Мансуров Дмитрий. Кащей

   — Аккуратнее, девочки! — попросил Кашей. — Использовать его в качестве тарана — удачная мысль, но это не принесет нам молниеносной победы.
   — В нем весу — три тонны! — пожаловались ведьмочки.
   Кащей спустился вниз. С ближних бугорков слегка сдуло пыль, и сквозь ее толщу проглянули белые кости.
   — Упасть мне на этом месте! — пробормотал он.-
   Убивать безоружных!
   Он приподнял динамик. Ведьмочки преувеличили вес, но не сильно. Тонны полторы он все-таки весил. На пятнадцать ведьмочек по сто килограммов — тяжелая ноша. Придется помочь.
   — Слушай мою команду! — приказал он. — Пусть мне принесут два провода, один подключат к метле, а второй закопают в землю на полметра.
   Две ведьмочки быстро вернулись с проводами. С ямкой вышла заминка. Копать было нечем, и озадаченная ведьмочка после бесплодных попыток расковырять поверхность стадиона просто-напросто выстрелила в нее. Фонтан земли взвился под небеса, все разлетелись в разные стороны.
   — Это тоже подойдет! — сказал Кашей после того, как стихли многоэтажные вопли и кровожадные угрозы перепачканных землей ведьмочек. Посмотрев на дно двадцатиметровой воронки и бросив туда конец оголенного провода, он спросил: — Чем будем закапывать?
   … Ведьмочки висели над динамиком на высоте шести метров, Кащей держал второй провод над метлой.
   — Готовься! — прокричал он. Ведьмочки замерли. — Раз! Два! Три!
   Метла заискрилась, Кащей коснулся ее проводом, динамик громыхнул и подпрыгнул над землей. Ведьмочки набросились на него всем скопом и схватили за края. Кащей отбросил провод и подлетел под динамик, вытянув над собой руки. Плотный материал угрожающе выгнулся, но не порвался.
   — Летим! — скомандовал он, и процессия двинулась в сторону города…
   Колонку установили перед стеной из жести, остальные шесть перетащил заклинанием колдун. Удивленный тем, что его сразу не позвали, он обиженно поджал губы, но Кащей пояснил, что ведьмочкам надо разогреться, иначе сковывающее их напряжение перед грядущим сражением принесет больше вреда, чем пользы. Колдун не все понял, но все же успокоился.
   К вечеру город был готов к отражению атаки.

* * *

   — Как мои монстры? — хвалился колдун. — А?
   — Страшенные! — подтвердил Кащей. — Теперь до самой смерти я не закрою глаз.
   Он окинул взглядом притаившихся за зубьями воинов. Ведьмочки парили чуть ниже городских стен, скрываясь до поры до времени.
   — Отлично! — похвалил он. — О такой армии я мог только мечтать. Ортокс, отправь-ка меня поближе к соловьям, мне надо с ними переговорить. Помнишь, о чем я днем говорил?
   — Помню. Но ты забыл, что я не могу переносить заклинанием живые существа. Они умирают. Кащей уставился на колдуна.
   — Я болван! — воскликнул он, и все войско повернуло головы в его сторону, ожидая подробностей. — Ты бы мог перенести их!
   — В том-то и дело, что не могу! — осадил его колдун. — Химеры не поддаются воздействию заклинаний.
   — Как не поддаются? Они же сами созданы колдовством!
   — Это химеры! — свирепо сказал Ортокс. — Древние колдуны на это и рассчитывали. Их не победить волшебством. Вот в чем загвоздка! Потому-то они так и уверены в себе!
   — А раньше ты говорил, что мог их победить, если бы не вышестоящее начальство!
   — Их никогда не было так много, как сейчас! — медленно ответил Ортокс. — Похоже, нас осталось очень мало. Химеры объединились и подошли в полном составе. Им больше нечего грабить…
   — А как же гости? Позвал бы их на помощь!
   — Это фантомы, — обреченно сказал Ортокс. — Для масштабности праздника.
