Маркович Наташа. Flutter. Круто, блин! Хроники одного тренинга

   Дети вышли из автобуса с огромным красивым плакатом, на котором было написано: «С днем рождения, Чебурашка!» Воспитатели рассказали о том, что никто из малышей не мог уснуть, все волновались и ждали поездки, те, кому повезло в прошлом году, в восторженных тонах рассказывали о поездке тем, кто оставался дома. Рисовали плакат, приставали с вопросами к воспитателям…
   Ради спасения похищенного старухой Шапокляк Чебурашки дети преодолели множество испытаний в виде аттракционов, потом ели плов, мороженое, сырки, конфеты, танцевали… На концерте выступала ранее не любимая мною Катя Лель, совершенно перевернув представление о себе. Она пела от души, не взяв с нас ни копейки, и после концерта долго фотографировалась с малышами-инвалидами, давала им автографы.
   На вручение грамот спонсорам мы пригласили директоров детских домов. Директора плакали и благодарили каждого, кого попадал в поле зрения.
   Почти все они привезли подарки – рисунки детей, а из одного детдома даже трехлитровую банку меда с собственной пасеки. После вручения грамот мы торжественно слопали ее с чаем. Не банку, конечно, а мед.
   Теперь этот праздник уже стал традиционным, ребята героически проводят его каждый год. Ищут спонсоров, договариваются с парком Горького, ведущими, артистами… В это дело уже вовлечена куча людей, которые ни о какой Игре и слыхом не слыхивали.
   Нынче в августе это произойдет четвертый раз, и мы решили сделать его по новому сценарию.
   Будет «День рождения Чебурашки в Африке». Со слоном. Где мы возьмем слона, я пока не знаю, но эти сумасшедшие игроки его найдут, не сомневаюсь.
   Я же вовлеку своих нынешних игроков в то, чтобы поработать волонтерами в парке – фасовать подарки, сопровождать группы детей, охранять все мероприятие.
   Чуть не забыла про капитанские звонки, сидя с выпускниками в «Амбаре». Блин, такие тут все родные, до глубины души. Любимые. Как я могу от них оторваться ради каких-то звонков?
   И сколько времени пройдет, чтобы и нынешние стали так же дороги?
 
   Сашу вернули в семью. Антон ругался с ним, уговаривал, потом ездил, встречался в кафешке, где они сидели и разговаривали два часа без перерыва с разной степенью экспрессии.
   – А если я передумал и мне уже не важна цель, которую я поставил? – спорил Саша.
   – Да пойми ты, дурень, цели не меняются в Игре. Это тоже тренировка. Получи свой результат и подумай, умеешь ли ты ставить цели. И потом, ты же знаешь, главное правило – держать свое слово.
   – Что же мне теперь, два месяца моей жизни мучиться, потому что вы правила придумали?
   – А ты не мучайся. Расслабься и получи удовольствие. Это же вопрос выбора – страдать или радоваться. Сколько можно говорить об этом?
   – Страдания облагораживают.
   – Тебя, по-моему, нет. Шучу. Страдать тоже надо осознанно. Понимаешь? Если уж ты страдаешь, то хотя бы понимай при этом, что это твой выбор. И пусть это не мешает тебе держать свое слово. Ты же не перестаешь колбасу в магазины поставлять, когда страдаешь?
   – Нет, мне на работе некогда думать о посторонних вещах.
   – Поэтому ты и успешен в ней.
   Ну и так далее. Ничего нового, но иногда важно просто проговорить все это. В результате Саша опять собрал вещи и вернулся к жене. С его слов, жена очень обрадовалась, и сам он тоже утром на звонке был очень радостный и Антона благодарил.
   И я тоже поблагодарила Антона.
   – И тебе спасибо, солнце мое нежное, – ответил Антон.
   – Ну ладно тебе, – говорю, – у меня чего-то нервяк был.
   – ПМС, что ли?
   – Какой ты культурный.
   – Ты же сама учишь озвучивать свои мысли. Чтобы недоговоренностей не было.
   – Мне кажется, ты как-то чересчур насмешливо ко мне относишься.
   – Да ладно, просто по-прежнему защищаюсь иногда. Мне выгодно сделать тебя поменьше, чтобы моему эго легче было.
   – Спасибо, что признаешь.
   – Спасибо, что наорала на меня в субботу. Я потренировался в принятии.
 
