Лоуренс Стефани. За синей птицей

   Про кофе они вспомнили очень не скоро. Когда Анджело встал с кровати и взял кофейник, то обнаружил, что кофе совсем остыл. Он оглянулся и посмотрел на женщину, лежащую в его постели. Ее волосы разметались по подушке, губы припухли от поцелуев, на нежной коже остались кое-где отметины от его страстных ласк. Анджело испытал прилив торжества и гордости, он чувствовал себя королем, даже больше чем королем – властителем мира. Наконец-то эта женщина принадлежит ему! Такой у него давно не было, пожалуй, даже никогда. Никто его не заводил так, как Эбби, она заставляет его терять голову от желания, и он никак не может ею насытиться. В жизни Анджело был только один случай, когда он потерял голову из-за женщины, но сейчас он не хотел вспоминать ту давнюю историю.
   Перед его мысленным взором всплыло лицо Рафаэля, взгляд брата обвинял, взывал к его совести, но Анджело прогнал непрошенное видение. Рафаэля ждет невеста, его холостяцкая жизнь закончилась, а Эбби принадлежит мне, и только мне, думал Анджело. Будущее виделось ему в радужных тонах.
   Он посмотрел Эбби в глаза и серьезно сказал:
   – Я хочу запомнить тебя такой. Сейчас ты моя, ты принадлежишь мне вся, без остатка.
   И это закончится только тогда, когда я сам того захочу, добавил он мысленно.
   Эбби было приятно слышать в голосе Анджело собственнические нотки. Она действительно принадлежит ему вся, без остатка, и до тех пор пока это так, он тоже принадлежит ей. Она осознавала, что ее счастье не может быть долгим, рано или поздно Анджело бросит ее ради других занятий и других женщин. Но она была готова довольствоваться и тем, что подарила ей судьба. Если настоящее – это все, что у нее есть, нужно наслаждаться им, не думая о будущем. Боль потери придет позже, но она ее переживет, ее будут поддерживать воспоминания о райском блаженстве, пусть даже продлившемся всего несколько дней.
   В неосознанной потребности не терять ни единой секунды драгоценного времени, отведенного ей судьбой, не расставаться с Анджело ни на минуту, Эбби встала с кровати и, не стесняясь своей наготы, подошла к Анджело и обняла его за плечи. Ей хотелось насытиться им впрок, чтобы было что потом вспоминать долгими одинокими ночами без него. Несколько секунд они стояли неподвижно, затем Анджело мягко, но решительно отвел ее руки от своих плеч и повернулся к ней лицом. Его горящий взгляд не отставлял сомнения в дальнейших намерениях Анджело. Склонившись к груди Эбби, он захватил губами один сосок и нежно втянул его в рот. Усталое тело Эбби мгновенно откликнулось на эту возбуждающую ласку. Анджело подвел ее к кровати, но Эбби вдруг воспротивилась:
   – Нет, Анджело, я не могу!
   Его пальцы, державшие ее запястья, сжались.
   – Абигайль, не играй со мной!
   В голосе Анджело отчетливо слышалось раздражение, но Эбби не могла побороть свой невесть откуда взявшийся страх.
   – Анджело, я больше не могу, мне больно!
   Он отстранился, нахмурился и испытывающее всмотрелся в ее лицо. Увидев в ее глазах неподдельный страх, он смягчился и вдруг, как ребенка, погладил ее по голове.
   – Не волнуйся, я не сделаю тебе больно.
   Анджело стал медленно покрывать поцелуями ее лоб, щеки, глаза, но, почувствовав напряжение Эбби, со вздохом отстранился.
   – Ну хорошо, похоже, моя прекрасная нимфа, нам на некоторое время придется перейти к более…гм, утонченным наслаждениям. – Он обвел кончиком пальца контуры ее губ, окинул долгим взглядом все ее тело и задумчиво, словно размышляя вслух, сказал: – Ну, с чего же нам начать?
