изрядно устал и перевозбудился, – согласилась я. – Вот, слышите?
Я замолчала, подняв указательный палец, и стало слышно, как спящий в соседней комнате Масянька бормочет:
– Копать! Дай ведерко! – и после короткой драматической паузы – с неизбывной тревогой: – Где плавки?!
– Мальчик устал до упаду, – подтвердил Моржик, переворачивая книжную страницу.
Он качнул ногой, и утомленная до упаду резиновая ласта с сочным звуком шмякнулась на паркет.
– Ладно, вы тут отдыхайте, книжки читайте, а я пойду, поплаваю в бассейне! – Колян неожиданно взбодрился, встал на ноги и огляделся.
– Где плавки? – подсказала ему реплику ехидная Ирка.
Колян интеллектуальную помощь зала не принял, спросил о другом:
– Кто со мной?
Желающих составить ему компанию не нашлось, и мой супруг отправился заниматься спортом в одиночестве. При этом из-за своей обычной рассеянности Колян забыл взять полотенце, так что мне пришлось бежать за ним вдогонку с махровым изделием на плече.
Догнать мужа и отдать ему полотенце не удалось, Коляна в коридоре уж и след простыл. Смекнув, что придется топать к бассейну, я не стала особенно торопиться, повлеклась неспешно, и на повороте меня обогнала какая-то коротконогая, но шустрая особа. Часто цокая каблуками, она влетела в лифт и закрыла двери, даже не подумав подождать меня.
Я не настолько спешила, чтобы рискованно бросаться в просвет закрывающихся дверей, поэтому остановилась на площадке перед лифтом и, прежде чем он тронулся, успела увидеть пассажирку – крутобедрую и пышногрудую блондинку невысокого роста.
Лифт уже пошел вниз, когда до меня вдруг дошло, что это та самая девица, которая поутру вломилась в мой дом, а потом опасно прыгала из окошка квартиры Набалдашкина, царство ему небесное!
Сердце мое ухнуло вниз быстрее, чем кабина лифта. Впервые в жизни я испугалась, что мое семейное счастье может разбиться на куски, как фарфоровое блюдце! Прежде я никогда не подозревала своего любимого мужа в измене, но до сих пор мне не доводилось видеть, как ему на шею вешается другая женщина. Положим, утренний набег белобрысой крали на наш мирный дом вполне мог быть недоразумением, но как прикажете понимать это ее появление в гостинице? Черноморское побережье нашей Родины даже после отделения от нее Украины и Абхазии остается весьма протяженным, и недостатка в пансионатах и гостиницах отдыхающие не испытывают. Так что же, наглая девица не нашла себе другого места для отдыха?!
Тяжело дыша и стискивая кулачки, я спешно соображала. Девица обогнала меня на пути к лифту, значит, живет на одном с нами этаже. Сдвоенный номер, в котором поселилась наша дружная компания, имеет два входа-выхода, а за ними в конце коридора всего одна дверь. Она ведет в одноместный номер. Значит, белобрысая нахалка живет именно в нем. Совсем рядом с нами! Весьма подозрительная близость!
А Колян-то, Колян каков! «Пойду поплаваю в бассейне!» Физкультурник, так его! Небось откололся от компании, чтобы пообщаться со своей кралей!
Размахивая уютным полотенцем с логотипом отеля так, словно это была плеть-девятихвостка, я понеслась вниз по лестнице. В голове пульсировала одна мысль: «Вот сейчас я им покажу!» Прослежу за этой косматой гадюкой, застукаю ее со своим неверным мужем и устрою обоим такую физкультуру, что мало не покажется!