   — Так я всю ночь размахивал шпагоплетью перед несуществующими людьми?
   — Угу.
   — А король? Он-то настоящий?
   — Настоящий.
   — И где он СЕЙЧАС? — Да все там же! — бросил колдун. Кащей помолчал.
   — После битвы расскажешь мне, что к чему, — решил он. — Хватит играть в детские игры.
   — Они приближаются, — напомнил колдун.
   — Ладно, я сам к ним перелечу! — Кащей вскочил на метлу и полетел к соловьям-разбойникам. Те и в самом деле уже направлялись к городу.
   — Ты пришел с хорошими новостями? — поинтересовался вожак, когда Кащей приземлился рядом с ним. Соловьи выхватили острые ножи, готовые метнуть их в любой момент.
   — Нет.
   — Как это нет? — разозлился вожак. — Смерти ищешь?
   Кащей упал на колени:
   — Умоляю, выслушай меня, о Великий… э-э-э… как тебя там… Первач Третий! — У химер от изумления округлились глаза. — С другой стороны к городу подошли страшные монстры, и они требуют дань за сто семьдесят лет! Мы им пытались объяснить, что уже собираем дань для вас, но они и слушать ничего не хотят! Говорят, видели они соловьев в одном темном месте. В общем, они направились в вашу сторону, чтобы стереть вас в порошок!
   Вожак подозрительно уставился на Кащея.
   — И почему ты вдруг решил нас предупредить?
   — Ну так сам посуди! Дань за тридцать лет отдать легче, чем за сто семьдесят. И вдобавок меня взяло за живое, как они с нами разговаривают! Настоящие варвары, не то что вы! Никаких белых флагов и парламентеров, сразу настучали кулаками по нашим разведчикам и потребовали всего, что со времен Колдовской войны не додано!
   — Нам-то что? Это ваши проблемы.
   — А ни фига! Они идут к вам, разве я не говорил? — Кащей показал в сторону фантомов.
   «Впрочем, тебе хоть говори, хоть не говори — результат один», — подумал он.
   Вожак сфокусировал зрение на бесконечность. Выглядело это забавно, и если бы не нацеленные на него ножи, Кащей похохотал бы немного.
   — Воины! — закричал вожак. — Покажите этим ничтожествам их настоящее место!
   — ААААААААААААА! — угрожающе проревели химеры, переходя на бег и вытягивая толстенные губы трубочкой. Кащей вскочил на метлу и вихрем взмыл над ними. Мало того что раздавят, так еще и в землю втопчут по самые уши.
   Фантомы тоже бежали. Быстро-быстро, поднимая позади себя пыльный шлейф. Но стоявший сбоку заметил бы, что бегут они на одном месте и что шлейф бесследно растворяется в воздухе. Рев стоял такой, что закладывало уши. Войско химер растянулось в длинный ряд и остановилось напротив замерших фантомов.
   — Приготовились! — прокричал вожак, поднимая руку. Химеры набрали полную грудь воздуха. — Огонь!
   Губы химер вытянулись, как хоботы у слонов, и пронзительный свист заглушил остальные звуки. Трава полегла на землю, всякий мусор собрало в кучу и понесло в сторону фантомов, а сами фантомы растаяли от ударной волны. Бочки с порохом разнесло в клочья. Порох подняло высоко в воздух черным облаком.
   Не давая ему времени развеяться по окрестностям, ведьмы выстрелили в облако молниями и сразу же юркнули под защиту стен. Порох разом полыхнул, превратившись в густое белое сияние. И вдруг огненное облако стало втягиваться само в себя, увлекая за собой все, что находилось рядом. Большую часть войска химер затянуло и смяло в один большой комок, оставшиеся в живых были сбиты с ног взрывной волной, от которой земля заходила ходуном.
   Городские стены затряслись и покрылись трещинами. Многие зубцы отломались и попадали в ров с бушующей водой. Старая башня звездочета выстояла, но с ее крыши слетела вся черепица.
   — Есть! — обрадовался Кащей, влетая в город и притормаживая около колдуна. — Приступаем ко второй части плана!