   Еще до того, как солнце достигло зенита, Эбби не только приобщилась к тому, что имел в виду Анджело, но и открыла для себя совершенно новый мир чувственных наслаждений, в котором не было места ни застенчивости, ни сдержанности, ни скромности – о последнем Анджело позаботился особо.
   Утро они провели в постели, покидая ее только затем, чтобы подкрепить силы свежими фруктами, предусмотрительно оставленными Роситой в холодильнике. Позже Анджело повел Эбби купаться. На мелководье он снова овладел ею, но так нежно, что она не испытала даже намека на боль. Потом они лежали на песке, подставив нагие тела ласковым лучам солнца. Когда стало совсем жарко, они снова искупались и наконец не спеша пошли по затененной тропинке к вилле. Стесняться им было некого, и они разгуливали по острову нагишом, как Адам и Ева.
   Однако врата рая закрылись для Эбби раньше, чем можно было ожидать.
   День плавно перешел в вечер, а затем и в ночь, но они с Анджело едва заметили это, занятые только друг другом. Уснули они уже под утро, когда ни у него, ни у нее не осталось сил.
   Эбби разбудил луч солнца, проникший в щель между занавесками. Она лежала рядом с Анджело, положив голову на его плечо, он обнимал ее во сне. Эбби немного отодвинулась, чтобы солнце не било в глаза, ее движение разбудило Анджело, он открыл глаза и сонно пробормотал:
   – С добрым утром.
   Потом потянулся и неожиданно спросил:
   – Скажи, ты бывала в Мадриде?
   – Нет.
   Эбби улыбнулась, лениво теребя волоски на его груди.
   – Вот и хорошо, – удовлетворенно заметил он, – значит, я буду первым, кто познакомит тебя с этим городом – и его с тобой. Я уже тебе говорил, что на следующей неделе мне нужно лететь в Мадрид. – Он нахмурился. – Надеюсь, у тебя есть паспорт?
   – Угу, – сонно пробормотала Эбби.
   Ей было все равно, куда Анджело ее приглашает, в Мадрид или в какую-нибудь глухую деревеньку на краю света, – неважно, главное, что Анджело хочет, чтобы она полетела с ним! Она была счастлива уже оттого, что все, что связывает ее с Анджело, не закончится на этом райском острове, а продлится еще некоторое время. Значит, она пока еще ему не наскучила.
   – Я попрошу, чтобы твой паспорт доставили в Нассау. Мой дед ухитрился вывезти тебя за пределы Штатов, минуя пограничные формальности, но, если ты будешь путешествовать со мной, без них не обойтись.
   Наверное, паспорт Эбби хранится в квартире Рафаэля, подумал Анджело, хмурясь. Ему было неприятно вспоминать о том периоде жизни Эбби, когда она жила с его младшим братом. Но затем его лицо прояснилось: Рафаэль отошел в прошлое, Эбби принадлежит ему, и она будет с ним столько, сколько он пожелает.
   А уж как он ее желает! Анджело удивлялся собственной ненасытности, когда дело касалось Эбби. Его ощущения не притупились и были свежи, как в первый раз. Более того, в Абигайль есть нечто такое, что его завораживает. Он до сих пор не понял, что именно его так притягивает к ней, разумеется, кроме чисто физического влечения, но он был полон решимости выяснить. Сколько бы времени на это ни потребовалось. Анджело собирался разобраться, что ему нужно от Абигайль Хадсон, кроме ее прекрасного тела, которым он овладевал много раз, но ему все равно было мало. И он будет держать Эбби при себе до тех пор, пока не выяснит это неуловимое нечто.
   Ему пришла в голову довольно банальная мысль, но коль скоро он вспомнил об этой проблеме, имело смысл решить ее, не откладывая, а потом… Анджело уже отдохнул и был готов к новым сексуальным подвигам, так что следует поскорее покончить с банальностями и снова дать волю желанию.
