Лотош Евгений. Делай что должно

   - Что? - не понял Теомир. - Что такое рабство?
   - В нашем случае рабы - люди, не имеющие права покинуть плантацию и получающие за труд только еду. Хозяин может продать их в другое место, но самим уходить не позволено. За побег - порка или повешенье.
   - Ужасно! - возмутилась Ольга. - Почему они не перебьют... хозяев?
   - Интересный вопрос, - с прищуром взглянул на нее Тилос. - Можешь сходить и задать этот вопрос владельцам. Поговорим на досуге, если хочешь, сейчас не до того. Нам важно, что мы сами с успехом можем стать там рабами. Или же трупами, когда нас попытаются сделать рабами. Думаю, нас этот вариант не устраивает.
   - И третий вариант? - чем дальше, тем меньше Хлашу нравился этот материк. Из огня да в полымя, что называется.
   - Третий вариант, пожалуй, самый рискованный. Верстах в двухстах к юго-востоку отсюда находится небольшое государство Клух. Столица - город с тем же названием.
   Собственно, это не город, он куда меньше, чем Крестоцин и даже Хамир. Так, большая деревня на тысячу или две постоянных жителей. Там даже стены нет, простой частокол. Наступает осень, сейчас там наверняка ярмарки и толпы приезжих, продают и покупают зерно, кожи и прочие товары.
   - И чем же этот вариант рискован? - поинтересовался Заграт. - Что, в толпе затеряться не сможем?
   - Дело в том, - вздохнул Тилос, - что как раз через Клух от Крестоцина идет торная дорога в Катонию. Это государство на берегу большого Южного залива, исконная земля и основная база Майно. Там, в прибрежных Небесных Горах, стоит его главная цитадель. Вот про нее я не знаю ничего, кроме названия, даже точное место мне неизвестно. А раз из Катонии кратчайшая дорога на Крестоцин идет через Клух, очень вероятно, что именно через него прошло войско Майно. Значит, Клух либо захвачен, либо превращен в вассала Катонии. Конечно, Майно мог пройти, не спрашивая разрешения, или же договориться о пропуске войск, но я в это не верю.
   Не его стиль. Он никогда не воюет, не обеспечив надежные линии снабжения и гарантированные пути к отступлению.
   - Есть у Катонии другие соседи, кроме Клуха? - осведомился Хлаш.
   - Есть, - согласился Тилос. - Насколько я помню, практически всех Катония давно завоевала или же сделала данниками. Клух - исключение. Собственно, четыре пятых континента так или иначе находятся под контролем Майно или же не представляют для него никакой угрозы.
   - Значит, Клух - на самый худший выбор, - резюмировал Хлаш. - Меня лично не слишком радует вариант с Зераполем. Тащиться шесть сотен верст ради того, чтобы прийти на очередное пепелище? Не тянет, знаете ли.
   - Значит, надо идти в Клух, - махнул рукой Заграт. - Хуже не будет. Не таскаться же нам по лесам до скончания века. Тем более, оттуда до этой... как ее?
   Кататонии рукой подать. Нам же, в конце концов, нужно к Майно в спальню залезть и красного петуха пустить, правильно я понимаю?
   - Ага, - улыбнулся Тилос. - А под шумок - глотку ему перерезать. Да, вот еще.
   Что с пленником делать будем?
   - Он не смылся? - осведомился Заграт.
   - Я приглядывал. На месте пока.
   - Схожу-ка я, проверю, - орк встал и враскачку ушел за деревья. Через пару минут он вернулся.
   - Ну что, двигаться будем? Аль до завтра подождем? - ворчливо осведомился он.
   - А с пленным-то что? - удивленно спросил Хлаш. - Так и оставим связанным? Лучше уж сразу кончить, чтобы не мучился.
   - Уже, - сплюнул шаман на землю. - С вами только кашу по тарелке размазывать. А вы что хотели - отпустить? Чтобы он у нас на хвосте продолжал висеть? Второй раз он бы точно не попался.
   - Ты его убил? - пораженно воззрилась на него Ольга. - Но он же... он...