   — Что это было? — пролепетал перепуганный колдун. Сказать, что остальные держались храбрее его, было бы неправдой. Впрочем, это нисколько не домешало им выполнять приказы.
   — Слабое подобие вакуумного взрыва — сказал Кащей. — Самое мощное оружие из всего, что можно было создать из подручных средств.
   — Где ты этому научился? — прохрипел колдун — Это… это…
   — Это еще что! — ответил Кащей. — Мы можем такой взрыв устроить, планета на кусочки разлетится!
   Химеры, сгрудившись, подсчитывали потери. Вожак предусмотрительно оставался позади войска, и потому уцелел. Приведя войско в некое подобие порядка, он показал рукой на город, и значительно уменьшившиеся в числе химеры двинулись к стенам города.
   — Включай! — сказал Кащей. Колдун нажал на тумблеры, стационарный усилитель включился и тихо загудел. Колдун ничего не говорил, но было видно, что он обязательно спросит, откуда Кащей знает про древние приборы.
   На его счастье, усилитель не вспыхнул и не сгорел. Как он и надеялся, колдовство древних не позволило приборам испортиться. Восемнадцать динамиков выдали фоновый шум. Висевшие на стенах и брошенные в траве микрофоны ловили каждый звук Громкость стояла почти что на нуле.
   — Вы собрали дань? — прокричал вожак.
   — Мы передумали! — прокричал в ответ Кащей — Вы слишком увлеклись, уничтожая ваших конкурентов! Нам теперь сто лет дома восстанавливать!
   — Это не мои проблемы! — рассвирепел вожак. — Месть! Вы обманули нас, и теперь мы снесем город.
   — Сноси! — разрешил Кащей — Но побыстрее, скоро ужин, а я проголодался!
   — Так ты еще и издеваешься?! — прогрохотал вожак. — Воины! Разрушить город! Эй, вы там, ваша хилая защита вас не спасет!
   Кащей бросил взгляд на колдуна. Тот сделал жест рукой, приказывая страже и ведьмочкам приготовиться к удару. Толпа химер выстроилась в длинный ряд.
   — Ну что за зануды! — бросил Кащей. — В третий раз одно и то же!
   Губы вытянулись в трубы, химеры набрали полную грудь воздуха и замерли, ожидая команды. Вожак посмотрел направо, налево, поднял глаза на Кащея, показал на него указательным пальцем и махнул рукой.
   — Огонь!
   Химеры засвистели, Кащей крутанул регулятор громкости на максимум. Индикаторы мощности вспыхнули удлиняющимися зелеными полосками. Свист ударил по микрофонам. Зеленые полоски перешагнули на красную линию, загорелась большая красная лампочка перегрузки. Динамики взорвались невообразимым писком.
   ОГЛУШЕНИЕ.
   ЗВОН В УШАХ.
   ГУЛ.
   БОЛЬ.
   ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ.
   ТРЕСК РАЗРУШАЕМЫХ СТЕН.
   От кирпичной кладки со звоном отлетали крохотные кусочки обожженной глины, трещины побежали по камням. Стражники уворачивались от осколков покрупнее, прикрываясь щитами и отскакивая в стороны.
   Усиленный динамиками свист заполнил собой весь мир и вернулся к своим создателям плотной ударной волной. Химер отбросило далеко назад и закрутило в воздушном вихре. А через миг микрофоны разорвало от резонанса, динамики полопались с оглушающим звоном, выходя из строя один за другим. Усилитель задымился и погас. Металлические стержни, державшие динамики и не дававшие им упасть, покорежились и лопнули от напряжения. Жестяной щит смялся и рухнул на землю. Стало тихо-тихо.
   Пустой остов динамика покачнулся и упал в ров, окатив траву грязно-серыми брызгами.
   — В атаку! — прокричал Кащей, нарушая пугающую тишину и вытягивая руку. Из-за стен вылетели ведьмочки. Стражники слаженно выпустили по оглушенным собственным свистом химерам тучу металлических стрел, а ведьмочки ударили по ним молниями. — Пленных не брать!