   – Тебе еще что-нибудь нужно из Нью-Йорка? Что-нибудь личное? Я не имею в виду одежду, это я тебе куплю в Европе, но подумай, достаточно у тебя с собой пилюль. Если нет, я могу связаться с твоим врачом и попросить выписать еще.
   Эбби было так хорошо, что она не сразу вникла в смысл его слов.
   – Ну так как?
   – Что?
   – Тебе нужны противозачаточные пилюли или у тебя с собой большой запас?
   – Я не принимаю противозачаточные таблетки.
   Пальцы Анджело сжали ее локоть, словно железные тиски.
   – В таком случае, как же ты предохраняешься?
   Голос Анджело разительно изменился, стал каким-то чужим. Эбби подняла голову и посмотрела на него. Он тоже приподнял голову с подушки и смотрел на нее напряженно, требуя ответа даже взглядом.
   – Ты же сказала, что это безопасно.
   Эбби озадаченно молчала. О чем это он? Анджело отодвинулся от нее и сел.
   – До того, как мы в первый раз занялись любовью, я спросил, опасно ли это, ты сказала, что нет.
   Его голос звучал по-прежнему отчужденно, и Эбби вдруг стало страшно. Она не могла понять, что происходит, из-за чего он так рассердился. Когда Анджело спросил ее насчет безопасности, она решила, что он интересуется, не может ли она чем-нибудь его заразить, у нее еще мелькнула мысль, что вопрос оскорбителен, но тогда она была слишком возбуждена, чтобы на этом зацикливаться. И только сейчас Эбби поняла, что Анджело имел в виду предохранение от беременности. Тогда она об этом как-то не подумала – все по той же причине, ее мысли были заняты другим, точнее и мыслей-то никаких не было, одни только чувства. Утром она, правда, запоздало сообразила, что Анджело не предохранялся, но это ее не очень волновало, ее цикл подходил к концу и Эбби считала, что вероятность зачатия ничтожна.
   Анджело вскочил с кровати, схватил махровый халат, надел его и затянул узел пояса. Теперь по его лицу вообще ничего нельзя было прочесть, оно стало непроницаемым.
   – Анджело…
   – Извини, вынужден тебя покинуть, я слишком долго не был на работе.
   Эбби всмотрелась в его лицо. Что-то явно произошло, и она даже догадывалась, что именно: Анджело рассердился, что она не предохранялась. И его можно понять, ей и самой стоило бы волноваться о том же. Анджело ушел в ванную и закрыл за собой дверь. Эбби почувствовала себя неуютно, ей было одновременно и стыдно, и горько. Она повела себя, как безответственная девчонка-подросток, думала только об удовольствиях и не заботилась о последствиях.
   Я могу быть беременной от Анджело.
   Эта мысль должна была бы привести ее в ужас, но вопреки всякой логике Эбби испытала нечто сродни восторгу. Впрочем, ее бездумный восторг был недолгим. Зачать ребенка от мужчины, для которого ты всего лишь сексуальная игрушка, – что может быть глупее и безответственнее? Да, сейчас Анджело он нее без ума, но это ненадолго, и его сегодняшнее поведение лишний раз это доказывает. Мужчина, вроде Анджело не допустит, чтобы его временная любовница забеременела, а она для него и есть временная любовница, почти случайная – ни больше, ни меньше.
   Райская жизнь закончилась.
   Нет, Анджело не стал с ней груб или враждебен, но он держался равнодушно-вежливо, как чужой. Он как будто закрылся от Эбби прозрачной, но совершенно непроницаемой стеной. Пробиться через нее Эбби даже не пыталась, она чувствовала себя виноватой и не упрекала Анджело. Только когда он собрался уходить, она схватила его за рукав и поспешно сказала:
   – Анджело, у меня скоро должны быть месячные, так что ты зря волнуешься.
   В ответ он лишь холодно улыбнулся, вежливо попрощался и пошел к площадке, где его ждал вертолет.