Обуреваемая жаждой мщения, я фурией пролетела через холл. Пара клоунов, старательно развлекающих немногочисленную публику, хотела меня поймать и приобщить к анимационному шоу, но меня в данный момент интересовали только подвижные игры на свежем воздухе. Я шуганула скомороха, попытавшегося заступить мне дорогу, вылетела из здания и успела заметить гадкую девицу, сворачивающую за угол гостиничного корпуса. Плавательный бассейн, к которому якобы направился Колян, остался в другой стороне. Это вызвало у меня кривую усмешку. Конечно, что голубкам делать у бассейна, не плавать же они собираются?
Блондинка вышла за территорию гостиничного комплекса и целеустремленно зашагала по набережной в сторону того самого дикого пляжа, куда хотел отправиться после обеда Моржик. Правильно, этот каменистый берег – весьма уединенное место, для тайного свидания ничего лучшего не придумаешь. Там и летом, в разгар сезона, мало кто бывает, а уж сейчас, в октябре, вообще одни чайки гуляют!
Тут я вспомнила, что мой муж очень уважает любовные игры на свежем воздухе, и от горя и обиды мне захотелось выть, но огласить окрестности тоскливым коровьим ревом я не успела. Помешал звонок мобильника.
– Да? – плаксиво спросила я, даже не посмотрев, кто мне звонит.
– Кыся, ты будешь меня ругать, но я забыл полотенце! – виновато сказал Колян. – Ты не могла бы мне его принести?
– Может, вам еще и спинки потереть?! – обиженно рявкнула я, вообразив, будто обнаглевший супруг просит меня помочь ему обустроить любовное гнездышко на пляже.
Большое махровое полотенце вполне сошло бы за удобную подстилку!
– С каких пор мы с тобой на «вы»? – удивился муж. – Ладно, если тебе неохота шагать к бассейну, просто выйди на балкон и сбрось это чертово полотенце, только постарайся не в воду!
– В воду? – Я осеклась.
Уронить полотенце с балкона в море, до которого от гостиницы добрых полкилометра, я никак не могла: чтобы проделать такой фокус, нужно было скрутить махровое изделие в тугой комок и выстрелить им из пушки. Значит, Колян честно мокнет в бассейне, а вовсе не поджидает белокурую бестию на диком пляже?
– А ты где? – запоздало поинтересовалась я.
– Как – где? Говорю же, в бассейне! – Колян начал сердиться. – Выйди на балкон, я помашу тебе ручкой!
– Не надо ручкой, солнышко мое, я сейчас сама к тебе приду, ножками! – растроганно всхлипнув, сказала я.
– Ну давай, – неуверенно отозвалось «мое солнышко» и выключило трубку.
Не удержавшись, я звучно чмокнула мембрану мобильника, круто повернулась и легкой поступью вприпрыжку зашагала в обратном направлении – к бассейну. Белобрысую девицу я отпустила с миром. Если она не собирается встретиться на пляже с моим мужем, мне абсолютно без разницы, к кому она спешит и с кем будет кувыркаться в морских волнах и валяться на камнях. Пусть хоть с чайками зажигает, хоть с дельфинами, хоть с крабами, их я нисколько не ревную!
Колян величественно рассекал подогретую воду бассейна, демонстрируя превосходную технику плавания в стиле «баттерфляй». Я с гордостью и удовольствием отследила олимпийский заплыв супруга и торжественно наградила его сухим полотенцем. Спортсмен вытерся и побежал в кабинку переодеваться, а я пока присела на сухой шезлонг.
С уходом из бассейна Коляна смотреть там было не на что и не на кого. В теплой воде тоскливо кисли две дамочки, способные живо заинтересовать только специалиста по борьбе с целлюлитом. Единственным купальщиком мужского пола был жирный дядя, обладающий поразительным сходством с касаткой. Он запросто мог участвовать в съемках фильма о китах, а также его озвучивать. Дядя в одиночку воспроизводил добрую половину всех звуков живой природы.