   Муж Светкин по-прежнему звонит и даже приезжал за ней, но Светы не было: она с дочкой ездила к Соне в гости. Партнерство, видимо, создавать. Света – молодец. Следит за собой, не ноет. Возвращаться не собирается.
   Анжела созналась Вере, что сделки были, но меньше, чем она на звонках говорила. И те она провела налево, продав площадь напрямую от владельца. Кинула то есть контору свою. Я попала в двусмысленное положение.
   С одной стороны, ее начальница близкий мне человек и мне неприятно, что Анжела ее обманывает. С другой стороны – информация, полученная от игроков, конфиденциальна. Я не могу ее использовать за пределами Игры. С третьей, в принципе стукачить у нас, русских, всегда было западло. Выход один – надо сделать так, чтобы Анжела ей сама созналась. Ничего себе, задачка!
   Еще хорошая новость – до среды репортаж о ребенке для ТВ должны снять. Уже пообещали. Будет маленький сюжет в новостях, в прайм-тайм.
 
   Во вторник на собрании все веселые и довольные. Света у нас – номер один, по-моему. Если рассматривать результаты в абсолютном измерении, в соответствии с законами математики, то, конечно, самым лучшим игроком будет Дима. У него очень серьезные подвижки в бизнесе, отличные отношения с невестой, он ни разу не пропустил ни одного занятия в фитнесе, поддерживет своего партнера Юльку, всем звонит и интересуется делами каждого. Он молодец. Но если брать в качестве измерения степень трансформации, то Света его обгонит. Он-то и до игры ответственным парнем был. Она же вообще другая стала. Даже голос звонче.
   И кстати, именно она начала сегодня собрание.
   – Спасибо вам, – сказала она. – Я наконец сделала это. Ужасно страшно, но и легче в сто раз. А легкость, как правило, и есть показатель того, что принятое решение верно.
   – На здоровье, – ответили ей. – Теперь давай фирму свою открывай запланированную и квартиру ищи.
   – Приезжай ко мне, – предложил Егор. – Пока не найдешь. У меня Саня уже жил.
   – Нет, спасибо, я же у мамы, не на улице.
   Я смотрю на игроков молча. Такие они клевые сегодня. Явно гордятся Светой. В эти дни ей звонили все и не по разу. Каждый поддерживал ее и не забывал говорить, какая она умница. Так что Света – их общий результат.
   Так же как и Миша. Миша сегодня похож на деловую колбасу. Активный, смелый. Оказывается, он познакомился в субботу с девушкой, и они встречались и в воскресенье, и в понедельник.
   – Не переспал еще? – спрашивает Саша.
   – Нет, что ты, – пугается Миша. – Мы же только познакомились.
   – Как только? Ты что? Правило третьего свидания не знаешь?
   – Нет.
   – Ну, с первого раза вроде неприлично, а вот с третьего – в самый раз.
   – Да не морочь ты ему голову, – смеется Настя. – Он же все буквально воспринимает!
   – Вот и хорошо. А то он месяц за ней ухаживать будет. Цветы дарить и до калитки провожать. Девушка не выдержит – сбежит.
   – Никакой романтики, – вздыхает нежная Настя.
   – Протестую, – возражает Саша. – Секс романтике не мешает.
 