   Земля вздымалась под небеса, наэлектрилизованных химер кидало высоко вверх, а ведьмочки все стреляли и стреляли Поле перед городом превратилось в однообразную коричневую массу, от запаха озона кружилась голова, и никому их разбойников не давали шанса остаться в живых.
   Небо заволокло пылью. Потемнело. Включились прожекторы. Колдун прокричал заклинание, поднимавшее штормовой ветер Пыль отнесло в сторону.
   Запасы электричества иссякли, и ведьмочки с сожалением прекратили стрельбу. Все настороженно смотрели, не шевельнется ли какой чудом уцелевший соловей-разбойник?
   Стражники держали луки наготове. Ведьмочки просматривали каждый клочок земли. Прошла долгая напряженная минута.
   Никто не шевельнулся.
   — Победа! — прокричал Кащей, и горожане радостно подхватили его крик. Колдун тоже веселился, но Кащей прекрасно понимал, что эта радость напускная. Кащей только что показал себя отличным организатором и теперь мог претендовать на власть в городе. Счастливые горожане пошли бы за ним в любой момент, а колдуну это было совершенно ни к чему. Опасного конкурента придется убрать, и Кащей уже знал, что колдун так и поступит. Как он исхитрится поставить все с ног на голову, оставалось загадкой, но гадать не стоило. Придет время, и колдун сам все покажет. Поэтому, пока ликование не сошло на нет, надо найти пропавших беглецов и спасти их от смерти. Остальное — мелочи.
   — Ты молодец, Ортокс! — сказал Кащей. — Правильно организовал защиту и победил! Видишь, как народ радуется твоему гениальному плану.
   «Я победил, Ортокс! Ты сам видишь, что ты мне не преграда!»
   — Это твой план, Злыдень! — ответил колдун. — Не морочь мне голову. Ты очень умный охотник за химерами.
   «Меня не победишь! Ты думаешь, ты самый умный?»
   — Надо доложить королю! — сказал Кащей. — Сделаешь это сам или предложишь мне? «Медаль сам захапаешь или поделишься?»
   — Сам схожу. Такие новости гостями не сообщаются.
   «Фиг тебе, а не медаль!»
   — Поторопись! Ты должен быть первым! «Ну и проваливай, жмот несчастный!»
   — Ты прав! Уже иду! «Пошел ты к черту со своими советами!» Колдун стал спускаться по ступенькам, помахивая рукой и снисходительно улыбаясь ликующему народу. Кащей столкнул в ров с водой сгоревший усилитель.
   — Отдыхайте! — устало сказал он стражникам. — Вы заслужили отдых.
   — Ура! — неслось над городом. Кащей спустился следом за колдуном, но, в отличие от него, пошел совсем в другую сторону. К городской тюрьме. По словам Ярослава, пленников должны были держать именно там.
   Однотипность домов бросалась в глаза, тюрьма отличалась от остальных лишь тем, что окна были забраны двойной решеткой, да наличием двух охранников у входа. В окнах виднелись лица многочисленных заключенных, с немым вопросом в глазах смотревших на праздничную суету. Десятки лиц, и среди них ни одного знакомого.
   Охранники подозрительно пялились на Кащея и явно подумывали, а не устроить ли ему что-нибудь нехорошее, например, секир башку. Чего он вынюхивает у строго охраняемой закрытой зоны?
   Вот они! Аленушка с интересом смотрит на уличный шум-гам, а на заднем плане видны сумрачные Бабай, Никодим и безымянный советник. Кащей махнул им рукой, они посмотрели на него с удивлением. Странно было бы, если б они обрадовались. Во-первых, они его никогда не видели, а во-вторых, Царь Никодим хоть и видел его вблизи, но тоже, судя по выражению его лица, не признал в нем Великого Злодея из своего родного мира.
   — Эй! — подали голос охранники. — А ну пошел отсюда!