Я прикрыла глаза и вообразила, что нахожусь на берегу океана, где-нибудь в суровой Гренландии. Осень выдалась теплая, в середине октября столбик термометра легко поднимался до двадцати градусов, что в суровой Гренландии запросто сошло бы за жаркое лето. Плещущийся, фыркающий, сопящий, хрюкающий и кашляющий дядя-кит создавал убедительный аудиофон. Я полной грудью вдохнула свежий океанский бриз и вдруг услышала за спиной хриплый рев, который мог произвести гудок китобойного судна.
– Хр-р-раждане отдыхающ-щ-щ! – проскрежетал ревун.
Я открыла глаза и обернулась.
В углу площадки притулился шаткий складной столик, за которым восседала жилистая тетка с мегафоном, рупор которого в настоящее время составлял единое целое с ее речевым аппаратом. Звуки, в которые превращал человеческую речь этот звукоусиливающий агрегат, напоминали разом рев тигра и хрюканье свиньи:
– Пр-риглаш-ш-ш на экскур-хр-хрс-сь!
– О, нас приглашают на экскурсию? – легко перевел со свино-тигриного Колян, шагов которого я за животным ревом не услышала. – А куда экскурсия?
Я посмотрела на мужа с легкой завистью. Чувствовалось, что он в хорошей форме – свеж, полон сил и готов к приключениям. Действенная штука это спортивное плавание! Надо, пожалуй, тоже поплавать, а то у меня в последнее время самая продолжительная водная процедура – стирка белья в автоматической машине.
– Вы интересуетесь, куда экскурсии? – услышав вопрос Коляна, тетка отложила свой хрипатый мегафон и заговорила человеческим голосом, но с не меньшим энтузиазмом: – Куда угодно! Выбор за вами! Из морских прогулок ближайшая будет завтра, в город-герой Новороссийск и на Малую Землю!
– Если выбор земли остается за нами, то я лично предпочел бы не Малую, а Новую Землю, – мечтательно сказал Колян. – Или, например, Землю Франца-Иосифа. Просто потому, что там я еще не был. Или одну из земель Германии, лучше всего Баварию, там отличное пиво.
Тетка озадаченно замолчала, видимо, вспоминала географию.
– Далековато будет, – заметила я. – И вообще, мы завтра уже уезжаем.
– Тогда возьмите билеты на пешеходную экскурсию с посещением местных достопримечательностей, – предложила настырная тетка. – Я сама проведу вас по маршруту.
Ей явно не хотелось упускать потенциальных экскурсантов, и это можно было понять. Сезон кончился, и любопытные туристы не роились в окрестностях, слетаясь на местные достопримечательности, как мухи на мармелад.
Она заглянула в красочный буклетик, который нам вручили сразу по прибытии в гостиницу, и мечтательно сказала:
– По плану сегодня в холле нашего корпуса с тринадцати до пятнадцати часов будет проводиться анимационное шоу с призами и подарками. Я очень люблю призы и подарки!
– Книга – лучший подарок! – объявил Моржик, развалившийся в просторном кресле, как тюлень на лежбище.
Сходство с симпатичным ластоногим благоверному моей любимой подруги придавали жесткие усы, которые он отпустил аккурат к отпуску, и резиновые ласты на ногах. Осваиваясь в гостиничном номере, Масянька первым делом выбросил с балкона восьмого этажа резиновые шлепки дяди Моржика. До земли обувка не долетела, черные шлепки угодили в крону дерева и теперь изящно покачивались на ветвях магнолии, красиво контрастируя с последним скукоженным восково-белым цветком. Купить новые шлепы Моржик еще не успел, поэтому принимал душ в ластах.
Не меняя удобной позы, он опустил руку, на ощупь нашел за креслом дорожную сумку и вытянул из ее бокового кармана толстый том с изображением летающей тарелки, круто пикирующей на Боровицкую башню Кремля. По картинке нельзя было понять, атакуют ли инопланетяне резиденцию Президента России или же просто терпят бедствие. Головоногих сиреневых монстров в одну полупорционную тарелочку набилось больше, чем осьминогов в трюм судна японских контрабандистов.
