Маар Пауль. И в субботу Субастик вернулся

   Вскочив на ноги, он должен был бы сильно удариться головой об крышку стола. Но там, где еще утром была столешница, теперь зияла огромная дыра, аккуратно прикрытая белой скатертью. А господин Пепперминт, выпрямившись во весь рост, стоял между ножками стола и отчаянно махал руками – его с головой прикрывала белая скатерть.
   – Отличная выдумка, папочка! Давай играть в привидения! – в восторге крикнул Субастик. Он подскочил к кровати, стянул с нее простыню и набросил се себе на голову.
   И в этот момент распахнулась дверь. На пороге стояла хозяйка.
   – С кем это вы разговариваете, господин Пепперминт? Может, это и есть ваш сюрприз?.. Ой, ой, ой! – испуганно закричала она и бросилась бежать от привидений, которых увидела в комнате своего жильца.
   Господин Пепперминт сбросил с себя скатерть, вылез из-под стола и стянул простыню с головы Субастика.
   – Как хорошо, что ты вернулся! – воскликнул он. – Я так рад, так рад! Хотя, конечно, с твоим приходом опять началась всякая чертовщина.
   – Чертовщина? – Субастик ухмыльнулся. – Кажется, госпожа Брюкман черррртовски перрре-пугалась. Черррт поберрри, до чего же она черррртовски пуглива и при том черрртовски стрррашна!
   – А вот я, черт возьми, чертовски хотел бы знать, куда подевалась моя столешница, – со смехом прервал его господин Пепперминт.
   – Столешница? – виновато спросил Субастик. – Знаешь, папочка, когда сидишь весь вечер один-одинешенек, тут уж не на шутку проголодаешься... А дерево, сам понимаешь, такое лакомство!
   – Что ж, не беда! Главное, ты вернулся! – сказал господин Пепперминт. – И вообще скоро у меня будет отлаженная машина желаний! Что ей стоит сколдовать новую столешницу? Но всем этим мы займемся завтра. А сейчас отпразднуем твое возвращение.
   – Да, папочка, и первым делом я прочту тебе стихи, которые я только что сочинил по этому случаю, – радостно воскликнул Субастик.

 
   Субастику, милому крошке,
   От стула достались три ножки.
   Сказав: “Надо больше мне сил!”,
   Столешницей он закусил.
   И молвил с улыбкою кроткой:
   “Да, голод, конечно, не тетка!”

2

   В воскресенье утром кто-то в комнате распевал во всю глотку, но господин Пепперминт решил, что это ему снится. Он перевернулся на другой бок. Но пение продолжалось. И тут он вспомнил: ведь вернулся Субастик! Пепперминт раскрыл глаза, сел на кровати и оглядел свою комнату.
   Субастик приколол кнопками скатерть к остову стола, и она провисла над ним, как гамак. В этом гамаке он и раскачивался теперь, напевая:

 
   Под дождем немножечко намокнув,
   Наш Субастик – верь или не верь! –
   В дом не лазил больше через окна,
   А прошел чин чином через дверь.

 
   Господин Пепперминт сиял от счастья.
   – Хорошо, когда тебя по утрам снова будят песней! – радостно воскликнул он. – Мне так долго этого не хватало!
   – Да, но только песня пока еще не получилась. “Намокнув” и “окна” – не самая хорошая рифма, – скромно сказал Субастик. – Сочиню-ка я все сначала!

 
   Стулом я полакомился снова,
   И в столе огромная дыра.
   Я готов для папы дорогого
   Песни петь с утра и до утра!

 
   Господин Пепперминт одобрительно кивнул.
   – Да, конечно, так-то оно лучше, – сказал он. – Но еще лучше будет, если ты станешь петь чуть потише, а не то тебя услышит госпожа Брюкман.
   Субастик застонал:
   – Опять ты за старое! Может, еще и спрятаться надо, чтобы она меня не увидела?
   – Пожалуй, для начала так было бы лучше, – сказал господин Пепперминт. – А завтра я осторожно сообщу ей, что малыш Робинзон снова у меня поселился.