12

   Без Анджело день тянулся бесконечно, Эбби не знала, чем себя занять. Она гуляла по парку, плавала в бухте, но напряжение не только не отпускало ее, а нарастало с каждым часом. Она скучала по ласкам Анджело, по его смеху, по нему самому. Поскорее бы он вернулся!
   Солнце клонилось к закату. Эбби поднялась на самую высокую точку острова и стала напряженно вглядываться в горизонт, пытаясь разглядеть вертолет или яхту. Ей вспомнился первый день на острове – тогда она думала, что с ней произошла нечто ужасное. Как много изменилось с тех пор…изменилась вся ее жизнь, она полюбила Анджело Феретти. Эбби больше не тешила себя иллюзией, что испытывает к Анджело только физическое влечение, она в него влюбилась, полюбила его по-настоящему, именно поэтому она с такой готовностью упала в его объятия, именно поэтому напрочь забыла об осторожности. Эбби знала, что он не отвечает на ее чувства, но от этого ее любовь не становилась слабее. Она подозревала, что любовь к Анджело Феретти – это навсегда.
   В тот вечер Анджело так и не вернулся.
   Ночью Эбби спала плохо, без Анджело большая кровать казалась холодной и неуютной. Утром после завтрака Эбби вышла на террасу и попыталась читать книгу, которую ей дал Анджело, она одолела всего несколько страниц, когда послышался гул вертолета. Эбби вскочила и поспешила к посадочной площадке. Но радость ее была недолгой, из вертолета вышел не Анджело, а незнакомый ей мужчина.
   – Мисс Хадсон, мистер Феретти просит вас вылететь в Нассау, – вежливо сказал незнакомец.
   Он смотрел на Эбби без любопытства и даже без особого интереса, из чего она заключила, что ему не впервой доставлять на остров или забирать с него любовниц босса. В Нассау пилот передал из рук на руки водителю лимузина и сказал ему что-то по-итальянски.
   Эбби надеялась, что ее привезут к Анджело, но ее надежды снова не оправдались: машина остановилась перед пятиэтажным зданием, оказавшимся частной медицинской клиникой. Здесь Эбби встретила неразговорчивая медсестра и проводила в кабинет врача. Врач тщательно осмотрел Эбби и задал ей много вопросов, особенно его интересовало время последних месячных, потом записал что-то в своем блокноте. Эбби немного удивила такая поспешность: если даже она беременна, что мало вероятно, еще слишком рано, чтобы врач мог сказать что-то наверняка.
   Из клиники водитель, по-видимому имеющий четкие инструкции, отвез Эбби в роскошный отель. Прощаясь с Эбби у дверей номера, он сказал:
   – Пожалуйста, не уходите из отеля, мистер Феретти вам позвонит, когда освободится.
   Если бы не это предупреждение, Эбби пошла бы бродить по улицам города, чтобы отвлечься от невеселых мыслей, но теперь ей пришлось остаться в номере и беспокойно расхаживать по роскошному ковру да переключать каналы телевизора.
   Больше всего Эбби беспокоило, что Анджело так долго не дает о себе знать. Конечно, у него много дел, но он мог бы выкроить минутку и хотя бы позвонить.
   От нечего делать Эбби занялась собой. Приняла ванну с душистой пеной, уложила волосы, наложила легкий макияж. Ее вещи, вернее вещи купленные для нее Анджело, доставили в двух больших чемоданах вскоре после ее прихода в номер, так что ей было во что нарядиться и чем украсить себя к приходу Анджело.
   И вот Эбби стоит перед зеркалом в соблазнительном шелковом пеньюаре. Она осталась довольно своим видом. Бирюзовый цвет гармонировал с ее загоревшей на южном солнце кожей, легкий макияж подчеркивал природную красоту, настроение у нее немного улучшилось.
