Страница:
Я советую тебе ликвидировать свои предприятия здесь, осторожно, но быстро. В Каладрии больше нет прибыли. Возможно, стоит последить за благоприятными возможностями в Лескаре. Убийство губернатора Девуара будет означать паническую распродажу, а стало быть, и выгодные сделки. Судя по тому, что я слышал, управляющие намерены обосноваться в своих прежних налоговых округах и работают сообща, чтобы навязать собственное правление. Не думаю, что они будут клясться в верности тому пьянчуге, который нынче зовется императором, но, откровенно говоря, я не понимаю, почему это должно беспокоить нас, если ты видишь подходящий шанс заработать сколько-то денег. Идиотские амбиции Немита, должно быть, уже стоили нашему Дому его императорского веса в белом золоте, и чем скорее Полдрион перевезет его в мир Иной, тем лучше. Я обязательно сброшу статую Его Императорского Величества в выгребную яму, когда буду уезжать.
Чуть не забыл. Нет, я понятия не имею, что задумал Ден Феллэмион, когда последний раз пустился в плавание. Во всей этой неразберихе, что окружает нас нынче, я даже не могу сказать тебе, сколько лет назад это было. И я даже не помню никого, кто мог бы тебя просветить. По-моему, Ден Реннионы как-то в этом участвовали, но, похоже, нынешний сьер предпочитает об этом молчать, поэтому я могу лишь предположить, что вся затея кончилась ничем.
Наконец-то мы избавились от бесконечных штормов, что мордовали открытый океан, и я повернулся к солнцу позднего лета, которое было здесь заметно горячее, чем в это время года у нас дома. Я улыбнулся от удовольствия чувствовать его тепло на гладко выбритом лице.
– Если мне потребуется снова пересечь океан, то, должен признать, я предпочту сделать это на крепком трехмачтовом судне с самыми могущественными магами Совета, усмиряющими ветер и волну, – ухмыльнулся в ответ Шив. – Оно куда лучше того рыбацкого корыта, верно? Даже Ливак почти не тошнило.
Я не хотел обсуждать Ливак.
– А когда мы все сойдем на берег? – Я указал на корабельную гребную шлюпку, которая выгружала отряд наемников на близкий пляж.
Шив нахмурился.
– Кажется, насчет этого есть разногласия. Большинство магов хотят остаться на борту и позволить Хэлис с ее… э… «коллегами» сперва разведать местность.
– Но разве с помощью магии дело пойдет не быстрее и эффективнее? – удивился я.
Маг грустно покачал головой.
– Боюсь, потребуется время, чтобы мои уважаемые коллеги привыкли работать вместе с солдатами, что бы там Планир ни требовал от них.
Я поглядел вдоль борта туда, где стояла Хэлис с командиром наемников. Это был могучий человек по имени Эйрест, с бескомпромиссными взглядами и сильным далазорским акцентом. Однако явный пробел в образовании не означал нехватки ума: его узкие настороженные глаза свидетельствовали о практичной хитрости, и, судя по рассказам Ливак, он добрый десяток лет оставался главным игроком на полях бесконечных лескарских войн. Но важнее было то, что Эйрест относился к Хэлис как к равной. Вот и сейчас он наклонился к ней, чтобы обсудить их дальнейшие шаги. Мне даже показалось, что они когда-то были любовниками, но я отбросил эту мысль как не относящуюся к делу. Я посмотрел на ногу Хэлис: теперь она была куда прямее и могла выдержать некоторый вес, но все еще не доведена до полного исцеления. Однако же интересно, какая роль будет у Хэлис в этой конкретной игре?
Как только Планир получил решение Совета, он немедля принялся за организацию похода, но был изрядно обескуражен открытием, что все его самые ценные агенты, самые опытные воины, коих он удерживал у себя на службе щедрыми вознаграждениями, отсутствуют по другим поручениям. Это именно Хэлис предложила искать наемников, проводящих Летнее Солнцестояние в Карифе. Как оказалось, сражения поствесны и предлета между Парнилессом и Триоллом были кровавыми, жестокими и безрезультатными – что само по себе едва ли удивительно, – и самопровозглашенный нейтральным округ Кариф был полон недовольных остатков разбитых корпусов, ищущих найма, который предложит им больше, чем равные шансы окончить лето с монетой в руках или пеплом в урне.
Хэлис оказалась весьма полезной Верховному магу. Употребив свои многочисленные знакомства, она сколотила корпус закаленных бойцов, достаточно поднаторевших, чтобы знать, куда дует ветер, и избегать бесполезной резни, затопившей кровью центральные герцогства. Качание весов Рэпонина в очередной раз вернуло кровавый хаос в Лескар после нескольких лет относительного мира. Я вспомнил о семье Айтена. Надеюсь, золото мессира дало ей либо меру безопасности, либо возможность бежать.
Второй отряд наемников, мужчин и женщин, собирал снаряжение, затягивал ремни, поправлял пояса с мечами. Должен признаться, выглядели бойцы довольно неприглядно, и, вероятно, именно это смущало магов. Почти у всех на лице и руках были шрамы: одни – старые и белые, другие – свежие и лиловые, а иные – уродливые и сморщенные из-за отсутствия должного лечения, на которое присягнувший может по праву рассчитывать. Их одежда была в основном кожаная, черная и коричневая, с редкими оттенками цвета, а плащи – из меха и грубо выдубленных шкур вместо хорошего сукна, что предоставляет настоящий патрон. Боль приглушенного горя кольнула меня: я вдруг вспомнил, как Айтен прибыл поступать на службу к мессиру в подобном же грубом наряде.
– Хэлис сказала, эти воины – лучшие из тех, что только можно было найти. – Шив машинально разгладил свою безупречную тунику и поправил вычурную серебряную пряжку на поясе – подарок Перида при расставании. – Не похоже, что они тратят много из своих трофеев на одежду, верно?
– Кому нужно выглядеть шикарным в бою? Думаю, их деньги уходят на мечи. – Качество оружия, которое имел каждый воин, было первым, на что я обращал внимание. – Такая работа не бывает дешевой.
Рваная грязная одежда наемников составляла резкий контраст с их доспехами и оружием, готовым ко всему, с чем они могли бы столкнуться в этой неизведанной земле. Большинство имели два меча и кинжалы на поясах и за голенищами сапог, а иные носили луки, булаву или пику и много чего другого. Хорошо наточенный металл разбрасывал яркие солнечные блики, тускло блестели нагрудники и кольчуги, заново отчищенные от ржавчины, которая разъедала металл в этом долгом плавании от избытка влажного соленого воздуха. Мне почти ежедневно приходилось полировать свое стальное зеркало, дабы не порезаться во время бритья, но по крайней мере мои доспехи не требовали тщательного ухода.