   безоружный, связанный...
   Теомир только опустил голову.
   - Лучше он, чем мы, - орк присел перед ней на корточки и посмотрел девушке в глаза. Его зрачки мерцали неярким огнем. - Онка, это война. Или мы, или нас. Чем быстрее вы, птенчики, это поймете, тем лучше.
   - Тогда чего мы тянули с этим до утра? - резонно поинтересовался Тилос. - Парень всю ночь зря мучался.
   - Это вы ночью бодягу развели, - оскалился Заграт. - Мне-то все и так ясно было.
   Пошли, что ли?
   До Клуха они добрались лишь две недели спустя, и то лишь благодаря заморенным лошадям, купленным у угрюмого хозяина постоялого двора на заросшем высокой травой тракте. Тот долго жаловался на жизнь, на отсутствие путешественников, на разорительные для округи постоянные войны. Постоялый двор и в самом деле выглядел заброшенным и ветшающим. Кроме самого хозяина и его толстой жены с распухшими суставами на руках, здесь присутствовал лишь один работник, в данный момент пьяный в стельку и валяющийся под забором в компании пары тощих свиней и облезлой собаки. Остальные работники сбежали за последние месяцы, когда платить стало нечем.
   - Последние запасы подъедаем, - пожаловался хозяин, уныло перебирая серебряные монеты, скупо отсчитанные Хлашем. - Пора, пожалуй, бросать это место да перебираться куда еще. Стар я уже в работники идти... - Он тяжело вздохнул и сгреб монеты со стола. - В конюшне ваши лошади. Пропадай все пропадом, кому сейчас нужны подмены?
   Лошадей нашлось всего четыре, но Хлаш, пожав плечами, отдал Тилосу свой заплечный мешок и трусцой побежал рядом. Втайне он радовался, что не придется снова лезть на коня верхом, беспокоясь о том, как бы ненароком не сломать хребет животине. Впрочем, в первые дни ему даже не пришлось особо напрягаться - отощавшие животные едва шли шагом. Но и попозже, когда кони немного отъелись и пошли трусцой, тролль ни разу даже не запыхался. То ли Тилос придерживал лошадей ради него, то ли еще что.
   Первые села стали попадаться в неделе езды от Клуха. Невысокие бедные дома из неошкуренных бревен, подслеповатые окна, затянутые бычьими пузырями, а то и просто забитые плахами... В некоторых хибарах отсутствовали даже дымоходы, там топили по-черному, из дверей тянуло дымком. Оборванные дети, раскрыв рты, провожали путешественников долгими любопытными взглядами, особенно рассматривая висящего у Ольги на плече и мирно спящего Злобного Ыха.
   - Ну и нищета... - с отвращением сказал Заграт. - Голь перекатная. У нас на временных стоянках дома и то лучше.
   - Война, - ответил Тилос. - Постоянная война, здесь или неподалеку. Откуда богатству быть?
   - Забор-то им кто мешает поправить? - орк кивнул на покосившийся, почти упавший частокол вокруг заросшего огорода. - Небось, сам Майно?
   - А смысл? Завтра придут мародеры и начнут крушить все подряд для развлечения...
   - Вилы у них есть? Топоры? Мародеров надо учить, - Заграт продемонстрировал желтые клыки в гримасе отвращения. - А то последнее заберут и глотки перережут.
   - А как ты мародеров от регулярной армии отличишь? - усмехнулся Тилос. - Они, в общем-то, мало чем различаются. А с армией шутки плохи - сожгут деревню и не поморщатся. Нет, братец, тебе легко говорить. Пока в окрестностях мира не установится, изгородь никто чинить не станет.
   Изредка проезжали сжатые поля, с трудом отвоеванные у леса. Как-то ночью зарядила унылая осенняя морось. На открытом месте плащи быстро промокали и уже не спасали от промозглого холода. Впрочем, в лесу, под деревьями, ехалось не лучше: крупные капли срывались с желтеющих листьев и хвои, били в лицо или тяжело шлепали про плащам.