   По проекту есть движение. В Германию позвонили, там готовы принять мальчика. Игроки, не очень доверяя, тем не менее, родителям, решили открыть свой счет в банке, чтобы деньги спонсоры переводили на него.
   Завтра будет счет, и на него упадут первые деньги.
   Съемка тоже завтра, и один из них должен поехать со съемочной группой в Тверь. Решили отправить Симу как самую красивую, болтливую и вертлявую одновременно.
   Потом долго разбирались с Анжелой. Как она надоела уже! Каждое собрание какая-нибудь дрянь с ней связана.
   – Да вы не понимаете, – кричит она, – невозможно быть рекламным агентом и не обманывать!
   – Возможно! – Дима психует. – Я был агентом, давно, еще до того, как компанию свою открыл. Это была моя первая трудовая деятельность.
   – Это когда было? – огрызается Анжела.
   – Лет десять назад.
   – Вот и не лезь! Сравнил тоже, сейчас все по-другому.
   – Да какая разница? Ты хоть попробуй. Я по-разному пытался свой бизнес вести – и честно, и не очень. Есть что сравнивать. И моя позиция такая: честно работать – более эффективно. Причем я не имею сейчас в виду морально-этическую сторону вопроса. Просто выгоднее. Обман приносит дивиденды краткосрочные, а честность – работа на перспективу.
 
   Несмотря на все наши доводы, Анжела наотрез отказалась декларировать свои сделки в фирме.
   – Мне деньги нужны до зарезу, – отрезала она и уперлась, как танк.
   Вот и поражение. Никакие мои аргументы не смогли изменить ее решения. От злости я чуть на куски не порвалась. Правда, после собрания, в свободное от работы время.
   Вообще, у Анжелы только в одной области все отлично. Она стремительно худеет. Агатстон рулит. Ставлю ему зачет.
 
   В среду Миша переехал от мамы к Егору и ищет квартиру. Общага какая-то образовалась. Общежитие Игры номер 10.
   Вечером у них же все смотрели фильм «Общество мертвых поэтов». Это обязательная часть программы, приравненная к рангу официальной встречи. Фильм о том, как высасывать из жизни ее костный мозг, жить ярко, не оставляя себя на потом.
   Главный герой погибает в конце. Я опять расплакалась, настолько это неожиданно, нелепо и обидно. Хотя я смотрела этот фильм уже раз десять. Никак не могу привыкнуть.
   Антоха меня погладил в темноте по волосам и подержал за руку. Сразу тепло стало. Я единственная, у кого в структуре нет партнера, поскольку я не в Игре, я работу делаю. А с Антоном у меня образовалось партнерство неформальное. Я разрешаю ему заботиться обо мне.
   «Глупая, – думаю я в десятый раз, – сама себя изолировала от офиса и переживаю, придумывая себе одиночество».
   Я добираюсь домой по полупустым московским улицам, передо мной долго едет машина Севы и Маши. Нам немного по пути.
 
   Я еду за бледно-зеленой машиной нашей парочки, думаю о погибшем герое кинофильма и наблюдаю за облаками, стремительно плывущими по заднему стеклу «аудюхи». Они совершенно отчетливы и необыкновенно красивы.
   Что это за знак? – думаю я. Может, меня ждут небеса? Ну и ну, надо бы придумать другое толкование. Я верю в знаки. К тому же Вербер продолжает на меня незримо влиять. Он просто засел в моих мозгах. Моя картина мира очередной раз трансформируется под влиянием его буйных философско-космогонистических фантазий.
   В результате я опять начинаю придумывать всякую ерунду. Просыпаюсь ночью от страшенного грома, лежу в темноте с открытыми глазами, смотрю на мигающие молнии и боюсь как дура.
   Утром на собрании офиса я рассказала о своих ночных ощущениях. Оказывается, все слушали эту грозу.
   – Ну ты уже не должна бояться, – засмеялся Глеб. – Ты же передумала умирать. И потом, думаешь, удар молнии тебя бы устроил?
 