   Субастик удивленно взглянул на него.
   – Неужто она тебя по-прежнему ругает? – спросил он. – Ты ведь пожелал тогда, чтобы всякий раз, когда ей захочется тебя выругать, с се языка срывались одни лишь любезные слова.
   – Да, конечно, хозяйка теперь и впрямь несколько любезней прежнего, – сказал господин Пепперминт. – Но иногда она все равно бранится. Особенно в последнее время.
   – Понятно, – сказал Субастик. – Я же довольно долго отсутствовал. Нет Субастика, и колдовство постепенно перестает действовать. Но теперь я снова с тобой. Бот увидишь, больше она не станет браниться!
   – Это неплохо, – отозвался господин Пепперминт, слезая с кровати. – Хотя ее брань теперь уже меня не так трогает, как раньше.
   – А это совсем хорошо! – похвалил его Субастик.
   – Иногда я даже возражаю ей, – с гордостью заметил господин Пепперминт.
   – Чудесно! – удовлетворенно воскликнул Субастик. – Хоть чему-то ты от меня научился!
   Господин Пепперминт стал разглядывать Субастика – впервые на этот раз в ярком свете дня. Он был точь-в-точь такой же, как в тот самый день, когда Пепперминт встретился с ним в первый раз: нос хоботком, мордочка вся в синих веснушках, на спине щетинка.
   Субастик уютно расположился в своем гамаке и улыбался во весь рот.
   – Куда же ты подевал свой водолазный костюм? – спросил господин Пепперминт.
   – Ах, знал бы ты, папочка, до чего он противный на вкус! – ответил Субастик и даже передернулся от отвращения. – Резина-то вообще тугая и вязкая. Правда, мне как-то раз подтяжки достались – пальчики оближешь! Но они уже были старые, и резина вся износилась.
   – Пропал, значит, твой водолазный комбинезон, – проговорил господин Пепперминт. – Что ж, зато нет нужды бежать в магазин за новым. Если уж у тебя в доме поселился Субастик, то любое желание исполнится. Итак, начинаем: хочу новый красивый водолазный костюм!
   – Ты шутить, папочка? – удивленно спросил Субастик.
   Поскольку ничего не произошло, господин Пепперминт повторил уже с некоторым нетерпением в голосе:
   – Хочу новый красивый-прекрасивый водолазный костюм!
   – И одного, наверно, хватило бы, – покачал головой Субастик. В тот же миг с его мордашки исчезли две синих крапинки, а господин Пепперминт нащупал на себе – поверх пижамы –два водолазных комбинезона.
   – Это еще что за ерунда! – рассердился он и быстро расстегнул молнию верхнего комбинезона. Ему было нестерпимо жарко.
   Субастик глядел на него с недоумением.
   – Почему ерунда? Ты же получил два новых красивых водолазных комбинезона, как и просил. Смотри-ка! На каждом бирка с ценой – триста девяносто восемь марок.
   – Да не нужен мне водолазный комбинезон! И уж два во всяком случае! – сердился господин Пепперминт.
   – Зачем же ты их просил?
   – Я для тебя хотел один водолазный костюм. А не два для себя! Это же ясно! – ответил господин Пепперминт, мучительно пытаясь выбраться из двух резиновых комбинезонов, тесно облегавших тело.
   – Но ты же сказал: “Хочу новый красивый водолазный костюм!” Ведь ты не упомянул, что это для меня. А потом ты опять потребовал то же самое. В другой раз выражайся точнее!
   – Ах вот оно что! – протянул господин Пепперминт. Тем временем ему удалось стянуть с себя оба комбинезона. – Хорошо, начнем все сначала: хочу новый красивый комбинезон для Субастика!
   Не успел он договорить, как с мордочки Субастика исчезла еще одна крапинка. Зато на нем красовался теперь замечательный водолазный костюм.
   – Красота! – воскликнул Субастик и принялся дергать молнию на комбинезоне вверх и вниз. – Вот уж удивятся в магазине продавцы, когда обнаружат пропажу сразу трех водолазных костюмов!