   - Пожалуй, я был оптимистом, - пробормотал как-то Тилос. - Ярмарка, скорее всего, уже давно закончилась. Если она вообще состоялась в этом году - народ, наверное, зерно для себя придержал.
   - Доберемся до города - увидим, - философски откликнулся неспешно трусящий рядом Хлаш. - Не поворачивать же назад.
   Клух показался на исходе дня. Леса расступились широкой прогалиной, и в сумерках впереди замерцали тусклые огни большого поселения, огороженного невысоким частоколом. Поутихший днем дождь начал накрапывать снова, и путешественники понукали усталых коней, чтобы побыстрей очутиться под крышей. Размеренно топающий по грязи Хлаш обратил внимание на непринужденность, с которой держится в седле Заграт. Орк-всадник, хмыкнул он про себя. Ишь, навострился! Надо спустить его с седла до постоялого двора, чтобы лишние толки не пошли. Не приведи Путь сейчас с его соплеменниками столкнуться...
   Отправив Ыха на охоту (зверек уже привык, что в города ему лучше не соваться), Отряд подошел к воротам. Опасения Хлаша оправдались. Привратник бросал на Заграта удивленно-подозрительные взгляды все время, пока Тилос вытаскивал из кошеля медяки для уплаты въездной пошлины. В конце концов Заграт недовольно ощерился, продемонстрировав клыки, и привратник, испуганно выхватив из рук Тилоса монеты, отскочил в сторону и торопливо поднял вверх барьер, преграждающий въезд. Обернувшись назад, Хлаш увидел, что он по-прежнему смотрит вслед Отряду с настороженно-удивленным выражением.
   - Слез бы ты с коня, друже, - негромко посоветовал тролль шаману. - В глаза бросаешься.
   - И по грязище шлепать? - пробурчал шаман. - Погоди, за сотню шагов до постоялого двора слезу.
   - Ишь как запел, - усмехнулся Хлаш. - А помнишь, что вначале было? "Орк на лошади!.. Не спина, а стол!.." Давай, слазь, нужно из твоего мерина вьючного изобразить, что ли.
   Недовольно ворча себе под нос, Заграт нехотя сполз на землю. Несколько минут ушло на то, чтобы перекинуть через луку седла вещевые мешки компании, так что до крова Отряд добрался после темноты.
   Разместив коней и наспех перекусив, поднялись в снятые на ночь две крохотные комнатушки на втором этаже заведения. Ярмарка действительно уже кончилась, но трактир был забит постояльцами. Ольга решительно потянула Теомира в одну из комнат и как бы невзначай прикрыла дверь перед носом идущего за ними Заграта.
   Тот недоуменно остановился, потом хмыкнул и повернул в другую комнату.
   - Поместимся втроем? - осведомился Хлаш, критически оглядывая маленькую комнаты с затянутыми слюдой оконцами.
   - Вдвоем, - поправил Тилос, сунув ему в руки свои пожитки. - Мне надо по городу поболтаться. Разведать, что к чему, и все такое.
   - У тебя и тут свои люди есть? - понизив голос, удивился Хлаш. - Ну ты даешь!
   - Есть, есть, - рассеянно покивал Тилос. - Если бы только разыскать... Не я вербовал, резидент в Крестоцине. Рации у них не водится, так что придется топать ножками.
   - Помощь не нужна? - осведомился Хлаш. - У меня сохранилось немного ночного зелья.
   - Тогда можно еще трубить в горн и размахивать факелами на перекрестках, - улыбнулся Тилос. - Я в основном по трактирам ошиваться буду, а тролли здесь ох как редки... Заметил, как на тебя в зале пялились? Больше, чем привратник - на конного Заграта.
   - На все-то у тебя ответ найдется, - сморщился Хлаш. - Ладно, гуляй, только не загуляйся.
   Аккуратно прикрыв за собой дверь, тролль с наслаждением растянулся на жесткой койке.
   - Наконец-то под крышей, - сладко зевнул Заграт. - Скажи мне, крокодилище, дежурить ночью будем али как? Вроде город, а все как-то подозрительно мне...