   Недавно я поняла одну вещь. Мы все уже придумали сценарий своей смерти. Давно-давно, когда совсем маленькими столкнулись с ней в первый раз. Когда увидели убитого котенка, утонувшего мальчика, повесившегося соседа по подъезду, умершую от старости бабушку…
   Каждый из нас что-то решил по поводу этой старухи с косой. И каждый из нас принял неосознанное решение по поводу того, как умрет он.
   Что касается меня, то, столкнувшись в детстве с тем, что смерть безобразна до содрогания, я решила умереть молодой и прекрасной. Чтобы лежать в гробу красивой-красивой, как ангел. Как принцесса. В белом платье и с легким свежим макияжем.
   Наверно, это и есть одна из тех причин, по которым я заболела шесть лет назад.
   – Почему ты не умерла? – спросил меня Глеб, которому я рассказала о своем открытии.
   – Я занялась тренингами.
   – Это не может быть причиной.
   – Я обрела в этой работе свой путь и, соответственно, смысл существования. Понимаешь? Цель, которая оказалась важнее той цели, про смерть.
   – А! Но ты понимаешь, что ты удаляешься от той своей цели? Тогда, шесть лет назад, ты была в самом расцвете своей красоты. Юная, красивая, модная. Самое время умирать по сценарию.
   – А сейчас я что, старая, что ли? Я, наоборот, красивее становлюсь!
   Совершенно неожиданно мое женское эго восстало не по делу. Я это заметила, и мне стало смешно. «Милое мое эго, успокойся, мы сейчас о другом говорим», – я засмеялась сама над собой. Глеб тоже от души расхохотался.
   – То есть умереть еще не поздно? Тогда надо торопиться. Осталось недолго.
   – Да ладно, я передумала.
   Написала и задумалась – а как же теперь? Нужен новый сценарий? Что мне его, придумывать, что ли, осознанно? О господи.
 
   В пятницу еще приятные новости.
   Мало того, что муж Светы бьется в истерике, теперь еще Мишина мама подключилась к созданию трудностей. Звонит Мише и требует, чтобы он вернулся. Пытает его вопросами о том, хорошо ли освещена дорога от метро до дома Егора. Кричит, что она ему совсем не важна и он бессердечный, равнодушный сын. А также о том, что она на него, можно сказать, жизнь положила и вот благодарность. Детский сад какой-то.
   Мне совсем ее не жалко. Мужику за тридцать, а он все еще ребенок. Может, пора повзрослеть? Надеюсь, она поймет это со временем.
   Миша тем не менее растерян: такой ситуации в его жизни еще не встречалось.
   Некоторые из игроков переживают и считают, что бесчеловечно поступать так с мамой.
   – А как? – недоумевает Саша. – До самой смерти с ней жить? Вы чего, здоровый мужик, а все еще маменькин сынок!
   Вот свела его судьба. Насколько взрослый, сильный, приспособленный к выживанию Саша, настолько полная противоположность его партнер. Как ни странно, Саше есть у того чему учиться, едва ли не больше, чем Мише у него. Любви, заботе, доброте. И еще романтичности, пожалуй. А то очень уж он циничен.
 
   На открытом счету две тысячи долларов. Ужасно мало. Ведь прошло почти треть Игры.
   Я правда знаю, что после середины Игры будет живее, но все равно переживаю. Маловато.
   На следующий день Мишина мама вызывает «скорую помощь». У нее высокое давление. Мише она тоже не забывает позвонить, он летит домой и держит ее за руку после уколов и отъезда бригады.
   Контекст в этом всем такой: «Видишь, до чего ты меня довел, неблагодарный? Я так переживаю, так переживаю!»
   Жесткая манипуляция. К сожалению, она срабатывает, и Миша возвращается домой.
   Шишки опять валятся на Антона, от которого я требую вернуть Мишу от мамы. Это его цель согласно листу обязательств, и я не намерена делать отступления.
   – Слушай, – расстраивается Антон. – Но это же не то, что у Саши.
   – Но ты же понимаешь, что это манипуляция?
   – Конечно.
   – Вот и скажи ему об этом. Совсем не обязательно ему маму на произвол судьбы бросать. Пусть всеми действиями дает ей понять, что она ему важна, но не прогибается при этом. Соплежуй.
 