   Господин Пепперминт испуганно уставился на него.
   – Что ты говоришь? – спросил он. – Неужели эти костюмы из магазина?
   – А то нет? – откликнулся Субастик. – Откуда же им еще взяться, как не из магазина? Сам погляди – бирки с ценами, видишь? Тут и название магазина можно прочитать.
   – Что же мне теперь делать со всеми этими комбинезонами? – застонал господин Пепперминт. Он сгреб два костюма и поспешно засунул их в шкаф. – Ты только представь себе: вдруг госпожа Брюкман прочтет в газете, что из магазина выкрали три водолазных комбинезона, а потом обнаружит их у меня в комнате! Она же наверняка решит, что я вор. А если увидит их в шкафу, и того хуже! Она подумает, что я нарочно спрятал их в шкаф.
   – Но ведь именно это ты и сделал, папочка!
   – Погоди, я, кажется, нашел выход. Хорошо, что я нашел его так быстро. Слушай, Субастик, я хочу, чтобы водолазные комбинезоны вернулись туда, откуда взялись!
   Не успел он это сказать, как с мордочки Субастика исчезли еще три синих крапинки. И тут же – один за другим – исчезли все водолазные костюмы.
   – Обидно! – сказал Субастик, взглянув на свое голое пузо.
   – Но почему твой-то комбинезон исчез? – в ярости воскликнул господин Пепперминт. – Я же вовсе не думал отбирать у тебя костюмчик. Я только хотел избавиться от двух других.
   – Я ведь уже говорил тебе, папочка: надо выражаться точней, когда чего-нибудь желаешь. Ты пожелал, “чтобы водолазные комбинезоны вернулись туда, откуда взялись”. Ты же не сказал, чтобы мой остался на мне.
   Господин Пепперминт опустился на край кровати. Оказывается, не все так просто с этими желаниями, как он думал.
   Немного поразмыслив, он проговорил:
   – Пусть к Субастику вернется его новый красивый водолазный комбинезон!
   И опять с мордочки Субастика исчезла синяя крапинка, и в то же мгновение на нем появился новый костюм.
   С облегчением убедившись, что на этот раз все сошло как нельзя лучше, господин Пепперминт продолжал без передышки:
   – И еще я хочу, чтобы починили стул, у которого Субастик отгрыз ножки! Так! Отлично! И еще я хочу, чтобы вернулась в целости столешница, которую Субастик...
   – Папочка, осторожней! – глухо взмолился Субастик. – Как же теперь я вылезу отсюда?
   Господин Пепперминт растерянно уставился на стол: крышка и впрямь вернулась на место, но зато сам Субастик куда-то пропал.
   Пепперминт наклонился и заглянул под стол. Субастик все так же сидел в своем гамаке, но, зажатый между скатертью и – столешницей, едва мог пошевельнуться.
   – Ой, прости, Субастик! – воскликнул господин Пепперминт и торопливо добавил: – Хочу, чтобы снова убрали столешницу!
   Субастик со вздохом облегчения вылез из своего гамака и отстегнул скатерть от ножек стола.
   – Так, – сказал он, – а теперь, папочка, можно и крышку вернуть.
   – Хочу, чтобы крышка была на месте! – сказал господин Пепперминт и увидел, как она снова плотно прилегла к остову стола.
   – Так, теперь очередь за скатертью, – сказал Субастик и начал было расстилать ее па столе.
   – Нет, нет! Я сам об этом позабочусь! – воскликнул господин Пепперминт, который уже вошел во вкус игры. – Хочу, чтобы скатерть снова ровно легла на стол!
   И он с удовлетворением убедился, что скатерть плавно опустилась на крышку стола.
   – Чистая работа! – сказал господин Пепперминт. – А теперь я хочу, чтобы мне не надо было умываться. Пусть меня умоют! Ой, нет, нет! Зачем же ледяной водой? Теплой мойте! Вот так, это совсем другое дело!.. А теперь я хочу, чтобы меня вытерли полотенцем! Так, так, досуха вытирайте! А теперь я хочу, чтобы меня побрили! И одели!