   Анджело должен простить мой промах, наверняка простит, с надеждой думала она. В конце концов в том, что я потеряла голову от страсти, есть и его вина. В потом, когда мы устраним все недоразумения, когда между нами не останется недопонимания, с его лица исчезнет это пугающее отчужденное выражение, он снова улыбнется, обнимет меня и я снова буду его женщиной – столько, сколько он пожелает.
   Он зря поднял такой шум из-за ее оплошности, она не беременна. Эбби знала свой организм и уже замечала знакомые признаки приближения месячных.
   Эбби заказала в номер бутылку шампанского и поставила ее в холодильник. Затем задернула занавески на окнах и до половины откинула покрывало на кровати. Наверняка ждать Анджело осталось недолго. Услышав, что в замочную скважину вставляют ключ, Эбби повернулась лицом к двери и замерла в предвкушении. Анджело вошел в номер, но проходить в гостиную почему-то не спешил. Он остановился почти у самой двери и посмотрел на Эбби. Он был заметно напряжен, на щеке заметно дергался мускул, но это не умаляло его привлекательности.
   Эбби бросилась к нему. Они не виделись почти тридцать шесть часов, и она просто не смогла удержаться. Обняв Анджело за шею, она жадно прижалась к нему и прошептала:
   – Ах, Анджело, как же я по тебе соскучилась!
   Эбби запрокинула голову, подставляя губы для поцелуя, но Анджело не спешил воспользоваться ее приглашением. Наоборот, он снял руки Эбби со своей шеи и отстранил ее от себя.
   – Не прикасайся ко мне.
   Он ронял слова как булыжники. Эбби сникла, не понимая в чем дело и не зная, что делать дальше. Впрочем, Анджело очень скоро объяснил все сам.
   – Твои уловки больше не сработают, – заявил он все тем же чужим холодным тоном.
   – Какие уловки? – пролепетала Эбби.
   Лицо Анджело было таким же непроницаемым, как в то утро, когда он узнал, что она не принимает пилюли.
   – Не притворяйся, что не понимаешь. Или ты предпочитаешь называть это по-другому, например, страховочными мерами? Может для тебя это страховка с пожизненным обеспечением?
   Эбби охватил ужас.
   – Анджело, не надо так! Что ты говоришь? Я не понимаю! Если ты все еще сердишься, что я не предохранялась, так я уже попросила у тебя прощения, могу еще раз попросить. Извини, я повела себя глупо. Но ты мог бы меня понять… – Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась жалкой, потом и вовсе увяла. – Я так увлеклась, что забыла обо всем на свете, кроме тебя.
   Ее слова не произвели на Анджело никакого впечатления. Эбби вдруг заметила, что Анджело выглядит старше своих лет и похож на человека, который вынужден держать на своих плечах всю тяжесть вселенной. Она нервно заломила руки. Заметив этот жест, Анджело помрачнел еще больше.
   – Если бы это было только один раз, самый первый, я бы еще мог тебе поверить. Я мог бы понять, что ты увлеклась и не подумала о контрацепции. Видит Бог, я сам о ней не подумал! – Он вздохнул. – Но не могла же ты не думать о последствиях все те два дня, что мы практически не вылезали из постели! Мы столько раз занимались сексом, что мысль о беременности не могла не прийти в голову. Ты также не могла не заметить, что я не предохраняюсь. Почему ты все это время молчала? Что касается меня, – в голосе Анджело появились нотки горечи, – то, зная, что ты была любовницей Рафаэля, я вполне естественно предположил, что ты здорова, да и вопрос предохранения от беременности каким-то образом решен, вот я и подумал, что я могу не беспокоиться на этот счет. Я позволил себе заняться сексом с женщиной и не предохраняться, потому что я тебе доверял. Эбби, я доверял тебе. – Его взгляд скользнул по ее фигуре. – Я тебе доверял, а ты обманула мое доверие.
   Эбби протестующе вскрикнула, Анджело жестом отмел ее протест.
   – Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я поверю, будто ты два дня «не вспоминала» о контрацепции? А если так, то остается только одно объяснение твоего поведения: ты делала это нарочно.