   На выходные Артем не прилетает, зато мы едем всем офисом к Олегу на дачу, на шашлыки. Мы с Ленкой напиваемся в хлам и ползаем по грядкам с луком, который разводит мама Олега. Изображаем паровозики. Потом танцуем за забором с какими-то чужими мужиками грязные танцы.
   Потом наши мужики спасают нас от чужих мужиков и кладут спать в комнату на втором этаже. Перед сном я реву, Ленка гладит меня по волосам.
   – Да все хорошо будет, вот те крест, – говорит она мне и сама начинает реветь. – У меня с Петькой такая колбаса тоже!
   Приходиться мне теперь утешать ее. Потом мы, обе голодные, натыкаясь на мебель, крадемся к холодильнику и едим руками суп.
   – У Бокова завтра свиданка, – говорю я ей перед сном, – с тремя предыдущими детьми.
   – Я счастлива, – отвечает Ленка, и мы стремительно и синхронно проваливаемся в сон.
   Утром за завтраком Глеб говорит:
   – Знаешь, я вот смотрел на тебя вчера пьяную и думал: такой ты мне родной человек все-таки. Очень люблю тебя. Приходи хоть в гости ко мне. Танюха все время тебя зовет.
   Таня радостно кивает, не отрываясь от омлета, который нам пожарила жена Олега. Опять она меня кормит, как много лет назад.
   – А чего вы на меня тогда вечно бочку катите? – возмущаюсь я.
   – Говорят же, мы тебя любим, дура, – говорит Олег.
   Опять. Что же меня все дурой-то обзывают?

Пятая неделя

   Всю неделю происходит довольно однообразная колбасня. То Миша ссорится с девушкой, не успев даже как следует подружиться, то у Димы срывается сделка, то Сима мирится со своим бывшим, то вдруг Саша дерется с мужем Светы.
   Приехали, здрасьте!
   Оказывается, Света попросила Сашу съездить с ней на работу, чтобы она могла забрать свои вещи и переписать из компьютера свою информацию.
   Они приехали на машине Саши и встретили на пороге ее благоверного.
   Благоверный, естественно, решил, что Саша – любовник Светы, и полез драться. Саша, тот еще бык, вместо того, чтобы спокойно придержать мужа, отреагировал в соответствии со своими излюбленными привычками.
   В результате во вторник он заявился на собрание с фингалом и чувствует себя героем. Молодец какой!
   Свете удалось все забрать и даже переписать базу данных людей, с которыми она работала в фирме мужа.
   – Это честно? – спрашиваю я ее.
   – Мы вместе все открывали. Это не его фирма, наша общая.
   – Почему же ты тогда не поделишь ее?
   – Да ну, свяжешься с говном, сам таким станешь. Я с базой и без его компьютеров обойдусь. Я очень хороший бухгалтер.
   Она иногда уверенной теткой проявляется.
   Хорошая новость – Боков встречался со всеми своими детьми одновременно. Даже тот, что в животе у четвертой жены, тоже участвовал. Боков вдохновлен и восторжен без меры. Я все еще немного скептически отношусь к этой идее консолидации. Мне кажется циничным, что он меняет жен, как перчатки, а потом расходится. Какого фига? С другой стороны… демографическую ситуацию спасает. Она у нас, говорят, нонче не слишком благоприятная.
   Денег еще нашли, но мало – полторы тысячи долларов, а до чек-пойнта, то есть середины, две недели. В Интернете раскидали информацию. Не в смысле дайте денег, а в рамках договоренностей – создание в обществе разговора о благотворительности и помощи больным детям.
   Миша пообещал поговорить с мамой, как только она выздоровеет. Вот сейчас она время будет тянуть.
   Анжела затаилась и старается вести себя тихонечко, не привлекая внимания. Выживает.
   Саша покинул нас на пять дней. Уехал с женой в Таллин.
   И так далее.
   Артем уже прилетал по работе, поэтому на выходные мне его можно не ждать. Типа, долг перед Родиной выполнен, девушка успокоена. Ах хитрец! Я немного поныла, но потом он позвал меня в гости на следующую неделю, и я успокоилась.
   На редкость бессодержательная неделя. Не считая Бокова.
 