Эйрест начал спускаться в шлюпку, и мы с Шивом невольно затаили дыхание, когда веревка и дерево шторм-трапа протестующе заскрипели под его тяжестью: этот человек носил кольчугу, стальной наголовник, поножи и наручи, при нем были также мечи, щит и ранец. Он благополучно добрался до шлюпки, сел на прогнувшуюся под ним банку, и мы с облегчением выдохнули.
– Не хотелось бы мне вытаскивать этого малого с речного дна, если б он нырнул! – пошутила Ливак, облокотясь на борт.
Я с улыбкой повернулся к ней. Я очень мало видел Ливак в этом плавании, так как она быстро сошлась с наемниками, оставив меня Планиру.
– Ну, что ты думаешь, от них будет прок в бою? – усмехнулась она.
– Я бы сказал, да.
Во время плавания я украдкой наблюдал за воинами, желая убедиться в действенности помощи за своей спиной, если дойдет до боя. От многих разило высокомерием петуха на навозной куче – его, как правило, наемник приобретает вместе с новым мечом за пару сезонов, но интенсивность их регулярных тренировок и упражнений – совершенно добровольных – в течение всего перехода завоевала мое уважение. С ними мне определенно было спокойнее, чем было бы с агентами Верховного мага, если все они такие же, как Дарни, с которым мы встречались в прошлом году. Я нисколько не огорчился, узнав, что этот тип применяет свою раздражающую надменность в Солуре ради дальнейших целей Планира.
– Думаю, в бою им не будет равных. Итак, каков план?
– Давай спросим Хэлис.
Ливак пронзительно свистнула. Хэлис оглянулась и подняла руку, давая знать, что слышит, но тут две женщины-наемницы остановили ее с каким-то вопросом. Обе были ниже ее ростом, одна хрупкая, с массой каштановых кудрей и нежным лицом, на удивление не гармонирующим с ее кольчугой и шлемом, увенчанным гребнем; другая принадлежала к числу тех немногих наемников, что не носили никаких доспехов. Ее кожаная одежда была грязна и залатанна, зато вся увешана впечатляющим количеством кинжалов. Черноволосая, с открытым приветливым лицом, она больше походила на хозяйку лавки или мамашу большой шумной семьи, чем на наемницу, предлагающую свои услуги тому, кто больше заплатит.
Быстро разделавшись с их вопросом, Хэлис направилась к нам. Ее походка стала ровнее, но все еще была неуверенной, и я вновь подумал о том, до какой степени излечена ее травма. Может, это уже предел? Если так, то ее будущее представлялось скорее в организации корпуса, нежели в сражениях. Возможно, это было началом ее работы в подобного рода деятельности.
– Каков план? – сразу спросил Шив.
– Розарн берет своих разведчиков и начинает прочесывать развалины, чтобы определить главные ориентиры – какие-нибудь здания или еще что – и дать нам указания на этот счет. – Хэлис махнула рукой на женщину в кожах; она теперь сосредоточенно изучала свежий пергамент вместе с неким малым, в котором я узнал одного из учеников ментора Тонина по имени Паррайл или что-то в этом роде. – Минейр и его парни должны расчистить причал и якорную стоянку, тогда мы сможем подвести корабль к берегу и нам не придется все время перевозить людей туда-сюда на шлюпках. – Хэлис с прищуром посмотрела на Шива. – Им было бы гораздо быстрее и легче это сделать, если б вы, маги, малость помогли, знаешь ли.
Я выругался и схватился за перила: перед глазами вдруг все поплыло и изменилось – заросли исчезли и показались солидные причалы из шлифованного камня там, где теперь обвалившийся берег съехал косо в воду, крепкие дома вокруг вымощенной плитами рыночной площади, люди, занятые своими повседневными делами и ведать не ведающие о приближении эльетиммской угрозы.
– В чем дело? – насторожилась Ливак.
– Д'Алсеннен, – отрывисто сказал я, с усилием разжимая побелевшие пальцы. – Я вспоминаю то, что он здесь видел.
В ее глазах мелькнуло неудовольствие.
– Тебе это не нравится, да? – с вызовом спросил я, зная, что не стоило этого делать, но мне уже надоело, что она все время меня избегает.
– А ты как думаешь? – вспылила Ливак. – Я знаю, это не твоя вина, и мне тебя очень жаль, но та эфирная магия убила Джериса, и она же убила Айтена. Один из тех эльетиммских ублюдков пролез в мою голову и едва не свел меня с ума. Одна мысль о чьем-то чужом разуме, таящемся внутри твоего, вызывает у меня мурашки.
– Я держу его в руках, – ответил я, не повышая голоса, хотя весь кипел от досады и злости.
– Я так не думаю. – Ливак покачала головой, ее лицо под веснушками, разбуженными солнцем и ветром, побледнело. – Последний раз, когда мы были в постели и ты растворился в страсти, твои глаза изменились, и ты опять назвал меня Гуиналь. Я постоянно вижу кого-то другого, глядящего на меня из твоих глаз, особенно когда ты устаешь.
Я прикусил язык, не давая воли тому возмущенному отрицанию, которое, очевидно, принадлежало Темару, но само понимание этого убедило меня в правдивости ее слов. Я увидел слезы в ее изумрудных глазах и как бы наперекор им решительно выпяченную челюсть. Я глубоко вдохнул, зная, что любой спор будет пагубным для нас обоих и мы подобно тем двум орлам, что сцепились когтями в схватке, вместе рухнем на скалы. Но мое хладнокровие поколебалось, когда я понял вдруг, что не могу определить, было это воспоминание о виденных в детстве орлах Темаровым или моим собственным.
Еще раз глубоко вдохнув, я посмотрел на Шива – тот смущенно переминался с ноги на ногу. Лицо Хэлис, как всегда, было непроницаемо.
– Эйрест пойдет с Лессаем и его отрядом, – продолжала она как ни в чем не бывало. – Мы хотим найти какую-нибудь удобную для обороны позицию, желательно с хорошим обзором береговой линии.
– Вам нужна усадьба Ден Ренниона. – Слова слетели с моих губ прежде, чем я успел удержать их, и я заскрежетал зубами.
Хэлис уставилась на меня, напряженно размышляя.
– Где она? Как она выглядит?