– Я лично хочу сейчас немного почитать книжку, – сообщил о своих планах Иркин супруг. – А после тихого часа предлагаю сходить для разнообразия на дикий пляж.
– На диком пляже сегодня не покупаешься, море начинает волноваться, а там камни! – предупредила я. – В воду лезть опасно. Разве что свежим воздухом подышать?
– Так, может, не надо идти на дикий пляж? – неуверенно протянула Ирка. – Ну его, а?
Моя подружка – большая любительница комфорта, для нее идеальный пляж – это вымощенная плиточкой терраса у бассейна, желательно с шезлонгами высокой грузоподъемности. Ирка весит ровно сто кило и потому не уважает шаткие пластмассовые конструкции и дегенеративную плетеную мебель. Валуны на диком пляже, конечно, более надежны, но, лежа в камнях, моя подружка в закрытом купальнике «стройнящего» черного цвета здорово смахивает на выбросившегося на берег дельфина.
– Просто дикий пляж далеко, а Масянька за полдня здорово устал! – поймав мой насмешливый взгляд, Ирка поспешила перевести стрелки. – Он так много ходил пешком, плавал, копался в песке! Как вам не стыдно, родители? Загоняли же ребенка, как жеребенка!
– Не понял, – хлопнул ресницами придремавший Колян. – О каких жеребятах ты говоришь?
– Да, ребенок изрядно устал и перевозбудился, – согласилась я. – Вот, слышите?
Я замолчала, подняв указательный палец, и стало слышно, как спящий в соседней комнате Масянька бормочет:
– Копать! Дай ведерко! – и после короткой драматической паузы – с неизбывной тревогой: – Где плавки?!
– Мальчик устал до упаду, – подтвердил Моржик, переворачивая книжную страницу.
Он качнул ногой, и утомленная до упаду резиновая ласта с сочным звуком шмякнулась на паркет.
– Ладно, вы тут отдыхайте, книжки читайте, а я пойду, поплаваю в бассейне! – Колян неожиданно взбодрился, встал на ноги и огляделся.
– Где плавки? – подсказала ему реплику ехидная Ирка.
Колян интеллектуальную помощь зала не принял, спросил о другом:
– Кто со мной?
Желающих составить ему компанию не нашлось, и мой супруг отправился заниматься спортом в одиночестве. При этом из-за своей обычной рассеянности Колян забыл взять полотенце, так что мне пришлось бежать за ним вдогонку с махровым изделием на плече.
Догнать мужа и отдать ему полотенце не удалось, Коляна в коридоре уж и след простыл. Смекнув, что придется топать к бассейну, я не стала особенно торопиться, повлеклась неспешно, и на повороте меня обогнала какая-то коротконогая, но шустрая особа. Часто цокая каблуками, она влетела в лифт и закрыла двери, даже не подумав подождать меня.
Я не настолько спешила, чтобы рискованно бросаться в просвет закрывающихся дверей, поэтому остановилась на площадке перед лифтом и, прежде чем он тронулся, успела увидеть пассажирку – крутобедрую и пышногрудую блондинку невысокого роста.
Лифт уже пошел вниз, когда до меня вдруг дошло, что это та самая девица, которая поутру вломилась в мой дом, а потом опасно прыгала из окошка квартиры Набалдашкина, царство ему небесное!
Сердце мое ухнуло вниз быстрее, чем кабина лифта. Впервые в жизни я испугалась, что мое семейное счастье может разбиться на куски, как фарфоровое блюдце! Прежде я никогда не подозревала своего любимого мужа в измене, но до сих пор мне не доводилось видеть, как ему на шею вешается другая женщина. Положим, утренний набег белобрысой крали на наш мирный дом вполне мог быть недоразумением, но как прикажете понимать это ее появление в гостинице? Черноморское побережье нашей Родины даже после отделения от нее Украины и Абхазии остается весьма протяженным, и недостатка в пансионатах и гостиницах отдыхающие не испытывают. Так что же, наглая девица не нашла себе другого места для отдыха?!