 
   Господин Пепперминт оглядел себя: он сидел на кровати в своем парадном синем костюме.
   – Зачем на меня синий надели? – закричал он. – Это же парадный костюм! Хочу, чтобы синий костюм убрали в шкаф! А на меня наденьте кальсоны и майку! Так! А теперь рубашку в красную клетку! Так! Брюки! Коричневые! Так! Носок на левую ногу, на правую! А теперь ботинки! Прекрасно!
   Но Субастик совсем не разделял его радости. Он даже нахмурился.
   – Ты что такой кислый? Опять я какую-нибудь ошибку допустил? – спросил господин Пепперминт.
   – Да нет, папочка, никакой ошибки нет. А вот подсчитал ли ты, скольких крапинок я лишился? Двух дюжин уж нет и в помине. За какие-нибудь двенадцать минут исчезли двадцать четыре крапинки – по две штуки в минуту! Если ты, папочка, не уймешься, то ровно через четыре минуты и тридцать секунд у меня на лице не останется ни одной крапинки. А может, стоило бы кое-что оставить про запас для более важных дел?
   – Твоя правда, твоя правда! – испуганно забормотал господин Пепперминт. – Я как-то упустил это из виду. А ведь теперь самое время воспользоваться машиной желаний. Не то исчезнет последняя крапинка, а машина так и будет стоять без толку.
   – Кстати, куда ты подевал машину, папочка? – спросил Субастик, оглядывая комнату.
   – Я отнес ее на чердак, – ответил господин Пепперминт. – Здесь в комнате она мне мешала. А употребить ее я ни на что не мог. Сейчас я попрошу, чтобы нас перенесли на чердак.
   – Стоит ли? – усомнился Субастик. – Мы же сами можем подняться туда по лестнице.
   – Да брось ты! – сказал господин Пепперминт. – У тебя ведь еще в запасе девять крапинок. Словом, я желаю, чтобы мы с тобой перенеслись на чердак!
   Не успел он это сказать, как они очутились в полутемной чердачной комнате.
   – Восемь! – объявил Субастик.
   – Это ты о чем? – удивился господин Пепперминт.
   – У меня осталось всего восемь крапинок! – с укором произнес Субастик.
   – Ах, вот оно что! – отозвался господин Пепперминт. – А смотри-ка, чердак стал какой-то совсем другой! И куда больше прежнего! А ведь я и не думал просить, чтобы его перестроили. Я только пожелал, чтобы нас с тобой перенесли на чердак! И машина желаний куда-то пропала. Не иначе, ее украли!
   – Эй, кто там наверху? – вдруг донесся снизу чей-то зычный бас, и на лестнице послышались тяжелые шаги.
   – Это... это не голос нашей хозяйки, – удивленно проговорил господин Пспперминт. – Кто же пришел к ней в гости?
   Тут вдруг распахнулась дверь, и какой-то мужчина, упершись руками в бока, заорал на них:
   – А ну-ка, выкладывайте, что вам здесь нужно!
   – Нам машина нужна, – ответил господин Пепперминт. – А вы, собственно говоря, кто такой?
   – Я? Жабман –моя фамилия. А вот вы кто такие? Как вы сюда попали?
   – А, понятно, – улыбаясь, ответил господин Пепперминт. – Вы, должно быть, не слышали, как мы сюда поднялись! Наверно, вы были заняты разговором с госпожой Брюкман. Понятно...
   Но Жабман сердито прервал его:
   – Хватит болтать! Извольте объяснить, зачем вы забрались в мой дом, а не то я вызову полицию!
   – Ваш дом? – удивленно переспросил Пепперминт. Затем он вдруг просиял: – А, понял наконец! – воскликнул он. – Ну и осел же я! То есть, ну и болван же я! Наконец-то я догадался: госпожа Брюкман тайно обвенчалась с вами. Только почему она ничего не сказала мне об этом? А вы, значит, вроде как бы господин Брюкман. Словом, вы ее муж, а потому отныне дом принадлежит и вам. Вот почему вы говорите: “мой дом!” Что ж, примите наши сердечные поздравления!