   - Я вполуха подремлю, - согласился Хлаш. - Если кто вломиться попробует - услышу. Надеюсь, молодежь не забыла дверь запереть? Надо проверить...
   - Не забыла, - ухмыльнулся Заграт. - Я слышал. Кстати, всезнайка, скажи вот что.
   У людей вроде принято раз и навсегда пару себе искать, так? Жениться это называется, кажется. А наши птенчики вроде не женаты, однако перепихнуться случая не упускают. Как это так, а?
   Хлаш напряг память.
   - Не помню точно, - в конце концов признался он. - Мало я в тех краях бывал.
   Кажется, у Всадников до женитьбы сношаться - нормальное дело. Лишь бы девка не залетела, замуж идти нерожавшая должна. Или это у жугличей так? Не помню. Да кому сейчас какое дело? Они двое как бы не последние от своего племени остались.
   - А-ахм! - снова зевнул орк. - А что, у них бабы сами мужиков выбирают, или как?
   - Ну, когда как, - Хлаш почесал скулу. - Онка, кажется, себе пару сама подобрала. Мне другое непонятно. Помнишь, в Лесной Долине она вроде как беременной оказалась? Скоро два месяца минет с того дня - и хоть бы хны.
   - Да, брюха не видать, - согласился орк. - Да кто их, людей, разберет. Тилос вернется - спроси у него, я спать хочу. - Он закрыл глаза, отвернулся к стене и вскоре громко засопел носом.
   Хлаш тоже погрузился в нелегкую дремоту. Удивительно, но ему, кажется, снились сны. Он то ли убегал от кого-то, то ли гнался за кем-то, но основным чувством оставался страх, страх где-то на краю сознания, призрачная, но ощутимая угроза... Кто-то кричал. Прежде чем понять, что это крик Теомира, Хлаш уже стоял на лежанке в боевой стойке, спиной к стене, взглядом пытаясь нащупать врага в густом сумеречном тумане.
   - Опять ему кошмары снятся, - недовольно ругнулся Заграт, расслабленно отставляя в сторону свой посох и усаживаясь на постель. - Пойти, проверить, что ли... Сиди здесь, не высовывайся лишний раз.
   Хлаш спрыгнул на пол и на всякий случай нащупал свою палицу.
   - Давай, - сказал он. - Где мой мешок?
   - Под кроватью позади тебя, - махнул рукой Заграт, выходя из комнаты.
   Хлаш нащупал склянку с ночным зельем и задумался. Жидкость побулькивала на самом дне. Конечно, в городе можно достать нужные травы, а то и настои, но все-таки лучше приберечь последнее зелье до того, как будет сделано новое. Кто его знает, вдруг опять удирать придется... Однако его опять не оставляло ощущение слежки, взгляда в спину, возникшее, когда Отряд миновал городские ворота. Конечно, каждый считал своим долгом как следует рассмотреть редкого гостя вроде него, а потом основательно обсудить событие с приятелями за кружкой пива. Но все это не то, не то... Внезапно решившись, Хлаш откупорил бутылку и залпом проглотил ее содержимое. Сунув мешок обратно под кровать, он приоткрыл дверь и осторожно выглянул в коридор. Стояла тишина. Стены трактира на удивление хорошо глушили звуки. Несколько фигур, серых в полумраке коридора, осторожно прошли мимо.
   Кто-то зашел в комнаты, остальные спустились на первый этаж в залу.
   Заграт не возвращался. Тролль осторожно вышел из комнаты и подергал ручку соседней двери. Заперто. Он поднял руку, чтобы постучать.
   - Куда лезешь, парень? - спросил его кто-то хриплым голосом. Хлаш резко обернулся. Ночное зелье начинало действовать, и огромная фигура позади него приобретала резкие очертания. Тролль. Большой тролль, даже выше его самого.
   Тролль в Клухе - редкий гость. Тролль ночью... Не успев додумать, Хлаш нырнул в сторону, уходя от угрожающе поднятой руки, но недостаточно резко. В лицо ударило вонючее облако, и он задохнулся в кашле. В нырке он перекатился через левую руку, очутился на ногах, поворачиваясь в сторону нападающего, и тут его колени подкосились. Странная слабость охватила все тело, руки отказались повиноваться, и он неловко, боком, рухнул на пол. Ловушка, ловушка, билось у него в голове.