Я посмотрел на сушу, но незнакомые очертания реки и берега не позволяли мне соотнести их с воспоминаниями Темара.
– Все так изменилось.
– В течение поколений земной рельеф меняется, – задумчиво сказал Шив. – На океанском побережье, откуда ты родом, это не так заметно, Раш, но большие реки вроде этой постоянно подтачивают берег, а море с каждым сезоном наносит песок.
Я игнорировал его.
– Под конец это был большой добротный каменный дом, обнесенный прочной стеной, со сторожкой у ворот. Даже если крыша обвалилась, стены еще должны стоять. – Я моргнул; суждения, приобретенные, когда я еще был у локтя моего отца, странно смешались с воспоминаниями Темара о крепком доме Ден Ренниона. – Эта усадьба была на другой стороне небольшого залива от главной пристани, с отдельным подходом к реке.
– Попробуем ее найти. – Хэлис повернулась и махнула Лессаю, третьему из отрядных командиров Эйреста.
Лессай без лишних слов направился к нам, его подбитые гвоздями сапоги звенели на палубном настиле. Почти на целую пядь выше меня, он был тощ как палка, а его длинные белокурые волосы болтались сзади крысиной косичкой. Еще у него были смешливые голубые глаза и неясный акцент, задавленный лескарским за годы службы в этой стране. Я по-прежнему не мог взять в толк, как они с Эйрестом ухитряются так хорошо работать вместе, учитывая, что командир добивается выполнения своих приказов железной властностью, а Лессай – добродушными шутками и поощрением.
– Райшед думает, что ему известно безопасное место для лагеря, – объяснила Хэлис.
– Да? И где? – жадно повернулся ко мне Лессай.
Я был благодарен, что он готов принять слова Хэлис за чистую монету; Эйрест был из тех людей, которые и слова, и монеты проверяют всеми возможными способами, разве что не плавят их. Глубоко вдохнув, я попытался посмотреть на речной берег глазами Темара или, наоборот, – он должен смотреть моими? Я рассеянно покачал головой, отыскивая в памяти какие-нибудь сны об этом поселении, навязанные мне Д'Алсенненом. Пейзаж передо мной внезапно растаял, и дневной свет угас, сменившись зимними сумерками. Яркое сияние разгоняло темноту, теплые оранжевые огни отвергали холод конца зимы. Суровеющий ветер принес ароматы благовоний и душистых поленьев, горящих на жаровнях, а от костров аппетитно запахло жареным мясом. Смех и обрывки музыки отражались от каменных высот, донося праздник к кораблям. Порыв ветра бросил мне в глаза пригоршню мокрого снега, и я вздрогнул, но когда поднял руку, обнаружил, что мое лицо сухое.
– Райшед? – мягко промолвила Ливак.
Я поглядел на свои пальцы: ногти, посиневшие от холода, быстро розовели в горячем неподвижном воздухе утра. Ливак молча накрыла мою руку своей.
– Она вон там.
Я посмотрел на этот вид новыми глазами, воспоминания Темара накладывались на едва различимые бугры и заросли, показывая мне дома и улочки тем ошеломляющим способом, который я не хотел слишком пристально изучать.
– Видите тот утес на фоне неба? Ведите от него вниз – там голые камни у самой кромки воды. Раньше этот залив тянулся от того одинокого дерева до того куста с желтыми цветами. Усадьба должна быть где-то в середине тех высоких зарослей.
– Попробуем до нее добраться.
Лессай пронзительно свистнул – все наемники общались между собой такими свистами – и взмахами руки призвал с берега шлюпку.
– Марайд, Джервис, принесите топоры!
Когда мы оттолкнулись от борта, баркас был так перегружен, что вода едва не заливалась внутрь, однако к берегу мы причалили без происшествий и сразу направились к зарослям. Отряд Минейра, который до нашего приезда боролся с упавшими глыбами каменной кладки, стоя по колено в иле, с радостью откликнулся на просьбу о помощи. Я уверенно пошел впереди по скрытым под зеленью остаткам поселения к усадьбе Ден Ренниона, мои ноги чувствовали странно знакомую землю. Каблуки сапог зазвенели на камнях, и я остановился, глядя вниз. Это были плиты рыночной площади, разбитые и наклонившиеся под разными углами.
– Глядите под ноги, – крикнул я через плечо и осторожно стал продвигаться дальше, пробуя ногой каждую плиту, прежде чем на нее ступить.
Сзади кто-то исторг проклятие. Я обернулся. Один наемник по голень провалился в яму с грязной водой. Эйрест поравнялся со мной. С мечом в руке он осматривал окружавшие нас плотные заросли. Большая птица с забавно изогнутым клювом вырвалась из соседнего куста, переполошив всех резкими криками.
– Это она. – Я обвел рукой контур заросших плющом стен, почти невидимых за густой листвой теснящихся деревьев и травой с человеческий рост, густо растущей там, где под ногами не было плит.
Эйрест медленно кивнул.
– Где главные ворота?
– Дальше, за тем кустом с фиолетовыми ягодами.
Когда мы подошли ближе, очертания усадьбы стали более четкими, и мне пришлось бороться с воспоминаниями Темара, чтобы они не сокрушили меня. Я сделал глубокий вдох и сосредоточился: мне надо видеть эту усадьбу прежней, какой она была, не позволяя волнам горя и сожаления, бьющимся в двери моего разума, захлестнуть меня.
– Здесь сторожка! – Наемник Минейр, коренастый человек с неиссякаемым оптимизмом и рыжеватыми волосами, видимо, доставшимися ему вместе с древней Лесной кровью, замахал секачом, призывая подмогу.
Я отступил, дабы люди могли рубить лианы и кусты, и увидел все еще целую арку ворот, теперь столь низкую, что ее можно было коснуться. Поколение за поколением ветер наносил почву и засыпал вход, поднимая уровень земли. Крепкие деревянные ворота еще стояли, теперь темные и неподвижные, заваленные обломками и оплетенные плющом.
– Будем выламывать? – Минейр стал взвешивать на руке свой секач, и на обычно веселом его лице появилось сомнение.
– Пока нет. – Эйрест задумчиво оглядел стены, все еще довольно высокие, подернутые зеленью. – Они еще нам могут пригодиться. Есть другой вход? Ни к чему без надобности делать брешь в нашей собственной защите.
Я хотел спросить, от чего он собирается защищаться, но тут же возникло воспоминание Темара об эльетиммской атаке. Я поморгал, чтобы избавиться от него, и хорошенько подумал.
– Была калитка с правой стороны.