   С протянутой рукой он шагнул к господину Жабману, чтобы от души поздравить его. Но тот испуганно попятился, захлопнул дверь перед самым носом у Пепперминта и дважды повернул в замке ключ. Они услышали, как он опрометью сбежал о лестницы.
   – Странного господина выбрала себе в мужья госпожа Брюкман, – сказал Пепперминт. – Я все же полагал, что у нее более тонкий вкус. Но нам-то с тобой как теперь быть? Не прыгать же в окно, в самом деле! А впрочем, почему бы и нет?
   Пепперминт подошел к окошку и оглядел улицу.
   – Это еще что? – растерянно воскликнул он. – Где мы? По улице идет трамвай! Это же не дом госпожи Брюкман! Мы угодили в какой-то чужой дом.
   – Мы угодили на чердак, как ты того и пожелал, – ответил Субастик. – Просторный и очень хороший чердак.
   – Я же просил перенести нас на нашчердак! В доме госпожи Брюкман! Это же совершенно ясно! – сказал господин Пепперминт.
   – Папочка, я уже дважды предупреждал тебя: надо более точно выражать свои желания, – возразил Субастик. – Неважно, что ты думаешь, важно лишь то, что ты говоришь! А ты не просил перенести нас на чердак госпожи Брюкман. Ты просто сказал: “на чердак”. Признайся, папочка!
   – Как же нам теперь быть! Выход только один: опять твоим крапинкам поклониться, – проговорил господин Пепперминт. – И чем скорей, тем лучше. Сюда уже идут!
   Господин Жабман поднимался на чердак, а следом за ним шли двое полицейских.
   – Вы только поосторожней! – наставлял он их. – Такие странные эти двое! Малыш – в резиновом комбинезоне. А длинный чепуху несет. Хотел женить меня на каких-то брюках. Бред, да и только!
   Полицейские недоверчиво поглядывали на него.
   – Вы говорите, эти двое на чердаке? – спросил первый полицейский. – И вы не видели, как они гуда забрались? Вы что, забыли запереть парадную дверь?
   – Да нет же! – замахал руками господин Жабман. – Дверь была заперта, как и всегда. А не то любой прохожий мог бы войти в дом!
   – Но ведь эти двое все же как-то вошли, – сказал второй полицейский.
   – Неважно, как! – отмахнулся господин Жабман. – Длинный ищет на чердаке какую-то машину. Да вы сами сейчас все увидите!
   Они подошли к двери чердака.
   – Я пройду вперед! – шепнул полицейский Жабману. Тихо повернув ключ в замке, он рывком распахнул дверь. – Пусто! – сказал он. – Никого!
   Господин Жабман просунул голову в дверь. Чердак был совершенно пуст, только на старой кухонной полке стояло несколько пыльных банок.
   Жабман оторопело взглянул на полицейских и спросил:
   – А куда же подевались те двое?
   – Именно этот вопрос мы и хотим вам задать, – ответил один из полицейских. – Прибегаете к нам в участок, отрываете нас от дел и тащите на свой чердак, чтобы показать каких-то двух типов в водолазных комбинезонах...
   – Только один был в комбинезоне. Только один! – поправил его господин Жабман.
   – Хватит! – оборвал его полицейский. – Кажется, я все понял: вы просто решили нас разыграть! Неплохая шутка: заставить двух полицейских лезть на третий этаж...
   – Какой уж там третий? Второй! – снова поправил его господин Жабман.
   – Нет у меня времени пререкаться с вами! Мы это дело так не оставим. За розыгрыш должностных лиц вы уплатите штраф.
   – За розыгрыш? Да я вовсе не собирался вас разыгрывать! Меня самого, как видите, разыграли. Мне очень жаль, если вы думаете, что вас провели... то есть обвели... я хочу сказать... вокруг пальца, – оправдывался господин Жабман.
   – Так уж и быть, на этот раз мыне будем составлять протокол, – смилостивился полицейский. – К тому же мне, честно говоря, неохота заниматься писаниной. Но посмейте только еще раз подшутить над должностным лицом!..