   Незнакомый тролль наклонился к нему, и Хлаш увидел, что его лицо замотано какой-то тряпкой. Что там Тилос? - мелькнуло в голове перед тем, как опустилась темнота.
   В себя он пришел, окруженный плавно покачивающимися деревянными стенами. Пахло речной тиной, тускло горели масляные лампы на стенах. Тролль был полностью обнажен, лежал на каких-то тряпках, руки и ноги сковывали тяжелые металлические кандалы, приклепанные к полу. Зрение немного прояснилось. У стены напротив лежали нагие тела Ольги и Теомира. Голова почти не ворочалась, все тело отдавало страшной болью. Краем глаза он поймал силуэт приближающегося охранника, в лицо вновь ударило вонючее облако. Уплывая в темноту, он чувствовал лишь острый стыд.
   Попасться на покой постоялого двора как бродячей собаке на кусок мяса...
   Часть шестая. Звездное небо.
   Каол Трейн пинком отшвырнул в сторону дверь каюты и весело вошел внутрь. Кровь играла, словно наполненная веселыми пузырьками. Связной маг испуганно отпрянул от него.
   - Тихо, папаша! - сказал ему Каол слегка заплетающимся языком. Наверное, не стоило пить перед контактом с Владыкой, но нежданная удача вскружила голову.
   Ладно, на расстоянии запах вина незаметен, да и выпил он совсем немного. Всего пару бокалов... - Все нормально. Давай, соединяй меня с повелителем, да продлятся года его жизни!
   Маг вытаращился на него бесцветными рыбьими глазами. Да и весь он чем-то напоминал огромную снулую рыбу, вяло шевелящую плавниками на воздухе в предчувствии сковородки. Каол почувствовал раздражение, но тут же подавил его. К предкам мага! За такой успех Великий не только вернет ему Знак Посланника, но и чем-нибудь наградит. Интересно, чем?
   Однако реакция Майно оказалась совсем не такой, как он рассчитывал.
   Великий вскочил со своего иллюзорного кресла, опрокинув призрачный столик с бокалом вина. Тот медленно растворился в подножном тумане, но Майно не удостоил его даже взглядом.
   - Что? Ты? Сделал? - хрипло спросил он, четко отделяя одно слово от другого. - Повтори.
   - Я все-таки взял тех четверых, - с поблекшей улыбкой сказал Каол. Что-то было не так. Очевидно, он ошеломил Великого, но совсем не так, как хотелось бы. - Сейчас они сплавляются по Болотистой к Южному заливу...
   - Идиот... - простонал Майно, падая в кресло и хватаясь за голову обеими руками.
   - Заставь дурака Пророку молиться... Где ты их нашел?
   - В Клухе... - растерянно ответил Каол. - Я шел с отрядом пограничников в Тумиш... ну вы же сами меня послали, повелитель! С письмом!.. Мы пришли в Клух по Старому тракту уже заполночь и тут же услышали разговоры про орка, разъезжающего на лошади, и одетого не по-здешнему тролля. Ну, я и... взял их...
   ночью, в трактире...
   Майно посмотрел на него долгим, ничего не выражающим взглядом.
   - Ты помнишь, что я приказал тебе отпустить их у Серого Княжества? осведомился он тихим вкрадчивым голосом - Что сдерживал твою прыть в Талазене? Что приказал особо не усердствовать у Тролличьих Островов? Что под Крестоцином отозвал охоту, пущенную по их следу? По глазам вижу, что помнишь. Так какого же хрена ты взял их в этом гребаном Клухе? - заорал он, вновь вскакивая на ноги. - Кретин!
   Раздолбай! Сын уличной шлюхи! Не мог сначала со мной связаться?