Отступив на шаг, Эйрест осмотрел длинный изгиб стены.
– Хотел бы я знать, что внутри, – пробормотал он себе под нос.
– Пропусти-ка.
Ливак протолкалась мимо наемника, который с гримасой отвращения изучал свою поцарапанную кисть. Ливак подергала стебли лианы толщиной в палец и ухмыльнулась.
– Если начну кричать, просто взорви ту дверь, ладно, Шив?
– Будь осторожна. – Я превозмог свой порыв удержать ее, очевидно, принадлежавший Темару. Я-то знал, что Ливак может постоять за себя.
– Конечно, – флегматично отмахнулась она и проворно вскарабкалась по заслоненной листвой каменной кладке.
Руки в перчатках находили опору с легкостью, дающейся долгой практикой, – так она и проникала незваной в чужие дома. Забравшись наверх, Ливак осмотрелась, затем осторожно свесила ноги со стены, чтобы спрыгнуть на остатки дорожки.
– Нет, лучше я слезу.
На обращенных вверх лицах наемников застыла смесь досады и нетерпения. Мы молча ждали, а минуты текли незаметно, как медленные воды этой привольной реки.
– Пошли парни, попробуем найти ту калитку.
Минейр взвалил секач на широкое плечо и вопросительно взглянул на Эйреста. По кивку здоровяка он с горстью наемников своего отряда начал срубать подлесок, прокладывая дорогу вокруг стены.
– Если мы хотим расчистить якорную стоянку, нам понадобится ваша помощь, чародеи. – Эйрест повернулся к тощему Шиву и грозно пошел на него. – Это просто глупо заставлять моих парней надрываться, в то время как вы могли бы сделать то же самое в два раза лучше и быстрее. Мы не против тяжелой работы – за это нам платят, – но всему есть предел.
– Я тебя понимаю, – торопливо ответил Шив. – Я поговорю с Планиром.
– Эй, вы еще тут? – В голосе Ливак, приглушенном толстым деревом, явственно ощущалось раздражение. – Не слышали, как я кричала?
– Что ты нашла? – тотчас прокричал я.
– Для начала ту калитку, – пришел ответ. – Минейр со своими парнями уже расчищает ее.
– Двинулись! – Эйрест решительно хлопнул в ладоши, и все устремились по вырубленной тропинке вокруг стены.
Чтобы войти в калитку, мне пришлось наклонить голову, и я с сомнением поглядел на крошащийся камень перемычки. Двор был свободен от подлеска; бледные очертания галечных дорожек смутно виднелись под невысокими кустами трав. Когда я раздавил их ногами, меня обступили запахи тимьяна и мяты, вызывая головокружение, а вместе с ним – вечную угрозу воспоминаний Д'Алсеннена. Крыша дома провалилась, но стены по-прежнему стояли, бросая вызов времени, и сквозь пятна старости и гнили все еще был виден отшлифованный камень. Я глубоко вдохнул, чтобы освободить мой ум от призрачного образа этого места.
Высокие, разделенные пополам вертикальной каменной полосой, окна дома светились от ламп, когда Темар видел их в последний раз, мелодии арфы госпожи Ден Реннион плыли над шумом двора, лошади гостей стояли в конюшне – колония имела уже достаточно лошадей, чтобы позволить людям ездить на молодых животных. В кухнях, расположенных с одной стороны дома, стоял дым коромыслом, две новые служанки бегали с подносами через двор, а мужчины во дворе свистели и дразнили их, стараясь украсть кусочек или, еще лучше, вкус меда с их губ. Мастерские по обе стороны от сторожки пустовали, инструменты были аккуратно сложены после дневной работы. Высокие, недавно осмоленные ворота были гостеприимно распахнуты, стража отдыхала на скамье, приветствуя всех по имени.
Теперь же здесь царила тишина, если не считать тяжелой поступи наемников, которые начали расчищать двор. Отдельные их слова превратились в тихие разговоры, когда прибыли еще люди.
– Как там стена? – Зычный голос Эйреста вывел меня из задумчивости. – Проломы или трещины есть?
– Пока нет! – не оглядываясь, крикнул Минейр, продолжая вместе со своими парнями прорубаться через цепкие лианы; под их яркими алыми цветами прятались длинные шипы.
– Думаю, я смогу выяснить это для тебя, – раздался голос Планира, и все повернули головы.
Наклонившись в арку калитки, Верховный маг положил руку на темный камень косяка. Янтарный свет заплясал, потрескивая, вокруг его длинных пальцев и исчез в каменной кладке.
– Там. – Планир указал на часть стены, заслоненную массой листвы, свешивающейся через верх. – Дерево разрушило фундамент, и стена треснула. Если на нее взгромоздиться, стена наверняка развалится.
Я тут же огляделся в поисках Ливак, и увидел ее рыжие волосы, золотившиеся на солнце: она карабкалась через завал из упавших балок и брусьев внутри дома. Она замахала мне с довольной улыбкой, поглядывая вниз на наемников, слишком неуклюжих в своих тяжелых доспехах, чтобы следовать за ней.
– И как мы будем это расчищать, а, маг? – крикнула она Планиру.
– Сейчас покажу.
Откуда-то появился Отрик, и вихрь голубого сияния подхватил Ливак, перенес ее по воздуху и аккуратно опустил рядом со мной. Ее щеки стали белыми под загаром, она схватилась за меня, чтобы не упасть, и я обрадовался поводу ее обнять.
– Ах ты, старый хрыч, – пробормотала Ливак дрожащим голосом, с отвращением глядя на Отрика, хотя обычно старик вызывал у нее оглядчивое веселье.
Тот же лазурный свет исходил теперь от пары других магов – народу в обветшавшем убежище все прибывало. Я вдруг понял, что стою с открытым ртом: массивные гниющие балки начали подниматься из пустого дома, проплывать по воздуху и аккуратно складываться в штабель возле слабого места в стене, обнаруженного Планиром. Я был не единственный, кто замер в изумлении. Все наемники остановились и, разинув рты, глазели на это представление, изредка обмениваясь ошеломленными взглядами.
– Думаешь, кто-нибудь из этой компании нанялся бы в приличный корпус? – в шутку спросил Эйрест, пытаясь сохранить хладнокровие. – С такой-то помощью мы бы любого, кого захотим, могли посадить на лескарский трон!