   – Никогда! – поклялся господин Жабман. – Ни за что на свете! А уж тем более над вами!
   Полицейские спустились вниз и ушли. А Жабман остался на чердаке. Он еще долго стоял там, растерянно качая головой.

3

   – Еле-еле вырвались! – сказал Субастику господин Пепперминт. – Еще каких-нибудь десять секунд, и нас словили бы на чужом чердаке! Не очень-то приятно, а?
   – Семь, – ответил Субастик.
   – Что ты говоришь?
   – У меня осталось всего-навсего семь крапинок! – сказал Субастик.
   – Ага! Значит, я должен очень точно выражать свои желания, чтобы не тратить лишних крапинок. Хочу, чтобы мы с тобой очутились на нашем чердаке около машины.
   – Шесть! – объявил Субастик, и они тотчас же оказались на своем чердаке.
   Господин Пепперминт осмотрел машину желаний со всех сторон и кое-где смахнул с нее паутину. Машина была покрыта густым слоем пыли.
   – Так, сейчас я ее запущу! – предвкушая удовольствие, сказал господин Пепиерминт.
   – Минутку, папочка! Остановись! – закричал Субастик. – Сначала я тебе все объясню, пока ты чего-нибудь не натворил. Скажи мне, что ты задумал!
   – А что тут говорить? Сначала я выпрошу кнопку, чтобы включать машину, а потом...
   – Стой! Лучше уж выпроси ручку! Ручка куда удобней!
   – Ладно, попрошу ручку! А потом...
   – Только здесь, на чердаке, не проси ничего!
   – Это еще почему?
   – Когда машина наконец заработает, ее лучше не трогать – очень уж тонкая у нее аппаратура. А бегать на чердак всякий раз, когда захочешь пожелать чего-нибудь, едва ли так уж приятно.
   – Конечно, не так приятно, – согласился господин Пепперминт, – Хочу, чтобы машина стояла у меня в комнате на столе!
   – Пять, – вздохнул Субастик. – Хоть бы ты и нас заодно туда перенес!
   – Будет сделано. Хочу, чтобы мы оба оказались сейчас в моей комнате!
   – Четыре! – сказал Субастик, и они тотчас же плюхнулись на кровать господина Пепперминта.
   – Вот видишь, папочка, – укоризненно проговорил Субастик, спрыгивая с кровати. – Ты опять неточно выразил свое желание. Ты не сказал, в каком месте комнаты ты хочешь приземлиться. А ведь мы могли, чего доброго, оказаться в платяном шкафу, да еще в запертом. Шкаф ведь тоже стоит у тебя в комнате!
   Но господин Пепперминт почти не слушал его. Он думал о скатерти, на которой теперь стояла машина.
   – Самая красивая моя скатерть! – запричитал он. – Во что она превратилась!
   Машина желаний стояла на столе, вся грязная и пыльная. По паутине полз жирный черный паук, а нить паутины свисала с рупора и скрывалась где-то внутри машины.
   – Бррр! – сказал господин Пепперминт, передернувшись от отвращения. – Хочу, чтобы из комнаты мигом исчезла вся грязь, а машина засверкала чистотой, как в тот самый день, когда мне ее подарили!
   – Три, – с укором произнес Субастик, хотя из комнаты и в самом деле исчезла вся грязь, а машина засверкала.
   – Теперь уже ни в коем случае нельзя ошибаться, – озабоченно проговорил господин Пепперминт. – Ведь у тебя почти не осталось крапинок... Значит, так: пусть у этой машины будет ручка, чтобы ее можно было включать и выключать!
   – Две, – сказал Субастик.
   – А где же ручка? – взволнованно закричал господин Пепперминт. – Ручки не вижу!
   – А ты обойди машину кругом! – посоветовал Субастик.
   И в самом деле, обойдя машину кругом, господин Пепперминт обнаружил на другой ее стороне рычаг, которого раньше здесь не было. Рядом с рычагом светилась маленькая красная лампочка.
   – А лампочка эта для чего? – спросил господин Пепперминт.