   Каол почувствовал, как его желудок проваливается куда-то глубоко вниз. Скрутило живот, и только отчаянным напряжением сфинктера он удержал внутри себя содержимое кишечника. Конечно, в этом призрачном мире полные штаны незаметны, но не пройдет и нескольких минут, как по кораблю - если эту лоханку можно назвать кораблем - поползут слухи, что он, Каол Трейн, обделался при разговоре с господином. И не только слухи, но и выводы.
   Майно тем временем уставился на него, свирепо раздувая ноздри. Его кулаки сжимались и разжимались. Наконец он глубоко вздохнул и махнул рукой.
   Разъяренно-обиженное выражение ушло с его породистой вытянутой физиономии, и теперь это было просто лицо старого и страшно усталого человека.
   - Ладно, - сказал он спокойным голосом. - Я сам виноват. Надо было дать тебе явную команду остановить поиски. Все, проехали. Не выпускать же их теперь.
   Долбанная Игра!.. Не успеешь ситуацию просчитать, как все меняется! Давай еще раз, сначала.
   Перепуганный и ошеломленный Каол подробно описал все свои действия с момента появления в Клухе: расквартирование отряда в нескольких постоялых дворах, странные разговоры по трактирам, стихающие при его приближении, строгий допрос некоторых говорунов, короткие переговоры со скисшим от перепуга городским головой, тихое выселение всех постояльцев с этажа и, наконец, захват всех четверых поодиночке. Больше всех хлопот доставил тролль. К счастью, среди пограничников нашелся тролль, он и подсказал состав сонного зелья, могущего вырубить собрата в течение пары секунд. В последний момент операцию чуть было не испоганил ночной кошмар мальчишки, завопившего во сне, но удалось справиться и с этим.
   - Ночной кошмар, говоришь... - хмыкнул Майно. - Ну-ну. Значит, взяли тролля, орка, пацана и девчонку. Самого крупного волка, значит, упустили. Ну, того, что тебе шею тогда свернул, - пояснил он в ответ на непонимающий взгляд посланника.
   Каол чуть не упал. Ему захотелось хватить себя кулаком по лбу. На него словно затмение какое-то нашло - он так хотел захватить тех четверых, что совсем забыл про пятого. Как такое могло случиться? Уму непостижимо. Околдовали его, что ли?
   Действительно, тот сучий князь без княжества словно растаял в воздухе. В трактире его не оказалось, видно, вышел куда-то. Не зря Великий назвал меня идиотом, ох, не зря...
   - Неважно, - махнул рукой Майно словно в ответ на его мысли. - Четверых вполне хватит. Ладно, парень, не переживай. Ты все сделал правильно. Вот у меня кое-какие планы псу под хвост пошли, это да... Ну да будет мне урок на будущее.
   Можешь считать, что реабилитировал ты себя за те промахи. Как шея, кстати?
   Заживает?
   Подобное участие со стороны Владыки, тем более второй раз подряд, было весьма необычно. Но Каолу уже хватило потрясений, чтобы реагировать на новые.
   - Да, повелитель, - покорно сказал он, машинально чуть дернув головой, словно ощущая деревянный воротник. - Заживает.
   - Вот и хорошо, - раздумчиво сказал Майно. - Значит, так. Спокойно сплавляешься по Болотистой до моря, пересаживаешься на морской корабль... Кажется, там должны стоять две связные ганзы, "Стремительная" и... м-м-м... "Юркий", что ли...
   Неважно. Моим именем возьмешь любую. Загрузишь на них столько своих людей, сколько сможешь, и пойдешь в Небесные Горы. Пленников держать в бессознательном состоянии всю дорогу, но не убивать, за это головой отвечаешь. Запеленай цепями как саваном, убегут - не обессудь, мои пытошные подвалы ты знаешь. Иногда буди, корми, пои, задницу вытирай и вырубай снова. Разговоров с охраной или друг с другом не допускать, к каждому круглосуточно приставить двоих... нет, троих часовых. К каждому! В замке каждого - в отдельную камеру в разных концах тюрьмы, и опять по трое часовых рядом с каждым круглосуточно. Можно позволить им очнуться, но никаких разговоров. Предупреди, что за такое будешь языки вырывать и уши обрезать. Что-то забыл? Нет вроде бы. Я доберусь туда через две недели, может, чуть раньше. Если не успею к твоему появлению, позаботься, чтобы они дождались меня живыми и, желательно, в полном рассудке. Все понял?