Надо бы держать командира наемников подальше от Калиона, подумал я, хотя у меня создалось впечатление, что мастер Очага предпочтет иметь дело с герцогами и принцами, а не с этими людьми, которые держат их у власти. Одетый на сей раз в широченные бриджи, более практичные, чем его обычные кричащие мантии, толстяк приказывал одному из учеников Тонина разложить его постельный сверток под тентом, который двое других безуспешно пытались соорудить. На моих глазах двое наемников отобрали у ученых парусину и веревки, и через горсть минут укрытие, натянутое и закрепленное, было готово.
Чуть не забыл. Нет, я понятия не имею, что задумал Ден Феллэмион, когда последний раз пустился в плавание. Во всей этой неразберихе, что окружает нас нынче, я даже не могу сказать тебе, сколько лет назад это было. И я даже не помню никого, кто мог бы тебя просветить. По-моему, Ден Реннионы как-то в этом участвовали, но, похоже, нынешний сьер предпочитает об этом молчать, поэтому я могу лишь предположить, что вся затея кончилась ничем.
Погибшее поселение Кель Ар'Айен, 42-е постлета
– Да, это не то что наша прошлогодняя поездка, – заметил я Шиву, в то время как корабль магов мягко покачивался на якоре в широком устье реки.Наконец-то мы избавились от бесконечных штормов, что мордовали открытый океан, и я повернулся к солнцу позднего лета, которое было здесь заметно горячее, чем в это время года у нас дома. Я улыбнулся от удовольствия чувствовать его тепло на гладко выбритом лице.
– Если мне потребуется снова пересечь океан, то, должен признать, я предпочту сделать это на крепком трехмачтовом судне с самыми могущественными магами Совета, усмиряющими ветер и волну, – ухмыльнулся в ответ Шив. – Оно куда лучше того рыбацкого корыта, верно? Даже Ливак почти не тошнило.
Я не хотел обсуждать Ливак.
– А когда мы все сойдем на берег? – Я указал на корабельную гребную шлюпку, которая выгружала отряд наемников на близкий пляж.
Шив нахмурился.
– Кажется, насчет этого есть разногласия. Большинство магов хотят остаться на борту и позволить Хэлис с ее… э… «коллегами» сперва разведать местность.
– Но разве с помощью магии дело пойдет не быстрее и эффективнее? – удивился я.
Маг грустно покачал головой.
– Боюсь, потребуется время, чтобы мои уважаемые коллеги привыкли работать вместе с солдатами, что бы там Планир ни требовал от них.
Я поглядел вдоль борта туда, где стояла Хэлис с командиром наемников. Это был могучий человек по имени Эйрест, с бескомпромиссными взглядами и сильным далазорским акцентом. Однако явный пробел в образовании не означал нехватки ума: его узкие настороженные глаза свидетельствовали о практичной хитрости, и, судя по рассказам Ливак, он добрый десяток лет оставался главным игроком на полях бесконечных лескарских войн. Но важнее было то, что Эйрест относился к Хэлис как к равной. Вот и сейчас он наклонился к ней, чтобы обсудить их дальнейшие шаги. Мне даже показалось, что они когда-то были любовниками, но я отбросил эту мысль как не относящуюся к делу. Я посмотрел на ногу Хэлис: теперь она была куда прямее и могла выдержать некоторый вес, но все еще не доведена до полного исцеления. Однако же интересно, какая роль будет у Хэлис в этой конкретной игре?
Как только Планир получил решение Совета, он немедля принялся за организацию похода, но был изрядно обескуражен открытием, что все его самые ценные агенты, самые опытные воины, коих он удерживал у себя на службе щедрыми вознаграждениями, отсутствуют по другим поручениям. Это именно Хэлис предложила искать наемников, проводящих Летнее Солнцестояние в Карифе. Как оказалось, сражения поствесны и предлета между Парнилессом и Триоллом были кровавыми, жестокими и безрезультатными – что само по себе едва ли удивительно, – и самопровозглашенный нейтральным округ Кариф был полон недовольных остатков разбитых корпусов, ищущих найма, который предложит им больше, чем равные шансы окончить лето с монетой в руках или пеплом в урне.
Хэлис оказалась весьма полезной Верховному магу. Употребив свои многочисленные знакомства, она сколотила корпус закаленных бойцов, достаточно поднаторевших, чтобы знать, куда дует ветер, и избегать бесполезной резни, затопившей кровью центральные герцогства. Качание весов Рэпонина в очередной раз вернуло кровавый хаос в Лескар после нескольких лет относительного мира. Я вспомнил о семье Айтена. Надеюсь, золото мессира дало ей либо меру безопасности, либо возможность бежать.
Второй отряд наемников, мужчин и женщин, собирал снаряжение, затягивал ремни, поправлял пояса с мечами. Должен признаться, выглядели бойцы довольно неприглядно, и, вероятно, именно это смущало магов. Почти у всех на лице и руках были шрамы: одни – старые и белые, другие – свежие и лиловые, а иные – уродливые и сморщенные из-за отсутствия должного лечения, на которое присягнувший может по праву рассчитывать. Их одежда была в основном кожаная, черная и коричневая, с редкими оттенками цвета, а плащи – из меха и грубо выдубленных шкур вместо хорошего сукна, что предоставляет настоящий патрон. Боль приглушенного горя кольнула меня: я вдруг вспомнил, как Айтен прибыл поступать на службу к мессиру в подобном же грубом наряде.
– Хэлис сказала, эти воины – лучшие из тех, что только можно было найти. – Шив машинально разгладил свою безупречную тунику и поправил вычурную серебряную пряжку на поясе – подарок Перида при расставании. – Не похоже, что они тратят много из своих трофеев на одежду, верно?
– Кому нужно выглядеть шикарным в бою? Думаю, их деньги уходят на мечи. – Качество оружия, которое имел каждый воин, было первым, на что я обращал внимание. – Такая работа не бывает дешевой.
Рваная грязная одежда наемников составляла резкий контраст с их доспехами и оружием, готовым ко всему, с чем они могли бы столкнуться в этой неизведанной земле. Большинство имели два меча и кинжалы на поясах и за голенищами сапог, а иные носили луки, булаву или пику и много чего другого. Хорошо наточенный металл разбрасывал яркие солнечные блики, тускло блестели нагрудники и кольчуги, заново отчищенные от ржавчины, которая разъедала металл в этом долгом плавании от избытка влажного соленого воздуха. Мне почти ежедневно приходилось полировать свое стальное зеркало, дабы не порезаться во время бритья, но по крайней мере мои доспехи не требовали тщательного ухода.