   — Вы что, ничего не знаете? — взволнованным голосом воскликнул Кащей. — Только что Великий колдун Ортокс уничтожил соловьев-разбойников! В честь победы он передал вам вот эту бутылочку вина из своих запасов!
   Охранники разом позабыли и про тюрьму, и про заключенных. Залпом выпив по стакану, они довольно вздохнули и рухнули как подкошенные.
   Кащей вылил на землю остатки вина, бормоча:
   — На работе не пьют!
   И громко застучал по воротам. Изнутри донеслись сердитые голоса, из приоткрытого окошечка полилась отборнейшая брань. Кащей дослушал претензии до конца, после чего просто послал грубияна вместе с форточкой в нокаут прямым ударом одной левой. С грохотом рухнуло на пол лишенное сознания тело, но на его место заступил второй охранник, для начала спора выставив в окошечко арбалет и пустив стрелу в открытое пространство.
   Кащей в отместку бросил бомбочку с зубочистками. Последовавшие за взрывом эпитеты показали, что второй охранник, в отличие от первого, ругаться действительно умел. Остальные охранники решили, что так дело не пойдет и с наглецом, устроившим беспорядок, необходимо разобраться лично. Кащею только и надо было, чтобы они открыли ворота. Он не стал марать шпагоплеть и просто отметелил охрану за милую душу. Быстро, секунды за три. Полюбовался, как они синхронно сползают со стен, подхватил ключи, открыл все камеры до одной и набрел-таки на тех, кого искал. Аленушка, Бабай, Никодим и советник стояли на страже с обломками единственной табуретки в руках.
   Кашей вошел в камеру.
   — Вы свободны, ваше величество! — сказал он. — Ну, и остальные заодно.
   — Кащей? — вытаращил глаза царь.
   — Наконец-то меня признали! — обрадовался Кащей. — Но, елки-палки, неужели вам ради такой мелочи стоило перебираться в другой мир и захватывать под временное пристанище тюремную камеру?
   Пленники переглянулись. Никодим открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Кащей опередил его:
   — Все объясню позже! Надо торопиться, пока не подоспели основные войска.
   — Стало быть, ты убил царевичей? — глухо спросил Бабай.
   — Нет. Наоборот, — ответил Кащей, с нескрываемым весельем наблюдая, как у пленников вытягиваются лица. Совсем как у Яги. — На сей раз я пришел как друг. Торопитесь, время уходит! Царевич Артем ждет не дождется увидеть свою любовь живой и невредимой. И Ярослав с Марией не хотят играть свадьбу без вас. Вот их письмо, если не верите мне. Посмотрите. Только быстрее!
   Кащей протянул свиток. Царь схватил его и развернул.
   — Ее почерк.
   . — Ну, раз уж разногласия улажены, — Кащей выглянул в коридор — заключенные успели мстительно отпинать жестоких охранников и покинуть негостеприимные пенаты, — бегите за угол тюрьмы, там под слоем песка лежит ковер-самолет. Вы увидите его очертания. Садитесь на него, и он отнесет вас Домой. Кружным путем, чтобы горожане не увидели!
   — Минутку! Но мы улетели из нашего мира, чтобы спастись от вампиров! Их победили?
   — Нет.
   — Тогда зачем нам возвращаться?
   — Они направились на юг, оставив после себя пустые города. Мы хотим собрать оставшихся людей. Да торопитесь же!
   — А ты… вы… ты? — Никодим растерялся.
   — Кого-то из вас недостает, — намекнул Кащей. — Бегите!
   — Ну, ты всегда знал, чего хотел! — сказал Бабай. — Ортокс забрал с собой Иванушку. Мы не можем его бросить.
   — Я найду его. Летите домой. Охранников не бойтесь, их больше нет с нами. Царь мрачно кивнул:
   — Я не сомневался, что ты так скажешь.
   — Я никого не убивал, — ответил Кащей. — Заключенным не терпелось выразить им свою признательность за гостеприимство, и охранники от счастья не чуют под собой ног.
   — Ты Кащей, — прошептала Аленушка.