   - Да, повелитель, - Каол Трейн припал на одно колено. - Сплавиться. Довести до замка. В разные камеры. По трое часовых, никаких разговоров и живыми.
   - Молодец, - усмехнулся Майно. - Давай, выполняй.
   Преодолевая уже привычную головную боль, Каол Трейн открыл глаза и с подозрением посмотрел на связного мага. Тот спокойно сидел с полуприкрытыми глазами и вдыхал густой и донельзя гадостный дым из курительницы на столе. Теоретически тот во время разговора должен входить в транс, ничего не видеть и не слышать. Но кто его знает? Ну да не до него сейчас. Нужно усилить охрану ценных пленников.
   Когда он выходил из каюты, по спине внезапно пробежали мурашки. Игра? О какой игре обмолвился Великий? Кто способен играть с ним на равных? И... что за карты, которыми ходят в этой игре? Посланник помотал головой. Нет, ему это не интересно. Он о таких вещах не знает и знать не хочет. Обтерев с лица липкую испарину и глубоко вдохнув сырой холодный воздух, Каол заторопился вниз по трапу.
   Майно поднес к губам бокал вина, пригубил и раздраженным движением отбросил в сторону. Ну что же это за невезение такое! Такая блестящая идея - и такой оглушительный провал. Видимо, он разбирается в Игре куда хуже, чем полагал.
   Нужно посвятить этому побольше времени, на случай повторения в будущем. И чего это он, кстати, стал вслух рассуждать? Зря обмолвился об Игре при мальчишке.
   Конечно, общее потрясение, да еще та дикая головная боль, которую должны испытывать смертные после разговора, должны стереть из его памяти случайную оговорку, но все же, все же... Слишком много совпадений связано теперь уже с его собственным человеком. Слишком много. Пожалуй, парень завяз в Игре куда глубже, чем стоило бы. Незачем рисковать. Жаль, конечно. Неплохие надежды подавал этот Каол Трейн, но, пожалуй, пришло его время.
   Как только он разберется с Отрядом, незадачливый посланник умрет.
   Баржа, низкое неуклюжее судно с короткой мачтой и рядом уключин вдоль бортов, довольно резво плыла вниз по течению Болотистой. Легкий ветерок надувал парус, но особой нужды в нем не было - в этом месте берега стискивали реку, и течение само неплохо тащило корабль. В трюме лежали бесчувственные тела пленников, скованные тяжелыми кандалами, двенадцать стражей неподвижно сидели на скамьях и угрюмо молчали. Им было душно и скучно, хотелось сыграть в карты или хотя бы кости, но Каол Трейн, наведывавшийся сюда по тридцать раз на дню, уже чуть не убил одного из охранников, пойманного на этом деле. Караул желал только одного:
   скорейшей подмены. Впрочем, места для солдат на барже нашлось немного, ровно столько, чтобы обеспечить две смены, так что четыре часа на палубе пролетят незаметно, а затем опять душный трюм и гнетущая скука. Душу караульным грело только одно: утроенная плата за весь срок этой каторги.
   Тилос вытянулся вдоль плоского днища корабля, вонзив удлинившиеся ногти глубоко в дерево. Вода обтекала его ледяными струйками, но он не ощущал холода - все внешние чувства, кроме слуха и зрения, были заблокированы. Сейчас его беспокоило только одно: уровень кислорода в окружающей среде. Синтетические легкие извлекали его из воды до последней молекулы, но работающим в активном режиме системам этого не хватало. Приходилось задействовать аккумуляторы, и уровень заряда в них неуклонно понижался. Усугублялось это тем, что энергомагистраль еще не до конца восстановилась после выжегшего ее почти полностью страшного электромагнитного импульса. Энергия расходовалась неэффективно, около четверти ее утекало в никуда. Если так пойдет и дальше, еще до исхода следующего дня придется снова задействовать реактор. На сколько его еще хватит при такой жизни?