Эйрест начал спускаться в шлюпку, и мы с Шивом невольно затаили дыхание, когда веревка и дерево шторм-трапа протестующе заскрипели под его тяжестью: этот человек носил кольчугу, стальной наголовник, поножи и наручи, при нем были также мечи, щит и ранец. Он благополучно добрался до шлюпки, сел на прогнувшуюся под ним банку, и мы с облегчением выдохнули.
– Не хотелось бы мне вытаскивать этого малого с речного дна, если б он нырнул! – пошутила Ливак, облокотясь на борт.
Я с улыбкой повернулся к ней. Я очень мало видел Ливак в этом плавании, так как она быстро сошлась с наемниками, оставив меня Планиру.
– Ну, что ты думаешь, от них будет прок в бою? – усмехнулась она.
– Я бы сказал, да.
Во время плавания я украдкой наблюдал за воинами, желая убедиться в действенности помощи за своей спиной, если дойдет до боя. От многих разило высокомерием петуха на навозной куче – его, как правило, наемник приобретает вместе с новым мечом за пару сезонов, но интенсивность их регулярных тренировок и упражнений – совершенно добровольных – в течение всего перехода завоевала мое уважение. С ними мне определенно было спокойнее, чем было бы с агентами Верховного мага, если все они такие же, как Дарни, с которым мы встречались в прошлом году. Я нисколько не огорчился, узнав, что этот тип применяет свою раздражающую надменность в Солуре ради дальнейших целей Планира.
– Думаю, в бою им не будет равных. Итак, каков план?
– Давай спросим Хэлис.
Ливак пронзительно свистнула. Хэлис оглянулась и подняла руку, давая знать, что слышит, но тут две женщины-наемницы остановили ее с каким-то вопросом. Обе были ниже ее ростом, одна хрупкая, с массой каштановых кудрей и нежным лицом, на удивление не гармонирующим с ее кольчугой и шлемом, увенчанным гребнем; другая принадлежала к числу тех немногих наемников, что не носили никаких доспехов. Ее кожаная одежда была грязна и залатанна, зато вся увешана впечатляющим количеством кинжалов. Черноволосая, с открытым приветливым лицом, она больше походила на хозяйку лавки или мамашу большой шумной семьи, чем на наемницу, предлагающую свои услуги тому, кто больше заплатит.
Быстро разделавшись с их вопросом, Хэлис направилась к нам. Ее походка стала ровнее, но все еще была неуверенной, и я вновь подумал о том, до какой степени излечена ее травма. Может, это уже предел? Если так, то ее будущее представлялось скорее в организации корпуса, нежели в сражениях. Возможно, это было началом ее работы в подобного рода деятельности.
– Каков план? – сразу спросил Шив.
– Розарн берет своих разведчиков и начинает прочесывать развалины, чтобы определить главные ориентиры – какие-нибудь здания или еще что – и дать нам указания на этот счет. – Хэлис махнула рукой на женщину в кожах; она теперь сосредоточенно изучала свежий пергамент вместе с неким малым, в котором я узнал одного из учеников ментора Тонина по имени Паррайл или что-то в этом роде. – Минейр и его парни должны расчистить причал и якорную стоянку, тогда мы сможем подвести корабль к берегу и нам не придется все время перевозить людей туда-сюда на шлюпках. – Хэлис с прищуром посмотрела на Шива. – Им было бы гораздо быстрее и легче это сделать, если б вы, маги, малость помогли, знаешь ли.
Я выругался и схватился за перила: перед глазами вдруг все поплыло и изменилось – заросли исчезли и показались солидные причалы из шлифованного камня там, где теперь обвалившийся берег съехал косо в воду, крепкие дома вокруг вымощенной плитами рыночной площади, люди, занятые своими повседневными делами и ведать не ведающие о приближении эльетиммской угрозы.
– В чем дело? – насторожилась Ливак.
– Д'Алсеннен, – отрывисто сказал я, с усилием разжимая побелевшие пальцы. – Я вспоминаю то, что он здесь видел.
В ее глазах мелькнуло неудовольствие.
– Тебе это не нравится, да? – с вызовом спросил я, зная, что не стоило этого делать, но мне уже надоело, что она все время меня избегает.
– А ты как думаешь? – вспылила Ливак. – Я знаю, это не твоя вина, и мне тебя очень жаль, но та эфирная магия убила Джериса, и она же убила Айтена. Один из тех эльетиммских ублюдков пролез в мою голову и едва не свел меня с ума. Одна мысль о чьем-то чужом разуме, таящемся внутри твоего, вызывает у меня мурашки.
– Я держу его в руках, – ответил я, не повышая голоса, хотя весь кипел от досады и злости.
– Я так не думаю. – Ливак покачала головой, ее лицо под веснушками, разбуженными солнцем и ветром, побледнело. – Последний раз, когда мы были в постели и ты растворился в страсти, твои глаза изменились, и ты опять назвал меня Гуиналь. Я постоянно вижу кого-то другого, глядящего на меня из твоих глаз, особенно когда ты устаешь.
Я прикусил язык, не давая воли тому возмущенному отрицанию, которое, очевидно, принадлежало Темару, но само понимание этого убедило меня в правдивости ее слов. Я увидел слезы в ее изумрудных глазах и как бы наперекор им решительно выпяченную челюсть. Я глубоко вдохнул, зная, что любой спор будет пагубным для нас обоих и мы подобно тем двум орлам, что сцепились когтями в схватке, вместе рухнем на скалы. Но мое хладнокровие поколебалось, когда я понял вдруг, что не могу определить, было это воспоминание о виденных в детстве орлах Темаровым или моим собственным.
Еще раз глубоко вдохнув, я посмотрел на Шива – тот смущенно переминался с ноги на ногу. Лицо Хэлис, как всегда, было непроницаемо.
– Эйрест пойдет с Лессаем и его отрядом, – продолжала она как ни в чем не бывало. – Мы хотим найти какую-нибудь удобную для обороны позицию, желательно с хорошим обзором береговой линии.
– Вам нужна усадьба Ден Ренниона. – Слова слетели с моих губ прежде, чем я успел удержать их, и я заскрежетал зубами.
Хэлис уставилась на меня, напряженно размышляя.
– Где она? Как она выглядит?
Я посмотрел на сушу, но незнакомые очертания реки и берега не позволяли мне соотнести их с воспоминаниями Темара.
– Все так изменилось.
– В течение поколений земной рельеф меняется, – задумчиво сказал Шив. – На океанском побережье, откуда ты родом, это не так заметно, Раш, но большие реки вроде этой постоянно подтачивают берег, а море с каждым сезоном наносит песок.