   — Конечно! Но не смотри на меня так, точно перед тобой Господь Бог!
   — Ты правда спасешь Иванушку?
   — У меня обязательство перед царевичем Артемом!
   — Какое?
   — Я буду почетным гостем на вашей свадьбе. Сама понимаешь, как я буду смотреть вам в глаза, если не верну твоего брата?
   — Почему ты нам помогаешь?
   — Стукнулся головой об стену и немножко того!
   Бегите.

* * *

   Через пять минут в пустую тюрьму заявился разгневанный Ортокс. Кащей лениво помахивал шпагоплетью, устроившись на куче соломы, и демонстративно зевал.
   — Ты! — прорычал колдун.
   — Разумеется! — ответил Кащей. — Ты и сам отлично знал, зачем я сюда явился. Кстати говоря, я чуть не помер от тоски, дожидаясь, пока ты соизволишь выпросить у короля медаль, оторвать свои вторые девяносто от стула и переместить свое величие в наш скромный дворик. Ой, я что-то не подумал… может, у тебя и не девяносто вовсе, а все сто сорок?
   Лицо колдуна налилось кровью.
   — Как ты смеешь мне указывать…
   — Карты на стол! — перебил его Кащей. — Я спас твой город! И забрал пленников в качестве вознаграждения за праведные труды… Куда ты дел мальчишку?
   — Ха! Так я тебе и сказал!
   — Тебе не видать выхода в параллельный мир, как своих ушей! — рявкнул Кащей.
   — Слушай меня внимательно, Злыдень… или как тебя там… Может быть, Кащей? Мне много наговорили о твоих деяниях, и, готов признать, ты действительно чего-то стоишь. Но ты перешел мне дорогу, а это не прощается.
   — Все маньяки так говорят, — перебил его Кащей. — Веришь или нет, но я выслушивал подобные заявления тысячи раз. Надоело. Избавь меня от своих сентенций и отвечай на поставленный вопрос. Где Иванушка?
   — Стража! — прокричал негодующий колдун. Его Никто еще так открыто не оскорблял. Кащей мигом вскочил и выставил перед собой шпагоплеть. В камеру набежало человек двадцать с мечами нашло, и еще оставалось место для стольких же. В другой форме, более рослые, чем простые стражники. Личная гвардия колдуна.
   — Слушай, а лорд Гадд у вас проездом не бывал? — спросил вдруг Кащей — Что-то камера слишком просторная…
   Колдун скривился, как от зубной боли.
   — Этого урода я живьем сожру! — прогрохотал он — Он появляется из ниоткуда и исчезает в никуда, но когда-нибудь я все равно его достану!
   — Сочувствую! — понимающе сказал Кащей — Но мы отвлеклись. Господа! Имею честь представить вам вот это дивное оружие! Вы видели у входа во дворец кучку опилок? То, что осталось от крепкой дубовой мебели? Его работа! Так что если кто желает, милости прошу!
   — Взять его живым! — предупредил колдун. — Я лично казню его на площади!
   Кащей с легкостью мог убить нападающих, но в его планы это не входило. Вволю порезвившись и наставив тумаков озверевшей гвардии, он намеренно замешкался, и едва стоявшие на ногах от усталости и побоев гвардейцы заломили ему руки.
   — Снимите с него плащ! — приказал колдун. — И подайте мне… Ого, да он у тебя подозрительно тяжелый! Так-так, что это мы в нем держим? Надо же… Признаю, ты оригинал, ни разу не видел, чтобы плащи превращали в походный склад… Держите его! Не отпускайте! — Он с размаху нанес Кащею сильнейший удар в челюсть — тот ему, естественно, ничего не сказал о нежелательности опрометчивых ударов, — и коридоры тюрьмы огласились дикими воплями колдуна, сломавшего запястье и разбившего кулак в кровь.
   — Больно, наверное? — сочувственно спросил пленник, когда первая волна криков ушла в далекие просторы тюремных камер. Колдун хотел было повторить удар, но вовремя вспомнил, что ему и так плохо, и ограничился второй волной стонов. Под его монотонное звуковое сопровождение они и добрались до дворца. Горожане веселились на площади, и никто не заметил, что их спасителя ведут под усиленной охраной.