Тяжело дыша и стискивая кулачки, я спешно соображала. Девица обогнала меня на пути к лифту, значит, живет на одном с нами этаже. Сдвоенный номер, в котором поселилась наша дружная компания, имеет два входа-выхода, а за ними в конце коридора всего одна дверь. Она ведет в одноместный номер. Значит, белобрысая нахалка живет именно в нем. Совсем рядом с нами! Весьма подозрительная близость!
А Колян-то, Колян каков! «Пойду поплаваю в бассейне!» Физкультурник, так его! Небось откололся от компании, чтобы пообщаться со своей кралей!
Размахивая уютным полотенцем с логотипом отеля так, словно это была плеть-девятихвостка, я понеслась вниз по лестнице. В голове пульсировала одна мысль: «Вот сейчас я им покажу!» Прослежу за этой косматой гадюкой, застукаю ее со своим неверным мужем и устрою обоим такую физкультуру, что мало не покажется!
Обуреваемая жаждой мщения, я фурией пролетела через холл. Пара клоунов, старательно развлекающих немногочисленную публику, хотела меня поймать и приобщить к анимационному шоу, но меня в данный момент интересовали только подвижные игры на свежем воздухе. Я шуганула скомороха, попытавшегося заступить мне дорогу, вылетела из здания и успела заметить гадкую девицу, сворачивающую за угол гостиничного корпуса. Плавательный бассейн, к которому якобы направился Колян, остался в другой стороне. Это вызвало у меня кривую усмешку. Конечно, что голубкам делать у бассейна, не плавать же они собираются?
Блондинка вышла за территорию гостиничного комплекса и целеустремленно зашагала по набережной в сторону того самого дикого пляжа, куда хотел отправиться после обеда Моржик. Правильно, этот каменистый берег – весьма уединенное место, для тайного свидания ничего лучшего не придумаешь. Там и летом, в разгар сезона, мало кто бывает, а уж сейчас, в октябре, вообще одни чайки гуляют!
Тут я вспомнила, что мой муж очень уважает любовные игры на свежем воздухе, и от горя и обиды мне захотелось выть, но огласить окрестности тоскливым коровьим ревом я не успела. Помешал звонок мобильника.
– Да? – плаксиво спросила я, даже не посмотрев, кто мне звонит.
– Кыся, ты будешь меня ругать, но я забыл полотенце! – виновато сказал Колян. – Ты не могла бы мне его принести?
– Может, вам еще и спинки потереть?! – обиженно рявкнула я, вообразив, будто обнаглевший супруг просит меня помочь ему обустроить любовное гнездышко на пляже.
Большое махровое полотенце вполне сошло бы за удобную подстилку!
– С каких пор мы с тобой на «вы»? – удивился муж. – Ладно, если тебе неохота шагать к бассейну, просто выйди на балкон и сбрось это чертово полотенце, только постарайся не в воду!
– В воду? – Я осеклась.
Уронить полотенце с балкона в море, до которого от гостиницы добрых полкилометра, я никак не могла: чтобы проделать такой фокус, нужно было скрутить махровое изделие в тугой комок и выстрелить им из пушки. Значит, Колян честно мокнет в бассейне, а вовсе не поджидает белокурую бестию на диком пляже?
– А ты где? – запоздало поинтересовалась я.
– Как – где? Говорю же, в бассейне! – Колян начал сердиться. – Выйди на балкон, я помашу тебе ручкой!
– Не надо ручкой, солнышко мое, я сейчас сама к тебе приду, ножками! – растроганно всхлипнув, сказала я.
– Ну давай, – неуверенно отозвалось «мое солнышко» и выключило трубку.