Я игнорировал его.
– Под конец это был большой добротный каменный дом, обнесенный прочной стеной, со сторожкой у ворот. Даже если крыша обвалилась, стены еще должны стоять. – Я моргнул; суждения, приобретенные, когда я еще был у локтя моего отца, странно смешались с воспоминаниями Темара о крепком доме Ден Ренниона. – Эта усадьба была на другой стороне небольшого залива от главной пристани, с отдельным подходом к реке.
– Попробуем ее найти. – Хэлис повернулась и махнула Лессаю, третьему из отрядных командиров Эйреста.
Лессай без лишних слов направился к нам, его подбитые гвоздями сапоги звенели на палубном настиле. Почти на целую пядь выше меня, он был тощ как палка, а его длинные белокурые волосы болтались сзади крысиной косичкой. Еще у него были смешливые голубые глаза и неясный акцент, задавленный лескарским за годы службы в этой стране. Я по-прежнему не мог взять в толк, как они с Эйрестом ухитряются так хорошо работать вместе, учитывая, что командир добивается выполнения своих приказов железной властностью, а Лессай – добродушными шутками и поощрением.
– Райшед думает, что ему известно безопасное место для лагеря, – объяснила Хэлис.
– Да? И где? – жадно повернулся ко мне Лессай.
Я был благодарен, что он готов принять слова Хэлис за чистую монету; Эйрест был из тех людей, которые и слова, и монеты проверяют всеми возможными способами, разве что не плавят их. Глубоко вдохнув, я попытался посмотреть на речной берег глазами Темара или, наоборот, – он должен смотреть моими? Я рассеянно покачал головой, отыскивая в памяти какие-нибудь сны об этом поселении, навязанные мне Д'Алсенненом. Пейзаж передо мной внезапно растаял, и дневной свет угас, сменившись зимними сумерками. Яркое сияние разгоняло темноту, теплые оранжевые огни отвергали холод конца зимы. Суровеющий ветер принес ароматы благовоний и душистых поленьев, горящих на жаровнях, а от костров аппетитно запахло жареным мясом. Смех и обрывки музыки отражались от каменных высот, донося праздник к кораблям. Порыв ветра бросил мне в глаза пригоршню мокрого снега, и я вздрогнул, но когда поднял руку, обнаружил, что мое лицо сухое.
– Райшед? – мягко промолвила Ливак.
Я поглядел на свои пальцы: ногти, посиневшие от холода, быстро розовели в горячем неподвижном воздухе утра. Ливак молча накрыла мою руку своей.
– Она вон там.
Я посмотрел на этот вид новыми глазами, воспоминания Темара накладывались на едва различимые бугры и заросли, показывая мне дома и улочки тем ошеломляющим способом, который я не хотел слишком пристально изучать.
– Видите тот утес на фоне неба? Ведите от него вниз – там голые камни у самой кромки воды. Раньше этот залив тянулся от того одинокого дерева до того куста с желтыми цветами. Усадьба должна быть где-то в середине тех высоких зарослей.
– Попробуем до нее добраться.
Лессай пронзительно свистнул – все наемники общались между собой такими свистами – и взмахами руки призвал с берега шлюпку.
– Марайд, Джервис, принесите топоры!
Когда мы оттолкнулись от борта, баркас был так перегружен, что вода едва не заливалась внутрь, однако к берегу мы причалили без происшествий и сразу направились к зарослям. Отряд Минейра, который до нашего приезда боролся с упавшими глыбами каменной кладки, стоя по колено в иле, с радостью откликнулся на просьбу о помощи. Я уверенно пошел впереди по скрытым под зеленью остаткам поселения к усадьбе Ден Ренниона, мои ноги чувствовали странно знакомую землю. Каблуки сапог зазвенели на камнях, и я остановился, глядя вниз. Это были плиты рыночной площади, разбитые и наклонившиеся под разными углами.
– Глядите под ноги, – крикнул я через плечо и осторожно стал продвигаться дальше, пробуя ногой каждую плиту, прежде чем на нее ступить.
Сзади кто-то исторг проклятие. Я обернулся. Один наемник по голень провалился в яму с грязной водой. Эйрест поравнялся со мной. С мечом в руке он осматривал окружавшие нас плотные заросли. Большая птица с забавно изогнутым клювом вырвалась из соседнего куста, переполошив всех резкими криками.
– Это она. – Я обвел рукой контур заросших плющом стен, почти невидимых за густой листвой теснящихся деревьев и травой с человеческий рост, густо растущей там, где под ногами не было плит.
Эйрест медленно кивнул.
– Где главные ворота?
– Дальше, за тем кустом с фиолетовыми ягодами.
Когда мы подошли ближе, очертания усадьбы стали более четкими, и мне пришлось бороться с воспоминаниями Темара, чтобы они не сокрушили меня. Я сделал глубокий вдох и сосредоточился: мне надо видеть эту усадьбу прежней, какой она была, не позволяя волнам горя и сожаления, бьющимся в двери моего разума, захлестнуть меня.
– Здесь сторожка! – Наемник Минейр, коренастый человек с неиссякаемым оптимизмом и рыжеватыми волосами, видимо, доставшимися ему вместе с древней Лесной кровью, замахал секачом, призывая подмогу.
Я отступил, дабы люди могли рубить лианы и кусты, и увидел все еще целую арку ворот, теперь столь низкую, что ее можно было коснуться. Поколение за поколением ветер наносил почву и засыпал вход, поднимая уровень земли. Крепкие деревянные ворота еще стояли, теперь темные и неподвижные, заваленные обломками и оплетенные плющом.
– Будем выламывать? – Минейр стал взвешивать на руке свой секач, и на обычно веселом его лице появилось сомнение.
– Пока нет. – Эйрест задумчиво оглядел стены, все еще довольно высокие, подернутые зеленью. – Они еще нам могут пригодиться. Есть другой вход? Ни к чему без надобности делать брешь в нашей собственной защите.
Я хотел спросить, от чего он собирается защищаться, но тут же возникло воспоминание Темара об эльетиммской атаке. Я поморгал, чтобы избавиться от него, и хорошенько подумал.
– Была калитка с правой стороны.
Отступив на шаг, Эйрест осмотрел длинный изгиб стены.
– Хотел бы я знать, что внутри, – пробормотал он себе под нос.
– Пропусти-ка.
Ливак протолкалась мимо наемника, который с гримасой отвращения изучал свою поцарапанную кисть. Ливак подергала стебли лианы толщиной в палец и ухмыльнулась.