   — Слышь, колдун, а чего ты себе рану не залечишь? — громко спросил Кащей, так, чтобы услышали даже тараканы за каминами. — Слабо применить знаменитое волшебство на себе самом?
   — Заприте его в пыточную! — просипел колдун, забегая в свой кабинет и начиная третью волну причитаний. Злобно матерясь, он закрыл за собой дверь и чем-то загрохотал. Гвардейцы поволокли ухмылявшегося Кащея, принципиально отказавшегося идти самостоятельно, матерясь не менее изобретательно, чем их повелитель. Приказ колдуна не убивать пленника пока никто не отменял, а что получится, если его попробовать избить, они уже видели. Бросить его на дороге означало подписать себе смертный приговор. А водить вокруг лежачего хорошо вооруженный хоровод и ждать, пока тот соизволит встать на ноги, — смешнее этого трудно было себе что-то вообразить. Кащей между тем усиленно думал. Колдун будет неработоспособен еще час, не меньше. Пока он там нахимичит обезболивающее и наложит повязку… Шпагоплеть и плащ ему занесли, и теперь самое важное заключалось в том, чтобы они попали в одно место с магическими приспособлениями самого мага и, возможно, в то место, где он держит Иванушку. Колдун неглуп и вряд ли оставляет волшебные предметы на видном месте. Приходится идти а риск, иначе колдуна не обыграть.
   — Наконец-то! — с облегчением выдохнули гвардейцы, втаскивая Кащея в камеру пыток и бросая его на каменный пол. Он отметил, что пол наклонно шел к краю пыточной, где находился слив. Не иначе смывали кровь жертв водой прямиком в канализацию? Основательно прописались, живодеры. Он бросил взгляд на пыточный инструментарий и понял, что его еще не били, а, можно сказать, просто дружески погладили по голове.
   Довольный палач с надетым на голову кроваво-красным колпаком с прорезями для глаз и рта легко поднял его и бросил на пыточный стол, напоследок защелкнув на руках наручники с цепями. Затем, не мешкая, вытянул из камина раскаленный прут и поднес его к жертве.
   — А ну осади, дубина стоеросовая! — не своим голосом прокричал Кащей. — Ты что, не знаешь, что меня решил пытать сам Великий Ортокс? Если ты до меня хоть пальцем дотронешься, то тебя самого на этот стол забросят!
   Палач застыл.
   — Я проверю, — сообщил он глухим низким голосом. — Если ты меня обманул, то я не знаю, что с тобой сделаю…
   — Сходи, сходи, — закивал Кащей. — Заодно и бинтик ему на руку завяжешь. Морским узелком. У него еще кровь из носа шла, на шею жгут наложи, не пожалеешь!
   Едва палач вышел, Кащей вскочил, с силой дернул за цепи, оборвав звенья у основания стены, подбежал к стеллажам и принялся хватать инструменты и выбрасывать в окно. Хорошо, что пыточная находилась прямиком надо рвом с неизвестными хищными животными. Чем их кормили, стало понятно и без вопросов.
   — Вот ты какой, последний путь, — сказал Кащей, глядя, как инструменты погружаются в бездну и неведомые хищники ломают о них свои острые зубки, думая, что им подкинули что-то съедобное. Вовремя — услышав приближавшиеся шаги, он улегся на стол, забросил цепи на прежнее место, надеясь, что никто не станет проверять их целостность, раскинул руки-ноги и сделал вид, что находится на грани потери сознания от страха.
   И действительно, никто и не подумал проверять. Когда в камеру вошел сердитый колдун с забинтованной рукой, а следом за ним изрядно смущенный палач, Кащей не выдержал и расхохотался. Колдун окинул обезумевшим взглядом пустое помещение с одиноко стоявшим в углу столом, на котором вольготно расположился умирающий от смеха пленник, и ему стало совсем плохо.