   Светкины перипетии вызвали во мне трогательные воспоминания о прошлой жизни. Я тоже когда-то уходила от мужа, только совсем не так. Нам было и грустно и весело одновременно. Грустно было прощаться, мы ведь столько лет были вместе душой и телом. Любили друг друга, поддерживали. Вместе работали, пьянствовали, заводили друзей, грустили, радовались. Веселили же перспективы, открывшиеся обоим. Наш брак, очевидно, стал нам тесен и душен. Плохое стало перевешивать чашу весов. Бесконечные ссоры, измены, скандалы…
   И вот наконец мы решили избавить друг друга от своего назойливого присутствия.
   Когда машина с грузчиками приехала за моими вещами, мы сидели за столом и праздновали окончание семейной жизни. Я показала им что грузить и вернулась к мужу. Мы никак не могли оторваться друг от друга. Вспоминалось только хорошее, мы нежно обнимались, целовались и обещали звонить друг другу, не забывать.
   – Если машина сломается, звони, – напоминал уже в десятый раз муж.
   – Обязательно, – обещала я, – куда я с ней сама.
   – Когда доберешься и все разгрузишь, тоже набери меня, скажи, что все нормально.
   – Ладно, хорошо, не волнуйся. Ухожу в свободное плавание.
   – Ох, это-то меня и беспокоит. Ты же все поломаешь и потеряешь, как тот мужик с шарами из анекдота.
   – Да ладно, выживу. Ты вот только не спи теперь со всеми подряд, а то потом не вылечишься.
   – Ну ладно тебе, я уже нашел тут себе медсестру одну.
   – В смысле лечиться?
   – Нет.
   – Ну вот, в доме еще покойник, а ты…
   – Ты неплохо выглядишь для покойника.
   – Спасибо.
   Грузчики уже все загрузили и молча умилялись. Мы никак не могли оторваться друг от друга.
   – Чего-то мы не поняли, может, вам не разъезжаться? Хотите, мы обратно все занесем, – наконец не выдержали они.
   – Нет, – хором ответили мы.
   – Так идиллия прямо.
   – Идиллия – дело преходящее.
   Я уехала, и мы еще долго и часто общались по телефону. Хотя виделись с тех пор всего нетолько раз. И до сих пор не забываем друг друга, поздравляем с днем рождения и другими праздниками.
 
   Я немножко подумала и позвонила бывшему мужу. Поболтали. Рассказала, что стала писателем и скоро, может, даже буду знаменита. Пусть радуется. Они там мной, кажется, гордятся всей семьей. Я имею в виду его родителей, конечно, а не жену новую. Вряд ли она будет мною гордиться. Мы даже не знакомы, хотя по телефону разговаривали.
   Очень смешно получается.
   – Будьте добры Игоря, пожалуйста.
   – А кто его спрашивает?
   – Жена. Ну, то есть бывшая. Наташа. – Тут я еще фамилию называю, потом думаю о том, что ей должно быть неприятно. У нас же с ней одинаковая фамилия. Он нас ею благополучно одарил.
   – Сейчас, – говорит она не очень дружелюбно, но трубку передает.