Не удержавшись, я звучно чмокнула мембрану мобильника, круто повернулась и легкой поступью вприпрыжку зашагала в обратном направлении – к бассейну. Белобрысую девицу я отпустила с миром. Если она не собирается встретиться на пляже с моим мужем, мне абсолютно без разницы, к кому она спешит и с кем будет кувыркаться в морских волнах и валяться на камнях. Пусть хоть с чайками зажигает, хоть с дельфинами, хоть с крабами, их я нисколько не ревную!
Колян величественно рассекал подогретую воду бассейна, демонстрируя превосходную технику плавания в стиле «баттерфляй». Я с гордостью и удовольствием отследила олимпийский заплыв супруга и торжественно наградила его сухим полотенцем. Спортсмен вытерся и побежал в кабинку переодеваться, а я пока присела на сухой шезлонг.
С уходом из бассейна Коляна смотреть там было не на что и не на кого. В теплой воде тоскливо кисли две дамочки, способные живо заинтересовать только специалиста по борьбе с целлюлитом. Единственным купальщиком мужского пола был жирный дядя, обладающий поразительным сходством с касаткой. Он запросто мог участвовать в съемках фильма о китах, а также его озвучивать. Дядя в одиночку воспроизводил добрую половину всех звуков живой природы.
Я прикрыла глаза и вообразила, что нахожусь на берегу океана, где-нибудь в суровой Гренландии. Осень выдалась теплая, в середине октября столбик термометра легко поднимался до двадцати градусов, что в суровой Гренландии запросто сошло бы за жаркое лето. Плещущийся, фыркающий, сопящий, хрюкающий и кашляющий дядя-кит создавал убедительный аудиофон. Я полной грудью вдохнула свежий океанский бриз и вдруг услышала за спиной хриплый рев, который мог произвести гудок китобойного судна.
– Хр-р-раждане отдыхающ-щ-щ! – проскрежетал ревун.
Я открыла глаза и обернулась.
В углу площадки притулился шаткий складной столик, за которым восседала жилистая тетка с мегафоном, рупор которого в настоящее время составлял единое целое с ее речевым аппаратом. Звуки, в которые превращал человеческую речь этот звукоусиливающий агрегат, напоминали разом рев тигра и хрюканье свиньи:
– Пр-риглаш-ш-ш на экскур-хр-хрс-сь!
– О, нас приглашают на экскурсию? – легко перевел со свино-тигриного Колян, шагов которого я за животным ревом не услышала. – А куда экскурсия?
Я посмотрела на мужа с легкой завистью. Чувствовалось, что он в хорошей форме – свеж, полон сил и готов к приключениям. Действенная штука это спортивное плавание! Надо, пожалуй, тоже поплавать, а то у меня в последнее время самая продолжительная водная процедура – стирка белья в автоматической машине.
– Вы интересуетесь, куда экскурсии? – услышав вопрос Коляна, тетка отложила свой хрипатый мегафон и заговорила человеческим голосом, но с не меньшим энтузиазмом: – Куда угодно! Выбор за вами! Из морских прогулок ближайшая будет завтра, в город-герой Новороссийск и на Малую Землю!
– Если выбор земли остается за нами, то я лично предпочел бы не Малую, а Новую Землю, – мечтательно сказал Колян. – Или, например, Землю Франца-Иосифа. Просто потому, что там я еще не был. Или одну из земель Германии, лучше всего Баварию, там отличное пиво.
Тетка озадаченно замолчала, видимо, вспоминала географию.
– Далековато будет, – заметила я. – И вообще, мы завтра уже уезжаем.
– Тогда возьмите билеты на пешеходную экскурсию с посещением местных достопримечательностей, – предложила настырная тетка. – Я сама проведу вас по маршруту.
Ей явно не хотелось упускать потенциальных экскурсантов, и это можно было понять. Сезон кончился, и любопытные туристы не роились в окрестностях, слетаясь на местные достопримечательности, как мухи на мармелад.