– Если начну кричать, просто взорви ту дверь, ладно, Шив?
– Будь осторожна. – Я превозмог свой порыв удержать ее, очевидно, принадлежавший Темару. Я-то знал, что Ливак может постоять за себя.
– Конечно, – флегматично отмахнулась она и проворно вскарабкалась по заслоненной листвой каменной кладке.
Руки в перчатках находили опору с легкостью, дающейся долгой практикой, – так она и проникала незваной в чужие дома. Забравшись наверх, Ливак осмотрелась, затем осторожно свесила ноги со стены, чтобы спрыгнуть на остатки дорожки.
– Нет, лучше я слезу.
На обращенных вверх лицах наемников застыла смесь досады и нетерпения. Мы молча ждали, а минуты текли незаметно, как медленные воды этой привольной реки.
– Пошли парни, попробуем найти ту калитку.
Минейр взвалил секач на широкое плечо и вопросительно взглянул на Эйреста. По кивку здоровяка он с горстью наемников своего отряда начал срубать подлесок, прокладывая дорогу вокруг стены.
– Если мы хотим расчистить якорную стоянку, нам понадобится ваша помощь, чародеи. – Эйрест повернулся к тощему Шиву и грозно пошел на него. – Это просто глупо заставлять моих парней надрываться, в то время как вы могли бы сделать то же самое в два раза лучше и быстрее. Мы не против тяжелой работы – за это нам платят, – но всему есть предел.
– Я тебя понимаю, – торопливо ответил Шив. – Я поговорю с Планиром.
– Эй, вы еще тут? – В голосе Ливак, приглушенном толстым деревом, явственно ощущалось раздражение. – Не слышали, как я кричала?
– Что ты нашла? – тотчас прокричал я.
– Для начала ту калитку, – пришел ответ. – Минейр со своими парнями уже расчищает ее.
– Двинулись! – Эйрест решительно хлопнул в ладоши, и все устремились по вырубленной тропинке вокруг стены.
Чтобы войти в калитку, мне пришлось наклонить голову, и я с сомнением поглядел на крошащийся камень перемычки. Двор был свободен от подлеска; бледные очертания галечных дорожек смутно виднелись под невысокими кустами трав. Когда я раздавил их ногами, меня обступили запахи тимьяна и мяты, вызывая головокружение, а вместе с ним – вечную угрозу воспоминаний Д'Алсеннена. Крыша дома провалилась, но стены по-прежнему стояли, бросая вызов времени, и сквозь пятна старости и гнили все еще был виден отшлифованный камень. Я глубоко вдохнул, чтобы освободить мой ум от призрачного образа этого места.
Высокие, разделенные пополам вертикальной каменной полосой, окна дома светились от ламп, когда Темар видел их в последний раз, мелодии арфы госпожи Ден Реннион плыли над шумом двора, лошади гостей стояли в конюшне – колония имела уже достаточно лошадей, чтобы позволить людям ездить на молодых животных. В кухнях, расположенных с одной стороны дома, стоял дым коромыслом, две новые служанки бегали с подносами через двор, а мужчины во дворе свистели и дразнили их, стараясь украсть кусочек или, еще лучше, вкус меда с их губ. Мастерские по обе стороны от сторожки пустовали, инструменты были аккуратно сложены после дневной работы. Высокие, недавно осмоленные ворота были гостеприимно распахнуты, стража отдыхала на скамье, приветствуя всех по имени.
Теперь же здесь царила тишина, если не считать тяжелой поступи наемников, которые начали расчищать двор. Отдельные их слова превратились в тихие разговоры, когда прибыли еще люди.
– Как там стена? – Зычный голос Эйреста вывел меня из задумчивости. – Проломы или трещины есть?
– Пока нет! – не оглядываясь, крикнул Минейр, продолжая вместе со своими парнями прорубаться через цепкие лианы; под их яркими алыми цветами прятались длинные шипы.
– Думаю, я смогу выяснить это для тебя, – раздался голос Планира, и все повернули головы.
Наклонившись в арку калитки, Верховный маг положил руку на темный камень косяка. Янтарный свет заплясал, потрескивая, вокруг его длинных пальцев и исчез в каменной кладке.
– Там. – Планир указал на часть стены, заслоненную массой листвы, свешивающейся через верх. – Дерево разрушило фундамент, и стена треснула. Если на нее взгромоздиться, стена наверняка развалится.
Я тут же огляделся в поисках Ливак, и увидел ее рыжие волосы, золотившиеся на солнце: она карабкалась через завал из упавших балок и брусьев внутри дома. Она замахала мне с довольной улыбкой, поглядывая вниз на наемников, слишком неуклюжих в своих тяжелых доспехах, чтобы следовать за ней.
– И как мы будем это расчищать, а, маг? – крикнула она Планиру.
– Сейчас покажу.
Откуда-то появился Отрик, и вихрь голубого сияния подхватил Ливак, перенес ее по воздуху и аккуратно опустил рядом со мной. Ее щеки стали белыми под загаром, она схватилась за меня, чтобы не упасть, и я обрадовался поводу ее обнять.
– Ах ты, старый хрыч, – пробормотала Ливак дрожащим голосом, с отвращением глядя на Отрика, хотя обычно старик вызывал у нее оглядчивое веселье.
Тот же лазурный свет исходил теперь от пары других магов – народу в обветшавшем убежище все прибывало. Я вдруг понял, что стою с открытым ртом: массивные гниющие балки начали подниматься из пустого дома, проплывать по воздуху и аккуратно складываться в штабель возле слабого места в стене, обнаруженного Планиром. Я был не единственный, кто замер в изумлении. Все наемники остановились и, разинув рты, глазели на это представление, изредка обмениваясь ошеломленными взглядами.
– Думаешь, кто-нибудь из этой компании нанялся бы в приличный корпус? – в шутку спросил Эйрест, пытаясь сохранить хладнокровие. – С такой-то помощью мы бы любого, кого захотим, могли посадить на лескарский трон!
Надо бы держать командира наемников подальше от Калиона, подумал я, хотя у меня создалось впечатление, что мастер Очага предпочтет иметь дело с герцогами и принцами, а не с этими людьми, которые держат их у власти. Одетый на сей раз в широченные бриджи, более практичные, чем его обычные кричащие мантии, толстяк приказывал одному из учеников Тонина разложить его постельный сверток под тентом, который двое других безуспешно пытались соорудить. На моих глазах двое наемников отобрали у ученых парусину и веревки, и через горсть минут укрытие, натянутое и закрепленное, было готово.