   – Чтобы знать, когда машина готова к пуску, – объяснил Субастик. – Установи рычаг на “ВКЛЮЧ.” и выскажи свое желание. А когда оно будет исполнено, переместишь рычаг на “ВЫКЛЮЧ.”. Вот и все!
   – Я должен сейчас же испытать машину! – сказал господин Пепперминт. – Просто нет больше сил терпеть! Что же мне такое попросить?
   Он поставил рычаг на “ВКЛЮЧ.” и задумался. Красный огонек начал быстро-быстро мигать.
   – Хочу много-много денег! – сказал господин Пепперминт в рупор машины.
   – А куда деньги переправить? – торопливо шепнул Субастик. – Скажи, куда, а то ведь могут швырнуть их куда попало...
   – Да что ты? Хорошо! Хочу много-много денег – прямо сюда, в эту комнату!
   Машина загудела, а красный огонек погас. Господин Пепперминт оглянулся: на столе он увидел монету достоинством в пять марок, которой раньше там не было. На стуле он нашел бумажку в двадцать марок, а на ковре под столом еще три банкноты.
   – И это все? – разочарованно спросил господин Пепперминт. – Разве это называется много-много денег?
   Он поднял с пола бумажки и повертел их в руках.
   – Три бумажки по десять долларов! Зачем мне американские деньги? – воскликнул он.
   – Где-то в комнате наверняка есть еще деньги, – сказал Субастик. – Ты поищи! Вот, смотри, в ботинке лежат семь монет по пятьдесят лир. А вот здесь, в книжке, сторублевая бумажка. Теперь в абажур загляни! Видишь? Восемь швейцарских франков и десять финских марок. А вот здесь, в вазе, сорок динаров. Все, как ты хотел: в комнате много-много всяких денег. Только что поискать их придется!
   – Понятно, – сказал господин Пепперминт, – я опять неточно выразил свое желание. Попробую еще раз! Хочу, чтобы на этом стуле очутилась бельевая корзина, битком набитая немецкими деньгами!
   Машина опять замигала и загудела. И тут же на стуле появилась бельевая корзина, доверху набитая медяками.
   – Опять не то! – с досадой воскликнул господин Пепперминт. – Не стану же я расплачиваться в магазинах одними медяками. Нет, отныне я буду садиться и все хорошенько продумывать, прежде чем что-нибудь пожелать.
   Он попытался снять со стула тяжелую бельевую корзину, но она опрокинулась, и все монеты разлетелись по комнате.
   Господин Пепперминт недовольно оглядел пол, усыпанный монетами, и пробормотал:
   – Да, сначала, видно, придется навести здесь порядок.
   Он вытянулся в струнку перед машиной желаний и отчеканил:
   – Хочу, чтобы из моей комбаты убрали эту дурацкую корзину вместе со всеми деньгами! И притом немедленно!
   Машина опять загудела и замигала. Бельевая корзина исчезла так же быстро, как появилась, и вместе с нею исчезли медяки, а заодно и все бумажные деньги, которые были в комнате.
   Красный огонек вдруг погас, а рычаг, негромко щелкнув, автоматически перескочил на “ВЫКЛЮЧ.”.
   – Это еще что такое? – сердито спросил господин Пепперминт.
   – Не иначе как машина переутомилась, – ответил Субастик. – В таких случаях она автоматически выключается и не работает до тех пор, пока не отдохнет. Исполнить больше трех желаний кряду в такой короткий срок не может даже самая лучшая машина.
   – А сколько ей нужно отдыхать?
   – Заранее это сказать нельзя. От девяти минут до девяти часов, – ответил Субастик.
   – Девять часов? И все это время надо сидеть рядом с машиной и ждать? Нет, мы с тобой пока сходим куда-нибудь пообедать. А к тому времени, когда вернемся, машина, наверно, уже успеет отдохнуть!
   И господин Пепперминт снял с вешалки свой пиджак.
   – Пообедать сходим? Отличная мысль, папочка! Обед всегда идет на пользу, – обрадовался Субастик. – Куда же мы с тобой пойдем?