Шестая неделя

   Неожиданно Саша приходит во вторник на собрание.
   – Ты же в Таллине! – дружно кричим мы.
   – Ага. Хрен там!
   Оказывается, он вернулся на день раньше. Поругался с женой. Точка.
   Происходит длительный расколбас, потому что он не желает нам докладывать о происходящем, орет, скандалит, упирается и даже пытается хлопнуть дверью.
   Однако от него никто не намерен отставать. Его уговаривают. На него орут. Делятся случаями из своей жизни.
   Неожиданно Сева рассказывает историю о том, как он изменял Маше, а она его случайно поймала. Как они плакали, расходились, сходились, не спали ночами. А потом она его простила, и все изменилось в их доме. Он благодарен ей за то, что она простила по-настоящему. Она никогда ему не вспоминает этот случай.
   – Как ни странно, наши отношения стали значительно лучше после этого случая, – задумчиво говорит Маша. – Мы уже практически потеряли друг друга, а потом передумали и нашли силы для диалога. Нас это только сблизило.
   – Я понял, что люблю Машку, и решил ее беречь.
   После такого подвига открытости и доверия Саше уже ничего не остается, как расколоться.
   История следующая. Все начинается хорошо, они приезжают в Таллин, поселяются в маленьком отельчике и начинают бродить по городу, целоваться, танцевать в клубах, спать по полдня и испытывать прочие разнообразные удовольствия.
   Утром четвертого дня Саша благополучно и с удовольствием моется в ванной, радостно вытирается огромным махровым полотенцем и крадется на цыпочках в комнату, чтобы неожиданно поцеловать жену. А она там разговаривает по телефону, причем с весьма кокетливыми интонациями. Остановившись за углом, Саша начинает слушать. И успевает услышать что-то типа: «Ой, ты знаешь, я не могу долго разговаривать, у меня муж в ванной моется». И нежное игривое «чао-какао» напоследок.
   – Подумаешь, – говорю я, выслушав всю эту историю. – Я уж думала там что-то катастрофическое произошло. Говна пирога.
   У Саши такой вид, словно он меня сейчас убьет. На святое покусилась. Удивляют меня мужики в этом вопросе.
   – Ну хорошо, – продолжаю я, – допустим, твоя жена с кем-то снюхалась.
   – Ну? – злится он. Кажется, предпочел бы, чтобы я не делала таких допущений. Да еще в такой небрежной форме.
   – Ну вот ну. Что это означает?
   – Что, блядь, это означает?
   – Не ори. Это означает, что это твоя обратная связь. То, что ты заслужил. Если бы у нее с тобой все было в шоколаде, ей бы и в голову не пришло изменять. Мы, женщины, моногамны, как ты знаешь. Нам это не надо.
   Саша злится. Он знает, что это так, но ему от моей правоты, похоже, не легче.
   – А ты сам изменял ей, сознавайся?
   – Какая тебе разница?
   – Давай колись, ты же знаешь – все между нами. Хотя, если бы не изменял, сразу бы сказал об этом.
   – Какое это имеет значение? Изменял, конечно.
   – И что? Это явилось трагедией в вашей жизни?
   – Положим, нет.
   – Положим, что и измена твоей жены – тоже не трагедия. Смотри шире, парень!
   – Да пошли вы все!
   Тут Саша окончательно психанул и хлопнул дверью офиса. Невменос какой! Все остались с открытыми ртами. Эх, опять Антону работы наделала.
   Я высовываюсь в окно и окликаю Сашу, злобно бегущему к своей машине:
   – Саш.
   – Ну? – останавливается он.
   – Я не успела сказать – вполне вероятно, что ты сам придумал всю эту чушь, а в реальности все совсем по-другому.
 
   – Слушайте, парни, а кто хоть раз да изменял своим любимым женщинам? – Я решила вдруг провентилировать актуальный вопрос.
   Руки подняли все мужчины. Даже Миша. Слава богу! А то я уже начинала подозревать его в девственности. Собиралась даже спросить его об этом, но как-то правильный момент не представлялся.