   Эбби замотала головой.
   – Эбби, ты же не ребенок, ты взрослая женщина, причем с большим сексуальным опытом. Как-никак, ты была любовницей моего брата! Ты жила с Рафаэлем несколько недель, естественно, я предположил, что ты принимаешь противозачаточные таблетки. Ты меня не разубедила, сам собой напрашивается вывод, что ты намеренно не развеяла мое заблуждение.
   Теперь в голосе Анджело слышалось нескрываемое презрение. Эбби не хотела верить, что все это происходит на самом деле, что ее незначительная оплошность имеет столь катастрофические последствия. – Честное слово, я не нарочно, – пролепетала она убито.
   Анджело словно не слышал.
   – В связи с этим возникает еще один вопрос: зачем ты меня обманывала. Мне приходят в голову два объяснения, и оба одинаково отвратительные. – Он посмотрел на нее так, словно хотел оттолкнуть одной только силой взгляда. – Или ты уже была беременна к моменту твоего вынужденного появления на острове, или надеялась забеременеть от меня.
   Эбби ахнула.
   – Как ты можешь так говорить!
   – Твой сегодняшний визит к врачу не подтвердил первое предположение, так что, по-видимому, ты не носишь ребенка Рафаэля, как я поначалу заподозрил.
   – Ребенок Рафаэля? – тупо переспросила Эбби.
   Так вот чего он боялся! Вот почему ее спешно потащили на осмотр к гинекологу!
   Анджело пожал плечами.
   – А почему бы и нет? Кто знает, возможно, ты планировала это с самого начала. Если бы ты забеременела от Рафаэля, ему пришлось бы разорвать помолвку с Клаудией, а ты получила бы богатого мужа. Но когда стало ясно, что твоя связь с Рафаэлем оборвалась не по твоей воле, и ты поняла, что его женитьба на Клаудии всего лишь вопрос времени, ты вполне могла решить, что я могу его заменить в качестве отца ребенка. Мы с Рафаэлем похожи, так что никто не заподозрил бы, что ребенок не от меня, кроме того, я богаче Рафаэля, так что с этой точки зрения ты ничего не проигрывала.
   У Эбби пересохло во рту, теперь она не смогла бы ничего возразить, даже если бы нашла подходящие слова. Анджело говорил ужасные, отвратительные вещи. Неужели он верит в то, что говорит? Пока она переживала потрясение, Анджело продолжал все тем же бесстрастным тоном, от которого Эбби становилось холодно.
   – Но, похоже, ты не беременна от Рафаэля, и я должен благодарить судьбу хотя бы за это. Теперь мне остается только ждать, когда выяснится, не ожидает ли «почетная» – сколько яда он вложил в это слово! – участь стать отцом твоего ребенка меня.
   Эбби поморщилась, Анджело мстительно улыбнулся.
   – Без паники! Тебе нечего бояться. Если ты действительна беременна, можешь считать, что вытянула выигрышный билет. Мой ребенок никогда не будет ни брошенным, ни незаконнорожденным, как бы я ни относился к его матери. Можешь не сомневаться, если ты беременна, я на тебе женюсь и ты проживешь жизнь в довольстве и роскоши. Разве это не приятная перспектива?
   Эбби побледнела. Приятная? Скорее ужасающая. Стать женой Анджело только потому, что он считает своей обязанностью на ней жениться, только из-за ребенка, которого он не желал и не планировал, – это худшее из проклятий. Эбби замотала головой. Она не допустит, чтобы это произошло. За долгие часы, пока Анджело не было, она все обдумала и приняла решение. Если она действительно беременна, она вернется в Нью-Йорк и вырастит ребенка одна. Конечно, быть матерью-одиночкой нелегко, но она справится. Работу в театре придется бросить, но ничего не поделаешь. Хорошо, что у нее есть домик, доставшийся в наследство от родителей. Она откроет гостиницу и этим будет зарабатывать себе на жизнь. Что касается Анджело Феретти, то его она больше не увидит. Об этом больно думать, но ведь она с самого начала знала, что их связь не продлится долго, когда Анджело надоело бы развлекаться с ней в постели, они в любом случае расстались бы. У нее не будет Анджело, зато останется его ребенок.
   На какое-то мгновение Эбби даже захотелось, чтобы она была беременна. Она представила, как держит на руках малыша с такими же темными, как у Анджело волосами и глазами… Ледяной голос Анджело вернул ее к действительности.
   – Если у тебя задержка, ты снова покажешься врачу. Если он подтвердит, что ты беременна, мы немедленно поженимся. – Анджело горько усмехнулся. – Вот уж не думал, что женюсь раньше Рафаэля, тем более на его бывшей любовнице.
   Эбби опять поморщилась. Сколько презрения! Трудно будет убедить Анджело что он не прав, что она не пыталась забеременеть нарочно. Но попытаться все же стоит.
   – Анджело, поверь, это вышло случайно, я просто забыла, что нужно предохраняться.
   Нижняя губа Анджело презрительно изогнулась.
   – Забыла? Ну нет. Я знаю, как работают мозги у женщин твоего сорта. Вы ни о чем ни забываете и ничего не делаете просто так. Как ты думаешь, почему я стараюсь иметь дело только с женщинами моего круга? – Он помолчал и сам ответил: – Потому, что им не придет в голову использовать свое тело как средство добраться до денег Феретти. Ты не первая, кто пытается это сделать, но, нужно отдать тебе должное, самая умная.
   Анджело посмотрел на нее так, словно видел впервые. Их разделяло несколько шагов, но казалось, что между ними пролегла пропасть, в которую канула все хорошее, что между ними было. Ничего не осталось.
   – Но кое в чем, Эбби, ты похожа на других. Как все мошенницы, ты играешь на человеческих слабостях. Ты быстро смекнула, что я презираю золотоискательниц и не пускаю их в свою постель, вот и прикинулась этакой невинной овечкой. Ты ловко разыграла добродетель, а как эффектно отвергла чек на сто тысяч. И ведь я клюнул на твою удочку. Это теперь я понимаю, что ты отказалась от солидного куша. Чтобы отхватить еще более крупный, а тогда я тебе почти поверил.
   В голосе Анджело было столько горечи, столько ядовитого сарказма, что Эбби почувствовала неприятный привкус во рту.
   – Потом ты в том же духе разыграла сцену с бриллиантовым кулоном, и я опять тебе поверил. А твое благородное негодование, когда я распорядился, чтобы тебе купили одежду? Да, Эбби, вынужден признать, ты очень успешно водила меня за нос.
   Эбби хотелось убежать, в крайнем случае, заткнуть уши, чтобы не слышать несправедливых обвинений, но она заставила себя слушать дальше.
   – Ты дурачила меня, дразнила своим телом и в конце концов довела до такого состояния, что из меня можно было веревки вить. И наконец ты решила, что я готов и меня можно брать голыми руками. Ты рассчитала все очень умело, я попался в твои сети, и теперь при любом повороте событий ты оказалась бы в выигрыше. Если бы я не забыл о предосторожности и у тебя не было бы шансов забеременеть, ты становилась моей любовницей и могла купаться в роскоши. А если бы ты зачала от меня ребенка, выигрыш был бы еще крупнее, я бы обеспечил тебя до конца дней, даже если бы не женился на тебе. А если бы женился, что, кстати, было очень вероятно, ты стала бы миссис Феретти, а твои финансовые возможности стали бы практически безграничными. – Лицо Анджело вдруг исказила гримаса, и он совсем тихо проговорил: – А может, ты предусмотрела еще один вариант? Мне только сейчас пришло в голову, что бы могла заработать целое состояние, не портя свою роскошную фигуру. Может, ты собиралась потребовать с меня кругленькую сумму за то, что сделаешь аборт?